Характерным выражением этой тенденции является также "Послание Лентулла", представляющее собою будто бы отчет проконсула Палестины римскому сенату. Вот что сообщает в нем автор своему начальству об Иисусе: "Человек он среднего роста, с хорошей осанкой и великолепным благородным лицом. Его вид внушает и любовь, и страх одновременно. Волосы цвета спелого ореха ниспадают гладко до ушей, а дальше до самых плеч вьются колечками, чуть более светлыми и блестящими; посередине головы они разделены пробором, как это принято у назореев; лоб ясен и чист, лицо без морщин и пятен дышит силой и спокойствием; линии носа и рта безукоризненны, борода густая, того же цвета, что и волосы, не очень длинная, разделенная посередине. Взгляд прямой, проницательный, глаза сине-зеленые, яркие и живые. В гневе он страшен, а поучает дружески и нежно, с радостной серьезностью. Иной раз плачет, но не смеется никогда. Держится гордо и прямо, руки и плечи его полны изящества, в разговоре он серьезен, скромен, сдержан, и к нему по праву можно отнести слова пророка: "Вот самый прекрасный обликом из всех сынов человеческих".
   Такой вот панегирик якобы прислал в сенат высокий римский чиновник. И самое странное то, что даже образованные люди в течение целых столетий верили в подлинность "Послания Лентулла", которое без конца переиздавалось и распространялось. Сегодня доподлинно известно, что этот апокриф или, вернее, шитая белыми нитками фальшивка была создана в тринадцатом веке и впервые опубликована в 1474 году. В этой связи стоит вспомнить одну чрезвычайно интересную фигуру - итальянского гуманиста Лоренцо Балла, секретаря при дворе папы Николая пятого.
   Лоренцо Валла одним из первых применил в изучении Библии метод исторической критики текстов и обнаружил в ней массу несоответствий. Этот рационалистический метод исследования библейских текстов позаимствовал у него великий гуманист Эразм Роттердамский.
   Валла понял истинную цену "Послания Лентулла" и публично объявил его досужим вымыслом, плодом чьего-то пылкого воображения. Однако люди не поверили этому смелому и знающему человеку: уж очень приятно и удобно было верить, что Иисус был таким, каким его изображает "беспристрастный свидетель" - высокий чиновник Римской империи. Вместе с тем, однако, не погасла среди христиан и древнейшая традиция портретирования Иисуса. Она то и дело возрождалась под влиянием духовных потребностей новых поколений, в особенности - в глубоко волнующем готическом искусстве. Сегодня она бытует главным образом в народном творчестве, в вырезываемых из дерева грустных христосиках. Любопытно, что вопрос о внешнем облике Иисуса, а точнее, о его росте всплыл снова несколько лет назад. Причиной этих современных споров стала знаменитая туринская плащаница, смертное покрывало, в которое, по преданию, Иосиф из Аримафеи обернул тело Иисуса Христа; На холсте виден ржавого цвета стершийся контур человеческого тела. В 1898 году один туринский фотограф сделал снимок плащаницы, ставший подлинной сенсацией. Оказалось, что контур представляет собою негатив, вроде того, какой получают на проявленной фотопленке. На фотопластинке контур получился совершенно четко, видны линии тела - спереди и сзади - голого, бородатого мужчины крепкого сложения, с рубцами от гвоздей на руках и ногах и со шрамами на спине, которых насчитали 125. Виден даже след от удара копьем на грудной клетке и множество следов от уколов на черепе, вызывающих мысль о терновом венке. Следует, по-видимому, ещё объяснить, почему на холсте запечатлелся двойной контур. Дело в том, что тело положили на одну половину покрывала, а накрыли второй половиной. Таким образом получились отпечатки мужского тела, спереди и сзади, соприкасающиеся макушками.
   Медики и химики уже много лет пытаются ответить на вопрос, почему образовались эти отпечатки на покрывале. Преобладает мнение, что произошла химическая реакция при соединении аммиачных испарений тела с миром и алоэ, которыми был пропитан холст.
   Следует сказать, что все евангелисты упоминают о плащанице. Однако только в Евангелии от Иоанна говорится о благовониях - миро и алоэ,- принесенных неким таинственным Никодимом.
