Крейн Стивен. Полное собрание стихотворений

The Complete Poems of Stephen Crane

Стивен Крейн

Полное
собрание
стихотворений

в переводах
Анатолия Кудрявицкого
Андрея Сергеева
Владимира Британишского

Стихотворения из сборника "Черные всадники" - 1895 -

- 1 -

Black riders came from the sea.
There was clang and clang of spear and shield,
And clash and clash of hoof and heel,
Wild shouts and the wave of hair
In the rush upon the wind:
Thus the ride of Sin.

Черные всадники примчались с моря.
Стучали, звенели подковы и шпоры,
Бряцали, гремели щиты и латы,
Дикие крики и развевающиеся волосы
Смешались в вихре.
Так началось нашествие Греха.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

Черные всадники с моря.
Лязг, лязг пик о щиты,
Стук, стук подков и копыт,
Дикие крики и волны волос
Пронеслись по ветру:
Набег греха.

Пер. Андрея Сергеева

- 2 -

Three little birds in a row
Sat musing.
A man passed near that place.
Then did the little birds nudge each other.

They said: "He thinks he can sing".
They threw back their heads to laugh.
With quaint countenances
They regarded him.
They were very curious,
Those three little birds in a row.

Три маленькие птички
Дремали, сидя рядком на ветке.
Невдалеке проходил человек.
Птички встрепенулись.

- Слышите? Он думает, что способен петь! -
Сказали они друг другу и закатились смехом.
Потом они долго смотрели ему вслед
С искренним сочувствием.
Они были так забавны,
Эти три маленькие птички!

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 3 -

In the desert
I saw a creature, naked, bestial,
Who, squatting upon the ground,
Held his heart in his hands,
And ate of it.
I said: "Is it good, friend?"
"It is bitter-bitter," he answered;
"But I like it
Because it is bitter,
And because it is my heart."

В пустыне
Я встретил человека - нагого, дикого;
Сидя на корточках,
Он держал в руках свое сердце
И грыз его.
Я спросил: - Вкусное ли оно, друг?
- Оно горькое, горькое! - ответил человек,
Но мне нравится его грызть,
Потому что оно горькое
И потому что это мое сердце.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

В пустыне
Некто голый, звероподобный
Сидел на корточках,
Держал в руках свое сердце
И ел его.
Я спросил: - Что, вкусное? -
Он ответил: - Горькое - горькое,
Но мне нравится,
Что оно горькое,
Потому что это мое сердце.

Пер. Андрея Сергеева

- 4 -

Yes, I have a thousand tongues,
And nine and ninety-nine lie.
Though I strive to use the one,
It will make no melody at my will,
But is dead in my mouth.

Да, тысяча языков у меня во рту,
Но девятьсот девяносто девять лгут.
Я надеялся, что последний
Поможет мне пропеть то, что я хочу,
Но он застыл во рту как мертвый.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 5 -

Once there came a man
Who said:
"Range me all men of the world in rows."
And instandy
There was terrific clamor among the people
Against being ranged in rows.
There was a loud quarrel, world-wide.
It endured for ages;
And blood was shed
By those who would not stand in rows,
And by those who pined to stand in rows.
Eventually, the man went to death, weeping.
And those who stayed in bloody scuffle
Knew not great simplicity.

Однажды выискался человек,
Сказавший:
- Постройте мне всех людей на Земле в шеренги!
Немедленно поднялся страшный шум -
Люди не желали строиться в шеренги.
Весь мир охватила междоусобная война;
Она продолжалась долгие годы.
Пролилась кровь людей,
Терпеливо стоящих в шеренгах
И не согласных в них вставать.
В конце концов тот человек, стенавший от страха,
Был предан казни.
Люди, пережившие эти кровавые времена,
Избавились от былой наивности.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

Явился некогда человек,
Сказавший:
"Постройте мне всех людей всего мира в шеренги".
И сразу
Ужасный ропот начался в народе
Против того, чтобы строиться в шеренги.
И шумная свара пошла по целому миру,
И длилась она веками;
И кровь проливали
Те, что не желали стоять в шеренгах,
И те, что жаждали стоять в шеренгах.
И умер тот человек, и перед смертью плакал.
А те, что выстояли в кровавой схватке,
Так и не поняли простую истину.

Пер. Владимира Британишского

- 6 -

God fashioned the ship of the world carefully.
With the infinite skill of an all-master
Made He the hull and the sails,
Held He the rudder
Ready for adjustment.
Erect stood He, scanning His work proudly.
Then-at fateful time-a wrong called,
And God turned, heeding.
Lo, the ship, at this opportunity, slipped slyly,
Making cunning noiseless travel down the ways.
So that, forever rudderless, it went upon the seas
Going ridiculous voyages,
Making quaint progress,
Turning as with serious purpose
Before stupid winds.
And there were many in the sky
Who laughed at this thing.

Бог заботливо снарядил корабль мироздания.
С прирожденной сноровкой мастера на все руки
Сладил он остов и паруса,
Держал в руках и руль,
Собираясь его приделать.
Тут распрямился Бог, с гордостью взирая
на свою работу.
Вдруг - в это роковое мгновенье -
его по ошибке окликнули
И он повернулся узнать, в чем дело.
Корабль же - смотрите-ка - улучив момент,
Мягко, бесшумно соскользнул в воду.
С тех пор, навеки лишенный руля,
плывет он по морям,
Следуя непредсказуемым курсом,
Заходя случайно в гавани прогресса,
Подчиняясь любой прихоти шальных ветров,
Словно голосу разума.
И многие на небесах
Потешаются над этим.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

Господь построил корабль мирозданья тщательно.
Со всей искусностью величайшего мастера
Сделал Он корпус и паруса,
И руль держал Он в руках,
Собираясь его приладить.
И стоял Он гордо, любуясь своей работой.
И тут, в роковую минуту, что-то случилось,
Бог повернулся взглянуть, в чем дело,
Корабль улучил момент и, ловкий, лукавый,
Тихонько-тихонько - шасть
- и скользнул со стапеля,
И, навек оставшийся без руля, пошел по морям,
Блуждая причудливыми путями,
Совершая странные эволюции,
Следуя самым серьезным образом
Дуростям ветров.
И были многие на небе,
Смеявшиеся над этим.

Пер. Владимира Британишского

- 7 -

Mystic shadow, bending near me,
Who art thou?
Whence come ye?
And-tell me-is it fair
Or is the truth bitter as eaten fire?
Tell me!
Fear not that I should quaver,
For I dare-I dare.
Then, tell me!

О таинственная тень, неразлучная со мною,
Кто ты?
Откуда ты явилась?
Скажи мне, торжествует ли справедливость,
Или тебе ведомо нечто,
жгущее тебя, как раскаленный уголь?
Поверь мне свою тайну!
Не бойся, я не оробею,
У меня достанет мужества.
Итак, расскажи мне все!

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 8 -

I looked here;
I looked there;
Nowhere could I see my love.
And-this lime-
She was in my heart.
Truly, then, I have no complaint,
For though she be fair and fairer,
She is none so fair as she
In my heart.

Я искал вокруг,
Я искал вдали;
Нигде не мог я найти себе возлюбленную.
Но все это время
Любимая была в моем сердце.
Я ни о чем не сожалею -
Как бы прекрасна ни оказалась моя избранница,
Ей никогда не сравниться с тою,
Чей образ живет в моем сердце.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 9 -

I stood upon a high place,
And saw, below, many devils
Running, leaping.
And carousing in sin.
One looked up, grinning,
And said: "Comrade! Brother!"

Я стоял на возвышении,
А внизу было множество чертей,
Бегающих, скачущих,
Упивающихся Грехом.
Один посмотрел вверх, усмехаясь,
И сказал мне: - Товарищ! Брат!

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 10 -

Should the wide world roll away,
Leaving black terror,
Limitless night,
Nor God, nor man, nor place to stand
Would be to me essential,
If thou and thy white arms were there,
And the fall to doom a long way.

Когда б огромный шар земной укатился прочь,
Оставив после себя лишь черный ужас,
Беспросветную ночь,
Ни Бог, ни люди, ни место, где я окажусь, -
Все это не имело бы для меня значения,
Если б рядом я видел тебя и твои белоснежные руки,
И прежде чем исчезнуть, мы прошли бы долгий путь.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 11 -

In a lonely place,
I encountered a sage
Who sat, all still,
Regarding a newspaper.
He accosted me:
"Sir, what is this?"
Then I saw that I was greater,
Aye, greater than this sage.
I answered him at once:
"Old, old man, it is the wisdom of the age."
The sage looked upon me with admiration.

В уединенном месте
Я набрел на мудреца,
Который спокойно сидел,
Перелистывая газету.
Он спросил меня:
- О господин, что это такое?
Тогда я почувствовал свое превосходство,
Да, превосходство над этим мудрецом.
Я тотчас ответил ему:
- О старый, старый человек, здесь пишут то,
Что в наш век считается мудростью.
Мудрец посмотрел на меня с восхищением.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

В уединенном месте
Я встретил мудрого мужа,
Который сидел в раздумье,
Разглядывая газету.
Он обратился ко мне:
"Сударь, что это за вещь?"
И я увидел, что я умнее,
Да, да, умнее этого мудрого мужа.
Я ответил ему мгновенно:
"Старик, это разум нашего века".
Мудрец посмотрел на меня с восхищеньем.

Пер. Владимира Британишского

- 12 -

"And the sins of the fathers shall be visited upon the
heads of the children, even unto the third and fourth
generation of them that hate me."

Well, then, I hate Thee, unrighteous picture;
Wicked image, I hate Thee;
So, strike with Thy vengeance
The heads of those little men
Who come blindly.
It will be a brave thing.

И грехи отцов падут на головы
детей вплоть до третьего и
четвертого колена ненавидящих меня.

Да, потому я ненавижу тебя, неправедный кумир,
Злобный идол, я ненавижу тебя.
Так бей же, мстительный Бог,
По головам младенцев,
Что являются на свет не по своей воле.
Это ведь столь доблестное деяние!

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 13 -

If there is a witness to my little life,
To my tiny throes and struggles,
He sees a fool;
And it is not fine for gods to menace fools.

Если есть там, наверху, кто-то
Наблюдающий за моей незаметной жизнью,
За моими маленькими горестями и скромными победами,
Он видит пред собой глупца.
Но богам не подобает гневаться на глупцов.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 14 -

There was crimson clash of war.
Lands turned black and bare;
Women wept;
Babes ran, wondering.
There came one who understood not these things.
He said: "Why is this?"
Whereupon a million strove to answer him.
There was such intricate clamor of tongues,
That still the reason was not.

Гремел багровый гром войны.
Опустошенная земля почернела,
Женщины плакали,
Дети метались в испуге.
Вдруг объявился человек,
Который не мог постичь смысл происходящего.
Он спросил: - Зачем все это?
Тотчас миллионы людей захотели ему ответить.
Поднялся нестройный многоголосый гвалт,
Но ответа на этот вопрос не было.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

Звучал багряный гул войны.
Земля чернела и чахла;
Женщины плакали;
Дети бежали, ошеломленные.
Один человек не видел, в чем же тут смысл.
Он спрашивал: "Ради чего?"
Зашумел миллион желавших ему объяснить.
Такой был нечленораздельный гвалт,
Что смысла не было слышно.

Пер. Владимира Британишского

- 15 -

"Tell brave deeds of war."

Then they recounted tales:
"There were stern stands
And bitter runs for glory."

Ah, I think there were braver deeds.

- Расскажите о героизме на войне.

И они рассказывали сказки:
- Солдаты стойко удерживали позиции
И шли тернистыми дорогами к славе.

Ах, я думаю, там совершались
Более героические поступки!

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 16 -

Charity, thou art a lie,
A toy of women,
A pleasure of certain men.
In the presence of justice,
Lo, the walls of the temple
Are visible
Through thy form of sudden shadows.

