Леви Владимир Львович. Как воспитывать родителей или новый нестандартный ребенок

   «Смотрите, какой худой, слабенький - и ничего не ест, не впихнешь!…» «Доктор рекомендует лимоны, а ее от одного вида лимона рвет». «Малокровие, а не ест мяса»…
   Больной отказывается от лекарства. Как быть?…
   Разница между «обвиняющим» и «виноватым» родителем в таких случаях выявляется с кинематографической четкостью. «Обвиняющий» идет напролом: применяет силу, посулы, угрозы, обман - надо - значит надо, и все!
   «Виноватый» разводит руками, льет слезы…
   «Ну как же, как все-таки быть?… Решите же наконец! Предпишите!»
   А вот и нет. Однозначно не решишь, не предпишешь. Однозначность опасна.
   Отказ от еды при болезни - проявление мудрости организма: защита от шлаков и обменных нагрузок. Все звери, пока болеют, особенно в острый период, отказываются есть или едят очень мало и очень избирательно.
   Но изредка нежелание есть - особенно в период, когда болезнь сходит на убыль, может быть и проявлением глупости организма: инертного нарушения саморегуляции: иногда - после повторных рвот, после болей в животе и других неприятностей - появляется и невротический страх перед едой…
   И тут уже можно помочь: попробовать легко, безнасильно склонить к еде уговором, игрой, примером…
   Ребенок - звереныш: чувствует свою пользу лишь тельцем, умишком не понимает.
   Но понимают ли взрослые, думая, что понимают?!…
   Рискуем - и настаивая, и уступая.
   Но все-таки меньший риск - уступать сопротивлению ребенка, особенно если оно проявляется такими резкими симптомами, как тошнота. И природа ошибается, но гораздо реже, чем доктора. А природа ребенка умнее природы взрослого, потому что еще не так испорчена.
   Сейчас плохо ест, чтобы хорошо есть потом. Худеет, чтобы поправиться. А когда?… Природа подскажет.
   Внимание!
   - при нарастании недомогания,
   - при повышенной температуре,
   - при сильной головной боли,
   - при болях в животе, тошноте, рвоте, поносе
   никогда не настаивать на еде!
   Даже не предлагать - ОПАСНО!
 

Детский сад или депрессад?

   В.Л., нашей Машеньке 6 лет. В этом году она впервые пошла в детский сад (до сих пор росла с бабушками). Девочка была коммуникабельная, но сад абсолютно не восприняла и через два месяца мы заметили, что она сильно нервничает и, что нас особенно беспокоит, стала систематически вырывать волосы на голове. Нам пришлось остричь ее наголо. Просим совета… Вера, Андрей.
   Жаль, Вера и Андрей, что вы заметили нелады с таким запозданием, два месяца девочка страдала без поддержки и впала в депрессию.
   Вырывание волос на голове - один из признаков загнанной вглубь тоски. Симптом этот появляется у детей, в отношении к которым со стороны старших преобладает отчужденная «ответственность» и контроль, а живое тепло, игра, ласка - недодаются…
   Похоже, вы занятые люди: сперва кинули ребенка на бабушек, а потом, опять же с изрядным запозданием, в сад. Бабушки баловали, а в садике наоборот - получилась пересадка из рая в ад, в депрессад…
   Девочку сейчас нужно забрать, во всяком случае, из этого сада, где явно не задалось. И постараться уяснить, почему же не задалось. Что там за обстановка, каковы воспитатели, персонал, какие дети в группе, как относились к Маше, как она реагировала на то и на се, что чувствовала, какие трудности испытывала? (Часто такие вроде бы простые дела, как пописать-покакать, в саду с непривычки превращаются в тяжкую проблему…)
   После восстановительного отдыха можно начать водить Машеньку в какие-нибудь группы предшкольной подготовки. Может быть, и в другой сад, где атмосфера благоприятнее - в этом надлежит убедиться заранее, подготовить почву; предварительно сходить туда вместе, познакомиться с воспитателями, поиграть с детьми…
   Об одной из причин депрессии можно догадываться: девочка сразу попала в окружение детсадовцев старшей группы, вероятно, уже хорошо знакомых между собой. Даже общительному и уверенному в себе новичку такое внезапное погружение может обернуться боком.
   Если не можете вернуть девочку на месяц-другой к жизни домашней - старайтесь чаще устраивать ей выходные, пораньше забирать домой, побольше общаться, играть, бывать в разных других местах… В садике как можно плотнее общайтесь с воспитателями и персоналом, с детьми и их родителями…
   Всячески обозначайте для девочки ваше любящее присутствие и в отсутствии, вы меня понимаете?… Мы пойдем по своим делам ненадолго… Мы все время с тобой, а ты с нами, мы о тебе думаем, мы тебя любим…
   Это нам, взрослым, кажется, что походить в садик годика три, ну год - не долго и не страшно. Все обеспечено, контроль полный… Это нам даже не кажется - знаем: не так. Вранье это, самообман наш, которым прикрываем свою вину перед ребенком…
   Трехлетняя (возьмем в среднем) детсадовская пора жизни ребенка по истинной, внутренней продолжительности - ничуть не меньше, чем десяти-одиннадцатилетняя школьная. И гораздо значимее, чем, скажем, время пребывания в армии или в институте. В первые годы жизни каждый кусочек времени вмещает в себя столько переживаний, столько развития и препятствий ему, столько памяти и душевных ран, столько беззащитности, столько жестокой тупости взрослых!…
   У меня двое детей, и насильно никого из них я не кормила. Но вот моя младшая пошла в садик, в подготовительную группу. Каждое утро начинается со слез: «Ее пойду в садик, меня там силой заставляют есть, когда не хочу, и пить кофе и какао!» (Она их не любит.) Я устала уже каждое утро ее уговаривать. Попросила садовскую няню не кормить дочку, если она не хочет, а она в ответ: «Должна есть. Что положено, то и будет есть. Глядя на нее, и другие не едят». Доктор, может быть, я не права? Анна.
   Анна, конечно, права, а детсадовская няня заслуживает увольнения. Насильственное кормление в яслях и садах наносит детям жестокий вред, просто преступно. Нельзя насиловать организм, психику и душу ребенка, даже если он подает неудобный пример…
   «Детский сад приносит детям огромную пользу», - с убеждением пишет доктор Бенджамин Спок.
   А уж насколько легче, свободней и спокойней родителям… Надо только, говорит Спок, набраться решимости и потерпеть первые два-три месяца, пока ребенок в садике приспособится и привыкнет. Конечно, первое время может и плакать, и сопротивляться, протестовать. Первый год и болеть будет чаще… Ничего, все это нужно для последующего приспособления к жизни в школе и на работе, для социализации - жизни в обществе себе подобных. И болезни нужны для выработки иммунитета.
   Так-то оно так, но…
   Дневниковая запись моей мамы свидетельствует, каким был первый месяц моей жизни в детском саду. После этого месяца ей отдали меня обратно со словами «ваш ребенок дефективный, ничего не хочет, ничего не умеет». И мама с ужасом увидала, что ее солнечный мальчик, белокурый кудрявый живчик, говорливый шалун, крупный, здоровый, отлично развитый, запоминавший наизусть с одного чтения целые книжки, превратился в скрюченного рахитичного идиотика, апатично сидевшего, уставясь в одну точку. Ни слова не говорил, писался под себя, чего не было уже после четырех младенческих месяцев… Депрессивный ступор, сказал бы я-психиатр сегодня.
   Это, правда, было учреждение отнюдь не из тех, что выбрали бы сегодняшние родители, даже безденежные: садик интернатного типа, голодных военных лет, в жарком эвакогороде Самарканде. Мама вкалывала на трудовом фронте, и через неделю, едва оправившегося, отдала меня в этот депрессадик опять…
   Моя память утопила эти суровые времена, как и многие последующие, в Колодце Утешительного Забвения… Но три-четыре вспоминательных картинки остались.
   …Длинный стол, заваленный грязными алюминиевыми тарелками, ложками… Кончился обед, все ушли из-за стола, я один копошусь, пытаюсь найти какие-нибудь объедки… Я не наелся, я хочу есть, дико, зверски хочу есть, съел бы целый мир… Воспитательница: «И тебе не стыдно?» Ребята смеются…
   …Огромное палящее солнце над головой. Адское жжение снизу: босые мои ноги (тогда еще ножки) поджариваются раскаленным песком. (Территория садика была за чертой города, куда подступала пустыня, тень давали только редкие посадки акаций и грецких орехов. Спелые орехи валялись прямо под ногами вперемешку с черепахами и скорпионами.) Я затерял где-то свои сандалики, сам виноват, а может, кто-то стащил… Что делать, как от пытки спастись?! Плюхаюсь на попу, задрав ноги вверх, но и попа начинает поджариваться. Меж тем группа строем куда-то идет, воспитательница строго окрикивает: «Вставай!»… А я не могу ни подняться, ни объяснить, что со мной, дыхание перехватило, язык не слушается…
   …Но страшнее всех картинка самая первая: меня оставляют. Удаляются уводимые в неизвестность брат и сестра… Спина и вполоборота лицо уходящей мамы…
   Чужое вокруг все, незнакомое, все сереет, чернеет, ужас беспомощного одиночества, предательство бытия…
   Знаю теперь - это переживание не сверхобычно, не уникально нисколько. Травму такую получает каждый малыш, впервые на неопределенное для него время (для маленького и полчаса - почти вечность) внезапно оставляемый в резко чужой обстановке - да, каждый, даже предупреждаемый заранее…
   Удар, сравнимый с ядерной бомбежкой, наносится по древнейшей психогенетической программе ребенка, почти со стопроцентной вероятностью предусматривающей возможность его выживания в первые годы жизни только в среде СВОИХ - в родительской семье или в разновозрастной стае родственников, достаточно малочисленных и постоянных, чтобы всех их, еще не отрываясь от матери, запомнить в лицо.
   Так многие тысячи и миллионы лет было в Природе, такими нас сделала история нашего вида.
   У очень многих детей - у меня тоже - безумный ужас первооставленности становится главной закладкой, основой всех последующих невротических страхов, зависимостей и депрессий, всего недоверия к жизни и самому себе. Бездна, однажды разверзшаяся, не сомкнется - только прикроется придорожными кустиками…
   Мой сын Максим, возвратившись со службы на афганской границе (война там еще шла…) признался мне как-то за рюмкой чая: «Никакая армия не сравнится с первобытной жестокостью детского сада. В армии и при самом свирепом начальстве и самой злой дедовщине у тебя есть какие-то маленькие права и пусть ничтожные, но при желании действенные способы за себя постоять. Ты уже что-то знаешь, что-то умеешь, какой-то опыт работает. И люди вокруг тебя не все гады, попадаются и нормальные… А в саду ты сперва как домашний зверек, попавший вдруг в джунгли. Озираешься среди незнакомых опасных тварей, и нет слов, чтобы тебя поняли…».
   Детский сад средне-советского образца, как и армию, он прошел по полной. Мальчик задумчивый, самоуглубленный, медлительный, с богатым воображением, среди галдящей толкучки сверстников чувствовал себя как гусенок в стае мартышек.
   Такому ребенку достаточно двух-трех минут, чтобы в любой детской компашке получить статус Омеги - изгоя, белой вороны, козла отпущения… Маленький Омега либо в полном игноре тихо сидит в сторонке, либо подвергается толчкам-тычкам, издевательствам.
   И никто, даже самая добрая воспитательница, от этого не спасет, ибо пространство статусного взаимодействия внутри детской группы для взрослых практически недоступно: у детского сообщества своя система сигнализации, своя жесткая стихийная иерархия, свои темпы и циклы взаимодействия…
   Вмешаться в судьбу приговоренного к травле не дано никому, покамест какой-нибудь ангел-спаситель на том же уровне не станет переходным мостиком, буфером между Беззащитным-Тобой и Страшным-Чужим, как это и вышло у моего Макса, когда с ним вдруг задружил бойкий и независимый сангвиник Кирилл, симпатяга с незаурядным социальным талантом, и они быстро образовали прочный многолетний дуэт двух обоюдных лидерств: идейно-интеллектуального и общественно-делового…
   Доктор, моему сынишке Денису 4 года. Уже сейчас в некоторых вопросах он разбирается лучше меня. Понимает, не только когда я ему лгу, но и безошибочно различает, когда мне лгут в его присутствии…
   Проблема: терпеть не может детсад. Малыш ощущает моральное насилие, которое царит там. Не хочет мне рассказывать, что они делали в саду - у них существуют какие-то «уговоры» с воспитателями: что происходит дома, дети им рассказывают, а о том, что было в садике, Денис мне «ни-ни»…
   И упорное нежелание идти в садик. Вдруг его там принуждают к чему-то ужасному?.
   Я бы его забрала со счастьем для обоих, но воспитываю без мужа, ради прокорма приходится с утра полный день работать.
   К тому же бабушка успела уже затравить Деню учёбой. При одном намеке, что нужно что-то учить, замыкается. Я пыталась занятия превращать в игру, но как только он просекает, что это та же учеба, - всё, больше в эту игру играть не желает…
   Как убедить сына, что жизнь иногда требует от нас делать не то, что хочется, а что надо? Наталья.
   Наташа, не озадачивайся: насчет «надо» и «хочется» жизнь убедит сама. Уже убедила!… Вот только такой жизнью сынишке жить пока неохота - сопротивляется и, между нами, правильно делает. Видишь, какое у него чувство истины?… Дай же Бог, чтобы он и дальше ему следовал…
   Об учебе, разумеется, нужно уже заботиться, и первой твоей заботой должна быть охрана вот этого чувства истины вкупе с природною любознательностью и стремлением к саморазвитию. Играя в развивающие игры, не держи сына за дурака. Забывай сама про «учебу» в школярском смысле - тогда и ему не придется в ответ на попытки обманипулировать его затравленно залезать в скорлупку. Только жить начал, а тебя уже идиотом делают!…
   Ребенок, пока душа его не придушена горе-учителями, самообучается с космической скоростью.
   Учение-мучение и учение-увлечение, «надо» и «хочется» могут найти в будущем компромисс, но если начать с мучения, если с мучением перебрать, пережать - все, пиши пропало: увлечений не будет или будут не те, учеба загнется на корню, от скуки подохнет!…
   Что же до детсада, то я желаю тебе взять инициативу в свои руки, призвать родительский народ и создать комитет по проверке того, что там происходит. Нельзя отдавать детей на произвол сомнительных персонажей. В одном подобном случае, например, несколько родителей объединились и добились того, что каждый из них поочередно дежурил в группе, наблюдая за действиями воспитателей. Кое-кого из хамов выгнали и наказали. Систему, когда ребенка сдают в детсад как в тюрьму, давно пора хоронить!…
 

Садовские и несадовские

   В.Л., согласны ли вы с бытующим мнением, что есть дети «садовские и «несадовские»?
   Ольга, молодая мама.
   Да, так, но только по крайностям. Большинство детей - между тем и этим. Из десятка, взятого наугад, один привыкает за пару недель (случается, и за пару часов, а то и минут!), трое - за месяц, с прибавкой и пользы, и жизнерадостности; трое - за три-четыре месяца, притом польза уже сомнительна, а удовольствия никакого, лишь подчиняются суровой необходимости.
   Еще для двоих весь первый год - пытка с большими потерями, но потом справляются; ну а один не выдюжит…
   Несадовский или недосадовский ребенок - не только малообщительный, тормознутый.
   Тяжко и подвижному, общительному, уверенному, если дома привык к высоким дозам внимания и любви, если доверчив, неагрессивен.
   Забияка опасен и тяжел для других, но воздается и самому… Слабому худо - трудно и сильному, самостоятельному, не умеющему подчиняться…
   А кому легче?… Об этом нам, взрослым, с высоты своей слепоты можно только догадываться. Тем, кому дом не сахар, кого там в лучшем случае терпят; тем, кто успел повариться среди сверстников; ухватистым, неизбалованным детям из многодетных семей; тем, для кого Чужой Мир не новость, кого родители где попало бросали…
   Детские сады нынче разные: от муниципальных, с совковыми нравами (не все там, однако, скверно, и хорошие есть), до суперных, где играют на кортах, плавают на яхтах, катаются на мерседесах, изучают языки, менеджмент, имиджмент и еще черт-те что.
 

Зарубка на носу

 

Пожелания на любой случай

 
   - погружать ребенка в садовскую жизнь сперва помаленьку, желательно со своим «буферным» присутствием хотя бы первые полчаса каждого дня первого месяца
   - помнить: мы недо-знаем, что происходит, когда ребенок в саду, и не стесняться всячески доузнавать
   - относиться к детсаду хозяйски: продолжение дома; не ребенок для сада, а сад для ребенка
   - если не ходит в сад, стараться возмещать нехватку общения с другими детьми и взрослыми дома и во дворе
   - сад нужен, здоровье нужнее, счастье еще нужнее - детские глаза обо всем расскажут…
 

Закалка-напоминалка

   Когда-нибудь это подсчитается… Огромное количество физических и духовных сил детства уходит на сопротивление убийству этих сил. На природу ребенка идут беспрестанные покушения.
   «Какая там закалка!… Вон какой слабенький: промок - простудился, глотнул холодной воды - ангина, искупался - воспаление легких! Нет уж, отложим-ка эту закалку до лучших времен, а пока полечимся».
   Только вот почему-то лучшие времена все не наступают, все откладываются до гробовой доски…
   Поймем, наконец! - Закалка - не палка для микробов и аллергий. Закалка - не панацея, а средство сопротивления. И самый закаленный ребенок, равно как и взрослый, не убережется ни от наследственного недуга, ни от гриппа или другой заразы, если произошло заражение. Болезнь может быть и тяжкой - в зависимости от силы инфекции и свойств организма…
   Когда плохо - почти обязательно найдется семейный каркуша - «Дозакалялись! Допрыгались до воспаления легких!… Доиграетесь и до менингита!… Угробите ребенка вашей закалкой!…» Назначат сразу же виноватого…
   Ну как объяснишь, что закалка - не гарантия от болезней, но уменьшает их вероятность?… Когда же опасность смертельна, дает шанс на спасение - дополнительную возможность пройти сквозь отчаянную битву с превосходящим врагом…
 

Когда приходят платежки

   Статистика: дети тревожных родителей болеют в среднем в четыре раза чаще, чем дети беспечных.
   Вопрос: что причина, а что следствие?… Не потому ли и тревожны родители, что ребенок болезнен?
   Характер родителей более значим. У безалаберных родителей дети закаляются сами, волей-неволей. А у тревожных часто достаточно бывает на время расстаться с «лидером стресса» (обычно бабушкой или мамой), чтобы по непонятным причинам вдруг перестать болеть…
   Каждый день мы заставляем ребенка сидеть в помещении, почти не шевелясь и работая головой; каждый день со слепым упорством убиваем его внимание, восприимчивость и мешаем развиться способности к самоконтролю; каждый день требуем то, что сами же отнимаем!
   Самые жизнеспособные худо-бедно умудряются вырывать свое - за счет ли бешеной активности в допущенное время, за счет ли прогулов… А недобирающие рыхлеют, толстеют, худеют, бледнеют. Пассивные делаются апатичными, активные - раздражительными, склонные к задумчивости впадают в тоску, склонные к веселью - в дурашливость, хулиганство…
   Ребенок, принуждаемый к духоте и малоподвижности, отучается по-настоящему двигаться и дышать: дыхание делается поверхностным, мышцы и нервы начинают киснуть и забывать, для чего предназначены, превращаются в паразитов, живущих за счет желудка.
   Этот прогульщик сегодня еще сопротивляется, но и ему уроки бессмысленного самоотравления не пройдут даром. Природа обманчиво терпелива. Далеко не всегда она протестует против насилия сразу, открытым текстом.
   Гораздо чаще платежки приходят отсроченно…
 

Заповеди закалки

   В чем сущность закалки? Только в одном: в естественности. В приближении жизни к природной - к той жизни, которой живет все живое. Которой жили тысячи и тысячи поколений, прежде чем блага цивилизации начали баловать, ослаблять и развращать организм…
   В закалке не может быть ничего сверх того, что высоковероятно для жизни человека в природных условиях.
   И вот что облегчает дело: закалочные воздействия, достаточные для укрепления здоровья, могут быть на много порядков слабее, нежели те, которым нас подвергала Природа в ее первобытной мощи.
   У организма огромный запас наследственной памяти, которая легко оживляется даже небольшими напоминаниями… Чтобы подстраховать ребенка от лишних простуд, вовсе нет нужды моржевать в проруби - достаточно обдавать холодной водой под душем или ис-под крана (всего или только ноги); а еще лучше обтирать ледышкой из холодильника или кусочком снега… Закалка - напоминалка телу и мозгу: что они могут делать с собой, чтобы жить надежно и полноценно.
 

Зарубка на носу

 

Для максимума здоровья

 
   - Не перекутываем, не переутепляем. Никакой костюм или шубка не должны утяжелять и стеснять движения. Шарфы могут быть теплыми, но обязательно легкими, не чересчур плотно завязанными и не по самый нос - ко рту, подбородку и шее должен быть доступ воздуха.
   Плотно укутываем шею и уши только при резком ледяном ветре. Шапочка в ветреное зимнее время - вязано-шерстяная, плотная, закрывающая уши, но легкая. Дети быстро перегреваются: кровообращение у них гораздо живей, чем у взрослых, и вероятность простуды всего более увеличивается не охлаждением, а перегревом.
   - Каждый день - хотя бы небольшое, но ощутимое холодовое воздействие. Младенца обтираем холодно-влажным полотенцем, особенно ножки, попку, спинку, шейку и ушки, а с двух-трех месяцев уже помаленьку погружаем в ванночки комнатной температуры или обдаем в течение нескольких секунд несильной холодненькой душевой струей. (Но не ледяной, чтобы не было холодового спазма!…)
   - Далее все решительней развиваем привычку к температурным контрастам. Каждое теплое купание завершаем коротким обданием холодной водой - начиная с ног. Потом - энергично и весело растираем, обняв мягким теплым полотенцем… Пусть от холодной струи чуть-чуть повизжит! - Скоро привыкнет и будет ждать этого мига с радостью!
   - Как можно больше ходим босиком. Дома - круглый год. (Как наша Маша и помаленьку мы сами.) А во дворе, в поле, в лесу - уж во всяком случае поздней весной, летом и ранней осенью - по не слишком сырой земле, по траве - при любой возможности, лишь бы не пораниться. Вплоть до глубокой осени босоножки или сандалии без чулок и носок - лучшая обувь.
   - Развиваем привычку к движению воздуха. В природе оно есть и будет всегда. Не стараемся уберегать от всех сквозняков. Не затыкаем в доме все щели.
   - Понаблюдаем за домашними животными: они прячутся только от сильного движения холодного воздуха, а когда жарко, ищут места, где сквозит, и располагаются хотя и не на самом прямом токе, но возле. Нормально, природно - когда тело свободно перемещается из мест неподвижного воздуха в продуваемые и обратно; важно только не застревать слишком ни там, ни сям и повиноваться, как звери, подсказкам собственного организма: ребенок, как всякий звереныш, вполне это умеет, если ему не мешать.
   - Спать укладываем только в хорошо проветриваемой комнате - с открытой балконной дверью или широким окном в теплое время (если достают комары, обзаведемся москитной сеткой), а в холодное время откроем форточку. Сон в прохладе и даже на холоде, если только одеяло достаточно теплое, - самый здоровый сон.
   - Не боимся возобновлять закалку после инфекций, даже тяжелых - не откладываем «до лучших времен» - наоборот, в ускоренном темпе снова проходим тот путь постепенного привыкания к холоду и температурным контрастам, который уже был пройден. Это поможет быстрее поправиться.
   - Бережем ребенка только от непривычно-резких охлаждений (внезапный холодный ветер, сильный сквозняк, холодное промокание). Не принуждаем к долгой пассивности и не потворствуем малоподвижности - на санках, например - пусть лучше походит, побегает и повозится. Пусть устанет, не бойтесь. Ноги - лучший на свете лекарь!…
    Песенка пуделя
    перевод с собачьего: слова Владимира Леви, музыка Максима Леви
 
    Ах, если бы, если бы, если бы
    на гору вы залезли бы,
    звезды запели песни бы
    и заплясал народ.
 
    Ах, если бы, если бы, если бы
    не были вы завистливы,
    вы бы читали мысли бы,
    и даже наоборот.
 
    Ах, если бы, если бы, если бы
    вы не сидели в кресле бы,
    ваши мечты воскресли бы,
    был бы вам Бог судья.
 
    Ах, если бы, если бы, если бы
    ваши глаза не гасли бы,
    так бы вы были счастливы,
    так влюблены - как я!
 

Глава 11. Доброверие

О великой ценности неполноценности

    Это ошибка, неразумие, что все неуспешное кажется нам неудавшимся, недостойным жизни… Ребенок не лотерейный билет, на который должен пасть выигрыш. В каждом есть своя искра, способная зажигать костры счастья и истины.
   Януш Корчак
 

Жизнь такова, какова она есть, и больше никакова.

перевод с французского «Се ля ви»

 
   Сухая статистика: к двухтысячному году в России каждый третий ребенок физически нездоров, каждый пятый психопатичен или плохо общается, каждый восьмой - дебил, и почти все не хотят учиться.