Страница:
— Бриджит!
Она медленно подняла голову. Выражение ее лица поразило Люка. Как будто она была где-то далеко и теперь с трудом возвращается к сегодняшней жизни.
— Я вижу... с вами все в порядке? — неловко сказал Люк.
Прошла минута или больше. Люк чувствовал, что его слова прошли долгий путь, прежде чем достигли сознания мисс. С видимым трудом она взяла себя в руки.
— Конечно, все хорошо. А что со мной должно было случиться? — В голосе явственно ощущался холод и какая-та неприязнь.
— Вижу, я не вовремя нарушил ваше одиночество.
— Так что же со мной могло произойти? — повторила вопрос Бриджит.
— Видите ли, мелодраматическая атмосфера, в которой мы живем, заставляет меня постоянно тревожиться. Если я потеряю вас хотя бы часа на два — боюсь найду холодный труп в канаве. Как будто мы на сцене шекспировской трагедии. — И Люк счел целесообразным перевести разговор на другую тему:
— Так это и есть Луг Ведьм?
— Да.
— Вам только не хватает метлы, — взглянул на нее Люк.
— Спасибо, мистер Элсворси сказал мне то же самое.
— Я только что с ним встретился, — сказал Люк.
— О чем вы говорили?
— Он поставил себе задачу — выбить меня из колеи.
— И преуспел в этом?
— Он меняется каждую минуту, человек с сильными вывихами.
— Вы тоже обратили на это внимание? — спросила Бриджит. — Да, есть в нем что-то необычное... — Она помолчала. — Я не сомкнула глаз всю прошлую ночь, думала о нашем деле. Если здесь живет убийца, я должна знать его!
Ведь я знаю здесь всех и каждого. Думала, думала и в конце концов решила: он определенно сумасшедший.
Вспоминая слова доктора Томаса, Люк спросил:
— А вы не предполагали, что убийца — вполне нормальный с виду человек, как мы с вами?
— Нет, он не как все. Эти мысли привели меня к Элсворси. Из местных жителей он один со странностями. Очень эксцентричен, и вы не станете этого отрицать.
— Такие люди обычно совершенно безобидны и никогда не пойдут на убийство.
— Думаю, он не такой уж безобидный. Согласитесь, у него противные руки — какие-то зеленоватые.
— Руки мистера Элсворси, наверное, на всех производят неприятное впечатление. Однако нельзя заподозрить человека в убийстве только из-за оттенка его кожи.
— Это очевидно... Я пыталась помочь вам, — сказала Бриджит.
— Ну и что же вы узнали? Расскажите.
— Кажется, у него скверные друзья. Они приезжают сюда и устраивают дикие гульбища; наряжаются кто во что горазд и непристойно пляшут.
— Могу кое-что добавить, — сказал Люк. — Томми Пирс принял участие в одном из таких сборищ. Мальчишка был служкой, и его одели в красную рясу.
— Думаете, он рассказал кому-нибудь об увиденном? — спросила Бриджит.
— Да, и вполне мог стать жертвой фанатизма.
— Это выглядит фантастично, но совсем не кажется невероятным, если иметь в виду людей, подобных Элсворси, — сказала задумчиво Бриджит и неожиданно рассмеялась. — Я хорошо сыграла свою роль сегодня утром. Особенно, когда рассказала, что моя пра-прабабушка испытывала гонения как ведьма. Я даже предполагаю, что буду приглашена на ближайшую оргию.
— Бриджит, ради бога, будьте осторожны! — воскликнул Люк.
Она взглянула на него с удивлением.
— Я встретил только что дочь доктора Хамблеби. Роза сказала, что мисс Пинкертон очень беспокоилась за вас, — пояснил он.
Бриджит рассмеялась. Она порывисто поднялась, и ее черные длинные волосы разметались.
— Не волнуйтесь. Дьявол заботится о себе сам.
Глава 11
Глава 12
Она медленно подняла голову. Выражение ее лица поразило Люка. Как будто она была где-то далеко и теперь с трудом возвращается к сегодняшней жизни.
— Я вижу... с вами все в порядке? — неловко сказал Люк.
Прошла минута или больше. Люк чувствовал, что его слова прошли долгий путь, прежде чем достигли сознания мисс. С видимым трудом она взяла себя в руки.
— Конечно, все хорошо. А что со мной должно было случиться? — В голосе явственно ощущался холод и какая-та неприязнь.
— Вижу, я не вовремя нарушил ваше одиночество.
— Так что же со мной могло произойти? — повторила вопрос Бриджит.
— Видите ли, мелодраматическая атмосфера, в которой мы живем, заставляет меня постоянно тревожиться. Если я потеряю вас хотя бы часа на два — боюсь найду холодный труп в канаве. Как будто мы на сцене шекспировской трагедии. — И Люк счел целесообразным перевести разговор на другую тему:
— Так это и есть Луг Ведьм?
— Да.
— Вам только не хватает метлы, — взглянул на нее Люк.
— Спасибо, мистер Элсворси сказал мне то же самое.
— Я только что с ним встретился, — сказал Люк.
— О чем вы говорили?
— Он поставил себе задачу — выбить меня из колеи.
— И преуспел в этом?
— Он меняется каждую минуту, человек с сильными вывихами.
— Вы тоже обратили на это внимание? — спросила Бриджит. — Да, есть в нем что-то необычное... — Она помолчала. — Я не сомкнула глаз всю прошлую ночь, думала о нашем деле. Если здесь живет убийца, я должна знать его!
Ведь я знаю здесь всех и каждого. Думала, думала и в конце концов решила: он определенно сумасшедший.
Вспоминая слова доктора Томаса, Люк спросил:
— А вы не предполагали, что убийца — вполне нормальный с виду человек, как мы с вами?
— Нет, он не как все. Эти мысли привели меня к Элсворси. Из местных жителей он один со странностями. Очень эксцентричен, и вы не станете этого отрицать.
— Такие люди обычно совершенно безобидны и никогда не пойдут на убийство.
— Думаю, он не такой уж безобидный. Согласитесь, у него противные руки — какие-то зеленоватые.
— Руки мистера Элсворси, наверное, на всех производят неприятное впечатление. Однако нельзя заподозрить человека в убийстве только из-за оттенка его кожи.
— Это очевидно... Я пыталась помочь вам, — сказала Бриджит.
— Ну и что же вы узнали? Расскажите.
— Кажется, у него скверные друзья. Они приезжают сюда и устраивают дикие гульбища; наряжаются кто во что горазд и непристойно пляшут.
— Могу кое-что добавить, — сказал Люк. — Томми Пирс принял участие в одном из таких сборищ. Мальчишка был служкой, и его одели в красную рясу.
