Страница:
Если бы Вы, Милостивый Батюшка, увидели внутренность души моей, какою горестию и скорбию преисполнена она оттого, что я услышала подробно от Нат. Григ., как Вы недовольны Машенькой[23]. Нат. Григ. выразилась даже сими словами, что она так насолила Вам, что я испугалась даже, чтобы Вы не отвергли ее от себя, как Ел. М.78, и вся душа моя облилась скорбию, и сердце мое задавилось, как тяжким камнем. Боже мой! Что тогда будет с нею!? Не имеет она еще ни большого расположения к монашеству, ни горячей любви к Богу. В такой молодости, с таким нетерпеливым нравом, лишась Вашей отеческой любви и попечения, в чем имеет единственную отраду жизни и единственную подпору в монашестве? Лишась же Вашей милости, что привяжет ее к монашеству? Если же Господь даст не оставить Его, то как горько и безотрадно будет влачить его, как тяжкое бремя. А ее жизнь имеет влияние и на меньшую ее сестру. И от отца их, и от всей обители, и от всех нерадость будет мне. Итак, милосерднейший и возлюбленный Отец и благодетель, не отриньте ее от Вашей милости и отеческой любви и попечения, не сведите от печали в гроб душу мою. Но отпустите ее теперь к нам утешенную Вашею милостию и любовию, огражденную Вашими молитвами, утвержденную Вашими назиданиями. И если Бог благоволит и жива буду, и никакие препятствия не задержат, то имею непременное намерение в мае или июне сама приехать в Оптину пустынь и у ног Ваших святых излить мою благодарность. Тогда благословите взять мне с собою и Машеньку. Я приеду на самое короткое время и без себя ее не оставлю. С собою привезу, с собою и увезу. Только теперь, чтоб она не скучала (ибо скука вредна здоровью), извольте ей сказать, что в мае или в июне я с нею приеду в Оптину.
Знаю, что недостойны молитвы мои, такой окаянной грешницы, но ни одного раза не молилась, чтобы не помолилась за Вас, благодетель мой. Простите меня, окаянную грешницу, во всем и благословите преданную Вам и покорнейшую слугу и послушницу недостойнейшую Веру.
[март 1854 г.?]
Господи Иисусе Боже мой помилуй мя грешную.
Боголюбивейший, Высокопреподобнейший и Милостивейший Батюшка Отец Игумен!
Благословите!
Припадая заочно всей душой к святым многоболезненным и многотрудным стопам Вашим, приношу нашу чувствительнейшую благодарность за великие Ваши милости и отеческое покровительство юной сироте нашей, новоначальной послушнице Марии. Сам Бог, отец сирот, – Ваша награда. А я не нахожу слов, как благодарить Вас! И потому обращаюсь от благодарения к прошению: Бога ради, милостивейший Батюшка, отпуская к нам Машеньку, не удалите ее от Вашего отеческого расположения и сильного Вашего ходатайства у Господа, ибо Ваши молитвы утвердят ее во всем добром и возрастят в ней благие плоды посеянных Вами наставлений и укрепят ее слабое здоровье. И впредь, Батюшка, не лишите ее Ваших милостей и наставлений и молитв, коим вручаю и всю обитель и всех нас. И прося Вашего благословения с истинным уважением и преданностию пребуду навсегда
покорнейшая и усерднейшая послушница ваша
многогрешная и недостойная Вера.
30 августа 1854 г.
Господи Иисусе Боже мой помилуй мя грешную!
Боголюбивейший, Милостивейший,
Достопочтеннейший и Дражайший Батюшка, Отец игумен, благословите!
Припадаю заочно, всею душою, к святым многострадальным и многотрудным ножкам Вашим и повергаю к оным чувствительнейшую благодарность мою за такую великую милость Вашу к Машеньке. Несомненно верую, что повеление и благословение Ваше ей лечиться непременно исцелит не только телесные ее болезни, но более душевные недуги, ваши[ми] молитвами и назиданиями, и вниманием и влиянием Вашим исцеляется. Какая она счастливая, что при первом вступлении в монашество пользуется столь долго Вашим направлением, которое, утвержденное Вашими молитвами, должно послужить ей пользою и исправлением на всю жизнь…
Письма зосимовской инокини Марии (Поливановой)
к игумену Антонию (Путилову)79
17 января 1855 г.
Дражайший Батюшка! Благословите.
Пишу Вам в самый день Вашего Ангела, с коим имела утешение уже поздравлять Вас письменно через Любовь Семеновну, а ныне мысленно душой и сердцем Вас поздравляю, и при сем приношу Вам благодарность мою и за письмо Ваше чрез Наталию Григорьевну. из коего узнала я, к крайнему прискорбию моему, о усилившемся расстройстве здоровья Вашего, о желании Вашем по сей причине прекратить наши посещения Вас и о трудности поддерживать переписку Вашу с нами. Читая Ваше письмо ко мне и то, которое Вы пишите к Матушке, вот мне пришла какая мысль или намерение, которое отдаю на Ваше рассмотрение, желая, чтобы все, касающееся до меня, было по Вашей воле, а не по моей. Если я буду продолжать Вас беспокоить своими письмами, на кои Вы всегда мне делали милость отвечать, что приводит Вас всегда в усталость и утомление, то сколько ни драгоценны и утешительны для меня Ваши отрадные и назидательные строки, но я готова отказать себе в оных, ибо Ваше здоровье и спокойствие дороже для меня собственного утешения. Вы знаете мою любовь и преданность к Вам, кои не переменились по милости Божией ни отсутствием, ни лишениями и никогда ничем, но желать утешения, которое тягостно любимому, это выходит себя любить более, чем Вас. К тому же мне, грешной и недостойной, быть в тягость кому бы то ни было совестно, тем паче любимому человеку – это труднее для меня всегда казалось разлуки. Примите от любви моей сию жертву как доказательство безмерной моей преданности Вам, ибо более ничем не могу доказать, как только отказывая себе в единственном утешении для Вашего успокоения. Одной милости только прошу у Вас: если когда я грешная приду Вам на память, помяните меня в Ваших сильных у Бога молитвах.
