Ламур Луис. Дорога на север

   — Ну что ж. Сделаю, как велит хозяин, — поиронизировал он и, отстегнув кобуру, небрежно швырнул ее на землю Потом надменно заявил: — Или принесешь мне сейчас же извинения, или…
   — Никаких извинений, — стоял на своем Чантри. — Это ты мне должен принести извинения.
   Первый же удар Коха свалил Тома с ног. Сознание на миг отключилось. Не скрывая своего удовольствия, Кох кинулся на лежащего соперника. Тома били впервые. Когда-то он недурно боксировал на любительском ринге, но в серьезную драку влез только здесь, на Диком Западе. И он подумал: надо бы сейчас использовать свои боксерские навыки, тем более что противник намного выше ростом и сильным бойцом слывет не за красивые глаза. Увалень Кох двигается нерасторопно, всецело полагаясь лишь на мощь удара, а потому нападает грубо, прямолинейно, не заботясь о защите. Этим Том и решил воспользоваться.
   Перекувырнувшись, Том легко занял боевую позицию. Кох ожидал, что Чантри будет вставать как положено, там, где и упал, и, медленно выпрямляясь, от такого внезапного маневра шагнул назад.
   При следующей атаке Коха Том увернулся и, пропустив его вперед, вдогонку рубанул по ребрам. Кох, как рыба на берегу, начал жадно хватать ртом воздух. Отдышавшись, он сграбастал Тома в охапку, норовя садануть его головой в лицо. Не удалось. Тогда он ударил Тома каблуком в подъем стопы. Острейшая боль, словно гигантская игла, прошила все тело.
   Том поймал его на дешевый финт: замахнувшись, вдруг изменил направление удара и врезал в ухо, раздробив хрящ. Кох залился кровью. Когда он дернулся рукой к уху, чтобы зажать кровоточащую рану, Чантри врезал ему апперкот снизу в подбородок, и не привыкший падать Кох рухнул наземь. Вскочив, он, как раненый буйвол, ринулся на Тома.
   Том опять уклонился, и всесокрушающий удар Коха прошел мимо, а сам он жестко получил под дых. Кох согнулся пополам и, упав, покатился по камням. Потом снова встал, но уже не так решительно, удивленный неожиданным поворотом событий.
   Теперь Том полностью поверил в себя. Он разогрелся, тело хорошо его слушалось. Да, Кох мог успешно участвовать в уличных драках, но бокс оказался для него диковинкой.
   Кох ничего не мог предпринять: кровь бежала ручьем, сочилась сквозь пальцы, как ни зажимай. Но ярость не отпускала Тома. Сделав неуловимое обманное движение, он хряснул Коха в лицо и проломил ему нос. Не теряя запала, Том сцепил кисти рук, удвоив тем самым вес кулака, и провел короткий, хлесткий удар снизу в горло. Кох широко расставил ноги, стараясь выстоять, не упасть, и качался как пьяный.
   Озверевший Чантри разошелся не на шутку, все наседал и наседал, бил то справа, то слева, пока ковбой не отступил вплотную к фургону и не уперся в него спиной. Тогда Том сцепленными руками достал его мясистый подбородок.
   Туша Коха стала медленно оседать, но Чантри и это не устроило, он схватил погонщика за грудки и от души, сладостно хакнув, нанес ему напоследок удар головой в лицо.
   Это был нокаут. Это была победа.
   Сердце металось в груди, как дикий, необъезженный конь в тесном коррале, однако Том нашел в себе силы повернуться к зрителям и гордо выставить челюсть. Окинув их мрачным взглядом, Чантри сказал:
   — Я не хочу никого убивать. Но это вовсе не значит, что я трус и боюсь драки. Если кто-нибудь мне не верит, пусть сделает шаг вперед.
   Царила тишина.
   Во время драки Френч сидел позади всех, вальяжно закинув ноги на колесо фургона. Услышав последнюю фразу, он поморщился от ее высокопарности и встал, шутливо аплодируя Тому.
   — Браво… Вы вырубили моего ближайшего помощника, мистер Чантри. Откуда вы только свалились на мою голову? Лучше бы Талримы прикончили вас тогда на дороге. Или вчерашние индейцы… — Френч глянул на кровавый след у Тома над бровью и сказал уже мягче: — Рана глубокая. Поосторожнее. В таких условиях недолго и заражение крови заработать.
   Том устало побрел к лошади. Воздух вырывался из груди со свистом, при каждом вдохе и выдохе царапая легкие. Сердце бурно протестовало против резкого прекращения нагрузки, продолжало молотить, отдаваясь в барабанных перепонках что городской набат. Потихоньку приходя в себя, Чантри стал чувствовать все раны и ушибы, которые до этого, в пылу драки, не давали о себе знать. Теперь, когда тело расслабилось, они начинали ныть, взывая о помощи.
   Проклиная Коха и его молотобойные кулаки. Том сел на лошадь и направился в Клифтон Хауз. Когда стадо скрылось из виду, он свернул к реке Канадиан, спешился возле самой воды и принялся смывать кровь. И вдруг он заметил индейца, молча стоявшего на берегу. Том тихо выругался. Опять без оружия! Он все думал о драке и совсем забыл об осторожности. Теперь этот дикарь может запросто влепить в него пулю, стоит только нажать на курок. Чантри медленно, стараясь не делать резких движений, выпрямился. А индеец внимательно его рассматривал.
   — Ты дрался? — спросил он.
   — Да.
   — С Френчем Вильямсом?
   Том вздрогнул, насторожился. Это мог быть осведомитель Френча.
   — Нет. Я дрался с Кохом.
   — Кох — плохой человек. Очень даже плохой. А чье это стадо? — продолжал допытываться индеец, указывая в сторону лагеря.
   — Мое, — ответил Том и, вздыхая, задумчиво добавил: — Пока мое…
   Индеец встрепенулся.
   — Так, значит, вы и есть мистер Чантри?
   — Да, он самый. А вы кто такой?
   — Меня зовут Сан Чиф. Я из пауни.
   Пауни… Том вспомнил, что они отличные воины, искусные следопыты, друзья белых. Индеец внешне располагал к себе. Приятного вида. Тонкие черты лица. И совсем не дикарь. Главной же его особенностью была, похоже, чрезмерная любознательность. Все-то он про всех знает. Все-то ему нужно знать. И вырастает словно из-под земли, бесшумно и незаметно. И у Тома созрело решение.
   — Хотите работать на меня? — предложил он пауни.
   — Погонщиком у Вильямса? Нет уж, спасибо. Знаю я его…
   — Вы будете работать на меня. Только на меня.
   Индеец замешкался, заколебался. Том достал из кармана несколько золотых долларов.
   — Вот задаток.
   Пауни протестующе отмахнулся от них.
   — Нет-нет! Деньги потом. Сначала услуги. Что я должен делать?
   И Чантри объяснил ему:
   — Нужно разведать местность. Узнать, где проходит сейчас ближайшая ветка железной дороги. Это очень важно. Разыщите воду. На пути стада в Додж должны быть источники воды. Это тоже крайне необходимо. И еще. Не приходите в наш лагерь. Рапортуйте обо всем, что увидите и услышите, но так, чтобы нас вдвоем никто не видел, — Том улыбнулся. — Хочу сделать вас тайным тузом в своей игре.
   — Хорошо, — согласился пауни. — Я отправляюсь на разведку.
   Подъезжая к Клифтон Хаузу, Том остановился на невысоком холме и увидел двух всадников, тоже подъезжающих к городу. Одним из них была девушка.

Глава 7

   Прибыв в Клифтон Хауз, Чантри привязал лошадь к перилам коновязи и зашел в салун.
   Возле бара стояло несколько посетителей. Том заказал пару кружек пива.
   — Присоединяйтесь, — любезно предложил ближайшему соседу.
   — Спасибо. С удовольствием, — отозвался тот и, взяв кружку, поднял ее. — Салют.
   — Салют.
   Мужчина был в кожаных брюках и грубом пиджаке. На поясе горделиво красовалась кобура, из которой виднелась отшлифованная мозолистой ладонью рукоять револьвера. Весь вид его говорил о постоянных разъездах.
   — Засушливая местность, — сказал мужчина, чтобы как-то начать разговор.
   — Да, — согласился Том. — Я направляюсь на север. Вам знакомы окрестности Пикетвира?
   — В какой-то мере, — ответил его собеседник.
   — Как там с водой?
   — Есть, конечно. Мало, но есть.
   — Я Том Чантри. Иду туда со стадом.
   — А я Бон Мак-Карти. Плыву по течению. Заржавел совсем от безделья.
   Они поговорили еще о том о сем, потом Мак-Карти спросил:
   — А чье стадо, с которым вы идете?
   — Мое. Френч Вильямс у меня проводник. Может, знаете его?
   — Вильямс?! — удивился Мак-Карти. — И вы еще живы, амиго? Даже странно… Это же сущая бестия.
   — Так вы с ним знакомы?
   — Лично нет, по слухам… — уклончиво ответил Мак-Карти.
   Тому скрывать было нечего, и он рассказал ему все: и про сделку с Вильямсом, и про свои взгляды на револьвер…
   Мак-Карти слушал не перебивая. Потом, когда повествование закончилось, он сказал:
   — Вы не знаете одного неписаного закона, мистер Чантри: не выстрелишь ты — убьют тебя.
   — Как хотите, — упорствовал Том, — но в этом отношении я неисправим. И не желаю таскать револьвер. Жизнь без оружия гораздо приятнее.
   — Все ваши доводы, мистер Чантри, абсолютно беспочвенны, пока у меня на поясе шесть смертоносных зарядов, — возразил Мак-Карти. — Многое из того, что вы рассказали, я сам испытал на своей шкуре и, клянусь вам, больше никогда не расстанусь с этой игрушкой. — Он любовно похлопал по кобуре.
   Чантри задумался. Неужели и ему придется взяться за револьвер? Убивать? Он пытался представить себе ситуацию, когда надо будет делать выбор: драться или умереть.
   — У вас много синяков и шишек… — подметил Мак-Карти. — Откуда, если не секрет? Объезжали дикую лошадь?
   Том замялся.
   — Да так, ерунда… Один из погонщиков хотел испытать мое мужество. Ну и подрались…
   — Нет, это не ерунда, мистер Чантри. Это вам так просто не пройдет.
   Том недоуменно посмотрел на него.
   — Что вы имеете в виду?
   — А то, что Вильямс может сыграть на этом. Заставит того погонщика отомстить вам за себя. Тот выведет вас за ушко куда-нибудь на зеленую травку, застрелит и положит рядышком револьвер. Произойдет все именно так, если вы не одумаетесь.
   — Вильямс пойдет на это из-за каких-то коров?
   — О! Святая простота. Да Вильямс всю банду свою перебьет, если эти ребята встанут ему поперек. Готов поставить сотню против одного!
   Том был совершенно разбит и подавлен. Он бы с радостью не поверил Мак-Карти, ни одному его слову, если бы сам сейчас не думал точно так же.
   — Вы сказали, что заржавели от безделья, — напомнил Том. — Не хотели бы наняться ко мне?
   Мак-Карти промолчал. Он заказал еще пива — Тому и себе.
   — Все! — сказал он весело. — Денег у меня больше нет. Отступать некуда. Работаю на вас, мистер Чантри. Моя задача?
   Том опять оставил стадо на попечение Вильямса, а сам верхом поехал вперед разведать окрестности.
   Остановившись у русла крошечной речушки, Том с горечью обнаружил растрескавшуюся глину. Воды не было и в помине, лишь ящерицы мелькали по песчаному дну.
   Чантри озабоченно покосился на солнце. Сейчас середина дня, а стадо с рассвета не поено… Утром Вильямс самоуверенно заявил, что здесь будет хороший водопой. Знал ли он, что русло высохло? До следующего водоема примерно двадцать миль, так что сегодня предстоит разбить лагерь, не напоив скот.
   Заменив побитого Коха, стадо вел Френч. У него наверняка имелся четкий план действий, неведомый Тому.
   Противоположный берег речки был пустынен, за ним виднелась сухая впадина, когда-то наполненная водой. Том двинулся к деревцам, что жались друг к другу в этой безжизненной прерии, там могла остаться лужа, из которой он мог бы напоить коня.
   Неожиданно за пригорком показались высокие деревья с раскидистыми кронами, у их подножия струился тоненький ручеек. Чантри сразу же поехал туда. В пестрой тени ветвей остановился, прислушиваясь. Листья мерно шелестели, где-то сонно прокричал ворон. И вдруг Чантри уловил тихий говор и слабый звон металла о металл.
   Спешившись, Том привязал лошадь к дереву и крадучись двинулся навстречу звукам. Он сделал всего несколько шагов и замер, будто споткнулся. Земля круто уходила вниз, открывая для обозрения маленький зеленый оазис с ручейком, почти скрытым плакучими ивами.
   Под ниспадающими нежными ветвями догорал костер, возле которого развалились двое парней. Том не мог разглядеть их лиц, но совсем близко от него паслись их лошади, одна из них оказалась той самой, что везла его из Лас-Вегаса.
   Талримы! Хэнк и Бад Талримы! Том бесшумно отпрянул назад, вернулся к своей лошади. Забравшись в седло, он поспешил к себе в лагерь.
   Что здесь могут делать Талримы? Сгорая от любопытства, Чантри приехал на стоянку стада, торопливо оседлал другую, свежую, лошадь и снова отправился туда.
   Оглянувшись, Том заметил, что Вильямс пристально глядит ему вслед.
   Проскакав мили три, Том нашел следы двух лошадей, что прошли здесь несколько часов назад. Он поехал, держась следов, и вскоре понял, что Талримы забирались на вершину холма. Зачем? Осмотреть за перемещением стада? Конечно, тут могло быть совпадение. Но не слишком ли много совпадений?..
   Френч отыскал и нанял Дача Акина специально для того, чтобы столкнуть их с Томом лбами. Вполне возможно, что Вильямс сумел завербовать и этих парней. Уж не его ли, Тома, они поджидали у ручья?
   Том бросил задумчивый взгляд на медленно уходящее стадо, развернул лошадь и двинулся вслед за ним.
   Пришло время выбора: драться или умереть.

Глава 8

   С восходом солнца стадо снова было в пути. Коровы шли медленно, пощипывая на ходу голубоватую травку, стелившуюся пушистым ковром. Несмотря на столь ранний час, жара терзала безжалостно.
   Чантри верхом на лошади тащился в том же темпе, что и стадо. Отгоняя от себя остатки сна, старался сосредоточиться на своих проблемах.
   Его догнал всадник. Поравнявшись с Чантри, сдернул с лица повязку, защищающую нос от пыли. Им оказался Дач Акин.
   — Мало ты бил Коха, — сказал он негромко. — Собирается брать реванш. Остерегайся. — И поехал дальше.
   Встревоженный появлением Талримов, Чантри в полдень отправился за винтовкой, хранившейся в фургоне.
   Когда он влез в повозку, послышалось ворчание. Голос звучал совсем рядом, но Чантри не придал этому значения. Однако, когда он вынес винтовку из вагончика, кто-то рявкнул у него за спиной:
   — Ну вот ты мне и попался, голубчик! Теперь ты при оружии, поворачивайся и стреляй! Посмотрим, кто быстрее!
   Кох! Опять этот Кох!
   Держа винтовку как дубину, руками за ствол, Том остервенело развернулся, и приклад, подобно разжавшейся стальной пружине, врезался в Коха. Тот успел выстрелить из револьвера, но сокрушительный удар пришелся мгновением раньше, и пуля миновала Тома. Удар был настолько силен, что верзила Кох отлетел футов на двадцать и, перед тем как плюхнуться на землю, шмякнулся о фургон, едва не разворотив его.
   Учащенно дыша, Том ждал, когда тот встанет, чтобы добавить хорошенько еще. Но когда Кох с грехом пополам поднялся, гнев у него сразу прошел. На него невозможно было смотреть без сострадания. Кох плакал.
   — Ты уволен, Кох, — сказал Том. — Забирай свои манатки и проваливай. Чтоб духу твоего здесь не было.
   От прозвучавшего выстрела коровы все разом содрогнулись и с истошным мычанием, расталкивая и сшибая друг друга, бросились врассыпную.
   Разделавшись с Кохом, Чантри вспрыгнул на лошадь и понесся собирать разбежавшихся коров. С помощью лассо и кнута изловил около двадцати и возвратил их на место. К нему подъехал погонщик Хэлви, также поймавший несколько беглянок.
   — Чем там у вас закончилось? — спросил он.
   — С Кохом? Я оглушил его прикладом и уволил.
   — А если он не захочет уволиться?
   — Захочет.
   — А если нет? — не отставал погонщик.
   — Тогда буду бить его до тех пор, пока не захочет! — в сердцах проговорил Том.
   Собирать упрямых и к тому же перепуганных до полусмерти коров оказалось делом нелегким. Однако мало-помалу стадо снова пришло в норму.
   — Все, можно двигаться, — объявил Френч, прискакавший откуда-то на коне. — Впереди есть вода, я только что видел своими глазами. — Он оглянулся вокруг и спросил: — А где Кох?
   Ковбои застыли в напряженном молчании. Все уставились на Тома.
   — Я уволил его, — сказал он.
   — Уволили?! Коха?! — Вильямс обалдело заморгал глазами.
   — Своим выстрелом по мне он распугал коров. Здесь не место для сведения счетов.
   Френч озадаченно опустил голову, нервно прикусил губу.
   — Вы мне укоротили руки, — почти страдальческим голосом произнес он. — Мало ли что бывает между мужчинами. Такое надо прощать. Он просто вас недолюбливает.
   — В таком случае, — запальчиво сказал Том, — у него имеются достойные компаньоны.
   Френч удивленно вскинул брови.
   — Кого вы имеете в виду?
   — А хотя бы того, кто оставляет на дороге следы. Я не такой несмышленыш, чтобы не прочесть их.
   И с этими словами Том отошел прочь.
   Через минуту-другую скот двинулся дальше. Том, как всегда, выдвинулся вперед, обозревая местность.
   В нескольких милях от головы стада ему встретилась глубокая впадина с пахучей зеленью. А спустя еще полчаса он наткнулся на небольшое болотце, по краям которого воды было вполне достаточно, чтобы напоить стадо. Объехав его кругом, Том нашел и пологий берег, усыпанный мелкими камешками. Довольный осмотром, поспешил обратно.
   — Вода? — недоверчиво спросил Френч, услышав о болотце. — Я не знаю там никаких водоемов.
   — Знаете! — сказал убежденно. — Поворачивайте стадо.
   Френч повиновался, и вскоре стадо уже припало к воде.
   Начинался закат. У фургона развели костер. Суетился повар.
   Усталые погонщики ели, сидя на корточках и на снятых с лошадей седлах. Затем, переговариваясь, стали раскатывать спальные мешки.
   Френч сидел у костра, курил сигару и время от времени поглядывал на Тома.
   — А вы с характером, — сказал он вдруг.
   — Благодарю за комплимент, — сдержанно ответил тот.
   — Но я не сдаюсь, — продолжал Вильямс. — Путь в Додж на этом не заканчивается.
   Том посмотрел на него пристально и сурово. Отчеканивая каждое слово, заявил:
   — Когда вы будете в Додже, я буду рядом с вами.
   Они встретились непримиримыми взглядами, жестко, не мигая, словно целясь друг в друга, и тут проводник не выдержал, рассмеялся:
   — Нет, вы мне определенно нравитесь!
   Одна из двух лошадей Чантри серьезно захромала, другая утратила резвость, нуждалась в отдыхе, и Френч любезно предложил ему свою запасную.
   Это был мустанг мышиного цвета.
   — Поосторожней с ним, амиго, — прошептал Дач, когда Том на рассвете подошел к табуну. — Темная лошадка.
   Том с детства любил лошадей, объезжал их и был уверен, что найдет общий язык и с этой.
   Под седлом этот конек вел себя очень смирно, лишь пытливо косился по сторонам. Но стоило Тому вложить ногу в стремя, как того словно подменили. Он вдруг взвился на дыбы и озорно запрыгал, как козленок, сопровождая тряску непрерывным ржанием. Потом неожиданно замер и опустил голову. Немного успокоившись, снова предпринял попытку свалить седока. И так продолжалось еще несколько раз, пока Том наконец не почувствовал, что мустанг начинает слушаться. Для верности он решил испытать его на просторе. И на всякий случай, памятуя свой горький опыт, прихватил с собой винчестер.
   Не успел новый конь Чантри пробежать и полмили, как впереди возник всадник. Остановился, поджидая, когда Том приблизится. Это был Бон Мак-Карти.
   — Привет, босс. Собираетесь поохотиться? — спросил он, кивая на винчестер.
   — А почему бы и нет?
   — Я кое-что выяснил о них…
   — О Талримах?
   — Да. Они еще не пропустили ни одного холма, чтобы оттуда не понаблюдать, как идут дела у погонщиков Вильямса. Боюсь, что к вам это имеет прямое отношение. Они явно подстерегают вас.
   Том помрачнел. Его недобрые предчувствия начинали подтверждаться.
   — Но это еще не все, — с тревогой в голосе сказал Мак-Карти. — В Клифтоне после встречи с вами я видел одну девушку…
   — Ну и что?
   — Очень хорошенькую.
   — Кажется, я тоже ее видел.
   — Я слышал, как она расспрашивала про вас. Весьма заинтересованно.
   — Да? И что же конкретно ее интересовало?
   — В том-то и дело, что совсем не то, что интересует молоденьких девушек. Она выясняла, каким маршрутом вы двинетесь дальше и много ли работает на вас людей.
   — Но зачем ей все это?
   — А кто их, этих баб, поймет!..

Глава 9

   Стадо двигалось медленно. Часто приходилось устраивать лагерь без водопоя. А в остальном все шло хорошо. Между ковбоями не было никаких трений, и никто ни с кем не искал ссор. После победы Тома над Кохом обстановка заметно разрядилась. К тому же бремя уволенного погонщика все поделили на каждого поровну, и времени для драки практически не осталось. Да и кому захочется повторения случившегося!
   Том понимал, что короткие переходы оказывают на скот благотворное влияние. Коровы больше отдыхают, пасутся, прибавляют в весе. Так что, если все будет о'кей, цена их будет расти, а стадо прибудет на рынок в отличной форме.
   Сан Чиф все еще не появлялся. Мак-Карти тоже больше не приезжал. Правда, иногда, удаляясь от стада, Чантри находил следы его лошади. Попадались отпечатки копыт и коней Талримов. К братьям присоединился кто-то третий — новый след принадлежал маленькой подкованной лошадке.
   Черт, что же задумал Вильямс? Кто бы знал? Почему он продвигается так медленно, словно ждет чего? Может, тоже поджидает осведомителей с железной дороги?
   В одну из звездных ночей у костра, когда они остались вдвоем, Вильямс неожиданно признался Тому:
   — За последние дни вы очень изменились, Чантри. Уже не похожи на того напыщенного индюка, который заговорил со мной в салуне «Святой Джеймс». И работать стали лучше.
   — Спасибо. Я просто исполняю свой долг.
   Френч хмыкнул.
   — Долг!.. Чтобы его исполнить, надо дойти до Доджа. А впереди индейцы племени кайова. Поверьте мне, нет ничего ужаснее этих кровожадных чертей.
   — Ага, — иронизировал Том, — и дождей не будет, и пересохнут источники, и стадо отберут, и в болотах увязнем… Я все это от вас уже слышал. — Он испытующе посмотрел на Вильямса. — И не надо мне никого подсовывать. Не сработает. Я все равно останусь при стаде.
   Чантри знал: погонщики, спящие рядом с костром, слышат их. но это его нисколько не смущало.
   — Учтите, — сказал оторопевшему Вильямсу, — если кто-то станет охотиться за мной, это будет доказательством того, что он подослан вами.
   — И что тогда? — провоцировал Френч.
   — Я обезоружу вас. Сверну вам шею.
   Вильямс расхохотался.
   — Эх, Чантри, если бы не условия нашей с вами сделки, я бы любил вас!..
   Следующий день выдался холодным и пасмурным. Сильный ветер гнал низкие тучи, мешал идти коровам.
   Чтобы защититься от непогоды, Том поверх шерстяной рубашки надел на себя кожаную куртку с бахромой.
   Он сел на мустанг и поехал разведать окрестности.
   Чуть восточнее лагеря снова обнаружил следы подкованного пони, хотя и давнишние. В любом случае надо проявлять осторожность. Именно поэтому и прихватил с собой винтовку. Чантри старался придерживаться низин, чтобы как можно меньше быть на виду.
   Он продолжал внимательно изучать следы, идущие параллельно движению стада.
   Местность, которую он хотел осмотреть, находилась прямо за холмом. Огибая его, Том заметил узенькое ущелье. Старые следы буйволов, изрывших здесь всю тропинку, говорили о том, что животные используют этот путь. Значит, выход из ущелья есть и, вполне возможно, ведет на противоположную сторону холма.
   Немного поразмыслив, Том въехал в ущелье и углубился в него…
   … Выстрела он не слышал и, когда очнулся от страшного холода, над прерией царила ночь.
   Пуля контузила его, задев голову вскользь. И все, что он помнил, — это сильный резкий толчок, падение с лошади и какой-то неопределенный звук, погнавший мустанга прочь от седока…
   Том потрогал голову. В голове пульсировало частыми увесистыми ударами. Залитые кровью волосы слиплись. Он попытался сесть, но обессиленное тело не слушалось. Наконец все же сел. Стал шарить вокруг себя — винтовки не было. Ощупав карманы, понял, что деньги украдены. И только теперь до него дошло, почему так холодно ступням — сапоги тоже утащили.
   Стреляли в полдень, и если даже обратят внимание на его отсутствие в лагере, поиски вряд ли помогут.
   Чантри надеялся, что мустанг где-то рядом, и тихо позвал его. Но в ответ ни звука, ни движения.
   Первые капли ледяного дождя заставили подумать об убежище. Нужно срочно найти, куда спрятаться. Том пытался хоть что-нибудь разглядеть в темноте и не мог. Одно было ясно: он находился в каменном мешке ущелья.
   Стиснув зубы, он встал сначала на колени, затем, чертыхаясь, и в полный рост. Попробовал сделать шаг вниз по склону, но лишь споткнулся и упал на острые камни, рассадив ладони. Потом поднялся снова.
   Двигаясь на ощупь, падал еще раза два; но упрямо вставал, лишь крепче сжимая зубы…
   Вскоре понял, что надо как-то защитить ноги. Снял куртку. Поднапрягшись, оторвал рукава и сунул в них ступни. Бахрому обмотал вокруг голеней, чтобы это нехитрое приспособление могло держаться. И, снова надев куртку, пошел дальше.
   Дождь хлестал уже вовсю. А Том брел и брел, пока не отыскал место, где росли деревья. Их ветви тесно сплетались, образуя какое-никакое, а укрытие. Том сел, прислонившись спиной к стволу, и заснул.
   А в это время далеко-далеко к востоку отсюда девушка в белом платье с кружевами говорила отцу:
   — Па, я давно ничего не получаю от Тома. Это на него не похоже.
   Эрншав поглядел на нее ласково и ответил:
   — Надеюсь, с ним будет все в порядке. Я уже написал ему, сообщил, что произошло. Теперь одна надежда на него.
   — Я хочу поехать на Запад, па. К нему!
   — Это совершенно невозможно, Дорис. Во-первых, он сейчас в пути. А потом, там очень опасно.