   Под давлением общественного мнения туринский архиепископ создал в 1969 году комиссию, призванную решить вопрос о подлинности плащаницы. Но прежде чем рассказать о её деятельности, коснемся ещё одного вопроса, возникшего попутно и имеющего непосредственное отношение к нашей теме. Исследователи решили, что по контуру на холсте удастся определить, какого роста был Иисус. Но это оказалось совсем не просто. Итальянский профессор Николо Миани и прелат Гило Риччи пришли к выводу, что рост
   Иисуса равнялся 162,56 см. А по расчетам скульптора и специалиста по анатомии профессора Лоренцо Ферри - 182 см. Дело в том, что очертания на холсте смазаны и лишены четкости.
   В результате так и не удалось выяснить, был ли Иисус высок ростом или мал. К тому же во всех этих спорах и вычислениях роста Христа в сантиметрах есть что-то детское, несерьезное. Прежде всего потому, что подлинность плащаницы, несмотря на отчаянные усилия церковников, доказать так и не удалось. Этого не сумела сделать и упомянутая выше комиссия, составленная главным образом из католиков. Когда одного из руководителей комиссии, профессора Кордильо, знаменитого специалиста в области судебной медицины, спросили, верит ли он в подлинность плащаницы, Кордильо сказал, улыбаясь: "Как верующий я отвечаю: да; но как врач прошу: подождите ещё минуточку". Минуточка затянулась на годы, и комиссия до сих пор не обнародовала своего заключения. Даже папа римский воздерживается высказать определенное мнение по этому вопросу, а кардинал Пеллегрино, архиепископ Турина, в чьем ведении находится плащаница, заявил, что не удалось доказать, тот ли это именно холст, который до 1204 года находился в Константинополе. Церковные власти не разрешили провести единственно надежное в научном отношении исследование ткани с помощью изотопа углерода С, так как для этой цели пришлось бы пожертвовать слишком большим куском плащаницы. Доводы против подлинности плащаницы слишком многочисленны и серьезны, чтобы их можно было игнорировать, как делают некоторые. В католических церквах хранится, например, целых сорок якобы подлинных плащаниц с тела Христа. Туринская плащаница появилась только в 1204 году, после завоевания Византии крестоносцами. Это было время, когда торговля поддельными реликвиями особенно расцвела. При разделе военной добычи плащаница досталась французскому рыцарю Отто де ла Рошу, а тот послал её в дар своему отцу. Дальнейшая судьба реликвии также известна. А что же было с погребальным покрывалом Христа до 1204 года? Без малого 1200 лет после смерти Иисуса о нем ничего не было слышно. Нет о нем ни единого упоминания и в богатейших и достоверных византийских летописях. Этот факт можно объяснить двояко: или плащаница была окружена заговором молчания, или её в ту пору просто не существовало. Пока в истории данной реликвии этот громадный пробел не будет заполнен, ни один здравомыслящий человек не сможет поверить в её подлинность. Тем более что библеисты выдвигают ещё один очень серьезный довод против её подлинности. Дело в том, что по тогдашним погребальным обрядам иудеев обертывание тела усопшего в холст не практиковалось. Согласно строго соблюдаемому ритуалу тело при захоронении намащивали благовониями и обвивали узкими полосками ткани, а голову повязывали платком, как это описано, например, в сказании о воскрешении Лазаря (Иоанн, 11:44). При этом условии, как отмечает католический священник Домбровский, тело не могло соприкасаться с покрывалом, если даже таковое находилось в гробу. "Весь описанный выше погребальный ритуал,- пишет Домбровский,- исключает подлинность туринской плащаницы".
   Итак, что же нам удалось узнать о внешнем облике Иисуса? Ответ однозначный: ровным счетом ничего. Все, что мы прочли на эту тему, представляет собою плод фантазии и благие пожелания, одним словом, чистейшей воды вымысел. Живописцы и скульпторы изображали (и изображают) Иисуса так, как им подсказывала их фантазия и дух эпохи. Отсюда вывод: даже на заре христианства ничего достоверного об основоположнике этой религии известно не было. Уже тогда Христос был загадкой.
   Где, когда при каких обстоятельствах родился Иисус?
   Многие читатели, должно быть, удивятся, узнав, что о возрасте Иисуса достоверно ничего не известно. Мы не знаем в точности, когда он родился и сколько ему было лет в момент гибели на кресте. Нам могут сказать: как же так? Ведь Лука пишет, что Иисус начал свою проповедническую деятельность в возрасте около тридцати лет (3:23). Верно, но вот св. Иоанн утверждает другое. В его евангелии мы читаем: "На это сказали ему иудеи: Тебе нет ещё пятидесяти лет,и ты видел Авраама?" (8:57). И Иисус отнюдь не возразил, напротив, своим молчанием он как бы подтверждал сказанное ими. Между Лукой и Иоанном тут явное расхождение, и, как обычно в подобных случаях, верующие библеисты пытались как-то его объяснить. Они выдвинули предположение, что Иисусу было лет тридцать, но на вид он казался старше. Увы, эти домыслы невозможно принимать всерьез. Одно лишь, пожалуй, не подлежит сомнению: св. Иоанн не выдумал эти пятьдесят лет. В описанном им эпизоде нашло отражение представление о возрасте Иисуса, распространенное в его время в некоторых кругах христиан. Примечательно, что и Лука указывает лишь приблизительный возраст Иисуса, значит, и у него не было точных данных. Возникает не лишенное оснований подозрение, что сведения о возрасте Иисуса шли не из Палестины и не имели своей основой реальную информацию. Они навеяны, скорее всего, Ветхим заветом и религией персов, к которой евреи приобщились в период вавилонского плена. Под влиянием этих источников сформировалось стереотипное представление, будто народные вожди, религиозные реформаторы, освободители начинали свою деятельность тридцати лет от роду, то есть войдя в пору мужской зрелости. Именно в этом возрасте вступил на престол царь Давид (вторая книга Царств, 5:4), Иосиф стал вице-королем Египта (Бытие, 41:42, 46), а религиозный реформатор Ирана Заратуштра начал проповедовать свое учение об Аримане и Ормузде. Нет ничего удивительного в том, что почитатели Иисуса, не имея никаких данных о его земной жизни, применили к нему этот глубоко укоренившийся в умах шаблон: Иисусу, так же как Иосифу и Давиду, к началу деятельности исполнилось тридцать лет. Как уже говорилось, о рождении Иисуса писали только Матфей и Лука. Каждый из них соотносит свой рассказ с другими историческими фактами той поры, время которых нам доподлинно известно и которые позволяют установить приблизительную дату этого "события". У Матфея мы читаем об избиении младенцев, совершаемом по приказу царя Ирода, и о бегстве в Египет. Лука же о бегстве в Египет не упоминает, а пребывание святого семейства в Вифлееме объясняет переписью населения, проводимой в Иудее римским прокуратором Квиринием. Совершенно очевидно, что эти две версии несовместимы, и именно поэтому ни одна из них не заслуживает доверия. Если верить Матфею, то Иисус родился при Ироде, о котором известно, что он умер в 4 году до нашей эры Значит, избиение по его приказу младенцев мужского пола имело место раньше этой даты, а Иисус был к тому времени по меньшей мере годовалым ребенком. Таким образом, получается, что он родился в 5 или 6 году до нашей эры
   Между тем перепись населения, о которой сообщает Лука, согласно достоверным историческим источникам, проводилась в Иудее римским прокуратором Квиринием только в 6 или 7 году нашей эры А в то время, если принять за основу версию Матфея, Иисус был уже подростком лет двенадцати и не мог лежать в вифлеемских яслях, как это красочно изображает евангелист Лука.
   Библеисты из числа верующих пытались, разумеется, устранить эти разительные несоответствия в сказаниях двух евангелистов, но все их усилия были, в сущности, беспредметны, ибо очень серьезные сомнения вызывает уже само содержание обеих версий. Первое сомнение относится к факту избиения младенцев по приказу царя Ирода. Этот монарх казнил свою жену, тещу, трех сыновей и многих других родственников. Последние годы его царствования были непрерывной цепью жестокостей, дворцовых интриг и кровопролитий. Он был предметом всеобщей ненависти, о его преступлениях ходили самые ужасные слухи. В этой атмосфере могла, разумеется, родиться сплетня об избиении младенцев. Но любопытно, что такой серьезный историк, как Иосиф Флавий, который всем сердцем ненавидел Ирода и не умолчал ни об одном его преступлении, ничего об этом избиении не пишет. Неужели он, лютый враг иудейского царя, мог упустить такое? Нет, это исключено. И значит, избиение младенцев вообще никогда не имело места, это одна из тех легенд, которые мы уже многократно встречали в евангелиях. Можно даже указать истоки этой легенды. Здесь неоценимую помощь оказал библеистам Матфей, всегда заботившийся о том, чтобы рассказанное им было как бы исполнением ветхозаветных пророчеств. Скорбь семей, у которых Ирод поубивал младенцев, он описывает словами иудейских матерей, оплакивающих судьбу своих детей, угнанных Навуходоносором вторым в Вавилонию после захвата им в 586 году до нашей эры Палестины, из книги пророка Иеремии (31:15). Во второй главе Евангелия от Матфея (17,18) мы читаем: "Тогда сбылось реченное через пророка Иеремию, который говорит: глас в Раме слышен, плач и рыдание и вопль великий. Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет". Кроме того, тут прослеживается явная аналогия с ветхозаветным сказанием о рождении Моисея. Согласно библейской легенде, фараон, напуганный быстрым ростом численности поселившихся в Египте потомков Иакова, повелел убивать всех еврейских детей мужского пола, но Моисея, как известно, удалось спасти. Итак, здесь наблюдается уже знакомое нам явление поиска евангелистами в Ветхом завете указаний для воссоздания земной биографии Иисуса. Версия Луки, связывающего момент рождения Христа с проведением переписи населения, также не выдерживает критики, ибо она противоречит тому, что мы знаем из истории. Прежде всего, перепись населения в Иудее не могла проводиться при Ироде римлянами. Ирод был формально суверенным правителем и другом Рима, и римляне предпочитали не вмешиваться в подобного рода внутренние дела своих союзников. Положение изменилось лишь после смерти Ирода. Его сын Архелай лишился престола, и в 6 и 7 годах нашей эры Иудея была уже римской провинцией, которой управлял прокуратор. Вполне естественно, что завоеватели устроили перепись населения на вновь присоединенной территории, чтобы выяснить, сколько подданных у них прибавилось. Однако эта перепись не могла проходить так, как описано у Луки. Римлянам незачем было требовать, чтобы люди для переписи приходили в места своего рождения и там регистрировались. Так поступали прежде евреи, у которых была жива традиция двенадцати иудейских колен и которые стремились определить не только число жителей, но и их племенную принадлежность. Римляне же, производя перепись населения, как это делается и в наши дни, регистрировали людей там, где они в данное время проживали, где владели недвижимостью и платили налоги. Нужно отметить, что в сказаниях Матфея и Луки о рождении Иисуса вообще очень мало совпадений; это две не только разные, но часто противоречивые версии. Например, ангел, предсказавший рождение сына божьего и преемника престола Давидова, по словам Луки, явился Марии. Матфею об этом ничего не известно. В его версии ангел явился во сне Иосифу и сказал, что Мария родит сына, который избавит свой народ от греха, и приказал уйти в Египет с матерью и младенцем. Кстати, в этом варианте вызывает удивление пассивная роль Марии. Она не общается с ангелом непосредственно, а лишь выполняет приказания мужа. В этом эпизоде, вероятно, нашло отражение бесправное положение женщин у евреев, для которых главным образом и писалось это евангелие. Казалось бы, в таком важнейшем доктринальном вопросе, как рождение спасителя, не должно быть никаких неясностей. Однако оба евангелиста, которые пишут об этом событии, расходятся, как мы видели, в описании весьма существенных моментов. Нет у них согласованности и в изложении