День Вашего Ангела вот как мы праздновали: утром было Всенощное Бдение, Обедня, после коей по желанию Матушки молебен о Вашем здравии, после Обедни Матушка предложила Наталье Григорьевне позвать к себе на чай священника, куда и я была приглашена, а после этого времени я в своей келии прочитала канон Параклис и за Ваше здоровье отправила келейное правило, хотя недостойны мои грешные молитвы, но Господь, видя мое усердие, да известит Вашу душу. Часа в 3 после обеда всем сестрам в трапезной был чай, после коего всем собором отправлено молитвенное правило за Вас, а певчие пропели «Спаси Христос Боже». В 5 же часов вечера Марья Ивановна пригласила к себе всех Ваших дочерей духовных (Елена Михайловна изволила отказаться по нездоровью), священника нашего, протопопа, что учит пению у нас, ибо он приехал этот день к нам, поставила на стол Ваш портрет, осветила всю келлию свою лампадами, свечами. Всякого рода угощения было много, и мы все у нее пировали. Простите, что так много обеспокоила Вас моими ничтожными и недостойными строками. Может быть, это и в последний раз, ибо я нелицемерно прошу Вас, Батюшка, для Вашего драгоценного мне спокойствия начните с меня грешной прекращение Вашей тягостной для Вас переписки. Вам легко будет указать и другим на меня, а я буду находить отраду в том, если послужу этим к Вашему спокойствию.
Итак, с истинною преданностью Святой воле Вашей припадаю к св. стопам Вашим и целую дражайшие ручки Ваши, прося св. молитв и благословения. Остаюсь душою искренно
Вам преданная дочь Ваша и послушница грешная Мария.
P.S. Наталья Григорьевна доставит Вам от меня пластырь. Душевно желаю, чтобы он облегчал Ваши страдания, и благодарю Вас, что Вам угодно было принять его от меня, грешной.
6 августа 1855 г.
Дражайший Батюшка! Благословите!
Приношу Вам усерднейшую благодарность мою как за драгоценное для меня письмо Ваше, так и за книги Св. Исаака Сирина, а которая с Вашими заметками – я ее теперь начала читать. Прошу Ваших святых молитв, дабы делом исполнить все отмеченное Вами. Душевно желаю, чтобы Господь утешил Вас желаемым Вами безмолвием. Что же касается до меня, то при получении от Вас письма душа моя всегда бывает исполнена двумя чувствами: совещусь Вас обеспокоить своим письмом и совещусь не поблагодарить за Ваше милостивое ко мне писание. А потому чувствительная моя благодарность заставила меня написать к Вам, а чувство благоговения к Вашему безмолвию, сердечное мое соболезнование к болезням Вашим заставляют меня как можно сократить мои недостойные строки.
Повергаясь к св. стопам Вашим, прошу Вашего благословения и св. молитв Ваших, остаюсь преданная дочь Ваша и послушница грешная Мария.
Письма начальницы Зосимовой пустыни Веры (Верховской)
к архимандриту Моисею (Путилову)80
[сентябрь 1855 г.]
Господи Иисусе Боже мой, помилуй мя грешную!
Ваше Высокопреподобие! Боголюбивейший, Милостивейший и
Достопочтеннейший Батюшка Отец Архимандрит Моисей! Благословите!
И Господа ради, простите моему дерзновению, что осмеливаюсь изъявить Вам и высказать усерднейшее желание не только грешной души моей, но единодушное всей обители! Вы так близко будете от обители отца нашего Зосимы. Если бы Вы могли посетить нас, недостойных, то эта была бы у нас в обители неземная радость81. Но мы по грехам нашим не стоим сего; а посему так и устроилось освящение в Ярославце, что поблизости Вашего обительского праздника Входа во Храм; мы не смеем и помыслить просить Вас и печально расстаемся с надеждою Вашего Ангельского посещения. Но, милосерднейший Батюшка, обрадуйте нас грешных и недостойных Вашею величайшею милостию, исходатайствуйте у Вашего Владыки и отпустите к нам святых отцов Ваших, батюшку отца игумена Антония и батюшку отца Макария. Ежели батюшке отцу Макарию непременно угодно будет к празднику Входа во Храм возвратиться в свою обитель, то мы никак не осмелимся его упрашивать и удерживать более. Мы до Ярославца две подставы лошадей сделаем, а из Ярославца в Помуток, он и дома. А батюшке отцу игумену, кажется, лучше бы не поспеть к празднику домой, ибо по его страдательным болезням, торжественные продолжительные Богослужения и все праздничные беспокойства более усиливают его болезни. Он так любезен Вашему сердцу, и Вы столь милосердны к нам грешным, что можете благословить Батюшке отцу игумену провести у нас этот праздник. У нас зимою совершенное уединение и тишина, никого не бывает даже в праздники в церкви, кроме соседних поселян. Сколько Господь поможет, всеми силами, всеми средствами, всею душою постараемся успокоить Батюшку. Он отдохнет у нас несколько деньков, и нам, недостойным, Вы окажете сим неизъяснимую отеческую милость и духовное благодеяние, даровав пользу и утешение грешным душам нашим. И сам Господь воздаст Вам своею милостию и Божественным утешением. Ожидая сей отеческой милости Вашей, и прося всем нам Вашего благословения и вручая всех нас святым молитвам Вашим, счастие имею пребывать Вашего Высокопреподобия, милостивейшего отца,
покорнейшая и преданнейшая послушница
многогрешная Вера.
26 октября 1855 г.
Господи Иисусе Боже мой помилуй мя грешную!
Ваше Высокопреподобие!
Боголюбивейший, Милостивейший и Достопочтеннейший Батюшка
Отец Архимандрит! Благословите!
