Страница:
Серьезное преимущество в крейсерском флоте (15 тяжелых и 38 легких крейсеров), в эсминцах (их было около 200, большинство "старой" постройки) и миноносцах существенно снижалось тем, что крейсерские и легкие силы особенно полно были рассредоточены по океанам и морям, и очень многие обеспечивали охрану подступов к побережью метрополии.
Весьма существенным фактором был также подводный флот Германии, боевым возможностям которого очень "помогло" и стратегическое изменение обстановки - летом 1940 года, после капитуляции Франции, немецкий военно-морской флот получил базы непосредственно на атлантическом театре военных действий.
В Лориенте, Бресте, Ля Рошели, Сен Назере верфи были задействованы в программе строительства подводных лодок. Отсюда субмарины Деница выходили в Атлантику и наносили с каждым месяцем все более чувствительные удары по британским кораблям. Немецкие рейдеры-перехватчики торговых судов, оперирующие на главных линиях мирового судоходства, получили указание конвоировать трофейные суда в французские порты.
Стратегически важным было и то, что Кригсмарине заранее вывела в Атлантику целую флотилию нефтеналивных и грузовых судов для осуществления дозаправки рейдеров и субмарин прямо в океане, что существенно расширяло возможности боевых действий.
Получалось так, что громадный, прославленный, образцовый, самый сильный в мире британский военно-морской флот к началу Второй мировой войны не мог обеспечить одновременное выполнение всех четырех стратегических задач, которые совершенно обязательны для жизни Британской империи.
Он уже не был в состоянии осуществить полный контроль над Северным морем и проливами, подавить или намертво запереть германский флот в Балтике.
Не мог обеспечить полный контроль за Средиземным морем - и тем самым обеспечить судоходство через Суэцкий канал, поддержание управления североафриканскими и ближневосточными колониями, и в дальнейшем, как оказалось, только ценой громадных потерь и перенапряжения сил едва только добился решения чисто военных задач - как в битвах за Крит и Мальту.
Не мог обеспечить полную охрану трансатлантических коммуникаций.
А с учетом действий Японии - не мог реально обеспечивать большой объем военных и транспортных операций в Индийском и Тихом океанах.
В 1938 - 1939 году для Германии сложилась ситуация "сейчас или никогда". Британский флот переживал серьезнейшую реконструкцию, но к началу сороковых должен был обновиться и, как оно и случилось в реальности, значительно усилиться.
Не исключено, что в отношении второго союзнического флота, французского, существовали совершенно определенные планы использования - и этому помешала только операция, которая до сих пор в известной мере остается тенью в англо-французских отношениях (впрочем, "теней" там за последние пару тысяч лет накопилось немало).
Маленькая справка для тех, кто слышал краем уха о героических французских моряках, которые пошли на уничтожение своего флота, чтобы он не достался гитлеровцам.
Через шесть месяцев после капитуляции Франции, когда французской флотилией в Оране командовал адмирал Женсу, там появился адмирал Соммервиль на "Худе" в сопровождении авианосца "Арк Ройял" и линейных кораблей "Валиант" и "Резолюшен". Приказ, полученный из Лондона, звучал так: "...власти опасаются, что французские корабли могут попасть в руки Гитлера, и потому адмирал Соммервиль должен уговорить адмирала Женсу присоединиться к британскому флоту, либо отправиться в какой-либо французский или британский колониальный порт, либо просто затопить корабли".
Женсу ответил решительным отказом.
Соммервиль с сожалением приказал поднять флаги, дававшие приказ открыть огонь, и орудия "Худа" вместе с орудиями остальных кораблей открыли огонь по кораблям того самого адмирала, под флагом которого "Худ" шел совсем недавно, во время совместной операции против Кригсмарине.
Французский флот был уничтожен, погибло 1500 моряков.
Французский флот не присоединился к флоту союзника, Британии.
Французский флот не ушел ни в один из множества портов ни собственных колоний, ни английских.
Французский флот не ушел даже в нейтральную страну, где мог интернироваться.
Французский флот не стал даже открывать кингстоны, чтобы если не предотвратить, то отсрочить попадание боевых кораблей в Кригсмарине...
Часть 2
деяние
Гитлер - так же точно, как многие не только военно-морские, но и политические лидеры Англии, США и Японии, не говоря уже Сталине, 3 - обожал большие корабли. Его восхищала мощь линкоров, он мог часами обсуждать их техническое оснащение, хотя о стратегии и назначении военно-морского флота имел, скажем так, весьма сухопутные понятия.
Впрочем, немного на свете найдется мужчин, которые совершенно равнодушны к большим кораблям. Возможно, это и в самом деле тупиковая ветвь развития военно-технической мысли, но образ громадного корабля впечатляет и пробуждает чувства, восходящие к известной эстетической категории возвышенного. Самое могучее, самое величественное из военных творений человечества: соединение мощи и лаконизма, тяжеловесной грации со строгостью, даже суровостью обводов, точным и строгим балансом объемов и даже деталей...
А как они, броненосные гиганты, преодолевали шторма, как вздымались стволы и грохотали их исполинские орудия!
Как входили они в гавань, изменяя, измельчая самим присутствием своим масштаб всего построенного на суше, как выстраивалась команда на их палубе - целая армия...
Психологический аспект.
Немало слов было сказано о мистическом сознании Гитлера и многих из нацистской верхушки. Наверное, и в самом деле могучие военные корабли вызывали у политических вожаков некую внутреннюю перекличку с образами великих воинственных богов скандинавской мифологии; возможно, в их сознании линкор-громовержец - пусть не сам Тор, но нечто созвучное с молотом Тора, сокрушительным молотом.
Впрочем, эта символическая-мистическая перекличка была не только озвучена давно, но и являлась основой реальных действий. Каждый военный корабль считался в известной мере символом и это подчеркивалось и в их названиях (например, тяжелый крейсер "Дойчланд" скоро был переименован для наци, естественно, была невыносима мысль, что "Дойчланд", "Германия", может быть пущен на дно, а от военных потерь никто не застрахован), и в их боевом использовании - со временем строжайшие приказы запрещали главным кораблям Кригсмарине вступать в бой с тяжелыми английскими кораблями.
Были у фюрера, естественно, и прагматические соображения - он понимал главное, то, что в принципе нельзя не понимать никому, кто собирается победить или хотя бы подчинить себе Англию: в годы до Второй мировой войны действительно великой державой, грозным, а возможно и несокрушимым противником, являлась не собственно Англия, а Великобритания, империя, раскинувшаяся на полмира. И единственная реальная возможность "поставить Англию на колени" была - прервать пути снабжения Британских островов. Оккупация собственно Англии при этом не обязательна (операцией "Морской лев", высадкой сухопутной армии на Острова, Германия долго и сознательно англичан пугала, одёргивала и сдерживала, но на самом деле откладывала её на неопределенное будущее4): достаточно скоро наступит время, при успешном для Германии исходе битвы за Атлантику, - когда британская армия просто окажется неспособной к наступательным операциям.
Жизнь Британской империи, постоянное и в больших объемах снабжение, перевозку товаров и грузов по океанским и морским коммуникациям, обеспечивал крупнейший в мире военно-морской флот, в котором только линкоров было 155, а ещё авианосцы, десятки крейсеров различных классов, сотни миноносцев и других легких кораблей.
Как именно нейтрализовать Королевский флот и сорвать трансатлантические перевозки, с помощью чего и как это сделать, какова должна быть стратегия завоевания господства над Атлантикой - это следовало решать прежде всего гросс-адмиралу Эриху Редеру, главнокомандующему Германским ВМФ, Кригсмарине (с 1928 по 1943 годы)
Биографическая справка.
Эрих Редер был к тому времени, когда возглавил ВМФ, не молод (родился в 1876 году в Вандсбеке), служить во флоте он начал с 1894 года. Большую часть Первой мировой войны он командовал крейсером, затем какое-то время прослужил начальником штаба адмирала фон Хиппера, командующего линейными крейсерами Флота Открытого Моря. В 1928 году был назначен начальником Главного морского штаба и остался в этой должности после прихода к власти НСАП.
Хотя после Второй мировой войны Редер оказался на скамье подсудимых Нюрнбергского процесса и был осужден к пожизненному заключению6, активным "наци" он не был; большинство исследователей склоняются к мысли, что роль Редера в том, что из всех родов войск и гражданских учреждений Третьего Рейха именно военно-морской флот был относительно слабо охвачен нацистской идеологией, достаточно велика.
Редер сразу же после поражения Германии в Первой мировой написал серьезный многотомный труд по истории военного флота Германии; большинство его стратегических решений и предначертаний были верными (во всяком случае, в замысле), а ряд важных документов свидетельствуют о весьма трезвом взгляде на вещи. Одной из существенных основ его взгляда на историю Первой мировой было то, что он считал: поражение Германии впрямую связано с неправильным использованием, со слабой реализацией возможностей военно-морского флота.
Он понимал значение и подводного флота, и морской авиации, технических новшеств, разведывательного и организационно-технического обеспечения; но в душе, как большинство военных моряков старой закалки, оставался "линкорщиком". Так часто бывает с людьми, даже очень умными и одаренными: холодный рассудок подсказывает одно, а на практике принимаются иные решения и совершаются иные действия.
Под руководством Редера была разработана большая программа германского военного кораблестроения ("План Z"), рассчитанная на реализацию до 1944 года.
Большинством военных историков до сих пор считается, что полная (и своевременная!) реализация этой программы дала бы Германии сбалансированный военно-морской флот, который мог если не выиграть, то существенно осложнить "битву за Атлантику" и как следствие реально повлиять на судьбу Англии.
Конечно, здесь приходится вновь прибегать к сослагательному наклонению - "если бы план военного строительства был реализован"... - прекрасно понимая, что этого не произошло; но, наверное, не произошло не только потому, что в реальности не произошло и все тут, но потому, что произойти и не могло - конечным итогом ведь должно было бы стать не просто создание своего мощного флота (кстати, многие аналитики считают, что экономика Германии с этим вообще бы не справилась, во всяком случае без жесткого секвестрирования других расходов), - а достижение если не превосходства, то паритета с Англией.
Там же, в Соединенном Королевстве, вовсе не собирались ожидать этого печального момента и уж наверняка напрягли бы все экономические ресурсы империи для сохранения в общем-то подавляющего преимущества.
Но и по "Плану Z" предполагался очень (слишком!) большой упор на создание больших "артиллерийских" надводных кораблей, а количество и качество авианосцев уже в самом плане было занижено по сравнению с реальными потребностями создания сбалансированного флота; явно недостаточно предусматривалось и создание "легких сил" флота - эсминцев и тральщиков. 7
По плану "Z", который приобрел документальные очертания в феврале 1939 года (через пять лет после того, как Германия стала все решительнее отходить от Версальского договора и последующих ограничений и стремительно милитаризоваться), Кригсмарине должны были выглядеть к 1944 году примерно так:
6 больших линкоров водоизмещением порядка 56 тыс. тонн (2 линкора этого класса к тому времени они уже существовали на той или иной степени готовности - это "Бисмарк" и "Тирпиц"), два линкора водоизмещением 31000 тонн ("Шарнхорст" и "Гнейзенау"), 3 линейных крейсера такого же водоизмещения с 6 орудиями калибра 380 мм, 3 "panzerschiffe", или, как часто говорят, "карманных линкора", 2 авианосца, легкие крейсера, эсминцы, около 200 подводных лодок, в том числе эскадренные, артиллерийские и минные заградители.
Редер считал, что при выполнении этой программы "...перспективы разгрома британского флота и перекрытия путей доставки нефти, или, другими словами, окончательного решения британского вопроса, выглядели достаточно благоприятными".
Справедливо отмечают, что "благоприятные перспективы" возможны были только в том случае, если бы ни Англия, ни Франция, ни США не предприняли за пять лет ровно никаких мер по усилению и модернизации своих ВМС. Но даже если бы по какому-то капризу истории или политики морские державы не придали достаточного внимания "ответным шагам", не организовали бы собственные действия, собственные программы по нейтрализации военных приготовлений Германии, грозный Кригсмарине выглядел все-таки архаичным.
В той же мере "идеология линкоров" сказалась и в реализации этой программы: спущенный на воду в 1938 году, до конца войны так и не был достроен первый авианосец, "Граф Цеппелин" (по замыслу - достаточно сильный авианосец, предназначенный для действий в составе крейсерских сил; основу палубной авиации предполагалось составить из "Ме-109" и "Ю-87"). Второй авианосец даже не получил названия, он то строился, то шел на разборку. Было также начато, но так и оставлено далеким от завершения срочное переоборудование в авианосец линейного крейсера "Зейдлиц", а настоящая палубная авиация только начала разрабатываться - и даже в разгар войны, когда необходимость авианосцев была окончательно осознана верхушкой наци, было дано заключение о невозможности ввести в строй "морские" варианты существующих самолетов раньше 45 - 46 года. Рейх не располагал традициями такого строительства и не обладал специалистами. Научиться очень многому можно - особенно в условиях войны, мощного духовного стимула, - но одномоментно это сделать нельзя.
На развитие (или отсутствие) авианосного флота, видимо, сильно сказалась позиция Геринга. Рейхсмаршал сосредоточил всю авиацию под своим общим управлением и командованием, и ни в коем случае не шел ни на что большее, чем допущение небольшой разведывательной авиации в составе флота; идея авианосцев как самостоятельных, объективно не подлежащих его руководству и контролю соединений, ему претила.
Кстати, надо отметить, что и в Королевском флоте были проблемы с Королевской авиацией, так что в какой-то момент палубная авиация почти вся осталась без летчиков, а в войну британский флот вступил с истребителями "фулмар" и торпедоносцами "суордфиш", которые на порядок уступали "мессершмиттам" и "юнкерсам". Но англичане очень быстро нагоняли пробелы...
Не только субъективно
Взаимоотношения Кригсмарине и Люфтваффе - предмет весьма серьезного разговора, который никак нельзя свести к личной неприязни между Редером и Герингом.
Да, конечно, гросс-адмирал ненавидел и презирал рейхсмаршала - и пользовался глубокой взаимностью. Эрих Редер был прежде всего офицером Германии, Геринг же - нацизма, не только офицер, но и политик. Но таких "контрастных" пар были в Рейхе многие тысячи, и по счету деяний разница между ними была не столь велика.
Да, конечно, в суровой трагедии, в которую превратилась судьба германского надводного флота, можно найти (и мы их отметим) не один десяток моментов, когда пассивность, неправильное или некорректное участие, а иногда чуть ли не демонстративное неучастие Люфтваффе приводило к драматическим перипетиям или даже к трагической развязке.
Да, несомненно, категорическая позиция Геринга, противодействующего созданию отдельной морской авиации, повлияла на структуру и боеспособность Кригсмарине.
Да, в Королевском флоте уже к тому времени существовал серьезный авианосный флот (6 авианосцев в строю и ещё 4 достраивались, вошли в состав флота в 1940 - 1941 годах), очень активно развивался авианосный флот США и не считаться с этим было просто нельзя.
И все-таки все перечисленное - лишь внешнее, лишь детали общей картины, которая складывалась с того времени, когда к власти в Германии пришли национал-социалисты и утвердились в парадигме мирового господства.
...Но линкоры строились - признанные специалистами очень удачными "Шарнхорст" и "Гнейзенау" водоизмещением по 32 - 38 тысяч тонн, вооруженные в главном калибре девятью 280-мм орудиями, двенадцатью 150 мм орудиями, в одиночных и двухорудийных установках, четырнадцатью 105-мм орудия в двухорудийных башнях и почти двумя десятками 37-мм и 20-мм зенитных автомата, а также двумя трехтрубными торпедными аппаратами.
За два-три года до начала войны в Европе были введены в строй три так называемых "карманных линкора"8 - оригинальное решение немецких судостроителей, корабли крейсерского водоизмещения (декларированное - 10 тыс. тн., реальное - 14-16 тыс. тн.), с дизельными двигателями, которые обеспечивали большую дальность автономного плавания (порядка 20 тысяч миль) и скорость в 26 - 28 узлов, вооруженные в главном калибре шестью мощными двенадцатидюймовыми орудиями;
- и наконец гиганты, на момент постройки крупнейшие военные корабли в мире: линкоры "Бисмарк" и "Тирпиц" водоизмещением свыше 46 тыс. тонн каждый.
Большие корабли сходили со стапелей верфей в Гамбурге, Киле и Вильгельмсхафене, вспарывали светлую балтийскую волну, поднимали стволы могучих орудий и словно символизировали сакральную германскую мощь. Так воспринимал их Гитлер; так воспринимали их тысячи военных моряков; так воспринимали их миллионы немцев.
Когда в 1939 году началась война, панцерники с большим запасом свободного плавания, "Адмирал Граф Шпее", "Дойчланд" и несколько подводных лодок сразу попытались перерезать торговые коммуникации, а в ноябре в море вышли тяжелые линейные крейсера "Шарнхорст" и "Гнейзенау". У побережья Исландии они обнаружили и быстро потопили британский крейсер "Равалпинди". Это был, несомненно, шок для Британии и ещё один стимул предельно форсировать развитие своего флота - прежде никогда ещё немецкие военные корабли так далеко к северу не забирались; кроме того, за два десятилетия Британия как-то отвыкла от реальности угрозы со стороны Германии на море.
7 сентября 1939 года был потоплен британский авианосец "Корейджес". Очень большие потери понес британский флот в Средиземном море (хотя это не было связано с действиями надводного флота Германии).
В 1940 году большая часть Кригсмарине обеспечивала поддержку вторжения в Норвегию. Там флот понес неожиданно тяжелые потери (в Нарвике погибла едва не половина всех эсминцев, огнем береговой батареи был выведен из строя тяжелый крейсер "Блюхер").
Чуть ли не единственный залп береговой батареи принес неожиданный результат: снаряд после нескольких рикошетов внутри крейсера попал в один из артпогребов и вызвал взрыв, который погубил мощный корабль. Специалисты долго анализировали этот эпизод; по всему получалось, что орудие такого калибра не могло нанести столь тяжелое повреждение - но, как говорится, на войне бывает и то, чего не может быть.
"Шарнхорст" и "Гнейзенау" под командованием адмирала Лютьенса обеспечивали высадку в Нарвике и имели краткое столкновение с линейным крейсером "Риноун". "Гнейзенау" получил три попадания и потерял несколько членов экипажа.
Потери были возмещены за счет трофеев: Кригсмарине получил 5 норвежских и голландских броненосцев береговой обороны, голландский крейсер и эсминец, 6 норвежских миноносцев, в том числе 4 - новой постройки, несколько тральщиков и сторожевых кораблей.
Двумя месяцами позднее, когда англичане эвакуировали из района Дюнкерка свой экспедиционный корпус (эвакуация сопровождалась несравненно меньшими потерями, чем Люфтваффе и Кригсмарине реально могли нанести политическое руководство Германии не оставляло надежд на выход Англии из войны и поэтому не стремилось в данном эпизоде нанести тяжелое поражение), соединение немецких кораблей вернулись в те же воды и потопили авианосец "Глориес" и два эсминца.
В том же году, 14 октября, отважный и удачливый немецкий подводник, капитан Прин, провел свою лодку по опаснейшему фарватеру прямо в главную базу Флота Метрополии, в Скапа-Флоу и точным торпедным ударом потопил линкор "Роял Оук".
Ситуация складывалась так, что впервые в истории у германского флота появлялся серьезный шанс в борьбе с флотом британским или, шире, в битву за Атлантику9.
К общим, как принято сейчас говорить, геополитическим соображениям следовало отнести и то, что в это время второй (или первый, как посмотреть) и наверное неизбежный противник Рейха, СССР, находился в дальней стадии подготовки к войне, но к 1943 году - не начни немцы первыми войну, - мог стать превосходящим на решающем для Германии, сухопутном ФВД.
В ЕДИНОМ СТРОЮ
"Битва за Атлантику" логично требовала перемещения основных сил Кригсмарине на французское побережье. В первые рейды надводные корабли выходили из Балтики, а возвращались (если возвращались) в порты Франции. После трагически завершенного рейда "Адмирала графа Шпее", о котором мы уже рассказывали, второй "карманный линкор", "Адмирал Шеер" вышел в июне из Германии в долгий рейд на просторы Атлантики и Индийского океана.
В сентябре 1940 года по проливам и через Северную Атлантику прошел весьма не скоро обнаруженный морской разведкой тяжелый крейсер "Адмирал Хиппер". После стычки с конвоем союзников он первым из тяжелых немецких кораблей прибыл в Брест. И наконец в феврале 1941 года адмирал Лютьенс снова вышел с "Гнейзенау" и "Шарнхорстом" на север, на этот раз на операции в Атлантике.
Проходя между Фарерскими островами и Исландией, они были обнаружены британским крейсером "Наяда", но бой не приняли, отошли на север, заправились из поджидавшего там танкера и через неделю под покровом темноты и тумана незамеченными прошли Датским проливом и вырвались на оперативный простор в зоны оживленного судоходства.
Крейсерство на коммуникациях оказалось эффективным: постоянно пополняя запасы топлива с кораблей снабжения, линейные крейсера за два месяца плавания потопили союзные суда общим тоннажем 116000 тонн. В тот же период несколько небольших конвоев было перехвачено и растерзано "волчьей стаей" подводных лодок Деница.
- Впервые в нашей истории, - заявил адмирал Лютьенс своим экипажам, немецким боевым кораблям удалось прорвать британскую блокаду. Так мы и будем двигаться к окончательной победе.
Момент назрел
...Битва за Атлантику близилась к кульминации, немецкие подлодки, боевые корабли и авиация добивались все больших успехов. С каждым месяцем потери союзников в Атлантике нарастали, в марте 1941 года стали наиболее тяжелыми.
Адмирал Редер прекрасно понимал, что ситуация складывается для него благоприятно, - таких потерь никто долго выдержать не мог. Теперь было самое время поставить все на карту. И он сообщил Лютьенсу, чтобы тот не тянул с приходом в Брест, потому что "Бисмарк" уже почти готов к выходу в море, а вместе с ним в новой операции в Атлантике должны будут принять участие "Шарнхорст", "Гнейзенау" и новый тяжелый крейсер "Принц Ойген".
Знаки судьбы.
В один прекрасный день на "Бисмарке" отрабатывали работы по ремонту повреждений рулей. Матрос Герберт Блюм из аварийной команды спросил вахтенного офицера, нельзя ли прикинуться убитыми и немного отдохнуть.
- Ну ладно, - усмехнулся офицер, - можете прикинуться мертвыми. Наденьте бескозырки задом наперед, ложитесь на палубу, и все будут знать, что вам каюк.
Когда учения закончились, тот же офицер заметил:
- Вероятность, что рулевой отсек будет поврежден, - один к ста тысячам.
Тогда на эту реплику никто не обратил внимания, но через несколько недель Блюму пришлось о ней вспомнить...
ПЕРЕЛОМНЫЙ МОМЕНТ
Миг судьбы.
Одно из самых увлекательных и популярных занятий в современной историографии - отыскание "судьбоносных" мгновений, когда создавалась переломная ситуация и от ближайших последующих действий или происшествий зависели самым серьезным образом все последующие эпизоды. Одно из таких "мгновений", несомненно - это последняя неделя марта и начало апреля 1941 года.
Это касается судьбы Британии.
На континенте у неё не оставалось больше союзников. США, которые поддерживали Англию и готовились к вступлению в войну на её стороне, находились за океаном и не располагали в Атлантике достаточно мощным военным флотом. Вермахт и Люфтваффе значительно превосходили армию и Королевский воздушный флот; вторжение на Британские острова пока что не предполагалось (не было ещё в достаточной мере ни переправных средств, ни достаточного обеспечения и прикрытия 60 дивизий, которые считались минимально необходимыми для покорения Англии). Да и принято было уже давно верхушкой наци стратегическое решение (план "Барбаросса") о широкомасштабном наступлении на СССР. Но установление действительной блокады в Атлантике, разрыв "кровеносных сосудов", питающих Англию, имело бы ничуть не меньшее значение для дальнейшего хода войны. Англию можно было не завоевывать в ходе тяжелейших десантов и сухопутных битв - через некоторое время она бы перестала быть непосредственной опасностью и пусть временно, но устранялась бы война "на два фронта", о гибельности для Германии которой вполне отдавало себе отчет и нацистское руководство.
Весьма существенным фактором был также подводный флот Германии, боевым возможностям которого очень "помогло" и стратегическое изменение обстановки - летом 1940 года, после капитуляции Франции, немецкий военно-морской флот получил базы непосредственно на атлантическом театре военных действий.
В Лориенте, Бресте, Ля Рошели, Сен Назере верфи были задействованы в программе строительства подводных лодок. Отсюда субмарины Деница выходили в Атлантику и наносили с каждым месяцем все более чувствительные удары по британским кораблям. Немецкие рейдеры-перехватчики торговых судов, оперирующие на главных линиях мирового судоходства, получили указание конвоировать трофейные суда в французские порты.
Стратегически важным было и то, что Кригсмарине заранее вывела в Атлантику целую флотилию нефтеналивных и грузовых судов для осуществления дозаправки рейдеров и субмарин прямо в океане, что существенно расширяло возможности боевых действий.
Получалось так, что громадный, прославленный, образцовый, самый сильный в мире британский военно-морской флот к началу Второй мировой войны не мог обеспечить одновременное выполнение всех четырех стратегических задач, которые совершенно обязательны для жизни Британской империи.
Он уже не был в состоянии осуществить полный контроль над Северным морем и проливами, подавить или намертво запереть германский флот в Балтике.
Не мог обеспечить полный контроль за Средиземным морем - и тем самым обеспечить судоходство через Суэцкий канал, поддержание управления североафриканскими и ближневосточными колониями, и в дальнейшем, как оказалось, только ценой громадных потерь и перенапряжения сил едва только добился решения чисто военных задач - как в битвах за Крит и Мальту.
Не мог обеспечить полную охрану трансатлантических коммуникаций.
А с учетом действий Японии - не мог реально обеспечивать большой объем военных и транспортных операций в Индийском и Тихом океанах.
В 1938 - 1939 году для Германии сложилась ситуация "сейчас или никогда". Британский флот переживал серьезнейшую реконструкцию, но к началу сороковых должен был обновиться и, как оно и случилось в реальности, значительно усилиться.
Не исключено, что в отношении второго союзнического флота, французского, существовали совершенно определенные планы использования - и этому помешала только операция, которая до сих пор в известной мере остается тенью в англо-французских отношениях (впрочем, "теней" там за последние пару тысяч лет накопилось немало).
Маленькая справка для тех, кто слышал краем уха о героических французских моряках, которые пошли на уничтожение своего флота, чтобы он не достался гитлеровцам.
Через шесть месяцев после капитуляции Франции, когда французской флотилией в Оране командовал адмирал Женсу, там появился адмирал Соммервиль на "Худе" в сопровождении авианосца "Арк Ройял" и линейных кораблей "Валиант" и "Резолюшен". Приказ, полученный из Лондона, звучал так: "...власти опасаются, что французские корабли могут попасть в руки Гитлера, и потому адмирал Соммервиль должен уговорить адмирала Женсу присоединиться к британскому флоту, либо отправиться в какой-либо французский или британский колониальный порт, либо просто затопить корабли".
Женсу ответил решительным отказом.
Соммервиль с сожалением приказал поднять флаги, дававшие приказ открыть огонь, и орудия "Худа" вместе с орудиями остальных кораблей открыли огонь по кораблям того самого адмирала, под флагом которого "Худ" шел совсем недавно, во время совместной операции против Кригсмарине.
Французский флот был уничтожен, погибло 1500 моряков.
Французский флот не присоединился к флоту союзника, Британии.
Французский флот не ушел ни в один из множества портов ни собственных колоний, ни английских.
Французский флот не ушел даже в нейтральную страну, где мог интернироваться.
Французский флот не стал даже открывать кингстоны, чтобы если не предотвратить, то отсрочить попадание боевых кораблей в Кригсмарине...
Часть 2
деяние
Гитлер - так же точно, как многие не только военно-морские, но и политические лидеры Англии, США и Японии, не говоря уже Сталине, 3 - обожал большие корабли. Его восхищала мощь линкоров, он мог часами обсуждать их техническое оснащение, хотя о стратегии и назначении военно-морского флота имел, скажем так, весьма сухопутные понятия.
Впрочем, немного на свете найдется мужчин, которые совершенно равнодушны к большим кораблям. Возможно, это и в самом деле тупиковая ветвь развития военно-технической мысли, но образ громадного корабля впечатляет и пробуждает чувства, восходящие к известной эстетической категории возвышенного. Самое могучее, самое величественное из военных творений человечества: соединение мощи и лаконизма, тяжеловесной грации со строгостью, даже суровостью обводов, точным и строгим балансом объемов и даже деталей...
А как они, броненосные гиганты, преодолевали шторма, как вздымались стволы и грохотали их исполинские орудия!
Как входили они в гавань, изменяя, измельчая самим присутствием своим масштаб всего построенного на суше, как выстраивалась команда на их палубе - целая армия...
Психологический аспект.
Немало слов было сказано о мистическом сознании Гитлера и многих из нацистской верхушки. Наверное, и в самом деле могучие военные корабли вызывали у политических вожаков некую внутреннюю перекличку с образами великих воинственных богов скандинавской мифологии; возможно, в их сознании линкор-громовержец - пусть не сам Тор, но нечто созвучное с молотом Тора, сокрушительным молотом.
Впрочем, эта символическая-мистическая перекличка была не только озвучена давно, но и являлась основой реальных действий. Каждый военный корабль считался в известной мере символом и это подчеркивалось и в их названиях (например, тяжелый крейсер "Дойчланд" скоро был переименован для наци, естественно, была невыносима мысль, что "Дойчланд", "Германия", может быть пущен на дно, а от военных потерь никто не застрахован), и в их боевом использовании - со временем строжайшие приказы запрещали главным кораблям Кригсмарине вступать в бой с тяжелыми английскими кораблями.
Были у фюрера, естественно, и прагматические соображения - он понимал главное, то, что в принципе нельзя не понимать никому, кто собирается победить или хотя бы подчинить себе Англию: в годы до Второй мировой войны действительно великой державой, грозным, а возможно и несокрушимым противником, являлась не собственно Англия, а Великобритания, империя, раскинувшаяся на полмира. И единственная реальная возможность "поставить Англию на колени" была - прервать пути снабжения Британских островов. Оккупация собственно Англии при этом не обязательна (операцией "Морской лев", высадкой сухопутной армии на Острова, Германия долго и сознательно англичан пугала, одёргивала и сдерживала, но на самом деле откладывала её на неопределенное будущее4): достаточно скоро наступит время, при успешном для Германии исходе битвы за Атлантику, - когда британская армия просто окажется неспособной к наступательным операциям.
Жизнь Британской империи, постоянное и в больших объемах снабжение, перевозку товаров и грузов по океанским и морским коммуникациям, обеспечивал крупнейший в мире военно-морской флот, в котором только линкоров было 155, а ещё авианосцы, десятки крейсеров различных классов, сотни миноносцев и других легких кораблей.
Как именно нейтрализовать Королевский флот и сорвать трансатлантические перевозки, с помощью чего и как это сделать, какова должна быть стратегия завоевания господства над Атлантикой - это следовало решать прежде всего гросс-адмиралу Эриху Редеру, главнокомандующему Германским ВМФ, Кригсмарине (с 1928 по 1943 годы)
Биографическая справка.
Эрих Редер был к тому времени, когда возглавил ВМФ, не молод (родился в 1876 году в Вандсбеке), служить во флоте он начал с 1894 года. Большую часть Первой мировой войны он командовал крейсером, затем какое-то время прослужил начальником штаба адмирала фон Хиппера, командующего линейными крейсерами Флота Открытого Моря. В 1928 году был назначен начальником Главного морского штаба и остался в этой должности после прихода к власти НСАП.
Хотя после Второй мировой войны Редер оказался на скамье подсудимых Нюрнбергского процесса и был осужден к пожизненному заключению6, активным "наци" он не был; большинство исследователей склоняются к мысли, что роль Редера в том, что из всех родов войск и гражданских учреждений Третьего Рейха именно военно-морской флот был относительно слабо охвачен нацистской идеологией, достаточно велика.
Редер сразу же после поражения Германии в Первой мировой написал серьезный многотомный труд по истории военного флота Германии; большинство его стратегических решений и предначертаний были верными (во всяком случае, в замысле), а ряд важных документов свидетельствуют о весьма трезвом взгляде на вещи. Одной из существенных основ его взгляда на историю Первой мировой было то, что он считал: поражение Германии впрямую связано с неправильным использованием, со слабой реализацией возможностей военно-морского флота.
Он понимал значение и подводного флота, и морской авиации, технических новшеств, разведывательного и организационно-технического обеспечения; но в душе, как большинство военных моряков старой закалки, оставался "линкорщиком". Так часто бывает с людьми, даже очень умными и одаренными: холодный рассудок подсказывает одно, а на практике принимаются иные решения и совершаются иные действия.
Под руководством Редера была разработана большая программа германского военного кораблестроения ("План Z"), рассчитанная на реализацию до 1944 года.
Большинством военных историков до сих пор считается, что полная (и своевременная!) реализация этой программы дала бы Германии сбалансированный военно-морской флот, который мог если не выиграть, то существенно осложнить "битву за Атлантику" и как следствие реально повлиять на судьбу Англии.
Конечно, здесь приходится вновь прибегать к сослагательному наклонению - "если бы план военного строительства был реализован"... - прекрасно понимая, что этого не произошло; но, наверное, не произошло не только потому, что в реальности не произошло и все тут, но потому, что произойти и не могло - конечным итогом ведь должно было бы стать не просто создание своего мощного флота (кстати, многие аналитики считают, что экономика Германии с этим вообще бы не справилась, во всяком случае без жесткого секвестрирования других расходов), - а достижение если не превосходства, то паритета с Англией.
Там же, в Соединенном Королевстве, вовсе не собирались ожидать этого печального момента и уж наверняка напрягли бы все экономические ресурсы империи для сохранения в общем-то подавляющего преимущества.
Но и по "Плану Z" предполагался очень (слишком!) большой упор на создание больших "артиллерийских" надводных кораблей, а количество и качество авианосцев уже в самом плане было занижено по сравнению с реальными потребностями создания сбалансированного флота; явно недостаточно предусматривалось и создание "легких сил" флота - эсминцев и тральщиков. 7
По плану "Z", который приобрел документальные очертания в феврале 1939 года (через пять лет после того, как Германия стала все решительнее отходить от Версальского договора и последующих ограничений и стремительно милитаризоваться), Кригсмарине должны были выглядеть к 1944 году примерно так:
6 больших линкоров водоизмещением порядка 56 тыс. тонн (2 линкора этого класса к тому времени они уже существовали на той или иной степени готовности - это "Бисмарк" и "Тирпиц"), два линкора водоизмещением 31000 тонн ("Шарнхорст" и "Гнейзенау"), 3 линейных крейсера такого же водоизмещения с 6 орудиями калибра 380 мм, 3 "panzerschiffe", или, как часто говорят, "карманных линкора", 2 авианосца, легкие крейсера, эсминцы, около 200 подводных лодок, в том числе эскадренные, артиллерийские и минные заградители.
Редер считал, что при выполнении этой программы "...перспективы разгрома британского флота и перекрытия путей доставки нефти, или, другими словами, окончательного решения британского вопроса, выглядели достаточно благоприятными".
Справедливо отмечают, что "благоприятные перспективы" возможны были только в том случае, если бы ни Англия, ни Франция, ни США не предприняли за пять лет ровно никаких мер по усилению и модернизации своих ВМС. Но даже если бы по какому-то капризу истории или политики морские державы не придали достаточного внимания "ответным шагам", не организовали бы собственные действия, собственные программы по нейтрализации военных приготовлений Германии, грозный Кригсмарине выглядел все-таки архаичным.
В той же мере "идеология линкоров" сказалась и в реализации этой программы: спущенный на воду в 1938 году, до конца войны так и не был достроен первый авианосец, "Граф Цеппелин" (по замыслу - достаточно сильный авианосец, предназначенный для действий в составе крейсерских сил; основу палубной авиации предполагалось составить из "Ме-109" и "Ю-87"). Второй авианосец даже не получил названия, он то строился, то шел на разборку. Было также начато, но так и оставлено далеким от завершения срочное переоборудование в авианосец линейного крейсера "Зейдлиц", а настоящая палубная авиация только начала разрабатываться - и даже в разгар войны, когда необходимость авианосцев была окончательно осознана верхушкой наци, было дано заключение о невозможности ввести в строй "морские" варианты существующих самолетов раньше 45 - 46 года. Рейх не располагал традициями такого строительства и не обладал специалистами. Научиться очень многому можно - особенно в условиях войны, мощного духовного стимула, - но одномоментно это сделать нельзя.
На развитие (или отсутствие) авианосного флота, видимо, сильно сказалась позиция Геринга. Рейхсмаршал сосредоточил всю авиацию под своим общим управлением и командованием, и ни в коем случае не шел ни на что большее, чем допущение небольшой разведывательной авиации в составе флота; идея авианосцев как самостоятельных, объективно не подлежащих его руководству и контролю соединений, ему претила.
Кстати, надо отметить, что и в Королевском флоте были проблемы с Королевской авиацией, так что в какой-то момент палубная авиация почти вся осталась без летчиков, а в войну британский флот вступил с истребителями "фулмар" и торпедоносцами "суордфиш", которые на порядок уступали "мессершмиттам" и "юнкерсам". Но англичане очень быстро нагоняли пробелы...
Не только субъективно
Взаимоотношения Кригсмарине и Люфтваффе - предмет весьма серьезного разговора, который никак нельзя свести к личной неприязни между Редером и Герингом.
Да, конечно, гросс-адмирал ненавидел и презирал рейхсмаршала - и пользовался глубокой взаимностью. Эрих Редер был прежде всего офицером Германии, Геринг же - нацизма, не только офицер, но и политик. Но таких "контрастных" пар были в Рейхе многие тысячи, и по счету деяний разница между ними была не столь велика.
Да, конечно, в суровой трагедии, в которую превратилась судьба германского надводного флота, можно найти (и мы их отметим) не один десяток моментов, когда пассивность, неправильное или некорректное участие, а иногда чуть ли не демонстративное неучастие Люфтваффе приводило к драматическим перипетиям или даже к трагической развязке.
Да, несомненно, категорическая позиция Геринга, противодействующего созданию отдельной морской авиации, повлияла на структуру и боеспособность Кригсмарине.
Да, в Королевском флоте уже к тому времени существовал серьезный авианосный флот (6 авианосцев в строю и ещё 4 достраивались, вошли в состав флота в 1940 - 1941 годах), очень активно развивался авианосный флот США и не считаться с этим было просто нельзя.
И все-таки все перечисленное - лишь внешнее, лишь детали общей картины, которая складывалась с того времени, когда к власти в Германии пришли национал-социалисты и утвердились в парадигме мирового господства.
...Но линкоры строились - признанные специалистами очень удачными "Шарнхорст" и "Гнейзенау" водоизмещением по 32 - 38 тысяч тонн, вооруженные в главном калибре девятью 280-мм орудиями, двенадцатью 150 мм орудиями, в одиночных и двухорудийных установках, четырнадцатью 105-мм орудия в двухорудийных башнях и почти двумя десятками 37-мм и 20-мм зенитных автомата, а также двумя трехтрубными торпедными аппаратами.
За два-три года до начала войны в Европе были введены в строй три так называемых "карманных линкора"8 - оригинальное решение немецких судостроителей, корабли крейсерского водоизмещения (декларированное - 10 тыс. тн., реальное - 14-16 тыс. тн.), с дизельными двигателями, которые обеспечивали большую дальность автономного плавания (порядка 20 тысяч миль) и скорость в 26 - 28 узлов, вооруженные в главном калибре шестью мощными двенадцатидюймовыми орудиями;
- и наконец гиганты, на момент постройки крупнейшие военные корабли в мире: линкоры "Бисмарк" и "Тирпиц" водоизмещением свыше 46 тыс. тонн каждый.
Большие корабли сходили со стапелей верфей в Гамбурге, Киле и Вильгельмсхафене, вспарывали светлую балтийскую волну, поднимали стволы могучих орудий и словно символизировали сакральную германскую мощь. Так воспринимал их Гитлер; так воспринимали их тысячи военных моряков; так воспринимали их миллионы немцев.
Когда в 1939 году началась война, панцерники с большим запасом свободного плавания, "Адмирал Граф Шпее", "Дойчланд" и несколько подводных лодок сразу попытались перерезать торговые коммуникации, а в ноябре в море вышли тяжелые линейные крейсера "Шарнхорст" и "Гнейзенау". У побережья Исландии они обнаружили и быстро потопили британский крейсер "Равалпинди". Это был, несомненно, шок для Британии и ещё один стимул предельно форсировать развитие своего флота - прежде никогда ещё немецкие военные корабли так далеко к северу не забирались; кроме того, за два десятилетия Британия как-то отвыкла от реальности угрозы со стороны Германии на море.
7 сентября 1939 года был потоплен британский авианосец "Корейджес". Очень большие потери понес британский флот в Средиземном море (хотя это не было связано с действиями надводного флота Германии).
В 1940 году большая часть Кригсмарине обеспечивала поддержку вторжения в Норвегию. Там флот понес неожиданно тяжелые потери (в Нарвике погибла едва не половина всех эсминцев, огнем береговой батареи был выведен из строя тяжелый крейсер "Блюхер").
Чуть ли не единственный залп береговой батареи принес неожиданный результат: снаряд после нескольких рикошетов внутри крейсера попал в один из артпогребов и вызвал взрыв, который погубил мощный корабль. Специалисты долго анализировали этот эпизод; по всему получалось, что орудие такого калибра не могло нанести столь тяжелое повреждение - но, как говорится, на войне бывает и то, чего не может быть.
"Шарнхорст" и "Гнейзенау" под командованием адмирала Лютьенса обеспечивали высадку в Нарвике и имели краткое столкновение с линейным крейсером "Риноун". "Гнейзенау" получил три попадания и потерял несколько членов экипажа.
Потери были возмещены за счет трофеев: Кригсмарине получил 5 норвежских и голландских броненосцев береговой обороны, голландский крейсер и эсминец, 6 норвежских миноносцев, в том числе 4 - новой постройки, несколько тральщиков и сторожевых кораблей.
Двумя месяцами позднее, когда англичане эвакуировали из района Дюнкерка свой экспедиционный корпус (эвакуация сопровождалась несравненно меньшими потерями, чем Люфтваффе и Кригсмарине реально могли нанести политическое руководство Германии не оставляло надежд на выход Англии из войны и поэтому не стремилось в данном эпизоде нанести тяжелое поражение), соединение немецких кораблей вернулись в те же воды и потопили авианосец "Глориес" и два эсминца.
В том же году, 14 октября, отважный и удачливый немецкий подводник, капитан Прин, провел свою лодку по опаснейшему фарватеру прямо в главную базу Флота Метрополии, в Скапа-Флоу и точным торпедным ударом потопил линкор "Роял Оук".
Ситуация складывалась так, что впервые в истории у германского флота появлялся серьезный шанс в борьбе с флотом британским или, шире, в битву за Атлантику9.
К общим, как принято сейчас говорить, геополитическим соображениям следовало отнести и то, что в это время второй (или первый, как посмотреть) и наверное неизбежный противник Рейха, СССР, находился в дальней стадии подготовки к войне, но к 1943 году - не начни немцы первыми войну, - мог стать превосходящим на решающем для Германии, сухопутном ФВД.
В ЕДИНОМ СТРОЮ
"Битва за Атлантику" логично требовала перемещения основных сил Кригсмарине на французское побережье. В первые рейды надводные корабли выходили из Балтики, а возвращались (если возвращались) в порты Франции. После трагически завершенного рейда "Адмирала графа Шпее", о котором мы уже рассказывали, второй "карманный линкор", "Адмирал Шеер" вышел в июне из Германии в долгий рейд на просторы Атлантики и Индийского океана.
В сентябре 1940 года по проливам и через Северную Атлантику прошел весьма не скоро обнаруженный морской разведкой тяжелый крейсер "Адмирал Хиппер". После стычки с конвоем союзников он первым из тяжелых немецких кораблей прибыл в Брест. И наконец в феврале 1941 года адмирал Лютьенс снова вышел с "Гнейзенау" и "Шарнхорстом" на север, на этот раз на операции в Атлантике.
Проходя между Фарерскими островами и Исландией, они были обнаружены британским крейсером "Наяда", но бой не приняли, отошли на север, заправились из поджидавшего там танкера и через неделю под покровом темноты и тумана незамеченными прошли Датским проливом и вырвались на оперативный простор в зоны оживленного судоходства.
Крейсерство на коммуникациях оказалось эффективным: постоянно пополняя запасы топлива с кораблей снабжения, линейные крейсера за два месяца плавания потопили союзные суда общим тоннажем 116000 тонн. В тот же период несколько небольших конвоев было перехвачено и растерзано "волчьей стаей" подводных лодок Деница.
- Впервые в нашей истории, - заявил адмирал Лютьенс своим экипажам, немецким боевым кораблям удалось прорвать британскую блокаду. Так мы и будем двигаться к окончательной победе.
Момент назрел
...Битва за Атлантику близилась к кульминации, немецкие подлодки, боевые корабли и авиация добивались все больших успехов. С каждым месяцем потери союзников в Атлантике нарастали, в марте 1941 года стали наиболее тяжелыми.
Адмирал Редер прекрасно понимал, что ситуация складывается для него благоприятно, - таких потерь никто долго выдержать не мог. Теперь было самое время поставить все на карту. И он сообщил Лютьенсу, чтобы тот не тянул с приходом в Брест, потому что "Бисмарк" уже почти готов к выходу в море, а вместе с ним в новой операции в Атлантике должны будут принять участие "Шарнхорст", "Гнейзенау" и новый тяжелый крейсер "Принц Ойген".
Знаки судьбы.
В один прекрасный день на "Бисмарке" отрабатывали работы по ремонту повреждений рулей. Матрос Герберт Блюм из аварийной команды спросил вахтенного офицера, нельзя ли прикинуться убитыми и немного отдохнуть.
- Ну ладно, - усмехнулся офицер, - можете прикинуться мертвыми. Наденьте бескозырки задом наперед, ложитесь на палубу, и все будут знать, что вам каюк.
Когда учения закончились, тот же офицер заметил:
- Вероятность, что рулевой отсек будет поврежден, - один к ста тысячам.
Тогда на эту реплику никто не обратил внимания, но через несколько недель Блюму пришлось о ней вспомнить...
ПЕРЕЛОМНЫЙ МОМЕНТ
Миг судьбы.
Одно из самых увлекательных и популярных занятий в современной историографии - отыскание "судьбоносных" мгновений, когда создавалась переломная ситуация и от ближайших последующих действий или происшествий зависели самым серьезным образом все последующие эпизоды. Одно из таких "мгновений", несомненно - это последняя неделя марта и начало апреля 1941 года.
Это касается судьбы Британии.
На континенте у неё не оставалось больше союзников. США, которые поддерживали Англию и готовились к вступлению в войну на её стороне, находились за океаном и не располагали в Атлантике достаточно мощным военным флотом. Вермахт и Люфтваффе значительно превосходили армию и Королевский воздушный флот; вторжение на Британские острова пока что не предполагалось (не было ещё в достаточной мере ни переправных средств, ни достаточного обеспечения и прикрытия 60 дивизий, которые считались минимально необходимыми для покорения Англии). Да и принято было уже давно верхушкой наци стратегическое решение (план "Барбаросса") о широкомасштабном наступлении на СССР. Но установление действительной блокады в Атлантике, разрыв "кровеносных сосудов", питающих Англию, имело бы ничуть не меньшее значение для дальнейшего хода войны. Англию можно было не завоевывать в ходе тяжелейших десантов и сухопутных битв - через некоторое время она бы перестала быть непосредственной опасностью и пусть временно, но устранялась бы война "на два фронта", о гибельности для Германии которой вполне отдавало себе отчет и нацистское руководство.