того, что происходило вслед за рождеством Христовым. По Матфею, святое семейство уходит в Египет и возвращается оттуда в Назарет, только узнав о смерти Ирода. Лука же утверждает, что Мария, Иосиф и божественный младенец возвратились из Вифлеема в Назарет сразу же после обрезания восьмидневного Иисуса. Он рассказывает также о посещении ими Иерусалимского храма, где, в соответствии с Моисеевым законом, Иисус, как первородный сын, был посвящен богу. В этом евангелии нет ни слова о бегстве в Египет. Бегство в Египет, несомненно, выдумка Матфея, лишенная какой бы то ни было исторической почвы. Идею он по обыкновению позаимствовал из пророчеств Ветхого завета, чего он, кстати, отнюдь не скрывает, и в конце своего сказания (2:15) пишет: "Да сбудется реченное господом через пророка, который говорит: "из Египта воззвал я сына моего" (Сравни: Осия, 11:1). Однако, внимательнее присмотревшись к обеим версиям, мы обнаруживаем, что, несмотря на огромные расхождения, они преследуют одну цель: доказать, что Иисус родился в иудейском городке Вифлееме. Поскольку же его семья проживала постоянно в Назарете, то нужно было под каким-нибудь предлогом переместить её в Вифлеем, чтобы младенец родился там. Как мы видели, евангелисты Матфей и Лука придумали для этого разные предлоги. Причиной этой апологетической операции было то, что рождение Иисуса в Назарете и его галилейское происхождение шло вразрез с пророчеством Ветхого завета. Потомок Давида, будущий царь Израиля, должен был быть иудейского происхождения и появиться на свет в родном городе своего предка. Об этом ясно говорит, например, пророк Михей: "И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? из тебя произойдет мне тот, который должен быть владыкою в Израиле" (5:2). Богословам, стремившимся отождествить Иисуса с еврейским мессией, очень мешало то, что его всегда считали галилеянином и назореем. Эти клички Христа постоянно встречаются в евангелиях и "Деяниях апостолов". В Евангелии от Иоанна, например, евреи так возражают Никодиму, выступавшему в защиту Иисуса: "И ты не из Галилеи ли? рассмотри и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк" (7:52). В том же евангелии в другом месте мы читаем: "Многие из народа, услышав сии слова, говорили: Он точно пророк. Другие говорили: это Христос. А иные говорили: разве из Галилеи Христос придет? Не сказано ли в Писании, что Христос придет от семени Давидова и из Вифлеема, из того места, откуда был Давид?" (7:40-42). Приведенные отрывки доказывают, что автор евангелия, как и все христиане, был убежден, что Иисус - галилеянин, родившийся в Назарете. Галилейское происхождение Иисуса представлялось бесспорным. И прав немецкий библеист, автор знаменитой монографии об Иисусе, Давид Штраус, заявляя: "Если Матфей и Лука утверждают, что Иисус только вырос в Назарете, а родился в Вифлееме, то они тут исходят скорее из требований догмы, чем из исторических фактов".
   Церковь связала себя доктринально с легендами, рассказанными Матфеем и Лукой. Она утверждает, что Иисус родился в Вифлееме при царе Ироде, и требует, чтобы приверженцы христианства признавали этот "факт". Как известно, христианский мир торжественно отмечает рождество Христово 25 декабря. Каким образом удалось церкви установить столь точную дату? Самое удивительное здесь, пожалуй, то, что до середины третьего века христиане вообще не интересовались обстоятельствами рождения Иисуса. По-видимому, одно из первых изображений Христа-младенца обнаружено в катакомбе св. Себастьяна, и относится оно к четвёртому веку. Иисус изображен там запеленатым на египетский манер, с ореолом вокруг головы, а рядом Иосиф с Марией, вол и осел. Эта композиция явно навеяна, с одной стороны, культом Исиды, а с другой - апокрифами Нового завета.
   Из документов явствует, что только в первой половине четвёртого века римские христиане начали официально праздновать день рождения Иисуса 25 декабря. Почему выбор церкви пал именно на этот, а не другой день? Это момент зимнего солнцестояния, когда длина дня начинает увеличиваться и сила солнца возрастает. Римляне праздновали в это время рождение непобедимого солнца "Dies natalis Soils Invlcti", праздновали шумно, с танцами, пиршествами, обменом подарками. Деловая жизнь в эти дни останавливалась, учреждения не работали, школы были закрыты, не приводились в исполнение приговоры, даже рабам разрешалось свободно веселиться. К празднующим язычникам часто присоединялись и христиане.
