Страница:
Немецкий генерал Ганс Дёрр писал: "За каждый дом, цех, водонапорную башню, железнодорожную насыпь, стену, подвал и, наконец, за каждую кучу развалин велась ожесточенная борьба... Расстояние между нашими войсками и противником было предельно малым. Несмотря на массированные действия авиации и артиллерии, выйти из рамок ближнего боя было невозможно. Русские превосходили немцев в отношении использования местности и маскировки и были опытнее в баррикадных боях и в боях за отдельные дома"{64}.
Да, в этом Дёрр оказался прав. Защитники Сталинграда умело дрались не только за каждый дом, за каждый этаж, но и за каждый метр родной земли.
Героизмом наших воинов был восхищен весь мир. Американская газета "Нью-Йорк геральд трибюн" 27 сентября 1942 года писала: "В невообразимом хаосе бушующих пожаров, густого дыма, разрывающихся бомб, разрушенных зданий, мертвых тел защитники города отстаивали его со страстной решимостью не только умереть, если потребуется, не только обороняться, где нужно, но и наступать, где можно, не считаясь с жертвами для себя, своих друзей, своего города. Такие бои не поддаются стратегическому расчету; они ведутся со жгучей ненавистью, со страстью, которой не знал Лондон даже в самые тяжелые дни германских воздушных налетов. Но именно такими боями выигрывают войны".
А в английской газете "Рейнольдс ньюс" 29 сентября 1942 года говорилось: "Эпос Сталинграда будет жить вечно. Героизм вооруженного русского народа, искусство русских командиров будут вызывать восхищение во всем свободном мире. Мы с полным основанием восхищаемся Сталинградом".
Несмотря на сильную огневую поддержку артиллерии и удары авиации, врагу если и удавалось продвинуться вперед на отдельных участках, то лишь на несколько десятков метров за сутки.
Становилось ясно, что немцы делали свои последние шаги на восток. Защитники Сталинграда проявляли особую стойкость и массовый героизм.
В те тяжелые дни ЦК ВКП(б) направил под Сталинград группу видных деятелей партии и государства для разъяснения складывающейся на фронтах и в стране обстановки и для оказания помощи руководящим кадрам. В 64-ю армию прибыл член ЦК ВКП(б) и Исполкома Коминтерна Дмитрий Захарович Мануильский. Он несколько дней был в войсках, а 13 октября на специальном совещании командиров, комиссаров соединений и ответственных работников управления армии выступил с речью.
Многим из нас не раз приходилось читать статьи и выступления этого крупнейшего деятеля большевистской партии, но увидел я его впервые. Он был одет в военную форму без знаков различия.
- Враг проводит наиболее активные наступательные действия главным образом на южном участке советско-германского фронта и для этого стянул сюда всю технику, - сказал тогда Д. З. Мануильский. - Если бы ему удалось в июле - августе захватить Сталинград и кавказскую нефть, наши трудности борьбы намного бы возросли. Но советский народ никогда не склонит головы перед врагом. Война еще более бы затянулась, но конец ее может быть только один - полное поражение фашистской Германии...
Целых три месяца враг топчется у стен Сталинграда, неся огромные потери в людях и технике. Зашло в тупик наступление немцев и на Кавказе. Красная Армия в ходе ожесточенных и упорных боев под Сталинградом снова и снова показала неиссякаемую силу духа нашего народа... Центральный Комитет партии уверен, что защитники Сталинграда выполнят свой долг перед Родиной до конца и город врагу не сдадут. Вашу упорную борьбу видит вся страна и воины других фронтов. Вам, товарищи, тяжело. Вам труднее, чем кому бы то ни было на фронте и в тылу. Это знают Центральный Комитет партии, Советское правительство и наш народ. Партия и народ восхищены и горды тем, что сумели воспитать таких людей, как вы, защитники Сталинграда, превратившие город в неприступную крепость. Длительным и упорным сопротивлением вы дали возможность нашим армиям на других фронтах облегчение и возможность лучше укрепиться и подготовиться к решительным схваткам.
Организация - сильная сторона немцев. Такой умелой организации у нас в начале войны не было.
В ходе войны, и особенно в битве под Сталинградом, наши командные кадры многому научились и добились серьезного улучшения организации ведения операций.
Немцы с самого начала войны осуществляли разного масштаба операции по окружению наших частей и соединений. Теперь этого нет. Под Сталинградом им не удалось окружить советские войска. И в этом огромная заслуга принадлежит 64-й армии.
Гитлеровцы умели использовать в бою каждый выгодный рубеж и каждый населенный пункт. Мы же грешили в этом деле. Сейчас и это прошло. Доказали это сталинградцы, самоотверженно и умело защищающие каждый метр земли.
Слабая сторона гитлеровского командования - авантюризм, стремление идти вперед во что бы то ни стало. Под Сталинградом это стремление поставило немцев в невыгодное стратегическое положение. У них на флангах висят наши войска. Близится зима. Совершенно объективно можно сказать, что вторая зима будет для немцев намного хуже, чем первая.
Вторая слабость немцев - отсутствие нефти, которую они надеялись получить у нас. Это сорвалось. Захваченные ими майкопские месторождения нефти нашими войсками разрушены. Для их восстановления потребуется не менее шести месяцев. Международное положение гитлеровской Германии тоже начинает ухудшаться. И вскоре это ухудшение станет очень заметным и ощутимым для нее. Турция до сих пор не выступила против нас потому, что правители ее ориентируются больше всего на Англию. Ось Япония - Германия непрочна. У них много противоречий. Германия воюет против Франции и Голландии, а Япония в это время захватывает часть их колоний. Германия нацеливается на Индию, но туда смотрит и Япония. Поднимаются против фашистского угнетения и народы Европы...{65}
Затем Д. З. Мануильский коротко рассказал о трудовых подвигах наших людей в тылу, работающих для нужд фронта, для победы над ненавистным врагом, и заверил нас в том, что армия совсем скоро будет получать в небывало больших количествах лучшую боевую технику.
Мануильский закончил свою речь пожеланием нам боевых успехов и просил командиров и комиссаров соединений, вернувшись в свои части, передать воинам от имени ЦК нашей партии большую благодарность и поклониться им за их мужественную и стойкую борьбу с врагом.
В ответном слове командарм генерал М. С. Шумилов от имени всех воинов 64-й армии попросил выразить Центральному Комитету партии заверение в том, что клятва, данная войсками народу, - отстоять Сталинград - будет выполнена.
Выступление Д. З. Мануильского произвело очень сильное впечатление на нас. Все с какой-то новой силой осознали то, что во главе всей борьбы с фашизмом стоит Центральный Комитет большевистской партии, что он занимается и самыми крупными вопросами международного положения страны, и конкретными проблемами укрепления ее военной мощи, и руководством при планировании и проведении важнейших военных операций.
А вслед за этим защитникам Сталинграда стало известно обращение Михаила Ивановича Калинина "Слово к бойцам", опубликованное в армейской газете "За Родину" 25 октября. В нем отмечалось: "Военный опыт говорит, что наиболее стойкие части, части, наносящие самые крепкие удары по врагу, вместе с тем несут и наименьшие потери. Значит, стойкость является одним из больших факторов для одержания победы над врагом. Нестойкие части - это жертвы врагу, тогда как сам враг является жертвой стойких войск"{66}. Какие справедливые слова!
Живой отклик в сердцах бойцов вызвало и письмо Михаила Ивановича Калинина "Богатырям Сталинграда", опубликованное позже.
"Вы перемололи много вражеских дивизий и техники, - писал нам М. И. Калинин. - Но не только в этом выражаются ваши достижения. Мужество бойцов и умение командиров в отражении врага сделали то, что инициатива противника в значительной мере была парализована на остальных участках фронта. В этом историческая заслуга защитников Сталинграда"{67}.
Выступление Д. З. Мануильского и письма к защитникам Сталинграда М. И. Калинина явились своего рода программой в проведении партийно-политической работы в войсках.
В связи с тем что оборона 64-й стала устойчивой и что острие ударов гитлеровцы направили прежде всего на 62-ю армию, в первых числах октября командование фронта взяло у нас закаленную в боях 138-ю дивизию полковника И. И. Людникова в свой резерв и переправило ее на левый берег Волги.
* * *
Приближалась зима. Фашисты торопились взять Сталинград. Гитлеровское командование, увлекшись боями за сам город, продолжало стягивать к нему новые силы, ослабляя внимание к флангам и к событиям на всем сталинградском стратегическом направлении в целом.
12 октября гитлеровцы силами пяти дивизий, в том числе двух танковых, начали новое наступление, которое поддерживалось большим количеством бомбардировщиков. Напряженные бои шли в районах Мамаева кургана, Тракторного завода и в воздухе. От бомб и снарядов продолжали рушиться каменные жилые и производственные здания Сталинграда, пылали последние уцелевшие до сих пор деревянные постройки, взлетали громадные глыбы земли и бетона, камни и целые деревья. Но советские воины упорно держались на своих позициях.
С утра 15 октября противник бросил в бой свежую 305-ю пехотную дивизию и продолжал развивать наступление на юг и на север вдоль Волги. Однако разрубленная пополам 62-я армия продолжала стойко сражаться. Северная группа под командованием полковника С. Ф. Горохова дралась в окружении. А в ночь на 16 октября на правобережье переправилась 138-я дивизия И. И. Людникова, которую командарм В. И. Чуйков сразу же ввел в бой севернее завода "Баррикады".
В эти дни октября в 64-ю армию прибывали части 7-го стрелкового корпуса трехбригадного состава под командованием генерал-майора С. Г. Горячего.
Корпус был поставлен на правый участок обороны армии в районе Купоросного. А вскоре последовал приказ командующего фронтом - подготовить отсюда удар в направлении Ельшанка, центральная часть города с задачей разгромить противостоящего противника, соединиться с войсками 62-й армии и совместными усилиями очистить от врага занятые им кварталы Сталинграда.
Для выполнения этой задачи в армии создавалась довольно сильная ударная группировка: две стрелковые дивизии (422-я и 126-я), весь состав 7-го корпуса, четыре танковые бригады (13, 56, 90 и 155-я). Эти силы поддерживались огнем фронтовой артиллерии из-за Волги, трех пушечных артиллерийских полков армии, группой пяти полков и двух дивизионов реактивной артиллерии. Действия группировки поддерживала и прикрывала авиация.
Организацию удара проводил лично командарм М. С. Шумилов. В это время к нам в армию прибыл представитель Ставки Верховного Главнокомандования начальник Генерального штаба генерал-полковник Александр Михайлович Василевский.
- Понятна ли задача наступающей группировки армии? - спросил он М. С. Шумилова.
- Разумеется, - ответил командарм и добавил уверенно: - Но направление удара, считаю, следовало бы проводить не через Ельшанку и вдоль берега Волги, а несколько западнее, на Песчанку.
- На первый взгляд решение верное, - улыбнулся генерал А. М. Василевский. - Но направление удара вдоль Волги выбрано потому, что противник все время стремится расширить коридор между шестьдесят второй и шестьдесят четвертой, взять под огонь Волгу на большом участке и еще больше затруднить переброски наших войск и подачу боеприпасов через реку. Наступлением вдоль Волги мы еще более убедим гитлеровское командование в нашем стремлении соединить фланги армий. Паулюс, понимаете ли, от Волги не уйдет и поэтому вынужден будет не только отвлекать сюда часть сил из своей ударной группировки, но и дополнительно выдвигать в этот район резервы из глубины. Привлекая внимание противника к этому участку, мы отвлекаем его от других направлений. Это очень важно. Ваш, Михаил Степанович, удар должен быть достаточно сильным, чтобы заставить противника делать и первое и второе... Знаю, - продолжал Александр Михайлович, - что части седьмого стрелкового еще только выходят в свои районы. Но, проехав вдоль Волги, я не увидел ни одной колонны.
- Но ведь войска переправляются через Волгу только ночью и тут же выдвигаются в свои районы, - пояснил М. С. Шумилов. - А с наступлением светлого времени суток они прекращают движение и маскируются.
- То, что противник может засечь выдвижение отдельных колонн шестьдесят четвертой на север, - заметил генерал-полковник А. М. Василевский, - для нас сейчас не опасно. Пусть он их видит. Так что выдвигайте отдельные колонны и днем...
Тогда нам еще не было известно, что Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин 28 сентября рассмотрел и утвердил план контрнаступления, подписанный Г. К. Жуковым и А. М. Василевским, и что уже началось последовательное сосредоточение сил в районах, откуда менее чем через месяц ударные группировки трех фронтов начнут мощное контрнаступление. Поэтому выдвижение 7-го стрелкового корпуса на самый правый фланг нашей армии было связано не только с нанесением удара вдоль Волги для соединения с войсками 62-й армии. Преследовалась более далекая цель - приковать к этому району внимание немецкого командования и этим отвлечь его от других направлений. Да и прибытие А. М. Василевского в нашу армию было связано главным образом с тем, чтобы создать благоприятные условия для успешного проведения готовящегося Ставкой контрнаступления с целью окружения и полного разгрома гитлеровских сил под Сталинградом.
Генерал-полковник А. М. Василевский, умело решивший целый ряд важных оперативных задач на сталинградском направлении, был известен в штабах армий. Я знал его с 1938 года, когда он, по окончании Высшей военной академии, работал в Генеральном штабе, а я был на должности для особых поручений при первом заместителе Наркома обороны И. Ф. Федько.
Помню, однажды после совещания ответственных работников Наркомата обороны в кабинете первого заместителя наркома Ивана Федоровича Федько между ним и начальником Генерального штаба Борисом Михайловичем Шапошниковым в моем присутствии произошел разговор о Василевском. И. Ф. Федько просил Б. М. Шапошникова отпустить А. М. Василевского на должность начальника управления боевой подготовки Красной Армии, поскольку до учебы в Высшей военной академии он являлся начальником отдела боевой подготовки военного округа и с работой справлялся очень хорошо.
Б. М. Шапошников согласился, что Василевский хорошо руководил и может далее хорошо руководить боевой подготовкой войск. Но теперь он крупный и глубоко мыслящий оператор, а значит, и настоящий генштабист, поэтому, мол, место Александра Михайловича только в Генштабе. И. Ф. Федько согласился с этими доводами.
Услышав такие похвальные высказывания двух виднейших военных деятелей Красной Армии в адрес А. М. Василевского, я стал относиться к нему с особым уважением.
Александр Михайлович Василевский, уже будучи начальником Генерального штаба, оставался мягким, сдержанным, тактичным во всем человеком. Говорил он тихо, размеренно, наполняя каждое слово глубоким смыслом, делая ударение на особо важном, мелочей не замечал и целиком был поглощен решением больших оперативных вопросов. Здесь, под Сталинградом, каждый, кто встречался с А. М. Василевским, еще и еще раз убеждался в том, каким крупным военным талантом обладает этот генерал. Глубочайшим знанием дела, мудростью и спокойствием при решении самых сложных вопросов он внушал к себе непоколебимое доверие и уважение окружающих.
* * *
Итак, нам надо было заставить Паулюса как можно активнее расходовать глубокие резервы и ослаблять фланги ударной группировки для наращивания сил в первой линии.
В 10 часов 25 октября после сорокаминутной артиллерийской подготовки ударная группировка 64-й армии перешла в наступление. Враг успел организовать сильную огневую систему и оказывал упорное сопротивление. Особенно активно действовала его авиация, группами по 20-30 самолетов непрерывно наносила бомбовые удары по нашим войскам.
В результате тяжелых двухдневных боев нам удалось здесь продвинуться всего на три-четыре километра. Противник вынужден был, как мы и ожидали, перетянуть сюда значительные силы с фронта 62-й армии и перенацелить огонь.
Проводили наступление и войска Донского фронта{68} на севере. Хотя оно и не дало ожидаемых результатов, но все же отвлекло на себя артиллерийский огонь, авиацию и часть сил противника с северного участка 62-й армии и заставило его приостановить натиск в заводской части города.
О значении многократных наступательных действий Донского фронта и 64-й армии Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал: "Не будь помощи со стороны Донского фронта и 64-й армии, 62-я армия не смогла бы устоять и Сталинград, возможно, был бы взят противником". Одновременно маршал подчеркивал, что удары с севера и юга по флангам ударной группировки противника и упорные оборонительные действия 62-й армии в самом городе заставили немецкое командование в октябре снимать свои части с удаленных флангов, заменяя их румынскими. Этим ослаблялась оборона в районе Серафимовича и южнее Сталинграда, что было очень важно для предстоящего контрнаступления советских войск.
Настал день 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. На торжественном заседании в Москве, посвященном этому юбилею, выступил И. В. Сталин. "Будет и на нашей улице праздник!" - об этих словах Верховного тут же узнал каждый боец. А содержание всего доклада несколько позже мы глубоко изучали сами и разъясняли его воинам. Доклад вызвал большой подъем в настроении людей, вселил в них уверенность в близкой победе над врагом.
* * *
...Если в первый период боев под Сталинградом немецко-фашистские войска продвигались в глубину нашей обороны в среднем по два километра в сутки, то к концу оборонительного периода - лишь по нескольку десятков метров. А теперь и такое продвижение было остановлено.
В конце октября немцы уже не могли наступать крупными силами. В связи с этим 8 ноября немецкий диктор прочел следующее выступление Гитлера: "Я хотел достичь Волги у одного определенного пункта, у одного определенного города. Случайно этот город носит имя самого Сталина.
Но я устремился туда потому, что это весьма важный пункт. Через него осуществлялись перевозки 30 миллионов тонн грузов, из которых почти 9 миллионов тонн нефти. Туда стекалась с Украины и Кубани пшеница для отправки на Север. Остались незанятыми только несколько незначительных точек в городе.
Некоторые спрашивают: а почему же вы не берете их быстрее?
Потому, что я не хочу там второго Вердена. Я добьюсь этого с помощью небольших ударных групп"{69}.
Время проведения крупных операций и сильных ударов по сталинградцам окончательно миновало. А советские войска крепко удерживали свои позиции.
Г. Вельц, который приводит слова фашистского главаря, писал: "Мы прорывали стабильные фронты, укрепленные линии обороны, преодолевали оборудованные в инженерном отношении водные преграды - реки и каналы, брали хорошо оснащенные доты и очаги сопротивления, захватывали города и деревни. А тут, перед Волгой, какой-то завод, который мы не в силах взять. Я увидел, насколько мы слабы"{70}.
По Волге шла густая шуга. В скором времени она превратится в ледостав, а затем в зимний лед. Тогда река не препятствие. Все это пугало гитлеровцев. И они напрягали последние силы, чтобы сбросить нас в Волгу и овладеть Сталинградом.
11 ноября противник провел последнее наступление в полосе 62-й армии. Но ему удалось потеснить лишь один стрелковый полк южнее завода "Баррикады" и на небольшом участке прорваться к Волге.
Таким образом, немецким войскам не удалось полностью захватить город. А те силы, которые оказались в его черте, среди разрушенных кварталов, были под постоянным огнем защитников Сталинграда. Тут им было уж не до наступления и не до отдыха.
И все же за два дня до начала контрнаступления Красной Армии Гитлер отдал приказ, в котором говорилось: "Трудности борьбы за Сталинград мне известны. Однако для русских теперь, во время ледостава на Волге, трудности являются еще большими. Поэтому я ожидаю, что руководство снова со всей своей энергией и войска снова со всей удалью сделают все, чтобы по меньшей мере прорваться к Волге в районе орудийного завода и занять этот участок города"{71}.
Но у генералов 6-й немецкой армии уже ничего не получалось. Паулюс много раз приказывал им атаковать, продвигаться вперед, а войска все не могли сдвинуться с места, им стало не до удали, на которую уповал Гитлер. Поэтому последний приказ фюрера остался без внимания. Да и сам этот приказ на наступление для очень сильной германской армии, действующей на важнейшем стратегическом направлении, выглядел уродливо мелким: это задача максимум для дивизии. Гитлеровское командование, увлекшись борьбой за город, утратило чувство понимания и оценки всего стратегического размаха борьбы под Сталинградом и на Северном Кавказе.
Да что, собственно, мог дать теперь, в ноябре, захват отдельных районов города, если летне-осенний поход этого года уже закончился. Сталинград и Кавказ советские войска продолжают удерживать, и все политические и стратегические планы фашистского руководства Германии уже сорваны. Ударные группировки врага - 6-я и 4-я танковые армии - были скованы намертво.
И Гитлер уже стал требовать от своих вооруженных сил "безусловно удерживать достигнутые линии при любой попытке врага прорвать их". Одновременно он предупреждал, что "последними боями русские сами были чрезвычайно ослаблены и зимой 1942/43 года не могут вводить силы, как в прошлом"{72}.
А советский народ, его Вооруженные Силы, в том числе и воины 64-й армии, в дни смертельной опасности для Родины еще теснее сплотились вокруг Коммунистической партии, сумели выстоять и обескровить врага.
Маршал Советского Союза А. И. Еременко в своей книге "Сталинград" писал:
"64-я армия под командованием генерала М. С. Шумилова сыграла исключительную роль в Сталинградском сражении. Ее упорство и активность в обороне, ее маневренность и подвижность на поле сражения причинили врагу множество неприятностей, нанесли ему большой урон, опрокинули многие его расчету, помогли сорвать не один из назначенных Гитлером сроков захвата Сталинграда. Наступая на ее участке, Гот, что называется, обломал свои танковые "клинья". Армии удалось удержать в своих руках высоты, расположенные южнее Сталинграда, что сыграло существенную роль в устойчивости города в целом"{73}.
Только за время боев с 25 июля по 30 сентября войсками 64-й было выведено из строя до 100 тысяч гитлеровских солдат и офицеров, подбито и сожжено 410 танков, уничтожено 514 орудий и много другой боевой техники{74}.
Армия выполнила возложенную на нее Ставкой крупную оперативно-стратегическую задачу.
Прекрасные солдаты были в нашей армии, и руководили ими прекрасные командиры. Мне, в то время начальнику штаба армии, и хочется рассказать подробнее о работе штаба, о командирах армейского звена.
...Уже три месяца я работал начальником штаба 64-й армии. Все это время было насыщено грозными боями и сражениями, в которых проявилась большая творческая работа всего армейского управления.
Армейское звено управления характерно тем, что оно планирует и организует действия войск как в операции, так и в бою. Именно здесь закладываются основы использования различных сил и средств, порядок их взаимодействия на поле боя в самых различных условиях обстановки. Поэтому офицеры управления армии должны быть прекрасно подготовленными людьми.
Скажем прямо, с офицерами штаба армии нам повезло. Почти все они были выпускниками военных академий и могли быстро разбираться в обстановке армейского масштаба. Каждый из них умел оперативно мыслить, работал старательно, энергично, с полной отдачей.
Должен сказать, что и я многому научился у своих товарищей работников штаба армии, хотя и сам учил их. Поэтому за короткое время нашей совместной работы штаб превратился в очень слаженный коллектив.
Но работа штаба и всего управления во многом зависит от командующего армией, от его подготовленности, стиля работы и организаторских способностей. В этом отношении был для каждого из нас образцом Михаил Степанович Шумилов. Член партии с 1918 года, командир роты и полка в гражданскую, военный советник при командующем Центральным фронтом в республиканской Испании, он и теперь, в роли командарма, показал себя зрелым военачальником. М. С. Шумилов спокойно и глубоко анализировал обстановку, принимал продуманные и смелые решения, определяя войскам ясные задачи, твердо держал в своих руках управление.
Обычно Михаил Степанович не испытывал затруднений при принятии решения. Как правило, оно определялось при первом глубоком анализе обстановки. Командарм, как он сам говорил, мысленно ставил себя на место противника, всесторонне оценивал его возможный замысел и, исходя из этого, определял свой. Генерал Шумилов умел смело сосредоточить основные усилия армии на ведущем направлении для решения главной задачи. А хорошо зная, что на войне бывают всякие неожиданности, он всегда стремился создавать и сохранять резервы. Мне, воевавшему до этого в Севастополе, где у командования армии почти никогда не было необходимых резервов, это обстоятельство особенно бросалось в глаза.
Да, в этом Дёрр оказался прав. Защитники Сталинграда умело дрались не только за каждый дом, за каждый этаж, но и за каждый метр родной земли.
Героизмом наших воинов был восхищен весь мир. Американская газета "Нью-Йорк геральд трибюн" 27 сентября 1942 года писала: "В невообразимом хаосе бушующих пожаров, густого дыма, разрывающихся бомб, разрушенных зданий, мертвых тел защитники города отстаивали его со страстной решимостью не только умереть, если потребуется, не только обороняться, где нужно, но и наступать, где можно, не считаясь с жертвами для себя, своих друзей, своего города. Такие бои не поддаются стратегическому расчету; они ведутся со жгучей ненавистью, со страстью, которой не знал Лондон даже в самые тяжелые дни германских воздушных налетов. Но именно такими боями выигрывают войны".
А в английской газете "Рейнольдс ньюс" 29 сентября 1942 года говорилось: "Эпос Сталинграда будет жить вечно. Героизм вооруженного русского народа, искусство русских командиров будут вызывать восхищение во всем свободном мире. Мы с полным основанием восхищаемся Сталинградом".
Несмотря на сильную огневую поддержку артиллерии и удары авиации, врагу если и удавалось продвинуться вперед на отдельных участках, то лишь на несколько десятков метров за сутки.
Становилось ясно, что немцы делали свои последние шаги на восток. Защитники Сталинграда проявляли особую стойкость и массовый героизм.
В те тяжелые дни ЦК ВКП(б) направил под Сталинград группу видных деятелей партии и государства для разъяснения складывающейся на фронтах и в стране обстановки и для оказания помощи руководящим кадрам. В 64-ю армию прибыл член ЦК ВКП(б) и Исполкома Коминтерна Дмитрий Захарович Мануильский. Он несколько дней был в войсках, а 13 октября на специальном совещании командиров, комиссаров соединений и ответственных работников управления армии выступил с речью.
Многим из нас не раз приходилось читать статьи и выступления этого крупнейшего деятеля большевистской партии, но увидел я его впервые. Он был одет в военную форму без знаков различия.
- Враг проводит наиболее активные наступательные действия главным образом на южном участке советско-германского фронта и для этого стянул сюда всю технику, - сказал тогда Д. З. Мануильский. - Если бы ему удалось в июле - августе захватить Сталинград и кавказскую нефть, наши трудности борьбы намного бы возросли. Но советский народ никогда не склонит головы перед врагом. Война еще более бы затянулась, но конец ее может быть только один - полное поражение фашистской Германии...
Целых три месяца враг топчется у стен Сталинграда, неся огромные потери в людях и технике. Зашло в тупик наступление немцев и на Кавказе. Красная Армия в ходе ожесточенных и упорных боев под Сталинградом снова и снова показала неиссякаемую силу духа нашего народа... Центральный Комитет партии уверен, что защитники Сталинграда выполнят свой долг перед Родиной до конца и город врагу не сдадут. Вашу упорную борьбу видит вся страна и воины других фронтов. Вам, товарищи, тяжело. Вам труднее, чем кому бы то ни было на фронте и в тылу. Это знают Центральный Комитет партии, Советское правительство и наш народ. Партия и народ восхищены и горды тем, что сумели воспитать таких людей, как вы, защитники Сталинграда, превратившие город в неприступную крепость. Длительным и упорным сопротивлением вы дали возможность нашим армиям на других фронтах облегчение и возможность лучше укрепиться и подготовиться к решительным схваткам.
Организация - сильная сторона немцев. Такой умелой организации у нас в начале войны не было.
В ходе войны, и особенно в битве под Сталинградом, наши командные кадры многому научились и добились серьезного улучшения организации ведения операций.
Немцы с самого начала войны осуществляли разного масштаба операции по окружению наших частей и соединений. Теперь этого нет. Под Сталинградом им не удалось окружить советские войска. И в этом огромная заслуга принадлежит 64-й армии.
Гитлеровцы умели использовать в бою каждый выгодный рубеж и каждый населенный пункт. Мы же грешили в этом деле. Сейчас и это прошло. Доказали это сталинградцы, самоотверженно и умело защищающие каждый метр земли.
Слабая сторона гитлеровского командования - авантюризм, стремление идти вперед во что бы то ни стало. Под Сталинградом это стремление поставило немцев в невыгодное стратегическое положение. У них на флангах висят наши войска. Близится зима. Совершенно объективно можно сказать, что вторая зима будет для немцев намного хуже, чем первая.
Вторая слабость немцев - отсутствие нефти, которую они надеялись получить у нас. Это сорвалось. Захваченные ими майкопские месторождения нефти нашими войсками разрушены. Для их восстановления потребуется не менее шести месяцев. Международное положение гитлеровской Германии тоже начинает ухудшаться. И вскоре это ухудшение станет очень заметным и ощутимым для нее. Турция до сих пор не выступила против нас потому, что правители ее ориентируются больше всего на Англию. Ось Япония - Германия непрочна. У них много противоречий. Германия воюет против Франции и Голландии, а Япония в это время захватывает часть их колоний. Германия нацеливается на Индию, но туда смотрит и Япония. Поднимаются против фашистского угнетения и народы Европы...{65}
Затем Д. З. Мануильский коротко рассказал о трудовых подвигах наших людей в тылу, работающих для нужд фронта, для победы над ненавистным врагом, и заверил нас в том, что армия совсем скоро будет получать в небывало больших количествах лучшую боевую технику.
Мануильский закончил свою речь пожеланием нам боевых успехов и просил командиров и комиссаров соединений, вернувшись в свои части, передать воинам от имени ЦК нашей партии большую благодарность и поклониться им за их мужественную и стойкую борьбу с врагом.
В ответном слове командарм генерал М. С. Шумилов от имени всех воинов 64-й армии попросил выразить Центральному Комитету партии заверение в том, что клятва, данная войсками народу, - отстоять Сталинград - будет выполнена.
Выступление Д. З. Мануильского произвело очень сильное впечатление на нас. Все с какой-то новой силой осознали то, что во главе всей борьбы с фашизмом стоит Центральный Комитет большевистской партии, что он занимается и самыми крупными вопросами международного положения страны, и конкретными проблемами укрепления ее военной мощи, и руководством при планировании и проведении важнейших военных операций.
А вслед за этим защитникам Сталинграда стало известно обращение Михаила Ивановича Калинина "Слово к бойцам", опубликованное в армейской газете "За Родину" 25 октября. В нем отмечалось: "Военный опыт говорит, что наиболее стойкие части, части, наносящие самые крепкие удары по врагу, вместе с тем несут и наименьшие потери. Значит, стойкость является одним из больших факторов для одержания победы над врагом. Нестойкие части - это жертвы врагу, тогда как сам враг является жертвой стойких войск"{66}. Какие справедливые слова!
Живой отклик в сердцах бойцов вызвало и письмо Михаила Ивановича Калинина "Богатырям Сталинграда", опубликованное позже.
"Вы перемололи много вражеских дивизий и техники, - писал нам М. И. Калинин. - Но не только в этом выражаются ваши достижения. Мужество бойцов и умение командиров в отражении врага сделали то, что инициатива противника в значительной мере была парализована на остальных участках фронта. В этом историческая заслуга защитников Сталинграда"{67}.
Выступление Д. З. Мануильского и письма к защитникам Сталинграда М. И. Калинина явились своего рода программой в проведении партийно-политической работы в войсках.
В связи с тем что оборона 64-й стала устойчивой и что острие ударов гитлеровцы направили прежде всего на 62-ю армию, в первых числах октября командование фронта взяло у нас закаленную в боях 138-ю дивизию полковника И. И. Людникова в свой резерв и переправило ее на левый берег Волги.
* * *
Приближалась зима. Фашисты торопились взять Сталинград. Гитлеровское командование, увлекшись боями за сам город, продолжало стягивать к нему новые силы, ослабляя внимание к флангам и к событиям на всем сталинградском стратегическом направлении в целом.
12 октября гитлеровцы силами пяти дивизий, в том числе двух танковых, начали новое наступление, которое поддерживалось большим количеством бомбардировщиков. Напряженные бои шли в районах Мамаева кургана, Тракторного завода и в воздухе. От бомб и снарядов продолжали рушиться каменные жилые и производственные здания Сталинграда, пылали последние уцелевшие до сих пор деревянные постройки, взлетали громадные глыбы земли и бетона, камни и целые деревья. Но советские воины упорно держались на своих позициях.
С утра 15 октября противник бросил в бой свежую 305-ю пехотную дивизию и продолжал развивать наступление на юг и на север вдоль Волги. Однако разрубленная пополам 62-я армия продолжала стойко сражаться. Северная группа под командованием полковника С. Ф. Горохова дралась в окружении. А в ночь на 16 октября на правобережье переправилась 138-я дивизия И. И. Людникова, которую командарм В. И. Чуйков сразу же ввел в бой севернее завода "Баррикады".
В эти дни октября в 64-ю армию прибывали части 7-го стрелкового корпуса трехбригадного состава под командованием генерал-майора С. Г. Горячего.
Корпус был поставлен на правый участок обороны армии в районе Купоросного. А вскоре последовал приказ командующего фронтом - подготовить отсюда удар в направлении Ельшанка, центральная часть города с задачей разгромить противостоящего противника, соединиться с войсками 62-й армии и совместными усилиями очистить от врага занятые им кварталы Сталинграда.
Для выполнения этой задачи в армии создавалась довольно сильная ударная группировка: две стрелковые дивизии (422-я и 126-я), весь состав 7-го корпуса, четыре танковые бригады (13, 56, 90 и 155-я). Эти силы поддерживались огнем фронтовой артиллерии из-за Волги, трех пушечных артиллерийских полков армии, группой пяти полков и двух дивизионов реактивной артиллерии. Действия группировки поддерживала и прикрывала авиация.
Организацию удара проводил лично командарм М. С. Шумилов. В это время к нам в армию прибыл представитель Ставки Верховного Главнокомандования начальник Генерального штаба генерал-полковник Александр Михайлович Василевский.
- Понятна ли задача наступающей группировки армии? - спросил он М. С. Шумилова.
- Разумеется, - ответил командарм и добавил уверенно: - Но направление удара, считаю, следовало бы проводить не через Ельшанку и вдоль берега Волги, а несколько западнее, на Песчанку.
- На первый взгляд решение верное, - улыбнулся генерал А. М. Василевский. - Но направление удара вдоль Волги выбрано потому, что противник все время стремится расширить коридор между шестьдесят второй и шестьдесят четвертой, взять под огонь Волгу на большом участке и еще больше затруднить переброски наших войск и подачу боеприпасов через реку. Наступлением вдоль Волги мы еще более убедим гитлеровское командование в нашем стремлении соединить фланги армий. Паулюс, понимаете ли, от Волги не уйдет и поэтому вынужден будет не только отвлекать сюда часть сил из своей ударной группировки, но и дополнительно выдвигать в этот район резервы из глубины. Привлекая внимание противника к этому участку, мы отвлекаем его от других направлений. Это очень важно. Ваш, Михаил Степанович, удар должен быть достаточно сильным, чтобы заставить противника делать и первое и второе... Знаю, - продолжал Александр Михайлович, - что части седьмого стрелкового еще только выходят в свои районы. Но, проехав вдоль Волги, я не увидел ни одной колонны.
- Но ведь войска переправляются через Волгу только ночью и тут же выдвигаются в свои районы, - пояснил М. С. Шумилов. - А с наступлением светлого времени суток они прекращают движение и маскируются.
- То, что противник может засечь выдвижение отдельных колонн шестьдесят четвертой на север, - заметил генерал-полковник А. М. Василевский, - для нас сейчас не опасно. Пусть он их видит. Так что выдвигайте отдельные колонны и днем...
Тогда нам еще не было известно, что Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин 28 сентября рассмотрел и утвердил план контрнаступления, подписанный Г. К. Жуковым и А. М. Василевским, и что уже началось последовательное сосредоточение сил в районах, откуда менее чем через месяц ударные группировки трех фронтов начнут мощное контрнаступление. Поэтому выдвижение 7-го стрелкового корпуса на самый правый фланг нашей армии было связано не только с нанесением удара вдоль Волги для соединения с войсками 62-й армии. Преследовалась более далекая цель - приковать к этому району внимание немецкого командования и этим отвлечь его от других направлений. Да и прибытие А. М. Василевского в нашу армию было связано главным образом с тем, чтобы создать благоприятные условия для успешного проведения готовящегося Ставкой контрнаступления с целью окружения и полного разгрома гитлеровских сил под Сталинградом.
Генерал-полковник А. М. Василевский, умело решивший целый ряд важных оперативных задач на сталинградском направлении, был известен в штабах армий. Я знал его с 1938 года, когда он, по окончании Высшей военной академии, работал в Генеральном штабе, а я был на должности для особых поручений при первом заместителе Наркома обороны И. Ф. Федько.
Помню, однажды после совещания ответственных работников Наркомата обороны в кабинете первого заместителя наркома Ивана Федоровича Федько между ним и начальником Генерального штаба Борисом Михайловичем Шапошниковым в моем присутствии произошел разговор о Василевском. И. Ф. Федько просил Б. М. Шапошникова отпустить А. М. Василевского на должность начальника управления боевой подготовки Красной Армии, поскольку до учебы в Высшей военной академии он являлся начальником отдела боевой подготовки военного округа и с работой справлялся очень хорошо.
Б. М. Шапошников согласился, что Василевский хорошо руководил и может далее хорошо руководить боевой подготовкой войск. Но теперь он крупный и глубоко мыслящий оператор, а значит, и настоящий генштабист, поэтому, мол, место Александра Михайловича только в Генштабе. И. Ф. Федько согласился с этими доводами.
Услышав такие похвальные высказывания двух виднейших военных деятелей Красной Армии в адрес А. М. Василевского, я стал относиться к нему с особым уважением.
Александр Михайлович Василевский, уже будучи начальником Генерального штаба, оставался мягким, сдержанным, тактичным во всем человеком. Говорил он тихо, размеренно, наполняя каждое слово глубоким смыслом, делая ударение на особо важном, мелочей не замечал и целиком был поглощен решением больших оперативных вопросов. Здесь, под Сталинградом, каждый, кто встречался с А. М. Василевским, еще и еще раз убеждался в том, каким крупным военным талантом обладает этот генерал. Глубочайшим знанием дела, мудростью и спокойствием при решении самых сложных вопросов он внушал к себе непоколебимое доверие и уважение окружающих.
* * *
Итак, нам надо было заставить Паулюса как можно активнее расходовать глубокие резервы и ослаблять фланги ударной группировки для наращивания сил в первой линии.
В 10 часов 25 октября после сорокаминутной артиллерийской подготовки ударная группировка 64-й армии перешла в наступление. Враг успел организовать сильную огневую систему и оказывал упорное сопротивление. Особенно активно действовала его авиация, группами по 20-30 самолетов непрерывно наносила бомбовые удары по нашим войскам.
В результате тяжелых двухдневных боев нам удалось здесь продвинуться всего на три-четыре километра. Противник вынужден был, как мы и ожидали, перетянуть сюда значительные силы с фронта 62-й армии и перенацелить огонь.
Проводили наступление и войска Донского фронта{68} на севере. Хотя оно и не дало ожидаемых результатов, но все же отвлекло на себя артиллерийский огонь, авиацию и часть сил противника с северного участка 62-й армии и заставило его приостановить натиск в заводской части города.
О значении многократных наступательных действий Донского фронта и 64-й армии Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал: "Не будь помощи со стороны Донского фронта и 64-й армии, 62-я армия не смогла бы устоять и Сталинград, возможно, был бы взят противником". Одновременно маршал подчеркивал, что удары с севера и юга по флангам ударной группировки противника и упорные оборонительные действия 62-й армии в самом городе заставили немецкое командование в октябре снимать свои части с удаленных флангов, заменяя их румынскими. Этим ослаблялась оборона в районе Серафимовича и южнее Сталинграда, что было очень важно для предстоящего контрнаступления советских войск.
Настал день 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. На торжественном заседании в Москве, посвященном этому юбилею, выступил И. В. Сталин. "Будет и на нашей улице праздник!" - об этих словах Верховного тут же узнал каждый боец. А содержание всего доклада несколько позже мы глубоко изучали сами и разъясняли его воинам. Доклад вызвал большой подъем в настроении людей, вселил в них уверенность в близкой победе над врагом.
* * *
...Если в первый период боев под Сталинградом немецко-фашистские войска продвигались в глубину нашей обороны в среднем по два километра в сутки, то к концу оборонительного периода - лишь по нескольку десятков метров. А теперь и такое продвижение было остановлено.
В конце октября немцы уже не могли наступать крупными силами. В связи с этим 8 ноября немецкий диктор прочел следующее выступление Гитлера: "Я хотел достичь Волги у одного определенного пункта, у одного определенного города. Случайно этот город носит имя самого Сталина.
Но я устремился туда потому, что это весьма важный пункт. Через него осуществлялись перевозки 30 миллионов тонн грузов, из которых почти 9 миллионов тонн нефти. Туда стекалась с Украины и Кубани пшеница для отправки на Север. Остались незанятыми только несколько незначительных точек в городе.
Некоторые спрашивают: а почему же вы не берете их быстрее?
Потому, что я не хочу там второго Вердена. Я добьюсь этого с помощью небольших ударных групп"{69}.
Время проведения крупных операций и сильных ударов по сталинградцам окончательно миновало. А советские войска крепко удерживали свои позиции.
Г. Вельц, который приводит слова фашистского главаря, писал: "Мы прорывали стабильные фронты, укрепленные линии обороны, преодолевали оборудованные в инженерном отношении водные преграды - реки и каналы, брали хорошо оснащенные доты и очаги сопротивления, захватывали города и деревни. А тут, перед Волгой, какой-то завод, который мы не в силах взять. Я увидел, насколько мы слабы"{70}.
По Волге шла густая шуга. В скором времени она превратится в ледостав, а затем в зимний лед. Тогда река не препятствие. Все это пугало гитлеровцев. И они напрягали последние силы, чтобы сбросить нас в Волгу и овладеть Сталинградом.
11 ноября противник провел последнее наступление в полосе 62-й армии. Но ему удалось потеснить лишь один стрелковый полк южнее завода "Баррикады" и на небольшом участке прорваться к Волге.
Таким образом, немецким войскам не удалось полностью захватить город. А те силы, которые оказались в его черте, среди разрушенных кварталов, были под постоянным огнем защитников Сталинграда. Тут им было уж не до наступления и не до отдыха.
И все же за два дня до начала контрнаступления Красной Армии Гитлер отдал приказ, в котором говорилось: "Трудности борьбы за Сталинград мне известны. Однако для русских теперь, во время ледостава на Волге, трудности являются еще большими. Поэтому я ожидаю, что руководство снова со всей своей энергией и войска снова со всей удалью сделают все, чтобы по меньшей мере прорваться к Волге в районе орудийного завода и занять этот участок города"{71}.
Но у генералов 6-й немецкой армии уже ничего не получалось. Паулюс много раз приказывал им атаковать, продвигаться вперед, а войска все не могли сдвинуться с места, им стало не до удали, на которую уповал Гитлер. Поэтому последний приказ фюрера остался без внимания. Да и сам этот приказ на наступление для очень сильной германской армии, действующей на важнейшем стратегическом направлении, выглядел уродливо мелким: это задача максимум для дивизии. Гитлеровское командование, увлекшись борьбой за город, утратило чувство понимания и оценки всего стратегического размаха борьбы под Сталинградом и на Северном Кавказе.
Да что, собственно, мог дать теперь, в ноябре, захват отдельных районов города, если летне-осенний поход этого года уже закончился. Сталинград и Кавказ советские войска продолжают удерживать, и все политические и стратегические планы фашистского руководства Германии уже сорваны. Ударные группировки врага - 6-я и 4-я танковые армии - были скованы намертво.
И Гитлер уже стал требовать от своих вооруженных сил "безусловно удерживать достигнутые линии при любой попытке врага прорвать их". Одновременно он предупреждал, что "последними боями русские сами были чрезвычайно ослаблены и зимой 1942/43 года не могут вводить силы, как в прошлом"{72}.
А советский народ, его Вооруженные Силы, в том числе и воины 64-й армии, в дни смертельной опасности для Родины еще теснее сплотились вокруг Коммунистической партии, сумели выстоять и обескровить врага.
Маршал Советского Союза А. И. Еременко в своей книге "Сталинград" писал:
"64-я армия под командованием генерала М. С. Шумилова сыграла исключительную роль в Сталинградском сражении. Ее упорство и активность в обороне, ее маневренность и подвижность на поле сражения причинили врагу множество неприятностей, нанесли ему большой урон, опрокинули многие его расчету, помогли сорвать не один из назначенных Гитлером сроков захвата Сталинграда. Наступая на ее участке, Гот, что называется, обломал свои танковые "клинья". Армии удалось удержать в своих руках высоты, расположенные южнее Сталинграда, что сыграло существенную роль в устойчивости города в целом"{73}.
Только за время боев с 25 июля по 30 сентября войсками 64-й было выведено из строя до 100 тысяч гитлеровских солдат и офицеров, подбито и сожжено 410 танков, уничтожено 514 орудий и много другой боевой техники{74}.
Армия выполнила возложенную на нее Ставкой крупную оперативно-стратегическую задачу.
Прекрасные солдаты были в нашей армии, и руководили ими прекрасные командиры. Мне, в то время начальнику штаба армии, и хочется рассказать подробнее о работе штаба, о командирах армейского звена.
...Уже три месяца я работал начальником штаба 64-й армии. Все это время было насыщено грозными боями и сражениями, в которых проявилась большая творческая работа всего армейского управления.
Армейское звено управления характерно тем, что оно планирует и организует действия войск как в операции, так и в бою. Именно здесь закладываются основы использования различных сил и средств, порядок их взаимодействия на поле боя в самых различных условиях обстановки. Поэтому офицеры управления армии должны быть прекрасно подготовленными людьми.
Скажем прямо, с офицерами штаба армии нам повезло. Почти все они были выпускниками военных академий и могли быстро разбираться в обстановке армейского масштаба. Каждый из них умел оперативно мыслить, работал старательно, энергично, с полной отдачей.
Должен сказать, что и я многому научился у своих товарищей работников штаба армии, хотя и сам учил их. Поэтому за короткое время нашей совместной работы штаб превратился в очень слаженный коллектив.
Но работа штаба и всего управления во многом зависит от командующего армией, от его подготовленности, стиля работы и организаторских способностей. В этом отношении был для каждого из нас образцом Михаил Степанович Шумилов. Член партии с 1918 года, командир роты и полка в гражданскую, военный советник при командующем Центральным фронтом в республиканской Испании, он и теперь, в роли командарма, показал себя зрелым военачальником. М. С. Шумилов спокойно и глубоко анализировал обстановку, принимал продуманные и смелые решения, определяя войскам ясные задачи, твердо держал в своих руках управление.
Обычно Михаил Степанович не испытывал затруднений при принятии решения. Как правило, оно определялось при первом глубоком анализе обстановки. Командарм, как он сам говорил, мысленно ставил себя на место противника, всесторонне оценивал его возможный замысел и, исходя из этого, определял свой. Генерал Шумилов умел смело сосредоточить основные усилия армии на ведущем направлении для решения главной задачи. А хорошо зная, что на войне бывают всякие неожиданности, он всегда стремился создавать и сохранять резервы. Мне, воевавшему до этого в Севастополе, где у командования армии почти никогда не было необходимых резервов, это обстоятельство особенно бросалось в глаза.