Страница:
Если она не будет в ближайшее время решена у нас, то мы окажемся на многие десятилетия (возможно, навсегда) отброшенными на позиции страны четвертого мира».
Смысл статьи [27] — боль за Россию. Ее автор, Владимир Игоревич Арнольд, — академик РАН, выдающийся математик, ученик одного из крупнейших математиков XX века А. Н. Колмогорова.
Симон Шноль — известный специалист, проводивший оригинальные исследования по биологическим проблемам в научном центре «Пущино». Статья, написанная им в конце 1997 г., выражала протест против планировавшегося тогда разгона трети научных сотрудников РАН с целью ускорения ликвидации науки в России. В его статье, в частности, говорится [28]:
«А значительная часть сотрудников наших институтов последние годы лишена не только возможности продуктивной научной работы, но, как правило, и средств существования. Произошла „перестройка“… Последние шесть лет привели наши научные и учебные заведения в бедственное состояние. Никаких денег на приборы и реактивы. Нищенская и нерегулярная зарплата. Почти весь пласт среднего возраста, возраста научной зрелости, носители идей и опыта наших лабораторий, кому позволяют обстоятельства, там — в США, Англии, Швеции, Финляндии, Японии. Но многие не уехали. В почти не согреваемых зимой лабораторных помещениях, при отсутствии самого необходимого еще ведут исследования обнищавшие научные работники. Те самые самоотверженные энтузиасты, посвятившие свою жизнь тяжелому научному труду. Те самые, кого учили в университетах, те, некогда юные, носители знаний, опыта, традиций отечественной науки, кто в благоприятных условиях мог прославить страну ценными достижениями.
Осталось теперь объявить им: вы работаете непродуктивно, у вас низок «импакт фактор» и «индекс цитирования»! Лишить их работы и фактически лишить их жизни — никаких «побочных» средств к существованию у настоящих научных работников нет. Эти «настоящие» как раз остались в лабораториях — не ушли в торговлю или в банки. Поэтому никто не заменит уволенных научных работников. С отъездом многих мы дошли до критического уровня. В наших лабораториях каждый член коллектива выполняет свою, как правило, незаменимую функцию, и лишь во взаимодействии всех возможна продуктивная работа. Так могут погибнуть и научные структуры, сохранение которых — залог будущего возрождения. Особенно остро все это в российских научных центрах».
В настоящее время оценки Арнольда и Шноля на фоне нарастающего возмущения действиями «реформаторов» выглядят весьма умеренными. Приходится встречаться и с другими оценками. Так, многие считают действия демреформаторов по уничтожению науки вандализмом, не имевшим по своему размаху прецедентов во всей мировой истории. Другие полагают, что демреформаторы состоят из людей с патологическими чертами личности, получающими извращенное удовлетворение от унижения ученых с мировым именем, избавляясь от чувства собственной неполноценности. Разумеется, есть люди, искренне убежденные в необходимости уничтожения науки в России. Однажды одному из авторов пришлось услышать на одном из экологических совещаний выступление помощника одного политического деятеля, который сказал: «Да, я считаю, что такая наука, как в России, должна быть ликвидирована. Я сам 26 лет работал научным сотрудником в отраслевом институте и ничего не делал. Теперь же, став помощником, я чувствую свою пользу для общества».
Если говорить о разрушении отраслевой науки, то здесь демреформаторам удалось даже больше продвинуться, чем в академической. Многие институты стали полностью недееспособными. Разрушены испытательные стенды, многие из которых стоили сотни миллионов долларов.
Краткая характеристика ситуации, сложившейся в области образования, дана О. Китовой [29]:
«В период с 1960 по 1980 годы число студентов в России выросло вдвое — с 1,5 до 3 с лишним миллионов, за последующие 15 лет оно уменьшилось до 2,4 миллиона человек. Россия будет в числе тех немногих стран мира, которые вступят в 21 век с меньшим числом студентов, чем имели в 1980 году. Резко сократилось за эти же годы и число студентов средних специальных учебных заведений — с 2,6 до 1,9 миллиона человек. И число аспирантов сократилось тоже… В 1980 году на 10 тысяч населения у нас приходилось 219 студентов — это обеспечивало вполне достойное 5-е место в мире. Спустя 15 лет, в 1995 году, этот показатель упал до 175, и Россия скатилась на позорное 26-е место. 18 развитых стран пропустили мы, „недоразвитые“, вперед по общим расходам на образование: „экономнее“ уже просто и быть невозможно. Нашим вузам не хватает денег на все подряд: на достойную (и даже недостойную) зарплату преподавателям, ремонт зданий, покупку книг в библиотеке, оплату коммунальных услуг, мебель и лабораторное оборудование… А как совместить словесные изыски с суровой действительностью, когда с трудом в Белгородской технологической академии собирают деньги на стипендии, когда в Белгородском университете запирают, пардон, туалеты, — за долги коммунальщикам те отключили канализацию».
Однако отмеченные достижения по развалу высшей школы уже не удовлетворяли «реформаторов». Они решили ускорить темпы ее уничтожения. В конце 1997 г. намечалось в рамках второго этапа «реформы» резко уменьшить ассигнования, сократить число институтов и преподавателей, усилить обнищание последних, ввести плату за обучение, приватизировать вузы, что позволило бы катастрофически ухудшить качество обучения, резко снизить уровень выпускников. Но 20 мая 1998 г. с протестом против второго этапа реформы (т.е. фактического разрушения системы высшего образования) на улицы городов России вышли сотни тысяч студентов и преподавателей. Это было неожиданно — «реформаторы» долгое время уповали на политическую инертность студентов. Вся мощь СМИ была направлена на охаивание периода советской власти, на растление молодежи. Но вышедшие на улицы студенты были настроены достаточно жестко. «Реформаторы» вынуждены были временно отложить окончательный подрыв высшего образования.
Происходящее в области науки и образования в России может иметь далеко идущие последствия и для мировой науки. Приведем выдержки из оценок ученых США состояния науки и образования в России и их влияния на ситуацию в мире, опубликованные еще в 1994 г. [30]:
«Профессор Крикорян: Боюсь, что ослабление фундаментальной науки у вас автоматически приведет к снижению уровня наших исследований. Все в мире взаимосвязано. Особенно в современной науке. Для нее действительно уже давно не существует границ.
Профессор Томсон: Меня чрезвычайно беспокоит деградация вашей системы высшего образования. Я считаю, что в России одна из лучших в мире систем образования. Но если профессора будут разбегаться в поисках более высоких заработков, а у студентов не будет перспектив после окончания вузов, то система образования может рухнуть. Вряд ли можно построить цивилизованное общество без хороших специалистов. Системы образования во всем мире довольно консервативны. Они отрабатываются годами. И как бы тяжело ни было государству, оно просто обязано о них заботиться, если не хочет лишиться будущего…
Вместе с тем американская научная общественность сильно обеспокоена теми процессами, которые идут в российской науке. Ее инфраструктура создавалась столетиями. И развалить все за какие-то десять лет — недальновидная политика. Без сильной науки не может быть сильного государства.
Советник Гюнтер: Но нас очень беспокоит состояние российской науки. Люди не получают зарплаты, нет притока молодых кадров, научная тематика не финансируется. Но самое главное, как мне кажется, нет цели и программы, которые бы позволяли как-то разумно двигаться вперед. Впечатление такое, что идет бессистемное разрушение вашейнауки. Мне трудно оценить масштабы и глубину этого процесса, но то, что он носит деструктивный характер для всей мировой науки, несомненно».
Удар по здравоохранению, угроза эпидемий
Вымирание населения России
Смысл статьи [27] — боль за Россию. Ее автор, Владимир Игоревич Арнольд, — академик РАН, выдающийся математик, ученик одного из крупнейших математиков XX века А. Н. Колмогорова.
Симон Шноль — известный специалист, проводивший оригинальные исследования по биологическим проблемам в научном центре «Пущино». Статья, написанная им в конце 1997 г., выражала протест против планировавшегося тогда разгона трети научных сотрудников РАН с целью ускорения ликвидации науки в России. В его статье, в частности, говорится [28]:
«А значительная часть сотрудников наших институтов последние годы лишена не только возможности продуктивной научной работы, но, как правило, и средств существования. Произошла „перестройка“… Последние шесть лет привели наши научные и учебные заведения в бедственное состояние. Никаких денег на приборы и реактивы. Нищенская и нерегулярная зарплата. Почти весь пласт среднего возраста, возраста научной зрелости, носители идей и опыта наших лабораторий, кому позволяют обстоятельства, там — в США, Англии, Швеции, Финляндии, Японии. Но многие не уехали. В почти не согреваемых зимой лабораторных помещениях, при отсутствии самого необходимого еще ведут исследования обнищавшие научные работники. Те самые самоотверженные энтузиасты, посвятившие свою жизнь тяжелому научному труду. Те самые, кого учили в университетах, те, некогда юные, носители знаний, опыта, традиций отечественной науки, кто в благоприятных условиях мог прославить страну ценными достижениями.
Осталось теперь объявить им: вы работаете непродуктивно, у вас низок «импакт фактор» и «индекс цитирования»! Лишить их работы и фактически лишить их жизни — никаких «побочных» средств к существованию у настоящих научных работников нет. Эти «настоящие» как раз остались в лабораториях — не ушли в торговлю или в банки. Поэтому никто не заменит уволенных научных работников. С отъездом многих мы дошли до критического уровня. В наших лабораториях каждый член коллектива выполняет свою, как правило, незаменимую функцию, и лишь во взаимодействии всех возможна продуктивная работа. Так могут погибнуть и научные структуры, сохранение которых — залог будущего возрождения. Особенно остро все это в российских научных центрах».
В настоящее время оценки Арнольда и Шноля на фоне нарастающего возмущения действиями «реформаторов» выглядят весьма умеренными. Приходится встречаться и с другими оценками. Так, многие считают действия демреформаторов по уничтожению науки вандализмом, не имевшим по своему размаху прецедентов во всей мировой истории. Другие полагают, что демреформаторы состоят из людей с патологическими чертами личности, получающими извращенное удовлетворение от унижения ученых с мировым именем, избавляясь от чувства собственной неполноценности. Разумеется, есть люди, искренне убежденные в необходимости уничтожения науки в России. Однажды одному из авторов пришлось услышать на одном из экологических совещаний выступление помощника одного политического деятеля, который сказал: «Да, я считаю, что такая наука, как в России, должна быть ликвидирована. Я сам 26 лет работал научным сотрудником в отраслевом институте и ничего не делал. Теперь же, став помощником, я чувствую свою пользу для общества».
Если говорить о разрушении отраслевой науки, то здесь демреформаторам удалось даже больше продвинуться, чем в академической. Многие институты стали полностью недееспособными. Разрушены испытательные стенды, многие из которых стоили сотни миллионов долларов.
Краткая характеристика ситуации, сложившейся в области образования, дана О. Китовой [29]:
«В период с 1960 по 1980 годы число студентов в России выросло вдвое — с 1,5 до 3 с лишним миллионов, за последующие 15 лет оно уменьшилось до 2,4 миллиона человек. Россия будет в числе тех немногих стран мира, которые вступят в 21 век с меньшим числом студентов, чем имели в 1980 году. Резко сократилось за эти же годы и число студентов средних специальных учебных заведений — с 2,6 до 1,9 миллиона человек. И число аспирантов сократилось тоже… В 1980 году на 10 тысяч населения у нас приходилось 219 студентов — это обеспечивало вполне достойное 5-е место в мире. Спустя 15 лет, в 1995 году, этот показатель упал до 175, и Россия скатилась на позорное 26-е место. 18 развитых стран пропустили мы, „недоразвитые“, вперед по общим расходам на образование: „экономнее“ уже просто и быть невозможно. Нашим вузам не хватает денег на все подряд: на достойную (и даже недостойную) зарплату преподавателям, ремонт зданий, покупку книг в библиотеке, оплату коммунальных услуг, мебель и лабораторное оборудование… А как совместить словесные изыски с суровой действительностью, когда с трудом в Белгородской технологической академии собирают деньги на стипендии, когда в Белгородском университете запирают, пардон, туалеты, — за долги коммунальщикам те отключили канализацию».
Однако отмеченные достижения по развалу высшей школы уже не удовлетворяли «реформаторов». Они решили ускорить темпы ее уничтожения. В конце 1997 г. намечалось в рамках второго этапа «реформы» резко уменьшить ассигнования, сократить число институтов и преподавателей, усилить обнищание последних, ввести плату за обучение, приватизировать вузы, что позволило бы катастрофически ухудшить качество обучения, резко снизить уровень выпускников. Но 20 мая 1998 г. с протестом против второго этапа реформы (т.е. фактического разрушения системы высшего образования) на улицы городов России вышли сотни тысяч студентов и преподавателей. Это было неожиданно — «реформаторы» долгое время уповали на политическую инертность студентов. Вся мощь СМИ была направлена на охаивание периода советской власти, на растление молодежи. Но вышедшие на улицы студенты были настроены достаточно жестко. «Реформаторы» вынуждены были временно отложить окончательный подрыв высшего образования.
Происходящее в области науки и образования в России может иметь далеко идущие последствия и для мировой науки. Приведем выдержки из оценок ученых США состояния науки и образования в России и их влияния на ситуацию в мире, опубликованные еще в 1994 г. [30]:
«Профессор Крикорян: Боюсь, что ослабление фундаментальной науки у вас автоматически приведет к снижению уровня наших исследований. Все в мире взаимосвязано. Особенно в современной науке. Для нее действительно уже давно не существует границ.
Профессор Томсон: Меня чрезвычайно беспокоит деградация вашей системы высшего образования. Я считаю, что в России одна из лучших в мире систем образования. Но если профессора будут разбегаться в поисках более высоких заработков, а у студентов не будет перспектив после окончания вузов, то система образования может рухнуть. Вряд ли можно построить цивилизованное общество без хороших специалистов. Системы образования во всем мире довольно консервативны. Они отрабатываются годами. И как бы тяжело ни было государству, оно просто обязано о них заботиться, если не хочет лишиться будущего…
Вместе с тем американская научная общественность сильно обеспокоена теми процессами, которые идут в российской науке. Ее инфраструктура создавалась столетиями. И развалить все за какие-то десять лет — недальновидная политика. Без сильной науки не может быть сильного государства.
Советник Гюнтер: Но нас очень беспокоит состояние российской науки. Люди не получают зарплаты, нет притока молодых кадров, научная тематика не финансируется. Но самое главное, как мне кажется, нет цели и программы, которые бы позволяли как-то разумно двигаться вперед. Впечатление такое, что идет бессистемное разрушение вашейнауки. Мне трудно оценить масштабы и глубину этого процесса, но то, что он носит деструктивный характер для всей мировой науки, несомненно».
Удар по здравоохранению, угроза эпидемий
Одним из результатов «реформ» стало катастрофическое ухудшение здоровья населения. Вновь распространяются болезни, которые, казалось бы, ушли в далекое прошлое: туберкулез, сифилис, дифтерия. Появился СПИД. Резко возросло потребление наркотиков и алкоголя. Резкий взлет цен на лекарства и ряд медицинских услуг сделал их для значительной части населения малодоступными. В тяжелом положении медицина. В больницах не хватает средств. Врачи, в том числе и «Скорой помощи», месяцами не получают зарплату. Нет нового оборудования, подорвана база производства отечественных лекарств. Россия и здесь попала в зависимость от Запада. Общая характеристика состояния медицины и исследований в области медицинских наук содержится в интервью В. И. Покровского — президента Российской академии медицинских наук (РАМН) [31]:
«Да, ученым и врачам приходится сегодня вспоминать полузабытое: появились эпидемические вспышки сыпного тифа, вернулся побежденный, казалось, полиомиелит. Мы с трудом справляемся с туберкулезом, атеросклероз угрожает все большему количеству людей, растет число сердечно-сосудистых заболеваний, поражений других органов и систем организма. Здоровье народа катастрофически ухудшилось, и, самое страшное, этот процесс обостряется.
Мы много сейчас говорим о том, что здоровье населения — важнейшее условие экономического развития общества и национальной безопасности. С этой точки зрения безопасность страны под угрозой. И причины тут не только в ухудшении условий жизни, питания, в экономических трудностях и экологических вредностях. Все гораздо сложнее: у нас почти разрушена система профилактики, выявления, распознавания и лечения болезней. Почему ? Для здравоохранения и медицины у государства не находится денег. Правительство отчего-то никак не поймет, что вкладывание средств в обеспечение здоровья народа чрезвычайно выгодно. В итоге в прошлом году только от инфекционных болезней страна понесла ущерб в 15 триллионов рублей (тогда как на весь медицинский бюджет было отпущено 17 триллионов).
Основные причины этих процессов (роста смертности и заболеваемости), пожалуй, скрываются за пределами деятельности системы здравоохранения. В нынешних условиях она же бессильна кардинально изменить что-либо к лучшему. Почти в таком же положении и медицинская наука.
Бюджетное финансирование нашей академии (впрочем, так же как и научных учреждений Минздрава) с 1991 года по 1996 год сократилось более чем в семь раз. В стране сложилась странная ситуация: деньги выделяются только на зарплату и стипендии. Средств на исследования нет.
Но и это еще не все парадоксы. На прошлый год академия запрашивала 701 миллиард рублей. Выделили ученым лишь пятую часть. Вы думаете, мы получили обещанные 150 миллиардов? Нам дали меньше половины и этой суммы. А от запрашиваемой, минимально требуемой суммы — это вообще около 12 процентов…»
Через год с небольшим после этого интервью положение медицинских работников ухудшается настолько, что начинаются стихийные забастовки. Зарплата попросту не выдается в ряде регионов, и людям не на что жить. «Цивилизованные страны» не остаются на позициях невмешательства в проблемы здоровья населения России. Но их помощь носит, мягко говоря, двусмысленный характер. Приведем выдержку из интервью министра здравоохранения РФ Т. Б. Дмитриевой [32]:
«Г. Васина: В конце февраля в докладе на коллегии Минздрава вы сказали, что „международные проекты, которые сегодня осуществляются на территории России, в лучшем случае, бесполезны, в худшем — вредны“. Однако наша страна становится прямо-таки полигоном для их обкатки. Не так давно прибавился еще один — программа „ООН-СПИД“. В Петербурге, например, стоят автобусы, в которых наркоманы получают одноразовые шприцы, презервативы плюс „добрые советы“. Что вы можете об этом сказать?
Т. Дмитриева: Да, эта программа действует в Санкт-Петербурге и Ярославской области. Именно рост шприцевой наркомании дал в прошлом году такой страшный всплеск заражений СПИДом в нашей стране. Идея проекта вроде бы благая: раз ты наркоман — не зарази другого. Но мое личное отношение к этому, мягко скажем, очень осторожное. У нас правовой вакуум, и если мы на этом фоне будем столь либерально подходить к проблеме наркомании, к хорошему это не приведет. Вы, наверное, заметили: как бы ни было тяжело врачам, в их словах прежде всего звучит тревога за пациентов. А ведь многие из медиков безработные (без красного словца), потому что нельзя лечить голыми руками — без лекарств, перевязочных средств, оборудования. Вот парадокс: врачи сегодня постоянно находятся под дамокловым мечом уголовной ответственности за невыполнение 41-й статьи Конституции».
Действия СМИ, фактически рекламирующих растление и вседозволенность, отстаивающих «права» гомосексуалистов, оставляют впечатление преднамеренного создания условий для ускорения распространения СПИДа в России.
Что же касается наркомании, то она постепенно принимает характер национального бедствия. Правда, пока Россия еще несколько отстает от Казахстана и Киргизии, но уже приближается к их уровню. Ситуация в этих республиках описана В. Лидиным [33]:
«К неутешительному выводу пришли специалисты-наркологи Казахстана. По их расчетам, к 2000 году в республике будет более миллиона наркоманов. Уже сейчас на учете только в столице числится около семнадцати тысяч „сидящих на игле“. Это в шесть раз больше, чем было, скажем, пять лет назад. Но осведомленные скептики считают, что цифру эту смело надо умножать на 10 или даже на 15. Официальная статистика регистрирует сегодня лишь малую часть тех, кто попал под влияние ядовитого зелья. Причем все чаще в эти сети попадает молодежь.
По оценкам экспертов МВД Казахстана, каждый второй студент вуза, каждый второй учащийся ПТУ так или иначе соприкасается с наркотиками. Другая социально опасная группа — безработные, потерявшие опору в жизни люди. Распространители наркотиков очень часто дают им первые дозы бесплатно. Чтобы человек забылся, «получил кайф», а вместе с ним и пагубную привычку, от которой многих избавляет только смерть. Пока же они «живут», все мысли направлены в одну сторону — где добыть деньги на новую дозу.
Еще несколько лет назад наркотики вращались в определенной, довольно ограниченной среде. Сегодня анаша, опий, даже героин стали одним из самых распространенных в республике товаров. Связано это в первую очередь с тем, что Казахстан — вместе с Киргизией — превратился в транзитную страну на пересечении великих наркотических маршрутов…
Ведь только изъятый на территории республики наркотик «потянул» в прошлом году на тринадцать тысяч килограммов. Каждый из них даже у оптовиков стоит 3—4 тысячи долларов. А ведь это, по мнению экспертов, десятая или даже двадцатая часть наркотиков, предлагаемых сегодня на рынках и в притонах.
С одной стороны, многие люди ищут в иллюзорном мире наркотиков спасение от своих житейских невзгод. А с другой — производство и сбыт ядовитого зелья стали самой доходной сегодня индустрией. Прибыли, которые получают наркобароны Центральной Азии, позволяют им диктовать свои условия не только милиции, но уже и правительствам многих государств. Не случайно в скандальные истории, связанные с наркотиками, периодически попадают самые высокопоставленные должностные лица и даже народные избранники, как это было недавно в соседней Киргизии.
Жестокий и страшный анализ заставляет специалистов делать выводы, не очень приятные для правящих сегодня в республиках Центральной Азии демократов и либералов. Многие авторитетные эксперты считают, что именно выбранный нынешними правителями курс социальных и экономических реформ толкает значительную часть населения в яму наркотического вырождения».
Существенное влияние на состояние здоровья населения оказывает качество продуктов питания. Для почти половины населения страны, находящегося в состоянии нищеты, выбор продуктов питания крайне ограничен, многие люди вынуждены голодать. Кроме того, и в целом по России за время господства «реформаторов» положение с качеством пищевых продуктов резко ухудшилось. Данные госнадзора говорят о высоких уровнях загрязненности продуктов питания токсическими химическими соединениями, биологическими агентами и микроорганизмами [34].
Скачок в резком ухудшении продуктов питания произошел после того, как «реформаторы», ликвидируя сельское хозяйство нашей страны, расчищали дорогу импорту сельскохозяйственной продукции. В работе [22] отмечается:
«Положение с качеством и безопасностью продовольствия значительно обострилось из-за возросшего потока импорта. Только в 1993 году зарегистрированы десятки случаев ввоза недоброкачественных продуктов питания, послуживших причиной тяжелых интоксикаций и заболеваний людей. В рамках гуманитарной помощи в страну поступили продукты детского питания, не пригодные не только для питания детей, но и вообще для пищевых целей. В частности, в Краснодарском крае были забракованы консервы для детского питания, поступившие из США, в связи с наличием порчи, нарушением герметичности банок, истечением сроков их реализации. Вследствие высокой микробной обсемененности браковались крупные партии детского питания из Финляндии, Голландии и других стран. В результате бесконтрольной деятельности частных предпринимателей страна наводнена огромным количеством всевозможных жевательных резинок часто низкого качества и, более того, содержащих не разрешенные в России добавки и опасно токсичные примеси. Нередки случаи отравления импортной алкогольной продукцией. Межведомственная комиссия делает вывод [34]: неудовлетворительное положение дел с качеством и безопасностью питания является одной из причин негативных тенденций в демографии населения».
Фактически оказалась нарушенной безопасность питания людей [35]:
«С приватизацией торговли, в том числе в сфере сбыта импортных товаров широкого потребления и продуктов питания, проблема их качества все больше приобретает социальный характер из-за попадания на российский рынок и на наши столы вредных для здоровья продуктов. Вот данные департамента Госинспекции по торговле и качеству товаров и защиты прав потребителя при МВЭС РФ за 1996 год.
Все отмеченные факторы действуют не только на здоровье отдельных людей, но и снижают уровень иммунитета у всего населения в целом. Проведенные РАМН исследования, в частности математические модели Б. В. Боева (см. [22]), показали, что эпидемии, проходящие при сниженном иммунитете, могут приобретать катастрофический характер с массовым вымиранием населения. И в это время фактически целенаправленно подрывается научная база медицины. В [36] Приведены следующие факты:
«Задолженность федерального бюджета медицинской академии за 1996 год составляет 58 миллиардов рублей, из них по зарплате с начислениями и стипендиями — более 44 миллиардов. Средняя заработная плата работников учреждений Академии меднаук в прошлом году была 517 тысяч рублей, что значительно ниже средней зарплаты по России. Семьдесят процентов научного медицинского оборудования находится в эксплуатации свыше десяти лет, из-за чего снижается качество научных исследований».
Один из лучших в мире эпидемиологических центров — институт им. Н. Ф. Гамалея влачит нищенское существование. Это же можно сказать и об институте вирусологии им. Д. И. Ивановского. Постепенно создается неконтролируемая ситуация. Между тем резкий рост инфекционной заболеваемости и необычно высокая смертность населения (особенно среди детей) прогнозируется уже на ближайшие годы. Возникает вопрос: не являются ли действия «реформаторов» в области медицины и медицинской науки подготовкой к массовому уничтожению населения России в тот момент, когда настанет ожидаемое снижение иммунитета.
«Да, ученым и врачам приходится сегодня вспоминать полузабытое: появились эпидемические вспышки сыпного тифа, вернулся побежденный, казалось, полиомиелит. Мы с трудом справляемся с туберкулезом, атеросклероз угрожает все большему количеству людей, растет число сердечно-сосудистых заболеваний, поражений других органов и систем организма. Здоровье народа катастрофически ухудшилось, и, самое страшное, этот процесс обостряется.
Мы много сейчас говорим о том, что здоровье населения — важнейшее условие экономического развития общества и национальной безопасности. С этой точки зрения безопасность страны под угрозой. И причины тут не только в ухудшении условий жизни, питания, в экономических трудностях и экологических вредностях. Все гораздо сложнее: у нас почти разрушена система профилактики, выявления, распознавания и лечения болезней. Почему ? Для здравоохранения и медицины у государства не находится денег. Правительство отчего-то никак не поймет, что вкладывание средств в обеспечение здоровья народа чрезвычайно выгодно. В итоге в прошлом году только от инфекционных болезней страна понесла ущерб в 15 триллионов рублей (тогда как на весь медицинский бюджет было отпущено 17 триллионов).
Основные причины этих процессов (роста смертности и заболеваемости), пожалуй, скрываются за пределами деятельности системы здравоохранения. В нынешних условиях она же бессильна кардинально изменить что-либо к лучшему. Почти в таком же положении и медицинская наука.
Бюджетное финансирование нашей академии (впрочем, так же как и научных учреждений Минздрава) с 1991 года по 1996 год сократилось более чем в семь раз. В стране сложилась странная ситуация: деньги выделяются только на зарплату и стипендии. Средств на исследования нет.
Но и это еще не все парадоксы. На прошлый год академия запрашивала 701 миллиард рублей. Выделили ученым лишь пятую часть. Вы думаете, мы получили обещанные 150 миллиардов? Нам дали меньше половины и этой суммы. А от запрашиваемой, минимально требуемой суммы — это вообще около 12 процентов…»
Через год с небольшим после этого интервью положение медицинских работников ухудшается настолько, что начинаются стихийные забастовки. Зарплата попросту не выдается в ряде регионов, и людям не на что жить. «Цивилизованные страны» не остаются на позициях невмешательства в проблемы здоровья населения России. Но их помощь носит, мягко говоря, двусмысленный характер. Приведем выдержку из интервью министра здравоохранения РФ Т. Б. Дмитриевой [32]:
«Г. Васина: В конце февраля в докладе на коллегии Минздрава вы сказали, что „международные проекты, которые сегодня осуществляются на территории России, в лучшем случае, бесполезны, в худшем — вредны“. Однако наша страна становится прямо-таки полигоном для их обкатки. Не так давно прибавился еще один — программа „ООН-СПИД“. В Петербурге, например, стоят автобусы, в которых наркоманы получают одноразовые шприцы, презервативы плюс „добрые советы“. Что вы можете об этом сказать?
Т. Дмитриева: Да, эта программа действует в Санкт-Петербурге и Ярославской области. Именно рост шприцевой наркомании дал в прошлом году такой страшный всплеск заражений СПИДом в нашей стране. Идея проекта вроде бы благая: раз ты наркоман — не зарази другого. Но мое личное отношение к этому, мягко скажем, очень осторожное. У нас правовой вакуум, и если мы на этом фоне будем столь либерально подходить к проблеме наркомании, к хорошему это не приведет. Вы, наверное, заметили: как бы ни было тяжело врачам, в их словах прежде всего звучит тревога за пациентов. А ведь многие из медиков безработные (без красного словца), потому что нельзя лечить голыми руками — без лекарств, перевязочных средств, оборудования. Вот парадокс: врачи сегодня постоянно находятся под дамокловым мечом уголовной ответственности за невыполнение 41-й статьи Конституции».
Действия СМИ, фактически рекламирующих растление и вседозволенность, отстаивающих «права» гомосексуалистов, оставляют впечатление преднамеренного создания условий для ускорения распространения СПИДа в России.
Что же касается наркомании, то она постепенно принимает характер национального бедствия. Правда, пока Россия еще несколько отстает от Казахстана и Киргизии, но уже приближается к их уровню. Ситуация в этих республиках описана В. Лидиным [33]:
«К неутешительному выводу пришли специалисты-наркологи Казахстана. По их расчетам, к 2000 году в республике будет более миллиона наркоманов. Уже сейчас на учете только в столице числится около семнадцати тысяч „сидящих на игле“. Это в шесть раз больше, чем было, скажем, пять лет назад. Но осведомленные скептики считают, что цифру эту смело надо умножать на 10 или даже на 15. Официальная статистика регистрирует сегодня лишь малую часть тех, кто попал под влияние ядовитого зелья. Причем все чаще в эти сети попадает молодежь.
По оценкам экспертов МВД Казахстана, каждый второй студент вуза, каждый второй учащийся ПТУ так или иначе соприкасается с наркотиками. Другая социально опасная группа — безработные, потерявшие опору в жизни люди. Распространители наркотиков очень часто дают им первые дозы бесплатно. Чтобы человек забылся, «получил кайф», а вместе с ним и пагубную привычку, от которой многих избавляет только смерть. Пока же они «живут», все мысли направлены в одну сторону — где добыть деньги на новую дозу.
Еще несколько лет назад наркотики вращались в определенной, довольно ограниченной среде. Сегодня анаша, опий, даже героин стали одним из самых распространенных в республике товаров. Связано это в первую очередь с тем, что Казахстан — вместе с Киргизией — превратился в транзитную страну на пересечении великих наркотических маршрутов…
Ведь только изъятый на территории республики наркотик «потянул» в прошлом году на тринадцать тысяч килограммов. Каждый из них даже у оптовиков стоит 3—4 тысячи долларов. А ведь это, по мнению экспертов, десятая или даже двадцатая часть наркотиков, предлагаемых сегодня на рынках и в притонах.
С одной стороны, многие люди ищут в иллюзорном мире наркотиков спасение от своих житейских невзгод. А с другой — производство и сбыт ядовитого зелья стали самой доходной сегодня индустрией. Прибыли, которые получают наркобароны Центральной Азии, позволяют им диктовать свои условия не только милиции, но уже и правительствам многих государств. Не случайно в скандальные истории, связанные с наркотиками, периодически попадают самые высокопоставленные должностные лица и даже народные избранники, как это было недавно в соседней Киргизии.
Жестокий и страшный анализ заставляет специалистов делать выводы, не очень приятные для правящих сегодня в республиках Центральной Азии демократов и либералов. Многие авторитетные эксперты считают, что именно выбранный нынешними правителями курс социальных и экономических реформ толкает значительную часть населения в яму наркотического вырождения».
Существенное влияние на состояние здоровья населения оказывает качество продуктов питания. Для почти половины населения страны, находящегося в состоянии нищеты, выбор продуктов питания крайне ограничен, многие люди вынуждены голодать. Кроме того, и в целом по России за время господства «реформаторов» положение с качеством пищевых продуктов резко ухудшилось. Данные госнадзора говорят о высоких уровнях загрязненности продуктов питания токсическими химическими соединениями, биологическими агентами и микроорганизмами [34].
Скачок в резком ухудшении продуктов питания произошел после того, как «реформаторы», ликвидируя сельское хозяйство нашей страны, расчищали дорогу импорту сельскохозяйственной продукции. В работе [22] отмечается:
«Положение с качеством и безопасностью продовольствия значительно обострилось из-за возросшего потока импорта. Только в 1993 году зарегистрированы десятки случаев ввоза недоброкачественных продуктов питания, послуживших причиной тяжелых интоксикаций и заболеваний людей. В рамках гуманитарной помощи в страну поступили продукты детского питания, не пригодные не только для питания детей, но и вообще для пищевых целей. В частности, в Краснодарском крае были забракованы консервы для детского питания, поступившие из США, в связи с наличием порчи, нарушением герметичности банок, истечением сроков их реализации. Вследствие высокой микробной обсемененности браковались крупные партии детского питания из Финляндии, Голландии и других стран. В результате бесконтрольной деятельности частных предпринимателей страна наводнена огромным количеством всевозможных жевательных резинок часто низкого качества и, более того, содержащих не разрешенные в России добавки и опасно токсичные примеси. Нередки случаи отравления импортной алкогольной продукцией. Межведомственная комиссия делает вывод [34]: неудовлетворительное положение дел с качеством и безопасностью питания является одной из причин негативных тенденций в демографии населения».
Фактически оказалась нарушенной безопасность питания людей [35]:
«С приватизацией торговли, в том числе в сфере сбыта импортных товаров широкого потребления и продуктов питания, проблема их качества все больше приобретает социальный характер из-за попадания на российский рынок и на наши столы вредных для здоровья продуктов. Вот данные департамента Госинспекции по торговле и качеству товаров и защиты прав потребителя при МВЭС РФ за 1996 год.
«Задолженность федерального бюджета медицинской академии за 1996 год составляет 58 миллиардов рублей, из них по зарплате с начислениями и стипендиями — более 44 миллиардов. Средняя заработная плата работников учреждений Академии меднаук в прошлом году была 517 тысяч рублей, что значительно ниже средней зарплаты по России. Семьдесят процентов научного медицинского оборудования находится в эксплуатации свыше десяти лет, из-за чего снижается качество научных исследований».
Один из лучших в мире эпидемиологических центров — институт им. Н. Ф. Гамалея влачит нищенское существование. Это же можно сказать и об институте вирусологии им. Д. И. Ивановского. Постепенно создается неконтролируемая ситуация. Между тем резкий рост инфекционной заболеваемости и необычно высокая смертность населения (особенно среди детей) прогнозируется уже на ближайшие годы. Возникает вопрос: не являются ли действия «реформаторов» в области медицины и медицинской науки подготовкой к массовому уничтожению населения России в тот момент, когда настанет ожидаемое снижение иммунитета.
Вымирание населения России
Результатом деятельности «реформаторов» стала демографическая катастрофа. Если еще в 1991 г. (и все предшествовавшие годы) существовал прирост населения, то начиная с 1992 г. население России начало быстро сокращаться (от 800 тыс. человек в год в 1992 г. до 1,5 млн. в последние годы). Это явилось результатом резкого ухудшения социально-экономического положения населения. Значительная часть (70%) граждан оказалась за чертой бедности. Потребление упало до уровня 50-х годов. И дело даже не в самом уровне, а в том, с какой быстротой население оказалось отброшенным более чем на 30 лет назад. Серьезную тревогу вызывает общая политическая и экономическая нестабильность, разгул преступности, межнациональные конфликты, массовые потоки беженцев, неуверенность в завтрашнем дне. В этих условиях женщины боятся рожать, поскольку они не в силах защитить ни себя, ни свое потомство от жалкого прозябания, от бед и страданий. Рассмотрим динамику качества жизни [19]:
«Если для оценки использовать показатель наполненности московских магазинов, то президент совершенно прав: „Сейчас полки магазинов забиты товарами, а пять лет назад они были пусты“. Однако магазины — это не абсолютный критерий достатка. Есть еще и полки домашних холодильников. По данным Госкомстата и выборочных обследований домашних хозяйств, отмечается резкое падение покупательной способности населения. Для продуктов она составила в 1994 г. в % от уровня 1990 г.: хлеб — 31, мясо — 55, молоко — 43, яйца — 66, рыба — 32, сахар — 56, масло растительное — 52, маргарин — 38, картофель — 62, овощи — 55, фрукты и ягоды — 77. В 1995 г. спад продолжался, а в 1996 г. реальные доходы на душу населения снизились еще на 1% («Финансовые известия», 10.10.96).
Для полной оценки продуктового благополучия кроме столичных магазинов необходимо учитывать и периферийную торговую сеть. При таком рассмотрении по России в целом оказалось, что среди магазинов, торгующих соответствующими товарами, в июне 1996 г. не было в наличии говядины — в 50% магазинов, яиц — в 28%, масла животного — в 13%, масла растительного — в 10%, сахара — в 9%.
Среди беременных женщин доля страдающих анемией (чаще всего от недоедания) увеличилась за время перестройки и реформ в 5 раз.
Наряду со значительным уменьшением количества потребляемых продуктов существенно ухудшилось их качество, особенно импортного происхождения.
Развитие капитализма в процессе цивилизации характеризуется увеличением численности «среднего класса». Именно эти люди создают своей покупательной способностью основные резервы внутреннего рынка. В реформируемой России наблюдают ся противоположные тенденции. В 1994—1996 гг. каждая четвертая семья была нищей, поскольку имела подушевой доход менее одного прожиточного минимума. Учитывая, что нынешний прожиточный минимум — это граница физиологического выживания, уменьшенная на 40% от того, что было в 80-е годы («Правда», 21.05.96), фактически нищих в стране — более 42%».
Может быть, самая страшная характеристика деяний «реформаторов» связана с положением детей в России [37]:
«Ко Дню защиты детей „реформаторы“ пришли с 4 миллионами беспризорников… И это только в России. А сколько их во всем СНГ?
«Появилось огромное количество бездомных детей», — сказал на заседании Госдумы заместитель Генпрокурора Владимир Давыдов. Он поведал депутатам о том, как в ходе прокурорских мероприятий только за три дня в Свердловской области было выявлено около 4 тысяч беспризорных детей. 300 из них тут же были госпитализированы в состоянии крайнего истощения, с кожными, венерическими и другими заболеваниями. В Ставропольском крае выявлено 640 детей, не обучающихся в школе, из них 200 детей не учились вообще, 240 детей не могли посещать школу из-за тяжелого материального положения семьи. В Москве в 1997 году выявлено более 6000 подростков, нуждающихся в защите государства. Более 2000 были задержаны в метро за попрошайничество.
За последние 5 лет в стране на 40% увеличилось число несовершеннолетних, страдающих алкоголизмом, а число только учтенных подростков, употребляющих наркотики, возросло в 4,6 раза. Прокурорские проверки (такие, оказывается, еще существуют) показали, что в мотивации преступного поведения несовершеннолетних все более значимую роль играют социально обусловленные мотивы, порожденные бедностью, нищетой, беспризорностью. В той же Свердловской области систематическое недоедание как причина совершения преступлений отчетливо прослеживается по каждому четвертому из изученных «детских» уголовных дел. Более 60% участников групповых преступлений проживают в семьях с крайне низким прожиточным уровнем. Что ж, в Генпрокуратуре накопилось немало фактов на эту тему. Но займется ли прокуратура теми, по чьей вине нищают российские семьи, растет число беспризорников, не выплачены детские пособия в размере 15 млрд. деноминированных рублей, рекламируются и пропагандируются проституция и наркомания, закрываются школы и детские сады, не выплачивается зарплата учителям ?
Около 2 млн. детей не учится в школах из-за отсутствия у родителей средств. За последние 5 лет количество детей, охваченных детскими дошкольными учреждениями, сократилось с 9 до 5 млн. На треть уменьшилось число загородных оздоровительных лагерей; 113 тысяч детей брошены родителями в 1997 году. С начала текущего года 600 тыс. детей из числа учтенных остались без попечения родителей, только 5% из них — круглые сироты, остальные — сироты при живых родителях. Смертность среди подростков за последние 3 года выросла на 36%. Ежегодно около 2 тысяч подростков кончают жизнь самоубийством… Растет заболеваемость среди детей коклюшем, скарлатиной, чесоткой, туберкулезом, онкологическими болезнями».
«Если для оценки использовать показатель наполненности московских магазинов, то президент совершенно прав: „Сейчас полки магазинов забиты товарами, а пять лет назад они были пусты“. Однако магазины — это не абсолютный критерий достатка. Есть еще и полки домашних холодильников. По данным Госкомстата и выборочных обследований домашних хозяйств, отмечается резкое падение покупательной способности населения. Для продуктов она составила в 1994 г. в % от уровня 1990 г.: хлеб — 31, мясо — 55, молоко — 43, яйца — 66, рыба — 32, сахар — 56, масло растительное — 52, маргарин — 38, картофель — 62, овощи — 55, фрукты и ягоды — 77. В 1995 г. спад продолжался, а в 1996 г. реальные доходы на душу населения снизились еще на 1% («Финансовые известия», 10.10.96).
Для полной оценки продуктового благополучия кроме столичных магазинов необходимо учитывать и периферийную торговую сеть. При таком рассмотрении по России в целом оказалось, что среди магазинов, торгующих соответствующими товарами, в июне 1996 г. не было в наличии говядины — в 50% магазинов, яиц — в 28%, масла животного — в 13%, масла растительного — в 10%, сахара — в 9%.
Среди беременных женщин доля страдающих анемией (чаще всего от недоедания) увеличилась за время перестройки и реформ в 5 раз.
Наряду со значительным уменьшением количества потребляемых продуктов существенно ухудшилось их качество, особенно импортного происхождения.
Развитие капитализма в процессе цивилизации характеризуется увеличением численности «среднего класса». Именно эти люди создают своей покупательной способностью основные резервы внутреннего рынка. В реформируемой России наблюдают ся противоположные тенденции. В 1994—1996 гг. каждая четвертая семья была нищей, поскольку имела подушевой доход менее одного прожиточного минимума. Учитывая, что нынешний прожиточный минимум — это граница физиологического выживания, уменьшенная на 40% от того, что было в 80-е годы («Правда», 21.05.96), фактически нищих в стране — более 42%».
Может быть, самая страшная характеристика деяний «реформаторов» связана с положением детей в России [37]:
«Ко Дню защиты детей „реформаторы“ пришли с 4 миллионами беспризорников… И это только в России. А сколько их во всем СНГ?
«Появилось огромное количество бездомных детей», — сказал на заседании Госдумы заместитель Генпрокурора Владимир Давыдов. Он поведал депутатам о том, как в ходе прокурорских мероприятий только за три дня в Свердловской области было выявлено около 4 тысяч беспризорных детей. 300 из них тут же были госпитализированы в состоянии крайнего истощения, с кожными, венерическими и другими заболеваниями. В Ставропольском крае выявлено 640 детей, не обучающихся в школе, из них 200 детей не учились вообще, 240 детей не могли посещать школу из-за тяжелого материального положения семьи. В Москве в 1997 году выявлено более 6000 подростков, нуждающихся в защите государства. Более 2000 были задержаны в метро за попрошайничество.
За последние 5 лет в стране на 40% увеличилось число несовершеннолетних, страдающих алкоголизмом, а число только учтенных подростков, употребляющих наркотики, возросло в 4,6 раза. Прокурорские проверки (такие, оказывается, еще существуют) показали, что в мотивации преступного поведения несовершеннолетних все более значимую роль играют социально обусловленные мотивы, порожденные бедностью, нищетой, беспризорностью. В той же Свердловской области систематическое недоедание как причина совершения преступлений отчетливо прослеживается по каждому четвертому из изученных «детских» уголовных дел. Более 60% участников групповых преступлений проживают в семьях с крайне низким прожиточным уровнем. Что ж, в Генпрокуратуре накопилось немало фактов на эту тему. Но займется ли прокуратура теми, по чьей вине нищают российские семьи, растет число беспризорников, не выплачены детские пособия в размере 15 млрд. деноминированных рублей, рекламируются и пропагандируются проституция и наркомания, закрываются школы и детские сады, не выплачивается зарплата учителям ?
Около 2 млн. детей не учится в школах из-за отсутствия у родителей средств. За последние 5 лет количество детей, охваченных детскими дошкольными учреждениями, сократилось с 9 до 5 млн. На треть уменьшилось число загородных оздоровительных лагерей; 113 тысяч детей брошены родителями в 1997 году. С начала текущего года 600 тыс. детей из числа учтенных остались без попечения родителей, только 5% из них — круглые сироты, остальные — сироты при живых родителях. Смертность среди подростков за последние 3 года выросла на 36%. Ежегодно около 2 тысяч подростков кончают жизнь самоубийством… Растет заболеваемость среди детей коклюшем, скарлатиной, чесоткой, туберкулезом, онкологическими болезнями».