Кукаркин Евгений. Одиссея подводного диверсанта

   - Встать. Руки. Поднимите руку, за голову. Вот так.
   Верзила поднимается и держит, нелепо вывернув, руки на затылке. Он с усмешкой смотрит на меня.
   - Значит вы решили напасть на нас, лейтенант Комаров.
   Ничего себе, он даже знает меня.
   - Откуда вы меня знаете?
   - Сейчас о вас знают все, от Варде до Тронхейма. Все побережье поднято на поимку ваших диверсантов. Вы слишком прославились с того раза, когда устроили нам наглядный спектакль при снятии своей подводной лодки с мели. В принципе, я считал что вас больше будет интересовать новая база в Хоммерфесте, но и вариант с нападением на станцию слежения не упускал.
   - Давайте без лишних слов. Пошли на верх.
   - Зачем.
   - Вы раскроете нам пароль на компьютере.
   - Этого не будет, лейтенант.
   - Тогда я вас прихлопну.
   Господин Грюпфель не испугался, он усмехнулся и растянул лицо в приятной улыбке.
   - Тогда пропадает смысл вашего появления здесь. Вы же пришли за картой постановки датчиков слежения вдоль побережья. Не так ли?
   - Так.
   - Так я его вам не дам.
   Во мне закипает злость и тут я стреляю. Опять грохот. Теперь лицо гиганта кривится от боли, одной рукой он держит простреленную другую руку, между пальцами медленно ползут струйки крови.
   - Вы очень решительны..., лейтенант.
   Сзади меня слышится топот ног
   - Командир у вас все в порядке? - слышится голос одного из пловцов.
   - Все в порядке. Станцию взяли?
   - Да, всю.
   - Пошли, - киваю раненому на дверь.
   Теперь он безропотно идет мимо меня в коридор, оставляя на полу дорожку красных капель. У стенки, рядом с дверью 1-12"А" белее мела сидит на корточках пловец.
   - Что с ним? - спрашиваю того, кто пришел ко мне на помощь.
   - Ранило в живот, когда охрану брали. Один, спрятавшись за труп, стал отстреливаться, вот и досталось бедолаге.
   - Посмотри, можно ему помочь.
   - Хорошо.
   Парень согнулся над товарищем и начал кинжалом разрезать на нем одежду. Мы поднимаемся с Гюпфелем на второй этаж. В центре компьютерного зала лежат на животе шесть гражданских лиц, руки у них на затылке. Одна из лежащихженщина. Рядом стоят пловцы и держат оружие наготове.
   - Где молодой? - спрашиваю у них.
   - Я здесь.
   - К компьютеру, только вон туда, за стеклянную стенку.
   - Понял.
   - Оставшихся вниз. Там есть какое-нибудь помещение?
   - Да, - ответил один из пловцов.
   - Всех туда.
   Я веду господина Грюпфеля в кабинет начальника отдела вычислительного центра. Молодой парнишка уже сидит за компьютером и молотит пальцами по клавишам.
   - Скажите ему пароль и файл, господин Гюпфель.
   - Нет.
   - Хорошо. Я вам оставлю жизнь, но остальных..., весь персонал станции, на ваших глазах расстреляю. Пусть они будут на вашей совести.
   - Это подло.
   - Как хотите. Начнем с женщины. Ее мы убьем первую. Ребята, привести сюда красотку.
   Она симпатична, волосы растрепаны и глаза в безумном страхе.
   - Вы понимаете по-английски?
   Она кивает головой.
   - Господин Грюпфель не захотел нам дать пароля и решил увидеть как вы будете умирать. Неужели он такой... дурной?
   Она мотает головой, потом поворачивается к начальнику охраны.
   - Да скажите пароль, Дэвид, это же варвары, неужели вам нас не жаль.
   Начальник охраны молчит, потом обращается ко мне.
   - Я согласен. Вы обещаете сохранить всем оставшимся жизнь?
   - Обещаю, если не будут делать глупостей.
   - Пароль, КАТИ САРК. Файл - ОКЕАН.
   Молодой спешно щелкает пальцами, потом в восторге орет.
   - Есть.
   - На экране появилась карта побережья с десятками точек и указаниями сетей их связывающих.
   - Уведите женщину, - опять требую я.
   Теперь с усмешкой обращаюсь к присевшему на стул начальнику охраны. Вид его весьма плачевен. Он сжимает раненую руку и кривится от боли.
   - Пожалели сотрудников станции?
   - Если я вам скажу еще одну вещь, вы меня отпустите?
   - Говорите.
   - Вам даже с картами не уйти из Норвегии. Вы уже покойник. Только что перед вашим нападением на станцию, я получил шифровку, что на побережье недалеко от нас нашли лодку с мотором, баллоны, ласты. Так что, скоро сюда придет помощь.
   - Хорошо. Я вам верю.
   - Товарищ старший лейтенант, машина готова, - докладывает молодой.
   - Распечатай карту. Дискеты там есть?
   - Есть. Я сейчас одну очищу и на ней запишу.
   - Давай не теряй время, но для верности запиши на двух дискетах.
   - Понял.
   - Сколько надо времени, чтобы все записать?
   - Немного, через пять минут все будет готово.
   - Переснимай.
   Воронов в зале появился незаметно и сразу обратился ко мне.
   - Как дела, командир?
   - Карту переснимаем.
   - А с этим что? - он ткнул пальцем в начальника охраны.
   - Ранил немножко. Что там у тебя?
   - Хреново. Одного нашего убили. Ворвались в здание, нашли троих, положили их на пол, а четвертый, гад, в мастерской прятался, сумел рвануть... Добежал до проходной, подобрал оружие охраны и давай палить. Пока его ликвидировали, Гошу и успел уложить...
   - Где пленные?
   - Я их того... Всем глотки после смерти Гоши перерезал.
   - А где начальник ВЦ?
   - Так его сразу же, там у проходной и положили.
   - У нас тяжело раненый.
   - Видел.
   - Автоматы у охранников были?
   - По моему четыре, я проходил комнату охраны, они там в пирамиде стоят.
   - Собери оружие и перекрой со своими ребятами дорогу.
   - Хорошо.
   Мичман так же тихо убрался. Господин Гюпфель сидел понурившись на кресле и зажимал рану рукой, молодой пловец, менял диски в дисководе. Я подозвал пальцами пловца, появившегося за стеклянной стенкой.
   - Возьми напарника и подготовьте оба здания к уничтожению. Все разрушить и сжечь. Начинайте крушить с радиостанции.
   Прошло десять минут. Дискеты аккуратно спрятаны, заклеены в полиэтиленовую пленку, одна лежат у меня на груди, другую, для страховки, отдал Воронову. Мы выталкиваем пленных на улицу и ведем к дороге. Среди них господина Гюпфеля нет. Он потерял сознание и остался там в кабинете начальника у исковерканных вычислительных машин.
   - Идите пешком.
   Я показываю пленным на юг. Группа медленно поползла по дороге. Сзади слышен треск огня, оба здания занимались пожаром.
   Со мной вся группа, раненый лежит рядом на земле.
   - Как он, дотянет? Кто-нибудь его смотрел? - спросил я ребят.
   - Я проверил Витю, - говорит один. - Ему жить приблизительно два часа. Ранение в полость живота, внутреннее кровоизлияние и всякая соответствующая пакость.
   - Посмотрите машины, может какую можно и завести. Положите раненого туда.
   Три машины на ходу, мы сумели без ключей завести двигатели. Все расселись и я дал команду выезжать на каменистое плато западнее дороги, там виден какое то подобие бывшей дороги.
   - Куда мы едем? - удивляется мичман.
   - К побережью.
   - Но наша лодка спрятана восточнее.
   - Нет уже нашей лодки, там наверняка уже засада. Мне этот... начальник охраны сказал.
   Мичман ошеломлен.
   - Как же мы теперь вернемся?
   - Будем искать выход...
   Мы недолго ехали по неровной дороге. Каменистое плато кончилось, дорога превратилась в тропинку и пришлось машины столкнуть в провал между гор. Раненого несли посменно. Я спешил. Когда узнают о нападении на станции, поиск будет сужен, просто перекроют этот аппендицит полуострова и мы в мешке. Надо быстрее добраться до побережья. На что я надеялся? Да ни на что. Просто мое отчаяние нельзя показывать подчиненным. Без баллонов, без лодки, мы просто пешая команда, которая сдохнет, когда ее загонят в какую-нибудь дыру.
   Раненый умер через час и мы его похоронили в расщелине, завалив камнями. Еще час пути и все услышали характерный шум вертолетов. Пришлось спрятаться в тени камней и сидеть пока все не успокоилось. К вечеру вышли к морю.
   - Командир, смотри, - возбужденно говорит мичман. - Мы же оставили лодку намного восточнее?
   - Да.
   - А это видишь.
   Перед нами в небольшом заливчике стоял малый сторожевой катер, под норвежским флагом.
   - Вижу, катер.
   - Он спасет нас.
   Я сразу уловил его мысль.
   - Ты прав.
   - Они думают, что мы пойдем прямо на нашу лодку и спрятали судно западнее, здесь, чтобы не спугнуть...
   - Верно.
   - Так рискнем.
   - Нам терять нечего. Придется спустится вниз и... попытаемся...
   Ох уж эти скалы, залезали на них с трудом, спускаемся тоже тяжело. Я ободрался о камни и когда встал на первые валуны, руки дрожали. Молодой молодец, весь в порезах, в ушибах, спустился тоже, лежит рядом, разинув рот и тяжело дышит.
   - Все здесь?
   - Все.
   - Тогда залезайте под тот валун. Дождемся темноты.
   Ночь наступила внезапно. Звезды разбросало светлыми пригоршнями на небосводе.
   - Мальчики, пошли. Присмотрите за молодым.
   - Ну держись, молодой, - ухмыляется Воронов, - мы сейчас этих вонючек турнем с лодочки.
   Я плыву первым. Перед катером вытаскиваю кинжал, набираю в легкие воздух и ухожу под воду.
   Тихо всплываю под самой кормой. Волны бьют в стенку металла и создают непозволительное колебание моего тела. Хорошо, что их шум заглушает звуки моих предательских каплей и ручейков, стекающих с поверхности выступающего над водой тела. Поручни металлической лесенки ползут вверх и тут я замираю. Необычно резкий запах то ли гуталина, то ли другой смазки ударил в нос. Не смотря на темноту ночи, я различил матросские ботинки у самой головы. Это был караульный с карабином за плечом, он пристально смотрит вдаль и не замечает меня. По миллиметру выхожу из воды и как змея закручиваюсь вокруг правой ноги. Вдруг ботинки пошевелились, парень поменял центр тяжести тела и чуть не наступил мне на руку. Я уже сижу на палубе. Какой то ручеек с промокшей одежды зашелестел в отступающей волне. Караульный не шевелится. И тут я как пружина вскакиваю и очутившись за спиной охранника, закрываю его рот рукой и всаживаю кинжал под лопатку. Парень пытается пискнуть, дергается вовсю и мне представляет огромный труд зажать лицо. Наконец тело обмякло. Аккуратно, чтобы не загремел карабин, свисающий с его плеча, укладываю убитого на палубу и вытащив фонарик, опускаю его за корму, даю три коротких вспышки в воду.
   Первым подплывает Воронов, он профессионально тихо залезает на палубу и тут же нащупав в темноте мое плечо, пожимает его, потом перебежками исчезает в темноте. На палубу по одиночке выползаю пловцы. Вот и последний, седьмой. Мы лежим и ждем. Наконец, Воронов возвращается и опять сжимает мне плечо. Это значит, что палуба чиста и впереди смотрящий караульный тоже снят. Теперь мы делимся. Мичман берет себе шесть пловцов, мне остается один. Я в темноте его не вижу, но знаю, это молодой. Воронов и пловцы уходят, впереди глухо ухнула дверь, они уже проникли внутрь кораблика.
   Теперь наша очередь, мы должны просмотреть мостик. Осторожно крадемся по трапам и подползаем к двери. На мостике слышен негромкий разговор. Там несколько человек.
   - Почему так тихо? Уже много времени, а сигналов нет, - говорит кто то по-английски.
   - Не нервничайте, капитан. Он еще не дошел. По последним сведениям, в его команде раненый.
   - Там наши случайно не оставили следов, этот парень очень хитрый. Сразу сможет заподозрить засаду.
   - Он вам видно очень здорово напакостил, капитан.
   - Признаюсь, нам тогда, когда мы упустили подводную лодку, он действительно много крови попортил.
   - Я слышал эту историю.
   - Самое главное, не мы навязывали русским свои условия, а он благодаря своим активным действиям перехватил всю инициативу. Эта история мне много дала. Я понял, что пока русские пловцы подготовлены лучше чем наши и нам надо менять отношение к ним. Здесь важно, навязать, именно навязать, свою игру, изменить тактику и психологический подход к диверсантам неприятеля и тогда успех будет в наших руках.
   - Будем надеяться, что это будет сегодня так.
   - Если их захватят, сразу срываемся туда, я хочу полюбоваться на негодяя, потом отвезу его в Тронхеим адмиралу Бирнсу в подарок...
   И тут загудел зуммер телефона. Что за черт, неужели Воронов провалился.
   - Але..., - запросил голос и заговорил по-норвежски.
   Наконец трубка шлепнулась на место.
   - Это радист? - спросил знакомый голос по-английски.
   - Да, он.
   - Какие-нибудь новости?
   - Плохие. Группа преследования не нашла их. От станции диверсанты уехали на трех машинах...
   - Это по камням то?
   - Да, там по плато есть старые дороги их еще викинги прокладывали к морю, на некоторых даже можно и проехать. Я не сказал самого главного, следов на восток нет.
   - Что? Это же... Черт возьми. Значит они... Неужели у него еще есть запасные варианты.
   - Не знаю, но сейчас, группа преследования возвращается к станции и будет обследовать западные районы.
   - Это ночью то. Сколько потеряно времени. Вот дьявол. Капитан, надо срочно уходить в море. Необходимо поднять все морские силы и закрыть полуостров со всех сторон.
   Что там у мичмана. Почему нет сигнала.
   - Погодите, им все равно без радиостанции, аквалангов, не добраться до дома.
   - Значит, где то есть тайник, где лежат необходимые ему вещи.
   - Вы так думаете? Не верится. Здесь что то не так.
   Меня ущипнул за ногу молодой. Я оборачиваюсь. Вдоль палубы мигнул огонек.
   - Кто там нарушает светомаскировку? - раздается голос с мостика.
   Пора. Толкаю молодого. Делаю прыжок на площадку и распахиваю дверь.
   - Господа, прошу без паники. Поднять руки вверх. Молодой подсвети.
   Луч фонарика из-за моего плеча ударил по глазам присутствующих. На мостике трое: рулевой, капитан катера и, одетый в форму десантника, капитан-лейтенант. Они ошеломлены и неуверенно поднимают руки.
   - Руки за голову. Всем встать сюда, повернуться к стенке.
   Молодой включает дежурный свет и я грубо обшариваю одежды каждого. Только у десантника есть пистолет и его изымаю.
   По трапу уверенно стучат шаги. На мостик вваливается Воронов.
   - Все в порядке, лейтенант. Весь низ наш.
   - Ты захватил радиорубку?
   - Нет. Как вы говорили, не трогал.
   - Господин капитан, - обращаюсь я к капитану корабля, - чтобы предотвратить кровопролитие, я прошу вас подойти со мной к радиорубке и попросить, чтобы ваш радист открыл двери.
   - Я протестую...
   Воронов подсунул ему под нос пистолет.
   - Хорошо. Я подчиняюсь насилию.
   - Мичман, возьми, пожалуйста, вот этих, - я киваю на капитан-лейтенанта и матроса-рулевого. - Только раздели. Офицера прикрути в каюте капитана, а матроса... Впрочем ты наверно знаешь, куда сунуть матроса.
   - Это мы сейчас. А ну пошли, гаврики.
   Богатырь ловко разворачивает пленных к двери и буквально выбрасывает с мостика на палубу. Сам исчезает за ними.
   Вдруг яростный мат и крики раздались на палубе. Что там такое, я не могу спуститься туда и выяснить в чем дело, не могу упустить капитана. Дверь на мостик открывается и опять появляется Воронов.
   - Что произошло?
   - Бежал, сволочь. Офицерик сбежал. Я их скинул с мостика, а этот ловким оказался. Докатился до поручней и за борт. В темноте даже не увидишь.
   - Где рулевой.
   - Сдох. Малость передавил его.
   - Мать твою, как же так?
   Мичман разводит руками.
   - Пойдемте, капитан.
   Тот понуро выходит впереди меня, за мной тащится молодой.. Мы спускаемся к одной из железных дверей и входим в коротенький коридор, где слабый свет тускло освещает стены и двери. У радиорубки мы останавливаемся. Капитан стучит и что то кричит по-норвежски. Щелкает замок и взлохмаченная голова в наушниках просовывается в щель. Я хватаю его за волосы и рывком выбрасываю на пол.
   - Молодой, срочно в рубку, пошли шифровку в штаб, пусть высылают подлодку в район мыса Нордкинд, часа через четыре.
   - Это мы сейчас.
   Он неуклюже лезет в двери. В конце коридора неподвижные фигуры: обреченная - капитана корабля и радиста, полулежащего на полу и еще не пришедшего в себя от изумления.
   - Есть ответ, - слышен радостный выкрик молодого.
   - Быстрей шифруй...
   - Передаю.
   Писк морзянки ворвался в коридор. Лежащий радист прислушался, потом потерял интерес.
   - Командир, - в коридор ворвался Воронов. - У меня все готово. Пора запускать двигатель.
   - Сейчас идем. Нашим шифровку посылаем. Возьми теперь этих и начинайте поднимать якорь. Да не упусти пленных, как тех.
   - Теперь уж нет. Пошли субчики.
   Мичман хватает за ухо радиста и отрывает его от пола потом стволом пистолета указывает обоим на дверь.
   Я на мостике один за штурмана, за капитана, за рулевого и еще обслуживаю идиотский локатор. Катер движется на север, я хочу быстрей вырваться в нейтральные воды.
   Вездесущий мичман опять появляется у меня.
   - Там аквалангов до черта. Может того..., катер бросим и смоемся, уж больно мы привлекательная цель для флота в Хоммерфесте и местных ВВС.
   - Это в последнюю очередь. Я считаю, что они пока еще ничего не разобрались и за нами пока погони не будет. А беглый офицер не сразу доберется до своих. Вот когда появятся над нами первые самолеты, считай, что они что то заподозрили.
   - Давайте я постою пока на штурвале.
   Мичман берет штурвал, а я бегу к локатору. Слава богу, берег справа мы уже проходим.
   - Что ты сделал с захваченными пловцами и командой катера?
   - А ничего. Они спали как суслики, я им всем перерезал глотки.
   Я чуть не подпрыгнул на месте.
   - Как всех?
   - Так. Этих, пловцов, было вроде семь, да семнадцать человек команды.
   - Ты их хоть за борт выкинул?
   - Нет. Так и лежат в своих гамаках и на полу, кто как спал. За исключением, двух, что дежурили у движков, те очень мешали, я их сбросил за генераторы.
   Ну и кровожадный же мой помощничек. У меня даже мурашки пошли по коже.
   - Я решил следующее, шифровкой запросил встречу подлодки у Нордкинда. Когда она подойдет, этот катер придется там же и затопить.
   - Правильно.
   - Но чтобы уйти в море, необходимы костюмы, акваланги, ласты, у нас комплект на каждого готов?
   - Акваланги я нашел, а вот остальное..., впрочем надо еще полазить везде. Раз здесь находились пловцы, должно находится и их снаряжение.
   - Потом полазишь, а пока... я уже вывел катер в море, постой на руле, курс на север.
   - А вы куда, лейтенант?
   - Пойду, поговорю с пленными.
   Капитан сидел прикрученный к креслу.
   - Я очень сожалею, господин капитан, что встретился с вами в такой обстановке, - начал я разговор, усаживаясь на койку. - Давайте сначала познакомимся.
   - Лучше не надо. С бандитами я знакомится не хочу, - хорохорится капитан. - Что с моим людьми? Где команда катера?
   - Там, заперты в кубрике.
   - Что вы с нами сделаете?
   - Катер нам придется утопить, а команду выбросим на дикий островок, их здесь тысячи.
   - Я хочу быть с командой, - заявил капитан корабля.
   - Ваше желание исполнимо..
   Капитан ежится. Потом как оживает.
   - Скажите, лейтенант, как вы очутились на этом катере? Вы знали, что он будет стоять в этой бухте?
   - Нет.
   - Неужели... случайно?
   - Нет. Я предполагал, что вы нашли нашу лодку и снаряжение, поэтому решил, для проверки, подойти к базе с западного направления.
   - И напоролись на нас...
   - Да.
   - Какой же я идиот.
   Мичман очень недоволен.
   - Как же у меня плохо получилось. Упустил гада. Если он выплывет, то будет зверем. Раструбит по всему миру какие мы сволочи и изверги.
   - Не раструбит и зверем не будет. Мы в его душу внесли каплю страха и неуверенности, а это хуже всего.
   - Снимут его за этот провал и все ваши труды будут напрасны.
   - Нет. Это тебе не Россия, где за провал убирают навсегда, это НАТО, где опыт ценится во сто крат и удачи и неудачи всегда анализируются.
   - Смотрите сами, влетит нам обоим .
   Начало светать, по моим расчетам, мы в нейтральных водах и недалеко от мыса Нордкинд.
   - Товарищ, старший лейтенант, - на мостик врывается молодой, - там перископ.
   С левого борта из воды начинает вырастать рубка подводной лодки. Я узнаю знакомые контуры наших субмарин. Выползла противная фигура капитана первого ранга Веселова.
   - Комаров, давай быстрей.
   - Всем пловцам покинуть катер, - включил я радиотрансляцию. - Мичман, топи это корыто.
   Пловцы выползают из бронированных дверей и прыгают за борт. Катер дернулся и стал медленно наклоняться. Я тоже вылетаю с мостика и прыгаю в воду.
   Мы стоим на палубе подлодке и смотрим как катер медленно, боком погружаемся в воду.
   - Мичман, все на месте?
   - Все, восемь человек.
   - А как там радист и капитан катера?
   - Радист воет? А капитан... Не знаю.
   - Что значит, воет?
   - Заперт в кубрике, вот и тонет с катером.
   Я прислушался, но ничего не услышал.
   - Всем вниз, - командует Веселов. - Приготовиться к погружению.
   Наши подводные рейды кончились, наступило похолодание, а Северным морем шутки в это время плохи. Пока я готовил отчет, мою команду раскололи. Мичмана Воронова отправили с группой пловцов на Средиземное море. Другая часть ребят осталась в экипаже и занималась переподготовкой к будущим выступлениям.
   Конечно, адмирал Колесов, поругал меня, за то что я отпустил Крингстона, но в основном, за все действия похвалил.
   - Случайно не будет какого-нибудь международного конфликта, после того, что мы наделали? - спросил я адмирала.
   - Случайно нет, кто же будет признаваться в своей слабости и не боеспособности.
   - Можно еще вопрос, товарищ адмирал?
   - Говори.
   - Ведь вы отправили нас, даже не надеясь, что мы выживем. Это правда?
   - Как тебе лучше сказать, старший лейтенант. И да, и нет. У нас сейчас в моде термин "выживаемость". В боевой обстановке выживет тот, кто хорошо подготовлен. Такие группы как у тебя, не одна в Советском Флоте. Одни гибнут, другие нет. Кто выжил, тот самый лучший и эти ребята иногда стоят гораздо больше, чем флотилия кораблей или морские базы. Вот ты захватил боевой катер пожалуй в самый кульминационный момент игры и на нем дошел до места встречи. Скажи, ты думаешь это случайно? Думаешь тебе повезло?
   - Конечно?
   - А я так не думаю. Это момент необходимости для цепочки событий. Если бы у тебя не вышло здесь, я уверен, что ты бы захватил другое судно или корабль и неважно где в городке Алте или Хоммерфест, а может на судоходном пути. Тебе нужно было судно и попался катер.
   - Но я пошел на восток...
   - А куда тебе еще идти. Пойдешь на юг, сразу погибнешь, а на востоке, ты бы все равно нашел то, что искал. Давай теперь поговорим о другом. Чем тебя заняться в зимний период? Я тебе месяц дам отдохнуть, а там выбирай, либо остаешься со своей группой здесь, в Североморске, либо пойдешь за Мурманск, там льда меньше...
   - Куда пошлете...
   - Хорошо.
   ЗА ГОД ДО СВАДЬБЫ
   Наконец в аквариум ведут меня. В небольшом зале по центру открытый люк, где проглядывает голубоватая вода. Меня раздевают до трусов и тело натирают маслом.
   - Зачем это? - удивляюсь я.
   - Заткнись, - традиционный ответ сопровождающего.
   Перед люком мне надевают акваланг, маску, ласты и выдают небольшой кинжал. Я по манометру регулирую давление, беру в рот нагубник и тут же слышу.
   - Пошел, - кто то поддал мне в одно место и я плюхнулся в воду.
   Привычно иду на глубину и от неожиданности застываю на месте. Большие стекла, через каждые два метра, обрамленные в бетонные стойки, полукругом метров на 18 охватывает одну сторону аквариума, другую сторону представляют неровные скальные породы. Вода подсвечивается со всех сторон. А там за стеклом полумрак и почти ничего не видно, только огоньки сигарет, да неясные силуэты, подсказывают, что там..., аквариум смотрят люди.
   Теперь весь в напряжении. Кто же спустится сюда, кто противник? Прошло минут пять и вдруг знакомый силуэт полутораметровой рыбины выплыл из темной норы. На курсах меня натаскивали в борьбе с акулами, но встретился с ними вот здесь... Я кроме дельфинов, с такими тварями не встречался. Вдруг из норы выплыла еще одна, только чуть поменьше. Сколько же их здесь? Две рыбины. Теперь я понимаю, почему натерли маслом, голодные акулы сразу учуют наживку и будут рвать меня на части. Прав Крингстон, мне от сюда живым не уйти. Акулы по хозяйски обходят аквариум. Чтобы видеть врага, придавливаю баллоны к стенке- стеклу. Теперь акулы делают круги, проплывают мимо меня, стремясь с каждым разом приблизиться. Я знаю, руку с ножом выставлять нельзя, это первая цель, за что ухватится ловкая рыбина, поэтому руку с оружием прижимаю к бедру. Небольшая акула вдруг прерывает круг, застывает и подождав, когда ее подруга выйдет поближе ко мне, тараном несется на меня. Я вижу ее злобные глаза, но знаю, это провокация, рот у нее на пузе и ей надо развернуться ко мне брюхом. И тут мне повезло, та поменьше, что крутила круги, пользуясь нападением подруги, очень приблизилась ко мне и резким тычком, по самую рукоятку я всаживаю ей кинжал в пузо. Она рванулась, чуть не оторвала меня от стекла и забилась. Эту махину не сдержать, выдергиваю нож и опять застываю. Теперь драма началась по центру аквариума. Вокруг раненой акулы окрасилась кровью вода. Движения ее стали периодическими, то вялыми, то как у эпилептика при припадке. Другая акула бросила интересоваться мной и сделав неожиданный вираж, она вцепилась своей подруге в хвост. Рывок и красный цвет сразу покрыл раненое чудовище. Началась агония. Теперь частыми налетами, хищница рвала свою подругу на части.
   Наконец мы вдвоем. Сытая рыбина лениво плавает вдалеке от меня, даже не предпринимая попыток проплыть круг. Я шевелюсь и, оторвавшись от стекла, передвигаюсь по аквариуму. Вдруг сверху спустилась лестница. Часто оглядываясь, я по ней всплываю на верх. Только высунулся в люк, как две руки ловко подхватили меня, выдернули на пол и тут же заковали в наручники. Нож, ласты и акваланг быстро были сорваны.