Страница:
Н.Д. Арутюнова определяет пропозицию как семантическую структуру, объединяющую денотативные и сигнификативные значения, из которых последнему принадлежит центральная позиция (см.: Арутюнова, 1976). То есть пропозицией является объективная семантическая константа (диктум в определении Ш. Балли, или образ, представление у Р. Декарта, или интенсионал в современной логике). Предложение в его «докоммуникативном состоянии» и есть объективное, незыблемое образование. Предложение-пропозиция надситуативно, существует в мозгу и лишь в ситуации общения обретает другую свою часть: субъективную, идущую непосредственно от говорящего и ситуации общения (модус).
Как отмечает Ю.В. Фоменко, предложение – это лингвистическая единица на уровне языка, а высказывание – лингвистическая единица на уровне речи. Предложение так относится к высказыванию, как язык – к речи, общее – к частному, абстрактное – к конкретному, возможное – к действительности, инвариант – к варианту (Фоменко, 1990, с. 71).
Термин предложение часто используется как синоним терминов модель, структурная схема, формула минимального речевого общения. Когда говорят о реализации этой формулы, схемы, модели в речи, используют термин высказывание. Очевидно, что предложение и высказывание связаны столь же тесно, как язык и речь, это в известном смысле разные стороны одного и того же явления.
С методологической точки зрения различение предложения и высказывания является оправданным, поскольку дает представление о том, в каком аспекте изучается один и тот же объект.
Однако высказывание по своему объему может быть не равно предложению. М.М. Бахтин определяет границы высказывания сменой речевого субъекта и предметно-смысловой исчерпанностью (Бахтин, 1979, с. 249–256). Такое понимание границ высказывания отвечает его природе: высказывание всегда имеет предмет – тему, которая может быть представлена говорящим как в простом, так и в развернутом виде. Иначе говоря, высказывание может быть по объему равновеликим предложению (простому или сложному), а может включать два и более предложений (по М.М. Бахтину, от реплики бытового диалога до романа). То есть в широком смысле высказывание – это всякий текст, имеющий синтаксическую самостоятельность и смысловую законченность.
Границы высказываний об интеллекте человека мы определяем в первую очередь тематической исчерпанностью. Например, тема интеллекта может развиваться как в высказывании-предложении, так и в сложном синтаксическом целом (в понимании Н.С. Поспелова) или тексте. Высказывания об интеллекте рассматриваются нами в широком – дискурсивном – аспекте (дискурс трактуется как связный текст в совокупности с экстралингвистическими: прагматическими, социокультурными, психологическими и др. факторами). Такое широкое понимание высказывания позволит выявить все составляющие языкового образа homo sapiens, отраженные в речевых произведениях.
Поскольку объектом исследования является языковая единица, реализованная на уровне речи, особое внимание уделяется коммуникативным категориям, которые оказывают влияние на её семантику.
Надо сказать, что набор коммуникативных категорий высказывания представлен в лингвистической литературе перечнями, включающими различное количество составляющих, Например, А.Ф. Лосев называет одну коммуникативную категорию – предицирование; И.П. Распопов – три: модальность, целевое назначение, коммуникативная перспектива; В.Г. Гак говорит о восьми необходимых для достижения цели общения категориях: это лицо, время, вид, модальность, утверждение\отрицание, коммуникативная целеустановка, информативная установка (актуальное членение), эмотивность (эмоциональный аспект высказывания); в прагматических концепциях речь идет о трех основных категориях: автор, речевые намерения автора, адресат (см.: Одинцова, 1992, с. 26–30). В то же время не все коммуникативные категории оказываются одинаково значимыми для конкретного типа высказываний. Исследователь имеет возможность выделить из этих перечней те составляющие, рассмотрение которых поможет, с его точки зрения, наиболее эффективно решить задачу исследования.
Возвращаясь к мысли о том, что отличительной особенностью высказывания является коммуникативность, необходимо заметить, что коммуникативный аспект высказывания, несмотря на свое первенство, не поглощает номинативного (некоммуникативного) аспекта, который также должен быть принят во внимание, поскольку он тесно связан с коммуникативным.
Вопрос о номинативной функции высказывания остается для исследователей предметом споров: проблема заключается в том, является ли предложение-высказывание единицей языка и языковым знаком.
Известна точка зрения Э. Бенвениста, согласно которой предложение содержит знаки, но само знаком не является, так как не обладает виртуальным значением, не может быть потенциальным членом единицы более высокого уровня; в отличие от других языковых элементов-единиц (фонемы, морфемы, лексемы), предложения не могут быть пересчитаны: их число бесконечно (Бенвенист, 1965).
В.Г. Гак, полемизируя с Э. Бенвенистом, приводит аргументы в пользу знаковой природы высказывания, отмечая, что высказывание, как всякий языковой знак, есть чувственно воспринимаемый элемент, представляющий другой элемент в коммуникации и познавательной деятельности человека (см.: Резников, 1964). Высказывание в процессе коммуникации репрезентирует определенный внешний элемент – отрезок ситуации. Ситуацию В.Г. Гак определяет как «совокупность элементов, присутствующих в сознании говорящего в объективной действительности, в момент «сказывания» и обусловливающих в определенной мере отбор языковых элементов при формировании самого высказывания» (Гак, 1973, с. 358). Разным ситуациям соответствуют разные высказывания (в этом усматривается различительная функция высказывания). Высказывание, подобно всякому знаку, обобщает, поскольку указывает не на все элементы и детали ситуации, а только на некоторые, служащие опорой для наименования и понимания. Обобщающее свойство высказывания проявляется, по мнению В.Г. Гака, и в его относительной устойчивости. В однотипных и сходных ситуациях говорящие используют однотипные и сходные высказывания (высказывания порой превращаются в стереотипные формулы, близкие к фразеологизмам, например, приветствие, обращение и т. п.) (Гак, 1973, с 352–353).
Утверждая, что предложение-высказывание находится за пределами системы знаков, Э. Бенвенист имеет в виду внешнюю системность, то есть отражение системных отношений, присущих референтам определенной предметной области, обозначаемой данной совокупностью знаков. В.Г. Гак же говорит о том, что высказыванию свойственна внутренняя формальная системность (знаки состоят из особого набора единиц низшего уровня, между которыми отмечаются синтагматические и парадигматические отношения), дающая возможность конструировать новые знаки, что важно для знаков нефиксированных предметных областей (Гак, 1973, с. 353).
Высказывание, как и всякий другой знак, имеет значение (отношение к референту) и смысл (способ представления референта в знаке). Отличием же высказывания от элементарных языковых знаков является то, что его референтом выступает не понятие (как у слова), а ситуация. Показателем соотнесенности высказывания с ситуацией является такое его отличительное свойство, как предикативность. Элементы ситуации отражаются и в таком свойственном высказыванию признаке, как модальность.
Итак, согласно номинативной концепции высказывания (Н.Д. Арутюнова, В.Г. Гак, Г.В. Колшанский, Е.С. Кубрякова, О.И. Москальская, Ю.С. Степанов и др.), оно рассматривается как номинация особого рода, денотатом которой является не предмет, а целая ситуация, факт (см.: Москальская, 1974, с. 9). В то же время надо отметить, что «понятие ситуации используется разными авторами в разных значениях: оно относится то к миру, то к языку (его семантике), то к способу мышления о мире, то есть помещается в вершине любого угла рокового семантического треугольника» (Арутюнова, 1976, с. 7).
Денотативная, или референтная, концепция значения предложения-высказывания, имеющая целью определение отношений между высказыванием и обозначаемой им экстралингвистической ситуацией, получила широкое распространение среди лингвистов. Ученые замечают, что референция в высказывании поэлементна. Если соотнести высказывание с морфемой, синтаксемой, лексемой, то можно говорить о коммуникативной самостоятельности последних и видеть в высказывании зависимость от этих составляющих его знаков. В связи с этим высказывания определяются как сверхзнаки, сложные знаки или знаковые выражения. На наш взгляд, такая знаковая сложность хорошо описана Э. Бенвенистом, который интерпретирует соотношение (связь) между содержанием и формой высказывания как «вторичное означивание» («первичное означивание» дано в коде – словаре и грамматике языка, то есть до коммуникации). Назвав это означивание «семантическим способом» («первичное означивание» – «семиотический способ»), Э. Бенвенист отмечает: «…Мы имеем в виду специфический способ означивания, который порождается речью. Возникающие здесь проблемы связаны с ролью языка как производителя сообщений. Сообщение не сводится к простой последовательности единиц, которые допускали бы идентификацию каждая в отдельности; смысл не появляется в результате сложения знаков, а как раз наоборот, смысл («речевое намерение») реализуется как целое и разделяется на отдельные «знаки», какими являются слова. Кроме того, семантическое означивание основано на всех референтных связях, в то время как означивание семиотическое в принципе свободно и независимо от всякой референции. Семантический аспект принадлежит сфере высказывания и миру речи» (Бенвенист, 1974, с. 88).
Очевидно, что семантика слов вне контекстного окружения и семантика слов в структуре высказывания не одинаковы: в высказывании слова не остаются семантически неизменными, они приобретают новые смыслы, которыми вне контекста обладают лишь потенциально. «В составе речевой единицы – высказывания – слово получает свой смысл, который в ту или иную сторону отличается от «типового» (словарного, языкового) значения данной единицы» (Норман, 1994, с. 33). Более того, в высказывании обозначаемый предмет (денотат) может обретать понятийное содержание, прямо противоположное тому, которое ему свойственно на уровне слова (на первом уровне означивания, по Э. Бенвенисту).
Денотативная природа высказывания оказывается подчиненной коммуникативной (на нее влияют интенции говорящего, социально-психологические характеристики коммуникантов, способ выражения мысли говорящим и т. д.). Значения, приобретаемые словом в высказывании, – качественно иной семантический уровень, всякий раз новый, если учесть, что элементы ситуации постоянно варьируются (меняется образ говорящего, образ адресата, обстановка общения). Все это дает основание считать высказывание не знаком, а сочетанием (комбинацией) знаков: «То, что не закреплено в языке и всякий раз заново организуется, является не знаком, а комбинацией знаков» (Фоменко, 1990, с. 33). Слова-знаки (номинативные знаки) хранятся в языке и являются строительным материалом для высказываний – знаковых выражений, то есть коммуникативных образований, проявляющихся в речи.
Высказывание на уровне речи (на уровне языка этот же объект мы называем предложением) приобретает качественно иной смысл: значение высказывания соединяется с элементами лингвистического и экстралингвистического контекста (вербального, ситуативного, коммуникативного, языкового, параязыкового, контекста культуры, личностного), значимыми для данного высказывания (см.: Мыркин, 1994, с. 50–55).
Два уровня означивания, о которых говорит Э. Бенвенист, тесно связаны между собой и не могут быть противопоставлены друг другу. Думается, В.Г. Гак преувеличивает изменения, происходящие в слове при попадании в высказывание: «слово утрачивает свои контуры, оно превращается в часть фразы, трансформируется в новую единицу, с помощью которой высказывание описывает ситуацию (Гак, 1973, с. 335). Ключевые слова-знаки, организующие высказывание (в первую очередь, предикаты) «не теряют самостоятельности и исходного значения, так как поддаются обсуждению, толкованию, корректировке» (Мыркин, 1994, с. 49).
Иными словами, денотативный аспект высказывания не менее значим, чем коммуникативный, хотя и подчинен последнему. Высказывание, как знаковое выражение, соотносится с двумя ситуациями – денотативной и коммуникативной. Денотативная ситуация – это образ фрагмента действительности, который служит референтом для языкового выражения с препозитивным значением (Е.В. Падучева).
Для обозначения коммуникативной ситуации (ситуации общения) в современной лингвистике используются различные термины: внеязыковой контекст (Федорова, 1983, с. 97), совокупность реальных условий протекания коммуникации (Сусов, 1980, с. 20), речевая ситуация (Чувакин, 1987, с. 18), ситуативный контекст (Колшанский, 1980, с. 94). Несмотря на различия в терминологии, отчасти обусловленные разными подходами к определению ситуативных показателей высказывания, все ученые сходятся во мнении, что эти показатели оказывают непосредственное влияние на формирование смысловой структуры высказывания. Так, Г.В. Колшанский, включая в понятие «контекст» все факторы, сопутствующие вербальной коммуникации, «начиная от конкретной ситуации, в которой протекает общение, и кончая всей совокупностью культурных и социальных условий», отмечает, что они определяют весь комплекс коммуникативных актов (Колшанский, 1980, с. 38). А.А. Леонтьев сосредоточивается на психологическом аспекте коммуникации и определяет коммуникативную ситуацию через характер изменения психологической структуры речевого действия (Леонтьев, 1976, с. 58).
Некоторые ученые при определении ситуации общения делают акцент на системе взаимоотношений собеседников, отраженной в их сознании, и говорят о том, что «характер ситуации (место, время, тип, форма речи и т. п.) оказывает влияние на выбор и комбинирование языковых единиц (Костомаров, Митрофанова, 1982, с. 10).
В иных определениях подчеркивается связь объективных и субъективных факторов общения: «Ситуация представляет собой динамическую, ограниченную пределами акта общения систему взаимодействующих конкретных факторов объективного и субъективного плана, включая и самое речь, вовлекающих человека в языковую коммуникацию и определяющих его речевое поведение как в роли говорящего, так и в роли слушающего (Скалкин, 1983, с. 83).
Стремление охарактеризовать основные факторы ситуации, оказывающие непосредственное влияние на языковое поведение коммуникантов, привело ученых к выделению в ее структуре детерминантов языкового поведения (Никольский, 1973; Гак, 1973 а; Скалкин, 1983), стратегий и тактик речевого поведения (Винокур, 1993; Иссерс, 1999). С целью определения факторов, которые «добавляют» необходимый смысл высказыванию, многие ученые прибегают к термину конситуация, так как он «подсказывает связь языковых средств с релевантной для их семантизации ситуацией» (Кафкова, 1979, с. 240): «Конситуация – это такие элементы ситуации (реальные условия протекания коммуникации), которые, не получая языкового плана выражения, определяют использование тех или иных средств в конкретном речевом акте, и одновременно проявляют семантику высказывания, добавляют в него необходимые элементы смысла, делают понятным его «коммуникативное назначение» (Русская грамматика, 1980, с. 94).
За различиями в определении коммуникативной ситуации и в выделении наиболее значимых ситуативных показателей явно прослеживается признание того, что коммуникативная ситуация играет решающую роль в формировании смысла высказывания; она определяется комбинацией прагматических переменных и в первую очередь интенцией говорящего; в нее включаются лингвистические и экстралингвистические смыслы высказывания. При этом образ коммуникативной ситуации формируют значения тех языковых единиц и форм, которые несут информацию не о денотате коммуникативного акта и не об отношении говорящего к этому денотату, а о самом акте коммуникации, его целях, структуре, признаках, распределении ролей участников (М.В. Никитин). Безусловно, денотативная и коммуникативная ситуации соотнесены между собой, и характер этого соотношения может быть специально исследован (см.: Дьячкова, 2000).
Таким образом, высказывание мы определяем как знаковое выражение, составляющими которого являются знаки-слова, представляющие собой строительный материал для речевого образования и получающие в нем новые смысловые оттенки.
Высказывание соотносится с двумя ситуациями: денотативной и коммуникативной, каждая из которых участвует в формировании смысла. При этом приоритетную роль в семантике высказывания играет коммуникативная ситуация, являющая собой совокупность социально-психологических и социально-культурных условий, в которых протекает речевое взаимодействие. К этим условиям относятся: образ говорящего, цели говорящего (доминирующая и сопутствующие), образ адресата, отношения между участниками общения, которые определяются в первую очередь их социальной ролью. Важнейшими составляющими коммуникативной ситуации являются национально-культурный контекст, в котором протекает общение: знание законов языка и правил речевого поведения, стереотипы мышления, общие для коммуникантов критерии оценки явлений действительности, социально-культурные приоритеты, все то, что называется фоновыми знаниями.
Число высказываний как знаковых комбинаций бесконечно, а их объем неравнозначен: все зависит от говорящего, его своеобразного и неповторимого сознания, индивидуальных творческих возможностей, желаний и иных нелингвистических факторов. Но, несмотря на разнообразие видения мира и соответственно множественность речевых произведений, существуют стереотипы восприятия окружающей действительности, свойственные представителям определенного языкового коллектива, национально-культурной общности. Это дает исследователям возможность упорядочить множество знаковых выражений с точки зрения их структурной, семантико-синтаксической организации, а также использования с определенной целью общения (например, типологии высказываний на основе формально-синтаксических, семантических, коммуникативно-прагматических показателей: структурные схемы русских предложений Н.Ю. Шведовой – Русская грамматика, 1980; классификационные разряды русских предложений А.М. Ломова – Ломов, 1994; типология речевых жанров Т.В. Шмелевой – Шмелева, 1993; синтаксические концепты русского простого предложения, стоящие за структурными схемами этих предложений, – Волохина, Попова, 1999).
Признание высказывания знаковым выражением позволяет, на наш взгляд, применять семиотический подход к его изучению, принципом которого является анализ высказывания с учетом трех взаимосвязанных и взаимообусловленных измерений: синтаксического, семантического, прагматического (Моррис, 1983, с. 42–45). В семиотике синтактика определяется как соотношение между знаками, главным образом, в речевой цепи и вообще во временной последовательности; семантика в общем виде – как отношение между знаконосителем, предметом обозначения и понятием о предмете; прагматика – как отношение между знаками и тем, кто их использует (Степанов, 1990, с. 441). «Синтаксис изучает предложения, семантика изучает пропозиции. Прагматика занимается изучением речевых актов и тех контекстов, в которых они реализуются», – пишет Р.С. Столкнер (Столкнер, 1985, с. 423). А все вместе эти измерения призваны создавать всестороннюю, комплексную картину высказывания.
1.4. Оценка и способы ее выражения в языке
Как отмечает Ю.В. Фоменко, предложение – это лингвистическая единица на уровне языка, а высказывание – лингвистическая единица на уровне речи. Предложение так относится к высказыванию, как язык – к речи, общее – к частному, абстрактное – к конкретному, возможное – к действительности, инвариант – к варианту (Фоменко, 1990, с. 71).
Термин предложение часто используется как синоним терминов модель, структурная схема, формула минимального речевого общения. Когда говорят о реализации этой формулы, схемы, модели в речи, используют термин высказывание. Очевидно, что предложение и высказывание связаны столь же тесно, как язык и речь, это в известном смысле разные стороны одного и того же явления.
С методологической точки зрения различение предложения и высказывания является оправданным, поскольку дает представление о том, в каком аспекте изучается один и тот же объект.
Однако высказывание по своему объему может быть не равно предложению. М.М. Бахтин определяет границы высказывания сменой речевого субъекта и предметно-смысловой исчерпанностью (Бахтин, 1979, с. 249–256). Такое понимание границ высказывания отвечает его природе: высказывание всегда имеет предмет – тему, которая может быть представлена говорящим как в простом, так и в развернутом виде. Иначе говоря, высказывание может быть по объему равновеликим предложению (простому или сложному), а может включать два и более предложений (по М.М. Бахтину, от реплики бытового диалога до романа). То есть в широком смысле высказывание – это всякий текст, имеющий синтаксическую самостоятельность и смысловую законченность.
Границы высказываний об интеллекте человека мы определяем в первую очередь тематической исчерпанностью. Например, тема интеллекта может развиваться как в высказывании-предложении, так и в сложном синтаксическом целом (в понимании Н.С. Поспелова) или тексте. Высказывания об интеллекте рассматриваются нами в широком – дискурсивном – аспекте (дискурс трактуется как связный текст в совокупности с экстралингвистическими: прагматическими, социокультурными, психологическими и др. факторами). Такое широкое понимание высказывания позволит выявить все составляющие языкового образа homo sapiens, отраженные в речевых произведениях.
Поскольку объектом исследования является языковая единица, реализованная на уровне речи, особое внимание уделяется коммуникативным категориям, которые оказывают влияние на её семантику.
Надо сказать, что набор коммуникативных категорий высказывания представлен в лингвистической литературе перечнями, включающими различное количество составляющих, Например, А.Ф. Лосев называет одну коммуникативную категорию – предицирование; И.П. Распопов – три: модальность, целевое назначение, коммуникативная перспектива; В.Г. Гак говорит о восьми необходимых для достижения цели общения категориях: это лицо, время, вид, модальность, утверждение\отрицание, коммуникативная целеустановка, информативная установка (актуальное членение), эмотивность (эмоциональный аспект высказывания); в прагматических концепциях речь идет о трех основных категориях: автор, речевые намерения автора, адресат (см.: Одинцова, 1992, с. 26–30). В то же время не все коммуникативные категории оказываются одинаково значимыми для конкретного типа высказываний. Исследователь имеет возможность выделить из этих перечней те составляющие, рассмотрение которых поможет, с его точки зрения, наиболее эффективно решить задачу исследования.
Возвращаясь к мысли о том, что отличительной особенностью высказывания является коммуникативность, необходимо заметить, что коммуникативный аспект высказывания, несмотря на свое первенство, не поглощает номинативного (некоммуникативного) аспекта, который также должен быть принят во внимание, поскольку он тесно связан с коммуникативным.
Вопрос о номинативной функции высказывания остается для исследователей предметом споров: проблема заключается в том, является ли предложение-высказывание единицей языка и языковым знаком.
Известна точка зрения Э. Бенвениста, согласно которой предложение содержит знаки, но само знаком не является, так как не обладает виртуальным значением, не может быть потенциальным членом единицы более высокого уровня; в отличие от других языковых элементов-единиц (фонемы, морфемы, лексемы), предложения не могут быть пересчитаны: их число бесконечно (Бенвенист, 1965).
В.Г. Гак, полемизируя с Э. Бенвенистом, приводит аргументы в пользу знаковой природы высказывания, отмечая, что высказывание, как всякий языковой знак, есть чувственно воспринимаемый элемент, представляющий другой элемент в коммуникации и познавательной деятельности человека (см.: Резников, 1964). Высказывание в процессе коммуникации репрезентирует определенный внешний элемент – отрезок ситуации. Ситуацию В.Г. Гак определяет как «совокупность элементов, присутствующих в сознании говорящего в объективной действительности, в момент «сказывания» и обусловливающих в определенной мере отбор языковых элементов при формировании самого высказывания» (Гак, 1973, с. 358). Разным ситуациям соответствуют разные высказывания (в этом усматривается различительная функция высказывания). Высказывание, подобно всякому знаку, обобщает, поскольку указывает не на все элементы и детали ситуации, а только на некоторые, служащие опорой для наименования и понимания. Обобщающее свойство высказывания проявляется, по мнению В.Г. Гака, и в его относительной устойчивости. В однотипных и сходных ситуациях говорящие используют однотипные и сходные высказывания (высказывания порой превращаются в стереотипные формулы, близкие к фразеологизмам, например, приветствие, обращение и т. п.) (Гак, 1973, с 352–353).
Утверждая, что предложение-высказывание находится за пределами системы знаков, Э. Бенвенист имеет в виду внешнюю системность, то есть отражение системных отношений, присущих референтам определенной предметной области, обозначаемой данной совокупностью знаков. В.Г. Гак же говорит о том, что высказыванию свойственна внутренняя формальная системность (знаки состоят из особого набора единиц низшего уровня, между которыми отмечаются синтагматические и парадигматические отношения), дающая возможность конструировать новые знаки, что важно для знаков нефиксированных предметных областей (Гак, 1973, с. 353).
Высказывание, как и всякий другой знак, имеет значение (отношение к референту) и смысл (способ представления референта в знаке). Отличием же высказывания от элементарных языковых знаков является то, что его референтом выступает не понятие (как у слова), а ситуация. Показателем соотнесенности высказывания с ситуацией является такое его отличительное свойство, как предикативность. Элементы ситуации отражаются и в таком свойственном высказыванию признаке, как модальность.
Итак, согласно номинативной концепции высказывания (Н.Д. Арутюнова, В.Г. Гак, Г.В. Колшанский, Е.С. Кубрякова, О.И. Москальская, Ю.С. Степанов и др.), оно рассматривается как номинация особого рода, денотатом которой является не предмет, а целая ситуация, факт (см.: Москальская, 1974, с. 9). В то же время надо отметить, что «понятие ситуации используется разными авторами в разных значениях: оно относится то к миру, то к языку (его семантике), то к способу мышления о мире, то есть помещается в вершине любого угла рокового семантического треугольника» (Арутюнова, 1976, с. 7).
Денотативная, или референтная, концепция значения предложения-высказывания, имеющая целью определение отношений между высказыванием и обозначаемой им экстралингвистической ситуацией, получила широкое распространение среди лингвистов. Ученые замечают, что референция в высказывании поэлементна. Если соотнести высказывание с морфемой, синтаксемой, лексемой, то можно говорить о коммуникативной самостоятельности последних и видеть в высказывании зависимость от этих составляющих его знаков. В связи с этим высказывания определяются как сверхзнаки, сложные знаки или знаковые выражения. На наш взгляд, такая знаковая сложность хорошо описана Э. Бенвенистом, который интерпретирует соотношение (связь) между содержанием и формой высказывания как «вторичное означивание» («первичное означивание» дано в коде – словаре и грамматике языка, то есть до коммуникации). Назвав это означивание «семантическим способом» («первичное означивание» – «семиотический способ»), Э. Бенвенист отмечает: «…Мы имеем в виду специфический способ означивания, который порождается речью. Возникающие здесь проблемы связаны с ролью языка как производителя сообщений. Сообщение не сводится к простой последовательности единиц, которые допускали бы идентификацию каждая в отдельности; смысл не появляется в результате сложения знаков, а как раз наоборот, смысл («речевое намерение») реализуется как целое и разделяется на отдельные «знаки», какими являются слова. Кроме того, семантическое означивание основано на всех референтных связях, в то время как означивание семиотическое в принципе свободно и независимо от всякой референции. Семантический аспект принадлежит сфере высказывания и миру речи» (Бенвенист, 1974, с. 88).
Очевидно, что семантика слов вне контекстного окружения и семантика слов в структуре высказывания не одинаковы: в высказывании слова не остаются семантически неизменными, они приобретают новые смыслы, которыми вне контекста обладают лишь потенциально. «В составе речевой единицы – высказывания – слово получает свой смысл, который в ту или иную сторону отличается от «типового» (словарного, языкового) значения данной единицы» (Норман, 1994, с. 33). Более того, в высказывании обозначаемый предмет (денотат) может обретать понятийное содержание, прямо противоположное тому, которое ему свойственно на уровне слова (на первом уровне означивания, по Э. Бенвенисту).
Денотативная природа высказывания оказывается подчиненной коммуникативной (на нее влияют интенции говорящего, социально-психологические характеристики коммуникантов, способ выражения мысли говорящим и т. д.). Значения, приобретаемые словом в высказывании, – качественно иной семантический уровень, всякий раз новый, если учесть, что элементы ситуации постоянно варьируются (меняется образ говорящего, образ адресата, обстановка общения). Все это дает основание считать высказывание не знаком, а сочетанием (комбинацией) знаков: «То, что не закреплено в языке и всякий раз заново организуется, является не знаком, а комбинацией знаков» (Фоменко, 1990, с. 33). Слова-знаки (номинативные знаки) хранятся в языке и являются строительным материалом для высказываний – знаковых выражений, то есть коммуникативных образований, проявляющихся в речи.
Высказывание на уровне речи (на уровне языка этот же объект мы называем предложением) приобретает качественно иной смысл: значение высказывания соединяется с элементами лингвистического и экстралингвистического контекста (вербального, ситуативного, коммуникативного, языкового, параязыкового, контекста культуры, личностного), значимыми для данного высказывания (см.: Мыркин, 1994, с. 50–55).
Два уровня означивания, о которых говорит Э. Бенвенист, тесно связаны между собой и не могут быть противопоставлены друг другу. Думается, В.Г. Гак преувеличивает изменения, происходящие в слове при попадании в высказывание: «слово утрачивает свои контуры, оно превращается в часть фразы, трансформируется в новую единицу, с помощью которой высказывание описывает ситуацию (Гак, 1973, с. 335). Ключевые слова-знаки, организующие высказывание (в первую очередь, предикаты) «не теряют самостоятельности и исходного значения, так как поддаются обсуждению, толкованию, корректировке» (Мыркин, 1994, с. 49).
Иными словами, денотативный аспект высказывания не менее значим, чем коммуникативный, хотя и подчинен последнему. Высказывание, как знаковое выражение, соотносится с двумя ситуациями – денотативной и коммуникативной. Денотативная ситуация – это образ фрагмента действительности, который служит референтом для языкового выражения с препозитивным значением (Е.В. Падучева).
Для обозначения коммуникативной ситуации (ситуации общения) в современной лингвистике используются различные термины: внеязыковой контекст (Федорова, 1983, с. 97), совокупность реальных условий протекания коммуникации (Сусов, 1980, с. 20), речевая ситуация (Чувакин, 1987, с. 18), ситуативный контекст (Колшанский, 1980, с. 94). Несмотря на различия в терминологии, отчасти обусловленные разными подходами к определению ситуативных показателей высказывания, все ученые сходятся во мнении, что эти показатели оказывают непосредственное влияние на формирование смысловой структуры высказывания. Так, Г.В. Колшанский, включая в понятие «контекст» все факторы, сопутствующие вербальной коммуникации, «начиная от конкретной ситуации, в которой протекает общение, и кончая всей совокупностью культурных и социальных условий», отмечает, что они определяют весь комплекс коммуникативных актов (Колшанский, 1980, с. 38). А.А. Леонтьев сосредоточивается на психологическом аспекте коммуникации и определяет коммуникативную ситуацию через характер изменения психологической структуры речевого действия (Леонтьев, 1976, с. 58).
Некоторые ученые при определении ситуации общения делают акцент на системе взаимоотношений собеседников, отраженной в их сознании, и говорят о том, что «характер ситуации (место, время, тип, форма речи и т. п.) оказывает влияние на выбор и комбинирование языковых единиц (Костомаров, Митрофанова, 1982, с. 10).
В иных определениях подчеркивается связь объективных и субъективных факторов общения: «Ситуация представляет собой динамическую, ограниченную пределами акта общения систему взаимодействующих конкретных факторов объективного и субъективного плана, включая и самое речь, вовлекающих человека в языковую коммуникацию и определяющих его речевое поведение как в роли говорящего, так и в роли слушающего (Скалкин, 1983, с. 83).
Стремление охарактеризовать основные факторы ситуации, оказывающие непосредственное влияние на языковое поведение коммуникантов, привело ученых к выделению в ее структуре детерминантов языкового поведения (Никольский, 1973; Гак, 1973 а; Скалкин, 1983), стратегий и тактик речевого поведения (Винокур, 1993; Иссерс, 1999). С целью определения факторов, которые «добавляют» необходимый смысл высказыванию, многие ученые прибегают к термину конситуация, так как он «подсказывает связь языковых средств с релевантной для их семантизации ситуацией» (Кафкова, 1979, с. 240): «Конситуация – это такие элементы ситуации (реальные условия протекания коммуникации), которые, не получая языкового плана выражения, определяют использование тех или иных средств в конкретном речевом акте, и одновременно проявляют семантику высказывания, добавляют в него необходимые элементы смысла, делают понятным его «коммуникативное назначение» (Русская грамматика, 1980, с. 94).
За различиями в определении коммуникативной ситуации и в выделении наиболее значимых ситуативных показателей явно прослеживается признание того, что коммуникативная ситуация играет решающую роль в формировании смысла высказывания; она определяется комбинацией прагматических переменных и в первую очередь интенцией говорящего; в нее включаются лингвистические и экстралингвистические смыслы высказывания. При этом образ коммуникативной ситуации формируют значения тех языковых единиц и форм, которые несут информацию не о денотате коммуникативного акта и не об отношении говорящего к этому денотату, а о самом акте коммуникации, его целях, структуре, признаках, распределении ролей участников (М.В. Никитин). Безусловно, денотативная и коммуникативная ситуации соотнесены между собой, и характер этого соотношения может быть специально исследован (см.: Дьячкова, 2000).
Таким образом, высказывание мы определяем как знаковое выражение, составляющими которого являются знаки-слова, представляющие собой строительный материал для речевого образования и получающие в нем новые смысловые оттенки.
Высказывание соотносится с двумя ситуациями: денотативной и коммуникативной, каждая из которых участвует в формировании смысла. При этом приоритетную роль в семантике высказывания играет коммуникативная ситуация, являющая собой совокупность социально-психологических и социально-культурных условий, в которых протекает речевое взаимодействие. К этим условиям относятся: образ говорящего, цели говорящего (доминирующая и сопутствующие), образ адресата, отношения между участниками общения, которые определяются в первую очередь их социальной ролью. Важнейшими составляющими коммуникативной ситуации являются национально-культурный контекст, в котором протекает общение: знание законов языка и правил речевого поведения, стереотипы мышления, общие для коммуникантов критерии оценки явлений действительности, социально-культурные приоритеты, все то, что называется фоновыми знаниями.
Число высказываний как знаковых комбинаций бесконечно, а их объем неравнозначен: все зависит от говорящего, его своеобразного и неповторимого сознания, индивидуальных творческих возможностей, желаний и иных нелингвистических факторов. Но, несмотря на разнообразие видения мира и соответственно множественность речевых произведений, существуют стереотипы восприятия окружающей действительности, свойственные представителям определенного языкового коллектива, национально-культурной общности. Это дает исследователям возможность упорядочить множество знаковых выражений с точки зрения их структурной, семантико-синтаксической организации, а также использования с определенной целью общения (например, типологии высказываний на основе формально-синтаксических, семантических, коммуникативно-прагматических показателей: структурные схемы русских предложений Н.Ю. Шведовой – Русская грамматика, 1980; классификационные разряды русских предложений А.М. Ломова – Ломов, 1994; типология речевых жанров Т.В. Шмелевой – Шмелева, 1993; синтаксические концепты русского простого предложения, стоящие за структурными схемами этих предложений, – Волохина, Попова, 1999).
Признание высказывания знаковым выражением позволяет, на наш взгляд, применять семиотический подход к его изучению, принципом которого является анализ высказывания с учетом трех взаимосвязанных и взаимообусловленных измерений: синтаксического, семантического, прагматического (Моррис, 1983, с. 42–45). В семиотике синтактика определяется как соотношение между знаками, главным образом, в речевой цепи и вообще во временной последовательности; семантика в общем виде – как отношение между знаконосителем, предметом обозначения и понятием о предмете; прагматика – как отношение между знаками и тем, кто их использует (Степанов, 1990, с. 441). «Синтаксис изучает предложения, семантика изучает пропозиции. Прагматика занимается изучением речевых актов и тех контекстов, в которых они реализуются», – пишет Р.С. Столкнер (Столкнер, 1985, с. 423). А все вместе эти измерения призваны создавать всестороннюю, комплексную картину высказывания.
1.4. Оценка и способы ее выражения в языке
Как известно, понятие оценки в лингвистике базируется на логико-философской концепции и сводится к выражению положительного или отрицательного (а также нейтрального) отношения субъекта к объекту (Анисимов, 1970; Василенко, 1964; Гранин, 1987; Дробницкий, 1978; Ивин, 1970; Кислов, 1985; Коршунов, 1977).
Логическая структура оценки предполагает наличие четырех основных компонентов: субъекта, объекта, основания и содержания оценки (Ивин, 1970, с. 21–27).
Остановимся на характеристике каждого из них применительно к ОВИПЧ.
Оценка более, чем какое-либо другое значение, зависит от говорящего субъекта. Она выражает личные мнения и вкусы говорящего, которые отличаются разнообразием, обусловленным индивидуальными пристрастиями, ощущениями, приятиями и неприятиями субъекта.
Индивидуальная оценка зачастую конфликтна: желание говорящего может вступать в противоречие с долгом. В иных случаях оценка находится в ладу с волей говорящего: над ней не давлеют нужда или необходимость. И хотя личностный фактор в оценке чрезвычайно силен, но он не может не определяться в той или иной степени фактором социальным: человек, будучи существом общественным, смотрит на мир сквозь призму сформировавшихся в коллективе норм, привычек, стереотипов. Иными словами, оценивая предметы или явления, субъект опирается, с одной стороны, на свое отношение к объекту («нравится/не нравится»), а с другой – на стереотипные представления об объекте и шкале оценок, по которой расположены присущие объекту признаки. В то же время в оценочном объекте сочетаются субъективные (отношение субъект-объект) и объективные (свойства объекта) признаки (Вольф, 1985, с. 22–28).
У каждого культурного сообщества свои представления о норме и идеале, свои критерии оценки человека. Разные ценностные ориентации, на которых основаны разные культуры, отражены в национальных языках. Анализ художественных и нехудожественных текстов показывает, на какого человека ориентирована та или иная культура, каков человеческий идеал и какой оценке подвергаются разные человеческие проявления в том или ином национально-культурном коллективе.
Например, если западная культура направлена на человека, «так сказать натурального, каков он есть сейчас», то традиционная русская культура, как отражение христианско-православных традиций, сосредоточена на идеале человека. «Отсюда разница в иерархии ценностей. В плане нравственно-гражданском вершина этой иерархии на Западе – права человека, категория внешняя по отношению к личности; в восточном же христианстве на этом высшем месте – обязанности человека, ценность внутренняя, обеспечиваемая самою личностью – прежде всего в исполнении заповедей. В общекультурном плане западный тип устремлен к успехам цивилизации как сферы материальной, восточный же – к культуре как области духовного» (Непомнящий, 1999, с. 454).
В русском языке объектом оценки чаще становится «внутренний человек», в частности, человек мыслящий – homo sapiens. Основанием оценки интеллектуальных проявлений человека являются сложившиеся в русском языковом коллективе критерии, которыми в большей или меньшей степени руководствуются носители языка. Эти критерии отчасти универсальны, отчасти национально специфичны.
Безусловно, оценочный критерий, как и сама оценка, не является раз и навсегда установленным, а зависит от многих субъективных факторов. «Мировоззрение и мироощущение, социальные интересы и мода, престижность и некотируемость формируют и деформируют оценки» (Арутюнова, 1984, с. 6).
В целом надо признать, что основание оценки человека – сложный конгломерат образцов, идеалов, норм, стереотипов, существующих в обществе, чувств, симпатий и антипатий субъекта.
Оценка связана со сравнением и выбором. В логике все оценки принято делить на абсолютные и сравнительные. Характер абсолютной оценки определяется тем, квалифицирует ли она свой предмет как «хороший», или как «плохой», или же как «безразличный». Характер сравнительной оценки зависит от того, устанавливает ли она превосходство в ценности одного предмета над другим, или она говорит о том, что один из сравниваемых предметов обладает меньшей ценностью, чем другой, или же она характеризует сопоставляемые предметы как равноценные (Ивин, 1970, с. 24). Однако и та, и другая оценка в равной мере предполагают сравнение. Разница лишь в том, что в высказывании, содержащем абсолютную оценку, сравнение имплицировано, а в высказывании со сравнительной оценкой наблюдается экспликация сравнения.
Е.М. Вольф говорит о типичных для оценочных высказываний импликациях и экспликациях. Так, объект оценки, как правило, бывает выражен. Напротив, оценочная шкала и стереотипы (а следовательно, и сравнение), которые всегда присутствуют в сознании говорящего, не находят непосредственного языкового выражения. Субъект оценки иногда бывает обозначен, но часто лишь постулируется на основе формы оценочного высказывания и контекста.
Логическая структура оценки предполагает наличие четырех основных компонентов: субъекта, объекта, основания и содержания оценки (Ивин, 1970, с. 21–27).
Остановимся на характеристике каждого из них применительно к ОВИПЧ.
Оценка более, чем какое-либо другое значение, зависит от говорящего субъекта. Она выражает личные мнения и вкусы говорящего, которые отличаются разнообразием, обусловленным индивидуальными пристрастиями, ощущениями, приятиями и неприятиями субъекта.
Индивидуальная оценка зачастую конфликтна: желание говорящего может вступать в противоречие с долгом. В иных случаях оценка находится в ладу с волей говорящего: над ней не давлеют нужда или необходимость. И хотя личностный фактор в оценке чрезвычайно силен, но он не может не определяться в той или иной степени фактором социальным: человек, будучи существом общественным, смотрит на мир сквозь призму сформировавшихся в коллективе норм, привычек, стереотипов. Иными словами, оценивая предметы или явления, субъект опирается, с одной стороны, на свое отношение к объекту («нравится/не нравится»), а с другой – на стереотипные представления об объекте и шкале оценок, по которой расположены присущие объекту признаки. В то же время в оценочном объекте сочетаются субъективные (отношение субъект-объект) и объективные (свойства объекта) признаки (Вольф, 1985, с. 22–28).
У каждого культурного сообщества свои представления о норме и идеале, свои критерии оценки человека. Разные ценностные ориентации, на которых основаны разные культуры, отражены в национальных языках. Анализ художественных и нехудожественных текстов показывает, на какого человека ориентирована та или иная культура, каков человеческий идеал и какой оценке подвергаются разные человеческие проявления в том или ином национально-культурном коллективе.
Например, если западная культура направлена на человека, «так сказать натурального, каков он есть сейчас», то традиционная русская культура, как отражение христианско-православных традиций, сосредоточена на идеале человека. «Отсюда разница в иерархии ценностей. В плане нравственно-гражданском вершина этой иерархии на Западе – права человека, категория внешняя по отношению к личности; в восточном же христианстве на этом высшем месте – обязанности человека, ценность внутренняя, обеспечиваемая самою личностью – прежде всего в исполнении заповедей. В общекультурном плане западный тип устремлен к успехам цивилизации как сферы материальной, восточный же – к культуре как области духовного» (Непомнящий, 1999, с. 454).
В русском языке объектом оценки чаще становится «внутренний человек», в частности, человек мыслящий – homo sapiens. Основанием оценки интеллектуальных проявлений человека являются сложившиеся в русском языковом коллективе критерии, которыми в большей или меньшей степени руководствуются носители языка. Эти критерии отчасти универсальны, отчасти национально специфичны.
Безусловно, оценочный критерий, как и сама оценка, не является раз и навсегда установленным, а зависит от многих субъективных факторов. «Мировоззрение и мироощущение, социальные интересы и мода, престижность и некотируемость формируют и деформируют оценки» (Арутюнова, 1984, с. 6).
В целом надо признать, что основание оценки человека – сложный конгломерат образцов, идеалов, норм, стереотипов, существующих в обществе, чувств, симпатий и антипатий субъекта.
Оценка связана со сравнением и выбором. В логике все оценки принято делить на абсолютные и сравнительные. Характер абсолютной оценки определяется тем, квалифицирует ли она свой предмет как «хороший», или как «плохой», или же как «безразличный». Характер сравнительной оценки зависит от того, устанавливает ли она превосходство в ценности одного предмета над другим, или она говорит о том, что один из сравниваемых предметов обладает меньшей ценностью, чем другой, или же она характеризует сопоставляемые предметы как равноценные (Ивин, 1970, с. 24). Однако и та, и другая оценка в равной мере предполагают сравнение. Разница лишь в том, что в высказывании, содержащем абсолютную оценку, сравнение имплицировано, а в высказывании со сравнительной оценкой наблюдается экспликация сравнения.
Е.М. Вольф говорит о типичных для оценочных высказываний импликациях и экспликациях. Так, объект оценки, как правило, бывает выражен. Напротив, оценочная шкала и стереотипы (а следовательно, и сравнение), которые всегда присутствуют в сознании говорящего, не находят непосредственного языкового выражения. Субъект оценки иногда бывает обозначен, но часто лишь постулируется на основе формы оценочного высказывания и контекста.