Кренц Джейн Энн. Острые края

   — Это я сам для себя вывел, — сказал он и направился к двери.
   — Сайрус, не забудь насчет восемнадцатилетнего парнишки.
   — Не напоминай. Я сам знаю, что сегодня нужно восстановить отношения с Риком, — мрачно ответил Сайрус. — Правда, я не очень хорошо представляю, как это сделать.
   — Дать ему понять, что больше не считаешь его ребенком.
   Несколько секунд Сайрус молча смотрел на Юджинию.
   — Ты считаешь, дело в этом? — спросил он наконец.
   — Мне показалось, ты слишком долго играл роль его отца и не понял, что уже сделал свое дело.
   — Мое дело?
   — Ты сделал из него мужчину, и он хочет, чтобы к нему относились как к мужчине.
   Сайрус еще немного помолчал, затем кивнул:
   — Ты права. Вероятно, я больше ему не нужен.
   Уловив нотку грусти, Юджиния нахмурилась.
   — Возможно, Рику не нужна твоя опора и защита, твои объяснения, как должен вести себя мужчина в той или иной ситуации. Но я уверена, ему всю жизнь будет нужно от тебя нечто большее. Твое уважение.
   Сайрус надолго замолчал, изучающе глядя на нее.
   — Ладно, я все понял. Встретимся за завтраком.

Глава 15

   Стоя у окна «Полуночной галереи», Юджиния держала в обеих руках сверкающую желтым, красным и бирюзовым цветами стеклянную скульптуру. Солнце играло на соблазнительных изгибах фигуры.
   — Великолепно, — пробормотала Юджиния, обращаясь скорее к себе, чем к Фенелле Уикс, которая наблюдала за ней из-за прилавка.
   — Чудесная вещица, не так ли? Автор назвал ее «Солнце».
   — Он из местных? — поинтересовалась Юджиния, переводя взгляд на хозяйку магазина.
   — Да, его зовут Джейкоб Хаустон. Я вам о нем говорила. У него дом и мастерская на Грик-роуд.
   — Я куплю это, — сказала Юджиния, осторожно поставив скульптуру на прилавок.
   — Вы собираетесь выставить ее в Либрукском музее? — усмехнулась Фенелла.
   — Нет. Она станет экспонатом моей личной коллекции. Хотя я все же покажу ее на ежегодной выставке современных мастеров, работающих со стеклом. Она пройдет в Либрукском музее осенью.
   — На выставке «Режущий край»? — расширила глаза Фенелла.
   — Верно. — Юджиния вынула из бумажника кредитную карточку. — Мне бы хотелось взглянуть на другие работы Хаустона.
   — Вы говорите серьезно?
   — Очень серьезно.
   — Джейкоб будет в экстазе, — заметила Фенелла, прокатывая карточку через машинку.
   — Еще я хотела бы поговорить с ним, — сказала Юджиния, наблюдая за тем, как хозяйка заворачивает покупку в несколько слоев коричневой бумаги. — Вы можете дать адрес его мастерской?
   — Грик-роуд находится примерно в миле от города. Когда увидите знак, поверните налево. Джейкоб обосновался в полумиле от поворота, но учтите, он весьма темпераментный. Чуть что не по нему, тут же срывается с тормозов. Правда, за работой он совсем другой человек. Холоден, как чай со льдом в жаркий летний день.
   — Спасибо.
   — Вам нравится жить в Стеклянном доме?
   — Очень нравится. Оттуда фантастические виды.
   — Да, я слышала.
   Юджиния с любопытством взглянула на Фенеллу.
   — Вы никогда там не бывали?
   — Адам Дэвентри приглашал на вечеринки только художниц. — В глазах хозяйки промелькнуло отвращение. — Он был помешан на них, обожал с ними спать, наблюдать за тем, как они работают.
   — Понимаю. — Надо быть поосторожнее, подумала Юджиния и вспомнила темное помещение, заставленное работами любовниц Дэвентри. — Я в курсе того, что о нем говорят. Похоже, у него действительно было много… романов.
