Страница:
Невозмутимый сэр Сальвадор плавно повернулся к Малькольму.
— Это всего-навсего счастливая встреча двух старых друзей, милорд, — он низко поклонился.
— Прошу прощения, — опустив голову, Элпин зашагала к двери.
Малькольм преградил ей дорогу.
— Все приехали вместе с тобой?
— Нет, — его блистательная невозмутимость исчезла. — Я привез письмо для леди Мириам, но Элпин сообщила мне, что ее здесь нет.
Надежда на быстрое примирение с Элпин исчезла. Если Сальвадор приехал в одиночку и ищет мачеху Малькольма, значит, стряслась беда.
— Подожди меня в кабинете, Сальвадор. Вопросительно приподняв брови, Сальвадор кивнул и вышел.
Малькольм закрыл за ним дверь. Элпин повернулась к нему спиной.
— Мне не о чем разговаривать с тобой. Малькольм был готов к тому, что вымолить ее прощение будет нелегко.
— Я знаю. Зато я о многом хочу поговорить с тобой.
Она напряглась, явно готовясь защищаться. Малькольму захотелось обнять ее, но он понимал, что сейчас не время для подобных жестов. Он посмотрел на завитки волос на ее нежном затылке и в очередной раз подивился хрупкости Элпин. Он недооценивал ее из-за ее миниатюрности. Его жена — малышка, но сил и смелости у нее столько же, сколько у гладиатора.
Желая завоевать ее доверие, Малькольм сказал то, что было у него на сердце:
— Я очень сожалею, «'что наговорил тебе массу обидных вещей.
— Я уверена, что так оно и есть. Не лучше ли тебе пойти и выяснить, зачем приехал Сальвадор?
Он должен разбить эту броню равнодушия.
— Я лучше выясню, чего хочешь ты.
Она коснулась подлокотника фамильного трона.
— Я хочу уехать домой, на Барбадос. Замок Килдалтон был ее домом. Малькольм позаботится о том, чтобы Элпин поняла это.
— И заберешь моего ребенка?
Она повернулась к нему. В ее глазах горел праведный гнев.
— Это мой ребенок. Пусть он лучше растет в канаве или под забором, чем ты будешь ломать ему жизнь, используя его как пешку в политической игре!
Она выглядела такой яростной и гордой, что Малькольм понял: он никогда не любил ее сильнее, чем теперь. Ему пришлось сжать кулаки, чтобы не потянуться к ней.
— Так же, как я сломал твою жизнь?
— Не льсти себе. Я смогу сама позаботиться о себе и о своем ребенке.
Со временем он пробудит в ее душе прежние чувства. Но здесь находится Сальвадор, урожай еще не убран… Малькольм думал, когда же он сможет посвятить себя Элпин.
— Мы будем заботиться о ребенке вместе, Элпин. И расти он будет здесь.
На ее лице отразилась тревога.
— Ты заставишь меня остаться здесь, зная, что я терпеть тебя не могу?
— Ты любила меня. Если ты дашь нам еще один шанс, наш брак будет удачным.
— Я не хочу иметь никакого отношения к твоей шотландской династии. А теперь отпусти меня. У меня много работы.
К сожалению, у него тоже были дела. На его плечах лежал тяжкий груз ответственности.
— Какой работы?
— Солдаты проголодаются, когда вернутся с поля. Кроме того, Сальвадор наверняка захочет спать на застеленной кровати.
В душе Малькольма забрезжила надежда. Она любит его. Иначе с чего бы настаивать на выполнении своих обязанностей экономки?
— Тогда увидимся позже.
Прежде чем отправиться к Сальвадору, Малькольм разыскал Александра.
— Возьми всех свободных людей и расставь их сторожить замок. Поставь часовых у всех выходов. Пусть проверяют каждую повозку, выезжающую из замка.
— Хорошо, господин. Но как мне объяснять обыск повозок?
— Говори всем, что сбежал ручной кролик Элпин.
— Девочке не удастся снова удрать, мой господин.
Стоя у окна в покоях наверху, Элпин прекрасно видела своего мужа. Муж. Это слово пробудило в ней старую ярость. Она связалась с упрямым, самовлюбленным типом, который готов сказать и сделать все, что угодно ради спасения своей шотландской гордости.
О чем он разговаривает с Александром? Элпин открыла окно, но мужчины находились слишком далеко, а во дворе было чересчур шумно.
Спокойно, словно его ничто не угнетало, Малькольм вернулся в замок. Элпин с замиранием сердца следила, как Александр направился в казармы. Он вышел оттуда в сопровождении дюжины воинов. Повинуясь командам, восемь человек попарно разошлись, а оставшиеся четверо поспешили к главным воротам.
Элпин еще постояло у окна. К ее удивлению, солдаты принялись обыскивать все повозки и телеги, выезжающие из Килдалтона. Элпин представила себе, что на всех выходах стоят солдаты.
Поскольку побег казался невозможным, Элпин решила досадить Малькольму иначе. Она вошла в туннель, начинавшийся в гардеробной рядом с ее спальней и спустилась в коридор, примыкавший к кабинету Малькольма. Подходя с другой стороны, она могла не бояться задеть сигнальный колокольчик.
Прижавшись вплотную к двери, она услышала голос Сальвадора.
— Что ты об этом думаешь?
Зашуршала бумага.
— Мне кажется, отец слишком долго был женат на женщине-дипломате. Это повлияло на него. Он пишет так же уклончиво и изысканно, как и она.
— Где леди Мириам? — спросил Сальвадор.
— Пытается убедить Джона Гордона не ездить за границу.
Элпин вздрогнула, вспомнив грубого горца, который посмотрел на нее и заявил, что она внучка Комина Мак-Кея.
— Ее путешествие будет напрасным, — заметил Сальвадор.
— Что ты имеешь в виду?
— Читай, мой друг. Твой отец сообщил обо всем в письме.
После непродолжительного молчания Малькольм снова заговорил:
— Святой Ниниан! Он что, в самом деле собирается в Шотландию?
Джон Гордон живет в Шотландии. Значит, речь не о нем. Тогда о ком же? Элпин не могла разобраться.
— Он собирался, но твой отец поговорил с его отцом, и тот повлиял на парня. Сейчас он хочет поехать в Экс-ля-Шапель.
Почему они не называют человека, о котором идет речь, по имени?
— А туда-то зачем? — спросил Малькольм.
— Кто знает, о чем он думает? Именно поэтому леди Мириам должна вернуться со мной. Лорд Дункан считает, что ей удастся переубедить его.
Элпин понятия не имела, о ком идет речь, но было ясно, что путешествия этого человека очень беспокоят всех.
— Теперь, когда я изложил тебе сию радостную новость…
Малькольм расхохотался, но в его голосе слышалась затаенная боль, а не веселье.
