К слову, глубоко почитаемый мною и многими любителями собак Конрад Лоренц занимался именно стереотипами поведения ("фиксированными поведенческими комплексами"), но при этом имел в виду лишь те программы, которые присущи виду в целом. Его, вообще говоря, только видовая специфика и интересовала - на том стоит это направление в зоопсихологии, названное им этологией. В индивидуальном же развитии, поверьте, нет большой разницы между врожденными и благоприобретенными поведенческими программами. Смысл и тех, и других един - они обеспечивают максимально эффективное приспособление к типичным для данных условий, часто повторяющимся ситуациям, в которых попросту нет смысла каждый раз заново изобретать нужные действия.
   Нужно только иметь в виду, что далеко не все врожденные поведенческие комплексы обязательно активизируются в прижизненном развитии. Может, я в прошлой жизни была гениальным сборщиком кореньев (так, во всяком случае, утверждает какое-то пособие по перевоплощениям), но где же мне теперь копать эти самые коренья - на Невском, что ли? А уж то, что все наши предки обладали целым рядом навыков, используемых долгими рядами поколений, но ныне дремлющих и не пригодных в теперешних условиях - это мысль вполне тривиальная. Вот и остаются ненужные для приспособления к реальности поведенческие программы втуне, до поры до времени (а может, и никогда) не будучи вызванными к жизни.
   Зато среди благоприобретенных стереотипов ненужных нет и быть не может - они просто не вырабатываются. Именно поэтому так важно целенаправленно учить малыша тому, что необходимо ему для гарантированного выживания и успеха, причем движущей силой развития стереотипов является, как вы уже наверняка догадались, жизненный опыт. Именно поэтому звериные мамки играют со своими детьми в специальные функциональные игры, в которых и развивают у них нужные навыки. Мы, люди, делаем это немножко иначе, но цели те же - развитие стереотипного уровня Модели.
   Однако даже полный набор поведенческих заготовок не всегда обеспечивает достижение нужного результата и не исчерпывает ни наших, ни собачьих представлений о жизни.
   Допустим, что я, столкнувшись с грабителем в темном переулке, знаю, как сделать следующие вещи: (а) завизжать и пуститься наутек; (б) без лишних разговоров отдать кошелек и другое ценное имущество; (в) позвать на помощь прохожих; (г) вступить в отчаянную борьбу не на жизнь, а на смерть. Да и драться можно по-разному: бить кулаками, кусаться и царапаться, шарахнуть грабителя по голове зонтиком или сумкой, а если со мной моя собака, то достаточно просто отойти в сторонку и смотреть, что будет.
   Выбор средств достижения святой цели - спасения - зависит от множества обстоятельств, включающих даже мелкие детали. Например, в кроссовках я скорее попытаюсь удрать, а в туфлях на каблуках гораздо вернее стукнуть нападающего каблуком по щиколотке - испытанный прием женской самозащиты. Хотя, наверное, есть на свете женщины, которые хорошо бегают даже на каблуках. Покрой одежды, что на мне, может оказаться важным, а цвет ее совершенно ничего не меняет. Зато количество денег в кошельке, затребованном грабителем, окажет самое существенное влияние на выбор моей стратегии.
   Словом, тут все упирается не только и не столько в дотошный анализ ситуации, сколько в определение эффективности поведения. И выбор конкретного стереотипа обеспечивается за счет определенных критериев.
   Разные варианты поведения реализуются стандартными программами стереотипного уровня, но выбрать из них правильную помогает уже следующий уровень Модели - к_р_и_т_е_р_и_а_л_ь_н_ы_й. Тут формируются общие правила распознавания ситуаций и адекватного поведения, причем совершенно не обязательно, чтобы правила эти имели явный и строго определенный характер. Неписаных и не сказанных словами законов и в нашей-то жизни предостаточно, а что уж говорить о зверях!
   Критерии и правила выстраиваются в систему, в которой становится ясным - что чему предпочесть в спорных случаях. Надо ли собаке защищать хозяина от явно сильного противника или лучше самой уцелеть, вовремя ретировавшись? Подбирать ли в присутствии хозяина лакомый кусочек, который в одиночестве проглотился бы сам собой? А если подбирать - каковы шансы на то, что хозяин успеет подбежать и хлестнуть поводком за мерзкое поведение? Что, в конце концов, лучше сожрать и получить заслуженное возмездие или обойтись без кусочка, но и не прогневить хозяина?
   Примерам несть числа, и отчетливо видно, как подвижна эта система критериев, насколько она зависит от конкретных обстоятельств. Собственно говоря, сама по себе степень жесткости системы приоритетов уже представляет собой важную характеристику личности. Могу ли я поступиться принципами? При некоторых условиях от ответа на этот вопрос может зависеть очень многое в моей жизни и в отношениях с людьми.
   Кроме выбора вариантов стереотипного поведения в зависимости от реальной ситуации, критериальный уровень обеспечивает и построение недостающих блоков, либо связывающих воедино стереотипные "кирпичики", либо отвечающих каким-либо совсем уж нетривиальным обстоятельствам.
   Между прочим, именно осознание правил жизни мы и называем умом. Есть замечательный афоризм, не помню теперь, кому принадлежащий: "Ум это искусство выбора собственных мыслей". Ну, чем не формулировка задач критериального уровня?!
   Знавала я в прежние времена одну даму, приятную во всех отношениях, которой мало было ее превосходного университетского образования (может статься, впрочем, что она не сумела в свое время использовать университетские возможности на полную катушку). От нечего делать на работе, в годы пресловутого застоя, она выучила почти наизусть Большой Энциклопедический Словарь, периодически сообщая знакомым, до какой буквы добралась, и страшно гордилась тем, что ее можно было проверять в алфавитном порядке. Память-то у нее была фотографическая. Однако ни в каких творческих или интеллектуальных достижениях она замечена не была, да и мудростью житейской не отличалась.
   Зато из телевизионного "Поля Чудес" с участием спасателей Министерства Чрезвычайных Ситуаций я узнала, и с немалым интересом, что небезызвестное "изделие 2" эти люди используют в двадцати пяти(!) различных функциях - в нем можно хранить спички, соль, порох и документы; в отсутствие оружия из него можно соорудить рогатку на мелкую дичь; им можно воспользоваться как кровоостанавливающим жгутом и т.д. и т.п. В этом изделии, служащем превосходным амортизатором, перевозят взрывчатые вещества. И это же изделие применяется в технических установках в качестве особо прочной и особо тонкой мембраны.
   Скажите, вместе с кем вы предпочли бы оказаться на необитаемом острове - с моей запредельно эрудированной сослуживицей или с изобретательным спасателем?
   То-то и оно! В повседневной нашей жизни важны не столько фактические знания, сколько умение их использовать - и стандартным, и нестандартным способом. Стало быть, дело вовсе не в количественных показателях Модели и даже не в сложности структурных связей - это все только лишь обеспечивает результативные взаимодействия с окружающим миром. Неплохо бы, конечно, чтобы и результат нас устраивал - и хозяина, и собаку... да только воззрения наши далеко не всегда совпадают!
   Стоп, стоп! Что значит: "устраивает"? Ведь среди возможных и даже "хороших" по строго объективным критериям результатов могут быть те, которые нравятся и нам, и собакам больше или меньше, а также те, которые требуют для своей реализации серьезных трудов или сопряжены с риском... и т.д., и т.п. В состязание критериев могут вмешиваться и разного рода привходящие обстоятельства, попутные возможности или препятствия, присутствие других членов стаи и прочее.
   В частности, одним из важнейших критериев, обусловливающих выбор варианта поведения, несомненно, является самооценка. Она настолько субъективна, что, бывает, крупный и сильный, но недостаточно решительный пес пасует перед напором моих миниатюрных фоксячьих девчонок. И кто посмеет сказать, что самооценка фоксов в этом случае завышена? Цель-то, безусловно, достигнута - противник, позабыв о своих претензиях, не чает убраться восвояси!
   Словом, нам не обойтись без рассмотрения самого субъективного из уровней Модели, отражающего индивидуальное отношение субъекта к себе самому, к любым явлениям и событиям. Этот уровень пришлось назвать м_о_д_а_л_ь_н_ы_м, и вы легко поймете, о чем я говорю, если изучали в свое время английскую или, скажем, французскую грамматику: во многих языках выделяются так называемые модальные глаголы, которые как раз и обозначают не бесстрастные поступки, а показывают отношение субъекта к действию ("хочу - не хочу", "должен - не должен") и вероятностные оценки ("вроде бы, и могу, да вдруг не справлюсь"). А поскольку именно модальный уровень больше всех прочих связан с эмоциональным состоянием субъекта, то иное его название так и звучит э_м_о_ц_и_о_н_а_л_ь_н_ы_й уровень.
