Страница:
Чарли выругался.
– Этот неуловимый агент начинает действовать мне на нервы, – раздраженно сказал Барнаби. – Но я все же уверен, что сумею выследить его, и он приведет нас к своему хозяину.
– Я рад, мой друг, что вы произнесли слово «нас», – промолвил Чарли.
Приближалось время ужина, и Сара, встав, обратилась к мужчинам:
– Мне надо переодеться к ужину. Это не займет много времени. Через полчаса я буду готова, джентльмены.
Чарли не сводил с нее тревожного взгляда. Чувствуя его на себе, Сара обернулась у двери и улыбнулась мужу.
В воскресенье после полудня Малькольм Синклер шагал по причалу Уотчета. Его холодные светло-карие глаза четко фиксировали все, что происходило вокруг. От внимания Синклера ничто не ускользало. Свернув на одну из улиц, он стал методичке обходить городок, заглядывая в каждую таверну, в каждую лавчонку.
Постепенно его раздражение нарастало. Пройдя до конца Хай-стрит, он в недоумении остановился. Синклер не мог взял в толк, куда запропастился Дженнингс. Он искал его уже полночи и полдня. Синклер пошел на риск, прискакав сюда, но ему так и не удалось найти того, с кем он хотел встретиться.
Стоя в конце Хай-стрит, которая шла под уклон, Синклер хорошо видел все, что на ней происходило. В последнее время он частенько бывал в Уотчете, и местные жители уже успели привыкнуть к нему. Они хорошо знали, кем был Синклер и чем он занимался. Синклеру было необходимо встретиться и поговорить со своим подручным. И хотя это было рискованно, он решил разыскать его в Уотчете. Повернувшись, Синклер двинулся по переулку, за которым уже начинались поля.
Дженнингс снимал маленький рыбацкий домик на окраине Уотчета. Пройдя мимо него по узкой улочке, Малькольм вышел на каменистую тропу, ведущую в горы. Остановившись, он сделал вид, что осматривает окрестности и любуется открывавшимся отсюда видом на море.
Скользнув как бы невзначай взглядом по рыбацкому домику с конюшней, представлявшей собой пристроенный к глухой стеке навес. Синклер заметил, что в стойле нет лошади Дженнингса, и тихо выругался. В последнее время Дженнингс наделал много глупостей, и его необходимо было приструнить.
Пройдя еще немного по тропе, Синклер повернулся и зашагал назад. На этот раз он обошел домишко и увидел, что дверь черного хода не заперта. Малькольму не оставалось ничего другого, как написать Дженниигсу записку, хотя, конечно, это было небезопасно.
Вырвав листок из записной книжки, которую он всегда носил с собой, Синклер взял карандаш и написал печатными буквами: «Приезжай ко мне сегодня вечером, надо увидеться». Листок он положил на кухонный стол и поставил на него стакан.
Покинув домишко, Синклер зашагал прочь.
Синклер вернулся в свою усадьбу уже в сумерках и, пройдя в библиотеку, сел у камина. Он был раздосадован последними событиями, которые запутали всю ситуацию. Взглянув на часы, стоявшие на каминной полке, Синклер увидел карточку, которую сам оставил там. Это было приглашение на званый ужин, который устраивала сегодня вечером леди Коннингем. Внезапно на Малькольма навалились тяжелые мысли. Приступив к осуществлению своего рискованного плана, он не мог предположить, что его душу тронут нежные отношения, сложившиеся между Чарли и Сарой.
Синклер никогда не думал, что мирная жизнь на лоне природы может выглядеть так привлекательно. Но нежные взгляды, которыми обменивались Чарли и его жена, задели тайные струны в душе Синклера, и в нем пробудилась тоска по подобному образу жизни, по семейному теплу и ласке. Малькольм понял, что завидует Чарли.
Они с Чарли были во многом похожи. Оба обладали незаурядными умственными способностями, целеустремленностью, проницательностью, интересовались финансовой сферой и умели делать деньги. Но если Чарли, по общему признанию, шел в жизни прямыми путями, то Малькольм пользовался не совсем законными способами обогащения. Впрочем, дело было вовсе не во врожденных наклонностях, а в полученном воспитании и сформировавшемся еще в юные годы характере. Чарли вырос в крепкой семье со старинными традициями, он происходил из знатного рода Кинстеров. А Малькольм был, по существу, никем. Опекун Синклера, Лоудер, учил своего подопечного уму разуму, приставляя к его виску пистолет.
Скривив губы в горькой усмешке, Малькольм устремил взгляд в огонь, который его экономка разожгла в камине. Ему было совершенно ясно, что, как бы он ни старался, ему никогда не добиться того, что уже имел Чарли. Малькольма раздражало и даже взбесило то, что Чарли не ценил подарка, полученного от судьбы, и не испытывал к судьбе благодарности.
Возможно, разница в возрасте, которая составляла пять лет, давала о себе знать. Синклер чувствовал себя более опытным, более зрелым человеком. Но впереди Синклера ждало одиночество, и это пугало его. Он чувствовал, что, погнавшись за наживой, упустил свой шанс стать, счастливым. Кроме денег в мире существовали простые человеческие радости, которых.
Синклер был лишен жизнь Чарли была более яркой, насыщенной красками. Но поскольку Малькольм чувствовал в нем родственную душу, он был сопричастен этой жизни.
Странно, но у Синклера было такое ощущение, как будто он проживает ее вместе с Чарли.
Именно поэтому он пытался остановить Дженнингса, приказать ему забыть о приюте. Синклера раздражало то, что ситуация вышла у него из-под контроля. Но, получив записку. Дженнингс должен был выполнить распоряжение Синклера и явиться к нему под покровом ночи.
Малькольм снова взглянул на приглашение, полученное от леди Коннингем. Сегодня утром он послал в Моруэллан-Парк записку, в которой справлялся о самочувствии Сары. Посыльный принес ему ответ, из которого следовало, что Сара чувствует себя вполне здоровой, ее рана не опасна.
Возможно, Сара будет на званом, ужине в усадьбе своих родителей. Малькольму вдруг отчаянно захотелось увидеть ее, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Излишнее усердие Дженнингса могло привести к большой беде.
Непреодолимое желание увидеть Сару и странные эмоции, которые охватывали Синклера при мыслях о ней, удивляли его самого. Он был уверен, что не испытывал, к ней тех чувств, которые испытывал Чарли. Но Малькольм смотрел на Сару глазами Чарли и поэтому не мог не восхищаться ею и не уважать ее.
Малькольм встал. Дженнингс не приедет раньше полуночи, поэтому он вполне мог пока, немного развлечься. Не было никакого смысла отказываться от приглашения. В гостях Малькольма ждала приятная компания. Он хотел справиться о самочувствии Сары и повидаться с Чарли.
Ему доставляло особое удовольствие наблюдать за отношениями графа и графини. Усмехнувшись, он направился наверх, чтобы переодеться.
Сидя за столом в Коинингем-Мэноре, Чарли любовался своей женой. Она сидела напротив него. Чарли благодарил Бога за то, что все обошлось и Сара была жива и здорова. И все же он замечал, как она слегка морщилась, когда случайно делала неловкое движение или прикасалась спиной к спинке стула.
Вскоре молодожены должны были отправиться в Лондон. И Сара знала, что там Серена и Августа наверняка будут вмешиваться в их личную жизнь. А пока Саре хотелось окончательно наладить отношения с Чарли. Он понимал это и соглашался с ней.
Глаза Сары сияли от радости, щеки раскраснелись. Она и не предполагала, что с Чарли когда-нибудь произойдет такая перемена. Сара боялась поверить в свое счастье, ей казалось, что такое блаженство не может продлиться долго. И это пугало ее.
Когда подали десерт, Сара окинула взглядом всех, кто сидел за столом. Все гости, собравшиеся сегодня в доме ее родителей, были ей хорошо знакомы.
Барнаби весь день объезжал близлежащие деревни в поисках неуловимого агента. Он вернулся поздно, едва не опоздав к ужину, расстроенный, но исполненный решимости продолжать расследование. Сидя рядом с хозяйкой дома, Барнаби развлекал ее рассказами о светских скандалах в Лондоне. Он был превосходным рассказчиком. Леди Коннингем и ее соседи по столу ловили каждое его слово.
Когда мистер Синклер увлекся разговором с леди Рейвен-суэлл, Сара повернулась к лорду Финсбери, сидевшему по другую руку от нее, собираясь задать ему какой-то вопрос. Однако тут послышался оглушительный грохот. Кто-то что было сил колотил во входную дверь. Голоса в столовой стихли. Сара переглянулась с отцом. В вестибюле раздались возбужденные мужские голоса, а затем послышались приближающиеся шаги.
Дверь в столовую рывком распахнулась, и в помещение вбежал Джонсон, дворецкий Коннингемов. На нем лица не было. Увидев, в каком состоянии он находится, джентльмены тут же вскочили из-за стола.
– Милорд… – промолвил Джонсон, едва шевеля побледневшими губами, – сиротский приют горит!
Через десять минут в северном направлении уже сказал целый отряд всадников. Впереди мчался Чарли. Сара не отставала от него. Ночное небо на горизонте было окрашено алым заревом. На окраине Кроукома уже стоял едкий запах гари и слышался треск пожара. Бросив взгляд на Сару, Чарли заметил, что она необычайно бледна.
По другую сторону от нее мчался Барнаби, а позади скакал Малькольм. За ними следовали конюхи и слуги. Все лошади, которые имелись на конюшне Коннингемов, были оседланы в эту ночь и разобраны добровольцами, бросившимися тушить пожар. Садовники с необходимым для тушения огня инвентарем ехали на телегах по дороге, ведущей к приюту. Пожилые гости, ужинавшие в этот вечер в Коннингем-Мэноре, спешно разъехались по домам, чтобы снарядить слуг на подмогу тем, кто отправился спасать Квилли-Фарм.
Вглядевшись вдаль, Чарли с трудом увидел сквозь плотную завесу дыма, что крылья здания приюта объяты пламенем. Центральная часть дома, казалось, пока не пострадала. Чарли снова бросил взгляд на жену.
Она решила ехать вместе с отрядом всадников, хотя Чарли предпочел бы, чтобы Сара добиралась до приюта на телеге. Однако путь по пересеченной местности был короче, чем проложенная, хорошо наезженная дорога, по которой двигались телеги, и Сара выбрала его. Она хотела как можно быстрее добраться до сиротского приюта, зная, что там могут понадобиться ее совет и помощь. Чарли не стал возражать, понимая, что это бесполезно. Он выбрал на конюшне смирную лошадь для жены, надеясь, что это животное не испугается запаха дыма.
Они перескочили на полном ходу через ручей и въехали на пригорок. Всадники вынуждены были остановиться за забором, ограждавшим территорию приюта. Лошади отказывались заходить за него, поскольку в двадцати ярдах от ограждения ревел огонь.
Всадники поспешно спешились и привязали лошадей к забору. Представшее перед ними зрелище было ужасным. Сара, оцепенев, не сводила широко открытых глаз с охваченного ревущим пламенем здания приюта. Чарли положил ей ладонь на плечо.
– Вы нужны там вас очень ждут, – напомнил он.
Глубоко вздохнув, Сара кивнула. Подхватив жену за талию, Чарли перенес ее через невысокий забор, а затем перепрыгнул его сам. Гости и слуги последовали его примеру.
– Соберите детей, – взглянув на Сару, распорядился Чарли. – Пусть они отойдут подальше от огня.
Кивнув, Сара закашлялась. От едкого дыма было трудно, дышать. Сара закрыла рот и нос полой своего плаща и ринулась вперед.
Чарли вместе с другими мужчинами устремился к объятым пламенем крыльям здания.
Он был прав. Горели два крыла, а третье, самое северное, было обуглено. Его соломенная крыша почернела и дымилась, но огня не было видно.
Прибывшие на место происшествия люди попытались заилить крышу водой, но до нее было трудно добраться. Им оставалось только одно – облить водой стены и молиться, чтобы огонь не тронул их. Затем они попытались усмирить ревущее пламя и не дать ему перекинуться на центральную часть здания, у которого были каменные стены и шиферная крыша.
Дым становился все гуще. К месту пожара подоспели жители Кроукома. Некоторые из них пытались тушить огонь с помощью одеял и мешков, другие таскали из колодца и ручья воду, принесенными с собой бадьями и ведрами.
Вокруг царили хаос и неразбериха. Многие были охвачены паникой.
Чарли попытался организовать людей и направить их усилия в нужное русло. Главным сейчас было не допустить распространения пожара.
– Два крыла безвозвратно погибли! – прокричал он, превозмогая душивший его кашель. – Мы должны сосредоточить все силы на том, чтобы огонь не перекинулся на центральную часть здания.