— …скажи мне, — продолжил Сальвадор, — почему твоя злобная мстительница Элпин Мак-Кей находится в Шотландии?
— Моя мстительница? Ты что, забыл, как она сломала тебе ребра?
Сальвадор застонал.
— Нет, но я это заслужил. Я рассказал барону о том, что Элпин подобрала раненую лису. Он заставил ее смотреть, как он убивал зверька, а потом повесил шкуру на дверь конюшни.
Элпин вспомнила этот случай. После него ее тошнило несколько дней. Но по крайней мере, она спасла маленьких лисят.
— Ублюдок! — выругался Малькольм.
— Он наконец-то изменился, — заметил Сальвадор. — Теперь он любит детей.
— Да. Он все еще в Ирландии с младенцем-внуком. Боже, ну и паршиво же он вел себя с Элпин.
— Кстати об'Элпин: что она здесь делает?
— Мы поженились. Она беременна.
— Что?
Элпин больше не могла слышать это. Она пошла в кухню. Дора уже была там. Она сбивала масло.
Приказав служанке приготовить еще одного цыпленка и убрать в комнате Сальвадора, Элпин спросила:
— А где Иланна?
— Она пошла на Дворничий пустырь, понесла обед Саладину.
«Бедный Саладин, — подумала Элпин. — Его личная жизнь в таком же ужасном состоянии, как и моя».
Снова пропела труба, предупреждая о приезде гостя. На этот раз наверняка вернулась леди Мириам.
Потребность в одиночестве привела Элпин в соколятгоо. Она накормила птиц, налила им воды и, усевшись на трехногий табурет, задумалась о том, что ей не следовало сообщать Малькольму о своей беременности. Но, как всегда, когда решались важные вопросы и были замешаны мужчины, у нее не оставалось выбора.
«Если ты дашь нам еще один шанс, — сказал он, — наш брак будет удачным». Но не следовало даже мечтать об этом: она давным-давно связала свою судьбу с плантацией «Рай» и намеревалась бороться до конца.
Совенок запищал. Элпин скормила ему кусочек мяса. Она представила, как Малькольм, заходя сюда, отвлекается от своих обязанностей. У нее не получалось увидеть его таким. Как может эгоистичный интриган любить это темное, спокойное место и считать его своим убежищем? Как может она тосковать по такому человеку?
Черт бы побрал Малькольма Керра! Он слишком долго держал ее здесь и разбил ее жизнь. Черт бы побрал и ее саму — почему ей не хочется покидать Килдалтон?
Снаружи раздался шум. Пустельги забеспокоились. Элпин неохотно вышла из соко-лятни. Заслонив ладонью глаза от солнца, она направилась обратно в замок. У ворот собралось человек двадцать солдат. Все стоявшие на укреплениях смотрели на северную дорогу. В воздухе витало предчувствие чего-то важного.
Неужели приезд леди Мириам мог вызвать такую суматоху? Если нет, то кто же тогда явился в Килдалтон? Элпин вспомнила об ужине и забеспокоилась, хватит ли его на всех.
Она тут же одернула себя. Это не ее замок и беспокоиться не о чем. Чтобы усыпить подозрительность Малькольма, она продолжит выполнять работу по дому. Будет решать проблемы по мере их возникновения и не станет переживать, если что-то будет не так.
Когда Элпин подошла к ступеням, двери открылись. Наружу вышел Рэбби. За ним шел хмурый Малькольм. Он был в берете, на боку висел меч.
Увидев Элпин, он сбежал по ступеням.
— Я как раз шел искать тебя.
Что-то было не так. Элпин поглядела на него снизу вверх.
— Зачем ты взял оружие? Малькольм повернулся к Рэбби:
— Иди на Дворничий пустырь. Приведи с собой Саладина.
Когда солдат ушел, Малькольм взял Элпин за руку.
— Я взял меч, ибо он может мне пригодиться. Пойдем со мной. К нам приехали гости.
Элпин заупрямилась.
— Гости приехали к тебе, а не ко мне. Я просто работаю на тебя.
— Элпин, — проворчал Малькольм, сжав ее локоть, — этот гость имеет прямое отношение к тебе.
За спиной грохотали копыта. Всадники приближались.
— Никто и ничто в Шотландии не имеет ко мне отношения.
Он посмотрел мимо нее.
— Даже Комин Мак-Кей?
Глава 20
— Это всего-навсего счастливая встреча двух старых друзей, милорд, — он низко поклонился.
— Прошу прощения, — опустив голову, Элпин зашагала к двери.
Малькольм преградил ей дорогу.
— Все приехали вместе с тобой?
— Нет, — его блистательная невозмутимость исчезла. — Я привез письмо для леди Мириам, но Элпин сообщила мне, что ее здесь нет.
Надежда на быстрое примирение с Элпин исчезла. Если Сальвадор приехал в одиночку и ищет мачеху Малькольма, значит, стряслась беда.
— Подожди меня в кабинете, Сальвадор. Вопросительно приподняв брови, Сальвадор кивнул и вышел.
Малькольм закрыл за ним дверь. Элпин повернулась к нему спиной.
— Мне не о чем разговаривать с тобой. Малькольм был готов к тому, что вымолить ее прощение будет нелегко.
— Я знаю. Зато я о многом хочу поговорить с тобой.
Она напряглась, явно готовясь защищаться. Малькольму захотелось обнять ее, но он понимал, что сейчас не время для подобных жестов. Он посмотрел на завитки волос на ее нежном затылке и в очередной раз подивился хрупкости Элпин. Он недооценивал ее из-за ее миниатюрности. Его жена — малышка, но сил и смелости у нее столько же, сколько у гладиатора.
Желая завоевать ее доверие, Малькольм сказал то, что было у него на сердце:
— Я очень сожалею, «'что наговорил тебе массу обидных вещей.
— Я уверена, что так оно и есть. Не лучше ли тебе пойти и выяснить, зачем приехал Сальвадор?
Он должен разбить эту броню равнодушия.
— Я лучше выясню, чего хочешь ты.
Она коснулась подлокотника фамильного трона.
— Я хочу уехать домой, на Барбадос. Замок Килдалтон был ее домом. Малькольм позаботится о том, чтобы Элпин поняла это.
— И заберешь моего ребенка?
Она повернулась к нему. В ее глазах горел праведный гнев.
— Это мой ребенок. Пусть он лучше растет в канаве или под забором, чем ты будешь ломать ему жизнь, используя его как пешку в политической игре!
Она выглядела такой яростной и гордой, что Малькольм понял: он никогда не любил ее сильнее, чем теперь. Ему пришлось сжать кулаки, чтобы не потянуться к ней.
— Так же, как я сломал твою жизнь?
— Не льсти себе. Я смогу сама позаботиться о себе и о своем ребенке.
