Страница:
«Рейдер был абсолютно прав, сказав, что я не стою хлопот, которые ему причиняю», – с горечью думала Блайт. Полагая, что она богата, он предоставил ей свою каюту, свои вещи, кормил ее отменными блюдами, запрещал работать, даже дал кокосовое масло для смягчения кожи рук. Откровенно говоря, на корабле Блайт жилось гораздо лучше, чем в собственном доме. Если не считать случайных угроз со стороны пиратов, то с ней еще никогда не обращались так хорошо. А она ничем не может им отплатить! Блайт ощущала себя совершенно никому не нужной: ни семье, ни пиратам. Более того, она несла ответственность за то, что из-за нее команда потеряла впустую целых три недели.
Блайт посадили в некое подобие качелей и подняли на борт корабля. Она не могла заставить себя посмотреть в глаза тем, кто с нетерпением дожидался ее на палубе. Ричард, Вилли, Клайв и еще несколько пиратов тут же обступили Блайт, требуя объяснений. Но тут появился Рейдер и быстро увел ее в каюту.
С грохотом закрыв дверь, Рейдер швырнул на пол сумку и, схватив Блайт за подбородок, заставил ее посмотреть себе в глаза.
– Я хочу все знать, – тихо произнес он. «Лучше бы Рейдер заорал», – подумала Блайт, стоя ни жива ни мертва.
– У нас просто-напросто нет денег, – начала она дрожащим голосом. – Мой отец не богат. Но даже если бы у него и были деньги, он все равно не знал бы, что делать с вашей запиской, даже если бы прочитал ее.
– Что значит «не знал бы, что делать»?
– Отец… немного не в себе, – почти шепотом призналась Блайт и в страхе зажмурилась.
– Похоже, что так, раз позволил девчонке вести дела, – проворчал Рейдер и вдруг вспомнил пустые полки магазина. – Боже, да вы же разорены! Он что, сумасшедший?
– Да… нет! – Блайт открыла полные боли глаза. – Отец не сошел с ума, просто иногда забывает, где находится, и совершенно не задумывается о таких вещах, как еда и дрова для камина. Но я справлялась. Я вела дела в магазине. Однако пришли англичане и сказали, что все будет хорошо, если…
Они обещали, что наша торговля будет процветать, если я…
Блайт стыдливо отвела глаза, и Рейдер прекрасно понял, что скрывалось за этим «если». Да, слишком многие, в том числе и он сам, хотели бы обладать ее телом.
– Торговля заглохла, – продолжала Блайт. – Мне пришлось продавать вещи из дома, чтобы как-то выжить…
Постепенно в голове Рейдера вырисовывалась довольно четкая картина ее существования, многое становилось ясно. Теперь он знал, почему в первую встречу принял Блайт за служанку.
– Продавала вещи? Значит, твой отец рехнулся, а ты все взвалила на себя? Неужели больше некому было вести дела?
Она покачала головой, чувствуя, что слезы вот-вот вырвутся наружу.
– Нет, право же. Нана больна, не может ходить, а миссис Дорнли, наша экономка, боится даже показаться на глаза мяснику, не то что банде пиратов.
Блайт с трудом проглотила комок в горле.
– Но кто-то же мог что-нибудь продать, чтобы вызволить тебя из рук головорезов! – рявкнул Рейдер.
– Но больше нечего продавать. Серебро, мебель, люстра… Господи, это моя вина… Я за это в ответе… – По ее щекам покатились слезы.
– В ответе?! – взорвался он. – За что? За сумасшедшего отца? За старую больную бабушку? За трусливую экономку? За англичан?!
«Господи, неужели она действительно думает, что несет за это ответственность?» – недоумевал Рейдер.
– Да, я несу за это ответственность, – словно прочитав его мысли, повторила Блайт. – Я всегда за все отвечала. Меня так воспитывала Нана. Конечно, я могла бы выйти замуж за Невилла Карсона и иметь деньги, но… меня стошнило после его поцелуя, и ему это не понравилось…
– О Боже!
– Поэтому именно я виновата в том, что мы бедны и что у нас нет денег, чтобы заплатить выкуп.
– Разрази меня гром! – воскликнул Рейдер, не зная, то ли задушить, то ли обнять эту Вул-вич.
Блайт сжалась под его взглядом. Слезы градом катились у нее по щекам.
– Мне так жаль…
Рейдер совсем растерялся. В нем яростно боролись джентльмен и пират. Опасаясь сделать то, о чем потом может пожалеть, он повернулся и пулей вылетел за дверь.
Подумать только! Они похитили Блайт, угрожали ей, а она еще стоит и извиняется за то, что такая добродетельная и такая бедная! Господи, как все это объяснить своим людям?!
Рейдер нашел всю команду на палубе и по серьезному виду пиратов догадался, что они уже в курсе постигшей их неудачи. Но не успел он и рта раскрыть, чтобы все как следует объяснить, как к нему приблизился Вилли, подталкиваемый Клайвом и Шарки.
– Капитан, – вздохнув, прошепелявил Вилли, – Бастиан Кейн рассказал нам о Вул-вич: что у нее нет денег, и что мы похитили не того, кого следовало.
Рейдер побледнел и обвел пиратов убийственным взглядом.
– Я и все остальные, – заторопился Вилли, опасаясь его гнева, – мы все обсудили и проголосовали.
Он повернулся за поддержкой к другим пиратам, и те дружно закивали, выражая согласие. Рейдер весь напрягся, когда вместо Вилли заговорил Клайв.
– Мы все решили отказаться от нашей доли, даже Бастиан Кейн, – он кивнул в сторону Бастиана, который с преувеличенным вниманием рассматривал свои сапоги. – Мы не можем причинить зло нашей Вул-вич, капитан. Полагаем, ты сам знаешь, как с ней поступить, ведь ты тоже когда-то принадлежал к высшему обществу.
Рейдер потер ладонями лицо, раздираемый гордостью за свою команду и охватившим его смятением. Да, у этих грубых, неотесанных парней все же есть сердце, и Вул-вич каким-то образом сумела их разжалобить.
Рейдер пробормотал что-то насчет того, что такое решение все упрощает, хотя сам ни минуты не верил в это. Они лишь переложили всю ответственность за судьбу Блайт на его широкие плечи, так и не ответив на вопрос: что же с ней делать?
Приказав поднять паруса и взять курс на юг, Рейдер отправился на корму и долго стоял там, провожая глазами удаляющуюся полоску берега.
Блайт зажгла фонарь и робко присела на край койки. Жизнь становилась все хуже и хуже. Никогда еще она не чувствовала себя такой подавленной, такой никчемной. Где-то в тайниках своей души Блайт все же надеялась, что кто-нибудь из домочадцев найдет способ вызволить ее из плена, но, увы… Сегодня подтвердились самые худшие опасения.
