Недавно я ездил в свой родной город и стал участником обсуждения в местном университете темы манипулирования людьми с помощью информационных технологий. Поводом для дискуссии именно на эту тему послужил вышеупомянутый номер «КТ». К сожалению, пришлось еще раз убедиться, что со словами «социальное управление», «социальная инженерия», «социальное конструирование» у многих ассоциируются какие-то загадочные «технологии», позволяющие делать с людьми все, что угодно, независимо от их желания. Ощущение было примерно такое: все ожидают чуда, ждут, что сейчас кто-то встанет, скажет что-то сокровенное, откроет тайну и станет понятно — вот до чего дошли враги! Когда же говоришь, что SNA — это хороший инструмент научного анализа, но нужно понимать его ограниченность, все разочаровываются — чудо не состоялось.
Представляю, какую можно бы устроить себе рекламу, если заявить:
— Да, есть такие социальные технологии, мы ими владеем, но они только для узкого круга допущенных. Мы эти технологии не распространяем из-за опасения навредить обществу.
Сам слышал такие заявления, за которыми ничего, кроме мыльных пузырей, нет. Но им-то как раз и верят. Хотят верить — и верят. В этом смысле SNA из инструмента научного исследования легко может превратиться в сверхоружие. Главное, чтобы на него нашелся покупатель.
«Геликон Плюс».
Благодаря поддержке моей АТС телефонное интервью разбилось на несколько относительно независимых фрагментов. На третьей или четвертой попытке Александр Николаевич потерял терпение и предложил перейти в режим монолога («А вы потом придумаете какие-нибудь вопросы, хорошо?»).
Вопросы мы придумывать не стали, они и так очевидны, поэтому монолог Житинского прерывается только короткими гудками и столь же короткими комментариями.
Какую роль технология Print-on-Demand занимает в жизни издательства? Это побочный бизнес или вообще не бизнес, а так, развлечения для?
— Смотря что понимать под Print-on-Demand. То, что мы печатаем малые тиражи и имеем возможность по мере продаж их допечатывать, — это ведь тоже можно считать Print-on-Demand. Продали сто экземпляров или двести — пустили в продажу следующие. Через пару месяцев закончилась эта партия, сделали еще одну. Таким образом мы, например, печатали книжку Дмитрия Горчева «Осенняя жаба» — сделали четыре или пять допечаток по 500 экземпляров каждая. Почему сразу не напечатать 3000 или 5000? Потому что негде хранить книжку, торговля сразу много не берет. Сейчас вообще магазины берут по два, три или пять экземпляров, не больше. К тому же с неизвестным или малоизвестным автором всегда есть риск, что книжка заморозится, не пойдет. А если, допустим, заморозятся деньги на трехтысячном тираже, это гораздо хуже. Вот такие соображения. Издательства побольше могут это себе позволить. Вот «Амфора», к примеру, сразу издала «Осеннюю жабу» тиражом в 3000 экземпляров — они всех таким первым тиражом издают.
Но если говорить об идеальном Print-on-Demand, то это, конечно, изготовление книжки в одном экземпляре по конкретному заказу. К этому, собственно, мы уже пришли и умеем это делать, но, к сожалению, всякого рода трудности — финансовые, прежде всего — мешают нам воплотить идею в жизнь. А идея — замечательная. Она не только плодотворная, но и очень красивая. Но не очень коммерческая, что ей и мешает.
Она довольно простая, и ничего сложного в ней нет. Но другое дело, что это не все это умеют…
Мы только сейчас выпускаем первые книги, потому что авторы все же идут на это не очень охотно. Им хочется иметь какой-то реальный результат. Не виртуальную бумажную книгу, а настоящую. Пускай даже сто экземпляров.
Собственно, философия этого дела очень проста. Во всем мире — да и у нас тоже — книжный ассортимент неуклонно расширяется, а тиражи падают. Сейчас нормальный тираж — три тысячи, две тысячи, даже одна тысяча. А раньше он считался мизерным.
Мизерным для кого?
— Для прозы. Для первых книжек прозы. Не для каких-нибудь бестселлеров, которых мало по определению. Не для «Гарри Поттера». Его не имеет смысла печатать три тысячи — если можно сделать триста тысяч сразу. Но это же редкости, это исключения. За такими исключениями и гоняются издатели.
Но издатели бывают разные. Есть издатели, которым важны не только деньги. Им важно еще и издать хорошую книжку. Которую купят не триста тысяч, а три тысячи или, может быть, триста человек. Или даже один читатель. Но хороший читатель.
Поэтому идеальный способ — это когда читатель, познакомившись с книгой по аннотации, узнавший о ней из рекламы или увидевший в телевизионной передаче, заказывает книгу где угодно — в Интернете, в магазине или даже в кафе. Я предлагал эту идею сети кафе «Идеальная чашка» — они ее испугались. Я сказал: давайте я оставлю вам образцы книг, а вы в каждое меню вложите каталог. Каталог книг, которых нигде больше нет. Они будут только у вас. И человек, оплачивая чашку кофе, сможет заодно оплатить изготовление книги, которая ему понравилась. Через три дня он может зайти в кафе и книгу забрать — или получить ее по почте. Но это требовало организации и каких-то начальных вложений, хотя и не очень больших, и они отказались.
— Что требуется такому издательству? Нужно иметь огромное количество книжных макетов: макет обложки и макет блока, верстка. Но у нас, допустим, все книжки, изданные за десять лет, сохранены.
Вот я разговаривал со знакомыми издательствами в Питере. Есть же книжки, говорю, которые вы никогда не будете переиздавать. А на них есть желающие. Конечно, их немного — десять, пять человек. Неизвестно сколько. Но они есть. А книжка кушать не просит — она стоит в Интернете и ждет, когда ее закажут. Как только заказывают, мы делаем ее в течение двух дней. Мы печатаем книги на лазерном принтере, а обложку — на цветном струйнике. Книжный блок шьется — у меня небольшой, но прекрасный переплетный участок. И книжка выглядит абсолютно как фабричная. И ничем она не отличается, а может, и лучше даже — вы представляете себе качество печати лазерного принтера.
Обложка… Ну, конечно, если речь идет о каких-то книгах, в которых главное — оформление, тут трудно что-то предложить. Но во всех остальных случаях справедливо будет сказать, что офисная техника цветной печати приближается к хорошему офсету. Хотя она дороже. Конечно, дороже.
— О цене. Мы сейчас печатаем на офисных дуплексных принтерах (необычная ситуация, чаще всего для PoD используется специализированные цифровые комплексы. — «КТ»). Вот HP 2300, например, дает хорошее совмещение прямой и обратной сторон, в один прогон печатает обе стороны. Не очень быстро, да. Расчеты показывают, что такой печатный комплекс, состоящий из компьютера, сканера и принтера, вполне себя оправдывает (включая амортизацию принтера) при тираже двадцать книг в день. А это очень немного даже для не самого скоростного принтера.
Что еще нужно? Нужно сшивать блоки, переплетать. И нужна, конечно, служба рассылки. Но это организовать нетрудно.
Теперь о стоимости. Сейчас, допустим, у нас на сайте в разделе PoD висят две книги. Но буквально на днях будет вывешен новый роман Владислава Крапивина (уже вывешен. — «КТ»). Крапивин — известный автор, но он решил, что ему интересен этот метод печати. Книжка будет рекламироваться у меня на сайте, у него на сайте, может, еще где-нибудь. Причем это не переиздание, а совершенно новая книжка, 276 страниц. И стоит она у нас 275 рублей, из которых одна десятая достается автору. 25 рублей с экземпляра — ни один автор в России столько не получает с книги; по меркам издательств — это гигантское отчисление. Стандартом считается десять процентов роялти при отпускной цене в 30—50 рублей — то есть три-пять рублей. Ну шесть рублей, если книжка дорогая. Но никак не двадцать пять.
Но дело не только в этом, но и в том, что книга все время на сайте. Она все время в продаже. Тиража, с одной стороны, нет. С другой стороны, он неограничен.
А как автор может проверить, сколько книг было продано?
То есть все держится на доверии?
— Да. Конечно, мы можем поставить счетчики, но поскольку счетчиками управляем мы сами… Замкнутый круг получается. Но автор не может проверить и обычный тираж. Только там — сотни тысяч экземпляров, и автора, если надувают, то надувают по-крупному. Но мы не хотим никого обманывать. Зачем?
Понятно, что автор от мошенничества не застрахован — где бы он ни издавался. Но кроме издателя и автора существуют еще и покупатели, а качество книг, выпущенных по технологии PoD, близко к офсетному, а не равно ему. Так, например, считается технологическим стандартом использовать при изготовлении PoD-книг быстро сохнущий термоклей, что на долговечности книги сказывается не лучшим образом. «Геликон» книги переплетает, однако «обложки, напечатанные на струйном принтере» тоже звучит как-то не слишком надежно. При том, что PoD-книжки заметно — не катастрофически, но заметно — дороже офсетных аналогов, получается не совсем честно.
— Ну, полиграфическое исполнение — не так чтобы супер. Но вполне на уровне средней офсетной типографии. Качество печати обычно принтерное, с разрешением 600 или 1200 точек на дюйм. Этого вполне достаточно.
У вас или в общем случае?
— У нас. А я никаких общих случаев не знаю. Их нет.
Но есть же специальные печатные машины для цифровой печати.
— Да, есть цифровые типографии — например, «Принтисса», которая пытается специализироваться и на выпуске книжек тоже, но цены у нее жуткие, на порядок выше наших. Там стоят хорошие современные машины двухсторонней печати от Xerox и Canon. Качество печати — замечательное. Скрепление, правда, только термоклеевое. У нас же есть ниткошвейная машина — такая же, как в обычных типографиях. Переплет ручной, но качество его нисколько не хуже, чем у обычного. Просто это малопроизводительно, но на один экземпляр ничего другого и не придумаешь.
Так что полиграфическое качество у наших книг — вполне приличное. Мы делаем и тиснение фольгой. Все, что нужно. И если речь не идет об альбомах с репродукциями или дорогих изданиях, то мы вполне конкурентоспособны полиграфически.
Что касается содержания, то у меня концепция очень простая. Если типография объявила услугу печати книг, то она не вправе отказывать на основе содержания, если оно не противоречит закону, не является проповедью фашизма и прочее. Все остальные случаи, даже если автор пишет абсолютно безграмотно…
— …все равно что в ресторане официант будет отказывать посетителям в зависимости от своих симпатий. Я не могу брать это на себя… Когда я печатаю за свой счет, то ориентируюсь на свои вкусы и формирую политику издательства. Когда же я лишь печатный станок, а издательство просто помогает автору оформить книжку правильно, полиграфически грамотно, то содержание меня не касается, если оно не противоречит закону. Очень простая позиция.
Но я хотел бы все-таки, чтобы книжки, которые авторы издают за свой счет, продавались в специальном разделе. Я не могу отказать авторам, если они хотят продаваться через Интернет, но это должен быть специальный отдел магазина, чтобы читатель понимал, что за содержание этих книг издатель ответственности не несет, они абсолютно самостоятельны.
Эта схема практически ничем не отличается от старой схемы издания книг за свой счет. Но если в том случае автор платит значительную сумму денег и получает на руки некий тираж, то здесь и затраты поменьше, и тиража как такового нет — есть лишь опытный образец, который отсылается автору. Автор этот образец получает и ждет, когда читатели начнут заказывать книгу. Что, честно говоря, не очень реально. То есть, конечно, никто не отменяет друзей и родственников — но сколько их? Пять, десять, двадцать, сорок человек?
Когда я сам предлагаю автору публикацию — за мой счет, — то ориентируюсь на популярность автора в Интернете. В частности, в LiveJournal. Если я вижу, что у автора тысяча или две тысячи френдов, то знаю, что десятая, скажем, часть может купить книжку на бумаге.
— Вы знаете, я человек старой закалки, и для меня настоящие писатели — это те, кто был раньше. Они никогда не печатались за свой счет. Их печатали, и печатали с большими трудностями, и техническими, и идеологическими. Они проходили такую проверку, что если уж состоялись, то состоялись по-настоящему.
Правда, было две категории писателей. Первые сознательно служили господствующей идеологии (хотя при этом они могли быть вполне профессиональными). Другие — это те, которые просто писали. Не обязательно «против». Я, например, не диссиденствовал, но и никогда не пытался подлизываться к режиму, поэтому печатался очень трудно. Книжки выходили редко, с купюрами, не переиздавались. Многие вещи вообще лежали в столе — половина примерно. И таких было много. Из известных — Виктор Викторович Конецкий, который давал мне рекомендацию в Союз Писателей. Мой друг Валерий Георгиевич Попов, который сейчас возглавляет писательскую организацию в Санкт-Петербурге, Александр Мелихов…
Сейчас же, когда автор имеет деньги, он может напечататься — раз. Имея большие деньги, он может сделать себе рекламу — два. И стать почти популярным. А это, в общем, не совсем то. Или другой случай — автор пишет нечто жанровое, ему создают популярность рекламой. Ну и читатели у него соответствующие.
Я не хочу переходить на личности, но многие популярные авторы с миллионными тиражами писателями для меня не являются, потому что их популярность искусственна. Есть такое понятие — коммерческий писатель. И этот коммерческий писатель — не совсем то, что я привык считать писателем. Хотя, возможно, я ошибаюсь, и сейчас все переменилось, а на самом деле эти писатели, которые реально продаются, — и являются настоящими писателями. Но мы — люди старшего поколения — воспитаны на тех самых «глаголом жги сердца людей» и сталинских «инженерах человеческих душ». Такие вот определения были раньше. Сейчас — нет. Понятия меняются. Я не нахожу, что это хорошо, но с другой стороны — что ж делать?
Логично предположить, что распространение PoD-технологий резко снизит качество книжных текстов, поскольку никакой работы собственно с текстом, если не считать корректуры, PoD-издатель не проводит. Да и кому это нужно — вряд ли найдется много авторов, полагающих, что их шедеврам необходима редактура, даже бесплатная. А все работы над книгой в схеме PoD оплачивает именно автор. Но так ли это на самом деле?
— Дело в том, что редактуры как класса нет почти нигде. Что очень плохо. Редактор нужен каждому автору — будь он хоть трижды Горчев, хоть кто угодно. Но — увы. Экономические условия таковы, что не до жиру, быть бы живу. В нашу задачу входит выпустить текст, который хотя бы корректор просмотрел несколько раз. Ведь понятно, что каждый корректор допускает ошибки, поэтому нужно сделать две или три вычитки, но на это нет денег. Редакторский труд достаточно дорогой. Кроме того, раньше книжки выходили годами. А сейчас все делается очень быстро, второпях. К сожалению, это общая ситуация.
— Мэйнстримная литература исчезает. Сейчас в почете литература жанровая — любовный роман, детективы, фантастика — но это же, в общем-то, не мэйнстрим. Мэйнстрим в русской литературе — это нормальная реалистическая психологическая проза. Правдивые книги о жизни, которыми русская литература всегда славилась. Но сейчас ведь так почти не пишут. А то, что уже написано, не очень-то и переиздают, если это не «стопудовая» классика. Вот, скажем, был такой писатель Курочкин. Писал о войне. Очень ценился, у него очень хорошие, правдивые книги. Да множество было таких писателей — пусть не первого плана, но очень интересных. Их забыли и не переиздают. И не будут переиздавать никаким тиражом. Никогда. Но эти книги должны быть. Должны быть!
Ведь встречаются все же люди образованные. Даже молодые. И они вдруг натыкаются в каких-нибудь старых магазинчиках на такие фамилии и хотят это прочитать. А взять негде. Конечно, есть библиотеки, но в библиотеке книгу не купишь. Читает кто-то, скажем, Курочкина и понимает, что ему этот писатель очень интересен и нужен, но книгу себе не оставишь.
Идеальное разрешение этой ситуации, на мой взгляд, следующее. Читатель выбирает в электронной библиотеке нужный текст, и по его запросу печатается бумажная книга, которую можно поставить на полку. Но здесь сразу возникает вопрос о копирайте.
Я абсолютный противник существующего копирайта, потому что он ставит крест на…
— Я в Интернете уже десять лет. Вижу, как идет борьба за копирайт с Интернетом. Когда-то Лейбов — нет, не Лейбов, а Женя Горный, — проводил опрос на тему копирайта. Я сказал, что одно из двух — либо Интернет победит копирайт, либо копирайт победит Интернет. Борьба эта продолжается до сих пор, и я, естественно, на стороне тех, кто привык использовать Интернет, не очень обращая внимание на копирайт. Естественно, полностью делать свободное обращение нельзя. Но если говорить о библиотеке Мошкова, или о PoD в его развитии — я бы сильно смягчил авторское право. Например, поставил бы срок давности на любое произведение десять лет, после чего оно могло бы издаваться в виде PoD совершенно свободно. Это не значит, что автор или его наследники не получали бы отчислений — отчисления можно регламентировать. Но в результате я могу взять любую книгу, изданную десять лет назад или раньше, и продавать ее, отдавая автору или его наследникам законные десять процентов.
Опять встает вопрос: как это контролировать? Наверное, можно придумать какой-то аудит, хотя в принципе от недобросовестных издателей, которые хотят обмануть авторов, наследников и государство, никто не застрахован.
Но дело еще и в том, что PoD-издание несет прежде всего культуртрегерскую, а не коммерческую функцию — ясно же, что на издании книг по одному экземпляру не особо заработаешь. И даже для того, чтобы оправдать затраты на верстку и корректуру любого текста, нужно продать несколько десятков экземпляров, что не всегда получается, между прочим. Конечно, если в электронном магазине тысячи наименований, то общий поток будет вполне ощутим. Но чтобы получить эту тысячу наименований, нужно же тысячу верстальщиков посадить и тысячу корректоров. В общем, затратить кучу денег на то, чтобы подготовить макеты.
Рано или поздно все эти вопросы встанут во весь рост. Не очень скоро, потому что PoD только начинается. Коммерческие издатели смотрят на него посмеиваясь. Какой им смысл заниматься такой мелочью, пока есть Донцовы и другие писатели, обеспечивающие миллионные тиражи?