Со временем он пробудит в ее душе прежние чувства. Но здесь находится Сальвадор, урожай еще не убран… Малькольм думал, когда же он сможет посвятить себя Элпин.
— Мы будем заботиться о ребенке вместе, Элпин. И расти он будет здесь.
На ее лице отразилась тревога.
— Ты заставишь меня остаться здесь, зная, что я терпеть тебя не могу?
— Ты любила меня. Если ты дашь нам еще один шанс, наш брак будет удачным.
— Я не хочу иметь никакого отношения к твоей шотландской династии. А теперь отпусти меня. У меня много работы.
К сожалению, у него тоже были дела. На его плечах лежал тяжкий груз ответственности.
— Какой работы?
— Солдаты проголодаются, когда вернутся с поля. Кроме того, Сальвадор наверняка захочет спать на застеленной кровати.
В душе Малькольма забрезжила надежда. Она любит его. Иначе с чего бы настаивать на выполнении своих обязанностей экономки?
— Тогда увидимся позже.
Прежде чем отправиться к Сальвадору, Малькольм разыскал Александра.
— Возьми всех свободных людей и расставь их сторожить замок. Поставь часовых у всех выходов. Пусть проверяют каждую повозку, выезжающую из замка.
— Хорошо, господин. Но как мне объяснять обыск повозок?
— Говори всем, что сбежал ручной кролик Элпин.
— Девочке не удастся снова удрать, мой господин.
Стоя у окна в покоях наверху, Элпин прекрасно видела своего мужа. Муж. Это слово пробудило в ней старую ярость. Она связалась с упрямым, самовлюбленным типом, который готов сказать и сделать все, что угодно ради спасения своей шотландской гордости.
О чем он разговаривает с Александром? Элпин открыла окно, но мужчины находились слишком далеко, а во дворе было чересчур шумно.
Спокойно, словно его ничто не угнетало, Малькольм вернулся в замок. Элпин с замиранием сердца следила, как Александр направился в казармы. Он вышел оттуда в сопровождении дюжины воинов. Повинуясь командам, восемь человек попарно разошлись, а оставшиеся четверо поспешили к главным воротам.
Элпин еще постояло у окна. К ее удивлению, солдаты принялись обыскивать все повозки и телеги, выезжающие из Килдалтона. Элпин представила себе, что на всех выходах стоят солдаты.
Поскольку побег казался невозможным, Элпин решила досадить Малькольму иначе. Она вошла в туннель, начинавшийся в гардеробной рядом с ее спальней и спустилась в коридор, примыкавший к кабинету Малькольма. Подходя с другой стороны, она могла не бояться задеть сигнальный колокольчик.
Прижавшись вплотную к двери, она услышала голос Сальвадора.
— Что ты об этом думаешь?
Зашуршала бумага.
— Мне кажется, отец слишком долго был женат на женщине-дипломате. Это повлияло на него. Он пишет так же уклончиво и изысканно, как и она.
— Где леди Мириам? — спросил Сальвадор.
— Пытается убедить Джона Гордона не ездить за границу.
Элпин вздрогнула, вспомнив грубого горца, который посмотрел на нее и заявил, что она внучка Комина Мак-Кея.
— Ее путешествие будет напрасным, — заметил Сальвадор.
— Что ты имеешь в виду?
— Читай, мой друг. Твой отец сообщил обо всем в письме.
После непродолжительного молчания Малькольм снова заговорил:
— Святой Ниниан! Он что, в самом деле собирается в Шотландию?
Джон Гордон живет в Шотландии. Значит, речь не о нем. Тогда о ком же? Элпин не могла разобраться.
— Он собирался, но твой отец поговорил с его отцом, и тот повлиял на парня. Сейчас он хочет поехать в Экс-ля-Шапель.
Почему они не называют человека, о котором идет речь, по имени?
— А туда-то зачем? — спросил Малькольм.
— Кто знает, о чем он думает? Именно поэтому леди Мириам должна вернуться со мной. Лорд Дункан считает, что ей удастся переубедить его.
Элпин понятия не имела, о ком идет речь, но было ясно, что путешествия этого человека очень беспокоят всех.
— Теперь, когда я изложил тебе сию радостную новость…
Малькольм расхохотался, но в его голосе слышалась затаенная боль, а не веселье.
— …скажи мне, — продолжил Сальвадор, — почему твоя злобная мстительница Элпин Мак-Кей находится в Шотландии?
— Моя мстительница? Ты что, забыл, как она сломала тебе ребра?
Сальвадор застонал.
— Нет, но я это заслужил. Я рассказал барону о том, что Элпин подобрала раненую лису. Он заставил ее смотреть, как он убивал зверька, а потом повесил шкуру на дверь конюшни.
Элпин вспомнила этот случай. После него ее тошнило несколько дней. Но по крайней мере, она спасла маленьких лисят.
— Ублюдок! — выругался Малькольм.
— Он наконец-то изменился, — заметил Сальвадор. — Теперь он любит детей.
— Да. Он все еще в Ирландии с младенцем-внуком. Боже, ну и паршиво же он вел себя с Элпин.
— Кстати об'Элпин: что она здесь делает?
— Мы поженились. Она беременна.
— Что?
Элпин больше не могла слышать это. Она пошла в кухню. Дора уже была там. Она сбивала масло.
Приказав служанке приготовить еще одного цыпленка и убрать в комнате Сальвадора, Элпин спросила:
— А где Иланна?
— Она пошла на Дворничий пустырь, понесла обед Саладину.
«Бедный Саладин, — подумала Элпин. — Его личная жизнь в таком же ужасном состоянии, как и моя».
Снова пропела труба, предупреждая о приезде гостя. На этот раз наверняка вернулась леди Мириам.
Потребность в одиночестве привела Элпин в соколятгоо. Она накормила птиц, налила им воды и, усевшись на трехногий табурет, задумалась о том, что ей не следовало сообщать Малькольму о своей беременности. Но, как всегда, когда решались важные вопросы и были замешаны мужчины, у нее не оставалось выбора.
«Если ты дашь нам еще один шанс, — сказал он, — наш брак будет удачным». Но не следовало даже мечтать об этом: она давным-давно связала свою судьбу с плантацией «Рай» и намеревалась бороться до конца.
Совенок запищал. Элпин скормила ему кусочек мяса. Она представила, как Малькольм, заходя сюда, отвлекается от своих обязанностей. У нее не получалось увидеть его таким. Как может эгоистичный интриган любить это темное, спокойное место и считать его своим убежищем? Как может она тосковать по такому человеку?
Черт бы побрал Малькольма Керра! Он слишком долго держал ее здесь и разбил ее жизнь. Черт бы побрал и ее саму — почему ей не хочется покидать Килдалтон?
Снаружи раздался шум. Пустельги забеспокоились. Элпин неохотно вышла из соко-лятни. Заслонив ладонью глаза от солнца, она направилась обратно в замок. У ворот собралось человек двадцать солдат. Все стоявшие на укреплениях смотрели на северную дорогу. В воздухе витало предчувствие чего-то важного.
Неужели приезд леди Мириам мог вызвать такую суматоху? Если нет, то кто же тогда явился в Килдалтон? Элпин вспомнила об ужине и забеспокоилась, хватит ли его на всех.
Она тут же одернула себя. Это не ее замок и беспокоиться не о чем. Чтобы усыпить подозрительность Малькольма, она продолжит выполнять работу по дому. Будет решать проблемы по мере их возникновения и не станет переживать, если что-то будет не так.
Когда Элпин подошла к ступеням, двери открылись. Наружу вышел Рэбби. За ним шел хмурый Малькольм. Он был в берете, на боку висел меч.
Увидев Элпин, он сбежал по ступеням.
— Я как раз шел искать тебя.
Что-то было не так. Элпин поглядела на него снизу вверх.
— Зачем ты взял оружие? Малькольм повернулся к Рэбби:
— Иди на Дворничий пустырь. Приведи с собой Саладина.
Когда солдат ушел, Малькольм взял Элпин за руку.
— Я взял меч, ибо он может мне пригодиться. Пойдем со мной. К нам приехали гости.
Элпин заупрямилась.
— Гости приехали к тебе, а не ко мне. Я просто работаю на тебя.
— Элпин, — проворчал Малькольм, сжав ее локоть, — этот гость имеет прямое отношение к тебе.
За спиной грохотали копыта. Всадники приближались.
— Никто и ничто в Шотландии не имеет ко мне отношения.
Он посмотрел мимо нее.
— Даже Комин Мак-Кей?
Глава 20
Верхом по четверо в ряд горцы въезжали в ворота Килдалтона. Яркое утреннее солнце играло на мечах и боевых щитах. Во главе огромного отряда воинов ехал их вождь, облаченный в сдержанный черный с зеленым тартан. Его берет украшали три орлиных пера, но и без этого знака отличия, только по развороту плеч и гордой посадке головы, можно было определить, что Комин Мак-Кей — предводитель отряда.
Элпин охватил внутренний трепет при виде человека, который считал себя вправе распоряжаться ее судьбой. Сначала дядя вырвал ее из лап нищеты только для того, чтобы заявить, что от нее одни неприятности. Потом Чарльз, слабый и малодушный, оставил ее на произвол судьбы и на милость гораздо более серьезного противника.
Элпин почувствовала грусть, вспомнив, что больше всего зла принес ей именно ее любовник: он изменил течение ее жизни и похитил ее сердце.
Она чувствовала себя разбитой, испуганной, одинокой.
Малькольм обнял ее за плечи и привлек к себе:
— Какую комнату мы ему отведем?
Вопрос поразил ее. Она стоит перед жизненно важным выбором, а Малькольм говорит о каких-то комнатах. Она в гневе подняла голову и посмотрела ему в глаза:
— Можешь разместить его хоть в конюшне, мне все равно.
Он посмотрел на нее с мягким сочувствием и улыбнулся:
— Просто этот человек ищет свою внучку.
А я — тот, кто ее нашел.
Он отвлек ее от неприятных мыслей и заставил подумать о сегодняшнем дне. В его словах звучало участие, так понравившееся ей.
— Я отведу ему комнату рядом с комнатой Саладина.
Он подмигнул:
— Прекрасный выбор. Думаю, нам удастся поймать сразу двух зайцев.
Услышав, как звякнул его меч, она спросила:
— Ты не боишься его? Он смотрел на ворота:
— Нет, я думаю, ты с ним справишься, Элпин. Меня беспокоят его люди.
Она вновь взглянула на гостей: ворота миновали уже по крайней мере пятьдесят человек. Она взглянула на человека, ехавшего впереди, и вдруг почувствовала ответный взгляд очень знакомых глаз.
Комин Мак-Кей спешился и направился к ним, позвякивая шпорами и размахивая руками: он двигался быстро и легко для человека его возраста. Когда он пристально взглянул на нее, Элпин почувствовала, что сердце готово выскочить из груди.
По сравнению с Малькольмом он не казался высоким, но был в отличной форме, подвижен и держался с большим достоинством. Он носил тартан так же, как и Малькольм: через плечо, скрепив серебряной брошью в виде руки, сжимающей кинжал. Его сумка была сшита из шкурки барсука и украшена замысловатой вышивкой и красивыми золотыми кистями.
Он снял берет и обнажил копну вьющихся, совершенно белых волос. Брови и окладистая борода еще отливали природным медно-ры-жим цветом. Следуя обычаю горцев, он носил тонкие косички на висках.
Ее дед.
Он остановился в ярде от них. Глаза его были того же цвета, что и у нее. Он прищурился и вдруг в этих глазах блеснули слезы.
— Ты знаешь, кто я такой, девочка?
Все ее опасения взметнулись, как туча воронов на поле битвы. Губы дрогнули.
— Да.
Он раскрыл объятия и улыбнулся:
— Тогда оставь скорее этого парня с низин и обними своего родственника.
В этом человеке чувствовалась такая сила, что, когда Малькольм слегка подтолкнул Эл-пин, она охотно пошла к нему.
Комин Мак-Кей прижал ее к груди и крепко обнял. От него шел аромат сумеречного леса, и если бы у дружелюбия был запах, ей казалось, он был бы именно таким.
— Девочка моя, — сказал он, — как долго тебя не было.
Вдруг все ее детские мечты стали реальностью. Мак-Кеи не отвергают ее. Не дурной характер был причиной того, что ее покинули. Волею судеб она попала к барону Синклеру, и он отправил ее на Барбадос, разлучив с родными.
Малькольм кашлянул:
— Может быть, мы продолжим разговор в доме?
Комин отстранился, держа ее за руки повыше локтей, потом вновь привлек к себе. Она взглянула на Малькольма и увидела, что тот качает головой, переводя взгляд с нее на Комина:
— Боже, вы оба — истинные Мак-Кеи. Она — из ваших. Нет сомнений.
— Это так же верно, как то, что король — ганноверец, — с презрением откликнулся Комин. — Я думаю, у этого негодяя вскипит в жилах его германская кровь, когда он узнает, что ты взял в жены нашу девушку с гор.
Вновь шотландские политические интриги вторглись в жизнь Элпин. Женившись на ней, Малькольм вызовет гнев английского короля и станет союзником вождя горцев. Ее деда.
Комин на шаг отступил от внучки.
— Ты еще не закончил дело, как я понимаю, — сказал он Малькольму.
— Нет. Возникли некоторые препятствия со стороны вашей внучки, — Малькольм выразительно взглянул на Элпин.
— Да, она такая — совсем как моя мать, — Комин хлопнул Малькольма по плечу. — Скажи своему помощнику: мои солдаты не хуже других умеют махать мечом.
— Спасибо, сэр, — ответил Малькольм. — Нам понадобятся люди, — он подозвал Александра.
Когда тот приблизился, Малькольм и Комин оставили Элпин и присоединились к вновь прибывшим. Мак-Кей сделал знак одному из своих солдат, вероятно своему помощнику. Все были представлены друг другу, затем Александр и Малькольм стали что-то обсуждать, а остальные собрались вокруг них.
Забывшись, Элпин наблюдала, как мужчины знакомятся, и вдруг подумала, что Барбадос еще никогда не был так далек от нее, как теперь. Она так соскучилась по своим друзьям и нормальной, спокойной жизни. Ее тянет к деду, который обнимает ее и при этом сравнивает со своей матерью. Она влюбилась в человека, который использовал ее как средство в борьбе за власть.
Теперь ей предстояла нелегкая задача: принимать и кормить не только воинов Килдал-тона, но и солдат Комина Мак-Кея.
С этими тяжелыми думами она поднялась по ступеням на кухню. Дора очищала вишни от косточек, но по тому, что рот ее был измазан вишневым соком, Элпин определила, что девушка успела полакомиться всласть.
— Иди к мяснику. Скажи ему, что нам нужно мясо, чтобы накормить ужином сто человек.
Дора недовольно вскрикнула:
— А овощи?
— Купи всю фасоль на рынке. Попроси мать и Нелл помочь тебе почистить ее. Скажи булочнику, что нам нужен целый воз хлеба. Всю вишню отдай миссис Кимберли, пусть наделает пирогов. Когда Иланна вернется, она поможет тебе.
Элпин повернулась, собираясь уходить, но вспомнила, что нужно распорядиться насчет комнат.
— Пусть Эмили и ее сестра займутся подготовкой комнат для гостей.
— Да, госпожа. А какие распоряжения будут насчет завтрака?
Элпин внутренне напряглась. Если у нее все получится, то из-за приезда Мак-Кея ее исчезновение не сразу обнаружат. Пока Малькольм спит, они с Иланной уже будут на пути в Тей-немут. С одной стороны, ей было бы любопытно узнать Комина Мак-Кея поближе, но, с другой стороны, казалось, что это будет предательством по отношению к Бампе Сэму, который много лет заменял ей деда. Она соскучилась по их доброте, по невинной радости. Никому не будет дела до того, кто отец ее ребенка или какую выгоду можно извлечь из этого, они просто будут любить его. А если, так, она должна вернуться.
Если она будет пренебрегать своими обязанностями хозяйки Килдалтона, Малькольм может что-то заподозрить и удвоить охрану.
В нерешительности она взяла кувшин с пивом, собрала несколько кружек на поднос и отправилась в маленькую залу. Сальвадор стоял у кона и наблюдал за суматохой, царящей во дворе.
Не успела Элпин наполнить кружки, как Комин Мак-Кей ворвался и объявил, что стража доложила о том, что по Абердинской дороге движется свита леди Мириам. «Неизвестно, будет ли ее приезд во благо или во зло», — подумала Элпин.
«Хвала Господу, приехала леди Мириам», — думал Малькольм, помогая мачехе выйти из экипажа.
— Пойдем прогуляемся немного, — он провел ее мимо главного входа в замок прямо в сад.
Она пристально разглядывала солдат, собравшихся во дворе.
— Я видела рабочих на полях под Оттер — берном. В таких же тонах тартан клана Мак — Кеев. Комин приехал?
— Да, он в замке, но может и подождать, — Малькольм рассказал ей о письме, которое привез Сальвадор. — Отец убедил Иакова запретить сыну ехать в Шотландию. Теперь принц Чарльз собирается ехать в Экс-ля-Шапель.
Она нервно отряхнула пыль с бархатной юбки — единственный признак раздражения — и ответила:
— Это поблизости от Ганновера и короля Георга.
Малькольма вопросы географии не интересовали.
— Если король узнает, что принц Стюарт собирается вторгнуться в его германскую вотчину…
— Он казнит своих гессенских наемников прежде, чем ты успеешь вымолвить: «король за рекой». А наш дорогой принц Чарльз окажется в Тауэре.
Малькольм кивком головы приказал охране распахнуть деревянные ворота и повел леди Мириам в сад, терзаясь сомнениями и страхом. Мирное журчание фонтана и трели жаворонков резко контрастировали с шумом и суматохой этого дня.
— Может быть, Чарльзу нужен ореол мученика?
— Нет, — она подошла к фонтану и села на скамью. — Эксля-Шапель — любимое прибежище шотландцев и англичан. Я уверена, он хочет пробраться к ним и заручиться их поддержкой. Он поклялся добыть корону для своего отца. Эта поездка — лишь первый шаг к возвращению в Шотландию.
Малькольм все еще не мог без внутренней дрожи думать о судьбе принца Стюарта на шотландской земле.
— Будем надеяться, что никто в Лондоне не узнает о вояже принца.
— Мы не можем рассчитывать на секретность, — сказала леди Мириам. — Уолпол, похоже, знает о каждом движении принца, и Лондон и Ганновер быстро обмениваются новостями.
— Поэтому отец потребовал, чтобы ты вернулась с Сальвадором?
— Да, — ответила она, — через день-другой. Что еще произошло?
Проблемы королевства были забыты.
— Элпин беременна.
— О Малькольм! — Она сжала руки, и ее голубые глаза вспыхнули. — Я так рада за вас!
Он подумал о том, как мало у него возможностей удержать Элпин. Страх потерять ее жег его изнутри. Он рассказал мачехе о ее попытках сбежать.
Леди Мириам глядела вниз, на свои руки.
— Ты уверен, что ее угнетает именно то, что ты якобы хочешь использовать ваш брак только для продолжения династии?
Малькольм горько усмехнулся:
— Ее это не просто угнетает. Она буквально одержима мыслью вернуться на Барбадос.
— Меня это не удивляет. Ни одна достойная женщина не будет спокойно выносить зрелище издевательств над рабами.
— Она говорила с тобой об этом?
— Да. Описала очень живо. Разве она не сказала об этом и тебе?
Она видела только одну сторону вопроса: человеческую жестокость, но Малькольм внезапно понял, в чем дело.
— Нет, я ничего не знал.
— В самом деле? Я не верю. Ты благородный человек, Малькольм.
Она говорила с такой уверенностью, что Малькольм почувствовал вину.
— Ты относишься ко мне с предубеждением.
— Впрочем, я уверена, что все уладится. А где эта милашка Керр?
— Я готов был вышвырнуть ее из окна, когда обвинил Элпин в обмане. Но я все еще не верил, что ребенок мой. Мне надо было послушаться тебя, — и он рассказал мачехе о противозачаточном средстве, забытом Розиной.
Она прикрыла глаза и задумчиво потерла виски. Он смотрел на ее тонкие пальцы и вспоминал, как она касалась ими его лба, проверяя температуру, или трепала по щеке. Она была для его отца любовью на всю жизнь, а самому Малькольму стала больше чем матерью. Леди Мириам — его самый верный и дорогой друг.
— Итак, — она поднялась со скамьи и направилась к выходу из сада. — Что ты собираешься делать?
Ничто из прошлого опыта не могло подсказать ему выход из создавшейся ситуации. Но инстинкт подсказывал, что надо действовать честно.
— Я часто думал о том, какой была ее жизнь, о ее друзьях. Мне очень хотелось, чтобы она больше рассказывала мне о годах, проведенных на Барбадосе. Она очень страстная, очаровательная женщина.
— Уверена, что это так, ведь у меня скоро появится внук, — согласилась леди Мириам и смущенно добавила: — Я довольна тобой. Твой отец был бы в восторге.
Малькольм подумал, что ему не надо было особенно стараться завоевывать дружеское расположение Элпин Мак-Кей. Сложнее пришлось с физической близостью. Потому что теперь настало время завоевать ее ум.
— Я вижу затаенную боль в твоем взгляде, — сказал леди Мириам.
Он вдруг вспомнил о замке, полном гостей, и о предстоящей жатве.
— Любовь подождет.
— Ерунда. Очень многие люди желают тебе счастья, и я уверена, они хорошо относятся к Элпин, — даже мисс Линдсей и ее подружки — торговки. Что может быть важнее счастья?
— Ничего, — согласился он, она была права. Мачеха задумчиво смотрела на замок.
— Я привыкла к мысли, что мне нет здесь места. Твой отец так увлекся ролью графа — землевладельца, что стал чуть ли не частью своей земли. Я провела жизнь при дворе королевы Анны, путешествовала по ее поручениям и не могу представить себе спокойной жизни в Килдалтоне.
То, что она жила в Приграничье, устраивало всех.
— Отец изменил твои взгляды. Она усмехнулась:
— Да уж, здесь не обошлось без помощи Властителя Приграничья.
Немногие знали, что отец Малькольма когда-то действовал под именем этого легендарного героя.
— Я очень рад этому, мама, и хотел бы быть достойным романтических героев прошлого.
И ты достоин, Малькольм. Ты добр, благороден и не боишься обнаружить свои чувства. Только помни, что ты никогда не пожалеешь о времени, потраченном на завоевание любви своей жены. Люди Килдалтона ждут от тебя благополучного брака, и ты в некотором смысле обязан им. Она была права.
— Гармония начинается с семьи, — согласился Малькольм.
— Именно так, и сегодня вечером, пока ты будешь ухаживать за своей женой, я повидаюсь с Комином Мак-Кеем. А завтра я поговорю о достойном приданом для Элпин.
Его невеста была счастлива получить плантацию «Рай». Теперь в придачу к этому она становится наследницей клана Мак-Кеев и получает богатства и влияние, которое приходит с обладанием землей. Его мачеха проследит за этим.
— Когда ты возвращаешься в Италию? — спросил он.
— Через пару дней. Но теперь я хочу принять ванну и поспать в собственной постели. Малькольм, я устала от всех этих событий, изменивших мою жизнь.
Он прекрасно понимал ее.
В тот вечер в малой зале царило дружелюбие. Элпин переполняли противоречивые чувства вины и счастья. Рядом с ней за одним столом сидели муж и дед, а напротив леди Мириам беседовала с Саладином и Иланной.
Весь вечер Элпин не оставляли в покое. Малькольм и его мачеха задавали бесконечные вопросы о ее жизни на Барбадосе. Но их уловки были прозрачны, как оконное стекло. С помощью леди Мириам Малькольм пытался загладить свою вину за то, что он обвинил Элпин в обмане. И почему бы ему не извиняться? Он воображал, что скоро женится на богатой невесте и обретет связи в клане горцев.
Помимо словесного выражения привязанности Малькольм постоянно дотрагивался до Элпин. То он держал ее руку в своей, то обнимал ее за плечи или касался пальцами бедра. Каждое слово сопровождалось легкими поцелуями, подмигиваниями и многозначительными страстными взглядами. За несколько часов он не просто утомил ее своей нежностью: Элпин была в бешенстве.
Элпин охватил внутренний трепет при виде человека, который считал себя вправе распоряжаться ее судьбой. Сначала дядя вырвал ее из лап нищеты только для того, чтобы заявить, что от нее одни неприятности. Потом Чарльз, слабый и малодушный, оставил ее на произвол судьбы и на милость гораздо более серьезного противника.
Элпин почувствовала грусть, вспомнив, что больше всего зла принес ей именно ее любовник: он изменил течение ее жизни и похитил ее сердце.
Она чувствовала себя разбитой, испуганной, одинокой.
Малькольм обнял ее за плечи и привлек к себе:
— Какую комнату мы ему отведем?
Вопрос поразил ее. Она стоит перед жизненно важным выбором, а Малькольм говорит о каких-то комнатах. Она в гневе подняла голову и посмотрела ему в глаза:
— Можешь разместить его хоть в конюшне, мне все равно.
Он посмотрел на нее с мягким сочувствием и улыбнулся:
— Просто этот человек ищет свою внучку.
А я — тот, кто ее нашел.
Он отвлек ее от неприятных мыслей и заставил подумать о сегодняшнем дне. В его словах звучало участие, так понравившееся ей.
— Я отведу ему комнату рядом с комнатой Саладина.
Он подмигнул:
— Прекрасный выбор. Думаю, нам удастся поймать сразу двух зайцев.
Услышав, как звякнул его меч, она спросила:
— Ты не боишься его? Он смотрел на ворота:
— Нет, я думаю, ты с ним справишься, Элпин. Меня беспокоят его люди.
Она вновь взглянула на гостей: ворота миновали уже по крайней мере пятьдесят человек. Она взглянула на человека, ехавшего впереди, и вдруг почувствовала ответный взгляд очень знакомых глаз.
Комин Мак-Кей спешился и направился к ним, позвякивая шпорами и размахивая руками: он двигался быстро и легко для человека его возраста. Когда он пристально взглянул на нее, Элпин почувствовала, что сердце готово выскочить из груди.
По сравнению с Малькольмом он не казался высоким, но был в отличной форме, подвижен и держался с большим достоинством. Он носил тартан так же, как и Малькольм: через плечо, скрепив серебряной брошью в виде руки, сжимающей кинжал. Его сумка была сшита из шкурки барсука и украшена замысловатой вышивкой и красивыми золотыми кистями.
Он снял берет и обнажил копну вьющихся, совершенно белых волос. Брови и окладистая борода еще отливали природным медно-ры-жим цветом. Следуя обычаю горцев, он носил тонкие косички на висках.
Ее дед.
Он остановился в ярде от них. Глаза его были того же цвета, что и у нее. Он прищурился и вдруг в этих глазах блеснули слезы.
— Ты знаешь, кто я такой, девочка?
Все ее опасения взметнулись, как туча воронов на поле битвы. Губы дрогнули.
— Да.
Он раскрыл объятия и улыбнулся:
— Тогда оставь скорее этого парня с низин и обними своего родственника.
В этом человеке чувствовалась такая сила, что, когда Малькольм слегка подтолкнул Эл-пин, она охотно пошла к нему.
Комин Мак-Кей прижал ее к груди и крепко обнял. От него шел аромат сумеречного леса, и если бы у дружелюбия был запах, ей казалось, он был бы именно таким.
— Девочка моя, — сказал он, — как долго тебя не было.
Вдруг все ее детские мечты стали реальностью. Мак-Кеи не отвергают ее. Не дурной характер был причиной того, что ее покинули. Волею судеб она попала к барону Синклеру, и он отправил ее на Барбадос, разлучив с родными.
Малькольм кашлянул:
— Может быть, мы продолжим разговор в доме?
Комин отстранился, держа ее за руки повыше локтей, потом вновь привлек к себе. Она взглянула на Малькольма и увидела, что тот качает головой, переводя взгляд с нее на Комина:
— Боже, вы оба — истинные Мак-Кеи. Она — из ваших. Нет сомнений.
— Это так же верно, как то, что король — ганноверец, — с презрением откликнулся Комин. — Я думаю, у этого негодяя вскипит в жилах его германская кровь, когда он узнает, что ты взял в жены нашу девушку с гор.
Вновь шотландские политические интриги вторглись в жизнь Элпин. Женившись на ней, Малькольм вызовет гнев английского короля и станет союзником вождя горцев. Ее деда.
Комин на шаг отступил от внучки.
— Ты еще не закончил дело, как я понимаю, — сказал он Малькольму.
— Нет. Возникли некоторые препятствия со стороны вашей внучки, — Малькольм выразительно взглянул на Элпин.
— Да, она такая — совсем как моя мать, — Комин хлопнул Малькольма по плечу. — Скажи своему помощнику: мои солдаты не хуже других умеют махать мечом.
— Спасибо, сэр, — ответил Малькольм. — Нам понадобятся люди, — он подозвал Александра.
Когда тот приблизился, Малькольм и Комин оставили Элпин и присоединились к вновь прибывшим. Мак-Кей сделал знак одному из своих солдат, вероятно своему помощнику. Все были представлены друг другу, затем Александр и Малькольм стали что-то обсуждать, а остальные собрались вокруг них.
Забывшись, Элпин наблюдала, как мужчины знакомятся, и вдруг подумала, что Барбадос еще никогда не был так далек от нее, как теперь. Она так соскучилась по своим друзьям и нормальной, спокойной жизни. Ее тянет к деду, который обнимает ее и при этом сравнивает со своей матерью. Она влюбилась в человека, который использовал ее как средство в борьбе за власть.
Теперь ей предстояла нелегкая задача: принимать и кормить не только воинов Килдал-тона, но и солдат Комина Мак-Кея.
С этими тяжелыми думами она поднялась по ступеням на кухню. Дора очищала вишни от косточек, но по тому, что рот ее был измазан вишневым соком, Элпин определила, что девушка успела полакомиться всласть.
— Иди к мяснику. Скажи ему, что нам нужно мясо, чтобы накормить ужином сто человек.
Дора недовольно вскрикнула:
— А овощи?
— Купи всю фасоль на рынке. Попроси мать и Нелл помочь тебе почистить ее. Скажи булочнику, что нам нужен целый воз хлеба. Всю вишню отдай миссис Кимберли, пусть наделает пирогов. Когда Иланна вернется, она поможет тебе.
Элпин повернулась, собираясь уходить, но вспомнила, что нужно распорядиться насчет комнат.
— Пусть Эмили и ее сестра займутся подготовкой комнат для гостей.
— Да, госпожа. А какие распоряжения будут насчет завтрака?
Элпин внутренне напряглась. Если у нее все получится, то из-за приезда Мак-Кея ее исчезновение не сразу обнаружат. Пока Малькольм спит, они с Иланной уже будут на пути в Тей-немут. С одной стороны, ей было бы любопытно узнать Комина Мак-Кея поближе, но, с другой стороны, казалось, что это будет предательством по отношению к Бампе Сэму, который много лет заменял ей деда. Она соскучилась по их доброте, по невинной радости. Никому не будет дела до того, кто отец ее ребенка или какую выгоду можно извлечь из этого, они просто будут любить его. А если, так, она должна вернуться.
Если она будет пренебрегать своими обязанностями хозяйки Килдалтона, Малькольм может что-то заподозрить и удвоить охрану.
В нерешительности она взяла кувшин с пивом, собрала несколько кружек на поднос и отправилась в маленькую залу. Сальвадор стоял у кона и наблюдал за суматохой, царящей во дворе.
Не успела Элпин наполнить кружки, как Комин Мак-Кей ворвался и объявил, что стража доложила о том, что по Абердинской дороге движется свита леди Мириам. «Неизвестно, будет ли ее приезд во благо или во зло», — подумала Элпин.
«Хвала Господу, приехала леди Мириам», — думал Малькольм, помогая мачехе выйти из экипажа.
— Пойдем прогуляемся немного, — он провел ее мимо главного входа в замок прямо в сад.
Она пристально разглядывала солдат, собравшихся во дворе.
— Я видела рабочих на полях под Оттер — берном. В таких же тонах тартан клана Мак — Кеев. Комин приехал?
— Да, он в замке, но может и подождать, — Малькольм рассказал ей о письме, которое привез Сальвадор. — Отец убедил Иакова запретить сыну ехать в Шотландию. Теперь принц Чарльз собирается ехать в Экс-ля-Шапель.
Она нервно отряхнула пыль с бархатной юбки — единственный признак раздражения — и ответила:
— Это поблизости от Ганновера и короля Георга.
Малькольма вопросы географии не интересовали.
— Если король узнает, что принц Стюарт собирается вторгнуться в его германскую вотчину…
— Он казнит своих гессенских наемников прежде, чем ты успеешь вымолвить: «король за рекой». А наш дорогой принц Чарльз окажется в Тауэре.
Малькольм кивком головы приказал охране распахнуть деревянные ворота и повел леди Мириам в сад, терзаясь сомнениями и страхом. Мирное журчание фонтана и трели жаворонков резко контрастировали с шумом и суматохой этого дня.
— Может быть, Чарльзу нужен ореол мученика?
— Нет, — она подошла к фонтану и села на скамью. — Эксля-Шапель — любимое прибежище шотландцев и англичан. Я уверена, он хочет пробраться к ним и заручиться их поддержкой. Он поклялся добыть корону для своего отца. Эта поездка — лишь первый шаг к возвращению в Шотландию.
Малькольм все еще не мог без внутренней дрожи думать о судьбе принца Стюарта на шотландской земле.
— Будем надеяться, что никто в Лондоне не узнает о вояже принца.
— Мы не можем рассчитывать на секретность, — сказала леди Мириам. — Уолпол, похоже, знает о каждом движении принца, и Лондон и Ганновер быстро обмениваются новостями.
— Поэтому отец потребовал, чтобы ты вернулась с Сальвадором?
— Да, — ответила она, — через день-другой. Что еще произошло?
Проблемы королевства были забыты.
— Элпин беременна.
— О Малькольм! — Она сжала руки, и ее голубые глаза вспыхнули. — Я так рада за вас!
Он подумал о том, как мало у него возможностей удержать Элпин. Страх потерять ее жег его изнутри. Он рассказал мачехе о ее попытках сбежать.
Леди Мириам глядела вниз, на свои руки.
— Ты уверен, что ее угнетает именно то, что ты якобы хочешь использовать ваш брак только для продолжения династии?
Малькольм горько усмехнулся:
— Ее это не просто угнетает. Она буквально одержима мыслью вернуться на Барбадос.
— Меня это не удивляет. Ни одна достойная женщина не будет спокойно выносить зрелище издевательств над рабами.
— Она говорила с тобой об этом?
— Да. Описала очень живо. Разве она не сказала об этом и тебе?
Она видела только одну сторону вопроса: человеческую жестокость, но Малькольм внезапно понял, в чем дело.
— Нет, я ничего не знал.
— В самом деле? Я не верю. Ты благородный человек, Малькольм.
Она говорила с такой уверенностью, что Малькольм почувствовал вину.
— Ты относишься ко мне с предубеждением.
— Впрочем, я уверена, что все уладится. А где эта милашка Керр?
— Я готов был вышвырнуть ее из окна, когда обвинил Элпин в обмане. Но я все еще не верил, что ребенок мой. Мне надо было послушаться тебя, — и он рассказал мачехе о противозачаточном средстве, забытом Розиной.
Она прикрыла глаза и задумчиво потерла виски. Он смотрел на ее тонкие пальцы и вспоминал, как она касалась ими его лба, проверяя температуру, или трепала по щеке. Она была для его отца любовью на всю жизнь, а самому Малькольму стала больше чем матерью. Леди Мириам — его самый верный и дорогой друг.
— Итак, — она поднялась со скамьи и направилась к выходу из сада. — Что ты собираешься делать?
Ничто из прошлого опыта не могло подсказать ему выход из создавшейся ситуации. Но инстинкт подсказывал, что надо действовать честно.
— Я часто думал о том, какой была ее жизнь, о ее друзьях. Мне очень хотелось, чтобы она больше рассказывала мне о годах, проведенных на Барбадосе. Она очень страстная, очаровательная женщина.
— Уверена, что это так, ведь у меня скоро появится внук, — согласилась леди Мириам и смущенно добавила: — Я довольна тобой. Твой отец был бы в восторге.
Малькольм подумал, что ему не надо было особенно стараться завоевывать дружеское расположение Элпин Мак-Кей. Сложнее пришлось с физической близостью. Потому что теперь настало время завоевать ее ум.
— Я вижу затаенную боль в твоем взгляде, — сказал леди Мириам.
Он вдруг вспомнил о замке, полном гостей, и о предстоящей жатве.
— Любовь подождет.
— Ерунда. Очень многие люди желают тебе счастья, и я уверена, они хорошо относятся к Элпин, — даже мисс Линдсей и ее подружки — торговки. Что может быть важнее счастья?
— Ничего, — согласился он, она была права. Мачеха задумчиво смотрела на замок.
— Я привыкла к мысли, что мне нет здесь места. Твой отец так увлекся ролью графа — землевладельца, что стал чуть ли не частью своей земли. Я провела жизнь при дворе королевы Анны, путешествовала по ее поручениям и не могу представить себе спокойной жизни в Килдалтоне.
То, что она жила в Приграничье, устраивало всех.
— Отец изменил твои взгляды. Она усмехнулась:
— Да уж, здесь не обошлось без помощи Властителя Приграничья.
Немногие знали, что отец Малькольма когда-то действовал под именем этого легендарного героя.
— Я очень рад этому, мама, и хотел бы быть достойным романтических героев прошлого.
И ты достоин, Малькольм. Ты добр, благороден и не боишься обнаружить свои чувства. Только помни, что ты никогда не пожалеешь о времени, потраченном на завоевание любви своей жены. Люди Килдалтона ждут от тебя благополучного брака, и ты в некотором смысле обязан им. Она была права.
— Гармония начинается с семьи, — согласился Малькольм.
— Именно так, и сегодня вечером, пока ты будешь ухаживать за своей женой, я повидаюсь с Комином Мак-Кеем. А завтра я поговорю о достойном приданом для Элпин.
Его невеста была счастлива получить плантацию «Рай». Теперь в придачу к этому она становится наследницей клана Мак-Кеев и получает богатства и влияние, которое приходит с обладанием землей. Его мачеха проследит за этим.
— Когда ты возвращаешься в Италию? — спросил он.
— Через пару дней. Но теперь я хочу принять ванну и поспать в собственной постели. Малькольм, я устала от всех этих событий, изменивших мою жизнь.
Он прекрасно понимал ее.
В тот вечер в малой зале царило дружелюбие. Элпин переполняли противоречивые чувства вины и счастья. Рядом с ней за одним столом сидели муж и дед, а напротив леди Мириам беседовала с Саладином и Иланной.
Весь вечер Элпин не оставляли в покое. Малькольм и его мачеха задавали бесконечные вопросы о ее жизни на Барбадосе. Но их уловки были прозрачны, как оконное стекло. С помощью леди Мириам Малькольм пытался загладить свою вину за то, что он обвинил Элпин в обмане. И почему бы ему не извиняться? Он воображал, что скоро женится на богатой невесте и обретет связи в клане горцев.
Помимо словесного выражения привязанности Малькольм постоянно дотрагивался до Элпин. То он держал ее руку в своей, то обнимал ее за плечи или касался пальцами бедра. Каждое слово сопровождалось легкими поцелуями, подмигиваниями и многозначительными страстными взглядами. За несколько часов он не просто утомил ее своей нежностью: Элпин была в бешенстве.