— Думаете, он рассказал кому-нибудь об увиденном? — спросила Бриджит.
— Да, и вполне мог стать жертвой фанатизма.
— Это выглядит фантастично, но совсем не кажется невероятным, если иметь в виду людей, подобных Элсворси, — сказала задумчиво Бриджит и неожиданно рассмеялась. — Я хорошо сыграла свою роль сегодня утром. Особенно, когда рассказала, что моя пра-прабабушка испытывала гонения как ведьма. Я даже предполагаю, что буду приглашена на ближайшую оргию.
— Бриджит, ради бога, будьте осторожны! — воскликнул Люк.
Она взглянула на него с удивлением.
— Я встретил только что дочь доктора Хамблеби. Роза сказала, что мисс Пинкертон очень беспокоилась за вас, — пояснил он.
Бриджит рассмеялась. Она порывисто поднялась, и ее черные длинные волосы разметались.
— Не волнуйтесь. Дьявол заботится о себе сам.
Глава 11
Майор Хортон у себя дома
Люк откинулся в кресле. Напротив, за большим столом, расположился мистер Джонс, владелец местного банка.
— Я вполне удовлетворен беседой, но, боюсь, занял у вас слишком много времени, — сказал Люк.
Мистер Джонс отрицательно покачал головой. Его маленькое круглое лицо с приплюснутым носом выражало доброжелательность.
— Нет, что вы, мистер Фицвильям! Мы рады оказать незнакомцу посильную помощь. — И заметил:
— Потребуется еще много времени для искоренения суеверий. Лорд Вайтфильд — подчеркнул он, — щедрый благодетель наших мест, понимает всю пагубность отсутствия образования и прилагает все усилия, чтобы современные юноши не испытывали нехватки знаний.
— Этот недостаток не помешал лорду добиться успеха в жизни, — сказал Люк.
— Благодаря своим дарованиям и способностям.
— Или случаю, — подсказал Люк. Мистер Джонс несколько удивился. Случай очень много значит, — добавил Люк. — Возьмите, например, убийцу. Почему иногда ему удается уйти от правосудия? Счастливый случай... Или возьмем Картера, владельца пивнушки. Пил шесть дней в неделю. Однажды ночью оступился с мостка и упал в реку. Снова случай.
— Это — счастье для многих, — сказал мистер Джонс.
— Кого вы имеете в виду?
— Хотя бы его жену и дочь.
Постучавшись, в кабинет вошел клерк с бумагами. Люк поставил подпись и получил чековую книжку, поднялся:
— Очень рад, что все так быстро устроилось. Мне в этом году немного повезло на скачках, а вам?
Мистер Джонс улыбнулся и сказал, что он не азартный человек и не играет на скачках. Да и миссис Джонс в этом отношении придерживается строгих взглядов.
— Вы даже не ездите смотреть на скачки?
— Нет.
— А кто-нибудь здесь этим увлекается?
— Майор Хортон — заядлый игрок. И мистер Аббот — хотя он и редко выигрывает.
— Так же, как и многие другие, — сказал Люк и, попрощавшись, удалился Он закурил сигарету и по дороге решил — вряд ли есть смысл оставлять мистера Джонса в списке подозреваемых. Невозможно представить его в роли убийцы. Однако визит к мистеру Джонсу был не напрасным. По крайней мере, Люк получил небольшую, но весьма ценную информацию: майор Хортон и мистер Аббот были на дерби. Они могли находиться в Лондоне в то время, когда мисс Пинкертон попала под машину.
Хотя Люк теперь не подозревал доктора Томаса, он чувствовал бы большую удовлетворенность, если бы точно знал: в тот день доктор находился в Вичвуде. Он сделал заметку, чтобы уточнить это. Люк подошел к своему автомобилю, который стоял на обочине. Сел в него и завел двигатель. Мотор неожиданно забарахлил. Это побудило Люка заехать на автостанцию.
Приятный с виду молодой механик с веснушчатым лицом внимательно выслушал его. Оба подошли к машине, открыли капот.
— Джим, подойти на минутку, — окликнул кто-то механика.
«Значит, это и есть Джим Харвей, который ухаживал за Эмми Гиббс?» Парень быстро вернулся, извинился за задержку, и они продолжили разговор. Люк согласился оставить машину для ремонта.
— Повезло ли вам на дерби в этом году? — прощаясь, спросил Люк.
— Нет, сэр. Я ставил на Кларигольда.
— Бывает, ведь это же игра, — покачал головой Люк. — А вы сами присутствовали на дерби?
— Нет, сэр. Не удалось. Я уже купил билеты туда и обратно, но хозяин даже слушать не захотел. В этот день было много работы.
Люк выразил сожаление, и они расстались.
Джим Харвей также выпадал из списка подозреваемых. Вряд ли этот симпатичный юноша — таинственный убийца. Как и в прошлый раз, Люк встретил майора Хортона на берегу реки с его бульдогами. Майор так же громко кричал:
— Нелли, Нелли, я тебе говорю! Неро, Неро, сейчас же иди сюда! Выпуклые глаза уставились на Люка. — Извините, вы — мистер Фицвильям? А я — Хортон, майор Хортон. — И тут же предложил:
— Давайте сыграем завтра партию в теннис. Мисс Конвей любезно пригласила меня. Ваша кузина, не так ли?
— Да.
Тут разговор прервался, поскольку все три бульдога дружно атаковали неизвестно откуда взявшуюся белую дворняжку.
— Август — Неро — Нелли! Сюда! Сейчас же!
Когда бульдоги наконец послушались, майор Хортон возвратился к беседе. Люк поглаживал Нелли.
— Прекрасная собака, не правда ли? — сказал майор. — Я люблю бульдогов. Предпочитаю именно эту породу. Мой дом недалеко отсюда, может, выпьем по рюмочке?
Люк согласился, и они направились к дому. По дороге майор Хортон все время говорил о своей любви к собакам. Люк выслушал подробный рассказ о многочисленных призах Нелли, о скрытых интригах, не позволивших Августу стать призером на главной выставке года, и о триумфе Неро.
Наконец они подошли к дому. Майор открыл входную дверь, которая не была заперта. Они миновали маленькую светлую комнату для собак, затем прошли в кабинет. Майор Хортон занялся приготовлением напитков. Люк осмотрелся.
По стенам — множество фотографий бульдогов, на книжных полках — журналы.
В центре висела картина, написанная маслом.
— Моя жена, — пояснил майор, оторвавшись от сифона. — Исключительная женщина — твердый характер.
— Это заметно, — сказал Люк, рассматривая портрет.
