— А я не умею, — засмеялся Горбунов и сдвинул на затылок клетчатую кепку. С зелёно-сине-белой мастеркой и синими спортивными штанами с широкими красными лампасами кепка смотрелась несколько не к месту. Но Вале на это было по большому счёту начхать. А на чужое мнение о его прикиде ему было начхать два раза. Не отличавшийся особой силой и богатырским сложением парень мог заговорить зубы любому, что в сочетании с наглостью и ничем не прошибаемой уверенностью в себе давало просто удивительные результаты. — А чё бухло не взял?
   — Да не кури ты здесь эту гадость, — Шурик выхватил у Адика папиросину, бросил на стол и достал пачку «LM». — А тебе я на фига деньги оставлял?
   — А толку-то? Что покурил, что воздухом подышал, — скривил рожу Адик, но сигарету взял.
   — Тебя ждали, — Валя поднялся из-за стола. — Жрать брать чего кому?
   — Мне возьми чего-нибудь, — попросил я.
   — Ты водки главное возьми, — Шурик вытащил из кармана складной нож, с сомнением посмотрел на него и протянул руку Адику. — Дай тесак, Татарин.
   Тот молча выпустил в его сторону струю дыма.
   — Адик, не нервируй меня! Дай нож — арбуз разрезать.
   — Вон, у Льда сабель возьми, — кивнул на меня Татарин.
   — Ага, щас, — я поправил ножны. А от сока её кто потом чистить будет?
   — Ну чё как маленький? Я этой бандурой себе что-нибудь отрежу. Или тебе…
   Адик хмыкнул, протянул Шурику рукоятью вперёд длинный нож, и он одним движением раскромсал арбуз напополам.
   — Красный, — с удовольствием заметил Ермолов, вырезая середину.
   — И пахнет неплохо, — принюхался я, уловив знакомый аромат.
   — Но не сахарный, — не смог не поддеть Шурика вернувшийся Горбунов.
   — Ты чего несёшь? Какой сахарный? Ты где сейчас найдёшь сахарный? — взорвался Шурик.
   — Арбуз кто пошёл выбирать: ты или я? — Валентин достал из карманов штанов по бутылке водки. — А раз ты пошёл, то это твоя забота сахарный найти, а не моя.
   — Чё так мало? — Ермолов крутнул бутылки водки этикетками к себе. — Я тебе денег бутылок на пять «Золотой» оставлял.
   — А на пожрать? — не принял претензии Валя. — И Гоша ещё базлать начал, что мы вчера ему должны остались. Пришлось три рубля отдать.
   — Ты б ему лучше в дыню дал, чтоб не базлал, — расстроился Шурик.
   — Ему — легко. А на его мордоворотов здоровья уже не хватит.
   — Мы хоть действительно вчера в долг брали? — вздохнул Шурик.
   — Я не помню, — честно сознался Горбунов и задумчиво посмотрел в сторону бара.
   — Брали, — успокоил парней Адик. — Три водки и два портвейна для девок.
   — Тогда ладно, — Шурик скрутил пробку с бутылки водки. — Ну что, за возвращение Скользкого?
   Выпили. Меня всего перекорёжило, но водка оказалось лучше чем та, которой вчера угощал Петрович. Или эта просто холодная? А арбуз хорош. Очень они с водкой замечательно сочетаются. Только руки все липкие.
   — Тебя где черти-то носили? — поинтересовался Валя, забирая у подошедшего официанта, а по совместительству и вышибалы, поднос с закуской.
   На подносе дымилось блюдо с пельменями и тарелка с лапшой быстрого приготовления. Никак для меня расстарались? И когда здесь нормально кормить начнут? А никогда. Народ сюда не за этим ходит. На закусь и дрянь быстрого приготовления сгодится. Лишь бы подешевше.
   — Да не помню я, — не став ничего выдумывать, сознался я.
