Страница:
– Что ты тут делаешь? – спросил Джек.
– Сижу.
– Сидишь? – Улыбка Джека стала еще шире, он поднял голову и посмотрел наверх. – А Рут?
– Спит.
– А ты дежуришь, да?
– Да.
Улыбка исчезла с лица Джека.
– Послушай, Грейс, извини меня, утром я был не прав.
– О чем ты?
– Я был не прав, когда усомнился, что социальные работники могут передать Рут тебе на воспитание. Мне кажется, я оскорбил твои чувства.
– Да, я правда обиделась. Потому что я буду ей хорошей матерью. Если хочешь знать, она уже завтра пойдет в школу.
– Рад это слышать.
– Неужели? – с вызовом спросила Грейс. – А мне показалось, ты не хочешь, чтобы у меня все получилось.
– Дело не в том, чего я хочу, и даже не в том, чего хочешь ты. Главное, чтобы хорошо было ребенку.
– Ей будет очень хорошо со мной. Я люблю ее и буду заботиться о ней. – Грейс зажмурилась. – Ты понятия не имеешь, что значит до боли хотеть ребенка. – Она открыла глаза и посмотрела на Джека. – Ты не знаешь, как это тяжело, смотреть со стороны на ребенка, улыбающегося своей матери. Мне наплевать на увольнение с работы, наплевать даже на подлую измену жениха. А вот то, что у меня нет ребенка, которого я могла бы любить, всегда не давало мне покоя. Где бы я ни была, постоянно думала об этом, особенно когда видела витрины с детской одеждой. – Грейс вздохнула. – Знаешь, почему я на самом деле согласилась выйти замуж за Уолтера?
Джек молча покачал головой.
– Просто хотела ребенка. В глубине души я понимала, что он бабник, но старалась на все закрывать глаза, мне больше хотелось ребенка, чем его любви. Однако даже я не смогла стерпеть измены в день свадьбы. Это было хуже чем пощечина. Но самое печальное в том, что я не могу сама родить себе ребенка, для этого требуется мужчина.
Их окружала полутьма, сердце Грейс стучало так, что готово было вырваться из груди. Она смотрела Джеку в лицо, но не смогла разглядеть его выражение.
– Джек, сколько я себя помню, всегда мечтала о ребенке. А Рут нужна мать. Я вижу по ее глазам, что ей не хватает любви. Возможно, у меня сейчас и не лучший период в жизни, но я найду работу. Я окружу ее заботой, придумаю для нее новые, интересные игрушки.
Грейс внимательно вгляделась в лицо Джека, ожидая услышать возражения, но он только с сочувственным видом покачал головой.
– Боюсь, твои родители не одобрят этого.
Грейс обрадовало то, что Джек не пытался ее отговорить. Наверное, понял ее чувства.
– Пойми, Джек, если мужчина и женщина женаты, это отнюдь не значит, что они хорошие родители. Мои родители были женаты, они заботились обо мне, но у них была масса своих проблем. А я всего лишь хочу, чтобы мне предоставили шанс сделать для Рут все самое лучшее, что я могу. – Грейс слегка замялась. – Что в этом плохого?
Глава 19
Глава 20
– Сижу.
– Сидишь? – Улыбка Джека стала еще шире, он поднял голову и посмотрел наверх. – А Рут?
– Спит.
– А ты дежуришь, да?
– Да.
Улыбка исчезла с лица Джека.
– Послушай, Грейс, извини меня, утром я был не прав.
– О чем ты?
– Я был не прав, когда усомнился, что социальные работники могут передать Рут тебе на воспитание. Мне кажется, я оскорбил твои чувства.
– Да, я правда обиделась. Потому что я буду ей хорошей матерью. Если хочешь знать, она уже завтра пойдет в школу.
– Рад это слышать.
– Неужели? – с вызовом спросила Грейс. – А мне показалось, ты не хочешь, чтобы у меня все получилось.
– Дело не в том, чего я хочу, и даже не в том, чего хочешь ты. Главное, чтобы хорошо было ребенку.
– Ей будет очень хорошо со мной. Я люблю ее и буду заботиться о ней. – Грейс зажмурилась. – Ты понятия не имеешь, что значит до боли хотеть ребенка. – Она открыла глаза и посмотрела на Джека. – Ты не знаешь, как это тяжело, смотреть со стороны на ребенка, улыбающегося своей матери. Мне наплевать на увольнение с работы, наплевать даже на подлую измену жениха. А вот то, что у меня нет ребенка, которого я могла бы любить, всегда не давало мне покоя. Где бы я ни была, постоянно думала об этом, особенно когда видела витрины с детской одеждой. – Грейс вздохнула. – Знаешь, почему я на самом деле согласилась выйти замуж за Уолтера?
Джек молча покачал головой.
– Просто хотела ребенка. В глубине души я понимала, что он бабник, но старалась на все закрывать глаза, мне больше хотелось ребенка, чем его любви. Однако даже я не смогла стерпеть измены в день свадьбы. Это было хуже чем пощечина. Но самое печальное в том, что я не могу сама родить себе ребенка, для этого требуется мужчина.
Их окружала полутьма, сердце Грейс стучало так, что готово было вырваться из груди. Она смотрела Джеку в лицо, но не смогла разглядеть его выражение.
– Джек, сколько я себя помню, всегда мечтала о ребенке. А Рут нужна мать. Я вижу по ее глазам, что ей не хватает любви. Возможно, у меня сейчас и не лучший период в жизни, но я найду работу. Я окружу ее заботой, придумаю для нее новые, интересные игрушки.
Грейс внимательно вгляделась в лицо Джека, ожидая услышать возражения, но он только с сочувственным видом покачал головой.
– Боюсь, твои родители не одобрят этого.
Грейс обрадовало то, что Джек не пытался ее отговорить. Наверное, понял ее чувства.
– Пойми, Джек, если мужчина и женщина женаты, это отнюдь не значит, что они хорошие родители. Мои родители были женаты, они заботились обо мне, но у них была масса своих проблем. А я всего лишь хочу, чтобы мне предоставили шанс сделать для Рут все самое лучшее, что я могу. – Грейс слегка замялась. – Что в этом плохого?
Глава 19
Рано утром на следующий день дверь в комнату Джека распахнулась так, что ударилась о стену, и он тут же проснулся, будто от раската грома.
Рут подбежала к компьютеру. Ее не смутило, что Джек сидел на постели голый по пояс, пытаясь со сна сообразить, что происходит. Девочка включила компьютер, и через несколько минут раздался ее ликующий крик:
– Вот это да! Ставки поднялись до пятидесяти долларов! Грейс!
Грейс вбежала в комнату, слегка напуганная криком.
– Что случилось?
– Все хотят наши пирожные! Ты только посмотри!
Поняв, что Рут кричала не от страха, а от радости, Грейс успокоилась. И только после этого до нее дошло, что они в спальне Джека, а сам Джек сидит на постели.
– Доброе утро, – поздоровалась она, вмиг вспомнив, как стояла перед Джеком обнаженная, а халат валялся на полу. От этой мысли по телу разлилась приятная истома.
– Эй, что происходит? – сухо осведомился Джек. – Дверь хлопнула так, что я тут же проснулся.
Грейс смутилась:
– Я забыла сказать тебе, что мы вчера воспользовались твоим компьютером. Надеюсь, ты не будешь сердиться?
– Компьютером? Нет, конечно, не буду. Я сам им редко пользуюсь.
– Вот и хорошо, а то я возражала, а Марк настоял. Мы выставили на продажу пирожные.
– Шутишь. Кто покупает пирожные по Интернету?
Грейс во фланелевой пижаме, босая, положила ладонь на плечо Рут, уставившуюся на экран монитора.
– А ты спроси это у тех пятерых, которые откликнулись на наше предложение, – с жаром возразила Грейс, хотя и сама была удивлена не меньше Джека. – Они даже торги устроили. Так что продать можно все, даже тебя, если опубликовать в сети твою фотографию, – пошутила Грейс.
Джек ухмыльнулся.
– Если послать мою фотографию, откликнутся не пять человек, а гораздо больше.
– Грейс, посмотри! – снова закричала Рут. – Пришло еще одно сообщение, они хотят сто пирожных!
– Ты что-то там сказал насчет своей фотографии, – обратилась Грейс к Джеку, скрестив руки на груди.
Он громко рассмеялся:
– Ладно, беру свои слова обратно. А сейчас я хотел бы встать. Ты, конечно, можешь остаться, но я сомневаюсь, что Рут пойдет на пользу этот урок анатомии.
– Анатомии? – Грейс посмотрела на голую грудь Джека и почувствовала, как по телу разливается тепло. – Ах, ну да.
– А еще лучше, – продолжил Джек, понизив голос, чтобы его могла слышать только Грейс, – если ты отправишь Рут переодеваться, а сама останешься и убедишься, что я полностью проснулся.
Грейс раскрыла рот, не зная, что и сказать на это.
– Рут, пойдем, оставим Джека одного.
Девочка, мурлыча что-то веселое, побежала к себе в спальню. Грейс последовала за ней, но остановилась на пороге.
– Кстати, Джек, вчера к тебе приходила поклонница. Просила, чтобы ты позвонил ей.
– Поклонница?
– Да. Тиффани.
С лукавой усмешкой Джек откинул одеяло, представ перед Грейс во всей своей наготе.
– Это которая доктор философии?
При виде его обнаженного тела Грейс с трудом сглотнула.
– Тебе лучше знать.
Джек поднялся с постели, сунул ноги в тапочки и медленно приблизился. Закрыв дверь, он обнял Грейс, и сделал это каким-то привычным движением, как будто они много лет жили вместе.
– Тебе лучше позвонить Тиффани, – посоветовала Грейс. – Она больше меня понимает в сексе.
– А ты что, говорила с ней об этом? – удивился Джек.
– Нет. А если бы заговорила, она наверняка сказала бы мне, что ты потрясающий мужчина.
– Никогда в этом не сомневался, – со смехом заявил Беренджер, повернулся и направился в ванную.
Грейс накинула халат поверх пижамы и поспешила на кухню кормить Рут завтраком.
– Ну, Рут, какой сегодня день? – с энтузиазмом воскликнула Грейс.
На лице девочки появилось выражение упрямства и агрессивности.
– Сегодня ты первый раз идешь в школу! – напомнила Грейс.
– Я не хочу туда идти!
– Тебе там понравится. Ты многое узнаешь, заведешь друзей.
– А я хочу остаться с тобой.
Сердце Грейс запрыгало от радости. Пару дней назад она созвонилась с адвокатом и попросила составить заявление об удочерении Рут. Так что пока все складывалось удачно, если только Уолтер не начнет настойчиво требовать деньги, которые, по его словам, она должна ему. Грейс понятия не имела, где взять дополнительные полторы тысячи долларов.
Но почему до сих пор нет ответа на ее резюме от компаний, производящих игрушки? Очень не хотелось бы обращаться за помощью к родителям.
Усадив Рут завтракать, Грейс сходила за газетами. Когда к завтраку спустился Джек, волосы которого были еще влажными после душа, она уже сидела за столом, прихлебывала кофе и отмечала карандашом в газете объявления о работе.
– Что ты делаешь? – поинтересовался Джек.
– Ищу работу. А вот ты что делаешь? – спросила Грейс, заметив у него в руках компьютерную мышку.
– Я подумал, для Рут будет удобнее, если перенести компьютер в гостиную.
Рут тут же вскочила из-за стола:
– Я приготовлю для него место.
Через несколько минут Джек и Грейс перенесли компьютер в гостиную и поставили на небольшой журнальный столик. Рут забралась с ногами в кожаное кресло, включила компьютер, проверила электронную почту и снова радостно вскрикнула:
– Еще заказы! Люди хотят пирожные!
– Рут, иди наверх и почисти зубы, – скомандовала Грейс. – Через полчаса мы уходим. Не хватало еще опоздать в первый день занятий.
– Посмотри сюда! – радовалась девочка, не обращая внимания на слова Грейс.
Джек подошел к монитору и взглянул на экран.
– А она права. Действительно много заказов.
– Вот видишь! Я не могу идти в школу. Нам надо готовить пирожные! Мы скоро разбогатеем!
– Рут, вы не сможете готовить пирожные и продавать их по Интернету, – мягким тоном произнес Джек.
– А почему? – удивилась Рут. Грейс тоже заинтересовалась.
– Да, почему?
– Пока заказчик их получит, пирожные зачерствеют и развалятся.
Грейс принялась расхаживать по комнате.
– Не зачерствеют, если упаковать в пластик, – пробормотала она, обращаясь скорее к себе. Голова лихорадочно заработала, как всегда, когда она обдумывала новую идею. Правда, на сей раз идея не имела отношения к игрушкам.
– Грейс, что с тобой? – удивился Джек.
– Мы можем открыть страничку в Интернете и предложить большой ассортимент пирожных, – продолжила Грейс, сверкая глазами. – Пирожное «Мама» и пирожное «Дочка». Господи, да какие угодно! А страничку назовем «Пирожные от Грейс и Рут».
– Здорово! – восхитилась Рут.
– Грейс, но это же просто очередная безумная идея, – предостерег Джек.
– Ну, спасибо тебе, Джек. А вот я думаю, что у нас все получится!
Джек подошел к Грейс, не удержался и провел пальцами по ее щеке.
– Ладно, думай, что хочешь, а мне пора в больницу. – Пожелав Рут хорошей учебы, Джек ушел. Как только дверь за ним захлопнулась, Грейс закружилась по комнате, словно юная девушка, приглашенная на свой первый бал.
Одевшись, Грейс повела Рут в школу. Всю дорогу девочка что-то бормотала себе под нос, тяжело вздыхала, заявляла, что в школе ей наверняка не понравится и, может быть, она даже умрет там от тоски. Грейс с рук на руки передала Рут учительнице, и у нее подступил комок к горлу, когда она смотрела вслед малышке, которая шла по коридору в сопровождении учительницы, словно приговоренная к казни.
Остаток дня Грейс занималась делами, но не могла как следует сосредоточиться, все смотрела на часы, ожидая прихода Рут из школы. А Рут, вернувшись, с порога заявила, что школа еще хуже, чем она себе представляла. И будет лучше, если она не вернется туда. Грейс потребовался весь вечер, чтобы убедить Рут, что без учебы ей никак не обойтись.
Затем потекли обычные дни. Грейс отводила Рут в школу, работала над созданием своей страницы в Интернете, проверяла, как идет ремонт в ее квартире. И запрещала себе думать о том дне, когда им с Рут придется вернуться домой. А еще отказывалась вспоминать те редкие моменты, когда оставалась наедине с Джеком и замечала, как вспыхивал в его глазах огонь желания.
К Грейс постепенно возвращалась утраченная было уверенность в себе. Она строила планы, разрабатывала новые идеи, создавала новые пирожные в виде кукол: некоторые с голубыми глазами и зелеными волосами, другие с зелеными глазами, синими волосами и оранжевыми губами. Пирожные получались очень забавными. Грейс упаковывала их в пластик, укладывала в коробочки и перевязывала коробочки лентой, наклеивала этикетку с названием пирожного и электронным адресом изготовителя. И пирожные уходили по адресам заказчиков, что называется, с пылу с жару.
Марк поддерживал все идеи Грейс, он даже устроил ей интервью в журнале для предпринимателей.
Как-то – прошла почти неделя после пожара – в квартире Беренджера раздался звонок домофона. Джека дома не было, Рут третий день мучилась в школе, а Грейс, преисполненная оптимизма, на кухне колдовала над пирожными. Вытерев руки, она поспешила к домофону.
– Кто там?
– Здравствуйте, это Хью Беренджер.
Грейс нажала кнопку домофона, впуская его в дом.
– Здравствуйте, – еще раз поздоровался Хью, входя в квартиру. – А я ломал себе голову, кто это мне ответил. Вы, да?
– Да, а Джека нет дома.
– Оно и к лучшему, вы мне более интересны, – с лукавым видом заявил Хью.
– Спасибо за комплимент, но вы, наверное, шутите. Не надо, я и так Бог знает чего наслушалась от вашего старшего брата.
Хью расхохотался.
– Неудивительно, что Джек просто без ума от вас.
– Джек? Без ума от меня? Неужели? – Грейс просто не могла себе такого представить. Последнее время она редко видела Джека, только слышала, как он приходит поздно ночью и валится на кровать. Вставал он рано утром, когда они с Рут еще спят. Из разговора с рабочими Грейс выяснила, что Джек заходил несколько раз, и у нее закралось подозрение, что Джек приплатил им, чтобы они как можно быстрее закончили ремонтировать ее квартиру. Да, возможно, Джек страстно желал ее в сексуальном плане, но не хотел видеть у себя дома. – Может, мы говорим о разных людях?
Хью рассмеялся еще громче.
– Джек никогда не показывает своих чувств. Но я, собственно говоря, пришел по другому поводу. Он оставил сообщение на автоответчике, попросил прийти, сказал, что будет дома в одиннадцать, самое позднее в половине двенадцатого.
– Тогда подождите его. Надеюсь, вы не будете возражать, если я продолжу свою работу? Мне после полудня надо отправить целую партию пирожных.
– Да, я наслышан о вашей затее. – Хью проследовал за Грейс на кухню и уселся за стол напротив нее. – Великолепно, – похвалил он.
– Спасибо.
– А хотите, я вам помогу?
– Что ж, не откажусь.
Хью внимательно пригляделся, как Грейс упаковывает пирожные, и они молча принялись работать вместе.
– А откуда вы знаете про пирожные? – нарушила молчание Грейс.
– От Джека. Он с гордостью рассказал об этом.
– Признавайтесь уж честно, наверное, он жаловался на меня. – Грейс не стала добавлять, что Джек избегает ее, как чумы. – Я ведь целыми днями эксплуатирую его плиту.
Хью снова рассмеялся и внимательно посмотрел на Грейс.
– Вы ведь любите моего брата, не так ли?
Грейс едва не выронила пирожное.
– Люблю? – Она не стала бы возражать, что испытывает к Джеку сумасшедшее сексуальное влечение. Но могла ли она позволить себе более глубокие чувства по отношению к человеку, который не пускал ее в свою жизнь ни под каким видом?.. – Я не могу представить себе двоих людей, которые бы так не подходили друг другу, как я и Джек, – договорила Грейс.
– Почему же?
– А вам не кажется, что вы задаете слишком много вопросов?
Хью пожал плечами.
– Если вас это смущает... – Он не закончил фразу, как бы намекая на то, что Грейс есть что скрывать, но он не собирается лезть в ее личную жизнь.
– Нет, не смущает. Просто Джек... он выдержанный, очень строго контролирует себя.
Хью откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на Грейс.
– Я всегда надеялся, что Джек встретит кого-то, кто сможет разрушить этот... контроль.
– Что вы имеете в виду?
– Понимаете, Джек всегда был довольно замкнутым и очень требовательным к себе. Наверное, иначе и нельзя было, учитывая, в каких условиях мы росли.
Несмотря на то что следовало торопиться с заказом, Грейс не могла сосредоточиться на работе.
– А в каких вы росли условиях?
– В бедности. Отец был неудачником, а в своих неудачах винил кого угодно, но только не себя. Мать трудилась изо всех сил, чтобы мы были сыты и одеты. И Джек еще в детстве поклялся, что, когда вырастет, будет зарабатывать столько, чтобы мама могла не работать.
– Что ж, он преуспел.
– Да, преуспел. Но произошло это слишком поздно. Мама умерла еще до того, как он получил диплом врача. Мы очень расстроились, но Джек почему-то себя винил в ее смерти.
– От чего она умерла?
– Может, от слабости, от непосильных жизненных невзгод... Кто знает? Врачи сказали, что у мамы был сердечный приступ. Наверное, сердце не выдержало, оно болело у нее еще задолго до смерти.
Грейс вспомнилась темнота в глазах Джека. Может, смерть матери стала тому причиной?
– Поэтому Джек и решил стать врачом? Потому что мама долго болела?
– Возможно. Многое легло на плечи Джека, и он осознавал эту ответственность. Он говорил вам, что оплатил мою учебу в колледже?
– Джек не отвечает на вопросы о своем прошлом. По крайней мере когда я об этом спрашиваю.
– Да, брат довольно замкнут, – согласился Хью. – Джек получил стипендию для обучения в Гарварде. Я на десять лет моложе его, и к тому времени, когда я закончил школу, мама уже тяжело болела. Она взяла с Джека слово, что он поможет мне окончить колледж. Господи, как же тяжело ему было! Он в то время женился, а надо было еще учиться и подрабатывать. Но Джек никогда не позволял мне чувствовать себя обузой. – Хью нахмурился. – Не знаю, как ему все удалось. Я, боюсь, не потянул бы...
Грейс протянула руку и дотронулась до ладони Хью.
– Почему вы рассказываете мне об этом?
– Потому, что я очень многим обязан Джеку, а он заслуживает счастья. Насколько я вижу, после знакомства с вами у него появился... вкус к жизни, чего раньше я не замечал. – Хью замялся, затем продолжил: – Мне кажется, вы сможете помочь ему понять, что иногда следует ослаблять свой жесткий самоконтроль. Ему нет необходимости нести ответственность за весь мир. Возможно, он смог бы начать новую жизнь.
– Но сможет ли Джек измениться? – Грейс говорила совсем тихо, как бы размышляя вслух. – Захочет ли ослаблять этот самоконтроль, пустить меня в свой мир? А если захочет, что тогда произойдет с ним?
Эти вопросы так и повисли в воздухе, поскольку они услышали, как открывается дверь квартиры. Через несколько секунд Джек вошел в кухню и огляделся.
– Ох, я вижу, она и тебя приобщила, – с легкой улыбкой пошутил Джек, обращаясь к брату.
– Я сам напросился. И у меня все здорово получается, у тебя бы так не вышло, – с вызовом заявил Хью.
Джек молча принял вызов – уселся за стол рядом с Грейс и приступил к работе. Несколько минут она с интересом наблюдала, как взрослые мужчины трудились наперегонки, словно мальчишки.
– Стоп! – скомандовала Грейс. – Уже почти полдень, и мне надо отправлять готовую партию. Спасибо за помощь!
– А что будешь делать с остальными пирожными? – поинтересовался Джек.
– Можете попробовать в качестве поощрения, – улыбнулась Грейс.
– Ну, если ты настаиваешь. – Джек подошел к холодильнику и достал из него пакет молока. Братья съели по паре пирожных и запили молоком.
– А вы действительно знаете в этом толк, – похвалил Хью.
Грейс зарделась от удовольствия.
– Спасибо. – Внезапно ей в голову пришла новая мысль. – Хью, хотите, я испеку вам свадебный торт?
Хью нахмурился.
– Дело в том, что свадьбы не будет. Об этом я и хотел поговорить с тобой, – пояснил он Джеку.
– Простите, я не знала, – смутилась Грейс.
– Джек оказался прав. Я интересовал Надин только потому, что она считала меня состоятельным мужчиной. Она думала, что я совладелец фирмы, а не просто служащий.
– Но хороший сотрудник со временем может стать совладельцем, – заявила Грейс.
– Да, но ей хотелось иметь все и сразу.
Джек понимающе кивнул и посмотрел на брата с видом заботливого отца.
– Мне очень жаль.
– Когда мы стали обсуждать приготовления к свадьбе, Надин предложила ужин на двести персон в ресторане «Четыре сезона». А я предложил скромно поужинать вчетвером в том пабе, где мы с ней познакомились. Надин возмутилась, сказала, что скрывает от всех историю нашего знакомства в каком-то там пабе. А мне противно было излагать знакомым какую-то выдуманную историю. Разговор состоялся неделю назад, и с тех пор я ее не видел.
– И как вы пережили это? – сочувственным тоном поинтересовалась Грейс.
– Вполне нормально. Я даже рад, что все выяснилось сейчас, а не позже. Да, нужно было слушаться Джека. Мой старший брат всегда прав.
– Жаль, Хью, что я оказался прав насчет Надин.
Взгляды мужчин встретились, и по выражению их лиц Грейс поняла, что братья очень любят друг друга.
– Эй, Джек, а может, съездим поиграем в гольф? – предложил Хью. В его голосе прозвучал какой-то неискренний энтузиазм, из чего можно было сделать вывод, что, несмотря на его заверения, он тяжело переживает разрыв с Надин.
Грейс знала, что Джек устал после дежурства. Но тот улыбнулся и поднялся со стула.
– Конечно. Только возьму клюшки.
Через несколько минут братья направились к двери. Грейс провожала их взглядом, и в последнюю минуту Джек обернулся и посмотрел на нее – просто посмотрел. Но ей на секунду показалось, что он хотел что-то сказать: например, что соскучился по ней. Но вместо этого Джек улыбнулся и произнес:
– Спасибо за пирожные.
И они ушли, оставив ее на кухне одну, в таком состоянии, что Грейс и сама не понимала, чего ей сейчас хочется больше – посмеяться над своими фантазиями или запустить чашкой в закрывшуюся дверь.
У нее еще было достаточно времени, чтобы отправить заказ и сходить в школу за Рут. Но когда Грейс вернулась домой с почты, то с удивлением обнаружила девочку сидящей на ступеньках крыльца.
– Рут, что ты тут делаешь? Ведь занятия еще не закончились. – В голову Грейс полезли тревожные мысли.
У Рут задрожала нижняя губа, она с силой сжала кулачки.
– Я больше не пойду туда. Ненавижу эту школу!
– Что случилось? – Грейс опустилась перед девочкой на колени.
– Ничего не случилось. Дети противные, учительница глупая. Я просто ушла и не вернусь туда!
– Просто ушла? А как ты сумела уйти?
– Да оттуда любой идиот может улизнуть. А уж пройти пару кварталов и вовсе пустяки.
– Рут, дорогая, семилетние девочки не должны ходить одни по улицам Нью-Йорка. И потом, нужно учиться в школе. Этого требуют социальные работники. Ты же хочешь жить со мной, правда?
– Да, хочу.
– Значит, надо ходить в школу.
– Я же сказала, что ненавижу эту школу, – огрызнулась Рут.
– К сожалению, социальным работникам нет дела до того, нравится тебе школа или нет. Рут, пообещай мне, что не будешь больше сбегать с уроков!
Рут задумалась, затем вздохнула.
– Ладно, я буду туда ходить. Но это не значит, что мне там нравится. А если этот противный Билли Уокер хоть еще раз скажет, что хочет жениться на мне, прямо не знаю, что с ним сделаю!
Грейс крепко обняла малышку и подняла со ступенек.
– Сейчас уже поздно возвращаться на занятия. Я позвоню учительнице... во-первых, скажу ей, что думаю об охране в их школе... кстати, не хочешь пирожное?
– С удовольствием. – Рут подняла ранец, который ей купила Грейс, и тут что-то вспомнила. – Кстати, пока я тут сидела, приходил почтальон, и я взяла нашу почту. – Она протянула Грейс несколько конвертов.
Два письма привлекли внимание Грейс, она вздрогнула и напряглась всем телом. Одно было от адвоката Уолтера, а второе из социальной службы.
Рут подбежала к компьютеру. Ее не смутило, что Джек сидел на постели голый по пояс, пытаясь со сна сообразить, что происходит. Девочка включила компьютер, и через несколько минут раздался ее ликующий крик:
– Вот это да! Ставки поднялись до пятидесяти долларов! Грейс!
Грейс вбежала в комнату, слегка напуганная криком.
– Что случилось?
– Все хотят наши пирожные! Ты только посмотри!
Поняв, что Рут кричала не от страха, а от радости, Грейс успокоилась. И только после этого до нее дошло, что они в спальне Джека, а сам Джек сидит на постели.
– Доброе утро, – поздоровалась она, вмиг вспомнив, как стояла перед Джеком обнаженная, а халат валялся на полу. От этой мысли по телу разлилась приятная истома.
– Эй, что происходит? – сухо осведомился Джек. – Дверь хлопнула так, что я тут же проснулся.
Грейс смутилась:
– Я забыла сказать тебе, что мы вчера воспользовались твоим компьютером. Надеюсь, ты не будешь сердиться?
– Компьютером? Нет, конечно, не буду. Я сам им редко пользуюсь.
– Вот и хорошо, а то я возражала, а Марк настоял. Мы выставили на продажу пирожные.
– Шутишь. Кто покупает пирожные по Интернету?
Грейс во фланелевой пижаме, босая, положила ладонь на плечо Рут, уставившуюся на экран монитора.
– А ты спроси это у тех пятерых, которые откликнулись на наше предложение, – с жаром возразила Грейс, хотя и сама была удивлена не меньше Джека. – Они даже торги устроили. Так что продать можно все, даже тебя, если опубликовать в сети твою фотографию, – пошутила Грейс.
Джек ухмыльнулся.
– Если послать мою фотографию, откликнутся не пять человек, а гораздо больше.
– Грейс, посмотри! – снова закричала Рут. – Пришло еще одно сообщение, они хотят сто пирожных!
– Ты что-то там сказал насчет своей фотографии, – обратилась Грейс к Джеку, скрестив руки на груди.
Он громко рассмеялся:
– Ладно, беру свои слова обратно. А сейчас я хотел бы встать. Ты, конечно, можешь остаться, но я сомневаюсь, что Рут пойдет на пользу этот урок анатомии.
– Анатомии? – Грейс посмотрела на голую грудь Джека и почувствовала, как по телу разливается тепло. – Ах, ну да.
– А еще лучше, – продолжил Джек, понизив голос, чтобы его могла слышать только Грейс, – если ты отправишь Рут переодеваться, а сама останешься и убедишься, что я полностью проснулся.
Грейс раскрыла рот, не зная, что и сказать на это.
– Рут, пойдем, оставим Джека одного.
Девочка, мурлыча что-то веселое, побежала к себе в спальню. Грейс последовала за ней, но остановилась на пороге.
– Кстати, Джек, вчера к тебе приходила поклонница. Просила, чтобы ты позвонил ей.
– Поклонница?
– Да. Тиффани.
С лукавой усмешкой Джек откинул одеяло, представ перед Грейс во всей своей наготе.
– Это которая доктор философии?
При виде его обнаженного тела Грейс с трудом сглотнула.
– Тебе лучше знать.
Джек поднялся с постели, сунул ноги в тапочки и медленно приблизился. Закрыв дверь, он обнял Грейс, и сделал это каким-то привычным движением, как будто они много лет жили вместе.
– Тебе лучше позвонить Тиффани, – посоветовала Грейс. – Она больше меня понимает в сексе.
– А ты что, говорила с ней об этом? – удивился Джек.
– Нет. А если бы заговорила, она наверняка сказала бы мне, что ты потрясающий мужчина.
– Никогда в этом не сомневался, – со смехом заявил Беренджер, повернулся и направился в ванную.
Грейс накинула халат поверх пижамы и поспешила на кухню кормить Рут завтраком.
– Ну, Рут, какой сегодня день? – с энтузиазмом воскликнула Грейс.
На лице девочки появилось выражение упрямства и агрессивности.
– Сегодня ты первый раз идешь в школу! – напомнила Грейс.
– Я не хочу туда идти!
– Тебе там понравится. Ты многое узнаешь, заведешь друзей.
– А я хочу остаться с тобой.
Сердце Грейс запрыгало от радости. Пару дней назад она созвонилась с адвокатом и попросила составить заявление об удочерении Рут. Так что пока все складывалось удачно, если только Уолтер не начнет настойчиво требовать деньги, которые, по его словам, она должна ему. Грейс понятия не имела, где взять дополнительные полторы тысячи долларов.
Но почему до сих пор нет ответа на ее резюме от компаний, производящих игрушки? Очень не хотелось бы обращаться за помощью к родителям.
Усадив Рут завтракать, Грейс сходила за газетами. Когда к завтраку спустился Джек, волосы которого были еще влажными после душа, она уже сидела за столом, прихлебывала кофе и отмечала карандашом в газете объявления о работе.
– Что ты делаешь? – поинтересовался Джек.
– Ищу работу. А вот ты что делаешь? – спросила Грейс, заметив у него в руках компьютерную мышку.
– Я подумал, для Рут будет удобнее, если перенести компьютер в гостиную.
Рут тут же вскочила из-за стола:
– Я приготовлю для него место.
Через несколько минут Джек и Грейс перенесли компьютер в гостиную и поставили на небольшой журнальный столик. Рут забралась с ногами в кожаное кресло, включила компьютер, проверила электронную почту и снова радостно вскрикнула:
– Еще заказы! Люди хотят пирожные!
– Рут, иди наверх и почисти зубы, – скомандовала Грейс. – Через полчаса мы уходим. Не хватало еще опоздать в первый день занятий.
– Посмотри сюда! – радовалась девочка, не обращая внимания на слова Грейс.
Джек подошел к монитору и взглянул на экран.
– А она права. Действительно много заказов.
– Вот видишь! Я не могу идти в школу. Нам надо готовить пирожные! Мы скоро разбогатеем!
– Рут, вы не сможете готовить пирожные и продавать их по Интернету, – мягким тоном произнес Джек.
– А почему? – удивилась Рут. Грейс тоже заинтересовалась.
– Да, почему?
– Пока заказчик их получит, пирожные зачерствеют и развалятся.
Грейс принялась расхаживать по комнате.
– Не зачерствеют, если упаковать в пластик, – пробормотала она, обращаясь скорее к себе. Голова лихорадочно заработала, как всегда, когда она обдумывала новую идею. Правда, на сей раз идея не имела отношения к игрушкам.
– Грейс, что с тобой? – удивился Джек.
– Мы можем открыть страничку в Интернете и предложить большой ассортимент пирожных, – продолжила Грейс, сверкая глазами. – Пирожное «Мама» и пирожное «Дочка». Господи, да какие угодно! А страничку назовем «Пирожные от Грейс и Рут».
– Здорово! – восхитилась Рут.
– Грейс, но это же просто очередная безумная идея, – предостерег Джек.
– Ну, спасибо тебе, Джек. А вот я думаю, что у нас все получится!
Джек подошел к Грейс, не удержался и провел пальцами по ее щеке.
– Ладно, думай, что хочешь, а мне пора в больницу. – Пожелав Рут хорошей учебы, Джек ушел. Как только дверь за ним захлопнулась, Грейс закружилась по комнате, словно юная девушка, приглашенная на свой первый бал.
Одевшись, Грейс повела Рут в школу. Всю дорогу девочка что-то бормотала себе под нос, тяжело вздыхала, заявляла, что в школе ей наверняка не понравится и, может быть, она даже умрет там от тоски. Грейс с рук на руки передала Рут учительнице, и у нее подступил комок к горлу, когда она смотрела вслед малышке, которая шла по коридору в сопровождении учительницы, словно приговоренная к казни.
Остаток дня Грейс занималась делами, но не могла как следует сосредоточиться, все смотрела на часы, ожидая прихода Рут из школы. А Рут, вернувшись, с порога заявила, что школа еще хуже, чем она себе представляла. И будет лучше, если она не вернется туда. Грейс потребовался весь вечер, чтобы убедить Рут, что без учебы ей никак не обойтись.
Затем потекли обычные дни. Грейс отводила Рут в школу, работала над созданием своей страницы в Интернете, проверяла, как идет ремонт в ее квартире. И запрещала себе думать о том дне, когда им с Рут придется вернуться домой. А еще отказывалась вспоминать те редкие моменты, когда оставалась наедине с Джеком и замечала, как вспыхивал в его глазах огонь желания.
К Грейс постепенно возвращалась утраченная было уверенность в себе. Она строила планы, разрабатывала новые идеи, создавала новые пирожные в виде кукол: некоторые с голубыми глазами и зелеными волосами, другие с зелеными глазами, синими волосами и оранжевыми губами. Пирожные получались очень забавными. Грейс упаковывала их в пластик, укладывала в коробочки и перевязывала коробочки лентой, наклеивала этикетку с названием пирожного и электронным адресом изготовителя. И пирожные уходили по адресам заказчиков, что называется, с пылу с жару.
Марк поддерживал все идеи Грейс, он даже устроил ей интервью в журнале для предпринимателей.
Как-то – прошла почти неделя после пожара – в квартире Беренджера раздался звонок домофона. Джека дома не было, Рут третий день мучилась в школе, а Грейс, преисполненная оптимизма, на кухне колдовала над пирожными. Вытерев руки, она поспешила к домофону.
– Кто там?
– Здравствуйте, это Хью Беренджер.
Грейс нажала кнопку домофона, впуская его в дом.
– Здравствуйте, – еще раз поздоровался Хью, входя в квартиру. – А я ломал себе голову, кто это мне ответил. Вы, да?
– Да, а Джека нет дома.
– Оно и к лучшему, вы мне более интересны, – с лукавым видом заявил Хью.
– Спасибо за комплимент, но вы, наверное, шутите. Не надо, я и так Бог знает чего наслушалась от вашего старшего брата.
Хью расхохотался.
– Неудивительно, что Джек просто без ума от вас.
– Джек? Без ума от меня? Неужели? – Грейс просто не могла себе такого представить. Последнее время она редко видела Джека, только слышала, как он приходит поздно ночью и валится на кровать. Вставал он рано утром, когда они с Рут еще спят. Из разговора с рабочими Грейс выяснила, что Джек заходил несколько раз, и у нее закралось подозрение, что Джек приплатил им, чтобы они как можно быстрее закончили ремонтировать ее квартиру. Да, возможно, Джек страстно желал ее в сексуальном плане, но не хотел видеть у себя дома. – Может, мы говорим о разных людях?
Хью рассмеялся еще громче.
– Джек никогда не показывает своих чувств. Но я, собственно говоря, пришел по другому поводу. Он оставил сообщение на автоответчике, попросил прийти, сказал, что будет дома в одиннадцать, самое позднее в половине двенадцатого.
– Тогда подождите его. Надеюсь, вы не будете возражать, если я продолжу свою работу? Мне после полудня надо отправить целую партию пирожных.
– Да, я наслышан о вашей затее. – Хью проследовал за Грейс на кухню и уселся за стол напротив нее. – Великолепно, – похвалил он.
– Спасибо.
– А хотите, я вам помогу?
– Что ж, не откажусь.
Хью внимательно пригляделся, как Грейс упаковывает пирожные, и они молча принялись работать вместе.
– А откуда вы знаете про пирожные? – нарушила молчание Грейс.
– От Джека. Он с гордостью рассказал об этом.
– Признавайтесь уж честно, наверное, он жаловался на меня. – Грейс не стала добавлять, что Джек избегает ее, как чумы. – Я ведь целыми днями эксплуатирую его плиту.
Хью снова рассмеялся и внимательно посмотрел на Грейс.
– Вы ведь любите моего брата, не так ли?
Грейс едва не выронила пирожное.
– Люблю? – Она не стала бы возражать, что испытывает к Джеку сумасшедшее сексуальное влечение. Но могла ли она позволить себе более глубокие чувства по отношению к человеку, который не пускал ее в свою жизнь ни под каким видом?.. – Я не могу представить себе двоих людей, которые бы так не подходили друг другу, как я и Джек, – договорила Грейс.
– Почему же?
– А вам не кажется, что вы задаете слишком много вопросов?
Хью пожал плечами.
– Если вас это смущает... – Он не закончил фразу, как бы намекая на то, что Грейс есть что скрывать, но он не собирается лезть в ее личную жизнь.
– Нет, не смущает. Просто Джек... он выдержанный, очень строго контролирует себя.
Хью откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на Грейс.
– Я всегда надеялся, что Джек встретит кого-то, кто сможет разрушить этот... контроль.
– Что вы имеете в виду?
– Понимаете, Джек всегда был довольно замкнутым и очень требовательным к себе. Наверное, иначе и нельзя было, учитывая, в каких условиях мы росли.
Несмотря на то что следовало торопиться с заказом, Грейс не могла сосредоточиться на работе.
– А в каких вы росли условиях?
– В бедности. Отец был неудачником, а в своих неудачах винил кого угодно, но только не себя. Мать трудилась изо всех сил, чтобы мы были сыты и одеты. И Джек еще в детстве поклялся, что, когда вырастет, будет зарабатывать столько, чтобы мама могла не работать.
– Что ж, он преуспел.
– Да, преуспел. Но произошло это слишком поздно. Мама умерла еще до того, как он получил диплом врача. Мы очень расстроились, но Джек почему-то себя винил в ее смерти.
– От чего она умерла?
– Может, от слабости, от непосильных жизненных невзгод... Кто знает? Врачи сказали, что у мамы был сердечный приступ. Наверное, сердце не выдержало, оно болело у нее еще задолго до смерти.
Грейс вспомнилась темнота в глазах Джека. Может, смерть матери стала тому причиной?
– Поэтому Джек и решил стать врачом? Потому что мама долго болела?
– Возможно. Многое легло на плечи Джека, и он осознавал эту ответственность. Он говорил вам, что оплатил мою учебу в колледже?
– Джек не отвечает на вопросы о своем прошлом. По крайней мере когда я об этом спрашиваю.
– Да, брат довольно замкнут, – согласился Хью. – Джек получил стипендию для обучения в Гарварде. Я на десять лет моложе его, и к тому времени, когда я закончил школу, мама уже тяжело болела. Она взяла с Джека слово, что он поможет мне окончить колледж. Господи, как же тяжело ему было! Он в то время женился, а надо было еще учиться и подрабатывать. Но Джек никогда не позволял мне чувствовать себя обузой. – Хью нахмурился. – Не знаю, как ему все удалось. Я, боюсь, не потянул бы...
Грейс протянула руку и дотронулась до ладони Хью.
– Почему вы рассказываете мне об этом?
– Потому, что я очень многим обязан Джеку, а он заслуживает счастья. Насколько я вижу, после знакомства с вами у него появился... вкус к жизни, чего раньше я не замечал. – Хью замялся, затем продолжил: – Мне кажется, вы сможете помочь ему понять, что иногда следует ослаблять свой жесткий самоконтроль. Ему нет необходимости нести ответственность за весь мир. Возможно, он смог бы начать новую жизнь.
– Но сможет ли Джек измениться? – Грейс говорила совсем тихо, как бы размышляя вслух. – Захочет ли ослаблять этот самоконтроль, пустить меня в свой мир? А если захочет, что тогда произойдет с ним?
Эти вопросы так и повисли в воздухе, поскольку они услышали, как открывается дверь квартиры. Через несколько секунд Джек вошел в кухню и огляделся.
– Ох, я вижу, она и тебя приобщила, – с легкой улыбкой пошутил Джек, обращаясь к брату.
– Я сам напросился. И у меня все здорово получается, у тебя бы так не вышло, – с вызовом заявил Хью.
Джек молча принял вызов – уселся за стол рядом с Грейс и приступил к работе. Несколько минут она с интересом наблюдала, как взрослые мужчины трудились наперегонки, словно мальчишки.
– Стоп! – скомандовала Грейс. – Уже почти полдень, и мне надо отправлять готовую партию. Спасибо за помощь!
– А что будешь делать с остальными пирожными? – поинтересовался Джек.
– Можете попробовать в качестве поощрения, – улыбнулась Грейс.
– Ну, если ты настаиваешь. – Джек подошел к холодильнику и достал из него пакет молока. Братья съели по паре пирожных и запили молоком.
– А вы действительно знаете в этом толк, – похвалил Хью.
Грейс зарделась от удовольствия.
– Спасибо. – Внезапно ей в голову пришла новая мысль. – Хью, хотите, я испеку вам свадебный торт?
Хью нахмурился.
– Дело в том, что свадьбы не будет. Об этом я и хотел поговорить с тобой, – пояснил он Джеку.
– Простите, я не знала, – смутилась Грейс.
– Джек оказался прав. Я интересовал Надин только потому, что она считала меня состоятельным мужчиной. Она думала, что я совладелец фирмы, а не просто служащий.
– Но хороший сотрудник со временем может стать совладельцем, – заявила Грейс.
– Да, но ей хотелось иметь все и сразу.
Джек понимающе кивнул и посмотрел на брата с видом заботливого отца.
– Мне очень жаль.
– Когда мы стали обсуждать приготовления к свадьбе, Надин предложила ужин на двести персон в ресторане «Четыре сезона». А я предложил скромно поужинать вчетвером в том пабе, где мы с ней познакомились. Надин возмутилась, сказала, что скрывает от всех историю нашего знакомства в каком-то там пабе. А мне противно было излагать знакомым какую-то выдуманную историю. Разговор состоялся неделю назад, и с тех пор я ее не видел.
– И как вы пережили это? – сочувственным тоном поинтересовалась Грейс.
– Вполне нормально. Я даже рад, что все выяснилось сейчас, а не позже. Да, нужно было слушаться Джека. Мой старший брат всегда прав.
– Жаль, Хью, что я оказался прав насчет Надин.
Взгляды мужчин встретились, и по выражению их лиц Грейс поняла, что братья очень любят друг друга.
– Эй, Джек, а может, съездим поиграем в гольф? – предложил Хью. В его голосе прозвучал какой-то неискренний энтузиазм, из чего можно было сделать вывод, что, несмотря на его заверения, он тяжело переживает разрыв с Надин.
Грейс знала, что Джек устал после дежурства. Но тот улыбнулся и поднялся со стула.
– Конечно. Только возьму клюшки.
Через несколько минут братья направились к двери. Грейс провожала их взглядом, и в последнюю минуту Джек обернулся и посмотрел на нее – просто посмотрел. Но ей на секунду показалось, что он хотел что-то сказать: например, что соскучился по ней. Но вместо этого Джек улыбнулся и произнес:
– Спасибо за пирожные.
И они ушли, оставив ее на кухне одну, в таком состоянии, что Грейс и сама не понимала, чего ей сейчас хочется больше – посмеяться над своими фантазиями или запустить чашкой в закрывшуюся дверь.
У нее еще было достаточно времени, чтобы отправить заказ и сходить в школу за Рут. Но когда Грейс вернулась домой с почты, то с удивлением обнаружила девочку сидящей на ступеньках крыльца.
– Рут, что ты тут делаешь? Ведь занятия еще не закончились. – В голову Грейс полезли тревожные мысли.
У Рут задрожала нижняя губа, она с силой сжала кулачки.
– Я больше не пойду туда. Ненавижу эту школу!
– Что случилось? – Грейс опустилась перед девочкой на колени.
– Ничего не случилось. Дети противные, учительница глупая. Я просто ушла и не вернусь туда!
– Просто ушла? А как ты сумела уйти?
– Да оттуда любой идиот может улизнуть. А уж пройти пару кварталов и вовсе пустяки.
– Рут, дорогая, семилетние девочки не должны ходить одни по улицам Нью-Йорка. И потом, нужно учиться в школе. Этого требуют социальные работники. Ты же хочешь жить со мной, правда?
– Да, хочу.
– Значит, надо ходить в школу.
– Я же сказала, что ненавижу эту школу, – огрызнулась Рут.
– К сожалению, социальным работникам нет дела до того, нравится тебе школа или нет. Рут, пообещай мне, что не будешь больше сбегать с уроков!
Рут задумалась, затем вздохнула.
– Ладно, я буду туда ходить. Но это не значит, что мне там нравится. А если этот противный Билли Уокер хоть еще раз скажет, что хочет жениться на мне, прямо не знаю, что с ним сделаю!
Грейс крепко обняла малышку и подняла со ступенек.
– Сейчас уже поздно возвращаться на занятия. Я позвоню учительнице... во-первых, скажу ей, что думаю об охране в их школе... кстати, не хочешь пирожное?
– С удовольствием. – Рут подняла ранец, который ей купила Грейс, и тут что-то вспомнила. – Кстати, пока я тут сидела, приходил почтальон, и я взяла нашу почту. – Она протянула Грейс несколько конвертов.
Два письма привлекли внимание Грейс, она вздрогнула и напряглась всем телом. Одно было от адвоката Уолтера, а второе из социальной службы.
Глава 20
Адвокат Уолтера уведомлял о том, что Грейс обязана вернуть Уолтеру полторы тысячи долларов.
Письмо едва не выпало из рук Грейс, когда она прочла это. Адвокат предупреждал, что в случае невыплаты указанной суммы иск будет передан в суд. Грейс не могла поверить, что Уолтер зайдет так далеко. Но она понимала, что дело здесь не в деньгах, а в уязвленном самолюбии. Неверный жених не мог простить ей побега из-под венца, вот и решил отомстить таким образом.
Во втором письме сообщалось, что в мае ее без предупреждения посетят работники социальной службы – проверить, как Грейс заботится о ребенке.
До этого момента и удочерение Рут, и кулинарный бизнес казались ей скорее мечтой. И вот сейчас появился шанс воплотить свои мечты в реальность. Но Грейс тут же охватила тревога: а как это сделать? Следовало признать – сейчас, когда у нее не было ни работы, ни других доходов, в глазах социальных работников она отнюдь не лучший кандидат на удочерение Рут. А это значило, что следует добиваться успехов в кулинарном бизнесе.
Сидя за кухонным столом, Грейс снова и снова подсчитывала свои сбережения, определяла перспективы бизнеса. Даже если спрос на ее изделия будет увеличиваться в таком объеме, в каком увеличивается сейчас, а она сможет выполнять заказы, то все равно понадобится более двух месяцев, прежде чем она сможет нанять пекаря, который работал бы полный рабочий день. А без помощи ей не справиться. И если она не будет справляться с заказами, то клиенты очень скоро перестанут обращаться к ней. Тогда бизнес развалится, не успев толком начаться.
Аккуратно сложив письма, Грейс отодвинула их в сторону. Надо было работать, и работать быстрее, возможно, следовало обратиться за помощью к миссис Неймарк. Тревога уступила место решимости, и Грейс занялась делами.
Сначала она позвонила в школу и сказала учительнице, какая у них плохая охрана. Затем поднялась в свою квартиру и получила заверения от рабочих, что ремонт будет закончен в конце апреля. На следующий день Грейс отправилась в Бриллиантовый центр, чтобы продать кольцо. Она обошла много магазинчиков и выяснила, что стоит злосчастное кольцо максимум тысячу долларов. Значит, Уолтер обманул ее по всем статьям.
Но Грейс не стала падать духом. Она вернулась домой, уложила Рут спать, а сама занялась выполнением заказов, пока не заснула прямо за кухонным столом. Ей приснились маленькие пирожные, которые корчили рожицы и смеялись над ней.
Утром Грейс проснулась усталая, как никогда. Она с трудом припомнила, как Джек пришел домой, взял ее на руки и отнес в спальню. А потом наклонился над ней, поцеловал в щеку и укутал одеялом. Или это тоже был сон?
Письмо едва не выпало из рук Грейс, когда она прочла это. Адвокат предупреждал, что в случае невыплаты указанной суммы иск будет передан в суд. Грейс не могла поверить, что Уолтер зайдет так далеко. Но она понимала, что дело здесь не в деньгах, а в уязвленном самолюбии. Неверный жених не мог простить ей побега из-под венца, вот и решил отомстить таким образом.
Во втором письме сообщалось, что в мае ее без предупреждения посетят работники социальной службы – проверить, как Грейс заботится о ребенке.
До этого момента и удочерение Рут, и кулинарный бизнес казались ей скорее мечтой. И вот сейчас появился шанс воплотить свои мечты в реальность. Но Грейс тут же охватила тревога: а как это сделать? Следовало признать – сейчас, когда у нее не было ни работы, ни других доходов, в глазах социальных работников она отнюдь не лучший кандидат на удочерение Рут. А это значило, что следует добиваться успехов в кулинарном бизнесе.
Сидя за кухонным столом, Грейс снова и снова подсчитывала свои сбережения, определяла перспективы бизнеса. Даже если спрос на ее изделия будет увеличиваться в таком объеме, в каком увеличивается сейчас, а она сможет выполнять заказы, то все равно понадобится более двух месяцев, прежде чем она сможет нанять пекаря, который работал бы полный рабочий день. А без помощи ей не справиться. И если она не будет справляться с заказами, то клиенты очень скоро перестанут обращаться к ней. Тогда бизнес развалится, не успев толком начаться.
Аккуратно сложив письма, Грейс отодвинула их в сторону. Надо было работать, и работать быстрее, возможно, следовало обратиться за помощью к миссис Неймарк. Тревога уступила место решимости, и Грейс занялась делами.
Сначала она позвонила в школу и сказала учительнице, какая у них плохая охрана. Затем поднялась в свою квартиру и получила заверения от рабочих, что ремонт будет закончен в конце апреля. На следующий день Грейс отправилась в Бриллиантовый центр, чтобы продать кольцо. Она обошла много магазинчиков и выяснила, что стоит злосчастное кольцо максимум тысячу долларов. Значит, Уолтер обманул ее по всем статьям.
Но Грейс не стала падать духом. Она вернулась домой, уложила Рут спать, а сама занялась выполнением заказов, пока не заснула прямо за кухонным столом. Ей приснились маленькие пирожные, которые корчили рожицы и смеялись над ней.
Утром Грейс проснулась усталая, как никогда. Она с трудом припомнила, как Джек пришел домой, взял ее на руки и отнес в спальню. А потом наклонился над ней, поцеловал в щеку и укутал одеялом. Или это тоже был сон?