Страница:
Белла отошла от окна и села напротив Порции.
– Дело не в том, кто будет учить детей. Смогут ли Уолтер с Анной обойтись без тебя? И каково будет тебе самой? Совершенно одной на всем белом свете?
– Я, конечно, буду сильно скучать по детям. Но у них есть мать, самый близкий им человек. А я буду жить самостоятельно. Комната у меня уже есть, будет и работа. Со временем мы с Хиггинсами возобновим общение, но сейчас нам с Мэри необходимо расстаться. Она не намного старше меня, и ей пора бы уже перестать играть роль моей матери. Беспокоиться о том, что я делаю, принимать за меня решения. И мне пора опробовать собственные крылья. Я, конечно, могу упасть и пораниться, но таков закон жизни. Я должна найти свой собственный путь.
– Но к чему такая спешка? Порция покачала головой.
– Жребий брошен.
– Я очень беспокоюсь о тебе, – тихо произнесла Белла.
– Пожалуйста, не надо. – Порция постаралась улыбнуться как можно увереннее. – Если у меня все получится, если я смогу вести самостоятельную жизнь, Мэри еще больше меня зауважает. И мы снова будем вместе, но уже как настоящие подруги. Что Бог ни делает, все к лучшему.
Порция искренне верила в то, о чем говорила. С первого же дня жизни с Хиггинсами ее положение в доме было двусмысленным. Не прислуга, но и не член семьи в полном смысле этого слова. Мэри сразу же взяла на себя заботу о ней, так же как и право контролировать ее действия, словно Порция была не способна самостоятельно принимать разумные решения. У Порции не раз была возможность выйти замуж, но Мэри быстро отвадила всех претендентов на ее руку. Хотя это были вполне достойные люди. Однако Порция ни о чем не жалела. Она была преданна принявшей ее семье, с уважением относилась к мнению Мэри.
Но что любопытно, по-настоящему сокрушительный удар по репутации Хиггинсов нанесла вовсе не она, а Элли, младшая сестра Мэри.
Однако Порция не собиралась расплачиваться за ошибки Элли собственной судьбой. Если Мэри не видит разницы между ними, это ее проблема.
Теперь будущее Порции связано с матерью.
– Надеюсь, ты позволишь тебе помочь? – прервала ее размышления Белла. – Почему бы тебе не остаться у нас? Уверена, папа и мама будут рады.
– Спасибо за предложение, но комната, в которой я поселилась, меня вполне устраивает. Чистая, уютная, к тому же я могу пользоваться гостиной. – Она помолчала. – Однако у меня есть одно соображение.
– Что такое?.. Говори!
Порция испытывала некоторое чувство вины из-за своего намерения бессовестно использовать пребывающую в неведении подругу, но выбора у нее не было.
– До меня дошли слухи, что в доме адмирала Миддлтона ищут женщину, знающую французский, компаньонку для дочери адмирала, которая читала бы ей вслух.
– Иными словами, ищут сиделку для «сумасшедшей Елены»? Думаешь, это безопасно?
– Уверена. Место для меня идеальное: большую часть дня буду свободна и кое-что заработаю.
– Такой вариант, пожалуй, и Мэри одобрила бы. Порция кивнула.
– Но может быть, это только слухи. И я напрасно надеюсь.
– Я все выясню! – Белла хлопнула подругу по колену. – Отправлю записку капитану Тернеру. Пусть обо всем разузнает, когда в очередной раз будет у адмирала. Он поедет к нему либо сегодня, либо завтра. Насколько мне известно, он практически каждый день бывает на холме Коппс-Хилл. – На губах Беллы появилась лукавая улыбка.
– Чему ты улыбаешься? – поинтересовалась Порция.
– Думаю, кузен будет в восторге, если дочери адмирала и в самом деле требуется сиделка. Ты только представь. Он ездит к Миддлтону каждый день, сможет доставлять тебя в особняк и видеться с тобой, когда пожелает. А вечером отвозить обратно.
– О Боже!.. – Меньше всего Порции хотелось пользоваться услугами Тернера.
– Предоставь это дело мне, – сказала Белла, взяв подругу за руки. – Даже если это только слухи, кузен постарается пристроить тебя в доме адмирала. Поскольку имеет к тебе немалый интерес.
Глава 10
Глава 11
– Дело не в том, кто будет учить детей. Смогут ли Уолтер с Анной обойтись без тебя? И каково будет тебе самой? Совершенно одной на всем белом свете?
– Я, конечно, буду сильно скучать по детям. Но у них есть мать, самый близкий им человек. А я буду жить самостоятельно. Комната у меня уже есть, будет и работа. Со временем мы с Хиггинсами возобновим общение, но сейчас нам с Мэри необходимо расстаться. Она не намного старше меня, и ей пора бы уже перестать играть роль моей матери. Беспокоиться о том, что я делаю, принимать за меня решения. И мне пора опробовать собственные крылья. Я, конечно, могу упасть и пораниться, но таков закон жизни. Я должна найти свой собственный путь.
– Но к чему такая спешка? Порция покачала головой.
– Жребий брошен.
– Я очень беспокоюсь о тебе, – тихо произнесла Белла.
– Пожалуйста, не надо. – Порция постаралась улыбнуться как можно увереннее. – Если у меня все получится, если я смогу вести самостоятельную жизнь, Мэри еще больше меня зауважает. И мы снова будем вместе, но уже как настоящие подруги. Что Бог ни делает, все к лучшему.
Порция искренне верила в то, о чем говорила. С первого же дня жизни с Хиггинсами ее положение в доме было двусмысленным. Не прислуга, но и не член семьи в полном смысле этого слова. Мэри сразу же взяла на себя заботу о ней, так же как и право контролировать ее действия, словно Порция была не способна самостоятельно принимать разумные решения. У Порции не раз была возможность выйти замуж, но Мэри быстро отвадила всех претендентов на ее руку. Хотя это были вполне достойные люди. Однако Порция ни о чем не жалела. Она была преданна принявшей ее семье, с уважением относилась к мнению Мэри.
Но что любопытно, по-настоящему сокрушительный удар по репутации Хиггинсов нанесла вовсе не она, а Элли, младшая сестра Мэри.
Однако Порция не собиралась расплачиваться за ошибки Элли собственной судьбой. Если Мэри не видит разницы между ними, это ее проблема.
Теперь будущее Порции связано с матерью.
– Надеюсь, ты позволишь тебе помочь? – прервала ее размышления Белла. – Почему бы тебе не остаться у нас? Уверена, папа и мама будут рады.
– Спасибо за предложение, но комната, в которой я поселилась, меня вполне устраивает. Чистая, уютная, к тому же я могу пользоваться гостиной. – Она помолчала. – Однако у меня есть одно соображение.
– Что такое?.. Говори!
Порция испытывала некоторое чувство вины из-за своего намерения бессовестно использовать пребывающую в неведении подругу, но выбора у нее не было.
– До меня дошли слухи, что в доме адмирала Миддлтона ищут женщину, знающую французский, компаньонку для дочери адмирала, которая читала бы ей вслух.
– Иными словами, ищут сиделку для «сумасшедшей Елены»? Думаешь, это безопасно?
– Уверена. Место для меня идеальное: большую часть дня буду свободна и кое-что заработаю.
– Такой вариант, пожалуй, и Мэри одобрила бы. Порция кивнула.
– Но может быть, это только слухи. И я напрасно надеюсь.
– Я все выясню! – Белла хлопнула подругу по колену. – Отправлю записку капитану Тернеру. Пусть обо всем разузнает, когда в очередной раз будет у адмирала. Он поедет к нему либо сегодня, либо завтра. Насколько мне известно, он практически каждый день бывает на холме Коппс-Хилл. – На губах Беллы появилась лукавая улыбка.
– Чему ты улыбаешься? – поинтересовалась Порция.
– Думаю, кузен будет в восторге, если дочери адмирала и в самом деле требуется сиделка. Ты только представь. Он ездит к Миддлтону каждый день, сможет доставлять тебя в особняк и видеться с тобой, когда пожелает. А вечером отвозить обратно.
– О Боже!.. – Меньше всего Порции хотелось пользоваться услугами Тернера.
– Предоставь это дело мне, – сказала Белла, взяв подругу за руки. – Даже если это только слухи, кузен постарается пристроить тебя в доме адмирала. Поскольку имеет к тебе немалый интерес.
Глава 10
К тому моменту, когда в таверну «Якорь» вошел крупный рыжеволосый мужчина, Макхит провел здесь в ожидании где-то около часа. Задержавшись на секунду в дверях, вновь прибывший окинул помещение быстрым взглядом и прямиком направился в затемненный угол, к тому столу, за которым и расположился Макхит в полном одиночестве.
Несмотря на довольно поздний час, народу в таверне не убавлялось. Какой-то матрос в просмоленной робе горланил традиционную корабельную песню, которая в нужные моменты подхватывалась другими посетителями. Впрочем, скоро здесь станет посвободнее: ремесленники и подмастерья разойдутся по домам, и останутся только моряки да лодочники, чтобы продолжить возлияния еще часик-другой.
Макхит был одет как портовый грузчик, потертая шляпа с широкими полями, надвинутая по самые брови, скрывала лицо. Когда подошедший разносчик поставил перед рыжим кружку с элем, Макхит глянул через ближнее окошко на мощенную булыжником улицу, ведущую к пристани Гриффинс-Уорф. Луна скрылась за облаками, и гавань погрузилась во мрак.
– Ну, как все прошло? – спросил он, как только разносчик отошел.
– Груз уже на берегу, ребята переправляют его к бухте Бэк. До начала прилива времени еще достаточно, а утром придет судно, и мы все вывезем из Бостона.
– Ты, Эбенизер, передай мои извинения за то, что задержались на целые сутки.
– День или два не имеют значения. Как бы то ни было, товар получен, и на местах уже готовы его принять. – Здоровяк облокотился о столешницу. – Таможня свирепствует, шерстит едва ли не каждое прибывающее судно, и ты один из немногих, кто по-прежнему берется доставлять нам подобный груз. Наш общий друг просил передать, что очень благодарен тебе за твою работу. Ну а деньги передадут все тем же способом.
– Об этом я не беспокоюсь, дружище. – Макхит снова посмотрел в окно. По мостовой медленно катилась повозка с двумя седоками. – Через неделю или две прибудет еще одно судно, и как только я узнаю, что именно оно доставило, сразу же дам тебе знать.
Эбенизер Макинтош, правая рука Сэма Адамса, кивнул и поставил на стол опустевшую кружку. Затем молча поднялся со скамьи и направился к выходу. Как только он покинул таверну, Макхит выложил на стол пару монет, кивнул на прощание хозяину заведения и двинулся к двери, ведущей на задворки.
На улице было темным-темно, но Макхит отлично знал дорогу и поэтому быстрым шагом углубился в лабиринт переулков и переходов, где местами стоял довольно-таки скверный запах. Миновав несколько строений, он оказался на узкой улочке, выходящей к гавани. На углу ждала повозка, в которой сидел возница и покуривал трубку.
Макхит уже собирался пересечь дорогу, чтобы нырнуть в переулок на другой стороне, когда заметил небольшой отряд солдат, двигавшихся вдоль набережной и направляющихся, судя по всему, в ту самую таверну, которую он только что покинул. Пользуясь темнотой, Макхит быстро перебежал через дорогу и скользнул в короткий переулок, выводивший на параллельную улицу.
Однако вскоре ему пришлось остановиться – за спиной послышались голоса, принадлежавшие, по всей видимости, отделившимся от отряда солдатам. Метнувшись к стене, Макхит втиснулся в дверной проем. Внезапно дверь распахнулась, и с ним, едва не вскрикнув, столкнулась женщина, возникшая на пороге.
Он поспешил приложить к ее рту ладонь, затем аккуратно притворил дверь и прижал к ней незнакомку. Спасительная тень укрыла их от взоров двух солдат, которые, остановившись на углу, стали вглядываться в темноту. К облегчению Макхита, женщина не затеяла борьбу и не издала ни звука до тех пор, пока «красные мундиры» не удалились.
Когда он разглядел женщину, сердце у него екнуло. Тонкая шаль, покрывавшая голову, сползла на плечи, явив взгляду волнистые пряди. Это была Порция!
Пирс, он же Макхит, убрал руку от ее рта.
– Мистер Пеннингтон? – удивленно прошептала девушка, оглядывая его простецкий костюм и потрепанную шляпу. – Что вы здесь делаете?
– То же самое я хотел бы спросить у вас, мисс Эдвардс.
– На втором этаже здесь больная девочка с высокой температурой и сильным кашлем – нужно было срочно доставить лекарство. Доктор Крис обратился ко мне, потому что посылать за помощником было уже поздно. Ведь необходимо объяснить, как применять это средство.
– И вы пришли сюда пешком? – недоверчиво спросил Пирс.
– Нет, конечно. Доктор Крис нанял извозчика. Он ждет меня там, за углом. – Порция махнула рукой в ту сторону, откуда только что прибыл сам Пеннингтон.
Пирс припомнил повозку, которую заметил на соседней улице.
– Ну а вы, сэр, что здесь делаете? – снова поинтересовалась девушка. – Солдаты, случайно, не вас ищут? Почему вы так одеты? И куда направляетесь?
Пирс снова прикрыл ей рот ладонью, но на этот раз уже гораздо деликатнее. В глазах ее было недоумение.
– Вы задаете слишком много вопросов. Куда больше, чем позволил бы себе я по поводу вашего рысканья в саду у адмирала Миддлтона. На этот раз гоняться за вами пришлось моему груму.
Она оттолкнула его руку.
– У меня были на то вполне понятные вам причины.
– И даже на то, чтобы лазить по деревьям подобно обезьяне?
– Да!
– Ну так и у меня есть причины находиться здесь.
В этот момент их внимание привлек топот ног, и они, повернув головы, посмотрели в конец переулка. Вниз по склону в сторону гавани и, судя по всему, по направлению к таверне пробежали солдаты. Некоторые из них держали в руках факелы.
– Я благодарна вам, – голос Порции снова снизился до шепота, – за то, что не выдали меня адмиралу. Того же самого вы можете ожидать и от меня. Однако вам нужно идти, а то как бы солдаты не приняли вас за кого-то другого. Того, кого разыскивают.
Ничего не ответив, Пирс нежно провел кончиками пальцев по щеке девушки и, отделившись от стены, стремительно зашагал прочь.
Некоторое время Порция напряженно вглядывалась в темноту, поглотившую Пирса. Она была потрясена, обнаружив его здесь. Нынешняя встреча увеличила ореол таинственности вокруг этого мужчины, делая его еще более привлекательным.
Вскоре Порция подошла к поджидавшей ее повозке и заметила, что возле таверны что-то происходит.
Сделав вознице знак рукой, Порция прошла несколько шагов в сторону таверны, откуда выволакивали посетителей. Напротив, на булыжной мостовой, выстроились солдаты, державшие ружья с примкнутыми штыками.
Понаблюдав некоторое время за происходящим, Порция накинула на голову шаль и вернулась к повозке. Она уже села рядом с возницей, когда услышала очень знакомый голос:
– Мисс Эдвардс?
– О Боже!.. Капитан Тернер! Постаравшись придать лицу как можно более любезное выражение, Порция стала ждать, когда офицер приблизится.
– Каким ветром вас сюда занесло? – поинтересовался Тернер, подойдя к повозке.
В нескольких словах она объяснила, что живет теперь у аптекаря, который попросил ее о небольшой услуге.
