Кристи Агата. Убийство в Каретном ряду

   Джэпп покачал головой.
   — О чеке речи не было. Миссис Аллен вчера сняла двести фунтов наличными. И пока мы не обнаружили в доме этой суммы или хотя бы ее части.
   — И она отдала их этому мужлану?! Ах, бедная. Барбра! Бедная, бедная Барбра!
   Пуаро кашлянул.
   — Если даже, как вы предполагаете, это был более или менее несчастный случай, все же кажется невероятным, чтобы майор убил человека, который обеспечивал ему мало-мальски устойчивый источник дохода.
   — Несчастный случай? Это не был несчастный случай. Он потерял самообладание, взбеленился и застрелил ее.
   — Вы думаете, все произошло именно так?
   — Да. — И она с жаром добавила: — Это было убийство!
   — Не стану утверждать, что вы ошибаетесь, мадемуазель, — серьезно сказал Пуаро.
   — Какие сигареты курила миссис Аллен? — спросил Джэпп.
   — «Гасперс». Вот в той коробке есть несколько штук.
   Джэпп открыл коробку, взял сигарету и, кивнув, сунул ее к себе в карман.
   — А вы, мадемуазель? — спросил Пуаро.
   — Те же самые.
   — Вы не курите турецкие?
   — Никогда.
   — И миссис Аллен?
   — Нет, они ей не нравились.
   — А мистер Лэвертон-Уэст, что он курил? Джейн уставилась на Пуаро.
   — Чарльз? Какое имеет значение, что он курил? Не собираетесь же вы утверждать, что это он убил ее?
   Пуаро пожал плечами.
   — Прежде не раз бывало, что мужчина убивал любимую женщину.
   Джейн раздраженно покачала головой.
   — Чарльз не стал бы убивать. Он очень осторожный человек.
   — И тем не менее, мадемуазель, именно осторожные мужчины совершают самые хитроумные убийства.
   Она удивленно воззрилась на него.
   — Но не по мотивам, которые вы только что выдвинули, месье Пуаро.
   Он склонил голову.
   — Да, тут вы правы.
   Джэпп поднялся.
   — Пожалуй, тут мне больше делать нечего. Я хотел бы еще разок все осмотреть.
   — На тот случай, если где-то спрятаны деньги? Пожалуйста, ищите, где хотите. И в моей комнате тоже, хотя вряд ли Барбра стала бы прятать их там.
   Поиски Джэппа были беглыми, но плодотворными. За несколько коротких минут гостиная выдала все свои тайны. Затем он поднялся наверх. Джейн Плендерлит сидела на подлокотнике кресла и покуривала сигарету, хмуро глядя на огонь. Пуаро наблюдал за ней.
   Через несколько минут он тихо сказал:
   — Вы не знаете, в Лондоне ли сейчас мистер Лэвертон-Уэст?
   — Понятия не имею. Скорее, в Хэмпшире со своими избирателями. Вероятно, мне следовало бы послать ему телеграмму. Какой ужас, я забыла,
   — Нелегко помнить обо всем, когда происходит трагедия, мадемуазель. В конце концов, дурная весть может и подождать. Она и так доходит до человека слишком быстро.
   — Что верно, то верно, — рассеянно сказала девушка.
   Послышались шаги спускающегося по лестнице Джэппа. Джейн пошла ему навстречу.
   — Итак?
   Джэпп покачал головой.
   — Боюсь, там нет ничего интересного, мисс Плендерлит. Я уже обшарил весь дом, Ах, да, пожалуй, мне стоит заглянуть в чулан под лестницей. — С этими словами он взялся за ручку и потянул ее.
   — Дверь заперта, — сказала Джейн. Какая-то нотка в ее голосе заставила обоих мужчин резко повернуться к ней.
   — Да, — вежливо ответил Джэпп, — я вижу, что заперта. Может быть, вы дадите мне ключ?
   Девушка застыла, будто каменное изваяние.
   — Я… я не уверена, что знаю, где он.
   Джэпп бросил на нее быстрый взгляд. Голос его оставался все таким же вежливо-непринужденным.
   — Боже мой, какая жалость. Не хотелось бы портить дерево, взламывая дверь. Пошлю Джеймсона, пусть принесет набор ключей.
