Ламли Брайан. Дом Дверей (Дом Дверей - 2)

   Сейчас, ежась в своей парке, Анжела вспоминала о том телефоном разговоре. К тому времени Сиобхана уже встала. Слава Богу! Эта дамочка была настоящей истеричкой. В то утро Анжела прервала свой завтрак, чтобы взять телефонную трубку. Если бы это был Род, Анжела могла выждать некоторое время и положить трубку, сделав вид, что телефон не сработал. Но это оказался не Род, а Джордж.
   - Анжела? - раздался в трубке высокий, хриплый голос. - Ты лучше... ох!., смывайся оттуда, милая. Беги! Род... ох!.. Он был здесь и только что ушел!
   Джордж с трудом переводил дыхание. Казалось, он с трудом говорит от боли. Сердце Анжелы превратилось в кусок льда.
   - Джордж? Он побил тебя? От него пахло выпивкой? Боже, он наверняка был пьян! Где ты сейчас находишься?
   - Парк Финсбари, - снова закашлялся он. - Боже! У твоего парня стальные пальцы! Он кричал, что это мы во всем виноваты, ты и я, и сказал, что может убить меня! Но он не станет делать этого, потому что хочет совсем другого. Если он убьет меня, его схватят, а ты останешься на свободе, смоешься и станешь трахаться с кем пожелаешь!
   - Джордж!
   - Именно так и сказал этот ублюдок! - раздраженно проговорил он. - Он заявил, что ты... ох!., кровожадная вампирша. Сказал, что ты можешь высосать досуха любого человека. Он считает, что отправился против тебя в крестовый поход. Собирается отыскать тебя и решить все по-хорошему! Он пожалел меня, так он сказал, потому что я последняя из длинного списка твоих жертв, и он хотел знать, почему моя бедная "корова-жена" не возмущалась этим. И еще он сказал, что я, наверное, кладу вас обоих... ох!., в свою постель.
   - Джордж, но ты же знаешь, что все это - сущая ерунда!
   - Конечно, милая, но он-то думает об этом! Анжела, этот парень сошел с ума. Так что тебе стоит смыться из нашей квартиры. Он уже мог взять такси, но даже если он поедет на автобусе, то приедет к вам минут через двадцать пять. А если он взял машину, то приедет быстрее. Так что предупреди Сиобхану, пусть она не отвечает на дверные звонки, и постарайся смыться, не попавшись ему на глаза... У тебя есть деньги?
   - Да. С этим у меня все в порядке.
   - Тогда уходи. А я... я позвоню в полицию.
   - Что?.. Он избил тебя?
   - Не настолько, чтобы меня положили в больницу, если ты это имела в виду. Но он порвал мне рубашку. Да и синяки с моего горла не сойдут неделю! Ты же знаешь, каким он порой бывает.
   Анжела сжала рукой свое тонкое горло.
   - Но полиция - это слишком, Джордж! - запротестовала она. - Ты добьешь его этим звонком в полицию.
   - Лучше пусть до него доберется полиция, чем он сам доберется до тебя или еще какого-нибудь бедняги! Теперь ты, Анжела, собирайся, а я сделаю то, что хотел. Так что, дорогая, смывайтесь, пока не поздно. Ты напрасно теряешь время!
   И с этими словами он резко бросил телефонную трубку.
   Потом, не особенно задумываясь, вызовет это истерику у Сиобханы или нет, Анжела пронеслась по дому, побросав кое-что из вещей в походную сумку. Тем временем подруга Анжелы следовала за ней по пятам. Беглянка попыталась рассказать ей, что же случилось. Но это вышло у нее довольно бессвязно.
   - Род явится сюда? - наконец дошло до Сиобханы.
   - Запрешь дверь после того, как я уйду, - на одном дыхании выпалила Анжела. И упорхнула, поцеловав подругу в щечку. У нее не было времени даже сказать спасибо.
   В полдень со станции Ваверли в Эдинбурге она позвонила Сиобхане и узнала, чем все кончилось. Род приехал чуть позже полиции, а Джордж еще через несколько минут. И тут оказалось, что у Рода не осталось ни капли ярости, только слезы, усталость, стыд. Сиобхана с печалью в голосе рассказала о нем. В итоге Джордж не стал выдвигать обвинений против Рода. Полицейские лишь пожали плечами и объявили, что раз так, им придется разбираться самим, а потом спросили Рода, хочет ли он подать заявление о розыске Анжелы. Джордж наконец ушел таки на работу, а Род... он завалился спать в гостиной. И до сих пор он там спит.
   Пусть бы он там и оставался, но, видно, он услышал, что Сиобхана говорит по телефону. И тогда неожиданно Анжела обнаружила, что говорит не с подругой, а с Родом. Должно быть, он принял хорошую дозу или был вне себя, потому что еще никогда Анжела не слышала, чтобы он говорил таким голосом. Хотя она сразу же узнала его, потому что знала этот тон слишком хорошо, как и то, что любые слова раскаяния, которые он произнес, - неискренни, и сделаны лишь для того, чтобы успокоить полицию и продолжать преследование.
   - Привет... Анжела, милая моя, не можешь же ты убегать от меня целую вечность, - бормотал он.
   Он не сказал: "Я люблю тебя, прости меня". Не сказал: "Анжела, я схожу с ума и ты мне нужна. Я не могу жить без тебя". Не сказал: "Извини. Такого больше никогда не будет. Давай попытаемся сделать так: ты отдохни три месяца, а потом встретимся. И если ты увидишь, что я ничуть не изменился, мы пойдем каждый своим путем. Если все так и будет, значит, между нами не было крепких чувств". Если бы Род сказал что-то похожее... Анжела не знала, как бы она тогда поступила. Потому что, несмотря ни на что, она его любила. Но он-то сказал по-другому:
   - Анжела, милая моя, ты не можешь убегать от меня целую вечность. - И еще было что-то в том, как он произнес "милая моя". Тон, которым Род произнес эти слова, сказал ей больше, чем нужно. Угроза звучала в его словах, хотя он и не сказал ничего угрожающего. - А вот когда ты устанешь бежать, я окажусь прямо у тебя за спиной.
   - Род... - Наконец она собрала достаточно сил, чтобы ответить ему. Род, я...
   - Где ты, милая моя? - перебил он ее. Боже, она ведь едва не сказала ему об этом! Но ее спас его дикий крик. - Кто он? - продолжал Род. Голос его был холодным, лишенным эмоций, не таким, как должен быть у нормального человека. - Кто занял мое место, Анжела? Он любит тебя крепче, чем я? Он лучше меня в постели?
   И, уже опуская телефонную трубку, она услышала злобные интонации в его голосе. Она сразу же их узнала.
   "Любовь"? Род не знал смысла этого слова. Он знал только такие слова, как "секс" и "похоть". Оглянувшись на свою жизнь, Анжела могла вспомнить совсем немного сцен близости, когда Род занимался с ней "любовью". В самом начале в их отношениях было много нежности, например, когда Род ухаживал за ней, и это длилось еще несколько недель после свадьбы. Но потом у Рода начались трудности с его новым начальником, и он не смог вынести такого давления. Раньше он никогда не увлекался спиртным, по крайней мере, Анжела не знала об этом. А тут он попался на крючок, словно рыба! Он забыл, что такое нежность! Выпив, Род превращался в настоящее животное. С тех пор как он начал пить, все пошло вкривь и вкось, жизнь Анжелы превратилась в сплошной, бесконечный кошмар.
   Заниматься с ней любовью? Он имел, но не более. Если выпивка не убивала в нем все желания, то Род брал свою жену, но их интимные отношения напоминали скорее не любовный акт, а изнасилование в безобразном, самом полном значении этого слова! Вместо того чтобы разобраться со своим боссом, Род разбирался с Анжелой. Вместо того чтобы разорвать свои бумаги и контракт, Род, как казалось Анжеле, хотел прикончить ее. Ее жизнь начала напоминать борьбу за выживание... А все дело в гордости. Ведь ее родители в свое время пытались отговорить ее от этого замужества. В последние дни своей супружеской жизни Анжела старалась уловить любой нюанс интонации, самое легкое изменение настроения и сделать все, чтобы избежать неприятностей.
