Но все меняется.
Так получилось, что пока я жил в районе Сиимла, мой интерес к торговцам рубинами вначале увеличился, затем стал ослабевать и, в конце концов, исчез. Теперь все мои помыслы были устремлены к темноглазой Литхе, дочери Бо-Каретха. Моя любовь крепла с каждым днем, и сладкие грезы о девушке и ее привычках наполняли мои ночи. Потому лишь изредка в мои сны проникали торговцы в неприятных тюрбанах из неведомых земель.
Однажды вечером, после прогулки в Ти-Пентх, предместье Дилат-Лина, где только что закончился ежегодный Фестиваль Изобилия, Литха и я возвращались, держась за руки, через орошаемую зеленую долину под названием Танта, направляясь в наш черно-башенный город с черными башнями. Вот тут-то и девушка мне в любви. Ночью, когда мириады мерцающих огней погасли, и летучие мыши запищали за моим окном, Литха пробралась в мою мансарду и только масляная лампа на стене смогла бы рассказать о том, как мы познали друг друга.
Утром, вынурнув из омута еще более глубоких грез, в которые на время сна в Мире Снов поглужался каждый сновидец, я, оказался слишком счастлив и возбужден. С криком боли в доме своих родителей в Нордене на Земле. Год, если не больше, я мучился от бессонницы, пока, наконец, не понял, что моя темноглазая Литха существовала только в грезах.
6.
Мне, Гранту Эндерби, исполнилось тридцать лет, когда я снова увидел Дилат-Лин.
Я попал туда вечером, когда весь город уже утонул в темноте. Однако мои ноги сразу вспомнили гладкую поверхность базальтовых плит, и, в ту минуту, когда последние из мириадов огней на башнях города погасли и закрылись последние таверны, я, с прыгающим от волнения и восторга сердцем, устремился к дому Бо-Каретха. Но что-то встревожило меня. С ужасом я заметил, что улицы быстро заполняют пьяные — отвратительные, странные люди в тюрбанах. Даже не люди… чудовища! У некоторых тюрбаны были в таком беспорядке, что моему изумленному взгляду предстали своеобразные выпуклости. С ужасом я понял, что передо мной существа, которые прежде попадались мне только в книгах по колдовству и на картинках в библии! Поняв, что я догадался, кто они, чуть не с полдюжины отвратительных бесов кинулись ко мне и схватили за руки. Но пока они низкими угрожающими голосами обсуждали мое, видимо весьма незавидное, будущее, я вырвался и попытался убежать. Несомненно, это были те самые торговцы из-за Южных морей. Я ужаснулся, обнаружив их в дорогом моему сердцу городе Черных Башен, да еще в таком огромном количестве!
Пересекая город, я на своем пути встретил сотни этих злобных созданий. Тем не менее добравшись до дома Бо-Каретха без дальнейших задержек и препятствий, я стал колотить в дубовую дверь — пока, наконец, за круглыми голубыми стеклами над входом не зажегся свет. На мой стук вышел сам Бо-Каретх. Глаза его выкатились от ужаса, который я вполне мог понять. Он несколько расслабился, увидев, что у его порога стоит только один человек. К тому же каменнотес выглядел сильно постаревшим — настолько постаревшим, что я даже отшатнулся. Дело в том, что для каждого сновидца время в Мире Снов течет с разной скоростью. В моем случае оно ускорялось, но я тогда не знал этого… Потом Бо-Каретх узнал меня сразу и прошептал мое имя:
— Грант! Грант Эндерби! Мой друг — мой старый друг!.. Входите, входите…
— Бо-Каретх, — громко начал я, — Бо, я…
— Ш-ш-ш! — каменнотес прижал палец к губам, еще больше выкатив глаза, а потом окинул быстрым взглядом улицу, после он втащил меня в дом и быстро закрыл дверь на засов за моей спиной. — Тише, Грант, тише. Теперь Дилат-Лин стал городом тишины. Ныне только они одни пьянствуют и по-своему, побесовски, веселятся. Скоро они протрезвеют и займутся своим делом… Скоро они будут повсюду.
— Они? — удивился я, хотя инстинктивно уже знал ответ.
— Те, о ком вы пытались предупредить нас. Торговцы с черных галер.
— Я так подумал, — проговорил я. — Но они повсюду, я сам видел. Чем же это дьявольское отродье занимается?
И тут Бо-Каретх рассказал мне печальную историю порабощения Дилат-Лина. Сердце мое наполнилось ужасом и гневом, и я поклялся себе, что не успокоюсь до тех пор, пока не исправлю чудовищную ошибку, совершенную беспечными горожанами.
Все началось — по словам моего хозяина — несколько лет назад. я не пытаюсь указать дату. Какой смысл, если Бо-Каретх постарел лет на тридцать, а я — за этот же срок — только на двенадцать? Так вот, в тот год в Дилат-Лин привезли огромный рубин. Его преподнесли горожанам — «в знак уважения чужеземных купцов к жителям Дилат-Лина» — и установили на пьедестале посреди главной площади. А через несколько ночей подарок проявил всю свою зловещую сущность.
Содержатель таверны расположенной возле площади, заперев на ночь дверь, выглянул в окно и заметил странное красноватое свечение, исходящее от камня. Казалось, камень пульсировал и жил собственной, чуждой человеку жизнью. И когда на следующий день хозяин таверны рассказал о том, что он видел, выяснилась удивительная вещь. Все привезенные на галерах рубины в городе — и маленькие камешки в кольцах, амулетах и инструментах, и более крупные, не столь красивые, кроваво-красные булыжники, купленные городскими богачами, отвечая своему огромному собрату, светились ночью, хотя и не так ярко. Этому неземному свечению камней сопутствовал странный частичный паралич, поразивший всех жителей Дилат-Лина и его гостей — кроме торговцев с черных галер. Люди сделались сонными и вялыми; у них пропал интерес к жизни. Они едва выполняли свои привычные дела и обязанности. Дни шли, и сила гигантского рубина и остальных, более мелких камней, нарастала, а вместе с ней усиливалась необычная сонливость жителей Дилат-Лина. И вот только тогда все поняли, что город пал жертвой заговора, и стала ясна цель дьявольских торговцев.
Дело в том, что людям с черных галер стало не хвататьжирных черных рабов из Парга. Торговцы вывозили несчастных рабов из города быстрее, чем они прибывали, и, наконец, их осталась буквально горсточка. И вот эта группа, прослышав, что вскоре очередная черная галера войдет в гавань, сбежала и покинула город в поисках ингой судьбы. Это произошло незадолго до того, как рогатые торговцы преподнесли горожанам Дилат-Лина гигантский рубин. Затем — когда сонливость горожан усилилась настолько, что ощущалась днем почти так же, как ночью — количество дьяволов в тюрбанах стало увеличиваться.
В городе стали пропадать люди: то дочь содержателя таверны, то каменнотес, то торговец из Ултара, то лекарь, потом — сын ювелира… Вскоре все состоятельные горожане продали свои дела, дома и усадьбы и покинули Дилат-Лин, переселившись в Ти-Пентх, Ултар и Нир. Я был рад услышать, что Литха вместе со своими братьями, красивым мужем и двумя здоровыми сыновьями давно покинула проклятый город, хотя услышав о муже и детях Литхи я почувствовал странную досаду. Бо-Каретх, видимо, заметил мое состояние и добродушно объяснил, что моя возлюбленная уже в таком возрасте, что годится мне в матери, хотя и по-прежнему красива.
