Лучено Джеймс. Star Wars: Под покровом лжи

   Это пренебрежение убедило неймодианцев, что успеха и процветания добьется только тот, кто проявит себя не просто способным индивидуумом, но настоящим хищником. Достичь вершины пищевой цепочки можно только по головам более слабых конкурентов. А чтобы удержаться на ней, нужно подмять под себя все ресурсы, до которых сможешь дотянуться, и не подпускать к ним остальных.
   Именно эти нехитрые принципы зачастую вспоминали, чтобы объяснить быстрый взлет неймодианцев, в первую очередь связанный с Торговой Федерацией, чьим фирменным знаком была бессердечность.
   Неймодия, которая раньше была завзятой домоседкой, теперь выбрала участь бродячего торговца. В результате она не добилась особой любви у представителей слабых рас, которых свозили на строительство гигантских ульев, ферм по выращиванию плесени и питомников для жуков.
   Вицекороль Нуте Гунрай делил добровольное изгнание со своими соотечественниками, испытывая противоестественную неприязнь к родному миру. Но вот встречу Узкого Круга приходилось проводить там, где стены точно не имеют ушей Корусканта. А в этом смысле Неймодия была лучшим убежищем.
   Проблема, которой было невозможно избежать при возвращении на родину, заключалась в том, что никому не по силам было изгнать застрявшие на клеточном уровне воспоминания о тех семи годах, которые неймодианцы проводили в телах жалких, слабых, извивающихся личинок, в постоянной борьбе с себе подобными за выживание, за шанс вырасти в красноглазую, безносую и безмерно подозрительную взрослую особь.
   Взрослые особи вроде Гунрая задрапировывали тела в прекраснейшие одеяния, которые можно было купить за кредитки Республики, и не имели привычки вспоминать прошлое.
   На таких вот размышлениях поймал себя вицекороль, пока самоходное кресло несло его мимо имитирующих старинные ульи сводчатых залов из прекрасно обработанного камня, мимо длинных шеренг дроидовсекретарей, ожидающих приказаний, - к месту встречи.
   Конечным пунктов его церемонного продвижения был темный, сырой грот, абсолютная противоположность блистающим капитанским мостикам грузовозов Торговой Федерации. На дисплее чахло несколько образцов экзотической флоры, брошенных на произвол судьбы и вынужденных выцеживать влагу из спертого воздуха. На сводчатых стенах красовались симметричные эмблемы благочестия и власти: огненный шар и гархаи - рыбаброненосец, символизирующая повиновение и верность просвещенному предводителю.
   Ближайшие советники вицекороля уже ждали его: полномочный представитель вицекороля Хас Мончар и юрисконсульт Руне Хаако. Оба они по такому случаю были в головных уборах, соответствующих рангу. Мончару полагалась трехзубцовая корона, уменьшенная копия той, что носил Гунрай, а Хаако - высокий закругленный колпак с двумя рожками на лбу.
   Советники приветствовали своего вицекороля - каждый посвоему.
   - Добро пожаловать, Ваше вел'ич'ество, - проскрипел Хаако, сутуло хромая ему навстречу и жестикулируя корявой рукой. - Мы надеемся, что вы пр'ишли не зря.
   Было в нем что-то от старого паука. Лицо Хаако было изрезано глубокими морщинами, под глазами набухли мешки, дряблый подбородок плавно переходил в дряблую же шею.
   Вицекороль раздраженно дернул рукой.
   - Он сказал, что буд'ет присутствовать. Дл'я м'еня этого вполне достаточно.
   - Для вас… - прошептал Мончар.
   Гунрай с неудовольствием уставился на своего представителя, - События разворачивал'ись им'енно так, как он предсказывал. Наемники Коула совершили напад'ение, и "Доход" разрушен.
   - Но разве это повод для л'икования? - спросил Хаако. Его голос, пропущенный через коробку искусственного речевого аппарата, звучал глухо. - Этот ваш план стоил Торговой Фед'ерации первоклассного грузовоза и биллионов в слитках ауродиума.
   Мигательные перепонки Гунрая выдавали его. Он долго и часто мигал, прежде чем к нему вернулось самообладание.
   - Од'ин корабль и од'ин сундук с сокровищами. Если наш покровитель действит'ельно тот, за кого с'ебя выдает, такие затраты не стоят упом'инания.
   Хаако с важным видом поднял разбитую параличом руку.
   - Если он действительно тот, за кого с'ебя выдает, его сл'едует бояться, а не восхищаться им. И вообще, как мы можем быть увер'ены? Какие выгоды он об'ещал вам, государь? Вы же вид'ели только его голограмму, он мог утв'ерждать вс'е что вздумается.
   Гунрай выпятил и без того выдающуюся челюсть.
   - У кого могли атроф'ироваться мозги до такой ст'епени, чтобы делать подобные заявления, если он не в состоянии их подтверд'ить?
   Откуда-то из складок мантии он выудил портативный голопроектор и установил его на столе.
   Когда, несколько месяцев назад, ситх - Повелитель Тьмы впервые связался с ним, Гунраю показалось, что тот знает практически все о нем самом и его пути наверх, в частности, как Гунрай свидетельствовал в директорате Торговой Федерации против "Супертанкера Пульсара" во время массовой кампании по обвинению "Пульсара" в "злонамеренном пренебрежении прибылью" и "благотворительных пожертвованиях, которые не принесли очевидной выгоды".
   Несомненно, именно эти показания и другие подобные проявления алчности и привлекли к нему внимание Дарта Сидиуса.
   Но даже несмотря на это, Гунрай оставался бы настроенным не менее скептически, чем его советники, если бы Дарт Сидиус не продемонстрировал ему свое широчайшее влияние и власть. Действуя скрытно, Дарт Сидиус организовал присоединение нескольких миров, являющихся ведущими поставщиками сырья, к Торговой Федерации на правах условного членства. В обмен на выгодные условия торговли и, по возможности, защиту от контрабандистов и пиратов, эти миры отказались от представительства в Галактическом Сенате. И каждый раз Дарт Сидиус обставлял все так, что успехом в достижении прибыльной договоренности Федерация была обязана Гунраю, что сильно укрепляло его авторитет и способствовало его назначению в директорат.
   А что касается того, действительно ли влияние Дарта Сидиуса объяснялось его способностями ситха, этого Гунрай не знал и желанием узнать не горел, исходя из того немногого, что он знал о ситхах - древнем, возможно, мифическом ордене черных магов, которые много тысяч лет назад оставили Галактику.
   Некоторые считали, что ситхи - это джедаи, поддавшиеся влиянию Темной стороны Силы. Другие утверждали, что именно джедаи положили конец власти ситхов в жесткой битве Света и Тьмы. А третьи говорили, что ситхи сами перебили друг друга в борьбе за власть. Но Гунрай не знал, что из этого правда, а что - нет, и надеялся, что и не узнает.
   Он уставился на проектор. Близился назначенный миг…
   Не успел он додумать эту глубокую мысль, как над пластиной проектора появились голова и плечи призрачной фигуры в капюшоне, опущенном на глаза, так что собравшимся оставалось любоваться на выступающую нижнюю челюсть и раздвоенный подбородок. Голос призрака в капюшоне словно заржавел от долгого неупотребления.
   - Вижу, наместник, что вы собрали своих холуев, как я вас просил, - начал Дарт Сидиус.
   Гунрай понимал, что Мончар и Хаако вряд ли сочтут словечко "холуи" за комплимент. Хотя тут мало что можно было поделать, он счел за лучшее попытаться исправить положение.
   - Это мои сов'етники, влад'ика Сидиус. Лицо Сидиуса ничего не выражало.
   - Да, конечно, ваши советники, - согласился он без выражения. Потом помолчал, словно прислушиваясь к бесчисленным парсекам, которые их разделяли. - Я улавливаю дух недоверия, вицекороль. Последствия нашего плана вам не по душе?
   - Нет, что вы, вовсе нет, влад'ика Сидиус, - пролепетал Гунрай. - Просто н'екоторых очень взволновала пот'еря грузовоза и сл'итков ауродиума, - он выразительно покосился на советников.
   - У некоторых недостает вашего чутья и хватки, вицекороль, - презрительно проговорил Сидиус. - Возможно, необходимо посвятить их в наши планы по завоеванию поддержки Торговой Федерации в Сенате. Вот почему мы сообщили "Невидимому фронту" о транспортировке ауродиума. Потеря слитков сыграет нам на руку. Скоро политики и бюрократы будут есть из ваших рук, и тогда Торговая Федерация наконец получит армию дроидов, которая ей так нужна. "Бактоид", "Хаор Челл Машиностроение" жаждут выполнить ваши заказы.
   Гунрай принялся переминаться с ноги на ногу.
   - Армия, влад'ика Сидиус?
   - Богатства Внешних территорий ждут того, у кого хватит смелости захватить их. Гунрай поперхнулся.
   - Но, влад'ика Сидиус, быть мож'ет, мом'ент не самый удачный для подобных действий…
   - Неудачный момент? Это ваш звездный час, вицекороль. Если у вас за спиной будет стоять армия дроидов, кто осмелится оспаривать полноправную власть Неймодии на звездных дорогах?
   - Мы бы приветствовали все, что дало бы нам возможность защищаться от п'иратов и смутьянов, - рискнул заговорить Хаако. - Но мы вовсе не хот'им выходить за рамки соглашения о торговле с Республикой. За возможность обр'етения армии дроидов нам придется плат'ить налоги в трех свободных торговых зонах.
   - Так вы уже слышали о намерениях верховного канцлера Валорума? - спросил Сидиус.
   - Только то, что он, похоже, приложит вс'е свое влияние, чтобы продв'инуть это предложение, - сказал Гунрай.
   Сидиус кивнул.
   - Будьте уверены, вицекороль, верховный канцлер - наш самый преданный союзник в Сенате.
   - У влад'ики Сидиуса есть определенное влияние в Сенате? - осторожно поинтересовался Хаако.
   Но Сидиус был слишком умен, чтобы принять этот вызов.
   - Вы еще убедитесь, что мои распоряжения выполняют очень многие, - сказал он. - Они понимают то, что вам еще предстоит понять, - что служа мне, они тем самым служат самим себе.
   Хаако и Мончар быстро переглянулись.
   - Члены директората Торговой Фед'ерации вряд ли одобрят предложение потратить с таким трудом полученные доходы на армию дроидов, - сказал Мончар. - Нас, неймодианцев, сч'итают неимоверно подозр'ительными.
   - Что думают по этому поводу ваши - партнеры, мне прекрасно известно, - проскрежетал Сидиус. - Имейте в виду, что глупый друг хуже врага.
   - И тем не менее, они будут оспаривать это предложение.
   - Тогда мы простонапросто найдем способ убедить их.
   - Влад'ика Сидиус, не поймите превратно, я не хочу показаться неблагодарным… - стал извиняться вицекороль. - Но просто… про сто, мы же в'едь на самом д'еле как бы и не оч'ень знаем… то есть совс'ем не знаем, кто вы такой и на что вы на самом д'еле способны. Вы же… не пойм'ите превратно, еще раз прошу… вы же мож'ете оказаться джедаем, который задумал нас обмануть…
   - Джедаем! - проскрежетал Сидиус. - Да, вы и в самом деле насмехаетесь надо мной. Но это ничего, вам еще предстоит узнать, что я всепрощающий покровитель. А что касается ваших сомнений в моей личности - моем происхождении, с позволения сказать, - мои дела будут говорить сами за себя.
   Неймодианцы обменялись недоумевающими взглядами.
   - А как же джедаи? - спросил Хаако. - Они н'е останутся В' стороне.
   - Джедаи будут делать только то, о чем их попросит Сенат, - сказал Сидиус. - Вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что они станут рисковать своей драгоценной недвижимостью на Корусканте и противостоять Торговой Федерации без одобрения Сената.
   Гунрай многозначительно покосился на советников, прежде чем ответить.
   - Мы полностью в ваш'ем распоряжении, влад'ика Сидиус.
   Сидиус чуть не улыбнулся.
   - Я так и думал, что мы с вами найдем общий язык, вицекороль. Я знаю, что вы не подведете меня.
   Изображение померкло так же внезапно, как и появилось, оставив троих неймодианцев размышлять над сущностью того загадочного союза, в который они только что записались.

Глава 9

   Ночь на Корусканте не могла понастоящему вступить в свои права. Солнце, как положено, скрывалось за горизонтом, но верхние ярусы рукотворного леса небоскребов еще долго ловили лучи заката, оттесняя темноту на дно самых глубоких архитектурных каньонов и в жилища тех обитателей планеты, которые могли позволить себе окна из поглощающего свет транспаристила. Из космоса темная сторона Корусканта искрилась, словно сотканный из люминесцентных водорослей изысканный орнамент, какие можно встретить в музеях народного творчества или фамильных залах старинных родов.
   На небе Корусканта никогда не было звезд - ими можно было любоваться лишь с вершин самых высоких башен. Но зато звезды самого разнообразного толка по ночам обнаруживались в развлекательных комплексах - певцы, артисты, политики. Последние, как правило, задерживались на небосклоне моды меньше, чем остальные. В данный исторический период они предпочитали посещать оперу, следуя примеру верховного канцлера Валорума, прославленные предки которого сохранились в народной памяти как покровители изящных искусств.
   В Галактике, которая могла похвастаться миллионами народов и в тысячи раз большим числом миров, недостатка в означенных искусствах не было никогда. В любой отдельно взятый момент где-нибудь на Корусканте обязательно шла премьера или совершалось открытие. Но право выступать в Большом театре Корусканта было привилегией лишь очень немногих трупп.
   Здание театра являло собой памятник архитектуры дореспубликанской эпохи: обилие витиеватых украшений, старомодная оркестровая яма, ярусы и частные ложи. Словом, все было выдержано в освященных веками традициях. К услугам публики попроще были тесные залы в галереях уровнем ниже, где граждане могли наблюдать голографическую трансляцию представления в реальном времени и делать вид, что они тоже причастились к высшему свету, рас положившемуся в ложах наверху.
   Сейчас на сцене шла опера "Недолгое царствие духов будущего". Создана и впервые поставлена она была на Кореллии, но сейчас ее представляла труппа битхов, гастролирующая с этим выступлением от мира к миру все последние двадцать лет. Битхи - раса двуногих, родом с Внешнего мира Клак'Дор VII. У них были огромные круглые головы, черные, лишенные век глаза и складчатые мешки под подбородком. Звуки битхи воспринимали так, как люди воспринимают цвета.
   Учитывая, что именно родители Финиса Валорума в свое время приложили руку к выходу в свет "Недолгого царствия", не было ничего удивительного, что верховный канцлер не пропустил долгожданного возвращения этой оперы на Корускант. Сам факт того, что верховный канцлер удостоит спектакль своим посещением, взвинтил цены на билеты и сделал их столь же дефицитными, как кристаллы Адегана. В результате в здании театра наблюдалась концентрация знати, какой уже давно не видел Корускант.
   Как водится, Валорум задержался, словно желая обязательно последним занять свое место. Когда канцлер вступил в богато отделанную ложу, которая была забронирована за его семьей на протяжении добрых пяти столетий, публика в зале встала, повернулась к нему и разразилась продолжительными аплодисментами, переходящими в овации.
   На этот раз канцлер был без обычного эскорта гвардейцев, исключительно в сопровождении своей помощницы Сэи Тария - миниатюрной женщины с раскосыми глазами и кожей цвета спелого зерна. Одета Сэи Тария была в подобающие случаю темнокрасные одежды.
   Как это принято на Корусканте, слухи начали циркулировать еще до того, как Валорум успел занять свое место. Но верховный канцлер давно привык к инсинуациям. И дело здесь было не только в его аристократическом воспитании, а еще и в том, что практический каждый сенатор, независимо от семейного положения, имел привычку появляться на публике с молодой привлекательной спутницей или спутником Валорум милостиво взмахнул рукой и снисходительно наклонил голову. Прежде чем опуститься в кресло, он снова поклонился. Второй поклон адресовался сидящим в частной ложе напротив.
   Дюжина зажиточных гостей в ложе, которую канцлер удостоил такого внимания, поклонилась в ответ и осталась стоять, пока Сэи Тария не заняла своего кресла. Между прочим, со стороны владельца ложи это был немалый подвиг: сенатор Орн Фрие Таа так раздобрел за время пребывания на Корусканте, что меньше чем на трех стульях, не умещался.
   Таа был тви'лекк рутианского происхождения - с лазоревой кожей, необъятной физиономией и двойным подбородком размером в пищевой мешок банты. Его заплывшие жиром головные щупальца, словно обожравшиеся змеи, свисали на пухлую грудь. Из его парадного плаща можно было бы выкроить парочку шатров. Его спутница бросалась в глаза не меньше - задрапированная в шелка сексапильная краснокожая летанская тви'лекка.
   Таа входил в состав комитета финансов. После того как Рилоту, родине Таа, специализирующейся на пряностях, было несколько раз подряд отказано в статусе повышенного благоприятствования, Таа стал открыто выступать против Валорума.
   Среди гостей в ложе Таа присутствовали: Тоонбук Тоора, Пассель Аргенте, Эдсель Бар Ганэ, Палпатин и два его референта - Кинман Дориана и Сате Пестаж.
   - Знаете, почему Валорум так любит ходить в оперу? - спросил Таа на общегалактическом. - Потому что это единственное место на Корусканте, где ему все аплодируют, - выплюнул он.
   - И здесь от него немного больше проку, чем в Сенате, - поддержала тему Тоора. - Он всего лишь просматривает протоколы заседаний и изображает заинтересованность.
   Она была баснословно богата, эта покрытая шерстью двуногая особа с тройным подбородком, глазамибусинками, носомпуговкой и костяным гребнем на макушке.
   - Валорум - беззуб, - присоединился Пассель Аргенте, желтолицый гуманоид в черном тюрбане и платке под подбородком, оставлявшим открытым только лицо и завитой рог на макушке. Пассель Аргенте состоял в Корпоративном союзе. - В то время когда нам так необходима законность, целеустремленность, единство, Валорум продолжает тупо ползти путем проб и ошибок. Путем, который гарантирует поддержание существующего положения.
   - К нашему удовольствию, - пробубнила Тоора.
   - Но этот поклон… - проговорил Таа, устраиваясь в кресле, специально изготовленном под его объемы. - Чему мы обязаны такой чести?
   Тоора пренебрежительно отмахнулась.
   - Всей этой заварушке с требованиями Торговой Федерации. Чтобы провести введение налогов в свободных торговых зонах, Валоруму потребуется серьезная поддержка в Сенате.
   - Тогда тем более любопытно, что он удостоил нас своим вниманием, - заметил Таа. Он широко взмахнул рукой, обводя жестом ложи напротив. - Вот там, чуть ли не у Валорума на коленях, расселись сенатор Органа, Хорокс Риидер, Тендау Бендон… Любой из них гораздо более достоин канцлерского поклона.
   Таа поднял полную руку, и вся компания только тут сообразила, что за ними наблюдают.
   - Тогда этот жест должен относиться исключительно к сенатору Палпатину, - многозначительно проговорила Тоора. - Я слышала, наш представитель от Набу пользуемся благосклонностью верховного канцлера.
   Таа заинтересованно повернулся к Палпатину.
   - Это правда, сенатор?
   Палпатин обезоруживающе улыбнулся.
   - Могу вас заверить, что все несколько не так, как вы, быть может, вообразили. Верховный канцлер встречался со Мной, чтобы услышать мое мнение по поводу того, как введение налогообложения может быть воспринято во Внешних территориях. Мы поговорили о том, о сем. Как бы то ни было, канцлер едва ли нуждается в моей поддержке, чтобы претворить в жизнь свой план. Он не настолько беспомощен, как многие полагают.
   - Чепуха, - фыркнул Таа. - Этот проект завязнет в прениях между фракцией Бэйла Органы и теми, кто позволяет команде Айнли говорить от их имени. Как обычно, Центральные миры будут на стороне канцлера, а ближние колонии - против.
   - Он рассчитывает еще больше разобщить Сенат, - прошепелявил Эдсель Бар Ганэ, представитель Роона, покачивая раздутой головой.
   Тоора оставила это замечание без комментариев и снова взглянула на Палпатина.
   - Я заинтригована, сенатор. И что же вы наговорили Валоруму относительно того, как повлияет налогообложение на Внешние миры?
   - Включите акустическую защиту ложи, и я шепну вам на ушко, - ответил Палпатин.
   - О, включите же, Таа, - восторженно взвизгнула Тоора. - Обожаю все таинственное.
   Таа щелкнул выключателем на перилах ложи, и защитное поле надежно изолировало их от подслушивания. Но Палпатин заговорил лишь после того, как Сате Пестаж - педантичный брюнет с редеющей шевелюрой - не перепроверил дважды, действительно ли функционирует защитное поле.
   Это произвело глубокое впечатление на Аргенте.
   - Сенатор, неужели на Набу все такие осторожные?
   Палпатин пожал плечами.
   - Считайте, что это моя дурная привычка.
   - Так расскажите же нам, - нетерпеливо пискнула Тоора, - что, верховный канцлер действительно встал на опасный курс, когда решил сцепиться с Торговой Федерацией?
   - Опасность в том, что он не желает замечать обратную сторону ситуации, - начал Палпатин. - Хотя он будет в поте лица отрицать это, Валорум - такой же бюрократ в душе, какими были его предки. Правила и предписания для него важнее, чем действия. Ему недостает справедливости. Именно династия Валорумов несет огромную ответственность за то, что несколько десятилетий назад мы даровали столько привилегий Торговой Федерации. Откуда, повашему, взялись гигантские накопления в этом семействе? Уж конечно, не покровительство Внешним территориям принесло им богатство. Они заключали выгодные сделки с межгалактическим банком и корпорациями вроде "Тэгг и Компания". Нынешнее обострение ситуации вокруг "Невидимого фронта" особенно забавно тем, что отец Валорума имел возможность искоренить эту террористическую группировку - и упустил ее. Вместо того чтобы разогнать их, он их всего лишь немного припугнул.
   - Вы удивляете меня, сенатор, - проговорила Тоора. - Впрочем, удивляете скорее приятно. Продолжайте.
   Палпатин закинул ногу на ногу и приосанился.
   - Верховный канцлер никак не может осознать, что будущее Республики очень во многом зависит от того, что происходит в провинциях и на Внешних территориях. Гниение, которое подступает к Корусканту, то подлинное разложение, которое однажды может поразить всю систему насквозь, - всегда начинается в провинции. Оно прогрессирует от периферии к центру. Если Валорум не предпримет ничего, чтобы остановить этот процесс, в один прекрасный день Корускант окажется рабом этих систем и не сможет принимать законы без их согласия. Если не унять их сейчас, рано или поздно мы все равно окажемся перед необходимостью подчинить их централизованной власти. Внешние территорий - ключ к выживанию Республики.
   Таа раздраженно запыхтел.
   - Если я вас правильно понял, вы утверждаете, что Торговая Федерация является связующим звеном между нами и этими системами, послом Корусканта, с позволения сказать. И, дескать, поэтому мы не можем допустить охлаждения отношений с неймодианцами и прочими.
   - Вы меня неправильно поняли, - твердо сказал Палпатин. - Торговую Федерацию необходимо взять под контроль. Валорум прав, когда пытается протолкнуть законопроект о налогообложении, потому что к настоящему моменту Торговая Федерация имеет слишком большое влияния во Внешних секторах. Отчаявшись вести нормальную торговлю с Центральными мирами, сотни Внешних систем вступают в Торговую Федерацию на правах доверителей, отказываясь от своего представительства в Сенате. Пока еще у неймодианцев и их партнеров не хватит голосов, чтобы провалить закон о налогообложении. Но через годдругой у них будет достаточно поддержки в Сенате, чтобы наложить вето на любой закон.
   - Тогда вы - на стороне Валорума, - заключила Тоора. - Вы поддерживаете введение налогов.
   - Не вполне, - уклончиво сказал Палпатин. - Он рассматривает этот проект как возможность приструнить Торговую Федерацию - и в то же время пополнить казну Корусканта. При таком подходе от нас отвернется не только Торговая Федерация, но и периферийные системы. Но, с одной стороны, я представляю интересы Набу, а с другой - хочу посмотреть, как разделятся голоса. Те, кто ясно представляет себе все стороны происходящего, очевидно, окажутся в наиболее подходящем положении, чтобы вывести Республику из этого кризиса. Если Валорум получит достаточную поддержку без привлечения моего сектора - что ж, тем лучше. Но я не могу оставаться в стороне, когда мой долг призывает меня сделать все возможное для общего блага.
   - Вы говорите прямо как будущий организатор партии, - гоготнул Таа.
   - В самом деле, - совершенно серьезно согласился Аргенте.
   Тоора окинула Палпатина откровенно оценивающим взглядом.
   - Еще пара вопросов, если не возражаете. Палпатин жестом указал на сцену.
   - Я буду рад обсудить это с вами, но, кажется, представление уже начинается.

x x x

   Две дюжины юных джедаев, в неброских туниках и мягких сапогах, стояли в две шеренги друг напротив друга, две дюжины пар рук сжимали рукояти лазерных мечей, две дюжины сияющих клинков готовы были скреститься.
   По команде учителя фехтования двенадцать учеников, стоящие в одной шеренге, синхронно отступили на три шага назад и приняли защитную стойку: ноги на ширине плеч, меч прикрывает корпус точно по центральной линии.
   Каждый меч был сделан специально для его обладателя, подогнан по руке, так что ни один из них не был похож на другой, хотя некоторые общие черты у них и были: силовые ячейки, кнопки активации, проекционные пластины и кристаллы, которые, собственно, и давали жизнь лазерному мечу, - большая редкость, между прочим. В Галактике мало что могло противостоять лазерному мечу. На полной мощности и в умелых джедайских руках он резал дюракрит и даже мог медленно прожечь себе путь сквозь дюрастиловые створки шлюза космического корабля.