Страница:
— Электронными книгами мне заниматься не интересно. Я книгу люблю живую, в бумаге. Я много читаю с экрана, но это… неинтересно.
Я верю, что у бумажной книги есть будущее. Пусть выросло новое поколение, для которого чтение с экрана вполне естественный процесс. Пусть изобретают гибкие дисплеи… Но что бы ни было, старые технологии никогда не исчезают полностью. Появляется что-то новое, но старое тоже остается. Возможно, наступит момент, когда для массового потребителя основным станет формат электронных книг, но наверняка найдутся люди, которые, как и я, предпочтут читать именно бумажные книги.
Неприкосновенный запас. 2003. №30]. Сейчас общими вещами часто становятся, например, интернет-ресурсы[К примеру, что мешает стать такой общей вещью порталу Yahoo! или MSN? Только то, что владельцы этих ресурсов преследуют экономические цели и поэтому стремятся создать максимальное удобство для пользователей. А общая вещь — это во многом обязанности и обременения]. Внедрение таких вещей в ткань повседневности влечет перестройку практической деятельности и перегруппировку ее участников.
Я верю, что у бумажной книги есть будущее. Пусть выросло новое поколение, для которого чтение с экрана вполне естественный процесс. Пусть изобретают гибкие дисплеи… Но что бы ни было, старые технологии никогда не исчезают полностью. Появляется что-то новое, но старое тоже остается. Возможно, наступит момент, когда для массового потребителя основным станет формат электронных книг, но наверняка найдутся люди, которые, как и я, предпочтут читать именно бумажные книги.
Неприкосновенный запас. 2003. №30]. Сейчас общими вещами часто становятся, например, интернет-ресурсы[К примеру, что мешает стать такой общей вещью порталу Yahoo! или MSN? Только то, что владельцы этих ресурсов преследуют экономические цели и поэтому стремятся создать максимальное удобство для пользователей. А общая вещь — это во многом обязанности и обременения]. Внедрение таких вещей в ткань повседневности влечет перестройку практической деятельности и перегруппировку ее участников.
Но как управлять этим внедрением, добиваясь нужного результата? Попробуем поискать ответ в несколько неожиданном источнике — в работах философа и социолога науки Бруно Латура[С некоторыми работами Латура можно ознакомиться на его сайте www.ensmp.fr/~latour. На русском пока опубликованы несколько его статей (их легко найти в Google), но этой осенью в издательстве Европейского университета в Санкт-Петербурге выходит перевод программной книги Латура «Нового Времени не было»] (Bruno Latour).
Наука, по Латуру, основана на формировании сетей; работа ученого — постоянный поиск союзников как среди людей, так и среди неодушевленных объектов — «нечеловеков» (non-humans). Найти таких союзников, научиться переводить интересы одних на язык других и означает построить сеть. К примеру, когда ученому нужны новые материалы и приборы, он не может говорить с администрацией на том же языке, на котором говорит внутри лаборатории. Он должен так преобразовать свои потребности, чтобы они стали потребностями начальства.
Латур доказал: функционирование науки покоится на умении убеждать, на способности делать известное тебе видимым для других. Именно этой цели служат записи, образцы, демонстрации, списки публикаций, цитаты, выступления на конференциях. Все это — средства мобилизовать в сеть новых участников (в том числе и «нечеловеков»).
Венчает процесс создание «черного ящика»[Латурианцы используют неологизм black-boxing] — вещи, демонстрирующей эффективность работы ученого. Классический пример — телевизор. Потребитель не понимает, как он работает, хотя знает, что это продукт научно-инженерной деятельности. Однако помимо участников сети, изготовивших телевизор и доставивших его, есть участники, создавшие инфраструктуру для передачи сигнала, обеспечивающие техническую поддержку и возвращающие черный ящик в сеть после поломок. Говорят, что работает телевизор; на самом деле работает сеть, участники которой мобилизованы изобретателями ТВ.
