Лейн Джеймс. Одолжи мне свою жену

   Нет, он не питал особых иллюзий по поводу Елены. Он отдавал себе отчет, что соблазнить девушку, а тем более – завоевать её сердце – будет совсем не просто. Эвери уже не раз приглашал её отобедать с ним, но Елена неизменно отказывалась, уверяя, что на обед довольствуется простым сандвичем и бутылочкой кока-колы. Однажды, когда он сам принес ей сандвич с кока-колой, ему даже показалось, что девушке приятен такой знак внимания с его стороны.
   Войдя в универмаг, Эвери сразу увидел, что Елена обслуживает покупателя. Повернув голову, девушка заметила его, и лицо её осветилось. Затем она тут же потупила взор и снова занялась клиентом, но на прелестных губах играла легкая улыбка. Наконец, покупатель отошел и Елена обернулась к Эвери.
   – Могу я вам помочь, сэр?
   – Можешь, – улыбнулся Эвери. – Я хочу выбрать хорошие духи – в подарок молодой девушке.
   – Конечно, что-нибудь легкое и фривольное?
   – Вовсе нет, – снисходительно улыбнулся Эвери. – Что-нибудь, свидетельствующее об искренности и серьезности намерений.
   – Право, мистер Эвери, – шутливо покачала головой Елена. – Пристало ли рассуждать об искренности человеку с вашей репутацией?
   – Я уже порвал со своей репутацией, – заявил Эвери, глядя девушке в глаза.
   Елена устремила на него недоверчивый взгляд, затем достала и поставила на прилавок несколько изящных флакончиков.
   – Вот эти пользуются сейчас большой популярностью, – сказала она, придвигая к нему красиво выгнутую матовую темного стекла бутылочку. Называются очень звучно – «Желание на рассвете». Пятьдесят пять долларов. А вот эти, – она показала ему украшенный золотом флакончик в виде сердечка, – называются «Разбитое сердце» и стоят тридцать четыре доллара. Самые дорогие стоят шестьдесят семь долларов, а называются просто – «Мечты».
   – А что бы лично ты мне порекомендовала? – спросил Эвери.
   Елена осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться, что другие продавцы не подслушивают, затем тихонько ответила:
   – Сама я пользуюсь более дешевыми духами, мистер Эвери, но лично для вас, по большому секрету, скажу: мне поручено рекомендовать «Желание на рассвете».
   – А я предпочитаю «Мечты», – сказал Эвери. – Хотя бы за название.
   – Запах у них в самом деле восхитительный. – сказала Елена. Вытащив пробочку, она легонько прикоснулась к горлышку, затем поднесла тонкую руку к его лицу. – Вот, понюхайте.
   Эвери с удовольствием принюхался.
   – Да, чудесно, – кивнул он. – Я их беру.
   – Завернуть?
   – Нет, это не обязательно.
   – Вот, пожалуйста.
   Вытаскивая бумажник, Эвери сказал:
   – Могу я после закрытия угостить тебя кока-колой?
   – Если хотите, – смущенно ответила девушка. – Мы закрываемся в пять тридцать.
   Эвери вернулся в офис в приподнятом настроении.
   – Неужели таинственный звонок от миссис Логан так порадовал вас, босс? – осведомилась Донна Бронсон.
   – Нет, – сказал он, ухмыляясь. – Кое-что получше. Спасибо, что напомнила. Свяжись с Сэмом Брандтом и назначь ему встречу. Скажи, что мне обсудить с ним одно щепетильное дельце. А сейчас – запри дверь и иди ко мне.
   Он уже извлек из ширинки член и игриво помахивал им из стороны в сторону.

* * *

   Эвери сидел в офисе до четверти шестого. Донну и остальной персонал он отослал ещё в пять. В половине шестого он стоял перед входом в универмаг «Хэммондз». Минутой спустя появилась Елена. В легком белом платьице она казалась такой хорошенькой, свеженькой и юной, что сердце Эвери екнуло.
   – Ну что? – улыбнулась девушка. – понравились вашей девушке духи?
   – Я их ещё не подарил, – ответил он. – Ты по-прежнему согласна выпить кока-колы?
