Берия остался наркомом внутренних дел. В его хозяйство вошли милиция, пожарная охрана, пограничные, внутренние и конвойные войска, а также весь ГУЛАГ, превращенный в строительно-промышленную империю.
В тот же день он стал и заместителем председателя Совета народных комиссаров. Он курировал наркоматы лесной промышленности, цветной металлургии, нефтяной промышленности и речного флота. С этого момента он все больше занимается народным хозяйством, строительством и производством, правда, действуя в основном привычными ему чекистскими методами и широко используя осужденных – дармовую и бессловесную рабочую силу.
В качестве утешительного приза 30 января Берии было присвоено звание генерального комиссара государственной безопасности, замененное 9 июля 1945 года на звание Маршала Советского Союза. Только три человека имели это звание – Ягода, Ежов и Берия. Всех троих расстреляли.
Окончательно из системы госбезопасности Берия не ушел. С началом войны два наркомата опять объединили в единый НКВД под его руководством. Однако в 1943-м НКВД снова разделили, причем военную контрразведку выделили в самостоятельную структуру под названием СМЕРШ (с непосредственным подчинением Сталину как наркому обороны). Берии остался ГУЛАГ, и то только до конца 1945 года.
Постоянные реорганизации свидетельствовали о том, что Сталин недоволен органами и их руководителями. И он подыскивал Берии смену.
Но Сталин сохранил за ним странную роль связного. Даже после того, как Берия перестал быть наркомом внутренних дел 29 декабря 1945-го, Сталин именно ему поручал передавать те или иные указания наркомам, а затем и министрам госбезопасности. Неизменно речь шла о темных и грязных делах. Вождь использовал его как пугало, и Берия знал, что именно в этой роли он больше всего нужен.
Лаврентий Павлович тоже несет личную ответственность за военную катастрофу лета 1941-го – меньшую, разумеется, чем Сталин. Берия, которому подчинялась разведка, тоже исходил из того, что нападения Германии не ожидается, во всяком случае в ближайшее время.
У всякой разведки бывают удачи и провалы. Вот пример неудачной операции.
После подписания договора с немцами в Ленинград пригнали немецкий крейсер «Лютцов», который назвали «Петропавловск», а в 1944 году переименовали «Таллин». Его достраивали в Ленинграде. Приехали немецкие специалисты. Среди них был крупный военно-морской чин.
«Наша разведка обставила квартиру этого специалиста подслушивающими и фотографирующими аппаратами; кроме того, он оказался любителем женского пола, и разведка подбросила ему девицу, – вспоминает Никита Хрущев. – В одну из ночей его сфотографировали вместе с нею, чтобы уличить в непристойном поведении. Но наша техника, видимо, была плохая, и он услышал шум – щелчки работавшего аппарата. Стал искать, в чем дело, и нашел. На стене висела большая картина, в ней искусно было вырезано окно и вставлен фотоаппарат.
Он заявил протест. Немцы оказались безразличны к его встречам с девицей, а наши-то чекисты думали, что фотографии дадут возможность завербовать его. Сталин тогда критиковал Берию за неудачу…»
Но это было обычным делом. Берия же и его помощники виновны в том, что они не сумели и не захотели правильно осмыслить поступавшую от разведаппарата информацию, которая свидетельствовала о приближении войны. А ведь информации такой было хоть пруд пруди. 14 мая 1941 года нарком госбезопасности Меркулов доложил Сталину, Молотову и Берии, что «начиная со второй половины апреля с. г. ряд сотрудников германского посольства отправляет из СССР в Германию членов своих семейств и особо ценные вещи». Что же тут непонятного?
В первые недели и даже месяцы после начала войны, когда Красная армия, неся огромные потери, отступала, Сталин вновь поставил Берию во главе госбезопасности и включил в состав образованного 30 июня 1941 года Государственного комитета обороны, высшего органа власти в стране.
Председательствовал в ГКО Сталин, Молотов был его заместителем. Еще в ГКО вошли Ворошилов (выведен в 1944-м), секретарь ЦК Маленков, первый заместитель главы правительства и председатель Госплана Николай Алексеевич Вознесенский (с 1942-го), нарком путей сообщения Лазарь Каганович, председатель Комитета продовольственного и вещевого снабжения Красной армии Анастас Микоян, председатель правления Госбанка и одновременно заместитель наркома обороны Николай Александрович Булганин (с 1944-го).
На Берию возлагался контроль за производством вооружений, боеприпасов и минометов, а также, вместе с Маленковым, контроль за выпуском самолетов и моторов.
Начиная с июля большую часть заключенных из московских тюрем эвакуировали из столицы. Сталин боялся, что Москву не удержать, и не хотел, чтобы его враги оказались в руках немцев.
В страхе, что собственные сограждане повернут оружие против советской власти, Сталин велел Берии уничтожить «наиболее опасных врагов», сидевших в тюрьмах.
16 октября 1941 года по приказу наркома Берии 138 заключенных Бутырской тюрьмы были расстреляны, среди них видные в прошлом чекисты, например начальник личной охраны Ленина Абрам Яковлевич Беленький. 17 октября расстреляли бывшего члена коллегии ВЧК Михаила Сергеевича Кедрова. В июле он был оправдан Военной коллегией Верховного суда, но приказ наркома Берии значил больше, чем вердикт Верховного суда.
28 октября 1941 года были расстреляны Герой Советского Союза генерал-полковник Григорий Михайлович Штерн, дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Яков Владимирович Смушкевич, генерал-лейтенант авиации Павел Васильевич Рычагов, Герой Советского Союза заместитель наркома обороны и начальник Пятого (разведывательного) управления Красной армии генерал-лейтенант Иван Иосифович Проскуров… Сталин предпочел расстрелять их, а не отправить на фронт.
В тот же день он стал и заместителем председателя Совета народных комиссаров. Он курировал наркоматы лесной промышленности, цветной металлургии, нефтяной промышленности и речного флота. С этого момента он все больше занимается народным хозяйством, строительством и производством, правда, действуя в основном привычными ему чекистскими методами и широко используя осужденных – дармовую и бессловесную рабочую силу.
В качестве утешительного приза 30 января Берии было присвоено звание генерального комиссара государственной безопасности, замененное 9 июля 1945 года на звание Маршала Советского Союза. Только три человека имели это звание – Ягода, Ежов и Берия. Всех троих расстреляли.
Окончательно из системы госбезопасности Берия не ушел. С началом войны два наркомата опять объединили в единый НКВД под его руководством. Однако в 1943-м НКВД снова разделили, причем военную контрразведку выделили в самостоятельную структуру под названием СМЕРШ (с непосредственным подчинением Сталину как наркому обороны). Берии остался ГУЛАГ, и то только до конца 1945 года.
Постоянные реорганизации свидетельствовали о том, что Сталин недоволен органами и их руководителями. И он подыскивал Берии смену.
Но Сталин сохранил за ним странную роль связного. Даже после того, как Берия перестал быть наркомом внутренних дел 29 декабря 1945-го, Сталин именно ему поручал передавать те или иные указания наркомам, а затем и министрам госбезопасности. Неизменно речь шла о темных и грязных делах. Вождь использовал его как пугало, и Берия знал, что именно в этой роли он больше всего нужен.
Лаврентий Павлович тоже несет личную ответственность за военную катастрофу лета 1941-го – меньшую, разумеется, чем Сталин. Берия, которому подчинялась разведка, тоже исходил из того, что нападения Германии не ожидается, во всяком случае в ближайшее время.
У всякой разведки бывают удачи и провалы. Вот пример неудачной операции.
После подписания договора с немцами в Ленинград пригнали немецкий крейсер «Лютцов», который назвали «Петропавловск», а в 1944 году переименовали «Таллин». Его достраивали в Ленинграде. Приехали немецкие специалисты. Среди них был крупный военно-морской чин.
«Наша разведка обставила квартиру этого специалиста подслушивающими и фотографирующими аппаратами; кроме того, он оказался любителем женского пола, и разведка подбросила ему девицу, – вспоминает Никита Хрущев. – В одну из ночей его сфотографировали вместе с нею, чтобы уличить в непристойном поведении. Но наша техника, видимо, была плохая, и он услышал шум – щелчки работавшего аппарата. Стал искать, в чем дело, и нашел. На стене висела большая картина, в ней искусно было вырезано окно и вставлен фотоаппарат.
Он заявил протест. Немцы оказались безразличны к его встречам с девицей, а наши-то чекисты думали, что фотографии дадут возможность завербовать его. Сталин тогда критиковал Берию за неудачу…»
Но это было обычным делом. Берия же и его помощники виновны в том, что они не сумели и не захотели правильно осмыслить поступавшую от разведаппарата информацию, которая свидетельствовала о приближении войны. А ведь информации такой было хоть пруд пруди. 14 мая 1941 года нарком госбезопасности Меркулов доложил Сталину, Молотову и Берии, что «начиная со второй половины апреля с. г. ряд сотрудников германского посольства отправляет из СССР в Германию членов своих семейств и особо ценные вещи». Что же тут непонятного?
В первые недели и даже месяцы после начала войны, когда Красная армия, неся огромные потери, отступала, Сталин вновь поставил Берию во главе госбезопасности и включил в состав образованного 30 июня 1941 года Государственного комитета обороны, высшего органа власти в стране.
Председательствовал в ГКО Сталин, Молотов был его заместителем. Еще в ГКО вошли Ворошилов (выведен в 1944-м), секретарь ЦК Маленков, первый заместитель главы правительства и председатель Госплана Николай Алексеевич Вознесенский (с 1942-го), нарком путей сообщения Лазарь Каганович, председатель Комитета продовольственного и вещевого снабжения Красной армии Анастас Микоян, председатель правления Госбанка и одновременно заместитель наркома обороны Николай Александрович Булганин (с 1944-го).
На Берию возлагался контроль за производством вооружений, боеприпасов и минометов, а также, вместе с Маленковым, контроль за выпуском самолетов и моторов.
Начиная с июля большую часть заключенных из московских тюрем эвакуировали из столицы. Сталин боялся, что Москву не удержать, и не хотел, чтобы его враги оказались в руках немцев.
В страхе, что собственные сограждане повернут оружие против советской власти, Сталин велел Берии уничтожить «наиболее опасных врагов», сидевших в тюрьмах.
16 октября 1941 года по приказу наркома Берии 138 заключенных Бутырской тюрьмы были расстреляны, среди них видные в прошлом чекисты, например начальник личной охраны Ленина Абрам Яковлевич Беленький. 17 октября расстреляли бывшего члена коллегии ВЧК Михаила Сергеевича Кедрова. В июле он был оправдан Военной коллегией Верховного суда, но приказ наркома Берии значил больше, чем вердикт Верховного суда.
28 октября 1941 года были расстреляны Герой Советского Союза генерал-полковник Григорий Михайлович Штерн, дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Яков Владимирович Смушкевич, генерал-лейтенант авиации Павел Васильевич Рычагов, Герой Советского Союза заместитель наркома обороны и начальник Пятого (разведывательного) управления Красной армии генерал-лейтенант Иван Иосифович Проскуров… Сталин предпочел расстрелять их, а не отправить на фронт.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента