Он совершил ошибку, придя к ней под навес и проявив свою любовь, будто мог предложить что-то леди знатного происхождения; словно это его она выбрала в качестве будущего мужа.
В действительности их отношения не имели никакой перспективы. Изабелла сидела на краю кровати Тилли, все еще держа Беллу на руках. Анвре охватило чувство ревности, хотя он не имел на это права. Это Роже был тем, кого она будет с радостью принимать в своей постели. Это детей Роже она будет держать на руках и кормить грудью.
Анвре ходил по комнате, чувствуя себя почти таким же скованным, как в том загоне для скота, где шотландцы держали его в наручниках. Пожалуй, ему все-таки следует пойти в сарай, найти там место, где крыша не протекает, расчистить его и устроиться на ночлег.
Роже открыл глаза и посмотрел на него.
– Вы все никак не угомонитесь. Неужели вы не можете сесть или лечь и уснуть?
– Подобно вам, сэр Роже? Нет. Мои мысли заняты тем, как поскорее покинуть это место и препроводить вас всех в Кеттвик, – сказал он. – Затем я поспешу туда, где король Вильгельм должен вступить в бой с шотландским королем.
– И куда же вы направитесь?
Анвре не знал точно. Сначала лучше всего вернуться в Дарем. Там он непременно узнает, куда двинулись королевские корабли и армия.
– Я отправлюсь на восток. Думаю, Вильгельм встретит короля Малькольма на его земле и заставит его прекратить набеги на Нортумберленд.
– На это потребуется немало сил.
– Меньше, чем в битве при Гастингсе.
– Я был тогда слишком юн, – сказал Роже. Разговор с ним позволял Анвре отвлечься от тихого голоса Изабеллы, рассказывавшей Тилли истории из старинной жизни.
Он взглянул на Роже.
– Да, конечно. – Хотя в той битве принимали участие многие пажи и сквайры, более молодые, чем Роже, которому в то время было почти двенадцать лет. Анвре исполнилось двадцать, и он храбро сражался, как настоящий рыцарь, заслужив почести от короля Вильгельма. Но не имущество.
– Мой отец приказал мне оставаться в Руане во время вторжения шотландцев. Он... Я...
– Иначе вы, несомненно, приняли бы участие в битве, – сказал Анвре, не отрывая глаз от Изабеллы. Она поглаживала ребенка по спинке, а потом прижалась губами к головке Беллы. Анвре почувствовал, как у него защемило в паху, когда он вспомнил вкус ее нежных губ. Мозоли на руках Изабеллы почти исчезли, а поломанные прежде ногти приобрели гладкость. Она завязала волосы на затылке куском бечевки и, несмотря на потрепанную тунику, выглядела сейчас изящной и величественной, как королева.
Анвре снова посмотрел на закутанного в меховое одеяло Роже, который в этом виде был похож на ребенка.
Только неразумная женщина могла довольствоваться замужеством с этим парнем. А Изабелла не была глупой.
Анвре выругался сквозь зубы и пинком открыл входную дверь. В комнату ворвался сырой холодный воздух, вызвав недовольство Роже. Анвре затворил дверь и еще острее, чем прежде, ощутил себя пойманным в западню.
Повернувшись, он увидел, что Тилли пытается встать с кровати. Она спустила вниз босые ноги, но, когда встала на пол, едва не упала. Изабелла вовремя поддержала ее.
– Пожалуйста, оставайся в постели, Тилли, – сказала она.
– Мне надо выйти, миледи, – ответила девушка приглушенным голосом. – Я...
– А ты не можешь... – Изабелла оглядела комнату. – Разве нельзя как-нибудь... сделать это внутри.
Тилли испуганно покачала головой:
– Я должна выйти наружу.
Анвре не был удивлен такой реакцией Тилли. Он был свидетелем ее застенчивости, даже когда она рожала. Конечно, она постесняется воспользоваться горшком в помещении.
Изабелла, придерживая ребенка одной рукой, помогла Тилли надеть башмаки и накинула ей на плечи одеяло. Они вместе переступили через Роже и направились к двери мимо Анвре, чтобы выйти наружу, где продолжал моросить дождь. Изабелла внезапно остановилась, повернулась и неожиданно вручила ребенка Анвре, чем крайне поразила его.
– Подержите девочку, пока мы не вернемся. Только благодаря своей быстрой реакции он не уронил ребенка. Голос Изабеллы был резким, и она даже не взглянула на него.
Укрывшись одеялом, она взяла фонарь и вышла вместе с Тилли, оставив дверь открытой.
Анвре закрыл дверь и впервые после принятия родов взглянул на ребенка. У маленькой Беллы были хорошенькие голубые глазки и ямочки на щеках, пять пальчиков на каждой ручке, а когда она брыкнула ножками и высунула их из-под одеяла, он насчитал еще десять пальчиков.
Как ни странно, но в груди его возникло неприятное чувство, и он пожалел, что их угораздило наткнуться на этот одинокий домик на краю леса. Иначе у него не было бы повода вспоминать о перенесенных в прошлом страданиях... И ему не пришлось бы утешать плачущую Изабеллу у задней стены дома, где он потерял контроль над собой.
Анвре глухо зарычал и положил ребенка на кровать. Возможно, он не слишком любезен, но он не нянька.
Тилли оказалась не такой окрепшей, как она думала. Изабелла освещала ей дорогу и помогла дойти до уборной, где та справила нужду. Это короткое путешествие позволило Изабелле немного расслабиться после напряжения, которое она испытывала в присутствии Анвре, проявлявшего полное равнодушие к ней. Однако внезапный испуганный крик Тилли встревожил ее.
– У меня вытекло много крови, – запричитала Тилли. – Я умру, леди Изабелла?
Изабелла глубоко вздохнула.
– Нет, конечно, – сказала она твердо, хотя не была полностью убеждена в этом. Если бы здесь присутствовала еще одна женщина, она не чувствовала бы себя такой беспомощной. Может быть, Анвре знает, что надо делать при кровотечении? Он более осведомлен в том, что касается деторождения.
– Подожди меня здесь, Тилли. Я возьму кусок материи, чтобы остановить кровь. – Изабелла оставила фонарь с Тилли и в темноте поспешила в дом. Будет высшей несправедливостью, если девушка, пережившая лишения, насилие, годы пленения, умрет после родов. Только благодаря милости Божьей Изабелла избежала подобной судьбы.
А что произошло с Катрин? Удалось ли ей освободиться от захватчиков, или ее вынудили покориться? Была ли она уже беременна от какого-нибудь шотландца?
Изабелла вошла в дом и резко остановилась, увидев Анвре, сидящего на кровати и держащего Беллу, которая сосала кончик его пальца. Он взглянул на нее, и она заметила, как густо покраснели его щеки. Анвре откашлялся.
– Она не переставала кричать, – сказал он извиняющимся тоном. – Ей нужна мать.
– Тилли все еще в уборной. Анвре... У нее открылось кровотечение. Я боюсь, что она... – Ее голос осекся от волнения, и она прикрыла дрожащие губы руками. – Она у-умирает.
Изабелла со слезами на глазах отвернулась от него и взяла чистые лоскуты материи, лежавшие в изножье кровати.
– Я должна вернуться к ней. Анвре коснулся ее плеча.
– Подождите здесь. Я отнесу Тилли назад в пастель. – Он протянул ей Беллу и вышел из дома без дальнейших разговоров.
Изабелла прижалась носом к головке ребенка и прерывисто вздохнула. Что, если Тилли умрет? Это будет означать также гибель Беллы, потому что без матери ее нечем кормить. По щекам ее текли слезы, когда она опустилась на колени, молясь за Тилли и ребенка, которого держала на руках. Возможно, даже Анвре, имеющий некоторые познания в области врачевания, не сумеет остановить кровотечение у девушки.
Вскоре Анвре вернулся в дом, неся на руках Тилли. Он положил девушку на кровать, снял с нее башмаки и укрыл одеялом.
– Ты чувствуешь боль?
– Да, – ответила Тилли слабым дрожащим голосом. Изабелла приблизилась к кровати и остановилась рядом с Анвре.
– У тебя вполне здоровый цвет лица, – заметил Анвре, обращаясь к Тилли. – Я никогда не видел, чтобы воин, умирающий от кровотечения, выглядел таким здоровым.
Изабелла посмотрела на Анвре, суровое лицо которого выражало озадаченность.
– Возможно, нет ничего необычного в том, что после родов возникает подобное кровотечение, – предположила она.
Роже приподнялся на локте и раздраженно сказал:
– Может быть, вы будете говорить потише, чтобы я мог поспать.
Изабелла была потрясена его безразличием и холодностью. Тилли не виновата в том, что с ней случилось, и Изабеллу поражала неспособность Роже понять это. Интересно, осудил бы он и ее так же, если бы она подверглась насилию, шотландца?
С тяжелым чувством Изабелла осознала, что ей известен ответ на этот вопрос. Даже ее отец отказался бы от нее, если бы она родила внебрачного ребенка.
Она сомневалась и в реакции Анвре, хотя он по-доброму относился к Тилли и ее дочке.
Анвре не обратил внимания на недовольство Роже, однако явно испытывал желание покинуть женщин.
– Вероятно, леди Изабелла права, – сказал он Тилли и отошел от кровати.
Анвре направился в противоположный конец комнаты, где начал осматривать продовольственные запасы Тилли. Изабелла подумала, что он сейчас начнет укладывать продукты в сумку, готовясь двинуться в путь завтра утром или даже ночью. Анвре был явно недоволен поведением Роже, и то, что он испытывал по отношению к ней, едва ли могло удержать его.
Изабелла тайком наблюдала, как он очистил миску, которую она использовала для приготовления лепешек, и начал сам готовить что-то в ней.
Восхищаясь ловкими движениями его рук, она укачивала Беллу, тогда как Тилли снова уснула.
Анвре трудился, не поднимая головы, тщательно смешивая то, что было в миске, и тем самым предоставил Изабелле возможность свободно разглядывать черты eго лица. Шрамы были сосредоточены главным образом возле пустой глазницы, и только один пересекал сбоку его челюсть.
Изабелла видела мужчин, которые носили на глазу повязку, и удивлялась, почему Анвре не поступает так же. Если пустая глазница будет прикрыта, его внешность станет не такой отталкивающей и... пугающей.
Покрыв ладони мукой, он достал из миски скатанное в шар тесто и начал месить его, потом положил на плоскую доску и накрыл миской.
Анвре поднял голову и увидел, что Изабелла наблюдает за ним.
– Это будет хлеб, – пояснил он.
Изабелла кивнула. Следовало ожидать, что он знает, как приготовить основной вид еды. Он проявил находчивость и познания во многих областях, с тех пор как они совершили побег из шотландской деревни.
Белла уснула, и Изабелла, положив ее рядом с Тилли, отошла, чтобы соорудить себе постель неподалеку. В комнате оставалось мало свободного пространства, поскольку кровать и стол занимали много места. У огня лежал Роже, а в центре стояло ведро.
Изабелла вылила содержимое ведра за дверь и поставила его на прежнее место, затем взяла меховое одеяло и легла на пол. Рядом с Роже невозможно было устроиться, поэтому она расположилась на единственном оставшемся свободном пространстве, сознавая, что у Анвре нет иного выбора, кроме как лечь рядом с ней. Она сразу закрыла глаза, опасаясь, что он усядется в дальнем углу, прислонившись к стене, лишь бы избежать необходимости ложиться около нее.
Все чувства Анвре были полны Изабеллой. Она подкатилась к нему, ища тепла или утешения... Он не знал, какого именно, однако испытывал удовольствие, оттого что мог просто держать ее в объятиях.
Она уткнулась головой в его подбородок, и он ощущал ее теплое дыхание на своей шее. Ее груди прижимались к нему, и его копье уперлось в теплое гнездышко между ее ног. Он застонал от возбуждения, а она пошевелилась и придвинулась к нему еще ближе.
Это было адское мучение.
Однако он обнял Изабеллу за талию и притянул вплотную к себе. Желание погрузиться в нее было чрезвычайно велико, но он обязан сдерживать себя. Больше не должно быть ни поцелуев, ни страстных ласк. Их недавнее любовное общение было просто заблуждением.
По другую сторону ведра лежал молодой человек Изабеллы, и она вполне могла бы пристроиться рядом с ним. Ей следовало поступить именно так.
Обретя способность здраво мыслить, Анвре убрал руку с талии Изабеллы и слегка отодвинулся от нее. Однако она потянулась вслед за ним, ища тепла его тела. Конечно, это было инстинктивное движение.
Каким-то образом ему все-таки удалось уснуть, хотя он просыпался несколько раз среди ночи, когда ребенок Тилли начинал плакать, требуя внимания матери. Ни Изабелла, ни Роже не реагировали на это. Анвре снова засыпал и только под утро окончательно пробудился.
Он обнаружил, что его рука обнимает талию Изабеллы, а она спит, прижавшись спиной к его животу. Анвре уткнулся носом в нежное местечко между ее шеей и плечом и сделал глубокий вдох, прежде чем подняться на ноги. Он тихо переступил через нее и вышел из дома.
Снаружи было холодно, но дождь прекратился. Они вполне могут снова тронуться в путь и пройти некоторое расстояние в южном направлении.
Он направился было в уборную, но остановился. Они не могут оставить здесь нормандскую девушку. Изабелла ни за что не допустит этого.
Однако Тилли пока не способна передвигаться пешком на значительные расстояния и вряд ли одолеет за день несколько миль. Анвре взглянул на еще темное небо, хотя на востоке появились первые признаки рассвета. Уже миновало время сбора урожая, и скоро наступит зима. Погода будет ухудшаться с каждым днем.
Он снова посмотрел на домик и вздохнул. Если им придется отложить путешествие еще на некоторое время, то лучше оставаться здесь. Они будут вынуждены терпеть тесноту, но зато жилище защитит их от непогоды. А если экономно расходовать продукты, то еды хватит до следующей весны.
Однако Анвре не желал откладывать возвращение в Англию. К тому же он боялся лишиться рассудка, если будет вынужден провести несколько месяцев в этом тесном доме с Изабеллой и ее будущим супругом.
Он набрал дров для очага и вернулся в дом, где Тилли и Изабелла уже проснулись. Изабелла взяла ребенка, предоставив Тилли возможность выйти на двор. Анвре пнул Роже в ногу, чтобы разбудить его.
– Осторожно! – проворчал тот и поморщился. Анвре саркастически рассмеялся:
– Вставайте, сэр Роже. Отныне вам придется трудиться, чтобы заслужить пропитание.
Глава 13
В действительности их отношения не имели никакой перспективы. Изабелла сидела на краю кровати Тилли, все еще держа Беллу на руках. Анвре охватило чувство ревности, хотя он не имел на это права. Это Роже был тем, кого она будет с радостью принимать в своей постели. Это детей Роже она будет держать на руках и кормить грудью.
Анвре ходил по комнате, чувствуя себя почти таким же скованным, как в том загоне для скота, где шотландцы держали его в наручниках. Пожалуй, ему все-таки следует пойти в сарай, найти там место, где крыша не протекает, расчистить его и устроиться на ночлег.
Роже открыл глаза и посмотрел на него.
– Вы все никак не угомонитесь. Неужели вы не можете сесть или лечь и уснуть?
– Подобно вам, сэр Роже? Нет. Мои мысли заняты тем, как поскорее покинуть это место и препроводить вас всех в Кеттвик, – сказал он. – Затем я поспешу туда, где король Вильгельм должен вступить в бой с шотландским королем.
– И куда же вы направитесь?
Анвре не знал точно. Сначала лучше всего вернуться в Дарем. Там он непременно узнает, куда двинулись королевские корабли и армия.
– Я отправлюсь на восток. Думаю, Вильгельм встретит короля Малькольма на его земле и заставит его прекратить набеги на Нортумберленд.
– На это потребуется немало сил.
– Меньше, чем в битве при Гастингсе.
– Я был тогда слишком юн, – сказал Роже. Разговор с ним позволял Анвре отвлечься от тихого голоса Изабеллы, рассказывавшей Тилли истории из старинной жизни.
Он взглянул на Роже.
– Да, конечно. – Хотя в той битве принимали участие многие пажи и сквайры, более молодые, чем Роже, которому в то время было почти двенадцать лет. Анвре исполнилось двадцать, и он храбро сражался, как настоящий рыцарь, заслужив почести от короля Вильгельма. Но не имущество.
– Мой отец приказал мне оставаться в Руане во время вторжения шотландцев. Он... Я...
– Иначе вы, несомненно, приняли бы участие в битве, – сказал Анвре, не отрывая глаз от Изабеллы. Она поглаживала ребенка по спинке, а потом прижалась губами к головке Беллы. Анвре почувствовал, как у него защемило в паху, когда он вспомнил вкус ее нежных губ. Мозоли на руках Изабеллы почти исчезли, а поломанные прежде ногти приобрели гладкость. Она завязала волосы на затылке куском бечевки и, несмотря на потрепанную тунику, выглядела сейчас изящной и величественной, как королева.
Анвре снова посмотрел на закутанного в меховое одеяло Роже, который в этом виде был похож на ребенка.
Только неразумная женщина могла довольствоваться замужеством с этим парнем. А Изабелла не была глупой.
Анвре выругался сквозь зубы и пинком открыл входную дверь. В комнату ворвался сырой холодный воздух, вызвав недовольство Роже. Анвре затворил дверь и еще острее, чем прежде, ощутил себя пойманным в западню.
Повернувшись, он увидел, что Тилли пытается встать с кровати. Она спустила вниз босые ноги, но, когда встала на пол, едва не упала. Изабелла вовремя поддержала ее.
– Пожалуйста, оставайся в постели, Тилли, – сказала она.
– Мне надо выйти, миледи, – ответила девушка приглушенным голосом. – Я...
– А ты не можешь... – Изабелла оглядела комнату. – Разве нельзя как-нибудь... сделать это внутри.
Тилли испуганно покачала головой:
– Я должна выйти наружу.
Анвре не был удивлен такой реакцией Тилли. Он был свидетелем ее застенчивости, даже когда она рожала. Конечно, она постесняется воспользоваться горшком в помещении.
Изабелла, придерживая ребенка одной рукой, помогла Тилли надеть башмаки и накинула ей на плечи одеяло. Они вместе переступили через Роже и направились к двери мимо Анвре, чтобы выйти наружу, где продолжал моросить дождь. Изабелла внезапно остановилась, повернулась и неожиданно вручила ребенка Анвре, чем крайне поразила его.
– Подержите девочку, пока мы не вернемся. Только благодаря своей быстрой реакции он не уронил ребенка. Голос Изабеллы был резким, и она даже не взглянула на него.
Укрывшись одеялом, она взяла фонарь и вышла вместе с Тилли, оставив дверь открытой.
Анвре закрыл дверь и впервые после принятия родов взглянул на ребенка. У маленькой Беллы были хорошенькие голубые глазки и ямочки на щеках, пять пальчиков на каждой ручке, а когда она брыкнула ножками и высунула их из-под одеяла, он насчитал еще десять пальчиков.
Как ни странно, но в груди его возникло неприятное чувство, и он пожалел, что их угораздило наткнуться на этот одинокий домик на краю леса. Иначе у него не было бы повода вспоминать о перенесенных в прошлом страданиях... И ему не пришлось бы утешать плачущую Изабеллу у задней стены дома, где он потерял контроль над собой.
Анвре глухо зарычал и положил ребенка на кровать. Возможно, он не слишком любезен, но он не нянька.