   — Здорово, — загоготал Валя. — Вспомнишь, скажи. Я тоже такой дрянью обдолбаться хочу.
   — За встречу? — предложил Адик, наливая ещё по одной.
   Я быстренько дохлебал тарелку лапши, взял вилку и, нацепив пельмень, выпил. О, вторая получше пошла.
   — Ха, какие люди! — вышедший из второго зала Кот уже собирался пройти мимо, но заметив нас, подошёл к столу. — Пьёте?
   — Пьём, — усмехнулся я и предложил. — Ты как? Налить?
   — Не, спасибо.
   — Ты ещё скажи — не пьёшь, — неодобрительно посмотрел на него Шурик. — Стакан хватай.
   — Почему не пью? Пью, — Кот натянул кожаную кепку и прищурился. — Я пью мало, но редко. И моё мало за моё редко выпить сможет не всякий.
   — Ой, да не грузи ты. Вали уже, — Горбунов выгреб из кармана горсть банкнот, из которой выпала золотая чешуйка и зазвенела на столе. — У кого как с деньгами? У меня на пару бутылок хватит.
   — Да не суетись ты, — Ермолов убрал пустую бутылку под стол. — Деньги не проблема, да и водка есть пока.
   — Ничего понять не могу. То ли лыжи не едут, то ли со мной чего-то не в порядке, — я оглядел постепенно заполняющих «Реверс» патрульных. Даже из роты дальней разведки белые люди подвалили. — А чего все здесь собираться стали?
   — А где надо? — Адик вытер о скатерть липкий от арбузного сока нож и убрал его в чехол. — В «Весне» дорого стало.
   — А «Берлога»?
   — Ну ты вспомнил! — выпятил нижнюю губу Валя. — Её как Крис пропал, с полгода уже получается, Семёра к рукам прибрала.
   — Да ну? — удивился я.
   — Баранки гну, — Адик не стерпел и закурил беломорину. — Там теперь типа продвинутая тусовка собирается. Травка, грибочки…
   — Ага, я узнал, сам обалдел, — закивал Шурик. — Дак ты и про «Цаплю» не слышал?
   — А с ней-то что?
   — Китайцы выкупили. Прикинь? — Шурик открыл вторую бутылку и недовольно посмотрел на Валю. — Не понял, ты чего запивона не взял?
   — А арбуз на что?
   — Бери, — я вытащил из кармана куртки пакетик сока. — Ну и что там с китайцами?
   — Валя, иди сока томатного возьми, — отодвинув пакетик в сторону, настоятельно предложил Горбунову Шурик. —Арбуза на пару укусов осталось.
   — Сам иди, — отказался тот. — Говорят, Братство весь свой район Триаде продало.
   — Да фигня это всё, — встал из-за стола Шурик.
   — Точно продало.
   — Не знаю, не знаю, — подцепил вилкой пельмень Адик. — Тёрки у Братства с Триадой конкретные. С чего бы, если полюбовно договорились?
   — Я не понял, мы чё сюда за политику разговаривать пришли? Давайте выпьем, пока длинного нет, — поднял стакан Горбунов. — Не дай себе просохнуть, водке согреться, а пельменям остыть. Будем!
   — Ах ты сволочь! Я те выпью! — вернувшийся с пакетом томатного сока и ещё одной бутылкой Шурик присоединился к нам. — Сейчас ещё пельменей притаранят.
   Да, вторая бутылка идёт мягче, чем первая. Значит хорошая водка. А может, и не значит. Завтра видно будет. Кстати, насчёт завтра: а где я его встречать буду? В смысле, мне бы переночевать к кому-нибудь пристроиться.
   Алкоголь начал дурманить мозги, и я откинулся на спинку стула. Благодать! Сытый, пьяный и в тепле. Что ещё человеку надо для полного счастья? Бабу или чтоб завтра похмелья не было? А лучше и то, и другое. Шурик начал рассказывать какую-то бесконечную историю о том, как они ловили на хуторе не то оборотня, не то перевёртыша, но я всё прослушал и даже не понял кого, в конце концов, им удалось отловить.