   Она неловко двинулась вперед.
   — О-о, одну минуту. Возможно, он в… — Она вернулась в гостиную и мгновение спустя появилась вновь с большим ключом в руке. — Мы держим его в укромном месте, потому что зонтики и прочая мелочь обычно пропадают.
   — Весьма разумная предосторожность, — бодро заметил Джэпп, принимая ключ. Он повернул его в замке и распахнул дверь. В чулане было темно. Джэпп вытащил из кармана фонарик и посветил внутрь. Пуаро почувствовал, что девушка рядом с ним замерла и на миг затаила дыхание. Ее глаза следили за лучом фонарика. В чулане почти ничего не было. Три зонта, один из них сломанный, четыре трости, набор клюшек для гольфа, две теннисных ракетки; аккуратно сложенный ковер и несколько старых диванных подушек. На них лежал небольшой изящный чемоданчик. Когда Джэпп протянул к нему руку, Джейн Плендерлит быстро сказала:
   — Это мой. Я… я привезла его сегодня утром, так что там ничего не может быть.
   — И все равно удостовериться не мешает, — сказал Джэпп, становясь еще дружелюбнее.
   Чемоданчик не был заперт. В нем оказались щетки для замши и склянки с косметикой, а также два журнала. Больше ничего.
   Джэпп осмотрел все это с мелочной дотошностью. Когда он наконец захлопнул крышку и принялся бегло осматривать подушки, девушка издала громкий вздох облегчения. Кроме того, что лежало на виду, в чулане, похоже, ничего не было. Вскоре Джэпп закончил осмотр. Он запер дверь и протянул ключ Джейн.
   — Ну, здесь все, — сказал он. — Вы не дадите мне адрес мистера Лэвертон-Уэста?
   — Фарлскоум-Холл, Литл Ледбери, Хэмпшир.
   — Благодарю вас, мисс Плендерлит. Пока все. Возможно, позже я еще загляну. Кстати, никому ни слова. Что касается остальной публики, пусть считают, что это самоубийство.
   — Разумеется. Я все понимаю. Она пожала им обоим руки.
   Когда они шли вдоль каретного ряда, Джэпп взорвался:
   — Какого черта! Что там такое было, в чулане? Ведь было же что-то.
   — Да, что-то было.
   — И готов поставить десять к одному, что это как-то связано с чемоданчиком. Но я, должно быть, туп как валенок, раз не смог ничего найти. Посмотрел на все эти пузырьки, пощупал подкладку… Что же, черт возьми, это могло быть?
   Пуаро в задумчивости покачал головой.
   — Девушка каким-то образом замешана в этом деле, — продолжал Джэпп. — Привезла этот чемодан сегодня утром? Как бы не так! Вы заметили в нем два журнала?
   — Да.
   — Так вот, один из них был за прошлый июль!

Глава 7

   На другой день Джэпп вошел в квартиру Пуаро, с глубочайшим отвращением швырнул на стол шляпу и опустился в кресло.
   — Так, — проворчал он, — она тут ни при чем.
   — Кто ни при чем?
   — Плендерлит. Играла в бридж до полуночи. В этом могут присягнуть хозяин, хозяйка, гостивший у них капитан третьего ранга и двое слуг. Ни какого сомнения. Придется нам отказаться от мысли с том, что она как-то замешана в этом деле. И все же я хотел бы знать, почему она вся так загорелась и заволновалась из-за этого маленького чемоданчика под лестницей. Это уже нечто по вашей части, Пуаро. Вы любите ломать голову над подобного рода тривиальностями, которые никуда не ведут. «Загадка Маленького Чемоданчика»! Звучит многообещающе.
   — А я могу подбросить вам еще один заголовок: «Загадка Запаха Сигаретного Дыма».
   — Для заголовка несколько громоздко. Запах, а? Так вот, значит, почему вы так принюхивались, когда мы впервые осматривали тело? Я видел, да и слышал, как вы это делали! Шмыг-шмыг-шмыг! Подумал даже, что у вас насморк.
   — Вы были неправы. Джэпп вздохнул.