И простите, Господи ради, меня, грешную, что замедлила повергнуть к святым стопам Вашим нашу чувствительнейшую благодарность. Замедлила посредством ничтожных и слабых строк моих изъявить Вам оную, но в душах наших и в обители нашей запечатлелось навсегда Ваше милостивое и чудное посещение[24], которому удивлялись не только все человеки, но, без сомнения, удивлялись и ангелы небесные, и не только мы, грешные и недостойные, были несказанно утешены таким Вашим отеческим милосердием, но, без сомнения, и святая душа отца нашего Зосимы утешалась Вашим посещением, и священная память оного святого Вашего посещения оставила в обители и во всех сердцах наших вечную и сильнейшую благодарность, благоговение и усердие, с каковыми чувствами, испрашивая всем нам и всей обители святых молитв Ваших и благословения, счастие имею пребыть Вашего Высокопреподобия милостивейшего благодетеля и отца покорнейшая и преданнейшая послушница
многогрешная и недостойная Вера.
Письмо игумена Антония (Путилова)
к зосимовской инокине Марии Поливановой82
1 ноября 1855 г.
Из письмеца Вашего увидя, что Господь Бог избавил Вас от малодушия и от обуревания многих неприязненных искушений и внушений, расстроивших Вас почти до отчаяния, из глубины души благодарил я Господа Бога и Пречистую Его Матерь, избавивших Вас от великих бед и зол и водворивших в душе Вашей сладчайший мир свой!
Я прежде, не постигая настоящей причины Вашего беспокойства, думал, что Вы, подобно мне, голодны и ничем не довольны, а потому и сердитесь на всех и на все; но наконец усмотрел причину ту, что напал на Вас дух уныния и малодушия, а сразиться с ними собственными силами Вы не могли, а посему раскисли Вы и полегли. Но слава Богу, хотя и поздно, но восстали и исправились, и успокоились в своем духе. А для переду советую вам прочитывать наставление у св. Отцев: Нила Сорского, и в Добротолюбии у Кассиана Римл., и у Еваргия статьи об осьми помыслах, в коих увидите, как должно поступать во время уныния и печали. Ибо для сего св. Отцы и написали нам все, чтобы во время душевной нужды нашей пользовались мы святым наставлением их.
После сего скажу Вам и о себе, что я, подобно Вам, то и дело охаю; но никто не облегчает меня от обдержащего меня страдания, а посему и говорю себе: поделом тебе вору мука, ибо живешь ты доселе как мирянин, без смирения и благоговения!
В обитель свою из Вашей возвратился я хотя и благополучно, но после продолжительного вояжа, до сих пор не могу поправиться в силах – весь как избитый. Но в Д[етчине] у сестрицы83 не мог быть, поелику просрочили мы в пути, и старец отец Макарий поспешал возвратиться во свояси, чем, может быть, и сестрицу Вашу опечалили мы; да делать нечего, ибо я ныне по своей воле не живу, а что скажут старшие – то и делаю.
Письмо игумена Саровской пустыни Исайи (Путилова)
в Оптину пустынь к игумену Антонию (Путилову)84
22 декабря 1855 г.
Ваше Высокопреподобие!
Любезнейший Батюшка Всечестнейший Отец
игумен Антоний!
Во-первых, поздравляю Вас с праздником Рождества Христа Спасителя нашего, желая Вам праздновать в радости и при совершенном здравии. А потому приношу мою Вам сердечную благодарность за любезное писание, присланное с купцом Степаном Федоровичем Савостиным странствующим. Из оного видно между прочим, как Вы и Батюшка Отец Моисей ездили на освящение Храма в Зосимову Пустынь и совершали Богослужение с Первосвятителем Московским. Подлинно это – радостное событие. Владыка сам Богодухновенный и Святый, таких собрал в сослужение и Старцев. Счастливы по сему Вы, мои Батюшки, – благодать с Вами и милость Божия. Истинны слова Св. Писания: «Смиренным (Бог) дает благодать». Ныне в первых числах декабря ездил и я в Тамбов, только не по призову как Вы, а по необходимости долга являться к Архипастырю каждогодно раз – ездил и едва остался жив от жестоких морозов. Тут мне пришла мысль, как могу на 600 верст в Оптину Пустынь пуститься, когда переезд 300 верст едва перенес я. Здоровье мое весьма изменилось; не знаю, надолго ли еще потянется жизнь! В прочем предаюсь весь душей и телом и жизнью Создателю моему, якоже хощети Он, да устроит о мне.
Поздравляю и Батюшка Отца Архимандрита Моисея с Праздником Рождества Христова с пожеланием Ему радости о Господе. Свидетельствую мое к Вам высокопочитание со испрошением благословения и Святых молитв
Вашего Высокопреподобия любящий Вас сердечно брат Ваш, мний – игумен Исайя.
Саровская пустынь.
Посему Святейший Синод определил и государь 3 марта 1856 года утвердил: 1) Троице-Одигитриевское общежитие переименовать в общежительный Троице-Одигитриевский монастырь; 2) монастырю сему иметь, как имело общежитие, – 40 монахинь, в числе которых одну игуменью и одну казначею, с соответственным числом послушниц; 3) иметь при сем монастыре священника и причетника, а ежели окажется нужным, – двух причетников, преимущественно для алтарной службы; чтение же и пение, как и в общежитии было, имеют отправлять сестры обители; 4) содержание сему монастырю иметь от собственных капиталов и недвижимых имуществ, от трудов сестр и от благотворителей.
После утверждения Зосимовой пустыни в статусе монастыря начались монашеские постриги. Первый постриг состоялся 12 апреля 1857 года; монашеского пострига удостоились три духовных чада старца Зосимы и четыре духовных чада игумена Антония (Мария Поливанова, сёстры Загряжские – Антония и Евгения, Афанасия Качалова). Во второй монашеский постриг, состоявшийся осенью того же 1857 года, были пострижены ещё пять духовных чад старца Зосимы. Затем проходили ещё постриги, так что ко дню кончины матушки Веры (в ноябре 1868 года) в монастыре было 29 монахинь. Две духовные дочери старца Антония (Аполлинария Банина и Феофания Облеухова) были пострижены 12 января 1863 года.
