Я опустил голову:
- Если об этом пронюхают, нас изгонят из цирка навсегда.
Он положил руку мне на плечо:
- Ты же знаешь, Бородавка, что так надо. Так ты поможешь?
Я подумал, подтянул ноги и улегся на койку:
- Что я должен делать?
Рыбья Морда кивнул и поднялся:
- "Боевой орел" опустится на планету первым. Мы полетим с ним. Потом пойдем в город и там решим, что делать.
25
15 июня 2144 г.
Случилось так, что Бостонский Франт решил отправиться на планету с первым шаттлом, чтобы, как он выразился, "оценить местный рынок простофиль". Никто на "Барабу", за исключением "Авангарда" и Джека Крысы, еще не бывал на Чайтью, и Франту самому хотелось посмотреть, что к чему. Мы с Рыбьей Мордой не возражали, не желая вызвать подозрений, и держались с ним дружелюбно. Это было нелегко.
На площадке возле Мартаана мы расстались с Тик-Тиком и направились пешком к видневшимся вдали высоким зданиям. Асту, народ, населяющий Чайтью, в общем, похожи на страусиное яйцо, хотя значительно выше. У них толстые, с тупыми пальцами ноги и тонкие руки с четырьмя пальцами на каждой. Бостонский Франт, прохаживаясь по улицам, несколько раз умышленно вставал на пути этих яйцеобразных существ. Асту наталкивался на него, быстро бормотал маловразумительное извинение и ковылял дальше.
Бостонский Франт ухмылялся и приговаривал:
- Хороший урожай, урожай созрел...
После того, как он столкнулся с четвертым пешеходом, я хмуро посмотрел на него и спросил:
- Зачем вы это делаете?
Франт кивком показал на толпу, стремящуюся к бирже:
- Посмотри на их глаза, Бородавка, - маленькие, расположенные практически по бокам круглой головы. Они не видят прямо перед собой. Ты представляешь, что с ними сможет делать такой человек, как Джек-Джек? - Он удовлетворенно хмыкнул, помахал рукой и влился в толпу асту. - Надо посмотреть, как они распоряжаются своими кредитами.
Мы попрощались с ним, и я придержал Рыбью Морду за руку:
- Ты понимаешь, что его банда натворит здесь?
Рыбья Морда кивнул и указал на существо, которое стояло на небольшом перекрестке и, похоже, управляло пешеходным движением. Мне стало немного не по себе, когда я понял, что без уличного полицейского асту постоянно натыкались бы друг на друга.
- Давай подойдем к нему. Попробуем выяснить, где находится участок.
Мы приблизились к яйцу, перепоясанному белым ремнем, и я спросил:
- Вы не могли бы сказать нам, где найти полицейский участок?
Я стоял перед полицейским, и ему пришлось повернуться, чтобы посмотреть на меня одним глазом. Глаз широко раскрылся, и асту отшатнулся от меня.
- Миг баллума!
- Полицейский участок? - повторил я. Придя в себя, наш собеседник сделал шаг вперед, посмотрел на меня сначала одним глазом, потом другим.
- Эггер блей сиркис.
- Что?
Полицейский показал на меня, затем на Рыбью Морду.
- Сиркис, сиркис. Детер эт?
Рыбья Морда потянул меня за рукав:
- Послушай, он говорит "цирк".
Крохотный рот яйца тут же стал намного больше, тело качнулось взад-вперед.
- Сиркис! Сиркис!
Тем временем на перекрестке началось столпотворение, и полицейский достал из-за пояса белую с красным карточку.
- Сиркис!
Я взглянул на карточку и повернулся к Рыбьей Морде:
- Это билет на шоу. - И снова обратился к полицейскому. - Да, цирк. Полицейский участок?
Он засунул карточку за пояс и развел руками:
- Нети блё эт "полисай састок" дума? - Пешеходы неверно истолковали жест регулировщика и устремились на переход. - Гаавуук! - Полицейский огляделся и ринулся в толпу, крича, размахивая руками, расталкивая яйцеобразных. Через несколько минут порядок был восстановлен, движение возобновилось, и регулировщик возвратился. Он указал на какую-то дверь в нескольких шагах от угла. - Аг вуг, тихап, тубба.
Я протянул руку в направлении двери:
- Полицейский участок?
Он снова сделал какой-то жест руками, и на переходе вновь началось столпотворение.
- А, гаавуук! Нее гаавуук!
Регулировщику снова пришлось заняться наведением порядка.
Рыбья Морда дернул меня за руку и указал на дверь:
- Пойдем туда, пока этот тип не возвратился. Думаешь, это участок?
Я пожал плечами:
- Стоит попробовать.
Мы направились к двери. На ней были какие-то непонятные линии, точки, зигзаги и пятна. Ниже шла надпись: "Здесь говорят по-английски". Я повернулся к Рыбьей Морде:
- Это переводчик. - Я толкнул дверь, и мы вошли в узкое, без окон помещение. В дальнем углу за невысокой стойкой дремало яйцеобразное существо.
Рыбья Морда постучал меня по плечу:
- Он спит?
Я подошел к стойке:
- Извините? - Никакого ответа. Я ударил по стойке кулаком. - Извините, вы говорите по-английски?
Яйцо открыло глаз, посмотрело на меня и вздрогнуло. Глаз моргнул. Рот увеличился.
- Сиркис! - Существо отлепилось от стены, сунуло руку за широкий коричневый пояс и извлекло оттуда билет. - Сиркис!
Я кивнул:
- Да, мы из цирка. - Я повернулся к Рыбьей Морде. - Растяжка Дирак и "Авангард" неплохо поработали. - Я снова посмотрел на переводчика. - Вы говорите по-английски?
Рот раскрылся, глаза прищурились.
- Здесь говорят по-английски.
- Как вас зовут?
- Имя есть Доккор-тут, да, сэры. - Доккор-тут качнулся вперед, вероятно, у асту это означало поклон.
Я улыбнулся:
- Нам нужен переводчик.
- Здесь говорят по-английски.
- Вы можете пойти с нами? Нам надо в полицейский участок.
Доккор-тут немного повертелся, исчез под стойкой и вынырнул с какой-то книгой. Поднеся ее к одному глазу, он начал листать страницы.
- Полиция... полиция... хм. Управление общественных дел... дел... дел... хм... участок... хм. - Доккор-тут опустил книгу и уставился на меня одним глазом. - Вы хотите работать радио?
Рыбья Морда положил мне руку на плечо:
- Дай-ка я попробую. - Он поманил переводчика пальцем. - Пойдем со мной.
Доккор-тут нажал какую-то кнопку, часть стойки отъехала в сторону, он вышел и двинулся за Рыбьей Мордой к двери. Я последовал за ними. Выйдя из здания, Рыбья Морда указал на регулировщика:
- Полиция.
Доккор-тут посмотрел на моего спутника:
- Вам нужно полицейское радио?
Рыбья Морда покачал головой:
- Отведите нас к шефу полиции.
Доккор-тут возвратился за книгой.
- Шеф... круглая выпуклость... шишкообразное вздутие...
Рыбья Морда забрал у него книгу:
- Позвольте! - Он отыскал нужную статью, сунул книгу в лицо Доккор-туту и ткнул пальцем. - Шеф. Главный. Начальник...
- Вам нужен "Подразделение дорожное движение". Вы все я возьму за полкредита.
Я опустил руку в карман и обнаружил, что там пусто.
- Рыбья Морда, у тебя есть деньги? Он достал две монеты по четверти кредита и протянул их яйцу.
Доккор-тут взял их и затрясся всем своим телом:
- Вы счет не иметь?
- Счет?
- Банк. Вы счет не иметь банк?
Мы покачали головами. Доккор-тут снова затрясся и повернулся к нам спиной. Некоторое время он смотрел на какое-то здание, потом заковылял к нему. Я догнал его:
- Куда мы идем?
Доккор-тут указал на ящик, укрепленный на стене:
- Банк. - Он остановился возле ящика, сунул в него две монеты и заговорил: - Доккор-тут, темай, ух, ух, сут, темай, дис, ух, симик чо. Переводчик повернулся к нам. - Подразделение дорожное движение.
26
15 июня 2144 г.
После долгих разговоров и неоднократных обращений к пособию "Английский, как на ней говорить" стало ясно, что регулировщики занимаются только движением, они не полицейские. Начальник подразделения контрольной службы приказал Доккор-туту отвести меня и Рыбью Морду в местное отделение криминальных расследований. Там мы познакомились с весьма крутым на вид "яйцом" с синим поясом. Он назвался Туггет-норцом и вызвал к себе переводчика, оказавшегося, к счастью, более опытным специалистом. Мы тепло попрощались с Доккор-тутом и вручили ему еще один кредит, который он сразу же опустил в обменный ящик, после чего ушел, помахав своим билетом и сказав:
- Сиркис, увидимся.
После того, как полицейский начальник и переводчик в свою очередь продемонстрировали нам билеты, мы перешли к делу.
- Туггет-норц, в цирке работают мошенники.
Переводчик - его имя было Губин-сту - немного попереваливался с ноги на ногу и спросил:
- Что такое "мошенники"?
Я развел руками:
- Мошенники - воры-карманники, жулики, карточные шулера, наперсточники... - Судя по выражению лица переводчика, он мало что понял. Вы знаете, что такое "карманник"?
Губин-сту извлек откуда-то свое пособие "Английский, как на ней говорить", пролистал несколько страниц, нашел нужную и стал читать. Потом широко раскрытыми глазами посмотрел на нас. Затем отложил книгу, повернул меня спиной к себе и что-то сказал Туггет-норцу, указывая на мой задний карман. Его рука влезла в мой карман, извлекла бумажник, и переводчик снова что-то залопотал. Я повернулся, и Губин-сту вернул мне кошелек. Положив его на место, я посмотрел на начальника отдела. Туггет-норц рассматривал меня, сложив руки на том месте, где у нас живот. Потом прищурился, развел руками и что-то сказал переводчику.
Губин-сту повернулся к нам:
- Не преступление. Не преступление влезать в карман. Туггет-норц говорит, в законе нет.
Я почесал голову:
- Вы хотите сказать, что закон не предусматривает наказания за воровство?
Губин-сту кивнул:
- А зачем? Нет карманов.
Я огляделся. Ни у кого из присутствующих асту не было карманов, только синие пояса. Я повернулся к переводчику:
- Хорошо, а где вы держите свои деньги?
- Деньги? - Он как-то странно загоготал, сказал что-то Туггет-норцу, и тот тоже принялся издавать трубные звуки. Когда они немного успокоились, Губин-сту сообщил:
- Мы держим деньги в банке. Они все там. Иначе нам пришлось бы носить их в руках. - Он снова загоготал.
- Так как же быть с мошенниками? Они же будут надувать зрителей.
И полицейский, и переводчик непонимающе уставились на меня.
- Надувать зрителей? - спросил Губин-сту.
- Обманывать, играть нечестно.
Губин-сту почесал голову, покачался на месте и поднял руки:
- Ну и что?
К месту стоянки мы с Рыбьей Мордой возвращались в самом мрачном расположении духа. Рыбья Морда то и дело качал головой:
- Не верю, просто не верю.
Он повернулся ко мне:
- Как ты думаешь, эти яйца даже не знают такого понятия, как "нечестность"?
Я кивнул:
- Ты же видел - у них нет такого слова. Быть нечестным не считается у них преступлением.
Рыбья Морда поддал ногой валявшийся на дороге камешек:
- А значит, Бостонский Франт и его банда будут делать деньги так, как будто у них печатный станок.
Я проследил за полетом камня, ударившегося о стену кассы. Из-за решетки билетного окошка на нас смотрела мрачная физиономия Тима Десять Скальпов. Перед кассой никого не было, но на площадке толпились гогочущие асту, которыми руководили уже знакомые нам регулировщики с белыми поясами. Опоздавшие предъявляли у входа купленные заранее билеты, и их пропускали на площадку. Мы кивнули контролеру и прошли к одной палатке. Асту внимательно слушали зазывал, одни заходили в палатки, другие покидали аттракционы... Вроде бы все шло как всегда. Но что-то было не так. Никто не покупал билетов. Мы с Рыбьей Мордой окликнули Говоруна, который призывал посетителей посмотреть на Удивительного Озамунда. Он только что остановился передохнуть, и, указывая тростью на вход, наблюдал за толпящимися у палатки гогочущими асту.
Повернувшись к нам, Говорун возбужденно сказал:
- Вы когда-нибудь видели подобное? Они ж не понимают ни слова из того, что я тут несу, но стоят и слушают! Если мне удается пробудить у них интерес, они идут и смотрят представление. - Он улыбнулся и слегка понизил голос. - Сообщу по секрету, я собрал на Оззи гораздо больше зрителей, чем Губошлеп на Зельду.
Я взглянул туда, где распинался Губошлеп, и согласно кивнул - толпа у входа в палатку мадам Зельды действительно была меньше. Я повернулся к Говоруну:
- Почему вы не продаете билеты?
Он пожал плечами:
- Так распорядился Хозяин. Эти ребята не носят с собой деньги. - Он покачал головой. - Мистер Джон говорит, что им можно доверять.
Я покрутил головой:
- А где мошенники?
Говорун снова пожал плечами:
- Думаю, ушли. У них тут никакого бизнеса. - Он кивнул. - Ну, мне пора за работу, Бородавка. Кстати, мистер Джон сказал, чтобы вы двое заглянули к нему, когда вернетесь.
Мы с Рыбьей Мордой молча поплелись к административному фургону. Мистер Джон сидел на ступеньках, поглядывая на заполнявшую площадку толпу асту, и тихонько посмеивался. Увидев нас, он поднялся.
- Ну что, вы еще собираетесь притащить сюда армию полицейских?
Я скорчил гримасу, а Рыбья Морда покачал головой. Мы остановились перед ним, и я сложил руки на груди.
- Мистер Джон, что происходит? Почему никто не продает билеты? Где наши "удачливые ребята" и...
О'Хара поднял руку:
- Не спеши, Бородавка. - Он кивнул Рыбьей Морде. - Рад, что ты вернулся.
Рыбья Морда кивнул:
- Я бы тоже хотел услышать ответы на некоторые вопросы, мистер Джон.
О'Хара улыбнулся, заложил руки за спину и принялся покачиваться с мысков на пятки.
- Ну что ж, отвечу. Сначала о билетах - здесь просто никто не носит с собой деньги. Они запоминают, сколько и кому должны, и когда в следующий раз оказываются рядом с банковскими терминалами, переводят на счет нужную сумму.
Я почесал голову:
- А вы уверены, что им можно доверять?
- Ну да, Бородавка. Я и сам не верил, когда Крыса дал мне информацию по этой планете, но дело обстоит именно так. У них нет таких понятий, как обман, воровство, мошенничество. Но их не назовешь импульсивными покупателями. Каждый, кто хотел посетить шоу, заранее все обдумал и купил билет еще до нашего прибытия.
- А "удачливые ребята"?
Судя по ухмылке, О'Хара собирался поведать нам самое интересное.
- Чтобы стать жертвой мошенника, надо самому быть в душе немного мошенником. Эти же ребята просто не понимают, как можно отдать что-то ни за что.
Я потер подбородок и кивнул.
- Честного человека невозможно обжулить. - Я еще раз кивнул. - Поэтому мы заработаем на Чайтью кучу денег, а?
- Похоже, что так.
Я поджал губы:
- А деньги, полученные у Бостонского Франта, остаются у вас.
Хозяин пожал плечами:
- Я свое слово сдержал.
- Вот как?
О'Хара перестал покачиваться:
- Да, монарх Ангара предложил освободить нас от необходимости возвращать оставшуюся часть долга за "Город Барабу", если я удалю с его планеты мошенников...
Хозяин поднял голову и улыбнулся, заметив приближающегося Бостонского Франта.
- Мистер Джон. - Франт остановился, кивнул нам с Рыбьей Мордой и повернулся к Хозяину. - Как насчет того, чтобы закончить выступление на Чайтью? Может быть, мои ребята смогут перебраться на Вистунью?
Хозяин кивнул:
- Как мы условились. Если в конце нашего пребывания на Чайтью вы захотите повторить свое предложение, я соглашусь.
Бостонский Франт вскинул брови, пожевал губами и склонил голову набок:
- Еще двадцать два миллиона кредитов.
О'Хара открыл дверь административного фургона:
- Договорились. - Он улыбнулся. - Увидимся.
Хозяин вошел в фургон и закрыл за собой дверь. Рыбья Морда усмехнулся и пошел прочь. Бостонский Франт покачал головой и медленно зашагал к главному входу. Я не удержался:
- Эй, Франт!
Он оглянулся и сердито посмотрел на меня:
- Что?
И тогда я издал хорошо знакомый ему хлюпающий звук. Хитрец некоторое время смотрел на меня, потом улыбнулся, махнул рукой и удалился, смеясь.
Карл Арнхайм вошел в зал, где обычно заседало Правление компании, и сразу же заметил, что его привычное место во главе стола занято Милтоном Стоуном.
Заметив вошедшего, бухгалтер, разговаривавший о чем-то с другими членами Правления, поднял голову и кивнул Арнхайму.
- Карл.
Все умолкли. Арнхайм медленно оглядел лица сидящих за столом людей. Стоун откашлялся.
- Мы пытались связаться с вами, Карл, но последние три недели вы не отвечали на мои звонки. Видите ли, вы больше не президент корпорации. Стоун ухмыльнулся. - Президент теперь я. - Он откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. - Отныне компания больше не будет личным инструментом мести безумца.
Под крики "верно!", "верно!" Карл Арнхайм повернулся и направился к двери. У порога он остановился, повернулся и еще раз обвел лица сидящих внимательным взглядом, словно хотел запомнить их на всю жизнь. Потом открыл дверь, повернулся и вышел.
Милтон Стоун хихикнул и призвал всех к вниманию.
- Первый пункт повестки дня нашего заседания, джентльмены, состоит в том, чтобы найти покупателя для "Арнхайм и Бун Серкус". Корпорация наконец-то выходит из циркового бизнеса.
V
СЛАДКАЯ МЕСТЬ
27
Адья Сум, нуумианский посланник в Соединенных Штатах Земли, холодно и вместе с тем не без одобрения смотрел на Карла Арнхайма из-под темного капюшона. Бывший президент "АиБКЭ" сидел за столом в кабинете Совета директоров на месте, отведенном для посетителей, сложив руки, скрестив ноги и твердо глядя перед собой. Многие нуумианцы относятся к людям с презрением, но не Сум - он видел, что Карл Арнхайм начал свою гоату, священную войну против Джона О'Хары.
Кое-кто из сидевших за столом директоров невольно ежился под немигающим взглядом Арнхайма, поправляя потными пальцами накрахмаленные воротнички. Карл Арнхайм оказался способным на прекрасное чувство ненависти, ненависти еще более обостренной из-за его отставки с поста президента "АиБКЭ"; нуумианец мог понять эту ненависть и относиться к ней с уважением.
Секретарь Совета откашлялся, не поднимая глаз от своих записок, кивнул Арнхайму и нуумианцу и повернулся к тому, кто сидел во главе стола. Бывший бухгалтер "АиБКЭ" Милтон Стоун, почти утонувший в мягком кресле, кивнул в ответ:
- Можно начинать, Отто.
Секретарь еще раз откашлялся.
- Очень хорошо... Карл Арнхайм, владеющий двадцатью семью процентами голосующих акций "АиБКЭ", направил Совету директоров предложение, в соответствии с которым...
- Оставьте... - Милтон Стоун улыбнулся. - Давайте перейдем к делу. Я уверен, что правила всем известны.
- Да, мистер Стоун. - Секретарь покраснел, нервно поправил воротничок и снова откашлялся.
Нуумианец едва заметно кивнул. Сум знал, что даже столь бесчувственные существа, как люди, не могут игнорировать ненависть Арнхайма. Секретарь перевернул страницу и начал читать:
- Предложение, выдвинутое мистером Арнхаймом, состоит в том, чтобы распустить нынешний Совет директоров, провести собрание держателей акций и...
- Хорошо, хорошо. - Милтон Стоун обвел взглядом присутствующих и остановился на Арнхайме. - Карл, не хочу показаться резким, но ваш фокус доставил Совету немало неприятностей. - Стоун подался вперед, положил локти на стол и постучал пальцами о крышку. - Вы маньяк, Карл. В своем стремлении уничтожить "Шоу О'Хары" вы вполне способны уничтожить корпорацию, а этого мы допустить не можем. Более двух лет "АиБКЭ" управлял цирком "Арнхайм и Бун", неся тяжкие потери. И это при том, что другие шоу, в том числе и цирк О'Хары, выйдя на звездную дорогу, получают огромную прибыль. Ради защиты собственных интересов нам пришлось убрать вас с поста председателя, и я предупреждаю - мы на этом не остановимся. - Он повернулся к секретарю. Отто, свяжитесь с мистером Буном по закрытому каналу. Думаю, мы готовы голосовать.
Посланник Сум заметил, с каким удовольствием Арнхайм швырнул на стол пачку бумаг.
- Не трудитесь, Отто. Видите ли, с сегодняшнего утра мистер Бун уже не является держателем акций "АиБКЭ". Теперь у меня пятьдесят три процента голосующих акций.
Многие из сидящих за столом побледнели. Секретарь просмотрел бумаги, перебирая их трясущимися пальцами. Прочитав документы не менее двух раз, он взглянул на Стоуна:
- Это... это так, мистер Стоун.
Карл Арнхайм повернулся к секретарю. По его губам скользнула улыбка.
- Отто.
- Да... да, мистер Арнхайм?
- Напоследок запишите результаты голосования. Все служащие уволены, члены Совета тоже. Президентом отныне буду я, вице-президентом Адья Сум, казначеем Дирьи Ви Музздн, секретарем Сев То Линта...
Милтон Стоун поднялся и ударил ладонью по столу.
- Вы маньяк, Арнхайм, если думаете, что это вам сойдет с рук! Нуумианцы в Совете?.. Акционеры обратятся в суд! Вас признают невменяемым!
Арнхайм вытащил из кармана клочок бумаги, скатал его в шарик и выстрелил им в направлении секретаря. Бумажный шарик пролетел над столом, упал и подкатился к Отто.
- Здесь список директоров и служащих. - Арнхайм огляделся, взгляд его замер на Стоуне. - Джентльмены, в настоящий момент ваши акции в "АиБКЭ" оцениваются примерно в тысячу сто кредитов каждая. Я предлагаю - и только один раз - продать их мне по этой цене. - Он усмехнулся. - Думаю, вы прекрасно понимаете, как отразится на их стоимости любой скандал в руководстве, если он попадет в новости. Я уж не говорю об обращении в суд. Ну так что, джентльмены, возьмете то, что можно пощупать, или уйдете со своими принципами, которые к утру превратятся в кучку пепла? - Усмешка сползла с его лица. - Уверяю, имея нынешний контроль над "АиБКЭ", я отдам приказ об уничтожении корпорации еще до того, как вы успеете перейти улицу и предпринять какие-либо действия.
Посланник Сум кивнул, наблюдая за тем, как директора поспешно подписывают бумаги, продавая свои акции. Чудесная ненависть, действительно чудесная!
28
4 мая 2145 г
Взяли курс на Мистению, пятьдесят вторую планету Нуумианской империи. Специально заключенное соглашение гарантирует получение цирком определенного минимума. Предварительные доклады хорошие...
Том Уорнер остановился у края карьера, после крутого подъема у него все еще болели икроножные мышцы. Он перевел дыхание, взглянул на темно-багровое небо Мистении, повернулся и посмотрел на дно карьера. Сквозь густую дымку ядовитой каменной пыли ему были видны немногие из егс товарищей - они рубили камень, собирали куски в корзины, втаскивали ношу на нагруженные спины и несли по крутой тропинке к входу в карьер.
- Человек! - При звуке этого голоса, донесшегося из громкоговорителя, все в карьере замерли. Постепенно, поняв, что окрик относится не к ним, рабочие по одному брались за дело. Том Уорнер поднял глаза на герметично закрытую башню. - Человек, куда ты направляешься?
- Господин, в это время мне нужно являться к начальнику деревни.
Последовала небольшая пауза, которую нуумианцы назвали бы моментом страха.
- Проходи, человек.
Том поклонился башне, повернулся и зашагал по склону к деревне, зная, что взгляд стража будет следить за ним, пока он не скроется за гребнем. И этот взгляд не упустит ни малейшего жеста. Однажды Джейсон по глупости пошутил вот таким образом: вытянул руку по направлению к башне, ладонью вперед и растопырил пальцы. Никто из людей не знал, что означает этот жест у нуумианцев, зато все стали свидетелями, как эти существа могут сердиться.
Том Уорнер прижал ладонь к бедру. Добравшись до гребня, он увидел перед собой другую герметично закрытую башню. За ней начиналась деревня: длинные ряды бараков из пластика и металла.
- Человек, куда ты направляешься?
Том резко остановился, стиснул пальцы, сделал два глубоких вдоха и поднял голову.
- Господин, мне приказано являться в это время к начальнику деревни.
Пауза.
- Для какой цели?
- Господин, я не знаю.
Пауза.
- Проходи.
Том сделал шаг и почувствовал, как противно дрожат колени. Он закрыл глаза, размял пальцы и сделал еще несколько глубоких вдохов. Ненависть у них не чувство, подумал он, а вера, религия, философия... Немного расслабив напряженные мышцы, Том, не оглядываясь, двинулся дальше.
Слой каменной пыли, покрывавшей все вокруг, стал менее толстым, и Том попытался отряхнуться, хлопая себя по лохмотьям. Дойдя до центральной улицы деревни, представлявшей собой четкий ряд однообразных бараков, он приблизился к сторожевой башне, возвышавшейся над бараками. Страж здесь был другой.
- Уорнер, ты слишком рано вернулся из карьера.
Том пожал плечами:
- Господин, я должен явиться к начальнику деревни.
Этот страж, казалось, настроен более дружелюбно, чем другие, и Том, облизав запыленные губы, решил рискнуть.
- Господин, ты что-нибудь знаешь об этом? - Он снова облизал губы. Друзья назвали бы его сумасшедшим за разговоры со стражем.
- Не знаю, Уорнер. Может быть, это связано с новой группой рабочих, прибывающих в деревню. Том облегченно вздохнул.
- Господин, спасибо. - Он ждал приказа.
- Проходи, Уорнер.
Том пошел дальше, мысленно качая головой. Впрочем, сторожа в зоопарке тоже проявляют интерес к животным, когда узнают их получше.
Он сошел с дороги, приблизился к двери барака и открыл ее. Сделав шаг в полутемное помещение, закрыл за собой дверь. В коридоре было еще три двери: по одной справа и слева, и одна в самом конце, которая вела в спальную секцию рабочих. Том открыл правую дверь. Сидевший за чистым столом мужчина с унылым лицом поднял голову от каких-то бумаг, прищурился и кивнул:
- Входи, Том.
Уорнер вошел в комнату, выполнявшую функции как кабинета, так и спальни, закрыл за собой дверь и опустился на раскладушку у стены.
- Что тебе от меня нужно, Френсис?
Френсис Денэйр, начальник деревни, отбросил прядь седых волос, упавших на глаза.
- Если об этом пронюхают, нас изгонят из цирка навсегда.
Он положил руку мне на плечо:
- Ты же знаешь, Бородавка, что так надо. Так ты поможешь?
Я подумал, подтянул ноги и улегся на койку:
- Что я должен делать?
Рыбья Морда кивнул и поднялся:
- "Боевой орел" опустится на планету первым. Мы полетим с ним. Потом пойдем в город и там решим, что делать.
25
15 июня 2144 г.
Случилось так, что Бостонский Франт решил отправиться на планету с первым шаттлом, чтобы, как он выразился, "оценить местный рынок простофиль". Никто на "Барабу", за исключением "Авангарда" и Джека Крысы, еще не бывал на Чайтью, и Франту самому хотелось посмотреть, что к чему. Мы с Рыбьей Мордой не возражали, не желая вызвать подозрений, и держались с ним дружелюбно. Это было нелегко.
На площадке возле Мартаана мы расстались с Тик-Тиком и направились пешком к видневшимся вдали высоким зданиям. Асту, народ, населяющий Чайтью, в общем, похожи на страусиное яйцо, хотя значительно выше. У них толстые, с тупыми пальцами ноги и тонкие руки с четырьмя пальцами на каждой. Бостонский Франт, прохаживаясь по улицам, несколько раз умышленно вставал на пути этих яйцеобразных существ. Асту наталкивался на него, быстро бормотал маловразумительное извинение и ковылял дальше.
Бостонский Франт ухмылялся и приговаривал:
- Хороший урожай, урожай созрел...
После того, как он столкнулся с четвертым пешеходом, я хмуро посмотрел на него и спросил:
- Зачем вы это делаете?
Франт кивком показал на толпу, стремящуюся к бирже:
- Посмотри на их глаза, Бородавка, - маленькие, расположенные практически по бокам круглой головы. Они не видят прямо перед собой. Ты представляешь, что с ними сможет делать такой человек, как Джек-Джек? - Он удовлетворенно хмыкнул, помахал рукой и влился в толпу асту. - Надо посмотреть, как они распоряжаются своими кредитами.
Мы попрощались с ним, и я придержал Рыбью Морду за руку:
- Ты понимаешь, что его банда натворит здесь?
Рыбья Морда кивнул и указал на существо, которое стояло на небольшом перекрестке и, похоже, управляло пешеходным движением. Мне стало немного не по себе, когда я понял, что без уличного полицейского асту постоянно натыкались бы друг на друга.
- Давай подойдем к нему. Попробуем выяснить, где находится участок.
Мы приблизились к яйцу, перепоясанному белым ремнем, и я спросил:
- Вы не могли бы сказать нам, где найти полицейский участок?
Я стоял перед полицейским, и ему пришлось повернуться, чтобы посмотреть на меня одним глазом. Глаз широко раскрылся, и асту отшатнулся от меня.
- Миг баллума!
- Полицейский участок? - повторил я. Придя в себя, наш собеседник сделал шаг вперед, посмотрел на меня сначала одним глазом, потом другим.
- Эггер блей сиркис.
- Что?
Полицейский показал на меня, затем на Рыбью Морду.
- Сиркис, сиркис. Детер эт?
Рыбья Морда потянул меня за рукав:
- Послушай, он говорит "цирк".
Крохотный рот яйца тут же стал намного больше, тело качнулось взад-вперед.
- Сиркис! Сиркис!
Тем временем на перекрестке началось столпотворение, и полицейский достал из-за пояса белую с красным карточку.
- Сиркис!
Я взглянул на карточку и повернулся к Рыбьей Морде:
- Это билет на шоу. - И снова обратился к полицейскому. - Да, цирк. Полицейский участок?
Он засунул карточку за пояс и развел руками:
- Нети блё эт "полисай састок" дума? - Пешеходы неверно истолковали жест регулировщика и устремились на переход. - Гаавуук! - Полицейский огляделся и ринулся в толпу, крича, размахивая руками, расталкивая яйцеобразных. Через несколько минут порядок был восстановлен, движение возобновилось, и регулировщик возвратился. Он указал на какую-то дверь в нескольких шагах от угла. - Аг вуг, тихап, тубба.
Я протянул руку в направлении двери:
- Полицейский участок?
Он снова сделал какой-то жест руками, и на переходе вновь началось столпотворение.
- А, гаавуук! Нее гаавуук!
Регулировщику снова пришлось заняться наведением порядка.
Рыбья Морда дернул меня за руку и указал на дверь:
- Пойдем туда, пока этот тип не возвратился. Думаешь, это участок?
Я пожал плечами:
- Стоит попробовать.
Мы направились к двери. На ней были какие-то непонятные линии, точки, зигзаги и пятна. Ниже шла надпись: "Здесь говорят по-английски". Я повернулся к Рыбьей Морде:
- Это переводчик. - Я толкнул дверь, и мы вошли в узкое, без окон помещение. В дальнем углу за невысокой стойкой дремало яйцеобразное существо.
Рыбья Морда постучал меня по плечу:
- Он спит?
Я подошел к стойке:
- Извините? - Никакого ответа. Я ударил по стойке кулаком. - Извините, вы говорите по-английски?
Яйцо открыло глаз, посмотрело на меня и вздрогнуло. Глаз моргнул. Рот увеличился.
- Сиркис! - Существо отлепилось от стены, сунуло руку за широкий коричневый пояс и извлекло оттуда билет. - Сиркис!
Я кивнул:
- Да, мы из цирка. - Я повернулся к Рыбьей Морде. - Растяжка Дирак и "Авангард" неплохо поработали. - Я снова посмотрел на переводчика. - Вы говорите по-английски?
Рот раскрылся, глаза прищурились.
- Здесь говорят по-английски.
- Как вас зовут?
- Имя есть Доккор-тут, да, сэры. - Доккор-тут качнулся вперед, вероятно, у асту это означало поклон.
Я улыбнулся:
- Нам нужен переводчик.
- Здесь говорят по-английски.
- Вы можете пойти с нами? Нам надо в полицейский участок.
Доккор-тут немного повертелся, исчез под стойкой и вынырнул с какой-то книгой. Поднеся ее к одному глазу, он начал листать страницы.
- Полиция... полиция... хм. Управление общественных дел... дел... дел... хм... участок... хм. - Доккор-тут опустил книгу и уставился на меня одним глазом. - Вы хотите работать радио?
Рыбья Морда положил мне руку на плечо:
- Дай-ка я попробую. - Он поманил переводчика пальцем. - Пойдем со мной.
Доккор-тут нажал какую-то кнопку, часть стойки отъехала в сторону, он вышел и двинулся за Рыбьей Мордой к двери. Я последовал за ними. Выйдя из здания, Рыбья Морда указал на регулировщика:
- Полиция.
Доккор-тут посмотрел на моего спутника:
- Вам нужно полицейское радио?
Рыбья Морда покачал головой:
- Отведите нас к шефу полиции.
Доккор-тут возвратился за книгой.
- Шеф... круглая выпуклость... шишкообразное вздутие...
Рыбья Морда забрал у него книгу:
- Позвольте! - Он отыскал нужную статью, сунул книгу в лицо Доккор-туту и ткнул пальцем. - Шеф. Главный. Начальник...
- Вам нужен "Подразделение дорожное движение". Вы все я возьму за полкредита.
Я опустил руку в карман и обнаружил, что там пусто.
- Рыбья Морда, у тебя есть деньги? Он достал две монеты по четверти кредита и протянул их яйцу.
Доккор-тут взял их и затрясся всем своим телом:
- Вы счет не иметь?
- Счет?
- Банк. Вы счет не иметь банк?
Мы покачали головами. Доккор-тут снова затрясся и повернулся к нам спиной. Некоторое время он смотрел на какое-то здание, потом заковылял к нему. Я догнал его:
- Куда мы идем?
Доккор-тут указал на ящик, укрепленный на стене:
- Банк. - Он остановился возле ящика, сунул в него две монеты и заговорил: - Доккор-тут, темай, ух, ух, сут, темай, дис, ух, симик чо. Переводчик повернулся к нам. - Подразделение дорожное движение.
26
15 июня 2144 г.
После долгих разговоров и неоднократных обращений к пособию "Английский, как на ней говорить" стало ясно, что регулировщики занимаются только движением, они не полицейские. Начальник подразделения контрольной службы приказал Доккор-туту отвести меня и Рыбью Морду в местное отделение криминальных расследований. Там мы познакомились с весьма крутым на вид "яйцом" с синим поясом. Он назвался Туггет-норцом и вызвал к себе переводчика, оказавшегося, к счастью, более опытным специалистом. Мы тепло попрощались с Доккор-тутом и вручили ему еще один кредит, который он сразу же опустил в обменный ящик, после чего ушел, помахав своим билетом и сказав:
- Сиркис, увидимся.
После того, как полицейский начальник и переводчик в свою очередь продемонстрировали нам билеты, мы перешли к делу.
- Туггет-норц, в цирке работают мошенники.
Переводчик - его имя было Губин-сту - немного попереваливался с ноги на ногу и спросил:
- Что такое "мошенники"?
Я развел руками:
- Мошенники - воры-карманники, жулики, карточные шулера, наперсточники... - Судя по выражению лица переводчика, он мало что понял. Вы знаете, что такое "карманник"?
Губин-сту извлек откуда-то свое пособие "Английский, как на ней говорить", пролистал несколько страниц, нашел нужную и стал читать. Потом широко раскрытыми глазами посмотрел на нас. Затем отложил книгу, повернул меня спиной к себе и что-то сказал Туггет-норцу, указывая на мой задний карман. Его рука влезла в мой карман, извлекла бумажник, и переводчик снова что-то залопотал. Я повернулся, и Губин-сту вернул мне кошелек. Положив его на место, я посмотрел на начальника отдела. Туггет-норц рассматривал меня, сложив руки на том месте, где у нас живот. Потом прищурился, развел руками и что-то сказал переводчику.
Губин-сту повернулся к нам:
- Не преступление. Не преступление влезать в карман. Туггет-норц говорит, в законе нет.
Я почесал голову:
- Вы хотите сказать, что закон не предусматривает наказания за воровство?
Губин-сту кивнул:
- А зачем? Нет карманов.
Я огляделся. Ни у кого из присутствующих асту не было карманов, только синие пояса. Я повернулся к переводчику:
- Хорошо, а где вы держите свои деньги?
- Деньги? - Он как-то странно загоготал, сказал что-то Туггет-норцу, и тот тоже принялся издавать трубные звуки. Когда они немного успокоились, Губин-сту сообщил:
- Мы держим деньги в банке. Они все там. Иначе нам пришлось бы носить их в руках. - Он снова загоготал.
- Так как же быть с мошенниками? Они же будут надувать зрителей.
И полицейский, и переводчик непонимающе уставились на меня.
- Надувать зрителей? - спросил Губин-сту.
- Обманывать, играть нечестно.
Губин-сту почесал голову, покачался на месте и поднял руки:
- Ну и что?
К месту стоянки мы с Рыбьей Мордой возвращались в самом мрачном расположении духа. Рыбья Морда то и дело качал головой:
- Не верю, просто не верю.
Он повернулся ко мне:
- Как ты думаешь, эти яйца даже не знают такого понятия, как "нечестность"?
Я кивнул:
- Ты же видел - у них нет такого слова. Быть нечестным не считается у них преступлением.
Рыбья Морда поддал ногой валявшийся на дороге камешек:
- А значит, Бостонский Франт и его банда будут делать деньги так, как будто у них печатный станок.
Я проследил за полетом камня, ударившегося о стену кассы. Из-за решетки билетного окошка на нас смотрела мрачная физиономия Тима Десять Скальпов. Перед кассой никого не было, но на площадке толпились гогочущие асту, которыми руководили уже знакомые нам регулировщики с белыми поясами. Опоздавшие предъявляли у входа купленные заранее билеты, и их пропускали на площадку. Мы кивнули контролеру и прошли к одной палатке. Асту внимательно слушали зазывал, одни заходили в палатки, другие покидали аттракционы... Вроде бы все шло как всегда. Но что-то было не так. Никто не покупал билетов. Мы с Рыбьей Мордой окликнули Говоруна, который призывал посетителей посмотреть на Удивительного Озамунда. Он только что остановился передохнуть, и, указывая тростью на вход, наблюдал за толпящимися у палатки гогочущими асту.
Повернувшись к нам, Говорун возбужденно сказал:
- Вы когда-нибудь видели подобное? Они ж не понимают ни слова из того, что я тут несу, но стоят и слушают! Если мне удается пробудить у них интерес, они идут и смотрят представление. - Он улыбнулся и слегка понизил голос. - Сообщу по секрету, я собрал на Оззи гораздо больше зрителей, чем Губошлеп на Зельду.
Я взглянул туда, где распинался Губошлеп, и согласно кивнул - толпа у входа в палатку мадам Зельды действительно была меньше. Я повернулся к Говоруну:
- Почему вы не продаете билеты?
Он пожал плечами:
- Так распорядился Хозяин. Эти ребята не носят с собой деньги. - Он покачал головой. - Мистер Джон говорит, что им можно доверять.
Я покрутил головой:
- А где мошенники?
Говорун снова пожал плечами:
- Думаю, ушли. У них тут никакого бизнеса. - Он кивнул. - Ну, мне пора за работу, Бородавка. Кстати, мистер Джон сказал, чтобы вы двое заглянули к нему, когда вернетесь.
Мы с Рыбьей Мордой молча поплелись к административному фургону. Мистер Джон сидел на ступеньках, поглядывая на заполнявшую площадку толпу асту, и тихонько посмеивался. Увидев нас, он поднялся.
- Ну что, вы еще собираетесь притащить сюда армию полицейских?
Я скорчил гримасу, а Рыбья Морда покачал головой. Мы остановились перед ним, и я сложил руки на груди.
- Мистер Джон, что происходит? Почему никто не продает билеты? Где наши "удачливые ребята" и...
О'Хара поднял руку:
- Не спеши, Бородавка. - Он кивнул Рыбьей Морде. - Рад, что ты вернулся.
Рыбья Морда кивнул:
- Я бы тоже хотел услышать ответы на некоторые вопросы, мистер Джон.
О'Хара улыбнулся, заложил руки за спину и принялся покачиваться с мысков на пятки.
- Ну что ж, отвечу. Сначала о билетах - здесь просто никто не носит с собой деньги. Они запоминают, сколько и кому должны, и когда в следующий раз оказываются рядом с банковскими терминалами, переводят на счет нужную сумму.
Я почесал голову:
- А вы уверены, что им можно доверять?
- Ну да, Бородавка. Я и сам не верил, когда Крыса дал мне информацию по этой планете, но дело обстоит именно так. У них нет таких понятий, как обман, воровство, мошенничество. Но их не назовешь импульсивными покупателями. Каждый, кто хотел посетить шоу, заранее все обдумал и купил билет еще до нашего прибытия.
- А "удачливые ребята"?
Судя по ухмылке, О'Хара собирался поведать нам самое интересное.
- Чтобы стать жертвой мошенника, надо самому быть в душе немного мошенником. Эти же ребята просто не понимают, как можно отдать что-то ни за что.
Я потер подбородок и кивнул.
- Честного человека невозможно обжулить. - Я еще раз кивнул. - Поэтому мы заработаем на Чайтью кучу денег, а?
- Похоже, что так.
Я поджал губы:
- А деньги, полученные у Бостонского Франта, остаются у вас.
Хозяин пожал плечами:
- Я свое слово сдержал.
- Вот как?
О'Хара перестал покачиваться:
- Да, монарх Ангара предложил освободить нас от необходимости возвращать оставшуюся часть долга за "Город Барабу", если я удалю с его планеты мошенников...
Хозяин поднял голову и улыбнулся, заметив приближающегося Бостонского Франта.
- Мистер Джон. - Франт остановился, кивнул нам с Рыбьей Мордой и повернулся к Хозяину. - Как насчет того, чтобы закончить выступление на Чайтью? Может быть, мои ребята смогут перебраться на Вистунью?
Хозяин кивнул:
- Как мы условились. Если в конце нашего пребывания на Чайтью вы захотите повторить свое предложение, я соглашусь.
Бостонский Франт вскинул брови, пожевал губами и склонил голову набок:
- Еще двадцать два миллиона кредитов.
О'Хара открыл дверь административного фургона:
- Договорились. - Он улыбнулся. - Увидимся.
Хозяин вошел в фургон и закрыл за собой дверь. Рыбья Морда усмехнулся и пошел прочь. Бостонский Франт покачал головой и медленно зашагал к главному входу. Я не удержался:
- Эй, Франт!
Он оглянулся и сердито посмотрел на меня:
- Что?
И тогда я издал хорошо знакомый ему хлюпающий звук. Хитрец некоторое время смотрел на меня, потом улыбнулся, махнул рукой и удалился, смеясь.
Карл Арнхайм вошел в зал, где обычно заседало Правление компании, и сразу же заметил, что его привычное место во главе стола занято Милтоном Стоуном.
Заметив вошедшего, бухгалтер, разговаривавший о чем-то с другими членами Правления, поднял голову и кивнул Арнхайму.
- Карл.
Все умолкли. Арнхайм медленно оглядел лица сидящих за столом людей. Стоун откашлялся.
- Мы пытались связаться с вами, Карл, но последние три недели вы не отвечали на мои звонки. Видите ли, вы больше не президент корпорации. Стоун ухмыльнулся. - Президент теперь я. - Он откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. - Отныне компания больше не будет личным инструментом мести безумца.
Под крики "верно!", "верно!" Карл Арнхайм повернулся и направился к двери. У порога он остановился, повернулся и еще раз обвел лица сидящих внимательным взглядом, словно хотел запомнить их на всю жизнь. Потом открыл дверь, повернулся и вышел.
Милтон Стоун хихикнул и призвал всех к вниманию.
- Первый пункт повестки дня нашего заседания, джентльмены, состоит в том, чтобы найти покупателя для "Арнхайм и Бун Серкус". Корпорация наконец-то выходит из циркового бизнеса.
V
СЛАДКАЯ МЕСТЬ
27
Адья Сум, нуумианский посланник в Соединенных Штатах Земли, холодно и вместе с тем не без одобрения смотрел на Карла Арнхайма из-под темного капюшона. Бывший президент "АиБКЭ" сидел за столом в кабинете Совета директоров на месте, отведенном для посетителей, сложив руки, скрестив ноги и твердо глядя перед собой. Многие нуумианцы относятся к людям с презрением, но не Сум - он видел, что Карл Арнхайм начал свою гоату, священную войну против Джона О'Хары.
Кое-кто из сидевших за столом директоров невольно ежился под немигающим взглядом Арнхайма, поправляя потными пальцами накрахмаленные воротнички. Карл Арнхайм оказался способным на прекрасное чувство ненависти, ненависти еще более обостренной из-за его отставки с поста президента "АиБКЭ"; нуумианец мог понять эту ненависть и относиться к ней с уважением.
Секретарь Совета откашлялся, не поднимая глаз от своих записок, кивнул Арнхайму и нуумианцу и повернулся к тому, кто сидел во главе стола. Бывший бухгалтер "АиБКЭ" Милтон Стоун, почти утонувший в мягком кресле, кивнул в ответ:
- Можно начинать, Отто.
Секретарь еще раз откашлялся.
- Очень хорошо... Карл Арнхайм, владеющий двадцатью семью процентами голосующих акций "АиБКЭ", направил Совету директоров предложение, в соответствии с которым...
- Оставьте... - Милтон Стоун улыбнулся. - Давайте перейдем к делу. Я уверен, что правила всем известны.
- Да, мистер Стоун. - Секретарь покраснел, нервно поправил воротничок и снова откашлялся.
Нуумианец едва заметно кивнул. Сум знал, что даже столь бесчувственные существа, как люди, не могут игнорировать ненависть Арнхайма. Секретарь перевернул страницу и начал читать:
- Предложение, выдвинутое мистером Арнхаймом, состоит в том, чтобы распустить нынешний Совет директоров, провести собрание держателей акций и...
- Хорошо, хорошо. - Милтон Стоун обвел взглядом присутствующих и остановился на Арнхайме. - Карл, не хочу показаться резким, но ваш фокус доставил Совету немало неприятностей. - Стоун подался вперед, положил локти на стол и постучал пальцами о крышку. - Вы маньяк, Карл. В своем стремлении уничтожить "Шоу О'Хары" вы вполне способны уничтожить корпорацию, а этого мы допустить не можем. Более двух лет "АиБКЭ" управлял цирком "Арнхайм и Бун", неся тяжкие потери. И это при том, что другие шоу, в том числе и цирк О'Хары, выйдя на звездную дорогу, получают огромную прибыль. Ради защиты собственных интересов нам пришлось убрать вас с поста председателя, и я предупреждаю - мы на этом не остановимся. - Он повернулся к секретарю. Отто, свяжитесь с мистером Буном по закрытому каналу. Думаю, мы готовы голосовать.
Посланник Сум заметил, с каким удовольствием Арнхайм швырнул на стол пачку бумаг.
- Не трудитесь, Отто. Видите ли, с сегодняшнего утра мистер Бун уже не является держателем акций "АиБКЭ". Теперь у меня пятьдесят три процента голосующих акций.
Многие из сидящих за столом побледнели. Секретарь просмотрел бумаги, перебирая их трясущимися пальцами. Прочитав документы не менее двух раз, он взглянул на Стоуна:
- Это... это так, мистер Стоун.
Карл Арнхайм повернулся к секретарю. По его губам скользнула улыбка.
- Отто.
- Да... да, мистер Арнхайм?
- Напоследок запишите результаты голосования. Все служащие уволены, члены Совета тоже. Президентом отныне буду я, вице-президентом Адья Сум, казначеем Дирьи Ви Музздн, секретарем Сев То Линта...
Милтон Стоун поднялся и ударил ладонью по столу.
- Вы маньяк, Арнхайм, если думаете, что это вам сойдет с рук! Нуумианцы в Совете?.. Акционеры обратятся в суд! Вас признают невменяемым!
Арнхайм вытащил из кармана клочок бумаги, скатал его в шарик и выстрелил им в направлении секретаря. Бумажный шарик пролетел над столом, упал и подкатился к Отто.
- Здесь список директоров и служащих. - Арнхайм огляделся, взгляд его замер на Стоуне. - Джентльмены, в настоящий момент ваши акции в "АиБКЭ" оцениваются примерно в тысячу сто кредитов каждая. Я предлагаю - и только один раз - продать их мне по этой цене. - Он усмехнулся. - Думаю, вы прекрасно понимаете, как отразится на их стоимости любой скандал в руководстве, если он попадет в новости. Я уж не говорю об обращении в суд. Ну так что, джентльмены, возьмете то, что можно пощупать, или уйдете со своими принципами, которые к утру превратятся в кучку пепла? - Усмешка сползла с его лица. - Уверяю, имея нынешний контроль над "АиБКЭ", я отдам приказ об уничтожении корпорации еще до того, как вы успеете перейти улицу и предпринять какие-либо действия.
Посланник Сум кивнул, наблюдая за тем, как директора поспешно подписывают бумаги, продавая свои акции. Чудесная ненависть, действительно чудесная!
28
4 мая 2145 г
Взяли курс на Мистению, пятьдесят вторую планету Нуумианской империи. Специально заключенное соглашение гарантирует получение цирком определенного минимума. Предварительные доклады хорошие...
Том Уорнер остановился у края карьера, после крутого подъема у него все еще болели икроножные мышцы. Он перевел дыхание, взглянул на темно-багровое небо Мистении, повернулся и посмотрел на дно карьера. Сквозь густую дымку ядовитой каменной пыли ему были видны немногие из егс товарищей - они рубили камень, собирали куски в корзины, втаскивали ношу на нагруженные спины и несли по крутой тропинке к входу в карьер.
- Человек! - При звуке этого голоса, донесшегося из громкоговорителя, все в карьере замерли. Постепенно, поняв, что окрик относится не к ним, рабочие по одному брались за дело. Том Уорнер поднял глаза на герметично закрытую башню. - Человек, куда ты направляешься?
- Господин, в это время мне нужно являться к начальнику деревни.
Последовала небольшая пауза, которую нуумианцы назвали бы моментом страха.
- Проходи, человек.
Том поклонился башне, повернулся и зашагал по склону к деревне, зная, что взгляд стража будет следить за ним, пока он не скроется за гребнем. И этот взгляд не упустит ни малейшего жеста. Однажды Джейсон по глупости пошутил вот таким образом: вытянул руку по направлению к башне, ладонью вперед и растопырил пальцы. Никто из людей не знал, что означает этот жест у нуумианцев, зато все стали свидетелями, как эти существа могут сердиться.
Том Уорнер прижал ладонь к бедру. Добравшись до гребня, он увидел перед собой другую герметично закрытую башню. За ней начиналась деревня: длинные ряды бараков из пластика и металла.
- Человек, куда ты направляешься?
Том резко остановился, стиснул пальцы, сделал два глубоких вдоха и поднял голову.
- Господин, мне приказано являться в это время к начальнику деревни.
Пауза.
- Для какой цели?
- Господин, я не знаю.
Пауза.
- Проходи.
Том сделал шаг и почувствовал, как противно дрожат колени. Он закрыл глаза, размял пальцы и сделал еще несколько глубоких вдохов. Ненависть у них не чувство, подумал он, а вера, религия, философия... Немного расслабив напряженные мышцы, Том, не оглядываясь, двинулся дальше.
Слой каменной пыли, покрывавшей все вокруг, стал менее толстым, и Том попытался отряхнуться, хлопая себя по лохмотьям. Дойдя до центральной улицы деревни, представлявшей собой четкий ряд однообразных бараков, он приблизился к сторожевой башне, возвышавшейся над бараками. Страж здесь был другой.
- Уорнер, ты слишком рано вернулся из карьера.
Том пожал плечами:
- Господин, я должен явиться к начальнику деревни.
Этот страж, казалось, настроен более дружелюбно, чем другие, и Том, облизав запыленные губы, решил рискнуть.
- Господин, ты что-нибудь знаешь об этом? - Он снова облизал губы. Друзья назвали бы его сумасшедшим за разговоры со стражем.
- Не знаю, Уорнер. Может быть, это связано с новой группой рабочих, прибывающих в деревню. Том облегченно вздохнул.
- Господин, спасибо. - Он ждал приказа.
- Проходи, Уорнер.
Том пошел дальше, мысленно качая головой. Впрочем, сторожа в зоопарке тоже проявляют интерес к животным, когда узнают их получше.
Он сошел с дороги, приблизился к двери барака и открыл ее. Сделав шаг в полутемное помещение, закрыл за собой дверь. В коридоре было еще три двери: по одной справа и слева, и одна в самом конце, которая вела в спальную секцию рабочих. Том открыл правую дверь. Сидевший за чистым столом мужчина с унылым лицом поднял голову от каких-то бумаг, прищурился и кивнул:
- Входи, Том.
Уорнер вошел в комнату, выполнявшую функции как кабинета, так и спальни, закрыл за собой дверь и опустился на раскладушку у стены.
- Что тебе от меня нужно, Френсис?
Френсис Денэйр, начальник деревни, отбросил прядь седых волос, упавших на глаза.