Страница:
«Джим Колберн, — подумал Райли, — знает об этом месте; если его вынудят обстоятельства, найдет сюда дорогу и придумает, как дать о себе знать».
Гейлорд посмотрел на Круза. Ему нравился этот стройный, тонкий, как кнут, мексиканец. Парень все подмечал, охотно и хорошо работал и был полной противоположностью Дарби Луиса, который уехал в Моаб за скотом.
Луис тоже был опытным ковбоем, но легкомысленный и импульсивный он принадлежал к числу тех, кто в один прекрасный день может бросить работу и поехать в город просто потому, что устал или у него накопились деньги. К тому же он слишком любил поговорить. Качество уже вовсе не желательное, если учесть, каких визитеров ожидал Райли.
Они сняли с лошадей поклажу и разбили лагерь. Снова и снова мексиканец осматривал местность и наконец произнес:
— Да, здесь очень красиво, амиго. Ничего удивительного, что тебе нравится этот край.
Они расположились на поляне, под деревьями, оттуда хорошо просматривалась вся округа и дорога, по которой они приехали сюда. Рядом темнели стены дома, который возводил Райли. Их лагерь находился в нескольких ярдах от сооруженного им из жердей корраля. Там они оставили лошадей.
Догадывался ли шериф Эд Ларсен, что Гейлорд был одним из шайки старого Колберна? Почему он старался казаться простачком, хотел сделать вид, что прошлое забыто? Райли не мог попасться на эту удочку, но беседа в ресторане не давала ему покоя.
Поутру он первым вылез из теплой постели на холод, разворошил угли в костре и поставил кофейник. Звенящий воздух был неправдоподобно прозрачен; каждый звук разносился в нем очень далеко.
Поднялся и Круз, быстро оделся и пошел к корралю. Молча оседлал лошадей и вернулся к костру. Пока готовился завтрак, Райли осматривал местность. Дважды он видел вдалеке какое-то движение. В одном случае он был уверен, что перед ним бегущий олень. Во втором — что-то промелькнуло слишком быстро. Райли показалось, что это человек, но сказать определенно не мог.
Пока Круз наводил порядок в лагере, Гейлорд обошел холм в поиске новых следов, но ничего, кроме того, что заметил накануне, не обнаружил. Но зато нашел еле заметную древнюю тропу, которая, очевидно, вела на вершину Свит-Алис-Хиллз, расположенную пятьюстами футами выше ранчо. Он запомнил тропу и при случае решил проехать по ней.
Весь долгий день они пробирались в долину, где предполагали пасти скот, ехали вниз по каньону Фейбл, потом по заросшей тропе через перевал Уайлд-Кау-Пойнт. Пересекли два ручья, открыли родник и наметили пару мест для устройства небольших запруд.
На юг от ручья у входа в каньон Райли вдруг увидел следы подкованных лошадей. Не желая привлекать к ним внимание, он только мельком глянул на них, определив, что прошло не менее шести животных, повернулся к мексиканцу, находившемуся от него в нескольких десятках футов слева и ни о чем не подозревавшему. Вместе они двинулись вверх по каньону, обратно на свое ранчо.
Шесть лошадей — четыре всадника и два вьючных животных? Или вооруженный отряд в шесть человек, посланный шерифом? Следы были свежие, оставленные, скорее всего, утром, на заре… Возможно и позже. Круз не глуп, если увидит эти отпечатки, то заинтересуется ими.
— Завтра, если не возражаешь, займемся домом, — сказал Райли и посмотрел на своего помощника. Многие ковбои не брались за работу, если ее нельзя было сделать прямо в седле, такое предложение даже обижало их.
Хотя Райли и беспокоился о Колберне и остальных, но строительство своего собственного дома его увлекло по-настоящему. Никогда в жизни он не имел нормального жилья. Костер под открытым небом — вот все, на что можно было рассчитывать. Теперь же из бревен, которые он заранее заготовил, складывались стены его дома, где он надеялся счастливо прожить свой век.
Захваченный этой мыслью, Гейлорд трудился как одержимый, беспрестанно подгоняя себя, пока наконец Круз не выпрямился и не отошел.
— Надо оставить что-то и на завтра, амиго, — сказал он мягко.
— Конечно! — Райли разогнулся и смущенно посмотрел на Круза. — Это потому, что у меня никогда не было своего дома.
— А-а! — мексиканец закурил. — Тем более есть причина строить хорошо, раз строишь надолго. — Заметив волдыри на ладонях хозяина, сказал: — Мне кажется, ты давно не работал руками, амиго.
Райли не стал ни отвечать, ни объясняться. Круз все замечал, и чем дольше Гейлорд работал вместе с ним, тем больше он ему нравился.
На третий день они опять выезжали вместе, Гейлорд метким выстрелом уложил бегущего оленя. В тот вечер они долго разговаривали у костра, и молодой хозяин ранчо получил еще кое-какую информацию к той, что вычитал из газет в офисе «Римрок-Скаут». Понемногу картина общественных отношений в городе прояснялась, стали вырисовываться три главные фигуры: Дэн Шатток, Мартин Хардкасл и шериф Эд Ларсен.
Райли мысленно рассортировал их, приклеил ярлычки, снова перетасовал, внимательно изучая. Ибо он был темной лошадкой в незнакомой стране, где надеялся прожить целую жизнь, а эти трое могли принять участие в его игре. Так что узнать и понять получше оказалось жизненно необходимо.
Кое-чему он научился у Джима Колберна. Успех его банды зависел не только от тщательно спланированных налетов и молниеносных исчезновений, но и от знания людей — служащих банков, возниц дилижансов. Кто станет рисковать? Заботится ли этот о репутации? А у того шалят нервы? Зол на жену и готов выплеснуть злобу на любого? Осторожен ли? Или безрассуден? У кого есть семьи?
Сейчас Райли мысленно изучал наметившуюся троицу, по крупицам собирал в памяти все, что о них успел узнать.
Шатток — человек с развитым чувством чести. Он гордится своим происхождением, обширными землями, белоголовым стадом, своей племянницей.
Мартин Хардкасл. Прежде всего честолюбец, обуреваемый непомерными амбициями. Самоуверенный. Жаждет власти и известности.
