Тут Шанаги попался. Барретт поехал в Канзас-Сити, чтобы прояснить какое-то подозрение, но, что за подозрение, Шанаги не знал. Он ухватился за первую попавшуюся соломинку, и сразу понял, что именно она его спасет.
— Его беспокоило… — Шанаги помолчал, затем решил держать рот на замке, — совсем другое. Я не свободен… не могу выдавать его секреты. Но не волнуйтесь, все устрою.
И пока Том пудрил мозги незваным гостям, он мечтал о восточном поезде, который увезет его прочь из городка. Но придет ли он вовремя? Отпустят ли его отсюда?
Как бы там ни было, он захватил инициативу, а противники не настолько уверены в его Винс, чтобы взяться за оружие. Поэтому слова его зазвучали уверенно:
— Ну, джентльмены, сейчас я хочу поесть и вернуться в кузницу. Вы не спешите. Если действительно хотите видеть меня шерифом своего города, дайте знать. А пока меня ждут дела. — Желая сменить тему, Шанаги обратился к Холмструму: — Вы, кажется, знакомы с порядками на железной дороге. Железнодорожные охранники постоянно ездят на товарных поездах?
— Никогда не слышал о таком. Из товарных обычно не крадут.
Когда горожане ушли, Шанаги сложил вещи и спустился вниз. Определенно ему надо сматываться, и поскорее. А что, если вдруг появится Риг Барретт? Но кто же скинул его с поезда?
«Шанаги, — сказал он себе, — ты стал обладателем чьих-то секретов. Тебя выкинул из вагона не железнодорожный охранник, а тот, кто опасался нежелательного свидетеля. Что же ты мог увидеть? Что?»
Кем бы ни оказался тот человек, Шанаги ему задолжал. Но его грызла мысль, что вокруг происходит что-то такое, о чем он не имел представления. Мог ли лже-охранник быть связанным с Джорджем и таинственной девушкой?
В ресторане Шанаги увидел Карпентера. Кузнец помахал рукой, и Том сел за его столик.
— Жена болеет, — объяснил тот, — я ем в ресторане. А знаешь, прямо тут, где мы сидим, я убил бизона прошлой весной и снял с него шкуру. В те времена, куда ни кинь взгляд, кругом колыхалась под ветром трава. Теперь Холмструм выращивает кукурузу, а моя жена завела огород. Я тебе точно говорю: скоро этим городом можно будет гордиться! Несколько лет назад нашу местность называли Великой американской пустыней. Они просто не ведали, какая здесь почва! Помяни мое слово, на канзасской земле будут расти самые лучшие в мире кукуруза, пшеница и ячмень! Запомни, сынок, когда-нибудь прерия, где паслись только бизоны, накормит полмира. Нам пришлось убивать бизонов. Пусть они великолепны, но человек должен определиться со своими ценностями, а там, где пасутся бизоны, нельзя вести хозяйство. Их не остановит никакая изгородь. Мои родители приехали из Европы, где не имели ни клочка земли и во всем зависели от лорда. Но когда отец умер, он владел участком больше, чем у самого лорда. Сейчас в городе несколько десятков хибар, но дай срок! Раньше мы посылали на Восток шкуры и кости бизонов, а сейчас начинаем посылать коров. Еще несколько лет — и мы станем выращивать и посылать зерно. — Он ткнул указательным пальцем в Тома. — Шанаги, нам здесь нужны молодые люди, такие, как ты.
— Как я? — Том кисло усмехнулся. — Что вы обо мне знаете?
— Все, что захотим узнать, мы у тебя спросим. Главное, что ты честно трудишься и гордишься тем, что делаешь. Человек, который работает с металлом так любовно, не может быть плохим. — Им принесли еду, и, когда официант ушел, Карпентер продолжил: — Колеса для Драко тебе удались на славу. Ты настоящий мастер, Том! Хороший мастер! — Шанаги почувствовал, что краснеет. Никто еще не называл его мастером, и он был в восторге. Они поели, потом выпили кофе. Карпентер вытер салфеткой рот.
— Холмструм сказал, что ты взялся выполнять обязанности шерифа и что тебя послал Риг Барретт.
— В каком-то смысле, — ответил Том. — Боюсь, Риг не появится ко времени. Я сделаю то, что собирался сделать он, — выеду навстречу Винсу Паттерсону.
— Слышал, что Рига беспокоило что-то другое. Что же?
— Пока не могу сказать. Ни на кого не могу положиться — кроме вас.
— Ты не уедешь вечерним поездом?
Том долго молчал. Слова Карпентера заставили его задуматься. В конце концов, почему бы ему не остаться здесь? Что он должен Моррисси или любому из них, на Востоке? Моррисси дал мальчишке работу, когда тот в ней нуждался, но он честно отплатил ему за все. Он дрался с его врагами и в результате приобрел собственных врагов, но что из того? Все, что он нажил за эти годы, — немного денег в банке. И уж точно, ни одна душа не будет жалеть о нем больше недели. Другие тоже исчезали или уезжали, и, как говорится, с глаз долой — из сердца вон. Он сам за морем травы, бьющейся на ветру, почти забыл Бауэри.
— Поеду позже. — Том посмотрел на кузнеца. — Мне на несколько дней потребуется лошадь.
— У меня в коррале стоит вороной жеребец. Есть и уздечка.
Затем они вернулись в кузницу, а когда пришел поезд, Том стоял у дверей и смотрел, как останавливаются вагоны. Он знал, что время еще есть, что еще можно уехать. Какую-то секунду колебался, потом вошел в кузницу и снял фартук.
— К югу от города, — спросил он Карпентера, — есть какое-нибудь ранчо?
— Нет. Ранчо Холмструма в семи или восьми милях к юго-востоку. Там только домик, сарай и корраль. Холмструм держит небольшое стадо и несколько лошадей.
— Кто ухаживает за лошадьми?
— У него есть работник, но скот не разбегается, потому что на участке Холмструма лучшая трава и вода в округе. Он ловкий человек. У меня тоже есть земля, но не такая хорошая, как у него. — Карпентер помолчал, раздумывая, потом добавил: — Ближайший поселок — милях в десяти к западу. Крошечный салун и три-четыре землянки. Драко со своими парнями живет в трех милях к югу от поселка.
— Кто сделает меня шерифом? — спросил Шанаги. — Мне на всякий случай лучше иметь значок.
— Гринвуд. Иди к нему. У него есть опыт работы в крутых городишках. Он выдвинул кандидатуру Барретта, а я его поддержал.
— Как насчет Холмструма?
— Он боится, что нас ожидает нечто худшее, чем Драко. Я его понимаю, потому что Драко достаточно плох.
Когда Шанаги вошел, Гринвуд стоял облокотившись на стойку бара в пустом салуне. Он был приятным человеком лет сорока. Увидев Шанаги, улыбнулся:
— Они вас все-таки уговорили? Я надеялся, что так и будет.