– А сейчас, капитан, извините, мне нужно ехать. Доктор Крис и его жена, наверное, беспокоятся, что меня так долго нет.
– О да, конечно!.. Сегодня я обедал у родственников, и мне стало известно о возникших у вас трудностях. Но в данной ситуации мне многое непонятно.
– По-моему, капитан, сейчас не время что-либо обсуждать, – сказала Порция, указав в сторону таверны, из которой в этот момент выводили громко возмущавшегося хозяина.
– Да, вы правы. Впрочем, подождите, я выделю вам сопровождение.
– В этом нет необходимости. – Порция кивнула на пожилого возницу, уже взявшего в руки поводья. – Мистер Джереми благополучно доставил меня сюда и отвезете таким же успехом обратно.
Этот довод не убедил капитана Тернера, и он, окликнув какого-то младшего офицера, велел тому взять с собой двух солдат и сопроводить повозку до Скул-стрит.
Порция не стала возражать против такой навязчивой заботы и молча наблюдала за происходившим возле таверны. Не известно, кого или что подчиненные капитана искали в «Якоре», но их, видимо, постигла неудача. Последовали команды офицеров, и солдаты, держа в руках факелы, бросились прочесывать ближайшие переулки и соседние дома.
В памяти Порции вновь всплыл образ Пирса, облаченного в наряд простолюдина, и мысль о том, что военные охотятся именно за ним, вызвала у нее беспокойство.
– А что случилось? – после некоторых колебаний поинтересовалась она. – Местные мастеровые опять что-то натворили?
– Мастеровые?.. – усмехнулся Тернер. – Да нет, золотце мое. – Обернувшись, он крикнул кому-то из офицеров, чтобы нескольких задержанных доставили для допроса в «Замок», и снова повернулся к девушке. – Мы едва не схватили этого мерзавца. Но непременно схватим.
Порция знала, что «Замком» назывался укрепленный форт, находящийся на одном из ближайших островков. Именно там размещалась основная часть местного гарнизона.
– Кого, капитан?.. – снова спросила Порция. – Кого вы едва не схватили?
– Макхита! Нам сообщили, что он был здесь. Порция похолодела. Ей вспомнились не раз слышанные за эти месяцы истории о таинственном нарушителе имперских законов, который умудряется провозить в колонии буквально все – начиная от чая из Голландии и кончая пушками и прочим оружием. Причем делал он это чуть ли не демонстративно, будто желая подразнить краснолицых британских чиновников. Никто не знал, откуда взялся этот человек и кто он такой. Сочувствующие Сэмюелю Адамсу и его сподвижникам считали Макхита настоящим героем, вроде птицы феникс, возродившейся ради борьбы из пепла надежд, почти утраченных после Бостонской резни. Те же, кто признавал власть короля и парламента, относились к нему как к пирату, вору и подлому изменнику. За голову Макхита власти обещали щедрое вознаграждение.
Многие, правда, в том числе и чета Хиггинсов, предпочитали воспринимать пресловутого Макхита не иначе как мифический персонаж. Так было значительно проще, чем иметь собственную позицию в отношении существующей проблемы.
Прибыв в Бостон, Порция сразу заметила, что в городе неспокойно. Потом ей довелось побывать на собраниях, где выступали и Сэм Адаме, и Джеймс Отис, и предводители других политических группировок, а также услышать некоторые истории о жестоком обращении британских военных с населением колоний. И теперь она была уверена, что жители Бостона имеют полное право на самоуправление.
Совершенно ясно, что подобный взгляд на ситуацию, который Порция и не думала скрывать, был чреват немалыми неприятностями. Ее откровенность однажды уже привела к столкновению с женой церковного старосты, и Мэри, переживающая за карьеру мужа, строго-настрого запретила Порции обсуждать политические темы где бы то ни было. Даже в кругу семьи.
Офицер и двое солдат пристроились позади повозки. Капитан Тернер взял Порцию за руку. Она попыталась было высвободиться, но он не отпустил и, склонившись к девушке, снова заговорил:
– Очень жаль, что вам пришлось так резко изменить образ жизни. Однако я понимаю озабоченность миссис Хиггинс. Когда вы почувствовали себя плохо, вам следовало разыскать меня. Даже если бы я не смог отвезти вас домой, обязательно обеспечил бы вам достойное сопровождение. Так же, как сейчас. А что касается утренних событий, было бы достаточно послать мистеру Пеннингтону письменную благодарность.
Ах эта Белла! Все выложила своему кузену. Порция была в ярости.
– Но так или иначе вина полностью лежит на мистере Пеннингтоне, – продолжал капитан. – И за вчерашнее, и за сегодняшнее. Он компрометирует вас на каждом шагу. Это не по-джентльменски. Ваша репутация, солнце мое, не должна страдать. – Многозначительно пожав Порции руку, Тернер придвинулся еще ближе, и она поспешила убрать колени, чтобы он ненароком не ткнулся в них носом. – Однако я весьма польщен тем, что в трудную минуту вы вспомнили обо мне. Во время завтрашней встречи с адмиралом Миддлтоном я обязательно представлю вас в самом выгодном свете. И если упомянутый слух действительно имеет под собой основание, то место, рыбка моя, будет вашим.
– Весьма признательна вам, капитан, – несколько напряженно вымолвила Порция.
– После разговора с адмиралом я лично сообщу вам о результате, – пообещал Тернер и, отступив назад, скомандовал вознице: – Езжай!
Порция изобразила на лице улыбку, а капитан Тернер учтиво кивнул. Мистер Джереми дернул поводья, и повозка, сопровождаемая эскортом из трех человек, загромыхала по мостовой.
Пирсу очень хотелось верить в то, что женщины способны держать слово и что они столь же бесхитростны, как это кажется со стороны. И тем не менее он не мог полностью положиться на обещание Порции помалкивать о встрече с ним в окрестностях гавани. Прошлое многому его научило, а эта девица была слишком похожа на Эмму.
Переодевшись, Пирс уже за полночь подъехал к дому Натаниеля.
Помимо того, что Мьюир был верным другом и финансовым гением, он также обладал смекалкой и имел связи буквально во всех слоях общества – как в колониях, так и в Британии. Пожалуй, не существовало таких сведений, которые Натаниель не смог бы раздобыть. Он также мог дать ответ почти на любой вопрос, и именно поэтому Пирс нагрянул к нему посреди ночи.
– Ох, как ты сейчас некстати, мой друг, – проворчал Натаниель, входя в свой кабинет.
Пирс посмотрел на взъерошенные волосы приятеля, перевел взгляд на белые чулки и черные домашние туфли, мелькавшие из-под полы синего шелкового халата.
– Ну, если твоя дама раздета сейчас в той же степени, что и ты, то у тебя, как мне кажется, нет особого повода роптать.
– Да мы, видишь ли, сначала решили разобраться с ее одеждой. – Мьюир достал из шкафа графин с вином и, подойдя к невысокому столику, стоявшему у стены, наполнил два бокала. – Чертовски трудно справиться с платьями, которые нынче в моде.
– Думаю, она обойдется и без твоей помощи. И когда ты вернешься, будет лежать в постели в полной готовности, – заверил Пирс. – И кто же у тебя на этот раз?
– Ну уж нет, – ухмыльнулся Натаниель. – Я поступлю так же, как ты, и не стану тебе ничего рассказывать. – Он указал приятелю на кресло. – Однако поскольку ты заявился ко мне после полуночи и без вооруженного конвоя, полагаю, никаких осложнений у тебя не возникло.
– Ничего такого, что помешало бы делу. – Пирс принял поданный бокал и уселся в кресло. – Но после того как я покинул таверну, кое-что все же произошло. И я приехал к тебе за, помощью.
Натаниель сразу посерьезнел. Подойдя к двери, он приоткрыл ее, выглянул в коридор и снова закрыл. Вернувшись, сел напротив Пирса.
– Тебя кто-то видел?.. Кто-то узнал?
– Ты словно читаешь мои мысли. И как это тебе удается?
– Кто это был?
Немного отпив из бокала, Пирс откинулся в кресле.
– Мисс Порция Эдвардс.
Мьюиру потребовалось несколько секунд, чтобы осознать услышанное.
– Та самая, что приходила сегодня к нам в контору? Пирс кивнул.
Она и вчера тебя задержала, а сегодня ты снова на нее наткнулся. Эта девица прямо-таки вездесуща, что несколько настораживает.
– Я разделяю твое беспокойство, – заметил Пирс.
– А я-то, глупец, собирался в нее влюбиться.
– Вот как?.. Ну что ж, вполне возможно, что она того заслуживает. – Пирс поставил бокал на стол. – Она, конечно же, определенно узнала меня, однако «красные мундиры» не нагрянули в мой дом с ордером на арест. Уже прошел час, а я сижу у тебя, и за спиной никто не позвякивает кандалами.
Натаниель облегченно вздохнул.
– Ну, тогда она мне по-прежнему нравится.
– Впрочем, окончательные выводы делать рано. Возможно, она еще не успела связаться со своими знакомыми из окружения адмирала Миддлтона.
Натаниель тоже отставил бокал и всем корпусом подался к Пирсу.
– Так, давай по порядку. Эта женщина опознала тебя как Макхита? Грозилась выдать? Рассказывай все до мельчайших подробностей, покуда есть время что-то предпринять.
– Она увидела меня в облачении портового грузчика. И если поначалу не придала этому значения, то наверняка о чем-то догадалась уже потом, пока шла к повозке, на которой приехала. А таверну оцепили буквально через несколько минут после того, как я оттуда ушел. – Пирс и не думал ломать голову над тем, кто оказался доносчиком: в Бостоне у тори было достаточно сторонников. Главное, что они с Эбенизером успели улизнуть. – Порция пообещала никому не рассказывать о встрече со мной.
– Значит, пообещала, – задумчиво произнес Натаниель. – Будь она моей любовницей, я бы ей доверял.
– Она мне не любовница.
– Это плохо. Но если бы была ею… Мы ведь с тобой совершенно разные. Я излишне доверчив, а для тебя слово «доверие» просто не существует.
– Приятно слышать, что ты считаешь меня рассудительнее себя. Но от такого признания сейчас мало толку. Я не знаю, что теперь с ней делать.
Лицо Натаниеля несколько омрачилось.
– Но ты ведь не собираешься обращаться к «Сынам свободы». Чтобы кто-нибудь из них ее убил.
– Если они согласятся, почему бы и нет?