Тилли оказалась не такой окрепшей, как она думала. Изабелла освещала ей дорогу и помогла дойти до уборной, где та справила нужду. Это короткое путешествие позволило Изабелле немного расслабиться после напряжения, которое она испытывала в присутствии Анвре, проявлявшего полное равнодушие к ней. Однако внезапный испуганный крик Тилли встревожил ее.
– У меня вытекло много крови, – запричитала Тилли. – Я умру, леди Изабелла?
Изабелла глубоко вздохнула.
– Нет, конечно, – сказала она твердо, хотя не была полностью убеждена в этом. Если бы здесь присутствовала еще одна женщина, она не чувствовала бы себя такой беспомощной. Может быть, Анвре знает, что надо делать при кровотечении? Он более осведомлен в том, что касается деторождения.
– Подожди меня здесь, Тилли. Я возьму кусок материи, чтобы остановить кровь. – Изабелла оставила фонарь с Тилли и в темноте поспешила в дом. Будет высшей несправедливостью, если девушка, пережившая лишения, насилие, годы пленения, умрет после родов. Только благодаря милости Божьей Изабелла избежала подобной судьбы.
А что произошло с Катрин? Удалось ли ей освободиться от захватчиков, или ее вынудили покориться? Была ли она уже беременна от какого-нибудь шотландца?
Изабелла вошла в дом и резко остановилась, увидев Анвре, сидящего на кровати и держащего Беллу, которая сосала кончик его пальца. Он взглянул на нее, и она заметила, как густо покраснели его щеки. Анвре откашлялся.
– Она не переставала кричать, – сказал он извиняющимся тоном. – Ей нужна мать.
– Тилли все еще в уборной. Анвре... У нее открылось кровотечение. Я боюсь, что она... – Ее голос осекся от волнения, и она прикрыла дрожащие губы руками. – Она у-умирает.
Изабелла со слезами на глазах отвернулась от него и взяла чистые лоскуты материи, лежавшие в изножье кровати.
– Я должна вернуться к ней. Анвре коснулся ее плеча.
– Подождите здесь. Я отнесу Тилли назад в пастель. – Он протянул ей Беллу и вышел из дома без дальнейших разговоров.
Изабелла прижалась носом к головке ребенка и прерывисто вздохнула. Что, если Тилли умрет? Это будет означать также гибель Беллы, потому что без матери ее нечем кормить. По щекам ее текли слезы, когда она опустилась на колени, молясь за Тилли и ребенка, которого держала на руках. Возможно, даже Анвре, имеющий некоторые познания в области врачевания, не сумеет остановить кровотечение у девушки.
Вскоре Анвре вернулся в дом, неся на руках Тилли. Он положил девушку на кровать, снял с нее башмаки и укрыл одеялом.
– Ты чувствуешь боль?
– Да, – ответила Тилли слабым дрожащим голосом. Изабелла приблизилась к кровати и остановилась рядом с Анвре.
– У тебя вполне здоровый цвет лица, – заметил Анвре, обращаясь к Тилли. – Я никогда не видел, чтобы воин, умирающий от кровотечения, выглядел таким здоровым.
Изабелла посмотрела на Анвре, суровое лицо которого выражало озадаченность.
– Возможно, нет ничего необычного в том, что после родов возникает подобное кровотечение, – предположила она.
Роже приподнялся на локте и раздраженно сказал:
– Может быть, вы будете говорить потише, чтобы я мог поспать.
Изабелла была потрясена его безразличием и холодностью. Тилли не виновата в том, что с ней случилось, и Изабеллу поражала неспособность Роже понять это. Интересно, осудил бы он и ее так же, если бы она подверглась насилию, шотландца?
С тяжелым чувством Изабелла осознала, что ей известен ответ на этот вопрос. Даже ее отец отказался бы от нее, если бы она родила внебрачного ребенка.
Она сомневалась и в реакции Анвре, хотя он по-доброму относился к Тилли и ее дочке.
Анвре не обратил внимания на недовольство Роже, однако явно испытывал желание покинуть женщин.
– Вероятно, леди Изабелла права, – сказал он Тилли и отошел от кровати.
Анвре направился в противоположный конец комнаты, где начал осматривать продовольственные запасы Тилли. Изабелла подумала, что он сейчас начнет укладывать продукты в сумку, готовясь двинуться в путь завтра утром или даже ночью. Анвре был явно недоволен поведением Роже, и то, что он испытывал по отношению к ней, едва ли могло удержать его.
Изабелла тайком наблюдала, как он очистил миску, которую она использовала для приготовления лепешек, и начал сам готовить что-то в ней.
Восхищаясь ловкими движениями его рук, она укачивала Беллу, тогда как Тилли снова уснула.
Анвре трудился, не поднимая головы, тщательно смешивая то, что было в миске, и тем самым предоставил Изабелле возможность свободно разглядывать черты eго лица. Шрамы были сосредоточены главным образом возле пустой глазницы, и только один пересекал сбоку его челюсть.
Изабелла видела мужчин, которые носили на глазу повязку, и удивлялась, почему Анвре не поступает так же. Если пустая глазница будет прикрыта, его внешность станет не такой отталкивающей и... пугающей.
Покрыв ладони мукой, он достал из миски скатанное в шар тесто и начал месить его, потом положил на плоскую доску и накрыл миской.
Анвре поднял голову и увидел, что Изабелла наблюдает за ним.
– Это будет хлеб, – пояснил он.
Изабелла кивнула. Следовало ожидать, что он знает, как приготовить основной вид еды. Он проявил находчивость и познания во многих областях, с тех пор как они совершили побег из шотландской деревни.
Белла уснула, и Изабелла, положив ее рядом с Тилли, отошла, чтобы соорудить себе постель неподалеку. В комнате оставалось мало свободного пространства, поскольку кровать и стол занимали много места. У огня лежал Роже, а в центре стояло ведро.
Изабелла вылила содержимое ведра за дверь и поставила его на прежнее место, затем взяла меховое одеяло и легла на пол. Рядом с Роже невозможно было устроиться, поэтому она расположилась на единственном оставшемся свободном пространстве, сознавая, что у Анвре нет иного выбора, кроме как лечь рядом с ней. Она сразу закрыла глаза, опасаясь, что он усядется в дальнем углу, прислонившись к стене, лишь бы избежать необходимости ложиться около нее.
Все чувства Анвре были полны Изабеллой. Она подкатилась к нему, ища тепла или утешения... Он не знал, какого именно, однако испытывал удовольствие, оттого что мог просто держать ее в объятиях.
Она уткнулась головой в его подбородок, и он ощущал ее теплое дыхание на своей шее. Ее груди прижимались к нему, и его копье уперлось в теплое гнездышко между ее ног. Он застонал от возбуждения, а она пошевелилась и придвинулась к нему еще ближе.
Это было адское мучение.
Однако он обнял Изабеллу за талию и притянул вплотную к себе. Желание погрузиться в нее было чрезвычайно велико, но он обязан сдерживать себя. Больше не должно быть ни поцелуев, ни страстных ласк. Их недавнее любовное общение было просто заблуждением.
По другую сторону ведра лежал молодой человек Изабеллы, и она вполне могла бы пристроиться рядом с ним. Ей следовало поступить именно так.
Обретя способность здраво мыслить, Анвре убрал руку с талии Изабеллы и слегка отодвинулся от нее. Однако она потянулась вслед за ним, ища тепла его тела. Конечно, это было инстинктивное движение.
Каким-то образом ему все-таки удалось уснуть, хотя он просыпался несколько раз среди ночи, когда ребенок Тилли начинал плакать, требуя внимания матери. Ни Изабелла, ни Роже не реагировали на это. Анвре снова засыпал и только под утро окончательно пробудился.
Он обнаружил, что его рука обнимает талию Изабеллы, а она спит, прижавшись спиной к его животу. Анвре уткнулся носом в нежное местечко между ее шеей и плечом и сделал глубокий вдох, прежде чем подняться на ноги. Он тихо переступил через нее и вышел из дома.
Снаружи было холодно, но дождь прекратился. Они вполне могут снова тронуться в путь и пройти некоторое расстояние в южном направлении.
Он направился было в уборную, но остановился. Они не могут оставить здесь нормандскую девушку. Изабелла ни за что не допустит этого.
Однако Тилли пока не способна передвигаться пешком на значительные расстояния и вряд ли одолеет за день несколько миль. Анвре взглянул на еще темное небо, хотя на востоке появились первые признаки рассвета. Уже миновало время сбора урожая, и скоро наступит зима. Погода будет ухудшаться с каждым днем.
Он снова посмотрел на домик и вздохнул. Если им придется отложить путешествие еще на некоторое время, то лучше оставаться здесь. Они будут вынуждены терпеть тесноту, но зато жилище защитит их от непогоды. А если экономно расходовать продукты, то еды хватит до следующей весны.
Однако Анвре не желал откладывать возвращение в Англию. К тому же он боялся лишиться рассудка, если будет вынужден провести несколько месяцев в этом тесном доме с Изабеллой и ее будущим супругом.
Он набрал дров для очага и вернулся в дом, где Тилли и Изабелла уже проснулись. Изабелла взяла ребенка, предоставив Тилли возможность выйти на двор. Анвре пнул Роже в ногу, чтобы разбудить его.
– Осторожно! – проворчал тот и поморщился. Анвре саркастически рассмеялся:
– Вставайте, сэр Роже. Отныне вам придется трудиться, чтобы заслужить пропитание.
Глава 13
– Что вы имеете в виду? – недоуменно спросил сэр Роже.
Анвре взял силки и подтолкнул его к двери.
– Надо немного поработать, прежде чем приступить к завтраку.
Он почувствовал на себе укоряющий взгляд Изабеллы, однако проигнорировал его так же, как и протесты Роже. Оба мужчины направились в лес. Парень выглядел жалко в порванных лосинах и в меховой тунике отшельника, которая была ему велика. Анвре едва не пожалел его и хотел было позволить ему остаться с женщинами.
Но передумал и настоял на своем.
– Если мы с утра расставим силки, возможно, к вечеру у нас будет свежее мясо, – сказал он.
– Что? Мы остаемся здесь?
Вопрос Роже помог Анвре принять решение. Они не могут уйти отсюда без Тилли. Но и оставаться в этом доме и ждать, когда она окончательно поправится, было опасно.
– Если порыскать здесь, то, наверное, можно найти материал, чтобы соорудить крепкие носилки и понести на них Тилли и ее ребенка.
Роже резко остановился.
– Я не плотник, – заявил он.
Он и не охотник, и не воин. Он ничем не помогал им в их усилиях выжить. Изабелла сделала для этого гораздо больше. Она убила шотландского главу клана и устроила пожар, что помогло им освободиться. Благодаря ей они совершили побег на лодке, а когда Анвре обессилел, она взяла весла и продолжала грести... Даже туника, которая сейчас была на нем, умело сшита ею. Изабелла вовсе не легкомысленная девица, как он думал вначале, однако она избрала Роже в качестве будущего мужа. Это трудно понять.
– Ищите птичьи гнезда, – сказал Анвре, – и собирайте любые яйца, которые найдете.
– Я не... – начал было Роже.
– Вы хотите выжить в этих условиях?
– Что вы имеете в виду?
– Вы хотите есть?
– Конечно.
– Но здесь нет никого, кто обязан обеспечивать вас, – заявил Анвре. – Если не желаете умереть с голоду, надо потрудиться.
Как это делала Изабелла. С кровавыми мозолями на руках и избитым телом она предпринимала все возможное, для того чтобы выжить, и к тому же заботилась о Роже. Теперь пришла пора этому неженке потрудиться ради общего блага и не рассчитывать, что Изабелла или кто-то другой будет заботиться о нем.
– Нам не следует брать с собой эту девчонку и ее ребенка, – сказал Роже.
Анвре не стал отвечать и молча установил первый силок.
– Она жила здесь целый год... У нее есть еда... – не унимался Роже.
– Ваш отец не оставил бы ее здесь одну.
– Мой отец? Что вы знаете о моем отце?
– Я сражался бок о бок с ним в битве при Гастингсе. А также при Ромни. Он благородный человек.
– Он непременно пожелал бы, чтобы я поскорее вернулся. Зачем нам ждать, когда эта девица сможет самостоятельно передвигаться?
– Вы вправе пуститься в путь хоть сейчас, – сказал Анвре. – Я уверен, что леди Изабелла предпочтет оставаться здесь, пока девушка с ребенком не будет в силах передвигаться.
Роже пробормотал что-то неразборчивое и поднял яйца из гнезда, которое обнаружил в густой траве. Анвре понял, что парень не собирается отправляться в путешествие в одиночку. Он был избалованным, но не глупым.
– Когда я увезу Изабеллу в Пиру, у меня будет целый гарнизон рыцарей для охраны имения, – сказал Роже. – Я не допущу такого нападения шотландцев, какое было в Кеттвике.
– В южных провинциях намного безопаснее, Роже:
– Я знаю, – заявил он раздраженно. – Но не хочу рисковать безопасностью жены даже на юге.
– А вы спрашивали у леди Изабеллы, желает ли она стать вашей женой? – с опаской спросил Анвре.
Роже отрицательно покачал головой:
– Нет. Но ее отец дал свое благословение в тот вечер на пиру. Мы поженимся, как только вернемся в Кеттвик.