   Его роль в поведении совершенно особая. Важнейшее свойство эмоционально-модального уровня - неразрывное сочетание формализуемых и не формализуемых факторов. Хрупкая женщина, обратившая в бегство грабителя, может объяснять свою победу множеством самых разных причин, и в любом случае будет права. "Со страху! " - скажет одна. "Не выношу наглости", - заявит другая. "Да сама не знаю, что это на меня нашло", - смущенно признается третья.
   Эмоции менее всего логичны, а механизмы формирования и использования информации этого рода (грех говорить так о чувствах, но что уж поделаешь!) строятся на чисто ассоциативной основе. Это, между прочим, дает и определенные преимущества перед логическим анализом - я имею в виду возможность учета любого числа факторов и скорость соответствующих мыслительных процессов. Именно этот механизм, благодарение Господу, срабатывает в экстремальных ситуациях, когда нам и поразмыслить-то некогда. Однако он же приводит и к тому, что мы действуем очертя голову даже в тех случаях, когда здравый смысл был бы совсем не лишним.
   Эмоции способны, чего доброго, начисто опрокинуть всю систему разумных, тщательно выверенных критериев, сто раз оправдавших себя при подобных обстоятельствах, и этот бунт эмоционального уровня называется в психологии стрессом. При стрессе, сами знаете, поведение (что собачье, что человеческое) становится порой совершенно непредсказуемым и для самого несчастного, и - в особенности! - для тех, кто его окружает, поскольку они могут и вовсе не подозревать о стрессе и не оценивать его силы. Поэтому при анализе поведения столь важна оценка силы эмоционального отклика на конкретные события.
   К счастью, существуют и факторы, снижающие силу стресса. Это не только самооценка, но и присутствие надежного партнера, способного вмешаться в ситуацию и снизить угрозу или помочь удовлетворению первоочередных потребностей. Так срабатывает связь эмоционального уровня со следующим по иерархии Модели - с_о_ц_и_а_л_ь_н_ы_м уровнем, отражающим общую, типовую структуру взаимоотношений существа с обществом.
   Есть в Модели и шестой уровень, который тоже активно влияет на всю психическую деятельность и собаки, и человека. Он определяет собой способы познания окружающего мира - не просто механизмы сбора информации, а общую методологию, сочетающую в себе анализ и интуицию, логику и ассоциации, которые, как мы с вами видели, служат инструментом формирования самой Модели. Этот уровень мы называем м_е_т_о_д_о_л_о_г_и_ч_е_с_к_и_м, или п_о_з_н_а_в_а_т_е_л_ь_н_ы_м. Принято думать, будто у человека он отвечает за интуитивные прозрения, которые в психологии называются инсайтом. Но практика собачьей психологии убедила меня в том, что у собак ему больше соответствует методология логической обработки информации.
   Не надо и требовать ни от одного живого существа, чтобы его Модель включала в себя ненужную ему информацию. Вспомните завет великого сыщика Шерлока Холмса - не загромождать свой "чердак" хламом, а хранить там только необходимые сведения, но зато - в идеальном порядке. Другое дело - как определить ценность этой информации. И все же настаиваю: некая универсальная полнота Модели - вещь чисто иллюзорная. Оговорюсь лишь в одном. Страсть к чистому познанию - это тоже своего рода прагматика, направленная на удовлетворение насущной потребности индивидуума.
   А от чистого познания, лишенного непосредственной прагматики, недалеко и до седьмого и последнего уровня Модели, который по праву именуется и_д_е_а_л_ь_н_ы_м. Тут место самым высшим представлениям, а для собаки это - представления о Человеке как таковом. От индивидуальных привычек собственного хозяина, от его требований и реакций на поведение других людей. Собаки (при достаточном развитии всех остальных уровней Модели) вполне способны прийти к обобщению и пониманию законов существования вида homo sapiens в целом и других основополагающих закономерностей.
   Внутренние взаимные связи уровней куда богаче и разнообразнее, чем кажется на первый взгляд. Они вырастают друг из друга, от первого к седьмому, и процесс этот удобнее всего сравнивать с кристаллизацией. Из перенасыщенного "информационного раствора" предыдущего уровня образуется "кристалл" - соответствующая структура следующего уровня, а помаленьку формируется и общая структура - уникальная и неповторимая Личность. Алхимия, да и только!
   Однако развитие информационной структуры - вовсе не самоцель. Содержимое Модели постоянно используется в реализации тех или иных поступков, для достижения жизненно важных целей. Тут внутренние связи Модели работают уже в обратном порядке - от общего к частному, от идеи к ее реализации.
   Помните прекрасную пословицу: "Посеешь поступок - пожнешь привычку; посеешь привычку - пожнешь характер; посеешь характер - пожнешь судьбу"? Вот вам самая что ни на есть афористичная и емкая формулировка этих самых связей, а заодно - и процесса формирования личности, который называется воспитанием. И наша, и собачья личность вовсе не есть нечто неизменное, раз и навсегда сложившееся и с тех пор застывшее. Все мы, и люди, и собаки, постоянно и непрерывно, двадцать четыре часа в сутки и без выходных и праздников, воздействуем друг на друга особенностями своих личностных структур. И очень желательно, чтобы этот процесс обходился без жестокого принуждения, без насилия над личностью любого из партнеров.
   Я и не стала бы утомлять вас описанием всей Модели, если бы не то, что наши отношения с собаками основаны не на каком-то одном из уровней, а на индивидуальных особенностях каждого из них. Тут могут сработать и привычки, "записанные" в стереотипах, и явные, отчетливо выраженные критерии третьего уровня, и смутные, едва поддающиеся осознанию эмоции четвертого - словом, любые совпадения и несовпадения в наших Моделях и взглядах на жизнь. Необходимое условие удачного партнерства и в житейском отношении, и в том почти мистическом родстве душ, о котором мы все мечтаем - это совместимость Моделей, и это так важно, что я просто обязана сказать об этом чуть подробнее.
   Во-первых, это общность фактов и непосредственных впечатлений, создающих на фактографическом уровне основополагающие представления о мире, в котором мы живем. Следовательно, для успешного партнерства совершенно необходимо как можно чаще видеть и слышать одно и то же, вместе бывать в самых разных местах. Практический вывод: почаще берите с собой своего любимца, куда бы вы ни шли, повсюду, куда в принципе можно явиться с собакой, и не ссылайтесь на то, что собака вас обременит. Чем больше она будет с вами, тем меньше станет вас обременять - они прекраснейшим образом учатся вести себя правильно в самых разных условиях.
   Во-вторых, очень важны какие-нибудь совместные привычки и рутинные действия - от общего распорядка дня, в котором, скажем, кормежка собаки привязана к вашему ужину, и до привычки вместе делать зарядку во дворе, как делает одна из моих соседок вместе со своим французским бульдогом. Если у вас собака рабочая, то общность стереотипного уровня складывается в ходе дрессировки. Но почему бы не делать те или иные упражнения, хотя бы в игровой форме, например, с "собачкой-хризантемой" ши-тцу? У меня была весьма толковая ученица именно этой породы, и она удивительно быстро освоила довольно сложные действия. Кроме того, в высшей степени желательно лучше понимать те видовые формы поведения, которые активно используют наши собаки - от "ритуального" поведения, позволяющего им общаться друг с другом и с нами, и до законов территории и стайной жизни. В этом вам помогут, например, прекрасные книги Конрада Лоренца и другие работы по классической зоопсихологии. Да, это потребует от вас некоторых усилий, но поверьте, они окупятся сторицей!
   В-третьих, для того, чтобы ваши отношения с собакой доставляли больше удовольствия и ей, и вам, позаботьтесь о том, чтобы критерии собачьих поступков не противоречили вашим собственным. Не скрывайте от собаки, каким ее поведением и при каких обстоятельствах вы довольны, а какое создает для вас лишние проблемы. Умейте вовремя и правильно дать собаке понять, что хорошо и что плохо, похвалить за нужные действия и пресечь ошибочные. И зверь охотно пойдет вам навстречу, это я могу обещать от имени всех собак на свете.
