Косидовский Зенон
Сказания евангелистов
Зенон Косидовский
Сказания евангелистов
От редакции.
Первые главы этой книги Зенона Косидовского были опубликованы в польской периодической печати в 1973-1975 годах. Перевод книги на русский язык осуществлялся параллельно с подготовкой к её изданию в ПНР. При переводе с согласия автора сделаны некоторые сокращения. Автор назвал свою работу "Opowiesci ewangelistow" - "Сказания евангелистов". Однако речь в ней идет не только о четырех канонических евангелиях. В яркой и живой форме Зенон Косидовский рассказывает об истории происхождения книг Нового завета, их мнимых и действительных авторах, об обстановке в раннехристианских общинах, о политической и идеологической ситуации в Римской империи первых веков нашей эры.
История раннего христианства и его источники привлекали и продолжают привлекать внимание исследователей. Историки, лингвисты, археологи, этнографы многих стран, в том числе и Советского Союза, накопили огромный материал, позволяющий сделать определенные выводы о происхождении, характере и авторстве "священных" книг Нового завета. Однако по многим вопросам не существует единой точки зрения. Большинство исследователей сходятся на том, что тексты Нового завета - это не более чем древние литературные памятники, синтетическое соединение древних мифов, библейских пророчеств, описаний исторических событий, произведений фольклора. Зенон Косидовский не только знакомит читателей с точкой зрения и аргументацией многих представителей современной библеистики, но и высказывает свой взгляд по целому ряду вопросов.
Советские читатели с большим интересом и вниманием отнеслись к первому изданию "Сказаний евангелистов", вышедшему в свет в нашей стране в 1977 году. В адрес редакции поступило большое количество писем, в которых высказывались пожелания, делались критические замечания. Некоторые из этих пожеланий и замечаний были учтены в предыдущих изданиях книги. Настоящее издание предпринимается в ответ на многочисленные просьбы читателей.
От автора.
Закончив работу над "Библейскими сказаниями", я ни минуты не колебался, по какому пути идти дальше. В заключительном разделе "Библейских сказаний" я вкратце рассказал об иудейской секте ессеев, монастырь и документы которой были обнаружены в Кумране. Верования ессеев во многом поразительно похожи на верования первых христиан. Кто такой Иисус из Назарета - центральная фигура новой религии? Имеются ли доказательства, подтверждающие его историчность? И как случилось, что скромный бродячий учитель, названный своими учениками мессией, похожий на многих других мессий, то и дело появлявшихся в маленькой далекой провинции Римской империи, стал основателем одной из влиятельнейших религий мира? В своей книге я пытаюсь ответить на эти вопросы или, вернее, рассказать, что говорит по этому поводу наука.
1. ОДИН ИЗ МИЛЛИОНОВ РАБОВ.
Что знали римляне об Иисусе из Назарета?
Кто такой был Иисус из Назарета? Существуют ли какие-либо доказательства, подтверждающие его историчность? До конца восемнадцатого и даже ещё в первые десятилетия девятнадцатого века постановка подобных вопросов часто приводила к плачевным последствиям. Излишнее любопытство, желание узнать больше, чем рассказывает Новый завет и церковная традиция, казались правоверным христианам качествами в высшей степени предосудительными, граничащими с ересью. При этом христиане забывали один из своих же догматов, гласивший, что Иисус был не только сыном божьим, но и человеком из плоти и крови, которому было свойственно все то же, что и остальным людям, и который, как все, имел свою биографию. Плоды церковного мракобесия испытали на себе ученые, исследователи эпохи возникновения христианства. Немец Герман Самуэль Реймарус так и не отважился обнародовать результаты своих исследований. Они были опубликованы лишь спустя десять лет после его смерти. А крупнейший немецкий богослов Давид Фридрих Штраус и французский исследователь Эрнест Ренан, которые своими работами об Иисусе завоевали мировую известность и оказали влияние на формирование современных взглядов в этой области, поплатились за свою смелость университетскими кафедрами. Сегодня подобные меры, направленные на подавление свободы научного поиска, отошли в прошлое, во всяком случае в столь неприкрытой форме. Наступило время широких, ничем не ограниченных исследований. В результате коллективных усилий историков, религиоведов, филологов, археологов и ученых ряда других специальностей возникла богатейшая литература, проливающая, благодаря многим открытиям, совершенно новый свет на все эти проблемы. Христианская традиция в доказательство исторической достоверности существования Иисуса ссылалась на сохранившиеся до нашего времени тексты нехристианских авторов, чья беспристрастность якобы не вызывала сомнений. Речь идет о трех римских авторах: Таците, Плинии Младшем и Светоний. От первых последователей Христа эти авторы отличались буквально всем: образованием, социальным происхождением, имущественным положением, культурой и религиозными представлениями. Христиане принадлежали к городскому плебсу и гнездились в самых бедных кварталах Рима. Названные же три писателя принадлежали к высшей знати империи. Эти почтенные, одетые в тоги граждане вряд ли могли питать особую симпатию к плебсу, чуждому им нравами и религией; более естественно предположить, что плебс им внушал отвращение. И если такие люди, рассуждали богословы, сочли все же необходимым упомянуть в своих сочинениях о создателе столь чуждой им религии, то это служит лучшим доказательством достоверности существования Иисуса Христа. Все это, однако, было бы убедительным лишь в том случае, если б удалось неопровержимо доказать подлинность этих упоминаний, доказать, что они действительно принадлежат перу названных авторов. Поэтому исследователи, отправляясь в свое долгое странствие по жизненному пути Иисуса, занялись в первую очередь этой христианской традицией и подвергли высказывания трех римских авторов тщательному изучению. Их выводы были обнародованы лишь после долгих лет кропотливых изысканий и не во всех своих деталях встретили единодушное одобрение. Кое-какие вопросы так и не были выяснены окончательно и являются по сей день предметом ожесточенных споров. Отметив, справедливости ради, это обстоятельство, мы попробуем вкратце рассказать о результатах этих исследований, напоминающих порой захватывающее единоборство современной критической мысли с древними головоломками. Начнем с Тацита, крупнейшего историка и писателя Древнего Рима, патриция и консула (около 55-120 годах нашей эры). Примерно в 116 году он опубликовал главное свое сочинение - "Анналы". В книге 15-й "Анналов" дано описание знаменитого пожара, вспыхнувшего в Риме в 64 году и чуть не уничтожившего весь город. Как известно, современники обвиняли императора Нерона в том, что он умышленно приказал поджечь город, мечтая потом построить его заново по своему вкусу. Венценосный безумец, пытаясь отвести от себя подозрения, свалил вину на христиан. В 44-й главе "Анналов" мы читаем:
"Чтобы пресечь слухи, Нерон подставил виновных и подверг самым изощренным казням тех, кого чернь ненавидела за их постыдное поведение и называла христианами. Начало этому названию дал Христос, который был при императоре Тиберии приговорён к смерти прокуратором Понтием Пилатом; временно подавленное пагубное суеверие вспыхнуло снова не только в Иудее, где это зло родилось, но также и в столице, куда отовсюду стекается и находит множество приверженцев всякая гадость и пакость. Вначале схватили тех, кто эту веру исповедовал публично, затем - на основании их показаний - великое множество других и признали их виновными не столько в поджоге, сколько в ненависти к роду человеческому. Казнили их с позором - одевали в шкуры диких зверей и бросали на растерзание собакам, распинали на крестах и ночью поджигали вместо факелов. Нерон отдал для этого свой парк и, кроме того, устроил представление в цирке, где он сам, переодетый возницей, смешивался с толпой или вставал во весь рост на повозке. В итоге, хотя эти люди были виноваты и заслуживали строжайшего наказания, они вызывали сочувствие, ибо гибли не ради блага империи, а из-за жестокости одного человека".
Что можно сказать об этом отрывке? О его подлинности свидетельствует явно враждебное отношение к жертвам Нерона и их вере, презрительно названной "пагубным суеверием". Поскольку невозможно предположить, что это более поздняя христианская вставка, авторство Тацита представляется неоспоримым.
Но тут возникает вопрос: можно ли вообще верить Тациту, когда он пишет, что в Риме жило много христиан, называвшихся так по имени Христа? Сомнения тут вполне закономерны. Известно, что в первом веке нашей эры приверженцы Христа ещё не назывались христианами, а, как мы помним, пожар Рима имел место в 64 году нашей эры. В "Деяниях апостолов" (11:26) мы читаем, что название - или прозвище - "христиане" придумали язычники - жители Антиохии, славившиеся своей насмешливостью. Как оно возникло? Оказывается, "Христос" - это греческий эквивалент еврейского слова "мессия", что значит "помазанный", "намазанный". Людям тогдашнего эллинского мира этот эпитет в применении к приверженцам какого-то Христа казался смешным и нелепым. Сами они намазывались благовониями исключительно из гигиенических или медицинских соображений, это была повседневная косметическая процедура, наподобие нашей чистки зубов, например. Таким образом, прозвище "христиане" значило: "те, кого натирают мазями".
Со временем последователи Христа привыкли к этому глумливому прозвищу и сами начали его употреблять. Но до этого они себя называли "святыми", "братьями", "избранными", "сыновьями света", "учениками", "бедными" и чаще всего "назореями". В Евангелии от Матфея сказано: "И, придя, поселился в городе, называемом Назарет, да сбудется реченное через пророков, что он Назореем наречется" (2:23). А в "Деяниях апостолов" первосвященник Анания говорит о Павле: "Найдя сего человека язвою общества, возбудителем мятежа между иудеями, живущими по вселенной, и представителем Назорейской ереси" (24:5). Мы знаем также, по свидетельствам некоторых отцов церкви, что долгое время последователей Христа называли исключительно "назореями".
Следовательно, в 64 году нашей эры в Риме не было "христиан", как их называет Тацит. Назореи составляли, правда, отдельную секту, но не порывали с иудаизмом. Они считали себя правоверными иудеями и отличались от своих собратьев лишь своим убеждением, что предсказанный библейскими пророками мессия уже явился в образе Иисуса Христа. Неудивительно, что римляне не отличали христиан от иудеев, о чем свидетельствует, в частности, запись Светония, к которой мы ещё вернемся.
В общем приходится отметить, что Тацит, изображая прошлое, не слишком заботился о точности. В начале второго столетия, когда писались "Анналы", в Риме было действительно много последователей Иисуса, которых тогда уже называли христианами. И Тацит просто перенес современную ему обстановку на целых полвека назад. Историк черпал, должно быть, свои сведения у самих христиан. А те рассказывали не только о гибели многих своих ни в чем не повинных единоверцев во время пожара, но заодно и о смертном приговоре Иисусу, вынесенном Понтием Пилатом при императоре Тиберии, а также о том, что преследуемые Нероном христиане вызывали глубокое сочувствие у тогдашних римлян. Исходя из всех этих соображений, можно заключить, что приведенный выше отрывок текста действительно принадлежит Тациту, но, навеянный рассказами христиан второго века, он неточно воссоздает обстановку 64 года, то есть середины первого века. Следует также отметить, что текст "Анналов" был найден лишь в 1429 году. Мы знаем, как произвольно обращались с подлинниками древние и тем более средневековые переписчики; отнюдь не исключено, что среди бесчисленных поколений переписчиков нашлись люди, которые считали нужным дополнить текст упомянутыми выше подробностями. Возможно, эти более поздние вставки были продиктованы желанием реабилитировать в глазах римлян, перешедших в христианскую веру, их далеких предков, показать, что они питали сочувствие к первым христианским мученикам и непричастны к преступлениям императора Нерона. Вторым римским писателем, упоминавшим в своих сочинениях о последователях Иисуса Христа, был Плиний Младший. Он родился в 52 году, умер около 114 года и был, что стоит подчеркнуть особо, близким другом Тацита. Прочное место в истории мировой культуры он занял благодаря своей переписке, девять томов которой сохранилось до наших дней, в особенности же благодаря отчетам императору Траяну из Вифинии и Понта, где он занимал B 111-113 годах пост римского наместника.
В одном из таких писем-отчетов Плиний Младший пишет о последователях Христа: "Эта вера распространяется повсюду не только в городах и деревнях, но и во всей стране. Храмы пустеют, люди давно уже не совершают жертвоприношений". Несколько дальше мы читаем: "У них есть обычай в определенные дни собираться перед восходом солнца и молиться Христу, как богу".
Некоторые ученые подвергают сомнению подлинность этих строк, утверждая, что их сочинил и вставил в текст Плиния Младшего в шестнадцатом веке Джиокондо ди Верона, взяв за образец слова Феста, сказанные царю Агриппе ("Деяния апостолов", 25 и 26). Но мы не будем останавливаться на этой гипотезе, поскольку большинство исследователей склонны считать запись подлинной. Да и нет оснований думать иначе, в этой лаконичной информации не содержится ничего подозрительного, все сказанное там известно и по другим источникам - в самом деле, в начале второго столетия христианство стало распространяться в восточных провинциях Римской империи с такой стремительностью, что языческие храмы пустели на глазах, а люди перестали приносить жертвы старым местным богам. Кроме того, мы узнаем из письма, что приверженцы новой религии собирались перед восходом солнца, чтобы молиться Иисусу Христу как своему богу. Плиний Младший не мог не знать, что происходит в подвластных ему провинциях, и было бы скорее странным, если б он в своих отчетах императору умолчал об этих, столь тревожных для Рима фактах. Итак, как мы видим, имеются достаточные основания для того, чтобы считать приведенные выше строки подлинными. Третий названный нами римский автор, Светоний (около 70-160 годах), тоже вращался в высших придворных кругах и пользовался покровительством Плиния Младшего. В его знаменитом сочинении "Жизнеописание двенадцати Цезарей" (около 121 года) есть две краткие, но красноречивые фразы. В главе об императоре Клавдии сказано: "Он изгнал евреев из Рима за то, что они беспрестанно смутьянили, подстрекаемые каким-то Хрестосом", а в главе о Нероне: "Наказали пытками христиан, приверженцев нового и преступного суеверия".
После тщательных исследований ученые пришли к единодушному выводу, что обе фразы являются подлинными и принадлежат самому Светонию, с той лишь оговоркой, что вторая, несомненно, заимствована у Тацита. Вот, в сущности, все, что сказано о христианах в дошедших до нас текстах римских авторов. Если учесть, что главной целью большинства исследователей было найти нехристианские свидетельства, подтверждающие историчность Христа, то приходится признать, что результаты этих поисков ничтожны. Даже в том случае, если все приведенные выше записи безоговорочно подлинны. Ведь в конце концов, что мы из них узнаем? Все три сделаны спустя восемьдесят с лишним лет после смерти Иисуса и сообщают скорее о христианах, чем о самой личности Христа. Из этих весьма лаконичных сообщений явствует, что в начале второго века христианство имело в Риме довольно много приверженцев, но пользовалось не слишком доброй славой. Правда, и Тацит и Плиний Младший упоминают о личности Христа. Но как же мало они о нем знают! Они посвящают всего несколько слов основателю новой религии, который должен был их заинтересовать хотя бы потому, что в то время уже десятки, а может быть, и сотни тысяч людей почитали его, как бога. К тому же даже то, что они сообщают, явно известно им лишь понаслышке. Насколько смутное представление имели римляне о христианах ещё в 121 году, можно убедиться на примере Светония. Именно в том году он создал свое "Жизнеописание двенадцати Цезарей". Светоний был крупным сановником при императоре Траяне, а император Адриан сделал его своим секретарем. Это открывало ему доступ к государственным архивам и к текущим материалам, освещающим положение дел в Римской империи. Но до чего скудны при всем этом его сведения о христианах! Слово "христиане" он, по мнению ученых, просто повторяет за Тацитом. Это предположение подтверждается тем, что в главе об императоре Клавдии Светоний не отличает христиан от иудеев, а о Христе рассказывает, что он находился в то время в Риме и беспрестанно сеял среди евреев смуту.
Светоний считается серьезным, добросовестным историком, и ученые не могли поверить, что он настолько поддался вздорным слухам. Предполагали, что в его сообщении кроется все же какое-то зерно истины, что речь идет, быть может, не об Иисусе Христе, а о другом человеке, по имени Хрестос. Автор книги "Тайна Иисуса" П. Л. Кушу указывает, что в ту пору это имя было очень распространено среди рабов и вольноотпущенников. Иначе говоря, у нас даже нет уверенности в том, что скупая запись Светония касается именно Иисуса Христа.
А что знали об Иисусе евреи?
Итак, приходится признать, что в интересующем нас вопросе римская историография не оправдала надежд: она сообщает об Иисусе Христе и христианстве до крайности мало. Правда, в защиту римских историков можно привести множество доводов, в частности тот, что римляне и евреи представляли собою два разных, чуждых друг другу мира, далеких один от другого почти как две планеты. Но в таком случае как обстоят дела с еврейской историографией? В конце концов, ведь именно у евреев, очевидцев памятных событий, разыгравшихся вокруг Иисуса из Назарета, были все данные для того, чтобы оставить нам подробное описание хотя бы только судебного процесса в синедрионе или самого акта распятия. Увы, все, чем в этом смысле располагает христианская традиция, сводится к одной-единственной записи в сочинении еврейского историка Иосифа Флавия "Иудейские древности". Кстати сказать, в этом сочинении содержатся ещё две важные для христианства информации: о Иоанне Крестителе и о смерти Иакова, брата Иисуса. Автор "Иудейских древностей" Иосиф Флавий принадлежит к числу самых любопытных людей древности. Его личность была настолько сложна и парадоксально противоречива, что по сей день никто, в сущности, не сумел её разгадать до конца, а мнения о нем бесчисленных поколений историков колеблются от высших похвал до безоговорочного осуждения. Этот многоликий человек провел большую часть жизни в самой гуще бурных событий своего времени, а затем доживал свой век в Риме, в покое и довольствии, пользуясь покровительством трех сменивших друг друга императоров. Он был одним из руководителей иудейского восстания, мужественно боролся с римскими легионами, попал в плен и чудом избежал казни, к которой приговорили остальных иудейских вождей. Судьба удивительнейшим образом благоволила ему и позволяла выпутываться из самых безнадежных положений. Одни объясняют такое везение его поистине дьявольской хитростью и цинизмом, другие говорят, что он превосходил своих современников умом и проницательностью и обладал удивительным умением быстро приспосабливаться к любым обстоятельствам. Действительно, ум у него был острый, отточенный, как лезвие бритвы, но нельзя не учитывать и другую, столь же любопытную черту его характера: он с необыкновенной легкостью завоевывал сердца людей, делая их своими преданными друзьями и покровителями. Соотечественники-современники заклеймили его как изменника и ренегата, но по странной иронии судьбы впоследствии оказалось, что мало у кого есть такие заслуги перед еврейским народом, как у него, автора уникальных исторических сочинений, защитника еврейской культуры и религии.
Иосиф Флавий, как он сам рассказывает в своей автобиографии, родился в год прихода к власти императора Калигулы, то есть в 37 году нашей эры Он с гордостью отмечает, что происходит из знатной семьи первосвященников, а мать его принадлежит к царскому роду Маккавеев. Иосиф с детства отличался необыкновенным умом и способностями; изучал юриспруденцию, увлекался вопросами религии, принадлежал поочередно к нескольким сектам, одно время был священником в иерусалимском храме. В 66 году, когда вспыхнула римско-иудейская война, его назначили губернатором и военным комендантом Галилеи. Несмотря на отсутствие военного и административного опыта, он блестяще справился со своими обязанностями, создал стотысячную армию, организованную по римскому образцу, укрепил города, деревни и горные перевалы, собрал в стратегических пунктах запасы оружия и продовольствия. При этом ему приходилось бороться с личными врагами, усмирять мятежные города, а однажды он отказался повиноваться самому первосвященнику, когда тот, подкупленный иерусалимскими интриганами, попытался сместить его с поста. Император Нерон послал в Иудею для ведения военных действий опытного полководца Веспасиана и его сына Тита; Иосиф возглавлял тогда оборону Галилеи и героически защищался в крепости Иотапата, нанося римским легионам тяжелые потери. В конце концов, однако, крепость пала, и Иосиф вместе с немногими оставшимися в живых защитниками сдался в плен. И тут проявились его умение завоевывать симпатию сильных мира сего, а также его проницательность. Он так понравился сыну Веспасиана Титу, что тот упросил отца не отправлять его в Рим вместе с другими военнопленными, а оставить при себе. И будто бы тогда Иосиф предсказал им обоим, что они станут, один за другим, римскими императорами. С тех пор, вплоть до конца римско-иудейской войны, Иосиф находился в лагере римлян, служа им верой и правдой против своих соотечественников. Неоднократно, особенно во время осады Иерусалима, он выступал в качестве парламентера, призывая повстанцев опомниться и сложить оружие. Евреи считали его изменником, он же утверждал впоследствии, что хотел таким образом спасти свой народ от уничтожения, зная, что римляне правят миром по воле Яхве и борьба против них бесполезна. Веспасиан и Тит щедро вознаградили Иосифа за услуги, оказанные им в Иудее, а также - и прежде всего - за то, что так точно сбылось его предсказание. Они разрешили ему даже носить их родовое имя Флавий, и с тех пор он стал называть себя Иосифом Флавием. В Риме, где он поселился, ему было предоставлено жилье в личной резиденции Веспасиана, он получил римское гражданство, пожизненную пенсию и земельные угодья в Италии и Иудее. Домициан, третий император из рода Флавиев, тоже осыпал его милостями и освободил от налогов.
Иосиф Флавий умер, вероятно, в начале второго столетия; во всяком случае, точно известно, что он жил ещё при императорах Нерве и Траяне. После смерти ему воздвигли в Риме памятник. Можно ли представить что-либо более парадоксальное, чем этот эпилог жизни человека, который был когда-то священником разрушенного римлянами иерусалимского храма, а затем одним из вождей иудейского восстания, то есть врагом Рима? В римский период своей жизни Иосиф Флавий, будучи человеком богатым и знатным, не поддался, однако, соблазну бездействия, а, напротив, с удивительным рвением взялся за перо. Плодом его многолетнего труда явились два монументальных сочинения: "Иудейская война и "Иудейские древности" - и две книги публицистического характера: "О древности иудейского народа. Против Апиона" и "Жизнь". Имея доступ к императорским архивам, Иосиф Флавий, несомненно, использовал" в своей работе документы, которые впоследствии, среди бурь и катаклизмов Истории, бесследно пропали. К тому же он был ведь не только очевидцем, но и непосредственным участником многих важных событий. Иудейскую войну, например, в особенности же осаду Иерусалима, он, должно быть, воссоздал по собственным каждодневным записям,- ничем иным нельзя объяснить живость, яркость и реализм его повествования. Словом, он стал для многих поколений историков незаменимым источником сведений об истории еврейского народа. Его книгами широко пользовались как языческие авторы (в частности, римский историк Дион Кассий и эллинский философ Порфирий), так и христианские (Ориген, Евсевий Кесарийский и автор латинского перевода Библии - Иероним). Два главных исторических сочинения Иосифа Флавия, переведенные почти на все европейские языки, пользуются огромной популярностью с момента их опубликования и по сей день, вдохновляя писателей, музыкантов и художников всех времен. Итак, напомним, что единственной информацией о Христе, сохранившейся в еврейской литературе, является отрывок из "Иудейских древностей", известный в кругах библеистов под названием "Флавиева свидетельства". Приведем его полностью: "В то время жил Иисус, мудрый человек, если вообще можно назвать его человеком. Он совершал вещи необыкновенные и был учителем людей, которые с радостью воспринимали правду. За ним пошло много иудеев, равно как и язычников. Он и был Христом. А когда по доносам знаменитейших наших мужей Пилат приговорил его к распятию на кресте, его прежние приверженцы не отвернулись от него. Ибо на третий день он снова явился им живой, что предсказывали божьи пророки, так же как и многие другие поразительные вещи о нем. С тех пор и по сей день существует община христиан, получивших от него свое название".
Сказания евангелистов
От редакции.
Первые главы этой книги Зенона Косидовского были опубликованы в польской периодической печати в 1973-1975 годах. Перевод книги на русский язык осуществлялся параллельно с подготовкой к её изданию в ПНР. При переводе с согласия автора сделаны некоторые сокращения. Автор назвал свою работу "Opowiesci ewangelistow" - "Сказания евангелистов". Однако речь в ней идет не только о четырех канонических евангелиях. В яркой и живой форме Зенон Косидовский рассказывает об истории происхождения книг Нового завета, их мнимых и действительных авторах, об обстановке в раннехристианских общинах, о политической и идеологической ситуации в Римской империи первых веков нашей эры.
История раннего христианства и его источники привлекали и продолжают привлекать внимание исследователей. Историки, лингвисты, археологи, этнографы многих стран, в том числе и Советского Союза, накопили огромный материал, позволяющий сделать определенные выводы о происхождении, характере и авторстве "священных" книг Нового завета. Однако по многим вопросам не существует единой точки зрения. Большинство исследователей сходятся на том, что тексты Нового завета - это не более чем древние литературные памятники, синтетическое соединение древних мифов, библейских пророчеств, описаний исторических событий, произведений фольклора. Зенон Косидовский не только знакомит читателей с точкой зрения и аргументацией многих представителей современной библеистики, но и высказывает свой взгляд по целому ряду вопросов.
Советские читатели с большим интересом и вниманием отнеслись к первому изданию "Сказаний евангелистов", вышедшему в свет в нашей стране в 1977 году. В адрес редакции поступило большое количество писем, в которых высказывались пожелания, делались критические замечания. Некоторые из этих пожеланий и замечаний были учтены в предыдущих изданиях книги. Настоящее издание предпринимается в ответ на многочисленные просьбы читателей.
От автора.
Закончив работу над "Библейскими сказаниями", я ни минуты не колебался, по какому пути идти дальше. В заключительном разделе "Библейских сказаний" я вкратце рассказал об иудейской секте ессеев, монастырь и документы которой были обнаружены в Кумране. Верования ессеев во многом поразительно похожи на верования первых христиан. Кто такой Иисус из Назарета - центральная фигура новой религии? Имеются ли доказательства, подтверждающие его историчность? И как случилось, что скромный бродячий учитель, названный своими учениками мессией, похожий на многих других мессий, то и дело появлявшихся в маленькой далекой провинции Римской империи, стал основателем одной из влиятельнейших религий мира? В своей книге я пытаюсь ответить на эти вопросы или, вернее, рассказать, что говорит по этому поводу наука.
1. ОДИН ИЗ МИЛЛИОНОВ РАБОВ.
Что знали римляне об Иисусе из Назарета?
Кто такой был Иисус из Назарета? Существуют ли какие-либо доказательства, подтверждающие его историчность? До конца восемнадцатого и даже ещё в первые десятилетия девятнадцатого века постановка подобных вопросов часто приводила к плачевным последствиям. Излишнее любопытство, желание узнать больше, чем рассказывает Новый завет и церковная традиция, казались правоверным христианам качествами в высшей степени предосудительными, граничащими с ересью. При этом христиане забывали один из своих же догматов, гласивший, что Иисус был не только сыном божьим, но и человеком из плоти и крови, которому было свойственно все то же, что и остальным людям, и который, как все, имел свою биографию. Плоды церковного мракобесия испытали на себе ученые, исследователи эпохи возникновения христианства. Немец Герман Самуэль Реймарус так и не отважился обнародовать результаты своих исследований. Они были опубликованы лишь спустя десять лет после его смерти. А крупнейший немецкий богослов Давид Фридрих Штраус и французский исследователь Эрнест Ренан, которые своими работами об Иисусе завоевали мировую известность и оказали влияние на формирование современных взглядов в этой области, поплатились за свою смелость университетскими кафедрами. Сегодня подобные меры, направленные на подавление свободы научного поиска, отошли в прошлое, во всяком случае в столь неприкрытой форме. Наступило время широких, ничем не ограниченных исследований. В результате коллективных усилий историков, религиоведов, филологов, археологов и ученых ряда других специальностей возникла богатейшая литература, проливающая, благодаря многим открытиям, совершенно новый свет на все эти проблемы. Христианская традиция в доказательство исторической достоверности существования Иисуса ссылалась на сохранившиеся до нашего времени тексты нехристианских авторов, чья беспристрастность якобы не вызывала сомнений. Речь идет о трех римских авторах: Таците, Плинии Младшем и Светоний. От первых последователей Христа эти авторы отличались буквально всем: образованием, социальным происхождением, имущественным положением, культурой и религиозными представлениями. Христиане принадлежали к городскому плебсу и гнездились в самых бедных кварталах Рима. Названные же три писателя принадлежали к высшей знати империи. Эти почтенные, одетые в тоги граждане вряд ли могли питать особую симпатию к плебсу, чуждому им нравами и религией; более естественно предположить, что плебс им внушал отвращение. И если такие люди, рассуждали богословы, сочли все же необходимым упомянуть в своих сочинениях о создателе столь чуждой им религии, то это служит лучшим доказательством достоверности существования Иисуса Христа. Все это, однако, было бы убедительным лишь в том случае, если б удалось неопровержимо доказать подлинность этих упоминаний, доказать, что они действительно принадлежат перу названных авторов. Поэтому исследователи, отправляясь в свое долгое странствие по жизненному пути Иисуса, занялись в первую очередь этой христианской традицией и подвергли высказывания трех римских авторов тщательному изучению. Их выводы были обнародованы лишь после долгих лет кропотливых изысканий и не во всех своих деталях встретили единодушное одобрение. Кое-какие вопросы так и не были выяснены окончательно и являются по сей день предметом ожесточенных споров. Отметив, справедливости ради, это обстоятельство, мы попробуем вкратце рассказать о результатах этих исследований, напоминающих порой захватывающее единоборство современной критической мысли с древними головоломками. Начнем с Тацита, крупнейшего историка и писателя Древнего Рима, патриция и консула (около 55-120 годах нашей эры). Примерно в 116 году он опубликовал главное свое сочинение - "Анналы". В книге 15-й "Анналов" дано описание знаменитого пожара, вспыхнувшего в Риме в 64 году и чуть не уничтожившего весь город. Как известно, современники обвиняли императора Нерона в том, что он умышленно приказал поджечь город, мечтая потом построить его заново по своему вкусу. Венценосный безумец, пытаясь отвести от себя подозрения, свалил вину на христиан. В 44-й главе "Анналов" мы читаем:
"Чтобы пресечь слухи, Нерон подставил виновных и подверг самым изощренным казням тех, кого чернь ненавидела за их постыдное поведение и называла христианами. Начало этому названию дал Христос, который был при императоре Тиберии приговорён к смерти прокуратором Понтием Пилатом; временно подавленное пагубное суеверие вспыхнуло снова не только в Иудее, где это зло родилось, но также и в столице, куда отовсюду стекается и находит множество приверженцев всякая гадость и пакость. Вначале схватили тех, кто эту веру исповедовал публично, затем - на основании их показаний - великое множество других и признали их виновными не столько в поджоге, сколько в ненависти к роду человеческому. Казнили их с позором - одевали в шкуры диких зверей и бросали на растерзание собакам, распинали на крестах и ночью поджигали вместо факелов. Нерон отдал для этого свой парк и, кроме того, устроил представление в цирке, где он сам, переодетый возницей, смешивался с толпой или вставал во весь рост на повозке. В итоге, хотя эти люди были виноваты и заслуживали строжайшего наказания, они вызывали сочувствие, ибо гибли не ради блага империи, а из-за жестокости одного человека".
Что можно сказать об этом отрывке? О его подлинности свидетельствует явно враждебное отношение к жертвам Нерона и их вере, презрительно названной "пагубным суеверием". Поскольку невозможно предположить, что это более поздняя христианская вставка, авторство Тацита представляется неоспоримым.
Но тут возникает вопрос: можно ли вообще верить Тациту, когда он пишет, что в Риме жило много христиан, называвшихся так по имени Христа? Сомнения тут вполне закономерны. Известно, что в первом веке нашей эры приверженцы Христа ещё не назывались христианами, а, как мы помним, пожар Рима имел место в 64 году нашей эры. В "Деяниях апостолов" (11:26) мы читаем, что название - или прозвище - "христиане" придумали язычники - жители Антиохии, славившиеся своей насмешливостью. Как оно возникло? Оказывается, "Христос" - это греческий эквивалент еврейского слова "мессия", что значит "помазанный", "намазанный". Людям тогдашнего эллинского мира этот эпитет в применении к приверженцам какого-то Христа казался смешным и нелепым. Сами они намазывались благовониями исключительно из гигиенических или медицинских соображений, это была повседневная косметическая процедура, наподобие нашей чистки зубов, например. Таким образом, прозвище "христиане" значило: "те, кого натирают мазями".
Со временем последователи Христа привыкли к этому глумливому прозвищу и сами начали его употреблять. Но до этого они себя называли "святыми", "братьями", "избранными", "сыновьями света", "учениками", "бедными" и чаще всего "назореями". В Евангелии от Матфея сказано: "И, придя, поселился в городе, называемом Назарет, да сбудется реченное через пророков, что он Назореем наречется" (2:23). А в "Деяниях апостолов" первосвященник Анания говорит о Павле: "Найдя сего человека язвою общества, возбудителем мятежа между иудеями, живущими по вселенной, и представителем Назорейской ереси" (24:5). Мы знаем также, по свидетельствам некоторых отцов церкви, что долгое время последователей Христа называли исключительно "назореями".
Следовательно, в 64 году нашей эры в Риме не было "христиан", как их называет Тацит. Назореи составляли, правда, отдельную секту, но не порывали с иудаизмом. Они считали себя правоверными иудеями и отличались от своих собратьев лишь своим убеждением, что предсказанный библейскими пророками мессия уже явился в образе Иисуса Христа. Неудивительно, что римляне не отличали христиан от иудеев, о чем свидетельствует, в частности, запись Светония, к которой мы ещё вернемся.
В общем приходится отметить, что Тацит, изображая прошлое, не слишком заботился о точности. В начале второго столетия, когда писались "Анналы", в Риме было действительно много последователей Иисуса, которых тогда уже называли христианами. И Тацит просто перенес современную ему обстановку на целых полвека назад. Историк черпал, должно быть, свои сведения у самих христиан. А те рассказывали не только о гибели многих своих ни в чем не повинных единоверцев во время пожара, но заодно и о смертном приговоре Иисусу, вынесенном Понтием Пилатом при императоре Тиберии, а также о том, что преследуемые Нероном христиане вызывали глубокое сочувствие у тогдашних римлян. Исходя из всех этих соображений, можно заключить, что приведенный выше отрывок текста действительно принадлежит Тациту, но, навеянный рассказами христиан второго века, он неточно воссоздает обстановку 64 года, то есть середины первого века. Следует также отметить, что текст "Анналов" был найден лишь в 1429 году. Мы знаем, как произвольно обращались с подлинниками древние и тем более средневековые переписчики; отнюдь не исключено, что среди бесчисленных поколений переписчиков нашлись люди, которые считали нужным дополнить текст упомянутыми выше подробностями. Возможно, эти более поздние вставки были продиктованы желанием реабилитировать в глазах римлян, перешедших в христианскую веру, их далеких предков, показать, что они питали сочувствие к первым христианским мученикам и непричастны к преступлениям императора Нерона. Вторым римским писателем, упоминавшим в своих сочинениях о последователях Иисуса Христа, был Плиний Младший. Он родился в 52 году, умер около 114 года и был, что стоит подчеркнуть особо, близким другом Тацита. Прочное место в истории мировой культуры он занял благодаря своей переписке, девять томов которой сохранилось до наших дней, в особенности же благодаря отчетам императору Траяну из Вифинии и Понта, где он занимал B 111-113 годах пост римского наместника.
В одном из таких писем-отчетов Плиний Младший пишет о последователях Христа: "Эта вера распространяется повсюду не только в городах и деревнях, но и во всей стране. Храмы пустеют, люди давно уже не совершают жертвоприношений". Несколько дальше мы читаем: "У них есть обычай в определенные дни собираться перед восходом солнца и молиться Христу, как богу".
Некоторые ученые подвергают сомнению подлинность этих строк, утверждая, что их сочинил и вставил в текст Плиния Младшего в шестнадцатом веке Джиокондо ди Верона, взяв за образец слова Феста, сказанные царю Агриппе ("Деяния апостолов", 25 и 26). Но мы не будем останавливаться на этой гипотезе, поскольку большинство исследователей склонны считать запись подлинной. Да и нет оснований думать иначе, в этой лаконичной информации не содержится ничего подозрительного, все сказанное там известно и по другим источникам - в самом деле, в начале второго столетия христианство стало распространяться в восточных провинциях Римской империи с такой стремительностью, что языческие храмы пустели на глазах, а люди перестали приносить жертвы старым местным богам. Кроме того, мы узнаем из письма, что приверженцы новой религии собирались перед восходом солнца, чтобы молиться Иисусу Христу как своему богу. Плиний Младший не мог не знать, что происходит в подвластных ему провинциях, и было бы скорее странным, если б он в своих отчетах императору умолчал об этих, столь тревожных для Рима фактах. Итак, как мы видим, имеются достаточные основания для того, чтобы считать приведенные выше строки подлинными. Третий названный нами римский автор, Светоний (около 70-160 годах), тоже вращался в высших придворных кругах и пользовался покровительством Плиния Младшего. В его знаменитом сочинении "Жизнеописание двенадцати Цезарей" (около 121 года) есть две краткие, но красноречивые фразы. В главе об императоре Клавдии сказано: "Он изгнал евреев из Рима за то, что они беспрестанно смутьянили, подстрекаемые каким-то Хрестосом", а в главе о Нероне: "Наказали пытками христиан, приверженцев нового и преступного суеверия".
После тщательных исследований ученые пришли к единодушному выводу, что обе фразы являются подлинными и принадлежат самому Светонию, с той лишь оговоркой, что вторая, несомненно, заимствована у Тацита. Вот, в сущности, все, что сказано о христианах в дошедших до нас текстах римских авторов. Если учесть, что главной целью большинства исследователей было найти нехристианские свидетельства, подтверждающие историчность Христа, то приходится признать, что результаты этих поисков ничтожны. Даже в том случае, если все приведенные выше записи безоговорочно подлинны. Ведь в конце концов, что мы из них узнаем? Все три сделаны спустя восемьдесят с лишним лет после смерти Иисуса и сообщают скорее о христианах, чем о самой личности Христа. Из этих весьма лаконичных сообщений явствует, что в начале второго века христианство имело в Риме довольно много приверженцев, но пользовалось не слишком доброй славой. Правда, и Тацит и Плиний Младший упоминают о личности Христа. Но как же мало они о нем знают! Они посвящают всего несколько слов основателю новой религии, который должен был их заинтересовать хотя бы потому, что в то время уже десятки, а может быть, и сотни тысяч людей почитали его, как бога. К тому же даже то, что они сообщают, явно известно им лишь понаслышке. Насколько смутное представление имели римляне о христианах ещё в 121 году, можно убедиться на примере Светония. Именно в том году он создал свое "Жизнеописание двенадцати Цезарей". Светоний был крупным сановником при императоре Траяне, а император Адриан сделал его своим секретарем. Это открывало ему доступ к государственным архивам и к текущим материалам, освещающим положение дел в Римской империи. Но до чего скудны при всем этом его сведения о христианах! Слово "христиане" он, по мнению ученых, просто повторяет за Тацитом. Это предположение подтверждается тем, что в главе об императоре Клавдии Светоний не отличает христиан от иудеев, а о Христе рассказывает, что он находился в то время в Риме и беспрестанно сеял среди евреев смуту.
Светоний считается серьезным, добросовестным историком, и ученые не могли поверить, что он настолько поддался вздорным слухам. Предполагали, что в его сообщении кроется все же какое-то зерно истины, что речь идет, быть может, не об Иисусе Христе, а о другом человеке, по имени Хрестос. Автор книги "Тайна Иисуса" П. Л. Кушу указывает, что в ту пору это имя было очень распространено среди рабов и вольноотпущенников. Иначе говоря, у нас даже нет уверенности в том, что скупая запись Светония касается именно Иисуса Христа.
А что знали об Иисусе евреи?
Итак, приходится признать, что в интересующем нас вопросе римская историография не оправдала надежд: она сообщает об Иисусе Христе и христианстве до крайности мало. Правда, в защиту римских историков можно привести множество доводов, в частности тот, что римляне и евреи представляли собою два разных, чуждых друг другу мира, далеких один от другого почти как две планеты. Но в таком случае как обстоят дела с еврейской историографией? В конце концов, ведь именно у евреев, очевидцев памятных событий, разыгравшихся вокруг Иисуса из Назарета, были все данные для того, чтобы оставить нам подробное описание хотя бы только судебного процесса в синедрионе или самого акта распятия. Увы, все, чем в этом смысле располагает христианская традиция, сводится к одной-единственной записи в сочинении еврейского историка Иосифа Флавия "Иудейские древности". Кстати сказать, в этом сочинении содержатся ещё две важные для христианства информации: о Иоанне Крестителе и о смерти Иакова, брата Иисуса. Автор "Иудейских древностей" Иосиф Флавий принадлежит к числу самых любопытных людей древности. Его личность была настолько сложна и парадоксально противоречива, что по сей день никто, в сущности, не сумел её разгадать до конца, а мнения о нем бесчисленных поколений историков колеблются от высших похвал до безоговорочного осуждения. Этот многоликий человек провел большую часть жизни в самой гуще бурных событий своего времени, а затем доживал свой век в Риме, в покое и довольствии, пользуясь покровительством трех сменивших друг друга императоров. Он был одним из руководителей иудейского восстания, мужественно боролся с римскими легионами, попал в плен и чудом избежал казни, к которой приговорили остальных иудейских вождей. Судьба удивительнейшим образом благоволила ему и позволяла выпутываться из самых безнадежных положений. Одни объясняют такое везение его поистине дьявольской хитростью и цинизмом, другие говорят, что он превосходил своих современников умом и проницательностью и обладал удивительным умением быстро приспосабливаться к любым обстоятельствам. Действительно, ум у него был острый, отточенный, как лезвие бритвы, но нельзя не учитывать и другую, столь же любопытную черту его характера: он с необыкновенной легкостью завоевывал сердца людей, делая их своими преданными друзьями и покровителями. Соотечественники-современники заклеймили его как изменника и ренегата, но по странной иронии судьбы впоследствии оказалось, что мало у кого есть такие заслуги перед еврейским народом, как у него, автора уникальных исторических сочинений, защитника еврейской культуры и религии.