   Но пьянство, вспышки ярости и, что хуже всего, безумные обвинения набирали обороты. Наконец как-то утром Анжела спросила сама себя: "Мне это нужно?" Она поняла, что нет, и сбежала.
   А теперь Анжела сбежала снова. Но пообещала себе, что в этот раз сбежала в последний раз.
   Ее родители имели домик в Перте. Они собирались вскоре переехать туда. Из Эдинбурга Анжела собиралась отправиться туда, а родители пока примут все необходимые меры, что бы к ней "не нагрянули знакомые с юга".
   - Мы давным-давно решили, что так все и будет, моя дорогая, - сказал ей отец, но она знала, что он лжет. - И теперь ты сможешь ухаживать за нами. Они знали, что будет для нее самым лучшим: жить в собственном доме и не думать о том, что происходит за его пределами. Там она может стать сама собой, не беспокоясь о том, что о ней думают. Но перед этим они остановили Рода. Мать Анжелы позвонила ему сама. Так Анжела узнала, что родители ее отлично умеют лгать, когда это необходимо.
   Ангельским голоском ее мать сообщила Роду, что Анжела где-то на юго-западе Англии, в Торбее, и что она уехала туда со своими друзьями. Анжела просила ее ничего больше не говорить. И еще ее мать предложила Роду успокоиться, дать жизни идти своим чередом и подождать, пока не наступят хорошие времена.
   Это был умный ход. Он подарил Анжеле десять дней мирного, спокойного существования. Правда, телефон ее то и дело звонил. Но она заставляла себя не отвечать на звонки. Она могла позвонить сама, если бы захотела, быстренько переговорить с родителями, но не собиралась отвечать на звонки. К тому же она договорилась с родителями, что они не станут звонить ей. Так что все звонки она могла игнорировать, просто посчитав их неважными.
   За эти десять дней телефон звонил всего трижды. Анжела и в самом деле начала расслабляться, немного расцвела. Это был самый спокойный и самый лучший отдых в ее жизни... до тех пор, пока сегодня утром, полчаса назад, она не вылезла из кровати, потому что ее телефон звонил, звонил, звонил не переставая. Вчера она получила письмо от своих родных, они собирались приехать в понедельник. Так что это были последние выходные, которые Анжеле суждено было провести в одиночестве. Скорее всего, звонили именно родители. Так решила Анжела. Видимо, они хотели убедиться, что все в порядке. Но это были не они. Ситуация оказалась намного хуже.
   Род аж зашипел, когда узнал ее голос. Или он зашипел от предвкушения предстоящей расправы? Анжела едва не выронила трубку, когда поняла, с кем говорит. А потом, когда Род заговорил, ей показалось, что голос его похож на шипение змеи.
   - Анжела, ты мне за все заплатишь, - сказал он, глотая окончания слов. - Моя работа, мои друзья, моя честь... за все заплатишь. Я бросил работу, погнавшись за тобой. Моя гордость уязвлена, потому что ты ставишь меня ниже любого другого мужчины. А твои друзья... это они настроили тебя против меня. Но сейчас...
   - Род, - перебила его Анжела. Говорила она с трудом. - Я никогда не вернусь к тебе. Это мое окончательное решение.
   - ...мы не будем говорить об этом, - продолжал он, как если бы она ничего не сказала. - Мнишь себя великой дамой Эдинбурга и Лондона? Ладно, дорогая, перед тем как мы заживем по-старому, ты узнаешь, что почем!
   И больше он ничего не сказал. В этот раз он сам повесил телефонную трубку. Анжела поняла, что теперь Род окончательно спятил. Он не притворялся. Угрозы его звучали совершенно реально. Возможно, он пытался только испугать ее, ну а если он решил взяться за дело всерьез?
   Да и бежать Анжеле больше было некуда. Только если к дяде, в Киллин. Если Род отправится туда и станет снова угрожать ей... тогда придется позвонить в полицию, и пропади все пропадом!
   Поэтому Анжела нацарапала записку своим родителям, что уезжает на юг. Они-то догадаются, куда она подевалась. Потом она вышла из квартиры и заперла дверь, поправила парку и залезла в "Вольво". Родители оставили ей свою машину.
   Снежный наст заскрипел под шинами ее автомобиля, когда она повернула направо и поехала по дороге, уходящей на запад к Комири и Киллину. Она не заметила "Битл VW", который с заведенным мотором стоял в ста пятидесяти футах от ее парадной. Он рванулся за машиной Анжелы и, как приклеенный, заскользил следом через лабиринт улиц и дальше, за город...
   Глава седьмая
   Министр обороны Дэвид Андерсон приехал и разбудил Тарнболла и Джилла в семь утра. Он выпил с ними кофе, прежде чем они вместе сели в его машину. Но перед этим Тарнболл показал министру один из пальцев ночного гостя. И раньше секретарь не раз шокировал своего начальника. Хотя все это осталось между ними. Однако никогда успех агента не был столь полным. А Дэвида Андерсона не так-то легко было чем-то удивить. Но Тарнболл уверил своего начальника, что пока беспокоиться не о чем. Тем не менее Андерсон весь подобрался и долго изучал палец в банке, встряхивая его так и этак и между делом попивая кофе.
   Андерсон оказался приятным, но чересчур массивным человеком, носившим модные, почти женские очки с игривой оправой. Белый шелковый платочек торчал из нагрудного кармана его пиджака.
   - Можно идентифицировать этот палец, - наконец заметил он, вынув платок и промокнув пухлые губы. Его голос звучал сухо, породисто, не особенно высокомерно. - Посмотрите, как кончик изогнут вправо, почти загнут. Сравните его с вашим указательным пальцем. Да, палец с правой руки, это уж точно. Тот палец, которым ваш гость нажимал на спусковой крючок. Итак, ваш друг никого не сможет прикончить до тех пор, пока не отрастит себе новый палец.
   - Он не стрелял, - поправил своего начальника Тарнболл. Андерсон был уже посвящен во все детали происшествия, но палец выглядел столь человеческим, что легче ассоциировался с привычным оружием.
   - Он использовал вот это, - продолжал Джилл, предъявив серебряный цилиндр с вмятиной.
   - Инопланетная штуковина?
   - Да, - согласился Джилл. - Я... включил ее на несколько секунд. - И показал на рассеченный журнальный столик.
   Министр посмотрел на оружие, потом - на столик и нахмурился.
   - Это как-то связано с тем, что случилось прошлой ночью?
   - Да.
   - Никаких опилок, - заметил Андерсон. - Никаких... обломков? Однако разрез в восемь дюймов шириной. Это... эта штука, чем бы она там ни была... рассекла стол на две половины. Вы можете разобрать эту штуку?
   - Я пока не пробовал, - вздохнув, пожал плечами Джилл. - Если бы у нас был рентгеновский аппарат, мы могли бы попробовать ее просветить. Я не хочу бросаться головой в омут.
   - Хорошо! - кивнул Андерсон и положил таинственное оружие себе в карман. - Я непременно верну вам эту штуку.
   - Наверное, вам стоит показать палец тем, кто имеет соответствующий уровень секретности, - заметил Джилл. Он убрал банку со странным содержимым в пластиковую коробку и протянул ее министру.
   Андерсон положил коробку на колени, кивнув в знак согласия. После этого он повернулся к Джиллу и спросил:
   - Послушайте, Спенсер. Вокруг происходит что-то необычное. Наши мониторы показывают, что Замок снова активизируется. Вы ничего такого не чувствуете?
