Ли Эйна. Любовные хроники: Люк Маккензи

   — Вот что, Большой Брат. Поспи-ка еще, да и нам подремать не мешает.
   — Надеюсь, вы не вздумаете искать их прежде, чем я поправлюсь и смогу сопровождать вас, — проговорил Люк, выразительно глядя на братьев.
   — Мы будем здесь, Большой Брат, — заверил его Клив.
   — Да, это наш общий долг. Мы подождем тебя, — вымолвил Флинт.
   С этими словами Флинт вышел из спальни, а Клив задержался в дверях.
   — Кстати, Большой Брат, у тебя не жена, а просто какой-то черт в юбке, — усмехнулся он.
 
   — Ну, как Люк? — с надеждой спросила Хани, когда Клив присоединился к ней и Флинту за столом.
   — С ним все в порядке, — заявил Флинт. — Тебе надо поспать, Маленькая Сестра. Девушка кивнула.
   — Пожалуй, вы правы. — Быстро попрощавшись с ними, Хани направилась в комнату Джоша. Перед тем как закрыть дверь, она оглянулась на братьев, сидящих на полу перед камином. — Флинт… Клив… — Они подняли на нее глаза. — Я так рада, что вы приехали, — робко улыбнувшись, сказала миссис Маккензи.

Глава 31

   Выбравшись наутро из постели, полусонный Джош поплелся в гостиную, но, увидев спящих на полу мужчин, мальчик остановился как вкопанный. Зато его верный Амиго не испугался, а осторожно приблизился к одному из незнакомцев.
   Едва ощутив прикосновение влажного собачьего носа к своему лицу, Флинт схватил свой кольт и сел. Его глаза наткнулись на настороженный взгляд Амиго.
   — Что происходит? — зевая во весь рот, спросил пробудившийся Клив. Тут ему на глаза попался пес Джоша, и Клив принялся гладить собаку. — Привет, песик, откуда ты тут взялся?
   — Это моя собака, — заявил Джош, выступая вперед.
   — А ты-то кто такой? — ворчливо поинтересовался Флинт.
   — Я Джошуа Маккензи. А вот что вы делаете в доме моего папы?
   Клив внимательно пригляделся к ребенку.
   — Стало быть, ты и есть Джошуа, — промолвил он. — Я твой дядя Клив. А это лохматое чудище рядом со мной — твой дядя Флинт.
   Флинт ухмыльнулся.
   — Привет, Джош!
   — А почему мама все еще в постели? — спросил мальчуган.
   — Спроси у нее, малыш, — проворчал Флинт, натягивая сапоги.
   — Но она никогда не лежит в постели по утрам. Мама встает еще раньше, чем я. А сегодня я встал первый и уже успел одеться. — Джош с любопытством оглядывал своих родственников. — Я видел в окно двух коней. Это ваши скакуны?
   — И что же это за лошади, Джош? — обратился к мальчику Клив.
   — Такие же, как у моего папы.
   — Значит, это точно наши кони, — сказал Клив.
   — Но как же случилось, что у вас такие же лошади, как и у моего папы? — продолжал расспросы ребенок.
   — Нам всем нравятся одинаковые лошади, малыш, — ответил ему Флинт.
   — И нашим скакунам нравится стоять на свежем воздухе, Джош, — заметил Клив.
   — Да этот паренек — настоящий Пинкертон, — подмигнул Флинт брату.
   Тут из спальни выбежала Хани. Женщина на ходу скручивала волосы в большой узел.
   — Доброе утро, мое золотко. Вижу, ты уже познакомился со своими дядями.
   Джошуа подбежал к столу и сел на стул.
   — Мама, а я встал раньше тебя, — засмеялся ребенок.
   Хани ласково улыбнулась.
   — Твои дяди приехали очень поздно, и мы заговорились, так что я даже проспала.
   — А можно я зайду к папе?
   — Как только я разожгу плиту и сварю кофе, мы вместе пойдем к нему. Ты же знаешь, что он любит пить кофе по утрам.
   — Но я мог бы сбегать в тюрьму и попросить немного кофе у Мэтта, мама.
   — А вдруг дядя Мэтт еще спит? Нет уж, давай подождем немного, — весело возразила Хани.
   Клив подошел к мальчику и потрепал его по головке.
   — Хани, — обратился он к золовке, — мы с Флинтом сходим в баню помыться.
   — Можно и я с вами? — с надеждой спросил Джош.
   — Тебе тоже надо вымыться? — изумился Флинт.
   — Вообще-то я могу еще три дня не мыться, но мне так хочется пойти с вами. А когда мы вернемся, папа уже проснется и выпьет свой кофе.
   — Что ж, малыш, хорошо, — согласился Флинт. — А этот пес пойдет с тобой?
   Джошуа пришлось закинуть головку вверх, чтобы посмотреть в глаза своему огромному дяде.
   — Амиго всегда ходит со мной, — заявил он. — Он любит меня. И никогда меня не оставит. Флинт погладил ребенка по голове.
   — Что ж, малыш, у тебя есть хороший друг, и это замечательно. Только держи его подальше от ванны.
   Стоя в дверях, Хани наблюдала, как Джош важно вышагивает между своих дядей-великанов.
   Она не смогла сдержать счастливой улыбки.
   Как только кофе был готов, Хани понесла поднос с завтраком в спальню мужа. Люк еще спал, но, услышав шум, открыл глаза.
   — Доброе утро, — весело проговорила Хани. Наклонившись, она поцеловала мужа в щеку.
   — Доброе утро, сойка. Мне это приснилось или мои братья в самом деле приехали?
   — Не приснилось, они и вправду тут.
   — Так где же они?
   — Все ушли в баню. — Хани провела пальцем по подбородку мужа. — Тебе бы побриться, дорогой. Я смогу тебе помочь.
   — Ни за что, — возмутился Люк.
   — Это мы еще посмотрим. А пока ешь свой завтрак, — бросила молодая женщина через плечо, выходя из комнаты.
   Когда Люк позавтракал, Хани вернулась. В руках у нее был поднос с бритвенными принадлежностями и тазик с горячей водой.
   — Что ты собираешься делать? — спросил Люк.
   — Держи. — Хани сунула ему в руки тазик, а сама, усевшись на кровать, подоткнула под подбородок Люка полотенце.
   — Похоже, я не первый мужчина, которого тебе приходится брить, — проворчал Люк, пока его жена взбивала в чашечке мыльную пену. Он едва успел закрыть рот, потому что Хани принялась яростно намыливать его щеки.
   — А теперь молчи и не шевелись. Не хотелось бы порезать тебя, Маккензи.
   Хани осторожно водила бритвой по щекам Люка, стараясь не встречаться с его красноречивым взглядом.
   — Так кого же еще тебе доводилось брить? — спросил Люк, как только Хани опустила бритву в воду, чтобы сполоснуть ее.
   — Отца, когда он бывал слишком пьян, чтобы бриться самому, — ответила Хани и, закусив губу, стала скоблить подбородок мужа.
   — А кого еще? — спросил Люк, когда жена вытирала его лицо полотенцем.
   — В чем дело, Маккензи? — Откинувшись назад, она полюбовалась на свою работу. — Видишь, я справилась отлично и даже ни разу не порезала тебя. — Взяв из рук мужа тазик, Хани повернулась к двери, но Люк ухитрился ухватить ее за руку.
   — Не убегай так быстро, сойка, — проговорил он, похлопав по кровати рядом с собой.
   Хани уселась и положила руки ему на грудь.
   — Кажется, тебе немного лучше, а? — игриво улыбнулась она.
   — Да, — ответил Люк, глядя ей прямо в глаза. — Я люблю тебя, сойка.
   — Я тоже люблю тебя, Люк. — Она наклонилась и легко поцеловала его.
   — Я очень боялся, что после случившегося ты станешь иначе относиться ко мне.
   — Не понимаю, о чем ты? — удивилась молодая женщина.
   — Знаешь, женщины такие непостоянные.
   — У меня такое впечатление, что ты или поговорил с Флинтом, или у тебя по-прежнему жар. — Она положила ладонь ему на лоб. — Да, тебя все еще лихорадит.
   — Ох, малышка, подержи руку на лбу подольше. У тебя такая прохладная ладонь. Если только мне удастся встать с этой постели, мы проведем настоящую брачную ночь.
   — Так вот о чем ты думал! Неудивительно, что ты горишь огнем! А я-то огорчилась, полагая, что ты болен, — рассмеялась Хани.
   При звуке ее смеха сердце Люка забилось быстрее. Он взглянул ей прямо в глаза, а потом перевел взор на ее губы. Хани почувствовала, как тяжело застучала у нее в висках кровь, как задрожали колени.
   Схватив жену за руки, Люк потянул ее к себе. Их губы встретились. Хани блаженно закрыла глаза и отдалась во власть сладкой истомы, охватившей все ее существо.
   Рука Люка проворно скользнула ей за корсаж и принялась ласкать ее грудь.
   — Люк, — отстраняясь от мужа, простонала Хани, — ты еще слишком слаб для этого.
   Его темные глаза, не отрываясь, смотрели на нее.
   — Как только я поправлюсь, сойка, у нас с тобой будет самая бурная брачная ночь, о которой только можно мечтать. А до того мгновения, черт возьми, я буду все время думать об этом!
   Девушка быстро чмокнула его в щеку и поспешила прочь из комнаты с тазиком в руках. Сердце ее бешено колотилось, щеки пылали багровым румянцем. Она улыбалась — мысли о ночи любви бередили ее сознание не меньше Люка.
   Когда Хани вернулась в спальню, муж лежал на животе, положив голову на руки.
   — У тебя, наверное, вся спина затекла, — проговорила молодая женщина. — Хочешь, я тебе сделаю массаж?
   — Мне не надо дважды предлагать, — согласился Люк.
   Хани сняла с полки баночку с бальзамом и принялась втирать в напряженные мышцы мужа целебную мазь, стараясь не задевать раны. Она всей кожей чувствовала, как Люк постепенно расслабляется. Растерев мужу спину, Хани постепенно перешла к ногам и, осмотрев рану, с облегчением заключила, что она благополучно затягивается.
   — А теперь руки, — скомандовала она.
   Люк послушно распластал руки по кровати, и девушка стала ритмично массировать их. Ей так не хотелось останавливаться, так хотелось, чтобы они могли стиснуть друг друга в объятиях и бесконечно заниматься любовью…
   Услышав у дома громкие голоса, Хани была вынуждена оставить Люка и вышла навстречу родным. Надувшийся от гордости Джош важно восседал на широких плечах дяди Флинта. Теперь, после бани, Флинт показался девушке совсем другим — более сильным и крепким. Мощные мускулы переливались под тонкой тканью рубашки, когда Флинт опускал племянника на пол. Хани пришла к выводу, что борода старит Флинта — ведь он был на год младше ее мужа. Хани обратила внимание и на то, что у всех трех братьев были одинаковые, широко расставленные сапфировые глаза с длинными густыми ресницами.
   — Мама, вот и мы! — закричал Джош. Мальчик подбежал к Хани, и она крепко обняла его.
   — Похоже, ты тоже мылся — у тебя еще влажные волосы, — заметила она, отстраняясь от ребенка и оглядывая его с головы до ног.
   — Да уж, мы выбрали из его головы всех блох, — подмигнул ей Флинт. Джош расхохотался:
   — Ах, мамочка, дядя Флинт шутит, у меня нет блох!
   Сердце Хани дрогнуло при виде отцовского выражения в глазах мальчика; когда Люку было весело, он улыбался точно так же.
   — Бьюсь об заклад, дядя Флинт, что у вас блохи!
   — Думаю, это не мои, а собачьи.
   — Не-ет! — схватилась за голову Хани. — Только не это! Надеюсь, Амиго не сидел вместе с вами в ванне?
   — Совсем немного, мамочка! Амиго не любит принимать ванну. А можно мне теперь увидеть папу?
   — Да, золотко, конечно, можно. Он ждет тебя. Джош схватил Флинта за руку.
   — Пойдем, дядя Флинт, пойдем к папе! Тут в дом вошел Клив.
   — Я задержался потолковать с шерифом. Кажется, Стоктону никто не будет помогать до тех пор, пока Люк не уедет отсюда. Я сказал Мэтту, что в случае чего он может рассчитывать на меня и Флинта.
   — Это замечательно, Клив. Мэтт — очень хороший молодой человек. Люк говорил, что из него получится отличный шериф.
   — Не понимаю, что за глупцы избирают это поприще, — проворчал Клив.
   Хани была иного мнения, но, не желая спорить, сменила тему разговора.
   — Хочешь есть? — предложила она.
   — Нет, мы поели в ресторане.
   Хани изумленно поглядела на него.
   — Но почему?
   — Мы не хотели доставлять тебе хлопот, Хани.
   — Вы же братья Люка! Как вы могли думать о каких-то хлопотах? Представляешь, насколько хуже станет Люку, когда он узнает о вашем поступке?
   Клив ухмыльнулся.
   — Мы вовсе не хотели обидеть тебя, так что нечего прожигать меня своими голубыми глазами. Просто мы с Флинтом решили, что у тебя и без нас дел по горло — у тебя семья — муж и сын. Так что к чему тебе еще парочка голодных Маккензи на шею?
   Подбоченившись, Хани хмуро проговорила:
   — Нет уж, я предпочитаю, чтобы за обеденным столом сидело как можно больше этих самих Маккензи.
   Щелкнув каблуками, Клив шутливо отдал ей салют и гаркнул во все горло:
   — Слушаюсь, мэм!
   Зайдя в спальню к брату, Клив не унимался:
   — Послушай-ка, Большой Брат, как это тебе в голову пришло жениться на одной из янки?
   — Ты только заметил? — усмехнулся Люк, покосившись на жену. Он сел, и Хани заботливо подложила ему под спину еще одну подушку.
   — Перестань суетиться вокруг меня, сойка, я же не инвалид какой-нибудь.
   — Уймись, Большой Брат, вот что я тебе скажу, — проворчал Флинт. — Уверен, ты точно так же заботился бы о больном, окажись кто-нибудь из нас на твоем месте.
   — Да она же ни на шаг от меня не отходит, — пожаловался Люк. — Представляю, как она намучилась со мной за последние дни.
   — Вовсе и не за последние дни, — улыбнулась Хани младшим братьям мужа. — Я всегда с тобой мучилась.
   Джош уселся в изножье кровати и благоговейно смотрел на своих дядей.
   — А знаете, парни, — вдруг заявил мальчик, — вы — самые высокие из всех людей, что я встречал. Думаю, вы даже выше папы.
   — Джош, — промолвил Клив, — когда-то давно твоя бабушка измеряла нас. Рост твоего папы был шесть футов два дюйма, Флинт оказался на дюйм выше него, ну а я — еще на один дюйм выше Флинта.
   Встретив озадаченный взгляд племянника, Флинт пояснил:
   — Это означает, что из нас троих папа — самый низкий, а Клив — самый высокий.
   Казалось, Джош был чем-то смущен.
   — Что-нибудь не так, малыш? — спросил Флинт.
   — Тогда почему же, — хмуря от напряжения лоб, спросил мальчуган, — вы называете папу Большой Брат, а дядю Клива все зовут Маленький Брат?
   Флинт не сумел сдержать улыбки.
   — Думаю, малыш, это объяснит тебе твоя мама.
   Хани раскраснелась от смеха и не успела успокоиться, как вдруг в дверь постучали. Девушка поспешила отворить дверь и увидела на пороге Мэтта Бреннана.
   У нового шерифа был столь озабоченный вид, что Хани без объяснений поняла: что-то случилось.
   — Доброе утро, миссис Маккензи, — хмуро проговорил Мэтт. — Я подумал, что вам следует знать.
   — Входи, Мэтт, — пригласила Хани. Вышедшие навстречу Бреннану Флинт и Клив вопросительно смотрели на него.
   — Только что с севера приехал Уилл Хатчинс. По пути он заходил в какой-то портовый кабачок. Уилл сидел за стаканчиком виски, как вдруг в кабачок вломилась банда — целая дюжина. Среди них был и Чарли Уолден. Бандиты пили и орали, а Уилл вслушивался в их разговоры. Хатчинс слыхал, как Уолден хвастался, что направляется в Стоктон, чтобы навсегда покончить с шерифом.
   — Так ты говоришь, со слов Уилла, их было около дюжины? — переспросил Клив. Мэтт кивнул.
   — Я решил, что вам не помешает знать, — проговорил молодой шериф.
   — Да, Мэтт. Спасибо, что сказал нам, — промолвил Клив.
   Проводив Бреннана, Хани повернулась к братьям. Оба были в глубокой задумчивости.
   — Что ж, — наконец сказал Клив, — все не так плохо.
   — Как ты можешь говорить такое? — возмутилась Хани. — Уилл сообщил, что их дюжина! — Чувствуя, что вот-вот разрыдается, Хани повернулась к Флинту.
   Глаза Флинта сверкнули холодным огнем.
   — Как солнце не поднимается трижды в день, так смешно сомневаться в том, что трое Маккензи не справятся с дюжиной бандитов, Маленькая Сестра, — заявил он.

Глава 32

   Услышав недобрую весть, Люк поднялся с кровати. Они не знали точно, когда бандиты объявятся в Стоктоне, так что медлить было нельзя.
   — Ты должен лежать, — спорила с ним жена. — Что, если твои раны опять откроются?
   — Со мной все будет в порядке, Хани. Просто мне нужно размяться.
   — Но раз ты решил, что поправился настолько, что можешь встать с постели, то почему бы нам немедленно не отправиться в Техас?
   Люк отказался, но Хани не желала сдаваться:
   — Ты же хотел уехать, когда опасности не было! Почему сейчас ты отказываешься?
   — Мы обязательно поедем в Техас, когда все будет кончено, но прятаться и убегать от подонков я не намерен.
   — Ты хочешь сказать, что останешься и вступишь с ними в борьбу?
   — Ты права. Я подпущу этого Чарли Уолдена поближе. — Взяв ее лицо в ладони, Люк нежно поцеловал жену. — Но если в ближайшую неделю он не появится, мы отправимся в Техас, сойка. Обещаю.
   Следующий день прошел спокойно. Флинт и Клив договорились, что один из них постоянно будет в доме. Кливу наскучило наблюдать за бесконечными сражениями Флинта и Люка в шахматы, и он решил развлечься покером в «Лонг-Бранче». Когда стало темнеть, Хани решила зайти за ним.
   — Возьми меня с собой, мама! — попросил Джош.
   — Конечно, золотко мое.
   Они пошли за руку по дороге, Амиго не спеша плелся за ними. Когда они поравнялись с магазином, из кустов неожиданно возникла чья-то фигура.
   — Какая неожиданная радость, мадам. Хани вздрогнула — она сразу же узнала слащавый голос говорящего.
   — Ох, вы напугали меня, — притворяясь спокойной, промолвила она. Чарли расхохотался.
   — Я и не ждал такой удачи.
   Хани подтолкнула Джоша в спину.
   — Вот что, золотко мое, беги-ка домой!
   — Нет, Джош, ты пойдешь с нами, — бесстрастно проговорил Уолден.
   Мальчик, ничего не понимая, удивленно смотрел на взрослых.
   — Пойдемте, мэм, — сказал Чарли, хватая Хани за руку. Молодая женщина принялась вырываться.
   — Я никуда не пойду с вами!
   Бандит вытащил пистолет.
   — Это вам так кажется, мэм. Шевелитесь, да побыстрее. И ты тоже, Джош. Ты же не хочешь, чтобы я сделал что-то плохое с твоей мамой, а, Джош? — Чарли крепко сжал запястье Хани, принуждая ее следовать за собой. Подведя ее к конюшне, бандит подошел к всаднику, поджидавшему его в тени.
   — Ну-ка, «просто Хани», забирайся на коня, — приказал Чарли. — Блэки, ты возьмешь в седло этого мальчишку. — Бандит потрепал ребенка по голове. — Ты любишь ездить верхом, Джош?
   — В чем дело, босс? — спросил Блэки, когда Чарли протянул ему Джоша.
   — У нас изменились планы. Как только Маккензи узнает, что мы похитили его жену и ребенка, он, конечно же, бросится их разыскивать, так что мы голыми руками возьмем его вместе с братцами. Это будет куда проще, чем драться с ними в городе. Кто знает, может, у них в доме целый арсенал.
   Едва Хани успела взобраться на коня, как из кустов показался Мэтт Бреннан.
   — Миссис Маккензи, это вы? — спросил Мэтт.
   Чарли оглянулся назад и вытащил пистолет.
   — Мэтт, берегись, у него оружие! — закричала женщина.
   Бреннан протянул руку к кобуре, но негодяй опередил его и выстрелил. Хани закричала, увидев, как сраженный пулей молодой человек падает на землю. Чарли вскочил на коня и пустил его галопом. Амиго бросился вслед за ними.
   Люк с Флинтом все еще играли в шахматы, когда Клив вернулся домой.
   — А где Хани с Джошем? — спросил Люк.
   — Почему ты меня об этом спрашиваешь?
   — Они отправились за тобой в «Лонг-Бранч». Разве вы не встретились?
   — Не-ет, — протянул Клив. — Может, они остановились поболтать с кем-нибудь?
   — Да, может быть, — неуверенно согласился с ним Люк, которого все больше охватывала тревога. — Клив, может, ты все-таки выяснишь, в чем дело?
   Флинт поднялся.
   — Я пойду, к тому же мне не худо бы размяться. Внезапно вдалеке раздался выстрел. Люк схватил свой кольт.
   — Какого черта? — воскликнул Флинт. — Ты забыл, что уже снял с себя шерифскую звезду?
   Люк не обратил на него внимания.
   — Ты не должен выходить из дома, Люк, — заявил Клив. — Вдруг это засада?
   — Если это и так, то Хани в опасности, — промолвил Люк.
   — Дьявольщина! Мы же попадем прямо в ловушку! — прорычал Флинт, хватая свой винчестер.
   Клив тоже взял оружие и направился вслед за братом.
   Выйдя из дома, Люк увидел, что люди бегут к распростертому телу на земле. Флинт с Кливом бросились вперед, Люк, хромая, старался не отставать от братьев. К его облегчению, на земле лежала не Хани. Но радость бывшего шерифа длилась недолго: в раненом он узнал Мэтта Бреннана, который с трудом приподнялся, зажимая рукой рану на бедре.
   — Их было двое, Люк. Они увезли твою жену и сына.
   — В каком направлении, Мэтт?
   — На север.
   — Пошли за лошадьми, — пробурчал Флинт.
   — Послушай, Люк, похоже, они хотят выманить тебя из города, — предупредил Маккензи молодой шериф.
   — У меня нет времени на раздумья, Мэтт. Братья ждут меня, — проговорил Люк и, превозмогая боль в ноге, поспешил вслед за ними.
   Делмер Куинн подошел помочь Бреннану подняться, а тот крикнул вдогонку Люку:
   — Послушай меня, Люк! Берегись! Удача может больше не улыбнуться тебе!
   Когда Люк вернулся домой, Флинт и Клив уже оседлали лошадей и ждали его. Морщась от боли, Люк вскочил в седло, и троица поскакала на север.
   — Как ты считаешь, Большой Брат, куда они могли поехать? — спросил Клив.
   — Уверен, они еще дадут о себе знать. Наверное, прикинули, что в городе у них будет слишком много противников, поэтому и решили выступить против нас где-нибудь в открытой местности. Они надеются, что мы бросимся разыскивать их.
   Братья ехали по дороге с полчаса, как вдруг на пути им повстречался Амиго, лежащий на земле. Высунув наружу длинный розовый язык, пес едва дышал.
   Клив опустился возле собаки на колени.
   — Привет, приятель, с тобой все в порядке? — Ощупав пса и не обнаружив раны, Клив покачал головой: — Он просто устал. Наверно, бежал за всадниками что было сил.
   Флинт и Люк тоже спешились. Через несколько минут Амиго встал.
   — Где Джош, приятель? — спросил Люк. Амиго бросился бежать. — Может, пес приведет нас к мальчику — ведь он знает его запах, как свой собственный.
   — Но это же не ищейка, Люк, — заметил Флинт.
   — Ты тоже не ищейка, — возразил Клив, — но что-то я не помню, чтобы ты уходил с найденного следа.
   Братья поспешили оседлать коней.
   Вскоре они оказались на распутье. В лунном свете перед ними расходились две дороги: одна вела прямо на север, а другая — к горам.
   — Похоже, нам придется ждать до рассвета, — промолвил Клив. — Мы ничего не увидим в темноте.
   Амиго тщательно обнюхал невидимые следы, а потом уверенно затрусил по дороге, ведущей в горы.
   — Черт побери! — вскричал Люк. — Я всегда говорил, что этот пес дороже золота.
   Они проскакали совсем немного, как вдруг Флинт заметил во мраке гор красноватый огонек.
   — Думаю, мы на верном пути. Похоже на их лагерь. Амиго опять принялся старательно обнюхивать землю.
   — Только, пожалуй, возле костра нам никого не найти, — проговорил Клив. — Знаю я эти штучки.
   — Скорее всего ты прав, так что я схожу на разведку, а вы спрячьтесь за тем большим валуном. Тебе не помешает отдохнуть, Люк, — заявил Флинт.
   — Ты что же, думаешь, я буду отсиживаться тут и ждать, зная, что мои жена и сын в опасности?
   — Я разделяю твои чувства, Люк, но ты ничем не поможешь Хани и Джошу, если ворвешься на коне в их лагерь. Ты же сам прекрасно понимаешь, что они расставили для нас ловушку, — сказал Клив.
   Флинт уселся на землю, снял сапоги и надел на ноги пару мокасин.
   — Не отпускайте от себя собаку, иначе пес нас выдаст с потрохами.
   — Но Амиго мог бы привести тебя прямо к Джошу.
   — Сначала я должен сам все осмотреть, — покачал головой Флинт. — Мне всего-то нужно четверть часа.
   — Но ни минутой больше, — предупредил его Люк. — Поди сюда, Амиго. — Взяв собаку на руки, Маккензи уселся на валун.
 
   Хани чувствовала на себе с десяток любопытных взглядов. Она крепко прижала к себе Джоша.
   — Кто такие, Чарли? — спросил один из бандитов.
   — Жена и ребенок Маккензи. — Откинув голову назад, Чарли захохотал, и от его смеха мурашки побежали по спине девушки. — Мы привяжем их во-он к тем деревьям. Я хочу, чтобы их было видно отовсюду, когда Маккензи явится сюда разнюхивать их следы. Если мы сумеем схватить его живым, парни, то будет просто замечательно! Взять да убить его братьев — это слишком мало, чтобы отомстить за Бо и Билли Боба. Я хочу сделать кое-что с бывшим шерифом, прежде чем отправить его на тот свет. Время дорого, ребята, так что давайте действовать.
   Один из бандитов выхватил Джоша у Хани, а Чарли с притворной любезностью взял ее под руку и повел к дереву.
   — Не соблаговолите ли присесть, мадам? — Твердой рукой он заставил ее опуститься на землю спиной к дереву. — Можете не сомневаться: мне не по нраву то, что я вынужден делать с вами. — Заломив руки девушки за ствол дерева, он связал ее запястья, а затем поднял ее подбородок. — Вам удобно, мэм? — Потом его рука скользнула вниз по ее горлу. — Подумать страшно, что мне придется перерезать эту тонкую шейку, «просто Хани», — говорил он елейным голосом. — Да, придется, если только ты останешься в живых после того, как мы все попользуемся тобой.
   Хани отвернулась и увидела, что Джоша точно так же привязали к дереву.
 
   — Если он не вернется в течение двух минут, я пойду туда, — нетерпеливо проговорил Люк. — Одному Господу известно, что они могут сделать там с Хани!
   — Больше выдержки, Люк. Не думаю, что они взялись за свои злодейства прямо сейчас, не дожидаясь нас. Сиди и жди Флинта, — прошептал Клив.
   — Только две минуты, — упрямо повторил Люк. Неожиданно Флинт вырос перед ними, словно призрак.
   — Черт возьми, Флинт! — выругался Клив. — Какого черта ты двигаешься так бесшумно? Ты ведешь себя еще хуже, чем эти проклятые команчи.
   — Я все разведал. Как мы и предполагали, в лагере никого нет, — сообщил Флинт. — Джоша и Хани привязали на виду, чтобы они служили приманкой. Сами бандиты затаились среди холмов и деревьев. Кажется, их то ли тринадцать, то ли четырнадцать.