   – Да.
   Эвери завел её в бар и они уселись за стойкой. Эвери угостил Елену сигаретой, но девушка отказалась, и он закурил сам. Поразительно, но он не знал, как завязать разговор. Наконец Елена не выдержала.
   – Почему вы все время молчите, мистер Эвери?
   – Сам не знаю, – пожал плечами он. – Даже не по себе становится.
   Глаза Елены удивленно расширились.
   – Может быть, я вас как-то смущаю?
   Эвери собрался с духом и выпалил:
   – Понимаешь, Елена, я ведь днем сказал тебе, что порвал со своей репутацией… Так вот, я ведь и в самом деле переменился.
   Елена не ответила, а только загадочно улыбнулась.
   Когда она допила свою коку, Эвери предложил:
   – Может быть, поужинаем вместе?
   – Нет, мистер Эвери, я не могу.
   – Не поздно, – поспешно добавил он. – А место можешь выбрать сама.
   – Право…
   – Сразу из ресторана ты пойдешь домой, – сказал он. – Никуда больше звать я тебя не стану и даже домой могу не подвозить.
   Чуть поколебавшись, Елена уступила:
   – Хорошо. Тогда пойдемте в «Крейли».
   Семейный ресторанчик «Крейли» был последним заведением в Аризоне, которое выбрал бы сам Эвери, но тут он спорить не стал.
   – Что ж, «Крейли» так «Крейли», – весело произнес он и придвинул к девушке флакончик духов.
   – Это, между прочим, тебе.
   – О, нет, – охнула девушка. – Я не могу принять такой подарок.
   – Почему?
   – Это слишком дорого.
   – Это вопрос спорный, Елена. Я, например, вовсе не считаю, что это дорого.
   Елена молча покачала головой, но глаза у неё сияли. Потом она сказала:
   – Боюсь, что нам с вами никогда не понять друг друга, мистер Эвери.
   Он расхохотался.
   – Надеюсь, что ты заблуждаешься.
   Ужин оказался именно таким, как и ожидал Эвери. В «Крейли» было людно, неуютно и накурено; как пища, так и обслуживание оставляли желать много лучшего. Однако Эвери твердо решил набраться терпения. Елена – такая юная и чувствительная душа – она ещё научится ценить добротную пищу и изысканные манеры. Он её обучит, шаг за шагом, не торопясь.
   Эвери сдержал обещание: покинув ресторан и провожая Елену к своему автомобилю, он спросил только, куда её подбросить.
   – На угол Третьей улицы и Леннокс-авеню, – попросила девушка. – Там я сяду на автобус.
   Он высадил её близ автобусной остановки и с удовлетворением убедился, что духи Елена все-таки взяла.
   – Спасибо за ужин, – сказала она. – Было очень вкусно. И… за это. – Она полюбовалась на флакончик. – Не следовало бы мне, конечно, принимать их. – Елена серьезно посмотрела ему в глаза. – Я ничего не понимаю, мистер Эвери. Почему? Я ведь никто. Живу в бедном предместье. Моя мать – служанка, отец сидит в тюрьме. Почему, мистер Эвери? Может быть, вы смотрите на меня просто как на глупую девчонку? Легкую добычу.
   Эвери негодующе замотал головой.
   – Разве я дал тебе повод, чтобы так думать? – укоризненно спросил он. – Нет, Елена, я вовсе не считаю тебя ни глупой девчонкой, ни легкой добычей. Ты хочешь знать, почему я обратил на тебя внимание? Прежде всего – потому что я одинок. Да, у меня было несколько жен и множество любовных интрижек, но по большому счету я – человек одинокий. Порой мне кажется, что у меня есть все, но, немного пораскинув мозгами, я тут же понимаю, что на самом деле у меня нет ровным счетом ничего. Нет самого главного. Не подумай, я вовсе не пытаюсь и не намереваюсь соблазнять тебя. Но… ты мне очень нравишься и мне бы хотелось увидеть тебя снова. Видеть тебя снова и снова, как можно чаще. Пусть хотя бы так, как сегодня.