Господи, что ей теперь делать? В лучшем случае можно было бы упросить Рейдера высадить ее на берег, а уж там она как-нибудь сама доберется до дома. А вот как вернуться к прежней жизни? Опять иметь дело с Невиллом Карсоном, который, возможно, просто не захочет ее видеть после того, как она побывала в руках пиратов? Теперь ее репутация разбита в пух и прах. Никто не поверит, что она побывала в руках красавца-пирата и осталась девственной. Признаться, Блайт сама не могла в это поверить. Она сгорбилась, понурив голову.
Самым ужасным во всей этой истории было то, что ей уже никогда не забыть Рейдера Прескотта, не выбросить из головы его нежных поцелуев и прикосновений, никогда не узнать, чем бы могло завершиться это сладкое безумие его ласк.
Полчаса спустя Рейдер вернулся в каюту в более удрученном состоянии, чем вышел оттуда. Логика подсказывала ему, что нужно немедленно избавиться от Блайт Вулрич, высадить ее на берег. Слишком глубоко затронула она его сердце, слишком сильно повлияла на его мироощущение, а кроме того, ей удалось каким-то образом смягчить сердца его людей. Что, если это приведет их к гибели? Ведь для того чтобы выжить в суровой борьбе за существование, пират должен быть жестоким и беспощадным.
Черт возьми! Рейдер считал себя настоящим пиратом, чтобы завоевать то, что ему хочется: Вул-вич. Он мечтал чувствовать под собой ее горячее извивающееся тело, слышать ее стоны, смаковать ее пурпурные губы. Рейдер желал заклеймить тело Блайт своим обладанием, сделать так, чтобы она принадлежала только ему одному. Он был просто одержим желанием взять то, что хочет.
– Ты им сказал? – Блайт поднялась с койки, вопросительно посмотрев в глаза Рейдера; она вдруг прочитала в них что-то такое, от чего у нее по спине пробежал холодок.
– Они все знают.
– Полагаю, твои люди очень разозлились. – Блайт тоже передался жар его тела, сердце бешено забилось у нее в груди.
Она просто не могла оторвать взгляда от лица Рейдера и, облизнув внезапно пересохшие губы, спросила:
– Что вы теперь со мной сделаете?
– Мои люди отказались от своей доли, все до одного. Они проголосовали и отказались, – словно обвиняя кого-то, произнес Рейдер, пожирая глазами Блайт; по сути дела, пираты уступили ему это соблазнительное тело.
– Значит, я свободна? – Блайт с трудом проглотила комок в горле, чувствуя странную истому внизу живота.
Рейдер взглянул на это милое лицо, на великолепно очерченные губы, на длинные густые ресницы… Господи, ну как он может ее освободить, когда весь сгорает от желания обладать ею?!
– Не совсем, – хрипло ответил Рейдер. – Кое-кому ты все же осталась должна.
– Кому? – выдохнула Блайт, догадываясь, о ком идет речь.
– Мне, – чуть слышно произнес он, не сводя с нее пылающего взора.
– Понимаю.
Блайт облизнула внезапно пересохшие губы. На самом деле она ничего не понимала. Ее сердце готово было выскочить из груди. Что Рейдер имеет в виду? Неужели он стремится к тому же, что и она? Господи, Блайт так хотелось стать желанной, нужной кому-нибудь. Она мечтала хоть раз в жизни испытать настоящую мужскую любовь, полную страсти и нежности. Но это мог дать ей только Рейдер Прескотт. Блайт торопливо опустила ресницы, чтобы скрыть пылающий в глазах огонь. Интересно, что означает этот жадный взгляд Рейдера? Возможно, он действительно желает ее?
– Почему бы тогда тебе не взять то, что ты хочешь? – Блайт вдруг поняла, как похожа сейчас на своего рехнувшегося отца. Да, нужно быть сумасшедшей, чтобы произносить вслух подобные вещи. – У меня есть единственное, что я могу тебе дать.
Рейдер едва верил своим ушам. Блайт подняла голову и твердо посмотрела ему в глаза.
– Люби меня, Рейдер Прескотт, люби меня прямо сейчас, – чуть слышно проговорила она, подстегиваемая жгучим желанием и отчаянной надеждой.
На секунду Рейдера словно парализовало. Господи, как это похоже на нее: взвалить на себя всю ответственность и принять решение за них обоих! Блайт стояла перед ним смущенная и взволнованная, предлагая то, чего он хотел с такой страстью, – себя.
Шагнув вперед, Рейдер взял лицо Блайт в свои ладони и жадно приник к ее губам, затем, словно опомнившись, оторвался от нее и пытливо посмотрел в глаза. Блайт ответила ему улыбкой, которую он так долго ждал.
Рейдер просто обезумел от радости и желания.
Обрисовав ладонями шею и плечи Блайт, он порывисто привлек ее к себе. Отдаваясь во власть его ласк, она закрыла глаза и призывно приоткрыла губы. Рейдер не заставил себя долго ждать: его язык тут же начал нежно исследовать влажную бархатистость ее рта.
Блайт теснее прижалась к нему и потерлась затвердевшими сосками о его грудь. Ее руки скользили по мускулистой спине Рейдера, и она испытывала истинное наслаждение от близости его сильного тела.
Охваченные возбуждением, они неистово ласкали друг друга, желая еще большей близости. Неожиданно Рейдер подхватил Блайт и отнес на койку, усадил к себе на колени, затем распустил ее волосы, которые пышной волной тут же упали ей на плечи. После этого его ловкие пальцы быстро расшнуровали лиф платья. Блайт затаила дыхание, когда оно вместе с нижней сорочкой соскользнуло с ее плеч.
Блайт нерешительно открыла глаза, и уперлась взглядом в загорелую, поросшую золотистыми волосками грудь. Рейдер стоял так близко, что она буквально кожей чувствовала исходящее от него тепло. Он ласково погладил ее плечи, грудь, скользнул ладонями к талии, затем опять вернулся к восхитительной упругой груди.
– Ты такая красивая, Вул-вич, – хрипло проговорил Рейдер.
– Разве? – удивилась Блайт, покраснев до корней волос.
Признаться, никто и никогда не называл ее красивой.
Красивая… Это слово отдавалось у нее в ушах звоном праздничных колоколов. Он сказал, что она красивая, значит, желал ее. Рейдер Прескотт действительно желал ее!
Рейдер уперся коленом в край постели и привлек к себе Блайт. Она со счастливым вздохом доверчиво прильнула к нему, упиваясь близостью его тела. Господи, как давно Блайт мечтала об этом, но даже не предполагала, что это будет так восхитительно!
