Ли Линда Фрэнсис. Зигзаги судьбы

   – Я сейчас уезжаю в больницу, – раздался позади голос Джека.
   – Сейчас?
   – Да, если, конечно, у тебя нет другого предложения.
   – Джек. – Грейс кивнула головой в сторону Рут. Джек усмехнулся:
   – Тогда я пошел.
   – А когда вернешься?
   Джек посмотрел на Грейс с таким видом, как будто она лишилась разума.
   – Зачем это тебе?
   – Хочу знать, к какому часу приготовить ужин.
   Улыбка исчезла с лица Джека.
   – Послушай, Грейс, давай не будем играть в семью. Позаботься об ужине для себя и Рут. А я позабочусь о себе сам.
   – Но это же глупо, – не сдавалась Грейс. – Тебе нет необходимости готовить самому, раз уж я здесь. И потом, должна же я отплатить тебе за твою доброту. Во сколько вернешься?
   – Грейс, я могу вернуться к ужину, а могу и не вернуться.
   Грейс и Рут проводили его взглядом.
   – Он вернется, – пробормотала Грейс.
   Теперь уже Рут посмотрела на нее, как на сумасшедшую.
   Разобрав вещи, Грейс и Рут уселись рядышком на диване в гостиной, не зная, что делать дальше. Пока они бездельничали, непрестанно звонил телефон. Пять часов спустя, когда Джек вернулся домой, настроение Грейс значительно ухудшилось.
   Войдя в столовую, Джек обнаружил там Грейс и Рут, сидевших за столом.
   – Посмотри, Джек, мы приготовили тебе ужин, – похвасталась девочка.
   Джек нахмурился.
   – Я не голоден.
   – Может, хотя бы попробуешь, – ласковым тоном предложила Грейс. – Мы с Рут так старались, несмотря на то что нас постоянно отвлекали.
   – Что ты имеешь в виду? – Джек огляделся по сторонам, проверяя, не случилось ли чего в его квартире.
   – Телефон звонил без умолку, – пояснила Рут. – Миллион звонков.
   – Рут, не преувеличивай, – сделала ей замечание Грейс. – Какой там миллион, всего звонков двадцать. И все женщины.
   – Вы отвечали на звонки?
   Рут сбегала на кухню и вернулась со списком звонивших.
   – Сначала отвечали, потом надоело, и мы включили автоответчик. Но первых звонивших я записала. Бренди... – начала перечислять Рут.
   Грейс фыркнула.
   – Бренди? Наверное, продавщица из ближайшего универмага.
   – Дженнин...
   – Официантка из ресторана, да?
   – И еще Тиффани, целых три раза.
   – Ах, да, Тиффани. Судя по имени, она, наверное, танцовщица из ночного клуба.
   Джек не дал Рут закончить, выхватил у нее список, бегло проглядел его и улыбнулся.
   – Ошибаешься, милочка, – обратился он к Грейс. – Это сотрудница ипотечного банка, модельер и доктор философии. Именно в таком порядке.
   Грейс снова фыркнула.
   – Я видела, с какими дамами ты общаешься. Трудно представить, что кто-то из них даже слова такие знает. И потом, я тебе не милочка!
   Рут захихикала, но, спохватившись, закрыла рот салфеткой. Грейс поднялась из-за стола и унесла на кухню лишнюю тарелку.
   – Похоже, она обиделась, – прошептала Рут.
   – А что я такого сделал? – Джек прислушался к шуму на кухне. – Я же сказал ей, что не нужно готовить мне ужин. И я не виноват, что мне звонили женщины.
   – Тебе в любом случае стоит извиниться, – посоветовала Рут. – Могу поспорить, она выбросила в мусорное ведро пирожные, которые мы приготовили. И никому даже не дала попробовать...
   Грейс вернулась в столовую, и от ее укоризненного взгляда Джеку стало не по себе.
   – Извини, Грейс, – промолвил он строгим, почти официальным тоном.
   Рут одобрительно кивнула и потерла ладони в предвкушении пирожных.
   Грейс глубоко вздохнула.
   – И ты меня извини. Я вела себя глупо.
   – Рад, что ты это поняла. Я ведь предупредил тебя, что не приду к ужину. И давай договоримся. Если ты намерена оставаться в этой квартире, тебе придется привыкнуть к тому, что я ухожу и прихожу тогда, когда хочу.
   Грейс поджала губы и снова убежала на кухню. Из груди Рут вырвался стон.
   – Ох, теперь она выбрасывает десерт.

* * *

   Женщины. Десятки женщин! Конечно, это было не ее дело, но Грейс испытывала какое-то странное чувство. Ревность? Нет, не похоже. Скорее, отвращение. Оказывается, Джек Беренджер ничем не отличался от ее отца, не пропускал ни одной юбки. Грейс не могла представить себе, как Джек управляется со всеми своими любовницами.
   Вздохнув, она вымыла последнюю тарелку и вытерла полотенцем. Что ж, Джек очень обаятельный мужчина, этого у него не отнимешь.
   Час назад Джек удалился в свою спальню, а Рут, съев пару пирожных, оставленных специально для нее, искупалась в ванной и тоже легла в постель. Закончив с уборкой на кухне, Грейс отправилась наверх.
   В квартире стояла тишина, не слышно было даже шума машин за окном. Грейс заглянула в спальню Рут, убедилась, что та крепко спит, и прошла в свою комнату, расположенную всего в нескольких шагах от спальни Джека.
   Внезапно их с Рут пребывание в его квартире показалось Грейс безумием. Ну что страшного, если бы она призналась матери, что у нее случился пожар?
   И все же Джека Беренджера Грейс боялась меньше, чем Роберты Коулбрук, хотя он и поселил ее в соседней со своей спальне.
   Грейс разделась, накинула фланелевый халат и направилась в ванную. Задумавшись, распахнула дверь и замерла в оцепенении. Это была та самая ванная, в которой она побывала однажды. Только сейчас посреди комнаты стоял Джек. Он только что вышел из душевой кабинки и энергично растирал полотенцем широкую спину, не подозревая о присутствии Грейс.
   Мгновение спустя Джек повернулся, чтобы повесить полотенце на вешалку, увидел Грейс и замер, но не произнес ни слова. Стянув полы халата у горла, Грейс приказала себе повернуться и уйти. Но не смогла ни пошевелиться, ни оторвать взгляд от его тела. Он был великолепен: широкие плечи, узкая талия, бедра...
   – Ты заблудилась? – спросил он сдавленным голосом.
   – Боюсь, что это случилось не сейчас, а раньше.
   Джек убрал ладонями волосы со лба. Грейс по-прежнему не могла пошевелиться, в ее груди медленно разливалось тепло, опускаясь к животу и ниже. Джек шагнул ей навстречу.
   – Что ты делаешь? – спросила Грейс дрожащим голосом.
   – Я и сам не знаю.
   Она попыталась засмеяться, но смех застрял в горле.
   – Тогда я тебе объясню. Ты идешь ко мне.
   – Это ясно.
   Джек не остановился, пока не оказался в нескольких дюймах от Грейс. Волосы на его груди, еще влажные, поблескивали в золотистых лучах света. Грейс ощутила слабость в коленках от желания дотронуться до него, но не позволила себе отпустить полы халата.
   – Но почему? – выдавила из себя Грейс. – Почему ты идешь ко мне, ведь у тебя столько женщин, они едва не оборвали сегодня телефон?
   – Ревнуешь? – с улыбкой спросил Джек.
   – Вовсе нет.
   – Я тебе не верю.
   – Да мне все равно, можешь встречаться хоть со всеми женщинами Нью-Йорка.
   – Послушай, Грейс, давай не устраивать сцен, подобных той, что ты устроила, когда я вернулся домой.
   – Я устроила тебе сцену? Ничего подобного. – Грейс вскинула подбородок, глаза ее сверкали. – Ты повел себя как грубиян. А я просто сказала, что телефон звонил не переставая.
   – Звонили женщины, с которыми я ни разу не встречался после знакомства с тобой.
   – А как же та, с которой ты утром выходил из квартиры?
   – Да, я пригласил ее, но все время думал только о тебе.
   – Хочешь сказать, что не спал с ней?
   – Нет, не спал.
   Эти слова вызвали у Грейс глупое чувство удовлетворения. И когда она увидела, как по груди Джека стекает капля воды, Грейс не удержалась, протянула руку и вытерла ее. Она заметила, что с лица Джека исчезла улыбка, и почувствовала, как он напрягся от этого прикосновения. Ее бросило в жар и сердце забилось сильнее и чаще, когда Джек протянул руку и закрыл дверь ванной.
   Их взгляды встретились, и хотя она мысленно сказала себе, что сейчас нужно уйти, пальцы ее не послушались и продолжили свой рискованный путь вниз по груди Джека. А он положил ладони на ее шею, погладил большими пальцами скулы.
   Губы Грейс разомкнулись, дыхание участилось, а по телу пробежала дрожь, когда ладони Джека опустились ниже и раздвинули полы халата. Вот его пальцы коснулись сосков, и она закрыла глаза. А когда снова открыла их, то увидела, что Джек смотрит на нее.
   – Тебе нравятся мои ласки? – тихо спросил он.
   – Я их терпеть не могу, – выдохнула Грейс.
   Джек улыбнулся:
   – Но ты же хочешь, чтобы я сорвал с тебя этот жуткий халат, накрыл ладонями груди, приподнял их и поласкал соски языком.
   – Ни в коем случае. – Эти слова едва не застряли в горле Грейс.
   Но когда Джек освободил ее плечи и халат упал к ее ногам, она лишь тихонько вскрикнула, чувствуя, как горит огнем все тело. Она хотела этого. Она хотела этого мужчину, и он хотел ее. Грейс все поняла по звуку, похожему на рык, который вырвался из груди Джека при виде ее обнаженного тела.
   Джек придвинулся совсем близко, положил одну ладонь на талию Грейс, другую на бедро и прижал к своей возбужденной плоти. Грейс инстинктивно ответила на прикосновение, выгнувшись всем телом. Он наклонил голову, горячий и влажный язык ласкал ее грудь, а затем его губы сомкнулись вокруг соска, и Грейс задрожала всем телом от удовольствия.
   – Тебе это нравится, – пробормотал Джек. – Ты хочешь обхватить меня ногами и забыться, отогнать прочь все мысли.
   Не в состоянии сделать что-либо другое, Грейс вцепилась пальцами в волосы Джека и попыталась оторвать его голову от своей груди.
   – Зачем ты так, Грейс? Разве тебе плохо? Чего ты боишься?
   От этих слов у Грейс почему-то перестала кружиться голова, и ее охватило полнейшее спокойствие.
   – Мне тоже хочется спросить: а чего ты боишься?
   Взгляд темных глаз Джека стал холодным.
   – О чем ты говоришь?
   – Да, я боюсь, но и ты боишься. Боишься быть искренним со мной, боишься пускать меня в свою жизнь дальше постели!
   Джек резко убрал руки. Они стояли лицом друг к другу, и хотя Грейс чувствовала себя незащищенной без халата, она не смутилась под тяжелым взглядом Джека и не стала поднимать одежду с пола.
   Ответа Джека Грейс так и не услышала, потому что он внезапно насторожился и шагнул в сторону.
   – Рут проснулась, – прошептал Джек. Тут же послышался голос Рут:
   – Грейс?
   – Господи, – пробормотала Грейс.
   – Грейс, ты где?
   – Похоже, она тебя ищет, – сказал Джек. Наградив его убийственным взглядом, Грейс крикнула:
   – Я здесь. – Торопливо надела халат, туго завязав пояс, вышла из ванной, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. В ее комнате стояла заспанная Рут.
   – Есть хочется, – промямлила она.
   – Может, выпьешь воды? – предложила Грейс.
   – Здесь что, тюрьма? Я хочу твоих дурацких пирожных.
   – Для пирожных слишком поздно. Хочешь молока?
   – Да, но только с шоколадом, я видела в холодильнике у Джека, и еще там есть бутылка сиропа.
   Невольная улыбка появилась на губах Грейс. Трудно было представить себе, что огромный мужчина, который сейчас совсем голый стоял в ванной, любит сладкое.
   – Ладно, возвращайся в постель, а я сварю тебе какао.
   Грейс спустилась вниз, приготовила какао, добавила туда сиропа и вернулась наверх. Когда она вошла в спальню Рут, девочка разглядывала фотографию матери. Грейс почувствовала, как у нее сжалось сердце.
   Заметив Грейс, Рут быстро сунула фотографию под подушку.
   – Что-то ты долго, – проворчала она.
   Грейс подошла к постели и протянула стакан. Рут выпила какао едва ли не залпом. Попавшие на подбородок капли девочка вытерла ладонью. Грейс забрала у нее стакан и присела на постель.
   – Ты можешь не прятать фотографию матери, – тихо сказала она.
   – А я и не прячу. – Рут нахмурилась и вытащила портрет из-под подушки. – Я не ребенок.
   – Конечно, но все мы независимо от возраста скучаем по людям, которых мы любили, но которых больше нет с нами.
   – А я не скучаю! – Рут отложила фотографию в сторону.
   Грейс очень боялась этого разговора, ей захотелось уйти к себе в спальню. Однако она собрала всю свою храбрость и решила продолжить разговор, моля Бога, чтобы не ранить ребенка своими словами.
   – Понимаешь, это вполне естественно – переживать, когда умирает мама.
   Рут гневно посмотрела на нее:
   – Ты разве не знаешь, что моя мама не сама умерла?
   – Знаю, но ты можешь переживать и не скрывать своих чувств. Я уверена, твоя мама очень любила тебя, и сейчас она очень скучает без тебя.
   В наступившей тишине лицо девочки исказила боль, но потом ее черты смягчились. Внезапно Рут схватила фотографию и прижала ее к груди.
   – Я тоже очень скучаю, – прошептала она.
   – Очень хорошо понимаю тебя, Рут.
   Грейс обняла девочку и, к своему изумлению, почувствовала, как руки Рут крепко обвились вокруг ее шеи. Слезы хлынули из глаз девочки, и она еще сильнее прижалась к Грейс. Успокаивая, Грейс и жалела ее, и радовалась ее душевному порыву. Она баюкала Рут, пока не стихли рыдания, но и после того, как девочка уснула, Грейс еще долго держала ее в объятиях, переполненная чувствами от того, что впервые в жизни не наблюдает за ребенком через стекло, а прижимает его к своей груди.

Глава 18

   Если Джек надеялся, что постоянное присутствие Грейс рядом утомит его и изменит его отношение к ней, то он сильно ошибался.
   Спустившись на следующее утро в гостиную, он остановился посередине комнаты и потянулся. Солнечные лучи заливали комнату, и это означало, что весна наконец пришла.
   Джек все еще находился под впечатлением вчерашней сцены в ванной. Он не мог забыть красоту обнаженного тела Грейс, трепет от его прикосновений и то, как она выгибалась всем телом, отзываясь на его ласки.
   Никогда еще он не испытывал такого сильного влечения к женщине, такого стойкого неутолимого желания, которое заставляло его терять контроль над собой, а значит, делало слабым.
   В своих прежних подругах Джек ценил красоту и ум, наслаждался их телами, доставлял им удовольствие, да и сам удовлетворял свой сексуальный аппетит.
   А вот с Грейс все было по-другому, с самой первой ночи, когда он увидел ее на заснеженной улице в свадебном платье. Стоило ему вспомнить ту ночь, как его бросало в жар и сердце начинало биться чаще.
   Черт побери, надо было вчера, после того как Грейс уложила Рут спать, пробраться к ней в спальню и закончить то, что началось в ванной. Тогда он не чувствовал бы себя сегодня утром быком, которого не подпускают к коровам, а был бы совершенно спокоен. Ну и глупец же он, если думал, что присутствие Грейс в его квартире охладит его желание и поможет выбросить ее из головы. Эта женщина продолжала сводить его с ума и вить из него веревки.
   Услышав шум на кухне, Джек направился туда, и когда вошел, все его разумные мысли о необходимости контролировать себя улетучились при виде Рут. Она стояла на стуле перед кухонным столом, уставленным чашками, сковородками и прочей утварью. Первым делом Джек бросил взгляд на плиту и, убедившись, что она не включена, успокоился и даже едва не засмеялся. На девочке была ее пижама с утятами, а на шею она повесила боа из перьев, его Рут, должно быть, разыскала в одном из сундуков, которые Джек видел в квартире Грейс.
   – Ты уверена, что тебе надо готовить? – дружелюбно поинтересовался Джек.
   Рут повернулась на стуле, улыбнулась и перепачканной в чем-то ладошкой отбросила волосы с лица.
   – Не беспокойся, я не собираюсь готовить. Не хватало еще спалить и эту квартиру, тогда мы все трое окажемся на улице. Я просто хотела сделать сюрприз.
   Рут повернулась, намереваясь продолжить свое занятие, но потеряла равновесие и едва не свалилась. Джек успел подскочить, обнял ее и удержал на стуле. Рут благодарно улыбнулась, и близость девочки неожиданно напомнила Джеку другую девочку. Его маленькую дочку. Рут и Джек смотрели друг на друга, и на Джека нахлынули воспоминания о другой жизни, грустные воспоминания, ранившие душу.
   – А Грейс сказала, что хочет быть моей мамой, – внезапно прошептала Рут.
   Слова эти ошеломили Джека, ведь, насколько он знал, Рут поселилась у Грейс лишь временно.
   – Когда это она сказала?
   – Ночью. Я не могла уснуть, и ей, по-моему, тоже не спалось.
   Джек подумал, что Грейс и Рут не следовало бы слишком привязываться друг к другу, это могло только еще сильнее травмировать ребенка при неизбежном расставании.
   – А ты не хотел бы стать моим папой? – робко продолжила Рут.
   От этого вопроса у Джека заныло сердце. Грейс и Рут, две особы, от которых у него голова шла кругом. К Грейс его влекло как мужчину, а к Рут... как отца.
   На лице девочки, не получившей конкретного ответа, появилось разочарованное выражение.
   – Нет, ты не думай, что я не хочу быть твоим отцом... – начал Джек.
   Та махнула рукой и отвернулась.
   – Ладно, не переживай, я просто пошутила.
   Джек понимал, что Рут не шутила, но не знал, что ей сказать. Вдруг над головой раздались громкие удары.
   – Что это? – удивился Джек.
   – Строители, которых ты нанял, – пояснила Рут. – Они пришли рано утром, позвонили в домофон, и я их впустила. Они сейчас работают в квартире Грейс, думаю, быстро все отремонтируют.
   Именно на это Джек и надеялся, когда звонил своему другу. Тот пообещал сделать ремонт как можно быстрее. Джек поднялся в квартиру Грейс и поговорил с бригадиром.
   – Не волнуйтесь, доктор Беренджер. Макс предупредил нас, что работа срочная. Сделаем все быстро и качественно.
   Вернувшись на кухню, Джек обнаружил там Грейс.
   – Доброе утро, – поздоровался Джек, пристально взглянул на Грейс и улыбнулся. Она поняла: Джек не забыл того, что произошло прошлой ночью.
   – Доброе утро, – ответила Грейс и, чтобы скрыть свое смущение, взяла банку кофе. – Я сейчас сварю кофе.
   – Я тоже хотела, но не рискнула. – Рут о чем-то задумалась, а потом сказала: – Вот, возьми. – И неожиданно стала извлекать из карманов пижамы разные безделушки, принадлежавшие Грейс. – Я забрала это из твоей квартиры.
   По напряженной позе Рут Грейс поняла: девочка была готова к тому, что сейчас ее прогонят за воровство.
   – Спасибо, что вернула, дорогая, – только и сказала Грейс и обняла малышку. Смущенная, Рут выбежала из кухни.
   Грейс быстро приготовила кофе, и они с Джеком уселись за стол.
   – Спасибо тебе за рабочих, – поблагодарила Грейс. – Я слышала, что они начали.
   – Да пожалуйста. – Джеку пора было на работу, но почему-то не хотелось подниматься из-за стола, и он решил, что может задержаться еще на пару минут.
   – А Рут здорово изменилась со вчерашнего дня, когда она чуть не спалила весь дом, – заметил Джек. – С чего вдруг?
   – Наверное, во мне проснулся материнский инстинкт, и Рут почувствовала это, – предположила Грейс.
   – Понятно. Она даже призналась мне, что ты хотела бы стать ей матерью.
   – Так и есть. Я не думала об этом, когда мы с ней не ладили, но теперь... – Грейс не закончила фразу.
   – Что теперь?
   Грейс пожала плечами и провела пальцем по ободку чашки.
   – Теперь между нами возникло понимание, я это чувствую. Она нужна мне, а я нужна ей.
   – Но социальная служба может отказать тебе, – предупредил Джек.
   – А почему? – растерялась Грейс.
   – Во-первых, у тебя нет работы.
   – На прошлой неделе я разослала резюме в несколько компаний. Я найду работу и докажу социальным работникам, что могу быть Рут хорошей матерью.
   – Как ты им это докажешь, если даже не подумала устроить девочку в школу?
   – О Господи! – всполошилась Грейс. – Мне это и в голову не пришло!
   – Грейс, а что тебе еще не пришло в голову? Есть множество вещей, о которых должны думать родители, – в раздражении бросил Джек, допил кофе и направился к выходу. Как раз в этот момент пожаловал Марк.
   – Что это с ним? – поинтересовался Марк, когда Джек, буркнув что-то вроде приветствия, проскочил мимо него.
   Грейс пожала плечами.
   – Наверное, встал не с той ноги.
   – А ты разве не заметила, с какой ноги он поднимался с постели? – с лукавым видом осведомился Марк.
   – Совсем не смешно, – парировала Грейс, но смутилась и отвернулась.
   – Ладно, я могу допустить, что прошлой ночью вы спали в разных постелях. Но, судя по твоему виду, между вами что-то происходит.
   – А ты почему не на работе? – поинтересовалась Грейс, чтобы сменить тему.
   – Позвонил и сказал, что заболел. Я действительно заболел, смертельно устал от той ахинеи, которую несет этот идиот Джей. И решил, что заслужил выходной. – Марк налил себе кофе. – Ну, как тут у вас дела?
   – Я хочу удочерить Рут, – без обиняков заявила Грейс.
   Марк внимательно посмотрел на нее:
   – Ты серьезно?
   – Марк, как ты думаешь, я справлюсь? – спросила Грейс дрожащим голосом, поскольку не знала, что будет делать, если и Марк не поверит в нее, как не верил Джек.
   – Разумеется, справишься. Я не знаю никого более подходящего на роль матери.
   – Спасибо, Марк. – Грейс облегченно вздохнула. Марк поцеловал подругу в лоб.
   – Пожалуйста. Но хватит о тебе, давай поговорим обо мне, у меня сплошные неприятности.
   – А что случилось?
   – Дела на работе с каждым днем все хуже. Джей по-прежнему не предложил ни одной новой идеи, а Кендрик орет на всех, потому что у нас нет ничего в загашнике.
   – Так уж совсем ничего?
   – Ничего такого, о чем стоило бы говорить. Все, что предлагает Джей, давно в продаже, и Кендрик даже начал худеть от злости. Конечно, ему это только на пользу, но что будет, если компания начнет разваливаться? Где я тогда найду работу? Судя по тебе, это не так просто.
   Марк не понимал, что затронул очень больную для Грейс тему. Он подвинул к себе тарелку с пирожными и уставился на них.
   – Знаешь, – пробормотал Марк, – тебе надо продавать пирожные по Интернету.
   – Мне некогда заниматься чепухой, надо устраивать Рут в школу.
   Но Марк уже не слушал Грейс. С чашкой кофе в руке он вышел из кухни, огляделся и направился к лестнице, которая вела на второй этаж.
   – Эй, Марк, ты куда? – окликнула его Грейс.
   – Ищу компьютер. У такого солидного человека наверняка где-то есть компьютер.
   – Марк, не надо.
   – Не мешай. – Он стал подниматься по лестнице, и Грейс пришлось последовать за ним. Осматривая комнату за комнатой, Марк задержался в спальне Грейс. – Очень удобно для ночных свиданий, – заметил он, намекая на то, что ее комната соединялась через ванную со спальней Джека.
   Грейс густо покраснела.
   – Ага, так вот что произошло здесь прошлой ночью, – развеселился Марк.
   – Марк, прекрати, давай вернемся вниз.
   – Погоди. – Марк прошел в спальню Джека. – Ого, здесь очень уютно. Я бы и сам провел ночку в этой постели. Очень жаль, что твой Джек предпочитает женщин. Ага, вот и комп.
   Компьютер стоял на столе перед окном. Без малейших колебаний Марк подошел и включил его.
   – Марк, нельзя этого делать, – еще раз попыталась убедить его Грейс.
   – Да не будь ты такой трусихой, дорогая.
   И приступил к работе. В течение пары часов они сделали фотографии пирожных и предложили их на продажу по всем адресам, какие только пришли в голову Марку. Рут тоже принимала самое активное участие в этой деятельности, а вот перспектива пойти в школу ее совсем не обрадовала.
   – Тебе понравится учиться, – заверила ее Грейс, – рядом как раз есть начальная школа.
   Когда они все вместе вышли из дома, чтобы пойти в школу, на крыльце им встретилась эффектная дама. Яркая блондинка с пышной грудью, в обтягивающих бедра леопардовых бриджах. Грейс подумала, что такую женщину отец ни за что бы не пропустил.
   – Здравствуйте, – сказала та и принялась нажимать кнопки домофона. Ради любопытства Грейс проследила за ней, и оказалось, что женщина звонит в квартиру Джека. Рут тоже наблюдала за блондинкой.
   – Его нет дома, – заявила Рут.
   – Ох. – Красотка явно была разочарована. – Ты уверена, девочка?
   – Конечно уверена, потому что мы живем у него!
   Незнакомка нахмурилась.
   – Может, мы чем-то поможем? – предложил Марк.
   – Передайте, пожалуйста, Джеку, что приходила Тиффани. И пусть перезвонит мне, – сказала незнакомка, но, похоже, без особой надежды на то, что ее просьба будет выполнена.
   Грейс кивнула, взяла Рут за руку, и они спустились на тротуар.
   – Не рассчитывай, – тихонько пробормотала Рут, чтобы блондинка на услышала ее. Грейс пожала ее ладошку, и обе расхохотались.
   Домой они вернулись уже вечером, все было улажено. Завтра утром Рут предстояло впервые пойти в школу. Девочка выглядела потерянной, молчала, и Грейс не удалось добиться ни одной улыбки, пока она не включила компьютер, чтобы проверить электронную почту.
   – Вот это да! – воскликнула Рут, увидев, как много поступило предложений. – Мы разбогатеем!
   Грейс тоже поразило, сколько людей заинтересовались ее пирожными.
   За ужином Рут болтала без умолку, через каждые пять минут спрашивая у Грейс, когда вернется Джек. Грейс ничего не могла ответить ей на это, а уже уложив Рут в постель, и сама начала волноваться.
   Только за полночь в двери повернулся ключ. В квартире было темно, лишь свет от ночника на кухне проникал в гостиную. Грейс сидела на ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж, она слышала шаги Джека, видела, как тот бегло просмотрел почту. А Джек ее не видел, и, только направившись на кухню, он остановился, заметив Грейс.
   Несколько секунд он смотрел на нее, будто удивляясь, затем улыбнулся, прошел в гостиную, остановился перед Грейс и наклонился. И как уже бывало, она подумала, что он очень красивый и выглядит ужасно усталым.