Ли Миранда. Притяжение сердец

   Гнев смешивался с чувством вины за то, что его не было здесь. Вместо этого он…
   Внезапно Бен содрогнулся от ужаснейшей мысли. Несколько секунд он страдал так, как не страдал никогда раньше. Но затем, постепенно, чувство доверия к Амбер взяло верх.
   Он знал, что та женщина, которую он любит и которая любит его, не причастна ни к какой подлости.
   Но совсем другое дело — ее отец, кто знает, можно ли ему доверять. Бен не мог отделаться от ощущения, что его обманули.., или приглашение на ужин — лишь хитрая уловка, чтобы выманить его из дома, или Эдвард Холлингзуорт воспользовался тем обстоятельством, что их гость не скоро вернется домой, поскольку отправился гулять с его дочерью.
   Бен вспомнил, как рассказывал отцу Амбер, что бабушка проводит субботние вечера в клубе за картами. Вспомнил также, как хозяин дома изобразил усталость, чтобы побыстрее отправиться к себе в комнату. Неужели он немедленно позвонил какому-то подонку и дал ему зеленый свет на гнусный поджог?
   Бен не мог также не признать, что удивился столь быстрой капитуляции Эдварда Холлингзуорта. Это не похоже на него. Отец Амбер всегда слыл упрямым бизнесменом, готовым пойти на все для достижения поставленной цели. Не дрогнет он и перед подкупом.
   Возможно, немалая часть слухов — обычное в таких случаях преувеличение, но Бен знал точно, что дурная репутация чаще всего оказывается заслуженной.
   Он сам некогда слыл хулиганом и заслужил каждое бранное слово, которое люди сказали о нем. Знал он также, что своим нынешним положением целиком и полностью обязан доверию бабушки, увидевшей в угрюмом, беспокойном подростке нормального мальчика с неплохими мозгами и добрым сердцем.
   Милая бабушка! Она никогда не изменяла своей любви и всегда ему доверяла. Всегда!
   Какого черта он рассиживается в машине, когда должен бежать в дом и успокаивать ее, говорить, что никогда больше не позволит случиться такому?
   Бен пулей выскочил из машины и взлетел на крыльцо, но в дом войти не успел: дверь распахнулась и на пороге появился огромный полицейский.
   Сержанту Петерсону было под шестьдесят, и, сколько Бен помнил себя, он возглавлял полицейский участок Санрайза. Сержант был строг к хулиганам — он хорошо припугнул Бена в первый же день приезда того в город, — но всегда прям и честен. Будь побольше таких полицейских, как сержант Петерсон, в мире стало бы спокойнее.
   — Рад видеть тебя, Бен, — приветствовал его сержант. — Дрянные дела. Мне пришлось отвезти твою бабушку в больницу. Только не паникуй, парень. С ней все о'кей. Просто немного не в себе. Нервный шок плюс приступ грудной жабы. Это когда пожарный нашел собаку.
   — Собаку? — повторил Бен и застонал от отчаяния. — О боже, они ведь не тронули беднягу Рокки? Он и мухи не обидит!
   — Да, я знаю, хотя в газете было написано обратное, — сухо произнес полицейский. — Честно говоря, не думаю, что они хотели убивать собаку. Миссис Перл Синклер заперла животное в сарае, когда поехала в клуб. Она сказала, что пес побежал за ней и она испугалась, что он потеряется. Поджигатели наверняка не знали, что пес там, пока не бросили в сарай бутылку с зажигательной смесью.
   — Он умер? — упавшим голосом проговорил Бен.
   — К сожалению, да.
   Бен рухнул на ступени и схватился руками за голову. Бог знает, почему ему хотелось плакать из-за старого глупого пса. Рокки даже не был его собакой. Но он плакал, его плечи вздрагивали, и слезы катились по щекам.
   Полицейский положил ему ладонь на плечо, но ничего не сказал, просто ждал, пока Бен возьмет себя в руки.
   — Прошу прощения, — пробормотал Бен через одну-две минуты, еще раз вздохнул и поднялся на ноги. — Итак! У вас есть идеи, кто это сделал?
   — Я видел интересный отпечаток шины на дороге да еще пару пустых банок из-под краски. Думаю, мне недолго придется искать подлеца, особенно после того, как в городе узнают об этом. Хотя очень мало людей сейчас на стороне твоей бабушки — в конце концов, новый кинотеатр и торговый центр как раз то, что доктор прописал для города, — никому не понравится подобная тактика. И мне в первую очередь!
   — Ну, я бы подсказал, где нужно искать, проговорил Бен сквозь зубы. — Сейчас напишу адрес!
   — Я знаю, о ком ты думаешь. Но ты ошибаешься. Эд Холлингзуорт никогда не сделает такого. Согласен, в свое время это был тот еще пройдоха, нисколько не уважавший честную игру, но все это в прошлом. Мужик круто изменился.
   — Ага, на все сто процентов, — саркастически проговорил Бен.
   — Хочешь сказать, люди не меняются?
   Вспомни себя в молодости. Тот мальчишка, который тогда приехал в город, едва не угодил в тюрьму. Не вмешайся Перл, сидеть бы тебе за угон автомобиля. Но она сумела уломать судью, и тот дал тебе шанс. Благодари свою счастливую звезду, парень, иначе никогда не стал бы юристом. Был бы или вором, или бездельником!
   Бен промолчал, и сержант Петерсон вздохнул.
   — Послушай, завтра утром я первым делом поговорю с Эдом. Но готов поставить на кон годовую премию, он невиновен.
   Бену хотелось бы в это верить, но все-таки его грызли сомнения. Сержант Петерсон или слишком наивен, или не умеет должным образом оценивать людей. Жаль, если предстоит разочароваться в этом человеке, которого он всегда уважал.
   — Эдвард Холлингзуорт вряд ли признается, даже если действительно виновен, — произнес Бен, стараясь скрыть цинизм в голосе. — Хорошо, допустим, это не он. Кто же тогда?
   — Подозреваю, кто-нибудь из торговцев или строителей, которые рассчитывали хорошо подзаработать на таком большом проекте.
   Ты не представляешь, Бен, как плохо сейчас идут дела в нашем городе.
   — Представляю, — возразил он, взглянув на обезображенный дом.
   Полицейский устало кивнул.
   — Я тебя понимаю. Грустный поворот событий.
   — Это просто позор! Такое дело требует самой широкой огласки, и не только в местной газетенке!
   — Господи, Бен, только не надо городских газет, — взмолился сержант. — Меньше всего городу сейчас нужен скандал в прессе. Без туризма мы просто пойдем ко дну.
   — Какое мне дело до города? Меня волнует бабушка и ее безопасность!
   — Не говори ерунды, Бен. Ты совсем не такой грубый, каким пытаешься казаться. Между прочим, ты наверняка, не захочешь портить отношения с Амбер Холлингзуорт?
   Бен остолбенел.
   Полицейский пожал своими широкими плечами.
   — В этом городе невозможно хранить секреты. Говорят, ты сегодня ездил ужинать к ней. Это слухи или факт?
   — Факт.
   Густые брови сержанта изогнулись, когда он взглянул на часы.
   — Неторопливый ужин.
   — Я потом прогулялся.
   — Неторопливая прогулка.
   — Я был не один.
   — Только не рассказывай, что гулял с Эдом.
   Или с Беверли.
   — Очень смешно.
   — И не говори, я тоже хохотал. А сейчас, парень, я займусь этим делом, а ты отправляйся в больницу к бабушке. Но хочу тебя по-дружески предупредить.
   — О чем?
   — Помалкивай обо всем этом и другим не давай болтать. Одной леди совсем не понравится, если имя ее папочки будут трепать на каждом углу. Она думает, что солнце светит из-за него.
   Бен недовольно поморщился из-за этого неожиданного осложнения своих отношений с Амбер. Ей действительно не понравятся его обвинения. Она увидит в этом свидетельство прежней злобы и подозрительности Бена.
   Сержант Петерсон похлопал его по плечу.
   — Пусть все идет по закону, парень.
   Бен нахмурился.
   — Там, где я живу, закон не всегда справляется с теми, кто его преступает.
   — Тогда, наверное, ты живешь не в том городе.
   — Неподходящий момент для таких разговоров, — пробормотал Бен и отвернулся.
   Бабушка лежала в отдельной палате. Она выглядела очень маленькой на высокой больничной койке. И очень бледной.
   Когда Бен на цыпочках вошел в палату и пододвинул стул поближе к кровати, ее глаза были закрыты. Но, как только он сел, она открыла глаза и посмотрела на него.
   — Привет, бабуля. Как ты себя чувствуешь?
   — Как и должна себя чувствовать, — горестно проговорила она. — Рокки умер, ты знаешь?
   — Да, — ответил он, глотая ком в горле. — Знаю.
   — Это я виновата. Я во всем виновата…
   Бен не смог выдержать, когда две больших слезы покатились по ее щекам. Он вытер рукой ее слезы.
   — Не надо, бабуля. Это не правда. Ты ни в чем не виновата.
   — Виновата, — повторила она. — Я просто получила по заслугам. «Старая ведьма», — написали они. И они правы. Да. А бедняжка Рокки умер. Лучше бы я умерла.
   — Не надо, бабуля. Твоей вины в этом нет.
   Поверь мне.
   Она печально взглянула на него, уже без слез.
   — Ты не понимаешь. И я не могу рассказать тебе. Не хочу, чтобы ты возненавидел меня.
   — Бабуля, что за глупости! Я люблю тебя и никогда не буду ненавидеть.
   Ее глаза снова наполнились слезами. Но когда она заговорила, голос ее был странно спокоен.
   — Я прошу тебя позвонить завтра утром Холлингзуортам и сказать, что я хочу продать ферму.
   Бен рассвирепел. Неужели бабушка не понимает, что именно этого и добивался тот ублюдок? Сломить ее дух и заставить продать ферму.
   Он уже собрался высказать все это, но в последнее мгновение взглянул в глаза реальности, вспомнил о ее возрасте, состоянии здоровья и промолчал.
   — Я.., я не хочу возвращаться туда.., на ферму, — настаивала бабушка. — Я подыщу себе место в одном из домов для престарелых.
   Говорят, есть неплохое местечко у бухты Коффс-Харбор.
   — Коффс-Харбор! Зачем тебе переезжать туда? Ты любишь Санрайз. Здесь твой дом!
   — О, я не могу больше оставаться здесь.
   — Тогда поехали в Сидней, живи со мной.
   Я продам квартиру и куплю хорошенький маленький домик…
   — Нет, — отрезала она. — Спасибо, Бен, но нет. Я не хочу, чтобы ты делал это. А сейчас я хочу поспать, дорогой. Я очень устала.
   Бен вздохнул. Он сам устал от всего случившегося. Да и уже глубокая ночь на дворе.
   — Хорошо, бабуля, — сказал он, погладив ее руку. — Я приду завтра утром.
   Ему ужасно не хотелось уходить, но здравый смысл взял верх. Доктор сказал, что она в целом здорова. Просто ей нужен покой, чтобы оправиться от психологического шока.
   Единственное, что смущало Бена, — почему бабушка так настойчиво обвиняет себя в гибели Рокки?
   Не она ведь поджигала этот проклятый сарай!
   Бен надеялся, что ему удастся отговорить бабушку от этой глупой идеи насчет переезда в Коффс-Харбор. Ей будет трудно без своих старых подруг и уюта собственного дома.
   Бен возвращался на ферму в подавленном настроении. Совсем недавно он был уверен в будущем счастье. А сейчас вновь сомневался в том, что у него с Амбер все пойдет легко и гладко. Его подмывало позвонить ей, но в два часа ночи трубку снимет, скорее всего, ее злобная мачеха.
   Жаль, что Амбер живет в том доме, решил он. Будь у нее свое жилье, он бы отправился к ней прямо сейчас.
   Не придется подождать до утра. И поспать хотя бы несколько часов.
   Бен остановил машину перед домом и взглянул на отвратительную надпись. Трудно представить, что Эдвард Холлингзуорт не приложил к этому руку.
   Бен не допустит, чтобы этот уголовник стал мэром после того, как их пресловутый торговый комплекс заработает. Отец Амбер постоянно домогается этой должности. И выдвигал свою кандидатуру много раз. Безуспешно. До сих пор.
   Бен заскрипел зубами от мысли, что кто-то получит выгоду от смерти собаки и отчаяния пожилой леди.
   Будь он проклят, если закроет на это глаза!
   Даже ради Амбер.
   Обойдя пепелище, Бен увидел обугленные останки Рокки. Невозможно поверить, что поджигатель не знал, что там заперта собака.
   Рокки наверняка залаял.
   Когда он выкапывал могилу, чтобы зарыть пса, слез уже больше не было, лишь холодная решимость не дать мерзавцу уйти от ответа.
   Хорошо, он не обратится в газеты. Но обязательно сходит к отцу Амбер и посмотрит, что тот скажет в свое оправдание.
   Бен знал, что рискует любовью Амбер.
   Она может даже возненавидеть его. Но он знал также, что возненавидит себя, если отступит и сделает вид, что ничего не случилось. Если этот человек действительно невиновен, пусть докажет это. Пусть посмотрит в глаза Бену и поклянется, что не приложил руку к этому постыдному акту.
   Бен знал, как распознать лжеца, так как давно уже научился читать язык тела и мимику. И он добьется правды во что бы то ни стало, когда завтра встретится с Эдвардом Холлингзуортом.

Глава 12

   Проснувшись на рассвете, Амбер некоторое время лежала в постели, размышляя о прошедшей ночи и невероятном повороте событий.
   Бен любит ее. Действительно любит. И она любит его. Это не просто секс — хотя, видит Бог, это было тоже чудесно. Сейчас у них есть нечто большее, чем физическая близость. Родство душ влекло их друг к другу с самого начала, вопреки всем преградам, которые общество возвело между ними. Две одиноких души стремились навстречу ради любви.
   Единственная проблема — они не знали, как отвечать любовью на любовь. Они умели только хотеть, брать, обижать.
   Амбер поняла сейчас, почему Бен так обошелся с ней той ночью. Поняла и простила его, надеясь, что и он поймет и простит ее.
   Похоже, уже простил. Недаром с таким пониманием отнесся к ее отношениям с Чадом. Огромная ноша свалилась с ее плеч, как только она впервые честно рассказала о своем браке.
   Бен заставил ее понять, что во всем виноват Чад. Не было ни поспешных заключений, ни суровых суждений — только доброта и понимание. Он изменился больше, чем она думала. И нет злобного молодого человека, который всегда предполагает в людях худшее.
   Амбер улыбнулась, подумав о будущем.
   Они будут так счастливы! Она погладила живот: а вдруг там уже растет их с Беном ребенок? На это она уповала всем сердцем.
   Скорей бы Бен позвонил ей! Она надеялась, что он так же нетерпелив, как и она. Не хочется ждать до полудня его звонка!
   Именно в этот момент Амбер вспомнила о своем намерении переехать сегодня в коттедж. Весьма кстати! — подумала она. Бен поможет ей, а потом, распаковав вещи и застелив чистыми простынями большую постель в спальне, они вместе проверят матрас!
   Откинув простыню, она выскочила из постели и побежала в ванную. Нельзя терять время! Нельзя, если она хочет провести всю вторую половину дня с Беном.
   К половине девятого Амбер уже оделась в шорты и майку, аккуратно уложила длинные волосы, набила платьями чемоданы и подготовила к переезду тюки с постельным бельем. Беверли обойдется без нескольких простыней и полотенец. Она столько их накупила, что хватит на десять жизней!
   Осмотрев комнату, Амбер с удовлетворением вздохнула. Как много сделано за пару часов. А еще нет и девяти! Пора и позавтракать!
   В начале десятого в дверь позвонили. Амбер с кофейником в руке отправилась открывать дверь. Кто знает? Вдруг это Бен, хотя для визита вроде бы еще рановато.
   На пороге стоял сержант Петерсон.
   — Здравствуйте, сержант! — удивленно воскликнула она. — Надеюсь, ничего не случилось?
   Похоже, ему не хотелось ей отвечать.
   — Ночью произошла неприятная история на ферме Синклеров.
   — Что-нибудь с Беном? — испуганно вскрикнула Амбер.
   — Нет, он в порядке. Но миссис Перл попала в больницу, приходит в себя после нервного шока.
   — Господи, что стряслось?
   — Она вернулась вчера вечером из клуба и обнаружила, что сарай горит, а на дверях дома написана всякая мерзость.
   — О боже, — застонала Амбер. — Бен говорил, что его бабушке несколько раз звонили с угрозами. Наверное, это тот же мужчина.
   — Похоже, она тоже так думает, — сказал сержант Петерсон странно сухим тоном. — К сожалению, когда сарай загорелся, он не был пустым. Перл посадила туда своего пса, чтобы тот не бегал за ней по городу. Бедняга погиб.
   — О боже! Бедная Перл — простонала Амбер. — Она, конечно, в отчаянии.
   — Она перенесла это не слишком хорошо.
   Именно поэтому ее и отвезли в больницу.
   У Амбер от страха подогнулись ноги.
   — Но она выздоровеет, правда?
   — Очень надеюсь. Не знаю, что натворит Бен, если с пожилой леди что-то случится. Я с трудом отговорил его не обращаться к газетчикам. Я говорю не только о местной газете!
   — Представляю, как он расстроен.
   — Мягко сказано. Когда он обнаружил, что сделали с собакой, он опустился на ступеньки и заплакал. Никогда не думал, что Бен Синклер умеет плакать.
   Амбер готова была сама разрыдаться от одной мысли об этом.
   — Я должна к нему поехать.
   — Э-э… Не уверен, что это разумно, Амбер.
   Дайте ему время остыть, а мне — отыскать настоящего преступника.
   Амбер нахмурилась.
   — Что вы имеете в виду под «настоящим преступником»? Совершенно очевидно, что…
   Она остановилась на полуслове. Только сейчас ей стала понятна причина появления в их доме полицейского.
   — О боже, неужели Бен думает, что это сделали мы? То есть Холлингзуорты.
   — Не вы, Амбер. Но он вбил себе в голову, что ваш отец может быть причастен к этому преступлению. Лично я не верю, что Эд способен на это, но я должен поговорить с ним.
   — С кем вы должны поговорить? — спросила Беверли, спускаясь по лестнице.
   Сержант коротко объяснил, и вскоре возмущенная Беверли была вынуждена впустить его, чтобы тот мог встретиться с хозяином дома. Амбер воспользовалась возможностью вернуться на кухню, съесть всухомятку бутерброд и схватить ключи от машины. Возле двери ее остановила Беверли.
   — Куда это ты убегаешь?
   — Я собираюсь к Бену.
   — Все ясно. Ты уже на его стороне? Милого мальчика предпочла отцу и семье.
   — Это не так, Беверли. Мы с Беном любим друг друга и…
   — Любите? Не смеши. Вы, мадам, любите единственного человека — себя. Все же не могу не оценить милейшего Бена по достоинству. Ему не потребовалось много времени, чтобы залезть тебе в трусики, не так ли?
   Амбер почувствовала прилив дикой ярости, как в тот день, когда Чад ударил ее.
   — Скажи, Беверли, ты родилась законченной сукой или обучилась этому искусству за долгую жизнь?
   — Я просто говорю то, что вижу, — фыркнула мачеха.
   — Тогда позволь и мне сказать кое-что.
   Раньше я любила тебя. Я искренне обрадовалась, когда папа нашел любимую женщину после многолетнего одиночества. Но сейчас вижу, что ты просто жадная, хваткая вдовушка, которая вышла замуж ради денег и комфорта, но быстро скисла, столкнувшись с неожиданными проблемами.., больной муж и взрослая дочь, так некстати вернувшаяся домой, и все такое прочее. Вот вся любовь и улетучилась!
   — Это не правда! — закричала Беверли, пылая от гнева. — Я действительно люблю твоего отца. И он раньше любил меня. Разговаривал со мной. Делился со мной. Но потом появилась ты — его бедная, драгоценная, пострадавшая доченька! Внезапно я оказалась в стороне, и всюду только Амбер, Амбер, Амбер! После его инсульта я надеялась, что наконец буду нужна ему, что он позволит ухаживать за собой. Но нет! Он нанял для этого Билла! Я едва могу видеть Эдварда. Он больше не делится мыслями со мной. Никто не делится со мной. Никто не любит меня и не уважает. Удивительно ли, что я стала такой? — зарыдала она. — Удивительно ли, что я превратилась в законченную суку?
   Амбер с удивлением смотрела на мачеху.
   В ее голосе слышалась настоящая боль. Поразительно, но Амбер начала понимать, почему Беверли снедали ревность и обида.
   Отец никогда не был слишком чувствителен.
   И действительно засуетился, когда Амбер вернулась домой.
   — Беверли, мне так жаль, — начала Амбер. Я даже не знаю, что сказать. Я просто многого не понимала. Но папа действительно любит тебя. Возможно, дела пойдут лучше после того, как я сегодня уеду.
   — Ты уезжаешь?
   — Да. В коттедж на другом конце города.
   — Эдвард расстроится, — пробормотала Беверли. — И во всем обвинит меня.
   — Нет. Я рассказала ему вчера вечером, и он понял.
   — Все ясно, — с горечью проговорила мачеха. — Ты ему сказала, а мне ни слова!
   — Беверли, будь справедлива. Ты едва ли была ласкова со мной накануне.
   Беверли фыркнула.
   — Это вряд ли извиняет Эдварда. Почему он не сказал мне? Почему мои чувства никогда не имеют значения? Я для него пустое место!
   — У него не было возможности, — возразила Амбер. — Я сказала ему вчера поздно вечером, прежде чем отправиться с Беном на прогулку. Кстати, я действительно должна ехать, Беверли. Я люблю Бена и хочу выйти за него замуж. А поэтому мне необходимо срочно найти его и убедить, что мы не имеем никакого отношения к случившемуся. Он должен понять, что Холлингзуорты — не убийцы!
   — Убийцы?! — воскликнула Беверли, и краска негодования сошла с ее лица. — О чем это ты говоришь?
   — Неужели сержант Петерсон не рассказал тебе, что случилось?
   — Я не прислушивалась. Поняла только, что на домике Перл Синклер намалеваны угрозы.
   — Это всего лишь полбеды. Подожгли сарай, а там находилась собака.
   Беверли буквально остолбенела от ужаса.
   — Ты.., ты хочешь сказать.., собака погибла… да?
   — Да.
   Казалось, Беверли готова была упасть в обморок.
   — О боже…
   Амбер тронула явная озабоченность мачехи. Похоже, у этой женщины все-таки доброе сердце.
   — Да, это ужасно, — уже мягче сказала она. Именно из-за смерти собаки бедная Перл попала в больницу. Слава богу, что не умерла от сердечного приступа.
   Амбер покинула побледневшую Беверли и поспешила к машине. Нужно поговорить с Беном прежде, чем тот доведет себя до белого каления и постепенно убедит в том, что она специально заманила его на пляж и позволила делать с собой все что угодно, чтобы освободить дорогу подручным отца, которые спалили сарай, убили собаку и изгадили дом.
   Амбер почти смирилась с тем, что думает Бен о ее отце.
   Но не о ней.
   Боже, помоги, молилась она. Не дай Бену потерять веру в меня.
   Амбер свернула на дорогу, ведущую к ферме, и с облегчением убедилась, что машина Бена стоит у дома. Она боялась, что он уже уехал в больницу, а там поговорить с ним было бы трудно.
   Она заглушила двигатель и вылезла из машины, полная сомнений. Вдруг Бен не поверит, что она непричастна к случившемуся?
   Плохо уже то, что он убежден, будто отец приложил к этому делу руку.
   С тяжелым сердцем она направилась к калитке.
   Бена в доме не оказалось.
   Амбер вышла через заднюю дверь и увидела его на дворе возле холмика, напоминавшего могилу.
   Руки девушки инстинктивно вытянулись вперед, и она с плачем бросилась к нему.
   Бен крепко обнял ее, словно боясь, что она исчезнет, если он не удержит ее. Сердце Амбер разрывалось одновременно от печали и от радости. Он по-прежнему любит ее и верит ей. И она по-прежнему нужна ему.
   — Сержант Петерсон приехал к нам рано утром, — прошептала она в ответ на его немой вопрос. — О, Бен! Мне так жалко собаку.
   Представляю, как переживает твоя бабушка.
   Если ты не против, я бы навестила ее в больнице.
   — Не уверен, что она захочет видеть тебя.
   Ее руки упали.
   — Она.., она думает, будто я это сделала?
   Он вздохнул.
   — Не знаю, что думает бабушка. Она не слишком много разговаривала. Только просила сказать тебе и твоему отцу, что ферма ваша. Она не желает возвращаться сюда. Никогда! Бабушка сказала, что уедет в один из домов престарелых на побережье. Она почему-то думает, что во всем виновата сама.
   — Но это безумие!
   — Не знаю, в чем причина, но она очень страдает из-за Рокки. И винит себя. Все, что я говорил вчера вечером, не произвело на нее никакого впечатления. Она упрямо стремится взвалить всю вину на свои плечи. Бог знает почему. Возможно, думает, что нужно было согласиться сразу на предложение продать землю.
   — О, Бен, как это ужасно!
   — Да. Все это выглядит ужасно. Послушай, я не буду ходить вокруг да около, Амбер.
   Мне кажется, что твой отец приложил к этому руку. Слишком много совпадений. Я получил приглашение на ужин, и все произошло, пока меня не было.
   — Ты не прав, Бен. Хотя, конечно, имеешь право на собственное мнение. На твоем месте я бы, наверное, подумала то же самое.
   Слава богу, что ты не обвиняешь и меня.
   — Мне это даже в голову не приходило.
   Она улыбнулась.
   — Бен, ты замечательный лжец.
   — Ну ладно, мелькнула такая мысль. Но лишь на секунду. Клянусь. Сразу вспомнил, как нежно ты поцеловала меня на прощанье, и понял, что ты непричастна к этому безобразию.
   Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его колючую щеку.
   — Я люблю тебя еще больше за твое доверие. И поверь, честна перед тобой.
   — Это мне нравится. Много лет мне приходилось по долгу службы общаться с людьми, не имевшими ни малейшего представления о честности.
   — Бен, не уезжай в Сидней, — взмолилась она, когда они, держась за руки, направились к дому. — Останься со мной в Санрайзе. Ты можешь открыть юридическую практику. В городе нет ни одного адвоката моложе шестидесяти — только пара выживших из ума старикашек, которые скоро уйдут на пенсию.
   Твоя бабушка раздумает уезжать, когда узнает, что ты остаешься здесь.
   — Я не знаю. Она отказалась уехать ко мне в Сидней, когда я попросил ее об этом. Остаться здесь, Амбер… Мне нравится эта идея, но я не уверен, что смогу жить рядом с твоим отцом после всего случившегося.
   — А если сержант Петерсон докажет, что папа ни при чем?
   — А если не докажет? — с горечью возразил он.
   — Если не докажет, я уеду в Сидней с тобой. Уеду с тобой куда угодно. Я люблю тебя, Бен, и хочу быть рядом с тобой.
   Он снова обнял ее.
   — Ты не представляешь, как много твои слова значат для меня.