   — Да он переспал чуть ли не со всеми художницами острова, даже кое с кем из художников-мужчин.
   Отличная возможность проверить сведения официантки Хитер о Ронде Прайс, подумала Юджиния и спросила:
   — Включая художницу, которая написала купленную мной картину?
   — Глупую Ронду Прайс он бросил очень быстро. Дэвентри решил, что у нее нет таланта, а он предпочитал спать с талантливыми. Хотя по внешности он не мог сразу определить, кто одаренный, а кто бездарный.
   — Значит, он был глупцом, раз не увидел, что Ронда Прайс обладала исключительными способностями.
   В глазах Фенеллы мелькнуло странное выражение, затем подобие гнева, впрочем, быстро подавленное — Да.
   — Похоже, Дэвентри был немного больным.
   — Его нет в живых. — Фенелла поджала губы. — Интересно, сколько времени потребуется его душеприказчикам, чтобы продать Стеклянный дом? Вряд ли в нашей округе найдется много покупателей.
   — Пожалуй, вы правы. — Юджиния направилась к двери. — Чтобы поддерживать его в надлежащем состоянии, требуются большие расходы.
   Выйдя из магазина на улицу, она почувствовала странное облегчение. Хотя у них с Фенеллой было много общего, тем не менее эта женщина вызывала необъяснимую неприязнь. Вероятно, потому, что в хозяйке «Полуночной галереи» ощущались злость и зависть. Фенеллу явно задевало то, что хозяин Стеклянного дома не приглашал ее на свои знаменитые вечеринки.
   Взглянув в сторону пирса, Юджиния увидела приставший к берегу частный паром с большой группой пассажиров и пятью машинами. На остров вот-вот должна обрушиться первая за этот день волна туристов.
   Юджиния прошла под транспарантом, приглашающим всех желающих принять участие в фестивале Дэвентри, и направилась к своей «тойоте». Открыв дверцу, она уселась за руль, аккуратно положила скульптуру Джейкоба Хаустона на пассажирское сиденье рядом с собой и хотела уже тронуться с места, когда заметила в одной из машин с парома светловолосую женщину.
   Итак, Ронда Прайс вернулась на остров, хотя по идее должна еще находиться в больнице.
   Выждав, пока Ронда свернет на Айленд-Уэй-драйв, Юджиния поехала следом на безопасном, как ей показалось, расстоянии. Собственно, не было необходимости прижиматься к машине незадачливой художницы, поскольку та явно направлялась к своему коттеджу.
   Лучшей возможности для того, чтобы задать ей вопросы о картинах, входящих в серию Нелли, не будет, подумала Юджиния.
   Двадцать минут спустя «тойота» затряслась на ухабах дорожки, заканчивающейся почти у самого дома Ронды. Малолитражка стояла рядом с коттеджем, багажник открыт.
   Юджиния вышла из машины, подошла к крыльцу и заглянула в распахнутую настежь дверь. Она ничего не увидела, зато услышала доносящийся из спальни стук выдвигаемых и задвигаемых ящиков. Ронда Прайс собирала вещи, готовясь к отъезду.
   Юджиния постучала, но, не получив ответа, шагнула через порог и двинулась прямо в спальню, где Ронда запихивала одежду в два потертых, невзрачных чемодана.
   — Уезжаете? — вежливо осведомилась Юджиния. — Так скоро?
   Приглушенно вскрикнув, Ронда повернулась, в ее глазах застыл неподдельный ужас. Однако как только она узнала Юджинию, его сменила злость.
   — Ах, это вы.
   — Да, я. — Юджиния прислонилась к дверному косяку и скрестила руки на груди. — Женщина, которая прыгнула в воду и спасла вас.
   — Если вы ждете от меня благодарности, то напрасно. — Ронда снова повернулась к туалетному столику и с грохотом выдвинула очередной ящик. — У меня на это нет времени, я должна успеть на следующий паром.
   — Почему?