– Черт побери!.. Пирс!.. Неужели ты готов обречь бедняжку на смерть?
Пирс улыбнулся и слегка пнул ногой кресло, в котором сидел Натаниель.
– Конечно же, нет, болван! Будь ты потрезвее, понял бы, что я просто шучу.
– Что ж. Не буду утверждать, что я трезв. Поэтому предпочел бы поскорее от тебя избавиться и вернуться в спальню. А то одна молодая дама может занервничать и покинуть мое ложе. В общем, если хочешь знать, что я думаю о Порции Эдвардс, могу сказать одно: ей можно доверять.
– Даже не знаю, как тебя благодарить.
– Так чего же ты хочешь от меня, скотина? Выкладывай!
– Я хотел бы, чтобы ты выяснил о ней все, что только возможно.
– Все, что возможно? – Натаниель усмехнулся. – Можно подумать, что ты собираешься сделать ей предложение.
Пирс метнул на приятеля свирепый взгляд, и тот в притворном испуге прикрыл лицо руками.
– У Порции имеются кое-какие секреты, – продолжил Пирс. – Об одном мне уже известно, и я хотел бы, чтобы ты узнал про остальные. Я предпочел бы, так сказать, встретиться с ней на поле боя.
– Постараюсь выяснить все, что в моих силах, – пообещал Натаниель. – Но если хочешь взять над ней верх, не забывай, что она женщина. К тому же засидевшаяся в девицах. Судя по всему, она не обладает ни состоянием, ни искушенностью светской дамы, поэтому есть смысл попробовать то, в чем ты поднаторел. Очаруй ее, затащи в постель, и она будет тебе предана до тех пор, пока ты будешь в этом нуждаться.
Несмотря на довольно поздний час, народу в таверне не убавлялось. Какой-то матрос в просмоленной робе горланил традиционную корабельную песню, которая в нужные моменты подхватывалась другими посетителями. Впрочем, скоро здесь станет посвободнее: ремесленники и подмастерья разойдутся по домам, и останутся только моряки да лодочники, чтобы продолжить возлияния еще часик-другой.
Макхит был одет как портовый грузчик, потертая шляпа с широкими полями, надвинутая по самые брови, скрывала лицо. Когда подошедший разносчик поставил перед рыжим кружку с элем, Макхит глянул через ближнее окошко на мощенную булыжником улицу, ведущую к пристани Гриффинс-Уорф. Луна скрылась за облаками, и гавань погрузилась во мрак.
– Ну, как все прошло? – спросил он, как только разносчик отошел.
– Груз уже на берегу, ребята переправляют его к бухте Бэк. До начала прилива времени еще достаточно, а утром придет судно, и мы все вывезем из Бостона.
– Ты, Эбенизер, передай мои извинения за то, что задержались на целые сутки.
– День или два не имеют значения. Как бы то ни было, товар получен, и на местах уже готовы его принять. – Здоровяк облокотился о столешницу. – Таможня свирепствует, шерстит едва ли не каждое прибывающее судно, и ты один из немногих, кто по-прежнему берется доставлять нам подобный груз. Наш общий друг просил передать, что очень благодарен тебе за твою работу. Ну а деньги передадут все тем же способом.
– Об этом я не беспокоюсь, дружище. – Макхит снова посмотрел в окно. По мостовой медленно катилась повозка с двумя седоками. – Через неделю или две прибудет еще одно судно, и как только я узнаю, что именно оно доставило, сразу же дам тебе знать.
Эбенизер Макинтош, правая рука Сэма Адамса, кивнул и поставил на стол опустевшую кружку. Затем молча поднялся со скамьи и направился к выходу. Как только он покинул таверну, Макхит выложил на стол пару монет, кивнул на прощание хозяину заведения и двинулся к двери, ведущей на задворки.
На улице было темным-темно, но Макхит отлично знал дорогу и поэтому быстрым шагом углубился в лабиринт переулков и переходов, где местами стоял довольно-таки скверный запах. Миновав несколько строений, он оказался на узкой улочке, выходящей к гавани. На углу ждала повозка, в которой сидел возница и покуривал трубку.
Макхит уже собирался пересечь дорогу, чтобы нырнуть в переулок на другой стороне, когда заметил небольшой отряд солдат, двигавшихся вдоль набережной и направляющихся, судя по всему, в ту самую таверну, которую он только что покинул. Пользуясь темнотой, Макхит быстро перебежал через дорогу и скользнул в короткий переулок, выводивший на параллельную улицу.
Однако вскоре ему пришлось остановиться – за спиной послышались голоса, принадлежавшие, по всей видимости, отделившимся от отряда солдатам. Метнувшись к стене, Макхит втиснулся в дверной проем. Внезапно дверь распахнулась, и с ним, едва не вскрикнув, столкнулась женщина, возникшая на пороге.
Он поспешил приложить к ее рту ладонь, затем аккуратно притворил дверь и прижал к ней незнакомку. Спасительная тень укрыла их от взоров двух солдат, которые, остановившись на углу, стали вглядываться в темноту. К облегчению Макхита, женщина не затеяла борьбу и не издала ни звука до тех пор, пока «красные мундиры» не удалились.
Когда он разглядел женщину, сердце у него екнуло. Тонкая шаль, покрывавшая голову, сползла на плечи, явив взгляду волнистые пряди. Это была Порция!
Пирс, он же Макхит, убрал руку от ее рта.
– Мистер Пеннингтон? – удивленно прошептала девушка, оглядывая его простецкий костюм и потрепанную шляпу. – Что вы здесь делаете?
– То же самое я хотел бы спросить у вас, мисс Эдвардс.
– На втором этаже здесь больная девочка с высокой температурой и сильным кашлем – нужно было срочно доставить лекарство. Доктор Крис обратился ко мне, потому что посылать за помощником было уже поздно. Ведь необходимо объяснить, как применять это средство.
– И вы пришли сюда пешком? – недоверчиво спросил Пирс.
– Нет, конечно. Доктор Крис нанял извозчика. Он ждет меня там, за углом. – Порция махнула рукой в ту сторону, откуда только что прибыл сам Пеннингтон.
Пирс припомнил повозку, которую заметил на соседней улице.
– Ну а вы, сэр, что здесь делаете? – снова поинтересовалась девушка. – Солдаты, случайно, не вас ищут? Почему вы так одеты? И куда направляетесь?
Пирс снова прикрыл ей рот ладонью, но на этот раз уже гораздо деликатнее. В глазах ее было недоумение.
– Вы задаете слишком много вопросов. Куда больше, чем позволил бы себе я по поводу вашего рысканья в саду у адмирала Миддлтона. На этот раз гоняться за вами пришлось моему груму.
Она оттолкнула его руку.
– У меня были на то вполне понятные вам причины.
– И даже на то, чтобы лазить по деревьям подобно обезьяне?
– Да!
– Ну так и у меня есть причины находиться здесь.
В этот момент их внимание привлек топот ног, и они, повернув головы, посмотрели в конец переулка. Вниз по склону в сторону гавани и, судя по всему, по направлению к таверне пробежали солдаты. Некоторые из них держали в руках факелы.
– Я благодарна вам, – голос Порции снова снизился до шепота, – за то, что не выдали меня адмиралу. Того же самого вы можете ожидать и от меня. Однако вам нужно идти, а то как бы солдаты не приняли вас за кого-то другого. Того, кого разыскивают.
Ничего не ответив, Пирс нежно провел кончиками пальцев по щеке девушки и, отделившись от стены, стремительно зашагал прочь.
Некоторое время Порция напряженно вглядывалась в темноту, поглотившую Пирса. Она была потрясена, обнаружив его здесь. Нынешняя встреча увеличила ореол таинственности вокруг этого мужчины, делая его еще более привлекательным.
Вскоре Порция подошла к поджидавшей ее повозке и заметила, что возле таверны что-то происходит.
Сделав вознице знак рукой, Порция прошла несколько шагов в сторону таверны, откуда выволакивали посетителей. Напротив, на булыжной мостовой, выстроились солдаты, державшие ружья с примкнутыми штыками.
Понаблюдав некоторое время за происходящим, Порция накинула на голову шаль и вернулась к повозке. Она уже села рядом с возницей, когда услышала очень знакомый голос:
– Мисс Эдвардс?
– О Боже!.. Капитан Тернер! Постаравшись придать лицу как можно более любезное выражение, Порция стала ждать, когда офицер приблизится.
– Каким ветром вас сюда занесло? – поинтересовался Тернер, подойдя к повозке.
В нескольких словах она объяснила, что живет теперь у аптекаря, который попросил ее о небольшой услуге.
– А сейчас, капитан, извините, мне нужно ехать. Доктор Крис и его жена, наверное, беспокоятся, что меня так долго нет.
– О да, конечно!.. Сегодня я обедал у родственников, и мне стало известно о возникших у вас трудностях. Но в данной ситуации мне многое непонятно.
– По-моему, капитан, сейчас не время что-либо обсуждать, – сказала Порция, указав в сторону таверны, из которой в этот момент выводили громко возмущавшегося хозяина.
– Да, вы правы. Впрочем, подождите, я выделю вам сопровождение.
– В этом нет необходимости. – Порция кивнула на пожилого возницу, уже взявшего в руки поводья. – Мистер Джереми благополучно доставил меня сюда и отвезете таким же успехом обратно.
Этот довод не убедил капитана Тернера, и он, окликнув какого-то младшего офицера, велел тому взять с собой двух солдат и сопроводить повозку до Скул-стрит.
Порция не стала возражать против такой навязчивой заботы и молча наблюдала за происходившим возле таверны. Не известно, кого или что подчиненные капитана искали в «Якоре», но их, видимо, постигла неудача. Последовали команды офицеров, и солдаты, держа в руках факелы, бросились прочесывать ближайшие переулки и соседние дома.
В памяти Порции вновь всплыл образ Пирса, облаченного в наряд простолюдина, и мысль о том, что военные охотятся именно за ним, вызвала у нее беспокойство.
– А что случилось? – после некоторых колебаний поинтересовалась она. – Местные мастеровые опять что-то натворили?
– Мастеровые?.. – усмехнулся Тернер. – Да нет, золотце мое. – Обернувшись, он крикнул кому-то из офицеров, чтобы нескольких задержанных доставили для допроса в «Замок», и снова повернулся к девушке. – Мы едва не схватили этого мерзавца. Но непременно схватим.