Они направились назад, к дому.
– Что, если ее семья погибла во время нападения шотландцев?
– Тем весомее причина жениться на ней и увезти ее в мое имение.
Анвре неприятно было признать, что это разумный довод, который он не принял во внимание раньше. Он не хотел везти Изабеллу в Кеттвик, пока не узнает о судьбе ее родителей и сестры. Лучше всего доставить ее в Белмер и дождаться там новостей, однако Роже мог настоять на своем праве определять ее местопребывание, являясь женихом... и, соответственно, опекуном.
Донесшиеся голоса со стороны тропы заставили его застыть на месте.
– Возвращайтесь в дом окружным путем, подальше от тропы, – тихо произнес Анвре. – Погасите огонь и защищайте женщин в случае необходимости.
Роже ухватился за его руку.
– А что вы собираетесь делать?
– Замолчите и прислушайтесь.
Глаза Роже стали круглыми от страха, когда он услышал приближающиеся голоса.
– По тропе идут какие-то люди, – сказал Анвре. – Я хочу проследить, направляются ли они к дому.
– Как?
– Идите же! – настойчиво потребовал Анвре, когда непрошеные гости подошли еще ближе.
Он, стараясь не обнаружить себя, поспешил в сторону протоптанной тропинки, ведущей к дому Тилли, и занял позицию, откуда можно было, оставаясь незамеченным, проследить, куда идут эти люди. Не было смысла противостоять группе шотландцев, если они не собирались навестить Кормака.
Их было всего шесть человек, но все-таки достаточно много, чтобы Анвре мог справиться с ними в одиночку. Даже если Роже окажется способным владеть секирой, прихваченной в доме, Анвре понимал, что тот не сможет сражаться с тремя или даже с двумя противниками.
Шотландцы продолжали идти на юг. Если они даже знали о том, где расположен дом Кормака, казалось, у них не было намерения завернуть к нему. Анвре тихо следовал за ними, скрываясь за деревьями и не переставая думать о необходимости защитить Изабеллу. Он однажды уже потерпел неудачу, но теперь не допустит, чтобы ее снова захватили в плен.
Оставаясь незамеченным, Анвре наблюдал, как шотландцы остановились на тропе, чтобы перекусить. Он надеялся, что они не знают о существовании поблизости дома и не почувствовали запаха дыма, исходящего из трубы. Однако, если они направятся туда, он вступит в бой и уложит двоих или троих, прежде чем они приблизятся к Изабелле. Если Роже справится хотя бы с одним, у Анвре останется меньше противников.
И все-таки лучше избежать столкновения. Он держался на значительном расстоянии от шотландцев, однако слышал, как они смеялись и переговаривались между собой. Когда же один из них встал и указал рукой в направлении дома, Анвре взялся за рукоятку меча и приготовился действовать. Мужчины снова посмеялись, потом встали и продолжили путь по тропинке на юг, не глядя в сторону дома.
Анвре крался за ними, пока тропа не раздвоилась. Там они разделились на две группы. Трое пошли на юг, остальные – на запад.
Только тогда Анвре расслабился.
Он быстро повернул назад. Пока они были в безопасности, но оставаться в этом доме нельзя. Он расположен слишком близко к тропе. Надо как можно скорее уходить отсюда.
Было уже далеко за полдень, когда Анвре вернулся. Он застал Тилли сидящей на стуле у огня и кормящей ребенка, застенчиво прикрыв свою грудь и личико Беллы легкой материей. Рядом расположился Роже, который ничего не делал, однако принес из сарая секиру, которая лежала подле него.
– Где леди Изабелла? – спросил Анвре.
– В сарае, – ответила Тилли. – Я поместила туда все вещи Кормака, когда он умер... Она пошла посмотреть, что там есть.
Кто-то испек хлеб, тесто для которого Анвре приготовил минувшим вечером. Проголодавшись, он отломил кусок и направился к открытой двери сарая. Изнутри до него донесся голос Изабеллы, тихо напевавшей что-то.
– О! Вы напугали меня! – воскликнула она, оборачиваясь.
– Прошу прощения. – В сарае было грязно и, несомненно, здесь гнездились мыши.
– Посмотрите, что я нашла. – Изабелла подняла фонарь и направилась к задней стене строения.
Пол был покрыт толстым слоем соломы, и на ней валялись различные деревянные изделия и приспособления. А вокруг небольшого каркаса были разбросаны части сломанной повозки, которая явно подлежала восстановлению. Анвре тут же принялся расчищать площадку, на которой можно было бы работать...
Изабелла повернулась к нему, держа крестьянские штаны, затем показала ему грубую шерстяную тунику, а также рукавицы и плотный плащ.
– Я подумала, может, все это пригодится вам, – сказала она. – Эти вещи явно велики для Роже, а вам, я вижу, будут в самый раз. У вас такие широкие плечи, и ваши ноги...
Изабелла прижала вещи к груди и отвернулась, явно смущенная, а Анвре испытал некоторое удовольствие, оттого что она восхищается его телосложением.
– Вот эта вещь, несомненно, будет полезной для Тилли – сказал он, беря у нее плащ. – Скоро наступят холода...
– Значит, вы полагаете, что она пойдет с нами, когда мы продолжим путешествие?
– Конечно.
– Но она не сможет долго идти.
– Она поедет на этом. – Анвре сделал два шага к тому месту, где стояла разбитая повозка, и, зайдя сбоку, смахнул с ее основания мусор.
– Но она сломана.
– Ее можно отремонтировать. Изабелла склонила голову набок.
– Есть что-либо, чего вы не умеете делать, сэр Анвре? Да. Его лицо не могло стать приятным для нее. Он был не в силах приобрести имение, чтобы стать достойным супругом. Не мог забыть, что оказался неспособным уберечь ее от шотландцев.
– Как только я отремонтирую повозку, мы покинем это место. Здесь мы слишком уязвимы.
Изабелла кивнула и отвернулась от него, неожиданно застеснявшись.
– Я... я сделала для вас кое-что.
Анвре вопросительно приподнял бровь. Она сшила для него тунику, которую он носил, а также прошлым вечером состряпала эти ужасные лепешки, но ни в том, ни в другом случае не проявляла стеснения.
Изабелла, не поворачиваясь, подняла руку, в которой держала кружок из темной кожи с прикрепленными к нему кожаными полосками. В ту же секунду она бросила эту вещь на полку.
– Не обращайте внимания. Мне не следовало... Сгорая от любопытства, Анвре протянул руку, чтобы взять этот предмет с полки. Изабелла слегка подвинулась, так что ее спина оказалась в нескольких дюймах от его груди. Он положил левую руку на полку вблизи талии Изабеллы и вдохнул аромат ее волос. Потом его рука легла на живот Изабеллы, и он притянул ее спиной к себе, содрогнувшись, когда ее ягодицы прижались к нему.
