Страница:
Лия Робертовна Симонишвили
Формы правления: история и современность
Введение
История становления и развития каждого государства связана с поисками оптимальной модели организации государственной власти и, как следствие, формы правления. Как отмечал в свое время по этому поводу И.А. Ильин, «каждому народу на каждом этапе своего развития должна быть свойственна своя, особая, индивидуальная форма и конституция, соответствующая ему и только ему. Нет одинаковых форм и конституций. Слепое заимствование и подражание нелепо, опасно и может быть гибельным»[1].
Действительно, каждое государство обладает определенной спецификой, в том числе и в вопросе организации государственной власти. Это обусловлено различными культурными и правовыми традициями, а также в конечном счете типом общества. В обществах, не связанных экономическими узами обмена и вынужденных объединяться посредством централизованной государственной власти, естественной формой правления представляется монархия. Там, где форма правления не сопряжена с иерархической системой феодальной собственности на землю и ее верховным собственником в лице самого монарха, она принимает вид деспотии (например, государства восточных деспотий, основанных на азиатском способе производства). Для обществ, основанных на обменных отношениях между свободными, политически равными субъектами-собственниками, характерна республиканская форма правления.
Выбор той или иной формы правления в молодых странах, освободившихся от колониальной зависимости, в значительной степени зависел от влияния метрополии. Не удивительно, что во многих бывших колониях Великобритании (Тринидад и Тобаго, Ямайка, первоначально в Индии, Пакистане) после провозглашения независимости была установлена монархическая форма правления, в то время как бывшие колонии республиканской Франции в своем подавляющем большинстве стали республиками (Республика Кот-д’Ивуар, Буркина-Фасо, Габон, Исламская Республика Мавритания).
Выбор формы правления также обусловливается:
• расстановкой социально-политических сил и результатом борьбы между ними (действие этого фактора особенно ярко проявляется в революционные периоды, доказательством чему является, в частности, падение монархических режимов в результате Великой французской революции 1789 г. или Февральской революции 1917 г. в России);
• историческими особенностями отдельных стран (вне исторического контекста невозможно, например, объяснить существование в современной Великобритании парламентской монархии);
• особенностями культуры народа, аккумулирующей исторический и политический опыт, обычаи и навыки жизни в условиях того или иного государства; влиянием в стране политических процессов.
Таким образом, форма правления – это комплекс признаков, характеризующих организацию государственной власти, посредством которых можно сделать вывод о прошлом (в смысле предпосылок выбора формы правления определенным государством), настоящем (в смысле учета особенностей формы правления определенного государства), а также, в какой-то степени, и будущем государства (в смысле возможности усиления или ослабления отдельных институтов власти).
При этом можно отметить и общие закономерности трансформации форм правления. Так, при аграрном строе значение формы правления сводилось лишь к определению того, каким образом замещается должность главы государства – в порядке наследования или путем выборов. По мере разложения феодализма и перехода к индустриальному строю, которые сопровождались ослаблением власти монархов, появлением и укреплением народного представительства, формы правления стали более разнообразными. Наибольшую значимость приобрело не то, наследственный или выборный глава государства в стране, а то, как организуются отношения между главой государства, парламентом, правительством, как взаимно уравновешиваются их полномочия, – словом, как устроено разделение властей.
При этом вопрос о форме правления приобретает не только теоретическое, но и первостепенное практически-политическое значение. От того, как организована и реализуется государственная власть, зависят эффективность государственного руководства, действенность управления, престиж и стабильность правительства, состояние законности и правопорядка в стране. Исходя из этого проблема формы государства имеет весьма существенный политический аспект.
Современная наука под формой правления понимает, кто и как правит, т. е. осуществляет государственную власть в государственно-организованном сообществе; как устроены, организованы и действуют в нем государственно-властные структуры (органы государства); каковы основы их взаимоотношений с населением; а также какова степень участия населения в формировании государственных структур. При этом форма правления – не просто теоретическая, абстрактная категория науки, как, скажем, суверенитет или народовластие, а тот ключ, с помощью которого определяется сущность системы органов государственной власти, выражающейся в той или иной государственно-правовой модели.
Форма правления является ведущим элементом формы государства. Именно она в конечном счете определяет форму государственного устройства, а также разновидность политического режима.
При этом форма правления, на наш взгляд, одновременно относится и к наиболее спорным элементам известной триады форм государства. Среди современных авторов, так же как и среди их древних предшественников, нет единого взгляда и представления о понятии, видах и содержании форм государства. Высказываются разные точки зрения, различные подходы к определению понятия и содержания форм правления. Так, одни, анализируя основы организации государственной власти, употребляют термин «форма правления», другие – «государственный режим», третьи ставят знак равенства между понятием «форма правления» и «форма государства».
Исходя из этого основная задача данного пособия – определить сущность моделей организации государственной власти в ряде стран и на основе полученных данных сделать вывод о форме правления в них. При этом преследуется цель не только выявить классические признаки определенных форм правления, но и показать, какие из них, не меняя при этом формы правления, могут быть изменены или вообще отсутствовать. Другими словами, объектом данного анализа являются не только классические формы правления, но и их разновидности.
В связи с этим рассмотрение каждой формы правления осуществляется на основе как теоретического, так и конституционного анализа.
Учебное пособие построено по следующему принципу: теоретические положения относительно сущности форм правления подкрепляются анализом норм конституций, которые определяют форму правления. Для этого в пособие включены извлечения из текстов конституций, содержащие данные нормы.
Автор выражает благодарность своему учителю Владимиру Александровичу Четвернину за советы и рекомендации при подготовке книги.
Действительно, каждое государство обладает определенной спецификой, в том числе и в вопросе организации государственной власти. Это обусловлено различными культурными и правовыми традициями, а также в конечном счете типом общества. В обществах, не связанных экономическими узами обмена и вынужденных объединяться посредством централизованной государственной власти, естественной формой правления представляется монархия. Там, где форма правления не сопряжена с иерархической системой феодальной собственности на землю и ее верховным собственником в лице самого монарха, она принимает вид деспотии (например, государства восточных деспотий, основанных на азиатском способе производства). Для обществ, основанных на обменных отношениях между свободными, политически равными субъектами-собственниками, характерна республиканская форма правления.
Выбор той или иной формы правления в молодых странах, освободившихся от колониальной зависимости, в значительной степени зависел от влияния метрополии. Не удивительно, что во многих бывших колониях Великобритании (Тринидад и Тобаго, Ямайка, первоначально в Индии, Пакистане) после провозглашения независимости была установлена монархическая форма правления, в то время как бывшие колонии республиканской Франции в своем подавляющем большинстве стали республиками (Республика Кот-д’Ивуар, Буркина-Фасо, Габон, Исламская Республика Мавритания).
Выбор формы правления также обусловливается:
• расстановкой социально-политических сил и результатом борьбы между ними (действие этого фактора особенно ярко проявляется в революционные периоды, доказательством чему является, в частности, падение монархических режимов в результате Великой французской революции 1789 г. или Февральской революции 1917 г. в России);
• историческими особенностями отдельных стран (вне исторического контекста невозможно, например, объяснить существование в современной Великобритании парламентской монархии);
• особенностями культуры народа, аккумулирующей исторический и политический опыт, обычаи и навыки жизни в условиях того или иного государства; влиянием в стране политических процессов.
Таким образом, форма правления – это комплекс признаков, характеризующих организацию государственной власти, посредством которых можно сделать вывод о прошлом (в смысле предпосылок выбора формы правления определенным государством), настоящем (в смысле учета особенностей формы правления определенного государства), а также, в какой-то степени, и будущем государства (в смысле возможности усиления или ослабления отдельных институтов власти).
При этом можно отметить и общие закономерности трансформации форм правления. Так, при аграрном строе значение формы правления сводилось лишь к определению того, каким образом замещается должность главы государства – в порядке наследования или путем выборов. По мере разложения феодализма и перехода к индустриальному строю, которые сопровождались ослаблением власти монархов, появлением и укреплением народного представительства, формы правления стали более разнообразными. Наибольшую значимость приобрело не то, наследственный или выборный глава государства в стране, а то, как организуются отношения между главой государства, парламентом, правительством, как взаимно уравновешиваются их полномочия, – словом, как устроено разделение властей.
При этом вопрос о форме правления приобретает не только теоретическое, но и первостепенное практически-политическое значение. От того, как организована и реализуется государственная власть, зависят эффективность государственного руководства, действенность управления, престиж и стабильность правительства, состояние законности и правопорядка в стране. Исходя из этого проблема формы государства имеет весьма существенный политический аспект.
Современная наука под формой правления понимает, кто и как правит, т. е. осуществляет государственную власть в государственно-организованном сообществе; как устроены, организованы и действуют в нем государственно-властные структуры (органы государства); каковы основы их взаимоотношений с населением; а также какова степень участия населения в формировании государственных структур. При этом форма правления – не просто теоретическая, абстрактная категория науки, как, скажем, суверенитет или народовластие, а тот ключ, с помощью которого определяется сущность системы органов государственной власти, выражающейся в той или иной государственно-правовой модели.
Форма правления является ведущим элементом формы государства. Именно она в конечном счете определяет форму государственного устройства, а также разновидность политического режима.
При этом форма правления, на наш взгляд, одновременно относится и к наиболее спорным элементам известной триады форм государства. Среди современных авторов, так же как и среди их древних предшественников, нет единого взгляда и представления о понятии, видах и содержании форм государства. Высказываются разные точки зрения, различные подходы к определению понятия и содержания форм правления. Так, одни, анализируя основы организации государственной власти, употребляют термин «форма правления», другие – «государственный режим», третьи ставят знак равенства между понятием «форма правления» и «форма государства».
Исходя из этого основная задача данного пособия – определить сущность моделей организации государственной власти в ряде стран и на основе полученных данных сделать вывод о форме правления в них. При этом преследуется цель не только выявить классические признаки определенных форм правления, но и показать, какие из них, не меняя при этом формы правления, могут быть изменены или вообще отсутствовать. Другими словами, объектом данного анализа являются не только классические формы правления, но и их разновидности.
В связи с этим рассмотрение каждой формы правления осуществляется на основе как теоретического, так и конституционного анализа.
Учебное пособие построено по следующему принципу: теоретические положения относительно сущности форм правления подкрепляются анализом норм конституций, которые определяют форму правления. Для этого в пособие включены извлечения из текстов конституций, содержащие данные нормы.
Автор выражает благодарность своему учителю Владимиру Александровичу Четвернину за советы и рекомендации при подготовке книги.
Глава 1 О классификации форм правления
1.1. К истории вопроса о разновидностях форм правления
Форма правления, ее сущность и содержание никогда не оставались и не остаются раз и навсегда установленными, неизменными. Под влиянием множества экономических, социально-политических, идеологических и иных факторов они постоянно изменялись и развивались вместе с представлениями о них. Справедливо утверждение Л. Гумпловича, что «учение о различии государств или о государственном правлении является столь же шатким и неустановленным, как и определение понятия государства»[2].
Чтобы убедиться в этом, достаточно указать, что за всю историю развития государства и права были высказаны десятки, если не сотни различных мыслей и суждений по вопросу о формах правления. Предлагались самые различные подходы и варианты решения данной проблемы.
Еще в Древней Греции и Риме философы и юристы высказывали разнообразные, порой весьма противоречивые мнения и суждения по поводу того, что следует понимать под формой правления, какие формы правления существуют, чем они отличаются друг от друга.
Один из величайших мыслителей античности – Платон (427–347 гг. до н. э.) – исходил, например, из того, что идеальной формой правления «идеального государства» как государства «лучших и благородных» является «законная власть немногих» – аристократия. Кроме того, им выделялась и рассматривалась «законная монархия» – царская власть и «незаконная» – олигархия[3].
Платон создал целое учение о динамике государственной жизни и смене, вследствие испорченности человеческой натуры, ее форм. Идеальное государство и его аристократическая форма, согласно этому учению, не вечны. Государство может деградировать и соответственно в этом же направлении изменять свои формы.
Аристократия, способствующая появлению частной собственности на землю и превращению свободных людей в рабов, может вырождаться в так называемую тимократию. Последняя, представляющая собой критско-спартанский тип государства – господство наиболее сильных воинов, – может постепенно превращаться в олигархию. Олигархия же, как строй, основанный на имущественном цензе и власти немногих богатых, – в демократию. Наконец, демократия как власть народа и для народа, в силу опьянения последнего свободой сверх меры, может перерождаться в свою противоположность – тиранию. Это самая худшая форма правления, при которой безраздельно господствуют произвол, насилие и обречены на бесправие широкие массы. Глава государства – тиран, захватывает власть от имени народа и как «ставленник народа».
Таким образом, в зависимости от количества наилучших правителей, мыслитель различал формы правления правильные и неправильные.
Такой подход впоследствии был развит Аристотелем (384–322 гг. до н. э.).
При этом Аристотель впервые предложил соединить начала нескольких форм правления[4], сконструировав, таким образом, некое подобие модели организации государственной власти современных государств. Он, будучи сторонником народовластия в соответствии с законом (демократии), в то же время считал, что большинство народа должно обладать собственностью среднего размера (т. е., говоря современным языком, представлять собой сильный средний класс). В свое время мыслителю не удалось привести пример практики реализации данной конструкции. На сегодняшний же день примеры реального ее воплощения можно наблюдать в организации государственной власти США, Швеции, Финляндии и других стран. Разумеется, формы правления в перечисленных государствах гораздо сложнее, чем в рамках, очерченных Аристотелем для демократии, но в них выдерживается основной принцип: общенациональный консенсус и забота обо всех членах общества при наличии и богатых (или крепкого среднего класса), и очень богатых граждан.
Концепция относительно возможности соединения начал нескольких форм правления воедино впоследствии была детализирована Полибием (200–120 гг. до н. э.), считавшим смешанную форму правления наиболее оптимальной, а главным ее достоинством – взаимное сдерживание и противодействие друг другу составных ее элементов. Это в конечном счете позволило бы добиться надлежащей стабильности организации политического строя. Под «смешиванием» Полибий понимал совмещение, соединение основных начал и элементов трех правильных форм правления: царской власти (принцип власти одного), аристократии (принцип власти немногих) и демократии (принцип власти большинства).
Аналогичной позиции придерживался и Цицерон (106—43 гг. до н. э.), считавший наилучшей формой правления синтез царской власти, аристократии и власти народа[5]. Его концепция определяла, по сути, модель конституционной монархии, ибо римский философ описал форму правления, похожую на английский вариант парламентского правления. И это не случайно, так как римский Сенат выносил решения именем квиритской общины, признавая ее суверенитет, наиболее полно проявляющийся в вопросе наделения властью избираемого монарха и вплоть до установления республиканского периода.
В организации государственной власти некоторых современных стран довольно часто наблюдается смешение трех указанных форм. Так, можно отметить, что даже в США (классической президентской республике) президент – это избранный на четыре года «монарх», полномочия которого велики[6], Конгресс – это лучшие люди государства (по Аристотелю, лучшие всегда из богатых и знатных, т. е. аристократия), и наконец, выборы президента США, конгрессменов, сенаторов на федеральном уровне и других должностных лиц на местном уровне, в которых участвуют рядовые граждане, – это демократия.
На средневековую политическую мысль значительное влияние оказывала борьба монархов с церковью за политическое господство, причем власть священного престола рассматривалась выше власти земных монархов. Такое понимание публичной организации общества было заложено еще Аврелием Августином (Августином Блаженным) (354–430).
Папа Григорий VII в 1075 г. издал «Dictatus Рарае», в соответствии с которым только он один имел право распоряжаться знаками императорского различия, смещать монархов с престолов и освобождать подданных от присяги на верность, принесенной своему государю[7].
Иоанн Солберийский (ум. в 1180 г.) выделял два вида королевской власти: монархическую и тираническую, единственным различием которых был способ осуществления политического господства. Так, добродетельный правитель должен основывать управление на законе, а не на своеволии. Поэтому справедливый самодержец имеет все основания пользоваться особыми привилегиями, способствующими осуществлению его прерогатив. В соответствии с данной теорией Бог может допускать деспотическую власть в государстве в качестве наказания за грехи народа, но подданные монарха имеют право свергнуть его с престола при условии, что они не состоят у него на службе и не связаны с ним клятвой. И. Солберийский вывел зависимость авторитета монарха от соблюдения им закона, который он обязан сохранять и соблюдать. Однако государь считается свободным от пут права не потому, что ему дозволена несправедливость, но потому, что он должен быть тем, кто почитает справедливость не из страха наказания, а из воли к правосудию. Исходя из этого, по мнению мыслителя, королевская власть несравненно выше человеческого права, но ниже божественного закона.
Следуя аристотелевской традиции, Фома Аквинский (1228–1274) также различал справедливые и несправедливые формы правления. К первым он относил монархию, аристократию и политик», а ко вторым – тиранию, олигархию и демократию. Аквинат продолжил традицию античности, осуществляя градацию единоличных моделей организации публичной власти через призму достижения общей цели правления. Так, монархическое государство управляется царем ради всеобщего блага, а тираническое – для удовлетворения личных прихотей венценосца. Во главу всех форм правления Ф. Аквинский ставил самодержавие как наилучшую из всех существующих моделей верховной власти в государстве. С его точки зрения, разумнее выбирать монархию, нежели другие плюралистические формы правления, в которых господствуют многие, а не один. Однако власть государя, по мнению философа, не абсолютна, ибо она подчиняется духовному авторитету священнослужителей, так как правители выполняют частные задачи спасения человеческих душ, а церковь – глобальные[8].
Совершенно иной подход к анализу самодержавия предложил Марсилий Падуанский (1275–1343), считавший лучшей формой правления избирательную монархию[9]. Фактически он разработал средневековую теорию разделения властей между законодательствующим народом и исполняющим его волю монархом. Данные взгляды стали катализатором новых тенденций в политико-правовой мысли Средневековья, отвергающих господство церкви в государстве и впоследствии приведших к новому взгляду на организацию государственной власти, основанную на концепции разделения властей.
Яростным защитником светского идеала самодержавия стал и Данте Алигьери (1265–1321). Понятие «монархия» он отождествлял с империей, власть в которой обладает абсолютным верховенством в обществе. Он полагал, что такое самодержавие уже существовало во времена римского императора Цезаря Августа. Анализируя данную концепцию он выделил несколько принципов самодержавия'.
1) принцип светского государства, в котором власть монарха не зависит от власти церковного иерарха;
2) принцип справедливости. Его обеспечение более других возможно при самодержавной форме правления, так как императорская власть парализует клановую борьбу в государстве, поэтому не граждане существуют ради консулов и не народ ради царя, а наоборот, консулы ради граждан и царь ради народа;
3) принцип национализма, или господства знатнейшего и сильнейшего народа в империи[10].
На рубеже XV–XVI вв. Эразмом Роттердамским (1469–1563) была сформулирована идея просвещенного абсолютизма[11]. Он утверждал, что самую важную роль в становлении будущего правителя играет воспитание, особенно если монарх получает свою власть по наследству. Следовательно, в монархе необходимо развивать три главных качества: наивысшее могущество, наивысшую мудрость и наивысшую доброту.
Томас Гоббс (1586–1679), напротив, акцентировал внимание на источнике политической власти в обществе. Он различал три формы государства: монархию, аристократию и демократию, отличительным признаком которых служит количественный состав суверенов. Так, по мнению мыслителя, если правителем является один человек, тогда государство представляет монархию, если собрание всех, кто хочет править, – тогда это демократия или народоправство; а если верховная власть принадлежит собранию лишь части горожан – тогда это аристократия. Других видов государства не может быть, ибо верховную власть имеют или один, или немногие, или все[12]. Прообразом монархии, по мнению мыслителя, является патриархальная семья, которая постепенно эволюционирует в отеческое самодержавие. Но это не единственный способ становления единоличной власти, так как она может возникнуть и в результате завоевания. Как правило, господство военной силы приводит к деспотии[13].
В более поздний период Шарль-Луи Монтескье (1689–1755), рассматривая в качестве критериев классификации форм правления различные принципы организации и деятельности государственной власти, считал, что добродетель лежит в основе демократии, умеренность – аристократии, честь – монархии и страх – деспотии.
В вопросе о первопричинах выбора государством той или иной формы правления значительный вклад принадлежит Джамбаттисте Вико (1668–1744), полагавшему, что форма правления опосредована природой управляемых людей. Так, по мнению мыслителя, к монархии склонны преимущественно народы, достигшие высокого уровня развития разума, поскольку единоличная власть возникает вследствие острых социальных противоречий, перед которыми бессильны республиканские учреждения[14].
Дальнейшее развитие монархические идеи получили в трудах классика немецкой философии Георга Гегеля (1770–1831), считавшего конституционную монархию венцом политического развития общества. В своей доктрине государственной власти он, отвергая теологическую концепцию самодержавия, вместе с тем отмечал, что суверенитет власти должен принадлежать государю, который на легальном основании может казнить и миловать. В его представлении государственная власть должна быть разделена на три ветви: царскую, законодательную и правительственную (исполнительную). Таким образом, верховенство монаршей власти не должно снижать значения иных политико-публичных учреждений, таких как правительство и парламент. В правительстве должны сочетаться полномочия судебной и полицейской юрисдикции, а в парламенте – интересы всех сословий государства[15].
Таким образом, начиная с античности и вплоть до европейских буржуазных революций в политико-правовой мысли в целом господствовали монархические идеалы в различных проявлениях (от самодержавия и абсолютизма и вплоть до конституционализма). Рубиконом в данном вопросе стал именно период буржуазных революций, заложивший основу концепций о достоинствах республиканской формы правления. На сегодняшний день на ней базируется американская правовая школа, достаточное распространение она получила на европейском континенте: во Франции, Германии и России.
Значительный вклад в развитие идей о сущности и видах форм правления внесла российская дореволюционная школа права. Так, в свое время Н.М. Коркунов (1853–1904) отмечал, что при республиканской форме правления все лица, участвующие в распоряжении властью, ответственны перед народом – от последнего избирателя до президента, стоящего во главе республики и призванного действовать от ее имени. В монархии же все обстоит как раз наоборот – имеется безответственный орган власти, называемый монархом. Именно в этом различии ответственности и безответственности заключается различие президента республики и монарха, а не в объеме и характере их функций[16]. Безусловно, объем и характер полномочий президента США и английской королевы несопоставимы. Президент пользуется большей властью, нежели королева. Однако президент ответствен перед народом и потому – не монарх. Английская же королева, напротив, безответственна и потому, несмотря на всю ограниченность своей власти, остается монархом[17].
Аналогичной точки зрения придерживался и А.Ф. Кистяковский (1868–1920), отмечая, что юридическое различие между монархией и республикой нужно искать не в компетенции правительственной власти, а в ее организации, именно в юридическом положении носителя такой власти[18].
Это юридическое положение, с точки зрения ученого, может выражаться в выборности (в условиях республики) или наследственности (в условиях монархии) высших органов государства и самой государственной власти[19]. Выборность и наследственность как критерии деления форм правления государства на два главных вида органически сочетаются с такими признаками, как срочность пребывания у власти главы государства в республиках и бессрочность в монархиях.
Различное юридическое положение носителей власти как общий критерий классификации форм правления может выражаться в ответственности их перед народом, нацией, парламентом в республиках и безответственностью – в монархиях.
Классификация форм правления государства в зависимости от числа стоящих у власти, правящих, является одной из старейших и широко признанных в науке. Ее наличие отмечено еще Геродотом в его повествовании о споре между Отаном, Мегабизом и Дарием о том, какую форму правления следует установить в Персии после убийства Лже-Смердиса. При проведении этой классификации учитывается количественный критерий. Так, «если высшее распоряжение государственной властью принадлежит одному липу, это будет монархия, если многим лицам, это будет аристократия, если же всем – то демократия», – писал Н.М. Коркунов[20].
Однако, руководствуясь только этим критерием, порой весьма трудно провести различие между отдельными формами правления. Возникает вопрос: какая часть общества или правящих слоев должна стоять у власти для того, чтобы появилось основание называть такую форму правления аристократической республикой? И кого следует называть правящими? Ученый поясняет свою позицию, отмечая, что если в руках правителей сосредоточено все распоряжение государственной властью, а все другие учреждения являются лишь содействующими им или действующими по их полномочию, то под определение монархии как власти и правления одного лица подойдет только неограниченная, абсолютная монархия, так как в конституционной монархии парламент не содействует только монарху и не от него получает свои полномочия. Напротив, парламент, будучи самостоятельным органом и опираясь на полномочия, данные ему от народа, всячески ограничивает власть монарха. Если же под правящими разумеют тех, в чьих руках сосредоточено не все распоряжение властью, а только функции исполнительной власти, тогда большинство республик, имеющих единоличного главу исполнительной власти, президента, окажутся также подходящими под определение монархии[21].
Чтобы убедиться в этом, достаточно указать, что за всю историю развития государства и права были высказаны десятки, если не сотни различных мыслей и суждений по вопросу о формах правления. Предлагались самые различные подходы и варианты решения данной проблемы.
Еще в Древней Греции и Риме философы и юристы высказывали разнообразные, порой весьма противоречивые мнения и суждения по поводу того, что следует понимать под формой правления, какие формы правления существуют, чем они отличаются друг от друга.
Один из величайших мыслителей античности – Платон (427–347 гг. до н. э.) – исходил, например, из того, что идеальной формой правления «идеального государства» как государства «лучших и благородных» является «законная власть немногих» – аристократия. Кроме того, им выделялась и рассматривалась «законная монархия» – царская власть и «незаконная» – олигархия[3].
Платон создал целое учение о динамике государственной жизни и смене, вследствие испорченности человеческой натуры, ее форм. Идеальное государство и его аристократическая форма, согласно этому учению, не вечны. Государство может деградировать и соответственно в этом же направлении изменять свои формы.
Аристократия, способствующая появлению частной собственности на землю и превращению свободных людей в рабов, может вырождаться в так называемую тимократию. Последняя, представляющая собой критско-спартанский тип государства – господство наиболее сильных воинов, – может постепенно превращаться в олигархию. Олигархия же, как строй, основанный на имущественном цензе и власти немногих богатых, – в демократию. Наконец, демократия как власть народа и для народа, в силу опьянения последнего свободой сверх меры, может перерождаться в свою противоположность – тиранию. Это самая худшая форма правления, при которой безраздельно господствуют произвол, насилие и обречены на бесправие широкие массы. Глава государства – тиран, захватывает власть от имени народа и как «ставленник народа».
Таким образом, в зависимости от количества наилучших правителей, мыслитель различал формы правления правильные и неправильные.
Такой подход впоследствии был развит Аристотелем (384–322 гг. до н. э.).
При этом Аристотель впервые предложил соединить начала нескольких форм правления[4], сконструировав, таким образом, некое подобие модели организации государственной власти современных государств. Он, будучи сторонником народовластия в соответствии с законом (демократии), в то же время считал, что большинство народа должно обладать собственностью среднего размера (т. е., говоря современным языком, представлять собой сильный средний класс). В свое время мыслителю не удалось привести пример практики реализации данной конструкции. На сегодняшний же день примеры реального ее воплощения можно наблюдать в организации государственной власти США, Швеции, Финляндии и других стран. Разумеется, формы правления в перечисленных государствах гораздо сложнее, чем в рамках, очерченных Аристотелем для демократии, но в них выдерживается основной принцип: общенациональный консенсус и забота обо всех членах общества при наличии и богатых (или крепкого среднего класса), и очень богатых граждан.
Концепция относительно возможности соединения начал нескольких форм правления воедино впоследствии была детализирована Полибием (200–120 гг. до н. э.), считавшим смешанную форму правления наиболее оптимальной, а главным ее достоинством – взаимное сдерживание и противодействие друг другу составных ее элементов. Это в конечном счете позволило бы добиться надлежащей стабильности организации политического строя. Под «смешиванием» Полибий понимал совмещение, соединение основных начал и элементов трех правильных форм правления: царской власти (принцип власти одного), аристократии (принцип власти немногих) и демократии (принцип власти большинства).
Аналогичной позиции придерживался и Цицерон (106—43 гг. до н. э.), считавший наилучшей формой правления синтез царской власти, аристократии и власти народа[5]. Его концепция определяла, по сути, модель конституционной монархии, ибо римский философ описал форму правления, похожую на английский вариант парламентского правления. И это не случайно, так как римский Сенат выносил решения именем квиритской общины, признавая ее суверенитет, наиболее полно проявляющийся в вопросе наделения властью избираемого монарха и вплоть до установления республиканского периода.
В организации государственной власти некоторых современных стран довольно часто наблюдается смешение трех указанных форм. Так, можно отметить, что даже в США (классической президентской республике) президент – это избранный на четыре года «монарх», полномочия которого велики[6], Конгресс – это лучшие люди государства (по Аристотелю, лучшие всегда из богатых и знатных, т. е. аристократия), и наконец, выборы президента США, конгрессменов, сенаторов на федеральном уровне и других должностных лиц на местном уровне, в которых участвуют рядовые граждане, – это демократия.
На средневековую политическую мысль значительное влияние оказывала борьба монархов с церковью за политическое господство, причем власть священного престола рассматривалась выше власти земных монархов. Такое понимание публичной организации общества было заложено еще Аврелием Августином (Августином Блаженным) (354–430).
Папа Григорий VII в 1075 г. издал «Dictatus Рарае», в соответствии с которым только он один имел право распоряжаться знаками императорского различия, смещать монархов с престолов и освобождать подданных от присяги на верность, принесенной своему государю[7].
Иоанн Солберийский (ум. в 1180 г.) выделял два вида королевской власти: монархическую и тираническую, единственным различием которых был способ осуществления политического господства. Так, добродетельный правитель должен основывать управление на законе, а не на своеволии. Поэтому справедливый самодержец имеет все основания пользоваться особыми привилегиями, способствующими осуществлению его прерогатив. В соответствии с данной теорией Бог может допускать деспотическую власть в государстве в качестве наказания за грехи народа, но подданные монарха имеют право свергнуть его с престола при условии, что они не состоят у него на службе и не связаны с ним клятвой. И. Солберийский вывел зависимость авторитета монарха от соблюдения им закона, который он обязан сохранять и соблюдать. Однако государь считается свободным от пут права не потому, что ему дозволена несправедливость, но потому, что он должен быть тем, кто почитает справедливость не из страха наказания, а из воли к правосудию. Исходя из этого, по мнению мыслителя, королевская власть несравненно выше человеческого права, но ниже божественного закона.
Следуя аристотелевской традиции, Фома Аквинский (1228–1274) также различал справедливые и несправедливые формы правления. К первым он относил монархию, аристократию и политик», а ко вторым – тиранию, олигархию и демократию. Аквинат продолжил традицию античности, осуществляя градацию единоличных моделей организации публичной власти через призму достижения общей цели правления. Так, монархическое государство управляется царем ради всеобщего блага, а тираническое – для удовлетворения личных прихотей венценосца. Во главу всех форм правления Ф. Аквинский ставил самодержавие как наилучшую из всех существующих моделей верховной власти в государстве. С его точки зрения, разумнее выбирать монархию, нежели другие плюралистические формы правления, в которых господствуют многие, а не один. Однако власть государя, по мнению философа, не абсолютна, ибо она подчиняется духовному авторитету священнослужителей, так как правители выполняют частные задачи спасения человеческих душ, а церковь – глобальные[8].
Совершенно иной подход к анализу самодержавия предложил Марсилий Падуанский (1275–1343), считавший лучшей формой правления избирательную монархию[9]. Фактически он разработал средневековую теорию разделения властей между законодательствующим народом и исполняющим его волю монархом. Данные взгляды стали катализатором новых тенденций в политико-правовой мысли Средневековья, отвергающих господство церкви в государстве и впоследствии приведших к новому взгляду на организацию государственной власти, основанную на концепции разделения властей.
Яростным защитником светского идеала самодержавия стал и Данте Алигьери (1265–1321). Понятие «монархия» он отождествлял с империей, власть в которой обладает абсолютным верховенством в обществе. Он полагал, что такое самодержавие уже существовало во времена римского императора Цезаря Августа. Анализируя данную концепцию он выделил несколько принципов самодержавия'.
1) принцип светского государства, в котором власть монарха не зависит от власти церковного иерарха;
2) принцип справедливости. Его обеспечение более других возможно при самодержавной форме правления, так как императорская власть парализует клановую борьбу в государстве, поэтому не граждане существуют ради консулов и не народ ради царя, а наоборот, консулы ради граждан и царь ради народа;
3) принцип национализма, или господства знатнейшего и сильнейшего народа в империи[10].
На рубеже XV–XVI вв. Эразмом Роттердамским (1469–1563) была сформулирована идея просвещенного абсолютизма[11]. Он утверждал, что самую важную роль в становлении будущего правителя играет воспитание, особенно если монарх получает свою власть по наследству. Следовательно, в монархе необходимо развивать три главных качества: наивысшее могущество, наивысшую мудрость и наивысшую доброту.
Томас Гоббс (1586–1679), напротив, акцентировал внимание на источнике политической власти в обществе. Он различал три формы государства: монархию, аристократию и демократию, отличительным признаком которых служит количественный состав суверенов. Так, по мнению мыслителя, если правителем является один человек, тогда государство представляет монархию, если собрание всех, кто хочет править, – тогда это демократия или народоправство; а если верховная власть принадлежит собранию лишь части горожан – тогда это аристократия. Других видов государства не может быть, ибо верховную власть имеют или один, или немногие, или все[12]. Прообразом монархии, по мнению мыслителя, является патриархальная семья, которая постепенно эволюционирует в отеческое самодержавие. Но это не единственный способ становления единоличной власти, так как она может возникнуть и в результате завоевания. Как правило, господство военной силы приводит к деспотии[13].
В более поздний период Шарль-Луи Монтескье (1689–1755), рассматривая в качестве критериев классификации форм правления различные принципы организации и деятельности государственной власти, считал, что добродетель лежит в основе демократии, умеренность – аристократии, честь – монархии и страх – деспотии.
В вопросе о первопричинах выбора государством той или иной формы правления значительный вклад принадлежит Джамбаттисте Вико (1668–1744), полагавшему, что форма правления опосредована природой управляемых людей. Так, по мнению мыслителя, к монархии склонны преимущественно народы, достигшие высокого уровня развития разума, поскольку единоличная власть возникает вследствие острых социальных противоречий, перед которыми бессильны республиканские учреждения[14].
Дальнейшее развитие монархические идеи получили в трудах классика немецкой философии Георга Гегеля (1770–1831), считавшего конституционную монархию венцом политического развития общества. В своей доктрине государственной власти он, отвергая теологическую концепцию самодержавия, вместе с тем отмечал, что суверенитет власти должен принадлежать государю, который на легальном основании может казнить и миловать. В его представлении государственная власть должна быть разделена на три ветви: царскую, законодательную и правительственную (исполнительную). Таким образом, верховенство монаршей власти не должно снижать значения иных политико-публичных учреждений, таких как правительство и парламент. В правительстве должны сочетаться полномочия судебной и полицейской юрисдикции, а в парламенте – интересы всех сословий государства[15].
Таким образом, начиная с античности и вплоть до европейских буржуазных революций в политико-правовой мысли в целом господствовали монархические идеалы в различных проявлениях (от самодержавия и абсолютизма и вплоть до конституционализма). Рубиконом в данном вопросе стал именно период буржуазных революций, заложивший основу концепций о достоинствах республиканской формы правления. На сегодняшний день на ней базируется американская правовая школа, достаточное распространение она получила на европейском континенте: во Франции, Германии и России.
Значительный вклад в развитие идей о сущности и видах форм правления внесла российская дореволюционная школа права. Так, в свое время Н.М. Коркунов (1853–1904) отмечал, что при республиканской форме правления все лица, участвующие в распоряжении властью, ответственны перед народом – от последнего избирателя до президента, стоящего во главе республики и призванного действовать от ее имени. В монархии же все обстоит как раз наоборот – имеется безответственный орган власти, называемый монархом. Именно в этом различии ответственности и безответственности заключается различие президента республики и монарха, а не в объеме и характере их функций[16]. Безусловно, объем и характер полномочий президента США и английской королевы несопоставимы. Президент пользуется большей властью, нежели королева. Однако президент ответствен перед народом и потому – не монарх. Английская же королева, напротив, безответственна и потому, несмотря на всю ограниченность своей власти, остается монархом[17].
Аналогичной точки зрения придерживался и А.Ф. Кистяковский (1868–1920), отмечая, что юридическое различие между монархией и республикой нужно искать не в компетенции правительственной власти, а в ее организации, именно в юридическом положении носителя такой власти[18].
Это юридическое положение, с точки зрения ученого, может выражаться в выборности (в условиях республики) или наследственности (в условиях монархии) высших органов государства и самой государственной власти[19]. Выборность и наследственность как критерии деления форм правления государства на два главных вида органически сочетаются с такими признаками, как срочность пребывания у власти главы государства в республиках и бессрочность в монархиях.
Различное юридическое положение носителей власти как общий критерий классификации форм правления может выражаться в ответственности их перед народом, нацией, парламентом в республиках и безответственностью – в монархиях.
Классификация форм правления государства в зависимости от числа стоящих у власти, правящих, является одной из старейших и широко признанных в науке. Ее наличие отмечено еще Геродотом в его повествовании о споре между Отаном, Мегабизом и Дарием о том, какую форму правления следует установить в Персии после убийства Лже-Смердиса. При проведении этой классификации учитывается количественный критерий. Так, «если высшее распоряжение государственной властью принадлежит одному липу, это будет монархия, если многим лицам, это будет аристократия, если же всем – то демократия», – писал Н.М. Коркунов[20].
Однако, руководствуясь только этим критерием, порой весьма трудно провести различие между отдельными формами правления. Возникает вопрос: какая часть общества или правящих слоев должна стоять у власти для того, чтобы появилось основание называть такую форму правления аристократической республикой? И кого следует называть правящими? Ученый поясняет свою позицию, отмечая, что если в руках правителей сосредоточено все распоряжение государственной властью, а все другие учреждения являются лишь содействующими им или действующими по их полномочию, то под определение монархии как власти и правления одного лица подойдет только неограниченная, абсолютная монархия, так как в конституционной монархии парламент не содействует только монарху и не от него получает свои полномочия. Напротив, парламент, будучи самостоятельным органом и опираясь на полномочия, данные ему от народа, всячески ограничивает власть монарха. Если же под правящими разумеют тех, в чьих руках сосредоточено не все распоряжение властью, а только функции исполнительной власти, тогда большинство республик, имеющих единоличного главу исполнительной власти, президента, окажутся также подходящими под определение монархии[21].