   — Я всегда полагал, что дело — в серых клеточках мозга. Только не рассказывайте мне, будто и клеточки вашего носа тоже развиты гораздо лучше, чем у других людей.
   — Нет, нет, упокойтесь.
   — Лично я не почуял никакого запаха сигаретного дыма, — настороженно продолжал Джэпп.
   — Я почуял не больше вашего, друг мой.
   Джэпп с сомнением посмотрел на него, затем извлек из кармана сигарету.
   — Вот такие курила миссис Аллен. Дешевые сигареты. Шесть окурков были ее, остальные три — от турецких сигарет.
   — Вот именно.
   — Ваш удивительный нос подсказал вам все это еще до того, как вы на них взглянули, я полагаю?
   — Уверяю вас, мой нос тут ни при чем. Мой нос ничего не учуял.
   — Зато в серых клеточках отложилось многое.
   — Ну… были некоторые указания. Вы разве так не думаете?
   — Например? — спросил Джэпп, покосившись на него.
   — В комнате явно чего-то недоставало. А что-то, по-моему, было добавлено. И затем, на письменном бюро…
   — Так я и знал! Мы подходили к этому чертову гусиному перу!
   — Гусиное перо играет чисто отрицательную роль. Джэпп отступил на более безопасную почву.
   — Через полчаса я жду у себя в Скотленд-Ярде Чарльза Лэвертон-Уэста. Я полагаю, вам захочется присутствовать.
   — Очень хотел бы.
   — И вы будете рады узнать, что мы отыскали майора Юстаса. У него квартира гостиничного типа на Кромвел-роуд.
   — Отлично.
   — И там у нас кое-что намечается. Не такой уж он приятный человек, майор Юстас. После того, как я побеседую с Лэвертон-Уэстом, мы съездим повидаем его. Это вас устраивает?
   — Вполне.
   — Ну тогда идемте.
   В половине двенадцатого Чарльза Лэвертон-Уэста провели в кабинет старшего инспектора Джэппа. Джэпп встал и пожал ему руку. Член парламента оказался человеком среднего роста, броской наружности. Чисто выбритый, с подвижными губами актера; глаза чуть навыкате, что часто присуще хорошим ораторам. Он был довольно миловиден, спокоен и хорошо воспитан.
   Он сел, положил шляпу и перчатки на стол и посмотрел на Джэппа.
   — Прежде всего, мистер Лэвертон-Уэст, я понимаю, насколько это может быть вам неприятно, — Лэвертон-Уэст взмахнул рукой.
   — Не будем обсуждать мои чувства. Скажите мне, старший инспектор, имеете ли вы какое-нибудь представление о том, что заставило мою… миссис Аллен лишить себя жизни?
   — А вы сами не можете нам ничем помочь?
   — Нет, право.
   — Не было ли между вами размолвки или какого-нибудь отчуждения?
   — Ничего подобного. Для меня это стало жестоким ударом.
   — Возможно, сэр, вам будет более понятно, если я скажу, что это было не самоубийство, а убийство?
   — Убийство?! — Глаза Чарльза Лэвертон-Уэста чуть не выскочили из орбит. — Вы говорите, убийство?
   — Совершенно верно. Итак, мистер Лэвертон-Уэст, нет ли у вас какой-то догадки? Кто, по-вашему, захотел разделаться с миссис Аллен?
   Лэвертон-Уэст буквально выпалил в ответ:
   — Нет, нет, право, ничего подобного! Сама мысль об этом… Это невообразимо!
   — Она никогда не упоминала о каких-либо врагах? Людях, которые могли бы затаить на нее зло?
   — Никогда.
   — Вы знали, что у нее был пистолет?
   — Этого я не знал. — Он, казалось, немного опешил.
   — Мисс Плендерлит говорит, будто миссис Аллен привезла этот пистолет из-за границы несколько лет назад.
   — В самом деле?
   — Тут мы, разумеется, полагаемся только на слова мисс Плендерлит. Миссис Аллен вполне могла считать, что ей грозит какая-то опасность, и держала этот пистолет по известным ей причинам.
   Чарльз Лэвертон-Уэст с сомнением покачал головой, Он казался ошарашенным и сбитым с толку.