Анвре застонал от возбуждения и отшатнулся назад. Он не мог позволить себе уложить Изабеллу на эту мягкую солому и немедленно удовлетворить настоятельную потребность своей плоти. Благовоспитанные девушки из монастыря созданы не для того, чтобы отдавать свою невинность похотливым рыцарям, и Изабелла, без сомнения, будет потом жалеть, что повела себя так неразумно и непристойно.
– Покажите мне, что вы сделали для меня, – произнес он хрипло, чувствуя, что поступил правильно. Необходимо сохранять между ними дистанцию. Он должен чем-то занять мысли, чтобы отвлечься от настойчивых позывов плоти.
Он взял с полки лежащую там вещь.
– Глазная повязка?
Неудивительно, что Изабелла была смущена. Никто никогда не заговаривал с ним об отсутствии у него глаза и о прочих шрамах. Никто не подавал виду, насколько отталкивающе он выглядел. До настоящего момента.
– Я, кажется, поступила слишком бесцеремонно, сэр Анвре. Мне не следовало...
– Мои шрамы напоминают мне о кончине близких: И о том, что я должен был разделить их судьбу. – Анвре отошел назад, пораженный тем, что произнес эти слова вслух.
Анвре взял силки и подтолкнул его к двери.
– Надо немного поработать, прежде чем приступить к завтраку.
Он почувствовал на себе укоряющий взгляд Изабеллы, однако проигнорировал его так же, как и протесты Роже. Оба мужчины направились в лес. Парень выглядел жалко в порванных лосинах и в меховой тунике отшельника, которая была ему велика. Анвре едва не пожалел его и хотел было позволить ему остаться с женщинами.
Но передумал и настоял на своем.
– Если мы с утра расставим силки, возможно, к вечеру у нас будет свежее мясо, – сказал он.
– Что? Мы остаемся здесь?
Вопрос Роже помог Анвре принять решение. Они не могут уйти отсюда без Тилли. Но и оставаться в этом доме и ждать, когда она окончательно поправится, было опасно.
– Если порыскать здесь, то, наверное, можно найти материал, чтобы соорудить крепкие носилки и понести на них Тилли и ее ребенка.
Роже резко остановился.
– Я не плотник, – заявил он.
Он и не охотник, и не воин. Он ничем не помогал им в их усилиях выжить. Изабелла сделала для этого гораздо больше. Она убила шотландского главу клана и устроила пожар, что помогло им освободиться. Благодаря ей они совершили побег на лодке, а когда Анвре обессилел, она взяла весла и продолжала грести... Даже туника, которая сейчас была на нем, умело сшита ею. Изабелла вовсе не легкомысленная девица, как он думал вначале, однако она избрала Роже в качестве будущего мужа. Это трудно понять.
– Ищите птичьи гнезда, – сказал Анвре, – и собирайте любые яйца, которые найдете.
– Я не... – начал было Роже.
– Вы хотите выжить в этих условиях?
– Что вы имеете в виду?
– Вы хотите есть?
– Конечно.
– Но здесь нет никого, кто обязан обеспечивать вас, – заявил Анвре. – Если не желаете умереть с голоду, надо потрудиться.
Как это делала Изабелла. С кровавыми мозолями на руках и избитым телом она предпринимала все возможное, для того чтобы выжить, и к тому же заботилась о Роже. Теперь пришла пора этому неженке потрудиться ради общего блага и не рассчитывать, что Изабелла или кто-то другой будет заботиться о нем.
– Нам не следует брать с собой эту девчонку и ее ребенка, – сказал Роже.
Анвре не стал отвечать и молча установил первый силок.
– Она жила здесь целый год... У нее есть еда... – не унимался Роже.
– Ваш отец не оставил бы ее здесь одну.
– Мой отец? Что вы знаете о моем отце?
– Я сражался бок о бок с ним в битве при Гастингсе. А также при Ромни. Он благородный человек.
– Он непременно пожелал бы, чтобы я поскорее вернулся. Зачем нам ждать, когда эта девица сможет самостоятельно передвигаться?
– Вы вправе пуститься в путь хоть сейчас, – сказал Анвре. – Я уверен, что леди Изабелла предпочтет оставаться здесь, пока девушка с ребенком не будет в силах передвигаться.
Роже пробормотал что-то неразборчивое и поднял яйца из гнезда, которое обнаружил в густой траве. Анвре понял, что парень не собирается отправляться в путешествие в одиночку. Он был избалованным, но не глупым.
– Когда я увезу Изабеллу в Пиру, у меня будет целый гарнизон рыцарей для охраны имения, – сказал Роже. – Я не допущу такого нападения шотландцев, какое было в Кеттвике.
– В южных провинциях намного безопаснее, Роже:
– Я знаю, – заявил он раздраженно. – Но не хочу рисковать безопасностью жены даже на юге.
– А вы спрашивали у леди Изабеллы, желает ли она стать вашей женой? – с опаской спросил Анвре.
Роже отрицательно покачал головой:
– Нет. Но ее отец дал свое благословение в тот вечер на пиру. Мы поженимся, как только вернемся в Кеттвик.
Они направились назад, к дому.
– Что, если ее семья погибла во время нападения шотландцев?
– Тем весомее причина жениться на ней и увезти ее в мое имение.
Анвре неприятно было признать, что это разумный довод, который он не принял во внимание раньше. Он не хотел везти Изабеллу в Кеттвик, пока не узнает о судьбе ее родителей и сестры. Лучше всего доставить ее в Белмер и дождаться там новостей, однако Роже мог настоять на своем праве определять ее местопребывание, являясь женихом... и, соответственно, опекуном.
Донесшиеся голоса со стороны тропы заставили его застыть на месте.
– Возвращайтесь в дом окружным путем, подальше от тропы, – тихо произнес Анвре. – Погасите огонь и защищайте женщин в случае необходимости.
Роже ухватился за его руку.
– А что вы собираетесь делать?
– Замолчите и прислушайтесь.
Глаза Роже стали круглыми от страха, когда он услышал приближающиеся голоса.
– По тропе идут какие-то люди, – сказал Анвре. – Я хочу проследить, направляются ли они к дому.
– Как?
– Идите же! – настойчиво потребовал Анвре, когда непрошеные гости подошли еще ближе.
Он, стараясь не обнаружить себя, поспешил в сторону протоптанной тропинки, ведущей к дому Тилли, и занял позицию, откуда можно было, оставаясь незамеченным, проследить, куда идут эти люди. Не было смысла противостоять группе шотландцев, если они не собирались навестить Кормака.