Полностью освободив Блайт от одежды, Рейдер кончиками пальцев обрисовал контуры ее ног, начиная от щиколоток и заканчивая очень чувствительной внутренней поверхность бедер, затем, сгорая от возбуждения, быстро обнажился сам.
Блайт откинулась на спину, раскрываясь ему навстречу и чувствуя, что все ее естество жаждет принять его в себя.
Рейдер прижался к ней своим сильным мускулистым телом, продолжая целовать и ласкать, гладить грудь, легонько пощипывая соски. Затем его рука скользнула вниз. Блайт вздрогнула от такого смелого прикосновения, но тут же погрузилась в водоворот восхитительных ощущений, вызываемых искусными пальцами.
Рейдер не стал больше сдерживать себя и начал медленно проникать в ее лоно. Он делал это очень осторожно, но Блайт все равно каждый раз сжималась от напряжения. Приостановившись, Рейдер погладил ее по щеке.
– Я не сделаю тебе больно, доверься мне, прошептал он ей на ухо. – Доверься мне, милая Блайт.
Этот страстный шепот постепенно рассеял все страхи Блайт. Она зашла слишком далеко, чтобы останавливаться на полпути. Блайт притянула голову Рейдера, приникнув к его губам, с трепетом ожидая, когда сольются их тела. И Рейдер не заставил себя долго ждать. Ободренный смелым поцелуем, он резким толчком проник внутрь ее тела.
ГЛАВА 12
Блайт посадили в некое подобие качелей и подняли на борт корабля. Она не могла заставить себя посмотреть в глаза тем, кто с нетерпением дожидался ее на палубе. Ричард, Вилли, Клайв и еще несколько пиратов тут же обступили Блайт, требуя объяснений. Но тут появился Рейдер и быстро увел ее в каюту.
С грохотом закрыв дверь, Рейдер швырнул на пол сумку и, схватив Блайт за подбородок, заставил ее посмотреть себе в глаза.
– Я хочу все знать, – тихо произнес он. «Лучше бы Рейдер заорал», – подумала Блайт, стоя ни жива ни мертва.
– У нас просто-напросто нет денег, – начала она дрожащим голосом. – Мой отец не богат. Но даже если бы у него и были деньги, он все равно не знал бы, что делать с вашей запиской, даже если бы прочитал ее.
– Что значит «не знал бы, что делать»?
– Отец… немного не в себе, – почти шепотом призналась Блайт и в страхе зажмурилась.
– Похоже, что так, раз позволил девчонке вести дела, – проворчал Рейдер и вдруг вспомнил пустые полки магазина. – Боже, да вы же разорены! Он что, сумасшедший?
– Да… нет! – Блайт открыла полные боли глаза. – Отец не сошел с ума, просто иногда забывает, где находится, и совершенно не задумывается о таких вещах, как еда и дрова для камина. Но я справлялась. Я вела дела в магазине. Однако пришли англичане и сказали, что все будет хорошо, если…
Они обещали, что наша торговля будет процветать, если я…
Блайт стыдливо отвела глаза, и Рейдер прекрасно понял, что скрывалось за этим «если». Да, слишком многие, в том числе и он сам, хотели бы обладать ее телом.
– Торговля заглохла, – продолжала Блайт. – Мне пришлось продавать вещи из дома, чтобы как-то выжить…
Постепенно в голове Рейдера вырисовывалась довольно четкая картина ее существования, многое становилось ясно. Теперь он знал, почему в первую встречу принял Блайт за служанку.
– Продавала вещи? Значит, твой отец рехнулся, а ты все взвалила на себя? Неужели больше некому было вести дела?
Она покачала головой, чувствуя, что слезы вот-вот вырвутся наружу.
– Нет, право же. Нана больна, не может ходить, а миссис Дорнли, наша экономка, боится даже показаться на глаза мяснику, не то что банде пиратов.
Блайт с трудом проглотила комок в горле.
– Но кто-то же мог что-нибудь продать, чтобы вызволить тебя из рук головорезов! – рявкнул Рейдер.
– Но больше нечего продавать. Серебро, мебель, люстра… Господи, это моя вина… Я за это в ответе… – По ее щекам покатились слезы.
– В ответе?! – взорвался он. – За что? За сумасшедшего отца? За старую больную бабушку? За трусливую экономку? За англичан?!
«Господи, неужели она действительно думает, что несет за это ответственность?» – недоумевал Рейдер.
– Да, я несу за это ответственность, – словно прочитав его мысли, повторила Блайт. – Я всегда за все отвечала. Меня так воспитывала Нана. Конечно, я могла бы выйти замуж за Невилла Карсона и иметь деньги, но… меня стошнило после его поцелуя, и ему это не понравилось…
– О Боже!
– Поэтому именно я виновата в том, что мы бедны и что у нас нет денег, чтобы заплатить выкуп.
– Разрази меня гром! – воскликнул Рейдер, не зная, то ли задушить, то ли обнять эту Вул-вич.
Блайт сжалась под его взглядом. Слезы градом катились у нее по щекам.
– Мне так жаль…
Рейдер совсем растерялся. В нем яростно боролись джентльмен и пират. Опасаясь сделать то, о чем потом может пожалеть, он повернулся и пулей вылетел за дверь.
Подумать только! Они похитили Блайт, угрожали ей, а она еще стоит и извиняется за то, что такая добродетельная и такая бедная! Господи, как все это объяснить своим людям?!
Рейдер нашел всю команду на палубе и по серьезному виду пиратов догадался, что они уже в курсе постигшей их неудачи. Но не успел он и рта раскрыть, чтобы все как следует объяснить, как к нему приблизился Вилли, подталкиваемый Клайвом и Шарки.
– Капитан, – вздохнув, прошепелявил Вилли, – Бастиан Кейн рассказал нам о Вул-вич: что у нее нет денег, и что мы похитили не того, кого следовало.
Рейдер побледнел и обвел пиратов убийственным взглядом.
– Я и все остальные, – заторопился Вилли, опасаясь его гнева, – мы все обсудили и проголосовали.
Он повернулся за поддержкой к другим пиратам, и те дружно закивали, выражая согласие. Рейдер весь напрягся, когда вместо Вилли заговорил Клайв.
– Мы все решили отказаться от нашей доли, даже Бастиан Кейн, – он кивнул в сторону Бастиана, который с преувеличенным вниманием рассматривал свои сапоги. – Мы не можем причинить зло нашей Вул-вич, капитан. Полагаем, ты сам знаешь, как с ней поступить, ведь ты тоже когда-то принадлежал к высшему обществу.
Рейдер потер ладонями лицо, раздираемый гордостью за свою команду и охватившим его смятением. Да, у этих грубых, неотесанных парней все же есть сердце, и Вул-вич каким-то образом сумела их разжалобить.
Рейдер пробормотал что-то насчет того, что такое решение все упрощает, хотя сам ни минуты не верил в это. Они лишь переложили всю ответственность за судьбу Блайт на его широкие плечи, так и не ответив на вопрос: что же с ней делать?
Приказав поднять паруса и взять курс на юг, Рейдер отправился на корму и долго стоял там, провожая глазами удаляющуюся полоску берега.
Блайт зажгла фонарь и робко присела на край койки. Жизнь становилась все хуже и хуже. Никогда еще она не чувствовала себя такой подавленной, такой никчемной. Где-то в тайниках своей души Блайт все же надеялась, что кто-нибудь из домочадцев найдет способ вызволить ее из плена, но, увы… Сегодня подтвердились самые худшие опасения.
Господи, что ей теперь делать? В лучшем случае можно было бы упросить Рейдера высадить ее на берег, а уж там она как-нибудь сама доберется до дома. А вот как вернуться к прежней жизни? Опять иметь дело с Невиллом Карсоном, который, возможно, просто не захочет ее видеть после того, как она побывала в руках пиратов? Теперь ее репутация разбита в пух и прах. Никто не поверит, что она побывала в руках красавца-пирата и осталась девственной. Признаться, Блайт сама не могла в это поверить. Она сгорбилась, понурив голову.
Самым ужасным во всей этой истории было то, что ей уже никогда не забыть Рейдера Прескотта, не выбросить из головы его нежных поцелуев и прикосновений, никогда не узнать, чем бы могло завершиться это сладкое безумие его ласк.
Полчаса спустя Рейдер вернулся в каюту в более удрученном состоянии, чем вышел оттуда. Логика подсказывала ему, что нужно немедленно избавиться от Блайт Вулрич, высадить ее на берег. Слишком глубоко затронула она его сердце, слишком сильно повлияла на его мироощущение, а кроме того, ей удалось каким-то образом смягчить сердца его людей. Что, если это приведет их к гибели? Ведь для того чтобы выжить в суровой борьбе за существование, пират должен быть жестоким и беспощадным.
Черт возьми! Рейдер считал себя настоящим пиратом, чтобы завоевать то, что ему хочется: Вул-вич. Он мечтал чувствовать под собой ее горячее извивающееся тело, слышать ее стоны, смаковать ее пурпурные губы. Рейдер желал заклеймить тело Блайт своим обладанием, сделать так, чтобы она принадлежала только ему одному. Он был просто одержим желанием взять то, что хочет.
– Ты им сказал? – Блайт поднялась с койки, вопросительно посмотрев в глаза Рейдера; она вдруг прочитала в них что-то такое, от чего у нее по спине пробежал холодок.
– Они все знают.
– Полагаю, твои люди очень разозлились. – Блайт тоже передался жар его тела, сердце бешено забилось у нее в груди.
Она просто не могла оторвать взгляда от лица Рейдера и, облизнув внезапно пересохшие губы, спросила:
– Что вы теперь со мной сделаете?
– Мои люди отказались от своей доли, все до одного. Они проголосовали и отказались, – словно обвиняя кого-то, произнес Рейдер, пожирая глазами Блайт; по сути дела, пираты уступили ему это соблазнительное тело.
– Значит, я свободна? – Блайт с трудом проглотила комок в горле, чувствуя странную истому внизу живота.
Рейдер взглянул на это милое лицо, на великолепно очерченные губы, на длинные густые ресницы… Господи, ну как он может ее освободить, когда весь сгорает от желания обладать ею?!
– Не совсем, – хрипло ответил Рейдер. – Кое-кому ты все же осталась должна.
– Кому? – выдохнула Блайт, догадываясь, о ком идет речь.
– Мне, – чуть слышно произнес он, не сводя с нее пылающего взора.
– Понимаю.
Блайт облизнула внезапно пересохшие губы. На самом деле она ничего не понимала. Ее сердце готово было выскочить из груди. Что Рейдер имеет в виду? Неужели он стремится к тому же, что и она? Господи, Блайт так хотелось стать желанной, нужной кому-нибудь. Она мечтала хоть раз в жизни испытать настоящую мужскую любовь, полную страсти и нежности. Но это мог дать ей только Рейдер Прескотт. Блайт торопливо опустила ресницы, чтобы скрыть пылающий в глазах огонь. Интересно, что означает этот жадный взгляд Рейдера? Возможно, он действительно желает ее?
– Почему бы тогда тебе не взять то, что ты хочешь? – Блайт вдруг поняла, как похожа сейчас на своего рехнувшегося отца. Да, нужно быть сумасшедшей, чтобы произносить вслух подобные вещи. – У меня есть единственное, что я могу тебе дать.
Рейдер едва верил своим ушам. Блайт подняла голову и твердо посмотрела ему в глаза.
– Люби меня, Рейдер Прескотт, люби меня прямо сейчас, – чуть слышно проговорила она, подстегиваемая жгучим желанием и отчаянной надеждой.
На секунду Рейдера словно парализовало. Господи, как это похоже на нее: взвалить на себя всю ответственность и принять решение за них обоих! Блайт стояла перед ним смущенная и взволнованная, предлагая то, чего он хотел с такой страстью, – себя.
Шагнув вперед, Рейдер взял лицо Блайт в свои ладони и жадно приник к ее губам, затем, словно опомнившись, оторвался от нее и пытливо посмотрел в глаза. Блайт ответила ему улыбкой, которую он так долго ждал.
Рейдер просто обезумел от радости и желания.
Обрисовав ладонями шею и плечи Блайт, он порывисто привлек ее к себе. Отдаваясь во власть его ласк, она закрыла глаза и призывно приоткрыла губы. Рейдер не заставил себя долго ждать: его язык тут же начал нежно исследовать влажную бархатистость ее рта.
Блайт теснее прижалась к нему и потерлась затвердевшими сосками о его грудь. Ее руки скользили по мускулистой спине Рейдера, и она испытывала истинное наслаждение от близости его сильного тела.
Охваченные возбуждением, они неистово ласкали друг друга, желая еще большей близости. Неожиданно Рейдер подхватил Блайт и отнес на койку, усадил к себе на колени, затем распустил ее волосы, которые пышной волной тут же упали ей на плечи. После этого его ловкие пальцы быстро расшнуровали лиф платья. Блайт затаила дыхание, когда оно вместе с нижней сорочкой соскользнуло с ее плеч.
Блайт нерешительно открыла глаза, и уперлась взглядом в загорелую, поросшую золотистыми волосками грудь. Рейдер стоял так близко, что она буквально кожей чувствовала исходящее от него тепло. Он ласково погладил ее плечи, грудь, скользнул ладонями к талии, затем опять вернулся к восхитительной упругой груди.
– Ты такая красивая, Вул-вич, – хрипло проговорил Рейдер.
– Разве? – удивилась Блайт, покраснев до корней волос.
Признаться, никто и никогда не называл ее красивой.
Красивая… Это слово отдавалось у нее в ушах звоном праздничных колоколов. Он сказал, что она красивая, значит, желал ее. Рейдер Прескотт действительно желал ее!
Рейдер уперся коленом в край постели и привлек к себе Блайт. Она со счастливым вздохом доверчиво прильнула к нему, упиваясь близостью его тела. Господи, как давно Блайт мечтала об этом, но даже не предполагала, что это будет так восхитительно!
Полностью освободив Блайт от одежды, Рейдер кончиками пальцев обрисовал контуры ее ног, начиная от щиколоток и заканчивая очень чувствительной внутренней поверхность бедер, затем, сгорая от возбуждения, быстро обнажился сам.
Блайт откинулась на спину, раскрываясь ему навстречу и чувствуя, что все ее естество жаждет принять его в себя.
Рейдер прижался к ней своим сильным мускулистым телом, продолжая целовать и ласкать, гладить грудь, легонько пощипывая соски. Затем его рука скользнула вниз. Блайт вздрогнула от такого смелого прикосновения, но тут же погрузилась в водоворот восхитительных ощущений, вызываемых искусными пальцами.
Рейдер не стал больше сдерживать себя и начал медленно проникать в ее лоно. Он делал это очень осторожно, но Блайт все равно каждый раз сжималась от напряжения. Приостановившись, Рейдер погладил ее по щеке.
– Я не сделаю тебе больно, доверься мне, прошептал он ей на ухо. – Доверься мне, милая Блайт.
Этот страстный шепот постепенно рассеял все страхи Блайт. Она зашла слишком далеко, чтобы останавливаться на полпути. Блайт притянула голову Рейдера, приникнув к его губам, с трепетом ожидая, когда сольются их тела. И Рейдер не заставил себя долго ждать. Ободренный смелым поцелуем, он резким толчком проник внутрь ее тела.
ГЛАВА 12
Блайт на миг показалось, что у нее остановилось сердце, но вскоре она снова почувствовала его биение, так же как ощущала внутри себя толчки Рейдера. Она непроизвольно выгибалась ему навстречу, стараясь двигаться в едином ритме. Тогда он приподнял ее бедра, побуждая еще теснее слиться с ним.
Внутри Блайт зарождалось неведомое доселе ощущение, словно что-то подстегивало ее, заставляя постигнуть то, что, казалось, знало ее тело, но не знала она сама. И вдруг произошло что-то совсем невероятное: Блайт будто рассыпалась на тысячи разноцветных огней. У нее внутри словно взорвался праздничный фейерверк. Содрогнувшись, Блайт прижалась к Рейдеру, извиваясь всем телом и хватая ртом воздух. Рейдер весь напрягся, а через мгновение его потряс страшной силы оргазм – такого, пожалуй, еще никогда не было.
Блайт не двигалась и едва могла дышать, придавленная тяжестью обмякшего тела Рейдера.
Наконец он погладил ее влажное от пота лицо и прошептал в самое ухо:
– Как ты?
– Или я наверху блаженства, или мертва, – также шепотом ответила она, немного напуганная случившимся и своими необычными ощущениями.
Шутка ли: только что Блайт пылала словно в огне, а теперь лежала совершенно опустошенная и вместо пламени остался лишь легкий дымок.
– Ты не мертва, милая. Определенно, ты находишься на вершине блаженства, – успокоил ее Рейдер, поудобнее устраиваясь рядом с ней и набрасывая легкое покрывало на их разгоряченные тела. Он нежно поцеловал губы, лицо, шею Блайт, затем приподнялся на локте и заглянул в глаза. – Я не причинил тебе боли? – участливо спросил Рейдер, впрочем, сомневаясь, что она скажет правду.
Блайт отрицательно покачала головой, прошептав:
– Так и должно быть? Я имею и виду то… что я почувствовала?
Рейдер кивнул. Кажется, она чем-то обеспокоена.
– Разве тебе не понравилось?
– Это было восхитительно, – потупилась Блайт.
– Но что же тогда? В чем дело? – встревожился Рейдер ее подавленным настроением.
– Это было так сильно, – она никак не могла подобрать подходящее слово. – Настоящее землетрясение, тайфун внутри тела. Господи, не удивительно, что все пытаются уберечь от этого молодых девушек.
Рейдер расслабленно улыбнулся и притянул Блайт к себе.
– Поверь, не каждая женщина испытывает подобное. Некоторые вообще ничего не чувствуют и не замечают.
– О?!
Блайт залилась краской и опустила глаза, пытаясь осмыслить услышанное. Интересно, как может женщина этого не заметить?.. Неожиданно ей на ум пришел Невилл Карсон. Вспомнив о его грубых руках и отвратительных поцелуях, она поняла, что вряд ли смогла бы испытать с ним нечто подобное. Блайт снова посмотрела на Рейдера, начиная кое-что понимать. Господи, до чего же она наивна!
– Очевидно, все дело в тебе, не так ли? Ты знаешь, как доставить женщине удовольствие. – Блайт опять густо покраснела.
– Во мне? Хотелось бы так думать. Но если честно, все дело в тебе.
Перед мысленным взором Рейдера прошла череда совершенно безликих женщин, с которыми ему удалось пережить амурные приключения. Однако среди них не было ни одной, отдавшей себя без остатка, как это сделала Вул-вич. Самое удивительное – он сам испытал с ней то, чего никогда не испытывал с другими женщинами.
– Ты считаешь, что это моя заслуга? – потрясенно спросила Блайт.
– Тебе очень повезло, Вул-вич, – засмеялся Рейдер. – Не многие девственницы в первый же раз могут побывать на вершине блаженства. Смею надеяться, я тоже помог тебе в этом, – добавил он с наигранной скромностью.
Блайт посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Ты ведь делал… это с другими. – Почему-то сейчас мысль об этом не слишком тревожила ее. – Они тоже… не так ли? Я хочу сказать, тоже чувствовали, что внутри у них словно взрывается фейерверк, а потом останавливается сердце, да?
Рейдер улыбнулся и погладил Блайт по щеке.
– Так было с тобой, моя золотоглазая? Она молча кивнула.
– Я испытал то же самое. Это было просто восхитительно! Сейчас я даже не могу, да и не хочу вспоминать других женщин. Ты удивительная. – Рейдер чмокнул Блайт в кончик носа. «Судя по всему, ее пуританское воспитание опять дает о себе знать, – подумал он. – Нельзя позволять ей переживать понапрасну». – Перестань волноваться и выяснять, чья заслуга в том, что нам было так хорошо. Просто лежи рядом, наслаждаясь каждым мгновением.
Обняв Блайт, Рейдер прижал ее к своей груди, упиваясь прикосновениями нежного тела. Блайт блаженствовала рядом с ним, успокоенная его словами. Уткнувшись лицом в сладко пахнущую кокосом грудь Рейдера, она прошептала:
– Это действительно было чудесно.
– Я тоже так думаю, – довольно проговорил он. Блайт проснулась, когда слабый утренний свет робко проник в окошко каюты. Она тут же вспомнила, что произошло вчера между ней и Рейдером, и ужаснулась своему поведению, впрочем, нисколько не жалея об этом. Наконец ей довелось испытать любовь настоящего мужчины. Это оказалось захватывающе, хотя и немного пугало. Блайт, вздохнув, посмотрела на спящего Рейдера. Господи, как же он красив! Как нежны его поцелуи, как искусны руки!
Не удивительно, что в его объятиях побывали сотни, тысячи женщин. Чувствуя, как неожиданно защемило в груди, Блайт решила больше не думать об этом. Она осторожно высвободилась из объятий Рейдера и перекатилась на самый край постели. Соскользнув на пол, девушка торопливо пересекла каюту, чувствуя, как каждый шаг ноющей болью отдается внизу живота.
Блайт достала из сумки рубашку и торопливо натянула ее на себя. «Нужно успеть умыться, пока не проснулся Рейдер», – билось у нее в голове.
Однако Блайт опоздала. Рейдер уже давно наблюдал за ней из-под опущенных век. Как же она соблазнительна в его рубашке! Когда Блайт наклонялась, в распахнутом вороте виднелась ее восхитительная грудь, а тонкая материя туго натягивалась, обрисовывая ягодицы. Почувствовав возбуждение, Рейдер решительно откинул покрывало. Ничего не замечая, Блайт ставила на стул то одну, то другую ногу, протирая их влажной тканью. Поглощенная своим занятием, она не слышала его приближения.
– О-ох! – Блайт подпрыгнула от неожиданности, когда Рейдер вдруг схватил ее за талию и прижал к себе.
– Не представляешь, как ты соблазнительна в этом наряде. Никогда не думал, что обтирание холодной водой может быть так эротично, – проговорил он, покрывая поцелуями шею Блайт, потом запустил руки под рубашку, чтобы погладить ее прохладные груди.
– Пожалуйста, – Блайт облизнула внезапно пересохшие губы, – мне нужно одеться…
– Не сейчас, Вул-вич, еще слишком рано. Пойдем в постель.
В глазах Блайт промелькнуло беспокойство.
– Но право же, я уже выспалась, – удивилась она, не понимая, почему он опять ласкает ее, прижимаясь твердой мужской плотью.
– Но ведь у тебя была ночь расплаты, – засмеялся Рейдер, многозначительно стиснув ее грудь, потом подтолкнул Блайт к кровати, но она крепко вцепилась в край стола.
Тогда Рейдер опустился в кресло и притянул ее к себе, обнажив в улыбке белые ровные зубы.
– Хорошо, дай хотя бы посмотреть на тебя.
– Мне кажется, ты уже достаточно видел, – покраснев, Блайт уставилась куда-то поверх его головы.
– Недостаточно, – возразил Рейдер, опуская с ее плеч рубашку; та соскользнула на пол, оставляя тело Блайт открытым его глазам, рукам и желанию. – Знаешь ли ты, как красива и как желанна?
Блайт отчаянно замотала головой, не соглашаясь с ним. «Наверняка она хочет услышать это еще раз», – сообразил Рейдер и улыбнулся.
– Да, ты очень красивая. Какие восхитительные плечи.
– Слишком широкие, – запротестовала Блайт. – А упругие груди с розовыми сосками, которые так и манят к себе…
– Они слишком большие… – Блайт закрыла глаза, когда он поцеловал ее левую грудь. – И выступают из корсета.
Рейдер засмеялся и погладил ягодицы Блайт.
– У тебя бесподобная попка, Вул-вич. – он помолчал, наблюдая за ней. – Не возражаешь?
– Я… плохо разбираюсь в этом, – чуть слышно ответила Блайт.
О Господи, чем она занимается?! Стоит совершенно обнаженная перед мужчиной и обсуждает с ним такие вещи! Невероятно!
– Тебе нужно как следует себя изучить. Поверь, я отлично разбираюсь в женских прелестях, так что можешь мне доверять.
При этом Рейдер так лукаво изогнул бровь, что Блайт едва смогла удержаться от смеха.
– Итак, на чем я остановился? А! Ноги! Боже правый, женщина, какие у тебя ноги – такие длинные, такие стройные!
Его ладони заскользили вниз по ее ногам, затем медленно поползли вверх, по внутренней стороне бедер. Когда пальцы Рейдера коснулись темных завитков внизу живота Блайт, она испуганно вздрогнула, стыдливо залившись краской, но он схватил ее за руку.
– Ты не должна так краснеть, милая. Оставь это для невинных девушек. У тебя очень тонкая талия и прелестный маленький животик, с таким соблазнительным пупком посередине. – Рейдер притянул ее к себе и легонько куснул возле пупка.
Блайт ахнула, а он тут же принялся усердно зализывать место укуса.
– Полагаю, в пупках ты тоже не разбираешься. Так вот, они бывают двух видов: втянутые и выпирающие. – Рейдер вдруг выпрямился, указав на свой живот. – Твой точно такой же, как мой, видишь?
Блайт невольно посмотрела вниз и вдруг увидела направленную прямо на нее его возбужденную плоть. Она испуганно отпрянула, но Рейдер снова удержал ее за руку.
– Извини, я забыл, что ты не привыкла иметь дело с мужчинами. – Он снова опустился в кресло и усадил Блайт к себе на колени. – Рядом с тобой я забываю обо всем, моя ясноглазая. Ты заставляешь меня гореть словно в огне. Успокойся, давай просто посидим.
Блайт вся дрожала. Она ощущала под собой его твердую плоть и старалась отодвинуться, но Рейдер не давал ей этого сделать. – Представь, что его там нет. Блайт решилась поднять глаза. Рейдер улыбнулся ей в ответ с таким восхищением, что она едва не растаяла в его руках. Их губы слились в поцелуе, и Блайт обвила руками шею Рейдера, прижимаясь к нему всем телом. Его руки заскользили по ее плечам, спине, бедрам, зажигая внутри знакомый огонь.
Блайт беспокойно заерзала, стараясь унять сладкое томление внизу живота, и Рейдер понял: пора действовать. Он легко поднялся вместе с ней и направился к кровати. Блайт сразу догадалась, к чему это может привести. Она готова была принять его, ощутить внутри себя эти восхитительные движения, но все это было связано с таким потрясением…
Рейдер почувствовал ее напряжение, и его рука застыла на пушистом холмике внизу ее живота.
