Страница:
Несмотря на некоторые промахи, войска 1-го Украинского фронта нанесли противнику сильное поражение.
За 10 дней немецко-фашистская группировка потеряла до 60-70 процентов техники и половину личного состава. Наши войска захватили 7483 автомашины, 187 танков и самоходных орудий и 61 самолет.
Выйдя в предгорья Карпат, соединения 1-го Украинского фронта рассекли немецко-фашистскую армию на две части и достигли большого стратегического успеха. И далеко не случайно Гитлер, взбешенный военными неудачами, сместил с поста командующего группой армий "Юг" генерал-фельдмаршала Манштейна. Наше весеннее наступление увенчалось не только победой советского оружия, но и блестящей победой советской стратегии, советской военной мысли, основанной на ленинской "науке побеждать".
Начиная с 9 марта наши войска вели напряженные бои с окруженной в Тернополе 12-тысячной группировкой врага. Гитлеровцы упорно сопротивлялись, хотя ничто уже не могло их спасти.
Еще на первом этапе операции передовые подразделения 4-го гвардейского Кантемировского танкового корпуса (командир генерал П. П. Полубояров, начальник политотдела полковник В. В. Жебраков), действовавшего в составе 60-й армии, искусным маневром захлестнули вокруг засевшего в Тернополе немецкого гарнизона стальную петлю. Танковая рота гвардии лейтенанта Бориса Кошечкина, находившаяся в разведке, первой достигла шоссе Збараж - Тернополь и атаковала вражескую колонну. Танкисты Б. К. Кошечкина уничтожили 50 автомашин, 2 бронетранспортера с прицепленными орудиями и много солдат противника. В огневом поединке гвардейцы подбили 6 фашистских танков и 1 сожгли.
Когда стемнело, командир роты поставил танки в укрытие, а сам, переодевшись в штатский костюм, пробрался к Тернополю и разведал подступы к городу. Отыскав слабо защищенное место в обороне противника, коммунист Б. К. Кошечкин возглавил ночную атаку танков и одним из первых ворвался в город.
Доложив мне о ходе боев, об отважных и самоотверженных солдатах и офицерах, член Военного совета 60-й армии генерал-майор В. М. Оленин сказал:
- Сегодня мы направляем Военному совету фронта документы об отличившихся в Тернополе бойцах и командирах, достойных присвоения звания Героя Советского Союза. Просим безотлагательно рассмотреть эти документы и препроводить их в Президиум Верховного Совета СССР.
Василий Максимович раскрыл папку, взял первый наградной лист, еще раз внимательно прочитал его, затем тихо произнес:
- Танцоров Григорий Васильевич, гвардии младший лейтенант, командир батареи СУ-восемьдесят пять. Боевой товарищ Кошечкина. О его подвиге знает вся армия.
И генерал В. М. Оленин передал мне наградной лист. В нем рассказывалось о том, как офицер Танцоров с группой танков и самоходно-артиллерийских установок ворвался на станцию Збараж и огнем с ходу разбил паровоз неприятельского бронепоезда и бронеплощадку, уничтожил два бронетранспортера. Захватив склад с горючим, Григорий Танцоров обеспечил многие танковые подразделения дизельным топливом, что позволило еще успешнее действовать в тылу врага.
Младший лейтенант Танцоров ночью пробился на южную окраину Тернополя. Его самоходная установка была атакована тремя немецкими танками Т-4. Маневрируя между каменными строениями, офицер подбил все три вражеские машины. Но противник подбрасывал новые подкрепления, стремясь во что бы то ни стало уничтожить прорвавшихся в город гвардейцев. Отрезанный от товарищей, бесстрашный командир батареи самоотверженно сражался с превосходящими силами врага. "Во время неравного боя экипажа Танцорова с танками противника, - говорилось в наградном листе, - появились немецкие бронетранспортеры. Слева выдвинулась батарея 75-мм ПТО. Тов. Танцоров быстро развернул самоходное орудие и разбил две немецкие пушки. Но в это же время вражеский снаряд поджег его машину. Отважный командир был ранен, но решил лучше умереть, чем отступить, и скомандовал механику: "Вперед!" Горящая машина рванулась на врага, давя и уничтожая вражеские пушки, транспортеры и гитлеровских пехотинцев, пока не перестало биться сердце командира".
Уличные бои в Тернополе шли продолжительное время. Здесь чуть ли не каждое здание было дотом. Гитлеровцы продолбили в каменных стенах узкие бойницы, через которые вели огонь снайперы и фаустпатронщи-ки, а в проемах стен стояли замаскированные орудия. Многие здания соединялись между собой ходами сообщения.
Специфика уличного боя внесла коррективы и в организацию партийно-политической работы. Например, начальник политотдела 60-й армии генерал-майор К. П. Исаев рекомендовал политорганам назначать парторгов в штурмовые группы и во взводы.
Во время небольшого боевого затишья Военный совет и политотдел армии провели совещание с начальниками политотделов соединений, участвовавших в сражении за Тернополь. Полковники А. Е. Светлов, К. М. Московский, Н. И. Охапкин, А. К. Иванников кратко доложили о политической работе в условиях уличных боев. Обращалось внимание на пропаганду приемов и способов борьбы в городе, где каждый дом был превращен противником в крепость. Военный совет и политотдел армии предложили политорганам соединений широко использовать и распространить в войсках опыт борьбы с врагом в Сталинграде. Штаб армии совместно с политотделом выпустили листовки-памятки: "Как вести бой в городе", "Стрелковое отделение в уличном бою", "Действие штурмовой группы", "Артиллерия в уличном бою" и другие.
Об особенностях городского боя писали фронтовая, армейская и дивизионные газеты, рассказывали агитаторы и непосредственно сами участники штурма Тернополя.
Политическое управление фронта подготовило листовку на немецком языке, адресованную окруженному в Тернополе вражескому гарнизону. Она напоминала противнику о печальной судьбе, постигшей и боле крупные группировки немцев под Сталинградом и Корсунь-Шевченковским, разоблачала человеконенавистнические замыслы гитлеровского командования, преднамеренно обрекшего свои войска на явную и бессмысленную гибель.
