Владимир Львович Леви
Как воспитывать родителей или новый нестандартный ребенок
О чем эта книга
Почему люди не рождаются взрослыми?
Понять детство - значит понять человека
Взрослые глазами детей
Как отвечать на детские вопросы
Как родители и дети не слышат друг друга
В какой угол поставить родителя?
Родители горячие, холодные, никакие
Как предки и потомки друг друга уделывают?
Как стать самостоятельным при давящей маме, как укрощать невменяемых родителей?
Когда и как начинать жить отдельно от предков?
Что такое внушение и внушаемость
Зачем нужна недоверчивость
Что такое ум?
Почему дети не слушаются?
Почему и зачем дети упрямятся?
Как начинаются многие детские страхи
Что делать, чтобы ребенок делал, что надо?
Сколько лишнего мы говорим и делаем?
Когда и как настаивать, когда уступать или достигать компромисса?
Как преодолевать упрямство обходными путями?
Как развивается психоаллергия детей на родителей?
Большие опасности детского послушания
Почему правильное воспитание дает неправильные результаты
Страшный вред родительских автоматизмов
Инструкция: как успешно вырастить из ребенка лентяя, бестолочь, негодяя, сумасшедшего, идиота
Как образумить без унижения
Ценные указания в области наказания
Почему ребенок напрашивается на наказание?
Что самое главное для ребенка?
Надежный способ привить отвращение к труду
Каковы показания для сурового наказания?
Народный способ предупреждения наркомании
Когда нельзя наказывать и ругать
Как наказывать с пользой?
Как выстраивать настроение?
Что делать, если ребенок грубит и хамит
Как ребенок «подсаживается» на похвалу
Подводные камни рыночной психологии
Когда не надо хвалить ребенка?
Кого и когда хвалить можно и нужно?
Как хвалить за то, чего нет, чтобы появилось?
Как правильно хвалить ребенка при заикании?
Что делать и говорить при разных навязчивостях?
Правильная тактика при ночном недержании
Как вести себя при онанизме ребенка
Как помочь справиться с детскими страхами
Что такое опережающее одобрение?
Поздравление с первой двойкой
Два важнейших мгновения для целебного одобрения
Почему ребенок время от времени портится?
Как хвалить не хваля
Как и зачем просить у ребенка совета и помощи?
Похвала как спасение
Как не дать переесть похвалы
Как общаться с инвалидами и неисправимыми
Как обращаться со способными детьми?
Как быть со слишком самолюбивыми?
Несовместимость любви с оценкой
Как найти потерянный общий язык с подростком
Как и зачем вспоминать свое детство
Как не надо врать о любви и сексе
Как ограничить преждевременный интерес к сексу
К чему приводят половые репрессии
Если ребенок подвергся сексуальному покушению
Как быть при нестандартной половой ориентации
Инструкция по неупотреблению мата
Что делать, если ребенок влюбился
Смертельные опасности скуки
Как не надо кормить ребенка
Если девочка толстая
Режим без нажима
Не мешать выздоравливать
Детский сад: как помочь ребенку
Дети садовские и несадовские
Заповеди закалки
Что делать, если ребенку трудно общаться
Как себя вести, если диагноз страшен
Воззвание к неудачнику
Несчастье как средство счастья
Есть ли надежда у даунят?
Как себя вести с умственно отсталым ребенком
Что делать при подозрении на начало наркомании
Как предупредить наркоманию
Что делать, если наркомания уже началась
Как вместе сделать интересной жизнь и учебу?
Как бьют по ребенку войны родителей
Понять детство - значит понять человека
Взрослые глазами детей
Как отвечать на детские вопросы
Как родители и дети не слышат друг друга
В какой угол поставить родителя?
Родители горячие, холодные, никакие
Как предки и потомки друг друга уделывают?
Как стать самостоятельным при давящей маме, как укрощать невменяемых родителей?
Когда и как начинать жить отдельно от предков?
Что такое внушение и внушаемость
Зачем нужна недоверчивость
Что такое ум?
Почему дети не слушаются?
Почему и зачем дети упрямятся?
Как начинаются многие детские страхи
Что делать, чтобы ребенок делал, что надо?
Сколько лишнего мы говорим и делаем?
Когда и как настаивать, когда уступать или достигать компромисса?
Как преодолевать упрямство обходными путями?
Как развивается психоаллергия детей на родителей?
Большие опасности детского послушания
Почему правильное воспитание дает неправильные результаты
Страшный вред родительских автоматизмов
Инструкция: как успешно вырастить из ребенка лентяя, бестолочь, негодяя, сумасшедшего, идиота
Как образумить без унижения
Ценные указания в области наказания
Почему ребенок напрашивается на наказание?
Что самое главное для ребенка?
Надежный способ привить отвращение к труду
Каковы показания для сурового наказания?
Народный способ предупреждения наркомании
Когда нельзя наказывать и ругать
Как наказывать с пользой?
Как выстраивать настроение?
Что делать, если ребенок грубит и хамит
Как ребенок «подсаживается» на похвалу
Подводные камни рыночной психологии
Когда не надо хвалить ребенка?
Кого и когда хвалить можно и нужно?
Как хвалить за то, чего нет, чтобы появилось?
Как правильно хвалить ребенка при заикании?
Что делать и говорить при разных навязчивостях?
Правильная тактика при ночном недержании
Как вести себя при онанизме ребенка
Как помочь справиться с детскими страхами
Что такое опережающее одобрение?
Поздравление с первой двойкой
Два важнейших мгновения для целебного одобрения
Почему ребенок время от времени портится?
Как хвалить не хваля
Как и зачем просить у ребенка совета и помощи?
Похвала как спасение
Как не дать переесть похвалы
Как общаться с инвалидами и неисправимыми
Как обращаться со способными детьми?
Как быть со слишком самолюбивыми?
