Ли Эйна. Мой нежный враг

   Охваченная отчаянием, девушка задумалась. Как ей сбежать из этого ужасного места и, главное, от Дэвида Гордона? Его действия убедили ее в том, что молодой лорд не причинит ей вреда, но теперь появилась новая причина для опасений.
   Размышления уступили место воспоминаниям о том, с каким презрением он посмотрел на нее. Эти воспоминания мучили Бриандру не меньше, чем слабый запах Дэвида, исходивший от подушки.

Глава 5

   Когда Волк вбежал в большой зал, Фрейзер просматривал гроссбух и не обращал на него внимания до тех пор, пока тот не поддел носом его под локоть. Все еще погруженный в бухгалтерские расчеты, Саймон погладил пса по голове, но едва хозяин собрался убрать руку, как Волк снова ткнул его носом. Пес вынужден был еще несколько раз повторить свой жест, прежде чем лэрд закрыл гроссбух и откинулся на спинку стула.
   — Итак, Волк, ты и твоя хозяйка вернулись домой. Должен отметить, что вы не очень-то спешили. Ведь скоро ужин.
   Саймон встал и отправился на поиски Элайзии, оставив Волка в одиночестве перед камином.
   Не найдя ее в своей комнате, он сразу догадался, где та может быть, и поднялся по лестнице на гребень стены.
   Элайзия задумчиво смотрела вдаль, на расстилающуюся перед ней долину. Фрейзер обнял ее за талию и притянул к себе. Женщина довольно вздохнула, наслаждаясь лаской.
   — Ты скучаешь по дому, любимая?
   На губах Элайзии появилась слабая улыбка.
   — Мой дом — горная Шотландия, Сим. Я скучаю по сыну. Я не видела его пять долгих лет.
   Саймон повернул ее к себе и сжал лицо в ладонях. В глазах мужчины отразилась та же боль, что разъедала душу Элайзии.
   — Ты сожалеешь, любимая?
   Глаза Элайзии мгновенно засветились любовью.
   — А как ты думаешь? — Она поцеловала его ладонь и прижалась щекой к груди. — Что необычного в желании матери видеть рядом своего сына? Часть меня всегда будет с ним, Сим.
   Саймон обнял возлюбленную, и они долго стояли, слившись воедино, наблюдая за тем, как солнце скользит за гору Бен-Невис. Они были так захвачены зрелищем, что не заметили двух человек, следивших за ними под покровом тени. Глаза Лукреции Фрейзер зажглись злобой, когда муж обнял Элайзию Гордон.
   — Итак, он вернулся, — с ухмылкой произнес стоявший рядом мужчина.
   — И привез с собой эту шлюху, — процедила Лукреция. — Теперь меня снова посадят под замок, как бешеное животное. — И разразилась потоком проклятий.
   Уединение этой пары было прервано появлением Хуаниты.
   — Пошли. Скорее, пока вас не увидели, — в панике прошептала она.
   Лукреция позволила дуэнье взять себя за руку и повести к замку. Мужчина же ушел не сразу. Какое-то время он еще наблюдал за влюбленными, прежде чем с изяществом кошки исчез в отбрасывавших длинные тени зарослях.
   К тому моменту, когда Саймон обнаружил, что Бриандра пропала, на землю опустилась ночь. Лэрд принялся расспрашивать слуг, но никто не видел девушку с тех пор, как утром та верхом выехала за пределы замка. Сначала Фрейзер испугался, что дочь стала предметом злобной интриги против него, и первой заподозрил Лукрецию. Однако вскоре выяснил, что кобылы, на которой всегда ездила девушка, тоже нет, и сразу вызвал капитана своего гарнизона.
   — Кто сопровождал мою дочь, когда утром она покинула замок?
   Едва новость об исчезновении Бриандры распространилась по замку, капитан понял, что этого вопроса не избежать, и испугался.
   — Никто, милорд, — ответил он, зная, в какое отчаяние приведут хозяина его слова.
   По природе Саймон был сдержан, но сейчас главным для него стала безопасность дочери. Ведь он четко сформулировал свой приказ!
   И Фрейзер дал волю гневу:
   — Что-о! Вы позволили моей дочери уехать без эскорта?
   — Милорд, леди Бриандра заявила, что отъедет от замка недалеко, чтобы дать побегать своей собаке, и отказалась от эскорта.
   Саймон знал, как дочь упряма и своевольна, но сейчас страх за нее лишил его способности рассуждать объективно.
   — Отказалась от эскорта! — закричал лэрд. — Не ей принимать такие решения. Я же приказывал не выпускать девушку одну из замка. Только Господу известно, что приключилось с ней. Возможно, она лежит где-то раненая. А вдруг ее загрыз дикий зверь?
   — Или ей встретилась ведьма, — пробормотала стоявшая неподалеку кухарка.
   Саймон услышал это замечание.
   — А при чем тут ведьмы? — осведомился он. Капитан, возмущенный вмешательством кухарки, бросил на нее сердитый взгляд.
   — В последнее время происходят странные вещи, милорд. Несколько раз попадались мертвые животные с отрезанными частями тела. А две недели назад найден один арендатор с вырезанным из груди сердцем.
   Кухарка поспешно перекрестилась.
   — Это точно дело рук ведьм, мой господин. Лэрд был поражен до глубины души.
   — Хватит! Я не желаю слушать всякую чушь о ведьмах. Боже, что творилось здесь в мое отсутствие? Прикажите патрулю немедленно отправиться на поиски.
   Когда все ушли, Элайзия приблизилась к Саймону и взяла его за руку.
   — Уверена, девочка в безопасности, Сим.
   Он погладил нежные пальцы и поднес руку к губам.
   — Девочка так своевольна и никогда не думает об опасности.
   Элайзия колебалась, пристально глядя на возлюбленного и решая, стоит ли высказывать одну идею.
   — Я знаю, это звучит неправдоподобно, но, возможно, она с… любовником.
   — Действительно неправдоподобно, миледи, — скептически проговорил Саймон. — Ведь девочке всего лишь…
   — Она больше не девочка, Сим. Бриандра — женщина. В ее возрасте у меня уже был двухлетний сын.
   Отцовские чувства мешали Саймону принять предположение Элайзии. Лэрд отчаянно замотал головой.
   — Нет, этого не может быть. Кроме того, мы же недавно вернулись после пятилетнего отсутствия. У нее просто не было возможности познакомиться с каким-нибудь молодым человеком.
   — Если только этот молодой человек не последовал за ней из Франции, — не сдавалась Элайзия. — К тому же не исключена вероятность, что девушка познакомилась с ним сегодня. — Женщина пыталась облегчить Фрейзеру сердечную боль. — Прости меня, Сим, но интуиция подсказывает мне, что Бриандра в надежных руках.
   Спокойствие Элайзии подействовало на Саймона благотворно, и он благодарно улыбнулся ей.
   — Спасибо, любимая. Твоя уверенность немного уменьшила мою тревогу.
   Увидев Волка, мирно спавшего у камина, его внезапно словно молния пронзила мысль о том, что он не учел совершенно очевидного.
   — Волк! — позвал хозяин. Неожиданная перемена в настроении удивила Элайзию. — Послушай, Элайзия. Посмотри на Волка. Он похож за пса, потерявшего свою хозяйку? Он знает, где ее найти. — Глаза Саймона заблестели, из них исчезло тревожное выражение. — Волк никогда бы не вернулся домой без Бриандры. Никогда бы не оставил ее, если бы девушке грозила опасность или она была ранена. Пес перегрызет глотку любому, кого заподозрит в недобрых намерениях, и отдаст за нее жизнь.
   Саймон наклонился и принялся внимательно осматривать собаку. Пес в полудреме приоткрыл глаза и повернул голову, а когда хозяин встал, снова спокойно заснул.
   — На нем нет никаких ран.
   В его сердце вновь возродилась надежда.
   — Вполне возможно, что ты права, любимая. Утром мы попросим Волка отвести нас туда, где находится моя беспутная дочь.
   Элайзия ушла в свою комнату, оставив Саймона обдумывать план действий на завтра. Лэрд Солтуна все еще не мог оправиться от случившегося, но, несмотря на тревогу за дочь, он улыбался.
   «Кажется, только вчера моя маленькая девочка объявила, что не будет любить никого, кроме меня».
   Улыбка мгновенно исчезла, и лицо исказила мучительная гримаса, когда воспоминания вернули его в тот день, давно канувший в Лету.
   В первое время Бриандра страшно ревновала отца к Элайзии. Именно ревность заставила ее нагрубить им, а потом убежать и спрятаться.
   Саймон нашел девочку на гребне стены. Она сидела, положив голову на подтянутые к груди колени, и даже не взглянула на Фрейзера, когда тот остановился рядом.
   — Дорогая, я хочу поговорить с тобой. Бриандра надула губки и презрительно фыркнула.
   — Не называй меня дорогой. Меня зовут Бриандрой. Называй дорогой свою распрекрасную леди Элайзию.
   Саймон сел на корточки и, подняв ее лицо за подбородок, заглянул в глаза. В них светилась жгучая обида.
   — Боюсь, дорогая, я не смогу этого сделать, потому что я называл тебя так с тех пор, как впервые взял на руки.
   Нежность, прозвучавшая в словах отца, казалось, лишь усилила страдания дочери. Когда подбородок девочки задрожал, Саймон сел рядом и обнял за плечи.
   — Я знаю, что ты ошеломлена и потрясена тем, что происходит, и вся вина лежит на мне, потому что до сих пор я не нашел времени поговорить с тобой.
   — Вот это точно. У тебя и раньше никогда не хватало времени. А теперь все твое свободное время будет принадлежать этой женщине.
   — Дорогая, присутствие леди Элайзии не изменит наши с тобой отношения. Никто никогда не займет твое место в моем сердце.
   Бриандра покачала головой.
   — Ты, папа, говоришь это для того, чтобы подбодрить меня.
   Ее подозрительность вызвала у Саймона улыбку.
   — Я когда-нибудь давал тебе повод сомневаться в моих словах?
   — Нет, — признала Бриандра.
   — Если мужчине повезет, то он в своей жизни познает любовь трех женщин: матери, жены и дочери. И будет отвечать на их любовь взаимностью, но каждой — по-разному. Любовь сына к матери уже заложена в человеке и направлена исключительно на одну женщину. С момента рождения сын и мать соединены неразрывными узами. Ни жена, ни дочь не имеют отношения к этим узам, они никогда не смогут любить мужчину так, как мать. Я испытывал именно такую любовь к твоей бабушке. — Саймон снова улыбнулся. — Ты помнишь бабушку, дорогая?
   Бриандра кивнула.
   — Она была очень добра ко мне.
   Саймон терпеливо продолжал:
   — Когда мужчина встречает женщину и решает сделать ее своей подругой, в его сердце зажигается любовь, но совершенно иного рода. Это неосознанное чувство, которому отдается и душа, и тело. Эта любовь основана на эмоциональной… физической… и духовной зависимости от любимой женщины и на постоянной потребности быть рядом с ней. Любовь становится частью жизни мужчины, и без нее он ощущает себя неуютно. Эта любовь затмевает любые чувства к другим женщинам.
   Саймон взглянул на Бриандру. Девушка перестала всхлипывать и внимательно слушала. Отец тыльной стороной ладони смахнул одинокую слезинку с ее щеки.
   — Именно такую любовь я испытал к твоей маме, — тихо добавил он.
   Снова прижав к себе дочь, Фрейзер с облегчением увидел, что напряжение покинуло ее.
   — Потом у мужчины рождается дочь, а вместе с ней — и третья любовь. Эта любовь спит в мужчине и просыпается лишь тогда, когда тот впервые берет малышку на руки. С этим чувством связаны и родительская гордость, и всепоглощающее стремление защитить своего ребенка, и сознание, что отныне ты бессмертен. Ни одна женщина, дорогая, будь то мать или жена, не имеет права претендовать на любовь, которую мужчина испытывает к дочери. Ее границы неприкосновенны, потому что дочь выросла из его семени. Именно такой любовью я и люблю тебя. Саймон замолчал и поцеловал дочь в макушку.
   — Все эти три чувства существуют самостоятельно, не накладываясь одно на другое. Все они имеют под собой разные основы, и каждое питается из отдельного источника. — Он сделал паузу. — И женщина в своей жизни познает три разные любви: к отцу, к сыну и к мужчине, которого выбирает себе в спутники.
   Бриандра отрицательно закачала головой.
   — Я не полюблю ни одного мужчину, кроме тебя, папа, потому что никогда никого не выберу себе в спутники жизни.
   Глаза Саймона весело блеснули.
   — Надеюсь, у тебя появятся причины передумать, дорогая, — сказал он.
   Дэвид открыл дверь и вошел в комнату. Поставив на стол поднос, Гордон приблизился к кровати и принялся рассматривать спавшую глубоким сном Бриандру. Черты лица были тонкими и пропорциональными. Его взгляд задержался на губах, которые сейчас, когда девушка спала, показались ему более манящими, чем когда она бодрствовала и в ее карих глазах отражался вызов, побуждавший вкусить сладость этих губ.
   Бриандра укрылась пледом до самого подбородка, но Дэвид слишком хорошо помнил, сколь соблазнительно ее тело. Потрясающая грудь. Длинные стройные ноги. Плоский упругий живот. Округлые бедра.
   Молодой человек пытался заставить себя не думать об искушении, находившемся всего в нескольких футах от него. Стоит сдернуть плед, и красота откроется. Он сможет коснуться ее… попробовать на вкус… овладеть ею. Ночью ее глаза поведали ему о многом. Гордон вытянул дрожащую руку и взялся за край пледа.
   Бриандра открыла глаза и, увидев склонившегося над ней Дэвида, забеспокоилась. Долю секунды они пристально смотрели друг на друга, затем молодой человек откинул плед.
   — Вставайте, миледи. Пора ехать, — приказал он.
   Заметив, что разорванное платье сползло с плеч девушки и грудь обнажилась, Дэвид отвернулся.
   Бриандра, еще не до конца проснувшаяся, была поражена собственной реакцией на молодого Гордона. Без сомнения, Дэвид растревожил ей душу. Чем скорее он исчезнет с глаз, тем будет лучше.
   — Что… что мне надеть? — запинаясь, проговорила она.
   На лице Дэвида застыло хмурое выражение.
   — Ваша одежда на столе. Оденьтесь, и давайте отправляться в путь. Вы слишком долго спали, утро уже на исходе.
   Молодой человек быстрым шагом покинул комнату, уверенный, что приказ будет выполнен.
   Бриандра встала и потянулась, а затем посмотрела на кровать. Ей было так тепло и уютно! Непроизвольно она представила, что чувствовала бы, останься Гордон в этой кровати рядом с ней. Вздрогнув и засмущавшись, Бриандра прогнала предательскую мысль и подошла к столу.
   Девушка с радостью скинула лохмотья и облачилась в свою одежду. Мойра постирала, но не посчитала нужным погладить ее платье. Сейчас девушка сожалела, что поддалась порыву и выбросила туфли. Ничего не поделаешь, придется привыкать к ботинкам, которые прошлым вечером выдала ей экономка.
   Бриандра заметила кувшин на туалетном столике. Налив воды в плоский оловянный тазик, она умылась и прополоскала рот. Собственное отражение в зеркале заставило ее оглядеться по сторонам в поисках гребня, чтобы расчесать спутанные волосы.
   Взгляд девушки упал на серебряную щетку, и она взяла ее, подсознательно понимая, что эта красивая вещь принадлежит «ему». Прикосновение щетки к волосам навело пленницу на мысль о том, что у Дэвида Гордона очень густые волосы, и она поспешно отбросила щетку, испугавшись, что зеркало прочитало ее мысли.
   Бриандра решила поискать что-нибудь, чтобы перевязать волосы, подошла к дубовому шкафу у стены, открыла дверцы и принялась рыться в ящиках. Подчиняясь эмоциям, смысл которых не понимала, девушка начала изучать содержимое ящиков. Сознание, что пальцы касаются интимных деталей «его» туалета, взбудоражило, и она почувствовала, что уже не может остановиться.
   В углу одного из ящиков Бриандра нашла маленький портрет Элайзии, вставленный в оловянную раму. Лицо этой женщины вернуло ее к действительности. Какая же ты дура, если позволила себе забыться! Ведь Дэвид Гордон — враг!
   Бриандра в сердцах оторвала атласную ленту от пары штанов и задвинула ящик, подобрала волосы и села за стол.
   На подносе, принесенном Дэвидом, стоял чайник и миска с ячменными лепешками. Девушка намазала их маслом и айвовым джемом и стала есть, откусывая большие куски. Затем залпом выпила уже остывший чай, взяла свой плащ и открыла дверь комнаты.
   Переступив порог, Бриандра едва не столкнулась с Дэвидом, беспокойно вышагивавшим взад-вперед по коридору у самой двери.
   — Ну наконец-то! Вы всегда так неповоротливы по утрам, леди Фрейзер? Уже полдень.
   Молодой человек резко повернулся и почти побежал вниз по лестнице.
   Пробормотав себе под нос проклятие в его адрес, Бриандра поспешила за ним.
   Ее оседланная кобыла стояла во дворе рядом с вороным жеребцом. Лошади в нетерпении били копытами. Сытые после утренней порции овса, они жаждали движения.
   Дэвид оттолкнул грума с желтоватым лицом, открыто выражавшего нежелание помогать леди Фрейзер, и сам подсадил ее в седло. Вставив правую ногу в стремя, Бриандра подтянула свисавший повод.
   Отъехав на небольшое расстояние от замка, молодая леди оглянулась. Мойра, окруженная многочисленными домочадцами, стояла, уперев руки в бока, и презрительно качала головой.
   Губы девушки скривились в злорадной усмешке.
   — И тебе всего хорошего, — тихо проговорила она.

Глава 6

   При иных обстоятельствах мысль о возвращении в Солтун привела бы Бриандру в восторг. Но не сейчас.
   Бесспорно, она рада, что едет домой. Бесспорно, ее радует сознание того, что отныне не придется находиться под одной крышей с Дунканом Гордоном. Бесспорно, что чудесный пейзаж остался прежним. Воздух был напоен тем же сладковатым ароматом, деревья, одетые в изумрудно-зеленый наряд, стояли не менее величественно, речки продолжали нести свои прозрачные воды в озера, не признавая границ между поместьями. Так что же мешает ей наслаждаться этим великолепием?
   Широкие плечи едущего впереди всадника.
   Широкие плечи Дэвида Гордона, а также его длинные мускулистые ноги, сильные руки, выпуклая грудь, перекатывающиеся под одеждой мышцы, темные глаза, густые ресницы, чувственный рот, обольстительная улыбка, упрямый подбородок и чертова ямочка на правой щеке выглядели вызывающе и разжигали в душе раздражение.
   С тех пор как они выехали из Стрейлоу этим утром, Бриандра никак не могла выкинуть его из головы. Возможностей обдумать свои чувства к нему было предостаточно, так как за всю дорогу молодой человек не проронил ни слова. А как же иначе? Бриандре Фрейзер и Дэвиду Гордону просто нечего сказать друг другу.
   Когда Дэвид свернул с дороги и через лес выехал на тропу, шедшую вдоль побережья, Бриандру охватило любопытство, но она промолчала.
   Волны разбивались о гранитные скалы, поднимая тучи брызг, ярко сверкавших в лучах солнца. Несмотря на то, что дорога шла довольно высоко над океаном, одежда путешественников вскоре пропиталась влагой. Тропа становилась опасной, и Дэвид, спешившись, повел кобылу Бриандры под уздцы. Вихрь послушно шел следом.
   Растревоженные появлением людей, белые чайки и ласточки срывались со своих гнезд в расщелинах и кружились над серыми тюленями, мирно нежившимися на солнышке на прибрежных островках.
   Когда тропа опять расширилась и начала спускаться к торфянику, Гордон снова сел в седло. Заросли пурпурного вереска и желтая трава, покрывавшие невысокие холмы, то и дело уступали место небольшим торфяным болотам и озерцам с темной водой.
   В течение следующего часа солнце играло в прятки, то и дело прячась за низкими облаками, грозившими в любую секунду обрушить на землю ливень. Едва путешественники успевали ощутить тепло лучей, как их накрывал поднимавшийся от воды туман, приносивший с собой пробирающие до костей холод и влагу. Время от времени моросил мелкий дождик, и земля под копытами лошадей становилась топкой.
   Дождь, холод и окружающий пейзаж наводили тоску. Бриандра поежилась и поплотнее запахнула плащ. Она мысленно ругала Дэвида за то, что он поехал этой дорогой. Даже в сухую погоду торфяник таил в себе множество опасностей и был труднопроходимым. А уж во время дождя опасность еще больше увеличивалась.
   Бриандра очень устала, одолеваемая неприятными мыслями. А вдруг Гордон заманивает ее в это продуваемое всеми ветрами место, чтобы убить и сбросить в болото бездыханное тело?
   Погруженная в невеселые размышления, девушка не заметила, как Дэвид остановился, и наехала на него.
   — Проклятие, женщина, до чего же ты неуклюжа!
   Возражения замерли у нее на языке, когда она увидела, что послужило причиной остановки. Поперек дороги лежало тело мужчины с перерезанным от уха до уха горлом.
   Спешившись, Дэвид опустился на колени рядом с трупом. Судя по одежде — поддерживаемый ремнем тартан^[7] и белая рубашка, пропитавшаяся кровью, — несчастный был фермером.
   Молодой человек в ярости стукнул кулаком по колену.
   — Зачем кому-то понадобилось убивать простого крестьянина, собирающего торф для очага? — При виде рук несчастного выражение лица Дэвида изменилось: все пальцы были отрезаны. — Великий Боже! — воскликнул он и повернулся к Бриандре. — Неужели Фрейзеры в своей подлости дошли до такой мерзости?
   Бриандру потрясла жестокость обвинения, а то, что Дэвид заподозрил членов клана Фрейзеров, оскорбило до глубины души. Девушка спешилась и с горячностью заявила:
   — Фрейзеры этого не делали. Мои люди не убийцы.
   Дэвид пожал плечами, выражая свое презрение.
   — Гордоны тоже не сделали бы ничего подобного. — И, еще раз осмотрев труп, удивленно произнес: — Тело-то теплое. Кровь не свернулась. Убийцы должны быть где-то поблизости.
   Дэвид не успел договорить, почувствовав опасность. Вскочив на ноги, он быстрым движением толкнул Бриандру к себе за спину и обнажил меч.
   Прежде чем девушка сообразила, что происходит, из тумана, размахивая оружием, выскочили трое мужчин. Дзвид начал медленно отступать. Гордон пятился до тех пор, пока не убедился, что Бриандра прижата спиной к его коню.
   — Стоять, Вихрь, — приказал он.
   Теперь, когда девушка находилась в безопасности, Дэвид выхватил из ножен кинжал. Разбойники, одетые во все черное, надвигались полукругом, опасаясь его меча.
   Дрожащая от страха Бриандра выглянула из-за плеча своего защитника. Разбойники усиливали натиск, и Дэвид делал все возможное, отражая их удары, однако, защищая девушку, вынужден был оставаться на месте. Бриандра поняла, что мешает ему, и принялась оглядываться по сторонам, придумывая, чем бы ему помочь. К своей радости, она увидела пистолет, торчавший из кобуры на седле.
   Будучи неплохим стрелком благодаря наставлениям отца, с детства приучавшего ее к огнестрельному оружию, Бриандра выхватила пистолет, прицелилась в ближайшего разбойника и нажала на спусковой крючок. Выстрел разворотил лицо, и мерзавец рухнул на землю. Испуганная шумом кобыла девушки ускакала прочь.
   Дэвид, не ожидавший выстрела, вздрогнул и на секунду отвлекся. Однако еще одному разбойнику хватило времени, чтобы ранить молодого человека в ногу. Ранение оказалось легким и не помешало Гордону отражать удары. Но вскоре его снова ранили, на этот раз в плечо. Дублет мгновенно пропитался кровью.
   Наконец молодому человеку удалось смертельно ранить второго нападавшего, но он не успел вытащить меч из тела убитого, а на него уже набросился третий разбойник и ранил в бок. Изловчившись, Дэвид воткнул ему кинжал в живот.
   Тот замер, судорожно хватая ртом воздух, и упал, выпустив меч из рук.
   Ослабевший от потери крови Гордон опустился на одно колено. Бриандра в ужасе огляделась. На земле лежало четыре трупа. К концу схватки дождь усилился, и вода, смешавшись с кровью, образовала небольшие озерца.
   К горлу подступил комок, и она отвернулась. Лицо ее стало пепельно-серым: до сих пор девушка не осознавала, что стреляла в человека.
   — Миледи, вы намереваетесь стоять и ждать, пока я истеку кровью? — сквозь плотно сжатые зубы процедил Дэвид.
   Спохватившись, Бриандра бросилась на помощь. На дублете и штанах Гордона, отяжелевших от воды, явственно проступали кровавые пятна.
   Дэвид с трудом поднялся на ноги и оперся на Вихря.
   — Нам надо поскорее уехать отсюда, чтобы обработать ваши раны, — обеспокоено проговорила Бриандра.
   Ее волосы свисали мокрыми прядями, по лицу струилась вода.
   — Плед. Дайте мне плед. — Малейшее движение доставляло Дэвиду нестерпимую боль. Достав из седельной сумки плед, Бриандра накинула его ему на плечи. — Здесь поблизости есть хижина, — пробормотал молодой человек.
   С каждой секундой ему становилось все хуже. Он с трудом взобрался на Вихря, и это отняло у него последние силы. Бриандра села позади него.
   Гордон поехал по узкой тропе, а потом свернул в сторону. Благодаря холодному дождю он продолжал оставаться в сознании. Наконец молодой человек осадил Вихря перед крохотной избушкой, стоявшей в самом центре болота. Спешившись, он шатаясь вошел внутрь и рухнул на соломенный тюфяк.
   Бриандра нашла у очага огниво и быстро подожгла лежавшую рядом паклю. Держа этот своеобразный факел над головой, девушка осветила помещение и увидела на столе свечу. Она зажгла ее и бросила паклю в очаг, подкинула щепы, и вскоре в нем запылал жаркий огонь.
   Молодая леди нашла одеяло и разложила плед перед очагом, чтобы тот высох. Затем занялась Дэвидом.
   Сначала, решила она, надо снять с него отяжелевшую от воды и крови одежду. Эта мысль смутила ее, но девушка набрала в грудь побольше воздуха и приступила к делу. Не время строить из себя скромницу, к тому же он-то уже видел ее обнаженной.
   Бриандра потратила немало сил, чтобы снять с Дэвида высокие, до колен, сапоги и чулки. Но снять дублет и рубашку оказалось сложнее. Пришлось приподнять его, чтобы стянуть одежду через голову, и рана на плече закровоточила сильнее.
   Теперь девушке предстояло снять с него штаны. Собрав все свое мужество, она потянула их вниз и ахнула, увидев длинный неровный шрам, тянувшийся от колена к паху. Не вызывало сомнения, что рана старая, однако края шрама воспалились. Бриандра ощутила укол совести, вспомнив, как злобно пнула Дэвида прошлым вечером, и заботливо накрыла молодого человека одеялом.