Упорство окруженных объяснялось прежде всего тем, что извне начались атаки крупных сил фашистов, пытавшихся деблокировать тернопольский котел. 14 марта 1944 года германское командование бросило против наших войск танковую дивизию СС "Адольф Гитлер", 7-ю танковую и 359-ю пехотную дивизии. Превосходящим силам врага удалось несколько потеснить подразделения, сдерживавшие их натиск.
16 и 17 марта противник возобновил наступательные действия. Однако 15-й стрелковый корпус генерала И. И. Людникова, поддержанный частями 4-го гвардейского танкового корпуса, отразил все атаки гитлеровцев и нанес им большой урон.
Утром 25 марта танки и пехота противника из района Озерная снова пытались прорвать кольцо окружения. И наконец, 11 апреля пехотная дивизия врага, поддержанная 100-120 танками, нанесла еще один контрудар. Понеся значительные потери, противник вынужден был откатиться на прежние рубежи.
Провалилась и затея гитлеровцев со снабжением осажденного гарнизона по воздуху. Войска 60-й армии заняли последний вражеский аэродром. Наши истребители сбивали транспортные самолеты противника на дальних подступах к Тернополю. Парашюты с грузами, предназначенными для окруженных, часто падали в расположение наших войск.
Я был свидетелем мощных и точных штурмовых ударов нашей авиации по неприятельским укреплениям. Это работали летчики генерала Н. П. Каманина, одного из первых в стране Героев Советского Союза.
В грозный для Отечества час Николай Петрович Каманин отправился на фронт с сыном Аркадием, прозванным Орленком. В 14 лет Каманин-младший самостоятельно поднялся в воздух на самолете По-2. Несколько позднее Аркадия Каманина включили в боевой расчет. На 1-м Украинском фронте юноша водил связной самолет, доставляя боевые и разведывательные донесения, и не раз был крещен огнем. У героя-отца мужал и сын-герой. Это ли не преемственность поколений, воспитанных в нашу славную эпоху!
В составе соединения отважно сражался и отличился в мартовской операции коммунист Георгий Тимофеевич Береговой, ныне дважды Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации, летчик-космонавт СССР.
Наше командование приняло решение окончательно покончить с окруженным в Тернополе гарнизоном гитлеровцев. Утром 12 апреля на вражеские опорные пункты обрушился шквал снарядов, мин и бомб. Потом на решительный штурм двинулись стрелковые и танковые подразделения.
Мне особенно запомнился такой эпизод. В одном из соединений поближе к переднему краю выдвинулся военный оркестр и укрылся за толстой каменной стеной городского здания. Перед сигналом атаки оркестр заиграл Государственный гимн Советского Союза. Вдохновляющая музыка, переплетаясь с артиллерийской канонадой, поднимала боевой дух войск. Порыв воинов был неукротим. Легко раненные, поравнявшись с оркестром, возвращались в строй и отказывались идти в медсанбат.
Это еще раз свидетельствует о том, что мы обладаем неиссякаемым арсеналом средств политического и воинского воспитания. Надо было только умело и.творчески применять их, изыскивать новые пути к солдатскому сердцу.
В ходе упорных и продолжительных уличных боев войска 60-й армии разгромили окруженный гарнизон врага и 14 апреля 1944 года полностью овладели областным центром Украины - Тернополем.
В боях за город отличились части 15-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанта И. И. Людникова. В его составе сражались 302-я стрелковая дивизия под командованием полковника Н. П. Кучеренко, 336-я стрелковая дивизия полковника М. А. Игначева, 99-я стрелковая дивизия, возглавляемая генерал-майором А. А. Сараевым, а также часть сил 322-й стрелковой дивизии полковника П. Н. Лащенко. Активно участвовали в окружении и уничтожении тернопольского гарнизона противника 4-й гвардейский танковый корпус под командованием генерал-лейтенанта танковых войск П. П. Полубоярова и приданные артиллерийские части. Сильные удары по окруженному врагу и прорывавшимся извне гитлеровским войскам наносили 5-й штурмовой авиационный корпус генерал-майора Н. П. Каманина, 5-й истребительный авиационный корпус генерал-майора Д. П. Галунова и другие части.
При ликвидации тернопольской окруженной группировки наши войска уничтожили свыше 10 тысяч фашистских солдат и офицеров, взяли большое число пленных и трофеи.
Тридцать лет спустя мне снова довелось побывать на местах минувших сражений. Я помнил Тернополь сильно разрушенным. Окруженные нашими войсками гитлеровцы превратили город в развалины. Но Тернополь за короткий срок поднялся из руин. Он стал краше и величественнее, чем был раньше.
Трудящиеся города и области свято чтут героическое прошлое, с уважением относятся к историческим памятникам и боевым реликвиям, к ветеранам боев.
На 30-летие освобождения Тернополя были приглашены многие заслуженные воины. Среди них я повстречал прославленного танкиста-кантемировца Героя Советского Союза Бориса Кузьмича Кошечкина, бывшего командира 1128-го Тернопольского стрелкового полка Георгия Васильевича Корнеева и других ветеранов, которыми гордится наша славная Родина. На Тернопольщине они стали почитаемыми людьми.
Выход на государственную границу
Нанеся противнику поражение в предгорьях Карпат, войска 1-го Украинского фронта в начале апреля 1944 года вышли на государственную границу с Чехословакией и Румынией. Преследуя отходящего врага, наши соединения овладели городом Серет и заняли свыше 30 других населенных пунктов на территории Румынии. Ширина полосы освобожденной границы достигала 200 километров.
В этих боях вновь отличилась 1-я танковая армия генерала М. Е. Катукова. В числе первых вестников победы был экипаж младшего лейтенанта В. Шкиля из 64-й гвардейской танковой бригады. Чтобы подтвердить этот факт, Василий Шкиль доставил на своей машине в штаб обветшалый от времени полосатый пограничный столб.
Командир бригады гвардии подполковник И. Н. Бойко похвалил отважный экипаж за стремительный прорыв к государственной границе, а затем крепко отчитал Василия Шкиля и приказал немедленно вернуть пограничный столб обратно:
- И чтобы стоял он, ни на вершок не отклоняясь от прежнего места!
В ознаменование одержанной победы наиболее отличившиеся соединения и части были удостоены наименования Прикарпатских, благодарности Верховного Главнокомандующего и награждены орденами.
Столица нашей Родины Москва салютовала войскам 2-го и 1-го Украинских фронтов двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий. Это был салют первой категории, которым отмечались наиболее выдающиеся события.