   — Выпьем!
   Встряхнувшись, я отлип от спинки стула и взял стакан со вновь налитой водкой. Что-то зачастили. Как бы мне так не скопытиться. Следующую пропущу.
   — Дала у вас творятся… — покачал головой я и налил себе сока. — Хоть из дома не выходи.
   — Блин, да ты еще и половины не знаешь, — засмеялся Валя и тут же закашлялся, подавившись томатным соком.
   — Ну-ка давайте колитесь, — мне стало интересно, что ещё могло стрястись за время моего отсутствия.
   — Город бензин поставлять начал, — как самый трезвый начал объяснять Адик и загнул палец.
   — Знаю, — кивнул я.
   — Про алхимиков тоже знаешь? — почесав затылок, Адик уставился на ладонь с загнутым пальцем.
   — Нет, — сознался я.
   — Вот! — обрадовался Валя. — Да сейчас в каждой лавке алхимического дерьма навалом. И сплошь контрабанда. Гимназия локти кусает, а Дружина ничего сделать не может.
   — Да не очень они стараются. По-любому на проценте сидят, — кивнул Татарин. — На северной окраине сейчас поосторожней. Как Семёра на территорию Братства потянулась, там полный беспредел начался. Столько всякой швали из подвалов повылазило…
   — До бывшей базы транспортников ещё нормально, а дальше лучше не соваться. — Валя взял бутылку и уже хотел налить мне водки, но я успел накрыть стакан с остатками сока ладонью.
   — Я слышал, в Чёрном квадрате банда уродов появилась, — а вот Шурик отказываться от водки не стал.
   — В гетто? Херня, — не поверил Валя. — Плюнь в харю тому, кто тебе эту чушь сморозил.
   — Я тебе самому щас в харю плюну, — угрожающе навис над столом Ермолов. — Ты тут поговори ещё!
   — Шурик! — подошедший к столу парень радостно обхватил Ермолова и похлопал по спине. — Сколько лет, сколько зим! Лёд, и ты здесь!
   — Здорово, — я пожал руку Друиду — длинному нескладному мужику из моего отряда, точнее, моего бывшего отряда.
   Вслед за ним к столу подошли Сеня Клименчук и две крашенные блондинки неопределённого возраста и средней степени потасканности. Представив одну Алёной, вторую Дашей, Друид пошёл заказать что-нибудь выпить. Сеня отправился за стульями. Чую, придётся ему выдирать стулья с боем: народу полный зал.
   — И самая хреновая хрень, которая появилась — это мозговёрты. Наркота новая, — окинув девушек мимолётным взглядом, Адик решил, что они не стоят испорченных отношений с Сеней или Друидом. Я его точку зрения разделал, а у Шурика и Вали глаза так и разгорелись.
   — Старых мало было? — не совсем понял в чём проблема я.
   — Ты понимаешь, — наклонился ко мне Адик, — такой наркоты ещё не было. Закинулся «Радостью» — целый день весёлый ходишь. Захотел «Счастья» — вот оно в пробирке булькает. И никакой ломки, никакого отходняка.
   — А чё плохого?
   — Плохого? Да полгорода на мозговёртах уже сидит! А дурь денег стоит. И без дозы радость не в радость и жизнь не в кайф. Ты вообще видел, что на улицах творится? Со стеклянными шарами сколько народу ползает, не обратил внимания? — Адик выпил водку и с шумом выдохнул воздух. — А месяц назад «Память» появилась. Вмазался и любое воспоминание как наяву.