Фабрика черных ящиков
Латур считает, что подобным же образом работают и социальные сети. Попробуем, например, истолковать в латуровском духе деятельность общественных организаций в постсоветской России. В начале 1990-х грантодатели, прочитавшие книгу Роберта Патнэма (Robert D. Putnam) «Making Democracy Work»[Патнэм Р. Чтобы демократия сработала: Гражданские традиции в современной Италии//Пер. с англ. — М.: Аd Marginem, 1996. Основной тезис книги, написанной по итогам итальянских наблюдений автора и его ассистентов, состоит в том, что уровень демократизации зависит от степени активности гражданских ассоциаций], бросились финансировать российские NGO (non-government organizations). Некоторое время казалось, что общественная деятельность кипит и гражданское общество идет на подъем. Однако сейчас грантовые программы свернули, члены организаций перестали ездить на тренинги, обмен опытом прекратился. «Гражданское общество» практически вернулось к исходному состоянию. Но вместо того, чтобы обвинять NGO в продажности и зависимости от иностранных фондов, мы можем заключить, что они сработали как черные ящики, которые были созданы в ходе расширения сети и теперь, будучи отключенными от розетки, утратили работоспособность.
Этот пример подсказывает, как можно интегрировать новые вещи в социальное пространство. Вещь должна стать продуктом, который создает эффект автономной работы, но на самом деле является частью сети и в отрыве от сети просто не работает.
Образцом может служить ERP-система или любой другой софт для автоматизации бизнес-процессов. Это — классический черный ящик, благодаря мощным рекламно-информационным потокам воспринимающийся как готовый инструмент повышения эффективности бизнеса. Однако чтобы ERP заработала так, как это обещают буклеты поставщиков, необходима мощная сеть, включающая, помимо авторов кода, как минимум следующие группы: 1) аналитиков, формулирующих управленческие принципы и процедуры; 2) консультантов, внедряющих правильные процедуры и регламенты в структуру менеджмента клиента, обучающих руководство и персонал; 3) программистов, настраивающих продукт под клиента и дописывающих дополнительные приложения; 4) технических специалистов, поддерживающих систему в действии; 5) специалистов по оценке, формулирующих критерии производительности и финансовой эффективности ERP, а затем применяющих эти критерии на практике; 6) журналистов и аналитиков рынка, сравнивающих продукты и выдающих рецепты по их внедрению; 7) специалистов и менеджеров заказчика системы, работающих с ней, контролирующих ввод данных и т. п. (и все это — только «человеческая» часть сети). Сама по себе ERP-система — не более чем скомпилированный код, задача которого заключается в сборе и упорядочении информации. Бизнес-эффекты от его применения достигаются только в результате действия всех перечисленных групп.
Именно за счет мобилизации этих групп разработчики корпоративного софта добились огромных сдвигов в работе делового мира. Появились целые слои людей и технологических объектов, задействованных в автоматизации управления, что повлекло перестройку не только финансовых потоков, но и массы деловых практик[Еще один исследователь-практик Фернандо Флорес утверждает, что предприниматели — одна из тех движущих сил, которые меняет повседневность (один из ключевых текстов: Spinosa C., Flores F., Dreyfus H. L. Disclosing New Worlds: Entrepreneurship, Democratic Action, and the Cultivation of Solidarity. The MIT Press, 1999). Собственный опыт Флореса подтверждает его рассуждения: в 29 лет став чилийским министром экономики при Альенде и просидев три года в тюрьме при Пиночете, он уехал в Америку и защитил докторскую в Калифорнийском университете, после чего основал несколько компьютерных и консалтинговых фирм, внедряя в бизнес-сообществе новые — процессные — подходы к управлению. См.: en.wikipedia.org/wiki/Fernando_Flores. Кстати, именно Флорес пригласил в Чили Стаффорда Бира для создания кибернетической системы управления государством (см.«КТ» #511, 14.10.2003) и работал вместе с ним над этим проектом] (см. также статью В. Гуриева «Книга о неприличном»,«КТ» #608. — Л.Л.-М.) При этом разработчики руководствовались исключительно интересами собственного дела. Любопытно, чего бы добились эти строители сетей, поставь они перед собой другую цель — например, обеспечить открытость финансовых трансакций бизнеса[Кстати, рассуждая в конспирологическом ключе, можно предположить, что другая цель как раз была поставлена. Если Microsoft обвиняют во внедрении в Windows секретных закладок, позволяющих в случае чего быстро дестабилизировать информационную инфраструктуру недружественных государств, то почему не обвинить в таком же умысле производителей корпоративных систем? Вот вам и пример социальной инженерии с очень далеко идущими последствиями]? В реальности же такая открытость стала побочным продуктом внедрения новых технологий и создания инфраструктуры, за которыми стоял чисто экономический интерес.