Печальная история города Черных Башен подходила к концу. Часы прозвонили полночь, и по всему дому зажглись маленькие красные точки — странные, навевающие сон огоньки. Теперь рассказ Бо-Каретха сопровождался зевками. Казалось каждое слово стоит ему больших усилий. С тревогой я стал искать источник этого свечения и обнаружил — к своему ужасу — что это действительно рубины.
Старик описал все очень точно — проклятие таилось в чужеземных камнях! Десять крошечных рубинов были укреплены в подставке красивого кубка; множество мелких красных камней сверкали в серебряных и золотых тарелках, развешанных на стенах; сияющие как огонь осколки драгоценных кристаллов украшали корешки некоторых переплетенных в кожу молитвенников и трудов о сновидениях — и все они светились. Когда бормотание Бо-Каретха стихло, я прекратил свои исследования и обнаружил, что старый каменотес заснул в своем кресле, нырнув в бездну какого-то кошмарного сна — о чем красноречиво свидетельствовали страдание и ужас, застывшие на его лице.
Я понял, что должен увидеть огромный рубин. Причем немедленно. Я не ищу оправданий для такого поспешного и прямолинейного решения. В Мире Снов каждый может совершить то, на что никогда не решится в реальном мире. Я понимал, что не смогу ни придумать подходящий план, ни успокоиться, пока не увижу гигантский камень сам.
Я вышел из дома Ба-Каретха через заднюю дверь, закрыл ее на замок и спрятал ключ в карман. Я знал, что у моего друга есть связка запасных ключей, а так мне было спокойнее. Кроме того — я мог вернуться в дом в любой момент. Город я знал хорошо, и потому без труда по хитросплетению извилистых улиц добрался до центральной пощади, расположенной гораздо ближе гавани, чем дом моего друга.
Казалось, город кишит дьявольскими торговцами! Просто чудо, что меня не заметили в первые несколько минут. Я скользил в тени домов, и то, что попадалось мне на глаза, подтверждало наихудшие опасения Бо-Каретха. Я боялся даже подумать о том, что меня увидят и схватят. Я крался тихо, как мышь, пробирающаяся под носом у дремлющего кота. Наконец, неожиданно для себя, я вышел на площадь и побежал, отбросив все предосторожности. Ноги сами несли меня. Теперь-то я знал, чем занимаются по ночам рогатые чудовища. К тому же мне все время казалось, что кто-то из них последует меня. Стремительно выскочив в море красного света, я взглянул на рубин и оторопел… И тут здравый смысл взял, наконец, верх.
Я едва успел остановиться, чтобы не попасть в лапы четырех дьявольских охранников, застывших у пьедестала, на котором лежал камень. Но легче было справиться с диким конем, чем с собственным телом. Ноги мои скользнули, я замахал руками, пытаясь восстановить равновесие. Мне это удалось, но я замешкался, и в ту же секунду рогатые стражники оказались возле меня. В страхе оглянувшись, я заметил злобные усмешки на их уродливых физиономиях и ощутил зловонное дыхание.
Мой побег с главной площади Дилат-Лина иначе, как паническим, не назовешь. Однако я успел рассмотреть более чем достаточно, чтобы моя клятва — противостоять по мере сил отвратительным торговцам с черным галер — только окрепла. Возвращаясь извилистыми ночными улочками в дом моего друга, я все еще видел ужасную картину, открывшуюся мне на главной площади города.
Четыре стражника с длинными кинжалами, заткнутыми за пояса, стояли у основания пьедестала, ступенчатого, как пирамида, и украшенного четырьмя огромными факелами в кованых металлических держателях. Наверху, на базальтовом алтаре, замер огромный красноватый кристалл, пульсирующий и больше похожий на живое существо, чем на камень. Его многочисленные грани ловили и отражали свет факелов, смешивая его с собственным нестерпимо ярким излучением. Ненасытное чудовище — вот чем был этот гигантский рубин! Услышав за спиной дикий улюлюкающий крик, я стряхнул наваждение и прислушался. За мной гнались. Топоту преследователей вторило эхо — звуки погони отражались от стен домов Дилат-Лина. На мгновение мне показалось, что я очутился в гигантском каньоне. Неожиданно я представил, как бреду с железным кольцом на ноге, прикованный к длинной цепи вместе с другими безропотными рабами. Подобную сцену я наблюдал на пути к площади несколько минут назад. Несчастных вели в сторону доков и черных галер. Эта чудовищная картина придала моим ногам сумасшедшую скорость, и я понесся, как ветер.
Но вскоре стало ясно, что преследователи вот-вот догоняют меня. Я напряг мышцы ног, заставляя себя бежать еще быстрее, но все усилия оказались бесполезны. Я устал и мне нужно было передохнуть. Дважды я спотыкался и падал. Во второй раз, пытаясь подняться, я почувствовал, как скользкие пальцы коснулись моих лодыжек, и это ощущение на мгновение вернуло мне утерянные силы. Я рванулся вперед… Все это обернулось кошмаром. Я бежал по лабиринту улиц и не мог увеличить расстояние, разделяющее меня и преследователей. не имело значения, где это происходит, во сне или наяву: я удирал, спасая собственную жизнь!
Когда очередной приступ страха едва не лишил меня сил, я получил неожиданную, но приятную отсрочку. Подскальзываясь и спотыкаясь, жадно глотая воздух, я нырнул в переулок и прислушавшись, остановился: топот преследователей долетал с той стороны, куда я бежал! Когда звуки погони приблизились, я прижался к базальтовой стене, раскинув руки и отчаянно ощупывая голый грубый камень. И вот мои пальцы нащупали… проход!.. узкую, затерявшуюся в ночной темноте щель между двумя домами.
Я втиснулся в узкое пространство, стараясь отдышаться и преодолевая сумасшедшее желание закричать от страха. Внутри было темно, как в бочонке со смолой или в глубокой яме. И тут ужасная мысль вдруг потрясла все мое существо. А что, если этот туннель — путь к спасению — закрыт с другой стороны? Что если туннель не имеет выхода? Несомненно, так и должно быть! И тут, словно в ответ на мою безмолвную неистовую мольбу изумленные и недовольные крики послышались у меня за спиной… Еще одно усилие и я выскользнул из спасительного прохода на параллельную улицу. К счастью, тут не было злобных чужаков.
Удирая от дьявольских тварей, я оказался вдали от дома Бо-Каретха, однако теперь, когда подтвердились мои худшие опасения, было бы глупо прятаться в городе. Мне надо было бежать как можно дальше и как можно скорее. Я собирался искать спасения в Ултаре или Нире, пока не смогу найти способ избавить Дилат-Лин от этого чудовищного проклятья.
Меньше чем через час, миновав городские заставы — теперь безлюдные и тихие — я оказался в пустынной местности. Я пешком отправился по дороге, которая, как я надеялся, вела в Ултар. В небе висела полная луна, то и дело скрывавшаяся за облаками. Дул резкий ветер, и было прохладно, но я довольно долго не замечал этого. Успокоившись, я почувствовал как замерз и начал дрожать. Пот на моем теле сразу стал холодным, как лед, и я, как ни заворачивался в плащ, согреться уже не мог. А впереди меня ждал холодный рассвет! Я не особенно беспокоился о пище или воде: между Дилат-Лином и Ултаром лежало немало источников и оазисов. Нет, гораздо больше меня тревожило то, что я не знаю путевых ориентиров и не могу понять, где же собственно нахожусь. К сожалению, я плохо ориентируюсь на открытой местности. Меньше всего мне хотелось бы закончить свое странствие в одной из громадных иссохших пустынь, которе часто встречались в Мире Снов.
Вскоре большие тучи окончательно скрыли луну. Теперь только слабый свет далеких звезд освещал мой путь. Затем, встревожившись, я заметил, что тени от дюн стали чернее и длиннее. У меня возникло странное ощущение, что я не один, и я запаниковал. Я поймал себя на том, постоянно нервно оглядываюсь и дрожу намного сильнее, чем просто от холода. Ужасная догадка, которую следовало проверить немедленно, пронзила меня, словно молния.
Я спрятался за дюной и стал ждать. Вскоре я увидел тень, которая быстро двигалась по моим следам. На макушке преследователя торчали два острых рога, и он непристойно хихикал. Мои волосы встали дыбом, когда я увидел, как мерзкое создание остановилось, обнюхало почву и затем, подняв уродливую физиономию с широченным ртом к ночному небу, завопило! Больше я ждать не стал.
Охваченный неописуемым ужасом — даже более сильным, чем тот, который я испытал на улицах Дилат-Лина — я побежал, помчался как безумный, карабкаясь и нередко скатываясь с крутых песчаных холмов, пока, наконец, очередной раз упав, не врезался головой во что-то твердое, и не повалился без чувств.
По счастливой случайности Мир Снов в эту минуту выпустил меня из своих цепких объятий, и я с воплем отчаяния и боли вернулся в реальный мир, возможно, за минуту до того, как мой преследователь смог схватить меня. На это раз я вовсе не сожалел, что проснулся. С облегчением я понял, что и демонические торговцы, и ночная погоня — лишь кошмарный сон, так что через несколько дней мое второе посещение Дилат-Лина вылетело из памяти. Человек быстро забывает то, что не хочет вспоминать…
7.
Мне было сорок семь, когда я в следующий, и в последний раз увидел Дилат-Лин. На этот раз сновидение привело меня сначала в предместье Ултара — города Кошек. Неторопливо шагая по улице, я задержался, чтобы приласкать роскошного упитанного кота, лениво раскинувшегося на пороге одного из домов. Мое нежное отношение к мяукающему народцу не осталась незамеченным, и какой-то старик — видимо, владелец лавки, сидевший в тени у дверей своего заведения, приветливо обратился ко мне:
— Это хорошо, странник. Я всегда радуюсь, когда чужеземцы ласкают котов Ултара. Издалека ли ты пришел?
— Издалека, — кивнул я. — Из реального мира. Но и там, увидев кота, я останавливаюсь, чтобы поиграть с ним. Скажите мне, не могли бы вы мне показать дорогу к дому Литхи, дочери Бо-Каретха из Дилат-Лина?
— Конечно. Я хорошо ее знаю, — ответил торговец. — Она — моя ровестница, одна из самых старых женщин Ултара. Она живет с мужем и семьей недалеко отсюда. Появись вы несколько лет назад, вы увидели бы ее отца. Он бежал из Дилат-Лина, но так и не смог оправиться. Истаял, как свеча на ветру. И теперь никто уже не бывает в Дилат-Лине.
Расстроенный старик замолчал. Испытывая смешанные чувства, я отправился в указанном им направлении, но сомнения взяли верх: на полпути я свернул на пыльную аллею и оказался у Храма Старших. Из моей встречи с Литхой ичего хорошего из нашей встречи не вышло бы. Стоит ли ворошить прежние воспоминания — даже если бы моя возлюбленная вспомнила бы что-то из золотых дней своей юности, к чему бы привели эти воспоминания? И вряд ли Литха могла помочь мне выполнить давнюю клятву.
Ту клятку, что я дал тринадцать лет назад: отомстить за погубленных жителей Дилат-Лина, и спасти тех из них, кто по-прежнему находится в рабстве у чудовищных созданий. И все из-за того, что до сих пор тоска по древнему городу и его дружелюбным жителям терзала меня осенними вечерами. Я вспоминал друзей и свои одинокие прогулки по узким улицам и по сельским дорогам окраин Дилат-Лина. Более того, воспоминания о Сиимле, истории про опасные черные галеры, причалившие в порту, и несбывшееся счастье с темноглазой Литхой, в мансарде дома Бо-Каретха, где ночные летучие мыши собирались толпой и пищали в сточном желобе у моего окна, каким-то образом всегда пробуждали во мне жажду жизни.
Наконец я выбросил все сентиментальные воспоминания из головы и уверенно зашагал к Храму Старших. Если и был человек, который сможет помочь мне отомстить дьявольским торговцам с черных галер, так это Атал, священник храма. Ходили слухи, что в его библиотеке хранится множество колдовских книг, а сам он обладает обширными познаниями в области магии и оккультизма. Вряд ли я мог надеяться в одиночку победить силы Зла, воплотившиеся в уродливые тела адских торговцев, а потому нуждался в помощи и совете могущественного колдуна. Я шел и не догадывался, какое испытание приготовила лукавая судьба.
Ужасное случилось в тот момент, когда миновав небольшие зеленые коттеджики, аккуратно огороженные фермы, утонувшие в тенистых скверах магазины окраины, я углубился лабиринт улиц. Удивительно, но в тот раз я не стал искать спасения в реальном мире. Жажда мести заставила меня отчаянно цепляться за страну грез.
Шагая по улицам Ултара, я с интересом разглядывал старинные дома с нависающими верхними этажами, бесчисленными дымовыми трубами и совсем не обращал внимания на дорогу. В результате я налетел на человека, выходившего из какой-то лавки. И мгновенно воздух наполнился неописуемым, так хорошо запомнившимся мне смрадом. В ужасе, с вставшими дыбом волосами, я попятился от приземистой фигуры в тюрбане, на которую только что натолкнулся. Слегка раскосые глаза торговца с черной галеры с удивлением уставились на меня, и слишком широкий рот ощерился в злобной ухмылке.
Один из них! Здесь, в Ултаре?
Я пробормотал бессвязные слова извинения, скользнул мимо все еще ухмыляющегося демона и побежал дальше — до Храма Старших Богов. Я мчался сломя голову. Времени на благодушные размышления не оставалось. Пока я вынашивал планы наступления на силы Зла, они уже выступили в поход! Я понял, как разворачиваются события: сначала пал Дилат-Лин, теперь они собирались захватить и Ултар. Что потом? Как хотел бы я знать ответ на этот вопрос!
Я нашел патриарха, Атала из Хатхег-Кла, Атала Древнего, в Комнате Старинных Записей, размеситвшейся в основании огромной башни Храма Старших Богов. Он сидел в просторных черных, расшитых золотом одеждах на древней деревянной скамье, изучая пожелтевшие страницы большой, древней книги. Ее металлические застежки тускло сияли в лучах солнца, проникающих через единственное окно.
Когда я вошел в эту затхлую комнату, уставленную высокими книжными шкафами, старец поднял голову, вздрогнув, как от удара, затем отложил книгу и произнес напряженным голосом:
— Священник храма приветствует тебя, странник. Ты ведь странник, не так ли?
— Я бывал в Ултаре и прежде, — отвечал я. — Но, сюда, в Храм Старших, я заглянул впервые. Я пришел из реального мира, Атал, и теперь ищу вашей помощи.
— Ты не первый сновидец, просящий помощи… И не последний, я думаю. Как тебя зовут, и каким образом я могу помочь тебе?
— Меня зовут Грант Эндерби, а помощь, в общем-то, нужна не мне. Я шел сюда, надеясь, что вы сможете посоветовать, как освободить Дилат-Лин, но по дороге к Храму я понял, что зараза проникла уже и в Ултар… Вы ведь видели странных торговцев, путешествующих на черных галерах?
— Ты прав, — величественно кивнул жрец. — Продолжай.
— Тогда вам следует знать, что именно эти торговцы поработили Дилат-Лин, сковав его цепями гипнотического наваждения. А теперь они собираются, и я в этом уверен, использовать свое черное искусство здесь, в Ултаре. Их прием очень прост — они продают рубины, подобных которым нельзя найти ни в одной стране Мира Снов.
Атал снова кивнул.
— Это так… Дальше можешь не говорить… Я уже все знаю. И сейчас я занят поисками средства, которое положило бы конец этой напасти. Но я полагаюсь только на слухи. Я не могу оставить храм, чтобы проверить их. У меня слишком много дел в Храме, к тому же я слишком стар, чтобы идти куда-то… — старик на мгновение смолк, затем продолжал. — Дилат-Лин пал, но не думай, что его жителей не предупреждали. Уже сто лет назад у города была плохая репутация из-за этих самых торговцев, о которых ты упомянул. Один сновидец, задолго до тебя предсказал падение Дилат-Лина и выступил против торговцев с черных галер. Но его слова быстро выветрились из памяти людей, и все осталось по-старому. Тому, кто не хочет помочь себе сам, никто помочь не сможет… Но теперь эти торговцы появились в Ултаре. Я не могу допустить, чтобы нас постигла так же участь… Хотя я ничего не знаю о том, что произошло с жителями Дилат-Лина… Никто из жителей Ултара ныне не отважится появиться вблизи Дилат-Лина. По слухам, на базальтовые плиты улиц города Черных Башен нога человека не ступала уже более двадцати лет, и никто не может сказать, куда делись все его обитатели.
— Чтож, я могу вам рассказать! — Я вспомнил все, как будто это было вчера. — Не «куда», но «как»… Их обратили в рабство! Это не преувеличение. Впервые я узнал об этом от Бо-Каретха. Он жил тогда в Дилат-Лине и сам видел, как, скупив всех черных рабов из Парга торговцы привезли в город огромнейший рубин — настоящую глыбу — и поставили его на пьедестал посреди главной площади, преподняся в дар городу. Дьявольское свечение этого гигантского камня околдовало жителей Дилат-Лина, погрузив в сонное состояние. Они лишились сил. У них парализовало волю и они стали рабами. А потом их отвели на черные галеры. Но видно теперь в Дилат-Лине не осталось людей, и проклятые твари начали свою чудовищную игру здесь! Рассказ Бо-Каретха абсолютно правдив и точен во всех подробностях. Я сам видел почти…
— Огромный рубин… Гм-м-м! — Атал в глубоком раздумье прервал меня. Он сосредоточенно нахмурился. — Это усложняет дело. Да, пожалуй в Четвертой Книге есть упоминание! Посмотрим?
Я кивнул в знак согласия и по указанию старого священника снял с полки самый тяжелый и большой том, который я когда-либо видел. Каждая страница, изготовленная из неизвестного мне материала, сияла буквами, ярко светившимися в полумраке комнаты. Я с изумлением рассматривал непонятные закорючки и значки, но для Атала это были всего лишь буквами хорошо знакомого ему языка. Старик с легкостью переводил, бормоча про себя едва слышные слова, пока вдруг не остановился. Шатаясь, он поднялся на ноги, захлопнув бесценный том.
— Вот! — воскликнул он. — Вот, что это такое! Летящий-в-Луче из Югготха — страшного места на краю мира… Это — пожиратель душ, вампир в худшем смысле этого слова. Нет, это порождение тьмы не должно попасть в Ултар! — Он сделал паузу, явно стараясь овладеть собой, и затем продолжил — уже тише. — Я расскажу тебе о том, с чем ты столкнулся. Очень давно — сон и явь еще не были разделены. В первичном тумане предрассветного Начала Всего, с дальнего Югготха на краю миров Старшие Боги принесли огромный рубин. Внутри камня находится воплощение первичного зла, заточенное светом и магией Старших, ужасное существо! Пойми, Грант Эндерби, не камень создает гипнотическую усталость, о которой ты говорил, а мерзкая тварь заключенная внутри этого камня, Летящий-в-Луче с темного Югготха. Немногие люди знают историю этого огромного камня и его чудовищного обитателя, и я смею причислить себя к их ним, но все же… Говорят, что рубин был впервые найден людьми после лавины, сорвавшейся с гор Хатхег-Кла. Поверь мне, Эндерби, это говорит о многом. Камень нашла и присвоила себе Черная Принцесса Ятх-Лхи из Тирххиа. Когда один из караванов вошел в ее город Серебряных шпилей, оказалось, что все воины Ятх-Лхи, все рабы и даже сама Черная Принцесса погрузились в беспробудный сон наяву, утратили волю и тягу к жизни. Они напоминали позабытых после представления кукол-марионеток. Никто не знает, где находилась Тирххиа, но многие считают, что древние пески пустынь засыпали этот город до самого высокого шпиля, и теперь останки его обитателей тлеют в своих занесенным песком домах… Как это ни печально, рубин не был засыпан вместе с Тирххиа. Вскоре прошел слух, что его обнаружили на золотой галере в Южном море между Дилат-Лином и островом Ориаб. Странное это Южное море, в особенности между Ориабом и Дилат-Лином. Там, в черно-зеленых глубинах, под толщей воды надежно укрыт от человеческих глаз базальтовый город с храмом, посреди которого возвышается алтарь вырезанный из огромного монолита. Моряки редко плавают в тех водах, опасаясь сильных бурь, которые, как говорится в легендах, налетают внезапно даже при ясном небе и безветрии! Однако именно в тех водах на борту большой золотой галеры вновь нашли огромный камень. О команде этой галеры стоит рассказать отдельно. Это были очень красивые существа, совсем непохожие на людей. Когда судно нашли, все они оказались мертвы, причем умерли, видимо, довольно давно, но их тела не разложились! Позже, из моря вблизи Ориаба, вытащили моряка — бессвязно бормочущего безумца. Несколько оправившись, он поведал печальную историю о золотой галере, но о его странных товарищах так ничего и не удалось разузнать. Кстати человекоподобные рогатые создания, танцующие под злобное гудение труб и стук погремушек в таинственном Ленге, не подвержены действию камня! — тут Атал понимающе посмотрел на меня. — Вы-то сразу заметили, какие странные тюрбаны у этих торговцев… Так вот… Камень снова уцелел, погубив — в знак благодарности — моряков, наткнувшихся на золотую галеру. После этого камню поклонялись многочисленные дхолы в долине Пнотха. И продолжалось это до тех пор, пока три ночных демона не унесли его по воздуху за пик Трока — туда где скрываются кошмарные подземные твари, мельком упомянутые в некоторых темных мифах. Легенды гласят, что бездонные пещеры, освещенные только бледными огнями смерти, наполнены вонью гулов и первичным туманом, клубящимся в кавернах сердцевины земли. Кто знает, какие формы способны принять обитатели подобного мира?
Так получилось, что пока я жил в районе Сиимла, мой интерес к торговцам рубинами вначале увеличился, затем стал ослабевать и, в конце концов, исчез. Теперь все мои помыслы были устремлены к темноглазой Литхе, дочери Бо-Каретха. Моя любовь крепла с каждым днем, и сладкие грезы о девушке и ее привычках наполняли мои ночи. Потому лишь изредка в мои сны проникали торговцы в неприятных тюрбанах из неведомых земель.
Однажды вечером, после прогулки в Ти-Пентх, предместье Дилат-Лина, где только что закончился ежегодный Фестиваль Изобилия, Литха и я возвращались, держась за руки, через орошаемую зеленую долину под названием Танта, направляясь в наш черно-башенный город с черными башнями. Вот тут-то и девушка мне в любви. Ночью, когда мириады мерцающих огней погасли, и летучие мыши запищали за моим окном, Литха пробралась в мою мансарду и только масляная лампа на стене смогла бы рассказать о том, как мы познали друг друга.
Утром, вынурнув из омута еще более глубоких грез, в которые на время сна в Мире Снов поглужался каждый сновидец, я, оказался слишком счастлив и возбужден. С криком боли в доме своих родителей в Нордене на Земле. Год, если не больше, я мучился от бессонницы, пока, наконец, не понял, что моя темноглазая Литха существовала только в грезах.
6.
Мне, Гранту Эндерби, исполнилось тридцать лет, когда я снова увидел Дилат-Лин.
Я попал туда вечером, когда весь город уже утонул в темноте. Однако мои ноги сразу вспомнили гладкую поверхность базальтовых плит, и, в ту минуту, когда последние из мириадов огней на башнях города погасли и закрылись последние таверны, я, с прыгающим от волнения и восторга сердцем, устремился к дому Бо-Каретха. Но что-то встревожило меня. С ужасом я заметил, что улицы быстро заполняют пьяные — отвратительные, странные люди в тюрбанах. Даже не люди… чудовища! У некоторых тюрбаны были в таком беспорядке, что моему изумленному взгляду предстали своеобразные выпуклости. С ужасом я понял, что передо мной существа, которые прежде попадались мне только в книгах по колдовству и на картинках в библии! Поняв, что я догадался, кто они, чуть не с полдюжины отвратительных бесов кинулись ко мне и схватили за руки. Но пока они низкими угрожающими голосами обсуждали мое, видимо весьма незавидное, будущее, я вырвался и попытался убежать. Несомненно, это были те самые торговцы из-за Южных морей. Я ужаснулся, обнаружив их в дорогом моему сердцу городе Черных Башен, да еще в таком огромном количестве!
Пересекая город, я на своем пути встретил сотни этих злобных созданий. Тем не менее добравшись до дома Бо-Каретха без дальнейших задержек и препятствий, я стал колотить в дубовую дверь — пока, наконец, за круглыми голубыми стеклами над входом не зажегся свет. На мой стук вышел сам Бо-Каретх. Глаза его выкатились от ужаса, который я вполне мог понять. Он несколько расслабился, увидев, что у его порога стоит только один человек. К тому же каменнотес выглядел сильно постаревшим — настолько постаревшим, что я даже отшатнулся. Дело в том, что для каждого сновидца время в Мире Снов течет с разной скоростью. В моем случае оно ускорялось, но я тогда не знал этого… Потом Бо-Каретх узнал меня сразу и прошептал мое имя:
— Грант! Грант Эндерби! Мой друг — мой старый друг!.. Входите, входите…
— Бо-Каретх, — громко начал я, — Бо, я…
— Ш-ш-ш! — каменнотес прижал палец к губам, еще больше выкатив глаза, а потом окинул быстрым взглядом улицу, после он втащил меня в дом и быстро закрыл дверь на засов за моей спиной. — Тише, Грант, тише. Теперь Дилат-Лин стал городом тишины. Ныне только они одни пьянствуют и по-своему, побесовски, веселятся. Скоро они протрезвеют и займутся своим делом… Скоро они будут повсюду.
— Они? — удивился я, хотя инстинктивно уже знал ответ.
— Те, о ком вы пытались предупредить нас. Торговцы с черных галер.
— Я так подумал, — проговорил я. — Но они повсюду, я сам видел. Чем же это дьявольское отродье занимается?
И тут Бо-Каретх рассказал мне печальную историю порабощения Дилат-Лина. Сердце мое наполнилось ужасом и гневом, и я поклялся себе, что не успокоюсь до тех пор, пока не исправлю чудовищную ошибку, совершенную беспечными горожанами.
Все началось — по словам моего хозяина — несколько лет назад. я не пытаюсь указать дату. Какой смысл, если Бо-Каретх постарел лет на тридцать, а я — за этот же срок — только на двенадцать? Так вот, в тот год в Дилат-Лин привезли огромный рубин. Его преподнесли горожанам — «в знак уважения чужеземных купцов к жителям Дилат-Лина» — и установили на пьедестале посреди главной площади. А через несколько ночей подарок проявил всю свою зловещую сущность.
Содержатель таверны расположенной возле площади, заперев на ночь дверь, выглянул в окно и заметил странное красноватое свечение, исходящее от камня. Казалось, камень пульсировал и жил собственной, чуждой человеку жизнью. И когда на следующий день хозяин таверны рассказал о том, что он видел, выяснилась удивительная вещь. Все привезенные на галерах рубины в городе — и маленькие камешки в кольцах, амулетах и инструментах, и более крупные, не столь красивые, кроваво-красные булыжники, купленные городскими богачами, отвечая своему огромному собрату, светились ночью, хотя и не так ярко. Этому неземному свечению камней сопутствовал странный частичный паралич, поразивший всех жителей Дилат-Лина и его гостей — кроме торговцев с черных галер. Люди сделались сонными и вялыми; у них пропал интерес к жизни. Они едва выполняли свои привычные дела и обязанности. Дни шли, и сила гигантского рубина и остальных, более мелких камней, нарастала, а вместе с ней усиливалась необычная сонливость жителей Дилат-Лина. И вот только тогда все поняли, что город пал жертвой заговора, и стала ясна цель дьявольских торговцев.
Дело в том, что людям с черных галер стало не хвататьжирных черных рабов из Парга. Торговцы вывозили несчастных рабов из города быстрее, чем они прибывали, и, наконец, их осталась буквально горсточка. И вот эта группа, прослышав, что вскоре очередная черная галера войдет в гавань, сбежала и покинула город в поисках ингой судьбы. Это произошло незадолго до того, как рогатые торговцы преподнесли горожанам Дилат-Лина гигантский рубин. Затем — когда сонливость горожан усилилась настолько, что ощущалась днем почти так же, как ночью — количество дьяволов в тюрбанах стало увеличиваться.
В городе стали пропадать люди: то дочь содержателя таверны, то каменнотес, то торговец из Ултара, то лекарь, потом — сын ювелира… Вскоре все состоятельные горожане продали свои дела, дома и усадьбы и покинули Дилат-Лин, переселившись в Ти-Пентх, Ултар и Нир. Я был рад услышать, что Литха вместе со своими братьями, красивым мужем и двумя здоровыми сыновьями давно покинула проклятый город, хотя услышав о муже и детях Литхи я почувствовал странную досаду. Бо-Каретх, видимо, заметил мое состояние и добродушно объяснил, что моя возлюбленная уже в таком возрасте, что годится мне в матери, хотя и по-прежнему красива.
Печальная история города Черных Башен подходила к концу. Часы прозвонили полночь, и по всему дому зажглись маленькие красные точки — странные, навевающие сон огоньки. Теперь рассказ Бо-Каретха сопровождался зевками. Казалось каждое слово стоит ему больших усилий. С тревогой я стал искать источник этого свечения и обнаружил — к своему ужасу — что это действительно рубины.
Старик описал все очень точно — проклятие таилось в чужеземных камнях! Десять крошечных рубинов были укреплены в подставке красивого кубка; множество мелких красных камней сверкали в серебряных и золотых тарелках, развешанных на стенах; сияющие как огонь осколки драгоценных кристаллов украшали корешки некоторых переплетенных в кожу молитвенников и трудов о сновидениях — и все они светились. Когда бормотание Бо-Каретха стихло, я прекратил свои исследования и обнаружил, что старый каменотес заснул в своем кресле, нырнув в бездну какого-то кошмарного сна — о чем красноречиво свидетельствовали страдание и ужас, застывшие на его лице.
Я понял, что должен увидеть огромный рубин. Причем немедленно. Я не ищу оправданий для такого поспешного и прямолинейного решения. В Мире Снов каждый может совершить то, на что никогда не решится в реальном мире. Я понимал, что не смогу ни придумать подходящий план, ни успокоиться, пока не увижу гигантский камень сам.
Я вышел из дома Ба-Каретха через заднюю дверь, закрыл ее на замок и спрятал ключ в карман. Я знал, что у моего друга есть связка запасных ключей, а так мне было спокойнее. Кроме того — я мог вернуться в дом в любой момент. Город я знал хорошо, и потому без труда по хитросплетению извилистых улиц добрался до центральной пощади, расположенной гораздо ближе гавани, чем дом моего друга.
Казалось, город кишит дьявольскими торговцами! Просто чудо, что меня не заметили в первые несколько минут. Я скользил в тени домов, и то, что попадалось мне на глаза, подтверждало наихудшие опасения Бо-Каретха. Я боялся даже подумать о том, что меня увидят и схватят. Я крался тихо, как мышь, пробирающаяся под носом у дремлющего кота. Наконец, неожиданно для себя, я вышел на площадь и побежал, отбросив все предосторожности. Ноги сами несли меня. Теперь-то я знал, чем занимаются по ночам рогатые чудовища. К тому же мне все время казалось, что кто-то из них последует меня. Стремительно выскочив в море красного света, я взглянул на рубин и оторопел… И тут здравый смысл взял, наконец, верх.
Я едва успел остановиться, чтобы не попасть в лапы четырех дьявольских охранников, застывших у пьедестала, на котором лежал камень. Но легче было справиться с диким конем, чем с собственным телом. Ноги мои скользнули, я замахал руками, пытаясь восстановить равновесие. Мне это удалось, но я замешкался, и в ту же секунду рогатые стражники оказались возле меня. В страхе оглянувшись, я заметил злобные усмешки на их уродливых физиономиях и ощутил зловонное дыхание.
Мой побег с главной площади Дилат-Лина иначе, как паническим, не назовешь. Однако я успел рассмотреть более чем достаточно, чтобы моя клятва — противостоять по мере сил отвратительным торговцам с черным галер — только окрепла. Возвращаясь извилистыми ночными улочками в дом моего друга, я все еще видел ужасную картину, открывшуюся мне на главной площади города.
Четыре стражника с длинными кинжалами, заткнутыми за пояса, стояли у основания пьедестала, ступенчатого, как пирамида, и украшенного четырьмя огромными факелами в кованых металлических держателях. Наверху, на базальтовом алтаре, замер огромный красноватый кристалл, пульсирующий и больше похожий на живое существо, чем на камень. Его многочисленные грани ловили и отражали свет факелов, смешивая его с собственным нестерпимо ярким излучением. Ненасытное чудовище — вот чем был этот гигантский рубин! Услышав за спиной дикий улюлюкающий крик, я стряхнул наваждение и прислушался. За мной гнались. Топоту преследователей вторило эхо — звуки погони отражались от стен домов Дилат-Лина. На мгновение мне показалось, что я очутился в гигантском каньоне. Неожиданно я представил, как бреду с железным кольцом на ноге, прикованный к длинной цепи вместе с другими безропотными рабами. Подобную сцену я наблюдал на пути к площади несколько минут назад. Несчастных вели в сторону доков и черных галер. Эта чудовищная картина придала моим ногам сумасшедшую скорость, и я понесся, как ветер.
Но вскоре стало ясно, что преследователи вот-вот догоняют меня. Я напряг мышцы ног, заставляя себя бежать еще быстрее, но все усилия оказались бесполезны. Я устал и мне нужно было передохнуть. Дважды я спотыкался и падал. Во второй раз, пытаясь подняться, я почувствовал, как скользкие пальцы коснулись моих лодыжек, и это ощущение на мгновение вернуло мне утерянные силы. Я рванулся вперед… Все это обернулось кошмаром. Я бежал по лабиринту улиц и не мог увеличить расстояние, разделяющее меня и преследователей. не имело значения, где это происходит, во сне или наяву: я удирал, спасая собственную жизнь!
Когда очередной приступ страха едва не лишил меня сил, я получил неожиданную, но приятную отсрочку. Подскальзываясь и спотыкаясь, жадно глотая воздух, я нырнул в переулок и прислушавшись, остановился: топот преследователей долетал с той стороны, куда я бежал! Когда звуки погони приблизились, я прижался к базальтовой стене, раскинув руки и отчаянно ощупывая голый грубый камень. И вот мои пальцы нащупали… проход!.. узкую, затерявшуюся в ночной темноте щель между двумя домами.
Я втиснулся в узкое пространство, стараясь отдышаться и преодолевая сумасшедшее желание закричать от страха. Внутри было темно, как в бочонке со смолой или в глубокой яме. И тут ужасная мысль вдруг потрясла все мое существо. А что, если этот туннель — путь к спасению — закрыт с другой стороны? Что если туннель не имеет выхода? Несомненно, так и должно быть! И тут, словно в ответ на мою безмолвную неистовую мольбу изумленные и недовольные крики послышались у меня за спиной… Еще одно усилие и я выскользнул из спасительного прохода на параллельную улицу. К счастью, тут не было злобных чужаков.
Удирая от дьявольских тварей, я оказался вдали от дома Бо-Каретха, однако теперь, когда подтвердились мои худшие опасения, было бы глупо прятаться в городе. Мне надо было бежать как можно дальше и как можно скорее. Я собирался искать спасения в Ултаре или Нире, пока не смогу найти способ избавить Дилат-Лин от этого чудовищного проклятья.
Меньше чем через час, миновав городские заставы — теперь безлюдные и тихие — я оказался в пустынной местности. Я пешком отправился по дороге, которая, как я надеялся, вела в Ултар. В небе висела полная луна, то и дело скрывавшаяся за облаками. Дул резкий ветер, и было прохладно, но я довольно долго не замечал этого. Успокоившись, я почувствовал как замерз и начал дрожать. Пот на моем теле сразу стал холодным, как лед, и я, как ни заворачивался в плащ, согреться уже не мог. А впереди меня ждал холодный рассвет! Я не особенно беспокоился о пище или воде: между Дилат-Лином и Ултаром лежало немало источников и оазисов. Нет, гораздо больше меня тревожило то, что я не знаю путевых ориентиров и не могу понять, где же собственно нахожусь. К сожалению, я плохо ориентируюсь на открытой местности. Меньше всего мне хотелось бы закончить свое странствие в одной из громадных иссохших пустынь, которе часто встречались в Мире Снов.
Вскоре большие тучи окончательно скрыли луну. Теперь только слабый свет далеких звезд освещал мой путь. Затем, встревожившись, я заметил, что тени от дюн стали чернее и длиннее. У меня возникло странное ощущение, что я не один, и я запаниковал. Я поймал себя на том, постоянно нервно оглядываюсь и дрожу намного сильнее, чем просто от холода. Ужасная догадка, которую следовало проверить немедленно, пронзила меня, словно молния.
Я спрятался за дюной и стал ждать. Вскоре я увидел тень, которая быстро двигалась по моим следам. На макушке преследователя торчали два острых рога, и он непристойно хихикал. Мои волосы встали дыбом, когда я увидел, как мерзкое создание остановилось, обнюхало почву и затем, подняв уродливую физиономию с широченным ртом к ночному небу, завопило! Больше я ждать не стал.
Охваченный неописуемым ужасом — даже более сильным, чем тот, который я испытал на улицах Дилат-Лина — я побежал, помчался как безумный, карабкаясь и нередко скатываясь с крутых песчаных холмов, пока, наконец, очередной раз упав, не врезался головой во что-то твердое, и не повалился без чувств.
По счастливой случайности Мир Снов в эту минуту выпустил меня из своих цепких объятий, и я с воплем отчаяния и боли вернулся в реальный мир, возможно, за минуту до того, как мой преследователь смог схватить меня. На это раз я вовсе не сожалел, что проснулся. С облегчением я понял, что и демонические торговцы, и ночная погоня — лишь кошмарный сон, так что через несколько дней мое второе посещение Дилат-Лина вылетело из памяти. Человек быстро забывает то, что не хочет вспоминать…
7.
Мне было сорок семь, когда я в следующий, и в последний раз увидел Дилат-Лин. На этот раз сновидение привело меня сначала в предместье Ултара — города Кошек. Неторопливо шагая по улице, я задержался, чтобы приласкать роскошного упитанного кота, лениво раскинувшегося на пороге одного из домов. Мое нежное отношение к мяукающему народцу не осталась незамеченным, и какой-то старик — видимо, владелец лавки, сидевший в тени у дверей своего заведения, приветливо обратился ко мне:
— Это хорошо, странник. Я всегда радуюсь, когда чужеземцы ласкают котов Ултара. Издалека ли ты пришел?
— Издалека, — кивнул я. — Из реального мира. Но и там, увидев кота, я останавливаюсь, чтобы поиграть с ним. Скажите мне, не могли бы вы мне показать дорогу к дому Литхи, дочери Бо-Каретха из Дилат-Лина?
— Конечно. Я хорошо ее знаю, — ответил торговец. — Она — моя ровестница, одна из самых старых женщин Ултара. Она живет с мужем и семьей недалеко отсюда. Появись вы несколько лет назад, вы увидели бы ее отца. Он бежал из Дилат-Лина, но так и не смог оправиться. Истаял, как свеча на ветру. И теперь никто уже не бывает в Дилат-Лине.
Расстроенный старик замолчал. Испытывая смешанные чувства, я отправился в указанном им направлении, но сомнения взяли верх: на полпути я свернул на пыльную аллею и оказался у Храма Старших. Из моей встречи с Литхой ичего хорошего из нашей встречи не вышло бы. Стоит ли ворошить прежние воспоминания — даже если бы моя возлюбленная вспомнила бы что-то из золотых дней своей юности, к чему бы привели эти воспоминания? И вряд ли Литха могла помочь мне выполнить давнюю клятву.
Ту клятку, что я дал тринадцать лет назад: отомстить за погубленных жителей Дилат-Лина, и спасти тех из них, кто по-прежнему находится в рабстве у чудовищных созданий. И все из-за того, что до сих пор тоска по древнему городу и его дружелюбным жителям терзала меня осенними вечерами. Я вспоминал друзей и свои одинокие прогулки по узким улицам и по сельским дорогам окраин Дилат-Лина. Более того, воспоминания о Сиимле, истории про опасные черные галеры, причалившие в порту, и несбывшееся счастье с темноглазой Литхой, в мансарде дома Бо-Каретха, где ночные летучие мыши собирались толпой и пищали в сточном желобе у моего окна, каким-то образом всегда пробуждали во мне жажду жизни.
Наконец я выбросил все сентиментальные воспоминания из головы и уверенно зашагал к Храму Старших. Если и был человек, который сможет помочь мне отомстить дьявольским торговцам с черных галер, так это Атал, священник храма. Ходили слухи, что в его библиотеке хранится множество колдовских книг, а сам он обладает обширными познаниями в области магии и оккультизма. Вряд ли я мог надеяться в одиночку победить силы Зла, воплотившиеся в уродливые тела адских торговцев, а потому нуждался в помощи и совете могущественного колдуна. Я шел и не догадывался, какое испытание приготовила лукавая судьба.
Ужасное случилось в тот момент, когда миновав небольшие зеленые коттеджики, аккуратно огороженные фермы, утонувшие в тенистых скверах магазины окраины, я углубился лабиринт улиц. Удивительно, но в тот раз я не стал искать спасения в реальном мире. Жажда мести заставила меня отчаянно цепляться за страну грез.
Шагая по улицам Ултара, я с интересом разглядывал старинные дома с нависающими верхними этажами, бесчисленными дымовыми трубами и совсем не обращал внимания на дорогу. В результате я налетел на человека, выходившего из какой-то лавки. И мгновенно воздух наполнился неописуемым, так хорошо запомнившимся мне смрадом. В ужасе, с вставшими дыбом волосами, я попятился от приземистой фигуры в тюрбане, на которую только что натолкнулся. Слегка раскосые глаза торговца с черной галеры с удивлением уставились на меня, и слишком широкий рот ощерился в злобной ухмылке.
Один из них! Здесь, в Ултаре?
Я пробормотал бессвязные слова извинения, скользнул мимо все еще ухмыляющегося демона и побежал дальше — до Храма Старших Богов. Я мчался сломя голову. Времени на благодушные размышления не оставалось. Пока я вынашивал планы наступления на силы Зла, они уже выступили в поход! Я понял, как разворачиваются события: сначала пал Дилат-Лин, теперь они собирались захватить и Ултар. Что потом? Как хотел бы я знать ответ на этот вопрос!
Я нашел патриарха, Атала из Хатхег-Кла, Атала Древнего, в Комнате Старинных Записей, размеситвшейся в основании огромной башни Храма Старших Богов. Он сидел в просторных черных, расшитых золотом одеждах на древней деревянной скамье, изучая пожелтевшие страницы большой, древней книги. Ее металлические застежки тускло сияли в лучах солнца, проникающих через единственное окно.
Когда я вошел в эту затхлую комнату, уставленную высокими книжными шкафами, старец поднял голову, вздрогнув, как от удара, затем отложил книгу и произнес напряженным голосом:
— Священник храма приветствует тебя, странник. Ты ведь странник, не так ли?
— Я бывал в Ултаре и прежде, — отвечал я. — Но, сюда, в Храм Старших, я заглянул впервые. Я пришел из реального мира, Атал, и теперь ищу вашей помощи.
— Ты не первый сновидец, просящий помощи… И не последний, я думаю. Как тебя зовут, и каким образом я могу помочь тебе?
— Меня зовут Грант Эндерби, а помощь, в общем-то, нужна не мне. Я шел сюда, надеясь, что вы сможете посоветовать, как освободить Дилат-Лин, но по дороге к Храму я понял, что зараза проникла уже и в Ултар… Вы ведь видели странных торговцев, путешествующих на черных галерах?
— Ты прав, — величественно кивнул жрец. — Продолжай.
— Тогда вам следует знать, что именно эти торговцы поработили Дилат-Лин, сковав его цепями гипнотического наваждения. А теперь они собираются, и я в этом уверен, использовать свое черное искусство здесь, в Ултаре. Их прием очень прост — они продают рубины, подобных которым нельзя найти ни в одной стране Мира Снов.
Атал снова кивнул.
— Это так… Дальше можешь не говорить… Я уже все знаю. И сейчас я занят поисками средства, которое положило бы конец этой напасти. Но я полагаюсь только на слухи. Я не могу оставить храм, чтобы проверить их. У меня слишком много дел в Храме, к тому же я слишком стар, чтобы идти куда-то… — старик на мгновение смолк, затем продолжал. — Дилат-Лин пал, но не думай, что его жителей не предупреждали. Уже сто лет назад у города была плохая репутация из-за этих самых торговцев, о которых ты упомянул. Один сновидец, задолго до тебя предсказал падение Дилат-Лина и выступил против торговцев с черных галер. Но его слова быстро выветрились из памяти людей, и все осталось по-старому. Тому, кто не хочет помочь себе сам, никто помочь не сможет… Но теперь эти торговцы появились в Ултаре. Я не могу допустить, чтобы нас постигла так же участь… Хотя я ничего не знаю о том, что произошло с жителями Дилат-Лина… Никто из жителей Ултара ныне не отважится появиться вблизи Дилат-Лина. По слухам, на базальтовые плиты улиц города Черных Башен нога человека не ступала уже более двадцати лет, и никто не может сказать, куда делись все его обитатели.
— Чтож, я могу вам рассказать! — Я вспомнил все, как будто это было вчера. — Не «куда», но «как»… Их обратили в рабство! Это не преувеличение. Впервые я узнал об этом от Бо-Каретха. Он жил тогда в Дилат-Лине и сам видел, как, скупив всех черных рабов из Парга торговцы привезли в город огромнейший рубин — настоящую глыбу — и поставили его на пьедестал посреди главной площади, преподняся в дар городу. Дьявольское свечение этого гигантского камня околдовало жителей Дилат-Лина, погрузив в сонное состояние. Они лишились сил. У них парализовало волю и они стали рабами. А потом их отвели на черные галеры. Но видно теперь в Дилат-Лине не осталось людей, и проклятые твари начали свою чудовищную игру здесь! Рассказ Бо-Каретха абсолютно правдив и точен во всех подробностях. Я сам видел почти…
— Огромный рубин… Гм-м-м! — Атал в глубоком раздумье прервал меня. Он сосредоточенно нахмурился. — Это усложняет дело. Да, пожалуй в Четвертой Книге есть упоминание! Посмотрим?
Я кивнул в знак согласия и по указанию старого священника снял с полки самый тяжелый и большой том, который я когда-либо видел. Каждая страница, изготовленная из неизвестного мне материала, сияла буквами, ярко светившимися в полумраке комнаты. Я с изумлением рассматривал непонятные закорючки и значки, но для Атала это были всего лишь буквами хорошо знакомого ему языка. Старик с легкостью переводил, бормоча про себя едва слышные слова, пока вдруг не остановился. Шатаясь, он поднялся на ноги, захлопнув бесценный том.
— Вот! — воскликнул он. — Вот, что это такое! Летящий-в-Луче из Югготха — страшного места на краю мира… Это — пожиратель душ, вампир в худшем смысле этого слова. Нет, это порождение тьмы не должно попасть в Ултар! — Он сделал паузу, явно стараясь овладеть собой, и затем продолжил — уже тише. — Я расскажу тебе о том, с чем ты столкнулся. Очень давно — сон и явь еще не были разделены. В первичном тумане предрассветного Начала Всего, с дальнего Югготха на краю миров Старшие Боги принесли огромный рубин. Внутри камня находится воплощение первичного зла, заточенное светом и магией Старших, ужасное существо! Пойми, Грант Эндерби, не камень создает гипнотическую усталость, о которой ты говорил, а мерзкая тварь заключенная внутри этого камня, Летящий-в-Луче с темного Югготха. Немногие люди знают историю этого огромного камня и его чудовищного обитателя, и я смею причислить себя к их ним, но все же… Говорят, что рубин был впервые найден людьми после лавины, сорвавшейся с гор Хатхег-Кла. Поверь мне, Эндерби, это говорит о многом. Камень нашла и присвоила себе Черная Принцесса Ятх-Лхи из Тирххиа. Когда один из караванов вошел в ее город Серебряных шпилей, оказалось, что все воины Ятх-Лхи, все рабы и даже сама Черная Принцесса погрузились в беспробудный сон наяву, утратили волю и тягу к жизни. Они напоминали позабытых после представления кукол-марионеток. Никто не знает, где находилась Тирххиа, но многие считают, что древние пески пустынь засыпали этот город до самого высокого шпиля, и теперь останки его обитателей тлеют в своих занесенным песком домах… Как это ни печально, рубин не был засыпан вместе с Тирххиа. Вскоре прошел слух, что его обнаружили на золотой галере в Южном море между Дилат-Лином и островом Ориаб. Странное это Южное море, в особенности между Ориабом и Дилат-Лином. Там, в черно-зеленых глубинах, под толщей воды надежно укрыт от человеческих глаз базальтовый город с храмом, посреди которого возвышается алтарь вырезанный из огромного монолита. Моряки редко плавают в тех водах, опасаясь сильных бурь, которые, как говорится в легендах, налетают внезапно даже при ясном небе и безветрии! Однако именно в тех водах на борту большой золотой галеры вновь нашли огромный камень. О команде этой галеры стоит рассказать отдельно. Это были очень красивые существа, совсем непохожие на людей. Когда судно нашли, все они оказались мертвы, причем умерли, видимо, довольно давно, но их тела не разложились! Позже, из моря вблизи Ориаба, вытащили моряка — бессвязно бормочущего безумца. Несколько оправившись, он поведал печальную историю о золотой галере, но о его странных товарищах так ничего и не удалось разузнать. Кстати человекоподобные рогатые создания, танцующие под злобное гудение труб и стук погремушек в таинственном Ленге, не подвержены действию камня! — тут Атал понимающе посмотрел на меня. — Вы-то сразу заметили, какие странные тюрбаны у этих торговцев… Так вот… Камень снова уцелел, погубив — в знак благодарности — моряков, наткнувшихся на золотую галеру. После этого камню поклонялись многочисленные дхолы в долине Пнотха. И продолжалось это до тех пор, пока три ночных демона не унесли его по воздуху за пик Трока — туда где скрываются кошмарные подземные твари, мельком упомянутые в некоторых темных мифах. Легенды гласят, что бездонные пещеры, освещенные только бледными огнями смерти, наполнены вонью гулов и первичным туманом, клубящимся в кавернах сердцевины земли. Кто знает, какие формы способны принять обитатели подобного мира?