   — Потому что меня пытались убить, вот почему. — Ронда выгребла из ящика несколько свитеров. — И я не собираюсь дожидаться, пока тот, кто это сделал, предпримет следующую попытку.
   — Значит, вас кто-то столкнул в воду?
   — Столкнул — мягко сказано. — Ронда потрогала повязку на голове. — Мне плевать, что думают, я не сама упала в воду и головой о перила вовсе не ударялась. Сначала меня кто-то ударил, а уж потом я упала в воду.
   — Вы кого-нибудь видели на пирсе?
   — Только вас.
   — Клянусь, я не била вас по голове.
   Ронда бросила на Юджинию взгляд, в котором сквозило отвращение.
   — Само собой. Если бы вы хотели, чтобы я утонула, вряд ли вы стали бы прыгать за мной в воду. Но повторяю, я уверена, что это был отнюдь не несчастный случай.
   Юджиния вспомнила шаги, которые она слышала в темноте.
   — Вы вообще ничего не помните?
   — Ничего. Доктор в Беллингемской больнице говорил насчет того, что после травмы головы люди часто теряют память и забывают именно о тех событиях, которые произошли за несколько минут до несчастья.
   — Кому могло понадобиться вас убивать?
   — Не знаю. — Ронда принялась срывать с вешалок рубашки. — А поскольку я не могу доказать, что на меня было совершено покушение, то мне лучше на какое-то время исчезнуть.
   — Как исчезла Нелли Грант?
   Ронда обернулась, сжимая в руках очередную рубашку. Глаза ее широко раскрылись от изумления.
   — Нелли Грант не исчезла. Она мертва.
   — Да, так говорят. А вы продали ее картину, выдав за свою?
   — Это ложь, — сказала Ронда, отводя глаза.
   — Не забывайте, в области искусства я эксперт, профессионал, — негромко возразила Юджиния. — Я в состоянии запомнить, а впоследствии узнать стиль и технику художника. Я видела работы Нелли. Одна из ее картин, вошедшая в серию под названием «Стекло», висит у меня дома над камином.
   — Значит, вот куда она делась, — пробормотала Ронда.
   — О чем вы?
   — Ни о чем. Вы ни черта не сможете доказать.
   — Не будьте так уверены. Впрочем, я готова простить вас, если вы скажете, почему взяли ее картины.
   — Я вам ничего не скажу.
   — Перестаньте. Вы передо мной в долгу, как-никак, я спасла вас.
   После некоторого колебания Ронда вздохнула, сдаваясь:
   — Ладно, черт с вами. Когда Дэвентри меня бросил, он соловьем заливался, рассказывая, насколько в самом деле талантлива дурочка, на которую он меня променял. А когда оба отправились на тот свет, я и решила свистнуть эти великолепные шедевры.
   — Но почему…
   — По самой обычной причине. — Ронда с издевкой посмотрела на Юджинию. — Мне нужны были деньги.
   — А как вы проникли в Стеклянный дом? По идее за ним присматривал Леонард Хастингс.
   — Леонард был старый и глухой как пень. Даже если бы рядом с ним произошло крушение поезда, он и то бы ничего не услышал. Кроме того, ему ведь нужно когда-то слать. Поэтому я отправилась в Стеклянный дом ночью. Я хорошо в нем ориентировалась, поскольку какое-то время там прожила, к тому же знала коды замков.
   Итак, один из фрагментов головоломки наконец встал на место, подумала Юджиния.
   — Вы пробрались в дом со стороны кладовой? На лице Ронды появилось удивление.
   — Ну да, — хмуро буркнула она.
   — Когда это было?
   — Сначала мне потребовалось собраться с духом и решиться, но когда до меня дошли слухи, что в Стеклянный дом приедут люди, я поняла, что тянуть не следует, и забралась в жилище Дэвентри за пару ночей до того, как там появились вы.
   — В ту ночь, когда Леонард Хастингс умер от сердечного приступа?
   — Откуда я знаю! — Ронда нервно передернула плечами. — Я его не видела. Может, когда я влезла в дом через подвал, он был уже мертв. Но, клянусь, он не попадался мне на глаза.