Практика и технология
Но есть и еще более важный момент. Мобилизация сетей, согласно Латуру, — ключевой механизм, обеспечивающий изменения в обществе, и она возможна даже без владения теоретическим аппаратом. Однако люди, вооруженные «латурианским» видением, могут строить сети, заниматься мобилизацией новых союзников и созданием черных ящиков осмысленно и целенаправленно.
В контексте теории практик никакие «новые» способы воздействия на общество невозможны. Возможна лишь рекомбинация уже известных и широко применяемых методик — новая мобилизация сетей. Книги Латура после соответствующей подготовки можно использовать как руководства по менеджменту. Они не предлагают сверхсекретных разработок по управлению общественным сознанием, а дают возможность понять и перестроить структуру собственного опыта. Латур разбирает («декомпозирует») такие объекты, как, например, наука, а потом собирает их заново — уже как сложные сети. Это же предлагается сделать и читателю со своей собственной практикой.
По существу, главная гуманитарная технология современности — это возможность изменить собственное видение перемен. С этой точки зрения, например, представления об обществе как о классовой структуре или как о пространстве рационального выбора, непрактичны. Они могут дать ориентир, что нужно менять, но не могут сказать, как именно производить изменения.
Из теории практик, напротив, «по умолчанию» исключены элементы целеполагания, что, безусловно, не устраивает тех, кто хочет выявить в обществе четкую картину недостатков и заняться их искоренением. Зато это эффективный инструмент для тех, кто действует в соответствии с логикой частных целей. Первые стремятся подчинить себе ход событий, вторые готовы встроиться в глобальные процессы.
Желающим заняться социальной инженерией можно рекомендовать книгу Латура «The Pasteurization of France»[Latour B. The Pasteurization of France. Harvard University Press, 1988. К сожалению, на русском языке выход книги пока не планируется], где он рассказывает, как Луи Пастер и его ученики последовательно играли с общественными настроениями и экспертным знанием, мобилизуя таких союзников, как врачи, гигиенисты, правительственные чиновники, фермеры, микробы и коровы, используя черный ящик — вакцину. Прошло сорок лет, и пастеровцы победили: вся Франция начала жить по их рецептам.
Остается последний вопрос: каковы прогностические возможности теории практик? Ответ на этот вопрос отчасти уже был дан. Изменения повседневности — это колоссальные сдвиги, занимающие много лет, это проекты на перспективу. А чем дальше перспектива, тем сложнее планировать. Все формальные модели, математические или нет, дают конкретный ответ только за счет того, что они оторваны от реальности. Если срок предсказания небольшой, то невелик и этот отрыв, что делает прогнозы уместными.
Но теория практик, в отличие от формальных моделей, может дать скорее негативный прогноз. Посмотрев на выкладки рационального проектировщика (или на свои собственные), последователь Бурдье или Латура может сказать лишь: «Это не сработает» или «Может сработать, но нескоро».
Поэтому теория практик — методологический противовес планам рациональной перекройки общества, обеспечивающий им хорошую встряску и отсекающий непродуктивные решения. С политической же точки зрения это advocatus diaboli, консервативный оппонент любых проектов, предполагающих насилие над практической логикой.
КАФЕДРА ВАННАХА: Компьютерные науки и автомобиль
Автомобиль — символ индивидуализма. Неотъемлемый атрибут жизни в свободных странах. Куда хочу — туда еду. Ни от кого не завишу. Так? Отнюдь! Автомобиль — всего лишь элемент системы массового обслуживания (СМО), чьей задачей является доставка пассажира в точку назначения. И, в современных крупных городах, отнюдь не самый критичный элемент.
Для описания СМО существует теория массового обслуживания (ТМО) — математическая дисциплина, изучающая системы, предназначенные для обслуживания массового потока требований случайного характера (случайными могут быть как моменты появления требований, так и затраты времени на их обслуживание). Типичный пример объектов внимания ТМО — автоматические телефонные станции, куда случайным образом поступают «требования» — вызовы абонентов, а «обслуживание» состоит в соединении абонентов с другими абонентами, поддержании связи во время разговора и пр. Целью развиваемых в этой дисциплине методов является отыскание разумной организации обслуживания, обеспечивающей заданное его качество. ИТ — внутрикомпьютерная архитектура, локальные и глобальные сети — тоже есть каноническая территория теории массового обслуживания. Это общеизвестно.
Но при обилии автомобилей возникает интересный эффект: места на улицах вдруг становится мало, а железа — много. И вдруг выясняется, что время, за которое ты добираешься из точки А в точку Б, уже не зависит от количества лошадей под капотом и даже от их числа на единицу массы самобеглой повозки. Происходит насыщение СМО. Самым критичным становится место на дороге! Именно здесь, а не в характеристиках автомобиля кроется бутылочное горлышко транспортной системы.
«Расшить» проблему можно по-разному. Можно перейти на образ жизни графа Дракулы и передвигаться по ночам, когда уличный поток эквивалентен дневному движению в 1980-е. В этом случае снижается усредненная нагрузка на систему. Но есть и другой путь…
В ТМО существует раздел — теория очередей. Она описывает ситуации, когда требования, застающие СМО занятой, не теряются, а ожидают ее освобождения и затем обслуживаются в том или ином порядке (часто с предоставлением приоритета определенным категориям требований). И правда — никто ведь не исчезает из многокилометровой пробки, рано или поздно проедут все. Кто-то — дисциплинированно и позже других. Кто-то чуть ускорится, прыгая из ряда в ряд. Иной, заранее мирясь с потерей нескольких купюр среднего достоинства, самовольно повысит себе приоритет, нарушая правила движения или используя тротуары и газоны. Ну а «кое-кому» приоритет установят свыше, мобилизовав регулировщиков и «разгонные» машины.
Вот что самое важное в условиях города — приоритет! Понятие из сферы информационных технологий, а отнюдь не динамика, пришедшая из классической физики.
А остальные, у кого приоритета нет? Их поведение описывается стохастически. В физике, скажем, для параметров газа неважно, как именно движется каждая молекула. Так и тут: для описания параметров транспортной системы не имеет значения, кто и в какую машину сел и какая у нее коробка передач. Куда большее значение имеют ширина транспортных магистралей, количество машин на улицах, наличие «зеленой волны»… То есть параметры, для индивидуального автовладельца внешние. Да и само обладание автомобилем — всегда ли результат индивидуального выбора?
Классический пример массового производства — «Форд-Т». Сначала — цена 900 долларов, потом, в 1916-м, 345 монет. От 10 до 20 процентов среднесемейного дохода. Но при условии массового спроса. А он достигается как экономическими мерами, вроде высокой зарплаты работяг в Детройте, так и методами маркетинга, рекламы. До конца 1920-х годов это срабатывало, но потом разразилась Великая Депрессия, выкарабкаться из которой помог рузвельтовский New Deal («Новый курс») со своим строительством хайвеев.
Примерно тогда же Гитлер начинает программу автомобилизации Рейха — и не с массового выпуска машин, а с автобанов. «Фольксвагенов», правда, потребители не увидели — в серию пошли штабные «кюбели». Но представление о «народном автомобиле» — методами даже не рекламы, а скорее пропаганды — было создано ярчайшее (осмелюсь даже назвать этот фактор одной из причин успешного возрождения германской промышленности после проигранной войны).
Массовая прокладка дорог при Эйзенхауэре была несомненным стимулом к послевоенному росту авторынка США. Этот рынок вытянул на своих плечах жилищное строительство (породив феномен пригородов), нефтехимию, производство резины, пластмасс… Но вместе с тем породил и критическую зависимость цивилизации от углеводородов. И потерю времени в пробках. И шапки смога над городами. Все это — последствия политических решений, принятых давно и не здесь. Но ведь есть еще и наука…
Для описания СМО существует теория массового обслуживания (ТМО) — математическая дисциплина, изучающая системы, предназначенные для обслуживания массового потока требований случайного характера (случайными могут быть как моменты появления требований, так и затраты времени на их обслуживание). Типичный пример объектов внимания ТМО — автоматические телефонные станции, куда случайным образом поступают «требования» — вызовы абонентов, а «обслуживание» состоит в соединении абонентов с другими абонентами, поддержании связи во время разговора и пр. Целью развиваемых в этой дисциплине методов является отыскание разумной организации обслуживания, обеспечивающей заданное его качество. ИТ — внутрикомпьютерная архитектура, локальные и глобальные сети — тоже есть каноническая территория теории массового обслуживания. Это общеизвестно.
Но при обилии автомобилей возникает интересный эффект: места на улицах вдруг становится мало, а железа — много. И вдруг выясняется, что время, за которое ты добираешься из точки А в точку Б, уже не зависит от количества лошадей под капотом и даже от их числа на единицу массы самобеглой повозки. Происходит насыщение СМО. Самым критичным становится место на дороге! Именно здесь, а не в характеристиках автомобиля кроется бутылочное горлышко транспортной системы.
«Расшить» проблему можно по-разному. Можно перейти на образ жизни графа Дракулы и передвигаться по ночам, когда уличный поток эквивалентен дневному движению в 1980-е. В этом случае снижается усредненная нагрузка на систему. Но есть и другой путь…
В ТМО существует раздел — теория очередей. Она описывает ситуации, когда требования, застающие СМО занятой, не теряются, а ожидают ее освобождения и затем обслуживаются в том или ином порядке (часто с предоставлением приоритета определенным категориям требований). И правда — никто ведь не исчезает из многокилометровой пробки, рано или поздно проедут все. Кто-то — дисциплинированно и позже других. Кто-то чуть ускорится, прыгая из ряда в ряд. Иной, заранее мирясь с потерей нескольких купюр среднего достоинства, самовольно повысит себе приоритет, нарушая правила движения или используя тротуары и газоны. Ну а «кое-кому» приоритет установят свыше, мобилизовав регулировщиков и «разгонные» машины.
Вот что самое важное в условиях города — приоритет! Понятие из сферы информационных технологий, а отнюдь не динамика, пришедшая из классической физики.
А остальные, у кого приоритета нет? Их поведение описывается стохастически. В физике, скажем, для параметров газа неважно, как именно движется каждая молекула. Так и тут: для описания параметров транспортной системы не имеет значения, кто и в какую машину сел и какая у нее коробка передач. Куда большее значение имеют ширина транспортных магистралей, количество машин на улицах, наличие «зеленой волны»… То есть параметры, для индивидуального автовладельца внешние. Да и само обладание автомобилем — всегда ли результат индивидуального выбора?
Классический пример массового производства — «Форд-Т». Сначала — цена 900 долларов, потом, в 1916-м, 345 монет. От 10 до 20 процентов среднесемейного дохода. Но при условии массового спроса. А он достигается как экономическими мерами, вроде высокой зарплаты работяг в Детройте, так и методами маркетинга, рекламы. До конца 1920-х годов это срабатывало, но потом разразилась Великая Депрессия, выкарабкаться из которой помог рузвельтовский New Deal («Новый курс») со своим строительством хайвеев.
Примерно тогда же Гитлер начинает программу автомобилизации Рейха — и не с массового выпуска машин, а с автобанов. «Фольксвагенов», правда, потребители не увидели — в серию пошли штабные «кюбели». Но представление о «народном автомобиле» — методами даже не рекламы, а скорее пропаганды — было создано ярчайшее (осмелюсь даже назвать этот фактор одной из причин успешного возрождения германской промышленности после проигранной войны).
Массовая прокладка дорог при Эйзенхауэре была несомненным стимулом к послевоенному росту авторынка США. Этот рынок вытянул на своих плечах жилищное строительство (породив феномен пригородов), нефтехимию, производство резины, пластмасс… Но вместе с тем породил и критическую зависимость цивилизации от углеводородов. И потерю времени в пробках. И шапки смога над городами. Все это — последствия политических решений, принятых давно и не здесь. Но ведь есть еще и наука…
SMS: А в целом — фигня
Подведем итоги SMS-рейтинга материалов в последних пяти номерах. Промежуточных оценок немного, в основном двойки (единицы) и пятерки. Некоторые статьи попали в разные группы одновременно.
Пятерка
Алексей Коновалов, «Хладокомбинат»
Бёрд Киви, «Битва железных сервисов» (врезки)
Бёрд Киви, «Каждый шаг оставляет след»
Василий Щепетнев, «Мастера и дилетанты»
Василий Щепетнев, «Пловцы пустыни»
Виктор Жижин, обложка номера 611
Владимир Гуриев, «Люди говорят»
Владимир Гуриев, «Ошибки в ДНК»
Денис Коновальчик, «Осенний марафон»
Дмитрий Шабанов, «Спать и видеть сны»
Евгений Козловский, «Три в двух»
Михаил Ваннах, «Выбраковка шпионов»
Сергей Вильянов, «Canonический Париж»
Сергей Вильянов, «В режиссуре Goblin’а, конечно!»
Сергей Вильянов, тема номера
«Необидчивый сервис»
Сергей Голубицкий, "Возвращение
поросячьего восторга"
Сергей Голубицкий, "Рапидшара,
стеллариум и аниме"
Сергей Леонов, "Знать что делать,
а не как"
Сергей Леонов, «Право на ошибку»
Сергей Леонов, «Человек-невидимка наоборот»
Сергей Озеров, «Архитектура CPU»
Сергей Озеров, «Ячейка, она же клетка, она же… Cell»
Тим О’Рейли, «Что такое Веб 2.0» (редактор Владимир Гуриев)
Феликс Мучник, «Пираты поневоле»
Юрий Меркулов, «Держите свой офис открытым»
Четверка
Владимир Гуриев, «Ошибки в ДНК»
Сергей Вильянов, тема номера
«Необидчивый сервис»
Сергей Голубицкий, "Финита
поросячьего восторга"
Сергей Озеров, «64 бита для всех»
Тройка
Бёрд Киви, «Каждый шаг оставляет след»
Дмитрий Шабанов, «Спать и видеть сны»
Юрий Меркулов, «Браузер для орков»
Двойка
Виктор Жижин, обложка номера 611
Евгений Козловский, «Текиловый рассвет»
Евгений Козловский, «В Азии — на глубине двадцати километров»
Сергей Вильянов, тема номера «Необидчивый сервис»
Феликс Мучник, «Адептам интернет-ларьков посвящается»
Феликс Мучник, «Пираты поневоле»
Юрий Меркулов, «Магнит для народа»
Юрий Меркулов, «Второй Пикассо»
Юрий Меркулов, "Рыжий глаз
косметолога"
Единица
Василий Щепетнев, «Пловцы пустыни»
Иван Гагнидзе, «Смартфон i-mate PDA2»
Феликс Мучник, «Трудности перевода»
Ура! Меня опубликовали! Жалко, отослал дурацкое письмо. Реабилитируюсь! Во-1-х, Вика, я тебя люблю! Не обижайся на меня. В-остальных. Голубицкий пускай пишет, но меньше астрологии (не идет умному человеку суеверия). Козловский — нейтрально (пускай будет :-) ). Не порадовала статья про сисадминов-стукачей, буду надеяться она за(при)казная. Пожелания: оставайтесь лучшим и главное свободным изданием для всех думающих людей! Саша a.k.a.
Algen
2 вопроса к г. Попову (#613, стр.20) — на чем основано его ГОЛОСЛОВНОЕ утверждение о непреодолимом превосходстве MS Office над OpenOffice и почему он так пишет про выбор FSC, будто Intel — нечто само собой разумеющееся типа жены, а AMD — это не comme il faut нечто из ряда вон вроде любовницы? :-)
Давно хотел написать Вам, да не получалось! Хочу предложить свой подход в борьбе с пиратами! Не надо ничего запрещать и т.д. и т.п.! Надо просто ввести ограничения по алгоритму сжатия, кому нравится муть на экране и бульканье в динамиках, пусть покупает пиратскую продукцию. А кто готов платить за качество, тому достанется лицензия.
С уважением /озверевший от убожества пиратской продукции/
Андрей
Привет! Английский: скука... только КТ не дает уснуть! Козловский, Голубицкий, Ваннах-Супер! Обложка у 611 просто классная — побольше таких.
#611 Художнику за дизайн обложки ==> троекратное Гип-Гип-Ура!!! Взволновало изрядно. После принятия слоновьей дозы успокоительных, озадачен.
Трям! Купил КТ #39 и от смущения порозовел в тон обложки журнала. Я вроде не ханджа, но о каком сервисе думал художник вояя данное произведение изобразительного искусства?
Пятерка
Алексей Коновалов, «Хладокомбинат»
Бёрд Киви, «Битва железных сервисов» (врезки)
Бёрд Киви, «Каждый шаг оставляет след»
Василий Щепетнев, «Мастера и дилетанты»
Василий Щепетнев, «Пловцы пустыни»
Виктор Жижин, обложка номера 611
Владимир Гуриев, «Люди говорят»
Владимир Гуриев, «Ошибки в ДНК»
Денис Коновальчик, «Осенний марафон»
Дмитрий Шабанов, «Спать и видеть сны»
Евгений Козловский, «Три в двух»
Михаил Ваннах, «Выбраковка шпионов»
Сергей Вильянов, «Canonический Париж»
Сергей Вильянов, «В режиссуре Goblin’а, конечно!»
Сергей Вильянов, тема номера
«Необидчивый сервис»
Сергей Голубицкий, "Возвращение
поросячьего восторга"
Сергей Голубицкий, "Рапидшара,
стеллариум и аниме"
Сергей Леонов, "Знать что делать,
а не как"
Сергей Леонов, «Право на ошибку»
Сергей Леонов, «Человек-невидимка наоборот»
Сергей Озеров, «Архитектура CPU»
Сергей Озеров, «Ячейка, она же клетка, она же… Cell»
Тим О’Рейли, «Что такое Веб 2.0» (редактор Владимир Гуриев)
Феликс Мучник, «Пираты поневоле»
Юрий Меркулов, «Держите свой офис открытым»
Четверка
Владимир Гуриев, «Ошибки в ДНК»
Сергей Вильянов, тема номера
«Необидчивый сервис»
Сергей Голубицкий, "Финита
поросячьего восторга"
Сергей Озеров, «64 бита для всех»
Тройка
Бёрд Киви, «Каждый шаг оставляет след»
Дмитрий Шабанов, «Спать и видеть сны»
Юрий Меркулов, «Браузер для орков»
Двойка
Виктор Жижин, обложка номера 611
Евгений Козловский, «Текиловый рассвет»
Евгений Козловский, «В Азии — на глубине двадцати километров»
Сергей Вильянов, тема номера «Необидчивый сервис»
Феликс Мучник, «Адептам интернет-ларьков посвящается»
Феликс Мучник, «Пираты поневоле»
Юрий Меркулов, «Магнит для народа»
Юрий Меркулов, «Второй Пикассо»
Юрий Меркулов, "Рыжий глаз
косметолога"
Единица
Василий Щепетнев, «Пловцы пустыни»
Иван Гагнидзе, «Смартфон i-mate PDA2»
Феликс Мучник, «Трудности перевода»
Ура! Меня опубликовали! Жалко, отослал дурацкое письмо. Реабилитируюсь! Во-1-х, Вика, я тебя люблю! Не обижайся на меня. В-остальных. Голубицкий пускай пишет, но меньше астрологии (не идет умному человеку суеверия). Козловский — нейтрально (пускай будет :-) ). Не порадовала статья про сисадминов-стукачей, буду надеяться она за(при)казная. Пожелания: оставайтесь лучшим и главное свободным изданием для всех думающих людей! Саша a.k.a.
Algen
2 вопроса к г. Попову (#613, стр.20) — на чем основано его ГОЛОСЛОВНОЕ утверждение о непреодолимом превосходстве MS Office над OpenOffice и почему он так пишет про выбор FSC, будто Intel — нечто само собой разумеющееся типа жены, а AMD — это не comme il faut нечто из ряда вон вроде любовницы? :-)
Давно хотел написать Вам, да не получалось! Хочу предложить свой подход в борьбе с пиратами! Не надо ничего запрещать и т.д. и т.п.! Надо просто ввести ограничения по алгоритму сжатия, кому нравится муть на экране и бульканье в динамиках, пусть покупает пиратскую продукцию. А кто готов платить за качество, тому достанется лицензия.
С уважением /озверевший от убожества пиратской продукции/
Андрей
Привет! Английский: скука... только КТ не дает уснуть! Козловский, Голубицкий, Ваннах-Супер! Обложка у 611 просто классная — побольше таких.
#611 Художнику за дизайн обложки ==> троекратное Гип-Гип-Ура!!! Взволновало изрядно. После принятия слоновьей дозы успокоительных, озадачен.
Трям! Купил КТ #39 и от смущения порозовел в тон обложки журнала. Я вроде не ханджа, но о каком сервисе думал художник вояя данное произведение изобразительного искусства?