Шериф Эд Ларсен. Мудр. На Запад приехал еще ребенком, осторожен и смел. Такие шли через равнины, толкая перед собой ручные тележки со скудными пожитками…
Пока Райли у себя на ранчо вел эти изыскания, в Римроке вокруг салуна Хардкасла слонялся Страт Спунер, вынашивая свои планы. Время от времени он покидал городок с какими-то тайными поручениями.
Костлявый верзила Спунер был страшным грязнулей, носил засаленные рубашки, а свои босые ножищи засовывал прямо в сапоги, не утруждая себя стиркой носков. Только до известной степени он являлся человеком Мартина Хардкасла. На Западе в то время частенько встречались наемные всадники с феодальными замашками. Они отличались ярой преданностью клану, клейму и хозяину. Страт не принадлежал к их числу. Он был вором, убийцей, промышлявшим кражей скота. Словом, Страт Спунер — опасный бандит, верный только самому себе, который служил, но служил за деньги, ставя при этом еще и определенные условия. Спунер в глубине души презирал тех, кому служил, но с Хардкаслом у него складывались особые отношения. Он знал, что владелец салуна опасный человек. На свою беду Страт понятия не имел, что Мартин проявлял интерес к Марии Шатток. Правда, если бы и знал, то это едва ли что-то значило.
Спунер вожделенно желал Марию, хотя отлично понимал, что его похотливая страсть грозит ему смертью. Он достаточно хорошо знал нравы городов Запада. За покушение на честь женщины там вешали без суда и следствия.
К тому же, рядом с девушкой всегда был старый Пико. Суровый мексиканец отлично владел оружием и, обладая развитой интуицией, умел угадывать, что можно ждать от другого человека.
А Мария Шатток была не просто хорошенькая девушка, а умная и с характером. Природа одарила ее особым женским обаянием, которое волновало каждого мужчину, смотревшего на нее.
Пока Хардкасл обдумывал срои грандиозные проекты, как завладеть Марией, Страт Спунер сидел перед его салуном и мечтал о своем. Он не собирался строить хитроумные ловушки и западни, ничего не рассчитывал, он приготовился ждать и наблюдать, а подвернется случай, — уж будьте покойны, своего не упустит.
Без каких-либо приключений Дарби Луис вместе с двумя работниками Хардкасла пригнал в Римрок из Моаба тридцать две белоголовые коровы и теперь устраивал их на ночлег на небольшой лужайке неподалеку от городка. Стоя в дверях салуна, Хардкасл видел, как Луис въехал в город.
Со своим заданием ковбои управились быстро, быстрее, чем Мартин ожидал. Теперь, с их прибытием, он может начать осуществление первой части своего плана. Если все удастся, Дэн Шатток будет разорен и уничтожен, и Мария обрадуется любому, кто возьмет ее замуж.
Характер Хардкасла не допускал полумер. Когда он хотел сокрушить врага, то делал это неумолимо и до конца, не оставляя противнику ни единого шанса на отмщение. Теперь же обстоятельства складывались так, что орудие мести ему послал сам сатана. Им станет Гейлорд Райли с его маленьким стадом белоголовых коров. Дальнейшие стадии плана ожидали своего воплощения. Ему понравились слова «ожидали воплощения», и он повторил их про себя.
Глава 6
Глава 7
Гейлорд посмотрел на Круза. Ему нравился этот стройный, тонкий, как кнут, мексиканец. Парень все подмечал, охотно и хорошо работал и был полной противоположностью Дарби Луиса, который уехал в Моаб за скотом.
Луис тоже был опытным ковбоем, но легкомысленный и импульсивный он принадлежал к числу тех, кто в один прекрасный день может бросить работу и поехать в город просто потому, что устал или у него накопились деньги. К тому же он слишком любил поговорить. Качество уже вовсе не желательное, если учесть, каких визитеров ожидал Райли.
Они сняли с лошадей поклажу и разбили лагерь. Снова и снова мексиканец осматривал местность и наконец произнес:
— Да, здесь очень красиво, амиго. Ничего удивительного, что тебе нравится этот край.
Они расположились на поляне, под деревьями, оттуда хорошо просматривалась вся округа и дорога, по которой они приехали сюда. Рядом темнели стены дома, который возводил Райли. Их лагерь находился в нескольких ярдах от сооруженного им из жердей корраля. Там они оставили лошадей.
Догадывался ли шериф Эд Ларсен, что Гейлорд был одним из шайки старого Колберна? Почему он старался казаться простачком, хотел сделать вид, что прошлое забыто? Райли не мог попасться на эту удочку, но беседа в ресторане не давала ему покоя.
Поутру он первым вылез из теплой постели на холод, разворошил угли в костре и поставил кофейник. Звенящий воздух был неправдоподобно прозрачен; каждый звук разносился в нем очень далеко.
Поднялся и Круз, быстро оделся и пошел к корралю. Молча оседлал лошадей и вернулся к костру. Пока готовился завтрак, Райли осматривал местность. Дважды он видел вдалеке какое-то движение. В одном случае он был уверен, что перед ним бегущий олень. Во втором — что-то промелькнуло слишком быстро. Райли показалось, что это человек, но сказать определенно не мог.
Пока Круз наводил порядок в лагере, Гейлорд обошел холм в поиске новых следов, но ничего, кроме того, что заметил накануне, не обнаружил. Но зато нашел еле заметную древнюю тропу, которая, очевидно, вела на вершину Свит-Алис-Хиллз, расположенную пятьюстами футами выше ранчо. Он запомнил тропу и при случае решил проехать по ней.
Весь долгий день они пробирались в долину, где предполагали пасти скот, ехали вниз по каньону Фейбл, потом по заросшей тропе через перевал Уайлд-Кау-Пойнт. Пересекли два ручья, открыли родник и наметили пару мест для устройства небольших запруд.
На юг от ручья у входа в каньон Райли вдруг увидел следы подкованных лошадей. Не желая привлекать к ним внимание, он только мельком глянул на них, определив, что прошло не менее шести животных, повернулся к мексиканцу, находившемуся от него в нескольких десятках футов слева и ни о чем не подозревавшему. Вместе они двинулись вверх по каньону, обратно на свое ранчо.
Шесть лошадей — четыре всадника и два вьючных животных? Или вооруженный отряд в шесть человек, посланный шерифом? Следы были свежие, оставленные, скорее всего, утром, на заре… Возможно и позже. Круз не глуп, если увидит эти отпечатки, то заинтересуется ими.
— Завтра, если не возражаешь, займемся домом, — сказал Райли и посмотрел на своего помощника. Многие ковбои не брались за работу, если ее нельзя было сделать прямо в седле, такое предложение даже обижало их.
Хотя Райли и беспокоился о Колберне и остальных, но строительство своего собственного дома его увлекло по-настоящему. Никогда в жизни он не имел нормального жилья. Костер под открытым небом — вот все, на что можно было рассчитывать. Теперь же из бревен, которые он заранее заготовил, складывались стены его дома, где он надеялся счастливо прожить свой век.
Захваченный этой мыслью, Гейлорд трудился как одержимый, беспрестанно подгоняя себя, пока наконец Круз не выпрямился и не отошел.
— Надо оставить что-то и на завтра, амиго, — сказал он мягко.
— Конечно! — Райли разогнулся и смущенно посмотрел на Круза. — Это потому, что у меня никогда не было своего дома.
— А-а! — мексиканец закурил. — Тем более есть причина строить хорошо, раз строишь надолго. — Заметив волдыри на ладонях хозяина, сказал: — Мне кажется, ты давно не работал руками, амиго.
Райли не стал ни отвечать, ни объясняться. Круз все замечал, и чем дольше Гейлорд работал вместе с ним, тем больше он ему нравился.
На третий день они опять выезжали вместе, Гейлорд метким выстрелом уложил бегущего оленя. В тот вечер они долго разговаривали у костра, и молодой хозяин ранчо получил еще кое-какую информацию к той, что вычитал из газет в офисе «Римрок-Скаут». Понемногу картина общественных отношений в городе прояснялась, стали вырисовываться три главные фигуры: Дэн Шатток, Мартин Хардкасл и шериф Эд Ларсен.
Райли мысленно рассортировал их, приклеил ярлычки, снова перетасовал, внимательно изучая. Ибо он был темной лошадкой в незнакомой стране, где надеялся прожить целую жизнь, а эти трое могли принять участие в его игре. Так что узнать и понять получше оказалось жизненно необходимо.
Кое-чему он научился у Джима Колберна. Успех его банды зависел не только от тщательно спланированных налетов и молниеносных исчезновений, но и от знания людей — служащих банков, возниц дилижансов. Кто станет рисковать? Заботится ли этот о репутации? А у того шалят нервы? Зол на жену и готов выплеснуть злобу на любого? Осторожен ли? Или безрассуден? У кого есть семьи?
Сейчас Райли мысленно изучал наметившуюся троицу, по крупицам собирал в памяти все, что о них успел узнать.
Шатток — человек с развитым чувством чести. Он гордится своим происхождением, обширными землями, белоголовым стадом, своей племянницей.
Мартин Хардкасл. Прежде всего честолюбец, обуреваемый непомерными амбициями. Самоуверенный. Жаждет власти и известности.
Шериф Эд Ларсен. Мудр. На Запад приехал еще ребенком, осторожен и смел. Такие шли через равнины, толкая перед собой ручные тележки со скудными пожитками…
Пока Райли у себя на ранчо вел эти изыскания, в Римроке вокруг салуна Хардкасла слонялся Страт Спунер, вынашивая свои планы. Время от времени он покидал городок с какими-то тайными поручениями.
Костлявый верзила Спунер был страшным грязнулей, носил засаленные рубашки, а свои босые ножищи засовывал прямо в сапоги, не утруждая себя стиркой носков. Только до известной степени он являлся человеком Мартина Хардкасла. На Западе в то время частенько встречались наемные всадники с феодальными замашками. Они отличались ярой преданностью клану, клейму и хозяину. Страт не принадлежал к их числу. Он был вором, убийцей, промышлявшим кражей скота. Словом, Страт Спунер — опасный бандит, верный только самому себе, который служил, но служил за деньги, ставя при этом еще и определенные условия. Спунер в глубине души презирал тех, кому служил, но с Хардкаслом у него складывались особые отношения. Он знал, что владелец салуна опасный человек. На свою беду Страт понятия не имел, что Мартин проявлял интерес к Марии Шатток. Правда, если бы и знал, то это едва ли что-то значило.
Спунер вожделенно желал Марию, хотя отлично понимал, что его похотливая страсть грозит ему смертью. Он достаточно хорошо знал нравы городов Запада. За покушение на честь женщины там вешали без суда и следствия.
К тому же, рядом с девушкой всегда был старый Пико. Суровый мексиканец отлично владел оружием и, обладая развитой интуицией, умел угадывать, что можно ждать от другого человека.
А Мария Шатток была не просто хорошенькая девушка, а умная и с характером. Природа одарила ее особым женским обаянием, которое волновало каждого мужчину, смотревшего на нее.
Пока Хардкасл обдумывал срои грандиозные проекты, как завладеть Марией, Страт Спунер сидел перед его салуном и мечтал о своем. Он не собирался строить хитроумные ловушки и западни, ничего не рассчитывал, он приготовился ждать и наблюдать, а подвернется случай, — уж будьте покойны, своего не упустит.
Без каких-либо приключений Дарби Луис вместе с двумя работниками Хардкасла пригнал в Римрок из Моаба тридцать две белоголовые коровы и теперь устраивал их на ночлег на небольшой лужайке неподалеку от городка. Стоя в дверях салуна, Хардкасл видел, как Луис въехал в город.
Со своим заданием ковбои управились быстро, быстрее, чем Мартин ожидал. Теперь, с их прибытием, он может начать осуществление первой части своего плана. Если все удастся, Дэн Шатток будет разорен и уничтожен, и Мария обрадуется любому, кто возьмет ее замуж.
Характер Хардкасла не допускал полумер. Когда он хотел сокрушить врага, то делал это неумолимо и до конца, не оставляя противнику ни единого шанса на отмщение. Теперь же обстоятельства складывались так, что орудие мести ему послал сам сатана. Им станет Гейлорд Райли с его маленьким стадом белоголовых коров. Дальнейшие стадии плана ожидали своего воплощения. Ему понравились слова «ожидали воплощения», и он повторил их про себя.
Глава 6
Местность, где поселился Райли, была совершенно безлюдна.
С тех пор, как из Боске-Редондо племена навахо ушли на север Нью-Мексико, редко кто из них проникал южнее рек Колорадо и Сан-Хуан, только небольшие военные отряды ютов иногда проносились вдали. Трудно представить, что когда— то тут кипела жизнь.
В каньоне Фейбл остались скальные жилища, руины встречались в соседних каньонах и в долине. Кто обитал здесь? Откуда они пришли? Куда ушли и почему? Эти вопросы волновали Гейлорда.
Призрачная, загадочная страна, где обитали духи забытых народов, манила его и все больше притягивала к себе.
После приезда в Свит-Алис-Хиллз он тратил все свое свободное время на осмотр ближайших руин. В одном месте нашел и тщательно очистил сосуд, в котором древние держали холодную воду. Он висел на большом дереве. Там же обнаружил черепки глиняной посуды, наконечники для стрел, несколько скребков. Свои трофеи использовал в хозяйстве.
Среди белоголовых коров, пригнанных из Моаба, было несколько отличных экземпляров, остальные оказались посредственными. Старый бык, видимо, был хорошим производителем. Стадо держали кучно, пока животные привыкали к новому дому и тропе к водоему в близлежащем Темном каньоне. В первую неделю пришлось убить двух горных львов, круживших возле стада.
Только спустя неделю после того, как были обнаружены следы шести лошадей в долине, Райли смог вернуться на то место один. Отпечатки, конечно, почти стерлись, но ему удалось проследить, куда двигались всадники. Из долины они направились по старому руслу вверх на плато, потом в холмы восточнее горы Хорс. Здесь разбили лагерь, который сейчас оказался пуст.
Встревоженный и озабоченный, Гейлорд бродил вокруг, изучал каждую мелочь. У костра нашел кусочек окровавленной материи, обугленной по краям, очевидно, от бинта. Обнаружил и следы трех человек, и остатки четырех постелей из травы и сосновых игл. Значит, один был лежачий. Возле лагеря не оказалось воды. Ближайший ручей протекал в двух милях. Тот факт, что путники носили сюда воду, говорил о том, что они опасались преследования и старались держаться подальше от известных источников. Поднимаясь по еле заметной тропинке к вершине горы Хорс, в тысяче футов над долиной, обнаружил, где стоял дозорный — с этой точки хорошо просматривались все подступы к лагерю.
Вернувшись к кострищу, Райли еще раз все оглядел: имелись все основания считать, что лагерь принадлежал Джиму и его банде. Ошибиться он не мог, потому что хорошо знал все их маленькие хитрости и приспособления, делающие стоянку более удобной.
На горе Кио и Колберн сменяли друг друга на вахте. Райли понял это, найдя окурки сигар и сигарет. Он был уверен, что ранен Вивер. Банда оставалась в лагере с неделю, потом ушла — четверо всадников с двумя вьючными лошадьми.
Убедившись еще раз, что все было именно так, Райли направился через плато на юго-запад по едва заметной древней индейской тропе. Быстро темнело. Выезжая из каньона Трейл, он вдруг услышал, как на некотором расстоянии от него впереди покатились камни. Кто впереди — человек? Животное?
Наступившая ночь принесла прохладу, ветер стих. Несколько минут Гейлорд слушал, но ничего не уловил, хотя был уверен: в каньоне кто-то есть… Нет, не животное, интуиция подсказывала — человек!
Когда он вернулся на ранчо, Круз сидел у большого костра и готовил ужин. Дарби Луис плел лассо из узких полосок воловьей кожи.
Круз молча взглянул на Райли, а Дарби сказал:
— Здорово ты припозднился. А я надеялся, что охотишься на оленя.
— Видел одного, но слишком далеко.
Райли спешился и подумал, что надо съездить в Римрок, — необходимы еще лошади, а может, удастся присмотреть и коров.
Мария Шатток сама себе удивлялась: она видела Гейлорда всего несколько минут, а он все чаще вспоминался ей… Такой симпатичный…
Она выходила из коляски, когда к ней подошла Пег Оливер.
— Мария, ты, оказывается, познакомилась с Райли? Ну, с этим новым ранчеро?.
— Да, меня представил ему Маккарти.
— У нас на ранчо вечеринка, почему бы тебе не пригласить его?
— Я мало его знаю, — засомневалась Мария, — и не думаю, что это понравится дяде Дэну.
— Ты единственная, кто с ним знаком, все девушки надеются, что он придет. Его еще не видели ни на одной вечеринке.
— Думаю, он очень занят, да и от его ранчо до вашего далековато.
— Мария, ты прекрасно знаешь, что расстояние не помеха и никого еще это не останавливало. Чтобы развлечься, некоторые парни едут за тридцать и сорок миль.
— Ну, если я его увижу…
Шериф Ларсен сидел в салуне «Бон тон» с Сэмпсоном Маккарти. Несмотря на сдержанность и внешнее спокойствие шерифа, издатель догадывался, что тот чем-то встревожен. Пристально посмотрев на Эда, он спросил:
— Что-нибудь носится в воздухе?
— Пока все тихо, — пробормотал Ларсен, — и я хочу, чтобы так и оставалось. Но слишком часто ездят по ночам, и никаких признаков шайки Колберна. — Он говорил сердито, а потому с сильным акцентом. — Она пропала где-то на краю света.
В эту минуту распахнулась дверь и появился Дарби Луис, подняв руку для приветствия. Маккарти жестом пригласил его за свой стол.
— Садись, закажи себе чашку кофе.
Дарби широко улыбнулся.
— Что ни говори, а наш мексиканец готовит отличный кофе.
— Круз? Он хороший парень. — Маккарти помедлил. — Как тебе на новом месте?
— Неплохо. Но у Райли не такое большое стадо, чтобы много ездить верхом, и полно чертовой ручной работы — по строительству дома, оград и всякой другой.
— Оград?
— Угу, он обносит оградами несколько плато, чтобы держать там скот, пока он не привыкнет к дому.
Дарби Луис смаковал кофе.
— Этот Райли знает толк в коровах.
И он стал рассказывать о доме, корралях и плотинах. Ларсен слушал, ни о чем не спрашивая. Было ясно: Райли приехал, чтобы остаться здесь жить. Он делал то, что должно принести плоды в будущем.
— Не собирается ли он заняться добычей золота? — спросил Ларсен, стараясь побольше выведать о Райли.
— Не знаю, но он упомянул как-то, что был старателем.
Тут Ларсен увидел, как к салуну Хардкасла подъехали два незнакомца, запыленные, на усталых лошадях. Когда оба покинули седла, то постояли немного, распрямляя затекшие спины. Так делают все после долгой езды.
Один из чужаков был вооружен двумя револьверами. Клейма на лошадях были незнакомыми, седла с двойными подпругами, — такими пользуются в Техасе.
— Бандиты? В последние дни я что-то не видел Спунера, — вдруг произнес Маккарти.
— Сейчас он здесь, — сказал Дарби, — приехал вслед за нами.
Гейлорд медленно шел по короткой улице Римрока. Он видел, как Страт Спунер въехал в город, как отвел свою усталую лошадь в платную конюшню. Было ли совпадением, что этот бродяга появился вслед за Райли и Дарби? Или он следил за ними?
Два года жизни в банде Колберна, долгая охота за теми, кто убил отца, сделали Райли осторожным. Он всегда старался узнать, что творится у него за спиной, относясь с подозрением к звукам и движениям, стремился понять мотивы действий других людей.
До сих пор, по его сведениям, он не числился в розыске, но Колберна и его банду разыскивали, и Спунер мог охотиться за вознаграждением, объявленным за поимку четверки.
Хардкасл занимался куплей-продажей скота, к нему направился Райли, чтобы поговорить о приобретении лошадей. Войдя через качающиеся двери в салун, он увидел в отдаленном углу бара двух мужчин, беседующих со Спунером и Хардкаслом. Но заметив его, Хардкасл тотчас пошел ему навстречу.
— Как поживаешь, Райли? Что будешь пить?
Мужчины посмотрели в его сторону. Спунер что-то тихо сказал им, и они снова взглянули на него. Один из них покачал головой.
— Я выпью ржаного виски. А интересуют меня лошади. У вас нет на продажу?
Хардкасл вынул бутылку из-под стойки и налил два стакана.
— Ты лучше купи их сам, — сказал он дружелюбно, — сэкономишь деньги. У меня пока нет таких, чтобы тебе понравились, но я слышал, что у Оливера на ранчо «Бокс О» есть несколько голов. — Он поднял стакан: — Желаю удачи, — и тут же добавил: — Жаль, что Шатток не хочет продать тебе несколько своих герефордских коров. Тебе надо иметь стадо побольше.
— Я готов купить.
— Кстати о лошадях, — заметил Хардкасл, — может статься, Оливер не захочет иметь с тобой дела. Я слышал, как Шатток бросил словечко.
— О чем это вы? Какое словечко?
— Не продавать тебе. Шатток хочет, чтобы только у него были герефордские коровы. Боится краж из своего стада, если такие коровы появятся еще у кого-то.
— Ему незачем волноваться.
Райли допил виски и, выйдя на улицу, постоял с минуту. Слова Хардкасла не произвели на него впечатления отчасти потому, что он редко принимал на веру то, что говорилось о других людях, считая большинство сплетен злобными и безответственными, основанными на самых неточных слухах. Он больше не думал и о двух незнакомцах в углу бара. Раньше ему не приходилось их видеть, но насчет людей такого сорта трудно ошибиться.
Их хорошие лошади, привязанные к коновязи, седла и снаряжение, слишком дорогие для обычных ковбоев, только подтвердили его догадку. Узнал он и клеймо, а двойная подпруга являлась визитной карточкой штата Техас. Наемные стрелки.
Но зачем они здесь, в Римроке? Такие люди участвовали в войнах за скот и междоусобицах, а ничего похожего не было ни в северной Аризоне, ни в южной Юте.
Охотники за вознаграждением? Возможно.
Рассеянный взгляд Райли упал на знак «Бокс О» на коляске перед магазином, и он направился к ней. Пег Оливер, маленькая, пухленькая и привлекательная, одна из веселых, дружелюбных, компанейских девушек, которых все любят, разговаривала с Дарби Луисом.
Дарби повернулся к хозяину.
— Босс, это Пег Оливер. У них на ранчо устраивают вечеринку, мы приглашены.
Девушка повернулась к Гейлорду, ее глаза ярко блестели.
— Вы придете, мистер Райли? Вам же нужно познакомиться с соседями, а они все будут там.
Поколебавшись, он кивнул.
— Да, спасибо, мы приедем.
Райли хотел было заговорить о лошадях, но передумал. Лучше подождать до встречи с ее отцом.
Маккарти показался в дверях своего офиса и помахал Райли.
— Извините, мисс Оливер, увидимся на танцах, — сказал Гейлорд и направился к издателю. Сэмпсон весело подмигнул.
— Вижу, тебя уже поймали, берегись, как бы не стреножили.
Райли улыбнулся.
— Не боюсь. Хотя, признаюсь, я робок с женщинами, опыта нет.
— Тогда твои дела плохи. Чтобы не дать себя окрутить, надо хорошо знать женщин. Но даже это не всегда помогает.
— Вы хотели меня видеть?
— Угу. Ты искал белоголовых коров. У меня есть кое-какие сведения. — Он пошел в офис, и Райли последовал за ним. — Мне нравится, когда молодой парень основательно берется за дела. Ты спрашивал о герефордских и шортхорнских коровах? Ну вот. Знаешь, где находится Спэниш-Форк?
— Да, знаю.
— Один человек, по имени Бимэн, слышал о техасских перегонах скота и, будучи новичком в этом деле, решил перегнать стадо из Орегона. Он купил три тысячи голов смешанного стада, состоящего из шортхорнов и герефордов, среди которых были и молочные коровы, и отправился на Восток в Канзас.
Погонщики покинули его в Спэниш-Форк. Они слышали о волнениях индейцев сиу в штатах Вайоминг и Небраска и не желали попадать в переплет. Теперь Бимэн держит стадо в Спэниш-Форк. По крайней мере, он был там на прошлой неделе. И готов продать его.
Райли представил себе земли, лежащие между Римроком и Спэниш-Форк. Здесь проходил Воровской путь — дорога, известная только преступникам и индейцам. Это была совершенно дикая страна.
Перегонять скот по главной дороге не имело смысла, так как вдоль нее лежали фермы, поля и луга, и такое большое стадо принесло бы ущерба больше, чем прибыли.
Но тот, кто знал, где есть вода…
— Разве вы не слышали? Шатток не желает, чтобы мне кто-нибудь продал коров. По крайней мере, мне так передали.
Маккарти пожал плечами.
— Шатток хороший человек, но он собака на сене в отношении герефордов. А что касается этого стада, он мог его приобрести, но не захотел. — Райли смотрел на издателя выжидающе. — По его словам, нет человека, который смог бы пригнать животных сюда, не заплатив за убытки каждому фермеру на всем пути оттуда до Римрока.
— А зачем вы мне все это говорите?
Маккарти усмехнулся.
— Я думал, у тебя могут появиться другие идеи.
С тех пор, как из Боске-Редондо племена навахо ушли на север Нью-Мексико, редко кто из них проникал южнее рек Колорадо и Сан-Хуан, только небольшие военные отряды ютов иногда проносились вдали. Трудно представить, что когда— то тут кипела жизнь.
В каньоне Фейбл остались скальные жилища, руины встречались в соседних каньонах и в долине. Кто обитал здесь? Откуда они пришли? Куда ушли и почему? Эти вопросы волновали Гейлорда.
Призрачная, загадочная страна, где обитали духи забытых народов, манила его и все больше притягивала к себе.
После приезда в Свит-Алис-Хиллз он тратил все свое свободное время на осмотр ближайших руин. В одном месте нашел и тщательно очистил сосуд, в котором древние держали холодную воду. Он висел на большом дереве. Там же обнаружил черепки глиняной посуды, наконечники для стрел, несколько скребков. Свои трофеи использовал в хозяйстве.
Среди белоголовых коров, пригнанных из Моаба, было несколько отличных экземпляров, остальные оказались посредственными. Старый бык, видимо, был хорошим производителем. Стадо держали кучно, пока животные привыкали к новому дому и тропе к водоему в близлежащем Темном каньоне. В первую неделю пришлось убить двух горных львов, круживших возле стада.
Только спустя неделю после того, как были обнаружены следы шести лошадей в долине, Райли смог вернуться на то место один. Отпечатки, конечно, почти стерлись, но ему удалось проследить, куда двигались всадники. Из долины они направились по старому руслу вверх на плато, потом в холмы восточнее горы Хорс. Здесь разбили лагерь, который сейчас оказался пуст.
Встревоженный и озабоченный, Гейлорд бродил вокруг, изучал каждую мелочь. У костра нашел кусочек окровавленной материи, обугленной по краям, очевидно, от бинта. Обнаружил и следы трех человек, и остатки четырех постелей из травы и сосновых игл. Значит, один был лежачий. Возле лагеря не оказалось воды. Ближайший ручей протекал в двух милях. Тот факт, что путники носили сюда воду, говорил о том, что они опасались преследования и старались держаться подальше от известных источников. Поднимаясь по еле заметной тропинке к вершине горы Хорс, в тысяче футов над долиной, обнаружил, где стоял дозорный — с этой точки хорошо просматривались все подступы к лагерю.
Вернувшись к кострищу, Райли еще раз все оглядел: имелись все основания считать, что лагерь принадлежал Джиму и его банде. Ошибиться он не мог, потому что хорошо знал все их маленькие хитрости и приспособления, делающие стоянку более удобной.
На горе Кио и Колберн сменяли друг друга на вахте. Райли понял это, найдя окурки сигар и сигарет. Он был уверен, что ранен Вивер. Банда оставалась в лагере с неделю, потом ушла — четверо всадников с двумя вьючными лошадьми.
Убедившись еще раз, что все было именно так, Райли направился через плато на юго-запад по едва заметной древней индейской тропе. Быстро темнело. Выезжая из каньона Трейл, он вдруг услышал, как на некотором расстоянии от него впереди покатились камни. Кто впереди — человек? Животное?
Наступившая ночь принесла прохладу, ветер стих. Несколько минут Гейлорд слушал, но ничего не уловил, хотя был уверен: в каньоне кто-то есть… Нет, не животное, интуиция подсказывала — человек!
Когда он вернулся на ранчо, Круз сидел у большого костра и готовил ужин. Дарби Луис плел лассо из узких полосок воловьей кожи.
Круз молча взглянул на Райли, а Дарби сказал:
— Здорово ты припозднился. А я надеялся, что охотишься на оленя.
— Видел одного, но слишком далеко.
Райли спешился и подумал, что надо съездить в Римрок, — необходимы еще лошади, а может, удастся присмотреть и коров.
Мария Шатток сама себе удивлялась: она видела Гейлорда всего несколько минут, а он все чаще вспоминался ей… Такой симпатичный…
Она выходила из коляски, когда к ней подошла Пег Оливер.
— Мария, ты, оказывается, познакомилась с Райли? Ну, с этим новым ранчеро?.
— Да, меня представил ему Маккарти.
— У нас на ранчо вечеринка, почему бы тебе не пригласить его?
— Я мало его знаю, — засомневалась Мария, — и не думаю, что это понравится дяде Дэну.
— Ты единственная, кто с ним знаком, все девушки надеются, что он придет. Его еще не видели ни на одной вечеринке.
— Думаю, он очень занят, да и от его ранчо до вашего далековато.
— Мария, ты прекрасно знаешь, что расстояние не помеха и никого еще это не останавливало. Чтобы развлечься, некоторые парни едут за тридцать и сорок миль.
— Ну, если я его увижу…
Шериф Ларсен сидел в салуне «Бон тон» с Сэмпсоном Маккарти. Несмотря на сдержанность и внешнее спокойствие шерифа, издатель догадывался, что тот чем-то встревожен. Пристально посмотрев на Эда, он спросил:
— Что-нибудь носится в воздухе?
— Пока все тихо, — пробормотал Ларсен, — и я хочу, чтобы так и оставалось. Но слишком часто ездят по ночам, и никаких признаков шайки Колберна. — Он говорил сердито, а потому с сильным акцентом. — Она пропала где-то на краю света.
В эту минуту распахнулась дверь и появился Дарби Луис, подняв руку для приветствия. Маккарти жестом пригласил его за свой стол.
— Садись, закажи себе чашку кофе.
Дарби широко улыбнулся.
— Что ни говори, а наш мексиканец готовит отличный кофе.
— Круз? Он хороший парень. — Маккарти помедлил. — Как тебе на новом месте?
— Неплохо. Но у Райли не такое большое стадо, чтобы много ездить верхом, и полно чертовой ручной работы — по строительству дома, оград и всякой другой.
— Оград?
— Угу, он обносит оградами несколько плато, чтобы держать там скот, пока он не привыкнет к дому.
Дарби Луис смаковал кофе.
— Этот Райли знает толк в коровах.
И он стал рассказывать о доме, корралях и плотинах. Ларсен слушал, ни о чем не спрашивая. Было ясно: Райли приехал, чтобы остаться здесь жить. Он делал то, что должно принести плоды в будущем.
— Не собирается ли он заняться добычей золота? — спросил Ларсен, стараясь побольше выведать о Райли.
— Не знаю, но он упомянул как-то, что был старателем.
Тут Ларсен увидел, как к салуну Хардкасла подъехали два незнакомца, запыленные, на усталых лошадях. Когда оба покинули седла, то постояли немного, распрямляя затекшие спины. Так делают все после долгой езды.
Один из чужаков был вооружен двумя револьверами. Клейма на лошадях были незнакомыми, седла с двойными подпругами, — такими пользуются в Техасе.
— Бандиты? В последние дни я что-то не видел Спунера, — вдруг произнес Маккарти.
— Сейчас он здесь, — сказал Дарби, — приехал вслед за нами.
Гейлорд медленно шел по короткой улице Римрока. Он видел, как Страт Спунер въехал в город, как отвел свою усталую лошадь в платную конюшню. Было ли совпадением, что этот бродяга появился вслед за Райли и Дарби? Или он следил за ними?
Два года жизни в банде Колберна, долгая охота за теми, кто убил отца, сделали Райли осторожным. Он всегда старался узнать, что творится у него за спиной, относясь с подозрением к звукам и движениям, стремился понять мотивы действий других людей.
До сих пор, по его сведениям, он не числился в розыске, но Колберна и его банду разыскивали, и Спунер мог охотиться за вознаграждением, объявленным за поимку четверки.
Хардкасл занимался куплей-продажей скота, к нему направился Райли, чтобы поговорить о приобретении лошадей. Войдя через качающиеся двери в салун, он увидел в отдаленном углу бара двух мужчин, беседующих со Спунером и Хардкаслом. Но заметив его, Хардкасл тотчас пошел ему навстречу.
— Как поживаешь, Райли? Что будешь пить?
Мужчины посмотрели в его сторону. Спунер что-то тихо сказал им, и они снова взглянули на него. Один из них покачал головой.
— Я выпью ржаного виски. А интересуют меня лошади. У вас нет на продажу?
Хардкасл вынул бутылку из-под стойки и налил два стакана.
— Ты лучше купи их сам, — сказал он дружелюбно, — сэкономишь деньги. У меня пока нет таких, чтобы тебе понравились, но я слышал, что у Оливера на ранчо «Бокс О» есть несколько голов. — Он поднял стакан: — Желаю удачи, — и тут же добавил: — Жаль, что Шатток не хочет продать тебе несколько своих герефордских коров. Тебе надо иметь стадо побольше.
— Я готов купить.
— Кстати о лошадях, — заметил Хардкасл, — может статься, Оливер не захочет иметь с тобой дела. Я слышал, как Шатток бросил словечко.
— О чем это вы? Какое словечко?
— Не продавать тебе. Шатток хочет, чтобы только у него были герефордские коровы. Боится краж из своего стада, если такие коровы появятся еще у кого-то.
— Ему незачем волноваться.
Райли допил виски и, выйдя на улицу, постоял с минуту. Слова Хардкасла не произвели на него впечатления отчасти потому, что он редко принимал на веру то, что говорилось о других людях, считая большинство сплетен злобными и безответственными, основанными на самых неточных слухах. Он больше не думал и о двух незнакомцах в углу бара. Раньше ему не приходилось их видеть, но насчет людей такого сорта трудно ошибиться.
Их хорошие лошади, привязанные к коновязи, седла и снаряжение, слишком дорогие для обычных ковбоев, только подтвердили его догадку. Узнал он и клеймо, а двойная подпруга являлась визитной карточкой штата Техас. Наемные стрелки.
Но зачем они здесь, в Римроке? Такие люди участвовали в войнах за скот и междоусобицах, а ничего похожего не было ни в северной Аризоне, ни в южной Юте.
Охотники за вознаграждением? Возможно.
Рассеянный взгляд Райли упал на знак «Бокс О» на коляске перед магазином, и он направился к ней. Пег Оливер, маленькая, пухленькая и привлекательная, одна из веселых, дружелюбных, компанейских девушек, которых все любят, разговаривала с Дарби Луисом.
Дарби повернулся к хозяину.
— Босс, это Пег Оливер. У них на ранчо устраивают вечеринку, мы приглашены.
Девушка повернулась к Гейлорду, ее глаза ярко блестели.
— Вы придете, мистер Райли? Вам же нужно познакомиться с соседями, а они все будут там.
Поколебавшись, он кивнул.
— Да, спасибо, мы приедем.
Райли хотел было заговорить о лошадях, но передумал. Лучше подождать до встречи с ее отцом.
Маккарти показался в дверях своего офиса и помахал Райли.
— Извините, мисс Оливер, увидимся на танцах, — сказал Гейлорд и направился к издателю. Сэмпсон весело подмигнул.
— Вижу, тебя уже поймали, берегись, как бы не стреножили.
Райли улыбнулся.
— Не боюсь. Хотя, признаюсь, я робок с женщинами, опыта нет.
— Тогда твои дела плохи. Чтобы не дать себя окрутить, надо хорошо знать женщин. Но даже это не всегда помогает.
— Вы хотели меня видеть?
— Угу. Ты искал белоголовых коров. У меня есть кое-какие сведения. — Он пошел в офис, и Райли последовал за ним. — Мне нравится, когда молодой парень основательно берется за дела. Ты спрашивал о герефордских и шортхорнских коровах? Ну вот. Знаешь, где находится Спэниш-Форк?
— Да, знаю.
— Один человек, по имени Бимэн, слышал о техасских перегонах скота и, будучи новичком в этом деле, решил перегнать стадо из Орегона. Он купил три тысячи голов смешанного стада, состоящего из шортхорнов и герефордов, среди которых были и молочные коровы, и отправился на Восток в Канзас.
Погонщики покинули его в Спэниш-Форк. Они слышали о волнениях индейцев сиу в штатах Вайоминг и Небраска и не желали попадать в переплет. Теперь Бимэн держит стадо в Спэниш-Форк. По крайней мере, он был там на прошлой неделе. И готов продать его.
Райли представил себе земли, лежащие между Римроком и Спэниш-Форк. Здесь проходил Воровской путь — дорога, известная только преступникам и индейцам. Это была совершенно дикая страна.
Перегонять скот по главной дороге не имело смысла, так как вдоль нее лежали фермы, поля и луга, и такое большое стадо принесло бы ущерба больше, чем прибыли.
Но тот, кто знал, где есть вода…
— Разве вы не слышали? Шатток не желает, чтобы мне кто-нибудь продал коров. По крайней мере, мне так передали.
Маккарти пожал плечами.
— Шатток хороший человек, но он собака на сене в отношении герефордов. А что касается этого стада, он мог его приобрести, но не захотел. — Райли смотрел на издателя выжидающе. — По его словам, нет человека, который смог бы пригнать животных сюда, не заплатив за убытки каждому фермеру на всем пути оттуда до Римрока.
— А зачем вы мне все это говорите?
Маккарти усмехнулся.
— Я думал, у тебя могут появиться другие идеи.
Глава 7
Оливер происходил из штата Иллинойс; не будучи сам мормоном, он относился к ним дружелюбно, уважал их за умение преодолевать трудности и невзгоды. Эти взгляды вызывали раздражение у некоторых его соседей. Перебравшись на Запад, Оливер стал собирать вокруг себя мормонов. В течение пятнадцати лет его большой дом служил для многих из них гостиницей и штабом для тех, кто обосновывался поблизости. Сначала переселенцев прибывало немного, потом поток увеличился, но оставались не все, да и селились далеко друг от друга — обширные просторы края позволяли каждому сделать свой выбор. С самого начала ранчо «Бокс О» отличалось от других на южном Западе. Как и его друзья мормоны, Оливер занимался не только разведением мясного скота, но и выращивал кукурузу, пшеницу и рожь, а также овощи, разводил цыплят и пчел. Дела у него сразу пошли успешно. В течение первого года ферма самоокупилась и стала приносить доход. Волей судеб Дэн Шатток оказался первым и ближайшим соседом Оливера. Их ранчо разделяло несколько миль.
Отправляясь на вечеринку, Гейлорд предусмотрел все. Желая предстать перед обществом в презентабельном виде, по дороге он снял рабочую одежду, вымылся у ручья и облачился в костюм черного сукна, купленный в Калифорнии. Завернул рабочую одежду в дождевик и приторочил к седлу.
Когда он подъехал к ранчо, возле дома уже стояло с полдюжины колясок, к коновязи и оградам корралей были привязаны оседланные лошади ковбоев и других гостей, съехавшихся со всей округи.
Найдя место своему коню, Райли помедлил в темноте, еще раз отряхнулся, поправил сомбреро и пальцем оттянул воротничок рубашки. Давненько не надевал он рубашку и галстук. Последний раз это было в Лос-Анджелесе, куда банда Колберна приехала поразвлечься и расслабиться, попить самого лучшего вина, покурить хороших сигар, покутить в ресторане, отведать блюд, которые не надо готовить самим. Их там не знали, и они выдали себя за фермеров и закупщиков лошадей из Аризоны, остановились в фешенебельном отеле «Пико-Хаус».
И теперь, стоя в темноте и разглядывая беседующих и смеющихся людей на просторных верандах «Бокс О», Райли был рад, что провел тогда несколько недель на побережье. Это дало ему возможность повстречаться с людьми, которые отличались от пастухов и преступников, — посетить новый театр «Мерсед» по соседству с отелем, постоять на тротуаре, наблюдая за приезжающими из Вилмингтона дилижансами. Не так уж много, но он увидел другой мир, загадочный и привлекательный. Удивительно, но именно Кио многому научил его, поскольку высокий ирландец-изгой обладал манерами джентльмена и в обществе держался с элегантностью, которую Райли старался перенять. Непосредственный, дружелюбный, Кио легко заводил знакомства, и его с Райли стали приглашать в некоторые лучшие дома города.
Однако Райли всегда с трудом преодолевал смущение, когда находился среди незнакомых людей, и сейчас, медленно подходя к дому, думал, что знает только одного-двух из собравшихся.
Отправляясь на вечеринку, Гейлорд предусмотрел все. Желая предстать перед обществом в презентабельном виде, по дороге он снял рабочую одежду, вымылся у ручья и облачился в костюм черного сукна, купленный в Калифорнии. Завернул рабочую одежду в дождевик и приторочил к седлу.
Когда он подъехал к ранчо, возле дома уже стояло с полдюжины колясок, к коновязи и оградам корралей были привязаны оседланные лошади ковбоев и других гостей, съехавшихся со всей округи.
Найдя место своему коню, Райли помедлил в темноте, еще раз отряхнулся, поправил сомбреро и пальцем оттянул воротничок рубашки. Давненько не надевал он рубашку и галстук. Последний раз это было в Лос-Анджелесе, куда банда Колберна приехала поразвлечься и расслабиться, попить самого лучшего вина, покурить хороших сигар, покутить в ресторане, отведать блюд, которые не надо готовить самим. Их там не знали, и они выдали себя за фермеров и закупщиков лошадей из Аризоны, остановились в фешенебельном отеле «Пико-Хаус».
И теперь, стоя в темноте и разглядывая беседующих и смеющихся людей на просторных верандах «Бокс О», Райли был рад, что провел тогда несколько недель на побережье. Это дало ему возможность повстречаться с людьми, которые отличались от пастухов и преступников, — посетить новый театр «Мерсед» по соседству с отелем, постоять на тротуаре, наблюдая за приезжающими из Вилмингтона дилижансами. Не так уж много, но он увидел другой мир, загадочный и привлекательный. Удивительно, но именно Кио многому научил его, поскольку высокий ирландец-изгой обладал манерами джентльмена и в обществе держался с элегантностью, которую Райли старался перенять. Непосредственный, дружелюбный, Кио легко заводил знакомства, и его с Райли стали приглашать в некоторые лучшие дома города.
Однако Райли всегда с трудом преодолевал смущение, когда находился среди незнакомых людей, и сейчас, медленно подходя к дому, думал, что знает только одного-двух из собравшихся.