   — Вы уверены?
   — Конечно, уверена. Мертвеца трудновато не заметить. А мне задерживаться там было ни к чему, я забрала две картины, которые нашла в студии, и смылась.
   — Но потом вернулись? — медленно произнесла Юджиния. — В ту самую ночь, когда мы с Сайрусом прибыли на остров.
   — Ну хорошо, хорошо, вы правы. Я рискнула. В первый раз мне удалось найти только две картины из серии «Стекло», хотя я знала, что их четыре. Фенелла сказала, что сможет выручить за первую не меньше трех сотен, поэтому я решила снова забраться в дом и поискать остальные.
   — И вас не остановило даже наше присутствие?
   — Дом большой, я в нем неплохо ориентировалась, вот и подумала, что сумею все сделать по-тихому. Но в тот момент когда я открыла дверь подвала, вы крикнули что-то с балкона. Тогда я бросилась обратно и дала деру.
   — Это дает ответ на некоторые вопросы. А как вы узнали, что в серию «Стекло» входят четыре картины?
   — Дэвентри рассказывал о них моему другу. — Ронда поморщилась. — Адам, видите ли, чертовски гордился своей новой художницей, попросил ее написать портреты экспонатов своей коллекции вместо детей, которых у него не было. Всем уши прожужжал, что коллекция станет его главным наследством.
   — А как зовут вашего друга?
   — Это вас не касается. Я не собираюсь впутывать его.
   — Я просто хочу с ним поговорить. Пожалуйста, Ронда.
   — Повторяю, я не хочу втягивать его в неприятности. — Ронда с ожесточением принялась запихивать в чемодан рубашки. — Паром скоро отходит, мне надо поторапливаться.
   — Расскажите о Нелли Грант.
   — Да нечего рассказывать.
   — По-моему, вы ревновали Дэвентри к ней.
   — Недолго. — Губы Ронды скривились в горькой усмешке. — В конце концов, она была лишь очередной жертвой. Дэвентри считал себя знатоком по части художниц. Он любил открывать их таланты так же, как находить экспонаты для своей коллекции. А когда он высасывал из них все, что можно, он их бросал.
   — Я знаю.
   — Вы были знакомы с Адамом Дэвентри? — удивилась Ронда.
   — Довольно поверхностно. У нас были чисто деловые отношения, ничего личного. — Юджиния сделала небольшую паузу. — Именно я познакомила с ним Нелли.
   — Не очень хорошую вы ей оказали услугу.
   — Да. Но теперь, когда она пропала, я должна выяснить, что с ней произошло.
   — Я понятия не имею, нечего так на меня смотреть. — Ронда стащила чемоданы с кровати на пол. — Насколько мне известно, ее смыло за борт, ей зачем-то понадобилось вернуться на остров. Ладно, раз уж вы ее близкая подруга, я отдам вам еще одну картину из серии «Стекло». Мне она теперь вряд ли пригодится.
   Подойдя к туалетному столику, Ронда засунула руку в щель между ним и стеной.
   — Скажите, у вас есть какие-либо предположения о том, кто мог напасть на вас?
   — Никаких. — Ронда вытащила из-за туалетного столика картину и прислонила ее к стене. — Но я пришла к выводу, что нападение может быть как-то связано с тем, что происходило в доме Дэвентри в ночь его гибели. А это означает, что надо убираться отсюда подальше, ни к чему мне всякие приключения.
   — Вы были на той последней вечеринке?
   — Само собой. Там все были, все его глупые, наивные девочки-художницы. Мы все надеялись, что на наши картины обратит внимание кто-нибудь из знатоков живописи. Какими же мы были дурами!
   Юджиния медленно взяла картину Нелли.
   — А что же случилось в тот вечер?
   — Адам Дэвентри свалился с лестницы и сломал себе шею.
   — Это мне известно. Несчастный случай.
   — Вы так думаете? — Ронда ухватилась за ручки чемоданов. — Я бы не удивилась, если бы узнала, что ему помогли грохнуться со ступенек.