   - Это уже длится дней семь или восемь, - ответил Джилл. - Я уже говорил вам об этом.
   - Гм-м. Припоминаю. Считайте, что получили благодарность. Вы ведь почувствовали это раньше, чем наши приборы. И теперь начался новый пик активности. У вас есть какие-нибудь идеи на этот счет?
   Джилл покачал головой.
   - Не могу сказать, - пожал он плечами. - Я не уверен. Но...
   - Но?
   - Я чувствую, что замок постепенно ускоряет свое развитие.
   На некоторое время воцарилась тишина. Потом Андерсон усмехнулся и кивнул. Хотя Тарнболл внимательно прислушивался к тому, что говорили экстрасенс и генерал, он ничего не сказал. Но когда Андерсон встал, готовый уйти, агент в свою очередь спросил: - Ты можешь подробнее пояснить мне, что происходит? Андерсон внимательно взглянул на Джилла. - Вы теперь работаете вместе. Введите его в курс дела.
   Одевшись, все трое вышли на морозный утренний воздух и направились к машине Андерсона. По дороге Джилл объяснил:
   - У нас есть камеры на Бене Лаверсе, установленные за периметром ограды. Они скрыты и совершенно незаметны. Но если приглядишься внимательно, сможешь заметить их антенны.
   - Камеры?
   - Ультразвуковые приборы, инфракрасные датчики, радио, датчики радиации... все, что можно измерить. Сейчас машина инопланетян активизировалась - она буквально пожирает энергию... и более того, радиацию. Тепло и все остальное. Словно ты давишь на педаль газа, и машина летит все быстрее и быстрее.
   Тарнболл кивнул.
   - Или как куча радиоактивных материалов, масса которых станет вот-вот критической. В этом случае излучение нарастает все сильнее и сильнее.
   - Правильно, - согласился Джилл. - Совершено верно.
   - И мы поедем туда... сейчас?
   - Замок - это не бомба, - попытался возразить Джилл.
   Министр сел на место водителя и объявил:
   - Я хотел бы еще раз взглянуть на эту штуковину. Замок очаровал меня. Но это не праздное любопытство. Я хочу, чтобы и вы взглянули на него вблизи, Джилл. Может, вы увидите что-нибудь... новенькое... Тогда вы сразу расскажете нам. Потом я вернусь назад, в Лондон. Там все очень интересуются, что тут происходит. Но я приостановил план эвакуации, предложенный правительством, вы знаете об этом?
   - Джилл ведь сказал, что это не бомба, - заметил Тарнболл.
   - Но мы можем и сами воспользоваться бомбой, - шепнул ему на ухо Джилл.
   - В любом случае познакомьтесь - Жан-Пьер Варре, - громким голосом обратился к ним Андерсон, уже усевшийся на свое сиденье. Его голос стал, как обычно, сухим, когда министр прибавил: - Он из Франции. Он приехал повидаться с вами, Спенсер... Но я не стану напоминать вам... и вам, Джек... что Замок - очень важный объект.
   Варре, сидевший на переднем пассажирском сиденье, коротко кивнул. Он был маленьким, тощим человеком и выглядел немного сварливым.
   - Болтайте, болтайте, - проворчал он. - Несите все, что угодно. Меня ваш Замок не интересует... не особенно интересует. Но, как и сказал министр, я приехал сюда поговорить с вами, мистер Джилл.
   Когда стало ясно, что разговор о Замке откладывается, Джилл спросил:
   - Тогда продолжим. Как могу я помочь вам, мистер Варре? Хотя, конечно, не могу обещать, что помогу.
   - Мистер Джилл - очень занятый человек, - добавил Андерсон. - Время его ограниченно.
   Джилл взглянул на Андерсона, но ничего не сказал. Он знал... надеялся, что знает, что Андерсон имеет в виду. С другой стороны, экстрасенс не знал точно, о чем пойдет речь.
   Они выехали из деревни, направившись на север, к первому заграждению на дороге, идущей вокруг озера. Когда полицейские остались позади, Варре начал расспрашивать о том, что его интересовало:
   - Мистер Джилл, я должен сказать, вы обладаете редким талантом.
   - Уникальным, как мы считаем, - поправил его министр.
   - Хорошо, пусть будет уникальным, - кивнул Варре. - Несколько лет назад ваше правительство отказалось от участия в Европейской Космической программе. Ведь все дело было в финансах... Определенное напряжение в денежных кругах. Они не смогли найти необходимые фонды. К тому же с тех пор, как США и Россия работают вместе, это... Ладно, Бог с ним. Это их разборки. Некоторые решения подобного альянса могут оказаться беспричинными, некоторые невероятно глупыми... как, например, затопление "Союза".
   - Продолжайте, - попросил Джилл.
   - Но в течение последних двенадцати месяцев ваше правительство отчаянно пыталось присоединиться к проекту. Видимо, всему виной так называемый Замок. Ведь, скорее всего, это - инопланетный артефакт. Своего рода космический корабль. И, похоже, не в столь отдаленном будущем общение с иными мирами станет реальностью. Франция не хочет ничего пропустить.
   - И остальные тоже, - пробормотал Тарнболл себе под нос.
   Джилл уже решил, что сможет не так уж много сделать для монсеньера Варре. Экстрасенс назвал его про себя "монсеньером", потому что было что-то елейное в маленьком французе. Варре говорил достаточно открыто и почти без акцента, но, казалось, он скользит бочком, подбираясь к истине, вместо того чтобы идти в лоб. Быть может, политики и любят такой способ общения, но француз не был политиком. Его глаза, как и глаза Тарнболла, имели тяжелые веки, но на этом их сходство и заканчивалось. Глаза француза были слишком яркими, бегающими, хитрыми. Змеиные глаза - глаза шулера. По меньшей мере, внимательного наблюдателя.
   - Рассказывайте дальше, - кивнул Джилл.
   - Дальнейшие попытки вашего правительства вернуться в космос оказались тщетными, - продолжал Варре. - Участники ЕС вложили в эту программу много кредитов, пожертвований, денег, но особых успехов не добились. Еще года три, и у нас будут свои шаттлы... и намного лучше, чем ныне существующие американские корабли. Но... конечно, у нас есть финансовые проблемы. Не такие уж непреодолимые, но все же проблемы. Время, увы, наш величайший враг. Есть и технические проблемы: небольшие погрешности в баллистике, в компьютерных цепях, возможно, даже в базовых чертежах наших машин. Во многом мы используем метод проб и ошибок. Но время идет, цены растут. Вот если бы мы могли заручиться вашей помощью, Джилл, если бы вы могли объяснить нам... - Варре так и не закончил.
   Джилл посмотрел на затылок Андерсона, и в этот раз министр, казалось, почувствовал его взгляд.
   - Боюсь, это не по моей специальности, - сказал министр, не поворачиваясь. - Так или иначе, у нас нет времени. - А потом он обратился к Варре: - Вы считаете, что дар мистера Джилла сможет помочь вам в вопросах астрономии?
   Варре улыбнулся, и экстрасенс подумал, что будь у француза усы, он непременно закручивал бы их кончиками пальцев.
   - Его способности и разница между тем, чего хотят члены ЕС и Великобритания, может легко нарушить сложившийся баланс... конечно, если Джилл добьется каких-то успехов в этой области.
   А Джилл, вспомнив детскую сказку, подумал: "Лягушка решила: "Я должна крикнуть о том, что это я придумала лететь на палочке, зажатой в клювах двух уток". Но если француз сделает мне конкретное предложение, я не смогу отказаться. В лучшем случае мне осталось жить года два, и даже сейчас у меня нет времени на какие-то личные дела. Если бы Замок ее очаровал, то меня бы тут не было. Почему я должен попусту тратить время, разъезжая между Замком и Парижем?" Но он отлично понимал, что ничего с этим не сможет поделать. Так что вслух сказал так:
   - Думаю, что вы украли или отъели все, что можно, у американцев, скопировали все, что могли с их проектов. Правильно? - Прежде чем Вар-ре смог гневно возразить или как-то выразить свое недовольство, Джилл продолжал: - Вы допустили две ошибки, господин Варре. Вы правы, ваш проект разрешил бы многие проблемы. Но выйти из штопора вам обойдется дороже, чем будет стоить сам проект, если вас это сможет утешить. Американские шаттлы до сих пор успешно работают, но они слишком сложные. Изучив их пусковые системы, скажу, что американцы ничего лучшего уже не создадут.