   Один из анонимных сирийских писателей-христиан объясняет со всей откровенностью, почему римская церковь остановилась в конце концов на дате 25 декабря. Он пишет: "У язычников был обычай праздновать 25 декабря день рождения Солнца. Во время празднеств зажигали огни. В этих торжествах и веселии участвовали также христиане. Когда отцы церкви заметили, что христианам эти торжества по душе, они решили в этот день праздновать Рождество Христово..." Такое примазывание христианской церкви к языческому празднику было одобрено не сразу и не всеми. Сирийцы и армяне обвинили римских христиан в принятии языческого культа, хотя их самих можно было упрекнуть в том же, поскольку они праздновали рождество 6 января, когда в Александрии отмечали рождение бога Осириса, отождествляемого с солнцем. Блаженный Августин (конец четвёртого - начало пятого века) призывал своих братьев во Христе устраивать 25 декабря праздник не в честь солнца, а в честь того, кто это солнце сотворил. Ещё в пятом веке папа Лев Великий (440-461) пишет в своем пастырском послании: "Есть среди нас такие, которые считают, что праздновать надо не столько рождение Христа, сколько восход нового солнца... Прежде чем войти в собор святого апостола Петра, они останавливаются на лестнице, поворачиваются и с благоговением склоняют головы в сторону солнечного диска". Таким образом, дата 25 декабря как день рождения Христа была как бы навязана церкви верующими, которые, согласно древним народным обычаям, отмечали в этот день очередную перемену в природе. Эти извечные традиции укоренились глубоко в сознании людей, и не удивительно, что христиане - главным образом простой люд - не могли и не хотели с ними расставаться. Ведь, несмотря на переход в новую веру, они оставались детьми природы. И церкви, бессильной искоренить эти обычаи, ничего не оставалось, как приспособить их к своим нуждам и вложить в них новое содержание. Некоторые церковники и богословы пытались даже "теоретически" обосновать эту узурпацию церковью языческих праздников. Один из епископов так, например, начал свою проповедь в канун рождества: "Хорошо, что народ называет день рождения господа нашего днем Нового солнца. Мы отнюдь не пытаемся этого изменить, ибо вместе с рождением спасителя наступает обновление не только всего рода человеческого, но и солнечного сияния. Если во время страстей господних солнце померкло, то конечно же оно должно просиять ярче в день его рождения".
   В восприятии верующих праздник рождества неразрывно связан с идиллической, трогательной и радостной сценой в пещере, где главными действующими лицами являются вол, осел и три царя-волхва. Обычно принято считать, что это представление основано на евангельских сказаниях. Но, как мы уже говорили, в Евангелиях от Марка и Иоанна нет вообще ни слова о рождении Иисуса, у Матфея же и Луки - единственных канонических источниках, рассказывающих об этом,- не упоминаются ни вол, ни пещера. В Евангелии от Луки Иисус родился в конюшне, и его положили в ясли; что же касается трех царей, то о них говорится единственно в Евангелии от Матфея, но там они вовсе не цари, а прибывшие с Востока волхвы-мудрецы. Таким образом, если исходить только из евангелий, то придется признать, что на святых образах эти волхвы совершенно незаконно носят великолепные царские короны, и сомнительно также, по праву ли им присвоены почтенные имена Каспара, Мелхиора и Валтасара. В евангелии этих имен нет, волхвы там выступают анонимно.
   Откуда же взялись эти подробности, весьма существенные, кстати сказать, ибо без них невозможно себе представить церковное искусство и христианский фольклор, столетиями воздействовавшие на умы и воображение людей? За ответом нам придется вернуться в далекое прошлое, в первые века христианства. Исследователи установили, что все сказания о детстве Иисуса позаимствованы из апокрифического сборника легенд, созданного около пятого века нашей эры и включавшего, в частности, буддийские и персидские предания. На основе этого сборника появились позднее два апокрифа: "Армянская книга детства" и "Арабская книга детства". И вот в "Армянской книге" сказано, что волхвы были персидскими царями, и названы их имена. "И вскоре ангел господень отправился в страну персов, чтобы повелеть царям-мудрецам тронуться в путь и поклониться новорожденному Младенцу. И девять месяцев вела их звезда, и прибыли они, когда Девственница стала матерью. Ибо тогда Персидское царство превосходило могуществом и победами своими всех царей Востока. А мудрецами были три брата: первый, Мелкон, правил Персией, второй, Валтасар, правил Индией, а третий, Каспар, властвовал над арабами". В порядке информации заметим, что европейская традиция превратила Мелкона в Мелхиора. Автор армянского апокрифа, возводя волхвов на царские престолы, действовал, несомненно, под влиянием пророчеств Ветхого завета, в особенности же псалма 71. В этом религиозном гимне, сочиненном будто бы самим царем Давидом, говорится о величии и благодеяниях его будущего сына, которым в представлении христиан являлся Иисус Христос: