Страница:
– Ну, что стоишь, как столб? Садись рядом, коль пришел.
Странное дело, груда железа подошла, немного потопталась на месте, видимо, не решаясь наступать на чужой плащ, и, натужно крякнув, опустилась рядом. Для такого количества металла двигался он довольно свободно, если не сказать – грациозно.
Несколько минут мы сидели молча, но меня почему-то ничуть не смущало и не тяготило это молчание. Было такое ощущение, что этого парня я знаю давным-давно. Мы продолжали молча сидеть: я ждал, когда гость начнет разговор, а гость, казалось, был совершенно доволен создавшимся положением и весьма удобно расположился на моем плаще. Ну и что с того, что я сам пригласил его присесть? Должно же быть хоть какое-то чувство приличия.
Я чувствовал, что постепенно мое умиротворение пропадает и ему на смену приходит недовольство.
– Незваный гость хуже татарина, – пробурчал я, обращаясь к вполне определенному лицу.
Однако, то ли «определенное лицо» не понимало выражения о татарине, то ли оно просто игнорировало мои слова, но молчание с его стороны начинало затягиваться. Это, в конце концов, было в высшей степени неприлично.
– Слушай, ты! – возмутился я. – Банка из-под майонеза! Или ты сейчас же скажешь, какого хрена тебе надо, или…
О том, что будет с ним дальше, красноречиво говорил мой меч, появившийся в руках столь же внезапно, как и внезапное появление таинственного рыцаря.
Рыцарь издал нечто вроде металлического «кхм» и проскрежетал:
– Я пришел спасти тебя.
Вот так просто. Пришел меня спасти. Кто его просил? И нужна ли мне его помощь? А вообще-то приятно, когда тебя пытаются спасти – значит, твоя жизнь еще кому-то дорога. В этом стоило разобраться.
– От кого же ты собираешься меня спасать?
– От тебя самого, – последовал ответ. Это было уже понятней. И хотя слова незнакомца звучали парадоксально, я его прекрасно понял. На данном этапе моей жизни существовал лишь один человек, подходящий под это определение. Второй "я".
– Ну хорошо, а кто ты сам, позволь поинтересоваться? – не унимался я, кто его знает, может, он бандит какой-нибудь.
Металлическая голова удивленно вскинулась, и мне показалось, что даже сквозь прорези забрала я увидел удивленные глаза собеседника. С чего, интересно, можно так удивиться? Детей я с ним вроде не крестил, а последний раз такие молодцы встречались мне на страницах Вальтера Скотта.
– Кто я такой? – к металлическим ноткам примешалось человеческое чувство обиды или мне так показалось. – Ты должен знать меня! Я слишком часто помогал тебе.
– Что-то я не помню таких помощников. Говоря это, я осторожно отодвигался от своего соседа. Мне кажется, у него мания величия. Надо же, шизофреника встретил и, главное, в каком месте!
Незнакомец, поворочавшись в своей скорлупе, отрывисто звякнул:
– Не помнишь? Я – Глаз Дракона. Саркастическая улыбка медленно сползла с моего лица. Рука рванулась к вороту. Камня и в помине не было. Если на свете и случаются удивительные вещи, то вот, пожалуйста, – одна из них. Впрочем, в этом мире могло случиться всякое, приходилось верить и в такие вещи.
– Постой, приятель. Я что-то не совсем понимаю, ты – живое существо? Да что там, ты -человек? Как можешь ты быть Глазом Дракона?
– Ты ошибаешься, Файон. Я – не человек. Рука в металлической перчатке поднялась к шлему и, чуть помедлив, откинула его.
Хорошо, что я парень с крепкими нервами. Этот парень оказался прав. Он не был человеком. Вытянутая мордочка, нос пятачком, с двумя симпатичными дырочками, чешуйчатая кожа и довольно премиленькие глазки. Чему тут удивляться? Вполне нормальный небольшой дракончик. Я бы даже сказал по-другому, но боюсь, что мои слова обидели бы Дракона. Поэтому я лишь отметил про себя, что он больше всего похож на самого обыкновенного черта, каким его описывает Гоголь. Правда, я ни разу не встречал никаких упоминаний о чертях в здешних местах, но наши миры такие разные, и одинаковые вещи вполне могут иметь совершенно разные названия.
С трудом закрыв рот, я постарался привести свои мысли в порядок. Совершенно не лишнее занятие после встречи с чертом. Насколько я помню – это отнюдь не такие уж дружелюбные создания.
– Тебе что-то непонятно, Файон? Дракон закрыл забрало, и я облегченно вздохнул. Лучше все-таки смотреть на железо, чем на не внушающую доверия морду этого крокодила. Хорошенький персонаж. Черт в доспехах. Я немного подумал и почти смирился с мыслью, что Глаз Дракона послал на помощь мне своего посланца, или…
– Как мне называть тебя? – спросил я у металлического воина.
– Называй меня так, как называл раньше в своих мыслях.
Если этот парень может читать мои мысли, а что это так, и дураку понятно, то мне лучше не думать больше о чертях и крокодилах.
– Хорошо, Дракон. Как получилось, что ни с того, ни с сего ты вдруг заявился ко мне?
– До этого все твои мысли были слишком разбросаны и не выражали ничего конкретного. И лишь недавно ты ясно сформулировал свое желание получить помощь.
Что верно, то верно. Именно в тот момент, когда за спиной раздался этот дьявольский хохот, я как раз думал о том, что одному мне будет, пожалуй, тяжеловато. А вдвоем… будет ли нам намного легче?
– А вдвоем мы и не будем, – опережая меня, произнес Дракон, тем самым подтверждая мою догадку о том, что прекрасно слышит мои не слишком любезные мысли.
У этого парня железные нервы: если бы я узнал, что меня называют крокодилом, я бы…
– Ничего страшного, – равнодушно бросил Дракон.
Я хмыкнул.
– С тобой трудно общаться.
– Ничего, ты привыкнешь, – ответил Дракон, – это трудно только первые сто лет.
– Ага, – с готовностью ответил я, – я больше и не думаю прожить.
Мы посмотрели друг на друга. Какая-то искра понимания проскочила между нами, и мы дружно рассмеялись. Его ржавый смех сливался с моим, и, видит Бог, я почувствовал, что могу доверять этому парню во всем.
– Извини, Файон, – немного посмеявшись, обратился ко мне Дракон. – Давно мой разум не был так свободен. Но ты можешь закрыться от меня.
– Нет уж, дудки, – я растянулся на траве, -чего ради мне прятаться от друга.
Дракон, то ли убежденный моими доводами, то ли умиленный моим доверием, покачал головой:
– Хорошо. Я постараюсь не лезть в твое сознание. Тем более, что там уже находится разум Повелителя Мира.
– Ты об этом знаешь?
– Слишком давно мы путешествуем вместе, чтобы я не знал всех твоих мыслей.
– Вот как? И что ты обо всем этом думаешь?
Дракон на короткое время замолчал, чтобы оглядеть окрестности, по нашему молчаливому соглашению эту миссию он взял на себя.
– Видишь ли, Файон. У меня, конечно, есть свое мнение относительно всех твоих планов. Я даже могу сказать тебе, что последует за всем этим. Но я не сделаю этого.
Вы, люди, слишком чувствительны к событиям будущего. Вы горько переживаете прошлое, ставите памятники давно минувшим событиям, оплакиваете умерших и грустите о прошедших днях. Разве можно открывать вам окно в мир будущего? Это лишь приведет вас к беспорядочному хаосу. А хаоса и так слишком много в этом мире.
– Скажи мне, Дракон, а ты видишь будущее в моем мире, в том, из которого я пришел? Дракон покачал головой:
– Вот видишь, Файон, ты уже беспокоишься о своем мире. Но не волнуйся. Единственное, что я могу сказать тебе: вспомни предсказание Книги Судьбы. Ты стал почти всем. Но ты еще не знаешь, как управлять своим будущим. А до этих знаний, поверь мне, очень долгая дорога. На этом давай закончим этот пустой разговор.
Я и сам понял, что знание будущего принесет немного пользы. Что толку с того, что я буду знать, где, когда и во сколько лет мне предстоит погибнуть. Главное, знать, ради чего погибать, а это я знаю и без предсказаний.
И посему, отбросив дурные мысли в сторону, я достал из мешка краюху хлеба и, разломив, протянул половину из них Дракону. Он отрицательно покачал головой:
– Духу не нужна пища.
– Так ты дух? – неудивительно, что я поперхнулся.
Железный дух подскочил и вмазал мне железной перчаткой промеж лопаток. Кусок проскочил, но теперь заболела спина. Я поблагодарил:
– Нет, ты не дух! Для духа у тебя слишком тяжелая рука.
Дракон рассмеялся раскатистым смехом.
– То, что я не нуждаюсь в еде, совершенно не значит, что я не нуждаюсь в твердом теле. То, что ты видишь – лишь оболочка, которая понравилась мне больше всего. Я мог появиться перед тобой в образе чудовища или в теле прелестной девицы. Ты понимаешь, о чем я говорю? Главное, не наружность, а то, что внутри.
Все верно. Встречают по одежке, а провожают по количеству съеденного и выпитого. Слова Дракона справедливы. Чудовище может быть другом, а прекрасная девушка жестким врагом.
– А каков ты?
– Я?
Мне показалось, что мой вопрос немного озадачил Дракона. Но после секундного замешательства, или мне так показалось. Дракон ответил:
– Я таков, каков мой хозяин. Мой хозяин -Повелитель Мира. Ему я служу. А так как его разум сейчас в тебе и ты являешься владельцем камня, то я похож только на тебя. Я понятно выражаюсь?
– Как профессор на лекции, – что я тупой, что ли? – Значит у тебя нет своего "я"?
– Мое "я", умерло много веков назад, и с тех пор я подчиняюсь только хозяину камня.
Мы замолчали. Дракон, наверное, думал о своем, а я о своем. Странно быть духом, но еще удивительнее повелевать им. Долго ли это продлится, никто не знает, а сам Дракон не желает говорить об этом.
Вообще вопрос был очень интересный и стоило поразмыслить на досуге.
– А ты сможешь когда-нибудь вернуться в тот мир живым?
Дракон посмотрел на меня ТАКИМ взглядом, от которого мне стало немного не по себе:
– Когда-нибудь я вернусь, и на это только моя воля.
Грустная история. Сказочная история. А что в этом плохого? Сказка так сказка.
Я всегда замечал за собой одну привычку -засыпать в каком угодно положении, в каком угодно месте. Вот и сейчас, как только голова прикоснулась к траве, пахнущей розами, я провалился в бездну, в которой происходят вещи более удивительные, чем иной раз в жизни.
Мне снова снился снег. Я шел по тонкому хрустящему насту, куда-то к далекому горизонту, сам не понимая зачем, и не зная своей цели. Снег медленно кружился вокруг меня легкими мотыльками.
Хруст снега стал громче, в одно мгновение белизна, словно ее облили черной краской, исчезла. И вокруг снова не стало снега, остался только черный пепел. Он затыкал мне рот, не давая дышать…
Задыхаясь, я вскочил на ноги и затряс головой, пытаясь прогнать последние остатки страшного сна.
Дракон стоял спиной ко мне. Переведя взгляд с его спины на холмы, я почувствовал, что сон возвращается. Соседние холмы были черны.
Их затопила именно та армия, которую я ждал. И которую не ждал. Ибо это была не та армия, которую я видел на побережье. Не шла она ни в какое сравнение и с армией, которая сражалась со мной на острове Дракона. Черная масса, переливаясь с холма на холм, шевелясь, как огромный неторопливый зверь, скрывалась за черным горизонтом, а слева и справа ее края исчезали в туманной дымке наступающей ночи. Прямо перед нами в небольшом отдалении от переднего края войска, переваливаясь с боку на бок, двигался какой-то предмет. Присмотревшись повнимательней, я понял, что это походная кибитка. Прямо над ней развивался флаг. На белом полотнище, пересекая красное солнце, чернел меч. Единственный, кто мог придумать подобную безвкусицу, был Черный Варркан.
– Ну как – нравится? – повернулся ко мне Дракон.
– Издеваешься?! Почему не разбудил?
– Зачем?
– У меня были немного другие планы относительно этой армии. Она мне не нужна! Мне нужен Черный Варркан.
– То есть ты хотел сбежать? – от Дракона так и исходило геройство.
– Не сбежать, а ретироваться. Надеюсь, ты понимаешь значение этого военного термина?
– За время нашего… знакомства, я узнал столько новых военных и невоенных терминов, что я теперь воспринимаю любую твою речь.
А чтобы у меня не оставалось никаких сомнений, Дракон выдал замысловатую фразу, состоящую из далеко не лучших слов моего мира. Неужели этому он тоже набрался от меня?
– Я все правильно сказал? – поинтересовался Дракон.
Наверное, в этот момент он не читал мои мысли, иначе обиделся бы.
– Довольно болтовни, пора заняться приготовлениями к драке, раз уж мы не успели смыться. Опять придется отбиваться до последних сил, надеясь лишь на Повелителя Мира.
Чертов Дракон, мог бы и разбудить! Ему то что? Он дух!
– Послушай, Дракон! – сказал я, не оборачиваясь к нему. – Конечно, очень мило с твоей стороны, что ты будешь помогать мне. Но как ты мне будешь помогать?
Я повернул голову, желая в последние минуты перед дракой, а возможно и перед смертью, поиздеваться над Драконом.
Но получилось совсем наоборот. Надо мной посмеялся Дракон. Прямо за мной, выстроившись в три шеренги, стояли воины Дракона, те самые ребята, которые помогли мне на Острове. Края шеренг исчезали за холмом и вновь появлялись на следующем. И пока хватало моего зрения, я видел выстроившихся в три шеренги серебряных воинов Дракона.
– Ты что-то спросил? – поинтересовался Дракон.
– Да нет. Просто я хотел, чтобы мы закончили до ужина.
– А-а. Тогда принимай командование. Тебе нравятся мои солдаты?
– Угу, слишком они шустрые.
Я еще раз обвел взглядом свое неожиданное войско. Заходящее солнце сверкало на серебряных доспехах, превращая их в алые всполохи света, на которые было больно смотреть.
– Посмотри! – дотронулся до плеча Дракон. Я посмотрел на чужое войско и увидел, что наше появление замечено. Черная волна, до этого уверенно захлестывавшая землю, замерла, а еще через мгновение даже отхлынула назад.
– Теперь до глухой ночи они и с места не сдвинутся.
– Я тоже так думаю, но все равно, в следующий раз предупреждай меня о своих подарках.
– Ты забываешь о нашем разговоре, – чуть нахмурился Дракон, – для тебя мои воины были таким же будущим, как и я сам. Я просто помогаю, а все остальное должен сделать ты сам.
– Понимаю, – сдался я.
Я плюнул на то, что Дракон может прочитать в моей голове все мысли. Он и так слишком много знает и о себе, и обо мне, чтобы предугадывать все мои самые заветные желания.
– Дракон, – забрало повернулось ко мне, и я разглядел внимательные глаза, – я видел твоих ребят в работе, но здесь против нас слишком чудовищная сила. Столько нелюдей я не видел еще никогда.
– Не волнуйся, хозяин, – черт, а приятно звучит: ХОЗЯИН, – мои солдаты знают свое дело.
– Дракон, раз у нас есть немного свободного времени, не ответишь ли ты на несколько моих вопросов?
– Ты всегда отличался любознательностью. Я молча проглотил эту, с позволения сказать, шутку:
– Меня всегда интересовало, каким образом я переношусь в этот мир? И еще, что это за мир, как далеко он от моей Земли?
– Разве ты не слышал о параллельных мирах?
– Причем здесь параллельные миры? Дракон вздохнул так, как вздыхают только учителя, доведенные до отчаяния тупостью учеников.
– Ладно, у нас есть немного времени, и я расскажу тебе кое-что о параллельных мирах.
Дракон взмахнул рукой, несколько его воинов сорвались с места и, подбежав к нам, вытащили свои мечи, соорудив из них два вполне сносных кресла.
– Садись, Файон.
Я уселся.
– Ну что ж, довольно удобно, еще бы попить чего-нибудь, и тогда я – счастлив.
Дракон усмехнулся, или мне показалось, что он усмехнулся. Тем не менее он взмахнул рукой, и прямо перед моим изумленным лицом повис бокал.
Вот ото дело! Я отхлебнул, закрыв глаза, готовясь, встретить тепло, разливаемое по желудку. Ожидаемого результата не получилось:
– Что ты мне дал? – я посмотрел внутрь бокала.
Там оказалось обыкновенное молоко.
– А что? – совершенно искренне удивился Дракон. – Ты просил попить, а не выпить.
– Да, но молоко…
– … очень полезно.
Я почувствовал себя малолетним карапузом, которому вытерли сопли.
– Ладно, рассказывай свои сказки, – я допил молоко, и бокал тут же исчез, заставив меня еще раз вздрогнуть. – Только давай больше без фокусов, а то моя голова и так раскалывается.
– Я хотел, как лучше. Угу, оправдывайся теперь.
– Надеюсь, молоко было натуральным?
– Только что из-под коровы, – парировал Дракон. Я так и не понял, говорит он это серьезно или продолжает насмехаться надо мной.
– Эй, ты, рептилия, – я поднял брови, в знак того, что уже сыт по горло пустыми разговорами, – давай ближе к делу. Солнце скоро сядет совсем и врядли нам дадут поболтать без помех.
– Ты хочешь узнать, почему ты здесь, – просто уточнил мой собеседник. – Хорошо. Твоя история интересна. Слушай.
Дракон старательно прокашлялся, словно в его металлическом теле было чему кашлять, и, непринужденно прохаживаясь передо мной с видом школьного учителя, начал свой рассказ.
– Как тебе должно быть известно, многоуважаемый варркан Файон, вся наша Вселенная состоит из бесконечного числа взаимосвязанных и взаимозаменяемых вселенных. Каждая из которых может при необходимости и при стечении некоторых обстоятельств накладываться друг на друга в определенных резонансных точках, создаваемых динамизированными воздействиями некоторых аспектов Вселенной…
Дракон подозрительно посмотрел на меня и, понизив голос, спросил:
– Ты все понимаешь?
– Что я – тупица?
Честно говоря, из всего сказанного я не понял совершенно ничего. Но я боялся, что мое незнание этих, с позволения сказать, истин лишь заставит Дракона рассказывать о них подробнее. Чего мне совершенно не хотелось.
Я старательно делал вид, что все, сказанное мне, понятно, как букварь, и от разоблачения меня спасало только то, что Дракон не наблюдал за моим лицом, на котором, словно в тетрадке, было написано, какая для меня все это чушь.
– Так вот, – продолжал Дракон уверенным тоном, очевидно, ему самому нравился свой голос, – в каждом мире существует существо, в нашем случае это человек, который имеет своего двойника, что наряду с сознанием и волей предполагает еще какое-то активное начало…
Дракона понесло. Он начал сыпать такими словами и терминами, понять которые можно было только окончив что-нибудь вроде Кембриджа или, на худой конец, университет имени Патриса Лумумбы. А так как я никаких университетов, к сожалению, не кончал, то просто-напросто перестал слушать этого металлического зануду, думающего, что у всех такая же вместительная башка, как у него.
Но после того как в речи Дракона стали то и дело проскальзывать восьмизначные цифры, мне стало совсем нехорошо. Поэтому я его и прервал:
– Дракон!
– … панткаль Цадгриеля после запятой в пятом… что?
Я терпеливо дождался, пока поток слов иссяк и наступила тишина, при которой можно будет говорить.
Глаза, а точнее, шлем Дракона повернулся ко мне.
– Что ты сказал?
– Дракон! – начал я как можно осторожнее, чтобы не обидеть это, в общем, милое создание.
– Я, конечно, понимаю, что все это жутко интересно и очень любопытно, но…
Ну что я мог ему сказать? Конечно, я сказал то, что думал:
– Мне твои пенктали после запятой в пятом вообще до фени. Я хочу просто знать, кто такой этот дьявол, и почему он скрывается под моим именем. И все.
Дракон тяжело вздохнул. Видимо, за время пребывания в образе камня ему не часто попадались слушатели. Но я был не тот, с кем он мог наговориться досыта.
– Ну так что, Дракон? Только попроще, без всяких там пятых знаков после запятой, ладно? Кто этот дьявол?
Ответ оказался слишком неожиданным, и поэтому даже мое натренированное тело варркана вздрогнуло.
– Это – ты сам!
ГЛАВА 8
Странное дело, груда железа подошла, немного потопталась на месте, видимо, не решаясь наступать на чужой плащ, и, натужно крякнув, опустилась рядом. Для такого количества металла двигался он довольно свободно, если не сказать – грациозно.
Несколько минут мы сидели молча, но меня почему-то ничуть не смущало и не тяготило это молчание. Было такое ощущение, что этого парня я знаю давным-давно. Мы продолжали молча сидеть: я ждал, когда гость начнет разговор, а гость, казалось, был совершенно доволен создавшимся положением и весьма удобно расположился на моем плаще. Ну и что с того, что я сам пригласил его присесть? Должно же быть хоть какое-то чувство приличия.
Я чувствовал, что постепенно мое умиротворение пропадает и ему на смену приходит недовольство.
– Незваный гость хуже татарина, – пробурчал я, обращаясь к вполне определенному лицу.
Однако, то ли «определенное лицо» не понимало выражения о татарине, то ли оно просто игнорировало мои слова, но молчание с его стороны начинало затягиваться. Это, в конце концов, было в высшей степени неприлично.
– Слушай, ты! – возмутился я. – Банка из-под майонеза! Или ты сейчас же скажешь, какого хрена тебе надо, или…
О том, что будет с ним дальше, красноречиво говорил мой меч, появившийся в руках столь же внезапно, как и внезапное появление таинственного рыцаря.
Рыцарь издал нечто вроде металлического «кхм» и проскрежетал:
– Я пришел спасти тебя.
Вот так просто. Пришел меня спасти. Кто его просил? И нужна ли мне его помощь? А вообще-то приятно, когда тебя пытаются спасти – значит, твоя жизнь еще кому-то дорога. В этом стоило разобраться.
– От кого же ты собираешься меня спасать?
– От тебя самого, – последовал ответ. Это было уже понятней. И хотя слова незнакомца звучали парадоксально, я его прекрасно понял. На данном этапе моей жизни существовал лишь один человек, подходящий под это определение. Второй "я".
– Ну хорошо, а кто ты сам, позволь поинтересоваться? – не унимался я, кто его знает, может, он бандит какой-нибудь.
Металлическая голова удивленно вскинулась, и мне показалось, что даже сквозь прорези забрала я увидел удивленные глаза собеседника. С чего, интересно, можно так удивиться? Детей я с ним вроде не крестил, а последний раз такие молодцы встречались мне на страницах Вальтера Скотта.
– Кто я такой? – к металлическим ноткам примешалось человеческое чувство обиды или мне так показалось. – Ты должен знать меня! Я слишком часто помогал тебе.
– Что-то я не помню таких помощников. Говоря это, я осторожно отодвигался от своего соседа. Мне кажется, у него мания величия. Надо же, шизофреника встретил и, главное, в каком месте!
Незнакомец, поворочавшись в своей скорлупе, отрывисто звякнул:
– Не помнишь? Я – Глаз Дракона. Саркастическая улыбка медленно сползла с моего лица. Рука рванулась к вороту. Камня и в помине не было. Если на свете и случаются удивительные вещи, то вот, пожалуйста, – одна из них. Впрочем, в этом мире могло случиться всякое, приходилось верить и в такие вещи.
– Постой, приятель. Я что-то не совсем понимаю, ты – живое существо? Да что там, ты -человек? Как можешь ты быть Глазом Дракона?
– Ты ошибаешься, Файон. Я – не человек. Рука в металлической перчатке поднялась к шлему и, чуть помедлив, откинула его.
Хорошо, что я парень с крепкими нервами. Этот парень оказался прав. Он не был человеком. Вытянутая мордочка, нос пятачком, с двумя симпатичными дырочками, чешуйчатая кожа и довольно премиленькие глазки. Чему тут удивляться? Вполне нормальный небольшой дракончик. Я бы даже сказал по-другому, но боюсь, что мои слова обидели бы Дракона. Поэтому я лишь отметил про себя, что он больше всего похож на самого обыкновенного черта, каким его описывает Гоголь. Правда, я ни разу не встречал никаких упоминаний о чертях в здешних местах, но наши миры такие разные, и одинаковые вещи вполне могут иметь совершенно разные названия.
С трудом закрыв рот, я постарался привести свои мысли в порядок. Совершенно не лишнее занятие после встречи с чертом. Насколько я помню – это отнюдь не такие уж дружелюбные создания.
– Тебе что-то непонятно, Файон? Дракон закрыл забрало, и я облегченно вздохнул. Лучше все-таки смотреть на железо, чем на не внушающую доверия морду этого крокодила. Хорошенький персонаж. Черт в доспехах. Я немного подумал и почти смирился с мыслью, что Глаз Дракона послал на помощь мне своего посланца, или…
– Как мне называть тебя? – спросил я у металлического воина.
– Называй меня так, как называл раньше в своих мыслях.
Если этот парень может читать мои мысли, а что это так, и дураку понятно, то мне лучше не думать больше о чертях и крокодилах.
– Хорошо, Дракон. Как получилось, что ни с того, ни с сего ты вдруг заявился ко мне?
– До этого все твои мысли были слишком разбросаны и не выражали ничего конкретного. И лишь недавно ты ясно сформулировал свое желание получить помощь.
Что верно, то верно. Именно в тот момент, когда за спиной раздался этот дьявольский хохот, я как раз думал о том, что одному мне будет, пожалуй, тяжеловато. А вдвоем… будет ли нам намного легче?
– А вдвоем мы и не будем, – опережая меня, произнес Дракон, тем самым подтверждая мою догадку о том, что прекрасно слышит мои не слишком любезные мысли.
У этого парня железные нервы: если бы я узнал, что меня называют крокодилом, я бы…
– Ничего страшного, – равнодушно бросил Дракон.
Я хмыкнул.
– С тобой трудно общаться.
– Ничего, ты привыкнешь, – ответил Дракон, – это трудно только первые сто лет.
– Ага, – с готовностью ответил я, – я больше и не думаю прожить.
Мы посмотрели друг на друга. Какая-то искра понимания проскочила между нами, и мы дружно рассмеялись. Его ржавый смех сливался с моим, и, видит Бог, я почувствовал, что могу доверять этому парню во всем.
– Извини, Файон, – немного посмеявшись, обратился ко мне Дракон. – Давно мой разум не был так свободен. Но ты можешь закрыться от меня.
– Нет уж, дудки, – я растянулся на траве, -чего ради мне прятаться от друга.
Дракон, то ли убежденный моими доводами, то ли умиленный моим доверием, покачал головой:
– Хорошо. Я постараюсь не лезть в твое сознание. Тем более, что там уже находится разум Повелителя Мира.
– Ты об этом знаешь?
– Слишком давно мы путешествуем вместе, чтобы я не знал всех твоих мыслей.
– Вот как? И что ты обо всем этом думаешь?
Дракон на короткое время замолчал, чтобы оглядеть окрестности, по нашему молчаливому соглашению эту миссию он взял на себя.
– Видишь ли, Файон. У меня, конечно, есть свое мнение относительно всех твоих планов. Я даже могу сказать тебе, что последует за всем этим. Но я не сделаю этого.
Вы, люди, слишком чувствительны к событиям будущего. Вы горько переживаете прошлое, ставите памятники давно минувшим событиям, оплакиваете умерших и грустите о прошедших днях. Разве можно открывать вам окно в мир будущего? Это лишь приведет вас к беспорядочному хаосу. А хаоса и так слишком много в этом мире.
– Скажи мне, Дракон, а ты видишь будущее в моем мире, в том, из которого я пришел? Дракон покачал головой:
– Вот видишь, Файон, ты уже беспокоишься о своем мире. Но не волнуйся. Единственное, что я могу сказать тебе: вспомни предсказание Книги Судьбы. Ты стал почти всем. Но ты еще не знаешь, как управлять своим будущим. А до этих знаний, поверь мне, очень долгая дорога. На этом давай закончим этот пустой разговор.
Я и сам понял, что знание будущего принесет немного пользы. Что толку с того, что я буду знать, где, когда и во сколько лет мне предстоит погибнуть. Главное, знать, ради чего погибать, а это я знаю и без предсказаний.
И посему, отбросив дурные мысли в сторону, я достал из мешка краюху хлеба и, разломив, протянул половину из них Дракону. Он отрицательно покачал головой:
– Духу не нужна пища.
– Так ты дух? – неудивительно, что я поперхнулся.
Железный дух подскочил и вмазал мне железной перчаткой промеж лопаток. Кусок проскочил, но теперь заболела спина. Я поблагодарил:
– Нет, ты не дух! Для духа у тебя слишком тяжелая рука.
Дракон рассмеялся раскатистым смехом.
– То, что я не нуждаюсь в еде, совершенно не значит, что я не нуждаюсь в твердом теле. То, что ты видишь – лишь оболочка, которая понравилась мне больше всего. Я мог появиться перед тобой в образе чудовища или в теле прелестной девицы. Ты понимаешь, о чем я говорю? Главное, не наружность, а то, что внутри.
Все верно. Встречают по одежке, а провожают по количеству съеденного и выпитого. Слова Дракона справедливы. Чудовище может быть другом, а прекрасная девушка жестким врагом.
– А каков ты?
– Я?
Мне показалось, что мой вопрос немного озадачил Дракона. Но после секундного замешательства, или мне так показалось. Дракон ответил:
– Я таков, каков мой хозяин. Мой хозяин -Повелитель Мира. Ему я служу. А так как его разум сейчас в тебе и ты являешься владельцем камня, то я похож только на тебя. Я понятно выражаюсь?
– Как профессор на лекции, – что я тупой, что ли? – Значит у тебя нет своего "я"?
– Мое "я", умерло много веков назад, и с тех пор я подчиняюсь только хозяину камня.
Мы замолчали. Дракон, наверное, думал о своем, а я о своем. Странно быть духом, но еще удивительнее повелевать им. Долго ли это продлится, никто не знает, а сам Дракон не желает говорить об этом.
Вообще вопрос был очень интересный и стоило поразмыслить на досуге.
– А ты сможешь когда-нибудь вернуться в тот мир живым?
Дракон посмотрел на меня ТАКИМ взглядом, от которого мне стало немного не по себе:
– Когда-нибудь я вернусь, и на это только моя воля.
Грустная история. Сказочная история. А что в этом плохого? Сказка так сказка.
Я всегда замечал за собой одну привычку -засыпать в каком угодно положении, в каком угодно месте. Вот и сейчас, как только голова прикоснулась к траве, пахнущей розами, я провалился в бездну, в которой происходят вещи более удивительные, чем иной раз в жизни.
Мне снова снился снег. Я шел по тонкому хрустящему насту, куда-то к далекому горизонту, сам не понимая зачем, и не зная своей цели. Снег медленно кружился вокруг меня легкими мотыльками.
Хруст снега стал громче, в одно мгновение белизна, словно ее облили черной краской, исчезла. И вокруг снова не стало снега, остался только черный пепел. Он затыкал мне рот, не давая дышать…
Задыхаясь, я вскочил на ноги и затряс головой, пытаясь прогнать последние остатки страшного сна.
Дракон стоял спиной ко мне. Переведя взгляд с его спины на холмы, я почувствовал, что сон возвращается. Соседние холмы были черны.
Их затопила именно та армия, которую я ждал. И которую не ждал. Ибо это была не та армия, которую я видел на побережье. Не шла она ни в какое сравнение и с армией, которая сражалась со мной на острове Дракона. Черная масса, переливаясь с холма на холм, шевелясь, как огромный неторопливый зверь, скрывалась за черным горизонтом, а слева и справа ее края исчезали в туманной дымке наступающей ночи. Прямо перед нами в небольшом отдалении от переднего края войска, переваливаясь с боку на бок, двигался какой-то предмет. Присмотревшись повнимательней, я понял, что это походная кибитка. Прямо над ней развивался флаг. На белом полотнище, пересекая красное солнце, чернел меч. Единственный, кто мог придумать подобную безвкусицу, был Черный Варркан.
– Ну как – нравится? – повернулся ко мне Дракон.
– Издеваешься?! Почему не разбудил?
– Зачем?
– У меня были немного другие планы относительно этой армии. Она мне не нужна! Мне нужен Черный Варркан.
– То есть ты хотел сбежать? – от Дракона так и исходило геройство.
– Не сбежать, а ретироваться. Надеюсь, ты понимаешь значение этого военного термина?