– Я пойду туда вместе с людьми! – прокричал Барнаби, пытаясь заглушить рев и треск пожара.
Чарли кивнул и направился к колодцу. Здесь он увидел Кеннета, который быстро черпал воду и наливал ее в ведра и бадьи.
Видя, что он уже устал, Чарли распорядился сменить его. Два крепко сложенных конюха заняли место Кеннета у колодца. Чарли отвел Кеннета в сторонку.
– Вы знаете это здание лучше меня, – сказал Чарли. – Нам надо во что бы то ни стало остановить огонь и не дать ему перекинуться на центральную часть, а также по возможности спасти северное крыло.
– Понимаю, но это трудная задача, – сказал Кеннет и закашлялся.
– Возьмите людей и организуйте работу по тушению огня в северном крыле, – приказал Чарли. – Скоро сюда прибудут еще несколько десятков помощников.
Кеннет кивнул и бросился выполнять приказание Чарли. Через несколько мгновений он исчез за завесой дыма.
Чарли быстро опустил носовой платок в одно из наполненных ведер, выжал его и, закрыв им нос, бросился туда, где клубился дым.
У южного крыла было настоящее пекло. Среди сновавших с ведрами мужчин Чарли увидел воспитанников приюта. Бедные сироты изо всех сил старались спасти то, что многие годы являлось для них родным домом.
Схватив за руку Маггза, Чарли приказал ему бросить ведро и уйти в безопасное место, в дальний угол двора, где Сара собрала основную часть воспитанников.
Однако мальчик не желал никуда уходить.
– Здесь мы принесем больше пользы! – упрямо твердил он. Чарли сердито нахмурился и хотел что-то возразить, но Маггз не дал ему это сделать.
– Мы должны помочь потушить пожар! – твердо заявил он. Лицо мальчика было перепачкано сажей, волосы слиплись, брови были опалены.
– Я разрешаю остаться здесь только тем, кому уже исполнилось двенадцать лет, – после небольшой паузы сказал Чарли. – Все остальные должны собраться во дворе и выполнять все распоряжения графини. Тебя я назначаю старшим в бригадиром воспитанников. Обойди всю территорию и передай всем мой приказ. Тех, кому меньше двенадцати, отправь во двор под надзор графини, а остальных организуй в бригаду.
В этот момент в Квилли-Фарм прибыло подкрепление из близлежащих поместий, и Чарли расставил их по местам, каждому дав задание.
Перепачканный с ног до головы сажей и копотью, Малькольм трудился наравне со всеми.
Обойдя, южное крыло, Чарли увидел клубы густого дыма. Центральное крыло было объято пламенем точно так же, как и южное.
Дав необходимые распоряжения Барнаби, Чарли отправился на поиски Кеннета. Обойдя северное крыло, он убедился в том, что пламя начало уменьшаться. Рев постепенно стихал. Им удалось остановить огонь.
Чарли, запрокинув голову, взглянул на соломенную крышу, которая вызывала у него опасения. Она могла легко воспламениться.
– Скажите, можно ли каким-нибудь образом отделить крылья от центральной части здания? Я подумал, что было бы хорошо сделать зазор между ними, чтобы не дать огню перекинуться на уцелевшие участки.
Кеннет нахмурился.
– Да, это было бы неплохо. Но дело в том, что стропильные балки крыльев уходят под крышу главной части здания. Стропила соединены между собой. Более того, межэтажные балки тоже соединены. Они такие массивные, что их не разрубишь и не распилишь. Если бы это было возможно, то я давно бы взялся за это дело. Но боюсь, без взрывчатых веществ здесь не обойдешься.
Чарли на минуту задумался.
– Нам остается только одно – облить все водой. Как только огонь ослабеет, мы полезем на крышу и зальем водой прилегающие к центральной части здания участки соломы и стропил.
Чарли взмахом руки подозвал к себе рабочих, прибывших из дальних поместий и хозяйств. Они принесли с собой мотыги, кирки, топоры и даже грабли. Весь этот инструмент мог пригодиться на пожаре.
– Идите к южному крылу и начинайте сносить то, что уже сгорело.
Рабочие двинулись к южному крылу, но один из них, державший в руках грабли, продолжал стоять на месте.
– Мне кажется, что сначала нужно было бы сбросить вон ту солому с крыши, – сказал он, показывая на участок крыши, примыкавший к центральной части здания.
Чарли переглянулся с Кеннетом.
– Нет, парень, все это время на улице было холодно и сыро, и солома на этом участке влажная, – сказал Кеннет. – Думаю, ей ничего не грозит.
Рабочий пожал плечами. Чарли внезапно вспомнил, как на его глазах сначала задымилась, а потом и занялась огнем в нескольких местах соломенная крыша одного из крыльев. Его охватили дурные предчувствия.
– Много у вас людей с граблями? – быстро спросил он рабочего.
– Да, – ответил парень. – Они находятся с той стороны дома.
И он махнул рукой. Чарли резко повернулся и бросился на поиски рабочих.
Глава 19
– Этот неуловимый агент начинает действовать мне на нервы, – раздраженно сказал Барнаби. – Но я все же уверен, что сумею выследить его, и он приведет нас к своему хозяину.
– Я рад, мой друг, что вы произнесли слово «нас», – промолвил Чарли.
Приближалось время ужина, и Сара, встав, обратилась к мужчинам:
– Мне надо переодеться к ужину. Это не займет много времени. Через полчаса я буду готова, джентльмены.
Чарли не сводил с нее тревожного взгляда. Чувствуя его на себе, Сара обернулась у двери и улыбнулась мужу.
В воскресенье после полудня Малькольм Синклер шагал по причалу Уотчета. Его холодные светло-карие глаза четко фиксировали все, что происходило вокруг. От внимания Синклера ничто не ускользало. Свернув на одну из улиц, он стал методичке обходить городок, заглядывая в каждую таверну, в каждую лавчонку.
Постепенно его раздражение нарастало. Пройдя до конца Хай-стрит, он в недоумении остановился. Синклер не мог взял в толк, куда запропастился Дженнингс. Он искал его уже полночи и полдня. Синклер пошел на риск, прискакав сюда, но ему так и не удалось найти того, с кем он хотел встретиться.
Стоя в конце Хай-стрит, которая шла под уклон, Синклер хорошо видел все, что на ней происходило. В последнее время он частенько бывал в Уотчете, и местные жители уже успели привыкнуть к нему. Они хорошо знали, кем был Синклер и чем он занимался. Синклеру было необходимо встретиться и поговорить со своим подручным. И хотя это было рискованно, он решил разыскать его в Уотчете. Повернувшись, Синклер двинулся по переулку, за которым уже начинались поля.
Дженнингс снимал маленький рыбацкий домик на окраине Уотчета. Пройдя мимо него по узкой улочке, Малькольм вышел на каменистую тропу, ведущую в горы. Остановившись, он сделал вид, что осматривает окрестности и любуется открывавшимся отсюда видом на море.
Скользнув как бы невзначай взглядом по рыбацкому домику с конюшней, представлявшей собой пристроенный к глухой стеке навес. Синклер заметил, что в стойле нет лошади Дженнингса, и тихо выругался. В последнее время Дженнингс наделал много глупостей, и его необходимо было приструнить.
Пройдя еще немного по тропе, Синклер повернулся и зашагал назад. На этот раз он обошел домишко и увидел, что дверь черного хода не заперта. Малькольму не оставалось ничего другого, как написать Дженниигсу записку, хотя, конечно, это было небезопасно.
Вырвав листок из записной книжки, которую он всегда носил с собой, Синклер взял карандаш и написал печатными буквами: «Приезжай ко мне сегодня вечером, надо увидеться». Листок он положил на кухонный стол и поставил на него стакан.
Покинув домишко, Синклер зашагал прочь.
Синклер вернулся в свою усадьбу уже в сумерках и, пройдя в библиотеку, сел у камина. Он был раздосадован последними событиями, которые запутали всю ситуацию. Взглянув на часы, стоявшие на каминной полке, Синклер увидел карточку, которую сам оставил там. Это было приглашение на званый ужин, который устраивала сегодня вечером леди Коннингем. Внезапно на Малькольма навалились тяжелые мысли. Приступив к осуществлению своего рискованного плана, он не мог предположить, что его душу тронут нежные отношения, сложившиеся между Чарли и Сарой.
Синклер никогда не думал, что мирная жизнь на лоне природы может выглядеть так привлекательно. Но нежные взгляды, которыми обменивались Чарли и его жена, задели тайные струны в душе Синклера, и в нем пробудилась тоска по подобному образу жизни, по семейному теплу и ласке. Малькольм понял, что завидует Чарли.
Они с Чарли были во многом похожи. Оба обладали незаурядными умственными способностями, целеустремленностью, проницательностью, интересовались финансовой сферой и умели делать деньги. Но если Чарли, по общему признанию, шел в жизни прямыми путями, то Малькольм пользовался не совсем законными способами обогащения. Впрочем, дело было вовсе не во врожденных наклонностях, а в полученном воспитании и сформировавшемся еще в юные годы характере. Чарли вырос в крепкой семье со старинными традициями, он происходил из знатного рода Кинстеров. А Малькольм был, по существу, никем. Опекун Синклера, Лоудер, учил своего подопечного уму разуму, приставляя к его виску пистолет.
Скривив губы в горькой усмешке, Малькольм устремил взгляд в огонь, который его экономка разожгла в камине. Ему было совершенно ясно, что, как бы он ни старался, ему никогда не добиться того, что уже имел Чарли. Малькольма раздражало и даже взбесило то, что Чарли не ценил подарка, полученного от судьбы, и не испытывал к судьбе благодарности.
Возможно, разница в возрасте, которая составляла пять лет, давала о себе знать. Синклер чувствовал себя более опытным, более зрелым человеком. Но впереди Синклера ждало одиночество, и это пугало его. Он чувствовал, что, погнавшись за наживой, упустил свой шанс стать, счастливым. Кроме денег в мире существовали простые человеческие радости, которых.
Синклер был лишен жизнь Чарли была более яркой, насыщенной красками. Но поскольку Малькольм чувствовал в нем родственную душу, он был сопричастен этой жизни.
Странно, но у Синклера было такое ощущение, как будто он проживает ее вместе с Чарли.
Именно поэтому он пытался остановить Дженнингса, приказать ему забыть о приюте. Синклера раздражало то, что ситуация вышла у него из-под контроля. Но, получив записку. Дженнингс должен был выполнить распоряжение Синклера и явиться к нему под покровом ночи.
Малькольм снова взглянул на приглашение, полученное от леди Коннингем. Сегодня утром он послал в Моруэллан-Парк записку, в которой справлялся о самочувствии Сары. Посыльный принес ему ответ, из которого следовало, что Сара чувствует себя вполне здоровой, ее рана не опасна.
Возможно, Сара будет на званом, ужине в усадьбе своих родителей. Малькольму вдруг отчаянно захотелось увидеть ее, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Излишнее усердие Дженнингса могло привести к большой беде.
Непреодолимое желание увидеть Сару и странные эмоции, которые охватывали Синклера при мыслях о ней, удивляли его самого. Он был уверен, что не испытывал, к ней тех чувств, которые испытывал Чарли. Но Малькольм смотрел на Сару глазами Чарли и поэтому не мог не восхищаться ею и не уважать ее.
Малькольм встал. Дженнингс не приедет раньше полуночи, поэтому он вполне мог пока, немного развлечься. Не было никакого смысла отказываться от приглашения. В гостях Малькольма ждала приятная компания. Он хотел справиться о самочувствии Сары и повидаться с Чарли.
Ему доставляло особое удовольствие наблюдать за отношениями графа и графини. Усмехнувшись, он направился наверх, чтобы переодеться.
Сидя за столом в Коинингем-Мэноре, Чарли любовался своей женой. Она сидела напротив него. Чарли благодарил Бога за то, что все обошлось и Сара была жива и здорова. И все же он замечал, как она слегка морщилась, когда случайно делала неловкое движение или прикасалась спиной к спинке стула.
Вскоре молодожены должны были отправиться в Лондон. И Сара знала, что там Серена и Августа наверняка будут вмешиваться в их личную жизнь. А пока Саре хотелось окончательно наладить отношения с Чарли. Он понимал это и соглашался с ней.
Глаза Сары сияли от радости, щеки раскраснелись. Она и не предполагала, что с Чарли когда-нибудь произойдет такая перемена. Сара боялась поверить в свое счастье, ей казалось, что такое блаженство не может продлиться долго. И это пугало ее.
Когда подали десерт, Сара окинула взглядом всех, кто сидел за столом. Все гости, собравшиеся сегодня в доме ее родителей, были ей хорошо знакомы.
Барнаби весь день объезжал близлежащие деревни в поисках неуловимого агента. Он вернулся поздно, едва не опоздав к ужину, расстроенный, но исполненный решимости продолжать расследование. Сидя рядом с хозяйкой дома, Барнаби развлекал ее рассказами о светских скандалах в Лондоне. Он был превосходным рассказчиком. Леди Коннингем и ее соседи по столу ловили каждое его слово.
Когда мистер Синклер увлекся разговором с леди Рейвен-суэлл, Сара повернулась к лорду Финсбери, сидевшему по другую руку от нее, собираясь задать ему какой-то вопрос. Однако тут послышался оглушительный грохот. Кто-то что было сил колотил во входную дверь. Голоса в столовой стихли. Сара переглянулась с отцом. В вестибюле раздались возбужденные мужские голоса, а затем послышались приближающиеся шаги.
Дверь в столовую рывком распахнулась, и в помещение вбежал Джонсон, дворецкий Коннингемов. На нем лица не было. Увидев, в каком состоянии он находится, джентльмены тут же вскочили из-за стола.
– Милорд… – промолвил Джонсон, едва шевеля побледневшими губами, – сиротский приют горит!
Через десять минут в северном направлении уже сказал целый отряд всадников. Впереди мчался Чарли. Сара не отставала от него. Ночное небо на горизонте было окрашено алым заревом. На окраине Кроукома уже стоял едкий запах гари и слышался треск пожара. Бросив взгляд на Сару, Чарли заметил, что она необычайно бледна.
По другую сторону от нее мчался Барнаби, а позади скакал Малькольм. За ними следовали конюхи и слуги. Все лошади, которые имелись на конюшне Коннингемов, были оседланы в эту ночь и разобраны добровольцами, бросившимися тушить пожар. Садовники с необходимым для тушения огня инвентарем ехали на телегах по дороге, ведущей к приюту. Пожилые гости, ужинавшие в этот вечер в Коннингем-Мэноре, спешно разъехались по домам, чтобы снарядить слуг на подмогу тем, кто отправился спасать Квилли-Фарм.
Вглядевшись вдаль, Чарли с трудом увидел сквозь плотную завесу дыма, что крылья здания приюта объяты пламенем. Центральная часть дома, казалось, пока не пострадала. Чарли снова бросил взгляд на жену.
Она решила ехать вместе с отрядом всадников, хотя Чарли предпочел бы, чтобы Сара добиралась до приюта на телеге. Однако путь по пересеченной местности был короче, чем проложенная, хорошо наезженная дорога, по которой двигались телеги, и Сара выбрала его. Она хотела как можно быстрее добраться до сиротского приюта, зная, что там могут понадобиться ее совет и помощь. Чарли не стал возражать, понимая, что это бесполезно. Он выбрал на конюшне смирную лошадь для жены, надеясь, что это животное не испугается запаха дыма.
Они перескочили на полном ходу через ручей и въехали на пригорок. Всадники вынуждены были остановиться за забором, ограждавшим территорию приюта. Лошади отказывались заходить за него, поскольку в двадцати ярдах от ограждения ревел огонь.
Всадники поспешно спешились и привязали лошадей к забору. Представшее перед ними зрелище было ужасным. Сара, оцепенев, не сводила широко открытых глаз с охваченного ревущим пламенем здания приюта. Чарли положил ей ладонь на плечо.
– Вы нужны там вас очень ждут, – напомнил он.
Глубоко вздохнув, Сара кивнула. Подхватив жену за талию, Чарли перенес ее через невысокий забор, а затем перепрыгнул его сам. Гости и слуги последовали его примеру.
– Соберите детей, – взглянув на Сару, распорядился Чарли. – Пусть они отойдут подальше от огня.
Кивнув, Сара закашлялась. От едкого дыма было трудно, дышать. Сара закрыла рот и нос полой своего плаща и ринулась вперед.
Чарли вместе с другими мужчинами устремился к объятым пламенем крыльям здания.
Он был прав. Горели два крыла, а третье, самое северное, было обуглено. Его соломенная крыша почернела и дымилась, но огня не было видно.
Прибывшие на место происшествия люди попытались заилить крышу водой, но до нее было трудно добраться. Им оставалось только одно – облить водой стены и молиться, чтобы огонь не тронул их. Затем они попытались усмирить ревущее пламя и не дать ему перекинуться на центральную часть здания, у которого были каменные стены и шиферная крыша.
Дым становился все гуще. К месту пожара подоспели жители Кроукома. Некоторые из них пытались тушить огонь с помощью одеял и мешков, другие таскали из колодца и ручья воду, принесенными с собой бадьями и ведрами.
Вокруг царили хаос и неразбериха. Многие были охвачены паникой.
Чарли попытался организовать людей и направить их усилия в нужное русло. Главным сейчас было не допустить распространения пожара.
– Два крыла безвозвратно погибли! – прокричал он, превозмогая душивший его кашель. – Мы должны сосредоточить все силы на том, чтобы огонь не перекинулся на центральную часть здания.
– Я пойду туда вместе с людьми! – прокричал Барнаби, пытаясь заглушить рев и треск пожара.
Чарли кивнул и направился к колодцу. Здесь он увидел Кеннета, который быстро черпал воду и наливал ее в ведра и бадьи.
Видя, что он уже устал, Чарли распорядился сменить его. Два крепко сложенных конюха заняли место Кеннета у колодца. Чарли отвел Кеннета в сторонку.
– Вы знаете это здание лучше меня, – сказал Чарли. – Нам надо во что бы то ни стало остановить огонь и не дать ему перекинуться на центральную часть, а также по возможности спасти северное крыло.
– Понимаю, но это трудная задача, – сказал Кеннет и закашлялся.
– Возьмите людей и организуйте работу по тушению огня в северном крыле, – приказал Чарли. – Скоро сюда прибудут еще несколько десятков помощников.
Кеннет кивнул и бросился выполнять приказание Чарли. Через несколько мгновений он исчез за завесой дыма.
Чарли быстро опустил носовой платок в одно из наполненных ведер, выжал его и, закрыв им нос, бросился туда, где клубился дым.
У южного крыла было настоящее пекло. Среди сновавших с ведрами мужчин Чарли увидел воспитанников приюта. Бедные сироты изо всех сил старались спасти то, что многие годы являлось для них родным домом.
Схватив за руку Маггза, Чарли приказал ему бросить ведро и уйти в безопасное место, в дальний угол двора, где Сара собрала основную часть воспитанников.
Однако мальчик не желал никуда уходить.
– Здесь мы принесем больше пользы! – упрямо твердил он. Чарли сердито нахмурился и хотел что-то возразить, но Маггз не дал ему это сделать.
– Мы должны помочь потушить пожар! – твердо заявил он. Лицо мальчика было перепачкано сажей, волосы слиплись, брови были опалены.
– Я разрешаю остаться здесь только тем, кому уже исполнилось двенадцать лет, – после небольшой паузы сказал Чарли. – Все остальные должны собраться во дворе и выполнять все распоряжения графини. Тебя я назначаю старшим в бригадиром воспитанников. Обойди всю территорию и передай всем мой приказ. Тех, кому меньше двенадцати, отправь во двор под надзор графини, а остальных организуй в бригаду.
В этот момент в Квилли-Фарм прибыло подкрепление из близлежащих поместий, и Чарли расставил их по местам, каждому дав задание.
Перепачканный с ног до головы сажей и копотью, Малькольм трудился наравне со всеми.
Обойдя, южное крыло, Чарли увидел клубы густого дыма. Центральное крыло было объято пламенем точно так же, как и южное.
Дав необходимые распоряжения Барнаби, Чарли отправился на поиски Кеннета. Обойдя северное крыло, он убедился в том, что пламя начало уменьшаться. Рев постепенно стихал. Им удалось остановить огонь.
Чарли, запрокинув голову, взглянул на соломенную крышу, которая вызывала у него опасения. Она могла легко воспламениться.
– Скажите, можно ли каким-нибудь образом отделить крылья от центральной части здания? Я подумал, что было бы хорошо сделать зазор между ними, чтобы не дать огню перекинуться на уцелевшие участки.
Кеннет нахмурился.
– Да, это было бы неплохо. Но дело в том, что стропильные балки крыльев уходят под крышу главной части здания. Стропила соединены между собой. Более того, межэтажные балки тоже соединены. Они такие массивные, что их не разрубишь и не распилишь. Если бы это было возможно, то я давно бы взялся за это дело. Но боюсь, без взрывчатых веществ здесь не обойдешься.
Чарли на минуту задумался.
– Нам остается только одно – облить все водой. Как только огонь ослабеет, мы полезем на крышу и зальем водой прилегающие к центральной части здания участки соломы и стропил.
Чарли взмахом руки подозвал к себе рабочих, прибывших из дальних поместий и хозяйств. Они принесли с собой мотыги, кирки, топоры и даже грабли. Весь этот инструмент мог пригодиться на пожаре.
– Идите к южному крылу и начинайте сносить то, что уже сгорело.
Рабочие двинулись к южному крылу, но один из них, державший в руках грабли, продолжал стоять на месте.
– Мне кажется, что сначала нужно было бы сбросить вон ту солому с крыши, – сказал он, показывая на участок крыши, примыкавший к центральной части здания.
Чарли переглянулся с Кеннетом.
– Нет, парень, все это время на улице было холодно и сыро, и солома на этом участке влажная, – сказал Кеннет. – Думаю, ей ничего не грозит.
Рабочий пожал плечами. Чарли внезапно вспомнил, как на его глазах сначала задымилась, а потом и занялась огнем в нескольких местах соломенная крыша одного из крыльев. Его охватили дурные предчувствия.
– Много у вас людей с граблями? – быстро спросил он рабочего.
– Да, – ответил парень. – Они находятся с той стороны дома.
И он махнул рукой. Чарли резко повернулся и бросился на поиски рабочих.
Глава 19
Чарли торопливо обогнул северное крыло и увидел множество людей, пытавшихся снести уже обугленные стены. Он протиснулся сквозь толпу и тут услышал звуки, повергнувшие его в ужас.
Сначала раздался рев и шипение пламени, а затем к небу взметнулся столб огня. Вокруг сразу же поднялся страшный шум. Охваченные паникой люди истошно кричали.
Чарли бросился за угол южного крыла. Сквозь завесу дымы он разглядел то, что боялся увидеть. Прибывшие недавно рабочие, вооруженные граблями с длинными черенками, самовольно принялись за работу и разворошили солому на крыше в том месте, где южное крыло примыкало к центральной части здания. Хлынувший внутрь воздух раздул огонь на тлевших балках, и они вспыхнули, как сухие щепки на ветру.
Пламя становилось все яростней. По соединенным балкам оно перекинулось на стропила и межэтажные перекрытия центральной части здания, которую Чарли надеялся спасти, Во дворе раздались испуганные крики, а затем послышался грохот обвалившейся балки, и огонь перекинулся на соломенную крышу северного крыла.
Пламя, словно хищный зверь, жадно пожирало приют. За несколько секунд надежды на спасение основной части здания рухнули, повергнув людей в отчаяние.
Оглядевшись по сторонам, Чарли увидел пробегавшего мимо Маггза. Вцепившись в плечо мальчика, он остановил его.
– Вам надо уходить! – крикнул Чарли. – Собери остальных ребят и уведи их отсюда!
По перепачканному лицу Маггза неудержимым потоком текли слезы отчаяния и боли. Кивнув, мальчик сорвался с места и исчез в дыму.
К Чарли подбежал Барнаби.
– Я увел людей из внутренних двориков, – сообщил он. – Еще немного, и они попали бы в огненную ловушку.
Чарли кивнул. Хлынувший внутрь воздух сделал свое дело: теперь столб огня и дыма поднимался к самому небу.
– Все кончено. Мы больше ничего не сможем сделать. Надо уходить. Жизнь людей важнее, чем постройки.
Барнаби и Чарли обошли всю территорию, проверяя, все ли люди покинули опасное место, и подгоняя отставших.
Вскоре раздался страшный грохот, и обвалившаяся крыша южного крыла упала на землю. К небу с ревом взметнулся столб искр.
Чарли и Барнаби чуть ли не силой оттащили Кеннета от северного крыла.
– Мы не можем спасти это здание! – что было сил крикнул Чарли в лицо Кеннету.
Только после этого Кеннет дал себя увести. Еще раз внимательно оглядевшись но сторонам, Чарли убедился в том, что все люди покинули опасную зону, и вместе с Барнаби и Кеннетом направился к стоявшей полукругом в отдалении толпе людей, не сводивших глаз с охваченного пламенем приюта.
В толпе было много женщин и детей, прибежавших из деревни на помощь мужчинам. Некоторые сидели на земле, пытаясь успокоиться и подавить свой страх.
Чарли поискал глазами Сару. Он не сразу нашел ее среди множества собравшегося здесь народа. Сара стояла, глядя на столб огня широко распахнутыми от ужаса глазами. Заметив мужа, она подхватила юбки и бросилась к нему.
– Мы недосчитались двух малышей и Куинс! – схватив Чарли за руку, воскликнула она. – Я видела, как полчаса назад, она выносила малышей. Но их оказалось только четверо. Куинс оставила этих детей на попечение женщин, взявшихся помочь нам, а сама пошла за остальными. Но теперь мы не можем: найти ни ее, ни еще двух маленьких сирот, входивших в группу, за которой она присматривала!
Чарли взглянул на охваченное пламенем здание. Сара тоже устремила взор на верхние этажи и вдруг побледнела.
– О нет! – сжав его руку, в страхе, закричала ока. – Взгляните, что там происходит!
Она показала на окна верхнего этажа северного крыла. Там металась женская фигура. Это была Куинс. Она пыталась поднять оконную раму.
– У Куинс сломана рука, – сказала подошедшая к ним Кейти. – Она не сможет сама выбраться из горящего здания.
К Чарли и Саре подбежал, прихрамывая. Джозеф.
– Лестница, ведущая в мансарду, уже горит, – промолвил он, – по ней нам не добраться до детской.
Чарли, резко повернувшись, тряхнул за плечо впавшего в оцепенение Кеннета.
– Где приставные лестницы?!
Кеннет взглянул на Чарли. В его глазах читался ужас.
– Они остались во внутренних двориках, – промолвил он: нервно сглотнув слюну. И наверное, уже сгорели.
К Чарли подбежал Барнаби.
– Ни у кого из тех, кто прибыл на подмогу, нет приставных лестниц, – сообщил он. – Я отправил двух человек на постоялый двор в Кроуком за лестницей.
Они снова взглянули на окна верхнего этажа, где металась женщина, пытаясь выбраться наружу. Над крышей центральное части вздымался столб дыма, огонь пожирал приют.
– У нас нет времени ждать, – решительно произнес Чарли и зашагал к горящему зданию, вскоре он перешел на бег, на ходу принимая решение, что делать. Куинс видела, что он спешит ей на выручку. Чарли махнул ей рукой, показывая жестом, что она должна подойти к центра п. ному окну мансарды, расположенному над крышей выступающей арки входа.
Сбоку от портика находилась деревянная решетка для плетистых растений. Чарли молил Бога, чтобы она оказалась прочней и выдержала его вес. Подтянувшись, Чарли начал карабкаться наверх. Деревянные планки трещали, грозя сломаться. Взобравшись на край узкой крыши портика, Чарли перевел дух и полез на конек.
Барнаби внимательно наблюдал за действиями своего друга.
– Не пытайтесь разбить стекло! – крикнул он. – Куинс не выберется наружу через переплет! Лучше поднимите раму!
Чарли выпрямился во весь рост, с трудом балансируя на кромке крыши. Каменная стена служила ему неплохой опорой. Прижавшись к ней грудью, он дотянулся до окна верхнего этажа, расположенного точно над портиком.
Подсунув пальцы под край оконной рамы, он попытался поднять ее. Куинс с другой стороны помогала ему здоровой рукой. Наконец рама подалась и начала двигаться вверх.
Куинс глотнула свежий воздух, проникший в задымленное помещение.
– Слава Богу! Подождите, я подам вам малышей через подоконник.
– Не надо, я сам! – крикнул Чарли.
Ухватившись за подоконник, он подтянулся и, упираясь мысками сапог в каменную стену, взобрался в комнату. Спрыгнув на деревянный пол, Чарли почувствовал, что половицы горячие.
Снизу доносился шум, и Чарли понял, что Барнаби последовал его примеру и тоже пытается взобраться на верхний этаж, Чарли распорядился, чтобы Куинс подала ему обоих оставшихся в детской младенцев.
Куинс безропотно принесла ему два свертка. Огонь полыхал на нижнем этаже, пол все больше нагревался. Чарли не знал, когда загорится перекрытие. Дорога была каждая секунда.
Высунувшись из окна, Чарли передал, стоявшему на коньке крыши портика Барнаби первый сверток. У него вызывало тревогу то, что ребенок молчит и не шевелится. Едва удерживая равновесие, Барнаби присел на корточки и передал младенца в руки тех, кто уже подоспел к крыльцу северного крыла.
Повернувшись, Чарли взял из рук Куинс второй сверток.
– Это последний ребенок?
– Да. Я спущусь по лестнице…
– Нет, она уже в огне, – перебил ее Чарли и приказал тоном, не терпящим возражений: – Вы поступите так, как я вам скажу.
Рев огня был все слышней. Еще немного – и бушующее пламя ворвется в детскую. Передав ребенка Барнаби, Чарли выпрямился и отошел от окна.
– Что вы делаете?! – изумленно воскликнула Куинс, когда он подхватил ее на руки.
Сначала раздался рев и шипение пламени, а затем к небу взметнулся столб огня. Вокруг сразу же поднялся страшный шум. Охваченные паникой люди истошно кричали.
Чарли бросился за угол южного крыла. Сквозь завесу дымы он разглядел то, что боялся увидеть. Прибывшие недавно рабочие, вооруженные граблями с длинными черенками, самовольно принялись за работу и разворошили солому на крыше в том месте, где южное крыло примыкало к центральной части здания. Хлынувший внутрь воздух раздул огонь на тлевших балках, и они вспыхнули, как сухие щепки на ветру.
Пламя становилось все яростней. По соединенным балкам оно перекинулось на стропила и межэтажные перекрытия центральной части здания, которую Чарли надеялся спасти, Во дворе раздались испуганные крики, а затем послышался грохот обвалившейся балки, и огонь перекинулся на соломенную крышу северного крыла.
Пламя, словно хищный зверь, жадно пожирало приют. За несколько секунд надежды на спасение основной части здания рухнули, повергнув людей в отчаяние.
Оглядевшись по сторонам, Чарли увидел пробегавшего мимо Маггза. Вцепившись в плечо мальчика, он остановил его.
– Вам надо уходить! – крикнул Чарли. – Собери остальных ребят и уведи их отсюда!
По перепачканному лицу Маггза неудержимым потоком текли слезы отчаяния и боли. Кивнув, мальчик сорвался с места и исчез в дыму.
К Чарли подбежал Барнаби.
– Я увел людей из внутренних двориков, – сообщил он. – Еще немного, и они попали бы в огненную ловушку.
Чарли кивнул. Хлынувший внутрь воздух сделал свое дело: теперь столб огня и дыма поднимался к самому небу.
– Все кончено. Мы больше ничего не сможем сделать. Надо уходить. Жизнь людей важнее, чем постройки.
Барнаби и Чарли обошли всю территорию, проверяя, все ли люди покинули опасное место, и подгоняя отставших.
Вскоре раздался страшный грохот, и обвалившаяся крыша южного крыла упала на землю. К небу с ревом взметнулся столб искр.
Чарли и Барнаби чуть ли не силой оттащили Кеннета от северного крыла.
– Мы не можем спасти это здание! – что было сил крикнул Чарли в лицо Кеннету.
Только после этого Кеннет дал себя увести. Еще раз внимательно оглядевшись но сторонам, Чарли убедился в том, что все люди покинули опасную зону, и вместе с Барнаби и Кеннетом направился к стоявшей полукругом в отдалении толпе людей, не сводивших глаз с охваченного пламенем приюта.
В толпе было много женщин и детей, прибежавших из деревни на помощь мужчинам. Некоторые сидели на земле, пытаясь успокоиться и подавить свой страх.
Чарли поискал глазами Сару. Он не сразу нашел ее среди множества собравшегося здесь народа. Сара стояла, глядя на столб огня широко распахнутыми от ужаса глазами. Заметив мужа, она подхватила юбки и бросилась к нему.
– Мы недосчитались двух малышей и Куинс! – схватив Чарли за руку, воскликнула она. – Я видела, как полчаса назад, она выносила малышей. Но их оказалось только четверо. Куинс оставила этих детей на попечение женщин, взявшихся помочь нам, а сама пошла за остальными. Но теперь мы не можем: найти ни ее, ни еще двух маленьких сирот, входивших в группу, за которой она присматривала!
Чарли взглянул на охваченное пламенем здание. Сара тоже устремила взор на верхние этажи и вдруг побледнела.
– О нет! – сжав его руку, в страхе, закричала ока. – Взгляните, что там происходит!
Она показала на окна верхнего этажа северного крыла. Там металась женская фигура. Это была Куинс. Она пыталась поднять оконную раму.
– У Куинс сломана рука, – сказала подошедшая к ним Кейти. – Она не сможет сама выбраться из горящего здания.
К Чарли и Саре подбежал, прихрамывая. Джозеф.
– Лестница, ведущая в мансарду, уже горит, – промолвил он, – по ней нам не добраться до детской.
Чарли, резко повернувшись, тряхнул за плечо впавшего в оцепенение Кеннета.
– Где приставные лестницы?!
Кеннет взглянул на Чарли. В его глазах читался ужас.
– Они остались во внутренних двориках, – промолвил он: нервно сглотнув слюну. И наверное, уже сгорели.
К Чарли подбежал Барнаби.
– Ни у кого из тех, кто прибыл на подмогу, нет приставных лестниц, – сообщил он. – Я отправил двух человек на постоялый двор в Кроуком за лестницей.
Они снова взглянули на окна верхнего этажа, где металась женщина, пытаясь выбраться наружу. Над крышей центральное части вздымался столб дыма, огонь пожирал приют.
– У нас нет времени ждать, – решительно произнес Чарли и зашагал к горящему зданию, вскоре он перешел на бег, на ходу принимая решение, что делать. Куинс видела, что он спешит ей на выручку. Чарли махнул ей рукой, показывая жестом, что она должна подойти к центра п. ному окну мансарды, расположенному над крышей выступающей арки входа.
Сбоку от портика находилась деревянная решетка для плетистых растений. Чарли молил Бога, чтобы она оказалась прочней и выдержала его вес. Подтянувшись, Чарли начал карабкаться наверх. Деревянные планки трещали, грозя сломаться. Взобравшись на край узкой крыши портика, Чарли перевел дух и полез на конек.
Барнаби внимательно наблюдал за действиями своего друга.
– Не пытайтесь разбить стекло! – крикнул он. – Куинс не выберется наружу через переплет! Лучше поднимите раму!
Чарли выпрямился во весь рост, с трудом балансируя на кромке крыши. Каменная стена служила ему неплохой опорой. Прижавшись к ней грудью, он дотянулся до окна верхнего этажа, расположенного точно над портиком.
Подсунув пальцы под край оконной рамы, он попытался поднять ее. Куинс с другой стороны помогала ему здоровой рукой. Наконец рама подалась и начала двигаться вверх.
Куинс глотнула свежий воздух, проникший в задымленное помещение.
– Слава Богу! Подождите, я подам вам малышей через подоконник.
– Не надо, я сам! – крикнул Чарли.
Ухватившись за подоконник, он подтянулся и, упираясь мысками сапог в каменную стену, взобрался в комнату. Спрыгнув на деревянный пол, Чарли почувствовал, что половицы горячие.
Снизу доносился шум, и Чарли понял, что Барнаби последовал его примеру и тоже пытается взобраться на верхний этаж, Чарли распорядился, чтобы Куинс подала ему обоих оставшихся в детской младенцев.
Куинс безропотно принесла ему два свертка. Огонь полыхал на нижнем этаже, пол все больше нагревался. Чарли не знал, когда загорится перекрытие. Дорога была каждая секунда.
Высунувшись из окна, Чарли передал, стоявшему на коньке крыши портика Барнаби первый сверток. У него вызывало тревогу то, что ребенок молчит и не шевелится. Едва удерживая равновесие, Барнаби присел на корточки и передал младенца в руки тех, кто уже подоспел к крыльцу северного крыла.
Повернувшись, Чарли взял из рук Куинс второй сверток.
– Это последний ребенок?
– Да. Я спущусь по лестнице…
– Нет, она уже в огне, – перебил ее Чарли и приказал тоном, не терпящим возражений: – Вы поступите так, как я вам скажу.
Рев огня был все слышней. Еще немного – и бушующее пламя ворвется в детскую. Передав ребенка Барнаби, Чарли выпрямился и отошел от окна.
– Что вы делаете?! – изумленно воскликнула Куинс, когда он подхватил ее на руки.