Она была в розовом платье, в руках — корзина с лилиями. Каштановые волосы расчесаны на прямой пробор, губы плотно сжаты, как будто чем-то недовольна. Глаза — холодно-серые — смотрели болезненно и раздраженно.
— Прекрасная женщина, — повторил майор, наливая виски в стакан Люка. — Умерла год назад. Мне ее очень не хватает.
— Да... — Люк не знал, как поддержать разговор.
— Присаживайтесь, — майор придвинул одно из кресел.
— Это для вас большая потеря, — посочувствовал Люк.
— Мужчине необходима жена, — грустно покачал головой майор. — Без нее он становится тряпкой — просто тряпкой.
— Но позвольте...
— Мой мальчик, я знаю, что говорю. Поверьте мне... Не хочу сказать, что женитьба — дорога в рай. Черт побери, говоришь себе, я не хочу попадать под ее каблук! Но это неизбежно, и такое положение дисциплинирует мужчину.
Люк подумал, что семейная жизнь майора Хортона больше напоминала военный поход, чем райскую идиллию.
— Женщины — удивительные создания. Слава богу, они поддерживают у нас вкус к жизни, — философски сказал майор.
Люк хранил вежливое молчание.
— Вы женаты? — спросил собеседник.
— Нет, не успел еще.
— Вы обязательно к этому придете. Поверьте мне, мой мальчик.
— Приятно слышать хорошие отзывы о семейной жизни. Особенно сейчас, когда разводы стали такими частыми и легкими.
— Да! — воскликнул хозяин. — Молодое поколение не радует меня. Никакой выдержки, никакой стойкости! Нет морального духа!
Люк хотел спросить, почему выдержка и присутствие духа необходимы для семейной жизни, но вовремя сдержался.
— Поверьте, — сказал майор, — Лидия была женщиной, как говорят, одной из тысячи. Все уважали ее.
— Да?
— Не терпела никаких глупостей. Ей достаточно было взглянуть на человека, и тот сникал, совершенно сникал. Это испытывали в первую очередь современные девушки, наши служанки. Они думали, что им позволена любая дерзость. Лидия очень скоро ставила на место любую. Знаете, у нас сменилось пятнадцать кухарок и горничных за один год! Пятнадцать!
Люк предпочел не высказывать своего мнения по этому поводу.
— Она тут же выгоняла в шею, если ей перечили.
— Может быть, некоторые сами уходили? — спросил Люк.
— Да. Скатертью дорога — вот что говорила в таких случаях Лидия!
— Какой характер! — воскликнул Люк. — Но ведь это не всегда удобно?
— Я никогда не вмешивался в ее дела. Мне нетрудно самому разжечь плиту и приготовить еду. Я не гнушаюсь и помыть посуду, если больше некому. Вам вряд ли миновать эту чашу!
Люк охотно согласился.
— Я не из тех мужей, которые позволяют женам заниматься хозяйством сверх меры, — сказал майор. — И, кроме того, Лидия была слишком изысканной, чтобы вести домашнее хозяйство.
— Она была хрупкой женщиной? — спросил Люк.
— Она обладала сильным характером, — покачал головой хозяин. — Но Лидия очень страдала, когда заболела. И никакого сочувствия со стороны врачей. Доктора иногда так жестоки. Они понимают только физическую боль. Неординарные заболевания им недоступны. Например, Хамблеби. Все говорили, что он хороший врач.
— Вы не согласны?
— Полный невежда. Не знаю, слышал ли он вообще о неврозах. Хамблеби разбирался только в краснухе, лихорадке и переломах. Пришлось с ним расстаться. Я пригласил доктора Томаса.
— Ну и как он вам, больше понравился?
— Он гораздо умнее. Если кто и помог ей в последний раз, так это доктор Томас. Ей стало лучше, но потом — резкое обострение.
— Очень страдала?
— Да, очень. Острая боль и слабость. Как она, бедняжка, жестоко мучилась. А эти больничные сиделки — от них такой же прок, как от дедушкиных часов. Повернут сюда, повернут туда — вот и вся помощь. Никогда не берите больничных сиделок! — майор покачал головой и вновь наполнил стаканы. Такие противные. Лидия даже говорила, что они ее отравят. Это, конечно, обычные фантазии тяжелобольных. Но сиделки ее не любили.
Люк чувствовал определенную неловкость и решил перевести разговор на другую, интересующую его тему.
— У вашей жены все же были преданные друзья в Вичвуде.
— Да, были, — сказал майор неохотно. — Лорд Вайтфильд посылал ей персики и виноград из своих парников. А эти старые девы навещали ее — Элеонора Вейнфлет и Лавиния Пинкертон.
— Мисс Пинкертон часто наведывалась?
— Да, приходила регулярно. Хоть и старая дева, но очень добрая. Интересовалась диетой Лидии и лекарствами, которые ей назначили. Всем хороша женщина, но уж очень суетлива.
Люк понимающе кивнул.
— Не выношу суеты, — добавил майор. — В нашем местечке вообще очень много женщин. Трудно даже найти партнера для игры в гольф.
— А этот молодой человек из антикварной лавки?
— Вы имеете в виду Элсворси? Он не играет в гольф, — хмыкнул майор.
— Давно он здесь появился?
— Около двух лет. Пренеприятнейший человек. Ненавижу этих длинноволосых. Смешно, однако, что он понравился Лидии. Никогда не поймешь, почему женщине нравится мужчина, Лавиния даже хотела приобрести для моей жены какое-то шарлатанское снадобье в ярко-красном стеклянном кувшине со знаками зодиака — Элсворси рекомендовал, говорил, что оно из трав, собранных в полнолунье. Женщины легковерны. Могут поверить во что угодно.
Люк почувствовал, что теряет в беседе инициативу.
— Вы не могли бы сказать, что за человек мистер Аббот, местный адвокат? — спросил Люк. — Хорошо ли он знает законы? У меня возникло небольшое спорное дело, я бы хотел с вами посоветоваться — стоит ли обращаться к нему?
— Говорят, он большой крючкотвор. Лично я ничего хорошего о нем сказать не могу. Мы с адвокатом поссорились. Не видел его с тех пор, как он оформлял завещание Лидии. Думаю, он просто хам.
— И, кажется, вообще вздорный человек, — подтвердил Люк. — Ухитрился поссориться со многими здешними жителями.
— Беда заключается в том, что мистер Аббот невероятно обидчив, сказал майор. — Тот, кто спорит с ним, совершает святотатство, считает Аббот. Вы, наверное, уже слышали об их споре с Хамблеби?
— Разве у них была стычка?
— Прямо враждовали. Поверьте, это меня нисколько не удивляло: Хамблеби упрям, как осел, а Аббот не терпит возражений!
— Смерть доктора была очень неожиданной.
