Лэки Мерседес. Стрелы королевы

   — Форму?
   — Такую же, как моя — посмотри внимательно. Она точная копия формы Герольдов, только серебристо-серая, а не белая, как у них, и ткань немного другая. Видишь ли, благодаря тому, что мы носим форму, мы все равны, и в нас легко узнать Герольдов-в-обучении. В Коллегиях Бардов и Целителей принято то же самое: сами Барды носят алое, а их ученики — красно-коричневое; у Целителей — Зеленое, одежды Целителей, а их ученики, Целители-в-обучении, носят бледно-зеленое. Мы носим серое, пока не заслужим Белые Одежды. Есть еще студенты, которые не относятся ни к одной из Коллегий; они тоже носят форму, но светло-синего цвета. Официально их называют Невключенными, а мы их зовем Синими. Среди них есть всякие — те, кто учится, чтобы стать кем-то большим, чем простым писцом, те, у кого талант к строительству, высокородные юнцы, чьи родители считают, что им надо чем-то заняться, а не только выбирать себе новых лошадей и наряды.
   Шерил на миг нахмурилась в нерешительности, не зная, как много следует рассказывать девочке о Синих.
   Что хуже — напугать ребенка, быть может напрасно, или оставить в неведении о тайных происках вокруг него? Трудно судить, поскольку новенькая, похоже, твердо решила сохранять бесстрастное выражение лица. Шерил знала, что не обладает способностью Элкарта «читать» людей, в больших карих глазах Тэлии она могла прочесть не больше, чем узнала бы, разглядывая скалу.
   Подумав, Шерил выбрала средний путь. — Может статься, тебе придется держать с ними ухо востро, — предупредила она, — и Барды, и Целители очень внимательно следят, кого берут в ученики, а каждый носящий серое Избран Спутником, но для Невключенных студентов нет никаких критериев отбора. Все, что от них требуется, — успешно окончить выбранный курс. Добрая половина тех, кто попал туда из придворных кругов, не лучше породистых бычков, и среди них есть несколько по-настоящему гнусных типов. На твоем месте я бы старалась в общественных местах держаться поближе к другим Серым. — Шерил остановилась и отворила одну из дверей в самом конце холла. — Ну вот, здесь ты будешь жить.
   В обнаружившейся за дверью комнатушке едва хватало места для немудреной мебели — кровати, письменного стола, стула, книжного и платяного шкафов, однако Тэлии она явно показалась верхом роскоши. Девочка, несомненно, привыкла спать в одной постели с другими детьми и до сих пор, скорее всего, не имела даже угла, который могла бы назвать своим. Шерил всунула карточку с именем Тэлии в держатель на двери и улыбнулась, увидев выражение лица новенькой. Она отлично понимала чувства Тэлии: до того, как ее собственный Спутник увез ее в Коллегию, Шерил сама большую часть жизни провела в жуткой тесноте. Семья была большая, ютились бок о бок, как сельди в бочке. Лето проходило на лодке, где уединение было совершенно невозможным, зима — в длинном доме из одной комнаты, где жила не только ее семья, но и семьи обоих ее дядьев. Сейчас Шерил только диву давалась, как это вообще кто-то умудрялся забывать о постоянном присутствии посторонних настолько, чтобы обеспечить продолжение рода!
   — Нравится? — спросила она, пытаясь добиться от ребенка хоть какого-то отклика.
   Тэлия была потрясена. Всю жизнь она спала в одной постели с двумя сестрами на голом и тесном чердаке Усадьбы. Эта комната — ее собственная! — казалась в сравнении с этим невероятной роскошью. Шерил, похоже, поняла ее состояние и позволила постоять минуту, наслаждаясь мыслью о появившейся возможности уединения.
   — О да! — наконец ответила Тэлия, — Это… чудесно!