В адрес Военного совета нашего фронта, армий и соединений поступила масса поздравительных телеграмм и писем. Вот одно из них. "Дорогие бойцы, сержанты, офицеры и генералы 1-го Украинского фронта! - писали рабочие и работницы московского ордена Ленина завода "Динамо" имени С. М. Кирова. Приветствуем вас с новой победой - выходом на Государственную границу СССР. Приветствуем и поздравляем вас, освободителей советской земли. В эти дни хочется быть как можно ближе к вам, наши боевые братья..."
Такие письма, свидетельствующие о нерушимом единстве народа и армии, часто печатались во фронтовой, армейских и дивизионных газетах и представляли благодатный материал для наших агитаторов.
Выход 2-го, а затем 1-го Украинских фронтов на государственную границу вызвал радость у наших друзей и тревогу в стане врага. Отбросив в сторону дипломатические условности, Гитлер приказал марионеточному правителю Хорти выдвинуть в предгорья Карпат венгерскую армию и прикрыть брешь в немецко-фашистской обороне. Не доверяя своему союзнику, Гитлер ввел в Венгрию германские дивизии и фактически оккупировал страну.
Мы знали, что солдаты 1-й венгерской армии, появившейся перед фронтом нашей 18-й армии, проявляют недовольство оккупацией своей страны и что их боеспособность падает. В данном случае сама обстановка способствовала успеху нашей политической пропаганды среди венгерских войск.
В 18-й армии мне довелось вместе с членом Военного совета армии С. Е. Колониным и начальником политотдела Л. И. Брежневым принять участие в обсуждении этого вопроса. Помню, Л. И. Брежнев сделал краткое сообщение о политико-моральном состоянии венгерской армии и привел ряд показаний солдат, добровольно перешедших к нам. В этих показаниях отмечалось, что в венгерской армии усилились антифашистские настроения, резко снизилась дисциплина и что на сторону советских войск желает перейти немало венгров. Однако они колеблются, опасаются русских комиссаров, боятся ЧК и Сибири. Короче говоря, нацистская ложь, как ни примитивна она была, все же отравляла сознание многих венгерских солдат.
Военный совет и политотдел 18-й армии заметно усилили пропаганду среди венгерских войск, добиваясь еще большей ее действенности.
В политуправлении фронта и политотделах армий внимательно рассматривалось, обсуждалось и утверждалось содержание каждой листовки или радиопередачи, предназначенной для солдат противника. Конечно, наивно было полагать, что какая-то удачная листовка или радиопередача на войска противника произведет переворот во взглядах воюющих против нас солдат. И все же наша пропаганда среди неприятельских войск постепенно делала свое дело. Стремительное продвижение Красной Армии и одержанные ею на всех фронтах крупные победы, о которых мы оперативно оповещали солдат противника, все более убеждали венгерских рабочих и крестьян, одетых в военную форму, в неизбежности поражения гитлеровцев и их союзников. Активная идеологическая борьба с противником способствовала и его военному разгрому, а каждая ратная победа советских войск делала более эффективной и нашу пропаганду во вражеском стане.
Выпуская значительное количество листовок на венгерском языке, политическое управление фронта и политотдел 18-й армии разъясняли, что хортистская клика, поставившая страну на грань национальной катастрофы, пресмыкается перед гитлеровцами, оккупировавшими Венгрию, и бросает своих соотечественников в объятия смерти. В листовках говорилось и о том, что в боях против войск нашего фронта под Воронежем по вине немецко-фашистского командования уже погибла одна венгерская армия и что под Карпатами такая же участь может постичь и другую. Обращаясь к совести и разуму каждого честного венгра, горячо любящего свое отечество, советское командование предлагало единственно верный выход из создавшегося положения, а именно - сдачу в плен, добровольный переход на сторону Красной Армии.
Прошло некоторое время. Военный совет и политотдел 18-й армии сообщили нам новые факты о действенности работы по разложению войск противника. С помощью авиации и других средств в венгерских дивизиях были распространены тысячи наших листовок; для разъяснительной работы среди венгерских солдат были переброшены через линию фронта антифашистски настроенные военнопленные. За короткое время более двухсот венгров добровольно перешло на сторону советских войск.
В политической пропаганде среди войск противника использовались также материалы антифашистской газеты венгерских военнопленных в СССР "Слово правды". Призывы переходить на сторону Красной Армии группами и в одиночку не оставались безответными. В марте, апреле и мае 1944 года усилилась сдача венгров в плен.
Вот один характерный случай, рассказанный перешедшими на участке 18-й армии венгерскими солдатами: "Мы получили приказ атаковать советские позиции. На высоте, позади нас, расположились эсэсовцы. Русские вели огонь из всех видов оружия. Атака захлебнулась, и мы залегли. Гитлеровцы, занимавшие высоту, тотчас же начали нас обстреливать. Таким образом, мы очутились между двух огней. Короткими перебежками солдаты достигли противотанкового рва и укрылись в нем, ожидая первой же возможности, чтобы перейти на сторону русских. Мы послали восемь человек без оружия для переговоров. Вскоре наши парламентеры вернулись в сопровождении советского офицера. Мы сдали ему оружие и мелкими группами перешли в расположение русских".
Венгры рассказывали, что профашистские генералы угрожали солдатам всевозможными карами, вплоть до расстрела членов их семей, за переход к русским. Наша же агитация и пропаганда усиливала процесс распада венгерской армии. На советскую сторону перешло немало солдат и офицеров из 27-й венгерской пехотной дивизии.
Это не означало, однако, что 1-я венгерская армия стала небоеспособной. Венгерские части, подпираемые отборными эсэсовскими дивизиями гитлеровского вермахта и специальными отрядами жандармов, продолжали вести против нас боевые действия. Но их стойкость и упорство резко снижались. Теперь у венгров было все меньше и меньше желания сражаться и умирать за Гитлера, поработившего их страну.
Немецко-фашистские войска, цепляясь за каждый рубеж, оказывали ожесточенное сопротивление. В полосе нашего наступления разведка зафиксировала появление новых танковых и пехотных дивизий врага. Более того, противнику удалось частично восстановить и пополнить крепко потрепанные нашими войсками соединения и части. К середине апреля сопротивление гитлеровцев значительно возросло. Войска нашего фронта, продвинувшиеся по весеннему бездорожью далеко вперед, после сорокадневного наступления нуждались в передышке. Тем более что тылы наши были растянуты и отстали от передовых частей, которые испытывали трудности в боепитании, горючем и многом другом.
