-- Однако, почтеннейший...
Началась торговля, и шла она примерно так же, как и на Земле, когда
представители двух фирм обсуждают цену и условия контракта, а также сроки
поставки груза и его упаковку. Компания "Меотида Экспорт" твердо стояла на
своем -- пять больших золотых монет на одну всадницу за десять дней;
компания "Райна Импорт" давала четыре и шла на всевозможные уступки в других
отношениях -- например предлагалось право беспошлинной торговли в Сасе в
течение года. Блейд прикинул, что военные действия могли затянуться месяца
на полтора; это означало, что сдача в аренду двенадцати тысяч воительниц
принесет их великому повелителю четверть миллиона золотых -- или почти
полтонны благородного металла. Да, император Райны не мелочился, затевая эту
войну!
Наконец Силтар уступил.
-- Пусть будет пять, -- заявил он, -- однако при выполнении двух
условий.
Зирипод окинул посла подозрительным взглядом и, в очередной раз
покосившись на царя, промолвил:
-- Говори, достопочтенный. Десница Сата слушает тебя.
Райнит поиграл своей резной тростью, и Блейд вдруг сообразил, что цена
была известна ему заранее. И он не отказывался ее платить! Вся эта торговля
являлась чистой комедией, затеянной ради двух таинственных условий, которые
сейчас будут обнародованы. Или из-за одного из них. Здесь мог скрываться
некий шанс как в любом неожиданном деле, и разведчик навострил ухо,
продолжая поглядывать то на царя, то на его уста. Про райнитского посла и
выстроившихся слева "генеральш" он тоже не забывал, поэтому глаза его
забегали не хуже, чем у Зирипода.
-- Во-первых, -- неторопливо произнес Силтар, отправка войск в Сас не
позже, чем через два дня, аванс треть суммы, а остальное -- по завершении
похода.
"Из эндаской добычи", -- подумал Блейд.
Зирипод обратил взгляд к Харамме, и генеральша кивнула.
-- Согласны, -- министр, в свою очередь, склонил голову
-- Второе, -- посол протянул руку, взял чашу с прохладительным с
располагавшегося рядом столика и отхлебнул. -- Как известно, наш повелитель
Тагор, человек сравнительно молодой и энергичный, является великим воителем.
-- Харамма откашлялась, смешливая Бантала хихикнула, но райнит с внятным
стуком опустил чашу на стол, будто подтверждая бесспорность своего заявления
-- Тагор, отец наш и владыка, воссел на императорский трон шесть лет назад и
все эти годы мудро воздерживался от войны с Эндасом. Он не двинул свою армию
на юг даже тогда, когда смута среди эндаских князей гарантировала быструю и
сравнительно легкую победу. Нет, наш господин укреплял армию и флот, а также
заботился о казне, готовясь к решительному удару. Ибо сколько можно терпеть
беспокойство на южных и восточных границах? Сколько можно отражать вторжения
злонамеренных соседей и посылать войска в их земли ради праведного
возмездия? -- Силтар сделал драматическую паузу. -- Наш властелин решил
преподать Эндасу хороший урок, надолго отбив охоту у его хищных князей к
грабежам и набегам в наши пределы. О, Тагор еще молод, но он настоящий
мудрец! А его воинские таланты не имеют равных! Например, он...
-- Прости, почтенный Силтар, -- прервал излияния посла Зирипод, --
вечером, во время пира, ты сможешь произнести целую речь во славу владыки
Райна. Но сейчас мы говорим о деле! К тому же, -- он стрельнул глазами на
Дасмона, -- не следует восхвалять одного повелителя перед лицом другого.
Давай-ка вернемся к твоему второму условию
-- Я и начал его излагать, но всякое важное дело требует некоего
вступления, -- райнит с дипломатичной усмешкой развел руками. -- Однако
перед тем, как перейти к нашим требованиям, я хотел бы услышать имена
славных воительниц, которые поведут конницу Меотиды в битву с безбожными
разбойниками из Эндаса. Мы знаем их всех, -- плавным жестом руки Силтар
обвел генеральш, подпиравших стену, и надеемся, что великий царь, -- поклон
в сторону трона, выберет наилучших. Тех, кому под силу совершить задуманное
нашим императором.
Тянет время, понял Блейд. Непростой человек этот Силтар! И условие,
которое он не решается изложить, видно тоже не из простых!
Губы Дасмона шевельнулись.
-- Харамма, -- произнес он, -- Бантала, Кария и Пэя. Харамма пойдет
старшей.
Рослая воительница довольно улыбнулась, и Блейд ощутил мгновенный укол
зависти. Эта женщина поведет войска в таинственный Эндас, а он останется в
Голубом Дворце среди голубых! И будет по-прежнему ловчить и выкручиваться,
лавировать меж принцем и первым министром, болтать с Лартаком и, по вечерам,
впустив в свою комнату Гралию, с тревогой прислушиваться к затихающим
шорохам огромного здания. Жалкая жизнь! Он отдал бы сейчас левую руку за то,
чтобы возглавить заморский поход непобедимых всадниц Меотиды.
Посол покивал головой
-- Славные имена, отважные сердца, сильные руки. Такие, без сомнения,
выполнят план, задуманный Тагором, нашим владыкой.
Похоже, он загоняет эту компанию в ловушку, решил Блейд. Но Зирипод не
уступал хитростью ловкому дипломату из-за моря.
-- Славные, отважные и сильные, но не безрассудные, -- заявил он. -- И
они, как и мы все, хотят услышать, чего потребует пресветлый Тагор за пять
монет в декаду. Может, придется повысить цену?
При этом намеке Силтар поднялся и, положив на пол резную трость,
пояснил:
-- Вот берег Пенного моря. -- Он пристроил к трости одну из своих
огромных перчаток: -- Райна... а это -- Эндас... -- вторая перчатка легла
рядом с первой. -- Между ними у самого побережья простирается хребет Латра,
-- посол выдернул кинжал из ножен своего офицера и аккуратно опустил его
промеж перчаток; ловкость, с которой Силтар произвел эту операцию, обличала
в нем человека военного, привычного к оружию. -- Горы эти, -- продолжал он,
-- как известно, непроходимы -- кручи, снега, ледники, обвалы и полное
отсутствие дорог. А посему наши войска -- как и армии противника -- всегда
огибали их с востока, где плоскогорья Райны переходят в засушливые степи
Эндаса. При этом враг сразу получал важное стратегическое преимущество, ибо
мог грабить города и селения империи, расположенные на плодородных и густо
заселенных возвышенностях. Нам же, для нанесения удара по богатым землям
Эндаса и портам на побережье, надо было преодолевать степные пространства,
подвергаясь непрерывным атакам вражеской конницы.
Премудрый Тагор, наш отец и владыка, решил изменить ситуацию в пользу
империи. По его приказу в горах Латры разведаны тайные тропы, пробиты
туннели, кое-где расчищены и укреплены дороги. Путь по скалистым кручам
среди снега и льда нелегок, но если наши войска одолеют его за пять-шесть
дней, они лавиной обрушатся на торговые города Эндаса, на замки князей, на
распаханные речные долины, где амбары ломятся от зерна и сена, а сады
плодоносят дважды в год! Все это будет нашим, включая сокровища богатейших
эндаских нобилей!
Силтар вскинул руки, словно был готов преподнести повелителю Меотиды
все эти богатства, дорога к которым проходила по ущельям, перевалам и
ледникам неприступного горного хребта. Застыв над своей импровизированной
картой, райнит пристально вглядывался в лицо Дасмона, ожидая царского
решения. Но первой молчание нарушила Харамма:
-- Так ты предлагаешь мне вести конницу по скалистым кручам, среди
снега и льда? -- генеральша дословно повторила слова Силтара. -- Я еще не
сошла с ума, почтенный! Даже за десять золотых в декаду я не посоветовала бы
своему повелителю рисковать четвертой частью нашей армии в таком безумном
походе!
Вероятно, ее мнение как военного эксперта было очень важным. Монарх
чуть заметно кивнул, потом нахмурил брови и устремил на Зирипода недовольный
взгляд. Советники, сидевшие рядом с первым министром, зашуршали бумагами,
неодобрительно покачивая головами: двое-трое поднялись и, подойдя к
Зириподу, начали что-то шептать ему на ухо. Выслушав их, министр знаком
попросил посла сесть и обратился к Харамме.
-- Почему ты, опытная воительница, считаешь, что этот переход через
горы невозможен? Чем он грозит всадникам и коням?
-- Лошади -- не люди, -- Харамма пожала могучими плечами. -- Там, где
пройдет человек, конь сорвется с кручи -- особенно, если он несет груз,
воина в доспехе и оружие. Железные подковы будут скользить по льду, и когда
лошади начнут падать и ломать ноги, возникнет паника. Никто не сможет
удержать взбесившихся животных! -- Она протянула руку к карте Силтара, и меч
ее глухо звякнул о стальные пластины панциря. -- Не сомневаюсь, мы одолеем
горы за несколько дней, но заплатим за это сотнями жизней и войдем в Эндас
пешими. А без коней как мы сможем сражаться с вражескими всадниками и этими
огромными зверями, которых привезли из Жарких Стран?
Она была абсолютно права -- с точки зрения своего опыта, знаний и
возможностей. Но Блейд обладал более широким видением проблемы; за ним
стояли три тысячелетия военного искусства Земли, походы и битвы Александра
Македонского, Ганнибала, Цезаря, Вильгельма Завоевателя, Писарро, Наполеона.
И он помнил, как шла через снежные горы конница монгов -- там, в другом
пространстве и времени, в иной реальности, в Нефритовой Стране.
О, если бы он мог получить власть над войском амазонок! Это решило бы
многие проблемы...
Посол Райны слушал слова Хараммы в полном спокойствии; видно, у него
были и иные доводы, кроме золотых монет. Когда она закончила, Силтар сказал:
-- Лучшие части имперской армии -- легионы колесничих. Это тоже конное
войско, однако не столь мобильное и подвижное, как всадницы Меотиды.
Легионеры всегда отличались высоким воинским духом и преданностью династии
Партокидов. Они пойдут за императором туда, куда он их поведет, хоть в горы,
хоть на дно морское, и не станут считать павших коней.
Небольшая речь, всего несколько фраз, но ситуация внезапно
переменилась; теперь поход был для меотов делом престижа, а не финансовым
предприятием. И Блейду стало ясно, что его час пробил.
Он выступил вперед, встал перед креслом монарха и низко поклонился.
-- Позволит ли великий царь говорить чужестранцу?
Взор Дасмона привычно обратился к первому министру. Он вымолвил только
одно слово:
-- Кто?
-- Блейд из Альбиона, -- пояснил Зирипод, -- наперсник принца. По
слухам -- человек, опытный в военном деле.
-- Пусть говорит.
Краем глаза разведчик заметил, что райниты начали перешептываться,
время от времени бросая на него оценивающие взгляды; среди царских
советников и военачальниц тоже наблюдалось оживление. Взвесив свои шансы,
Блейд оценил их как один к десяти, но такое соотношение его никогда не
смущало.
-- Я могу провести конников через горы, -- уверенно заявил он. --
Возможно, мы потеряем десяток коней, но если погибнет одиннадцатый, то пусть
эти отважные женщины, -- он посмотрел на воительниц, -- преподнесут великому
царю мою голову.
-- Мы готовы сделать это прямо сейчас, -- с явным раздражением заявила
Харамма, -- чтобы деснице Сата не пришлось выслушивать глупости от
безродного бродяги.
Зирипод поднял руку.
-- Великий царь позволил этому бродяге говорить, -- мягко напомнил он.
Харамма пожала плечами. Блейд счел, что мужская солидарность победила,
и снова повернулся к царю.
-- Кони действительно не люди и провести их по горным тропам непросто,
но это можно сделать. Чтобы их копыта не скользили по льду, нужны особые
подковы с шипами. Чтобы они не пугались высоты, их глаза надо закрыть
плотными кожаными лентами. И еще одно, -- Блейд бросил взгляд на райнитов.
-- Почтенный посол сказал, что колесничие готовы идти в горы; значит, новая
императорская дорога доступна для возов и фургонов. Их лучше ставить на
высокие колеса, -- он отмерил себе по грудь, -- и нагрузить оружием, седлами
и попонами. Пусть боевые кони идут налегке, а на самых опасных участках
всадники поведут их в поводу. Все, что стоит взвалить им на спину -- мешок
отборного зерна; оно лучше сена поддержит их силы.
-- А почему бы не везти зерно в повозках? -- спросила Бантала, с
интересом поглядывая на Блейда.
-- Можно и так, -- согласился разведчик. -- Но иногда войску придется
ночевать прямо на тропе. Оно вытянется на много фарсатов: пехота, колесницы,
всадники, обоз... Пройдет немало времени, пока зерно с телег попадет в
лошадиные рты! И нести его придется людям. Ты только представь себе: тропа в
шесть локтей шириной, слева -- скала, справа -- пропасть, ночь, тьма,
холод...
-- Довольно! -- райнитский посол в волнении вскочил на ноги. -- Этот
человек знает, о чем говорит! Я, -- Силтар ударил себя в грудь, -- провел в
походах сорок лет, но сейчас узнал больше про то, как вести войско через
горы, чем за всю прошлую жизнь! Мы все запишем -- все, что сказал Блейд из
Альбиона, -- и сегодня же пошлем самого быстрого сокола в императорский
лагерь под Сасом. Пусть готовят подковы и возы на высоких колесах, лучшее
зерно и повязки, чтобы закрыть лошадям глаза... -- он повернулся к Блейду.
-- Великий Тагор ценит умных людей, чужеземец. Если ты решишь сменить
службу...
-- В Меотиде тоже ценят умных людей, почтенный Силтар, -- раздался
громкий голос за спиной Блейда. Он повернул голову -- юный принц в волнении
привстал с кресла.
-- Тогда -- прошу меня простить... -- райнит развел руками и склонил
голову. -- Но мудрые слова чужеземца требуют награды.
-- Он ее получит, -- спокойный и властный голос царя наполнил зал; его
темные зрачки впились в лицо разведчика. -- Ты, Блейд из Альбиона, дал
хороший совет. Какой награды ты хочешь?
Положив руку на эфес меча, Блейд расправил плечи.
-- Я не советую в делах, которые не мог бы выполнить сам. Если ты,
великий царь, доверишь мне власть над войском, я проведу его через горы,
разобью врага и вернусь в Меот с победой и золотом.
В тронном зале наступила мертвая тишина; лишь Зирипод, воздев руки к
потолку, прошептал:
-- Небывалое дело, клянусь Сатом-Прародителем!
Голубой Дворец гудел от возбуждения. Слуги и рабы шептались по углам,
чиновники, важно прогуливаясь под балюстрадами длинного здания Пактадиона,
толковали о последних событиях, амазонки, любопытные, как все женщины,
провожали чужеземца из Альбиона пристальными взглядами. Даже старец Лартак,
погруженный в свои научные занятия и обычно не обращавший внимания на
политику, при очередной встрече приветствовал Блейда широкой ухмылкой: "Ну
что, возмутитель спокойствия? Думаешь, на военном судне ты доберешься до
Саса быстрее, чем на моей птице?" Власти, однако, молчали. Разведчик не
терял надежды до последнего мгновения, пока корабли не начали подымать
паруса. Он наблюдал за ними из башенки Лартака, пока они не превратились в
крохотные точки и не растаяли в сверкающей сине-зеленой дали, унося войска,
снаряжение, райнитских послов и его надежды.
Еще вчерашним вечером он мог на что-то рассчитывать. Гралия,
прогостившая в его постели почти всю ночь, в перерывах между ласками
шептала:
-- Девушки из царской охраны говорили, что был спор... большой спор!
Харамма вне себя, просто рвет и мечет... Райниты же просят, чтобы
военачальником сделали тебя. Они могут только просить, ведь командующего
назначает царь... а он колеблется... и Зирипод не способен посоветовать
чего-нибудь толкового. Всем ясно, что ты знаешь воинское дело лучше Хараммы,
но никогда нашими всадницами не командовали чужие... тем более -- мужчины...
-- она прижалась к Блейду и нежно проворковала: -- Как бы я хотела уехать с
тобой в Райну... подальше от Кавассы... чтобы быть только с тобой, милый...
Милый! Она уже знала такие слова! Всего за неделю их отношения с
Блейдом продвинулись далеко вперед. Теперь он почти не сомневался, что если
б каждая из девушек Меотиды получила своего мужчину -- своего собственного,
которого не надо делить ни с кем! -- заветы Сата-Прародителя насчет чистоты
крови были бы отправлены на свалку местной истории. Заветы заветами, а жизнь
жизнью; в душе женщины чувства всегда одержат победу над нелепыми запретами,
если ее избранник будет того достоин. Вопрос о том, где взять такое
количество избранников, разрешился сам собой. Блейду очень понравились
молодые райнитские офицеры, сопровождавшие Силтара -- красивые крепкие парни
и весьма мужественные на вид, что отличало их в выгодную сторону от
мужчин-меотов, изнеженных и женоподобных. Если бы тысяч десять таких
молодцов заявились в благословенную Меотиду, тут многое бы переменилось...
Разведчик припомнил взгляды, которые райнитские офицеры бросали на молодых
амазонок из охраны: они были весьма далеки от отвращения!
Через день после отправления флота его вызвал к себе Зирипод. Аудиенция
состоялась в Пактадионе, час был утренний, и потому Блейд не слишком
опасался, что сиятельный министр попробует затащить его в постель.
-- Ты произвел большое впечатление на великого царя, -- заявил
сановник. -- Настолько большое, что десница Сата несколько дней обдумывал
твое предложение.
-- Не надо подносить мне мутную воду в серебряной чаше, -- ответил
Блейд местной поговоркой, эквивалентной земной "позолоченной пилюли". --
Флот ушел, а великий царь не внял моей просьбе.
-- Ну, еще не поздно все изменить... -- министр окинул собеседника
многозначительным взглядом. -- Сначала корабли прибудут в Сас. Потом войска
выгрузятся на берег и совершат небольшой марш в военный лагерь победоносного
Тагора... Даже если владыка сразу двинет армию на юг, она окажется у склонов
Латры через декаду, не раньше. Быстроходная галера и хороший конь помогли бы
тебе одолеть это расстояние за семь дней... И, возможно, за поясом у тебя
лежала бы царская грамота...
-- Возможно? -- разведчик приподнял бровь. Он понял, что в запасе у
него есть три дня, чтобы получить генеральский патент. Но эта милость,
по-видимому, не относилась к бесплатным благодеяниям.
-- Да, возможно, -- подтвердил министр. -- Мне кажется, я выразился
ясно: ты произвел большое впечатление на великого царя.
Куда уж яснее, подумал Блейд. Его карьера профессионального разведчика
была богата неожиданными ситуациями; ему случалось изображать Робинзона на
необитаемом острове, вступать в союз с африканскими колдунами и выслеживать
инопланетных пришельцев -- еще до того, как он ввязался в сумасшедшие
эксперименты лорда Лейтона. Но впервые он был поставлен в положение
начинающей голливудской актрисы, которой предлагалось прыгнуть на экран
через диван.
-- Хммм... -- пробормотал Блейд в мнимом замешательстве, -- боюсь,
принц, мой господин, будет огорчен таким поворотом дела.
-- Принц! -- Зирипод пренебрежительно усмехнулся. -- Принц еще мальчик.
И пока он носит титул сына Сата, его желания -- ничто перед властью царя!
Вот когда он станет десницей Прародителя, тогда многое изменится. Десница,
друг мой, может гладить, а может и карать...
-- Клянусь вечным спокойствием Сата, я не хочу навлечь на себя царский
гнев! -- поспешно сказал Блейд. -- Но если даже забыть о принце, то есть и
другой человек... ты сам, сиятельный Зирипод. Помнится, ты не раз приглашал
меня в свои покои в Голубом Дворце...
Министр, сложив руки на груди, с сожалением покачал головой
-- Что делать, мой друг, что делать... плоть человеческая слаба... Но
если не хочешь ее лишиться, лучше не вступать в споры с владыкой Дасмоном.
Будем считать, что я не делал тебе никаких предложений.
Двое -- побоку, решил Блейд; принц и министр выбыли из игры. То-то юный
Тархион казался таким угнетенным во время последних встреч. Кусал губы и
едва не плакал. Видно, десница Сата приструнил сынка. Но персональный матч с
царем будет нелегким, Блейд отчетливо понимал это. Он собирался наобещать
все, чего от него хотели, получить патент и удрать за море, в Райну, где
мужчины оставались мужчинами, а женщины -- женщинами. Он даже знал, как
сделает это! Здесь имелась лишь одна маленькая тонкость -- царский указ
должен был попасть в его руки авансом, ибо платить назначенную цену он не
мог ни при каких обстоятельствах. Возможно, если что-то пообещать Зириподу.
-- Сегодня вечером мне хотелось бы утешить принца... -- он поднял
взгляд к потолку.
-- Может быть... гмм... ты утешишь еще одну персону? -- министр
пристально разглядывал свои холеные руки.
-- Не исключено, да, не исключено, светлейший... Если означенная
персона придет ко мне завтра, поближе к ночи, чтобы вручить царский указ.
-- Положим, это удастся сделать... Но времени будет немного! Царь не
привык ждать.
-- Времени нам хватит, -- уверенно заявил Блейд и, подарив министру
улыбку опытнейшей римской куртизанки, удалился. У него было такое чувство,
будто ему пришлось окунуться с головой в давно нечищеный нужник.
* * *
Весь следующий день он был занят выше головы. Больше всего хлопот
доставила Гралия, она дежурила на следующую ночь, и пришлось предпринимать
героические усилия, чтобы незаметно организовать замену. Хотя Блейд не
сказал девушке ни слова про ожидавшийся побег, он твердо решил взять ее с
собой. Хватит того, что он потерял Фарру! Расставаться же с Гралией он не
хотел не только по причинам плотского характера: она была единственным
человеком, которому Блейд мог доверять полностью и до конца. Учитывая
сложность задачи, которую он надеялся разрешить в Райне, помощь верного
союзника могла понадобиться в любой момент.
Он приготовил три объемистых тюка: в одном лук, дротики, колчан со
стрелами, топорик, факелы, прочная веревка с крюком и доспехи; в другом
теплые плащи и сапоги. В третьем мешке была еда -- какую удалось раздобыть,
и фляги с вином. Он помнил, что в пещере Лартака имелись запасы, но кто
знал, сколько времени будет у них перед стартом! Пешим ходом до мастерской
мудреца на макушке статуи Сата добираться больше часа, а взять коней он не
решался. Два жеребца в конце горной тропы -- явная улика против мудрейшего,
у Лартака могли быть неприятности. Из оружия Блейд решил оставить при себе
только меч и перевязь с метательными ножами. Он не был уверен, что рискнет
пустить их в ход, если амазонки ринутся за ним в погоню, одна мысль об
убийстве одной из этих женщин, даже таких недружелюбных, как Харамма или
Кавасса, приводила его в смущение. Он предпочитал ускользнуть тихо н тайно.
Ближе к вечеру Блейд посетил башню Лартака. Оглядев подтянутую фигуру
гостя, заметив блеск его глаз, старец кивнул.
-- Не буду ничего спрашивать, сын мой. Ты решился покинуть нас, и лишь
твое дело, когда и каким путем ты уйдешь.
-- Тем же, каким мчатся птицы, обычные и деревянные...
Усмехнувшись, Лартак подошел к разведчику и положил сухие старческие
ладони на его плечи.
-- Я рад, что познакомился с тобой, странник... Не знаю, из каких краев
ты пришел к нам, и где находится твой Альбион... Да разве это и важно? -- он
покачал головой. -- Мог ли я надеяться, что на старости лет увижу человека,
который расскажет мне столько нового... такого, от чего замирает сердце! Я
понимаю, чувствую, что ты поделился со мной лишь малой частью своих знаний,
но и того довольно, сын мой. Я буду думать и рассуждать над твоими словами
до конца дней своих. Может быть, построю еще одну деревянную птицу... или
повозку, которую движет пар...
-- Наверно, мы уже не увидимся, мудрейший, -- руки Блейда легли на
пальцы старика. -- Обещай выполнить две мои просьбы.
-- Сколько угодно, сын мой! Если то в моих слабых силах.
-- Без сомнения. Слушай, -- Блейд склонился к уху мудреца. -- Через
месяц или два флот с воительницами возвратится из Райны. Если все, что я
задумал, пройдет успешно, они вернутся не одни...
-- Вот как? -- Лартак отпрянул от него.
-- Да. Они придут с мужьями... с крепкими мужчинами из Райны... много
тысяч опытных бойцов нагрянет в город, и они начнут устанавливать здесь свои
порядки. Не думаю, что Тархиону удастся занять когда-нибудь престол из
голубого мрамора! -- Блейд жестко усмехнулся.
-- Будем много крови...
-- Вероятно. Царства и религии не рушатся бескровно. А потому, как
только дойдет весть о возвращении армии, возьми своих рабов, запасы пищи и
удались в пещеру. Кто бы не взял власть, мудрые люди нужны всем -- если они
живы. А мертвец интересен только поедателям падали.
-- Жестокая мера да, жестокая, но справедливая, -- брови Лартака
сошлись на переносице. -- Нас ждут кровь, огонь, междуусобица то, чего
Меотида не видела много веков... гарнизоны в западных и северных городах
многочисленны... но если вернувшиеся захватят столицу, может быть, они
покорятся... Что ж, -- со вздохом закончил он, -- таково искупление за
неверный путь, который мы когда-то избрали!
-- Не огорчайся, отец мой, -- разведчик стиснул сухие пальцы, лежавшие
у него на плече. -- Ты должен постараться выжить, и тогда ты построишь и
новую птицу, и паровую повозку. Как знать, вдруг ты превратишься в
наставника другого принца, зачатого мужчиной и женщиной в любви, согласии и
радости...
-- Если это случится, -- глаза старца сверкнули, -- я расскажу ему о
тебе!
-- Спасибо. Но я бы хотел обременить тебя еще одной просьбой...
-- Да-да! Ты говорил, что их две... хотя первую считать просьбой я бы
не стал.
-- Когда все кончится, найди Фарру из эстарда Шод, и позаботься о ней,
-- тонкое бледное лицо археоды на миг мелькнуло перед Блейдом. -- Если
установят новые законы, никто не будет считать ее преступницей. Помоги ей
разыскать дочку в тех поселениях, где воспитывают детей, пусть обе живут при
тебе...
-- Я сделаю это, -- ответное пожатие Лартака было крепким.
Кивнув, Блейд шагнул к двери. На пороге он обернулся и показал на
Началась торговля, и шла она примерно так же, как и на Земле, когда
представители двух фирм обсуждают цену и условия контракта, а также сроки
поставки груза и его упаковку. Компания "Меотида Экспорт" твердо стояла на
своем -- пять больших золотых монет на одну всадницу за десять дней;
компания "Райна Импорт" давала четыре и шла на всевозможные уступки в других
отношениях -- например предлагалось право беспошлинной торговли в Сасе в
течение года. Блейд прикинул, что военные действия могли затянуться месяца
на полтора; это означало, что сдача в аренду двенадцати тысяч воительниц
принесет их великому повелителю четверть миллиона золотых -- или почти
полтонны благородного металла. Да, император Райны не мелочился, затевая эту
войну!
Наконец Силтар уступил.
-- Пусть будет пять, -- заявил он, -- однако при выполнении двух
условий.
Зирипод окинул посла подозрительным взглядом и, в очередной раз
покосившись на царя, промолвил:
-- Говори, достопочтенный. Десница Сата слушает тебя.
Райнит поиграл своей резной тростью, и Блейд вдруг сообразил, что цена
была известна ему заранее. И он не отказывался ее платить! Вся эта торговля
являлась чистой комедией, затеянной ради двух таинственных условий, которые
сейчас будут обнародованы. Или из-за одного из них. Здесь мог скрываться
некий шанс как в любом неожиданном деле, и разведчик навострил ухо,
продолжая поглядывать то на царя, то на его уста. Про райнитского посла и
выстроившихся слева "генеральш" он тоже не забывал, поэтому глаза его
забегали не хуже, чем у Зирипода.
-- Во-первых, -- неторопливо произнес Силтар, отправка войск в Сас не
позже, чем через два дня, аванс треть суммы, а остальное -- по завершении
похода.
"Из эндаской добычи", -- подумал Блейд.
Зирипод обратил взгляд к Харамме, и генеральша кивнула.
-- Согласны, -- министр, в свою очередь, склонил голову
-- Второе, -- посол протянул руку, взял чашу с прохладительным с
располагавшегося рядом столика и отхлебнул. -- Как известно, наш повелитель
Тагор, человек сравнительно молодой и энергичный, является великим воителем.
-- Харамма откашлялась, смешливая Бантала хихикнула, но райнит с внятным
стуком опустил чашу на стол, будто подтверждая бесспорность своего заявления
-- Тагор, отец наш и владыка, воссел на императорский трон шесть лет назад и
все эти годы мудро воздерживался от войны с Эндасом. Он не двинул свою армию
на юг даже тогда, когда смута среди эндаских князей гарантировала быструю и
сравнительно легкую победу. Нет, наш господин укреплял армию и флот, а также
заботился о казне, готовясь к решительному удару. Ибо сколько можно терпеть
беспокойство на южных и восточных границах? Сколько можно отражать вторжения
злонамеренных соседей и посылать войска в их земли ради праведного
возмездия? -- Силтар сделал драматическую паузу. -- Наш властелин решил
преподать Эндасу хороший урок, надолго отбив охоту у его хищных князей к
грабежам и набегам в наши пределы. О, Тагор еще молод, но он настоящий
мудрец! А его воинские таланты не имеют равных! Например, он...
-- Прости, почтенный Силтар, -- прервал излияния посла Зирипод, --
вечером, во время пира, ты сможешь произнести целую речь во славу владыки
Райна. Но сейчас мы говорим о деле! К тому же, -- он стрельнул глазами на
Дасмона, -- не следует восхвалять одного повелителя перед лицом другого.
Давай-ка вернемся к твоему второму условию
-- Я и начал его излагать, но всякое важное дело требует некоего
вступления, -- райнит с дипломатичной усмешкой развел руками. -- Однако
перед тем, как перейти к нашим требованиям, я хотел бы услышать имена
славных воительниц, которые поведут конницу Меотиды в битву с безбожными
разбойниками из Эндаса. Мы знаем их всех, -- плавным жестом руки Силтар
обвел генеральш, подпиравших стену, и надеемся, что великий царь, -- поклон
в сторону трона, выберет наилучших. Тех, кому под силу совершить задуманное
нашим императором.
Тянет время, понял Блейд. Непростой человек этот Силтар! И условие,
которое он не решается изложить, видно тоже не из простых!
Губы Дасмона шевельнулись.
-- Харамма, -- произнес он, -- Бантала, Кария и Пэя. Харамма пойдет
старшей.
Рослая воительница довольно улыбнулась, и Блейд ощутил мгновенный укол
зависти. Эта женщина поведет войска в таинственный Эндас, а он останется в
Голубом Дворце среди голубых! И будет по-прежнему ловчить и выкручиваться,
лавировать меж принцем и первым министром, болтать с Лартаком и, по вечерам,
впустив в свою комнату Гралию, с тревогой прислушиваться к затихающим
шорохам огромного здания. Жалкая жизнь! Он отдал бы сейчас левую руку за то,
чтобы возглавить заморский поход непобедимых всадниц Меотиды.
Посол покивал головой
-- Славные имена, отважные сердца, сильные руки. Такие, без сомнения,
выполнят план, задуманный Тагором, нашим владыкой.
Похоже, он загоняет эту компанию в ловушку, решил Блейд. Но Зирипод не
уступал хитростью ловкому дипломату из-за моря.
-- Славные, отважные и сильные, но не безрассудные, -- заявил он. -- И
они, как и мы все, хотят услышать, чего потребует пресветлый Тагор за пять
монет в декаду. Может, придется повысить цену?
При этом намеке Силтар поднялся и, положив на пол резную трость,
пояснил:
-- Вот берег Пенного моря. -- Он пристроил к трости одну из своих
огромных перчаток: -- Райна... а это -- Эндас... -- вторая перчатка легла
рядом с первой. -- Между ними у самого побережья простирается хребет Латра,
-- посол выдернул кинжал из ножен своего офицера и аккуратно опустил его
промеж перчаток; ловкость, с которой Силтар произвел эту операцию, обличала
в нем человека военного, привычного к оружию. -- Горы эти, -- продолжал он,
-- как известно, непроходимы -- кручи, снега, ледники, обвалы и полное
отсутствие дорог. А посему наши войска -- как и армии противника -- всегда
огибали их с востока, где плоскогорья Райны переходят в засушливые степи
Эндаса. При этом враг сразу получал важное стратегическое преимущество, ибо
мог грабить города и селения империи, расположенные на плодородных и густо
заселенных возвышенностях. Нам же, для нанесения удара по богатым землям
Эндаса и портам на побережье, надо было преодолевать степные пространства,
подвергаясь непрерывным атакам вражеской конницы.
Премудрый Тагор, наш отец и владыка, решил изменить ситуацию в пользу
империи. По его приказу в горах Латры разведаны тайные тропы, пробиты
туннели, кое-где расчищены и укреплены дороги. Путь по скалистым кручам
среди снега и льда нелегок, но если наши войска одолеют его за пять-шесть
дней, они лавиной обрушатся на торговые города Эндаса, на замки князей, на
распаханные речные долины, где амбары ломятся от зерна и сена, а сады
плодоносят дважды в год! Все это будет нашим, включая сокровища богатейших
эндаских нобилей!
Силтар вскинул руки, словно был готов преподнести повелителю Меотиды
все эти богатства, дорога к которым проходила по ущельям, перевалам и
ледникам неприступного горного хребта. Застыв над своей импровизированной
картой, райнит пристально вглядывался в лицо Дасмона, ожидая царского
решения. Но первой молчание нарушила Харамма:
-- Так ты предлагаешь мне вести конницу по скалистым кручам, среди
снега и льда? -- генеральша дословно повторила слова Силтара. -- Я еще не
сошла с ума, почтенный! Даже за десять золотых в декаду я не посоветовала бы
своему повелителю рисковать четвертой частью нашей армии в таком безумном
походе!
Вероятно, ее мнение как военного эксперта было очень важным. Монарх
чуть заметно кивнул, потом нахмурил брови и устремил на Зирипода недовольный
взгляд. Советники, сидевшие рядом с первым министром, зашуршали бумагами,
неодобрительно покачивая головами: двое-трое поднялись и, подойдя к
Зириподу, начали что-то шептать ему на ухо. Выслушав их, министр знаком
попросил посла сесть и обратился к Харамме.
-- Почему ты, опытная воительница, считаешь, что этот переход через
горы невозможен? Чем он грозит всадникам и коням?
-- Лошади -- не люди, -- Харамма пожала могучими плечами. -- Там, где
пройдет человек, конь сорвется с кручи -- особенно, если он несет груз,
воина в доспехе и оружие. Железные подковы будут скользить по льду, и когда
лошади начнут падать и ломать ноги, возникнет паника. Никто не сможет
удержать взбесившихся животных! -- Она протянула руку к карте Силтара, и меч
ее глухо звякнул о стальные пластины панциря. -- Не сомневаюсь, мы одолеем
горы за несколько дней, но заплатим за это сотнями жизней и войдем в Эндас
пешими. А без коней как мы сможем сражаться с вражескими всадниками и этими
огромными зверями, которых привезли из Жарких Стран?
Она была абсолютно права -- с точки зрения своего опыта, знаний и
возможностей. Но Блейд обладал более широким видением проблемы; за ним
стояли три тысячелетия военного искусства Земли, походы и битвы Александра
Македонского, Ганнибала, Цезаря, Вильгельма Завоевателя, Писарро, Наполеона.
И он помнил, как шла через снежные горы конница монгов -- там, в другом
пространстве и времени, в иной реальности, в Нефритовой Стране.
О, если бы он мог получить власть над войском амазонок! Это решило бы
многие проблемы...
Посол Райны слушал слова Хараммы в полном спокойствии; видно, у него
были и иные доводы, кроме золотых монет. Когда она закончила, Силтар сказал:
-- Лучшие части имперской армии -- легионы колесничих. Это тоже конное
войско, однако не столь мобильное и подвижное, как всадницы Меотиды.
Легионеры всегда отличались высоким воинским духом и преданностью династии
Партокидов. Они пойдут за императором туда, куда он их поведет, хоть в горы,
хоть на дно морское, и не станут считать павших коней.
Небольшая речь, всего несколько фраз, но ситуация внезапно
переменилась; теперь поход был для меотов делом престижа, а не финансовым
предприятием. И Блейду стало ясно, что его час пробил.
Он выступил вперед, встал перед креслом монарха и низко поклонился.
-- Позволит ли великий царь говорить чужестранцу?
Взор Дасмона привычно обратился к первому министру. Он вымолвил только
одно слово:
-- Кто?
-- Блейд из Альбиона, -- пояснил Зирипод, -- наперсник принца. По
слухам -- человек, опытный в военном деле.
-- Пусть говорит.
Краем глаза разведчик заметил, что райниты начали перешептываться,
время от времени бросая на него оценивающие взгляды; среди царских
советников и военачальниц тоже наблюдалось оживление. Взвесив свои шансы,
Блейд оценил их как один к десяти, но такое соотношение его никогда не
смущало.
-- Я могу провести конников через горы, -- уверенно заявил он. --
Возможно, мы потеряем десяток коней, но если погибнет одиннадцатый, то пусть
эти отважные женщины, -- он посмотрел на воительниц, -- преподнесут великому
царю мою голову.
-- Мы готовы сделать это прямо сейчас, -- с явным раздражением заявила
Харамма, -- чтобы деснице Сата не пришлось выслушивать глупости от
безродного бродяги.
Зирипод поднял руку.
-- Великий царь позволил этому бродяге говорить, -- мягко напомнил он.
Харамма пожала плечами. Блейд счел, что мужская солидарность победила,
и снова повернулся к царю.
-- Кони действительно не люди и провести их по горным тропам непросто,
но это можно сделать. Чтобы их копыта не скользили по льду, нужны особые
подковы с шипами. Чтобы они не пугались высоты, их глаза надо закрыть
плотными кожаными лентами. И еще одно, -- Блейд бросил взгляд на райнитов.
-- Почтенный посол сказал, что колесничие готовы идти в горы; значит, новая
императорская дорога доступна для возов и фургонов. Их лучше ставить на
высокие колеса, -- он отмерил себе по грудь, -- и нагрузить оружием, седлами
и попонами. Пусть боевые кони идут налегке, а на самых опасных участках
всадники поведут их в поводу. Все, что стоит взвалить им на спину -- мешок
отборного зерна; оно лучше сена поддержит их силы.
-- А почему бы не везти зерно в повозках? -- спросила Бантала, с
интересом поглядывая на Блейда.
-- Можно и так, -- согласился разведчик. -- Но иногда войску придется
ночевать прямо на тропе. Оно вытянется на много фарсатов: пехота, колесницы,
всадники, обоз... Пройдет немало времени, пока зерно с телег попадет в
лошадиные рты! И нести его придется людям. Ты только представь себе: тропа в
шесть локтей шириной, слева -- скала, справа -- пропасть, ночь, тьма,
холод...
-- Довольно! -- райнитский посол в волнении вскочил на ноги. -- Этот
человек знает, о чем говорит! Я, -- Силтар ударил себя в грудь, -- провел в
походах сорок лет, но сейчас узнал больше про то, как вести войско через
горы, чем за всю прошлую жизнь! Мы все запишем -- все, что сказал Блейд из
Альбиона, -- и сегодня же пошлем самого быстрого сокола в императорский
лагерь под Сасом. Пусть готовят подковы и возы на высоких колесах, лучшее
зерно и повязки, чтобы закрыть лошадям глаза... -- он повернулся к Блейду.
-- Великий Тагор ценит умных людей, чужеземец. Если ты решишь сменить
службу...
-- В Меотиде тоже ценят умных людей, почтенный Силтар, -- раздался
громкий голос за спиной Блейда. Он повернул голову -- юный принц в волнении
привстал с кресла.
-- Тогда -- прошу меня простить... -- райнит развел руками и склонил
голову. -- Но мудрые слова чужеземца требуют награды.
-- Он ее получит, -- спокойный и властный голос царя наполнил зал; его
темные зрачки впились в лицо разведчика. -- Ты, Блейд из Альбиона, дал
хороший совет. Какой награды ты хочешь?
Положив руку на эфес меча, Блейд расправил плечи.
-- Я не советую в делах, которые не мог бы выполнить сам. Если ты,
великий царь, доверишь мне власть над войском, я проведу его через горы,
разобью врага и вернусь в Меот с победой и золотом.
В тронном зале наступила мертвая тишина; лишь Зирипод, воздев руки к
потолку, прошептал:
-- Небывалое дело, клянусь Сатом-Прародителем!
Голубой Дворец гудел от возбуждения. Слуги и рабы шептались по углам,
чиновники, важно прогуливаясь под балюстрадами длинного здания Пактадиона,
толковали о последних событиях, амазонки, любопытные, как все женщины,
провожали чужеземца из Альбиона пристальными взглядами. Даже старец Лартак,
погруженный в свои научные занятия и обычно не обращавший внимания на
политику, при очередной встрече приветствовал Блейда широкой ухмылкой: "Ну
что, возмутитель спокойствия? Думаешь, на военном судне ты доберешься до
Саса быстрее, чем на моей птице?" Власти, однако, молчали. Разведчик не
терял надежды до последнего мгновения, пока корабли не начали подымать
паруса. Он наблюдал за ними из башенки Лартака, пока они не превратились в
крохотные точки и не растаяли в сверкающей сине-зеленой дали, унося войска,
снаряжение, райнитских послов и его надежды.
Еще вчерашним вечером он мог на что-то рассчитывать. Гралия,
прогостившая в его постели почти всю ночь, в перерывах между ласками
шептала:
-- Девушки из царской охраны говорили, что был спор... большой спор!
Харамма вне себя, просто рвет и мечет... Райниты же просят, чтобы
военачальником сделали тебя. Они могут только просить, ведь командующего
назначает царь... а он колеблется... и Зирипод не способен посоветовать
чего-нибудь толкового. Всем ясно, что ты знаешь воинское дело лучше Хараммы,
но никогда нашими всадницами не командовали чужие... тем более -- мужчины...
-- она прижалась к Блейду и нежно проворковала: -- Как бы я хотела уехать с
тобой в Райну... подальше от Кавассы... чтобы быть только с тобой, милый...
Милый! Она уже знала такие слова! Всего за неделю их отношения с
Блейдом продвинулись далеко вперед. Теперь он почти не сомневался, что если
б каждая из девушек Меотиды получила своего мужчину -- своего собственного,
которого не надо делить ни с кем! -- заветы Сата-Прародителя насчет чистоты
крови были бы отправлены на свалку местной истории. Заветы заветами, а жизнь
жизнью; в душе женщины чувства всегда одержат победу над нелепыми запретами,
если ее избранник будет того достоин. Вопрос о том, где взять такое
количество избранников, разрешился сам собой. Блейду очень понравились
молодые райнитские офицеры, сопровождавшие Силтара -- красивые крепкие парни
и весьма мужественные на вид, что отличало их в выгодную сторону от
мужчин-меотов, изнеженных и женоподобных. Если бы тысяч десять таких
молодцов заявились в благословенную Меотиду, тут многое бы переменилось...
Разведчик припомнил взгляды, которые райнитские офицеры бросали на молодых
амазонок из охраны: они были весьма далеки от отвращения!
Через день после отправления флота его вызвал к себе Зирипод. Аудиенция
состоялась в Пактадионе, час был утренний, и потому Блейд не слишком
опасался, что сиятельный министр попробует затащить его в постель.
-- Ты произвел большое впечатление на великого царя, -- заявил
сановник. -- Настолько большое, что десница Сата несколько дней обдумывал
твое предложение.
-- Не надо подносить мне мутную воду в серебряной чаше, -- ответил
Блейд местной поговоркой, эквивалентной земной "позолоченной пилюли". --
Флот ушел, а великий царь не внял моей просьбе.
-- Ну, еще не поздно все изменить... -- министр окинул собеседника
многозначительным взглядом. -- Сначала корабли прибудут в Сас. Потом войска
выгрузятся на берег и совершат небольшой марш в военный лагерь победоносного
Тагора... Даже если владыка сразу двинет армию на юг, она окажется у склонов
Латры через декаду, не раньше. Быстроходная галера и хороший конь помогли бы
тебе одолеть это расстояние за семь дней... И, возможно, за поясом у тебя
лежала бы царская грамота...
-- Возможно? -- разведчик приподнял бровь. Он понял, что в запасе у
него есть три дня, чтобы получить генеральский патент. Но эта милость,
по-видимому, не относилась к бесплатным благодеяниям.
-- Да, возможно, -- подтвердил министр. -- Мне кажется, я выразился
ясно: ты произвел большое впечатление на великого царя.
Куда уж яснее, подумал Блейд. Его карьера профессионального разведчика
была богата неожиданными ситуациями; ему случалось изображать Робинзона на
необитаемом острове, вступать в союз с африканскими колдунами и выслеживать
инопланетных пришельцев -- еще до того, как он ввязался в сумасшедшие
эксперименты лорда Лейтона. Но впервые он был поставлен в положение
начинающей голливудской актрисы, которой предлагалось прыгнуть на экран
через диван.
-- Хммм... -- пробормотал Блейд в мнимом замешательстве, -- боюсь,
принц, мой господин, будет огорчен таким поворотом дела.
-- Принц! -- Зирипод пренебрежительно усмехнулся. -- Принц еще мальчик.
И пока он носит титул сына Сата, его желания -- ничто перед властью царя!
Вот когда он станет десницей Прародителя, тогда многое изменится. Десница,
друг мой, может гладить, а может и карать...
-- Клянусь вечным спокойствием Сата, я не хочу навлечь на себя царский
гнев! -- поспешно сказал Блейд. -- Но если даже забыть о принце, то есть и
другой человек... ты сам, сиятельный Зирипод. Помнится, ты не раз приглашал
меня в свои покои в Голубом Дворце...
Министр, сложив руки на груди, с сожалением покачал головой
-- Что делать, мой друг, что делать... плоть человеческая слаба... Но
если не хочешь ее лишиться, лучше не вступать в споры с владыкой Дасмоном.
Будем считать, что я не делал тебе никаких предложений.
Двое -- побоку, решил Блейд; принц и министр выбыли из игры. То-то юный
Тархион казался таким угнетенным во время последних встреч. Кусал губы и
едва не плакал. Видно, десница Сата приструнил сынка. Но персональный матч с
царем будет нелегким, Блейд отчетливо понимал это. Он собирался наобещать
все, чего от него хотели, получить патент и удрать за море, в Райну, где
мужчины оставались мужчинами, а женщины -- женщинами. Он даже знал, как
сделает это! Здесь имелась лишь одна маленькая тонкость -- царский указ
должен был попасть в его руки авансом, ибо платить назначенную цену он не
мог ни при каких обстоятельствах. Возможно, если что-то пообещать Зириподу.
-- Сегодня вечером мне хотелось бы утешить принца... -- он поднял
взгляд к потолку.
-- Может быть... гмм... ты утешишь еще одну персону? -- министр
пристально разглядывал свои холеные руки.
-- Не исключено, да, не исключено, светлейший... Если означенная
персона придет ко мне завтра, поближе к ночи, чтобы вручить царский указ.
-- Положим, это удастся сделать... Но времени будет немного! Царь не
привык ждать.
-- Времени нам хватит, -- уверенно заявил Блейд и, подарив министру
улыбку опытнейшей римской куртизанки, удалился. У него было такое чувство,
будто ему пришлось окунуться с головой в давно нечищеный нужник.
* * *
Весь следующий день он был занят выше головы. Больше всего хлопот
доставила Гралия, она дежурила на следующую ночь, и пришлось предпринимать
героические усилия, чтобы незаметно организовать замену. Хотя Блейд не
сказал девушке ни слова про ожидавшийся побег, он твердо решил взять ее с
собой. Хватит того, что он потерял Фарру! Расставаться же с Гралией он не
хотел не только по причинам плотского характера: она была единственным
человеком, которому Блейд мог доверять полностью и до конца. Учитывая
сложность задачи, которую он надеялся разрешить в Райне, помощь верного
союзника могла понадобиться в любой момент.
Он приготовил три объемистых тюка: в одном лук, дротики, колчан со
стрелами, топорик, факелы, прочная веревка с крюком и доспехи; в другом
теплые плащи и сапоги. В третьем мешке была еда -- какую удалось раздобыть,
и фляги с вином. Он помнил, что в пещере Лартака имелись запасы, но кто
знал, сколько времени будет у них перед стартом! Пешим ходом до мастерской
мудреца на макушке статуи Сата добираться больше часа, а взять коней он не
решался. Два жеребца в конце горной тропы -- явная улика против мудрейшего,
у Лартака могли быть неприятности. Из оружия Блейд решил оставить при себе
только меч и перевязь с метательными ножами. Он не был уверен, что рискнет
пустить их в ход, если амазонки ринутся за ним в погоню, одна мысль об
убийстве одной из этих женщин, даже таких недружелюбных, как Харамма или
Кавасса, приводила его в смущение. Он предпочитал ускользнуть тихо н тайно.
Ближе к вечеру Блейд посетил башню Лартака. Оглядев подтянутую фигуру
гостя, заметив блеск его глаз, старец кивнул.
-- Не буду ничего спрашивать, сын мой. Ты решился покинуть нас, и лишь
твое дело, когда и каким путем ты уйдешь.
-- Тем же, каким мчатся птицы, обычные и деревянные...
Усмехнувшись, Лартак подошел к разведчику и положил сухие старческие
ладони на его плечи.
-- Я рад, что познакомился с тобой, странник... Не знаю, из каких краев
ты пришел к нам, и где находится твой Альбион... Да разве это и важно? -- он
покачал головой. -- Мог ли я надеяться, что на старости лет увижу человека,
который расскажет мне столько нового... такого, от чего замирает сердце! Я
понимаю, чувствую, что ты поделился со мной лишь малой частью своих знаний,
но и того довольно, сын мой. Я буду думать и рассуждать над твоими словами
до конца дней своих. Может быть, построю еще одну деревянную птицу... или
повозку, которую движет пар...
-- Наверно, мы уже не увидимся, мудрейший, -- руки Блейда легли на
пальцы старика. -- Обещай выполнить две мои просьбы.
-- Сколько угодно, сын мой! Если то в моих слабых силах.
-- Без сомнения. Слушай, -- Блейд склонился к уху мудреца. -- Через
месяц или два флот с воительницами возвратится из Райны. Если все, что я
задумал, пройдет успешно, они вернутся не одни...
-- Вот как? -- Лартак отпрянул от него.
-- Да. Они придут с мужьями... с крепкими мужчинами из Райны... много
тысяч опытных бойцов нагрянет в город, и они начнут устанавливать здесь свои
порядки. Не думаю, что Тархиону удастся занять когда-нибудь престол из
голубого мрамора! -- Блейд жестко усмехнулся.
-- Будем много крови...
-- Вероятно. Царства и религии не рушатся бескровно. А потому, как
только дойдет весть о возвращении армии, возьми своих рабов, запасы пищи и
удались в пещеру. Кто бы не взял власть, мудрые люди нужны всем -- если они
живы. А мертвец интересен только поедателям падали.
-- Жестокая мера да, жестокая, но справедливая, -- брови Лартака
сошлись на переносице. -- Нас ждут кровь, огонь, междуусобица то, чего
Меотида не видела много веков... гарнизоны в западных и северных городах
многочисленны... но если вернувшиеся захватят столицу, может быть, они
покорятся... Что ж, -- со вздохом закончил он, -- таково искупление за
неверный путь, который мы когда-то избрали!
-- Не огорчайся, отец мой, -- разведчик стиснул сухие пальцы, лежавшие
у него на плече. -- Ты должен постараться выжить, и тогда ты построишь и
новую птицу, и паровую повозку. Как знать, вдруг ты превратишься в
наставника другого принца, зачатого мужчиной и женщиной в любви, согласии и
радости...
-- Если это случится, -- глаза старца сверкнули, -- я расскажу ему о
тебе!
-- Спасибо. Но я бы хотел обременить тебя еще одной просьбой...
-- Да-да! Ты говорил, что их две... хотя первую считать просьбой я бы
не стал.
-- Когда все кончится, найди Фарру из эстарда Шод, и позаботься о ней,
-- тонкое бледное лицо археоды на миг мелькнуло перед Блейдом. -- Если
установят новые законы, никто не будет считать ее преступницей. Помоги ей
разыскать дочку в тех поселениях, где воспитывают детей, пусть обе живут при
тебе...
-- Я сделаю это, -- ответное пожатие Лартака было крепким.
Кивнув, Блейд шагнул к двери. На пороге он обернулся и показал на