   - Вы и в самом деле так считаете, Спенсер? - Голос министра прозвучал слишком колюче. Он как раз притормозил машину у очередного контрольно-пропускного пункта. Полицейский в форме подошел к ним и отдал честь.
   - Возможно, - ответил Джилл. Экстрасенсу очень не нравилось, когда на него нажимают.
   - Что? - Варре с удивлением переводил взгляд с одного на другого, пытаясь понять, о чем они говорят. - Вы хотите сказать, что?..
   - Не хотим, - коротко ответил Джилл. - Я скажу, что если вы не станете радикально усовершенствовать все, что вы позаимствовали, тогда вы никогда не поднимите эту кучу металлолома с земли. Будь то с моей помощью или без нее! И в любом случае министр прав: мое время очень ограничено. Не думаю, что смогу уж очень помочь вам.
   У Варре аж челюсть отвисла. Он взял себя в руки, поежился и сказал:
   - Тогда мне придется уехать с пустыми руками.
   - Не совсем, - возразил Джилл. - Вернувшись домой, вы посоветуете своему начальству отбросить сомнения и спасать свои вложения.
   Полицейский тем временем проверил паспорт Андерсона. Потом он дал знак своему напарнику, и красно-белый шлагбаум начал подниматься. Отсюда до следующего поста, находящегося в полумиле от Замка, дорога патрулировалась, и движение на ней было полностью перекрыто. А по озеру скользили патрульные катера. На противоположном берегу какой-то предприимчивый землевладелец открыл ресторан. Яркий солнечный свет сверкал на линзах сотен пар биноклей зевак, издалека наблюдавших за загадочным Замком.
   Министр прибавил газа и погнал машину вперед еще до того, как шлагбаум полностью поднялся. Неожиданно его внимание привлекла странная сцена... На неограниченной барьером стороне кольца шоссейного разъезда по периметру стояло множество машин с разочарованными туристами и наблюдателями. Отсюда они могли добраться до Замка, только вскарабкавшись по откосам Бена Лаверса. С лучшей точки обзора на полпути к вершине холма открывался отличный вид на северо-восток, и если не было облачно, они могли шпионить за тем, что происходило внизу. Дальше их не пустили бы проволочные заграждения. С такого расстояния и высоты даже в самые могучие бинокли можно будет разобрать лишь то, что Замок выглядит, словно сказочный... замок.
   Так вот, что-то происходило на площадке парковки. Зеленый "Вольво" вырвался из ряда машин, на огромной скорости вырулило на дорогу, идущую вдоль озера, и, проскочив мимо "Мерседеса" министра, понесся вперед. Джилл заметил, что за рулем машины бледная девушка с дико выпученными глазами. Полицейский едва успел отпрыгнуть в сторону, иначе она сбила бы его. Потом "Вольво" понесся по дороге, проскочив наперерез машине министра, так что тому пришлось резко ударить по тормозам.
   - Что, черт побери?!. - Министр едва успел перевести дыхание, когда одновременно произошло еще три события.
   Первое: девушка потеряла контроль над своей машиной, которая пронеслась по самому краю дороги, а потом забуксовала в грязи и завалилась на бок. Второе: раздалось громкое "бух!" автоматического пистолета, и заднее стекло метнувшегося вперед "Вольво" разлетелось в куски. И третье: вторая машина "Битл VW" - вылетела со стоянки и врезалась в шлагбаум, который начал опускаться.