Учитывая эти обстоятельства, Ставка Верховного Главнокомандования 17 апреля 1944 года дала 1-му Украинскому фронту директиву о переходе к обороне. Ставка подкрепила нас и своими резервами. Еще в начале апреля в распоряжение фронта была передана 3-я гвардейская армия (командующий генерал-полковник В. Н. Гордов, член Военного совета генерал-майор И. С. Колесниченко, начальник штаба генерал-майор К. Г. Ребриков, начальник политотдела генерал-майор Г. А. Бойко).
Прибывшие части, предназначенные для будущих наступательных операций, сосредоточивались в районе Луцка.
С 17 апреля по приказу Ставки центр и правое крыло фронта перешли к жесткой обороне. На участке 1-й гвардейской, 13-й и 60-й армий установилось относительное затишье. На левом же крыле фронта бои не затихали. На Станиславском направлении 38, 18, 1-я танковая армии до конца апреля отбивали атаки превосходящих сил врага. В результате напряженных боев противнику, наносившему удар в юго-восточном направлении, удалось потеснить войска левого крыла фронта на 30-40 километров. Затем наши войска остановили врага и стали закрепляться на занятых рубежах, проходивших на некоторых участках вдоль Государственной границы Советского Союза.
Родина воздала должное массовому подвигу воинов 1-й гвардейской, 13, 60, 38, 18-й общевойсковых, 1, 4 и 3-й гвардейской танковых, 2-й воздушной армий и других соединений. 1-я танковая армия была преобразована в гвардейскую. Второй Золотой Звезды Героя Отчизна удостоила гвардии подполковника И. Н. Бойко, отличившегося в Черновицком рейде. Героями Советского Союза стали гвардии генерал-майор танковых войск И. Ф. Дремов, гвардии полковники В. М. Горелов и А. X. Бабаджанян, гвардии красноармеец Николай Пигорев, повторивший подвиг Александра Матросова, гвардии младший лейтенант Василий Шкиль и многие другие отважные воины. Десятки тысяч командиров, политработников, солдат, сержантов, офицеров были награждены орденами и медалями.
В один из апрельских солнечных дней мы с генералом С. С. Шатиловым выехали в 60-ю армию. Узнав, где разместился командарм И. Д. Черняховский, мы направились к нему. Еще в сенях услышали его голос. Разговаривая с кем-то по телефону и терпеливо объясняя, как бы он поступил на месте собеседника, Иван Данилович объявил:
- А вообще-то, меня уже нет. Отбываю, брат. Да, отбываю.
Увидев нас, Черняховский вышел из-за стола и, улыбаясь, отрапортовал:
- Товарищ член Военного совета! Генерал Черняховский командование армией сдал. Отбываю в распоряжение Ставки.
Мы знали, что Государственный Комитет Обороны назначил И. Д. Черняховского командующим одного из ведущих фронтов, и искренне радовались выдвижению молодого и одаренного военачальника.
- Как настроение? - поздоровавшись, поинтересовался я.
- Объехал войска, попрощался со многими командирами и солдатами, с боевыми соратниками, и как-то грустно стало на душе, - признался Иван Данилович. - Впрочем, когда сын уезжает из родного дома, он тоже всегда немного грустит, а 1-й Украинский, бывший Воронежский, фронт и 60-я армия были для меня домом родным...
Черняховский прошелся по комнате, затем неожиданно сказал:
- Волнуюсь немного, должность очень высокая. Сумею ли оправдать доверие партии? Мне ведь еще и сорока нет.
Точности ради следует заметить, что генералу И. Д. Черняховскому тогда не исполнилось и 38 лет. Мне довелось встречаться с ним в различной обстановке, и после каждой встречи все более возрастало уважение к этому военачальнику крупного масштаба. Он был человеком высокообразованным, обладал большой военной культурой и незаурядными способностями. Иван Данилович мыслил широко, действовал зачастую новаторски и вместе с тем расчетливо, осмотрительно и тщательно готовил каждую операцию. На новом высоком посту командующего 3-м Белорусским фронтом еще ярче раскрылся его полководческий талант.
Вместе со всем народом мы глубоко переживали, получив впоследствии печальную весть о том, что И. Д. Черняховский смертельно ранен.
Командующим 60-й армией был назначен генерал-полковник П. А. Курочкин. Я хорошо знал его еще в предвоенные годы. Да и на 1-м Украинском фронте нам довелось работать вместе, когда Павел Алексеевич некоторое время выполнял обязанности заместителя командующего войсками 1-го Украинского фронта.
Руководя боевыми действиями войск, Военный совет фронта уделял много внимания и таким вопросам, как мобилизация в освобожденных районах призывников, привлечение местного населения на оборонные работы, отселение жителей из опасной зоны боевых действий. Все это осуществлялось в тесном контакте с местными партийными и советскими органами, которые делали все для того, чтобы войска фронта еще успешнее громили ненавистного врага.
Самую тесную и постоянную связь с Военным советом и политуправлением фронта поддерживали секретари обкомов КП (б) Украины: Черновицкого - Иван Степанович Зеленюк, Ровенского - Василий Андреевич Бегма, Житомирского Моисей Семенович Спивак, Тернъпольского - Иван Данилович Компанеец. Хорошие контакты были у нас и с председателями облисполкомов: Черновицкого Алексеем Леонтьевичем Комковым, Ровенского - Павлом Игнатьевичем Васильковским, Житомирского - Николаем Михайловичем Рожанчуком, Тернопольского - Яковом Федоровичем Артюшенко.
В свою очередь и Военный совет оказывал всемерную поддержку местным органам власти в восстановлении тыла и преодолении последствий фашистской оккупации. Так, например, 27 апреля 1944 года Военный совет 1-го Украинского фронта принял решение об оказании помощи колхозам и совхозам УССР в проведении весеннего сева. Командирам всех степеней и политорганам вменялось в обязанность более внимательно относиться к колхозам и совхозам, а в западных областях - и к индивидуальным крестьянским хозяйствам. Категорически запрещались самовольное изъятие в колхозах, МТС и совхозах посевного материала, тракторов, племенного и рабочего скота, а также временная мобилизация тракторов, лошадей, волов, принадлежавших колхозам и совхозам.
За 10 дней немецко-фашистская группировка потеряла до 60-70 процентов техники и половину личного состава. Наши войска захватили 7483 автомашины, 187 танков и самоходных орудий и 61 самолет.
Выйдя в предгорья Карпат, соединения 1-го Украинского фронта рассекли немецко-фашистскую армию на две части и достигли большого стратегического успеха. И далеко не случайно Гитлер, взбешенный военными неудачами, сместил с поста командующего группой армий "Юг" генерал-фельдмаршала Манштейна. Наше весеннее наступление увенчалось не только победой советского оружия, но и блестящей победой советской стратегии, советской военной мысли, основанной на ленинской "науке побеждать".
Начиная с 9 марта наши войска вели напряженные бои с окруженной в Тернополе 12-тысячной группировкой врага. Гитлеровцы упорно сопротивлялись, хотя ничто уже не могло их спасти.
Еще на первом этапе операции передовые подразделения 4-го гвардейского Кантемировского танкового корпуса (командир генерал П. П. Полубояров, начальник политотдела полковник В. В. Жебраков), действовавшего в составе 60-й армии, искусным маневром захлестнули вокруг засевшего в Тернополе немецкого гарнизона стальную петлю. Танковая рота гвардии лейтенанта Бориса Кошечкина, находившаяся в разведке, первой достигла шоссе Збараж - Тернополь и атаковала вражескую колонну. Танкисты Б. К. Кошечкина уничтожили 50 автомашин, 2 бронетранспортера с прицепленными орудиями и много солдат противника. В огневом поединке гвардейцы подбили 6 фашистских танков и 1 сожгли.
Когда стемнело, командир роты поставил танки в укрытие, а сам, переодевшись в штатский костюм, пробрался к Тернополю и разведал подступы к городу. Отыскав слабо защищенное место в обороне противника, коммунист Б. К. Кошечкин возглавил ночную атаку танков и одним из первых ворвался в город.
Доложив мне о ходе боев, об отважных и самоотверженных солдатах и офицерах, член Военного совета 60-й армии генерал-майор В. М. Оленин сказал:
- Сегодня мы направляем Военному совету фронта документы об отличившихся в Тернополе бойцах и командирах, достойных присвоения звания Героя Советского Союза. Просим безотлагательно рассмотреть эти документы и препроводить их в Президиум Верховного Совета СССР.
Василий Максимович раскрыл папку, взял первый наградной лист, еще раз внимательно прочитал его, затем тихо произнес:
- Танцоров Григорий Васильевич, гвардии младший лейтенант, командир батареи СУ-восемьдесят пять. Боевой товарищ Кошечкина. О его подвиге знает вся армия.
И генерал В. М. Оленин передал мне наградной лист. В нем рассказывалось о том, как офицер Танцоров с группой танков и самоходно-артиллерийских установок ворвался на станцию Збараж и огнем с ходу разбил паровоз неприятельского бронепоезда и бронеплощадку, уничтожил два бронетранспортера. Захватив склад с горючим, Григорий Танцоров обеспечил многие танковые подразделения дизельным топливом, что позволило еще успешнее действовать в тылу врага.
Младший лейтенант Танцоров ночью пробился на южную окраину Тернополя. Его самоходная установка была атакована тремя немецкими танками Т-4. Маневрируя между каменными строениями, офицер подбил все три вражеские машины. Но противник подбрасывал новые подкрепления, стремясь во что бы то ни стало уничтожить прорвавшихся в город гвардейцев. Отрезанный от товарищей, бесстрашный командир батареи самоотверженно сражался с превосходящими силами врага. "Во время неравного боя экипажа Танцорова с танками противника, - говорилось в наградном листе, - появились немецкие бронетранспортеры. Слева выдвинулась батарея 75-мм ПТО. Тов. Танцоров быстро развернул самоходное орудие и разбил две немецкие пушки. Но в это же время вражеский снаряд поджег его машину. Отважный командир был ранен, но решил лучше умереть, чем отступить, и скомандовал механику: "Вперед!" Горящая машина рванулась на врага, давя и уничтожая вражеские пушки, транспортеры и гитлеровских пехотинцев, пока не перестало биться сердце командира".
Уличные бои в Тернополе шли продолжительное время. Здесь чуть ли не каждое здание было дотом. Гитлеровцы продолбили в каменных стенах узкие бойницы, через которые вели огонь снайперы и фаустпатронщи-ки, а в проемах стен стояли замаскированные орудия. Многие здания соединялись между собой ходами сообщения.
Специфика уличного боя внесла коррективы и в организацию партийно-политической работы. Например, начальник политотдела 60-й армии генерал-майор К. П. Исаев рекомендовал политорганам назначать парторгов в штурмовые группы и во взводы.
Во время небольшого боевого затишья Военный совет и политотдел армии провели совещание с начальниками политотделов соединений, участвовавших в сражении за Тернополь. Полковники А. Е. Светлов, К. М. Московский, Н. И. Охапкин, А. К. Иванников кратко доложили о политической работе в условиях уличных боев. Обращалось внимание на пропаганду приемов и способов борьбы в городе, где каждый дом был превращен противником в крепость. Военный совет и политотдел армии предложили политорганам соединений широко использовать и распространить в войсках опыт борьбы с врагом в Сталинграде. Штаб армии совместно с политотделом выпустили листовки-памятки: "Как вести бой в городе", "Стрелковое отделение в уличном бою", "Действие штурмовой группы", "Артиллерия в уличном бою" и другие.
Об особенностях городского боя писали фронтовая, армейская и дивизионные газеты, рассказывали агитаторы и непосредственно сами участники штурма Тернополя.
Политическое управление фронта подготовило листовку на немецком языке, адресованную окруженному в Тернополе вражескому гарнизону. Она напоминала противнику о печальной судьбе, постигшей и боле крупные группировки немцев под Сталинградом и Корсунь-Шевченковским, разоблачала человеконенавистнические замыслы гитлеровского командования, преднамеренно обрекшего свои войска на явную и бессмысленную гибель.
Упорство окруженных объяснялось прежде всего тем, что извне начались атаки крупных сил фашистов, пытавшихся деблокировать тернопольский котел. 14 марта 1944 года германское командование бросило против наших войск танковую дивизию СС "Адольф Гитлер", 7-ю танковую и 359-ю пехотную дивизии. Превосходящим силам врага удалось несколько потеснить подразделения, сдерживавшие их натиск.
16 и 17 марта противник возобновил наступательные действия. Однако 15-й стрелковый корпус генерала И. И. Людникова, поддержанный частями 4-го гвардейского танкового корпуса, отразил все атаки гитлеровцев и нанес им большой урон.
Утром 25 марта танки и пехота противника из района Озерная снова пытались прорвать кольцо окружения. И наконец, 11 апреля пехотная дивизия врага, поддержанная 100-120 танками, нанесла еще один контрудар. Понеся значительные потери, противник вынужден был откатиться на прежние рубежи.
Провалилась и затея гитлеровцев со снабжением осажденного гарнизона по воздуху. Войска 60-й армии заняли последний вражеский аэродром. Наши истребители сбивали транспортные самолеты противника на дальних подступах к Тернополю. Парашюты с грузами, предназначенными для окруженных, часто падали в расположение наших войск.
Я был свидетелем мощных и точных штурмовых ударов нашей авиации по неприятельским укреплениям. Это работали летчики генерала Н. П. Каманина, одного из первых в стране Героев Советского Союза.
В грозный для Отечества час Николай Петрович Каманин отправился на фронт с сыном Аркадием, прозванным Орленком. В 14 лет Каманин-младший самостоятельно поднялся в воздух на самолете По-2. Несколько позднее Аркадия Каманина включили в боевой расчет. На 1-м Украинском фронте юноша водил связной самолет, доставляя боевые и разведывательные донесения, и не раз был крещен огнем. У героя-отца мужал и сын-герой. Это ли не преемственность поколений, воспитанных в нашу славную эпоху!
В составе соединения отважно сражался и отличился в мартовской операции коммунист Георгий Тимофеевич Береговой, ныне дважды Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации, летчик-космонавт СССР.
Наше командование приняло решение окончательно покончить с окруженным в Тернополе гарнизоном гитлеровцев. Утром 12 апреля на вражеские опорные пункты обрушился шквал снарядов, мин и бомб. Потом на решительный штурм двинулись стрелковые и танковые подразделения.
Мне особенно запомнился такой эпизод. В одном из соединений поближе к переднему краю выдвинулся военный оркестр и укрылся за толстой каменной стеной городского здания. Перед сигналом атаки оркестр заиграл Государственный гимн Советского Союза. Вдохновляющая музыка, переплетаясь с артиллерийской канонадой, поднимала боевой дух войск. Порыв воинов был неукротим. Легко раненные, поравнявшись с оркестром, возвращались в строй и отказывались идти в медсанбат.
Это еще раз свидетельствует о том, что мы обладаем неиссякаемым арсеналом средств политического и воинского воспитания. Надо было только умело и.творчески применять их, изыскивать новые пути к солдатскому сердцу.
В ходе упорных и продолжительных уличных боев войска 60-й армии разгромили окруженный гарнизон врага и 14 апреля 1944 года полностью овладели областным центром Украины - Тернополем.
В боях за город отличились части 15-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанта И. И. Людникова. В его составе сражались 302-я стрелковая дивизия под командованием полковника Н. П. Кучеренко, 336-я стрелковая дивизия полковника М. А. Игначева, 99-я стрелковая дивизия, возглавляемая генерал-майором А. А. Сараевым, а также часть сил 322-й стрелковой дивизии полковника П. Н. Лащенко. Активно участвовали в окружении и уничтожении тернопольского гарнизона противника 4-й гвардейский танковый корпус под командованием генерал-лейтенанта танковых войск П. П. Полубоярова и приданные артиллерийские части. Сильные удары по окруженному врагу и прорывавшимся извне гитлеровским войскам наносили 5-й штурмовой авиационный корпус генерал-майора Н. П. Каманина, 5-й истребительный авиационный корпус генерал-майора Д. П. Галунова и другие части.
При ликвидации тернопольской окруженной группировки наши войска уничтожили свыше 10 тысяч фашистских солдат и офицеров, взяли большое число пленных и трофеи.
Тридцать лет спустя мне снова довелось побывать на местах минувших сражений. Я помнил Тернополь сильно разрушенным. Окруженные нашими войсками гитлеровцы превратили город в развалины. Но Тернополь за короткий срок поднялся из руин. Он стал краше и величественнее, чем был раньше.
Трудящиеся города и области свято чтут героическое прошлое, с уважением относятся к историческим памятникам и боевым реликвиям, к ветеранам боев.
На 30-летие освобождения Тернополя были приглашены многие заслуженные воины. Среди них я повстречал прославленного танкиста-кантемировца Героя Советского Союза Бориса Кузьмича Кошечкина, бывшего командира 1128-го Тернопольского стрелкового полка Георгия Васильевича Корнеева и других ветеранов, которыми гордится наша славная Родина. На Тернопольщине они стали почитаемыми людьми.
Выход на государственную границу
Нанеся противнику поражение в предгорьях Карпат, войска 1-го Украинского фронта в начале апреля 1944 года вышли на государственную границу с Чехословакией и Румынией. Преследуя отходящего врага, наши соединения овладели городом Серет и заняли свыше 30 других населенных пунктов на территории Румынии. Ширина полосы освобожденной границы достигала 200 километров.
В этих боях вновь отличилась 1-я танковая армия генерала М. Е. Катукова. В числе первых вестников победы был экипаж младшего лейтенанта В. Шкиля из 64-й гвардейской танковой бригады. Чтобы подтвердить этот факт, Василий Шкиль доставил на своей машине в штаб обветшалый от времени полосатый пограничный столб.
Командир бригады гвардии подполковник И. Н. Бойко похвалил отважный экипаж за стремительный прорыв к государственной границе, а затем крепко отчитал Василия Шкиля и приказал немедленно вернуть пограничный столб обратно:
- И чтобы стоял он, ни на вершок не отклоняясь от прежнего места!
В ознаменование одержанной победы наиболее отличившиеся соединения и части были удостоены наименования Прикарпатских, благодарности Верховного Главнокомандующего и награждены орденами.
Столица нашей Родины Москва салютовала войскам 2-го и 1-го Украинских фронтов двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий. Это был салют первой категории, которым отмечались наиболее выдающиеся события.
В адрес Военного совета нашего фронта, армий и соединений поступила масса поздравительных телеграмм и писем. Вот одно из них. "Дорогие бойцы, сержанты, офицеры и генералы 1-го Украинского фронта! - писали рабочие и работницы московского ордена Ленина завода "Динамо" имени С. М. Кирова. Приветствуем вас с новой победой - выходом на Государственную границу СССР. Приветствуем и поздравляем вас, освободителей советской земли. В эти дни хочется быть как можно ближе к вам, наши боевые братья..."
Такие письма, свидетельствующие о нерушимом единстве народа и армии, часто печатались во фронтовой, армейских и дивизионных газетах и представляли благодатный материал для наших агитаторов.
Выход 2-го, а затем 1-го Украинских фронтов на государственную границу вызвал радость у наших друзей и тревогу в стане врага. Отбросив в сторону дипломатические условности, Гитлер приказал марионеточному правителю Хорти выдвинуть в предгорья Карпат венгерскую армию и прикрыть брешь в немецко-фашистской обороне. Не доверяя своему союзнику, Гитлер ввел в Венгрию германские дивизии и фактически оккупировал страну.
Мы знали, что солдаты 1-й венгерской армии, появившейся перед фронтом нашей 18-й армии, проявляют недовольство оккупацией своей страны и что их боеспособность падает. В данном случае сама обстановка способствовала успеху нашей политической пропаганды среди венгерских войск.
В 18-й армии мне довелось вместе с членом Военного совета армии С. Е. Колониным и начальником политотдела Л. И. Брежневым принять участие в обсуждении этого вопроса. Помню, Л. И. Брежнев сделал краткое сообщение о политико-моральном состоянии венгерской армии и привел ряд показаний солдат, добровольно перешедших к нам. В этих показаниях отмечалось, что в венгерской армии усилились антифашистские настроения, резко снизилась дисциплина и что на сторону советских войск желает перейти немало венгров. Однако они колеблются, опасаются русских комиссаров, боятся ЧК и Сибири. Короче говоря, нацистская ложь, как ни примитивна она была, все же отравляла сознание многих венгерских солдат.
Военный совет и политотдел 18-й армии заметно усилили пропаганду среди венгерских войск, добиваясь еще большей ее действенности.
В политуправлении фронта и политотделах армий внимательно рассматривалось, обсуждалось и утверждалось содержание каждой листовки или радиопередачи, предназначенной для солдат противника. Конечно, наивно было полагать, что какая-то удачная листовка или радиопередача на войска противника произведет переворот во взглядах воюющих против нас солдат. И все же наша пропаганда среди неприятельских войск постепенно делала свое дело. Стремительное продвижение Красной Армии и одержанные ею на всех фронтах крупные победы, о которых мы оперативно оповещали солдат противника, все более убеждали венгерских рабочих и крестьян, одетых в военную форму, в неизбежности поражения гитлеровцев и их союзников. Активная идеологическая борьба с противником способствовала и его военному разгрому, а каждая ратная победа советских войск делала более эффективной и нашу пропаганду во вражеском стане.
Выпуская значительное количество листовок на венгерском языке, политическое управление фронта и политотдел 18-й армии разъясняли, что хортистская клика, поставившая страну на грань национальной катастрофы, пресмыкается перед гитлеровцами, оккупировавшими Венгрию, и бросает своих соотечественников в объятия смерти. В листовках говорилось и о том, что в боях против войск нашего фронта под Воронежем по вине немецко-фашистского командования уже погибла одна венгерская армия и что под Карпатами такая же участь может постичь и другую. Обращаясь к совести и разуму каждого честного венгра, горячо любящего свое отечество, советское командование предлагало единственно верный выход из создавшегося положения, а именно - сдачу в плен, добровольный переход на сторону Красной Армии.
Прошло некоторое время. Военный совет и политотдел 18-й армии сообщили нам новые факты о действенности работы по разложению войск противника. С помощью авиации и других средств в венгерских дивизиях были распространены тысячи наших листовок; для разъяснительной работы среди венгерских солдат были переброшены через линию фронта антифашистски настроенные военнопленные. За короткое время более двухсот венгров добровольно перешло на сторону советских войск.
В политической пропаганде среди войск противника использовались также материалы антифашистской газеты венгерских военнопленных в СССР "Слово правды". Призывы переходить на сторону Красной Армии группами и в одиночку не оставались безответными. В марте, апреле и мае 1944 года усилилась сдача венгров в плен.
Вот один характерный случай, рассказанный перешедшими на участке 18-й армии венгерскими солдатами: "Мы получили приказ атаковать советские позиции. На высоте, позади нас, расположились эсэсовцы. Русские вели огонь из всех видов оружия. Атака захлебнулась, и мы залегли. Гитлеровцы, занимавшие высоту, тотчас же начали нас обстреливать. Таким образом, мы очутились между двух огней. Короткими перебежками солдаты достигли противотанкового рва и укрылись в нем, ожидая первой же возможности, чтобы перейти на сторону русских. Мы послали восемь человек без оружия для переговоров. Вскоре наши парламентеры вернулись в сопровождении советского офицера. Мы сдали ему оружие и мелкими группами перешли в расположение русских".
Венгры рассказывали, что профашистские генералы угрожали солдатам всевозможными карами, вплоть до расстрела членов их семей, за переход к русским. Наша же агитация и пропаганда усиливала процесс распада венгерской армии. На советскую сторону перешло немало солдат и офицеров из 27-й венгерской пехотной дивизии.
Это не означало, однако, что 1-я венгерская армия стала небоеспособной. Венгерские части, подпираемые отборными эсэсовскими дивизиями гитлеровского вермахта и специальными отрядами жандармов, продолжали вести против нас боевые действия. Но их стойкость и упорство резко снижались. Теперь у венгров было все меньше и меньше желания сражаться и умирать за Гитлера, поработившего их страну.
Немецко-фашистские войска, цепляясь за каждый рубеж, оказывали ожесточенное сопротивление. В полосе нашего наступления разведка зафиксировала появление новых танковых и пехотных дивизий врага. Более того, противнику удалось частично восстановить и пополнить крепко потрепанные нашими войсками соединения и части. К середине апреля сопротивление гитлеровцев значительно возросло. Войска нашего фронта, продвинувшиеся по весеннему бездорожью далеко вперед, после сорокадневного наступления нуждались в передышке. Тем более что тылы наши были растянуты и отстали от передовых частей, которые испытывали трудности в боепитании, горючем и многом другом.
Учитывая эти обстоятельства, Ставка Верховного Главнокомандования 17 апреля 1944 года дала 1-му Украинскому фронту директиву о переходе к обороне. Ставка подкрепила нас и своими резервами. Еще в начале апреля в распоряжение фронта была передана 3-я гвардейская армия (командующий генерал-полковник В. Н. Гордов, член Военного совета генерал-майор И. С. Колесниченко, начальник штаба генерал-майор К. Г. Ребриков, начальник политотдела генерал-майор Г. А. Бойко).
Прибывшие части, предназначенные для будущих наступательных операций, сосредоточивались в районе Луцка.
С 17 апреля по приказу Ставки центр и правое крыло фронта перешли к жесткой обороне. На участке 1-й гвардейской, 13-й и 60-й армий установилось относительное затишье. На левом же крыле фронта бои не затихали. На Станиславском направлении 38, 18, 1-я танковая армии до конца апреля отбивали атаки превосходящих сил врага. В результате напряженных боев противнику, наносившему удар в юго-восточном направлении, удалось потеснить войска левого крыла фронта на 30-40 километров. Затем наши войска остановили врага и стали закрепляться на занятых рубежах, проходивших на некоторых участках вдоль Государственной границы Советского Союза.
Родина воздала должное массовому подвигу воинов 1-й гвардейской, 13, 60, 38, 18-й общевойсковых, 1, 4 и 3-й гвардейской танковых, 2-й воздушной армий и других соединений. 1-я танковая армия была преобразована в гвардейскую. Второй Золотой Звезды Героя Отчизна удостоила гвардии подполковника И. Н. Бойко, отличившегося в Черновицком рейде. Героями Советского Союза стали гвардии генерал-майор танковых войск И. Ф. Дремов, гвардии полковники В. М. Горелов и А. X. Бабаджанян, гвардии красноармеец Николай Пигорев, повторивший подвиг Александра Матросова, гвардии младший лейтенант Василий Шкиль и многие другие отважные воины. Десятки тысяч командиров, политработников, солдат, сержантов, офицеров были награждены орденами и медалями.
В один из апрельских солнечных дней мы с генералом С. С. Шатиловым выехали в 60-ю армию. Узнав, где разместился командарм И. Д. Черняховский, мы направились к нему. Еще в сенях услышали его голос. Разговаривая с кем-то по телефону и терпеливо объясняя, как бы он поступил на месте собеседника, Иван Данилович объявил:
- А вообще-то, меня уже нет. Отбываю, брат. Да, отбываю.
Увидев нас, Черняховский вышел из-за стола и, улыбаясь, отрапортовал:
- Товарищ член Военного совета! Генерал Черняховский командование армией сдал. Отбываю в распоряжение Ставки.
Мы знали, что Государственный Комитет Обороны назначил И. Д. Черняховского командующим одного из ведущих фронтов, и искренне радовались выдвижению молодого и одаренного военачальника.
- Как настроение? - поздоровавшись, поинтересовался я.
- Объехал войска, попрощался со многими командирами и солдатами, с боевыми соратниками, и как-то грустно стало на душе, - признался Иван Данилович. - Впрочем, когда сын уезжает из родного дома, он тоже всегда немного грустит, а 1-й Украинский, бывший Воронежский, фронт и 60-я армия были для меня домом родным...
Черняховский прошелся по комнате, затем неожиданно сказал:
- Волнуюсь немного, должность очень высокая. Сумею ли оправдать доверие партии? Мне ведь еще и сорока нет.
Точности ради следует заметить, что генералу И. Д. Черняховскому тогда не исполнилось и 38 лет. Мне довелось встречаться с ним в различной обстановке, и после каждой встречи все более возрастало уважение к этому военачальнику крупного масштаба. Он был человеком высокообразованным, обладал большой военной культурой и незаурядными способностями. Иван Данилович мыслил широко, действовал зачастую новаторски и вместе с тем расчетливо, осмотрительно и тщательно готовил каждую операцию. На новом высоком посту командующего 3-м Белорусским фронтом еще ярче раскрылся его полководческий талант.
Вместе со всем народом мы глубоко переживали, получив впоследствии печальную весть о том, что И. Д. Черняховский смертельно ранен.
Командующим 60-й армией был назначен генерал-полковник П. А. Курочкин. Я хорошо знал его еще в предвоенные годы. Да и на 1-м Украинском фронте нам довелось работать вместе, когда Павел Алексеевич некоторое время выполнял обязанности заместителя командующего войсками 1-го Украинского фронта.
Руководя боевыми действиями войск, Военный совет фронта уделял много внимания и таким вопросам, как мобилизация в освобожденных районах призывников, привлечение местного населения на оборонные работы, отселение жителей из опасной зоны боевых действий. Все это осуществлялось в тесном контакте с местными партийными и советскими органами, которые делали все для того, чтобы войска фронта еще успешнее громили ненавистного врага.
Самую тесную и постоянную связь с Военным советом и политуправлением фронта поддерживали секретари обкомов КП (б) Украины: Черновицкого - Иван Степанович Зеленюк, Ровенского - Василий Андреевич Бегма, Житомирского Моисей Семенович Спивак, Тернъпольского - Иван Данилович Компанеец. Хорошие контакты были у нас и с председателями облисполкомов: Черновицкого Алексеем Леонтьевичем Комковым, Ровенского - Павлом Игнатьевичем Васильковским, Житомирского - Николаем Михайловичем Рожанчуком, Тернопольского - Яковом Федоровичем Артюшенко.
В свою очередь и Военный совет оказывал всемерную поддержку местным органам власти в восстановлении тыла и преодолении последствий фашистской оккупации. Так, например, 27 апреля 1944 года Военный совет 1-го Украинского фронта принял решение об оказании помощи колхозам и совхозам УССР в проведении весеннего сева. Командирам всех степеней и политорганам вменялось в обязанность более внимательно относиться к колхозам и совхозам, а в западных областях - и к индивидуальным крестьянским хозяйствам. Категорически запрещались самовольное изъятие в колхозах, МТС и совхозах посевного материала, тракторов, племенного и рабочего скота, а также временная мобилизация тракторов, лошадей, волов, принадлежавших колхозам и совхозам.