   — Разве кто-то хотел его убить?
   — Неверный вопрос, мисс Свифт. Его надо бы поставить иначе: был ли в доме хоть один человек, кто не хотел бы его убить? — бросила Ронда и с чемоданами в руках направилась к двери.
   Юджиния вышла за ней в коридор.
   — Вы думаете, кто-то пытался убить вас, потому что вы в тот вечер видели в Стеклянном доме нечто такое, чего не должны были видеть?
   — Возможно. — Ронда поставила чемоданы в гостиной и принялась швырять в коробку кисти и краски. — На вечеринках у Дэвентри черт знает что творилось. Не так уж трудно было при желании пробраться в дом, столкнуть Адама с лестницы, а потом уйти незамеченным.
   — Чем же вы опасны для убийцы? оставив записку. На листе из блокнота для набросков, которые имеют обыкновение носить с собой художники, печатными буквами было выведено: «Держись от нее подальше. Уезжай с острова, пока еще можешь это сделать».

Глава 16

   Заметив Юджинию, стоящую возле коттеджа Ронды Прайс с каким-то смятым бумажным мешком, Сайрус почувствовал, что случилось что-то весьма неприятное.
   И разумеется, когда дело касалось Юджинии, его худшие опасения подтвердились. Услышав шум мотора, она подняла голову, и Сайрус по ее лицу сразу же понял, что она сильно взволнована.
   — Черт побери, — пробормотал он сквозь зубы, нажимая на тормоз и распахивая дверь. — Какого дьявола ты тут делаешь?
   — Я как раз собиралась задать тебе тот же вопрос. Ронда Прайс вернулась на остров.
   — Знаю. Она пронеслась мимо меня на бещеной скорости в сторону города.
   — А откуда ты узнал о ее приезде? — прищурилась Юджиния.
   — Минут двадцать назад мне позвонил Квинт, — ответил Сайрус, разглядывая сверток, который она держала в руках.
   — Не обижайся, но я была бы рада, если бы твои компетентные сотрудники предупреждали меня о таких вещах. Я случайно увидела Ронду, когда она съехала с парома на берег. Если бы я оказалась на пристани пятью минутами раньше или позже, мы бы разминулись.
   — Если бы я это знала, то могла бы вычислить, кто дал мне по башке и сбросил в воду. — Ронда понесла коробку к машине.
   — Я хочу, чтобы вы поговорили с одним человеком, — сказала Юджиния, когда Ронда снова шмыгнула мимо нее в дом за чемоданами. — Он частный детектив, владелец фирмы, занимающейся обеспечением безопасности. Он вам поможет.
   — Забудьте, — процедила Ронда, появляясь у входной двери с чемоданами. — Ни с кем я говорить не собираюсь. Я уезжаю отсюда.
   — Если передумаете, позвоните мне в Стеклянный дом. Я уговорю моего друга вам помочь.
   Ронда прищурилась.
   — Это парень, который остановился вместе с вами в Стеклянном доме? Здоровенный тип, который вечно ходит в диких гавайских рубашках?
   — Ну да. Только не делайте поспешных выводов, основываясь на его вкусах в отношении рубашек. Он действительно владелец серьезной охранной фирмы.
   — Не обижайтесь, но ваше предложение меня не соблазняет, — ухмыльнулась Ронда, захлопнула багажник, села за руль и включила зажигание. Мотор взревел, и художница покатила прочь, ни разу не оглянувшись.
   Растерянная и разочарованная, Юджиния смотрела ей вслед, пока машина не скрылась за поворотом, затем подошла к своей «тойоте»и осторожно уложила картину на заднее сиденье. Когда она вставила ключ в замок зажигания, взгляд ее случайно упал на сверток, оставленный ею на переднем сиденье, который выглядел изменившимся: он почему-то стал плоским.
   Юджиния аккуратно взяла его в руки, услышала позвякивание осколков, и сердце у нее упало. Кто-то разбил приобретенную ею скульптуру Джейкоба Хаустона, — Она не оформляла выписку, просто ушла, никому ничего не сказав. Ее и хватились-то не сразу. Квинт узнал о ее исчезновении, когда она была уже на пароме.
