Куликкья Джузеппе. Всё равно тебе водить

   Протяни я ещё хоть до восьмидесяти, всё равно моя жизнь закончилась. То, что я растратил, никогда уже ко мне не вернется.
   Я съехал из своей комнаты. Вернулся домой. Больше идти мне было некуда.
   13.
   Дома я нашел все таким же, как оставил.
   Кот потер о меня спину. Мать, обнимая меня, всплакнула.
   - Ну вот, со службой ты разделался. Подумай-ка теперь о карьере, сказал отец. Ничего не изменилось абсолютно.
   Какое-то время я просто пробездельничал дома. Смотрел телевизор. Играл с котом.
   Слушал музыку. Читал Хемингуэя и Буковского. Начал писать рассказы. Это было трудно. Я тратил часы, чтобы написать простую фразу или даже одно слово. Если мне это удавалось, если мне удавалось довести до конца историю, я бывал просто счастлив. Я почти никогда не узнавал сам себя, когда смотрелся в зеркало, а в этих рассказах - узнавал. Так вот чем я хочу заниматься в жизни: писать. Но надо было зарабатывать на жизнь.
   Однажды утром я увидел, что последняя страница газеты полностью занята рекламой Первого Книжного салона. До его открытия оставалось около месяца. Мне нужны были деньги. Наверно, они ищут персонал, подумал я. Может быть, я смогу там познакомиться с разными писателями. Кто-нибудь из них возьмется прочитать мои рассказы. Но кто захочет их читать? Какое-то время я просидел в раздумьях, но так ни на что и не решился. Кому могут быть интересны мои дурацкие истории?
   Несколькими часами позже, когда я играл с котом, мне пришло в голову, что в таких местах всегда полно красивых девушек. Я решил туда пойти.
   14.
   На собеседование, 2-го мая, я надел старый отцовский пиджак. Мне было очень жарко(1). Пиджак был из какой-то очень плотной ткани, полушерстяной или что-то в этом роде. Я обливался потом. Это был единственный пиджак, который мне подходил - и то если не считать слишком коротких рукавов.
   Менеджер, который должен был оценить, брать ли меня на работу, хотя и не был одет от Армани, щеголял чрезвычайно комильфотным загаром(2) и вид имел весьма представительный.
   - Вы где-то учитесь? - спросил он.
   - На философском факультете.
   - Сколько экзаменов вы уже сдали?
   - Четырнадцать, - ответил я.
   Я не сдал еще ни одного.
   - И с каким средним баллом?
   - Тридцать!(3) - выпалил я. - Точнее говоря, десять на "тридцать", и четыре на "тридцать с отличием".
   - Превосходный балл, - улыбнулся он.
   - Позавчера я отказался от "двадцати девяти" по латыни. Буду пересдавать в июне.
   Я молил Бога, чтобы менеджер не попросил меня показать зачетку. Из-за этого проклятого пиджака я обливался потом, как морж в Сахаре. Я увидел, как моё имя вносится в список.
   - Хорошо. Салон открывается через две недели. Мы позвоним вам и сообщим, когда вам следует явиться. Вы будете работать за стойкой администрации. Это тонкая работа.
   - Спасибо, - сказал я, поднялся и пожал ему руку. Потом хотел высвободить руку и уйти, но он продолжал сжимать её в своей. Я удивился.
   - Ладно, мой дорогой, увидимся на Салоне, - сказал он.
   15.
   Работа была действительно тонкая.
   За стойкой администрации Салона мы должны были раздавать чемоданчики из прозрачного пластика посетителям-специалистам. Специалистами считались писатели, издатели, книготорговцы, распространители. Но пластиковый чемоданчик хотели получить все, чем бы они не занимались: на Салоне он приобрел значение статус-символа. Те, у кого он был, выставляли его напоказ, расхаживая между стендами. Чемоданчиком хвастались, словно это был "Ролекс" или "Феррари Тестаросса-2"(4). Чтобы его раздобыть, все, разумеется, возвращались к нам. И как всегда, самыми несносными были учительницы - всех оттенков и сортов. Я словно вернулся в СОБАК.
   - Здравствуйте, я - преподавательница.
   - Здравствуйте, чем могу помочь?
   - Мне нужен пластиковый чемоданчик - К сожалению, мы не можем вам его дать.
   - Это почему? Я его здесь видела у кучи людей..
   - Мы даем чемоданчики только посетителям-специалистам.
   - Я преподавательница средней школы.
   - Я понимаю. Но преподаватели не входят в число посетителей-специалистов.
   - ХВАТИТ! НАД НАМИ ВСЕ ИЗДЕВАЮТСЯ. ОТ МИНИСТЕРСТВА ОБРАЗОВАНИЯ ДО ЭТОГО ГРЕБАНОГО САЛОНА!
   - Мне очень жаль. синьора. Если бы мы раздавали чемоданчики всем посетителям выставки...
   - ВЫ ДАЕТЕ ИХ ПСАМ И БРОСАЕТЕ СВИНЬЯМ!(5)
   Нам было категорически запрещено вступать в какие-либо пререкания с посетителями. Просто посылать их куда подальше тоже было нельзя. Тонкая работа, чрезвычайно тонкая.
   - Видите, в этом чемоданчике всего-навсего каталог Салона. Если хотите, можете его взять.
   - ДА КАКОЙ ЕЩЕ КАТАЛОГ! Я ЧЕМОДАНЧИК ХОЧУ!
   16.
   Нас было восемь за стойкой администрации, каждый - на грани нервного истощения.
   Училки не сдавались. Если у них не выходило раздобыть эту прозрачную пластиковую коробочку с первого раза, они возвращались попробовать как-нибудь по-другому.
   Многие полагали, что они имеют право на чемоданчик, вплоть до мясников и монашек, но преподавательницы били здесь все рекорды. Порой мы с отчаяния пускались на разные хитрости. Бесполезно.
   - Добрый день, я - преподавательница.
   - Здравствуйте, чем могу помочь?
   - Видите ли, ваш коллега дал мне этот пластиковый чемоданчик, но я его уронила, и он сломался.
   - Что ж, бывает, они очень хрупкие.
   - Да-да. Так вот, не могли бы вы мне дать ещё один?
   Некоторые отступали. Наверно, почасовики и недавно работающие. Но стоило им увидеть подругу или коллегу с чемоданчиком!
   - Добрый день, я - преподавательница.
   - Здравствуйте, чем могу помочь?
   - Послушайте, вы мне говорили, что не даете пластиковые чемоданчики преподавателям.
   - Да, это так.
   - А откуда он тогда взялся у моей коллеги?
   Разумеется, эта чертова коллега стояла рядом в подтверждение. Что до меня - я бы дарил эти чемоданчики всем, кто их просит. Единственное они все были наперечёт. Если мы пойдем на поводу у преподавателей, что останется настоящим специалистам? Вряд ли кто-нибудь ещё начинал карьеру писателя с мечты о хотя бы одном лишнем чемоданчике из пластика.
   17.
   Прямо перед нашей стойкой был газетный киоск. Там посменно работали парень и девушка. Я не сводил глаз с девушки. Парень не сводил глаз с меня. Она была очень миленькая, с рыжими волосами, зелеными глазами и парой чудесных грудок.
   Из-за этого дурдома с преподавательницами и чемоданчиками у меня даже не было времени сходить купить газету. Но порой мне удавалось встретиться с ней взглядом. Я ей улыбался. Парень из-за её спины лучезарно улыбался мне.
   18.
   - Здравствуйте, я - преподавательница.
   - Здравствуйте, чем могу помочь?
   Чтоб тебе сдохнуть, лоханка дырявая!
   - Ваш коллега дал мне этот чемоданчик.
   - Мне очень жаль, синьора, но если он сломался, мы не можем его заменить.
   Распоряжение начальства.
   - Нет-нет, он не сломался! Но у меня три маленькие дочки.
   - Да, синьора.
   Чтоб им тоже сдохнуть!
   - Если я вернусь домой с одним чемоданчиком, они все перессорятся. Ну, знаете, как это бывает едетей.
   - Конечно.
   - Вы не могли бы дать мне еще три?
   - Три? Но один у вас уже есть, и вы сказали, что у вас три дочки.
   - Ах, ну конечно же я не хочу сама без него остаться. Вчера утром наша директриса вошла в учительскую с этим чемоданчиком, мы все обзавидовались.
   Трёхнутые. Мы могли отличить преподавательниц от остальной публики прежде, чем они раскроют рот. У них в глазах читалось одно и то же: ДАРМОВОЙ ПЛАСТИКОВЫЙ ЧЕМОДАНЧИК.
   19.
   Как-то вечером после моей смены я подошел к стенду одного миланского издательства. Пьер Витторио Тонделли(6) подписывал экземпляры своего последнего романа. Я ничего его не читал. У меня были с собой те десять рассказов, написанные после двадцати месяцев альтернативной службы.
   Тонделли окружали молодые читатели. Все говорили о его романе. Он благодушно улыбался. Совершенно не казался знаменитостью. Ничуть не задавался. Я подождал, пока он освободится от какой-то девицы, явно страдавшей недержанием речи, потом подошел и протянул ему руку.
   - Привет, я - Вальтер.
   - Привет, Вальтер, - улыбнулся он, пожимая мне руку. - Ты тоже прочитал "Раздельные комнаты"?
   - Ну, честно говоря, нет; я принес свои рассказы, чтобы ты почитал, когда у тебя будет время - если захочешь.
   Он перестал смеяться.
   - Напиши свой адрес на конверте. Я прочитаю и сообщу тебе, что я о них думаю.
   - Я хотел бы знать, стоит ли мне продолжать писать.
   - Этого я тебе сказать не могу. Ты сам для себя должен понять, чего ты хочешь.
   Но я могу сказать, срабатывают ли твои рассказы.
   Я хотел поговорить с ним еще, но толпа фанов снова его окружила. Я заметил, что глаза у него, как у моего дедушки. Он производил впечатление честного, порядочного человека. Не был похож на модного писателя. Я летел домой как на крыльях.
   20.
   В последний день, вечером, когда мы уже собирались закрываться, девушка из газетного киоска ко мне подошла. Слова ПЛАСТИКОВЫЙ ЧЕМОДАНЧИК молотом стучали у меня в мозгу, но я постарался улыбнуться, как Микки Рурк со своего Харлей-Дэвидсона. Она прислонилось к стойке всем, что у нее имелось. Я видел сквозь одежду её соски.
   - Можно я спрошу у тебя одну вещь? - сказала она, зардевшись.
   Готово, подумал я.
   - Конечно, моя хорошая.
   - Я заметила, все эти дни ты смотрел на меня из-за стойки, и я подумала...
   Она прервалась. Какая робкая. Её околдовал мой взгляд.
   - Ну?.. - сказал я, уставясь ей в соски.
   - Не будешь ли ты так любезен дать мне один из этих пластиковых чемоданчиков?
   ПЯТАЯ ГЛАВА
   1.
   ХОРОШАЯ МАШИНА, СЧЕТ В БАНКЕ, МОДНАЯ ОДЕЖДА, СЛОВОМ, ДОСТОЙНАЯ ЖИЗНЬ! ЕСЛИ У ТЕБЯ НИЧЕГО ЭТОГО НЕТ, НЕ БЕДА: УМЕНИЕ УБЕЖДАТЬ, ОБАЯНИЕ, ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ ВНЕШНОСТЬ, ЦЕЛЕУСТРЕМЛЕННОСТЬ, ВОЗРАСТ 22-26 ЛЕТ - ВОТ НЕОБХОДИМЫЕ КАЧЕСТВА, ЧТОБЫ НАЧАТЬ КАРЬЕРУ ПРОДАВЦА ПРОМЫШЛЕННЫХ ТОВАРОВ. НАПИШИ НАМ И НЕ ОГРАНИЧИВАЙСЯ ОБЩИМИ СВЕДЕНИЯМИ, А РАССКАЖИ О СЕБЕ ПОДРОБНЕЕ...
   Я сидел во Фьорио перед чашкой горячего шоколада, и это объявление изучало меня с рекламного вкладыша газеты. Шел снег. Мои ноги в матерчатых тапочках отчаянно мерзли. Целеустремленность, обаяние, привлекательная внешность... Расскажи о себе подробнее... Куррикулюм витэ больше недостаточно, они хотят знать о тебе всё, чтобы можно было полнее тебя использовать. Ладно, я тоже хочу всё о них знать. Как им удалось развернуться? Сколько людей на них горбатятся, едва-едва сводя концы с концами? Сколько они укрывают в год от налогов? Кому вкручивают сейчас? Издевались ли над своими дочками? Насиловали ли своих секретарш?
   За столиком перед моим беседовали двое мужчин северного типа и семейная пара из Азии. Один из северян играл роль гостеприимного хозяина. Я оставил в покое объявления о приёме на работу и стал просто его слушать, надеясь, что горячий шоколад рано или поздно доберется до моих ног и разморозит их.
   Насколько я мог понять, этот хлебосол был голландцем. Он жил в Амстердаме и говорил со своими гостями по-английски, по-французски и по-японски. Распоряжения официанту, однако, он отдавал по-итальянски. Судя по тому, что он сказал не по-японски, похоже, он знал в совершенстве историю кафе Фьорио, движения Ризорджименто, вина марсала, напитка сабайон(7), Гарибальди, Джузеппе Томази ди Лампедузу и его рассказы. Я смотрел на него. Блондин. С усами. Начинает лысеть.
   Носит круглые золотые очки и одет со всей элегантностью.
   Вдруг он принялся живописать историю Милана и его знаменитых панеттоне(8). Мне захотелось сделать что-нибудь - не знаю, что. Голландец сравнивал аромат выдержанной марсалы с ароматом портвейна. Он работал в кинематографе. Намекнул на проблемы с продюсерами. Моя проблема состояла в том, что я не хотел становиться продавцом промышленных товаров. Мне не приходило в голову ничего, что бы я мог рассказать о себе. Я не говорил по-японски. Не жил в Амстердаме.
   Никогда бы не додумался сравнить марсалу с портвейном. Не мог рассказать ничего определенного об истории кафе Фьорио, хоть и ходил сюда много лет. Я бывал на Сицилии, но не читал у Томмазо ди Лампедузы ничего, кроме "Леопарда", и понятия не имел о его рассказах, в которых говорится о заведении, где сейчас находился.
   Я растратил время впустую. Шатаясь бесцельно по городу. Пытаясь соблазнить молоденьких киоскерш. На дискотеках. Перед телевизором. За видеоиграми. Валяясь в кровати до полудня. Годы и годы.
   Я управился с шоколадом. Один из японцев говорил о своём фильме, который вот-вот должен был выйти в прокат(9). Он ждал важных известий из Нью-Йорка, где изучал кинематограф в университете. Маленький желтый японец, с плоским, лишенным всякого выражения лицом. Учится в Нью-Йорке. Снимает фильм. Это уж чересчур.
   Я поднялся, расплатился и вышел. В ближайшем киоске купил свежий номер "Хастлера". Помчался домой заниматься онанизмом.
   2.
   Наступило Рождество. На подарки у меня не было ни гроша. Правда - в качестве компенсации - вручать мне их тоже было некому. Один и без денег: похоже, я нашел решение, как не поддаться священному и неотвратимому массовому потреблению. Большие и малые праздники, как, впрочем, и обычные воскресенья, меня угнетали. Все вокруг веселились до упаду, а я не знал, куда приткнуться(10)
   и в конце концов обманывал себя телевизором или наушниками моего "Сони".
   Образчик неудовлетворенной домохозяйки. Возможно, я и родился, чтобы быть неудовлетворенной домохозяйкой, и в основе моих проблем лежит ошибка пола, произошедшая в момент зачатия. Смущение, которое я испытывал перед куррикулюм витэ, было вызвано, если говорить начистоту, моей недостаточной самоидентификацией. Кто я, чего ищу, куда хочу идти? Я не знал. Я никогда точно этого не знал. Я уверенно себя чувствовал, только когда писал. Вдруг Тонделли уже прочитал мои рассказы? Но писанием рассказов себя не прокормишь.
   3.
   Улицы лопались, закупоренные одержимыми с работающей в мозгу одной-единственной программой: ПОТРАТИТЬ НА РОЖДЕСТВЕНСКИЕ ПОДАРКИ ТРИНАДЦАТУЮ ЗАРПЛАТУ. "ТелеМайк"
   хорошо сделал свою работу. Вокруг были одни бесконечные слепки с Большого Брата Глобального Телевидения(11). Общественный контроль осуществлялся благодаря средства массовой коммуникации - через стиральный порошок, горные велосипеды, подгузники и тому подобное.
   Как-то вечером я снова повстречал Энцу. Она стояла на улице Карла Альберта, прислонившись к фонарному столбу - исхудавшая, побледневшая, дошедшая до ручки.
   Узнав меня. она заулыбалась, но я видел, что она улыбалась в пустоту намного раньше, чем я пробрался к ней через толпу, обремененную подарками, жиром, психосоматическими расстройствами, неврозами и токсинами.
   - Ах, Вальтер, - сказала она, - знаешь, что мне подарил Чиччо на Рождество?
   - Нет, не знаю. Что он тебе подарил?
   Она вытащила из правого кармана куртки завернутую в фольгу коробочку.
   - Первоклассная вещь. Ну не лапочка?
   - С ума сойти. Что вы делаете сегодня вечером?
   - Идем на дискотеку.
   - А завтра?
   - Идем на дискотеку.
   -А на Новый год вы придумали что-нибудь?
   - Наверно пойдем на дискотеку.
   - Понятно.
   От вопроса о Карнавале я воздержался.
   4.
   31 декабря я бродил среди веселящихся толп. Всё равно из-за петард не уснешь. Но ведь, если разобраться, бой часов и шампанское - не от большого ума. Все чокаются, поздравляют друг друга, даже если год, только что ушедший, был для них очень удачным. Для многих так оно и было. Особенно для богачей, махинаторов, ловчил. Им-то всё лучше и лучше. На Карибах увеличивается опасность рака кожи из-за появления озоновой дыры? Не колебёт, изменим маршрут, прекрасно отдохнём на Мальдивах: вот и все Weltanschauung(12).
   Каждое утро я раскрывал газету на разделе вакансий, но рынок труда много шансов не давал. Фирмы искали менеджеров, способных управлять не меньше, чем транснациональными корпорациями(13), или суперквалифицированных рабочих. Или же предлагалось торговать вразнос. Многие объявления просто были рассчитаны на то, чтобы заманить простаков на курсы информатики. Значит, находятся такие: мало того, что не могут работу найти, еще и готовы из собственного кармана платить за курсы, которые им никогда в жизни на фиг не пригодятся.
   Мой отец при этом ходил кругами по комнате и кипятился:
   - В твои годы многие уже добились положения, отвечают за себя и зарабатывают кучу денег. - говорил он моей матери, пока я завтракал.
   Та уходила в магазин, не говоря ни слова.
   5.
   Не знаю, как это вышло, но в конце концов я устроился работать помощником электрика. Его звали Франко, и на вид ему было лет сорок. Он работал на ENEL(14), а в сверхурочные часы делал проводку в частных домах. Франко играл на скачках, проигрывал, и ему нужны были две зарплаты.
   - Сделай на этой стене штробу, от пола до потолка, - говорил он мне.
   Штроба - это паз для трубки, через которую пропускают электрические провода(15). Надо было выдалбливать кирпичи и при этом постараться не угодить молотком по пальцам. Мы вкалывали с шести вечера до полуночи или до двух. Свои ставки на ипподроме он делал днем, пока работал на ENEL. Трудности возникали не столько с кирпичом, сколько с железобетонными участками стены. Железобетон поддавался с большим трудом и выстреливал прямо в глаза фонтанами острой крошки.
   Несколько раз мы делали проводку в подвалах и в гаражах, стены там были сплошь железобетонные. Франко укладывал провода с шутками и прибаутками он-то к зубилу не прикасался. Я матерился. Через неделю мои руки покрылись ссадинами и кровавыми волдырями.
   - Что, всю жизнь только книжки читал? Вот увидишь, у тебя тоже мозоли появятся, - смеялся Франко.
   В конце месяца он даже не обмолвился о том, чтобы мне заплатить. Я выждал несколько дней, потом напомнил ему об этом.
   - Мне деньги нужны, - сказал я.
   - Конечно, - ответил он. - Извини, я просто забыл.
   Он извлек из кармана брюк кошелек и протянул мне три стотысячные бумажки. Это за месяц работы, без всяких трудовых книжек. Я взял деньги в свои покрытые волдырями ладони.
   - Я выйду на минутку купить сигарет, - сказал я.
   - Так ты ж не куришь!
   - Я быстро.
   Я больше не вернулся. Я знал, что он не укладывается в сроки, о которых с ним договаривались. Мечтал, чтобы он сел в лужу. Но безработных хватает. На моё место он возьмет другого.
   6.
   На часть заработанных денег я накупил билетов футбольного тотализатора. Каждую неделю кто-нибудь становится миллиардером. Почему бы и не я? В воскресенье вечером, как приклеенный, от начала до конца просмотрел "Весь футбол" по телевизору. Много раз совпадали четыре результата из двенадцати, несколько раз - пять, один раз - семь. Я не только ничего не выиграл, но еще и потерял деньги за билеты.
   На следующее утро я заполнил кучу бланков агентств по трудоустройству. Не прошло и месяца, как нашлись два подходящих предложения: "Air France" и "Martini & Rossi". Первое мне приглянулось потому, что, как я думал, можно будет уехать жить в Париж. Второе - потому, что мне нравились рекламные щиты Мартини, и я подумал, вдруг мне удастся устроиться в их рекламную службу. Должны же они платить кому-нибудь, кто выбирал бы моделей для рекламных плакатов.
   7.
   Сотрудником отдела кадров "Air France" был француз с усиками и в синем двубортном пиджаке от Ива Сен-Лорана. У него был тик правого глаза, и это на короткие мгновения, но очень сильно искажало всё его лицо.
   - Итак, почему вы хотите работать в "Air France"?
   - Потому что мне нравится путешествовать.
   - "Air France" - не туристский лагерь.
   - Да, я знаю, но ведь и не контора для бухгалтеров.
   Лицо его дернулось от тика, превратившись на несколько мгновений в картину Пикассо.
   - А я - бухгалтер, - сказал он, преодолев спазм.
   Пара шуточек - и я упустил "Air France".
   8.
   Встреча с "Martini & Rossi" была назначена на следующий день. Сотрудником отдела кадров был итальянец с тоненькими усиками и в синем двубортном пиджаке от Валентине. У него был ужасный тик левой ноздри.
   - Так значит, вы хотите работать у нас, - сказал он, бросая взгляд на куррикулюм витэ, приложенный к моей анкете.
   - Да.
   - Но опыта работы по этой специальности у вас нет?
   - Нет.
   - Нас интересуют кандидаты, имеющие хотя бы двухгодичный опыт работы в данной области. Это политика нашей фирмы.
   - Я понимаю. То же самое пишут во многих объявлениях. Штука в том, что пока не начнешь работать в какой-нибудь конторе, этот самый "двухгодичный опыт" ну никак не наберешь.
   Тик левой ноздри обезобразил черты лица, обратив его в холст Мондриана.
   - Мы не КАКАЯ-НИБУДЬ КОНТОРА, синьор. Мы - "Martini & Rossi".
   С рекламой тоже не сложилось.
   9.
   Я позвонил в СОБАК. Вдруг меня каким-нибудь образом снова примут. Например, окажется, что городская администрация решила набрать не триста машинисток, а три тысячи. Мне ответил голос Паскуале.
   - Ты что здесь делаешь?
   - На машинке печатаю.
   - Тебя уже взяли?
   - Ну, понимаешь, в общем, по рекомендации Волчино...
   - А как же результаты?
   - Какие результаты?
   - Результаты конкурса.
   - Ах, конкурса... Теперь это не важно. Они просто набрали триста человек и аминь. А у тебя как дела?
   - Сдал экзамен на тридцатку.
   - Да ну?
   - Сейчас отдохну немного и займусь изучением инвестиционной политики.
   10.
   Я стал вдруг обращать внимание, что город полон бродяг, стариков, нищих, добывающих себе пропитание в мусорных баках. Этим еще хуже, чем мойщикам автомобильных стекол на перекрестках и продавцам ковриков и платков. Даже среди отверженных можно найти малозаметные, но очень важные различия. Тому, например, кто бродит по улицам с матрасом, по крайней мере есть на чем спать. Остальным приходится довольствоваться листами газет и кусками картона.
   11.
   Наконец я нашел себе место. Объявление гласило: СДЕЛАЙТЕ КАРЬЕРУ В ВОЛШЕБНОМ МИРЕ КНИГ. Волшебным миром книг был книжный магазин. Он назывался "Liberty Books and Arts". Хозяйка хотела, чтобы её магазин был изысканным и неповторимым.
   Гуляла она не с собакой, а с гамадрилом по кличке Кассий. Я выяснил, что мне не нравятся гамадрилы. Отовсюду норовят на тебя свалиться, хуже персидских котов, и никогда не стоят спокойно. Синьорина Альберта звала своего псевдопса Касьетто.
   Шагу не ступала без этого чертова гамадрила, нескладного и вонючего. Теперь я тоже должен буду с ним уживаться. Пятьдесят часов в неделю.
   В первый рабочий день мисс Альберта сказала мне, что я должен буду соблюдать правила для работников. Она дала мне экземпляр для ознакомления.
   12.
   ПРАВИЛА ДЛЯ РАБОТНИКОВ
   ДИСЦИПЛИНАРНЫЕ НАРУШЕНИЯ И МЕРЫ ПО ИХ ПРЕСЕЧЕНИЮ
   Согласно действующим нормам законодательства настоящим перечисляются положения, устанавливающие дисциплинарные нарушения. За нарушениями указываются меры, могущие быть принятыми в соответствии с тяжестью самого нарушения. Лица, к которым в течение двух предшествующих лет уже применялись дисциплинарные меры, в том числе за другие нарушения, могут быть подвергнуты мерам, более тяжелым по сравнению с предусмотренными данным Положением.
   НАРУШЕНИЕ ТРУДОВЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ
   Несоблюдение часов работы.
   Оставление рабочего места без объяснения причины или без полученного разрешения.
   Действия, не связанные с трудовой деятельностью, такие, как сон, карточные игры и т.д.
   Поведение и действия, в том числе во внерабочее время, создающие препятствия для трудовой деятельности.
   Небрежность, невнимательность или сознательно допускаемая задержка при выполнении служебных обязанностей.
   Несоблюдение обязательства ставить предприятие в известность о своём отсутствии по болезни или по другим причинам.
   Отсутствие на рабочем месте без уважительной причины сроком до трех рабочих дней.
   Данные нарушения влекут за собой выговор в письменном виде, штраф или временное отстранение от должности.
   НЕСОБЛЮДЕНИЕ ДИСЦИПЛИНЫ ТРУДА И ОБЯЗАТЕЛЬНЫХ ДЛЯ ВЫПОЛНЕНИЯ РАСПОРЯЖЕНИЙ
   Пренебрежительное отношение к распоряжениям администрации.
   Отказ от исполнения своих служебных обязанностей или задержка выполнения распоряжений администрации.
   Несанкционированное выполнение работы, не входящей в круг служебных обязанностей.
   Несанкционированное пребывание в помещениях, не связанных с выполнением служебных обязанностей.
   Злостное несоблюдение субординации по отношению к администрации.
   Данные нарушения влекут за собой штраф, временное отстранение от должности или увольнение.
   НЕКОРРЕКТНОСТЬ ПОВЕДЕНИЯ ПО ОТНОШЕНИЮ К ЛИЧНОСТИ
   Нецивилизованное или неуважительное поведение, ущемляющее этические или гигиенические нормы.
   Пререкания с другими работниками в рабочее время.
   Пререкания, переходящие в физическое воздействие.
   Смех или другое грубое оскорбление личности.
   Наличие явных признаков алкогольного опьянения в рабочее время.
   Данные нарушение влекут за собой временное отстранение от должности или увольнение.
   НЕСОБЛЮДЕНИЕ ЛОЯЛЬНОСТИ ПО ОТНОШЕНИЮ К РАБОТОДАТЕЛЮ
   Выполнение на территории предприятия работ в собственных интересах или в интересах третьих лиц.
   Проведение на территорию предприятия посторонних лиц без предварительно полученного разрешения.
   Деятельность, направленная на получение прибыли во время отгула, отсутствия по болезни или из-за несчастного случая.
   Небрежное заполнение рабочих документов, вплоть до увеличения количества и/или качества выполненной работы.
   Несанкционированное использование средств предприятия.
   Симуляция несчастных случаев на рабочем месте.
   Укрывание для личных целей материалов, находящихся в собственности предприятия.