   В-четвертых (и это становится главным условием, когда речь идет о "загадочных" биополевых контактах вроде телепатии или целительства), общими должны быть не только конкретные реакции, но и отношение к происходящему. Общая структура эмоций совершенно невозможна без общих правил и критериев поведения, но никоим образом к ним не сводится. Постарайтесь порадоваться тому, что доставляет удовольствие вашей собаке - первому снегу, возможности пробежаться по лесу, запаху палой листвы и прочее, прочее, прочее. А ваш любимец будет рад разделить ваши эмоции - вплоть до того, что станет, как моя Джинечка, эмоционально реагировать на те фильмы, которые нравятся вам.
   В-пятых, добрые отношения с собакой обязательно подразумевают построение правильных и понятных зверю социальных отношений, напоминающих ей структуру родной стаи. Это несколько сложнее, чем мы привыкли думать. Собачьи социальные отношения основаны на разделении прав, обязанностей и ответственности каждого в интересах всех. В них есть не только Вожак и подчиненные, как мы по наивности частенько думаем. С другой стороны, в стае не может быть столько Вожаков, сколько людей в вашей семье. Но, благодарение Господу, двенадцати стайных рангов вполне достаточно, чтобы каждый из людей нашел свое место в системе стайных отношений. Подробное описание собачьих стайных отношений не умещается в рамках этой книги, но вы легко сможете с ним ознакомиться в более практических моих работах.
   Структуры шестого и седьмого уровней настолько индивидуальны, что общих рекомендаций по их построению нет и быть не может. Но не стоит беспокоиться! Если вы позаботитесь о том, чтобы предыдущие пять уровней были построены правильно, то совместимость высших уровней вам почти гарантирована. Только не ограничивайте собаку в этих возможностях! Не мешайте ей узнавать все то, что она хочет узнать кроме, разве что, вещей безусловно опасных. И не препятствуйте ее стремлению понять поведение других людей. После того, как вы построите правильные стайные отношения в своей семье, общение вашей собаки с другими людьми не грозит вам никакими неприятностями. Помогите зверю понять, кто из приходящих в дом людей вам ближе, а кто зашел случайно или по эпизодическому делу. На практике это достигается тем, что вы учите собаку правильному стилю общения с друзьями и не-друзьями: с кем-то можно позволить себе более близкие отношения, а кто-то не заслужил ничего лучшего, чем отчужденная настороженность. Вашему лучшему другу собака может доверять настолько, чтобы без колебаний взять у него лакомство, а водопроводчик имеет право только лишь войти в дом и сделать то, что необходимо и полезно вам.
   Для прочной дружбы, впрочем, вовсе не обязательно, чтобы наполнение Моделей было полностью идентичным, оно может строиться и на взаимодополнениях, и даже на противоречиях. Я могу наслаждаться общностью взглядов, но могу и ценить в друге то, чего мне самой недостает. Лишь бы отношения строились не на хроническом конфликте и борьбе за каждую мелочь - единственно наперекор друг другу! Необязательно ведь всегда думать в точности одинаково. Важно то, что нам есть чем взаимно пополнить наши Модели, помогая друг другу в личностном развитии. Вот она, та идея, с которой я начала свои рассуждения о личностной общности собак и людей!
   И не случайно мы говорим о наших партнерских отношениях прежде всего в терминах эмоций, на том самом модальном уровне, который, точно зеркало, отражает наше отношение к любому факту или событию. В каждой жизненной ситуации, в любой момент нашей и собачьей жизни активны все уровни Модели, и все происходящие в них процессы немедленно и непосредственно отражаются в наших эмоциях.
   Именно общие эмоции, общие чувства и общее отношение к фактам "подлой повседневности" и суть та питательная среда, на которой вырастают общие мнения и поступки, да и само желание быть вместе. Их-то и губит любой конфликт - эдакая мина моментального или замедленного действия, взрывающая изнутри нашу дружбу и нашу любовь.
   А начинается все с первейшего, что дано любому живому существу - с непосредственных ощущений, с чувственного восприятия всего, что нас окружает.