   Брови Юджинии от удивления взлетели вверх.
   — Сколько ты платишь своим людям, Сайрус?
   — По-видимому, больше, чем они заслуживают.
   Колфакс решил, что нет смысла рассказывать Юджинии о разносе, который он устроил Квинту, когда узнал об исчезновении Ронды из больницы. Сайрус редко срывался на своих подчиненных, и его реакция на относительно небольшой прокол свидетельствовала, что он не полностью контролирует ситуацию.
   — Откуда ты узнал, где меня искать? — нахмурившись, поинтересовалась Юджиния.
   — Элементарно, дорогая мисс Свифт. Поскольку Ронда направилась к себе домой, я сопоставил это с тем фактом, что ты поехала за покупками, и тут меня, можно сказать, осенило.
   — Не понимаю.
   — Раз в последнее время мне везет как утопленнику, нетрудно было предположить, что вы неизбежно пересечетесь где-нибудь в городе. Я также знал, что, увидев Ронду, ты наверняка попытаешься накинуться на нее с вопросами, а не увидев среди машин, припаркованных на Уотерфрант-стрит, ни ее автомобиля, ни «тойоты», направился прямиком сюда, чтобы выяснить, что происходит.
   — Логично.
   — Мне тоже так показалось. А теперь расскажи, что тут случилось.
   — Ну, кроме всего прочего, я выяснила, что именно Ронда проникла тогда в Стеклянный дом.
   — Черт. — Сайрус решил не обращать внимания на нотки самодовольства в голосе собеседницы, она заслужила право немножко погордиться. — Ты уверена?
   — Она сама призналась, что это был второй случай, когда она забиралась в дом Дэвентри после его гибели. Она искала картины Нелли из серии «Стекло». Ронде известно, что всего их четыре, в ее руки попало только две.
   — Выходит, нашлись три из четырех.
   — Верно. Одна висит у меня дома, одну я купила в «Полуночной галерее», а еще одну Ронда мне просто отдала.
   — Почему она это сделала? Юджиния поморщилась.
   — Думаю, она решила, что все, имеющее отношение к Стеклянному дому, приносит несчастье.
   — Возможно, она права. Она сказала еще что-нибудь интересное?
   — Ронда не считает смерть Дэвентри случайностью. Она убеждена, что ее тоже кто-то ударил по голове и столкнул в воду, поскольку в день гибели Дэвентри она увидела в Стеклянном доме нечто такое, что не предназначалось для ее глаз.
   — Понятно. А она не догадывается, что именно?
   — Нет.
   — Другими словами, она быстренько придумала занятную историю, объясняющую ее падение в воду. Насколько я понимаю, она и с острова сбежала из опасений за свою жизнь?
   — Звучит не очень правдоподобно? — вздохнула Юджиния.
   — Похоже на бред. Это почти настолько же невероятно, как и то, что по той же причине убили Нелли Грант.
   Юджиния удивленно взглянула на него.
   — Судя по твоему тону, ты начинаешь относиться к этому всерьез. Ты правда считаешь, что моя версия о гибели Нелли может оказаться верной?
   — Учитывая некую странность, присутствующую в этом деле, я не отвергаю ни одну из версий. Интересно бы узнать, куда отправилась Ронда и что она собирается делать.
   На губах Юджинии появилась сладкая, даже приторная, улыбка.
   — Ты полагаешь, слежкой за Рондой Прайс должна заняться фирма «Колфакс секьюрити»?
   — Если мои люди и с этим не справятся, останется только поставить во главе фирмы тебя. — Сайрус опять взглянул на ее сверток. — А это что? Новая штучка из галереи Фенеллы Уикс?
   — Точнее, была. Остатки от нее — главное достижение моей работы в качестве детектива. — Юджиния перевернула сверток, и осколки жалобно зазвенели.
   — Ты уже ее разбила?
