Крупеникова И.. Предел бесконечности

   - Не стрелять!! Заденете парня! - скомандовал где-то рядом Стас.
   Молчаливая борьба тем временем продолжалась. Затаив дыхание, Анна издали следила за Орионом. Без суеты и паники он медленно заводил мощные лапищи Продукта назад. Бледное лицо сохраняло полное спокойствие. Раздался отчетливый хруст. Анна зажмурилась. Желтые кости урода торчали из плеч, и кровь залила лоснящееся тело. Монстр крутил головой, открывал и закрывал рот, но рева не получалось. Видимо, парализатор подействовал на голосовые связки. Наконец, он рухнул, а победитель немедленно прижал его к усеянному осколками стекла полу.
   - Уничтожить, - проговорил Орион, когда два охранника в бронированной амуниции подскочили на помощь.
   Анна, несмотря на испытанное потрясение, отметила, что еще ни разу не видела на базе солдат. "Стас вызвал, - пронеслась догадка. - Где-то поблизости находится военизированная охрана".
   Хлопнул приглушенный выстрел, и голова Продукта брызнула бурой и белой массой. Орион поднялся.
   - Кремируйте это, - выговорил он.
   Охранник покосился на бадж, приколотый к рубашке Ориона, кивнул, и направленная огненная струя обрушилась на смятое существо.
   Филипп задохнулся негодованием.
   - Прекратите! Его надо изучать! Орион! Да ты!... Да я тебя!!... Ты сам...
   - Вы определили меня своим вторым помощником, Филипп Алексеевич, - отрезал индивид, - и позволили принимать решения. В данной ситуации мое решение было верным. Изучение существа проведете на аналитическом материале.
   Орион пошел к выходу. Перед ним расступались, кто-то похлопал по плечу, кто-то норовил пожать руку.
   - Молодец, - Стас чуть заметно улыбнулся.
   Орион почувствовал, как лоб покрывается испариной. Незаслуженная похвала вызвала лавину горечи и нетелесной боли. Опекун не ведал, в чем кроется причина трагедии. А причиной стало его завышенное самомнение: две недели назад он решил усовершенствовать эксперимент ученых.
   "Никогда не лги женщинам и друзьям", - совет старшего товарища прочно засел в голове. - Доктор Жулавский мне не друг, - успокоил себя индивид.
   - Орион, - Анна догнала его в коридоре. - Спасибо.
   Он поспешно опустил взгляд. Присутствие девушки непонятным образом сковывало движения. "Не лги женщинам", - услужливо подсказал рассудок, но второй источник информации выплеснул такой фейерверк сумбурных образов, что даже элементарные слова застряли в горле. К счастью, Анна не заметила на лице молодого человека признаков внутреннего хаоса. Ее внимание было приковано к бурым пятнам на кисти его руки.
   - Смотри, он тебя поранил!
   На тыльной стороне левой ладони виднелся отчетливый глубокий рубец. Орион мгновенно провернул в памяти картину происшествия. В падении, защищая от травм Анну, он проехал рукой по осколкам стекла. Свернувшаяся кровь белесой скорлупой прилипла к коже, смешавшись с кровью Продукта.
   - Нет. Пустяки. Ерунда.
   Он пошел, почти побежал прочь.
   - Орион, что с тобой? - раздалось вслед, но он не рискнул оглянуться.
   Анна, Анна, Анна... - он поймал в мыслях бессмысленное повторение ее имени.
   Отражение плавало в зеркале. Правильные черты лица, стильная прическа, яркие карие глаза. В художественных романах и поэтических произведениях, которые он перечитал в огромном количестве, когда готовился к "контакту с объектом наблюдения", всегда описывали красивых мужественных умных мужчин. Он предстал перед девушкой именно таким. И легко завладел ее сердцем. И так же легко она крикнула ему вчера - я тебя ненавижу.