Их было всего шесть человек, но все-таки достаточно много, чтобы Анвре мог справиться с ними в одиночку. Даже если Роже окажется способным владеть секирой, прихваченной в доме, Анвре понимал, что тот не сможет сражаться с тремя или даже с двумя противниками.
Шотландцы продолжали идти на юг. Если они даже знали о том, где расположен дом Кормака, казалось, у них не было намерения завернуть к нему. Анвре тихо следовал за ними, скрываясь за деревьями и не переставая думать о необходимости защитить Изабеллу. Он однажды уже потерпел неудачу, но теперь не допустит, чтобы ее снова захватили в плен.
Оставаясь незамеченным, Анвре наблюдал, как шотландцы остановились на тропе, чтобы перекусить. Он надеялся, что они не знают о существовании поблизости дома и не почувствовали запаха дыма, исходящего из трубы. Однако, если они направятся туда, он вступит в бой и уложит двоих или троих, прежде чем они приблизятся к Изабелле. Если Роже справится хотя бы с одним, у Анвре останется меньше противников.
И все-таки лучше избежать столкновения. Он держался на значительном расстоянии от шотландцев, однако слышал, как они смеялись и переговаривались между собой. Когда же один из них встал и указал рукой в направлении дома, Анвре взялся за рукоятку меча и приготовился действовать. Мужчины снова посмеялись, потом встали и продолжили путь по тропинке на юг, не глядя в сторону дома.
Анвре крался за ними, пока тропа не раздвоилась. Там они разделились на две группы. Трое пошли на юг, остальные – на запад.
Только тогда Анвре расслабился.
Он быстро повернул назад. Пока они были в безопасности, но оставаться в этом доме нельзя. Он расположен слишком близко к тропе. Надо как можно скорее уходить отсюда.
Было уже далеко за полдень, когда Анвре вернулся. Он застал Тилли сидящей на стуле у огня и кормящей ребенка, застенчиво прикрыв свою грудь и личико Беллы легкой материей. Рядом расположился Роже, который ничего не делал, однако принес из сарая секиру, которая лежала подле него.
– Где леди Изабелла? – спросил Анвре.
– В сарае, – ответила Тилли. – Я поместила туда все вещи Кормака, когда он умер... Она пошла посмотреть, что там есть.
Кто-то испек хлеб, тесто для которого Анвре приготовил минувшим вечером. Проголодавшись, он отломил кусок и направился к открытой двери сарая. Изнутри до него донесся голос Изабеллы, тихо напевавшей что-то.
– О! Вы напугали меня! – воскликнула она, оборачиваясь.
– Прошу прощения. – В сарае было грязно и, несомненно, здесь гнездились мыши.
– Посмотрите, что я нашла. – Изабелла подняла фонарь и направилась к задней стене строения.
Пол был покрыт толстым слоем соломы, и на ней валялись различные деревянные изделия и приспособления. А вокруг небольшого каркаса были разбросаны части сломанной повозки, которая явно подлежала восстановлению. Анвре тут же принялся расчищать площадку, на которой можно было бы работать...
Изабелла повернулась к нему, держа крестьянские штаны, затем показала ему грубую шерстяную тунику, а также рукавицы и плотный плащ.
– Я подумала, может, все это пригодится вам, – сказала она. – Эти вещи явно велики для Роже, а вам, я вижу, будут в самый раз. У вас такие широкие плечи, и ваши ноги...
Изабелла прижала вещи к груди и отвернулась, явно смущенная, а Анвре испытал некоторое удовольствие, оттого что она восхищается его телосложением.
– Вот эта вещь, несомненно, будет полезной для Тилли – сказал он, беря у нее плащ. – Скоро наступят холода...
– Значит, вы полагаете, что она пойдет с нами, когда мы продолжим путешествие?
– Конечно.
– Но она не сможет долго идти.
– Она поедет на этом. – Анвре сделал два шага к тому месту, где стояла разбитая повозка, и, зайдя сбоку, смахнул с ее основания мусор.
– Но она сломана.
– Ее можно отремонтировать. Изабелла склонила голову набок.
– Есть что-либо, чего вы не умеете делать, сэр Анвре? Да. Его лицо не могло стать приятным для нее. Он был не в силах приобрести имение, чтобы стать достойным супругом. Не мог забыть, что оказался неспособным уберечь ее от шотландцев.
– Как только я отремонтирую повозку, мы покинем это место. Здесь мы слишком уязвимы.
Изабелла кивнула и отвернулась от него, неожиданно застеснявшись.
– Я... я сделала для вас кое-что.
Анвре вопросительно приподнял бровь. Она сшила для него тунику, которую он носил, а также прошлым вечером состряпала эти ужасные лепешки, но ни в том, ни в другом случае не проявляла стеснения.
Изабелла, не поворачиваясь, подняла руку, в которой держала кружок из темной кожи с прикрепленными к нему кожаными полосками. В ту же секунду она бросила эту вещь на полку.
– Не обращайте внимания. Мне не следовало... Сгорая от любопытства, Анвре протянул руку, чтобы взять этот предмет с полки. Изабелла слегка подвинулась, так что ее спина оказалась в нескольких дюймах от его груди. Он положил левую руку на полку вблизи талии Изабеллы и вдохнул аромат ее волос. Потом его рука легла на живот Изабеллы, и он притянул ее спиной к себе, содрогнувшись, когда ее ягодицы прижались к нему.
Анвре застонал от возбуждения и отшатнулся назад. Он не мог позволить себе уложить Изабеллу на эту мягкую солому и немедленно удовлетворить настоятельную потребность своей плоти. Благовоспитанные девушки из монастыря созданы не для того, чтобы отдавать свою невинность похотливым рыцарям, и Изабелла, без сомнения, будет потом жалеть, что повела себя так неразумно и непристойно.
– Покажите мне, что вы сделали для меня, – произнес он хрипло, чувствуя, что поступил правильно. Необходимо сохранять между ними дистанцию. Он должен чем-то занять мысли, чтобы отвлечься от настойчивых позывов плоти.
Он взял с полки лежащую там вещь.
– Глазная повязка?
Неудивительно, что Изабелла была смущена. Никто никогда не заговаривал с ним об отсутствии у него глаза и о прочих шрамах. Никто не подавал виду, насколько отталкивающе он выглядел. До настоящего момента.
– Я, кажется, поступила слишком бесцеремонно, сэр Анвре. Мне не следовало...
– Мои шрамы напоминают мне о кончине близких: И о том, что я должен был разделить их судьбу. – Анвре отошел назад, пораженный тем, что произнес эти слова вслух.