Здесь приведён блок писем тех лет, когда Зосимова пустынь существовала уже в статусе монастыря и духовные чада преп. Антония становились монахинями. Но включить всю обильную переписку в рамки данной книги не представляется возможным. Из писем зосимовских пустынниц ниже опубликованы письма игуменьи и некоторые сестринские (по возможности от каждой из них), в которых отражены какие-либо события в обители, правила её внутренней жизни (постриги, предание Евангельской матери, посты и т. п.). Приведены также выдержки из писем монахинь Антонии (Загряжской) и Аполлинарии (Баниной), подтверждающие тот факт, что первая переписывала полууставом книги для оптинских старцев и вторая украшала их рисунками и виньетками. В остальном своём содержании сестринские письма сугубо покаянные. Переписка обрывается в конце 1863 года в связи с практическим затвором старца Антония. В конце блока писем представлены две записки без подписи, автор которых идентифицируется по почерку – монахиня Аполлинария (Банина), перешедшая в Белевский Крестовоздвиженский монастырь в 1864 году с целью быть ближе к духовнику отцу Антонию. Записки на клочках бумаги явно не пересылались по почте, а написаны рядом с кельей старца. Их содержание отражает подготовку преподобного Антония к принятию образа схимы, что произошло 9 марта 1865 года.
Сохранившиеся письма к отцу Антонию (Путилову) от сестёр Зосимовой пустыни говорят о том, что отец Антоний не отвергал прошений «о вразумлении» от многих и других монахинь и послушниц, помимо своих духовных чад. Среди них известны имена монахини Филареты (Хлопониной), монахини Поликсении, инокини Филареты (Панютиной), послушниц Елизаветы Денибековой, Евфросинии и др.
Ныне многие из рукописных книг Оптиной пустыни хранятся в Отделе рукописей РГБ (фонд 214). Отметим копию одной из выше упомянутых, полное название которой звучит так: «Душевная пища для вседневного употребления, или Выписки из разных отеческих книг, собранные одним благоговейным пустынножителем Т. в душевную пользу свою и в пользу ближних» (Опт-642)[25]. Под «благоговейным пустынножителем Т.» скрывается Тимофей Путилов, впоследствии архимандрит Моисей. Там же хранится ещё одна копия этого сборника, в которой на титульном листе после заголовка добавлена строка: «а с оных переписано Зосимовой пустыни послушницей Е. Облеуховой» (Опт-643). Книга переписана ровной разборчивой скорописью Екатериной Ивановной Облеуховой в интервале 1850–1862 гг., т. к. в начале января 1863 года она была пострижена в мантию с именем Феофания. Рукопись украшена наклеенным рисунком Распятия на л.4 и рисованной заставкой на л.5. Можно предположить, что это оформление книги сделала инокиня Аполлинария (Банина), украшавшая другие рукописные книги, уходившие в Оптину из Зосимовой пустыни. О таких книгах, написанных специально по благословению о. Антония (Путилова), мы узнаём из писем сестёр к нему.
В настоящее время сохранилось три рукописные книги, отмеченные теснением на задней крышке имени отца Антония: «игумена Антония» (Опт-744), «Усердствует игумен Антоний на вечную память» (Опт-745) и «Усердствует игумен Антоний» (Опт-780). О том, что именно так отмечать его книги, написанные в Зосимовой пустыни, благословлял о. Антоний, находим в письме монахини Антонии Загряжской от 6 августа 1863 года: «Сегодня для праздника Господь меня обрадовал – получила я все три Ваши книжки, уже переплетенные прекрасно, и нисколько не испортились, несмотря на то, что причастные молитвы я только в ночь дописала под 2-е августа, а утром их увезли в Москву. Только на исподней стране он забыл напечатать „Усердст. И. Антоний“. Придется опять посылать эту книжку в Москву. Впрочем, ее и надо подержать до приезда матери Аполлинарии, чтобы нарисовать виньетки. А первые две при первой оказии отправим». В письме днём ранее, от 5 августа, есть более точное указание планируемых рисунков: «Причастные молитвы надо будет позадержать для рисования виньеток и чтобы вклеить рисунок при начале книги». По этим признакам определяется книга «Последование ко святому причащению и по святом причащении» (Опт-780), в которой кроме виньеток есть вклеенный в начале рисунок «Христос с чашей». Сначала в общем переплёте идёт печатный текст молитв ко святому причащению, а к листу 24 приклеен сзади первый рукописный полууставом лист, с молитвами по святом причащении. Мать Антония (Загряжская) писала полууставам. Однако это может быть и книгой, упомянутой монахиней Аполлинарией (Баниной) весной 1863 года: «Рисуночек, изображение Спасителя с чашей, и заголовочки для одной из Ваших книжечек сделаны и отосланы к Вам, но для другой книжечки еще не успела, и прошу Вас, Батюшка, простите меня за сие и не вменить это в нерадение к Вашим желаниям, но истинно не имела минуты свободной. Поэтому даже и не говела на 6-й неделе, а на Страстной – Бог знает, придется ли еще».
Также в одном переплёте оформлена и книга «Сборник канонов и акафистов» (Опт-744). Сначала идёт печатная книжечка «Канон покаянный» издания Киево-Печерской лавры 1855 года, а далее несколько переписанных полууставом канонов и молитв. Не об этой ли книжке писала мать Антония (Загряжская) 26 февраля 1863 г.: «Ваша книжка готова, а отцу Исаакию еще не начинала, ибо мать Афанасия не купила печатной, у Ферапонтова не было, а она спешила домой, и завтра или послезавтра получим книжку. Я Вам написала, как Вы приказывали, т. е. полстранички начала писание. Но если бы Вы, Батюшка, другую-то благословили иначе сделать, т. е. оставя эту страницу, приложить продолжение особенными тетрадками, это было бы гораздо лучше и красивее. Ибо все же видно, что и бумага другая от печатной, и письмо отделяется от печати». Сохранившийся экземпляр (Опт-744) как раз принадлежал, по-видимому, архимандриту Исаакию, т. к. на верхнем защитном листе в книге написано карандашом «Арх. Исаак».
Знаю, что недостойны молитвы мои, такой окаянной грешницы, но ни одного раза не молилась, чтобы не помолилась за Вас, благодетель мой. Простите меня, окаянную грешницу, во всем и благословите преданную Вам и покорнейшую слугу и послушницу недостойнейшую Веру.