   "...сосуд, в котором пустота, или огонь, мерцающий в сосуде?"... Поэт был прав. Не внешность определяет человека, - с тоской подумал Орион. - Сегодня я спас ее жизнь. Я был ей нужен, и она снова посмотрела на меня, как... определение не находило места ни в одном известном ему слове.
   Второй источник сознания распахнулся, и поток путаных суждений устремился в рассудок, минуя механизм аналитического вывода.
   Я отдам ей всего себя, - шальная мысль легла на крылья мечты и понеслась в безоблачные дали. Но разум безжалостно обрушился на беспечные грезы и расплющил их о каменную стену лжи.
   Усугубляя отвратительное состояние, память развернула перед глазами обезображенный человеческий труп. Орион с ненавистью посмотрел на белое лицо в зеркале.
   - Все, к чему я прикасаюсь, рушится и горит!
   Зеркало скривило идеальный лик в отчаянный оскал.
   - Я не живу!
   И Орион саданул кулаком в правдолюбивое стекло. Звон осколков по кафелю совпал с призывным сигналом на терминале внутренней связи. Перелив повторился. Третий раз. Четвертый.
   Индивид нехотя подошел к пульту. Он не сомневался, что вызов исходит от доктора Жулавского, поэтому даже не взглянул на системную панель, где светился код абонента.
   - Да, Филипп Алексеевич, - в последний момент приглушив тяжелый вздох, произнес индивид в микрофон.
   - Орион.
   Этот голос способен был перевернуть для него весь мир.
   - Анна? - ни силлогизмов, ни формулировок, ни выводов в голове не осталось.
   - Орион, ты можешь мне помочь? - смущение и надежда трепетали на другом конце провода. Его молчание она расценила по-своему. - Ты, наверное, отдыхал? Извини, пожалуйста...
   - Нет-нет, Анна, я в вашем распоряжении!
   - Григорий, мы же давно перешли "на-ты". Ты забыл? - ее дыхание билось в динамике, будто норовило прикоснуться к собеседнику.
   - Зови меня Орион, - с трудом выговорил индивид. - Где ты?
   - Рядом, в холле. Тамара пропала. Я ищу ее уже битый час.
   Орион выпрямился над терминалом.
   - Она же была в своей комнате, - пробормотал он и вспомнил, что после нечаянной встречи с Анной в оранжерее так и не видел девочку. - Я иду, подожди минутку. Я мигом.
   Он поспешно переодел рубашку, прицепил галстук и, вовремя заметив на руке следы порезов после удара в зеркало, кинулся к умывальнику. Взъерошенный и бледный, индивид предстал перед девушкой спустя пять минут.
   Сначала Орион и Анна осмотрели комнату Тамары. Длительного следствия не потребовалось: сразу стало ясно, что со вчерашнего вечера она сюда не заходила. Тщательное "прочесывание" оранжереи также не дало положительных результатов. В лабораториях девочку не видели. Выйдя в коридор после разговора с очередной группой сотрудников, Орион подумал, что даже если Тамара побывала возле них, это осталось незамеченным: люди на базе были заняты либо собой, либо своей работой.
   В столовой для персонала кто-то припомнил, что ребенок вроде бы вертелся поблизости.
   - Ну, это радует, - безо всякой радости подытожила Анна. - Она хотя бы поела.
   Орион молча согласился.
   Они посмотрели друг на друга и дружно улыбнулись. Напряженность улетучилась.
   Поиски были продолжены. Незаметно потек разговор, и Орион ощутил странную легкость внутри себя. Он уже не подстегивал анализатор, не доводил до перегрузки диагностику внешних условий, не разыскивал заблудившиеся слова и не пытался впихнуть в русло логики то, что произрастало из "второго источника". Анна шла рядом, иногда касалась плечом его руки, увлеченно говорила о Тамаре, о лаборатории, о Филиппе и Стасе. Он отвечал, и обоим было...
   Тамара назвала бы это состояние "хорошо", - подумал он.
   К полуночи, обшарив все доступные помещения, оба присели на скамейку в оранжерее и устало переглянулись.