Иосиф Флавий, как он сам рассказывает в своей автобиографии, родился в год прихода к власти императора Калигулы, то есть в 37 году нашей эры Он с гордостью отмечает, что происходит из знатной семьи первосвященников, а мать его принадлежит к царскому роду Маккавеев. Иосиф с детства отличался необыкновенным умом и способностями; изучал юриспруденцию, увлекался вопросами религии, принадлежал поочередно к нескольким сектам, одно время был священником в иерусалимском храме. В 66 году, когда вспыхнула римско-иудейская война, его назначили губернатором и военным комендантом Галилеи. Несмотря на отсутствие военного и административного опыта, он блестяще справился со своими обязанностями, создал стотысячную армию, организованную по римскому образцу, укрепил города, деревни и горные перевалы, собрал в стратегических пунктах запасы оружия и продовольствия. При этом ему приходилось бороться с личными врагами, усмирять мятежные города, а однажды он отказался повиноваться самому первосвященнику, когда тот, подкупленный иерусалимскими интриганами, попытался сместить его с поста. Император Нерон послал в Иудею для ведения военных действий опытного полководца Веспасиана и его сына Тита; Иосиф возглавлял тогда оборону Галилеи и героически защищался в крепости Иотапата, нанося римским легионам тяжелые потери. В конце концов, однако, крепость пала, и Иосиф вместе с немногими оставшимися в живых защитниками сдался в плен. И тут проявились его умение завоевывать симпатию сильных мира сего, а также его проницательность. Он так понравился сыну Веспасиана Титу, что тот упросил отца не отправлять его в Рим вместе с другими военнопленными, а оставить при себе. И будто бы тогда Иосиф предсказал им обоим, что они станут, один за другим, римскими императорами. С тех пор, вплоть до конца римско-иудейской войны, Иосиф находился в лагере римлян, служа им верой и правдой против своих соотечественников. Неоднократно, особенно во время осады Иерусалима, он выступал в качестве парламентера, призывая повстанцев опомниться и сложить оружие. Евреи считали его изменником, он же утверждал впоследствии, что хотел таким образом спасти свой народ от уничтожения, зная, что римляне правят миром по воле Яхве и борьба против них бесполезна. Веспасиан и Тит щедро вознаградили Иосифа за услуги, оказанные им в Иудее, а также - и прежде всего - за то, что так точно сбылось его предсказание. Они разрешили ему даже носить их родовое имя Флавий, и с тех пор он стал называть себя Иосифом Флавием. В Риме, где он поселился, ему было предоставлено жилье в личной резиденции Веспасиана, он получил римское гражданство, пожизненную пенсию и земельные угодья в Италии и Иудее. Домициан, третий император из рода Флавиев, тоже осыпал его милостями и освободил от налогов.
Иосиф Флавий умер, вероятно, в начале второго столетия; во всяком случае, точно известно, что он жил ещё при императорах Нерве и Траяне. После смерти ему воздвигли в Риме памятник. Можно ли представить что-либо более парадоксальное, чем этот эпилог жизни человека, который был когда-то священником разрушенного римлянами иерусалимского храма, а затем одним из вождей иудейского восстания, то есть врагом Рима? В римский период своей жизни Иосиф Флавий, будучи человеком богатым и знатным, не поддался, однако, соблазну бездействия, а, напротив, с удивительным рвением взялся за перо. Плодом его многолетнего труда явились два монументальных сочинения: "Иудейская война и "Иудейские древности" - и две книги публицистического характера: "О древности иудейского народа. Против Апиона" и "Жизнь". Имея доступ к императорским архивам, Иосиф Флавий, несомненно, использовал" в своей работе документы, которые впоследствии, среди бурь и катаклизмов Истории, бесследно пропали. К тому же он был ведь не только очевидцем, но и непосредственным участником многих важных событий. Иудейскую войну, например, в особенности же осаду Иерусалима, он, должно быть, воссоздал по собственным каждодневным записям,- ничем иным нельзя объяснить живость, яркость и реализм его повествования. Словом, он стал для многих поколений историков незаменимым источником сведений об истории еврейского народа. Его книгами широко пользовались как языческие авторы (в частности, римский историк Дион Кассий и эллинский философ Порфирий), так и христианские (Ориген, Евсевий Кесарийский и автор латинского перевода Библии - Иероним). Два главных исторических сочинения Иосифа Флавия, переведенные почти на все европейские языки, пользуются огромной популярностью с момента их опубликования и по сей день, вдохновляя писателей, музыкантов и художников всех времен. Итак, напомним, что единственной информацией о Христе, сохранившейся в еврейской литературе, является отрывок из "Иудейских древностей", известный в кругах библеистов под названием "Флавиева свидетельства". Приведем его полностью: "В то время жил Иисус, мудрый человек, если вообще можно назвать его человеком. Он совершал вещи необыкновенные и был учителем людей, которые с радостью воспринимали правду. За ним пошло много иудеев, равно как и язычников. Он и был Христом. А когда по доносам знаменитейших наших мужей Пилат приговорил его к распятию на кресте, его прежние приверженцы не отвернулись от него. Ибо на третий день он снова явился им живой, что предсказывали божьи пророки, так же как и многие другие поразительные вещи о нем. С тех пор и по сей день существует община христиан, получивших от него свое название".