   — Мне помогли. Сверток лежал на переднем сиденье машины, и, пока я была в доме, кто-то разбил мою покупку вдребезги. Злоумышленник оказался настолько любезным, что оставил записку, в которой объяснил, почему взял на себя этот труд. — Она протянула записку Сайрусу.
   — О черт, — произнес тот, похолодев.
   — Кратко, но емко. Ну и что вы думаете, Шерлок?
   — Ничего хорошего. Кстати, записка носит личный характер.
   — Я поняла, — усмехнулась Юджиния. — Ведь она лежала на переднем сиденье моего автомобиля.
   — Я не то имею в виду. Здесь написано: «Держись от нее подальше». Этот тип хочет, чтобы ты покинула остров, и явно старается защитить Ронду.
   — Пожалуй. А почему ты говоришь о нем в мужском роде?
   — Разумеется, это могла быть и женщина, — согласился Колфакс. — Но я сомневаюсь. Почерк мужской, к тому же писавшего явно связывают с Рондой какие-то отношения. Квинт сказал, что в больнице ее никто не навещал, но дважды звонил мужчина, чтобы осведомиться о ее состоянии.
   — Она упоминала о каком-то друге, — нахмурилась Юджиния. — Вроде Дэвентри рассказывал ему о картинах Нелли из серии «Стекло» Таким образом Ронде и стало известно, что их четыре.
   — Она не назвала имя?
   — Нет. Не пожелала втягивать своего приятеля в это дело.
   — Он тоже художник?
   — По-моему, да. — Юджиния постучала пальцем по свертку. — Записка написана на листе, вырванном из блокнота для набросков, какие обычно носят с собой художники.
   — Значит, художник… — протянул Сайрус. — К тому же из местных. Наверное, он был в городе, видел, как прибыл паром и как вы обе отправились сюда.
   — Мерзавец должен мне деньги, он расколотил моего Джейкоба Хаустона.
   — Что еще за Джейкоб Хаустон? — рассеянно спросил Колфакс.
   — Скульптор, который сделал это, — позвенела осколками Юджиния. — О нем упоминала Фенелла Уикс, помнишь?
   — Туманно. Скульптор, который работает со стеклом?
   — Да. Причем очень хороший. До отъезда мне хотелось бы посмотреть другие его работы. Я бы с удовольствием взяла некоторые из них для осенней выставки в Либрукском музее. Этот Хаустон — настоящий мастер, феноменально умеет работать с цветом… — Юджиния осеклась, заметив на лице Колфакса отсутствующее выражение. — Мои разговоры тебя утомляют, Сайрус?
   — Извини. У меня глаза остекленели?
   — Вроде того.
   — Это иногда бывает, — пожал плечами Колфакс. — Думаю, неплохо бы побеседовать с парнем, написавшим записку.
   — Как же ты его найдешь?
   — Он должен был ждать парома.
   — Ну и что? А, понимаю. Он был в городе, когда я зашла в галерею Фенеллы.
   — Вот именно.
   Глаза у Юджинии возбужденно загорелись.
   — Фрог-Коув — маленький остров. Если у Ронды были с кем-то близкие отношения, многим наверняка об этом известно.
   — Ага.
   — В таком случае будет нетрудно установить, кто он.
   — Проще простого, — улыбнулся Сайрус. — Думаю, я с этим справлюсь. Поеду в город и узнаю, как его зовут.
   — Я поеду с тобой.
   — Лучше, если я займусь этим в одиночку.
   — Но разве я тебе чем-нибудь помешаю?
   — Может, и нет. Но все же я предпочел бы заняться делом без тебя, чтобы привлекать к себе поменьше внимания.
   — Чушь. — Открыв дверцу своей машины, Юджиния села за руль. — Я поеду следом.
   — Разумеется. — Колфакс положил ладонь на крышу «тойоты». — Но подумай сама, удастся ли нам действовать скрытно, если мы оба приедем в город и начнем задавать вопросы о Ронде Прайс и ее приятеле. Думаешь, этого никто не заметит?
   — Я буду действовать очень аккуратно, без нажима.