   - Где мы еще не были? - безнадежно спросила Анна.
   - В кабинете у Филиппа Алексеевича, - Орион расслабил узел галстука. - Но я туда не пойду. Он с меня три шкуры спустит, если узнает, что девочка бесследно исчезла.
   Анна захихикала.
   - Я сегодня думала, что Продукт тебя на куски разорвет, а все получилось наоборот. Так что братцу до твоих "шкур" не добраться!.. Орион, а как ты пришел к Филиппу?
   Парень не сразу нашел, что сказать.
   - Я был его студентом. Он меня учил, если точнее.
   - Ты по профессии биолог?
   - Я пока не выбрал специализацию.
   Ложь. Он старался "выключить" аналитическое мышление, вернуться ко "второму источнику" и излить правду, какой бы страшной сейчас она ни казалась. Но вдруг догадался, что именно "второй источник" не дает истине вырваться наружу. Не хватало сил своими руками обрубить тонкую нить, связывающую его и девушку. Рассудок выстроил не менее трех возможных путей развития событий, и все приводили к одному выводу: полный разрыв отношений.
   Прости, Анна, прости меня за эту ложь. Я не могу тебя потерять, мысленная фраза родилась непроизвольно.
   Он плотно сжал губы и отвернулся, чтобы лицо под воздействием бесконтрольной мимики не выдало его с головой.
   - Скажи честно, - Анна не старалась понять, почему он побледнел, - зачем ты заговорил со мной в сквере? Ведь ты мог повесить на меня этот чертов передатчик в трамвае, в кафе, да где угодно!
   - Ты мне понравилась... - сорвался ответ, и он осознал, что теперь говорит чистую правду.
   Анна поддалась уговорам Ориона и отправилась спать.
   - Ты все-таки попробуй ее отыскать, - сказала она напоследок. - Томочка не подарок, но жаль будет, если с ней что-то случится.
   - Она тебе не симпатична? - изумился Орион.
   - Честно, я ее боюсь. Она как будто мысли читает.
   - А разве это плохо?
   Он пожалел, что задал вопрос. Анна как-то странно посмотрела на него, улыбнулась и, попрощавшись, ушла к себе.
   Орион опасался, что в суматохе, когда Стас вызвал вооруженную охрану, Тамара незаметно проскочила в лифт и, таким образом, может разгуливать и в подвальных помещениях, и в гаражах на наземном этаже, и даже вне стен базы. В последнем случае существовала вероятность ее встречи с братом. Необъяснимый страх опять заполз в мозг. Признаться себе, что боится контакта с Глебом, Орион не решился. Да и оснований для серьезных опасений у него не было: как бы силен ни казался этот человек, случись им столкнуться в поединке, у Ориона имелись бы явные преимущества - он обладал нечеловеческой мощью и реакцией, владел всеми известными приемами борьбы, контролировал повреждения и надежно закрывался от боли.
   Осознав, куда привела мысль, индивид оторопел. Такой глупости от рассудка он не ожидал.
   - Вот это понесло. На дуэль собрался! - пробормотал он себе под нос, направляясь к лифтам. - Стас бы сейчас слезы от хохота утирал... Прибыли.
   Это последнее получилось само собой, когда до сознания дошло, что он разговаривает с собственной особой. Аналитика сделала реверанс и выдавала список из десятка медицинских терминов, соответствующих нынешнему состоянию. Запросив причину, Орион обнаружил еще более нелепую мысль: априорно заданное условие "наличие соперника". Он понял, откуда вылезла эта бредовая идея "второй источник". Индивид поспешно навел порядок к голове.
   Поиски Тамары Орион продолжил на нулевом ярусе базы, отведенном под склады. Сюда имели доступ многие, но желание без дела шататься в темных лабиринтах ни у кого из персонала не возникало. Прачечная и несколько хозяйственных комнат располагались в тупике слева от лифта и были единственным активно посещаемым местом. Здесь Тамары не оказалось. Орион постоял в темноте с закрытыми глазами, настраиваясь на ночное зрение, и уверенно направился дальше по коридору.