– За время нашего… знакомства, я узнал столько новых военных и невоенных терминов, что я теперь воспринимаю любую твою речь.
А чтобы у меня не оставалось никаких сомнений, Дракон выдал замысловатую фразу, состоящую из далеко не лучших слов моего мира. Неужели этому он тоже набрался от меня?
– Я все правильно сказал? – поинтересовался Дракон.
Наверное, в этот момент он не читал мои мысли, иначе обиделся бы.
– Довольно болтовни, пора заняться приготовлениями к драке, раз уж мы не успели смыться. Опять придется отбиваться до последних сил, надеясь лишь на Повелителя Мира.
Чертов Дракон, мог бы и разбудить! Ему то что? Он дух!
– Послушай, Дракон! – сказал я, не оборачиваясь к нему. – Конечно, очень мило с твоей стороны, что ты будешь помогать мне. Но как ты мне будешь помогать?
Я повернул голову, желая в последние минуты перед дракой, а возможно и перед смертью, поиздеваться над Драконом.
Но получилось совсем наоборот. Надо мной посмеялся Дракон. Прямо за мной, выстроившись в три шеренги, стояли воины Дракона, те самые ребята, которые помогли мне на Острове. Края шеренг исчезали за холмом и вновь появлялись на следующем. И пока хватало моего зрения, я видел выстроившихся в три шеренги серебряных воинов Дракона.
– Ты что-то спросил? – поинтересовался Дракон.
– Да нет. Просто я хотел, чтобы мы закончили до ужина.
– А-а. Тогда принимай командование. Тебе нравятся мои солдаты?
– Угу, слишком они шустрые.
Я еще раз обвел взглядом свое неожиданное войско. Заходящее солнце сверкало на серебряных доспехах, превращая их в алые всполохи света, на которые было больно смотреть.
– Посмотри! – дотронулся до плеча Дракон. Я посмотрел на чужое войско и увидел, что наше появление замечено. Черная волна, до этого уверенно захлестывавшая землю, замерла, а еще через мгновение даже отхлынула назад.
– Теперь до глухой ночи они и с места не сдвинутся.
– Я тоже так думаю, но все равно, в следующий раз предупреждай меня о своих подарках.
– Ты забываешь о нашем разговоре, – чуть нахмурился Дракон, – для тебя мои воины были таким же будущим, как и я сам. Я просто помогаю, а все остальное должен сделать ты сам.
– Понимаю, – сдался я.
Я плюнул на то, что Дракон может прочитать в моей голове все мысли. Он и так слишком много знает и о себе, и обо мне, чтобы предугадывать все мои самые заветные желания.
– Дракон, – забрало повернулось ко мне, и я разглядел внимательные глаза, – я видел твоих ребят в работе, но здесь против нас слишком чудовищная сила. Столько нелюдей я не видел еще никогда.
– Не волнуйся, хозяин, – черт, а приятно звучит: ХОЗЯИН, – мои солдаты знают свое дело.
– Дракон, раз у нас есть немного свободного времени, не ответишь ли ты на несколько моих вопросов?
– Ты всегда отличался любознательностью. Я молча проглотил эту, с позволения сказать, шутку:
– Меня всегда интересовало, каким образом я переношусь в этот мир? И еще, что это за мир, как далеко он от моей Земли?
– Разве ты не слышал о параллельных мирах?
– Причем здесь параллельные миры? Дракон вздохнул так, как вздыхают только учителя, доведенные до отчаяния тупостью учеников.
– Ладно, у нас есть немного времени, и я расскажу тебе кое-что о параллельных мирах.
Дракон взмахнул рукой, несколько его воинов сорвались с места и, подбежав к нам, вытащили свои мечи, соорудив из них два вполне сносных кресла.
– Садись, Файон.
Я уселся.
– Ну что ж, довольно удобно, еще бы попить чего-нибудь, и тогда я – счастлив.
Дракон усмехнулся, или мне показалось, что он усмехнулся. Тем не менее он взмахнул рукой, и прямо перед моим изумленным лицом повис бокал.
Вот ото дело! Я отхлебнул, закрыв глаза, готовясь, встретить тепло, разливаемое по желудку. Ожидаемого результата не получилось:
– Что ты мне дал? – я посмотрел внутрь бокала.
Там оказалось обыкновенное молоко.
– А что? – совершенно искренне удивился Дракон. – Ты просил попить, а не выпить.
– Да, но молоко…
– … очень полезно.
Я почувствовал себя малолетним карапузом, которому вытерли сопли.
– Ладно, рассказывай свои сказки, – я допил молоко, и бокал тут же исчез, заставив меня еще раз вздрогнуть. – Только давай больше без фокусов, а то моя голова и так раскалывается.
– Я хотел, как лучше. Угу, оправдывайся теперь.
– Надеюсь, молоко было натуральным?
– Только что из-под коровы, – парировал Дракон. Я так и не понял, говорит он это серьезно или продолжает насмехаться надо мной.
– Эй, ты, рептилия, – я поднял брови, в знак того, что уже сыт по горло пустыми разговорами, – давай ближе к делу. Солнце скоро сядет совсем и врядли нам дадут поболтать без помех.
– Ты хочешь узнать, почему ты здесь, – просто уточнил мой собеседник. – Хорошо. Твоя история интересна. Слушай.
Дракон старательно прокашлялся, словно в его металлическом теле было чему кашлять, и, непринужденно прохаживаясь передо мной с видом школьного учителя, начал свой рассказ.
– Как тебе должно быть известно, многоуважаемый варркан Файон, вся наша Вселенная состоит из бесконечного числа взаимосвязанных и взаимозаменяемых вселенных. Каждая из которых может при необходимости и при стечении некоторых обстоятельств накладываться друг на друга в определенных резонансных точках, создаваемых динамизированными воздействиями некоторых аспектов Вселенной…
Дракон подозрительно посмотрел на меня и, понизив голос, спросил:
– Ты все понимаешь?
– Что я – тупица?
Честно говоря, из всего сказанного я не понял совершенно ничего. Но я боялся, что мое незнание этих, с позволения сказать, истин лишь заставит Дракона рассказывать о них подробнее. Чего мне совершенно не хотелось.
Я старательно делал вид, что все, сказанное мне, понятно, как букварь, и от разоблачения меня спасало только то, что Дракон не наблюдал за моим лицом, на котором, словно в тетрадке, было написано, какая для меня все это чушь.
– Так вот, – продолжал Дракон уверенным тоном, очевидно, ему самому нравился свой голос, – в каждом мире существует существо, в нашем случае это человек, который имеет своего двойника, что наряду с сознанием и волей предполагает еще какое-то активное начало…
Дракона понесло. Он начал сыпать такими словами и терминами, понять которые можно было только окончив что-нибудь вроде Кембриджа или, на худой конец, университет имени Патриса Лумумбы. А так как я никаких университетов, к сожалению, не кончал, то просто-напросто перестал слушать этого металлического зануду, думающего, что у всех такая же вместительная башка, как у него.
Но после того как в речи Дракона стали то и дело проскальзывать восьмизначные цифры, мне стало совсем нехорошо. Поэтому я его и прервал:
– Дракон!
– … панткаль Цадгриеля после запятой в пятом… что?
Я терпеливо дождался, пока поток слов иссяк и наступила тишина, при которой можно будет говорить.
Глаза, а точнее, шлем Дракона повернулся ко мне.
– Что ты сказал?
– Дракон! – начал я как можно осторожнее, чтобы не обидеть это, в общем, милое создание.
– Я, конечно, понимаю, что все это жутко интересно и очень любопытно, но…
Ну что я мог ему сказать? Конечно, я сказал то, что думал:
– Мне твои пенктали после запятой в пятом вообще до фени. Я хочу просто знать, кто такой этот дьявол, и почему он скрывается под моим именем. И все.
Дракон тяжело вздохнул. Видимо, за время пребывания в образе камня ему не часто попадались слушатели. Но я был не тот, с кем он мог наговориться досыта.
– Ну так что, Дракон? Только попроще, без всяких там пятых знаков после запятой, ладно? Кто этот дьявол?
Ответ оказался слишком неожиданным, и поэтому даже мое натренированное тело варркана вздрогнуло.
– Это – ты сам!
ГЛАВА 8
ОДИН ЛИШЬ Я
Обычно я не жалуюсь на слух, но в этом случае переспросил:
– Кто?
– Это – ты сам.
– Нет, Дракон, я понимаю, что он может носить мое имя, иметь похожую внешность, об этом я уже слышал, мне непонятно, кто именно скрывается под моим обличьем.
Вероятно, Дракон никогда в своей, бесконечно длинной жизни не видел такого глупого существа, как я. Мне показалось, что он несколько раздраженно помотал своей металлической головой.
– Это твое зло, человек.
– Зло?
– Да, зло. Посмотри на эту армию, – Дракон указал на чернеющую вдали армию нелюдей. – Как ты думаешь, откуда берется вся эта дрянь?
Не дождавшись ответа от меня, он ответил сам на свой вопрос:
– Человек живет, а душа его все время проводит в борьбе. В любом существе есть два начала: добро и зло. Эта истина известна со старых времен. И они постоянно враждуют друг с другом. Победит добро – значит, все хорошо; зло – и вот, что получается.
Дракон мотнул головой в сторону темной линии.
– По-твоему выходит, что все это люди? -недоверчиво спросил я.
– Да, все они были когда-то людьми или их душами.
Многое из того, что рассказал мне Дракон я принял спокойно: кое-что я знал сам, о чем-то догадывался. Но один вопрос все равно оставался неясным.
– Как же другой Файон? Я же здесь и нахожусь вполне в своем уме.
– Вот здесь-то все и сложнее. Но я думаю, что настанет минута, когда ты сможешь выяснить это сам. Один на один, с этим дьяволом. Но… -Дракон замялся, словно пытаясь удержаться, но все-таки закончил, -… бойся его. Многие герои не смогли выдержать встречу со своим "я".
Заметив мой молчаливый вопрос, Дракон отрицательно покачал головой:
– Нет, Файон, я слишком много тебе сказал. По сути, я говорю о будущем, а это запрещено.
– Кем? – тут же влез я, надеясь, что Дракон не заметит моего неожиданного интереса к его персоне.
Дракон, находясь в своем металлическом панцире, затрясся от смеха с такой силой, что его доспехи задребезжали.
– Ты хитер, Файон. И, может быть, я отвечу тебе на этот вопрос, но только после того, как все это закончится.
– А теперь, хозяин, – он опять перешел на официальный тон, – тебе следует отойти за линию воинов. Скоро начнется.
– Нет уж, я эту кашу заварил – я и буду расхлебывать. Я попытался было выйти за линию наших солдат, но меня задержала необычайно твердая рука Дракона. Я даже удивился той силе, которая ощущалась в металлических перчатках Дракона. Он небрежно притянул меня к себе и, едва не уткнув мой нос в свое забрало, прошептал чуть сдавленно:
– Не глупи, человек! На твою судьбу еще хватит драк.
Я немного поболтал в воздухе ногами и согласился с его словами.
– Вообще-то мне всегда хотелось посмотреть, как другие сражаются с нелюдью.
– Ну вот и великолепно, – голос Дракона стал прежним, затем чуть извиняясь, так что его сожаления и не было заметно, он произнес:
– Твое время, действительно придет, не торопись.
Тем временем, недовольно сморщившись и расправляя смятый в некоторых местах костюм, я встал позади своего войска. Вскоре туда подошел и Дракон.
– Смотри, они начинают, – бросил он, поворачиваясь лицом к фронту.
Я и сам видел, что армия Дьявола зашевелилась.
Передние ряды ее еще даже не сдвинулись с места, но казалось, что этот пирог из всевозможных монстров и чудовищ набухает и раздается вверх и вширь. Внезапно до нас долетело зловоние. То ли случайный порыв ветра принес его, то ли оно появилось в результате непонятных процессов, происходящих внутри черного войска. Мне сразу стало неуютно. Я вспомнил, как воины Дракона спасли меня на острове, но сейчас, на этом поле, все было совсем иначе.
Своим умом я понимал, что как бы ни была велика сила Дракона, она – не безгранична. Слишком чудовищная армия противостояла нам! Справимся ли мы?
Словно отвечая на мой вопрос, Дракон обронил:
– Я думаю, что в конечном счете исход битвы решите вы вдвоем. Ты и Дьявол. А мои солдаты выдержат.
Я снова окинул взглядом армию неприятеля. Солнце давно зашло, и его место на небосводе заняла величественная луна, словно специально для такого случая чистая и яркая. В ее свете армия Дьявола колыхалась темным студнем, только изредка там что-то поблескивало. Может, это сверкали обнаженные когти или клыки, а может, и стальное оружие. Что гадать?
Где-то там, в самой гуще нечеловеческой толпы, находился другой Файон. Почти человек, и почти я. Иногда мне казалось, что я вижу его фигуру, появляющуюся то здесь, то там.
Повинуясь какому-то приказу, масса нелюдей всколыхнулась, вспенилась и двинулась на нас.
Если бы все это так или иначе не касалось меня, я бы сказал, что зрелище было удивительным и даже величественным.
Строго соблюдая ровный фронт, образуя единую стену, на нас шла нежить. Даже с такого, в общем-то достаточно неблизкого расстояния, были видны тысячи и тысячи красных фонариков глаз нелюдей. Было еще трудно сказать, кто же составляет передовую линию нападавших, но мне казалось, что в таком организованном войске, наверняка, не будут даром тратить чьи-то, пусть и ненастоящие, жизни. «Наверняка, – подумал я, – впереди все те же боболоки или, в крайнем случае, мулы».
Повсюду, насколько хватало взгляда, тянулось это нескончаемая жуткая шеренга – символ чьей-то власти и злобы, символ вечного врага человека – Тьмы.
Когда до линии моих солдат оставалось шагов сто, вновь пришел запах. Тяжелая и непонятная вонь, в которой смешались миазмы всех этих нелюдей. Сразу же пришлось отключить свое обоняние, в такой драке оно совершенно не пригодится.
– Кто?
– Это – ты сам.
– Нет, Дракон, я понимаю, что он может носить мое имя, иметь похожую внешность, об этом я уже слышал, мне непонятно, кто именно скрывается под моим обличьем.
Вероятно, Дракон никогда в своей, бесконечно длинной жизни не видел такого глупого существа, как я. Мне показалось, что он несколько раздраженно помотал своей металлической головой.
– Это твое зло, человек.
– Зло?
– Да, зло. Посмотри на эту армию, – Дракон указал на чернеющую вдали армию нелюдей. – Как ты думаешь, откуда берется вся эта дрянь?
Не дождавшись ответа от меня, он ответил сам на свой вопрос:
– Человек живет, а душа его все время проводит в борьбе. В любом существе есть два начала: добро и зло. Эта истина известна со старых времен. И они постоянно враждуют друг с другом. Победит добро – значит, все хорошо; зло – и вот, что получается.
Дракон мотнул головой в сторону темной линии.
– По-твоему выходит, что все это люди? -недоверчиво спросил я.
– Да, все они были когда-то людьми или их душами.
Многое из того, что рассказал мне Дракон я принял спокойно: кое-что я знал сам, о чем-то догадывался. Но один вопрос все равно оставался неясным.
– Как же другой Файон? Я же здесь и нахожусь вполне в своем уме.
– Вот здесь-то все и сложнее. Но я думаю, что настанет минута, когда ты сможешь выяснить это сам. Один на один, с этим дьяволом. Но… -Дракон замялся, словно пытаясь удержаться, но все-таки закончил, -… бойся его. Многие герои не смогли выдержать встречу со своим "я".
Заметив мой молчаливый вопрос, Дракон отрицательно покачал головой:
– Нет, Файон, я слишком много тебе сказал. По сути, я говорю о будущем, а это запрещено.
– Кем? – тут же влез я, надеясь, что Дракон не заметит моего неожиданного интереса к его персоне.
Дракон, находясь в своем металлическом панцире, затрясся от смеха с такой силой, что его доспехи задребезжали.
– Ты хитер, Файон. И, может быть, я отвечу тебе на этот вопрос, но только после того, как все это закончится.
– А теперь, хозяин, – он опять перешел на официальный тон, – тебе следует отойти за линию воинов. Скоро начнется.
– Нет уж, я эту кашу заварил – я и буду расхлебывать. Я попытался было выйти за линию наших солдат, но меня задержала необычайно твердая рука Дракона. Я даже удивился той силе, которая ощущалась в металлических перчатках Дракона. Он небрежно притянул меня к себе и, едва не уткнув мой нос в свое забрало, прошептал чуть сдавленно:
– Не глупи, человек! На твою судьбу еще хватит драк.
Я немного поболтал в воздухе ногами и согласился с его словами.
– Вообще-то мне всегда хотелось посмотреть, как другие сражаются с нелюдью.
– Ну вот и великолепно, – голос Дракона стал прежним, затем чуть извиняясь, так что его сожаления и не было заметно, он произнес:
– Твое время, действительно придет, не торопись.
Тем временем, недовольно сморщившись и расправляя смятый в некоторых местах костюм, я встал позади своего войска. Вскоре туда подошел и Дракон.
– Смотри, они начинают, – бросил он, поворачиваясь лицом к фронту.
Я и сам видел, что армия Дьявола зашевелилась.
Передние ряды ее еще даже не сдвинулись с места, но казалось, что этот пирог из всевозможных монстров и чудовищ набухает и раздается вверх и вширь. Внезапно до нас долетело зловоние. То ли случайный порыв ветра принес его, то ли оно появилось в результате непонятных процессов, происходящих внутри черного войска. Мне сразу стало неуютно. Я вспомнил, как воины Дракона спасли меня на острове, но сейчас, на этом поле, все было совсем иначе.
Своим умом я понимал, что как бы ни была велика сила Дракона, она – не безгранична. Слишком чудовищная армия противостояла нам! Справимся ли мы?
Словно отвечая на мой вопрос, Дракон обронил:
– Я думаю, что в конечном счете исход битвы решите вы вдвоем. Ты и Дьявол. А мои солдаты выдержат.
Я снова окинул взглядом армию неприятеля. Солнце давно зашло, и его место на небосводе заняла величественная луна, словно специально для такого случая чистая и яркая. В ее свете армия Дьявола колыхалась темным студнем, только изредка там что-то поблескивало. Может, это сверкали обнаженные когти или клыки, а может, и стальное оружие. Что гадать?
Где-то там, в самой гуще нечеловеческой толпы, находился другой Файон. Почти человек, и почти я. Иногда мне казалось, что я вижу его фигуру, появляющуюся то здесь, то там.
Повинуясь какому-то приказу, масса нелюдей всколыхнулась, вспенилась и двинулась на нас.
Если бы все это так или иначе не касалось меня, я бы сказал, что зрелище было удивительным и даже величественным.
Строго соблюдая ровный фронт, образуя единую стену, на нас шла нежить. Даже с такого, в общем-то достаточно неблизкого расстояния, были видны тысячи и тысячи красных фонариков глаз нелюдей. Было еще трудно сказать, кто же составляет передовую линию нападавших, но мне казалось, что в таком организованном войске, наверняка, не будут даром тратить чьи-то, пусть и ненастоящие, жизни. «Наверняка, – подумал я, – впереди все те же боболоки или, в крайнем случае, мулы».
Повсюду, насколько хватало взгляда, тянулось это нескончаемая жуткая шеренга – символ чьей-то власти и злобы, символ вечного врага человека – Тьмы.
Когда до линии моих солдат оставалось шагов сто, вновь пришел запах. Тяжелая и непонятная вонь, в которой смешались миазмы всех этих нелюдей. Сразу же пришлось отключить свое обоняние, в такой драке оно совершенно не пригодится.