Линн Патриция. На пороге счастья

   Кэтлин почувствовала его невысказанный вопрос, только не знала, кому он его задает: себе или ей. Не размышляя, она взяла его руку и поднесла к губам.
   – Люби меня сегодня, – откровенно попросила она.
   Коди судорожно сжал ее пальцы, потом снова вцепился в руль. Уже через десять минут машина остановилась возле небольшого дома, где он жил.
   Все происходило словно во сне. Он завел ее в дом и не стал включать свет, но двигался уверенно, как человек, который и так знает в доме каждую мелочь. Кэтлин же совершенно не ориентировалась, и это странно возбуждало. Все скрыто мраком, даже мужчина, нежно обхвативший ладонями ее лицо. Его губы начали медленно поддразнивать ее, покусывая нижнюю губу и распаляя еще больше. Через секунду она уже жаждала большего.
   Пока Коди изводил ее легкими, словно крылья бабочки, поцелуями, руки его оставили ее лицо и принялись путешествовать по телу. Вот они отыскали пуговки на блузке и мгновенно освободили ее от этой досадной помехи. И в тот же миг Коди властно завладел ее ртом. Она застонала от ни с чем не сравнимого блаженства, еще недавно бывшего для нее совершенно недоступным. Кэтлин призывно раскрыла губы, но его вдруг как магнитом притянули соблазнительное ушко и стройная шея. Он обжигал ее своими поцелуями, а женщина блаженно шептала его имя.
   Кэтлин стонала и, вцепившись в его волосы, отчаянно пыталась снова притянуть к губам, но этот капитан сам определял курс своего корабля. Ей ничего не осталось, как подчиниться и откинуть голову, чем он тут же воспользовался. Коди тщательнейшим образом изучил ключицу, оставляя влажную цепочку поцелуев. Кэтлин замерла и затаила дыхание, когда его уверенные пальцы принялись ласкать невероятно чувствительный позвоночник. Секунду спустя в сторону отлетел бюстгальтер. А потом все закружилось перед глазами, стоило его теплым ладоням обхватить ее полную грудь.
   Опьяняющая страсть теплой волной разнеслась по всему телу Кэтлин. Но теплота очень скоро перешла в пламя, когда он встал возле нее на колени и его губы сменили руки, сомкнувшись на соске. Ноги едва держали ее, и она вцепилась в его плечи, пытаясь найти хоть какое-то подобие якоря в грозившей поглотить ее пучине.
   Пока Коди сводил Кэтлин с ума тщательным поклонением каждому дюйму ее кожи, руки его делали свое дело, освобождая любимую от остатков одежды.
   Когда Коди наконец поднялся, то пылко прижал ее к себе. В обнимку с ней он сделал несколько шагов, остановился и слегка подтолкнул Кэтлин. Она изумленно вскрикнула, почувствовав, что падает, и еще сильнее вцепилась в него. Они вместе рухнули на прохладную льняную простыню. Коди на минуту исчез, и ее пугающе окутала чернильная темнота. В тишине она слышала лишь сумасшедший стук своего сердца да шорох его в спешке снимаемой одежды.
   От непонятного страха Кэтлин выкрикнула его имя. Он тут же очутился рядом, и она ощупала его, словно хотела убедиться, что ее скрытый мраком ночи любовник именно Коди. Кэтлин скользнула руками по знакомой груди и обняла мускулистую спину. И тут он настиг ее губами и заставил позабыть свои страхи и вспомнить о неистовом желании, сжигавшем их всего минуту назад. И она забыла обо всем. Лишь этот таинственный мир страсти, созданный для нее Коди, имел значение. На данный момент он и Коди были всем, в чем она нуждалась.
   Теперь Коди отбросил в сторону нежность, да Кэтлин и не просила о ней. Его руки стали властными и требовательными, а рот просто терзал податливое тело. Он словно отправился с ней на автомобиле вместо шоссейной дороги на проселочную, где их неумолимо трясло от заданного темпа и сердце ухало в пропасть от головокружительных поворотов, но и удовольствие, испытанное обоими, не поддавалось описанию. Это нельзя было сравнить даже с пережитым во время солнечного восхода в горах.