Несовместимость любви с оценкой
Как найти потерянный общий язык с подростком
Как и зачем вспоминать свое детство
Как не надо врать о любви и сексе
Как ограничить преждевременный интерес к сексу
К чему приводят половые репрессии
Если ребенок подвергся сексуальному покушению
Как быть при нестандартной половой ориентации
Инструкция по неупотреблению мата
Что делать, если ребенок влюбился
Смертельные опасности скуки
Как не надо кормить ребенка
Если девочка толстая
Режим без нажима
Не мешать выздоравливать
Детский сад: как помочь ребенку
Дети садовские и несадовские
Заповеди закалки
Что делать, если ребенку трудно общаться
Как себя вести, если диагноз страшен
Воззвание к неудачнику
Несчастье как средство счастья
Есть ли надежда у даунят?
Как себя вести с умственно отсталым ребенком
Что делать при подозрении на начало наркомании
Как предупредить наркоманию
Что делать, если наркомания уже началась
Как вместе сделать интересной жизнь и учебу?
Как бьют по ребенку войны родителей
Глава 1. Вопрос на засыпку
Зачем нужно детство?
Дураков среди детей не больше, чем среди взрослых.
Януш Корчак
Не у всех есть дети, но у всех есть родители - или были, где-то и как-то были… Не всем дано повзрослеть, но каждый рожденный был и остается ребенком - где-то и как-то…
Я начинал эту книгу как психологическое пособие для родителей и сперва назвал «Нестандартный Ребенок».
Детский сад - прямо напротив моего окна - жил своей громкой жизнью у меня в комнате. Я их, чуть приподняв голову, видел - оглушительно чирикающих, гикающих, победно визжащих, одетых заботливо и нелепо.
Шквальные брызги их голосов сообщали моей голове одурелую ясность; а когда внезапным штилем смолкали - ухо сразу попадало в проходной гроб переулка, и от жирных шумов коммунальной квартиры спасения уже не было… Весенний прибой жизни, галдящее неподвластие, воплощенное расхождение желаемого с действительным…
Шли годы практики, годы жизни… Книга, как человек, оставаясь собой, росла и менялась, и уже к третьему изданию (а всего их было на русском языке шесть, это седьмое) я понял, что это и книга для детей - о родителях.
В семьях, куда приходил «Нестандартный…», дети, вырастая и становясь мамами и папами, а своих родителей делая бабушками и дедушками, относились к этой книге уже как к двойному пособию. А некоторые продвинутые домашние психологи читали ее уже лет с восьми-девяти и применяли вовсю. Они-то и подсказали мне, наконец, самое правильное, объединяющее название:
Как воспитывать родителей, ну конечно!
Для курицы и яйца, вместе взятых.
Привычное словосочетание «воспитываю ребенка», если разобраться, - нелепо: ребенок, которого «воспитывают», все время скрывается под завесой времени, а цель воспитания - сделать из него взрослого, сделать родителя!
…Я живу теперь подальше от центра, в «спальнике». Под боком парковый лес. Окрестных детсадовцев выводят сюда на прогулки. Вот и опять - не успел присесть на скамеечку и поздороваться с весенней землей, как на поляну высыпал шум и гам, косички, колготки, розовеющие щеки, присохшие сопли…
«В войну! - Маринка! - Ну-тебя-Игоряха! - Та-таам!…»
«Строиться парами! Сейчас уйдете из леса! Морозов, тебе что, особое приглашение? Где твоя пара? Еще одно замечание, и все уйдете из леса!»
Морозова заталкивают в строй. Еще окрик, неохотное равнение, все стихает. И куда-то ведут их мимо припудренных зеленью берез, мимо вспышек первых одуванчиков, мимо меня… Ловлю лица: у девочек сердито-серьезные, знающие - кто-то виноват. У мальчишек туповато-угрюмые… Смотрю на воспитательницу - миловидные черты с легкой помятостью; наверное, сама молодая мать; в переносье какая-то тупая просоночная боль: да, кто-то виноват перед ней еще со вчерашнего вечера, и адресует она свой раненый взгляд в сторону вон тех серых громад…
На закате, если глядеть отсюда, дома эти кажутся домнами, в которых плавятся сработанные шлаки бытия. Наверное, где-то там она и живет, и в какой-то из клетушек расплавилось ее настроение…
Мальчишка из последней пары, видно, что-то почувствовал, рассеянно отделился и подошел ко мне.
- Дядя, что это у вас - шкура?
- Это шарф.
- А он мягкий?
- Мягкий.
- Правда, мягкий. Нате вам витаминку, - сует мне в руку желтую горошину и бегом: оттуда уже крик…
Януш Корчак
Не у всех есть дети, но у всех есть родители - или были, где-то и как-то были… Не всем дано повзрослеть, но каждый рожденный был и остается ребенком - где-то и как-то…
Я начинал эту книгу как психологическое пособие для родителей и сперва назвал «Нестандартный Ребенок».
Детский сад - прямо напротив моего окна - жил своей громкой жизнью у меня в комнате. Я их, чуть приподняв голову, видел - оглушительно чирикающих, гикающих, победно визжащих, одетых заботливо и нелепо.
Шквальные брызги их голосов сообщали моей голове одурелую ясность; а когда внезапным штилем смолкали - ухо сразу попадало в проходной гроб переулка, и от жирных шумов коммунальной квартиры спасения уже не было… Весенний прибой жизни, галдящее неподвластие, воплощенное расхождение желаемого с действительным…
Шли годы практики, годы жизни… Книга, как человек, оставаясь собой, росла и менялась, и уже к третьему изданию (а всего их было на русском языке шесть, это седьмое) я понял, что это и книга для детей - о родителях.
В семьях, куда приходил «Нестандартный…», дети, вырастая и становясь мамами и папами, а своих родителей делая бабушками и дедушками, относились к этой книге уже как к двойному пособию. А некоторые продвинутые домашние психологи читали ее уже лет с восьми-девяти и применяли вовсю. Они-то и подсказали мне, наконец, самое правильное, объединяющее название:
Как воспитывать родителей, ну конечно!
Для курицы и яйца, вместе взятых.
Привычное словосочетание «воспитываю ребенка», если разобраться, - нелепо: ребенок, которого «воспитывают», все время скрывается под завесой времени, а цель воспитания - сделать из него взрослого, сделать родителя!
…Я живу теперь подальше от центра, в «спальнике». Под боком парковый лес. Окрестных детсадовцев выводят сюда на прогулки. Вот и опять - не успел присесть на скамеечку и поздороваться с весенней землей, как на поляну высыпал шум и гам, косички, колготки, розовеющие щеки, присохшие сопли…
«В войну! - Маринка! - Ну-тебя-Игоряха! - Та-таам!…»
«Строиться парами! Сейчас уйдете из леса! Морозов, тебе что, особое приглашение? Где твоя пара? Еще одно замечание, и все уйдете из леса!»
Морозова заталкивают в строй. Еще окрик, неохотное равнение, все стихает. И куда-то ведут их мимо припудренных зеленью берез, мимо вспышек первых одуванчиков, мимо меня… Ловлю лица: у девочек сердито-серьезные, знающие - кто-то виноват. У мальчишек туповато-угрюмые… Смотрю на воспитательницу - миловидные черты с легкой помятостью; наверное, сама молодая мать; в переносье какая-то тупая просоночная боль: да, кто-то виноват перед ней еще со вчерашнего вечера, и адресует она свой раненый взгляд в сторону вон тех серых громад…
На закате, если глядеть отсюда, дома эти кажутся домнами, в которых плавятся сработанные шлаки бытия. Наверное, где-то там она и живет, и в какой-то из клетушек расплавилось ее настроение…
Мальчишка из последней пары, видно, что-то почувствовал, рассеянно отделился и подошел ко мне.
- Дядя, что это у вас - шкура?
- Это шарф.
- А он мягкий?
- Мягкий.
- Правда, мягкий. Нате вам витаминку, - сует мне в руку желтую горошину и бегом: оттуда уже крик…
Жизнь врасплох или зачем нужно детство?
Этот первый год, эти несколько пеленочных месяцев кажутся вечностью. Так будет всегда: купать, стирать, пеленать, вставать ночью, болезни, диатезы, бутылочки - бесконечно!… И вдруг - встал и пошел, пошел… «Гу, а-гу» - и заговорил!… Эти первые пять-семь лет, кажется, никогда не кончатся: маленький, все еще маленький, совсем глупый, забавный, чудесный, несносный, и сколько нервов требуется, сколько терпения…
Детский сад, он всегда будет ходить в детский сад, дошкольник, он всегда будет только наивным дошкольником. И болеет, опять болеет…
Эти школьные годы сначала тоже страшно медлительны: первый, второй, третий… седьмой…
Все равно маленький, все равно глупый и неумелый, беспомощный, не соображает… И вдруг: глядит сверху вниз, разговаривает тоном умственного превосходства. Отчаянный рывок жизни, непостижимое ускорение. Врасплох, все врасплох!… Успеваем стареть, но не успеваем взрослеть. Кто же внушил нам эту детскую мысль, будто к жизни можно успеть подготовиться?…
Почему бы нам не рождаться взрослыми сразу?
Из вечности в вечность. Что происходит в полном жизненном цикле, хорошо видится в сопоставлении. За девять утробных месяцев успеваем пробежать путь развития, равноценный миллиарду лет эволюции.
Разница в год между новорожденным и годовалым безмерна, кажется, что это создания по меньшей мере из разных эпох. Двухлетний и годовалый - тоже еще совершенно различные существа, трудно представить, что это практически ровесники…
Двух- и трехлетний уже гораздо ближе друг к другу, но все-таки если один еще полуобезьянка, то другой уже приближается к первобытному дикарю.
Та же разница делается почти незаметной между четырех- и пятилетним, пяти- и шести-, опять ощущается между шестью и семью или семью и восемью, опять скоро сглаживается, чтобы снова дать о себе знать у мальчиков с 13 до 17, у девочек - с 11 до 15, и окончательно уравнивается где-то у порога двадцатилетия.
Разница в десять лет. 0 и 10, 1 и 11 - разные вселенные, другого сравнения не подберешь. 10 и 20 - разные планеты. 20 и 30 - разные страны. 30 и 40 - уже соседи, хотя один может полагать, что другой находится за линией горизонта. 40 и 50 - мужчины почти ровесники, между женщинами пролегает климактерический перевал. 50 и 60 - кто кого старше, уже вопрос. Семидесятилетний может оказаться моложе.
Так, стартуя в разное время, мы догоняем друг друга. Перелет из вечности в вечность.
На пути этом мы превращаемся в существа, похожие на себя прежних меньше, чем бабочки на гусениц, чем деревья на семена. Перевоплощения, не охватываемые памятью, не умещающиеся в сознании. Таинственное Что-то, меняющее облики, - душа человеческая - «Я» в полном объеме…
Наука доказывает, что мой прадедушка в степени сон» молился деревьям - могу поверить, ибо и сам в детстве доверял личные тайны знакомым соснам.
Наука подозревает, что он к тому же еще и был людоедом, и вот в это верить не хочется. Трудно представить, что прабабушка Игрек жила на деревьях и имела большой волосатый хвост, что прадедушка Икс был морской рыбой и дышал жабрами…
Зачем нужно детство? Великий поход в Зачем-то - великий возврат. Как прибойная волна, жизнь снова и снова откатывается вспять, к изначальности, повторяется, но по-другому…
В цветах, почках и семенах прячутся первоистоки: жизнь происходит, жизнь не перестает начинаться. В мире есть детство, потому что Земля оборачивается вокруг Солнца, потому что есть времена года, приливы, отливы. Детство повторит все, но по-другому.
Каждое семечко, каждая икринка несет в себе книгу Эволюции. И когда в молниеподобном разряде устремляются навстречу друг дружке две половинки человеческого существа - выжить, сбыться, - повторяется тот самый первый вселенский миг зарождения жизни, повторяется, но по-другому…
О Великом Возврате говорят нам и кисть художника, и рифма, и музыка; о Великом Возврате - все песни любви. Мало кто отдает себе отчет, что всякий раз, засыпая, возвращается в глубокое младенчество и еще дальше - в эмбриональность, за грань рождения.
Наши сновидения, с мышечными подергиваниями и движениями глаз, с изменением биотоков, - не что иное, как продолжение той таинственной внутриутробной гимнастики, которая с некоторой поры начинает ощущаться матерью как шевеление. Возврат в то священно-беспомощное состояние, когда мы были еще ближе к растениям, чем к животным… Утомление, болезнь, травма - все жизненные кризисы, физические и духовные, возвращают нас к нашим корням…
Соединение времен - великое чудо жизни. Вчерашнее принимает облик сегодняшнего, самое древнее становится самым юным. Половые клетки, средоточие прожитого - средоточие будущего.
Выход из материнского чрева эволюционно равнозначен выходу наших предков из моря на сушу; каждый новорожденный - первооткрыватель земновоздушной эры, предкосмический пионер.
Миллиард лет позади - и вот первый крик…
Скольких я видел вас?… Скольких старался понять, пытался лечить? Со сколькими подружился? Давно сбился со счета… Иногда кажется, что всю жизнь помогаю одному-единственному ребенку, в неисчислимых ликах.
Может быть, это всего лишь я сам?…
Детский сад, он всегда будет ходить в детский сад, дошкольник, он всегда будет только наивным дошкольником. И болеет, опять болеет…
Эти школьные годы сначала тоже страшно медлительны: первый, второй, третий… седьмой…
Все равно маленький, все равно глупый и неумелый, беспомощный, не соображает… И вдруг: глядит сверху вниз, разговаривает тоном умственного превосходства. Отчаянный рывок жизни, непостижимое ускорение. Врасплох, все врасплох!… Успеваем стареть, но не успеваем взрослеть. Кто же внушил нам эту детскую мысль, будто к жизни можно успеть подготовиться?…
Почему бы нам не рождаться взрослыми сразу?
Из вечности в вечность. Что происходит в полном жизненном цикле, хорошо видится в сопоставлении. За девять утробных месяцев успеваем пробежать путь развития, равноценный миллиарду лет эволюции.
Разница в год между новорожденным и годовалым безмерна, кажется, что это создания по меньшей мере из разных эпох. Двухлетний и годовалый - тоже еще совершенно различные существа, трудно представить, что это практически ровесники…
Двух- и трехлетний уже гораздо ближе друг к другу, но все-таки если один еще полуобезьянка, то другой уже приближается к первобытному дикарю.
Та же разница делается почти незаметной между четырех- и пятилетним, пяти- и шести-, опять ощущается между шестью и семью или семью и восемью, опять скоро сглаживается, чтобы снова дать о себе знать у мальчиков с 13 до 17, у девочек - с 11 до 15, и окончательно уравнивается где-то у порога двадцатилетия.
Разница в десять лет. 0 и 10, 1 и 11 - разные вселенные, другого сравнения не подберешь. 10 и 20 - разные планеты. 20 и 30 - разные страны. 30 и 40 - уже соседи, хотя один может полагать, что другой находится за линией горизонта. 40 и 50 - мужчины почти ровесники, между женщинами пролегает климактерический перевал. 50 и 60 - кто кого старше, уже вопрос. Семидесятилетний может оказаться моложе.
Так, стартуя в разное время, мы догоняем друг друга. Перелет из вечности в вечность.
На пути этом мы превращаемся в существа, похожие на себя прежних меньше, чем бабочки на гусениц, чем деревья на семена. Перевоплощения, не охватываемые памятью, не умещающиеся в сознании. Таинственное Что-то, меняющее облики, - душа человеческая - «Я» в полном объеме…
Наука доказывает, что мой прадедушка в степени сон» молился деревьям - могу поверить, ибо и сам в детстве доверял личные тайны знакомым соснам.
Наука подозревает, что он к тому же еще и был людоедом, и вот в это верить не хочется. Трудно представить, что прабабушка Игрек жила на деревьях и имела большой волосатый хвост, что прадедушка Икс был морской рыбой и дышал жабрами…
Зачем нужно детство? Великий поход в Зачем-то - великий возврат. Как прибойная волна, жизнь снова и снова откатывается вспять, к изначальности, повторяется, но по-другому…
В цветах, почках и семенах прячутся первоистоки: жизнь происходит, жизнь не перестает начинаться. В мире есть детство, потому что Земля оборачивается вокруг Солнца, потому что есть времена года, приливы, отливы. Детство повторит все, но по-другому.
Каждое семечко, каждая икринка несет в себе книгу Эволюции. И когда в молниеподобном разряде устремляются навстречу друг дружке две половинки человеческого существа - выжить, сбыться, - повторяется тот самый первый вселенский миг зарождения жизни, повторяется, но по-другому…
О Великом Возврате говорят нам и кисть художника, и рифма, и музыка; о Великом Возврате - все песни любви. Мало кто отдает себе отчет, что всякий раз, засыпая, возвращается в глубокое младенчество и еще дальше - в эмбриональность, за грань рождения.
Наши сновидения, с мышечными подергиваниями и движениями глаз, с изменением биотоков, - не что иное, как продолжение той таинственной внутриутробной гимнастики, которая с некоторой поры начинает ощущаться матерью как шевеление. Возврат в то священно-беспомощное состояние, когда мы были еще ближе к растениям, чем к животным… Утомление, болезнь, травма - все жизненные кризисы, физические и духовные, возвращают нас к нашим корням…
Соединение времен - великое чудо жизни. Вчерашнее принимает облик сегодняшнего, самое древнее становится самым юным. Половые клетки, средоточие прожитого - средоточие будущего.
Выход из материнского чрева эволюционно равнозначен выходу наших предков из моря на сушу; каждый новорожденный - первооткрыватель земновоздушной эры, предкосмический пионер.
Миллиард лет позади - и вот первый крик…
Скольких я видел вас?… Скольких старался понять, пытался лечить? Со сколькими подружился? Давно сбился со счета… Иногда кажется, что всю жизнь помогаю одному-единственному ребенку, в неисчислимых ликах.
Может быть, это всего лишь я сам?…
Глава 2. Испорченный телефон
О трудных родителях
Единственная моя ошибка: подозреваю родителей в способности мыслить…
Януш Корчак
Мягкий свет настольной лампы, стеллажи, книги, рукописи: домашний кабинет д-ра Э., психотерапевта, автора нескольких книг. Э. сидит за столом, явно нервничая, беспокойно поглядывает на телефон, на часы. В кресле, в свободной позе - представитель общедоступного журнала «Чихатель» журналист С.
- Включен?… Проверьте уровень записи.
- Раз-два, раз-два… Проверка… Ролевой тренинг врачей-психологов, игровой сеанс. Сколько сейчас времени? Телефон работает? Перематываю…
«…Увидеть себя, вжившись в другого, увидеть другого, вжившись в себя…» Это кусок старой записи, оставляем?… Нет, вы лучше сюда, а микрофон отодвиньте…
Януш Корчак
Мягкий свет настольной лампы, стеллажи, книги, рукописи: домашний кабинет д-ра Э., психотерапевта, автора нескольких книг. Э. сидит за столом, явно нервничая, беспокойно поглядывает на телефон, на часы. В кресле, в свободной позе - представитель общедоступного журнала «Чихатель» журналист С.
- Включен?… Проверьте уровень записи.
- Раз-два, раз-два… Проверка… Ролевой тренинг врачей-психологов, игровой сеанс. Сколько сейчас времени? Телефон работает? Перематываю…
«…Увидеть себя, вжившись в другого, увидеть другого, вжившись в себя…» Это кусок старой записи, оставляем?… Нет, вы лучше сюда, а микрофон отодвиньте…
Поняв детство, понять человека
С. Прошу вас, доктор, раскованнее, непринужденнее… Расслабьтесь по вашему методу, забудьте, что это интервью. Представьте, что мы просто беседуем, совершенно неофициально, расправьте плечи… Представьте, что я выключил магнитофон…
Э. Мне хорошо, я спокоен…
С. Вот-вот, прекрасно. Итак, вы ежедневно принимаете больных…
Э. Не только больных.
С. Ну, скажем, людей, просто людей. Лечите их…
Э. Не только лечу.
С. Изучаете…
Э. Подвергаюсь изучению.
С. Включаетесь в разные судьбы, в разные ситуации…
Э. Очень разные.
С. Потом про все это пишете…
Э. Не про все.
С. Про самое главное, самое нужное, интересное…
Э. Не про самое.
С. Понимаю, самое интересное всегда впереди… Не для печати, позвольте полюбопытствовать: сами вы, при такой занятости, успеваете ли жить личной жизнью, воспитывать детей?
Э. Видите ли… (Телефонный звонок.) Извините… Алло. А, привет. Извини, пожалуйста, я… Да понимаешь, тут у меня… Нет, лучше завтра… Нет, никак… До завтра. (Отбой.) Видите ли…
С. Вижу. (Оба смеются.) Ну, а читать?
Э. Смотря что. За текущей литературой не поспеваю, а вот, например, с этой книгой стараюсь не расставаться -Януш Корчак, «Как любить ребенка». И вот, его же, - Януш Корчак, «Избранные педагогические произведения». Читали?
С. Увы…
Э. Ну, а кто такой сам Корчак, конечно, знаете?
С. Педагог…
Э. Врач прежде всего. В равной мере и воспитатель, психолог, исследователь, писатель и более того… Прилагательные типа «выдающийся», «крупный», «великий» сознательно опускаю. Писал на польском, но общечеловеческая драгоценность… Пережил Первую мировую - «Как любить ребенка» писал в окопе. Не дожил до конца Второй…
С. Знаю. Погиб в газовой камере.
Э. Вместе с воспитанниками. Мог бы этого избежать, но не захотел оставить своих детей…
С. Да… И это ваш…
Э. Кумира не творю. Он живой, понимаете? И не потому, что сказал все или все правильно сказал, нет, не все, хотя и сказанное невместимо…
Понять детство - значит понять человека, вот это простое он разглядел как никто другой. Вжился, постиг детство в тысячах подробностей, отклонений, оттенков.
И он - он же! - признал, да что там признал - кричал, что не знает ребенка!…
Простите, я, кажется, вынуждаю вас поменяться со мной ролями. У вас дети есть?
С. Да. А что?
Э. Вы их знаете?
С. Я?!
Э. (Смотрит на часы.) Сейчас нас прервут. Вот что я хотел вам сказать. Понимаете, никакая книга… (Телефонный звонок. Смотрит на аппарат. Звонок повторяется.) не помогает. Не помогает…
С. Не совсем понял…
Э. Сейчас поймете, (берет трубку.) Да. Добрый вечер, Вита Витальевна. Да, да, конечно… Опять то же самое? Я так и предполагал… Но ведь я же вам объяснял… Я просил учесть… Нет, этого я не говорил, минуточку… Я хотел сказать… Хорошо, я слушаю.
(Из трубки слышится хорошо поставленный женский голос «Опять ни черта не делает, шляется неизвестно где… Грубит, врет…») Слышите? (Прикрывает рукой микрофон.)
С. Это ваша пациентка?
Э. Вита Витальевна. Пациентка, дочь пациентов, жена пациента, мать пациентов… И читательница, и Корчака держит на полке… (Из трубки: «Просто кошмар какой-то… Вся ваша психология…»)
С. Что-то случилось, какое-нибудь несчастье?
Э. Ничего сверх обычного, многолетняя ситуация… Вита означает «жизнь», обратите внимание, Вита Витальевна: высокая блондинка, еще нестарая, обаятельная… Диалога сейчас не требуется, она должна разрядиться. (В трубку - мягко, сочувственно.) Да, понимаю… Да, конечно… (Собеседнику.) Да, книги… Теперь понятно?
С. Признаться, не очень.
Э. Ну как же… Вот, слышите? (Из трубки: «Сумасшедший дом… Никаких сил не хватает… Опять в два часа ночи…»)
С. (Покрутив у виска.) Исключительный случай?
Э. Вполне ординарный. (Из трубки: «Я ему хоть бы что… Свинья!») Вот, стало быть, каково положение: как раз тем, кому наши книги нужнее всех, - тем меньше всех и помогают, даже если читаются… (В трубку.) Да, да-а… Неужели, подумать только…
С. Но позвольте - нет, не могу с вами согласиться… Один случай - не доказательство, вы поддались настроению. Как же можете вы, человек пишущий, отрицать смысл вашей работы? Хорошие книги, настоящие книги…
Э. Не отрицаю, не отрицаю. Огромное воздействие, воспитывают, развивают, открывают миры…
(Из трубки слышится звон посуды, неразборчивые восклицания. Трубка вибрирует.) Одну секунду, кажется, начинается… (В трубку - громко и вдохновенно.) Да! Совершенно верно! Вот в том-то и дело! Именно! (Еще несколько вскриков и междометий, откидывается в изнеможении.) Ну вот и все. На сегодня все…
С. Оригинальная методика. У вас железные нервы.
Э. (Прикладывая палец к губам.) Тс-с… Тише. Вита Витальевна, вы меня слышите? (Передает трубку С.) Тишина.
Прозвучала обработанная магнитозапись. Роль доктора Э. исполнял Д.С. Кстонов, роль журналиста - В. Л., роль Виты Витальевны - Вита Витальевна.
Э. Мне хорошо, я спокоен…
С. Вот-вот, прекрасно. Итак, вы ежедневно принимаете больных…
Э. Не только больных.
С. Ну, скажем, людей, просто людей. Лечите их…
Э. Не только лечу.
С. Изучаете…
Э. Подвергаюсь изучению.
С. Включаетесь в разные судьбы, в разные ситуации…
Э. Очень разные.
С. Потом про все это пишете…
Э. Не про все.
С. Про самое главное, самое нужное, интересное…
Э. Не про самое.
С. Понимаю, самое интересное всегда впереди… Не для печати, позвольте полюбопытствовать: сами вы, при такой занятости, успеваете ли жить личной жизнью, воспитывать детей?
Э. Видите ли… (Телефонный звонок.) Извините… Алло. А, привет. Извини, пожалуйста, я… Да понимаешь, тут у меня… Нет, лучше завтра… Нет, никак… До завтра. (Отбой.) Видите ли…
С. Вижу. (Оба смеются.) Ну, а читать?
Э. Смотря что. За текущей литературой не поспеваю, а вот, например, с этой книгой стараюсь не расставаться -Януш Корчак, «Как любить ребенка». И вот, его же, - Януш Корчак, «Избранные педагогические произведения». Читали?
С. Увы…
Э. Ну, а кто такой сам Корчак, конечно, знаете?
С. Педагог…
Э. Врач прежде всего. В равной мере и воспитатель, психолог, исследователь, писатель и более того… Прилагательные типа «выдающийся», «крупный», «великий» сознательно опускаю. Писал на польском, но общечеловеческая драгоценность… Пережил Первую мировую - «Как любить ребенка» писал в окопе. Не дожил до конца Второй…
С. Знаю. Погиб в газовой камере.
Э. Вместе с воспитанниками. Мог бы этого избежать, но не захотел оставить своих детей…
С. Да… И это ваш…
Э. Кумира не творю. Он живой, понимаете? И не потому, что сказал все или все правильно сказал, нет, не все, хотя и сказанное невместимо…
Понять детство - значит понять человека, вот это простое он разглядел как никто другой. Вжился, постиг детство в тысячах подробностей, отклонений, оттенков.
И он - он же! - признал, да что там признал - кричал, что не знает ребенка!…
Простите, я, кажется, вынуждаю вас поменяться со мной ролями. У вас дети есть?
С. Да. А что?
Э. Вы их знаете?
С. Я?!
Э. (Смотрит на часы.) Сейчас нас прервут. Вот что я хотел вам сказать. Понимаете, никакая книга… (Телефонный звонок. Смотрит на аппарат. Звонок повторяется.) не помогает. Не помогает…
С. Не совсем понял…
Э. Сейчас поймете, (берет трубку.) Да. Добрый вечер, Вита Витальевна. Да, да, конечно… Опять то же самое? Я так и предполагал… Но ведь я же вам объяснял… Я просил учесть… Нет, этого я не говорил, минуточку… Я хотел сказать… Хорошо, я слушаю.
(Из трубки слышится хорошо поставленный женский голос «Опять ни черта не делает, шляется неизвестно где… Грубит, врет…») Слышите? (Прикрывает рукой микрофон.)
С. Это ваша пациентка?
Э. Вита Витальевна. Пациентка, дочь пациентов, жена пациента, мать пациентов… И читательница, и Корчака держит на полке… (Из трубки: «Просто кошмар какой-то… Вся ваша психология…»)
С. Что-то случилось, какое-нибудь несчастье?
Э. Ничего сверх обычного, многолетняя ситуация… Вита означает «жизнь», обратите внимание, Вита Витальевна: высокая блондинка, еще нестарая, обаятельная… Диалога сейчас не требуется, она должна разрядиться. (В трубку - мягко, сочувственно.) Да, понимаю… Да, конечно… (Собеседнику.) Да, книги… Теперь понятно?
С. Признаться, не очень.
Э. Ну как же… Вот, слышите? (Из трубки: «Сумасшедший дом… Никаких сил не хватает… Опять в два часа ночи…»)
С. (Покрутив у виска.) Исключительный случай?
Э. Вполне ординарный. (Из трубки: «Я ему хоть бы что… Свинья!») Вот, стало быть, каково положение: как раз тем, кому наши книги нужнее всех, - тем меньше всех и помогают, даже если читаются… (В трубку.) Да, да-а… Неужели, подумать только…
С. Но позвольте - нет, не могу с вами согласиться… Один случай - не доказательство, вы поддались настроению. Как же можете вы, человек пишущий, отрицать смысл вашей работы? Хорошие книги, настоящие книги…
Э. Не отрицаю, не отрицаю. Огромное воздействие, воспитывают, развивают, открывают миры…
(Из трубки слышится звон посуды, неразборчивые восклицания. Трубка вибрирует.) Одну секунду, кажется, начинается… (В трубку - громко и вдохновенно.) Да! Совершенно верно! Вот в том-то и дело! Именно! (Еще несколько вскриков и междометий, откидывается в изнеможении.) Ну вот и все. На сегодня все…
С. Оригинальная методика. У вас железные нервы.
Э. (Прикладывая палец к губам.) Тс-с… Тише. Вита Витальевна, вы меня слышите? (Передает трубку С.) Тишина.
Прозвучала обработанная магнитозапись. Роль доктора Э. исполнял Д.С. Кстонов, роль журналиста - В. Л., роль Виты Витальевны - Вита Витальевна.
Доктор Кстонов
Тем, кто не успел прочитать «Искусство быть другим» (ИБД), позвольте представить заново: доктор Кстонов Дмитрий Сергеевич, мой коллега, друг и соавтор. Привожу небольшую автоцитатку с попыткой портрета.
«…Внешний oблuк Д.С. отличается необычайной обыкновенностью: это невысокий, долговязый, сухощавый, кpaйнe толстый мужчина с могучими yзкuми плечами, весьма сутулый шатен, стройный, как тросточка, с густой шапкой прилизанных, черных, как смоль, курчавых бeлoкypыx волос на совершенно лысом черепе.
Его кypнocый профиль, похожий на молодой месяц, напоминает Данте, а yзкocкyлый монгольский фас, подобно солнцу, зашедшему за тучу, то и дело сурово улыбается. Кожа то бледная, но глaдкaя, то морщинистая, но румяная… Непредставительный мальчикообразный мужчина. Расхаживает, pacкaчuвaяcь (не любит сидеть), остановился в зepкaлe, сутуло утонул в халате. Пошел опять, распрямился… Зamылoк monopuкoм, шея moнeнькaя, полупрозрачная; вместо лица - повернулся, идет на меня - nлocкeнькaя, сухая, наспех сделанная paмкa для глаз неопределенного цвета, зависимого от освещения; глаза, пожалуй, слeгкa пульсирующие…
И еще дemaлькa: почему-то пахнет сосной, может быть, maкoй одеколон. Пoкa этот мapcuaнcкuй цыпленoк ходит по кa6uнemy, paмкa свежеет, рост и ширина спины увеличиваются, из meнopкa выплывает упругий выпуклый баритон и развивается в сочный солнечный бас, тусклый шатен вызревает в брюнета…»
С тех пор доктор нисколько не изменился, то есть продолжал изменяться во все стороны, и постарел, и помолодел.
Доктор Кстонов по-прежнему занимается индивидуальной и групповой психотерапией. Ведет психологический клуб «Пятачок». Клуб этот посещаю и я со своим семейством. Прием по очереди ведем в одном кабинете.
И вот что знаменательно: когда мы начинали, ребенком оказывался приблизительно каждый пятый из принимаемых. Теперь - примерно каждый второй или даже первый. В каждом втором-третьем письме чьи-нибудь мама или папа бьют тревогу: не такое растет дитя, что-нибудь да не так…
Дети тоже читают нас, а иногда пишут письма и жалуются на родителей, на себя и на жизнь.
«…Внешний oблuк Д.С. отличается необычайной обыкновенностью: это невысокий, долговязый, сухощавый, кpaйнe толстый мужчина с могучими yзкuми плечами, весьма сутулый шатен, стройный, как тросточка, с густой шапкой прилизанных, черных, как смоль, курчавых бeлoкypыx волос на совершенно лысом черепе.
Его кypнocый профиль, похожий на молодой месяц, напоминает Данте, а yзкocкyлый монгольский фас, подобно солнцу, зашедшему за тучу, то и дело сурово улыбается. Кожа то бледная, но глaдкaя, то морщинистая, но румяная… Непредставительный мальчикообразный мужчина. Расхаживает, pacкaчuвaяcь (не любит сидеть), остановился в зepкaлe, сутуло утонул в халате. Пошел опять, распрямился… Зamылoк monopuкoм, шея moнeнькaя, полупрозрачная; вместо лица - повернулся, идет на меня - nлocкeнькaя, сухая, наспех сделанная paмкa для глаз неопределенного цвета, зависимого от освещения; глаза, пожалуй, слeгкa пульсирующие…
И еще дemaлькa: почему-то пахнет сосной, может быть, maкoй одеколон. Пoкa этот мapcuaнcкuй цыпленoк ходит по кa6uнemy, paмкa свежеет, рост и ширина спины увеличиваются, из meнopкa выплывает упругий выпуклый баритон и развивается в сочный солнечный бас, тусклый шатен вызревает в брюнета…»
С тех пор доктор нисколько не изменился, то есть продолжал изменяться во все стороны, и постарел, и помолодел.
Доктор Кстонов по-прежнему занимается индивидуальной и групповой психотерапией. Ведет психологический клуб «Пятачок». Клуб этот посещаю и я со своим семейством. Прием по очереди ведем в одном кабинете.
И вот что знаменательно: когда мы начинали, ребенком оказывался приблизительно каждый пятый из принимаемых. Теперь - примерно каждый второй или даже первый. В каждом втором-третьем письме чьи-нибудь мама или папа бьют тревогу: не такое растет дитя, что-нибудь да не так…
Дети тоже читают нас, а иногда пишут письма и жалуются на родителей, на себя и на жизнь.
Дети о взрослых
из записей Д.С.
В сравнении с тем, как обычно многословны родители в рассказах о детях и о себе, дети -великие молчальники. И не потому, что им нечего рассказать. Потому что некому.
- Ты маму любишь?
- Угу. (Раз в день люблю, пять раз не люблю.)
Перед ликом врача младшие трепещут, средние смущаются, старшие замыкаются.
Как докажешь, что ты не в сговоре? Ответствуют, как приличествует. Иногда почти искренне…
Узнать, как ребенок относится к взрослым, можно отчасти по его поведению, глазам и осанке, отчасти по играм, рисункам, тестам и прочим косвенным проявлениям, но только отчасти. Кое-какую информацию можно было бы почерпнуть, имей мы незримый доступ к детским компаниям; но даже если бы наша познавательная техника и шагнула столь далеко, мы, боюсь, оказались бы в научном смысле разочарованными.
В том, что касается отношений со взрослыми, с родителями особенно, дети не часто откровенничают и между собой. Нужно еще поверить в свое право не то чтобы говорить правду, но хотя бы думать о ней.
Гоша, 5 лет.
- Моя бабушка добрая. Но она не умеет быть доброй.
- Не умеет?
- Нет.
- А как же?
- Она кричит.
- Кричит?… И добрые кричат. И ты тоже иногда, а?
- Когда я кричу, я злой. А бабушка все время кричит.
- А откуда ты знаешь, что она добрая?
- Мама говорит.
(Страхи, капризы.)
Даня, 7 лет.
- Моя мама очень хорошая и очень скучная. А мой папа очень интересный и очень плохой.
- А что в нем… интересного?
- Он большой, сильный. Он умеет… (Перечисление.) Он знает… (Перечисление.)
- И ты, наверное, хочешь быть хорошим, как мама, и интересным, как папа?
- Нет. Я хочу быть невидимкой. Хочу быть никаким.
(Ночное недержание, повышенная возбудимость. Родители в разводе. Мать из «давящих», у отца периодические запои.)
Даша, 11 лет.
- Папу я очень люблю. У меня другой папа был, но это неважно. Папа замечательный, я его очень…
- И маму, конечно.
- И маму… Только она не дает.
- Чего не дает?
- Она мешает… Ну, не дает себя любить. Вот как-то толкается глазами. Будто говорит, что я ее не люблю.
(Глубокий внутренний конфликт на почве неосознанной ревности, депрессия.)
Дима, 12 лет.
- Стук слышу - папа входит - все, не соображаю, и сразу вот здесь что-то сжимается… Раздевается… Шаркает, сопит… Еще не знаю, в чем виноват, но в чем-то виноват, это уж точно…
Времени уже вон сколько, а за уроки не брался, в комнате бардак, ведро не вынес, лампу разбил мячом, ковер залил чернилами… А откуда я знал, что мячик туда отскочит!…
(Хорошо развит, спортивен, однако невроз с расстройствами внутренних органов. Родители - сторонники наказаний.)
Оксана, 13 лет.
- Они у меня чудесные, самые-самые… Я еще в восемь лет решила, что, когда они умрут, я тоже умру… Они меня не знают, я рассказывать не умею, а они сразу говорят, хорошо или плохо, правильно или неправильно… Они умные, добрые, я такой никогда не стану. А теперь я хочу умереть, больше не могу их любить…
(Кризисное состояние. Родители - педагоги.)
Саша, 14 лет.
- Когда я дома, они говорят, что я им мешаю жить. А что я им делаю?… Музыку включаю… Ракету сделал один раз из расчески, немного повоняло… Ухожу, стараюсь не приходить подольше. Возвращаюсь: опять шляешься, ни фига не делаешь, нарочно заставляешь волноваться, мешаешь жить!… Котенка принес - тоже им плохо, не нравится, как пахнет… Ну я им и сказал один раз.
- Ну, что не надо было меня рожать.
(Нежелание учиться, склонность ко лжи и мелкому воровству. Подвижен, сообразителен. Родители без юмора, между собою не ладят.)
Марина, 18 лет.
- Вчера я им в первый раз сказала, что больше не могу есть яйца всмятку. Они уже двадцать лет подряд едят яйца всмятку, каждое утро, ни разу не пропускали…
Взрослые не умнее, они тухлее
письмо с ответом Д.С.
Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич. Моя подруга Галка и я учимся в 7-м классе, сидим за одной партой. Я тоже Галка. Учимся не так плохо, как могли бы. А вчера первый раз в жизни задумались и спросили друг дружку, почему нам не хочется учиться.
Я сказала: «Я бы, может, и захотела, если б знала, что дальше будет. Мама все мне твердит в упрек, что была отличницей и много читала. Она и сейчас любит читать, только времени не хватает. А работает в какой-то конторе, денег мало, болеет много. Жить ей не нравится, жить не умеет, сама говорит. Зачем было отлично учиться, а теперь заставлять меня? Не понимаю». Галка сказала: «Да взрослые вообще глупые, ты что, не поняла еще? Хотят, чтобы и мы были такими же. Мы и будем такими же». Я говорю: «Не, я не буду». - «Будешь, куда ты денешься. Вот увидишь». - «А я не хочу. Я не буду». - «Ха-ха. Заставят». - «Никто меня не заставит». - «Ха-ха. Ты уже и так дура порядочная». - «А ты?» - «И я тоже. Только я уже понимаю, что я дура, а ты еще нет. Потому что ты дура круглая». - «А ты квадратная». Разругались, в общем. А сейчас я думаю: может, Галка права? Маленькой я была наивной, но ум свой какой-то у меня был, точно помню. А сейчас поглупела, правда. Потому что жить меня заставляют чужим умом, а не своим. Теперь я знаю, что взрослые не умнее детей, они только взрослее. И не взрослее даже, а просто больше и как-то тухлее, что ли. Скажите, пожалуйста, можно ли поумнеть? И зачем? Вот главное.