   — Каково ваше мнение о мисс Плендерлит, мистер Лэвертон-Уэст? Я имею в виду, кажется ли она вам надежным и честным человеком?
   Чарльз немного поразмыслил.
   — Думаю, что да.
   — Она вам не нравится? — предположил внимательно наблюдавший за ним Джэпп.
   — Я бы этого не сказал. Она не принадлежит к тому типу женщин, которыми я восхищаюсь. Этот саркастический независимый тип не привлекает меня, но я бы сказал, что она кристально честна.
   — Гм, — произнес Джэпп. — А вы не знаете некоего майора Юстаса?
   — Юстаса? Юстаса? Ах, да, эта фамилия мне знакома. Я однажды встретил его у Барбры… у миссис Аллен. Весьма сомнительный субъект в моем понимании. Я так и заявил своей… миссис Аллен. Он был не из тех мужчин, чье появление в нашем доме после бракосочетания я мог бы приветствовать.
   — А что говорила миссис Аллен?
   — О, она соглашалась со мной. Она полностью доверяла моим суждениям. Мужчина знает других мужчин лучше, чем их может знать женщина. Она объяснила, что не может быть неучтива с человеком, которого давно не видела. Я думаю, она боялась прослыть снобом. Естественно, став моей женой, она бы пересмотрела многие свои прежние связи, сочтя их… ну, неподходящими, что ли.
   — Вы хотите сказать, что, выйдя за вас замуж, она бы улучшила свое положение? — грубовато спросил Джэпп.
   Лэвертон-Уэст поднял руку с наманикюренными пальцами.
   — Нет-нет, не совсем так. Собственно говоря, мать миссис Аллен была нашей дальней родственницей. По рождению Барбра была ровня мне. Но, разумеется, в моем положении приходится быть особенно осторожным в выборе друзей, а моей жене — в выборе своих. Ведь человек до некоторой степени на виду.
   — О да, — сухо сказал Джэпп. — Значит, — продолжал он, — вы ничем не можете нам помочь?
   — Нет, право. Я совершенно сбит с толку. Барбра убита! Это кажется невероятным.
   — Мистер Лэвертон-Уэст, а вы не могли бы сказать мне, чем вы занимались пятого ноября?
   — Чем я занимался? Чем занимался я?
   В голосе Лэвертон-Уэста прозвучал визгливый протест.
   — Это всего лишь формальность, — объяснил Джэпп. — Нам э-э… приходится опрашивать всех.
   Чарльз Лэвертон-Уэст с достоинством посмотрел на него.
   — Я очень надеюсь, что для человека, занимающего такое положение, как я, будет сделано исключение.
   Джэпп молча ждал.
   — Я был… позвольте вспомнить… Ах да, я был в палате. Ушел в половине одиннадцатого, прогулялся по набережной, полюбовался фейерверком.
   — Приятно думать, что заговоры такого рода уже ушли в прошлое, — весело сказал Джэпп.
   Лэвертон-Уэст как-то по-рыбьи посмотрел на него.
   — Затем я… э-э… пошел домой.
   — И добрались до дома… ваш лондонский адрес, по-моему, Онслоу-сквер… в котором часу?
   — Точно не скажу.
   — В одиннадцать? В половине двенадцатого?
   — Где-то около того.
   — Возможно, кто-нибудь открывал вам дверь?
   — Нет, у меня свой ключ.
   — Может быть, вы кого-нибудь встретили во время прогулки?
   — Нет… э-э… право, старший инспектор, эти вопросы меня страшно возмущают.
   — Уверяю вас, это всего лишь формальность, мистер Лэвертон-Уэст. Они не касаются вас лично.
   Этот ответ, казалось, успокоил возмущенного парламентария.
   — Если это все…
   — Пока все, мистер Лэвертон-Уэст.
   — Вы будете держать меня в курсе дела?
   — Естественно, сэр. Кстати, позвольте представить вам месье Эркюля Пуаро. Вы, вероятно, слышали о нем.
   Любопытный взгляд Лэвертон-Уэста остановился на маленьком бельгийце.
   — Да, да, это имя я слышал…
   — Месье, — сказал Пуаро, вдруг входя в роль иностранца.