   – Вам быстро надоест, – пробормотала Елена, потупив взор.
   – Сомневаюсь. Давай завтра пообедаем вместе?
   – Что ж, давайте. – Она с неожиданной теплотой улыбнулась. – Спокойной ночи, мистер Эвери. И – спасибо за все.

Глава 14

   После злополучного столкновения с Сэмом Брандтом и столь плачевно завершившейся поездки на ранчо Вэнса Мура, жизнь Энн Логан превратилась в нескончаемую пытку. Жестоко мучаясь от стыда, Энн дала себе зарок, что никогда больше не попытается таким образом вырваться из мучительного плена.
   Между ней и Дейвом сохранялись притворно теплые и дружеские отношения. Они проводили вместе столько же времени, как и прежде, так же часто ходили в гости или в кино. Никто, кроме Норы, даже не подозревал о том, что между супругами пролегла пропасть отчуждения.
   Порой Энн лишь с превеликим трудом удавалось устоять перед соблазном обратиться за помощью к психиатру или исповедаться перед своим пастором. Лишь сознание того, что и они ей не помогут, удерживало её. Чудодейственных лекарств у психиатра не было, а священник мог лишь напомнить, чтобы она уповала на Бога и надеялась на лучшее.
   Труднее всего ей давалось обходиться без внимания Дейва. Молодое тело здоровой женщины, исстрадавшаяся нервная система – кричали и молили о любви. Одинокими бессонными ночами, лежа в постели, Энн снова и снова вспоминала случившееся. Отчаяние уже рисовало ей страшную картину, как в конце концов она возненавидит Дейва.
   Ей было вдвойне, даже втройне труднее из-за отсутствия детей, ведь именно заботы о муже и детях составляли большую часть её жизни.
   Нору Хаскелл с того памятного дня Энн старалась избегать, да и сама Нора, столкнувшись с несколькими подряд отказами, перестала ей звонить.
   Нельзя сказать, что отношение Энн к Норе переменилось. Нет, она любила подругу, однако свобода нравов, царящая в семье Хаскеллов, была для Энн неприемлема. Она боялась, что рано или поздно может и сама стать такой, как Нора: совершенно распущенной и аморальной. Энн была воспитана в строгих традициях, соблюдавших святость и незыблемость семейного уклада. Дажа сама мысль о том, что супружеская неверность может стать нормой семейной жизни, была для Энн невыносима. Вспоминая посещение ранчо, она всякий раз заново испытывала отвращение и ужас – ну как могла Нора прямо у неё на глазах отдаться сразу Вэнсу и Терри? Без малейшего стыда? Энн совершенно не понимала, как удавалось Норе наслаждаться необузданным сексом, не испытывая после этого угрызений совести. Нет, она не могла стать такой, как Нора. А потому начала её избегать. Однако в один прекрасный день случилось так, что Нора к ней заглянула.
   – Привет, – жизнерадостно провозгласила Нора, когда Энн открыла дверь. – Ты занята?
   – Нет. Заходи.
   – Я на минутку.
   – Проходи, посидим.
   Нора закурила, потом сказала:
   – Энн, ты скверно выглядишь. У вас все по-прежнему, да?
   Энн кивнула.
   – Да, ничего не изменилось.
   – Бедняжка, – с непритворным сочувствием вздохнула Нора. – Неужели теперь вся жизнь у вас с Дейвом пойдет наперекосяк?
   Вместо ответа Энн горестно вздохнула.
   – Слушай, – сказала Нора после некоторого раздумья. – В понедельник у Тома день рождения и мы собираем всех друзей. Вы ведь с Дейвом придете?
   – Наверное, – с сомнением в голосе произнесла Энн. Затем, ловно спохватившись, добавила, уже живее: – Конечно, придем.
   – Что ж, тогда до встречи, Энни, – сказала Нора, поднимаясь. – Людей будет немного. Так, междусобойчик для самых близких.
   Она зашагала к двери, но, услышав за спиной сдавленные всхлипывания, обернулась.
   – В чем дело, Энни? Почему ты плачешь? Что случилось, милая?
   Энн сидала в кресле, обхватив лицо руками. Плечи её сотрясались от рыданий. По щекам катились слезинки. Слезы накатили с пугающей внезапностью и Энн было стыдно перед подругой.
   Нора подошла к ней и стала ласково гладить по голове, приговаривая:
   – Ну, не плачь, прошу тебя. Доверься Норе, расскажи мне, что стряслось.
   – О, Нора, я сама не знаю! – выдавила Энн, обливаясь слезами. – Все, наверное, из-за нехватки любви. Не могу я без любви!
   – О, моя бедненькая! – воскликнула Нора. Голос её стал задумчив. – Как я тебя понимаю. Женщина в самом соку и – без ласки!
   – Я не знаю, как мне быть, Нора. – Перестав плакать и немного овладев собой, Энн подняла зареванное лицо к подруге. – Как поступают женщины в таких случаях?
   – О, по-разному, – ободряюще улыбнулась Нора, которая оседлала своего любимого конька. – Есть множество способов. – Внезапно её осенило. – Слушай, что если я немного с тобой побуду? Я, правда, хотела принять ванну, прежде чем пойти на массаж. Но, если не возражаешь, могу принять ванну и у тебя. Ты не против?
   – Господи, Нора – ну, конечно, нет! Пойдем. Тем более, что я и сама хотела постоять под душем.
   Утерев слезы, Энн провела подругу в спальню. Нора быстро и, ничуть не стесняясь, разделась догола. Энн с нескрываемым восхищением залюбовалась на полные, налитые груди Норы с крупными розовыми сосками, пышные выпуклые ягодицы, стройные крепкие ноги.
   – Какая у тебя глянцевая кожа! – не выдержала она. – И вообще, ты просто красавица!
   – Возможно, – фыркнула Нора. – Только полновата, по-моему. Мне кажется, мужчинам больше нравится такая фигура, как у тебя. – Игриво крутанув бедрами, Нора зашагала в ванную во всей своей сияющей наготе. Дверь, правда, прикрывать не стала. До ушей Энн донесся плеск воды. Немного погодя Нора позвала:
   – Энн, ты что-то говорила о душе? Присоединяйся ко мне. Заодно спинку потрешь.
   Без малейшего колебания Энн разделась, вошла в ванную и ступила под душ.
   – Ой, горячо!
   – Привыкнешь, – рассмеялась Нора. – Обожаю купаться в горячей воде. Для кожи очень полезно. Намыль мне спинку, зайчик, а потом я тебя помою.
   Энн намылила нежную спину подруги, затем спустилась к ягодицам. Оказалось, что Нора боится щекотки, и вскоре обе женщины уже хихикали, вертелись и изворачивались, как расшалившиеся котята. Обе наслаждались игрой. Вскоре Нора попросила, чтобы Энн намылила её и спереди, и Энн – святая невинность – с удовольствием послушалась, ничуть даже не подозревая, что её соблазняют. Постепенно вид и ощущение прекрасного обнаженного тела возымели свое неизбежное действие и Энн, ещё сама того не сознавая, уже ощущала первые позывы сладостного желания. Ей показалось, что это – следствие расслабляющего воздействия горячей воды и нежного мыла. Однако, намыливая и гладя полные груди Норы, с набухшими сосками, Энн вдруг почувствовала, что сгорает от желания. Кровь мигом бросилась ей в голову. Устыдившись собственных ощущений, Энн отдала мыло Норе.
   – Теперь твоя очередь, – сказала она.
   Энн тоже было щекотно и Нора не упустила случая развеселить подругу. Вскоре обе уже громко хихикали и визжали, намыливая друг дружку и брызгаясь. Наконец, пытаясь сдержать пыл Энн, Нора обхватила её сзади, пропустив руки подмышками. При этом ладони Норы точно невзначай сомкнулись на грудях Энн. Воспользовавшись этим, Нора тут же принялась намыливать обе груди. Она поочередно растирала и ласкала прелестные белоснежные холмики. И вдруг, смех затих – Энн в ужасе осознала, что её в открытую ласкают.
   В первое мгновение её охватило желание вырваться, она с трудом удержалась, чтобы не ударить Нору. Впрочем, поняла Энн, ударить подругу она все равно не в состоянии – слишком уж приятны были ощущения, вызываемые её умелыми и ласковыми руками. Охнув от захлестнувшей её страсти, Энн потянулась к смесителю и усилием воли заставила себя перекрыть воду.
   Во внезапно наступившей тишине Нора убрала руки. Энн обернулась и обе женщины уставились друг на друга.
   – Ладно тебе, – сказала Нора чуть охрипшим голосом. – Нечего есть меня глазами. Такое случается каждый день, Энни. Женщины не могут жить без любви. Я просто хочу помочь тебе, Энни. Поверь, тебе это и вправду необходимо…
   Энн продолжала молча смотреть ей в глаза, её красивые, сверкающие от воды груди судорожно вздымались. Только что они с Норой беззаботно смеялись и хихикали, увлеченные невинной, как ей казалось, забавой, а теперь… А ведь ещё несколько минут назад она сидела и сотрясалась в рыданиях, жалея себя, сгорающую от страсти и ненужную мужу… Нет, поняла Энн, выхода нет. Нужно дать выход этой страсти, пока она не выплеснулась через край…
   – Ах ты, стерва ученая, – улыбнулась она Норе. – Пошли в постель.
   Они, как были – босиком и даже не удосужившись вытереться, они пошлепали в спальню, обвив друг дружку за мокрую, с остатками мыла, талию.
   – Нора, – шепнула Энн. – Я… я ничего не умею.
   – Ты – прелесть, – рассмеялась Нора. – Вот, смотри…
   Ее губы сомкнулись на губах Энн. Катаясь в постели, они целовались – Нора спокойно и нежно, а Энн – бурно, сгорая от страсти. Руки Норы ползали по её обнаженному телу, умело находя и лаская самые сокровенные уголки. Их ноги тесно переплелись. Энн показалось, что внутри у неё вспыхнул пожар. Не помня себя, она зашлась в животном крике, раздираемая нескончаемым оргазмом.
   Последнее, что она вспомнила, были слова:
   – А можно ещё и так, – сказала Нора, припадая губами к её широко раздвинутым бедрам…

* * *

   Проводив Нору, которая помчалась делать себе новую прическу, Энн вновь и вновь вспоминала то, что между ними случилось. Как ни удивительно, думала она об этом с полным спокойствием.
   Все ещё лежа в постели, Энн припомнила прощальные слова Норы:
   – Не переживай и не кори себя, Энни. Ты отчаянно нуждалась в любви и я подарила её тебе.
   Прежде чем уснуть, Энн ещё раз подумала про Нору: «Хоть она и развратная, но ужасно милая. И – просто замечательная подруга. Даже, слишком замечательная…»
   В понедельник утром Энн с удовольствием предвкушала, как пойдет на вечеринку к Хаскеллам. Днем она поехала в город, чтобы подыскать Тому подарок. По дороге она заскочила в «Чэпмен» и приобрела себе дорогое вечернее платье цвета морской волны. Денег Энн не жалела – в конце концов, жена преуспевающего строителя могла себе позволить хоть немного пошиковать. Тем более, что работу для этого преуспевающего строителя добыла она сама, заплатив за неё собственным телом.
   Для Тома Энн купила три итальянских шелковых галстука, после чего заскочила со всеми покупками в ресторанчик «Эберли», чтобы выпить чашечку кофе. Однако в обеденном зале ресторана шумели участники какой-то конференции и Энн, передумав, прошла в бар и заказала себе дайкири.
   Не прошло и минуты, как в бар вошла Донна Бронсон. Заметив Энн, она улыбнулась и, приблизившись к стойке, уселась на высокий стульчик по соседству с Энн.
   – Давненько я тебя не видела, – сказала она. – Даже с трудом припоминаю… Ах, да, с той самой вечеринки у Карлтона Эвери, когда ты так беспокоилась, получит ли твой Дейв подряд на постройку торгового центра в Паловерде.
   – Да, ты права, – улыбнулась Энн.
   Донна заказала себе виски с содовой.
   – Ты ведь, кажется, уезжала? – спросила она. – На Восток, по-моему.
   – Да. Откуда ты знаешь?
   – Кто-то говорил. Забыла – кто именно. Ну что, весело было?
   – Да, вполне.
   – Кстати, – продолжила Донна. – Босс доволен Дейвом. Говорит, что строительство продвигается бурными темпами и вообще – все на высоком уровне.
   – Я очень рада, что он доволен, – дрогнувшим голосом ответила Энн. – Я была уверена, что Дейв справится с этим делом.
   – Как он сам? – полюбопытствовала Донна.
   – Нормально.
   – Он никогда к нам не заходит, – сказала Донна, потягивая виски. – Либо звонит, либо присылает материалы по почте. Не понимаю, почему он не может сам заскочить. В нашем деле так не принято. Перед боссом нужно хоть изредка появляться живьем.
   – Я передам это Дейву, – сказала Энн, осушая свой стакан. – Извини, Донна, мне пора бежать. – Она взяла со стойки свертки и сумочку.
   – Пока, милая, – приветливо улыбнулась Донна. – Привет Дейву.
   – Непременно.
   Проводив Энн задумчивым взглядом, Донна Бронсон, чуть поколебавшись, загасила сигарету в пепельницу, затем подошла к телефону-автомату и набрала номер конторы Дейва. Ответила секретарша.
   – Да, мисс Бронсон, мистер Логан у себя. Сейчас я соединю вас…
   Дейв ответил сразу:
   – Добрый день, мисс Бронсон, – сдержанно произнес он.
   – Привет, дорогой, – проворковала она. – Только что наскочила на твою очаровательную супругу. Поболтали о тебе, вот и захотелось услышать твой голос.
   – Донна, я очень занят. Мне некогда…
   – Я тебя не задержу, – оборвала она. – Хочу только уговориться о свидании. Как насчет бара «Карусель», в шесть вечера?
   – Не пойдет, – отрезал Дейв. – Я не могу.
   – Слушай, любовничек, я ведь могу и обидеться.
   – Извини, Донна, но между нами все кончено. Мне было с тобой очень хорошо, но…
   – А помнишь, что ты говорил, когда трахал меня в мексиканском отеле? – вкрадчиво произнесла Донна.
   С минуту Дейв молчал. Потом сказал:
   – Черт побери, Донна…
   – А помнишь, как я тебя ласкала и гладила? – не унималась Донна. – Как я вышла из бассейна у тебя дома? Мокрая, голая… Я ведь и теперь такая, Дейв. Или ты меня забыл?
   – Послушай, Донна, я сейчас повешу трубку. Нельзя так разговаривать по телефону…
   – Может быть, ты предпочитаешь, чтобы я рассказала об этом на завтрашней вечеринке у Луизы Томпсон?
   Последовало продолжительное молчание. Затем:
   – Ты не посмеешь, Донна, – неуверенно произнес Дейв.
   – Отчего же нет, любовничек? Мне это только доставит удовольствие, – весело захихикала Донна. – Итак, в шесть, в «Карусели»?
   – Донна, – простонал Дейв. – Нельзя же так!
   – А в чем дело, Дейв? Ты же мне нравишься. Что в этом дурного? Тебя убудет, что ли, от того, что мы раз в месяц встретимся? Тебе так со мной плохо?
   Когда Дейв не ответил, Донна приблизила губы к микрофону и прошептала:
   – Дорогой мой…
   – Хорошо, я приеду, – вздохнул Дейв. – В шесть. Прощай, Донна.
   – До вечера, – ответила Донна.
   Когда она повесила телефонную трубку, на губах её играла торжествующая улыбка.

* * *

   В тот же вечер, в пять тридцать пять, Карлтон Эвери, купив в аптеке на Третьей улице газету, встретил Елену Санчес. Они тепло поговорили, затем, выйдя вместе, куда-то зашагали по улице. Это походило на свидание.
   Так, во всяком случае, подумала Гвендолин Мак-Аллистер, которая сидела в аптеке, дожидаясь, пока ей приготовят лекарство. Со времени приезда в Сахуэро-сити, самочувствие Гвендолин не улучшилось – её по-прежнему часто тошнило, а порой донимали жестокие боли. Врачи тоже не обнадеживали. Гвендолин всерьез подозревала, что жить ей оставалось уже немного.
   Теперь же её беспокоила судьба Елены. Девочка была ещё совсем юная и невиннная. Нельзя было допустить, чтобы она попала в лапы Эвери.
   Расплачиваясь за пузырьки и скляночки со снадобьем, Гвендолин невольно вспомнила, что Карлтон – её единственный источник существования. Каждую неделю подписанный им чек приходил на её адрес. Гвендолин даже думать не хотела, что сталось бы с ней, прекрати брат эту помощь. А он наверняка прекратит, если узнает, что она открыла глаза Марии на его отношения с Еленой. Впрочем, чего ей терять? Дни-то все равно сочтены.
   Гвендолин подошла к телефону и позвонила.
   Ответил незнакомый голос.
   – Я бы хотела поговорить с Марией Санчес.
   – У неё сегодня выходной. Она дома.
   – Спасибо.
   Горничная, должно быть. Гвендолин перезвонила по другому номеру.
   – Мария? Это Гвендолин Мак-Аллистер.
   – О, миссис Мак-Аллистер, – Мария не смогла сдержать уживления. При этом голос её был проникнут такой теплотой и участием, что Гвендолин не пожалела о своем поступке. – Как вы себя чувствуете? Вам лучше?
   – Пока дышу, – сказала Гвендолин. – И на том спасибо. А вы, Мария – у вас все в порядке?
   – Да, спасибо, – приветливо ответила Мария. Затем спросила: – Я могу быть вам чем-нибудь полезна?
   – Э-ээ, не совсем, – ответила Гвендолин, не зная, с чего начать. – Дело в том, что я звоню насчет Елены…
   – Понимаю.
   – Насчет Елены и моего брата.
   Последовало молчание.
   – Мария?
   – Да, миссис Мак-Алистер? – В голосе Марии зазвенел металл. – Я уже давно знаю, что Елена с кем-то встречается. Правда, в ответ на все мои вопросы она хранит гордое молчание. Но мне и в голову не приходило, что её ухажером может быть мистер Эвери.
   – Он – скверный человек, Мария, – сказала Гвендолин. – По меньшей мере, в том, что касается женщин. Для такой же юной девочки, как Елена… Словом, вы должны поговорить с ней. Остановите их встречи.
   – Разговор с ней ни к чему хорошему не приведет, – сказала Мария. – Девочки в таком возрасте не прислушиваются к голосу разума. Я ведь и сама не слушала родителей, которые настаивали, чтобы я перестала встречаться с мужчиной, которого я любила. Они предупреждали, что я попаду в беду, но я не верила, считая их отсталыми и глупыми. Увы, они оказались правы. Нет, увещевать Елену бесполезно.
   – Вы должны остановить это, Мария – ради нее, ради её будущего!
   – Да, должна.
   – Ваш духовник, Мария – может, его она послушает?
   – Может быть, – сказала Мария. – Я подумаю. Может быть, найду какой-то выход. Спасибо вам, миссис Мак-Аллистер. Вы очень добры ко мне.
   Гвендолин неожиданно для себя рассмеялась.
   – Если Карлтон узнает о моей доброте, мне не сносить головы.
   – Не узнает, миссис Мак-Аллистер. По крайней мере – от меня.
   – Я знаю, – сказала Гвендолин. – До свидания, Мария.
   – До свидания, миссис Мак-Аллистер.

Глава 15

   Без четверти шесть Дейв позвонил домой и сообщил, что задерживается. Тон у него был извиняющийся.
   – Все этот Филип Джордан, о котором я тебе говорил несколько дней назад. Он только что позвонил насчет своего здания в центре города. Хочет, чтобы мы вместе с ним поужинали в его клубе, а заодно посмотрели эскизы нового проекта. Извини меня, Энн.
   – Ничего, Дейв. Надеюсь, к восьми или хотя бы к половине девятого ты появишься?
   – Наверное. Если нет – езжай сама. Я приеду к Хаскеллам, как только закончу дела. Хорошо?