– Не думаю, что мне хочется снова заняться этим, – прошептала Блайт.
– Я лишь хочу доставить тебе удовольствие. Помнишь, как хорошо…
Она вздрогнула, и в ее глазах промелькнул страх.
– Я думал, тебе понравилось.
Рейдера вдруг осенило, что несмотря на страстность своей натуры Блайт Вулрич, очевидно, совершенно непривычна к любым наслаждениям. Ему следует постепенно приучать ее получать удовольствие от любовных ласк. Он должен сдерживаться, а вместо этого ведет себя как последний неопытный подонок, одним словом, как пират.
Как же побороть ее страх? Как объяснить Блайт, что она не совершает ничего ужасного, что не стоит бояться своей чувственности? И Рейдер решил, что нужно еще раз заставить ее пройти весь этот путь.
– Ты можешь не делать этого, если не хочешь. Любить можно по-разному. Это как музыка – разный ритм, разные звуки, ни одной похожей мелодии, – говорил он, лаская ее грудь и целуя шею. – Я остановлюсь, как только пожелаешь, золотоглазка.
Внутри Блайт зарождалось неведомое доселе ощущение, словно что-то подстегивало ее, заставляя постигнуть то, что, казалось, знало ее тело, но не знала она сама. И вдруг произошло что-то совсем невероятное: Блайт будто рассыпалась на тысячи разноцветных огней. У нее внутри словно взорвался праздничный фейерверк. Содрогнувшись, Блайт прижалась к Рейдеру, извиваясь всем телом и хватая ртом воздух. Рейдер весь напрягся, а через мгновение его потряс страшной силы оргазм – такого, пожалуй, еще никогда не было.
Блайт не двигалась и едва могла дышать, придавленная тяжестью обмякшего тела Рейдера.
Наконец он погладил ее влажное от пота лицо и прошептал в самое ухо:
– Как ты?
– Или я наверху блаженства, или мертва, – также шепотом ответила она, немного напуганная случившимся и своими необычными ощущениями.
Шутка ли: только что Блайт пылала словно в огне, а теперь лежала совершенно опустошенная и вместо пламени остался лишь легкий дымок.
– Ты не мертва, милая. Определенно, ты находишься на вершине блаженства, – успокоил ее Рейдер, поудобнее устраиваясь рядом с ней и набрасывая легкое покрывало на их разгоряченные тела. Он нежно поцеловал губы, лицо, шею Блайт, затем приподнялся на локте и заглянул в глаза. – Я не причинил тебе боли? – участливо спросил Рейдер, впрочем, сомневаясь, что она скажет правду.
Блайт отрицательно покачала головой, прошептав:
– Так и должно быть? Я имею и виду то… что я почувствовала?
Рейдер кивнул. Кажется, она чем-то обеспокоена.
– Разве тебе не понравилось?
– Это было восхитительно, – потупилась Блайт.
– Но что же тогда? В чем дело? – встревожился Рейдер ее подавленным настроением.
– Это было так сильно, – она никак не могла подобрать подходящее слово. – Настоящее землетрясение, тайфун внутри тела. Господи, не удивительно, что все пытаются уберечь от этого молодых девушек.
Рейдер расслабленно улыбнулся и притянул Блайт к себе.
– Поверь, не каждая женщина испытывает подобное. Некоторые вообще ничего не чувствуют и не замечают.
– О?!
Блайт залилась краской и опустила глаза, пытаясь осмыслить услышанное. Интересно, как может женщина этого не заметить?.. Неожиданно ей на ум пришел Невилл Карсон. Вспомнив о его грубых руках и отвратительных поцелуях, она поняла, что вряд ли смогла бы испытать с ним нечто подобное. Блайт снова посмотрела на Рейдера, начиная кое-что понимать. Господи, до чего же она наивна!
– Очевидно, все дело в тебе, не так ли? Ты знаешь, как доставить женщине удовольствие. – Блайт опять густо покраснела.
– Во мне? Хотелось бы так думать. Но если честно, все дело в тебе.
Перед мысленным взором Рейдера прошла череда совершенно безликих женщин, с которыми ему удалось пережить амурные приключения. Однако среди них не было ни одной, отдавшей себя без остатка, как это сделала Вул-вич. Самое удивительное – он сам испытал с ней то, чего никогда не испытывал с другими женщинами.
– Ты считаешь, что это моя заслуга? – потрясенно спросила Блайт.
– Тебе очень повезло, Вул-вич, – засмеялся Рейдер. – Не многие девственницы в первый же раз могут побывать на вершине блаженства. Смею надеяться, я тоже помог тебе в этом, – добавил он с наигранной скромностью.
Блайт посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Ты ведь делал… это с другими. – Почему-то сейчас мысль об этом не слишком тревожила ее. – Они тоже… не так ли? Я хочу сказать, тоже чувствовали, что внутри у них словно взрывается фейерверк, а потом останавливается сердце, да?
Рейдер улыбнулся и погладил Блайт по щеке.
– Так было с тобой, моя золотоглазая? Она молча кивнула.
– Я испытал то же самое. Это было просто восхитительно! Сейчас я даже не могу, да и не хочу вспоминать других женщин. Ты удивительная. – Рейдер чмокнул Блайт в кончик носа. «Судя по всему, ее пуританское воспитание опять дает о себе знать, – подумал он. – Нельзя позволять ей переживать понапрасну». – Перестань волноваться и выяснять, чья заслуга в том, что нам было так хорошо. Просто лежи рядом, наслаждаясь каждым мгновением.
Обняв Блайт, Рейдер прижал ее к своей груди, упиваясь прикосновениями нежного тела. Блайт блаженствовала рядом с ним, успокоенная его словами. Уткнувшись лицом в сладко пахнущую кокосом грудь Рейдера, она прошептала:
– Это действительно было чудесно.
– Я тоже так думаю, – довольно проговорил он. Блайт проснулась, когда слабый утренний свет робко проник в окошко каюты. Она тут же вспомнила, что произошло вчера между ней и Рейдером, и ужаснулась своему поведению, впрочем, нисколько не жалея об этом. Наконец ей довелось испытать любовь настоящего мужчины. Это оказалось захватывающе, хотя и немного пугало. Блайт, вздохнув, посмотрела на спящего Рейдера. Господи, как же он красив! Как нежны его поцелуи, как искусны руки!
Не удивительно, что в его объятиях побывали сотни, тысячи женщин. Чувствуя, как неожиданно защемило в груди, Блайт решила больше не думать об этом. Она осторожно высвободилась из объятий Рейдера и перекатилась на самый край постели. Соскользнув на пол, девушка торопливо пересекла каюту, чувствуя, как каждый шаг ноющей болью отдается внизу живота.
Блайт достала из сумки рубашку и торопливо натянула ее на себя. «Нужно успеть умыться, пока не проснулся Рейдер», – билось у нее в голове.
Однако Блайт опоздала. Рейдер уже давно наблюдал за ней из-под опущенных век. Как же она соблазнительна в его рубашке! Когда Блайт наклонялась, в распахнутом вороте виднелась ее восхитительная грудь, а тонкая материя туго натягивалась, обрисовывая ягодицы. Почувствовав возбуждение, Рейдер решительно откинул покрывало. Ничего не замечая, Блайт ставила на стул то одну, то другую ногу, протирая их влажной тканью. Поглощенная своим занятием, она не слышала его приближения.
– О-ох! – Блайт подпрыгнула от неожиданности, когда Рейдер вдруг схватил ее за талию и прижал к себе.
– Не представляешь, как ты соблазнительна в этом наряде. Никогда не думал, что обтирание холодной водой может быть так эротично, – проговорил он, покрывая поцелуями шею Блайт, потом запустил руки под рубашку, чтобы погладить ее прохладные груди.
– Пожалуйста, – Блайт облизнула внезапно пересохшие губы, – мне нужно одеться…
– Не сейчас, Вул-вич, еще слишком рано. Пойдем в постель.
В глазах Блайт промелькнуло беспокойство.
– Но право же, я уже выспалась, – удивилась она, не понимая, почему он опять ласкает ее, прижимаясь твердой мужской плотью.
– Но ведь у тебя была ночь расплаты, – засмеялся Рейдер, многозначительно стиснув ее грудь, потом подтолкнул Блайт к кровати, но она крепко вцепилась в край стола.
Тогда Рейдер опустился в кресло и притянул ее к себе, обнажив в улыбке белые ровные зубы.
– Хорошо, дай хотя бы посмотреть на тебя.
– Мне кажется, ты уже достаточно видел, – покраснев, Блайт уставилась куда-то поверх его головы.
– Недостаточно, – возразил Рейдер, опуская с ее плеч рубашку; та соскользнула на пол, оставляя тело Блайт открытым его глазам, рукам и желанию. – Знаешь ли ты, как красива и как желанна?
Блайт отчаянно замотала головой, не соглашаясь с ним. «Наверняка она хочет услышать это еще раз», – сообразил Рейдер и улыбнулся.
– Да, ты очень красивая. Какие восхитительные плечи.
– Слишком широкие, – запротестовала Блайт. – А упругие груди с розовыми сосками, которые так и манят к себе…
– Они слишком большие… – Блайт закрыла глаза, когда он поцеловал ее левую грудь. – И выступают из корсета.
Рейдер засмеялся и погладил ягодицы Блайт.
– У тебя бесподобная попка, Вул-вич. – он помолчал, наблюдая за ней. – Не возражаешь?
– Я… плохо разбираюсь в этом, – чуть слышно ответила Блайт.
О Господи, чем она занимается?! Стоит совершенно обнаженная перед мужчиной и обсуждает с ним такие вещи! Невероятно!
– Тебе нужно как следует себя изучить. Поверь, я отлично разбираюсь в женских прелестях, так что можешь мне доверять.
При этом Рейдер так лукаво изогнул бровь, что Блайт едва смогла удержаться от смеха.
– Итак, на чем я остановился? А! Ноги! Боже правый, женщина, какие у тебя ноги – такие длинные, такие стройные!
Его ладони заскользили вниз по ее ногам, затем медленно поползли вверх, по внутренней стороне бедер. Когда пальцы Рейдера коснулись темных завитков внизу живота Блайт, она испуганно вздрогнула, стыдливо залившись краской, но он схватил ее за руку.
– Ты не должна так краснеть, милая. Оставь это для невинных девушек. У тебя очень тонкая талия и прелестный маленький животик, с таким соблазнительным пупком посередине. – Рейдер притянул ее к себе и легонько куснул возле пупка.
Блайт ахнула, а он тут же принялся усердно зализывать место укуса.
– Полагаю, в пупках ты тоже не разбираешься. Так вот, они бывают двух видов: втянутые и выпирающие. – Рейдер вдруг выпрямился, указав на свой живот. – Твой точно такой же, как мой, видишь?
Блайт невольно посмотрела вниз и вдруг увидела направленную прямо на нее его возбужденную плоть. Она испуганно отпрянула, но Рейдер снова удержал ее за руку.
– Извини, я забыл, что ты не привыкла иметь дело с мужчинами. – Он снова опустился в кресло и усадил Блайт к себе на колени. – Рядом с тобой я забываю обо всем, моя ясноглазая. Ты заставляешь меня гореть словно в огне. Успокойся, давай просто посидим.
Блайт вся дрожала. Она ощущала под собой его твердую плоть и старалась отодвинуться, но Рейдер не давал ей этого сделать. – Представь, что его там нет. Блайт решилась поднять глаза. Рейдер улыбнулся ей в ответ с таким восхищением, что она едва не растаяла в его руках. Их губы слились в поцелуе, и Блайт обвила руками шею Рейдера, прижимаясь к нему всем телом. Его руки заскользили по ее плечам, спине, бедрам, зажигая внутри знакомый огонь.
Блайт беспокойно заерзала, стараясь унять сладкое томление внизу живота, и Рейдер понял: пора действовать. Он легко поднялся вместе с ней и направился к кровати. Блайт сразу догадалась, к чему это может привести. Она готова была принять его, ощутить внутри себя эти восхитительные движения, но все это было связано с таким потрясением…
Рейдер почувствовал ее напряжение, и его рука застыла на пушистом холмике внизу ее живота.
– Не думаю, что мне хочется снова заняться этим, – прошептала Блайт.
– Я лишь хочу доставить тебе удовольствие. Помнишь, как хорошо…
Она вздрогнула, и в ее глазах промелькнул страх.
– Я думал, тебе понравилось.
Рейдера вдруг осенило, что несмотря на страстность своей натуры Блайт Вулрич, очевидно, совершенно непривычна к любым наслаждениям. Ему следует постепенно приучать ее получать удовольствие от любовных ласк. Он должен сдерживаться, а вместо этого ведет себя как последний неопытный подонок, одним словом, как пират.
Как же побороть ее страх? Как объяснить Блайт, что она не совершает ничего ужасного, что не стоит бояться своей чувственности? И Рейдер решил, что нужно еще раз заставить ее пройти весь этот путь.
– Ты можешь не делать этого, если не хочешь. Любить можно по-разному. Это как музыка – разный ритм, разные звуки, ни одной похожей мелодии, – говорил он, лаская ее грудь и целуя шею. – Я остановлюсь, как только пожелаешь, золотоглазка.