   Признаков девочки нигде не было видно. Орион дошел до конца, заглянул в несколько боковых рекреаций и повернул к лифтам. Но тут внимание привлек крошечный черный шарик, застрявший в щели на стыке двух листов половых покрытий. Индивид осторожно поднял находку двумя пальцами, но шарик рассыпался в руке мелкой пылью.
   Земля из оранжереи, - понял он и внимательно осмотрел пол. - Тамара?
   Второй катышек грунта валялся в тупиковой рекреации поодаль. Орион обошел помещение и обнаружил еще один след на стене в том месте, где обшивка едва заметно отставала от несущей конструкции. Земля осталась на ребре покрытия, как будто кто-то отгибал его длинными ногтями, под которые забился грунт. Индивид бесшумно потянул тонкий пластиковый лист, и тот легко поддался. За обшивкой виднелась отчетливая полоса, обозначившая дверь. Кодовый замок отсутствовал, зато он обнаружил щель для обычного металлического ключа.
   Базу реконструировали на основе старого объекта неизвестного назначения, Орион рассмотрел замочную скважину: ее использовали довольно часто. - Обшивка новая, следовательно, помещение умышленно урезали, - он быстро просчитал в уме размеры основного яруса, где жили и работали сотрудники лаборатории, и сравнил с размерами подвалов. Получились приблизительно равные величины. - Нет. Дверь ведет за пределы используемой в настоящее время площади. В таком случае на поверхности должны оставаться признаки подземных сооружений...
   Он тщательно восстановил в памяти вид "мертвой зоны", окружающей основное здание базы, и не увидел ни одной детали, указывающей на присутствие бункеров, кроме внешнего люка "черного хода".
   Остается предположить, - Орион продолжил анализ, - что подземные объекты не подлежали реконструкции и были частично демонтированы. Отсюда следует, что неизвестный из персонала несанкционированно открыл проход в перекрытые секции.
   Индивид еще раз осмотрел земляной след на обшивке, взглянул на свои пальцы и уточнил вывод:
   Неизвестная. Размер и длина ногтя указывают на принадлежность женщине.
   Он оборвал рассуждения, поскольку думать в подобном режиме о Тамаре было крайне сложно. Орион вспомнил ее тощие маленькие руки.
   Нет. Девочки здесь не было. Подземный объект использует кто-то другой. Цель... Не известна.
   Визуальную и аналитическую информацию, полученную в подвалах, Орион решил оставить "про запас" и в будущем провести собственное расследование.
   На электронном табло в жилом крыле базы светились цифры "02:17". Начинать поиски в "мертвой зоне" в такой час было бессмысленно, и Орион вернулся в свою комнату. Первое, что бросилось в глаза - крупные буквы на экране компьютера: "Зайди ко мне немедленно!!!" Послание пришло 15 минут назад. В таких случаях Стас произносил либо "Черт его дери", либо "Что б его". Ориону больше нравилось первое.
   - Черт его дери, - высказался он вслух и потащился к боссу.
   Из кабинета Филиппа раздавались невнятные голоса. Секретарши Катеньки, разумеется, на месте не было, и Орион вошел к доктору Жулавскому без стука и доклада.
   Тамара сидела на полу, вжавшись спиной в письменный стол, и всхлипывала. Анна без прически и макияжа в длинном "домашнем" халате обнимала девочку за плечи. Филипп расхаживал по кабинету красный от гнева и, как видно, уже выговорившийся вдоволь. Тут же находился Стас. Первого помощника выдернули прямо из постели, и он неуютно поеживался в широкой полосатой пижаме и шлепанцах.
   - Где тебя черти носили? - Филипп накинулся на Ориона.
   Лучше промолчать, - целомудренно решил тот.
   - Объясни мне на милость! Как она сюда попала?!
   - Кто?
   - Девчонка, болван!!
   - Филипп, - попыталась одернуть брата Анна, но тщетно.
   - Она сидела в моей личной лаборатории! Откуда у нее доступ? Как эта дура догадалась открыть дверь?!
   Орион поднял взгляд на Стаса. Тот пожал плечами.
   - Я тебя спрашиваю! - Филипп подскочил к индивиду. - Откуда у нее доступ?!
   - Я не знаю, - спокойно ответил Орион. - Прошу вас, успокойтесь, Филипп Алексеевич. Вы пугаете девочку.
   Доктор Жулавский побагровел. Впервые его творение разговаривало с создателем в таком тоне.
   - Он делает одинаковых! Он делает неправильно! У них не будет настоящего цветка! - Тамара вырвалась из рук Анны и кинулась к Ориону. - Скажи ему, что он делает неправильно! Нельзя рисовать два раза! Он нарисовал машиной! Так нельзя! Так неправильно!
   Видимо, это было первое высказывание Тамары с момента ее обнаружения, потому что все присутствующие как по команде застыли и уставились на девочку.
   - Тамара, я не могу тебя понять. Не плачь. Скажи мне еще раз, - Орион говорил мягко и удивительно спокойно. - Попробуй по порядку.
   Она закивала и, игнорируя остальных, обращалась теперь только к индивиду.
   - Он делает таких, как ты. Он нарисовал твой цветок четыре раза. Это неправильно. Нельзя рисовать один и тот же цветок. Он рисовал не рукой, а машиной! Не он рисовал, а... компутер, - морщась, выговорила она непривычное слово. - Такой цветок не оживет. Им будет очень больно. И тебе будет больно, и мне, и Глебу. Земле будет больно!
   - Что такое цветок, Тамара? - глядя девочке в глаза, спросил Орион.
   - Цветок это... это... Это то, что внутри!
   - Где он его нарисовал?
   - На камушке, - она завертела головой и вдруг просияла. - Вот он, цветок! Это твой цветок, Орион!
   Все дружно оглянулись в направлении ее руки. На проекционной матрице застыла картинка кристалла с узором.
   Анна оторопело смотрела на экран. Части мозаики складывались в уме в законченную картину. Модуль управления определяет личность индивида. На камне выгравирован набор линий. Рисунки матери - абстрактные узоры. Девочка углядела в них "портреты". Отец и мать работали вместе... Открытие не укладывалось в голове. "Невероятно! Обычные линии на обычном камне, и это строит живой организм?"
   Филипп впялился в экран, как в божий лик. Ответ, который он безуспешно разыскивал годами, стоял на пороге.
   - Тамара, почему нельзя рисовать цветок два раза? - осторожно продолжал расспрос Орион.
   - Потому что нельзя! Нельзя на земле два одинаковых! Это неправильно!
   - Спроси ее, как рисуется новый узор? - выдохнул Филипп.
   Орион обнял Тамару одной рукой и тем самым развернул к себе лицом.
   - Ты видела четыре таких камушка? - прозвучал его вопрос.
   Стас зашикал на Филиппа, и тот проглотил возмущенную тираду.
   - Да! Четыре камушка лежат в четырех ящиках из глины.
   - Где? - Орион чувствовал, как вновь закипает "второй источник".
   - Там! За стенкой. Там страшно. Там неправильно!
   Она ткнулась лицом ему в грудь и притихла.
   - Тамара, давай я провожу тебя в твою комнату, - Орион бережно отстранил девочку и нашел ее ладошку. - И принесу тебе ужин. Ты голодна?
   - Я боюсь. Тут все ненастоящее. Потому что у него страшный цветок, - она мотнула головой в сторону Филиппа. - Очень страшный цветок из звезд. Я никогда такого цветка не видела.
   - Пойдем, малыш, - Орион уверенно направился к выходу.
   - Куда ты ее ведешь? - выкрикнул доктор Жулавский.
   - Куда положено вести ребенка в такое время, - откровенно огрызнулся Орион. - В постель.
   Анна смотрела на закрывшуюся за Орионом и Тамарой дверь, на пунцового от ярости Филиппа и на Стаса, тщетно сгонявшего с лица ликующую мину. "Он что же, радуется, что Филиппу дали пинка?" - подумала Анна и поняла, что разделяет его чувства.
   - Пожалуй, и мне пора в кроватку, - она встала. Ощущение нерешенного вопроса осталось где-то в подкорке.
   - Анна!
   - Фил, нам всем надо успокоиться. Девчонка тебя боится. Постарайся не орать на нее, ладно? Я догадываюсь, это нелегко. Но уверяю тебя: толк от нее будет лишь в том случае, если она чувствует себя хорошо... Господи, ну и денек!
   Глава 19
   Становление
   - Аза...
   - Да, милый?
   - Помнишь, как мы ездили на озера?
   - Помню, - узкие длинные ногти нежно скользнули по худой почти безволосой груди.
   - Как нам было хорошо там вдвоем...
   - Я помню, Филипп, - она прильнула к его плечу.
   - Сколько лет назад это было? Пять? Шесть?
   - Не важно, милый. Мы помним, значит - не важно.
   Филипп закрыл глаза и откинулся на подушки.
   - Когда я закончу свою работу, мы поедем на озера снова... Ты обижаешься на меня?
   - За что, милый?
   - Я уделяю тебе слишком мало внимания. А ты такая прекрасная... Почему ты осталась?
   - Я люблю тебя. Я буду ждать, когда ты достигнешь своей великой цели.
   - Осталось немного, Аза. Я почти, почти у цели! Сегодня я понял нечто кардинальное! Нечто фундаментальное! Потерпи, дорогая. Скоро я буду твой весь полностью... Как сейчас!
   Он обхватил женщину за талию и крепко прижал к себе...
   Успокоить Тамару оказалось непросто. Стоило ей задремать, как кошмарные сны вцеплялись в хрупкое сознание, и девочка с криком вскакивала на кровати. Орион не стал применять медицинские препараты. Она нуждалась не в лекарствах, а в простом человеческом тепле, но как ни старался индивид приласкать ребенка, ничего кроме неуклюжих фраз у него не получалось. И не мудрено. В его собственной голове поселился такой сумбур, что в пору было лечь и вырубить все мыслительные процессы на неопределенный срок.
   Филипп трижды вызывал индивида, но Орион игнорировал "звонки". Четвертый сигнал пришел от Стаса. Выслушав сбивчивые объяснения, он бросил в ответ всего одну фразу: "Отдохни. Потом поговорим". Орион смекнул, что Стас связан присутствием босса. Собравшись, он ровным голосом подтвердил полученное распоряжение и выключил терминал. Впрочем, отдыхать он не планировал. Предстояло найти Анну. Он настроился на трудный разговор. Если девушка догадалась, о чем твердила перед экраном Тамара, беседа получится короткой. Если нет... он усилием воли приглушил логический вывод.
   Ближе к полудню, когда Тамара, наконец, крепко заснула, индивид перепрограммировал дверную панель и быстро вышел, заблокировав замок. Теперь в комнату девочки могли попасть только ее хозяйка и сам Орион. Личный код доктора Жулавского индивид исключил из базы доступа с особой тщательностью.
   Знакомый волнующий голос доносился из столовой. Орион остановился возле настежь распахнутых дверей. Анна сидела за столиком и непринужденно пересмеивалась с местным компьютерным гением, именовавшим себя "Старик Юникс". На базе его хвастливые байки знали наизусть, и перед новой слушательницей парень изощрялся пуще прежнего.
   Заметив молодого помощника Филиппа, Анна встала, отмерила "Старику Юниксу" положенную дозу улыбки и, извинившись, выскользнула вон.
   - Я тебя искала, - она взяла Ориона за руку. - Ты такой странный сейчас. Ты успел отдохнуть?
   - Немного.
   Она не догадалась, - с грустью подумал индивид. - Я для нее все еще человек.
   - Что с тобой? Что тебя тревожит? Ты переживаешь из-за девочки? продолжала Анна, увлекая Ориона за собой.
   - Тамара успокоилась и уснула. Я переживаю за тебя.
   Анна остановилась у перил длинного узкого балкона, опоясавшего зал-оранжерею. Внизу зеленели искусственные посадки, и лениво журчал по имитированной горке безликий фонтан.
   - Ты мне сказала по телефону. Помнишь? - Орион осекся, не решившись повторить вслух навсегда запечатленную памятью фразу.
   На лицо девушки легла тень тоски.
   - Я не знаю, почему я так сказала. Нет, Орион! Это, наверное,... наверное, правда! У меня было несколько мужчин, я думала, что любила их. Но ты... ты особенный.
   У него перехватило дыхание.
   - А Глеб? - произнес он.
   - Что Глеб? - удивленно вскинулась Анна. - Он друг детства, и всё. К тому же...
   Орион видел, как она борется с сомнениями. Действительно, журналистка и влюбленная женщина воевали сейчас в ее рассудке. Слова то подкатывались к горлу, то отступали под натиском профессиональной скрытности.
   - Глеб - индивид?
   - Тамара сказала? - Анна почувствовала облегчение. Журналистка и женщина остались каждая при своем. - Его создал мой отец незадолго до краха. Глеб был честным парнем. Благородным, как рыцари, - она усмехнулась. - Я его не понимала...
   Орион не смог определить, что именно породило в ее тоне грустные нотки: воспоминание об отце, ощущение непонимания или... потеря близкого друга.
   - Орион. Ты отдал приказ его убить?
   Тот поспешно качнул головой.
   - Он жив, Анна.
   Пусть лучше у меня на дороге встанет соперник, чем новая ложь! - Орион отчаянно атаковал рассудком "второй источник" и опешил: ничего, кроме второго источника в сознании больше не было.
   - Ты наврал Филиппу, что ли? - отреагировала Анна самым что ни на есть банальным образом. Глаза ее восторженно заблестели.
   - Да, как-то так... - промямлил Орион и отважился продолжить: - Анна, Глеб дорог тебе?
   Она отодвинулась слегка. Думать больше не хотелось. Душа жаждала ухватить невесомую цепь удивительных чувств, зревших в сердце, притянуть к себе, запутаться в обворожительной паутине, забыться, прикоснуться к мифическому образу любви, поднимающемуся из праха древности.
   - Это не то, что ты считаешь, - неловко высказалась она. - А я сама ничего уже не понимаю. Все носятся с собственными целями, топчут других, сами попадают по ноги, толкутся на месте, бегают по кругу. Весь мир превращается в сумасшедший дом! И вот появляешься ты, - румянец выступил на бледных щеках, и я не знаю: то ли люблю тебя, то ли преклоняюсь, как перед идолом любви. Орион, я хочу сбежать куда-нибудь, где нет лжи и лицемерия. Где мне не придется постоянно помнить о выгоде, скрывать себя от себя самой! Иногда мне кажется, что я хочу стать индивидом, и, как Глеб, услышать голос земли. И жить с этим голосом в сердце. Или забыть про все на свете, спрятаться, исчезнуть... Но ты! Я смотрю на тебя и хочу любить!
   - Анна, - он тронул ее плечо, но тут же отдернул руку. - Я не имею права лгать тебе. Я решил сегодня, что обязан сказать...
   В ее влажных глазах замерло ожидание.
   - Я... ты мне очень дорога. Я, наверное... люблю тебя. Но я... - он выпрямился, одним махом отбросив неуверенность. - Я - индивид доктора Жулавского. Твой брат создал меня.
   Анна побелела. Ладони потянулись к лицу и застыли, прижав приоткрытые алые губы.
   - Боже... - голос затерялся в воздухе. - Орион, нет!
   - Я говорю правду, Анна. Прости меня.