   — Поверьте мне, мое сердце обливается кровью. Сочувствую. Такая потеря! Как вы, должно быть, страдаете! Ах, но не буду больше. Как великолепно англичане скрывают свои чувства. — Он выхватил из кармана портсигар. — Позвольте мне… Ах, он пуст. Джэпп?
   Джэпп похлопал по карманам и покачал головой. Лэвертон-Уэст вытащил свой портсигар и пробормотал!
   — Э-э… попробуйте мои, месье Пуаро.
   — Благодарствую, благодарствую, — маленький человечек взял сигарету.
   — Как вы выражаетесь, месье Пуаро, — продолжал Лэвертон-Уэст, — мы, англичане, не афишируем своих чувств. «Выше нос» — вот наш девиз. — Он поклонился двум мужчинам и ушел.
   — Индюк надутый, — неприязненно сказал Джэпп. — А на деле — мокрая курица. Эта девица Плендерлит была совершенно права насчет него. Однако он миловиден, вполне подходит женщине, лишенной чувства юмора. Ну так что сигарета?
   — Египетская, дорогой марки. — Пуаро покачал головой.
   — Да, плохо дело. А жаль, ибо я еще сроду не слыхал более слабого алиби. По сути, это и не алиби вовсе… Вы знаете, Пуаро, жаль, что все оказалось не наоборот. Если бы она шантажировала его… Славный объект для шантажа: уплатит как миленький! Что угодно, только бы не было скандала.
   — Мой друг, весьма заманчиво повернуть это дело к собственной выгоде, но это занятие не для нас.
   — Нет, наше дело — Юстас. У меня на него кое-что есть. Явно мерзкий тип.
   — Кстати, вы сделали, как я предлагал? Насчет мисс Плендерлит?
   — Да. Одну секунду, я позвоню и узнаю самые последние новости. — Он снял трубку и после короткого обмена репликами положил ее на место и взглянул на Пуаро. — Бесчувственное создание. Уехала играть в гольф. Ничего себе занятие; когда накануне убили твою подругу.
   Пуаро издал какой-то непонятный звук.
   — Конечно, конечно… да ведь естественно. Какой же я недоумок, господи, да ведь это прямо лезло в глаза!
   — Довольно мямлить, — грубовато сказал Джэпп. — Пойдемте побеседуем с Юстасом.
   Широкая радостная улыбка на лице Пуаро удивила его.
   — Но… да, всенепременно, давайте с ним побеседуем. Ибо теперь, видите ли, я знаю все, все знаю.

Глава 8

   Майор Юстас принял двух мужчин с непринужденностью и самоуверенностью светского человека. Квартира у него была маленькая, всего лишь временное пристанище, как он объяснил. Он предложил гостям выпить, а когда те отказались, вытащил портсигар.
   Джэпп и Пуаро взяли по сигарете и переглянулись.
   — Я вижу, вы курите турецкие, — сказал Джэпп, перекатывая сигарету между пальцами.
   — Да. Простите, а вы предпочитаете «Гасперс»? Где-то у меня есть одна.
   — Нет-нет, эта меня вполне устроит. — Он подался вперед, тон его изменился. — Вероятно, вы догадываетесь, майор Юстас, почему я пришел к вам.
   Тот покачал головой, держась все так же непринужденно. Майор Юстас был высоким человеком весьма приятной наружности, хоть и несколько грубоватым. Однако добродушие его манер не вязалось с маленькими лукавыми глазками и мешками под ними.
   — Нет, не имею ни малейшего представления, с чего это вдруг ко мне заявляется такая большая шишка, как старший инспектор, — сказал он, — Что-нибудь не так с моей машиной?
   — Нет, машина тут ни при чем. Я полагаю, вы знали некую миссис Барбру Аллен, майор Юстас?
   Майор откинулся назад, выпустил струю дыма и с облегчением сказал:
   — Ах, вон оно что! Разумеется, я мог бы догадаться. Весьма печальная история.
   — Вам она известна?
   — Видел вчера вечером в газетах. Очень жаль.
   — Вы знали миссис Аллен еще в Индии, я полагаю?
   — Да, много лет назад.
   — Вы знали также и ее мужа?