[март 1854 г.?]
Господи Иисусе Боже мой помилуй мя грешную.
Боголюбивейший, Высокопреподобнейший и Милостивейший Батюшка Отец Игумен!
Благословите!
Припадая заочно всей душой к святым многоболезненным и многотрудным стопам Вашим, приношу нашу чувствительнейшую благодарность за великие Ваши милости и отеческое покровительство юной сироте нашей, новоначальной послушнице Марии. Сам Бог, отец сирот, – Ваша награда. А я не нахожу слов, как благодарить Вас! И потому обращаюсь от благодарения к прошению: Бога ради, милостивейший Батюшка, отпуская к нам Машеньку, не удалите ее от Вашего отеческого расположения и сильного Вашего ходатайства у Господа, ибо Ваши молитвы утвердят ее во всем добром и возрастят в ней благие плоды посеянных Вами наставлений и укрепят ее слабое здоровье. И впредь, Батюшка, не лишите ее Ваших милостей и наставлений и молитв, коим вручаю и всю обитель и всех нас. И прося Вашего благословения с истинным уважением и преданностию пребуду навсегда
покорнейшая и усерднейшая послушница ваша
многогрешная и недостойная Вера.
30 августа 1854 г.
Господи Иисусе Боже мой помилуй мя грешную!
Боголюбивейший, Милостивейший,
Достопочтеннейший и Дражайший Батюшка, Отец игумен, благословите!
Припадаю заочно, всею душою, к святым многострадальным и многотрудным ножкам Вашим и повергаю к оным чувствительнейшую благодарность мою за такую великую милость Вашу к Машеньке. Несомненно верую, что повеление и благословение Ваше ей лечиться непременно исцелит не только телесные ее болезни, но более душевные недуги, ваши[ми] молитвами и назиданиями, и вниманием и влиянием Вашим исцеляется. Какая она счастливая, что при первом вступлении в монашество пользуется столь долго Вашим направлением, которое, утвержденное Вашими молитвами, должно послужить ей пользою и исправлением на всю жизнь…
Письма зосимовской инокини Марии (Поливановой)
к игумену Антонию (Путилову)79
17 января 1855 г.
Дражайший Батюшка! Благословите.
Пишу Вам в самый день Вашего Ангела, с коим имела утешение уже поздравлять Вас письменно через Любовь Семеновну, а ныне мысленно душой и сердцем Вас поздравляю, и при сем приношу Вам благодарность мою и за письмо Ваше чрез Наталию Григорьевну. из коего узнала я, к крайнему прискорбию моему, о усилившемся расстройстве здоровья Вашего, о желании Вашем по сей причине прекратить наши посещения Вас и о трудности поддерживать переписку Вашу с нами. Читая Ваше письмо ко мне и то, которое Вы пишите к Матушке, вот мне пришла какая мысль или намерение, которое отдаю на Ваше рассмотрение, желая, чтобы все, касающееся до меня, было по Вашей воле, а не по моей. Если я буду продолжать Вас беспокоить своими письмами, на кои Вы всегда мне делали милость отвечать, что приводит Вас всегда в усталость и утомление, то сколько ни драгоценны и утешительны для меня Ваши отрадные и назидательные строки, но я готова отказать себе в оных, ибо Ваше здоровье и спокойствие дороже для меня собственного утешения. Вы знаете мою любовь и преданность к Вам, кои не переменились по милости Божией ни отсутствием, ни лишениями и никогда ничем, но желать утешения, которое тягостно любимому, это выходит себя любить более, чем Вас. К тому же мне, грешной и недостойной, быть в тягость кому бы то ни было совестно, тем паче любимому человеку – это труднее для меня всегда казалось разлуки. Примите от любви моей сию жертву как доказательство безмерной моей преданности Вам, ибо более ничем не могу доказать, как только отказывая себе в единственном утешении для Вашего успокоения. Одной милости только прошу у Вас: если когда я грешная приду Вам на память, помяните меня в Ваших сильных у Бога молитвах.
День Вашего Ангела вот как мы праздновали: утром было Всенощное Бдение, Обедня, после коей по желанию Матушки молебен о Вашем здравии, после Обедни Матушка предложила Наталье Григорьевне позвать к себе на чай священника, куда и я была приглашена, а после этого времени я в своей келии прочитала канон Параклис и за Ваше здоровье отправила келейное правило, хотя недостойны мои грешные молитвы, но Господь, видя мое усердие, да известит Вашу душу. Часа в 3 после обеда всем сестрам в трапезной был чай, после коего всем собором отправлено молитвенное правило за Вас, а певчие пропели «Спаси Христос Боже». В 5 же часов вечера Марья Ивановна пригласила к себе всех Ваших дочерей духовных (Елена Михайловна изволила отказаться по нездоровью), священника нашего, протопопа, что учит пению у нас, ибо он приехал этот день к нам, поставила на стол Ваш портрет, осветила всю келлию свою лампадами, свечами. Всякого рода угощения было много, и мы все у нее пировали. Простите, что так много обеспокоила Вас моими ничтожными и недостойными строками. Может быть, это и в последний раз, ибо я нелицемерно прошу Вас, Батюшка, для Вашего драгоценного мне спокойствия начните с меня грешной прекращение Вашей тягостной для Вас переписки. Вам легко будет указать и другим на меня, а я буду находить отраду в том, если послужу этим к Вашему спокойствию.
Итак, с истинною преданностью Святой воле Вашей припадаю к св. стопам Вашим и целую дражайшие ручки Ваши, прося св. молитв и благословения. Остаюсь душою искренно
Вам преданная дочь Ваша и послушница грешная Мария.
P.S. Наталья Григорьевна доставит Вам от меня пластырь. Душевно желаю, чтобы он облегчал Ваши страдания, и благодарю Вас, что Вам угодно было принять его от меня, грешной.
6 августа 1855 г.
Дражайший Батюшка! Благословите!
Приношу Вам усерднейшую благодарность мою как за драгоценное для меня письмо Ваше, так и за книги Св. Исаака Сирина, а которая с Вашими заметками – я ее теперь начала читать. Прошу Ваших святых молитв, дабы делом исполнить все отмеченное Вами. Душевно желаю, чтобы Господь утешил Вас желаемым Вами безмолвием. Что же касается до меня, то при получении от Вас письма душа моя всегда бывает исполнена двумя чувствами: совещусь Вас обеспокоить своим письмом и совещусь не поблагодарить за Ваше милостивое ко мне писание. А потому чувствительная моя благодарность заставила меня написать к Вам, а чувство благоговения к Вашему безмолвию, сердечное мое соболезнование к болезням Вашим заставляют меня как можно сократить мои недостойные строки.
Повергаясь к св. стопам Вашим, прошу Вашего благословения и св. молитв Ваших, остаюсь преданная дочь Ваша и послушница грешная Мария.
Письма начальницы Зосимовой пустыни Веры (Верховской)
к архимандриту Моисею (Путилову)80
[сентябрь 1855 г.]
Господи Иисусе Боже мой, помилуй мя грешную!
Ваше Высокопреподобие! Боголюбивейший, Милостивейший и
Достопочтеннейший Батюшка Отец Архимандрит Моисей! Благословите!
И Господа ради, простите моему дерзновению, что осмеливаюсь изъявить Вам и высказать усерднейшее желание не только грешной души моей, но единодушное всей обители! Вы так близко будете от обители отца нашего Зосимы. Если бы Вы могли посетить нас, недостойных, то эта была бы у нас в обители неземная радость81. Но мы по грехам нашим не стоим сего; а посему так и устроилось освящение в Ярославце, что поблизости Вашего обительского праздника Входа во Храм; мы не смеем и помыслить просить Вас и печально расстаемся с надеждою Вашего Ангельского посещения. Но, милосерднейший Батюшка, обрадуйте нас грешных и недостойных Вашею величайшею милостию, исходатайствуйте у Вашего Владыки и отпустите к нам святых отцов Ваших, батюшку отца игумена Антония и батюшку отца Макария. Ежели батюшке отцу Макарию непременно угодно будет к празднику Входа во Храм возвратиться в свою обитель, то мы никак не осмелимся его упрашивать и удерживать более. Мы до Ярославца две подставы лошадей сделаем, а из Ярославца в Помуток, он и дома. А батюшке отцу игумену, кажется, лучше бы не поспеть к празднику домой, ибо по его страдательным болезням, торжественные продолжительные Богослужения и все праздничные беспокойства более усиливают его болезни. Он так любезен Вашему сердцу, и Вы столь милосердны к нам грешным, что можете благословить Батюшке отцу игумену провести у нас этот праздник. У нас зимою совершенное уединение и тишина, никого не бывает даже в праздники в церкви, кроме соседних поселян. Сколько Господь поможет, всеми силами, всеми средствами, всею душою постараемся успокоить Батюшку. Он отдохнет у нас несколько деньков, и нам, недостойным, Вы окажете сим неизъяснимую отеческую милость и духовное благодеяние, даровав пользу и утешение грешным душам нашим. И сам Господь воздаст Вам своею милостию и Божественным утешением. Ожидая сей отеческой милости Вашей, и прося всем нам Вашего благословения и вручая всех нас святым молитвам Вашим, счастие имею пребывать Вашего Высокопреподобия, милостивейшего отца,
покорнейшая и преданнейшая послушница
многогрешная Вера.
26 октября 1855 г.
Господи Иисусе Боже мой помилуй мя грешную!
Ваше Высокопреподобие!
Боголюбивейший, Милостивейший и Достопочтеннейший Батюшка
Отец Архимандрит! Благословите!
И простите, Господи ради, меня, грешную, что замедлила повергнуть к святым стопам Вашим нашу чувствительнейшую благодарность. Замедлила посредством ничтожных и слабых строк моих изъявить Вам оную, но в душах наших и в обители нашей запечатлелось навсегда Ваше милостивое и чудное посещение[24], которому удивлялись не только все человеки, но, без сомнения, удивлялись и ангелы небесные, и не только мы, грешные и недостойные, были несказанно утешены таким Вашим отеческим милосердием, но, без сомнения, и святая душа отца нашего Зосимы утешалась Вашим посещением, и священная память оного святого Вашего посещения оставила в обители и во всех сердцах наших вечную и сильнейшую благодарность, благоговение и усердие, с каковыми чувствами, испрашивая всем нам и всей обители святых молитв Ваших и благословения, счастие имею пребыть Вашего Высокопреподобия милостивейшего благодетеля и отца покорнейшая и преданнейшая послушница
многогрешная и недостойная Вера.
Письмо игумена Антония (Путилова)
к зосимовской инокине Марии Поливановой82
1 ноября 1855 г.
Из письмеца Вашего увидя, что Господь Бог избавил Вас от малодушия и от обуревания многих неприязненных искушений и внушений, расстроивших Вас почти до отчаяния, из глубины души благодарил я Господа Бога и Пречистую Его Матерь, избавивших Вас от великих бед и зол и водворивших в душе Вашей сладчайший мир свой!
Я прежде, не постигая настоящей причины Вашего беспокойства, думал, что Вы, подобно мне, голодны и ничем не довольны, а потому и сердитесь на всех и на все; но наконец усмотрел причину ту, что напал на Вас дух уныния и малодушия, а сразиться с ними собственными силами Вы не могли, а посему раскисли Вы и полегли. Но слава Богу, хотя и поздно, но восстали и исправились, и успокоились в своем духе. А для переду советую вам прочитывать наставление у св. Отцев: Нила Сорского, и в Добротолюбии у Кассиана Римл., и у Еваргия статьи об осьми помыслах, в коих увидите, как должно поступать во время уныния и печали. Ибо для сего св. Отцы и написали нам все, чтобы во время душевной нужды нашей пользовались мы святым наставлением их.
После сего скажу Вам и о себе, что я, подобно Вам, то и дело охаю; но никто не облегчает меня от обдержащего меня страдания, а посему и говорю себе: поделом тебе вору мука, ибо живешь ты доселе как мирянин, без смирения и благоговения!
В обитель свою из Вашей возвратился я хотя и благополучно, но после продолжительного вояжа, до сих пор не могу поправиться в силах – весь как избитый. Но в Д[етчине] у сестрицы83 не мог быть, поелику просрочили мы в пути, и старец отец Макарий поспешал возвратиться во свояси, чем, может быть, и сестрицу Вашу опечалили мы; да делать нечего, ибо я ныне по своей воле не живу, а что скажут старшие – то и делаю.
Письмо игумена Саровской пустыни Исайи (Путилова)
в Оптину пустынь к игумену Антонию (Путилову)84
22 декабря 1855 г.
Ваше Высокопреподобие!
Любезнейший Батюшка Всечестнейший Отец
игумен Антоний!
Во-первых, поздравляю Вас с праздником Рождества Христа Спасителя нашего, желая Вам праздновать в радости и при совершенном здравии. А потому приношу мою Вам сердечную благодарность за любезное писание, присланное с купцом Степаном Федоровичем Савостиным странствующим. Из оного видно между прочим, как Вы и Батюшка Отец Моисей ездили на освящение Храма в Зосимову Пустынь и совершали Богослужение с Первосвятителем Московским. Подлинно это – радостное событие. Владыка сам Богодухновенный и Святый, таких собрал в сослужение и Старцев. Счастливы по сему Вы, мои Батюшки, – благодать с Вами и милость Божия. Истинны слова Св. Писания: «Смиренным (Бог) дает благодать». Ныне в первых числах декабря ездил и я в Тамбов, только не по призову как Вы, а по необходимости долга являться к Архипастырю каждогодно раз – ездил и едва остался жив от жестоких морозов. Тут мне пришла мысль, как могу на 600 верст в Оптину Пустынь пуститься, когда переезд 300 верст едва перенес я. Здоровье мое весьма изменилось; не знаю, надолго ли еще потянется жизнь! В прочем предаюсь весь душей и телом и жизнью Создателю моему, якоже хощети Он, да устроит о мне.
Поздравляю и Батюшка Отца Архимандрита Моисея с Праздником Рождества Христова с пожеланием Ему радости о Господе. Свидетельствую мое к Вам высокопочитание со испрошением благословения и Святых молитв
Вашего Высокопреподобия любящий Вас сердечно брат Ваш, мний – игумен Исайя.
Саровская пустынь.
Переписка зосимовских монахинь с оптинскими старцами в 1856–1863 годах
К 1855 году в Зосимовой пустыни было осуществлено расширение Троицкого храма двумя приделами. Праздник освящения обновлённого храма митрополитом Филаретом состоялся 1 октября 1855 года. На праздник приезжали оптинские отцы Моисей, Антоний и Макарий по благословению самого митрополита «для личного с ним свидания и беседы»85. Посетив Одигитриевское Троицкое общежитие не только для освящения храма, но и «для личного усмотрения состояния общежития», митрополит Московский Филарет «нашел, что по внешнему устройству общежитие имеет совершенный вид монастыря. Богослужение церковное совершается в нем с полнотою монастырскою, чтение и пение исполняется сестрами благоговейно. Правила и чин общей трапезы также монастырские. <…> Кратко сказать, это вполне образовавшийся монастырь, которому недостает только монашеского пострижения», о чём митрополит и доносил в Святейший Синод в конце декабря 1855 года.Посему Святейший Синод определил и государь 3 марта 1856 года утвердил: 1) Троице-Одигитриевское общежитие переименовать в общежительный Троице-Одигитриевский монастырь; 2) монастырю сему иметь, как имело общежитие, – 40 монахинь, в числе которых одну игуменью и одну казначею, с соответственным числом послушниц; 3) иметь при сем монастыре священника и причетника, а ежели окажется нужным, – двух причетников, преимущественно для алтарной службы; чтение же и пение, как и в общежитии было, имеют отправлять сестры обители; 4) содержание сему монастырю иметь от собственных капиталов и недвижимых имуществ, от трудов сестр и от благотворителей.
После утверждения Зосимовой пустыни в статусе монастыря начались монашеские постриги. Первый постриг состоялся 12 апреля 1857 года; монашеского пострига удостоились три духовных чада старца Зосимы и четыре духовных чада игумена Антония (Мария Поливанова, сёстры Загряжские – Антония и Евгения, Афанасия Качалова). Во второй монашеский постриг, состоявшийся осенью того же 1857 года, были пострижены ещё пять духовных чад старца Зосимы. Затем проходили ещё постриги, так что ко дню кончины матушки Веры (в ноябре 1868 года) в монастыре было 29 монахинь. Две духовные дочери старца Антония (Аполлинария Банина и Феофания Облеухова) были пострижены 12 января 1863 года.
Здесь приведён блок писем тех лет, когда Зосимова пустынь существовала уже в статусе монастыря и духовные чада преп. Антония становились монахинями. Но включить всю обильную переписку в рамки данной книги не представляется возможным. Из писем зосимовских пустынниц ниже опубликованы письма игуменьи и некоторые сестринские (по возможности от каждой из них), в которых отражены какие-либо события в обители, правила её внутренней жизни (постриги, предание Евангельской матери, посты и т. п.). Приведены также выдержки из писем монахинь Антонии (Загряжской) и Аполлинарии (Баниной), подтверждающие тот факт, что первая переписывала полууставом книги для оптинских старцев и вторая украшала их рисунками и виньетками. В остальном своём содержании сестринские письма сугубо покаянные. Переписка обрывается в конце 1863 года в связи с практическим затвором старца Антония. В конце блока писем представлены две записки без подписи, автор которых идентифицируется по почерку – монахиня Аполлинария (Банина), перешедшая в Белевский Крестовоздвиженский монастырь в 1864 году с целью быть ближе к духовнику отцу Антонию. Записки на клочках бумаги явно не пересылались по почте, а написаны рядом с кельей старца. Их содержание отражает подготовку преподобного Антония к принятию образа схимы, что произошло 9 марта 1865 года.
Сохранившиеся письма к отцу Антонию (Путилову) от сестёр Зосимовой пустыни говорят о том, что отец Антоний не отвергал прошений «о вразумлении» от многих и других монахинь и послушниц, помимо своих духовных чад. Среди них известны имена монахини Филареты (Хлопониной), монахини Поликсении, инокини Филареты (Панютиной), послушниц Елизаветы Денибековой, Евфросинии и др.
О рукописных книгах Оптиной пустыни
В силу того, что зосимовские монахини переписывали книги духовного содержания и писали сборники, составляемые по указаниям аввы Антония (Путилова), мы слегка коснёмся этой темы. Она, кстати, уже разработана в книге В.В. Кашириной86 в отношении именно библиотеки Оптиной пустыни. Автор отмечает «особый пласт литературно-духовного творчества в наследии старцев Моисея и Антония (Путиловых). Они восприняли и творчески осмыслили традицию составления сборников, бытовавшую в Византии, Древней Руси и развивавшуюся в духовной литературе в конце XVIII – начале XIX века. Подобные сборники были составлены преп. Моисеем и Антонием (Путиловыми) в рославльских лесах. Поселившись в рославльских лесах, о. Моисей и Антоний получили возможность работать со святоотеческим наследием преп. Паисия (Величковского). Делая выписки из этих рукописей, братья составили несколько сборников, где последовательно изложили правила христианской жизни, особенно монашеской: „О подвижничестве иноков“ (в 3 книгах), „О покаянии и спасении души“ (в 3 книгах), „Уединенное поучение“ (в 2 книгах) и „Душевная пища вседневного употребления“».Ныне многие из рукописных книг Оптиной пустыни хранятся в Отделе рукописей РГБ (фонд 214). Отметим копию одной из выше упомянутых, полное название которой звучит так: «Душевная пища для вседневного употребления, или Выписки из разных отеческих книг, собранные одним благоговейным пустынножителем Т. в душевную пользу свою и в пользу ближних» (Опт-642)[25]. Под «благоговейным пустынножителем Т.» скрывается Тимофей Путилов, впоследствии архимандрит Моисей. Там же хранится ещё одна копия этого сборника, в которой на титульном листе после заголовка добавлена строка: «а с оных переписано Зосимовой пустыни послушницей Е. Облеуховой» (Опт-643). Книга переписана ровной разборчивой скорописью Екатериной Ивановной Облеуховой в интервале 1850–1862 гг., т. к. в начале января 1863 года она была пострижена в мантию с именем Феофания. Рукопись украшена наклеенным рисунком Распятия на л.4 и рисованной заставкой на л.5. Можно предположить, что это оформление книги сделала инокиня Аполлинария (Банина), украшавшая другие рукописные книги, уходившие в Оптину из Зосимовой пустыни. О таких книгах, написанных специально по благословению о. Антония (Путилова), мы узнаём из писем сестёр к нему.
В настоящее время сохранилось три рукописные книги, отмеченные теснением на задней крышке имени отца Антония: «игумена Антония» (Опт-744), «Усердствует игумен Антоний на вечную память» (Опт-745) и «Усердствует игумен Антоний» (Опт-780). О том, что именно так отмечать его книги, написанные в Зосимовой пустыни, благословлял о. Антоний, находим в письме монахини Антонии Загряжской от 6 августа 1863 года: «Сегодня для праздника Господь меня обрадовал – получила я все три Ваши книжки, уже переплетенные прекрасно, и нисколько не испортились, несмотря на то, что причастные молитвы я только в ночь дописала под 2-е августа, а утром их увезли в Москву. Только на исподней стране он забыл напечатать „Усердст. И. Антоний“. Придется опять посылать эту книжку в Москву. Впрочем, ее и надо подержать до приезда матери Аполлинарии, чтобы нарисовать виньетки. А первые две при первой оказии отправим». В письме днём ранее, от 5 августа, есть более точное указание планируемых рисунков: «Причастные молитвы надо будет позадержать для рисования виньеток и чтобы вклеить рисунок при начале книги». По этим признакам определяется книга «Последование ко святому причащению и по святом причащении» (Опт-780), в которой кроме виньеток есть вклеенный в начале рисунок «Христос с чашей». Сначала в общем переплёте идёт печатный текст молитв ко святому причащению, а к листу 24 приклеен сзади первый рукописный полууставом лист, с молитвами по святом причащении. Мать Антония (Загряжская) писала полууставам. Однако это может быть и книгой, упомянутой монахиней Аполлинарией (Баниной) весной 1863 года: «Рисуночек, изображение Спасителя с чашей, и заголовочки для одной из Ваших книжечек сделаны и отосланы к Вам, но для другой книжечки еще не успела, и прошу Вас, Батюшка, простите меня за сие и не вменить это в нерадение к Вашим желаниям, но истинно не имела минуты свободной. Поэтому даже и не говела на 6-й неделе, а на Страстной – Бог знает, придется ли еще».
Также в одном переплёте оформлена и книга «Сборник канонов и акафистов» (Опт-744). Сначала идёт печатная книжечка «Канон покаянный» издания Киево-Печерской лавры 1855 года, а далее несколько переписанных полууставом канонов и молитв. Не об этой ли книжке писала мать Антония (Загряжская) 26 февраля 1863 г.: «Ваша книжка готова, а отцу Исаакию еще не начинала, ибо мать Афанасия не купила печатной, у Ферапонтова не было, а она спешила домой, и завтра или послезавтра получим книжку. Я Вам написала, как Вы приказывали, т. е. полстранички начала писание. Но если бы Вы, Батюшка, другую-то благословили иначе сделать, т. е. оставя эту страницу, приложить продолжение особенными тетрадками, это было бы гораздо лучше и красивее. Ибо все же видно, что и бумага другая от печатной, и письмо отделяется от печати». Сохранившийся экземпляр (Опт-744) как раз принадлежал, по-видимому, архимандриту Исаакию, т. к. на верхнем защитном листе в книге написано карандашом «Арх. Исаак».