Том взял нагрудный знак, который по стойке подтолкнул к нему бармен, и нацепил на карман рубашки.
— Первый раз надеваю что-либо подобное.
— Ты будешь носить его с гордостью, сынок. Я встречал людей твоего типа. — Гринвуд улыбнулся.
— Моего типа? — Шанаги посмотрел на него. — Мистер Гринвуд, я был «толкачом» у Джона Моррисси.
— Тогда ты тертый калач, а это то, что нам нужно. Я никогда не имел счастья знать старика Моррисси, но один раз видел, как он дерется. Жестокий человек, тяжелый и хитрый, когда дело касается выборов, но я не слышал, чтобы он отступал от своего слова, и верю, что ты будешь таким же. Если тебе понадобится помощь, дай мне знать.
Шанаги задумчиво произнес:
— Я не знаю, на кого можно положиться.
— На кого ты полагался в Нью-Йорке?
— Ни на кого… Может быть, на Маккарти, старого кузнеца.
— Тогда и здесь ни на кого не полагайся, даже на меня. Сынок, в работе, которую берешь на себя, тебе придется стоять на собственных ногах. У тебя не будет ни помощников, ни благодарностей. Большинство людей хочет, чтобы восторжествовал закон, но они же и боятся его. Если тебе потребуется организовать погоню или собрать группу вооруженных людей, они пойдут к тебе в помощники, однако без удовольствия. Многие в городе умеют пользоваться оружием, а некоторые в этом деле специалисты. Они-то как раз шерифу и не нужны, ему важно уметь обращаться с людьми. Помяни мое слово, сынок, шериф ценится не за количество трупов, а за количество крутых парней, которых он усмирил без оружия и даже без насилия.
— Не уверен, смогу ли я.
— Сможешь. Положись на свое знание людей и ситуации. Не бойся брать на себя ответственность и принимать решения.
— Мне кажется, я догадываюсь, кто…
Гринвуд поднял руку.
— Не говори мне. Не говори никому. Держи все при себе. Собирай факты и действуй на основании их так, как считаешь нужным. Если ошибешься, тебя могут за это распять. Такая работа.
— Спасибо.
— Давай, я угощу тебя, — предложил Гринвуд.
Шанаги покачал головой.
— Я не пью.
— Я тоже, — усмехнулся бармен. — Продаю выпивку тем, кто пьет, и совсем не против выпивки, но сам не пью.
Том вышел на улицу. Он стал шерифом города, даже не спросив, сколько ему заплатят за работу. Ему было все равно. Но с чего начинать? Шанаги посмеялся над своей неосведомленностью, но вспомнил, что у него есть дела. Первое — выгнать Драко, — оно может подождать, пока бывший шериф не объявится в городе сам. Затем он должен выехать навстречу Винсу Паттерсону и поговорить с ним прежде, чем тот прибудет в город. Ему необходимо убедить Драко, чтобы он держался подальше от города, пока не убралась команда Паттерсона.
Его мысли вернулись к Джорджу. Тот остановился в том же отеле, что и он сам, но где девушка?
Шанаги направился к железнодорожной станции. Здание вокзала состояло из трех соединенных между собой помещений. В зале ожидания стояли четыре скамейки, затем шла касса (кассир также исполнял обязанности телеграфиста и приемщика грузов) и склад, где держали грузы до отправки или до востребования. По одну сторону вокзала располагалась грубо сколоченная дощатая платформа футов шестидесяти длиной, уже потемневшая от дождей и непогоды.
Шанаги вошел в здание и подошел к кассе. Кассир обернулся. На нем были черный жилет, белая рубашка с зажимами для рукавов и зеленый солнечный козырек.
— Чем могу помочь? — спросил он, потом заметил нагрудный знак в виде звезды. — А-а, вы новый шериф. Что с Драко?
— С тех пор, как мне вручили звезду, я его не видел. Как только он появится, сообщу ему, что он больше не шериф.
Кассир подошел к окошку и поставил локти на стойку.
— Я вам не завидую. Он подлый мужик, да и ребята его не лучше.
— Мне довелось с ним встретиться, и с одним из сыновей тоже.
— Надо же, только получили работу, а тут должен прибыть Паттерсон. Нет, я вам не завидую. Сов-сем!
— На вашей линии работает железнодорожная охрана?
— Не-а. Зачем? У нас ни разу еще ничего не пропадало.
— Если приходит ценный груз, как вы с ним обращаетесь?
Кассир пожал плечами:
— Как и с остальными грузами. Его выгружают и ставят на склад, откуда и забирают. Наверное, если поступит очень ценный груз, я буду при оружии, и адресат заберет его тотчас же.
— Так у вас есть оружие?
— Есть. — Кассир усмехнулся. — Честно говоря, я ни разу в жизни еще не стрелял.
— Тогда оставьте его дома, — посоветовал Шанаги. — Вы можете подстрелить не того, кого нужно.
Том вышел на платформу и посмотрел на исчезающие в далеком мареве рельсы. Он сомневался, что кассир знал об ожидающемся прибытии денег, а спрашивать его об этом означало пустить по городу слухи.
Когда привезут деньги, надо поставить охрану.
Но тут же ему в голову пришла другая мысль: а что, если бандиты решат остановить поезд до того, как он прибудет в город? По всей видимости, деньги повезут в почтовом вагоне под охраной только одного человека.
Шанаги догадался, что Риг Барретт тоже опасался возможного ограбления. Когда все жители города будут заняты приготовлением к стычке с Паттерсоном, бандиты спокойно похитят деньги, предназначенные для оплаты скота и расчетов с ковбоями.
Барретту могли даже подсказать о плане нападения.
Сколько человек в банде? Каковы их роли? «Спланируй все сам, — сказал себе Шанаги, — и подумай, как поступил бы ты, если бы решил украсть золото. Кому как не тебе знать методы работы преступников?»
Чем меньше участников ограбления, тем больше доля каждого и выше шанс спокойно удрать. Что, если тот «железнодорожный охранник» — один из бандитов? Участвует ли в этом девушка? И Джордж?
Том направился к кузнице и сразу же увидел Драко, стоявшего возле лошади. На груди у него висел значок шерифа.
Глава 8
— Его беспокоило… — Шанаги помолчал, затем решил держать рот на замке, — совсем другое. Я не свободен… не могу выдавать его секреты. Но не волнуйтесь, все устрою.
И пока Том пудрил мозги незваным гостям, он мечтал о восточном поезде, который увезет его прочь из городка. Но придет ли он вовремя? Отпустят ли его отсюда?