— Хамблеби? Да, я тоже так думаю. Но ее причина — обычная неосторожность. Заражение крови — опасная вещь. Всегда мажьте йодом ранку. Я обычно так делаю. Простейшее, но верное средство. Хамблеби пренебрег этой пустяковиной — вот и пострадал.
Люк не был уверен, что майор прав. Но решил промолчать. Затем взглянул на часы, заторопился.
— Что, уже время ленча? — спросил майор. — Кажется, так и есть. Рад был с вами познакомиться. Может, как-нибудь продолжим наш разговор. Вы, кажется, служили на Востоке? А здесь пишете книгу о суевериях, или что-то в этом роде?
— Да, я...
— Я мог бы быть вам полезен, — прервал майор. — Рассказал бы несколько интересных вещей на вашу тему. Когда я был в Индии, мой мальчик...
Люк потерял минуть десять, выслушивая обычные истории о факирах, фокусниках, укротителях змей, йогах.
Люк вышел из дома и, перебирая в памяти рассказ майора, еще раз изумился странностям семейной жизни. Или, неожиданно подумал Люк, все это прекрасно разыгранная комедия?
— Я вполне удовлетворен беседой, но, боюсь, занял у вас слишком много времени, — сказал Люк.
Мистер Джонс отрицательно покачал головой. Его маленькое круглое лицо с приплюснутым носом выражало доброжелательность.
— Нет, что вы, мистер Фицвильям! Мы рады оказать незнакомцу посильную помощь. — И заметил:
— Потребуется еще много времени для искоренения суеверий. Лорд Вайтфильд — подчеркнул он, — щедрый благодетель наших мест, понимает всю пагубность отсутствия образования и прилагает все усилия, чтобы современные юноши не испытывали нехватки знаний.
— Этот недостаток не помешал лорду добиться успеха в жизни, — сказал Люк.
— Благодаря своим дарованиям и способностям.
— Или случаю, — подсказал Люк. Мистер Джонс несколько удивился. Случай очень много значит, — добавил Люк. — Возьмите, например, убийцу. Почему иногда ему удается уйти от правосудия? Счастливый случай... Или возьмем Картера, владельца пивнушки. Пил шесть дней в неделю. Однажды ночью оступился с мостка и упал в реку. Снова случай.
— Это — счастье для многих, — сказал мистер Джонс.
— Кого вы имеете в виду?
— Хотя бы его жену и дочь.
Постучавшись, в кабинет вошел клерк с бумагами. Люк поставил подпись и получил чековую книжку, поднялся:
— Очень рад, что все так быстро устроилось. Мне в этом году немного повезло на скачках, а вам?
Мистер Джонс улыбнулся и сказал, что он не азартный человек и не играет на скачках. Да и миссис Джонс в этом отношении придерживается строгих взглядов.
— Вы даже не ездите смотреть на скачки?
— Нет.
— А кто-нибудь здесь этим увлекается?
— Майор Хортон — заядлый игрок. И мистер Аббот — хотя он и редко выигрывает.
— Так же, как и многие другие, — сказал Люк и, попрощавшись, удалился Он закурил сигарету и по дороге решил — вряд ли есть смысл оставлять мистера Джонса в списке подозреваемых. Невозможно представить его в роли убийцы. Однако визит к мистеру Джонсу был не напрасным. По крайней мере, Люк получил небольшую, но весьма ценную информацию: майор Хортон и мистер Аббот были на дерби. Они могли находиться в Лондоне в то время, когда мисс Пинкертон попала под машину.
Хотя Люк теперь не подозревал доктора Томаса, он чувствовал бы большую удовлетворенность, если бы точно знал: в тот день доктор находился в Вичвуде. Он сделал заметку, чтобы уточнить это. Люк подошел к своему автомобилю, который стоял на обочине. Сел в него и завел двигатель. Мотор неожиданно забарахлил. Это побудило Люка заехать на автостанцию.
Приятный с виду молодой механик с веснушчатым лицом внимательно выслушал его. Оба подошли к машине, открыли капот.
— Джим, подойти на минутку, — окликнул кто-то механика.
«Значит, это и есть Джим Харвей, который ухаживал за Эмми Гиббс?» Парень быстро вернулся, извинился за задержку, и они продолжили разговор. Люк согласился оставить машину для ремонта.
— Повезло ли вам на дерби в этом году? — прощаясь, спросил Люк.
— Нет, сэр. Я ставил на Кларигольда.
— Бывает, ведь это же игра, — покачал головой Люк. — А вы сами присутствовали на дерби?
— Нет, сэр. Не удалось. Я уже купил билеты туда и обратно, но хозяин даже слушать не захотел. В этот день было много работы.
Люк выразил сожаление, и они расстались.
Джим Харвей также выпадал из списка подозреваемых. Вряд ли этот симпатичный юноша — таинственный убийца. Как и в прошлый раз, Люк встретил майора Хортона на берегу реки с его бульдогами. Майор так же громко кричал:
— Нелли, Нелли, я тебе говорю! Неро, Неро, сейчас же иди сюда! Выпуклые глаза уставились на Люка. — Извините, вы — мистер Фицвильям? А я — Хортон, майор Хортон. — И тут же предложил:
— Давайте сыграем завтра партию в теннис. Мисс Конвей любезно пригласила меня. Ваша кузина, не так ли?
— Да.
Тут разговор прервался, поскольку все три бульдога дружно атаковали неизвестно откуда взявшуюся белую дворняжку.
— Август — Неро — Нелли! Сюда! Сейчас же!
Когда бульдоги наконец послушались, майор Хортон возвратился к беседе. Люк поглаживал Нелли.
— Прекрасная собака, не правда ли? — сказал майор. — Я люблю бульдогов. Предпочитаю именно эту породу. Мой дом недалеко отсюда, может, выпьем по рюмочке?
Люк согласился, и они направились к дому. По дороге майор Хортон все время говорил о своей любви к собакам. Люк выслушал подробный рассказ о многочисленных призах Нелли, о скрытых интригах, не позволивших Августу стать призером на главной выставке года, и о триумфе Неро.
Наконец они подошли к дому. Майор открыл входную дверь, которая не была заперта. Они миновали маленькую светлую комнату для собак, затем прошли в кабинет. Майор Хортон занялся приготовлением напитков. Люк осмотрелся.
По стенам — множество фотографий бульдогов, на книжных полках — журналы.
В центре висела картина, написанная маслом.
— Моя жена, — пояснил майор, оторвавшись от сифона. — Исключительная женщина — твердый характер.
— Это заметно, — сказал Люк, рассматривая портрет.
Она была в розовом платье, в руках — корзина с лилиями. Каштановые волосы расчесаны на прямой пробор, губы плотно сжаты, как будто чем-то недовольна. Глаза — холодно-серые — смотрели болезненно и раздраженно.
— Прекрасная женщина, — повторил майор, наливая виски в стакан Люка. — Умерла год назад. Мне ее очень не хватает.
— Да... — Люк не знал, как поддержать разговор.
— Присаживайтесь, — майор придвинул одно из кресел.
— Это для вас большая потеря, — посочувствовал Люк.
— Мужчине необходима жена, — грустно покачал головой майор. — Без нее он становится тряпкой — просто тряпкой.
— Но позвольте...
— Мой мальчик, я знаю, что говорю. Поверьте мне... Не хочу сказать, что женитьба — дорога в рай. Черт побери, говоришь себе, я не хочу попадать под ее каблук! Но это неизбежно, и такое положение дисциплинирует мужчину.
Люк подумал, что семейная жизнь майора Хортона больше напоминала военный поход, чем райскую идиллию.
— Женщины — удивительные создания. Слава богу, они поддерживают у нас вкус к жизни, — философски сказал майор.
Люк хранил вежливое молчание.
— Вы женаты? — спросил собеседник.
— Нет, не успел еще.
— Вы обязательно к этому придете. Поверьте мне, мой мальчик.
— Приятно слышать хорошие отзывы о семейной жизни. Особенно сейчас, когда разводы стали такими частыми и легкими.
— Да! — воскликнул хозяин. — Молодое поколение не радует меня. Никакой выдержки, никакой стойкости! Нет морального духа!
Люк хотел спросить, почему выдержка и присутствие духа необходимы для семейной жизни, но вовремя сдержался.
— Поверьте, — сказал майор, — Лидия была женщиной, как говорят, одной из тысячи. Все уважали ее.
— Да?
— Не терпела никаких глупостей. Ей достаточно было взглянуть на человека, и тот сникал, совершенно сникал. Это испытывали в первую очередь современные девушки, наши служанки. Они думали, что им позволена любая дерзость. Лидия очень скоро ставила на место любую. Знаете, у нас сменилось пятнадцать кухарок и горничных за один год! Пятнадцать!
Люк предпочел не высказывать своего мнения по этому поводу.
— Она тут же выгоняла в шею, если ей перечили.
— Может быть, некоторые сами уходили? — спросил Люк.
— Да. Скатертью дорога — вот что говорила в таких случаях Лидия!
— Какой характер! — воскликнул Люк. — Но ведь это не всегда удобно?
— Я никогда не вмешивался в ее дела. Мне нетрудно самому разжечь плиту и приготовить еду. Я не гнушаюсь и помыть посуду, если больше некому. Вам вряд ли миновать эту чашу!
Люк охотно согласился.
— Я не из тех мужей, которые позволяют женам заниматься хозяйством сверх меры, — сказал майор. — И, кроме того, Лидия была слишком изысканной, чтобы вести домашнее хозяйство.
— Она была хрупкой женщиной? — спросил Люк.
— Она обладала сильным характером, — покачал головой хозяин. — Но Лидия очень страдала, когда заболела. И никакого сочувствия со стороны врачей. Доктора иногда так жестоки. Они понимают только физическую боль. Неординарные заболевания им недоступны. Например, Хамблеби. Все говорили, что он хороший врач.
— Вы не согласны?
— Полный невежда. Не знаю, слышал ли он вообще о неврозах. Хамблеби разбирался только в краснухе, лихорадке и переломах. Пришлось с ним расстаться. Я пригласил доктора Томаса.
— Ну и как он вам, больше понравился?
— Он гораздо умнее. Если кто и помог ей в последний раз, так это доктор Томас. Ей стало лучше, но потом — резкое обострение.
— Очень страдала?
— Да, очень. Острая боль и слабость. Как она, бедняжка, жестоко мучилась. А эти больничные сиделки — от них такой же прок, как от дедушкиных часов. Повернут сюда, повернут туда — вот и вся помощь. Никогда не берите больничных сиделок! — майор покачал головой и вновь наполнил стаканы. Такие противные. Лидия даже говорила, что они ее отравят. Это, конечно, обычные фантазии тяжелобольных. Но сиделки ее не любили.
Люк чувствовал определенную неловкость и решил перевести разговор на другую, интересующую его тему.
— У вашей жены все же были преданные друзья в Вичвуде.
— Да, были, — сказал майор неохотно. — Лорд Вайтфильд посылал ей персики и виноград из своих парников. А эти старые девы навещали ее — Элеонора Вейнфлет и Лавиния Пинкертон.
— Мисс Пинкертон часто наведывалась?
— Да, приходила регулярно. Хоть и старая дева, но очень добрая. Интересовалась диетой Лидии и лекарствами, которые ей назначили. Всем хороша женщина, но уж очень суетлива.
Люк понимающе кивнул.
— Не выношу суеты, — добавил майор. — В нашем местечке вообще очень много женщин. Трудно даже найти партнера для игры в гольф.
— А этот молодой человек из антикварной лавки?
— Вы имеете в виду Элсворси? Он не играет в гольф, — хмыкнул майор.
— Давно он здесь появился?
— Около двух лет. Пренеприятнейший человек. Ненавижу этих длинноволосых. Смешно, однако, что он понравился Лидии. Никогда не поймешь, почему женщине нравится мужчина, Лавиния даже хотела приобрести для моей жены какое-то шарлатанское снадобье в ярко-красном стеклянном кувшине со знаками зодиака — Элсворси рекомендовал, говорил, что оно из трав, собранных в полнолунье. Женщины легковерны. Могут поверить во что угодно.
Люк почувствовал, что теряет в беседе инициативу.
— Вы не могли бы сказать, что за человек мистер Аббот, местный адвокат? — спросил Люк. — Хорошо ли он знает законы? У меня возникло небольшое спорное дело, я бы хотел с вами посоветоваться — стоит ли обращаться к нему?
— Говорят, он большой крючкотвор. Лично я ничего хорошего о нем сказать не могу. Мы с адвокатом поссорились. Не видел его с тех пор, как он оформлял завещание Лидии. Думаю, он просто хам.
— И, кажется, вообще вздорный человек, — подтвердил Люк. — Ухитрился поссориться со многими здешними жителями.
— Беда заключается в том, что мистер Аббот невероятно обидчив, сказал майор. — Тот, кто спорит с ним, совершает святотатство, считает Аббот. Вы, наверное, уже слышали об их споре с Хамблеби?
— Разве у них была стычка?
— Прямо враждовали. Поверьте, это меня нисколько не удивляло: Хамблеби упрям, как осел, а Аббот не терпит возражений!
— Смерть доктора была очень неожиданной.
— Хамблеби? Да, я тоже так думаю. Но ее причина — обычная неосторожность. Заражение крови — опасная вещь. Всегда мажьте йодом ранку. Я обычно так делаю. Простейшее, но верное средство. Хамблеби пренебрег этой пустяковиной — вот и пострадал.
Люк не был уверен, что майор прав. Но решил промолчать. Затем взглянул на часы, заторопился.
— Что, уже время ленча? — спросил майор. — Кажется, так и есть. Рад был с вами познакомиться. Может, как-нибудь продолжим наш разговор. Вы, кажется, служили на Востоке? А здесь пишете книгу о суевериях, или что-то в этом роде?
— Да, я...
— Я мог бы быть вам полезен, — прервал майор. — Рассказал бы несколько интересных вещей на вашу тему. Когда я был в Индии, мой мальчик...
Люк потерял минуть десять, выслушивая обычные истории о факирах, фокусниках, укротителях змей, йогах.
Люк вышел из дома и, перебирая в памяти рассказ майора, еще раз изумился странностям семейной жизни. Или, неожиданно подумал Люк, все это прекрасно разыгранная комедия?
Глава 12
Игра в теннис
Игра в теннис после полудня удалась. Лорд Вайтфильд был в хорошем настроении, часто шутил. Игроков было восемь: сам лорд Вайтфильд, Бриджит, Люк, Роза Хамблеби, мистер Аббот, доктор Томас, майор Хортон и Кэтти, дочь мистера Джонса. Во второй партии Люк вместе с Бриджит играли против Розы Хамблеби и лорда Вайтфильда. Роза оказалась хорошим игроком, с сильным ударом, — ей доводилось принимать участие в соревнованиях. Девушка часто исправляла ошибки лорда. Бриджит и Люк были довольно средними игроками и вначале проигрывали. Но после нескольких неожиданно блестящих ударов Люка они стали побеждать. И тут все заметили, что лорд Вайтфильд начинает терять присутствие духа: постоянно спорил о месте падения мяча, ругал Розу за промахи и, в общем, вел себя, как капризный ребенок. Победа, казалось, была близка, но Бриджит допустила несколько грубых ошибок, не замечая стараний партнера, и они стали проигрывать.
— Простите, я играю не лучшим образом, — извинилась Бриджит.
Она обладала сильным ударом, но мяч летел не туда, куда надо. Партия закончилась в пользу лорда Вайтфильда и его партнерши со счетом восемь-шесть. Потом обсудили состав игроков на следующую партию. Партнером Розы оказался мистер Аббот — против доктора Томаса и мисс Джонс.
Лорд Вайтфильд присел, вытер лоб и удовлетворенно улыбнулся. К нему опять вернулось хорошее настроение. Он заговорил с майором Хортоном по поводу серии статей, которые печатала одна из его газет, — о насущных нуждах Британии.
— У нас, кажется, есть время, — обратился Люк к «черноволосой ведьме». — Вы обещали показать мне парники и огороды лорда Вайтфильда.
— Зачем это вам?
— Хорошо бы съесть морковку прямо с грядки.
— А как насчет зеленого горошка?
— Не возражаю, даже еще лучше.
По тропинке от теннисного корта они вскоре вышли на огороды. В этот час здесь никто не работал.
— Вот вам и горошек, — сказала Бриджит.
Однако Люка ни горошек, ни морковь совсем не интересовали.
— Почему вы подвели в этой партии? — спросил он недовольно.
— Простите, но я вообще плохо играю в теннис, — удивленно подняла брови Бриджит.
— Не так уж плохо! Ваши ошибки преднамеренны. Каждый удар — на полмилю за площадку!
— Мои попытки улучшить свою игру были тщетны, — холодно сказала Бриджит.
— Просто притворялись.
— Вы, конечно, правы, мой дорогой Ватсон.
— А зачем это делали?
— Гордон не любит проигрывать.
— А как же я? Думаете — я люблю проигрывать?
— Боюсь, мой дорогой Люк, эти вещи несопоставимы.
— Не могли бы вы сказать точнее?
— Пожалуйста, если хотите. Никто не ссорится со своим хлебом с маслом. Так вот, Гордон и есть мой хлеб и масло, а вы — нет.
— Почему вы так упорно желаете выйти замуж за этого абсурдного и совершенно не подходящего для вас маленького человечка?! — задохнулся от негодования Люк.
— Как его секретарь я получаю всего шесть фунтов в неделю, а будь его женой — распоряжалась бы сотнями тысяч, не говоря уже о бриллиантах и жемчугах, которые я получу, стаз леди Вайтфильд.
— Но соответственно у вас будут и другие обязанности.
— Почему мы должны так мелодраматично воспринимать самые обычные вещи в этой жизни? — сказала холодно Бриджит. — Если вы представляете себе Гордона в качестве любящего мужа, то ошибаетесь. Он просто маленький человечек, который никогда не вырастет. Ему необходима мать, которая бы опекала, но никак не жена. К сожалению, мать Гордона умерла, когда ему было всего четыре года. А сейчас лорд хотел бы, чтобы его приласкали, посочувствовали и главное — терпеливо слушали о лорде Вайтфильде и его успехах.
— У вас хорошо подвешен язык — собираетесь этим воспользоваться?
— Я — молодая женщина, наверное, не глупая, современная, но, к сожалению, без денег. Я предпочитаю вести честную жизнь. Моя работа в качестве жены Гордона практически ничем не будет отличаться от работы секретаря Гордона. Через год, в лучшем случае, он вспомнит, что меня следовало бы перед сном поцеловать. Разница будет заключаться только в зарплате или, точнее, — доходах.
Они молча глядели друг на друга, бледные от злости.
— Что же вы молчите, мистер Фицвильям, — насмешливо промолвила Бриджит. — Вы старомодны, не так ли? Почему вы не изрекаете прописную истину о том, что я продаю себя за деньги?
— Вы хладнокровный дьявол! — произнес сквозь зубы Люк — Это все-таки лучше, чем быть чувствительной дурочкой. Я твердо это знаю!
— Отчего вы так категоричны? — сказал Люк с усмешкой.
— Знаю, что значит — любить мужчину. Вы, наверное, встречали Джонни Корнельса? Мы были помолвлены. Я его просто обожала, как говорят, пылинки с него сдувала, тем тяжелее была рана. Он бросил меня и женился на симпатичной пухленькой вдовушке с поместьем и с доходом тридцать тысяч фунтов в год. Такие вещи развенчивают любую романтику. Что вы скажете по этому поводу?
— Да, такое случается.
— И это случилось.
Последовала пауза. Гнетущее молчание легло между ними, Бриджит первая нарушила его.
— Надеюсь, вам теперь понятно, почему вы не имели права разговаривать со мной в таком тоне, — сказала она с легкой иронией. — Вы живете в доме Гордона.
— Теперь уже вы произносите прописные истины, — с трудом сдержался Люк. — Нет, я имею право так говорить с вами!
— Почему? Что за чепуха?! — вспыхнула Бриджит.
Лицо Люка исказилось, как от физической боли.
— Я имею такое право, оно принадлежит человеку, который любит. А я вас... люблю, чертовски люблю!
— Вы... — она отступила назад.
— Да, смешно? Я приехал сюда и неожиданно встретил вас. Вы выходили из-за угла дома — и в этот самый миг... Вот как это случилось. Вы говорили о необыкновенных историях, так вот это и есть моя сказка. Вы просто околдовали меня. Чувствую — если бы вы указали на меня своим пальчиком и сказали: «Превратись в туман», — я бы исчез.
Он приблизился к ней.
— Я люблю вас до безумия, Бриджит Конвей. Как же мне радоваться, если вы собираетесь выйти замуж за этого пузатого напыщенного маленького лорда, который капризничает, когда проигрывает теннисную партию?
— Что же, по-вашему, я должна делать?
— Выйти замуж за меня! Однако мое предложение вызовет у вас бурю смеха.
— Я буду долго смеяться — право, не знаю, над кем и над чем.
— Хорошо, мы выяснили наши отношения... Наверное, следует вернуться на теннисный корт? Может быть, на этот раз вместе со мной захотите выиграть?
— Вижу, что вы — по крайней мере в теннисе — немногим отличаетесь от Гордона! — сказала Бриджит, улыбаясь.
Люк внезапно схватил ее за плечи:
— У вас поистине дьявольский язык, Бриджит.
— Боюсь, что на самом деле я вам не слишком нравлюсь. Люк.
— Я никогда не думал, что вы можете мне понравиться, но я люблю вас.
— Возвращаясь в Англию, вы, наверное, рассчитывали жениться, не так ли? — Бриджит пристально наблюдала за ним.
— Да.
— Хорошо представляю себе девушку, которая подошла бы вам. Я прямо вижу ее перед собой.
— Вы так догадливы, дорогая Бриджит.
— Это — хорошенькая мисс, типичная англичанка, которая любит природу и лошадей. Вы и сами представляли ее себе — одетая в твидовую юбку, носком своей туфельки подталкивает ветки в костер.
— Вы нарисовали очень привлекательную картину.
— Я уверена, что так оно и есть. Однако мы когда-нибудь вернемся на теннисный корт? Вы могли бы составить партию с Розой Хамблеби — хорошо играет, и вы бы наверняка одержали победу.
Последовало молчание. Люк медленно отпустил ее плечи. Бриджит резко повернулась и быстро пошла к теннисному корту. Партия как раз закончилась, и Роза не хотела больше играть:
— Мне вполне достаточно двух партий подряд.
Роза была непреклонной. В конце концов четверо мужчин сыграли сами.
После тенниса был чай. Лорд Вайтфильд разговаривал с доктором Томасом, подробно, с чувством описывая свой визит в лабораторию Веллермана.
— Я хотел сам лично понять последние открытия науки, — говорил он с пафосом. — Я отвечаю за все, что пишут в моих газетах, в том числе и за научную информацию. Ведь наш век — это век науки. Наука должна полней проникать в народ.
— Конечно, недооценка научных знаний весьма опасна, — сказал доктор Томас.
— Наука и разум... — вот к чему мы должны стремиться — провозгласил лорд Вайтфильд.
— Может, подробней расскажете, что представляет из себя лаборатория и чем она занимается? — прервала Бриджит.
— Я это и собираюсь сделать. Веллерман нашел время показать мне все. Я просил, чтобы меня сопровождал подчиненный, но Веллерман отказал.
— Естественно, — сказал Люк.
Лорд Вайтфильд взглянул на него удовлетворенно.
— И он лично все объяснил: культура микробов, сыворотки и цель работы. Даже согласился написать статью в одну из моих газет.
— Они используют для опытов морских свинок — это жестоко, — пробормотала мисс Акструтер. — Хотя, конечно, не столь ужасно, как опыты на собаках и кошках.
— Людей, которые берут для опытов собак, я бы всех перестрелял, нервно заявил майор Хортон.
— Я в этом и не сомневаюсь, Хортон, — сказал мистер Аббот. — Вы цените собак куда больше, чем людей.
— Простите, я играю не лучшим образом, — извинилась Бриджит.
Она обладала сильным ударом, но мяч летел не туда, куда надо. Партия закончилась в пользу лорда Вайтфильда и его партнерши со счетом восемь-шесть. Потом обсудили состав игроков на следующую партию. Партнером Розы оказался мистер Аббот — против доктора Томаса и мисс Джонс.
Лорд Вайтфильд присел, вытер лоб и удовлетворенно улыбнулся. К нему опять вернулось хорошее настроение. Он заговорил с майором Хортоном по поводу серии статей, которые печатала одна из его газет, — о насущных нуждах Британии.
— У нас, кажется, есть время, — обратился Люк к «черноволосой ведьме». — Вы обещали показать мне парники и огороды лорда Вайтфильда.
— Зачем это вам?
— Хорошо бы съесть морковку прямо с грядки.
— А как насчет зеленого горошка?
— Не возражаю, даже еще лучше.
По тропинке от теннисного корта они вскоре вышли на огороды. В этот час здесь никто не работал.
— Вот вам и горошек, — сказала Бриджит.
Однако Люка ни горошек, ни морковь совсем не интересовали.
— Почему вы подвели в этой партии? — спросил он недовольно.
— Простите, но я вообще плохо играю в теннис, — удивленно подняла брови Бриджит.
— Не так уж плохо! Ваши ошибки преднамеренны. Каждый удар — на полмилю за площадку!
— Мои попытки улучшить свою игру были тщетны, — холодно сказала Бриджит.
— Просто притворялись.
— Вы, конечно, правы, мой дорогой Ватсон.
— А зачем это делали?
— Гордон не любит проигрывать.
— А как же я? Думаете — я люблю проигрывать?
— Боюсь, мой дорогой Люк, эти вещи несопоставимы.
— Не могли бы вы сказать точнее?
— Пожалуйста, если хотите. Никто не ссорится со своим хлебом с маслом. Так вот, Гордон и есть мой хлеб и масло, а вы — нет.
— Почему вы так упорно желаете выйти замуж за этого абсурдного и совершенно не подходящего для вас маленького человечка?! — задохнулся от негодования Люк.
— Как его секретарь я получаю всего шесть фунтов в неделю, а будь его женой — распоряжалась бы сотнями тысяч, не говоря уже о бриллиантах и жемчугах, которые я получу, стаз леди Вайтфильд.
— Но соответственно у вас будут и другие обязанности.
— Почему мы должны так мелодраматично воспринимать самые обычные вещи в этой жизни? — сказала холодно Бриджит. — Если вы представляете себе Гордона в качестве любящего мужа, то ошибаетесь. Он просто маленький человечек, который никогда не вырастет. Ему необходима мать, которая бы опекала, но никак не жена. К сожалению, мать Гордона умерла, когда ему было всего четыре года. А сейчас лорд хотел бы, чтобы его приласкали, посочувствовали и главное — терпеливо слушали о лорде Вайтфильде и его успехах.
— У вас хорошо подвешен язык — собираетесь этим воспользоваться?
— Я — молодая женщина, наверное, не глупая, современная, но, к сожалению, без денег. Я предпочитаю вести честную жизнь. Моя работа в качестве жены Гордона практически ничем не будет отличаться от работы секретаря Гордона. Через год, в лучшем случае, он вспомнит, что меня следовало бы перед сном поцеловать. Разница будет заключаться только в зарплате или, точнее, — доходах.
Они молча глядели друг на друга, бледные от злости.
— Что же вы молчите, мистер Фицвильям, — насмешливо промолвила Бриджит. — Вы старомодны, не так ли? Почему вы не изрекаете прописную истину о том, что я продаю себя за деньги?
— Вы хладнокровный дьявол! — произнес сквозь зубы Люк — Это все-таки лучше, чем быть чувствительной дурочкой. Я твердо это знаю!
— Отчего вы так категоричны? — сказал Люк с усмешкой.
— Знаю, что значит — любить мужчину. Вы, наверное, встречали Джонни Корнельса? Мы были помолвлены. Я его просто обожала, как говорят, пылинки с него сдувала, тем тяжелее была рана. Он бросил меня и женился на симпатичной пухленькой вдовушке с поместьем и с доходом тридцать тысяч фунтов в год. Такие вещи развенчивают любую романтику. Что вы скажете по этому поводу?
— Да, такое случается.
— И это случилось.
Последовала пауза. Гнетущее молчание легло между ними, Бриджит первая нарушила его.
— Надеюсь, вам теперь понятно, почему вы не имели права разговаривать со мной в таком тоне, — сказала она с легкой иронией. — Вы живете в доме Гордона.
— Теперь уже вы произносите прописные истины, — с трудом сдержался Люк. — Нет, я имею право так говорить с вами!
— Почему? Что за чепуха?! — вспыхнула Бриджит.
Лицо Люка исказилось, как от физической боли.
— Я имею такое право, оно принадлежит человеку, который любит. А я вас... люблю, чертовски люблю!
— Вы... — она отступила назад.
— Да, смешно? Я приехал сюда и неожиданно встретил вас. Вы выходили из-за угла дома — и в этот самый миг... Вот как это случилось. Вы говорили о необыкновенных историях, так вот это и есть моя сказка. Вы просто околдовали меня. Чувствую — если бы вы указали на меня своим пальчиком и сказали: «Превратись в туман», — я бы исчез.
Он приблизился к ней.
— Я люблю вас до безумия, Бриджит Конвей. Как же мне радоваться, если вы собираетесь выйти замуж за этого пузатого напыщенного маленького лорда, который капризничает, когда проигрывает теннисную партию?
— Что же, по-вашему, я должна делать?
— Выйти замуж за меня! Однако мое предложение вызовет у вас бурю смеха.
— Я буду долго смеяться — право, не знаю, над кем и над чем.
— Хорошо, мы выяснили наши отношения... Наверное, следует вернуться на теннисный корт? Может быть, на этот раз вместе со мной захотите выиграть?
— Вижу, что вы — по крайней мере в теннисе — немногим отличаетесь от Гордона! — сказала Бриджит, улыбаясь.
Люк внезапно схватил ее за плечи:
— У вас поистине дьявольский язык, Бриджит.
— Боюсь, что на самом деле я вам не слишком нравлюсь. Люк.
— Я никогда не думал, что вы можете мне понравиться, но я люблю вас.
— Возвращаясь в Англию, вы, наверное, рассчитывали жениться, не так ли? — Бриджит пристально наблюдала за ним.
— Да.
— Хорошо представляю себе девушку, которая подошла бы вам. Я прямо вижу ее перед собой.
— Вы так догадливы, дорогая Бриджит.
— Это — хорошенькая мисс, типичная англичанка, которая любит природу и лошадей. Вы и сами представляли ее себе — одетая в твидовую юбку, носком своей туфельки подталкивает ветки в костер.
— Вы нарисовали очень привлекательную картину.
— Я уверена, что так оно и есть. Однако мы когда-нибудь вернемся на теннисный корт? Вы могли бы составить партию с Розой Хамблеби — хорошо играет, и вы бы наверняка одержали победу.
Последовало молчание. Люк медленно отпустил ее плечи. Бриджит резко повернулась и быстро пошла к теннисному корту. Партия как раз закончилась, и Роза не хотела больше играть:
— Мне вполне достаточно двух партий подряд.
Роза была непреклонной. В конце концов четверо мужчин сыграли сами.
После тенниса был чай. Лорд Вайтфильд разговаривал с доктором Томасом, подробно, с чувством описывая свой визит в лабораторию Веллермана.
— Я хотел сам лично понять последние открытия науки, — говорил он с пафосом. — Я отвечаю за все, что пишут в моих газетах, в том числе и за научную информацию. Ведь наш век — это век науки. Наука должна полней проникать в народ.
— Конечно, недооценка научных знаний весьма опасна, — сказал доктор Томас.
— Наука и разум... — вот к чему мы должны стремиться — провозгласил лорд Вайтфильд.
— Может, подробней расскажете, что представляет из себя лаборатория и чем она занимается? — прервала Бриджит.
— Я это и собираюсь сделать. Веллерман нашел время показать мне все. Я просил, чтобы меня сопровождал подчиненный, но Веллерман отказал.
— Естественно, — сказал Люк.
Лорд Вайтфильд взглянул на него удовлетворенно.
— И он лично все объяснил: культура микробов, сыворотки и цель работы. Даже согласился написать статью в одну из моих газет.
— Они используют для опытов морских свинок — это жестоко, — пробормотала мисс Акструтер. — Хотя, конечно, не столь ужасно, как опыты на собаках и кошках.
— Людей, которые берут для опытов собак, я бы всех перестрелял, нервно заявил майор Хортон.
— Я в этом и не сомневаюсь, Хортон, — сказал мистер Аббот. — Вы цените собак куда больше, чем людей.