   — Для эстетов дурь, однозначно. Реальные пацаны «Кураж» выбирают, — явно повторив чьи-то слова, Шурик обхватил за талию Алёну и усадил себе на колени. Побрыкавшись для вида, та успокоилась и закурила. У Шурика глаз алмаз. Кого склеить можно сразу видит. И пусть фигура у Алёны не такая пышная, как у Даши, но и выглядит она… посвежее, что ли?
   — Ой, да пробовали мы эту «Радость», — закудахтала Даша и расстегнула кофточку, выставив на показ немаленькую грудь, туго обтянутую белой футболкой. — Только зря деньги выкинули. Ни на капельку радостней не стало.
   — Это просто ты всегда такая весёлая, — принёсший две бутылки водки Друид забрал у вернувшегося Сени один из стульев и уселся на него. Даша моментально упала к нему на колени. — А Лёву-сутенёра за это дело на виселицу отправили.
   — Он наркотой, что ли, банчить начал? — удивился Валя.
   — Не, он всех девок на «Счастье» подсадил, — приобнял Дашу Друид. — Ну и клиенты тоже неслабо к этому делу привыкли. Некоторые, говорят, и по три раза на день забегали. Деньги он под конец драл просто несусветные.
   — А презервативы? — засомневался в реальности истории Шурик.
   — Какие презервативы за такие бабки? — постучал костяшками пальцев ему по голове Сеня и сгрёб Алёну к себе, но та предпочла занять свободный стул. — У Лёвы два целителя девок чистили.
   — А может ты через меня тоже кайф словил? — заёрзала на коленях у Друида Даша. — То-то такой радостный был.
   — Я от другого радостный был, — немного смутился патрульный.
   — Лёва-сутенёр… Подожди, подожди… — Что-то вертелось у меня в голове, но никак не желало оформляться в конкретную мысль. — Точно! Он же от Цеха работал! И всё равно вздёрнули?
   — Если бы деньги не пилил, глядишь, отмазали бы. А за крысу кто подписываться станет?
   — Это точно.
   Выпили за знакомство. За встречу. И почти сразу же — за тех, кто в сапогах. Всё, хватит. Надо перерыв устроить…
   — Пойду… свежим воздухом подышу, — закашлявшись от сигаретного дыма, я встал из-за стола и пошёл в туалет.
   — Не утони, там яму давно не чистили, — заржал Шурик и передвинул стул поближе к Алёне.
   Пока шёл до туалета и обратно, перездоровался с половиной набившихся в «Реверс» патрульных. То за одним столом мелькало знакомое лицо, то за другим. С этим в рейд ходили, с этим водку пили, этого не помню, но точно где-то пересекались… Так что обратно за стол я вернулся минут через сорок. Но поскольку от предложений выпить отказаться удавалось не всегда, трезвее за это время совсем не стал.
   — «Я пьяная свинья, пьяная свинья», — тихонько напевал раскачивающийся на стуле Сеня, который вовсе не обращал внимания на шушукающуюся с Шуриком Алёну. — «Я в синей яме лежу, но ты не трогай меня — ведь эта яма моя».
   — Да был я в этом Париже. Дыра дырой, — неожиданно заявил Адик и сплюнул на пол.
   Восторженно расписывающая свою поездку в столицу Франции Алёна обескуражено замолчала.
   — Ты? — Шурик как бы невзначай положил руку на талию девушки. — Да ты, Татарин, из своей Колупаевки никуда и не выбирался! Скажи не так?
   — Не так. В Париже был, в Берлине был, в Лейпциге был, в Фершампенуазе жил одно время, — не стал ругаться с Шуриком изрядно окосевший Адик. — Вот в Варне, врать не буду, не был. Хотя и была возможность…
   — А Эйфелеву башню видел? — приняла слова Татарина за чистую монету Алёна. — С неё такой вид открывается…
   — Я не знаю, Эйфелева она или кого другого, но торчала там какая-то железная фиговина, — Адик принялся разливать водку по стаканам.
   — Слушай, Татарин, ты ж свистишь! — не выдержал Ермолов.
   — Да мамой клянусь!
   — Подожди, Адик. Ты вроде простым экспедитором работал, так? — приложил стакан ко лбу Валя. — Откуда бабки?
   — Так по работе всё, по работе, — Адик откровенно наслаждался моментом. — Я по работе, считай, всю область объездил.
   — Какую, на хрен, область? — заорал Шурик.
   — Челябинскую, какую ещё? — деланно удивился Адик.
   — Объясни мне тупому: с каких пор европейские города Париж, Берлин и Варна перебрались на Урал? — очень спокойно спросил Шурик. Слишком спокойно. Сейчас кто-то в репу точно отгребёт.
   — Да прям уж города. Ну, Варна ещё куда ни шло, а Париж с Берлином так,.. сёла. Я ж говорю — дыра.
   — Да я тебе!.. — вскочил Шурик, но на нём с одной стороны повис Горбунов, а с другой Алёна.
   — Подожди, Шура, — попытался успокоить его Друид и спросил у Адика. — То есть, ты хочешь сказать, у вас в области есть сёла Париж и Берлин?
   — Ну да.
   Я тихонько хмыкнул. А впрочем, если в США есть Санкт-Петербург, то чем мы хуже? Вот только была в рассказе одна неточность, которая сводила на нет всю эту байку.
   — А башня Эйфелева откуда взялась? — хитро прищурился Друид.
   — Ага, откуда? — бить Адика Шурик больше не бросался и втихаря обнял Алёну.
   — А я говорил, что она Эйфелева? — расплылся в улыбке Татарин. — Похожа — базара нет. В том году сотовики базовую станцию поставили, точная копия только раз в шесть меньше.
   — Да и в рот её ногами, — поднял Шурик стакан. — За прекрасных дам!
   Выпили. Посидели, поболтали. Ещё выпили. Сеня срубился, водка кончилась. Выгребли из карманов у кого сколько завалялось. Маловато.
   — Блин, где бы денег надыбать, — невесело протянул Валя и бросил на стол три мятых сторублёвки. — Много…
   — Заработай, — явно издеваясь, предложил Друид.
   — Прямо сейчас, — уточнил Горбунов.
   — Займи, — пробормотал Шурик, пересчитывая набравшуюся мелочь.
   — У кого? Голяк же у всех.
   — А ломбард? — подмигнула ему Даша.
   — Ха! Было б заложить что…
   — Китайцы… гады… без залога дают… — оторвался от стола Сеня, выпил оставшуюся с последнего тоста водку и снова уронил голову на руки.
   — Вот иди и займи, умник, — покрутил пальцем у виска Друид. — Не вернёшь вовремя, и получится как в детском стишке: «Вышел заяц на крыльцо…». Сам не заметишь, как яйца в заклад оставишь. Да, Лёд, ты ж Ветрицкого знаешь? На желтомазых работает, сучонок.
   — Да ну и фиг с ним, — разговор о деньгах навёл меня на одну мысль. — В конце декабря бой за звание чемпиона был… Кто кого сделал, Араб или Магометов? Никто не в курсе?
   — Араб, — Валя забрал бутылку у вернувшегося от бара Шурика и свернул пробку. — Я тогда пролетел… как фанера над этим вашим Парижем.
   Я удовлетворённо кивнул и взял вновь наполненный стакан. Ух-х-х, отрава… Эта порция сорокоградусной оказалась совершенно излишней, и сознание окончательно смазалось. События в непредсказуемо рваном ритме замелькали мимо меня, изредка намертво врезаясь в память какими-то отрывочными эпизодами. Ну и прёт меня…
   Помню — песни орём, потом провал. Шурик и Друид борются на руках. Провал. Адик мне что-то втирает, но его слов разобрать уже не могу. Провал. Валя трясёт кого-то за грудки. Обрывок мысли: «Пора валить…». Провал. Кто-то принёс ещё водки. Провал. Исчезли Друид и Даша. Провал.