   Разные судьбы
   Первоначальный замысел этой главы состоял в том, чтобы просто призвать вас внимательнее отнестись к различиям в чувственном восприятии и, попытавшись смоделировать то, как воспринимает мир ваш лучший друг, мысленно поставить себя на его место, чтобы лучше понять собачьи отношения с миром. Мы, вообще говоря, видим и понимаем в звериных отношениях с миром только то, что можем истолковать по своему образу и подобию. Мне же хотелось попросить вас отнестись к этому вопросу непредубежденно и всего лишь допустить. что жизнь животных, возможно, гораздо богаче, чем проблемы выживания. Пусть даже мы и не понимаем, в чем именно.
   От того факта, что все мы, и люди, и животные, живем и действуем во времени и пространстве, никуда не денешься. И эта простая истина оказывает куда более заметное влияние на наше восприятие мира и психику в целом, чем принято думать. Ну как может психика бабочки-однодневки, не видящей не то что зимы, а даже закатов и рассветов, быть такой же, как психика медведя или жирафа, хотя и устроены они все по тем же общим принципам? Разве может птица или аквариумная рыбка, легко и непринужденно перемещающаяся в трех измерениях, ощущать мир точно так же, как мы, существа "квази-трехмерные", но на деле постоянно проживающие на плоскости? Наполнение-то Моделей будет существенно разным. Вот так и психика собаки, существа, устроенного несколько иначе, чем мы, отличается от человеческой в самых основополагающих деталях.
   В одном из хороших научно-популярных фильмов, виденных мною по телевидению, подробно и убедительно объяснялось, что в животном мире темпоритм жизни, а значит, не только ее продолжительность, но и само временное восприятие происходящего вокруг, субъективное время организма зависит от частоты сокращений сердечной мышцы. Что ж, наверное, биологическая правда в этом есть. Но правда информационных процессов далеко не всегда совпадает с биологической, и я совсем не уверена, что это единственный или хотя бы главный фактор, определяющий наше ощущение времени. Основные физиологические показатели, в том числе и частота пульса, и дыхательный ритм у собаки и человека очень близки, но ощущение времени весьма различно. По мнению физиологов, скорость реакции на события у собаки в шесть раз выше человеческой - а ведь именно этот показатель отражает скорость протекания скрытых от наблюдателя процессов психической деятельности.
   Мы, с точки зрения наших собак, невероятные тугодумы, недопустимо медлительные в движениях и действиях. Для них заметнее все быстротечные и мимолетные подробности нашей жизни. Я подозреваю, хотя и не могу говорить об этом уверенно, что телевизор они почти не смотрят именно потому, что наши двадцать четыре кадра в секунду ползут для них медленно, как "рапид". Очень может статься, что в собачьем восприятии и волна надвигается на берег с черепашьей медлительностью, и пчела надолго зависает над цветком. Всегда ли мы это осознаем, а главное - всегда ли вводим поправку на разное ощущение времени в нашем общении со зверьем?
   И (при всем физиологическом подобии) продолжительность жизни собаки намного меньше человеческой. Задумывались ли вы о том, что мы, по их мнению, бессмертны? Моя Джи, сделавшая свой первых вздох в моих руках, уже вырастила своих собственных детей, уже стали взрослыми и ее внуки - а намного ли я переменилась для нее за эти годы?
   Прохожие, глядя на моих фоксов, нередко говорят: "Счастливые эти собаки, не поймешь, кто мать, а кто - дочери!". И я отвечаю: "Не волнуйтесь, мы с ними квиты. Они нашего возраста тоже не различают". Знают, правда, "человечьих щенков", совсем мелких по габаритам и возрасту, но отличают их главным образом по характеру движений и речи, то есть по проявлениям психической деятельности. А к выросшим вместе с ними нашим взрослым детям они зачастую продолжают относиться как к громадным, но не слишком разумным щенкам. Райфи, например, не позволяла двадцатилетнему Ирининому сыну выпить пива у ларька - ну как можно пустить ребенка в подозрительную компанию! Вот и ходили наши вполне взрослые Юрки пить пиво вдвоем - пока один стоит в стороне со всеми собаками, другой может отлучиться за кружечкой пивка. Что ж, щенок сенбернара быстро перерастает болонку во много раз, но щенком быть от этого не перестает. К различиям в массогабаритных показателях они, в силу огромного разнообразия пород, мало чувствительны. Это нам, ненаблюдательным людям, лилипут, пока лица не видно, кажется ребенком.