   «Чудесно» казалось слишком слабым словом: она получила давно желанное прибежище, место, куда могла удалиться, и куда больше никто не мог заходить. От внимания Тэлии не ускользнуло, что дверь запиралась изнутри на задвижку. При желании она могла отгородиться от всего мира.
   — Хорошо! Теперь пошли к домоправительнице, — сказала Шерил, прерывая мечты Тэлии и не дав ей как следует привыкнуть к мысли, что у нее теперь есть собственная комната. — Она даст тебе все необходимое и включит в расписание дежурств.
   — Что это такое?
   — Наконец-то вопрос! Я уже начинала думать, не проглотила ли ты язык! — Мягко поддразнила ее Шерил, и Тэлия слегка покраснела. — Во всех трех Коллегиях есть традиция, что каждый должен работать, так что здесь нигде нет слуг. В сущности, единственные люди в Коллегии, кроме студентов и преподавателей — это Повар и Домоправительница. Мы каждый день по очереди что-то делаем. Дежурства, или наряды, занимают не так много времени, а «лицам благородного происхождения» это действительно помогает осознать, что здесь все равны. Конечно, если заболеешь, от дежурства освобождают. Подозреваю, что нас даже заставили бы стряпать, не будь они уверены, что мы, скорее всего, ненароком отравим друг друга! — заключила Шерил со смехом; Тэлия неуверенно улыбнулась, потом созналась.
   — Я умею стряпать. Немного.
   — Хорошо. Непременно скажи это Домоправительнице. Она, наверно, чаще всего будет назначать тебя помогать повару, поскольку большинство из нас не в состоянии отличить один конец цыпленка от другого.
   Шерил снова хихикнула, что-то припомнив.
   — Есть один Герольд, который получил Белое всего месяц или около того назад, его зовут Крис, так вот он был одним из «благороднорожденных» и привык, что все делают за него, пока не появился здесь. В первый раз, когда его назначили в помощники повара, повар дал ему цыпленка и велел разделать и нафаршировать. Крис человек не того склада, чтобы увлекаться охотой (книжник, знаешь ли), поэтому повару пришлось показать ему, как разрезать цыпленка, чтобы выпотрошить. Крис разрезал, заглянул внутрь и сказал: «Его незачем фаршировать, он уже полон!» Эту историю ему до сих пор не забыли!
   К этому времени они миновали площадку первого этажа и спустились в полуподвал. Шерил дважды стукнула в дверь, отворила ее и вошла. За дверью обнаружилась узкая комната с выбеленными стенами. Свет падал из окна, прорубленного под самым потолком; Тэлия прикинула, что снаружи оно, должно быть, находится на уровне земли. В комнате не было никакой мебели, кроме письменного стола, за которым восседала почтенная немолодая женщина; когда они вошли, она улыбнулась.
   — Вот та новенькая, Домоправительница, — весело сказала Шерил.
   Женщина смерила Тэлию внимательным взглядом.
   — Я бы сказала, примерно седьмой. Мало кто из Избранных носит такой маленький размер. Ты привезла с собой что-нибудь, милочка?
   Тэлия покачала головой, и Шерил ответила за нее — Как и я когда-то, Домоправительница Гэйта: только одежду, что на ней. Вам надо переговорить об этом с королевой Селенэй: Спутники никогда не дают Избранным времени на сборы!
   Домоправительница улыбнулась и покачала головой, потом вышла из комнаты через другую дверь, находившуюся за ее спиной. Вскоре она возвратилась, неся стопку аккуратно сложенной одежды и туго набитую сумку.
   — По правилам Коллегии ты должна умываться перед едой и принимать горячую ванну каждый вечер, — сказала она, вручая одну половину стопки Тэлии, а другую Шерил. — Грязную одежду сбрасывают в специальный желоб, ведущий в прачечную; он находится в ванной, Шерил покажет, где. Постельное белье меняют раз в неделю, ты будешь получать свежее вместе с остальными девушками, а грязное отправлять в стирку. Если ты работала со Спутником или упражнялась с оружием, перед едой надо переодеваться. В мыле и горячей воде тут недостатка нет, а содержать себя в чистоте очень важно. Герольды должны внушать доверие одним своим видом, а кто же станет доверять Герольду-грязнуле! Чистую форму можешь получить у меня всегда, когда понадобится. Я знаю, что тебе такое, возможно, непривычно…
   — Мне поначалу пришлось нелегко, — вмешалась Шерил. — Там, откуда я родом, зимой не помоешься, потому что невозможно нагреть достаточно воды, а сквозняки такие, что, чего доброго, подхватишь воспаление легких. Теперь я больше никогда не езжу домой погостить зимой — с тех пор, как я уехала, мой нос стал намного чувствительней к запахам!
   Тэлия вспомнила проверки, которые Келдар устраивала трижды на дню, и отдраивание холодной водой с помощью щетки для мытья полов, если обнаруживался малейший след грязи.
   — Думаю, я справлюсь, — сказала она негромко.
   — Хорошо. Теперь дальше: как сказала — или должна была сказать — тебе Шерил, все вы каждый день получаете небольшие наряды. Что ты умеешь делать?
   — Все, — не задумываясь, ответила Тэлия.
   Домоправительница посмотрела на нее скептически.
   — Прости меня, милочка, но для девочки твоего возраста это представляется маловероятным.
   — Она старше, чем кажется, — сказала Шерил — Ей тринадцать.
   Тэлия кивнула.
   — Меня собирались выдать замуж, и я убежала. Тогда-то Ролан и нашел меня. Келдар сказала, что я готова к замужеству.
   Домоправительница была потрясена.
   — Замуж? В тринадцать лет.
   — В приграничных землях жениться в таком раннем возрасте — вполне обычное дело, — ответила Шерил. — У меня дома ждут не намного дольше. Жители порубежья поступают с собой и своими детьми точно так же, как со своей скотиной, основной принцип — случать как можно раньше и чаще, с тем чтобы получить как можно больше здорового приплода. Единственно верного пути не существует, Домоправительница. Жизнь в приграничье сурова; если бы тамошние жители должны были придерживаться обычаев, принятых внутри королевства, им ни за что бы не удалось удержать свои земли.
   — И все же это кажется… варварством, — сказала Домоправительница с легким отвращением.
   — Очень может быть — но это нужно для выживания. И именно этот способ воспитания дал нам Герольда, у которого есть шанс снова превратить Отродье в достойную наследницу. Заметьте, Ролан не выбрал кого-нибудь из нас, — Шерил улыбнулась Тэлии, которая пыталась не показать, как ей неловко. — Извини, что мы говорим о тебе так, словно тебя тут нет. И никому не позволяй смутить тебя, дружок. Не всем из нас была доступна роскошь, которую Домоправительница зовет «правильным воспитанием». Помнишь, что я тебе рассказывала о невозможности мытья зимой? Когда я впервые появилась здесь, Домоправительнице пришлось сунуть меня в лохань с горячей водой и скоблить так, что чуть не слезла шкура, — вот я была настоящим маленьким варваром!
   Тэлия не могла представить, чтобы одетую с иголочки, уверенную в себе Шерил кто-то засунул в лохань и драил, но еще труднее было вообразить, что Шерил нуждалась в подобном обращении.
   — Тэлия, ты умеешь стряпать или шить? Что-нибудь в этом духе?
   — Я умею стряпать, если это что-нибудь простое, — с сомнением сказала Тэлия. — Пирами занимались только Жены; пиры считались слишком важными, чтобы поручать детям. Вышиваю я из рук вон плохо, но умею штопать и шить одежду, а еще вязать. И прясть и ткать. И еще знаю, как отчистить или отстирать почти что все на свете.
   Домоправительница подавила смешок, услышав, с какой горечью Тэлия произнесла последние слова. Этот тон убедил ее, что девочка, возможно, действительно умеет делать все то, о чем говорит.
   — Так редко случается, чтобы у наших студентов был столь богатый опыт в домашних делах, как у тебя, что я, пожалуй, буду попеременно назначать тебя в помощники повара и в швейную мастерскую. Прорех и дыр, которые нужно заштопать, всегда предостаточно, а вот рук, которые в состоянии заштопать их, обычно не хватает. А Меро будет просто сам не свой от радости, когда я в кои веки раз пришлю ему человека, который что-то смыслит в стряпне. — Сверившись с одной из книг на своем столе и что-то в нее записав, Домоправительница вручила Тэлии листок бумаги. — Вот твое расписание дежурств, если окажется слишком сложно втиснуть их между занятиями, приходи ко мне, и мы его переделаем.
   Шерил снова повела Тэлию вверх по лестнице, к ее новой комнате. Тэлия с огромным интересом исследовала свою новую одежду. Тут были свободные льняные рубашки, которые полагалось носить под доходящими до бедер туниками из более плотной материи, по весу напоминающей холстину, но гораздо более мягкой, и длинные штаны и юбки из той же ткани. Имелись и более тяжелые шерстяные комплекты такой же одежды, очевидно предназначенные для ношения зимой, шерстяной плащ и уйма вязаных чулок, белья и ночных рубашек.
   — Тебе какое-то время придется обходиться собственной обувью, пока не удастся подогнать новую по тебе, — сказала Шерил извиняющимся тоном, помогая Тэлии убрать одежду в шкаф. — На это уйдет не меньше недели. Обидно, конечно, но нет ничего хуже плохо подогнанных сапог, это хуже, чем ничего, а Керен шкуру с тебя спустит, если ты посмеешь ездить без сапог. Конечно, если ты не сядешь охлюпкой.
   Только они закончили стелить постель, как снаружи зазвонил колокол.
   — Это колокол на ужин, — пояснила Шерил. — Бери форму, пошли помоемся, и ты сможешь переодеться.
   В умывальной царила ужасная давка. Шерил показала Тэлии, где что находится: желоб, ведущий в прачечную, все необходимое для дней, когда у тебя месячные, полотенца и мыло — и, невзирая на толкотню, ухитрилась найти для них обеих тазы и достаточно горячей воды, чтобы можно было хотя бы наскоро сполоснуться. После поспешного, но яростного мытья, когда исчезла пыль, оставшаяся после езды верхом, и грязные дорожки от слез на щеках, Тэлия почувствовала себя гораздо уютнее. Шерил поторапливала ее, Тэлия натянула новую одежду, и они припустили в сторону трапезной. Ужин проходил шумно и весело. Все сидели за общими длинными столами, студенты и взрослые вперемешку, и накладывали себе еду из мисок и тарелок, которые разносили дежурные, доставая из чего-то вроде шкафа в стене. Тэлии показалось, что шкаф этот слишком мал, чтобы вместить все то, что у нее на глазах из него вынималось, Шерил заметила ее недоуменный взгляд и объяснила, перекрикивая шум:
   — Это подъемник из кухни; кухня внизу, в подвале, там же, где комната Домоправительницы и кладовые. И не слишком-то жалей тех, кто подает. Они едят прежде нас, и Меро всегда приберегает для них всякую вкуснятину!
   Среди серой массы студентов Тэлия заметила несколько человек в Белом.
   — А Герольды — они все учителя?
   — Только около половины. А остальные… Ну, есть Герольды, которые только что вернулись из поля, несколько человек, которые ушли в отставку, но решили жить здесь и не хотят столоваться при дворе, и парочка недавних студентов, которые только что заслужили Белое и еще не получили задания на стажировку. Еще есть три Герольда, постоянно приписанных к дворцу: лично к королеве — декан Элкарт; к лорду-маршалу — Хедрик, и его мы видим редко; и к сенешалю — это Кирилл, и он также иногда преподает. Им почти всегда приходится есть вместе с придворными. Обычно присутствовал и четвертый, Личный Герольд, но… — Шерил внезапно умолкла, искоса глянув на Тэлию.
   — Как… Что с ним случилось? — спросила Тэлия тихо, уверенная, что ответ ее не обрадует, но все равно отчаянно желая знать его. Королева — и все прочитанные сказки — утверждали, что быть Герольдом небезопасно, а в тоне, которым люди говорили о прежнем Герольде Королевы, было нечто, наводившее Тэлию на мысль, что он, вероятно, встретился с одной из этих опасностей.
   — Кажется, никто не знает наверняка. Это могло быть болезнью, но… — Шерил явно разрывалась между желанием продолжать и промолчать.
   — Но? Шерил, мне нужно знать, — сказала Тэлия, умоляюще глядя на свою наставницу.
   Ее настойчивость произвела впечатление. Шерил решила, что лучше, если девочка будет предупреждена.
   — Ну, многие подозревают, что его отравили. Он был стар и немощен, так что убить его было нетрудно, — сказала Шерил сумрачно. — Если это правда, то убийцам его смерть ничего не дала. Мы думаем, его устранили потому, что он уже почти уговорил Селенэй отослать Отродье на воспитание в какую-нибудь семью, где не стали бы потакать ее выходкам. Полагаю, тебе неизвестно — закон гласит, что наследница должна быть Герольдом; если Отродье не выберет ни один Спутник, королеве придется либо выйти замуж вторично в надежде, что другой ребенок окажется удачнее, либо выбрать наследника из тех кровных родичей, кто Избран.
   В любом случае жуткая прорва народу начнет строить козни, пытаясь добиться власти. Бедная Селенэй! Любая другая из нас могла бы просто выбрать себе партнера — и вперед! Заимела бы столько детей, сколько требуется, не думая ни о возможном консорте, ни о политических последствиях… Но в том-то и дело, что она королева, и для нее может быть или брак, или ничего.
   Не очень-то хорошая ситуация… Шерил посерьезневшим взглядом посмотрела на маленькую, хрупкую на вид девочку, сидящую возле нее. Она начинала понимать, почему Элкарт захотел, чтобы Тэлию так рано стали обучать обращению с оружием.
   Тэлия подумала, что у Шерил просто дар умолчания. Ее откровения относительно предыдущего Личного Герольда Королевы напугали девочку настолько, что остальную часть рассказа — которая в изрядной степени демонстрировала правоту утверждений крепковеров о безнравственности Герольдов — она почти целиком пропустила мимо ушей.
   — А что насчет тех, кто отравил Герольда Т-т-талами-ра? — спросила она, немного заикаясь от волнения. — Они… я… они станут пытаться… причинить мне зло? — Тэлия вглядывалась в глаза Шерил, чтобы уловить какой-нибудь знак, свидетельствующий о том, что та говорит правду. У нее начали дрожать руки.
   Шерил удивилась тому, как мгновенно Тэлия ухватила суть ситуации — и поспешила успокоить ее. В больших карих глазах девочки читался страх, очевидный даже для неопытной Шерил.
   — Они не посмеют снова прибегнуть к тому же самому трюку — ведь они возбудили подозрения. Что они, вероятно, попытаются сделать, так это настолько отравить тебе жизнь, чтобы ты сдалась и уехала отсюда. Это — одна из причин, по которым я предупредила тебя насчет Синих. Их родители могут велеть им изводить тебя. Ты будешь в полной безопасности среди нас, учеников-Герольдов, и я уверена, что тебе ничего не будет грозить и среди студентов Бардов и Целителей, — Шерил улыбнулась Тэлии, которая ответила на улыбку, хотя и немного неуверенно. — Тэлия, если кто-нибудь станет досаждать тебе и тебе покажется, что ты не в состоянии справиться сама, дай мне знать. Нам с друзьями уже пару раз доводилось задать перцу Синим.
   Может быть. Тэлии хотелось верить ей… отчаянно хотелось найти здесь свой дом, но даже из ее родни только двое когда-то вставали на ее защиту. С какой стати это делать незнакомке? Некоторое время девочка ела в молчании, потом решила переменить тему.
   — Сколько здесь студентов?
   — Около шестидесяти у Целителей, сорок у Бардов, и, с тобой, ровно пятьдесят три в Коллегии Герольдов. Количество Синих меняется; их никогда не бывает меньше двадцати, но редко — больше пятидесяти. Прямо сейчас я не могу назвать тебе точную цифру, тебе бы надо спросить Терена. Он помощник Элкарта, а завтра будет твоим первым инструктором.
   — Сколько нужно времени, чтобы стать Герольдом?
   — По-разному, около пяти лет. Обычно мы появляемся здесь примерно в твоем возрасте, большинство получает Белое в восемнадцать лет; я, вероятно, заслужу свое на будущий год. Однако я видела Избранных и помладше, а Элкарта Избрали, когда ему уже почти стукнуло двадцать! И что ты думаешь? Элкарт наверстал позднее Избрание, став полным Герольдом всего за три года! После того, как получаешь Белое, тебя на год или полтора отправляют на стажировку в поле в паре со старшим Герольдом. После этого ты обычно получаешь уже собственное назначение.
   Тэлия некоторое время обдумывала это, потом спросила обеспокоено:
   — Шерил, что… как мне узнать все, что мне нужно делать?
   Тэлия говорила так серьезно, что Шерил сочувственно рассмеялась.
   — Узнаешь, не беспокойся. Первым занятием у тебя будет ориентировка. За прошлый месяц к нам прибыло еще четверо Избранных, и ждали только возвращения Ролана, чтобы начать. Что же касается остального — тебя определят на занятия в соответствии с тем, что декан сочтет для тебя наиболее подходящим, что означает, что какие-то занятия ты, возможно, будешь посещать вместе со мной, а какие-то — вместе с начинающими.
   Тэлия неожиданно улыбнулась.
   — Иными словами, вы бросаете младенца в Реку и смотрите, быстро ли он научится плавать?
   Шерил снова рассмеялась.
   — Ну, до такого зверства мы не доходим! Ты как, уже поела?
   Тэлия кивнула, и они отнесли свои приборы на скрытый в шкафу подъемник.
   — Я сегодня дежурю на мытье посуды, так что придется мне тебя покинуть, — продолжала Шерил, — Ничего, если ты останешься одна, или хочешь, чтобы я подыскала кого-нибудь тебе в компанию?
   — Я… со мной все будет в порядке. Только мне бы страшно хотелось посмотреть Библиотеку, если ты думаешь, что это можно.
   — Да на здоровье, она для того и существует. Только помни, лучше не тянуть слишком долго с принятием ванны, не то горячая вода кончится. Я зайду за тобой утром.
   Шерил с грохотом поскакала вниз по лестнице, а Тэлия медленно пошла наверх.
 
   Шерил была рада, что на мытье посуды ушло так мало времени, а также тому, что Меро отпустил ее пораньше, когда она сказала, что с ней хочет поговорить декан. Декан не подал бы ей того знака — в сущности, он сказал бы ей все, что хотел, в присутствии Тэлии — если бы не считал необходимым обсудить с Шерил вещи, о которых девочке лучше не знать.
   Как Шерил и предполагала, Элкарт ждал ее в маленькой захламленной комнате, примыкавшей к его покоям и служившей ему чем-то вроде кабинета. Размером комнатка была едва ли больше чулана и завалена всевозможными книгами, бумагами и мусором, но Элкарт ни за что не желал перебираться в более просторное помещение, утверждая, что, если он это сделает, хлам «расплодится», чтобы заполнить свободное пространство.
   — Трудно было уйти? — спросил декан, убирая кипу бумаг с одного из кресел — старого, уютного, с мягкой обивкой, должно быть, ровесника его самого.
   — Меня сегодня поставили на мытье посуды, это был удобный предлог. В настоящий момент Тэлия, по всей вероятности, в упоении бродит по Библиотеке, — с легкой улыбкой ответила Шерил, усаживаясь.
   Элкарт взгромоздился на стул по другую сторону стола, заваленного еще большим количеством книг и бумаг.
   — Хорошо; могу я считать подразумевающимся, что ты не против того, чтобы стать ее наставницей? Наставник ей нужен очень, а ты единственная из студентов, чье прошлое похоже на ее собственное.
   — Бедняжка… да, декан, я совершенно не против. Хотя не думаю, что мое прошлое так уж похоже на ее. — Шерил слегка нахмурилась, думая о том немногом, что Тэлия позволила ей узнать о себе. — Вы ведь знаете живущие на Вечнотуманном кланы: у нас стоит непрерывный шум и толкотня, и мы близки чуть ли не до кровосмешения. У меня создалось впечатление, что девочку держали в такой строгости, что теперь она даже дышать боится — ждет, что накажут; и еще мне кажется, что никто никогда не удосужился уделить бедняжке хоть капельку любви. Она все держит в себе, ее трудно «читать», а из того, что говорилось на занятиях о крепковерах, я мало что помню.
   — То-то и оно. Дело в том, что мы попросту мало что знаем об этом народе. Они очень скрытны, общаются почти исключительно друг с другом и не приветствуют долгих визитов или любопытства со стороны чужаков. Пока мы не поговорили с Тэлией, мы даже не знали, что они не рассказывают своим детям об Избрании Спутником!
   — Они… что? — Шерил была потрясена.
   — Это совершенно точно, когда Ролан Избрал ее, девочка не имела ни малейшего представления о том, что это означает. Я уверен, что она все еще полностью не представляет, какова его истинная природа. Вот о чем мне нужно с тобой поговорить. Тебе придется иметь дело с ребенком, который, судя по всему, получил очень чуждое для нас воспитание. Я могу высказать несколько обоснованных догадок: она, похоже, боится мужчин, так что я могу предположить, что она склонна ожидать от них наказания. Это вписывается в то, что нам все-таки удалось узнать о крепковерах: их семейная жизнь патриархальна и авторитарна. Девочка, по-видимому, постоянно подавляет свои эмоции, и опять-таки это вяжется с тем, что я знаю о ее сородичах. Они хмурятся на любое открытое проявление чувств. Вместе с тем постоянно кажется, что она… ведет чуть ли не войну с самой собой…
   — Сдерживает себя? — подсказала Шерил. — Так, словно ей бы хотелось вступить в контакт, но она не осмеливается?
   — Точно. Первый шаг всегда придется делать тебе, и, думаю, она и дальше будет склонна скрывать свои чувства, — отозвался Элкарт. — Это тебе придется выяснять, не тревожит ли ее что, потому что сама Тэлия никогда тебе об этом не скажет.
   — Боги, — покачала головой Шерил, — Полная противоположность моим землякам. Не знаю, декан, я больше привыкла иметь дело с людьми, которые кричат на весь мир о том, что у них на уме и на сердце. Не уверена, что я достаточно проницательна, чтобы заметить признаки того, что что-то неладно, даже при условии, что Тэлия даст мне такой шанс.
   — Сделай все, что сможешь, больше я тебя ни о чем не прошу. По крайней мере, вы обе родом из Приграничных Секторов, это послужит каким-то связующим звеном.
   — Почему вы так рано направляете ее к Альбериху? — с любопытством спросила Шерил. — Я понимаю, почему девочке лучше как можно быстрее научиться самообороне, но я бы подумала, учитывая те сложности в общении, которые, по-видимому, у нее есть, что кому-кому, а Альбериху вы ее не отдадите. Я хочу сказать, Джери, казалось бы, должна ей представляться гораздо менее устрашающей фигурой.