Как бы там ни было, он захватил инициативу, а противники не настолько уверены в его Винс, чтобы взяться за оружие. Поэтому слова его зазвучали уверенно:
— Ну, джентльмены, сейчас я хочу поесть и вернуться в кузницу. Вы не спешите. Если действительно хотите видеть меня шерифом своего города, дайте знать. А пока меня ждут дела. — Желая сменить тему, Шанаги обратился к Холмструму: — Вы, кажется, знакомы с порядками на железной дороге. Железнодорожные охранники постоянно ездят на товарных поездах?
— Никогда не слышал о таком. Из товарных обычно не крадут.
Когда горожане ушли, Шанаги сложил вещи и спустился вниз. Определенно ему надо сматываться, и поскорее. А что, если вдруг появится Риг Барретт? Но кто же скинул его с поезда?
«Шанаги, — сказал он себе, — ты стал обладателем чьих-то секретов. Тебя выкинул из вагона не железнодорожный охранник, а тот, кто опасался нежелательного свидетеля. Что же ты мог увидеть? Что?»
Кем бы ни оказался тот человек, Шанаги ему задолжал. Но его грызла мысль, что вокруг происходит что-то такое, о чем он не имел представления. Мог ли лже-охранник быть связанным с Джорджем и таинственной девушкой?
В ресторане Шанаги увидел Карпентера. Кузнец помахал рукой, и Том сел за его столик.
— Жена болеет, — объяснил тот, — я ем в ресторане. А знаешь, прямо тут, где мы сидим, я убил бизона прошлой весной и снял с него шкуру. В те времена, куда ни кинь взгляд, кругом колыхалась под ветром трава. Теперь Холмструм выращивает кукурузу, а моя жена завела огород. Я тебе точно говорю: скоро этим городом можно будет гордиться! Несколько лет назад нашу местность называли Великой американской пустыней. Они просто не ведали, какая здесь почва! Помяни мое слово, на канзасской земле будут расти самые лучшие в мире кукуруза, пшеница и ячмень! Запомни, сынок, когда-нибудь прерия, где паслись только бизоны, накормит полмира. Нам пришлось убивать бизонов. Пусть они великолепны, но человек должен определиться со своими ценностями, а там, где пасутся бизоны, нельзя вести хозяйство. Их не остановит никакая изгородь. Мои родители приехали из Европы, где не имели ни клочка земли и во всем зависели от лорда. Но когда отец умер, он владел участком больше, чем у самого лорда. Сейчас в городе несколько десятков хибар, но дай срок! Раньше мы посылали на Восток шкуры и кости бизонов, а сейчас начинаем посылать коров. Еще несколько лет — и мы станем выращивать и посылать зерно. — Он ткнул указательным пальцем в Тома. — Шанаги, нам здесь нужны молодые люди, такие, как ты.
— Как я? — Том кисло усмехнулся. — Что вы обо мне знаете?
— Все, что захотим узнать, мы у тебя спросим. Главное, что ты честно трудишься и гордишься тем, что делаешь. Человек, который работает с металлом так любовно, не может быть плохим. — Им принесли еду, и, когда официант ушел, Карпентер продолжил: — Колеса для Драко тебе удались на славу. Ты настоящий мастер, Том! Хороший мастер! — Шанаги почувствовал, что краснеет. Никто еще не называл его мастером, и он был в восторге. Они поели, потом выпили кофе. Карпентер вытер салфеткой рот.
— Холмструм сказал, что ты взялся выполнять обязанности шерифа и что тебя послал Риг Барретт.
— В каком-то смысле, — ответил Том. — Боюсь, Риг не появится ко времени. Я сделаю то, что собирался сделать он, — выеду навстречу Винсу Паттерсону.
— Слышал, что Рига беспокоило что-то другое. Что же?
— Пока не могу сказать. Ни на кого не могу положиться — кроме вас.
— Ты не уедешь вечерним поездом?
Том долго молчал. Слова Карпентера заставили его задуматься. В конце концов, почему бы ему не остаться здесь? Что он должен Моррисси или любому из них, на Востоке? Моррисси дал мальчишке работу, когда тот в ней нуждался, но он честно отплатил ему за все. Он дрался с его врагами и в результате приобрел собственных врагов, но что из того? Все, что он нажил за эти годы, — немного денег в банке. И уж точно, ни одна душа не будет жалеть о нем больше недели. Другие тоже исчезали или уезжали, и, как говорится, с глаз долой — из сердца вон. Он сам за морем травы, бьющейся на ветру, почти забыл Бауэри.
— Поеду позже. — Том посмотрел на кузнеца. — Мне на несколько дней потребуется лошадь.
— У меня в коррале стоит вороной жеребец. Есть и уздечка.
Затем они вернулись в кузницу, а когда пришел поезд, Том стоял у дверей и смотрел, как останавливаются вагоны. Он знал, что время еще есть, что еще можно уехать. Какую-то секунду колебался, потом вошел в кузницу и снял фартук.
— К югу от города, — спросил он Карпентера, — есть какое-нибудь ранчо?
— Нет. Ранчо Холмструма в семи или восьми милях к юго-востоку. Там только домик, сарай и корраль. Холмструм держит небольшое стадо и несколько лошадей.
— Кто ухаживает за лошадьми?
— У него есть работник, но скот не разбегается, потому что на участке Холмструма лучшая трава и вода в округе. Он ловкий человек. У меня тоже есть земля, но не такая хорошая, как у него. — Карпентер помолчал, раздумывая, потом добавил: — Ближайший поселок — милях в десяти к западу. Крошечный салун и три-четыре землянки. Драко со своими парнями живет в трех милях к югу от поселка.
— Кто сделает меня шерифом? — спросил Шанаги. — Мне на всякий случай лучше иметь значок.
— Гринвуд. Иди к нему. У него есть опыт работы в крутых городишках. Он выдвинул кандидатуру Барретта, а я его поддержал.
— Как насчет Холмструма?
— Он боится, что нас ожидает нечто худшее, чем Драко. Я его понимаю, потому что Драко достаточно плох.
Когда Шанаги вошел, Гринвуд стоял облокотившись на стойку бара в пустом салуне. Он был приятным человеком лет сорока. Увидев Шанаги, улыбнулся:
— Они вас все-таки уговорили? Я надеялся, что так и будет.
Том взял нагрудный знак, который по стойке подтолкнул к нему бармен, и нацепил на карман рубашки.
— Первый раз надеваю что-либо подобное.
— Ты будешь носить его с гордостью, сынок. Я встречал людей твоего типа. — Гринвуд улыбнулся.
— Моего типа? — Шанаги посмотрел на него. — Мистер Гринвуд, я был «толкачом» у Джона Моррисси.
— Тогда ты тертый калач, а это то, что нам нужно. Я никогда не имел счастья знать старика Моррисси, но один раз видел, как он дерется. Жестокий человек, тяжелый и хитрый, когда дело касается выборов, но я не слышал, чтобы он отступал от своего слова, и верю, что ты будешь таким же. Если тебе понадобится помощь, дай мне знать.
Шанаги задумчиво произнес:
— Я не знаю, на кого можно положиться.
— На кого ты полагался в Нью-Йорке?
— Ни на кого… Может быть, на Маккарти, старого кузнеца.
— Тогда и здесь ни на кого не полагайся, даже на меня. Сынок, в работе, которую берешь на себя, тебе придется стоять на собственных ногах. У тебя не будет ни помощников, ни благодарностей. Большинство людей хочет, чтобы восторжествовал закон, но они же и боятся его. Если тебе потребуется организовать погоню или собрать группу вооруженных людей, они пойдут к тебе в помощники, однако без удовольствия. Многие в городе умеют пользоваться оружием, а некоторые в этом деле специалисты. Они-то как раз шерифу и не нужны, ему важно уметь обращаться с людьми. Помяни мое слово, сынок, шериф ценится не за количество трупов, а за количество крутых парней, которых он усмирил без оружия и даже без насилия.
— Не уверен, смогу ли я.
— Сможешь. Положись на свое знание людей и ситуации. Не бойся брать на себя ответственность и принимать решения.
— Мне кажется, я догадываюсь, кто…
Гринвуд поднял руку.
— Не говори мне. Не говори никому. Держи все при себе. Собирай факты и действуй на основании их так, как считаешь нужным. Если ошибешься, тебя могут за это распять. Такая работа.
— Спасибо.
— Давай, я угощу тебя, — предложил Гринвуд.
Шанаги покачал головой.
— Я не пью.
— Я тоже, — усмехнулся бармен. — Продаю выпивку тем, кто пьет, и совсем не против выпивки, но сам не пью.
Том вышел на улицу. Он стал шерифом города, даже не спросив, сколько ему заплатят за работу. Ему было все равно. Но с чего начинать? Шанаги посмеялся над своей неосведомленностью, но вспомнил, что у него есть дела. Первое — выгнать Драко, — оно может подождать, пока бывший шериф не объявится в городе сам. Затем он должен выехать навстречу Винсу Паттерсону и поговорить с ним прежде, чем тот прибудет в город. Ему необходимо убедить Драко, чтобы он держался подальше от города, пока не убралась команда Паттерсона.
Его мысли вернулись к Джорджу. Тот остановился в том же отеле, что и он сам, но где девушка?
Шанаги направился к железнодорожной станции. Здание вокзала состояло из трех соединенных между собой помещений. В зале ожидания стояли четыре скамейки, затем шла касса (кассир также исполнял обязанности телеграфиста и приемщика грузов) и склад, где держали грузы до отправки или до востребования. По одну сторону вокзала располагалась грубо сколоченная дощатая платформа футов шестидесяти длиной, уже потемневшая от дождей и непогоды.
Шанаги вошел в здание и подошел к кассе. Кассир обернулся. На нем были черный жилет, белая рубашка с зажимами для рукавов и зеленый солнечный козырек.
— Чем могу помочь? — спросил он, потом заметил нагрудный знак в виде звезды. — А-а, вы новый шериф. Что с Драко?
— С тех пор, как мне вручили звезду, я его не видел. Как только он появится, сообщу ему, что он больше не шериф.
Кассир подошел к окошку и поставил локти на стойку.
— Я вам не завидую. Он подлый мужик, да и ребята его не лучше.
— Мне довелось с ним встретиться, и с одним из сыновей тоже.
— Надо же, только получили работу, а тут должен прибыть Паттерсон. Нет, я вам не завидую. Сов-сем!
— На вашей линии работает железнодорожная охрана?
— Не-а. Зачем? У нас ни разу еще ничего не пропадало.
— Если приходит ценный груз, как вы с ним обращаетесь?
Кассир пожал плечами:
— Как и с остальными грузами. Его выгружают и ставят на склад, откуда и забирают. Наверное, если поступит очень ценный груз, я буду при оружии, и адресат заберет его тотчас же.
— Так у вас есть оружие?
— Есть. — Кассир усмехнулся. — Честно говоря, я ни разу в жизни еще не стрелял.
— Тогда оставьте его дома, — посоветовал Шанаги. — Вы можете подстрелить не того, кого нужно.
Том вышел на платформу и посмотрел на исчезающие в далеком мареве рельсы. Он сомневался, что кассир знал об ожидающемся прибытии денег, а спрашивать его об этом означало пустить по городу слухи.
Когда привезут деньги, надо поставить охрану.
Но тут же ему в голову пришла другая мысль: а что, если бандиты решат остановить поезд до того, как он прибудет в город? По всей видимости, деньги повезут в почтовом вагоне под охраной только одного человека.
Шанаги догадался, что Риг Барретт тоже опасался возможного ограбления. Когда все жители города будут заняты приготовлением к стычке с Паттерсоном, бандиты спокойно похитят деньги, предназначенные для оплаты скота и расчетов с ковбоями.
Барретту могли даже подсказать о плане нападения.
Сколько человек в банде? Каковы их роли? «Спланируй все сам, — сказал себе Шанаги, — и подумай, как поступил бы ты, если бы решил украсть золото. Кому как не тебе знать методы работы преступников?»
Чем меньше участников ограбления, тем больше доля каждого и выше шанс спокойно удрать. Что, если тот «железнодорожный охранник» — один из бандитов? Участвует ли в этом девушка? И Джордж?
Том направился к кузнице и сразу же увидел Драко, стоявшего возле лошади. На груди у него висел значок шерифа.
Глава 8
Шанаги подошел и встал напротив. Драко, хотя и улыбался, но держался настороже.
— Носишь значок шерифа? Какого черта его нацепил?
Начиная с того момента, как сошел с парохода в Нью-Йорке, Тому часто приходилось улаживать такие дела.
— Меня назначили городским шерифом, — сообщил он. — Одного шерифа для города достаточно. Сдайте мне свой значок, Драко.
— Думаешь, я тебе так просто его отдам?
— Власть шерифа вручается голосованием членов городского совета. Они выбрали меня. Сдайте значок.
— Ну, ладно. — Драко поднял руку, чтобы отстегнуть значок, и в тот же момент Шанаги понял, что тот сделает, потому что на его месте поступил бы точно так же.
Драко отстегнул значок, переложил его в левую руку и кинул:
— На! Лови!
Шанаги, не обращая внимания на летящую железку, выхватил револьвер и оказался на секунду быстрее. Драко бросил значок, опустил руку к револьверу, но на него уже глядел черный зрачок оружия Шанаги.
Рука бывшего шерифа застыла, сжимая рукоятку. Он явно не ожидал такого поворота. Большой палец Тома оттянул курок, и медленно, осторожно Драко отпустил рукоятку револьвера и взялся за луку седла.
— Думаешь, обманул? Посмотрим, какой ты хитрый, когда сюда явится Винс Паттерсон.
— Он едет за тобой, а не за мной. И знает, где тебя найти.
— Может, и так.
— Что касается тебя и твоих ребят… Приезжайте в город в любое время, но только без оружия.
— Ты сошел с ума?
— Именно. Можете оставлять оружие в салуне, но, если появитесь с ним на улице, я посажу вас в тюрьму.
— В какую тюрьму? У тебя нет никакой тюрьмы!
— Моей тюрьмой будет вон та коновязь. Я привяжу вас к ней, и вы будете там сидеть в дождь и холод, пока не уплатите штраф.
Драко некоторое время удивленно смотрел на Шанаги, потом резко развернул коня и отправился вон из города.
Том поднял из пыли нагрудный значок шерифа и положил его в карман. Оглянувшись, увидел, что за ним наблюдают Холмструм и Карпентер. Гринвуд стоял в дверях своего салуна. Шанаги не обратил внимания на остальных и подошел к Карпентеру.
— Я буду занят несколько дней. Потом помогу вам.
— Мое предложение остается в силе. Ты можешь купить часть моего дела.
— Может быть… позже.
Шанаги поднялся в свою комнату, проверил ружье и зарядил его дробью.
Сидя на кровати, он обдумал план действий. Первым делом надо узнать, как далеко от города находится Паттерсон. На перегоне, конечно, но где именно и как быстро он движется?
Как он позволил втянуть себя в эту авантюру? Совсем недавно ждал поезда на Нью-Йорк, готовился к мести, и на тебе! Шериф в городишке, на который свалились все мыслимые неприятности. Стало быть, они теперь и его неприятности. Однако прежде всего он купит себе кое-что из одежды. Вся его одежда — на нем. Надо взять несколько рубашек, новый костюм и пару брюк, которые здесь носят. Ну еще шляпу…
Расстаться со своей городской узкополой Шляпой? Никогда!
Шанаги не сомневался: Драко будет мстить. Он не из тех, кто отступает так просто, да и сыновья его поддержат. От них следует ждать пакостей, и скоро.
Но больше всего его беспокоило, каким образом неизвестные преступники собираются похитить деньги. Барретта, судя по всему, это тоже волновало. Как бандиты намерены провернуть ограбление, и сколько человек в нем участвует?
Кто-то сказал: «Мошенника может поймать только другой мошенник». Но он не мошенник, хотя знал их достаточно много и имел представление о том, как они действуют.
Ему не хотелось верить, что та модно одетая молодая женщина — член шайки, но зачем же тогда она встречалась с Джорджем? И кто она, в конце концов?
Том дошел по улице до магазина Холмструма. Там стоял один покупатель, но хозяин сам вышел обслужить нового шерифа.
— Вы взялись за тяжелую работу, но мы вам поможем по мере сил.
— Спасибо. Мне нужно кое-что из одежды. Когда я отправился на Запад, почти ничего с собой не взял.
— Оплачивать будете в кредит?
Шанаги улыбнулся:
— Наличными. Я всегда плачу наличными, мистер Холмструм. Не люблю долгов.
К счастью, в магазине нашлось несколько рубашек.
— Большинство женщин сами шьют рубашки своим мужьям, — объяснил Холмструм. — У меня рубашки покупает только Пендлтон и еще несколько человек.
Шанаги приобрел рубашки, две пары брюк, толстый кожаный пояс и сапоги. Подумав, взял сто патронов для револьвера сорок четвертого калибра, винчестер и пятьдесят патронов для ружья.
— Готовитесь к войне? — полюбопытствовал торговец.
— Нет. Но лучше быть наготове.
— Риг Барретт, должно быть, уверен, что вы справитесь с работой. Правда, я никогда не слышал, чтобы он посылал кого-нибудь вместо себя.
— Риг держал свои дела при себе, — ответил Шанаги. — Я последую его примеру.
Шанаги на миг подумал о своем прошлом. Он участвовал в драках, поножовщинах и перестрелках. Не проходило и недели, чтобы он с кем-нибудь не подрался.
— Патроны — только предосторожность, — успокоил Том. — Не думаю, что случится что-то серьезное.
Отнеся покупки в отель, Шанаги спустился в ресторан поужинать.
Джорджа он не увидел, но за одним из столиков сидела та самая молодая женщина. Она взглянула на него, сразу заметила звезду шерифа и некоторое время не отрываясь смотрела на нее. Потом их взгляды встретились. Шанаги показалось, что он прочел в ее глазах то ли гнев, то ли нетерпение.
— Как поживаете, мэм? — Он снял шляпу. — Добро пожаловать в наш добрый город.
Она холодно посмотрела на него и отвернулась. Неожиданно сзади слева раздался другой голос, и Том быстро обернулся. За столиком в углу сидела другая девушка — моложе и симпатичнее.
— Вы ведь сами приезжий, не так ли, шериф?
— Так, не успел и глазом моргнуть, как меня захомутали. Но в этом городе все жители живут лишь чуть-чуть дольше меня.
Девушка протянула ему руку.
— Меня зовут Джейн Пендлтон, хочу поблагодарить вас.
— Подождите, пока я что-нибудь сделаю.
— Вы спасли от веревки Джоша Лунди, а он мой очень хороший друг.
— Вы об этом! Пришлось по необходимости, — сказал Том. — Они собирались и меня повесить за компанию только потому, что я оказался поблизости. У меня достаточно длинная шея, чтобы ее еще растягивать веревкой.
— Все равно спасибо.
— Разрешите к вам присоединиться?
— Прошу.
Шанаги уселся так, чтобы видеть другую женщину. Она выглядела раздраженной, что ему почему-то понравилось, хотя он редко злорадствовал. Том положил шляпу на свободный стул и заказал ужин. Разнообразием меню не отличалось, но он привык к простой пище и всегда ел много и с удовольствием.
— Рад, что вы вернули свою лошадь, — обратился он к Джейн. — Неприятно, что в округе поселились конокрады. Никогда не мог понять, почему человек — мужчина или женщина — ворует. Как правило, вор не получает столько, сколько теряет. Возьмем, к примеру, женщину. Предположим, она воровка и попала в тюрьму. Не говоря о том, что ее заставляют выполнять тяжелую и грязную работу, там ужасные условия существования. Так проходят годы. А вышла на волю — она не только постарела, но и потеряла свою привлекательность.
Молодая женщина, сидевшая в другой стороне зала, посмотрела на него, и их взгляды опять встретились. Том улыбнулся, а она зло поджала губы.
— Ворам и мошенникам постоянно приходится обращаться с себе подобными, что само по себе очень неприятно, — добавил Шанаги. — На месте здешних воров я бы умчался из города с первым же поездом.
Джейн удивленно посмотрела на него, ее глаза метнулись в сторону элегантной особы, и она сменила тему:
— Вы долго собираетесь пробыть с нами, мистер Шанаги?
— Думаю, долго, — ответил Том, — хотя некоторые надеются на обратное.
Молодая женщина холодно взглянула на него и бросила:
— Разве у людей вашей профессии не самая короткая продолжительность жизни?
— Короткая. Но пока я жив, продолжительность жизни тех, кто нарушает закон, будет еще короче. — Шанаги отвернулся от нее и завел с Джейн Пендлтон разговор о лошадях, ее ранчо, о Джоше Лунди. — Вы знаете мистера Паттерсона? — вдруг спросил Том, вспомнив, что ее отец когда-то покупал у того скот.
— О, конечно! Дядя Винс прекрасный человек! Наверное, он может быть и сердитым, и суровым, но я его никогда таким не видела. Приезжая в город, останавливается у нас. Рассказывает такие замечательные истории! Он подарил мне мою первую лошадь.
— Ту, что украли?
— Да, ту самую. Я рада, что Джош вернул ее до приезда дяди Винса. Узнав о происшествии, он пришел бы в ярость.
— По-моему, он уже имеет зуб на Хэнка Драко?
— Да. — Джейн серьезно посмотрела на него. — Мистер Шанаги, вам нельзя допустить, чтобы случилось что-нибудь плохое. Отец говорит, что дядя Винс может сжечь город, потому что все горожане ответственны за смерть его брата.
— Он не сожжет его, — успокоил ее Том. — Все будет хорошо.
Молодая женщина тихо рассмеялась, и Шанаги почувствовал, что краснеет. Но прежде чём он успел ответить, Джейн прервала его:
— Мой отец здесь. Я уверена, что он будет рад с вами познакомиться, поблагодарить за Джоша.
В это время вошел Пендлтон и сел за их столик. После непродолжительного разговора Шанаги спросил как бы между прочим:
— Мистер Пендлтон, вы знаете все. Не слышали ли о каких-либо необычных грузах, пришедших за последние два дня?
Продолжая говорить, Шанаги краем глаза следил за молодой женщиной. Он заметил, что при словах о грузе ее вилка застыла в воздухе на полпути к тарелке. Какой-то момент она сидела неподвижно, затем снова принялась за еду.
— Каких грузах?
— Точно не скажу, но думаю, что груз ценный. И получатель наверняка не очень известен в этих краях.
— Нет, не слышал. Но я редко бываю в городе. Что вы имели в виду?
Шанаги завел разговор о грузах только ради того, чтобы понаблюдать за реакцией незнакомки. В чем же все-таки дело? Почему было так важно ссадить его с поезда?
Или… в вагонах кто-то прятался? И им не хотелось, чтобы даже бродяга заметил их?
Альфред Пендлтон говорил с выраженным британским акцентом. Хотя ирландцы не испытывали особой любви к англичанам, акцент звучал настолько по-домашнему, что Шанаги прислушивался к нему с удовольствием. Пендлтон спросил, откуда Том родом, и он ответил:
— Из Килларни.
— Приятное место, мы там однажды отдыхали.
— А теперь встретились в Канзасе, — улыбнулась Джейн.
— Тут нет ничего странного, — заметил ее отец. — На Запад ведут всего две железные дороги, и большинство приезжающих селятся рядом с одной либо с другой. Я постоянно встречаю знакомых из Англии или восточных штатов. Естественно, развитие пойдет быстрее вдоль железных дорог, перед поселками, возникающими возле станции, открываются лучшие перспективы. — Пендлтон взглянул на Тома. — Кажется, вы тоже встретили своих старых друзей, не так ли?
Старых друзей? Какие друзья Шанаги поедут на Запад? Ему говорили, что Эбен Чайлдерс умеет преследовать тех, кого ненавидит, его люди наверняка догадались, что он ускользнул на товарняке, следовавшем на Запад. В таком случае найти его — пара пустяков.
— Никаких старых друзей и, надеюсь, врагов тоже.
Несколько минут Пендлтон говорил о будущем Канзаса и о том пути, по которому идет страна, а затем добавил:
— Ваш выбор правильный, мистер Шанаги. Карпентер говорит, что вы отличный кузнец и хотите купить долю в его деле.
Вот опять! Каждый считал само собой разумеющимся, что он останется в этой пустыне навсегда. Тому вспоминались Джон Моррисси и Бауэри, хотя воспоминания его постепенно таяли под жарким канзасским солнцем и грузом новых забот. При мысли о работе он оглянулся. Пока они болтали, женщина исчезла.
— Она ушла несколько минут назад, — не без доли ехидства сообщила Джейн.
— Интересно, кто она и чем занимается?
— Дама очень привлекательна, не находите?
— Да, безусловно, определенно привлекательна, но я не о том.
— А вы не пробовали заглянуть в книгу регистрации в отеле? — спросил Пендлтон.
— Она не зарегистрирована.
— Не зарегистрирована? Тогда где?..
— Вот именно. Где она остановилась? Не разбила же лагерь в прерии. И почему-то никто не видит, как она приезжает и уезжает. Хотя один раз Карпентер засек, как она въезжала в город.
— Вам очень интересно, не так ли? — спросила Джейн игриво.
— Да, мэм. Когда городу грозит опасность, мой долг разузнать как можно больше. Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. — Шанаги отодвинул стул от столика. — Хотите что-нибудь передать Винсу Паттерсону? Я еду ему навстречу.
Пендлтон покачал головой:
— Если собираетесь уговорить его отказаться от мести — пустые хлопоты. Мы пытались. Он слишком упрям и твердолоб. Но для нас он хороший человек и не дурак.
— Я обязан попытаться.
— Передайте ему привет и скажите, что я его люблю, — сказала Джейн.
Это слово задело какую-то струну в душе Тома. Ему захотелось стать лучше.
— Мисс, если его не остановит ваша любовь, то его ничто не остановит.
Шанаги резко повернулся и вышел, удивляясь, почему его лицо вдруг залила краска смущения. Завтра утром он выедет навстречу Паттерсону. Но ему так хотелось остаться и никуда не ездить.
Когда за шерифом закрылась дверь, Пендлтон взглянул на дочь.
— Носишь значок шерифа? Какого черта его нацепил?
Начиная с того момента, как сошел с парохода в Нью-Йорке, Тому часто приходилось улаживать такие дела.
— Меня назначили городским шерифом, — сообщил он. — Одного шерифа для города достаточно. Сдайте мне свой значок, Драко.
— Думаешь, я тебе так просто его отдам?
— Власть шерифа вручается голосованием членов городского совета. Они выбрали меня. Сдайте значок.
— Ну, ладно. — Драко поднял руку, чтобы отстегнуть значок, и в тот же момент Шанаги понял, что тот сделает, потому что на его месте поступил бы точно так же.
Драко отстегнул значок, переложил его в левую руку и кинул:
— На! Лови!
Шанаги, не обращая внимания на летящую железку, выхватил револьвер и оказался на секунду быстрее. Драко бросил значок, опустил руку к револьверу, но на него уже глядел черный зрачок оружия Шанаги.
Рука бывшего шерифа застыла, сжимая рукоятку. Он явно не ожидал такого поворота. Большой палец Тома оттянул курок, и медленно, осторожно Драко отпустил рукоятку револьвера и взялся за луку седла.
— Думаешь, обманул? Посмотрим, какой ты хитрый, когда сюда явится Винс Паттерсон.
— Он едет за тобой, а не за мной. И знает, где тебя найти.
— Может, и так.
— Что касается тебя и твоих ребят… Приезжайте в город в любое время, но только без оружия.
— Ты сошел с ума?
— Именно. Можете оставлять оружие в салуне, но, если появитесь с ним на улице, я посажу вас в тюрьму.
— В какую тюрьму? У тебя нет никакой тюрьмы!
— Моей тюрьмой будет вон та коновязь. Я привяжу вас к ней, и вы будете там сидеть в дождь и холод, пока не уплатите штраф.
Драко некоторое время удивленно смотрел на Шанаги, потом резко развернул коня и отправился вон из города.
Том поднял из пыли нагрудный значок шерифа и положил его в карман. Оглянувшись, увидел, что за ним наблюдают Холмструм и Карпентер. Гринвуд стоял в дверях своего салуна. Шанаги не обратил внимания на остальных и подошел к Карпентеру.
— Я буду занят несколько дней. Потом помогу вам.
— Мое предложение остается в силе. Ты можешь купить часть моего дела.
— Может быть… позже.
Шанаги поднялся в свою комнату, проверил ружье и зарядил его дробью.
Сидя на кровати, он обдумал план действий. Первым делом надо узнать, как далеко от города находится Паттерсон. На перегоне, конечно, но где именно и как быстро он движется?
Как он позволил втянуть себя в эту авантюру? Совсем недавно ждал поезда на Нью-Йорк, готовился к мести, и на тебе! Шериф в городишке, на который свалились все мыслимые неприятности. Стало быть, они теперь и его неприятности. Однако прежде всего он купит себе кое-что из одежды. Вся его одежда — на нем. Надо взять несколько рубашек, новый костюм и пару брюк, которые здесь носят. Ну еще шляпу…
Расстаться со своей городской узкополой Шляпой? Никогда!
Шанаги не сомневался: Драко будет мстить. Он не из тех, кто отступает так просто, да и сыновья его поддержат. От них следует ждать пакостей, и скоро.
Но больше всего его беспокоило, каким образом неизвестные преступники собираются похитить деньги. Барретта, судя по всему, это тоже волновало. Как бандиты намерены провернуть ограбление, и сколько человек в нем участвует?
Кто-то сказал: «Мошенника может поймать только другой мошенник». Но он не мошенник, хотя знал их достаточно много и имел представление о том, как они действуют.
Ему не хотелось верить, что та модно одетая молодая женщина — член шайки, но зачем же тогда она встречалась с Джорджем? И кто она, в конце концов?
Том дошел по улице до магазина Холмструма. Там стоял один покупатель, но хозяин сам вышел обслужить нового шерифа.
— Вы взялись за тяжелую работу, но мы вам поможем по мере сил.
— Спасибо. Мне нужно кое-что из одежды. Когда я отправился на Запад, почти ничего с собой не взял.
— Оплачивать будете в кредит?
Шанаги улыбнулся:
— Наличными. Я всегда плачу наличными, мистер Холмструм. Не люблю долгов.
К счастью, в магазине нашлось несколько рубашек.
— Большинство женщин сами шьют рубашки своим мужьям, — объяснил Холмструм. — У меня рубашки покупает только Пендлтон и еще несколько человек.
Шанаги приобрел рубашки, две пары брюк, толстый кожаный пояс и сапоги. Подумав, взял сто патронов для револьвера сорок четвертого калибра, винчестер и пятьдесят патронов для ружья.
— Готовитесь к войне? — полюбопытствовал торговец.
— Нет. Но лучше быть наготове.
— Риг Барретт, должно быть, уверен, что вы справитесь с работой. Правда, я никогда не слышал, чтобы он посылал кого-нибудь вместо себя.
— Риг держал свои дела при себе, — ответил Шанаги. — Я последую его примеру.
Шанаги на миг подумал о своем прошлом. Он участвовал в драках, поножовщинах и перестрелках. Не проходило и недели, чтобы он с кем-нибудь не подрался.
— Патроны — только предосторожность, — успокоил Том. — Не думаю, что случится что-то серьезное.
Отнеся покупки в отель, Шанаги спустился в ресторан поужинать.
Джорджа он не увидел, но за одним из столиков сидела та самая молодая женщина. Она взглянула на него, сразу заметила звезду шерифа и некоторое время не отрываясь смотрела на нее. Потом их взгляды встретились. Шанаги показалось, что он прочел в ее глазах то ли гнев, то ли нетерпение.
— Как поживаете, мэм? — Он снял шляпу. — Добро пожаловать в наш добрый город.
Она холодно посмотрела на него и отвернулась. Неожиданно сзади слева раздался другой голос, и Том быстро обернулся. За столиком в углу сидела другая девушка — моложе и симпатичнее.
— Вы ведь сами приезжий, не так ли, шериф?
— Так, не успел и глазом моргнуть, как меня захомутали. Но в этом городе все жители живут лишь чуть-чуть дольше меня.
Девушка протянула ему руку.
— Меня зовут Джейн Пендлтон, хочу поблагодарить вас.
— Подождите, пока я что-нибудь сделаю.
— Вы спасли от веревки Джоша Лунди, а он мой очень хороший друг.
— Вы об этом! Пришлось по необходимости, — сказал Том. — Они собирались и меня повесить за компанию только потому, что я оказался поблизости. У меня достаточно длинная шея, чтобы ее еще растягивать веревкой.
— Все равно спасибо.
— Разрешите к вам присоединиться?
— Прошу.
Шанаги уселся так, чтобы видеть другую женщину. Она выглядела раздраженной, что ему почему-то понравилось, хотя он редко злорадствовал. Том положил шляпу на свободный стул и заказал ужин. Разнообразием меню не отличалось, но он привык к простой пище и всегда ел много и с удовольствием.
— Рад, что вы вернули свою лошадь, — обратился он к Джейн. — Неприятно, что в округе поселились конокрады. Никогда не мог понять, почему человек — мужчина или женщина — ворует. Как правило, вор не получает столько, сколько теряет. Возьмем, к примеру, женщину. Предположим, она воровка и попала в тюрьму. Не говоря о том, что ее заставляют выполнять тяжелую и грязную работу, там ужасные условия существования. Так проходят годы. А вышла на волю — она не только постарела, но и потеряла свою привлекательность.
Молодая женщина, сидевшая в другой стороне зала, посмотрела на него, и их взгляды опять встретились. Том улыбнулся, а она зло поджала губы.
— Ворам и мошенникам постоянно приходится обращаться с себе подобными, что само по себе очень неприятно, — добавил Шанаги. — На месте здешних воров я бы умчался из города с первым же поездом.
Джейн удивленно посмотрела на него, ее глаза метнулись в сторону элегантной особы, и она сменила тему:
— Вы долго собираетесь пробыть с нами, мистер Шанаги?
— Думаю, долго, — ответил Том, — хотя некоторые надеются на обратное.
Молодая женщина холодно взглянула на него и бросила:
— Разве у людей вашей профессии не самая короткая продолжительность жизни?
— Короткая. Но пока я жив, продолжительность жизни тех, кто нарушает закон, будет еще короче. — Шанаги отвернулся от нее и завел с Джейн Пендлтон разговор о лошадях, ее ранчо, о Джоше Лунди. — Вы знаете мистера Паттерсона? — вдруг спросил Том, вспомнив, что ее отец когда-то покупал у того скот.
— О, конечно! Дядя Винс прекрасный человек! Наверное, он может быть и сердитым, и суровым, но я его никогда таким не видела. Приезжая в город, останавливается у нас. Рассказывает такие замечательные истории! Он подарил мне мою первую лошадь.
— Ту, что украли?
— Да, ту самую. Я рада, что Джош вернул ее до приезда дяди Винса. Узнав о происшествии, он пришел бы в ярость.
— По-моему, он уже имеет зуб на Хэнка Драко?
— Да. — Джейн серьезно посмотрела на него. — Мистер Шанаги, вам нельзя допустить, чтобы случилось что-нибудь плохое. Отец говорит, что дядя Винс может сжечь город, потому что все горожане ответственны за смерть его брата.
— Он не сожжет его, — успокоил ее Том. — Все будет хорошо.
Молодая женщина тихо рассмеялась, и Шанаги почувствовал, что краснеет. Но прежде чём он успел ответить, Джейн прервала его:
— Мой отец здесь. Я уверена, что он будет рад с вами познакомиться, поблагодарить за Джоша.
В это время вошел Пендлтон и сел за их столик. После непродолжительного разговора Шанаги спросил как бы между прочим:
— Мистер Пендлтон, вы знаете все. Не слышали ли о каких-либо необычных грузах, пришедших за последние два дня?
Продолжая говорить, Шанаги краем глаза следил за молодой женщиной. Он заметил, что при словах о грузе ее вилка застыла в воздухе на полпути к тарелке. Какой-то момент она сидела неподвижно, затем снова принялась за еду.
— Каких грузах?
— Точно не скажу, но думаю, что груз ценный. И получатель наверняка не очень известен в этих краях.
— Нет, не слышал. Но я редко бываю в городе. Что вы имели в виду?
Шанаги завел разговор о грузах только ради того, чтобы понаблюдать за реакцией незнакомки. В чем же все-таки дело? Почему было так важно ссадить его с поезда?
Или… в вагонах кто-то прятался? И им не хотелось, чтобы даже бродяга заметил их?
Альфред Пендлтон говорил с выраженным британским акцентом. Хотя ирландцы не испытывали особой любви к англичанам, акцент звучал настолько по-домашнему, что Шанаги прислушивался к нему с удовольствием. Пендлтон спросил, откуда Том родом, и он ответил:
— Из Килларни.
— Приятное место, мы там однажды отдыхали.
— А теперь встретились в Канзасе, — улыбнулась Джейн.
— Тут нет ничего странного, — заметил ее отец. — На Запад ведут всего две железные дороги, и большинство приезжающих селятся рядом с одной либо с другой. Я постоянно встречаю знакомых из Англии или восточных штатов. Естественно, развитие пойдет быстрее вдоль железных дорог, перед поселками, возникающими возле станции, открываются лучшие перспективы. — Пендлтон взглянул на Тома. — Кажется, вы тоже встретили своих старых друзей, не так ли?
Старых друзей? Какие друзья Шанаги поедут на Запад? Ему говорили, что Эбен Чайлдерс умеет преследовать тех, кого ненавидит, его люди наверняка догадались, что он ускользнул на товарняке, следовавшем на Запад. В таком случае найти его — пара пустяков.
— Никаких старых друзей и, надеюсь, врагов тоже.
Несколько минут Пендлтон говорил о будущем Канзаса и о том пути, по которому идет страна, а затем добавил:
— Ваш выбор правильный, мистер Шанаги. Карпентер говорит, что вы отличный кузнец и хотите купить долю в его деле.
Вот опять! Каждый считал само собой разумеющимся, что он останется в этой пустыне навсегда. Тому вспоминались Джон Моррисси и Бауэри, хотя воспоминания его постепенно таяли под жарким канзасским солнцем и грузом новых забот. При мысли о работе он оглянулся. Пока они болтали, женщина исчезла.
— Она ушла несколько минут назад, — не без доли ехидства сообщила Джейн.
— Интересно, кто она и чем занимается?
— Дама очень привлекательна, не находите?
— Да, безусловно, определенно привлекательна, но я не о том.
— А вы не пробовали заглянуть в книгу регистрации в отеле? — спросил Пендлтон.
— Она не зарегистрирована.
— Не зарегистрирована? Тогда где?..
— Вот именно. Где она остановилась? Не разбила же лагерь в прерии. И почему-то никто не видит, как она приезжает и уезжает. Хотя один раз Карпентер засек, как она въезжала в город.
— Вам очень интересно, не так ли? — спросила Джейн игриво.
— Да, мэм. Когда городу грозит опасность, мой долг разузнать как можно больше. Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. — Шанаги отодвинул стул от столика. — Хотите что-нибудь передать Винсу Паттерсону? Я еду ему навстречу.
Пендлтон покачал головой:
— Если собираетесь уговорить его отказаться от мести — пустые хлопоты. Мы пытались. Он слишком упрям и твердолоб. Но для нас он хороший человек и не дурак.
— Я обязан попытаться.
— Передайте ему привет и скажите, что я его люблю, — сказала Джейн.
Это слово задело какую-то струну в душе Тома. Ему захотелось стать лучше.
— Мисс, если его не остановит ваша любовь, то его ничто не остановит.
Шанаги резко повернулся и вышел, удивляясь, почему его лицо вдруг залила краска смущения. Завтра утром он выедет навстречу Паттерсону. Но ему так хотелось остаться и никуда не ездить.
Когда за шерифом закрылась дверь, Пендлтон взглянул на дочь.