Милосердие, ты - ложь,
Игрушка для женщин,
Забава для иных мужчин.
В присутствии Справедливости - смотритe-ка
Стены твоего храма прозрачны,
И сквозь них видна твоя сущность -
Игра теней.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 17 -

There were many who went in huddled procession,
They knew not whither;
But, at any rate, success or calamity
Would attend all in equality.

There was one who sought a new road.
He went into direful thickets,
And ultimately he died thus, alone;
But they said he had courage.

Много было людей, шагавших толпою.
Они не знали, куда идут,
Но что бы их ни ожидало - успех или неудача -
Это становилось их общей судьбой.

Был один человек, искавший новый путь.
Он забрел в непроходимые дебри
И в конце концов умер там в одиночестве.
Остальные признали, что он был не лишен мужества.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

Было великое множество двигавшихся толпою,
Не ведая куда;
Но, как бы там ни было, бедствие или победу
Они поделят на всех.

Был некто один, искавший новой дороги.
Он забрел в невероятные дебри,
И кончилось тем, что он так и погиб, один;
Но, говорят, он был храбр.

Пер. Владимира Британишского

- 18 -

In Heaven,
Some little blades of grass
Stood before God.
"What did you do?"
Then all save one of the little blades
Began eagerly to relate
The merits of their lives.
This one stayed a small way behind,
Ashamed.
Presently, God said:
"And what did you do?"
The little blade answered: "Oh, my Lord,
Memory is bitter to me,
For, if I did good deeds,
I know not of them."
Then God, in all His splendor,
Arose from His throne.
"Oh, best little blade of grass!" He said.

На небесах
Предстали перед Богом
Маленькие травинки.
- Что вы свершили в жизни? - спросил он.
И все, кроме одной,
С готовностью начали перечислять
Свои заслуги.
Лишь одна травинка
Стояла позади, пристыженная.
Наконец Бог спросил ее:
- А ты что свершила в жизни?
- Господи, - ответила маленькая травинка, -
Я не в силах это припомнить.
Если я и делала что-то хорошее,
То не ведала этого.
Тут Бог поднялся с трона
Во всем блеске своего величия.
- О достойнейшая из всех травинок! - воскликнул он.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

На Небе
Маленькие травинки
Предстали пред Богом.
- Что вы сделали в жизни?
И все травинки, кроме одной,
Начали бойко расхваливать
Свои добродетели.
А одна стояла поодаль,
Смущенная.
И Бог спросил ее:
- А ты что сделала в жизни? -
- Господи, - отвечала травинка, -
Если я хоть когда
И сделала доброе дело,
То теперь ничего не помню. -
И Бог во всей своей славе,
Восстав с престола, сказал ей:
- О лучшая из травинок!

Пер. Андрея Сергеева

- 19 -

A god in wrath
Was beating a man;
He cuffed him loudly
With thunderous blows
That rang and rolled over the earth.
All people came running.
The man screamed and struggled,
And bit madly at the feet of the god.
The people cried:
"Ah, what a wicked man!"
And-
"Ah, what a redoubtable god!"

Бог в гневе
Избивал человека,
Наносил ему
Оглушительные, громоподобные удары;
Весь шар земной ходил ходуном.
Отовсюду сбежались люди.
Человек кричал, отбивался
И в исступлении кусал Бога за ноги.
Люди восклицали:
- Ах, какой нехороший человек!
И добавляли:
- Ах, какой грозный Бог!

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 20 -

A learned man came to me onge.
He said: "I know the way,-come."
And I was overjoyed at this.
Together we hastened.
Soon, too soon, were we
Where my eyes were useless,
And I knew not the ways of my feet.
I clung to the hand of my friend;
But at last he cried: "I am lost."

Однажды пришел ко мне ученый человек.
Он сказал: - Я знаю путь. Пойдем!
Я очень обрадовался.
Не теряя времени, мы отправились в дорогу.
Скоро, очень скоро очутились мы там,
Где глаза мои ничего не видели
И я не знал, куда ступаю.
Я крепко держался за руку моего друга,
Но в конце концов он вскричал: - Я погиб!

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 21 -

There was, before me,
Mile upon mile
Of snow, ice, burning sand.
And yet I could look beyond all this,
To a place of infinite beauty;
And I could see the loveliness of her
Who walked in the shade of the trees.
When I gazed,
All was lost
But this place of beauty and her.
When I gazed.
And in my gazing, desired,
Then came again
Mile upon mile,
Of snow, ice, burning sand.

Предо мною
На сотни миль
Простирались снега, льды, раскаленные пески.
Но я сумел заглянуть еще дальше -
И открылась мне там первозданная красота;
Заметил я и прелесть той,
Что прогуливалась в тени деревьев.
Когда глядел я на это -
Все вокруг меркло
Перед красотою тех мест и Ее красотою.
Когда глядел я на это,
Устремившись туда душой, -
Вновь стали видны мне
Простирающиеся на сотни миль
Снега, льды, раскаленные пески.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

Предо мною,
Миля за милей,
Были снега и льды и жгучий песок.
Но взглядом я досягал из этих пределов
До бесконечно прекрасных мест;
И мог я увидеть ее, во всей красоте,
Гулящую под сенью деревьев.
Когда я глядел,
Все исчезало,
Кроме нее и этих прекрасных мест.
Когда я глядел
И, заглядевшийся, грезил.
А потом опять предо мною,
Миля за милей,
Были снега и льды и жгучий песок.

Пер. Владимира Британишского

- 22 -

Once I saw mountains angry,
And ranged in battle-front.
Against them stood a little man;
Aye, he was no bigger than my finger.
I laughed, and spoke to one near me:
"Will he prevail?"
"Surely," replied this other;
"His grandfathers beat them many times."
Then did I see much virtue in grandfathers,
At least, for the little man
Who stood against the mountains.

Однажды я увидел, как рассерженные горы
Выстроились в боевом порядке, -
Им бросил вызов маленький человечек;
Поверьте, он был ростом чуть ли не с мою ладонь.
Я засмеялся и спросил соседа:
- Неужто он возьмет верх?
- Конечно, - ответил тот, -
Его предки покоряли их много раз.
Тогда я понял, как полезно иметь таких предков;
По крайней мере, для маленького человека,
Которому противостоят горы.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

Однажды я видел, как горы гневались
И выстраивались в боевой порядок.
Против них стоял маленький человечек;
Ей-ей, он был не больше моего пальца.
Я рассмеялся и сказал одному поблизости:
"Разве он одолеет?".
"Разумеется, - возразил мне тот, -
Его деды бивали их не единожды".
И я увидел, что есть-таки доблесть в дедах, -
По крайней мере, для маленького человечка,
Стоящего против огромных гор.

Пер. Владимира Британишского

- 23 -

Places among the stars,
Soft gardens near the sun,
Keer your distant beauty;
Shed no beams upon my weak heart.
Since she is here
In a place of blackness,
Not your golden days
Nor your silver nights
Can call me to you.
Since she is here
In a place of blackness,
Here I stay and wait.

Лужайки среди звезд,
Тихие сады близ Солнца,
Не маните меня своей дальней красотой,
Не струите лучи на мое беззащитное сердце.
С тех пор как Она здесь,
В этом средоточии тьмы,
Не прельщает меня
Ни ваше полуденное золото,
Ни серебристое сиянье ваших ночей.
С тех пор как Она здесь,
В этом средоточии тьмы,
Стою и я здесь в ожидании.

Пер. Анатолия Кудрявицкого

- 24 -

I saw a man pursuing the horizon;
Round and round they sped.
I was disturbed at this;
I accosted the man.
"It is futile," I said,
"You can never-"
"You lie," he cried,
And ran on.

Я встретил человека, что гнался за Горизонтом
Так и бежал за ним вокруг света.
Меня охватило волнение.
Я обратился к нему:
- Послушай, - сказал я, - это пустая затея.
Тебе никогда не удастся...
- Лжешь! - крикнул он
И побежал дальше.

Пер. Анатолия Кудрявицкого