Страница:
– Даже в Doom коридоры красочнее, - фыркнул он, минуя очередную березу с сидящим на ней вороньем.
Ближе к вечеру, правда, лес начал редеть, и парень вышел на широкое пшеничное поле, где в центре водрузили какой-то серый металлический щит.
Обрадовавшись наличию следов цивилизации, он сломя голову, бросился к доске. Однако она, до боли напоминавшая стандартный дорожный указатель, не очень утешила программиста.
На ярком синем фоне белой краской была нарисована развилка, что имела место быть в чистом поле. Но это еще полбеды, а то, что картографы написали крупным шрифтом без засечек, который Иван Дурак знал как Arial Cyr, повергло его в шок на несколько минут:
'Налево пойдешь - в Санта-Барбару придешь; прямо пойдешь - в дайвинг-клуб попадешь; а направо пойдешь - бабку добрую найдешь!'
– Сказки какие-то на новый лад, - фыркнул парень. - Ни Рязани, ни Потьмы, ни Москвы, ни федеральной трассы тебе. А Санта-Барбара, так и вовсе в Калифорнии. Как и следовало ожидать, я попал в какую-то жопу мира!
Поразмыслив недолго над перспективами, программист решил для себя: в дайвинг-клубе он уже был и пока не собирается возвращаться к миниатюрному озеру и хамелеонке-русалочке. Может, дорога домой вела как раз оттуда, только он пока побаивался странного водоема: надо было бы найти противорусалочное средство, прежде, чем приближаться к дайвинг-клубу. Не мешало бы обследовать это место, тем более, похищены две вожатые, возможно, они тоже блуждают по этим указателям. Да куда там, две! А пятеро из прошлой смены? Не исключено, что девушки направились в сериальный рай, Санта-Барбару. Но Иван любопытно глянул на третью альтернативу: бабку.
Вполне возможно, решил парень, если старушка добрая, то накормит она его и напоит, а по ходу дела и все сплетни растрезвонит. После столовской пищи из 'Березки' очень хотелось съесть целого ягненка, фаршированного со специями. А еще добрые бабки могут и одеждой снабдить - тут Россия, хоть и странная, а не жаркие пески Кемета.
И Дурак, обогнув столб, бодро зашагал по крайне-правой тропинке, закутавшись в черную простыню.
Он быстро миновал поле и еще до наступления темноты вошел под покров леса. Он брел и напевал себе под нос хиты, что крутились на 'Дне Нептуна', предвкушая встречу с заботливой старушкой-процентщицей, которая хотя бы под залог, но теоретически должна была обеспечить холодным пайком, рубахой и парой кирзовых сапог. В своем воображении программист представлял добрую бабку: невысокую, полную, в длинном кружевном платье и белом чепчике. В доме у нее обязан был быть целый боевой склад для случайно забредшего бедного студента.
– Так, найти бы еще топорик, - мечтал Иван Дурак, -… кашу чтоб из него сварить.
Но по дороге не встречалось ни одного дровосека, у кого можно было выклянчить взаймы холодное оружие.
Уже смеркалось, когда, бросив беглый взгляд на обочину дороги, парень увидел небольшую полянку, на которой было что-то наподобие маленького пруда.
– Еще одна лужа, - скептически сказал себе Иван. - Что же, неплохое место для ночевки.
Он отошел в лес и насобирал папоротников и лопухов, из которых соорудил подобие лежанки и подушки. Он потянулся и направился к прудику, чтобы умыться.
Прозрачная родниковая вода, даже в наступающей темноте, было видно, чистая. Парень зачерпнул ее ладонями и сначала испробовал на вкус. Приятные ощущения легкости во всем теле охватили его, и он испил еще немного, и лишь потом умыл лицо и вернулся к лежанке.
– Непутевый ты агент, Иван Дурак, - раздался свист в небе, - на женщин пялишься, да и бдительности ноль…
Симург черной тенью умчался прочь следить за спокойствием в Лесоморье.
– Юля, Юля, уже темно, Милли боится, - дергала вожатую за юбку девочка, - давай заночуем где-нибудь.
– Сейчас, милая, найдем полянку, и устроимся там, - успокаивала ее Шаулина. - И чего бабка живет так далеко?
Терпению Юли пришел конец, и ей не осталось нечего поделать, как свернуть на полянку по левую руку.
И тут наперерез вожатой из кустов выпрыгнул большой белый козел с длинными рогами. Она в ужасе отскочила, а животное, наклонив голову, с любопытством рассматривало ее и девочку.
– Брысь, - шипела на него Шаулина.
Но козлик не хотел никуда уходить. Он нарезал круги вокруг вожатой и девочки, занудно блея, словно желая поведать на своем, козлином, истины жизни.
– Ладно, успокойся, рогатый, - погладила его по спинке Юля, - утром пожалуешься.
Девушка прошла на полянку, а за ней, словно хвостик, следовала Милли.
– О! Слава Богам! Тут кто-то спальный мешок себе соорудил! - в полутьме разглядела вожатая наваленные кучей крупные мягкие листья. - И покрывало бросил…
Она подняла и расправила большую черную простыню с неаккуратным швом посередине. Знакомая вещица.
Козлик подбежал и, взяв один из лопухов в рот, сбегал до леса и обратно.
– Хочешь сказать, что листья оттуда? - ласково спросила его Юля.
– Ты что, козлиный знаешь? - удивилась Милли.
– Нет, что ты, - отмахнулась вожатая. - Только посмотри, это животное ведет себя, словно не лишено человеческого разума.
Девочка скептически глянула на подозрительного ниоткуда взявшегося козла, что напрашивался им в друзья, и, пнув его в бок, устроилась на лопуховой горке.
– Так, сейчас же извинись перед козликом, - повелительным тоном заявила Юля, - а прежде, чем спать, прополощи рот и умойся.
И девушка указала ребенку на чернеющий в полутьме водоем.
– Слушаюсь, вожатая.
Милли, надувшись, направилась к прудику. Она с кислой рожей оглянулась на вожатую и достала из сумочки с фотоаппаратом тюбик зубной пасты, оставшейся от ритуала вызова Пиковой Дамы. Ничего не оставалось делать, как браться за борьбу с кариесом в отдельно взятом рту.
Пока девочка занималась личной гигиеной, Юля в компании козлика притащила из леса еще листьев устроила ребенку постель, и уложила Милли спать. Когда та отключилась, вожатая, ласково посмотрев на нечаянного спутника, козлика, взяла у девочки зубную пасту и направилась к водоему.
И тут начались странные вещи. Козел словно встрепенулся и встал на пути у Юли, отчаянно блея. Лягушка, что сидела на плече у вожатой весь поход, злобно квакала, но на ее крики отзывались только здешние жабы.
– Слушай, козел, как ты смеешь мне указывать, куда ходить, куда не ходить, когда чистить зубы, а когда душ принимать. Может, еще и расписание посещения туалета для меня составишь! Я фараон и делаю то, что мне нравится и когда мне хочется!
Не выдержав такой тирады, козлик отступил, в потом боднул вожатую в филейную часть, что та свалилась на землю, исцарапав коленки.
– Никогда не видел таких противных козлов, - разобиделась вожатая. - Почему ты не баран, не понимаю.
В ответ животное заблеяло, будто пытаясь что-то объяснить, но Юля пихнула его в упитанный белоснежный бок, что козел не устоял на ногах и свалился.
Пока упрямый поднимался, вожатая успела дойти до речки, смочить водой зубную щетку, вычистить зубы и прополоскать рот. Она потянулась, сняла надоевший ей за день лифчик с синтепоновыми накладками и решила умыться.
Но только рука коснулась воды, козел снова забодал Тутанхамона-Юлю в мягкое место, и он свалился лицом в воду.
– Вот козел, - выругался парень, поднимаясь на четвереньки.
– От козла слышу, - широкая улыбка расползлась по белой морде рогатого, когда он на чистом русском выговорил эти слова.
Милли перевернулась на другой бок и ощупала кончиками пальцев мокрые от росы листья. Поворочавшись, она закуталась в черный гобелен простыни.
Девочка открыла глаза и посмотрела перед собой: ромашка свешивалась над ее носом, а чуть дальше плескались воды маленького прудика, где она вечером чистила зубы. Вокруг было серо, неуютно, тьма ночи еще не покинула лес, не уступила место золотому солнышку.
Милли села и протерла глаза кулаками.
– Юля, - позвала она вожатую.
Но никто не ответил ей.
– Мне холодно, Юля!
Она осмотрелась, но не нашла вожатой.
– Сбежала? - хмыкнула Милли, поднимаясь.
На полянке почти не обнаруживалось следов человеческого присутствия: только черные бермуды да одежда девушки.
– К Юле пришел принц? - догадалась девочка, поднимая промокший за ночь лифчик, из которого под ноги ребенку вывалились две набитых синтепоном подушечки.
Она не обратила на это внимания, подошла к пруду и умылась. А когда повернулась, то увидела, что рядом с ее лежанкой на боку спят два козлика: белый и черный.
– А этот рогатый нашел себе подружку! - хмыкнула девочка, пиная под бок обоих животных. - А ну, подъем! Найдите мне Юлю!
Козлы устало поднялись, дружелюбно 'мее'-кнули ей и направились к пруду, чтобы попить водички.
– Эй! Вы меня не замечаете?
Девочка крепко схватила черного за рога и потащила к себе. Козел отчаянно заорал, а потом отбросил ее в сторону.
– Тьфу на вас! Мне надо Юлю найти!
И ребенок в одиночку направился в лес, искать, куда пропала вожатая.
Но молчаливые березы и клены только шелестели листвой в ответ. Никто не разломал сухих веток бурелома, чтобы войти в него. Некому было притоптать подошвами своих тяжелых кроссовок травы. Ровно как и никто не потревожил спящего у самой опушки в малиннике… медведя.
Девочка, широко разинув рот, боясь закричать, отступила к полянке. Бурый хищник, услышав тихий шорох, повел ухом и приоткрыл левый глаз. Он внимательно изучал пятящегося ребенка в белой рубашке и черной мантии, а потом медленно встал на задние лапы и замахнулся на девочку. 'Он съел Юлю!' - пронеслось в голове у нее, и она, резко развернувшись, бросилась бежать прямо на стоявших на ее пути козлов.
Те, завидев медведя, тоже дико заблеяли и припустили вслед за Милли.
– Эй, а вы что за мной бежите? - оглянулась на них девочка.
Она достала из сумки с фотоаппаратом лягушку и, посмотрев на мигом затормозивших козлов и грозного медведя, начала раскручивать несчастной царевной над головой.
– То жабу какую-то королевной называют, то козлы назойливые, - тут она бросила лягушку и попала ей между глаз черному козлику, - то сплю я по соседству с превед-медведом! Скажите мне, что это сооооон!
Ее дикий крик разбудил всех дневных жителей леса, и чаща отозвалась воплями. Медведь презрительно посмотрел на девочку. Он устало зевнул, развернулся и пошел досыпать.
– Эй, ты чего? - возмутилась Милли. - Ну, ладно, без тебя мне спокойнее.
И она решила пойти дальше по тропинке, с которой они с Юлей свернули, на ночь глядя. Она прошла мимо синего указателя 'Озеро для реальных козлов', не обратив не него ни малейшего внимания. Девочка бодро зашагала дальше, перекинув через плечо тяжелый сверток, который Юля так боялась потерять. Она любовалась розовым утренним небом, напевая себе под нос: 'И невозможное возможно…' После каждого припева Милли оглядывалась, чтобы посмотреть, не отстали ли от нее назойливые козлы, но ни белый, ни черный с Юлиным колье на шее, ни жаба, что устроилась на спине последнего, не отставали.
– Слушайте, бесплатное отделение зоопарка, - не глядя на них, начала девочка, - недопокемоны рогатые, чего вы ко мне пристали? Дрыхли там на полянке, а в это время мою любимую Юлю слопал этот кошмарный медведь. Это я, грозная Милагрес Иванова, своим криком прогнала чудовище, а вожатая стала ему ночным обедом!
Козлики остановились на полпути и начали то ли блеять, то ли по-козлиному хихикать и скалить ровные белые зубы.
– Странно еще, что медведь вами не закусил, - фыркнула она.
И тут животные издали злобный клич и, тяжело ступая, развернули наступление на маленькую нахалку.
– Эй, козлята, вы чего? - не поняла девочка, отступая в сторону раскидистого дуба.
Но животные не могли говорить по-человечески, они выражали свои мысли поступками, которые очень не нравились Милагрес. Она припустила сломя голову в лес и залезла на кривую березу.
– Обалдели, что ли, бодаться?
Козлы, ходили вокруг дерева, на котором сидела девочка, и ме-кали друг другу что-то интересное, наверняка, про нее. Они изредка поглядывали, на обхватившую ствол, словно коала, девочку и не иначе как спорили: скоро ли она свалится.
Поняв, что та не собирается ни падать, ни спускаться, черный и белый козлики, поджав ноги, уселись напротив дерева и уставились на ребенка.
– И что это значит? - спросила коала Милли.
Но животные не отвечали, они терпеливо ждали, а лягушка прыгала вокруг и пила капли росы, стекающие по травинкам.
Руки девочки затекали, ей было неудобно сидеть, но она терпела, потому что не хотела сдаваться двум противным животным. А когда стало совсем невмоготу, она отодрала две близко к ней растущие веточки и поманила зверушек:
– Козя-козя-козя-козяяяя!
Милли вспомнила, как в пять лет она отдыхала в деревне у прабабушки. Тогда она обожала кормить тамошних козлов березовыми листьями, и редкий рогатый отказывался от этого лакомства. Однако сейчас ей попались какие-то неправильные животные. Черный козлик подошел и взял у нее из руки обе ветки и, фыркнув, вернулся на свое место, выплюнув 'деликатес'.
– Козяяяяяя! - возмутилась Милли. - Это же вкусно!
И она отодрала еще несколько веточек и поманила зверье лаской. На этот раз подошел беленький, также забрал из руки девочки березовый веничек и хлестанул ее по кисти.
– Так! Мало того, что я одна в лесу осталась! - возмутилась Милли. - Так ко мне привязалось два совершенно неправильных козла и идиотская лягушка.
Животные обиделись. Черный подобрал Царевну, посадил ее на спину. Одним словом, зверье решило оставить Милли в лесу в гордом одиночестве.
– Эй, а вы куда? - тут же заорала она и спрыгнула на землю.
Она не подумала о том, что ее могут забодать или поранить, она лишь испугалась, что даже странные животные бросят ее на съедение волкам и медведям.
Когда она выскочила на дорогу, то увидела, как оба рогатых шли в сторону дома доброй бабки нога в ногу, напевая на своем козлином что-то веселое.
Девочка некоторое время решила не домогаться к подозрительным животным и пошла чуть поодаль, стараясь не попадать в область зрения козликов.
Долго ли, коротко ли шла она вслед за странными животными, но вдруг она услышала сдавленные крики, а когда выбежала из леса, то очутилась на широченной поляне, в центре которой стояла избушка на больших курьих ногах.
– Вау, прикольно! - заключила девочка.
Козлов в округе видно не было. То ли они вошли внутрь дома, то ли решили в последний момент свернуть в лес и миновать странное жилище.
Но тропинка заканчивалась как раз на полянке, и это могла значить только одно - бабка жила в этом ходячем домике. А еще метрах в десяти от избушки в землю вколотили небольшую белую табличку. На ней было написано 'Баба-Йага'. А в трубу, к которой приделали указатель, воткнули большую палку с черепушкой наверху.
– Добрая бабка? - удивилась Милли… - Хотя, кто знает, может она рокерша и по всему готичному прётся.
Еще один человеческий череп смотрел на девочку пустыми глазницами с крыши избушки. Одно не понимала Милли - там, где заканчивалась тропинка, в доме не было входа.
Догадливая девочка решила обойти вокруг избушки, но как только Милагрес приблизилась к стене, та повернулась к ней другой стороной, где не было ни двери, ни окна. Но девочка не сдавалась, она принялась обходить дом по кругу. Однако, что бы она ни предпринимала, избушка становилась к ней глухой стеной: ни в окно не пробраться, ни в дверь не войти.
И тогда Милли решила подлезть под полом, но и тут курьи ножки среагировали и повернулись задом к девочке.
– Тупой домик! - выругалась она. - Отдай моих козлов и жабу!
Правильно, куда еще могли подеваться животные!
Но избушка села на землю у самой кромки леса, что не подойти сзади: спереди глухая стена, а по бокам - окна с закрытыми ставнями.
– Так! - руки в боки возмутилась Милли. - Я в гости пришла, а ты прячешься? А если я кушать хочу?
– Скажи пароль - пущу, - раздалось из динамика.
– Ну… ПАРОЛЬ!
– Unknown password or username, - на чистом английском произнесла избушка. - Access denied.
– Сами попросили: скажи 'пароль', а потом выпендриваются, - фыркнула девочка, отойдя от домика.
Она села на противоположный край полянки и решила подождать, когда хозяевам захочется выйти наружу по нужде или еще зачем-то. Но недоброе предчувствие поселилось в ее сердце: что-то неладное с козликами, их надо спасать.
– Слушай ты, дом на ножках, - Милли снова подошла к странной избушке, - встань-ка задницей к лесу, а ко мне передницей.
И тут произошло чудо. Медленно, разминая кости в ногах, избушка поднялась и повернулась.
– Вот, оказывается, какой у них пароль, - многозначительно произнесла Милли, глядя на фасад волшебного архитектурного творения.
На крыше спереди висело три человеческих черепа и один козлиный, а под ними вдоль всей веранды натянули большую красную растяжку, на которой квадратными белыми буквами, словно на плакате для коммунистического митинга, написали: 'Все мужики - козлы!' А на пороге дома стояла невысокая худая женщина в новомодной одежде: розовом топике с блестками и драных джинсах с заниженной талией. Она покуривала тонкую дамскую сигарету и поправляла кружевную зеленую шляпку. Костюмчик вовсе не шел к ее смуглой морщинистой коже. Из под рюшечек головного убора высовывался длинный нос с большой малиновой бородавкой, а на бедра был повязан грязный, бывший лет двести назад белым, фартук.
– З… здравствуйте, - поклонилась Милли, то ли со страхом, то ли с недоумением глядя на хозяйку избушки.
– Девочка, - бабка бросила выкуренную сигарету на землю, - не знаешь пароль - не суйся. А то такую встряску устроила, голова болит!
– Простите, бабушка.
– Бабушка? - возмутилась хозяйка, спрыгнув на землю и решительными шагами подойдя к девочке. - Запомни! Я модная женщина элегантного возраста. Мне всего-то навсего восемьсот с хвостиком.
Челюсть ребенка можно было поднимать с земли.
– Удивляешься? - улыбнулась старушка. - А ничего странного: зарядка по утрам, вкусная и здоровая пища, козлятинка на ужин…
Облачко перегара долетело до носа девочки, и она чихнула.
– Козлятинка? - стиснув зубы, выдавила Милли.
– Ну да, отличное мясо. Неужели не знала?
– А…ААААА!
– Что ты, родненькая? - старушка взяла девочку за плечи, но та увернулась и бросилась прочь.
Однако, Баба Йага, хозяйка избушки на курьих ножках, успела схватить ее за руку.
– Понятно, понятно! - протянула она. - Тебя я не съем! Ты же девочка!
И бабка, взяв ее в охапку, прыгнула на порог избушки и захлопнула за собой дверь.
Милли подумала, будто она попала в кабинет биологии. Под потолком в сенях, куда затащила ее старушка, висели крохотные венички из разных трав, что девочка видела только на страницах учебника ботаники. Некоторые, особо крупные растения, были прикреплены к стене гвоздями. А в несколько горшочков на полу бабка (а кто ж еще) насыпала красные, фиолетовые и желтые ягоды размером с теннисный мячик. Запахи, что исходили от всех сборов вместе взятых, сковывали легкие и без того в душной комнатушке. А в дальнем углу, у входа в избу, под образами, стоял человеческий скелет. Первый раз в жизни девочка испугалась набора костей. Хотя, когда они с подружками в школе играли в прятки и выбирали в качестве укромного уголка лабораторию кабинета биологии, они даже пытались нарядить пластиковый скелет в куртки, шапки или спортивные костюмы, за что получали выговоры от лаборантки Кати. Этот же скелет был самым что ни на есть взаправдашним. Не нужно было прикасаться к нему, достаточно было слабого огонька в противоположном углу, чтобы разглядеть шершавую желтоватую кость. 'Бабка-людоедка', - молнией пронеслось в голове у Милли.
Она бы убежала, но гостеприимная хозяйка крепко держала ее за плечи. Девочка, стиснув зубы, оглянулась, но увидела перед собой только морщинистое лицо гламурной старушки.
– Запуганный современный ребенок! - когда дом на ножках развернулся, отрезая все пути к отступлению, подняла девочку на ноги Баба Йага. - Дитя века прогресса, не читавшее ни одной старой доброй сказки!
– Какой, нафиг, доброй? - возмутилась Милли. - Бабка пожирает козлов, дома скелет держит, медведь ест невинных девиц, а прекрасную царевну превращают в жабу! 'Мадагаскар' по крайней мере, веселее, а 'Человек-паук' - добрее.
– О, да ты, девочка, лишена всякого чувства прекрасного, твое тело перекормлено попкорном, а в мозгах - трехмерные мультики, - философски заключила Баба Йага, - добрее и поучительнее народных сказок на свете нет ничего.
– Ню-ню! - ткнула девочка в сторону подвешенных за ноги вниз головой козлов и лягушки.
– А мужики - козлы, поэтому их надо проучить! - бабка подошла к черному и щелкнула его между глаз. - Я им табличку поставила 'Озеро для реальных козлов' и не заставляла там зубы чистить с вашей отравой англицкой, Аква-фрешью… Ты меня не слушай, девонька, тебе можно… только пасту смени, не то зубки кариесом изойдут. 'Как же, врет бабка!' - крутилось в голове у Милли. По телевизору с утра до вечера рассказывают о кислотно-щелочном балансе во рту, а этой старушенции - отрава! Небось, конкуренцию выдержать не может со своими зельями, вот и возникает!
Бабка открыла антресоль и достала оттуда два тюбика:
– Вот с облепихой и лесной хвоей, какая больше нравится, бери, забесплатно отдам.
– Я вас не понимаю бабушка, при чем здесь эти назойливые козлы и зубная паста! Я разрешала чистить зубы только вожатой Юленьке! А ее медведь слопал! А этих козлов рогатых, - Милли щелкнула между глаз белого, - я в лесу встретила. И зубы мне не заговаривайте!
Йага прошла мимо подвешенной добычи и пригласила девочку за стол, мол, обсудить кое-что надо. И та вошла в избу и послушно села, сложив ручки, словно прилежная ученица. Только два козла проводили ее полным ненависти взглядом.
– Значит так, девица-красавица, - Баба Йага налила в стоявшую напротив ребенка чашку простокваши из большого тяжелого кувшина, - для начала, добро пожаловать в Лесоморье. В вашей Москве место тутошнее одно секретное ведомство зовет заумными словами, которые я и выговорить не могу. Пусть думают все, что им хочется. Тем более, тебе туда уже не вернуться, деточка.
Милли чуть простоквашей не подавилась.
– Здеся намного лучше, чем в Москве! Тута Русь сказочная, добрая, честная! Все байки самого великого в мире народа, русичей, ожили и существуют не одну сотню лет: и я, Баба Йага, и Кощей Бессмертный, мой благоверный, и Кот наш ученый, семейная реликвия, и царь есть, Горохом его величать, русалки, Леший, Водяной, несколько Иванов-царевичей, дурачки Иванушки, Сивка-Бурка…
– Стойте, бабушка, - замахала руками девочка, - а вожатого моего, Ивана Дурака, не видели?
– Как не видеть, - усмехнулась старушка, глядя в открытую дверь, - вон он, касатик, висит у меня, на пару со своим дружком импортным.
Милли пулей выскочила в прихожую, но никого, кроме козлов и жабы там не увидела. Она тут же спросила: где же там Иван Дурак.
– Так здеся он, касатик, - похлопала по филейной части белого козла Баба Йага, - кстати, помоги мне решить: кого на ужин приготовить, а кого - на завтрашний обед? Белый - более мясистый, а импортный заморыш, - Йага шлепнула черного козлика по передним лапам, - боюсь, ядовитый, шамахан. Думала, что эти людишки в 'Отделе Странных Явлений' агентов наймут нормальных. Но традиционно козлов каких-то прислали, и жабу откуда-то приволокли.
– Ничего не понимаю!
Бабка проводила девочку обратно за стол и велела слушать и не перебивать.
Йага достала из кармана мятую пачку неизвестных ребенку сигарет 'Беломорканал' и прикурила. Противный запах быстро заполонил всю комнату, но Милли терпела: она боялась перечить бабке, а то вдруг та ее зажарит или превратит в инфузорию туфельку.
Бабка выдохнула очередное облако ядовитого дыма и начала рассказ.
Одним словом, месяц назад Кощей изменил Йаге с некой молодкой. Бабка оказалась не так проста, и, чтобы отомстить, 'заказала' его Смерть у московских агентов. Старушка думала недолго - она приметила, что в одном детском лагере стали таинственным образом пропадать вожатые-девушки, и отнесла все эти странные события на счет неверного мужа и его молодухи. Агентов она долго не выбирала - недавно по телевизору ее показали захватывающее реалити-шоу с Иваном Дураком, сотрудником 'Отдела Странных Явлений', в главной роли. Паренек настолько понравился Йаге, что она решила нанять его в качестве киллера для Кощея Бессмертного, заманив сначала в детский лагерь, а потом похитив в Лесоморье. А в напарники планировала она взять Юлю Шаулину, а ей подсунули какого-то импортного идиота.
– Но вы сказали, что из Лесоморья не вернуться в Москву! - вскрикнула девочка, - значит, и агент Дурак - тоже останется тут навеки.
– А что такого, - потягивая молоко, заявила Йага, - тута и экология чище…
После этого Милли подметила-таки о куреве, и старушка потушила сигаретный бычок об стол.
– И люди вежливее, и инфляции нету, - продолжала бабка, - так что, Дурак еще спасибо скажет, что всю жизнь ему здеся провести придется. Правда, один способ вернуться домой все ж имеется. И тебе, и козлам этим.
Девочка насторожилась:
– Нужен маг. То есть, волшебник. Или колдун. Тот, кто умеет открывать портал. Он может вывести с собой в тот мир несколько человек.
– Всё! - Милли вскочила на стол. - Я отправляюсь искать волшебника! Желательно Гарри Поттера или как минимум Таню Гроттер.
– Не так быстро, милочка, - успокоила ее Йага. - Оставайся у меня на пару деньков, козликов съедим, здоровьице поправим, я тебе сарафанчик и лапотки в Интернете закажу.
Ближе к вечеру, правда, лес начал редеть, и парень вышел на широкое пшеничное поле, где в центре водрузили какой-то серый металлический щит.
Обрадовавшись наличию следов цивилизации, он сломя голову, бросился к доске. Однако она, до боли напоминавшая стандартный дорожный указатель, не очень утешила программиста.
На ярком синем фоне белой краской была нарисована развилка, что имела место быть в чистом поле. Но это еще полбеды, а то, что картографы написали крупным шрифтом без засечек, который Иван Дурак знал как Arial Cyr, повергло его в шок на несколько минут:
'Налево пойдешь - в Санта-Барбару придешь; прямо пойдешь - в дайвинг-клуб попадешь; а направо пойдешь - бабку добрую найдешь!'
– Сказки какие-то на новый лад, - фыркнул парень. - Ни Рязани, ни Потьмы, ни Москвы, ни федеральной трассы тебе. А Санта-Барбара, так и вовсе в Калифорнии. Как и следовало ожидать, я попал в какую-то жопу мира!
Поразмыслив недолго над перспективами, программист решил для себя: в дайвинг-клубе он уже был и пока не собирается возвращаться к миниатюрному озеру и хамелеонке-русалочке. Может, дорога домой вела как раз оттуда, только он пока побаивался странного водоема: надо было бы найти противорусалочное средство, прежде, чем приближаться к дайвинг-клубу. Не мешало бы обследовать это место, тем более, похищены две вожатые, возможно, они тоже блуждают по этим указателям. Да куда там, две! А пятеро из прошлой смены? Не исключено, что девушки направились в сериальный рай, Санта-Барбару. Но Иван любопытно глянул на третью альтернативу: бабку.
Вполне возможно, решил парень, если старушка добрая, то накормит она его и напоит, а по ходу дела и все сплетни растрезвонит. После столовской пищи из 'Березки' очень хотелось съесть целого ягненка, фаршированного со специями. А еще добрые бабки могут и одеждой снабдить - тут Россия, хоть и странная, а не жаркие пески Кемета.
И Дурак, обогнув столб, бодро зашагал по крайне-правой тропинке, закутавшись в черную простыню.
Он быстро миновал поле и еще до наступления темноты вошел под покров леса. Он брел и напевал себе под нос хиты, что крутились на 'Дне Нептуна', предвкушая встречу с заботливой старушкой-процентщицей, которая хотя бы под залог, но теоретически должна была обеспечить холодным пайком, рубахой и парой кирзовых сапог. В своем воображении программист представлял добрую бабку: невысокую, полную, в длинном кружевном платье и белом чепчике. В доме у нее обязан был быть целый боевой склад для случайно забредшего бедного студента.
– Так, найти бы еще топорик, - мечтал Иван Дурак, -… кашу чтоб из него сварить.
Но по дороге не встречалось ни одного дровосека, у кого можно было выклянчить взаймы холодное оружие.
Уже смеркалось, когда, бросив беглый взгляд на обочину дороги, парень увидел небольшую полянку, на которой было что-то наподобие маленького пруда.
– Еще одна лужа, - скептически сказал себе Иван. - Что же, неплохое место для ночевки.
Он отошел в лес и насобирал папоротников и лопухов, из которых соорудил подобие лежанки и подушки. Он потянулся и направился к прудику, чтобы умыться.
Прозрачная родниковая вода, даже в наступающей темноте, было видно, чистая. Парень зачерпнул ее ладонями и сначала испробовал на вкус. Приятные ощущения легкости во всем теле охватили его, и он испил еще немного, и лишь потом умыл лицо и вернулся к лежанке.
– Непутевый ты агент, Иван Дурак, - раздался свист в небе, - на женщин пялишься, да и бдительности ноль…
Симург черной тенью умчался прочь следить за спокойствием в Лесоморье.
– Юля, Юля, уже темно, Милли боится, - дергала вожатую за юбку девочка, - давай заночуем где-нибудь.
– Сейчас, милая, найдем полянку, и устроимся там, - успокаивала ее Шаулина. - И чего бабка живет так далеко?
Терпению Юли пришел конец, и ей не осталось нечего поделать, как свернуть на полянку по левую руку.
И тут наперерез вожатой из кустов выпрыгнул большой белый козел с длинными рогами. Она в ужасе отскочила, а животное, наклонив голову, с любопытством рассматривало ее и девочку.
– Брысь, - шипела на него Шаулина.
Но козлик не хотел никуда уходить. Он нарезал круги вокруг вожатой и девочки, занудно блея, словно желая поведать на своем, козлином, истины жизни.
– Ладно, успокойся, рогатый, - погладила его по спинке Юля, - утром пожалуешься.
Девушка прошла на полянку, а за ней, словно хвостик, следовала Милли.
– О! Слава Богам! Тут кто-то спальный мешок себе соорудил! - в полутьме разглядела вожатая наваленные кучей крупные мягкие листья. - И покрывало бросил…
Она подняла и расправила большую черную простыню с неаккуратным швом посередине. Знакомая вещица.
Козлик подбежал и, взяв один из лопухов в рот, сбегал до леса и обратно.
– Хочешь сказать, что листья оттуда? - ласково спросила его Юля.
– Ты что, козлиный знаешь? - удивилась Милли.
– Нет, что ты, - отмахнулась вожатая. - Только посмотри, это животное ведет себя, словно не лишено человеческого разума.
Девочка скептически глянула на подозрительного ниоткуда взявшегося козла, что напрашивался им в друзья, и, пнув его в бок, устроилась на лопуховой горке.
– Так, сейчас же извинись перед козликом, - повелительным тоном заявила Юля, - а прежде, чем спать, прополощи рот и умойся.
И девушка указала ребенку на чернеющий в полутьме водоем.
– Слушаюсь, вожатая.
Милли, надувшись, направилась к прудику. Она с кислой рожей оглянулась на вожатую и достала из сумочки с фотоаппаратом тюбик зубной пасты, оставшейся от ритуала вызова Пиковой Дамы. Ничего не оставалось делать, как браться за борьбу с кариесом в отдельно взятом рту.
Пока девочка занималась личной гигиеной, Юля в компании козлика притащила из леса еще листьев устроила ребенку постель, и уложила Милли спать. Когда та отключилась, вожатая, ласково посмотрев на нечаянного спутника, козлика, взяла у девочки зубную пасту и направилась к водоему.
И тут начались странные вещи. Козел словно встрепенулся и встал на пути у Юли, отчаянно блея. Лягушка, что сидела на плече у вожатой весь поход, злобно квакала, но на ее крики отзывались только здешние жабы.
– Слушай, козел, как ты смеешь мне указывать, куда ходить, куда не ходить, когда чистить зубы, а когда душ принимать. Может, еще и расписание посещения туалета для меня составишь! Я фараон и делаю то, что мне нравится и когда мне хочется!
Не выдержав такой тирады, козлик отступил, в потом боднул вожатую в филейную часть, что та свалилась на землю, исцарапав коленки.
– Никогда не видел таких противных козлов, - разобиделась вожатая. - Почему ты не баран, не понимаю.
В ответ животное заблеяло, будто пытаясь что-то объяснить, но Юля пихнула его в упитанный белоснежный бок, что козел не устоял на ногах и свалился.
Пока упрямый поднимался, вожатая успела дойти до речки, смочить водой зубную щетку, вычистить зубы и прополоскать рот. Она потянулась, сняла надоевший ей за день лифчик с синтепоновыми накладками и решила умыться.
Но только рука коснулась воды, козел снова забодал Тутанхамона-Юлю в мягкое место, и он свалился лицом в воду.
– Вот козел, - выругался парень, поднимаясь на четвереньки.
– От козла слышу, - широкая улыбка расползлась по белой морде рогатого, когда он на чистом русском выговорил эти слова.
Милли перевернулась на другой бок и ощупала кончиками пальцев мокрые от росы листья. Поворочавшись, она закуталась в черный гобелен простыни.
Девочка открыла глаза и посмотрела перед собой: ромашка свешивалась над ее носом, а чуть дальше плескались воды маленького прудика, где она вечером чистила зубы. Вокруг было серо, неуютно, тьма ночи еще не покинула лес, не уступила место золотому солнышку.
Милли села и протерла глаза кулаками.
– Юля, - позвала она вожатую.
Но никто не ответил ей.
– Мне холодно, Юля!
Она осмотрелась, но не нашла вожатой.
– Сбежала? - хмыкнула Милли, поднимаясь.
На полянке почти не обнаруживалось следов человеческого присутствия: только черные бермуды да одежда девушки.
– К Юле пришел принц? - догадалась девочка, поднимая промокший за ночь лифчик, из которого под ноги ребенку вывалились две набитых синтепоном подушечки.
Она не обратила на это внимания, подошла к пруду и умылась. А когда повернулась, то увидела, что рядом с ее лежанкой на боку спят два козлика: белый и черный.
– А этот рогатый нашел себе подружку! - хмыкнула девочка, пиная под бок обоих животных. - А ну, подъем! Найдите мне Юлю!
Козлы устало поднялись, дружелюбно 'мее'-кнули ей и направились к пруду, чтобы попить водички.
– Эй! Вы меня не замечаете?
Девочка крепко схватила черного за рога и потащила к себе. Козел отчаянно заорал, а потом отбросил ее в сторону.
– Тьфу на вас! Мне надо Юлю найти!
И ребенок в одиночку направился в лес, искать, куда пропала вожатая.
Но молчаливые березы и клены только шелестели листвой в ответ. Никто не разломал сухих веток бурелома, чтобы войти в него. Некому было притоптать подошвами своих тяжелых кроссовок травы. Ровно как и никто не потревожил спящего у самой опушки в малиннике… медведя.
Девочка, широко разинув рот, боясь закричать, отступила к полянке. Бурый хищник, услышав тихий шорох, повел ухом и приоткрыл левый глаз. Он внимательно изучал пятящегося ребенка в белой рубашке и черной мантии, а потом медленно встал на задние лапы и замахнулся на девочку. 'Он съел Юлю!' - пронеслось в голове у нее, и она, резко развернувшись, бросилась бежать прямо на стоявших на ее пути козлов.
Те, завидев медведя, тоже дико заблеяли и припустили вслед за Милли.
– Эй, а вы что за мной бежите? - оглянулась на них девочка.
Она достала из сумки с фотоаппаратом лягушку и, посмотрев на мигом затормозивших козлов и грозного медведя, начала раскручивать несчастной царевной над головой.
– То жабу какую-то королевной называют, то козлы назойливые, - тут она бросила лягушку и попала ей между глаз черному козлику, - то сплю я по соседству с превед-медведом! Скажите мне, что это сооооон!
Ее дикий крик разбудил всех дневных жителей леса, и чаща отозвалась воплями. Медведь презрительно посмотрел на девочку. Он устало зевнул, развернулся и пошел досыпать.
– Эй, ты чего? - возмутилась Милли. - Ну, ладно, без тебя мне спокойнее.
И она решила пойти дальше по тропинке, с которой они с Юлей свернули, на ночь глядя. Она прошла мимо синего указателя 'Озеро для реальных козлов', не обратив не него ни малейшего внимания. Девочка бодро зашагала дальше, перекинув через плечо тяжелый сверток, который Юля так боялась потерять. Она любовалась розовым утренним небом, напевая себе под нос: 'И невозможное возможно…' После каждого припева Милли оглядывалась, чтобы посмотреть, не отстали ли от нее назойливые козлы, но ни белый, ни черный с Юлиным колье на шее, ни жаба, что устроилась на спине последнего, не отставали.
– Слушайте, бесплатное отделение зоопарка, - не глядя на них, начала девочка, - недопокемоны рогатые, чего вы ко мне пристали? Дрыхли там на полянке, а в это время мою любимую Юлю слопал этот кошмарный медведь. Это я, грозная Милагрес Иванова, своим криком прогнала чудовище, а вожатая стала ему ночным обедом!
Козлики остановились на полпути и начали то ли блеять, то ли по-козлиному хихикать и скалить ровные белые зубы.
– Странно еще, что медведь вами не закусил, - фыркнула она.
И тут животные издали злобный клич и, тяжело ступая, развернули наступление на маленькую нахалку.
– Эй, козлята, вы чего? - не поняла девочка, отступая в сторону раскидистого дуба.
Но животные не могли говорить по-человечески, они выражали свои мысли поступками, которые очень не нравились Милагрес. Она припустила сломя голову в лес и залезла на кривую березу.
– Обалдели, что ли, бодаться?
Козлы, ходили вокруг дерева, на котором сидела девочка, и ме-кали друг другу что-то интересное, наверняка, про нее. Они изредка поглядывали, на обхватившую ствол, словно коала, девочку и не иначе как спорили: скоро ли она свалится.
Поняв, что та не собирается ни падать, ни спускаться, черный и белый козлики, поджав ноги, уселись напротив дерева и уставились на ребенка.
– И что это значит? - спросила коала Милли.
Но животные не отвечали, они терпеливо ждали, а лягушка прыгала вокруг и пила капли росы, стекающие по травинкам.
Руки девочки затекали, ей было неудобно сидеть, но она терпела, потому что не хотела сдаваться двум противным животным. А когда стало совсем невмоготу, она отодрала две близко к ней растущие веточки и поманила зверушек:
– Козя-козя-козя-козяяяя!
Милли вспомнила, как в пять лет она отдыхала в деревне у прабабушки. Тогда она обожала кормить тамошних козлов березовыми листьями, и редкий рогатый отказывался от этого лакомства. Однако сейчас ей попались какие-то неправильные животные. Черный козлик подошел и взял у нее из руки обе ветки и, фыркнув, вернулся на свое место, выплюнув 'деликатес'.
– Козяяяяяя! - возмутилась Милли. - Это же вкусно!
И она отодрала еще несколько веточек и поманила зверье лаской. На этот раз подошел беленький, также забрал из руки девочки березовый веничек и хлестанул ее по кисти.
– Так! Мало того, что я одна в лесу осталась! - возмутилась Милли. - Так ко мне привязалось два совершенно неправильных козла и идиотская лягушка.
Животные обиделись. Черный подобрал Царевну, посадил ее на спину. Одним словом, зверье решило оставить Милли в лесу в гордом одиночестве.
– Эй, а вы куда? - тут же заорала она и спрыгнула на землю.
Она не подумала о том, что ее могут забодать или поранить, она лишь испугалась, что даже странные животные бросят ее на съедение волкам и медведям.
Когда она выскочила на дорогу, то увидела, как оба рогатых шли в сторону дома доброй бабки нога в ногу, напевая на своем козлином что-то веселое.
Девочка некоторое время решила не домогаться к подозрительным животным и пошла чуть поодаль, стараясь не попадать в область зрения козликов.
Долго ли, коротко ли шла она вслед за странными животными, но вдруг она услышала сдавленные крики, а когда выбежала из леса, то очутилась на широченной поляне, в центре которой стояла избушка на больших курьих ногах.
– Вау, прикольно! - заключила девочка.
Козлов в округе видно не было. То ли они вошли внутрь дома, то ли решили в последний момент свернуть в лес и миновать странное жилище.
Но тропинка заканчивалась как раз на полянке, и это могла значить только одно - бабка жила в этом ходячем домике. А еще метрах в десяти от избушки в землю вколотили небольшую белую табличку. На ней было написано 'Баба-Йага'. А в трубу, к которой приделали указатель, воткнули большую палку с черепушкой наверху.
– Добрая бабка? - удивилась Милли… - Хотя, кто знает, может она рокерша и по всему готичному прётся.
Еще один человеческий череп смотрел на девочку пустыми глазницами с крыши избушки. Одно не понимала Милли - там, где заканчивалась тропинка, в доме не было входа.
Догадливая девочка решила обойти вокруг избушки, но как только Милагрес приблизилась к стене, та повернулась к ней другой стороной, где не было ни двери, ни окна. Но девочка не сдавалась, она принялась обходить дом по кругу. Однако, что бы она ни предпринимала, избушка становилась к ней глухой стеной: ни в окно не пробраться, ни в дверь не войти.
И тогда Милли решила подлезть под полом, но и тут курьи ножки среагировали и повернулись задом к девочке.
– Тупой домик! - выругалась она. - Отдай моих козлов и жабу!
Правильно, куда еще могли подеваться животные!
Но избушка села на землю у самой кромки леса, что не подойти сзади: спереди глухая стена, а по бокам - окна с закрытыми ставнями.
– Так! - руки в боки возмутилась Милли. - Я в гости пришла, а ты прячешься? А если я кушать хочу?
– Скажи пароль - пущу, - раздалось из динамика.
– Ну… ПАРОЛЬ!
– Unknown password or username, - на чистом английском произнесла избушка. - Access denied.
– Сами попросили: скажи 'пароль', а потом выпендриваются, - фыркнула девочка, отойдя от домика.
Она села на противоположный край полянки и решила подождать, когда хозяевам захочется выйти наружу по нужде или еще зачем-то. Но недоброе предчувствие поселилось в ее сердце: что-то неладное с козликами, их надо спасать.
– Слушай ты, дом на ножках, - Милли снова подошла к странной избушке, - встань-ка задницей к лесу, а ко мне передницей.
И тут произошло чудо. Медленно, разминая кости в ногах, избушка поднялась и повернулась.
– Вот, оказывается, какой у них пароль, - многозначительно произнесла Милли, глядя на фасад волшебного архитектурного творения.
На крыше спереди висело три человеческих черепа и один козлиный, а под ними вдоль всей веранды натянули большую красную растяжку, на которой квадратными белыми буквами, словно на плакате для коммунистического митинга, написали: 'Все мужики - козлы!' А на пороге дома стояла невысокая худая женщина в новомодной одежде: розовом топике с блестками и драных джинсах с заниженной талией. Она покуривала тонкую дамскую сигарету и поправляла кружевную зеленую шляпку. Костюмчик вовсе не шел к ее смуглой морщинистой коже. Из под рюшечек головного убора высовывался длинный нос с большой малиновой бородавкой, а на бедра был повязан грязный, бывший лет двести назад белым, фартук.
– З… здравствуйте, - поклонилась Милли, то ли со страхом, то ли с недоумением глядя на хозяйку избушки.
– Девочка, - бабка бросила выкуренную сигарету на землю, - не знаешь пароль - не суйся. А то такую встряску устроила, голова болит!
– Простите, бабушка.
– Бабушка? - возмутилась хозяйка, спрыгнув на землю и решительными шагами подойдя к девочке. - Запомни! Я модная женщина элегантного возраста. Мне всего-то навсего восемьсот с хвостиком.
Челюсть ребенка можно было поднимать с земли.
– Удивляешься? - улыбнулась старушка. - А ничего странного: зарядка по утрам, вкусная и здоровая пища, козлятинка на ужин…
Облачко перегара долетело до носа девочки, и она чихнула.
– Козлятинка? - стиснув зубы, выдавила Милли.
– Ну да, отличное мясо. Неужели не знала?
– А…ААААА!
– Что ты, родненькая? - старушка взяла девочку за плечи, но та увернулась и бросилась прочь.
Однако, Баба Йага, хозяйка избушки на курьих ножках, успела схватить ее за руку.
– Понятно, понятно! - протянула она. - Тебя я не съем! Ты же девочка!
И бабка, взяв ее в охапку, прыгнула на порог избушки и захлопнула за собой дверь.
Милли подумала, будто она попала в кабинет биологии. Под потолком в сенях, куда затащила ее старушка, висели крохотные венички из разных трав, что девочка видела только на страницах учебника ботаники. Некоторые, особо крупные растения, были прикреплены к стене гвоздями. А в несколько горшочков на полу бабка (а кто ж еще) насыпала красные, фиолетовые и желтые ягоды размером с теннисный мячик. Запахи, что исходили от всех сборов вместе взятых, сковывали легкие и без того в душной комнатушке. А в дальнем углу, у входа в избу, под образами, стоял человеческий скелет. Первый раз в жизни девочка испугалась набора костей. Хотя, когда они с подружками в школе играли в прятки и выбирали в качестве укромного уголка лабораторию кабинета биологии, они даже пытались нарядить пластиковый скелет в куртки, шапки или спортивные костюмы, за что получали выговоры от лаборантки Кати. Этот же скелет был самым что ни на есть взаправдашним. Не нужно было прикасаться к нему, достаточно было слабого огонька в противоположном углу, чтобы разглядеть шершавую желтоватую кость. 'Бабка-людоедка', - молнией пронеслось в голове у Милли.
Она бы убежала, но гостеприимная хозяйка крепко держала ее за плечи. Девочка, стиснув зубы, оглянулась, но увидела перед собой только морщинистое лицо гламурной старушки.
– Запуганный современный ребенок! - когда дом на ножках развернулся, отрезая все пути к отступлению, подняла девочку на ноги Баба Йага. - Дитя века прогресса, не читавшее ни одной старой доброй сказки!
– Какой, нафиг, доброй? - возмутилась Милли. - Бабка пожирает козлов, дома скелет держит, медведь ест невинных девиц, а прекрасную царевну превращают в жабу! 'Мадагаскар' по крайней мере, веселее, а 'Человек-паук' - добрее.
– О, да ты, девочка, лишена всякого чувства прекрасного, твое тело перекормлено попкорном, а в мозгах - трехмерные мультики, - философски заключила Баба Йага, - добрее и поучительнее народных сказок на свете нет ничего.
– Ню-ню! - ткнула девочка в сторону подвешенных за ноги вниз головой козлов и лягушки.
– А мужики - козлы, поэтому их надо проучить! - бабка подошла к черному и щелкнула его между глаз. - Я им табличку поставила 'Озеро для реальных козлов' и не заставляла там зубы чистить с вашей отравой англицкой, Аква-фрешью… Ты меня не слушай, девонька, тебе можно… только пасту смени, не то зубки кариесом изойдут. 'Как же, врет бабка!' - крутилось в голове у Милли. По телевизору с утра до вечера рассказывают о кислотно-щелочном балансе во рту, а этой старушенции - отрава! Небось, конкуренцию выдержать не может со своими зельями, вот и возникает!
Бабка открыла антресоль и достала оттуда два тюбика:
– Вот с облепихой и лесной хвоей, какая больше нравится, бери, забесплатно отдам.
– Я вас не понимаю бабушка, при чем здесь эти назойливые козлы и зубная паста! Я разрешала чистить зубы только вожатой Юленьке! А ее медведь слопал! А этих козлов рогатых, - Милли щелкнула между глаз белого, - я в лесу встретила. И зубы мне не заговаривайте!
Йага прошла мимо подвешенной добычи и пригласила девочку за стол, мол, обсудить кое-что надо. И та вошла в избу и послушно села, сложив ручки, словно прилежная ученица. Только два козла проводили ее полным ненависти взглядом.
– Значит так, девица-красавица, - Баба Йага налила в стоявшую напротив ребенка чашку простокваши из большого тяжелого кувшина, - для начала, добро пожаловать в Лесоморье. В вашей Москве место тутошнее одно секретное ведомство зовет заумными словами, которые я и выговорить не могу. Пусть думают все, что им хочется. Тем более, тебе туда уже не вернуться, деточка.
Милли чуть простоквашей не подавилась.
– Здеся намного лучше, чем в Москве! Тута Русь сказочная, добрая, честная! Все байки самого великого в мире народа, русичей, ожили и существуют не одну сотню лет: и я, Баба Йага, и Кощей Бессмертный, мой благоверный, и Кот наш ученый, семейная реликвия, и царь есть, Горохом его величать, русалки, Леший, Водяной, несколько Иванов-царевичей, дурачки Иванушки, Сивка-Бурка…
– Стойте, бабушка, - замахала руками девочка, - а вожатого моего, Ивана Дурака, не видели?
– Как не видеть, - усмехнулась старушка, глядя в открытую дверь, - вон он, касатик, висит у меня, на пару со своим дружком импортным.
Милли пулей выскочила в прихожую, но никого, кроме козлов и жабы там не увидела. Она тут же спросила: где же там Иван Дурак.
– Так здеся он, касатик, - похлопала по филейной части белого козла Баба Йага, - кстати, помоги мне решить: кого на ужин приготовить, а кого - на завтрашний обед? Белый - более мясистый, а импортный заморыш, - Йага шлепнула черного козлика по передним лапам, - боюсь, ядовитый, шамахан. Думала, что эти людишки в 'Отделе Странных Явлений' агентов наймут нормальных. Но традиционно козлов каких-то прислали, и жабу откуда-то приволокли.
– Ничего не понимаю!
Бабка проводила девочку обратно за стол и велела слушать и не перебивать.
Йага достала из кармана мятую пачку неизвестных ребенку сигарет 'Беломорканал' и прикурила. Противный запах быстро заполонил всю комнату, но Милли терпела: она боялась перечить бабке, а то вдруг та ее зажарит или превратит в инфузорию туфельку.
Бабка выдохнула очередное облако ядовитого дыма и начала рассказ.
Одним словом, месяц назад Кощей изменил Йаге с некой молодкой. Бабка оказалась не так проста, и, чтобы отомстить, 'заказала' его Смерть у московских агентов. Старушка думала недолго - она приметила, что в одном детском лагере стали таинственным образом пропадать вожатые-девушки, и отнесла все эти странные события на счет неверного мужа и его молодухи. Агентов она долго не выбирала - недавно по телевизору ее показали захватывающее реалити-шоу с Иваном Дураком, сотрудником 'Отдела Странных Явлений', в главной роли. Паренек настолько понравился Йаге, что она решила нанять его в качестве киллера для Кощея Бессмертного, заманив сначала в детский лагерь, а потом похитив в Лесоморье. А в напарники планировала она взять Юлю Шаулину, а ей подсунули какого-то импортного идиота.
– Но вы сказали, что из Лесоморья не вернуться в Москву! - вскрикнула девочка, - значит, и агент Дурак - тоже останется тут навеки.
– А что такого, - потягивая молоко, заявила Йага, - тута и экология чище…
После этого Милли подметила-таки о куреве, и старушка потушила сигаретный бычок об стол.
– И люди вежливее, и инфляции нету, - продолжала бабка, - так что, Дурак еще спасибо скажет, что всю жизнь ему здеся провести придется. Правда, один способ вернуться домой все ж имеется. И тебе, и козлам этим.
Девочка насторожилась:
– Нужен маг. То есть, волшебник. Или колдун. Тот, кто умеет открывать портал. Он может вывести с собой в тот мир несколько человек.
– Всё! - Милли вскочила на стол. - Я отправляюсь искать волшебника! Желательно Гарри Поттера или как минимум Таню Гроттер.
– Не так быстро, милочка, - успокоила ее Йага. - Оставайся у меня на пару деньков, козликов съедим, здоровьице поправим, я тебе сарафанчик и лапотки в Интернете закажу.