   Немного очухался я, когда большинство патрульных из кабака уже разошлись и остались только самые стойкие. Наши где? Адик и Валя ругались с кем-то за столом в другом конце зала. Сеня спал, уместившись на трёх составленных в ряд стульях. Шурик где? И Алёны не видно. Вот гад! Склеил девку, а я где ночевать сегодня буду? Я ж хотел к нему на ночь забуриться.
   Покачиваясь, я встал из-за стола и пошёл искать Шурика. Перед глазами всё плыло, пол ощутимо изгибался под ногами, а столы и стулья так и норовили оказаться на пути. Прокуренный воздух ел глаза. В кабаке Ермолова не оказалось. Зашибись… И что теперь делать? Денег ноль…
   Вышел на улицу. Свежо. Надо бы отлить. Подошёл к соседнему подъезду и тут сзади послышались быстрые шаги. Тело среагировало автоматически: крутнувшись на месте, я резко лягнул ногой. Налетевшего животом на ботинок мужика отбросило назад. Мне тоже равновесия удержать не удалось и, повалившись на землю, я схватился за рукоять сабли. Сбоку вылетела тень, и удар в висок отправил меня в нокаут…

Глава 3

   Больно. Больно. Больно…
   Очнувшись в полной темноте, я пошарил вокруг себя руками. Кирпич. Бетон. Железо. Лежу на полу. Где я? Пальцы наткнулись на железные полосы, и мне стало не по себе. Куда меня заперли? На камеру непохоже. Ограбили и бросили в какой-нибудь канализационный люк? Нет, это точно дверь. И дверь закрытая.
   Осторожно прикоснувшись пальцами к лицу, я тихонько замычал от боли. Висок ломит, на лбу здоровенная шишка, губа рассечена, а левый глаз полностью заплыл. И нос опух. Да, здорово меня отметелили. А ведь помню только первый удар по голове. И всё же, где я?
   Упёршись рукой в стену, попытался поднять на ноги, но под правой лопаткой что-то хрустнуло и в спину отдало острой болью. Кишки завязало узлом, резкий спазм сдавил рёбра, и меня вырвало. Словно дождавшееся своего часа незаметное тиканье в голове сотней острых лезвий вонзилось в затылок и полыхнуло огнём. Скорчившись на полу, я неглубоко задышал, пытаясь переждать приступ. И как же меня так угораздило?
   В плохо смазанном замке, проворачиваясь, заскрипел ключ, дверь начала медленно открываться, застряла и одним рывком распахнулась. Прыгнувший внутрь луч света полоснул по глазам, и я снова отрубился.
   Второй раз в чувство меня привел холод. Бетонный пол заморозил затылок, и боль, перебравшись оттуда, притаилась сразу за надбровными дугами. Перевернулся на живот, и меня опять вырвало желчью и какими-то кровавыми сгустками. Весело. Кишки порвали? Я поднял голову от пола и только тут заметил, что меня перетащили в другое помещение. Что за катакомбы? Стены с набухшей и обвалившейся штукатуркой, голый бетонный пол. В углу сложенная из кирпича печка, жестяной дымоход которой уходил в дыру в потолке. Огонь в печке не горел и в комнате стоял жуткий холод. У противоположной стены рядом с закрытой дверью скособенился грубо сколоченный стол с одиноко горящей свечой. Дрожащий язычок пламени даже и не пытался разогнать мрак по углам.
   Я немного повернул голову и, несмотря на замельтешившие в глазах светящиеся точки, начал разглядывать собравшихся в комнате людей. Один сидел на табуретке у стола, два бугая нервно переминались у двери и давили косяка на неподвижно замершую у печи фигуру. Этот человека полностью закутался в длинный плащ, голову скрывал надвинутый на лицо капюшон. Он вообще видит из-под него что-нибудь?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента