Квин Эллери. Тайна американского пистолета

   Из начавшегося Содома с Гоморрой Эллери узнал — среди всего прочего, — что сержант Вели, в свою очередь, ни кто иной, как вонючий койот, что он брызжущий ядом гремучий змей, что он дважды сын вшивого полукровки и паршивой козы, что он отравитель колодцев, что его сердце утыкано кактусовыми колючками, а рот — сух как щелочь, что он склиже змеи и гаже любой пресмыкающейся твари и, наконец, что он заслуживает не меньшей участи, чем быть «распятым» — исключительно западный вид развлечения, при котором первым делом у жертвы удаляются веки, только потом ее руки и ноги прикручивают к вбитым в землю колышкам, а тело распластывают над огромным муравейником лицом вверх, к палящему солнцу.
   Эллери слушал все это, восхищенно улыбаясь.
   Он также услышал, наряду с другими обвинениями, посыпавшимися на голову сержанта Вели, что они мало знают Бенджи Миллера, что он был «нелюдимым бирюком», что им нет до него дела и что сержант Вели и Бенджи Миллер — вместе или поодиночке — могут убираться ко всем чертям собачьим.
   Эллери вздохнул и двинулся дальше по коридору.

* * *

   Он тихо бродил, пока не набрел на уборную исчезнувшего Миллера. Она ничем не отличалась от остальных — маленькая каморка, снабженная столом, зеркалом, стулом и шкафом. Он сел на стул, положил перед собой на стол портсигар, зажег сигарету и погрузился в размышления.
   Выкурив шесть сигарет, он пробормотал:
   — Кажется, я начинаю понимать. Да… Возможно ли это совместить с психологией в случае… — Он пососал губу. — Но эти поиски…
   Он поднялся, раздавил о пол сигарету и направился к двери. Выглянул за дверь. В десяти футах от него расхаживал высокий ковбой, сердито разговаривавший сам с собой.
   — Эй, ты! — позвал его Эллери.
   Ковбой повернул голову и мрачно оскалился. Это был джентльмен по имени Доунс.
   — Че?
   — Послушай, старина, — начал Эллери, — этот ваш Миллер занимал уборную один?
   — Черт, не-е! — медленно растягивая слова, ответил Доунс. — Вы че думаете, он сам Дикий Билл Грант, че ли? Он делил ее с Баном.
   Эллери сморгнул.
   — А, с Баном. Этот коротышка, похоже, дитя судьбы. Будь добр, найди его и пошли ко мне, а?
   — Вам надо — вы и ищите, — предложил Доунс и потопал дальше.
   — Ладно, грубое животное, — ругнулся Эллери и отправился на поиски Бана. Он нашел коротышку, общающегося с самим собой, в такой же пустой комнатушке. Бан сидел на полу, подогнув под себя ноги, на манер индейского вождя, и медленно раскачивался вперед и назад в бессознательном ритме седовласого старца перед Стеной Плача. В его руке было что-то вроде фрагмента каменной стрелы.
   — Все говорят, — громко сказал он самому себе, — будто эта чертова пегая с белой гривой наехала на мою миннесотовскую Индианку и начала эту заваруху… Эй? — Он поднял голову, по-совиному вытаращив глаза.
   Эллери вошел в комнату, поднял коротышку на ноги и потащил его за собой по коридору в комнату, где только что сидел в задумчивости.
   — Че такое? — упирался Бан.
   Эллери усадил его на единственный стул и ткнул в него пальцем.
   — Ты делил эту уборную с Миллером?
   — Че? Ну да, ну да, мистер Квин!
   — Ты ведь видел его сегодня, верно, Бан?
   — Че? Ага. Я же вам говорил… — Глаза Бана стали круглыми, как пуговицы, а рот открывался и закрывался, как у золотой рыбки.
   Эллери удовлетворенно причмокнул губами.
   — Миллер входил в эту комнату сегодня?
   — Само собой, мистер Квин.
   — Один?
   — Угу.
   Эллери принялся насвистывать замысловатую мелодию, одновременно обводя комнату задумчивым взглядом. Все еще продолжая насвистывать, он подошел к столу и выдвинул ящичек. Там было полно всякого хлама, который, после беглого осмотра, не привлек его внимания. Бан в оцепенении наблюдал за ним.
   Эллери подошел к шкафу и открыл дверцу. В нем висела разноцветная одежда, вся небольшого размера, видимо принадлежащая Бану. Но, покопавшись в шкафу, Эллери отыскал костюм для шоу, который из-за большого размера должен был принадлежать исчезнувшему Миллеру.
   — Он даже не взял с собой свои шмотки, — буркнул Эллери, ощупывая карманы на джинсах.
   — Это не его, — охотно подсказал Бан. — Это принадлежит шоу.
   Эллери замер: он нащупал в одном из карманов что-то твердое. Его лицо озарилось светом догадки, который, однако, тут же погас. Он резко повернулся к Бану и, велев ему оставаться на месте, бросился к двери.
   — Сержант! — закричал он. — Сержант Вели! — прокатилось эхом по коридору.
   Верный сержант высунулся из-за двери, полный внимания.
   — Да? — откликнулся он. — Что случилось, мистер Квин? — И здоровяк затопал к Эллери. Из комнат высунулись головы; Эллери затащил сержанта Вели в уборную Бана-Миллера и захлопнул за ним дверь.
   Вели перевел взгляд с испуганной фигурки Бана на открытый шкаф.
   — В чем дело?
   — Ты обыскивал эту комнату вчера, сержант? — как можно спокойнее спросил Эллери.
   — Само собой.
   — И шкаф, и всю одежду внутри?
   — Ну да.
   — Ты еще раз осматривал ее сегодня?
   Меж глаз сержанта залегла глубокая складка.
   — Нет. Не дошел.
   Эллери медленно приблизился к шкафу и вытащил из него джинсы, которые ощупывал до этого. Он поднял их.
   — Ты их осматривал вчера вечером, сержант?
   Вели захлопал глазами.
   — Нет. Их тут вчера не было.
   — Вчера они были на Миллере! — неожиданно выкрикнул Бан.
   — Ага. — Эллери опустил руку. — Тогда это требует пояснения. Кто обыскивал вчера самого Миллера, сержант?
   — Я. И всю остальную банду тоже. — Змеиные глазки Мши сузились. — А в чем, собственно, дело?
   — И ты ничего не нашел у Миллера? — с мягкой настойчивостью продолжал Эллери.
   — Нет!
   — Не стоит лезть в бутылку, сержант, — примиряюще сказал Эллери. — Я совершенно уверен, что ты — отличный сыщик. Если ты не нашел ничего у Миллера вчера вечером, значит, находить было нечего. Превосходно! Тогда это принесли в комнату сегодня и засунули в карман джинсов Миллера.
   — Что засунули в карман джинсов Миллера? — взревел Вели.
   Спокойно, с видом заговорщика Эллери обернул правую кисть носовым платком и засунул ее в карман. Но не стал сразу вытаскивать обратно.
   — Кто находился сегодня в «Колизее», кроме труппы, Гранта и полицейских, сержант? — резко спросил он.
   Вели облизал губы.
   — Сынок Гранта, Кит Хорн. И, кажется, я видел Марса и Блэка.
   — А Хантера и Мару Гей?
   — Нет.
   Эллери вытащил руку из кармана джинсов Миллера.

* * *

   И тут произошло истинное чудо. Ибо его рука крепко сжимала очень маленький кусочек реальности — тот самый предмет, который он, сержант Вели, инспектор Квин и все детективы Главного полицейского управления города Нью-Йорка тщетно искали вот уже несколько недель. Это был тот самый предмет, который не был найден в комнате Бана по весьма простой причине, поскольку он просто не находился в ней во время предыдущих обысков. Отсюда следовал вывод, что кто-то принес его в комнату Бана и засунул в карман джинсов Миллера после последнего обыска.
   В соответствии с показаниями сержанта Вели, последний обыск производился накануне вечером, непосредственно после убийства Вуди.
   Это было ясно как божий день.
   Дэнл Бан издал удивленный, сдавленный крик. Сержант Вели весь напрягся.
   Рука Эллери сжимала маленький, плоский, безобидный на вид пистолет 25-го калибра.

Глава 24
ВЕРДИКТ

   — Будь… я… проклят, — порывисто выдохнул сержант Вели. — Что, черт побери, вам известно об этом?
   — Давайте не будем слишком обнадеживаться, — предложил Эллери, почти любовно глядя на маленькое оружие. — Существует математическая вероятность, что это не то оружие. Но с другой стороны… — Он замолчал и принялся с великой осторожностью заворачивать пистолет в носовой платок. Потом опустил его к себе в карман. — А теперь, ребята, — сказал он добродушно, и его глаза блеснули в направлении Бана, — я хочу, чтобы вы поняли одну вещь.
   — Че? — прошептал Бан, облизывая губы.
   Сержант Вели ничего не сказал.
   — Бан, старая лошадиная нянька, тебе дорога твоя шкура? — спросил Эллери.
   — Че?
   Эллери подошел к ковбою и положил руки на его маленькие плечи.
   — Ты можешь держать язык за зубами, а?
   Бан хихикнул, и его рот медленно закрылся.
   — Превосходно для начала, — твердо проговорил Эллери, но в его глазах не было смеха. — Бан, даю тебе слово. Если ты хотя бы словом обмолвишься насчет того, что пистолет найден, клянусь, ты у меня окажешься за решеткой. Ты понял?
   Бан снова облизал губы.
   — Понял, мистер Квин.
   — Вот и хорошо. — Эллери выпрямился. — Теперь ты можешь ступать к остальным.
   Бан поднялся и заковылял к двери.
   — Не забудь, что я тебе сказал, Бан, — напомнил ему вдогонку Эллери.
   Коротышка ковбой кивнул и мгновенно исчез.
   — Мне не надо предупреждать тебя, сержант, — продолжил Эллери, — что я не хочу, чтобы это вышло наружу.
   Вели выглядел обиженным.
   — Так что никому.
   — Даже инспектору?
   — Нет! — Эллери нахмурился. — Думаю, так будет лучше. Предоставь все мне. Этот секрет будет между тобой и мной. Я уверен, Бан рта не откроет… Кстати, какова на сегодня процедура с посетителями «Колизея»? Их ведь не обыскивают при входе в здание, верно?
   — Только при выходе.
   — Понятно. Ну да, конечно. Очень удобно, должен заметить. — И Эллери, дружески взяв сержанта под локоть, повел его из уборной, напевая мелодию.

* * *

   Эллери поспешил в кабинет Гранта. Старый шоумен все еще находился там, разглядывая стены в наступавших сумерках.
   Он поднял голову.
   — Ха, вы вернулись снова?
   — Вернулся, укрепив свою фронтальную позицию, — хохотнул Эллери. — Извините за вторжение. Позвольте воспользоваться вашим телефоном.
   — Валяйте.
   Эллери заглянул в справочник, потом набрал номер.
   — Соедините меня с майором Керби, пожалуйста. Майор? Это снова Эллери Квин. Нет, больше никаких просмотров, майор. Ха, да. Э… Майор, вы очень заняты? Понятно. Тогда, может, придете? Я бы очень хотел встретиться с вами в вестибюле управления через полчаса. Спасибо. Ну давайте!
   Эллери повесил трубку, слегка улыбаясь. Стул Дикого Билла Гранта негромко скрипнул.
   — Спасибо, мистер Грант, — почти сердечно поблагодарил Эллери и покинул кабинет.

* * *

   Полчаса спустя он наблюдал за двоими молчаливыми мужчинами из отдела баллистической экспертизы. Майор Керби тяжело дышал, как если бы запыхался от быстрой ходьбы.
   — Рад, что вы пришли, — обратился Эллери к майору. — Не то чтобы это было так необходимо, но вы участвовали в этом с самого начала, и мне не хотелось быть свиньей. Мы и в самом деле многим обязаны вам. — Он извлек из кармана предмет, завернутый в носовой платок. И очень осторожно положил его на стол.
   — Тот самый двадцать пятый автоматический! — воскликнул майор Керби, глубоко втянув в себя воздух.
   — Просто двадцать пятый автоматический, — мягко поправил его Эллери. — Наша с вами задача, джентльмены, — установить, тот ли он самый или просто двадцать пятый автоматический.
   — Будь я проклят! — оскалился лейтенант Ноулс. — Где вы его нашли?
   — В менее всего ожидаемом месте, лейтенант, — усмехнулся Эллери. — Не бойтесь взять его в руки. Я уже проверил пистолет на наличие отпечатков, и таковых не оказалось. — Он пожал плечами. — Приступайте, друзья мои. Проверьте его и положите конец этой невыносимой неизвестности. — Он и сам дышал глубже обычного.
   Лейтенант Ноулс взял пистолет, задумчиво повертел его, затем вытащил обойму.
   Она оказалась пустой. Он вопросительно поднял глаза.
   — Да, — кивнул Эллери. — Он был разряжен, когда я его нашел. Знаете, это не столь важно.
   Лейтенант Ноулс зарядил пистолет, установил мишень и спокойно спустил курок, в то время как Эллери принялся быстро подбирать гильзы, потом извлек из мишени стреляные, почерневшие от копоти пули.
   После некоторого размышления Ноулс отобрал одну пулю и, подойдя к лабораторному столу, осторожно обтер ее. Затем подошел к картотечному шкафу и вернулся с двумя другими пулями.
   — Хорна и Вуди, — пояснил он. — Как вы помните, я с помощью майора установил, что они были выпущены из одного и того же оружия. Так что для сравнения могу воспользоваться любой из них. — Ну что ж, скоро мы все выясним.
   Майор Керби придвинулся ближе к столу.
   Лейтенант Ноулс, поместив одну из двух пуль на подставку микроскопа, а одну из только что отстрелянных им семи пуль — на вторую подставку, принялся возиться со своим инструментом. В конце концов он наложил изображения одно на другое. Они оказались настолько сопредельными, что казалось, будто образуют одно целое.
   Лейтенант внимательно разглядел картинку, затем поднял голову и пригласил подойти майора. Керби охотно заглянул в глазок микроскопа.
   — Ну что ж, посмотрите сами, — обратился Керби к Эллери, и тот в свою очередь занял место у инструмента.
   Он увидел пулю, сильно увеличенную, и был удивлен многообразием деталей, выявленных микроскопом. Это было все равно что изучать Луну через мощный астрономический телескоп. Тут были горы, равнины, кратеры — все как на лунном ландшафте. Но самое большое удивление вызывало полное совпадение краев изображения. Кратер на кратер, долина на долину, гора на гору; две стороны выглядели идентичными. Если тут и были бесконечно малые различия, вызванные крохотными вариациями контура пули в условиях стрельбы, то они были незаметны глазу.
   Эллери выпрямился.
   — Значит, это то самое оружие, э? — медленно произнес он.
   — Очень на то похоже, — кивнул лейтенант Ноулс. — На самом деле я в этом убежден. Было бы невероятным совпадением, если бы две пули от разного оружия показали такую схожесть. Это невозможно!
   — Почему бы не попробовать универсальный способ? — предложил майор Керби.
   — Я как раз собираюсь это сделать. Универсальный молекулярный микроскоп, — пояснил он Эллери, — подтвердит или не подтвердит наш вердикт на все сто. Подождите минутку.
   Он взял одну пулю с подставки и поместил ее на подставку другого инструмента. Изучая пазы в глазок увеличителя, подсчитал угол резьбы — угол, который составляет паз с осью пули, — и записал результат в градусах и минутах. Потом измерил глубину желобков, которые оказались поцарапанными. Он использовал микрометр, чтобы определить расстояние между различными отметками на пуле. Когда он закончил с первой пулей, то отложил ее в сторону и, разместив свои записки перед собой, повторил весь процесс со второй пулей.
   На это ушло намного больше минуты. На это ушло больше часа. И Эллери, потеряв терпение из-за дотошности и осторожности манипуляций эксперта, принялся расхаживать туда-сюда, куря, что-то бормоча про себя, и так глубоко ушел в свои мысли, что вздрогнул от неожиданности, услышав свое имя.
   Он подошел и увидел, что оба эксперта смотрят на него, улыбаясь.
   — Полный успех, — произнес майор тихо. — Нет такой баллистической экспертизы в мире, которая после этого осмелилась бы опровергать это, мистер Квин. Из найденного вами пистолета были выпущены обе пули, поразившие насмерть Хорна и Вуди.
   С секунду Эллери молча смотрел на них. Затем глубоко вздохнул.
   — Путешествие закончилось, — произнес он наконец. — Или лучше сказать — это предпоследняя остановка в наших скитаниях. Итак, джентльмены…
   Он стремительно подошел к столу и взял пистолет. Любовно смотрел на него несколько секунд, потом спокойно положил пистолет в карман. Лейтенант Ноулс наблюдал за ним, слегка удивленный.
   — Я должен попросить вас о весьма необычном одолжении, джентльмены, — проговорил Эллери. — Очень важно, чтобы никто — в полном смысле этого слова — не знал о результатах нашего маленького эксперимента.
   Лейтенант Ноулс прочистил горло.
   — Я не знаю… у меня есть обязанности по отношению к управлению, мистер Квин. Вы имеете в виду…
   — Я имею в виду, что я не только не хочу, чтобы никто не знал, что из этого оружия были застрелены Вуди и Хорн, — пояснил Эллери, — но я даже не хочу, чтобы наружу выплыл сам факт его обнаружения. Вы меня понимаете, лейтенант?
   Эксперт почесал челюсть.
   — Ну что ж, полагаю, вам лучше знать. Вы и раньше выкидывали еще не такие фокусы. Однако мне необходимо немедленно составить отчет…
   — О, составляйте свой отчет на здоровье, — разрешил Эллери. — А вы, майор?
   — Вы, разумеется, вполне можете рассчитывать на мое молчание, — ответил Керби.
   — С вами работать одно удовольствие, — улыбнулся Эллери и стремительным шагом вышел из лаборатории.

Вызов читателю

   И снова я подошел к тому месту в романе, которое может быть названо «опять двадцать пять». Тайм-аут, дамы и господа.
   Я в разных вариациях в течение четырех лет надоедливо пристаю с вопросом вроде: «Кто убил двух всадников на арене «Колизея»?»
   Вы не знаете? Но на самом деле должны бы знать. Вся история теперь перед вами: улик предостаточно, даю вам слово; и если их выстроить в надлежащем порядке и применить все ту же дедукцию, они совершенно точно укажут на единственного возможного преступника.
   Я считаю делом чести придерживаться определенного кодекса.
   Кодекса, заключающегося в честной игре с читателем, которому предоставляются все улики и от которого ничего не утаивается. Говорю вам, все улики теперь в вашем распоряжении. Я повторяю: они неизбежно складываются в единую картину.
   Можете ли вы соединить все фрагменты картинки вместе и интерпретировать то, что вы видите?
   Пара слов в адрес нескольких доброжелательных читателей, которые готовы разнести в пух и прах писателя всякий раз, когда он шутливо бросает вызов.
   Знать содержание телеграммы, которую в романе я послал в Голливуд, и содержание ответной телеграммы для нахождения вами решения не требуется. Как вы увидите, решение вполне возможно найти и без этих двух телеграмм. Они просто подтверждают логичность вывода, вытекающего из анализа. Так что на самом деле вы вполне могли бы сказать мне, что было в моей телеграмме!
    Эллери Квин

Глава 25
ПЕРЕД ФАКТОМ

   Воскресные вечера в доме Квинов выдавались обычно самыми спокойными. Это был воскресный вечер, и инспектор полностью расслабился. Существовало неписаное правило, что в такие часы запрещаются разговоры о работе, смакование теории преступлений, размышления о реальных делах, чтение детективных романов и любые другие действия, оскверняющие атмосферу.
   По этой самой причине Эллери заперся в спальне после обеда и тихонько воспользовался параллельным телефоном. Он набрал номер отеля «Барклай» и спросил мисс Хорн.
   — Эллери Квин у телефона. Да. Что вы делаете сегодня вечером, мисс Хорн?
   Кит рассмеялась:
   — Это что, приглашение?
   — Вроде того, — подтвердил Эллери. — Но могу ли я получить четкий ответ?
   — Видите ли, сэр, — твердо сказала она. — Я занята.
   — Что означает…
   — Что на этот вечер я уже приглашена джентльменом.
   — Кудрявым джентльменом?
   — Как вы догадливы, мистер Квин! Да, кудрявым джентльменом. Хотя, боюсь, тут не потребовалось особой догадливости. — Ее голос слегка дрогнул. — Вы… вы что-то узнали? Я так устала ждать… я хочу сказать, вам очень важно увидеться со мной сегодня вечером, мистер Квин?
   — Мне очень важно видеться с вами в любой вечер, — галантно ответил Эллери. — Но, боюсь, мне бесполезно пытаться попасть в ваш список, когда моим соперником выступает молодой человек с такими божественными кудрями и умеющий так метко стрелять. Нет, моя дорогая, это не столь важно. Как-нибудь в другой раз.
   — О, — протянула Кит и немного помолчала. — Понимаете, Керли пригласил меня сегодня в кино. Он так любит кино. И я… о, мне так одиноко с тех пор, как… вы ведь понимаете.
   — Ну конечно, понимаю, — ласково ответил Эллери. — Дикий Билл идет с вами?
   — Нет, он проявляет тактичность. — Она засмеялась. — Он ужинает сегодня с Марсом и кем-то еще. Придумал что-то новенькое. Бедный Билл! Я просто не знаю…
   — Мне сегодня явно не везет, — сокрушенно вздохнул Эллери и немного погодя повесил трубку.
   Он молча постоял в спальне, задумчиво протирая блестящие стекла пенсне. Потом направился к выходу.
   Минут через пять появился в гостиной, полностью одетый для улицы.
   — Куда это ты собрался? — спросил инспектор, отрывая глаза от странички юмора в воскресной газете.
   — Так, прогуляться, — небрежно бросил Эллери. — Хочу размять ноги. Боюсь, как бы не отрастить живот. Скоро вернусь.
   Инспектор фыркнул на такую явную отговорку и вернулся к своей газете. Эллери потрепал шевелюру Джуны и быстро исчез.

* * *

   Через час Эллери уже вернулся. Он был оживлен и даже слегка нервозен. Появившись через пару минут без пальто, опустился в кресло рядом с инспектором и молча уставился на огонь в камине. Инспектор отложил в сторону газету.
   — Хорошо прогулялся?
   — Чудесно.
   Инспектор вытянул ноги в тапочках поближе к огню, понюхал щепотку табака и обронил, не оборачивая головы:
   — Разрази меня гром, если я знаю, что думать об этом деле, сынок. Я и вправду…
   — Никаких разговоров о делах, — прервал его, скорчив страшную рожу, Джуна, который сидел верхом на стуле.
   — Замечание принято, — поддержал его Эллери. — Спасибо, Джуна.
   — Я вынужден подчиниться, — вздохнул инспектор. — Господи, как бы я хотел… Что тебе известно, сынок?
   Эллери протянул ноги поближе к огню и мирно сложил руки на груди.
   — Все, — ответил он.
   — Что — все? — тупо спросил инспектор.
   — Я же сказал — все.
   — О! — Инспектор расслабился. — Твоя очередная шуточка. Ибо ты всегда все знаешь обо всем. Не существует предмета, в котором ты не был бы докой, — как те книжные детективы — все видят, все знают… ба!
   — Я знаю все, — мягко повторил Эллери, — о деле Хорна-Вуди.
   Инспектор мгновенно притих. Затем принялся дергать себя за усы.
   — Ты это серьезно?
   — Чтоб мне провалиться на месте. Дело закончено. Полностью. Мы с ним справились, отец. Дело в том, — Эллери вздохнул, — что ты просто откроешь рот от удивления, когда узнаешь, насколько все просто.
   Инспектор некоторое время смотрел на сына. В острых чертах лица Эллери не было насмешки. Они были напряжены, как если бы он пытался побороть сильное возбуждение. Инспектор против воли тоже почувствовал волнение в крови.
   — Ну и, — резко спросил он, — когда расплата?
   — В любое время, когда скажешь, — медленно произнес Эллери. — Сейчас, если хочешь. Я начинаю здорово уставать от таинственности. Мне бы хотелось избавить от этого мою совесть.
   — Тогда пошли и хватит болтать, — потребовал инспектор и направился к спальне.
   Эллери, молча последовав за ним, проследил, как пожилой человек сбрасывает шлепанцы и сует ноги в туфли.
   Сам он надел более свободное пальто. Его глаза блестели.
   — Куда мы двинем? — спросил инспектор, направляясь к платяному шкафу за пальто и шляпой.
   — В отель «Барклай».
   — Куда именно?
   — В одну из комнат.
   — О! Благодарю.
   Они покинули квартиру и зашагали по Восемьдесят седьмой улице по направлению к Бродвею.
   На углу Бродвея подождали, пока светофор не зажегся зеленым. Руки инспектора были засунуты в карманы.
   — Кстати, — с сарказмом спросил он, — не будет наглостью, если я спрошу — какого черта мы там будем делать, в одной из комнат отеля?
   — Обыщем ее. Видишь ли, — негромко пояснил Эллери, — есть одна вещь, которую мы проглядели.
   — Проглядели, обыскивая «Барклай»? — резко спросил инспектор. — О чем таком ты говоришь?
   — О, признаю, тогда это казалось ненужным. Мы обыскали комнаты Хорна и комнаты Вуди и все такое, но… — Он взглянул на свои наручные часы. Было несколькими минутами больше полуночи. — Хм… я считаю, что нам неплохо бы подкрепить свои силы. Скажем, сержантом Вели. Старым добрым Вели. Одну минуту, я ему позвоню.
   Он увлек отца через улицу и вошел в аптеку, из которой вышел минут через пять, улыбаясь.
   — Он будет ждать нас на месте. Пошли, старый ворчун.
   Через пятнадцать минут они пересекли вестибюль отели «Барклай». В нем было довольно много народу. У лифта Эллери сказал:
   — Третий, пожалуйста.
   На третьем этаже они вышли из лифта, и Эллери, взяв отца за руку, повел его подлинному коридору и остановился у одной из дверей. Из тени выступил сержант Вели. Никто из троих не произнес ни слова. Эллери поднял руку и негромко постучал. Из-за двери послышалось бормотание, затем круглая дверная ручка повернулась. Спустя пару секунд дверь широко распахнулась, изобличая лицо — суровое и на мгновение испуганное лицо Дикого Билла Гранта.

Глава 26
ФАКТ

   Все трое молча вошли в комнату Дикого Билла Гранта, и, после минутного замешательства, Грант закрыл за ними дверь.
   Двое сидящих на стуле удивленно уставились на них — Керли Грант и Кит Хорн, с белыми как мел лицами.
   — Что на этот раз? — хрипло спросил Грант.
   На столе стояла черная бутылка и три влажных стакана.
   — Я вижу, вы тут решили пропустить по стаканчику перед сном? — как можно любезнее произнес Эллери. — Понимаете, честно говоря, все это довольно неловко. Но у инспектора возникла идея, и я не смог отговорить его. — Он беззастенчиво усмехнулся, а инспектор так сильно сдвинул брови, что на его лбу добавилась пара глубоких морщин. — Дело в том, что инспектор, видите ли, намерен произвести обыск в вашей комнате.