Ли Миранда. Австралийская дикарка

   – Я наполню ванну, – сказал Бандар, усадив ее на диван в гостиной.
   Саманта вздрогнула.
   – От меня пахнет конюшней?
   – Я люблю запах лошадей, – ответил он. – Как-нибудь мы займемся любовью на лошади.
   – О…
   В ее воображении немедленно возникло видение: Бандар верхом на лошади, а она, совершенно голая, – у него на коленях спиной к нему.
   Поводья держала дна, потому что обе руки мужчины были заняты: он ласкал ее. Шейх был обнажен, и она чувствовала его глубоко внутри себя, как вчера вечером. Лошадь пошла галопом и…
   – Но не сегодня, – продолжил он, возвращая ее в реальность. – Сегодня я хочу искупаться с тобой в ванне. А потом заняться любовью в нормальной кровати.
 
   Она опять не смогла сказать ничего, кроме восхищенного:
   – О!..
   Не было предела его фантазиям. Не было конца эротическим сценариям, которые он предлагал. И не было никакого сомнения, что все их он уже опробовал.
   Черная ревность охватила Саманту, когда она представила себе Бандара, сидящего в ванне не с нею, не говоря уже о сексе на лошади, на твердом полу, на огромной кровати и вообще где бы то ни было.
   – Ты уже пробовал это с другими женщинами, да ведь? – упавшим голосом спросила она.
   – Что? А… другие женщины, – сказал шейх и задумался, нахмурившись.
   Сердце Саманты замерло в груди. Она не хотела, чтобы ее догадка подтвердилась. Но что, если так? Что, если он скажет, что она права? Хватит ли ей мужества, чтобы уйти?
   – У меня было много женщин. Мы живем в очень разных мирах, Саманта, – сказал он наконец. – Я живу в мире, где огромные деньги проявляют в людях их самые дурные качества. Особенно в женщинах. Я люблю секс, и это очень интимная для меня вещь, что-то вроде творчества. И я предпочитаю партнерш, которые это понимают. Я не из тех мужчин, которые любят, чтобы женщины были сверху да еще и связывали их. Мужчина должен связывать женщину.
   – Связывать?
   – Тебе понравится, обещаю, – заявил он безапелляционно.
   – С чего ты взял? – спросила она, затаив дыхание. Но сама мысль об этом уже возбудила.
   Саманту. Он свяжет ее? Где? Чем?
   – Я уверен, – сказал он, не отрывая взгляда от ее разом пересохших губ. – Там есть чай, кофе и все остальное, – он указал на маленькую кухню, ловко упрятанную в углу гостиной. – Налей нам что-нибудь выпить, пока я буду наполнять ванну.
   – Нет, – ответила она. – Я не хочу пить. Я хочу, чтобы ты поцеловал меня. Поцелуй меня.
   Бандар. Сейчас.
   Бандар был ошеломлен ее страстным призывом. И возбужден им.
   С самого начала Саманта привлекала его именно этим. Своей внутренней силой. Скрытой страстностью. Вчера вечером она рабски повиновалась, и это ему нравилось, а теперь ее синие глаза полны дерзостью и вызовом, и ему хочется сорвать с нее одежду и овладеть ею прямо тут.
   – Если я поцелую тебя, то уже не смогу остановиться, – сказал он, ошеломленный неожиданным чувством – ему казалось, что внутри у него вулкан, который вот-вот начнет извергаться.
   – Зачем ты все это говоришь? Почему просто не поцелуешь меня?
   В одну секунду Бандар оказался рядом с ней, сгреб ее в охапку и впился в ее губы таким поцелуем, какой он не дарил еще ни одной женщине. Саманта ответила ему с той же страстностью и, вцепившись в его рубашку, притянула его еще ближе к себе. Бандар почувствовал, что больше не может терпеть. Такое с ним было впервые в жизни и совершенно ему не нравилось. Он гордился своей опытностью и выдержкой.
   В отчаянии он схватил ее за волосы и с силой оторвал от своих губ. Бандар посмотрел в ее дико распахнутые глаза и начал срывать с нее одежду.
   К черту гордость! Всё к черту!
   Он через голову снял с нее свитер, затем бюстгальтер. Когда он стал расстегивать ее джинсы, случилась маленькая заминка – кусочек ткани попал в молнию. Бандар безуспешно дергал замок, потом швырнул Саманту на ближайший диван и, не расстегивая, стянул с нее брюки вместе с совершенно несексуальными хлопчатобумажными панталончиками, которые он поклялся сжечь.
   Совершенно голая, она вскочила с дивана и начала сражаться с одеждой шейха. Бандар был слишком ошеломлен и возбужден, чтобы остановить ее. Она была подобна сейчас дикому животному.
   Теперь он тоже был обнажен и слишком близок к опасной черте.
   Она не должна была так к нему притрагиваться, так ласкать его.
   Бандар приподнял Саманту и резко вошел в нее. Потом пронес ее через всю комнату и впечатал в стену. Он грубо схватил Саманту за руки и, широко разведя их, прижал к деревянной обшивке. Бандар яростно, мощными толчками входил в нее. Он слышал, как она кричала, но не знал, крики ли это боли или удовольствия. Ему было все равно. Он совершенно не владел собой.
   Уже через десять секунд, чего с ним прежде никогда не бывало, Бандар почувствовал, что изливается в нее, вскрикивая и дрожа, как перевозбужденный подросток. Он застонал, когда вспомнил, что не использовал презерватив. Но все-таки как потрясающе было ощущать, что между ними нет никакой преграды! Взрыв Саманты накрыл его новой волной наслаждения.
   И лишь потом осознание случившегося начало надвигаться на него.
   Саманта будет в ужасе. Она не простит ему. И будет права. Хотя, черт побери, она тоже виновата! Она не должна была так его заводить! Разве мужчина может контролировать себя в такой ситуации?
   Но прежде тебе всегда удавалось, Бандар, безжалостно сказал его внутренний голос. Ты никогда не терял контроль. Никогда.
   Так что же с ним происходит?
   Саманта издала полувздох-полустон. Ее глаза были закрыты, голова бессильно свесилась на грудь. Она сползла бы на пол, если бы он по-прежнему не удерживал ее за запястья.
   – Тебе нехорошо? – спросил Бандар, не решаясь выпустить ее из рук.
   Ее веки медленно приоткрылись. Губы, так же медленно, растянулись в улыбке.
   – Мне прекрасно. Спасибо, – промурлыкала она.
   – Я не использовал презерватив, – сказал он, все больше ужасаясь этому. Что он наделал!
 
   Бандар не хотел ребенка. Не теперь, когда он под постоянной угрозой и не смог бы защитить свое дитя. Он оставил бы ему кучу денег, но деньги – еще не все, что бы люди об этом ни думали. Ребенок должен расти с отцом.
   – Да, – сказала она. – Я заметила.
   Как спокойно она отреагировала. Слишком спокойно. Бандар напрягся. Неужели это была старая, как мир, уловка? Неужели она все это спланировала? Соблазнить его на этот сумасшедший секс, забеременеть и тем самым поймать его в ловушку?
   Его уже пытались захомутать таким образом. Однажды это почти удалось, и с тех пор он стал очень осторожным. Последние пятнадцать лет он всегда держал себя в руках.
   Бандар всматривался в ее лицо, пытаясь разглядеть правду в этих на вид бесхитростных чертах.
   Обычно он издалека чуял охотниц за состоянием. Он не мог поверить, что Саманта из их числа. С другой стороны, никто лучше его не знал, что некоторые женщины не остановятся ни перед чем, чтобы запустить руки в миллиарды его семьи.
   – Почему ты не остановила меня?
 
   Саманта была поражена гневом, звучавшим в его голосе. Но потом разозлилась сама.
   – Почему ты сам не остановился? – ответила она. – Никто не вынуждал тебя делать то, что ты сделал.
   Он так резко выпустил ее из рук, что она вскрикнула.
   Его глаза сузились и превратились в черные льдинки.
   – Ты вовсе не так неопытна, как говорила. Ты обманула меня.
   – Я тебя не обманывала, – заявила она, но тут же в замешательстве умолкла, вспомнив, что все-таки не была с ним до конца честна.
   – Да у тебя на лице все написано. Ты лжешь. Его обличительный тон вывел ее из себя.
   – Ну да, я обманула тебя. Чуть-чуть. В этом нет ничего страшного. Даже наоборот.
   – Что ты несешь?
   – Я принимаю противозачаточные, но не хотела говорить тебе об этом.
   – Я не верю тебе, – сказал он холодно.
   – Что?
   – Ты меня слышала.
   – Да. Конечно, я тебя слышала. Просто трудно проглотить столько оскорблений сразу. Знаешь что я тебе скажу, шейх Бандар бин Урод? Иди к черту! Иди к черту. И никогда больше не смей ко мне приближаться.
   Саманта вихрем пронеслась мимо него.
   – К сожалению, мне придется воспользоваться твоей ванной, – сказала она гневно, подбирая свою одежду с полу. – Я хочу смыть с себя любой твой след. Не потому, что боюсь забеременеть. А потому что не хочу, чтобы на мне осталось хоть что-то от человека, которому я доверилась, а он, оказывается, совершенно меня не уважает. Но ты ведь вообще не уважаешь женщин, верно, Бандар?
   Она повернулась и скрылась в ванной.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Бандар сидел на диване, пил чай и ждал, когда Саманта появится из душа. Он не сомневался, что дверь ванной заперта, потому и не пытался войти. Не было смысла говорить с ней, пока она в такой ярости.
   Так что шейх оделся, заварил себе чаю и сел с ним на диван.
   Тирада Саманты встревожила его. Она заставила его первый раз в жизни задуматься: а как он на самом деле относится к женщинам?
   Если быть честным, его циничное отношение к противоположному полу было настолько глубоко, что граничило с паранойей. У него было много причин презирать женщин. Но значит ли это, что его отношение к ним было справедливым?
   Шейх допускал, что не каждая женщина в этом мире была хладнокровной охотницей за состоянием. Но у всех них при знакомстве со знаменитым миллиардером на лице немедленно появлялось одно и то же выражение. Алчность. Бандар видел, как менялось их поведение, когда они узнавали, насколько он богат. Они вдруг становились готовы для него на всё.
   Эти три подружки, про которых он говорил Саманте, были совсем иными. Они сами очень богаты, независимы и успешны, и у них есть другие интересы в жизни, помимо заманивания миллиардеров под венец.
   Их отношения с ним ограничиваются сексом. Саманта, похоже, думает, что это отвратительно. Но он никогда не говорил ни одной из них о любви и не лгал, что она – единственная женщина в его жизни. Они, казалось, не возражали против этого и, конечно, не были влюблены в него. Они дарили ему общение и секс. Если он не выживет после операции, никто из них не будет долго горевать о нем. Вряд ли они вообще будут о нем горевать.
   Бандар должен был наконец признаться себе, что никто не будет горевать о нем. У него не было семьи, не было жены, не было детей.
   Возможно, Али огорчится немного. Но ненадолго. Ему есть чем заняться в жизни – у него жена и дети, прекрасный дом. Пройдет совсем немного времени, и Али едва ли вспомнит, что на свете жил человек по имени Бандар.
   Нет, неправда. Сын Али носил его имя. Наверное, они будут его помнить. Эта мысль согрела ему сердце.
   Бандар стиснул чашку. Он не хотел умирать.
   Когда он услышал диагноз, какая-то часть его приняла приговор совершенно спокойно. Наконец-то придет избавление от одиночества, от мучительного чувства безысходности, которое накатывало на него каждое утро при пробуждении.
   Но это чувство, как Бандар неожиданно понял, ни разу не посещало его здесь, в Австралии.
   Было ли это связано с Самантой? Или с переменой обстановки в целом?
   – Нет, вы посмотрите на него!
   Бандар вздрогнул. Она стояла в дверях ванной – полностью одетая, влажные волосы стянуты в тугой конский хвост, синие глаза горят негодованием.
   – О, прошу вас, не поднимайтесь, – продолжала она ехидно, когда он поставил свою чашку на столик. – Пейте ваш чай. Я уверена, что сама смогу найти выход. Когда Али вернется, скажите ему, пожалуйста, что я уволилась. Я пожертвую двухнедельным выходным пособием ради удовольствия уехать отсюда немедленно.
   Первой реакцией Бандара была паника – чувство абсолютно для него необычное.
   Позволь ей уйти, велел ему внутренний голос. Она становится проблемой, а проблем у тебя и без того хватает.
   Но его тело говорило совсем другое. Он все еще хотел ее.
   Если ты отпустишь ее сейчас, как ты переживешь следующие три недели? Она отвлекает тебя от мыслей о смерти. Она удерживает тебя здесь, на земле.
   Он уже решил отвезти ее в Сидней на уикенд. И ему совершенно не хотелось отказываться от этой поездки.
   – Тебе не нужно делать это, – сказал он самым вкрадчивым голосом.
   – Я не могу остаться здесь после того, что случилось. Я все равно собиралась увольняться в конце июня.
   – Тебе здесь не нравится?
   – Нет. Я хочу вернуться в Сидней. И вообще. Почему я должна перед тобой отчитываться? Знаю, что ты задумал. Ты заговариваешь мне зубы и надеешься, что я останусь.
   – Я очень на это надеюсь, – сказал он мягко. – И надеюсь, что ты примешь мои извинения. Я был не прав.
   Она ушам своим не поверила. Но казалось, он говорил искренне. Он даже выглядел так.
   – Мое единственное оправдание лишь в том, что я всю жизнь был предметом охоты алчных женщин. Это учит подозрительности. Но пока ты была в ванной, я поразмыслил и понял, что ты не стала бы меня использовать.
   Почему, ну почему она чувствует себя виноватой? Он видел это. Она знала, что он видел это. Его глаза опять сузились.
   – Или ты все-таки использовала меня? – Это походило на допрос. – И уезжаешь потому, что твоя цель достигнута?
   Она помотала головой, проклиная себя в душе за то, что не умеет скрывать свои чувства.
   – Нет, моя цель не достигнута. Но это не то, о чем ты думаешь.
   – Тогда что?
   Саманта застонала.
   – Я не могу тебе сказать!
   – Ты должна!
   – Я просто хотела, чтобы ты научил меня всему в постели, – призналась она смущенно. Его брови удивленно поползли вверх. – Хотя сначала у меня и мысли такой не было. Правда, ты сразу мне очень понравился. Да ты и сам это понял. Но я понятия не имела, что тоже тебе нравлюсь. Я имею в виду, что… мужчины не особенно обращают на меня внимание. Вчера вечером… это было настоящее открытие. Я словно заново родилась. У меня никогда раньше не было оргазма, до тебя… О, пожалуйста, не смотри на меня так. Это правда. Я же предупреждала тебя, что совсем неопытна. Я не лгала тебе, Бандар. Почти. И ты не имеешь права обвинять меня в том, что я не сказала тебе про таблетки. Ты же бабник, у тебя это на лбу написано. Ты сам говорил, что у тебя три любовницы. Мало ли что… чем… Я не хотела рисковать.
   – Никакого риска, уверяю тебя, – ответил он. – Я прошел полное медицинское обследование как раз перед отъездом из Англии. И я совершенно здоров. Не считая небольших проблем с головой.
   – Рада это слышать. Я со своей стороны уверяю тебя, что тебе тоже нечего опасаться. Я действительно пью противозачаточные.
   – Зачем?
   – Что?
   – Если у тебя нет постоянного мужчины, зачем ты пьешь таблетки?
   – Это длинная история.
   – Я не спешу.
   – Ты все еще не веришь мне?
   Бандар был вынужден признать, что не вполне доверяет ей. Нелегко за полчаса поменять взгляд на мир, который столько раз тебя разочаровывал.
   И еще, конечно, она его заинтриговала. А ее признание в том, что она хотела научиться у него сексу, не просто льстило ему – оно многое ему обещало.
   В то же время он не мог скрыть свой скепсис… Вчера вечером она первый раз испытала истинное наслаждение? Сколько ей? Двадцать шесть, говорила Клео. Это звучит неправдоподобно… Но вполне может оказаться правдой.
   – Я верю тебе, – сказал он. – Мне просто любопытно знать причину.
   – Прими мои соболезнования. Потому что я не собираюсь ничего тебе объяснять. Я пошла.
   До свидания.
   – Я не хочу, чтобы ты уходила. – Бандар преградил ей дорогу.
   – Меня не интересует, чего ты хочешь. Пропусти меня.
   – Нет.
   – Я буду кричать.
   Он улыбнулся.
   – Никто тебя не услышит.
   Саманта воинственно скрестила руки на груди и впилась в него взглядом.
   – Я тебя не боюсь.
   – Нет. Ты меня боишься. – Шейх положил руки ей на плечи. Не обнял – просто положил руки ей на плечи и заглянул в глаза. – Ты же всегда так делаешь, да, Саманта? Всегда, когда мужчина проявляет к тебе интерес? Находишь причину с ним поссориться и сбегаешь? Я извинился. Я верю, что ты пьешь таблетки. Не хочешь говорить мне зачем – не говори.
   – Я не хочу, – пробормотала девушка, но ее руки бессильно упали.
   Она почти сдалась. Бандар знал, что еще немного, и она уступит ему. Предвкушение заставило его кровь быстрее бежать по венам. Это было то, чего он хотел. То, в чем он нуждался. Чтобы она заставляла его чувствовать себя живым.
   – Но ты еще хочешь, чтобы я научил тебя всему, что я умею в постели? Или нет? – спросил он низким вкрадчивым голосом.
   Саманта упрямо молчала, но ее глаза говорили, что да, она этого хочет.
   – Ну-ка забудь свою гордость и будь честна.
   – Наверное, хочу, – признала она неохотно. – Но мне не нравится вся эта игра в прятки, необходимость врать, скрываться. Это меня напрягает.
   – Я согласен. Так не расслабишься. Поэтому я уже заказал вертолет, он прибудет завтра в полдень, и мы полетим в Сидней на уикенд. Али оставил в мое распоряжение номер люкс в «Регент-отеле». Я многому успею тебя научить за эти выходные. Ты вернешься сюда совсем новой женщиной.
   Если, конечно, твоя гордость тебе не дороже.
   Саманта застонала. Быть один на один с ним целый уикенд в шикарном номере!
   – Но что я скажу всем? Я… я не хочу, чтобы они знали, что ты и я… ну, в общем, ты понимаешь.
   – Мы придумаем, что соврать. Ты можешь сказать, что должна поехать в Сидней на прием к семейному доктору. Ты же из Сиднея, верно? Твой отец и братья живут там.
   Саманта нахмурилась. Она не помнила, чтобы рассказывала шейху о своей семье, но, может, и рассказывала.
   – Да, они все живут в Сиднее, – проговорила она.
   – Вот и прекрасно. Никто не узнает, что ты проводишь уикенд со мной. Они подумают, будто я проявил обычную любезность и согласился тебя подвезти. Все решат, что ты захотела навестить своих.
   Саманта не могла поверить услышанному: он уже заказал вертолет! Бандар был заранее убежден, что она согласится на любое его предложение, поедет за ним куда угодно и когда угодно.
   – Я тебе уже говорила, – воскликнула она раздраженно, но не в силах совладать с возбуждением, – что ты безнравственный человек?
   – Не безнравственный. Честный.
   – Неужели ты всегда получаешь то, что хочешь?
   – Нет, – сказал он с натянутой улыбкой. – Некоторые вещи нельзя купить.
   – Ты говоришь о любви?
   – Отнюдь. Я могу купить любовь, Саманта.
   – Нет, не можешь. Ты можешь купить секс, но не любовь.
   – Пожалуй, ты права. Но я не ищу любви, и мне никогда не приходилось платить за секс. Его я могу получить бесплатно.
   – О, в этом я уверена.
   Бандар засмеялся, затем притянул ее к себе и поцеловал. К тому моменту, как он оторвался от ее губ, Саманта забыла все свои благие намерения, забыла, что лишь несколько минут назад поклялась себе больше не связываться с этим человеком. Она могла сопротивляться ему, но не тем желаниям, которые он в ней вызывал.
   – Который час? – спросила она хриплым голосом.
   – Только второй.
   – Когда…
   – Клео и Норман не вернутся раньше трех.
   – Тогда мы можем…
   – Ты действительно хочешь узнать все о сексе? Не просто позы и приемы, а действительно всё?
   – Я думаю, да, – ответила Саманта неуверенно.
   – Помнишь, как я сказал тебе по пути сюда, что ты должна учиться терпению? Мы проведем вместе целый уикенд и тогда сможем позволить себе все. Если мы воздержимся от секса сегодня, уикенд принесет тебе гораздо больше удовольствия, фейерверки будут гораздо ярче. Мысли о сексе иногда самая лучшая прелюдия. Ты часто думаешь о сексе, Саманта?
   – С тех пор как встретила тебя, все время.
   Его улыбка была неотразимо сексуальна.
   – Я буду считать это комплиментом. И о чем ты думаешь?
   Ее лицо пылало.
   – Я не могу тебе сказать.
   – Скажи. Разговаривать о сексе со своим любовником – это возбуждает гораздо сильнее, чем просто думать о нем. У тебя когда-нибудь был секс по телефону?
   – Бандар, до тебя у меня, по-моему, вообще не было секса.
   – Я не перестаю этому удивляться. Ты такая страстная.
   – Мой острый язык отпугивает мужчин. Это еще одна вещь, которой ты должен меня научить. Как флиртовать.
   – Флирту вряд ли можно научить. Но это начнет получаться у тебя само собой, когда ты будешь уверенно чувствовать себя в постели. Иди сюда. Садись на диван. Я налью тебе вина, и мы будем разговаривать.
   – Только разговаривать?
   – Может быть, я немного с тобой поиграю, – сказал он, доставая бутылку вина из маленького холодильника.
   – О, нет, – застонала Саманта. – Я не выдержу.
   Она рухнула на диван, потому что ноги у нее стали ватными.
   – Представь, что ты связана.
   Она задрожала.
   – Но ты же не собираешься меня связывать?
   – Нет?
   – Нет. Не сегодня. Но я хочу, чтобы ты представила себе, что тебя, совсем голую, привязали к кровати. Или к стулу. Конечно, позволить такое можно лишь человеку, которому полностью доверяешь, – продолжал он, открывая бутылку и наливая бокал вина.
   – Но зачем? – спросила она, затаив дыхание. – Я имею в виду… Думаешь, мне это понравится?
   – Только представь. Ты связана, а значит – восхитительно беспомощна. Ты не способна остановить своего любовника. Ни в чем. Он может просто трогать тебя. Или овладеть тобой. Или заставить тебя ждать. Или возбуждать тебя снова и снова, пока ты не сойдешь ума от желания. Или, если он достаточно искушен, может довести тебя до самой грани взрыва и удерживать так часами. Что из этого ты предпочитаешь, Саманта? – спросил он, садясь рядом с нею и поднося бокал к ее губам.
   У Саманты кружилась голова. Она потянулась губами к бокалу и отпила глоток вина, не отводя взгляда от глаз Бандара.
   Он поставил бокал и поцеловал ее.
   – Так что же? – прошептал он прямо в ее дрожащие губы.
   – Всё, – ответила она тоже шепотом.

* * *

   – Ты будешь моей рабыней весь уикенд, – сказал он, снова поднося бокал к ее губам.
   Саманта отпила еще глоток.
   – Но ты же не обидишь меня?
   – Никогда. Если ты доверишься мне, я обещаю доставлять тебе только удовольствие. Но ты должна доверять мне.
   После каждого глотка Бандар целовал ее, пока ее глаза не стали совсем пьяными от вина и любви. Сам он был настолько возбужден, что не знал, как доживет до следующего дня. Но его мужское самолюбие требовало держать себя в руках. Разве, не он говорил ей, что искусный любовник должен быть терпелив?
   – Не отказывай мне, Бандар, – прошептала Саманта. – Возьми меня. Обещаю быть твоей рабыней весь уикенд в Сиднее. Но не могу ждать так долго. Я хочу тебя немедленно. Не знаю, что со мной, но я… я так хочу, чтобы ты вошел в меня…
   Шейх застонал. Что можно на это ответить?
   – Никогда не говори такое мужчине.
   – Ты не понимаешь. Я схожу с ума. Я хочу тебя постоянно. Скажи мне, неужели это никогда не кончится?
   – Ты хочешь, чтобы это кончилось? – Он схватил ее на руки и понес в спальню.
   – Да. Нет. Не знаю. Я только хочу, чтобы ты занимался со мной сексом. Не переставая.
   – Я попробую.
   – Сколько у нас времени? – спросила она хрипло, когда он бросил ее на кровать и стал срывать с нее одежду.
   – Мало. Полтора часа.
   – Тогда скорее. Скорее.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   – Знаешь, Саманта, мне кажется, ты нравишься Бандару.
   Саманта помолчала минуту, чтобы собраться с духом, прежде чем посмотреть Клео в глаза.
   – Дорогая, что за чушь ты несешь?
   Когда Клео вернулась с покупками из города, Бандар рассказал ей запланированную историю про семейного врача, и верная Клео со всех ног помчалась к Саманте, чтобы узнать, что стряслось с подружкой. Саманта успокоила ее, сказав, что просто хочет повидать родных, а заодно решила заскочить к своему врачу.
   Саманте очень хотелось остаться одной, но Клео напросилась на кофе, а это означало, что ей не терпится поделиться свежей сплетней.
   – Никакая это не чушь, – настаивала Клео. – Я вижу, когда мужчина западает на женщину. Он меня о тебе расспрашивал.
   Саманта нахмурилась.
   – Насчет чего?
   – Насчет твоей семьи.
   – И что ты ему сказала?
   – Ничего особенного. Голые факты.
   – Я так и думала, – скептически протянула Саманта. Вот откуда Бандар знает про ее братьев. И вероятно, не только это. Клео никогда не ограничивалась голыми фактами.
   – Он очень заинтересованно смотрел на тебя за ужином. Кстати, тебе тогда правда не понравился мой суп?
   – Он был очень вкусным. Спасибо. Ты удивительно добрая, Клео.
   – Стараюсь.
   – Это редкость в наше время. Все кругом такие эгоисты.
   – Бандар тоже добрый человек.
   – Ты так думаешь?
   У Бандара были свои достоинства, но доброты среди них Саманта не заметила.
   – Ты знаешь, что он сделал для Марты Хиггинс?
   – Кто такая Марта Хиггинс?
   – Та женщина, у которой вы покупали лошадей в среду. Ты знаешь, сколько он ей заплатил?!
   Норман говорил с Тревором, и Тревор ему сказал, что они и половины не стоят.
   – Интересно, а откуда Тревор знает, сколько Бандар за них заплатил? Бандар ему сказал?
   – Господи, конечно, нет! Но Tpeвop где-то слышал. Это же деревня, лапочка. Все всё знают. Поэтому я пошла и напрямую спросила Бандара, а он передал мне слова Али о том, что Марта в стесненных обстоятельствах. И Бандар решил ей помочь.
   – Шейх может себе это позволить, – мрачно ответила Саманта, думая, насколько легко миллиардеру быть добреньким. Пару миллионов туда, пару миллионов сюда, и все считают, что ты ангел во плоти.