   Подойдя к самому пику блаженства, Коди на мгновение замер и хрипло потребовал ответа:
   – Кто сейчас с тобой, Кэти?
   – Коди! – выкрикнула она.
   В следующее мгновение оба уже мчались на сумасшедшей скорости к экстазу и новому измерению.

Глава 10

   Коди почувствовал, как последняя сладкая дрожь сотрясла ее тело, и обнял крепче. Его руки ласково погладили ее по спине. Она вздохнула.
   Коди еще никогда не чувствовал себя таким счастливым и удовлетворенным после близости с женщиной. Кэтлин затронула его душу и умудрилась изменить его. Он уже никогда не будет прежним.
   – Почему здесь так темно? – сонно спросила Кэтлин.
   – Деревья заслоняют практически весь свет с улицы, а у меня еще и темные шторы.
   – Слегка обескураживает, – созналась она, – Словно моим любовником был призрак.
   Он счастливо рассмеялся.
   – Любовник-призрак. Хочешь, я включу свет?
   – Не сейчас. Я все еще наслаждаюсь иллюзией.
   – Что касается меня, то можешь наслаждаться этой иллюзией хоть до утра. Но должен напомнить, что скоро отвезу тебя домой.
   – Знаю. Мне ведь надо думать о двух дочерях-подростках. Для них я должна быть примером для подражания.
   – Ты чудесный пример для подражания.
   – По правде говоря, мне вовсе не составляло труда быть примером, пока я не познакомилась с тобой. Ты совратил меня, Коди Вашингтон.
   – И наслаждался каждой минутой совращения.
   – Как и я сама, – мягко засмеялась Кэтлин.
   Он обнял ее и поцеловал в волосы. Кэтлин не походила на тех женщин, с которыми Коди привык иметь дело. К такой женщине, как Кэтлин, мужчину так и тянет вернуться в холодные зимние ночи и найти тепло и понимание. Именно такая женщина заставит закоренелого холостяка позабыть о привычном образе жизни и начать строить планы совместного будущего. И именно этим он сейчас и занимался.
   Коди закрыл глаза и глубоко вздохнул. Он хотел, чтобы Кэтлин знала о его чувствах. Хотел облачить эти чувства в слова. Очень хотел, но знал, что это несправедливо по отношению к ней. Кэтлин делала лишь первые шаги в своей ни от кого не зависящей жизни, пыталась узнать, на что способна. Он не сомневался, что и она остро чувствовала, что происходящее между ними – нечто особенное, сродни благословению Божьему. Но сильно сомневался в ее желании отдаться на милость Всевышнего и выйти за него замуж, тем самым все расставив по своим местам.
   – Что случилось? – тихо спросила Кэтлин, ласково погладив его руку. – Я же чувствую, как ты весь напрягся.
   Коди покачал головой и попытался избавиться от накатившей грусти. Первый шаг должна сделать она сама. Нечего толкать ее к какому-либо решению, ведь она ненавидит приказы и указы до отвращения. Он и сам не хотел бы, чтобы его любовь была эгоистична и требовала от нее подчинения. Ему придется терпеливо ждать.
   – Пожалуй, пора отвезти тебя домой, – сказал Коди. – Сейчас, наверное, около двух ночи.
   – И все? А может быть, я тебя разочаровала?
   – Кэти!
   Она безошибочно отыскала его рот своими губами. Дремлющие остатки пережитой вместе страсти вспыхнули вновь и охватили их, словно занявшийся лесной пожар. И его жажда, горячая и настойчивая, пересилила логику и здравый смысл, Коди застонал.
   – Ну только разочек, – отчаянно прошептала она прямо ему в губы. – Люби меня, Коди.
   – Я и люблю, – хрипло ответил он. – Навсегда, Кэти.
 
   Несколько дней спустя Кэти все еще с магнитофонной точностью могла воспроизвести в уме этот сиплый голос и нежность, с какой он произнес это. Неужели правда? Неужели он хоть на секунду выдал свои настоящие чувства? Или она слышит то, что ей хочется слышать?
   – Может быть, ты ждешь, что одежда сама выйдет из шкафа? – удивленно спросила Холли.
   Кэтлин очнулась и оглянулась на дочь. Ну и глупо же она, наверное, выглядела, уставившись в шкаф!
   – Это было бы замечательно, потому что я никак не решу, что же надеть, – выкрутилась Кэтлин.
   Холли решительно подошла, вытащила из шкафа персиковую шелковую блузку и подходящие по цвету слаксы.
   – Вот это должно выглядеть на тебе чудесно.
   – Спасибо, Холли.
   Холли пожала плечами.
   – Ерунда, не за что.
   Девочка уютно свернулась на кровати.
   – А где Хизер? – спросила Кэтлин, надев блузку.
   – Наверное, пытается дозвониться до папы. Как только она дозвонится, то придет и скажет мне о его решении.
   Кэтлин пыталась застегнуть перламутровую пуговку на манжете, но у нее задрожали руки. Хизер старалась дозвониться до Гэри с того самого дня, как Кэтлин сообщила, что остается в Монтане. То есть уже две недели. Злость забурлила в венах Кэтлин. Уж за две-то недели наверняка он не раз заглянул домой и прослушал сообщения на автоответчике. Возможно, вообще не уезжал из города. Если он и сегодня проигнорирует звонок дочери, то Кэтлин сама полетит в Чикаго и вырвет это ледяное сердце из груди.
   – Как ты думаешь, он вспомнит, что это наш день рождения? – трезво спросила Холли.
   – Не знаю, – мягко ответила Кэтлин. – Я вообще его больше не понимаю.
   Открылась дверь. В комнату вошла хмурая Хизер.
   – Где он? Что, если с ним что-нибудь случилось? И кто знает, что нас надо обязательно оповестить?
   – Джеки знает, – напомнила Холли.
   – А что, если и с ней, и с папой что-нибудь случилось?
   – Хизер, в Чикаго уйма людей знает, как связаться с нами, – спокойно сказала Кэтлин. – И я уверена, что с твоим отцом все в порядке.
   – Тогда почему он не звонит мне? И почему он не поздравил нас с днем рождения?
   – Я честно не знаю, Хизер, – вздохнула Кэтлин.
   – Но раньше он никогда не забывал делать это. «Потому что рядом была я, чтобы вовремя напомнить! – горько подумала про себя Кэтлин. – А в этот раз не сделала этого. Дьявол бы его побрал! Ну почему Гэри столь эгоистичен с дочерьми? Почему не может подумать сначала о них, а потом уж о себе?» Но уже прокручивая в мозгу эти вопросы, она понимала, что бессмысленно пытаться найти на них ответ. Ответов попросту не было.
   Кэтлин отвернулась от зеркала, перед которым причесывалась, и широко улыбнулась.
   – Давайте праздновать! Обойдемся и без него. Пятнадцать лет бывает только раз в жизни! Мы будем веселиться до упаду, а ему расскажем все как было, когда позвонит.
   – Вот это здорово! – Холли скатилась с кровати. Теперь Холли и Кэтлин вместе выжидающе смотрели на Хизер.
   Девочка на секунду нахмурилась, но затем просияла.
   – Я слышала, как Мэтти сказала, что они с Лонни испекли совершенно особенный торт в нашу честь.
   – Правда? – удивленно произнесла Кэтлин. – Можно спорить, что это будет нечто фантастическое!
   – Ладно, тогда пошли испробуем, что там за торт! – Хизер решительно встала с кровати.
   Мэтти и Лонни осторожно внесли огромный поднос с тортом. Толпа гостей расступилась перед ними, и они добрались до праздничного стола без осложнений. Одна часть торта была шоколадной – с шоколадной глазурью. Другая – белой, с белой глазурью. Шоколадная часть предназначалась для Холли, белая – для Хизер. На торте торжественно горели пятнадцать красивых свечей.
   Девочки встали с обеих сторон торта. Хизер медленно сосчитала до трех, и сестры принялись дуть изо всех сил. Свечи быстро погасли, и гости устроили девочкам овацию.
   Девочки сцепили ладони правых рук. «Загадай желание», – прошептали они хором и закрыли глаза. Постояв так несколько секунд, девочки открыли их и улыбнулись друг дружке, прежде чем расцепить ладони.
   Кэтлин заморгала, чтобы справиться с неожиданными слезами. Кто-то положил руку ей на плечо, и Кэтлин повернулась. Коди вопросительно смотрел на нее.
   – О чем это они? Ее губы задрожали.
   – Традиция. Гэри научил их этому. Он называл это «особым пожеланием близнецов».
   Коди заметил слезы в ее глазах и ласково погладил по спине. В эту секунду ему стало пронзительно ясно, что Гэри Хантер все еще занимает заметное место в ее жизни, не важно, заслужил он того или нет.
   – Мам, первый кусок тебе, – крикнула Холли. – Ты какой будешь: белый или шоколадный?
   – А можно и того и другого?
   – Конечно.
   Мэтти разрезала торт, а Лонни раздавал всем мороженое. Вскоре все гости и работники ранчо оживленно жевали, болтали и смеялись. Близнецы расхаживали между веселящимися гостями и по очереди болтали с ними. Кэтлин знала, как легко адаптировалась к жизни на ранчо Холли. От многих гостей и от здешних работников она слышала много лестных слов о девочке и о том, как с ней приятно общаться и работать. Но сегодня и Хизер явно заработала одобрение многих.
   – Кэти?
   Кэтлин мгновенно почувствовала нервозность в зовущем ее голосе Джона. Брат шагал к ней через толпу с нахмуренным лицом. Она открыла рот, чтобы спросить, в чем дело, но тут Хизер издала торжествующий вопль и рванулась через огромную столовую к двери. Кэтлин оцепенело молчала, глядя, как Хизер бросилась в объятия мужчины, появившегося следом за Джоном.
   Гэри поднял и закружил девочку и сказал:
   – Ты ведь не думала, что я забыл про твой день рождения?
   – Нет, я знала, что ты ни за что не забудешь! Почему ты не сообщил, что приедешь?
   – Я хотел сделать вам сюрприз.
   Он засмеялся и поставил ее на землю. Холли медленно приблизилась к нему, вежливо улыбнулась и без особого энтузиазма обняла отца. Это было так не похоже на страстные объятия сестры, что бросалось в глаза. И тут только Гэри обратил внимание на прическу Хизер.
   – Что, к дьяволу, ты сотворила со своими волосами? – сурово спросил он.
   – О, только не сходи с ума. Я просто хотела испробовать что-нибудь новенькое. Они быстро отрастут.
   – А цвет? Останется таким, как сейчас?
   – Нет. Это тоже временно, – рассмеялась Хизер.
   – Вот и хорошо. – Гэри весело рассмеялся. – По крайней мере теперь вас легко отличить.
   – Ох, папочка! – Хизер подпрыгнула и чмокнула его в щеку. – Я так рада, что ты приехал!
   Он поднял голову, и Кэтлин почувствовала, как его глаза буквально пронзили ее насквозь. Через несколько секунд Гэри внимательно осмотрел небольшую группу людей за ее спиной: Джона, стоявшего сбоку и готового броситься на защиту, Олана и Дженни, с любопытством наблюдавших за Гэри с дочерьми, и Коди, все еще небрежно развалившегося на стуле рядом с Кэтлин. Острые глаза Гэри как бы измерили и сфотографировали Коди и лишь потом снова вернулись к Кэтлин.
   Гэри пересек комнату с ленивой улыбкой на губах.
   – Привет, Кэтлин, – поздоровался он. И совершенно неожиданно склонился и мимолетным поцелуем скользнул по ее губам. Она мгновенно отпрянула. Он улыбнулся еще шире и шелковым голосом произнес: – Удивлена?
   – Почему ты не сообщил мне, что приедешь?
   – И испортил бы сюрприз? Ведь так же намного интереснее, разве ты не согласна?
   «Нет! Я не согласна!» – хотелось завопить Кэтлин. Иметь с ним дело по телефону – это одно, а лично... Ох, пожалуй, она к этому еще не готова. Кэтлин сразу же почувствовала, что растеряла храбрость и какие-либо преимущества. Как будто ее снова связали по рукам и ногам.
   Как всегда, он выглядел так, словно только что сошел со страниц модного журнала. Вне всякого сомнения, Гэри был красавцем. И только Кэтлин знала, что это лишь маска, скрывавшая такое редкое уродство, что днем с огнем не сыскать.
   Хизер взяла отца за руку.
   – Ты надолго к нам? – умоляюще спросила она.
   – У меня несколько отгулов, – медленно ответил он. – Вот я и подумал, что, пожалуй, съезжу и сам посмотрю, что же так привлекло здесь вашу мать. Ты ведь не возражаешь, Кэтлин?
   Кэтлин молчала, и Хизер поспешила ответить за мать:
   – Конечно, она не возражает. Где ты остановился? Гэри бросил на бывшую жену насмешливый взгляд и спросил у дочери:
   – Надеюсь, здесь можно найти свободную комнату? Хизер мгновенно повернулась к Джону:
   – У тебя есть еще одна свободная комната, дядя Джон? Джон в отчаянии посмотрел на сестру. И тут вмешалась Холли, спокойно предложившая:
   – Думаю, тебе будет гораздо удобнее в мотеле в Боузмене, папа. Тебе ведь необходим телефон и покой. Здесь слишком людно для тебя, да и ванна одна на всех.
   – О, не знаю. – Гэри сделал вид, что размышляет. – Ничего, думаю, что пара дней простецкой жизни мне даже будут приятны.
   Коди шагнул к Кэтлин и положил ладонь на ее спину. И чуть не выругался во весь голос, поняв, что женщина ощутимо дрожит.
   – Мы не знакомы, – сказал он, в упор разглядывая мужчину. – Меня зовут Коди Вашингтон.
   – Гэри Хантер. Кажется, Кэтлин ничего не говорила о вас. Вы один из ковбоев на ранчо?
   – Можно сказать и так. Прошу прощения, Кэтлин собиралась кое-что принести мне, но тут появились вы.
   Словно очнувшись от отвратительного ночного кошмара, она недоумевающе спросила:
   – Что?
   Коди чуть подтолкнул ее вперед.
   – Ты собиралась принести и показать мне книгу. Кэтлин собралась было запротестовать, но его пальцы сжали ее локоть. Она послушно двинулась вместе с ним из комнаты. Когда они уходили, то услышали, как Хизер стала представлять отцу гостей.
   Как только они вышли, Кэтлин вздохнула свободнее.
   – Куда мы идем? – спросила она.
   – Куда угодно, лишь бы подальше от него!
   В конце концов они оказались в кабинете Джона. Коди завел ее внутрь и тихо прикрыл дверь. Когда он повернулся к ней, то глаза его были зелеными кусочками льда.
   – Ты собираешься и дальше позволять ему так относиться к тебе? – спросил Коди. – Он же на твоей территории, Кэтлин. И ты ему больше не жена.
   – Я... з-знаю. – Она заикалась и нервно сжимала и разжимала пальцы. – Просто он... з-застал м-меня в-врас-плох, в-вот и вс-се.
   – Все? Да он же уничтожил тебя, даже не вспотев! Что в нем такого, что ты дрожишь и поджимаешь хвост?
   – Наверное, это дурная привычка! – крикнула Кэтлин в ответ. – И не надо кричать на меня!
   – Кому-то же надо это сделать! Почему ты не дашь ему отпор? Почему-то меня ты осаживаешь на каждом шагу без всяких проблем.
   – Ты не он.
   – И никогда им не буду.
   Коди наполнил легкие воздухом и постарался успокоиться. Затем прошел к столу Джона. Он оперся на него и размышлял. Как объяснить ей, что он чуть не умер, увидев, как искры в ее глазах погасли, а сама она сгорбилась, словно от тяжкого груза, и все из-за этого бывшего! Уж лучше пусть злится, как это частенько бывает между ними, только не эта рабская покорность, какую он только что наблюдал.
   – Никто не сможет сделать это за тебя, – устало произнес он. – Тебе придется самой постоять за себя.
   – Я знаю.
   – И он будет использовать Хизер.
   – И это я тоже знаю.
   – Что же, если все это тебе хорошо известно, то не пора ли подумать о том, где ему остановиться? Если ты так и промолчишь, то кончится это тем, что твой бывший остановится здесь в качестве гостя. Тебе это под силу?
   – Переживу, – нервно сказала она. – Зато девочки смогут провести с ним побольше времени...
   Коди громко стукнул кулаком по столу. Кэтлин испуганно повернулась. Он в три огромных шага пересек комнату и схватил ее за плечи.
   – Прекрати! – прорычал он. – Проклятие! Что ты все время придумываешь для него извинения? Как далеко ты позволишь ему зайти? У тебя совсем не осталось гордости?
   Словно спичку поднесли к пороху. Кэтлин пришла в такое негодование, что Коди невольно отпрянул.
   – Ты же ничего не знаешь об этом! – вскричала она. – Ты думаешь, что знаешь ответы на все вопросы. У тебя все очень просто: либо черное, либо белое. Но в жизни не всегда все бывает таким простым.
   – И не станет проще, если ты не постоишь за себя. Ты просто должна...
   – Прекрати! – завопила она и заткнула уши. – Прекрати подталкивать меня! Приказывать мне! Я не могу быть такой, какой ты меня вообразил, ясно? Мне нужна твоя поддержка, а не ругань.
   – Я не могу поддерживать тебя, ведь ты даже не сопротивляешься ему. – Коди повернулся и пошел к двери. – Если ты собираешься позволять ему и дальше топтать себя, то с Богом. Но не жди, что я с замиранием сердца стану наблюдать это. Так недолго и инфаркт заработать.
   Уходя, он яростно хлопнул дверью. Кэтлин вдруг разрыдалась. Почему он не может понять, что она чувствует? Потому что ты никогда ему не рассказывала всего, напомнил внутренний голос. Коди ничего не знал о ее настоящих отношениях с Гэри, потому что она сознательно скрывала правду. Так же, как предпочла не рассказывать и остальным все эти долгие годы. Все это было слишком болезненно и слишком стыдно.
   Да и некому больше делать признания, ведь Коди ушел.

Глава 11

   Кэтлин удивилась, прибыв в субботу в музей и увидев, что Коди уже на месте. После их ссоры предыдущим вечером она и не ожидала его увидеть. Пора бы уже лучше понимать его характер. Он мог злиться на нее, но явно не позволит личным чувствам помешать выполнить данную себе клятву. В конце концов, музей очень много значил для него.
   Кэтлин не сумела подавить вспыхнувшую надежду, что, вероятно, им удастся поговорить и переступить через кое-какие обидные слова, которые они вчера наговорили друг другу в запале. Она хорошо все обдумала прошлой ночью. Кэтлин пришла к выводу, что была бы рада рассказать Коди всю правду о своих отношениях с Гэри.
   Кэтлин прошла через несколько комнат и наконец увидела его. Он покрывал лаком новые дверные косяки. Рядом лежали готовые оконные рамы. Коди так увлекся работой, что, очевидно, не услышал, как она пришла. Кэтлин стояла в дверном проеме и пристально изучала его освещенный ярким солнечным светом профиль. Он выглядел слегка усталым, словно провел бессонную ночь. Как и она.
   Вдруг Коди поднял голову, и его зеленые глаза уставились на нее. В них вспыхнуло раздражение, но Коди тут же опустил голову и продолжил работу.
   – Ты испугала меня, – сказал он.
   Кэтлин почувствовала, что едва теплившаяся надежда на примирение тает на глазах.
   – Извини, – тихо сказала она в ответ. Он молча продолжал красить раму.
   Кэтлин сделала пару робких шажков в комнату.
   – Ты давно здесь?
   – Пару часов. Кажется, все, что нужно было покрасить, я покрасил.
   – Выглядит замечательно.
   – Дуб всегда хорошо выглядит.
   Коди даже не взглянул на нее. Неужели ему так просто вычеркнуть ее из своей жизни? После всего, что они пережили вместе? И он может вот так запросто отмахнуться от нее или, что еще хуже, свести их отношения к обычной вежливости, словно они просто знакомы и больше ничего? Неужели Господь наказал ее тем, что она будет вынуждена прожить всю оставшуюся жизнь в Монтане вблизи человека, который значил для нее так много и который никогда не признает ее своей, потому что она оказалась, на его взгляд, недостаточно сильной...
   – Коди...
   Он поднял на нее глаза, и ее голос дрогнул, потому что правда так и обрушилась на нее своим огромным весом. Она любит его!
   – Кэтлин, ты хорошо себя чувствуешь?
   Она чуть не расхохоталась. И чуть не заплакала.
   – Коди, я...
   Кэтлин замолчала, чувствуя, как невидимый барьер вырастает прямо перед ней и не дает вымолвить ни слова. Что ты собираешься сделать? Ты так уверена, что первая догадалась сказать ему три классических слова? Да этому парню уже тридцать восемь лет, и он до сих пор не женился только потому, что именно таков его выбор.
   – Кэтлин...
   – Коди, где ты?
   Кэтлин словно очнулась от транса от звука незнакомого голоса, эхом отдавшегося по пустым комнатам.
   – Это Рэнди Майерс, он займется полами. Давай я покажу ему, где начинать и где взять материалы, а потом мы продолжим нашу беседу.
   – Нет. Это все не так уж и важно. Забудь.
 
   Кэтлин перестала красить и прислушалась. Коди беседовал с электриком, который должен проверить всю проводку в здании и сделать новую на стоянке для автомобилей. На минуту ей почудилось, что голос Коди звучит более хрипло, чем обычно. Уж не заболел ли он?
   Она вздохнула и вновь принялась красить комнату, предназначенную для офиса. Если Коди и простудился, то не счел нужным сообщить об этом. Уже целых три дня она терпела его вежливо-прохладные ответы и настороженное отношение к себе. Терпеть-то терпела, но так и не сумела придумать, как заглушить поселившуюся в сердце боль.
   Кэтлин прислонилась лбом к прохладному стеклу и пожалела, что ей некому облегчить сердце, не с кем побеседовать насчет всех этих путаных мыслей и чувств, переполнявших ее в последнее время. Пока Коди постепенно выстраивал стену между ними, ее бывший муженек старался выдать себя за Отца года. С момента прибытия он был так внимателен к девочкам, что даже Холли оттаяла. А Хизер просто расцвела от его внимания.
   Кэтлин нисколько не обманула предупредительность Гэри. Он всегда был хамелеоном. Однако она терялась в догадках, не зная его намерений.
   Правда, большую часть времени ей удавалось держаться от него подальше. Вдобавок к тому, что Гэри много времени проводил с близнецами на ранчо, он еще свозил их в Боузмен – в кинотеатр и пройтись по магазинам. Назавтра он планировал с ними экскурсию в Еллоустоун на целый день. Кэтлин пригласили присоединиться к ним, но она решительно отказалась.
   Ее свобода стоила ей большого труда и потому была особо сладкой. Она не раз и не два подумает, прежде чем когда-либо решится вновь потерять ее. Разве что Коди попросит ее об этом, прошептал робкий внутренний голос.
   – Кэтлин?
   Она вздрогнула. Объект ее размышлений стоял прямо в дверях. Кэтлин вспыхнула, словно он мог прочитать ее мысли.
   – Я закончил на сегодня. Электрик все еще здесь. Ты еще останешься на время?
   – Конечно. Я хотела сегодня докрасить эту комнату.
   – Завтра меня не будет. У меня с Джоном есть кое-какие дела на ранчо.
   – О’кей.
   Она помолчала, затем осмелилась спросить:
   – Коди, с тобой все в порядке? Ты кашлял сегодня. Кажется, простудился.