   Последовала пауза, какая-то доля секунды, но во время этой паузы маленькие поросячьи глазки полоснули быстрым взглядом по лицам двух мужчин. Затем он ответил:
   — Нет, собственно говоря, Аллена я никогда не встречал.
   — . Но вы знаете что-нибудь о нем?
   — Слышал, что он, вроде бы, плохой человек. Разумеется, это был всего лишь слух.
   — А миссис Аллен ничего не говорила?
   — Она никогда о нем не упоминала.
   — Вы были с ней в доверительных отношениях? Майор Юстас пожал плечами,
   — Мы были старыми друзьями, вы понимаете? Старыми друзьями. Но мы не так уж часто встречались.
   — Но вы видели ее в тот последний вечер, пятого ноября?
   — Да, вообще-то видел.
   — Вы заходили к ней домой, я полагаю?
   Майор Юстас кивнул. В его голосе появилась нотка легкого сожаления.
   — Да, она просила у меня совета относительно помещения денег. Разумеется, я понимаю, на что вы намекаете: ее настрой и все такое прочее. Ну, право, очень трудно сказать. Ее поведение казалось вполне нормальным, и все же. Но если подумать, то она была несколько нервозна.
   — Но она никак не намекнула на то, что собирается сделать?
   — Абсолютно. Собственно, прощаясь, я сказал, что скоро ей позвоню, и мы вместе сходим в театр.
   — Вы сказали, что позвоните ей. Это были ваши последние слова?
   — Да.
   — Любопытно. По моим сведениям, вы сказали нечто совсем иное.
   Юстас изменялся в лице.
   — Ну, разумеется, точных слов я не помню.
   — По моим сведениям, вы сказали буквально следующее: «Ну, подумайте и дайте мне знать».
   — Позвольте вспомнить. Да, пожалуй, вы правы. Не совсем так. По-моему, я имел в виду, что она должна дать мне знать, когда будет свободна.
   — Но это не совсем одно и то же, а? — сказал Джэпп.
   Майор Юстас пожал плечами.
   — Дорогой мой, вряд ли мы можем помнить слово в слово все, что сказано в том или ином случае.
   — А что ответила миссис Аллен?
   — Она сказала, что позвонит мне. Насколько я помню, разумеется.
   — А затем вы сказали: «Хорошо, пока».
   — Возможно. Во всяком случае, что-то в этом роде, Джэпп тихо сказал:
   — Вы говорите, миссис Аллен просила вас посоветовать ей поместить деньги. Она случайно не передавала вам двести фунтов наличными, чтобы вы вложили их для нее в дело?
   Лицо Юстаса побагровело. Он подался вперед и прорычал:
   — Что вы, черт возьми, хотите этим сказать?
   — Так передавала или не передавала?
   — Это мое дело, господин старший инспектор.
   — Миссис Аллен взяла в своем банке двести фунтов наличными, — тихо сказал Джэпп. — Часть в пятифунтовых банкнотах. Их номера, разумеется, записаны.
   — Ну и что, если передавала?
   — Эти деньги предназначались для вклада в дело или… это был шантаж, майор Юстас?
   — Это нелепая идея. Что вы еще придумаете? Джэпп произнес сугубо официальным тоном:
   — Я полагаю, майор Юстас, что настало время спросить вас, не желаете ли вы явиться в Скотленд-Ярд и сделать заявление? Я вас, разумеется, никоим образом не принуждаю, и вы можете, если желаете, пригласить своего адвоката.
   — Адвоката? На кой ляд мне нужен какой-то адвокат? И с какой стати все эти предостережения?
   — Я расследую обстоятельства смерти миссис Аллен.
   — Боже правый, уж не думаете ли вы, что… Господи, это же вздор! Послушайте, вот как все было: я заехал повидать Барбру по договоренности…
   — В котором часу?
   — Где-то около половины десятого. Мы посидели, поговорили…
   — И покурили?
   — Да, и покурили. Что в этом такого? — задиристо спросил майор Юстас.
   — Где происходил разговор?
   — В гостиной, слева от входа. Мы беседовали вполне дружески. Ушел я в половине одиннадцатого без нескольких минут. Я задержался в дверях, чтобы сказать несколько прощальных слов…
   — Прощальных слов, вот именно, — пробормотал Пуаро.
   — А вы-то кто такой, хотел бы я знать? — Юстас
   повернулся к Пуаро и буквально выплюнул эти слова. — Какой-нибудь чертов макаронник? Вы-то чего лезете?
   — Я Эркюль Пуаро, — с достоинством сказал маленький человечек.
   — А мне плевать, будь вы хоть даже статуя Ахилла. Как я говорю, мы с Барброй расстались вполне дружески. Я тут же поехал в Дальневосточный клуб. Прибыл туда без двадцати пяти одиннадцать, сразу поднялся в комнату для игры в карты. Играл там в бридж до половины второго. Вот так-то, зарубите это себе на носу!
   — Я не делаю зарубок на носу, — сказал Пуаро. — У вас отменное алиби.
   — В любом случае оно железное! Ну так что, сэр, — он посмотрел на Джэппа, — вы удовлетворены?
   — Во время визита вы оставались в гостиной?
   — Да.
   — Вы не поднимались в будуар миссис Аллен?
   — Нет, говорю же вам. Мы оставались только в этой комнате и не уходили из нее.
   Минуту или две Джэпп задумчиво смотрел на него, затем спросил:
   — Сколько у вас наборов запонок?
   — Запонок?! Запонок?! Какое это имеет отношение к делу?
   — Вы, разумеется, не обязаны отвечать на этот вопрос.
   — Отвечать на него? Но я не против, чтобы на него ответить. Мне нечего скрывать. И я потребую извинений. У меня есть вот эти… — он протянул руки. Джэпп кивнул, увидев золото с платиной… — И у меня есть вот эти. — Майор встал, открыл какой-то выдвижной ящик и, вытащив коробочку, грубо сунул ее чуть ли не в нос Джэппу.
   — Довольно милая вещица, — сказал старший инспектор. — Я вижу, одна поломалась, отлетел кусочек эмали.
   — Ну и что с того?
   — Вы, я полагаю, не помните, когда это случилось?
   — День или два назад, не позднее.
   — А вас удивит, если я вам скажу, что это случилось, когда вы наносили визит миссис Аллен?
   — А почему этого не могло случиться? Я ведь не отрицал, что был у нее. — Майор говорил надменно. Он продолжал бушевать, разыгрывая оскорбленную добродетель, но руки у него дрожали. Джэпп подался вперед и многозначительно сказал:
   — Да, но этот кусочек запонки нашли не в гостиной. Его нашли наверху, в будуаре миссис Аллен, в той комнате, где ее убили и где сидел мужчина, куривший те же сигареты, какие курите вы.
   Этот выстрел попал в цель. Юстас откинулся в кресле. Глаза у него забегали. Превращение забияки в труса было зрелищем не из приятных,
   — У вас ничего против меня нет. — Голос сорвался чуть ли не на визг. — Вы пытаетесь пришить мне дело… Но это вам не удастся. У меня алиби… Я и близко больше не подходил к дому в тот вечер.
   — Нет, к дому вы больше не подходили, — подал голос Пуаро. — Вам это было не нужно. Ведь, вероятно, миссис Аллен была уже мертва, когда вы ушли.
   — Это невозможно… Невозможно… Она стояла за дверью… Она разговаривала со мной. Люди, должно быть, слышали… видели…
   — Они слышали, как вы разговаривали с ней, — мягко сказал Пуаро. — И делали вид, что ждете, когда она ответит, а потом говорили снова. Есть такой старый трюк. Люди могли предполагать, что она там, но они не видели ее, потому что даже не могли сказать, была ли она в вечернем платье или нет. Не могли даже вспомнить, какого цвета была на ней одежда…
   — Боже мой, это неправда… это неправда… — Он уже весь трясся. И наконец обмяк. Джэпп презрительно посмотрел на него и отчеканил:
   — Мне придется попросить вас, сэр, пройти со мной.
   — Вы меня арестуете?
   — Задерживаю для допроса, давайте выразимся так. Тишину нарушил долгий судорожный вздох. В голосе еще недавно негодовавшего майора Юстаса звучало отчаяние.