Порция знала, что «Замком» назывался укрепленный форт, находящийся на одном из ближайших островков. Именно там размещалась основная часть местного гарнизона.
– Кого, капитан?.. – снова спросила Порция. – Кого вы едва не схватили?
– Макхита! Нам сообщили, что он был здесь. Порция похолодела. Ей вспомнились не раз слышанные за эти месяцы истории о таинственном нарушителе имперских законов, который умудряется провозить в колонии буквально все – начиная от чая из Голландии и кончая пушками и прочим оружием. Причем делал он это чуть ли не демонстративно, будто желая подразнить краснолицых британских чиновников. Никто не знал, откуда взялся этот человек и кто он такой. Сочувствующие Сэмюелю Адамсу и его сподвижникам считали Макхита настоящим героем, вроде птицы феникс, возродившейся ради борьбы из пепла надежд, почти утраченных после Бостонской резни. Те же, кто признавал власть короля и парламента, относились к нему как к пирату, вору и подлому изменнику. За голову Макхита власти обещали щедрое вознаграждение.
Многие, правда, в том числе и чета Хиггинсов, предпочитали воспринимать пресловутого Макхита не иначе как мифический персонаж. Так было значительно проще, чем иметь собственную позицию в отношении существующей проблемы.
Прибыв в Бостон, Порция сразу заметила, что в городе неспокойно. Потом ей довелось побывать на собраниях, где выступали и Сэм Адаме, и Джеймс Отис, и предводители других политических группировок, а также услышать некоторые истории о жестоком обращении британских военных с населением колоний. И теперь она была уверена, что жители Бостона имеют полное право на самоуправление.
Совершенно ясно, что подобный взгляд на ситуацию, который Порция и не думала скрывать, был чреват немалыми неприятностями. Ее откровенность однажды уже привела к столкновению с женой церковного старосты, и Мэри, переживающая за карьеру мужа, строго-настрого запретила Порции обсуждать политические темы где бы то ни было. Даже в кругу семьи.
Офицер и двое солдат пристроились позади повозки. Капитан Тернер взял Порцию за руку. Она попыталась было высвободиться, но он не отпустил и, склонившись к девушке, снова заговорил:
– Очень жаль, что вам пришлось так резко изменить образ жизни. Однако я понимаю озабоченность миссис Хиггинс. Когда вы почувствовали себя плохо, вам следовало разыскать меня. Даже если бы я не смог отвезти вас домой, обязательно обеспечил бы вам достойное сопровождение. Так же, как сейчас. А что касается утренних событий, было бы достаточно послать мистеру Пеннингтону письменную благодарность.
Ах эта Белла! Все выложила своему кузену. Порция была в ярости.
– Но так или иначе вина полностью лежит на мистере Пеннингтоне, – продолжал капитан. – И за вчерашнее, и за сегодняшнее. Он компрометирует вас на каждом шагу. Это не по-джентльменски. Ваша репутация, солнце мое, не должна страдать. – Многозначительно пожав Порции руку, Тернер придвинулся еще ближе, и она поспешила убрать колени, чтобы он ненароком не ткнулся в них носом. – Однако я весьма польщен тем, что в трудную минуту вы вспомнили обо мне. Во время завтрашней встречи с адмиралом Миддлтоном я обязательно представлю вас в самом выгодном свете. И если упомянутый слух действительно имеет под собой основание, то место, рыбка моя, будет вашим.
– Весьма признательна вам, капитан, – несколько напряженно вымолвила Порция.
– После разговора с адмиралом я лично сообщу вам о результате, – пообещал Тернер и, отступив назад, скомандовал вознице: – Езжай!
Порция изобразила на лице улыбку, а капитан Тернер учтиво кивнул. Мистер Джереми дернул поводья, и повозка, сопровождаемая эскортом из трех человек, загромыхала по мостовой.
Пирсу очень хотелось верить в то, что женщины способны держать слово и что они столь же бесхитростны, как это кажется со стороны. И тем не менее он не мог полностью положиться на обещание Порции помалкивать о встрече с ним в окрестностях гавани. Прошлое многому его научило, а эта девица была слишком похожа на Эмму.
Переодевшись, Пирс уже за полночь подъехал к дому Натаниеля.
Помимо того, что Мьюир был верным другом и финансовым гением, он также обладал смекалкой и имел связи буквально во всех слоях общества – как в колониях, так и в Британии. Пожалуй, не существовало таких сведений, которые Натаниель не смог бы раздобыть. Он также мог дать ответ почти на любой вопрос, и именно поэтому Пирс нагрянул к нему посреди ночи.
– Ох, как ты сейчас некстати, мой друг, – проворчал Натаниель, входя в свой кабинет.
Пирс посмотрел на взъерошенные волосы приятеля, перевел взгляд на белые чулки и черные домашние туфли, мелькавшие из-под полы синего шелкового халата.
– Ну, если твоя дама раздета сейчас в той же степени, что и ты, то у тебя, как мне кажется, нет особого повода роптать.
– Да мы, видишь ли, сначала решили разобраться с ее одеждой. – Мьюир достал из шкафа графин с вином и, подойдя к невысокому столику, стоявшему у стены, наполнил два бокала. – Чертовски трудно справиться с платьями, которые нынче в моде.
– Думаю, она обойдется и без твоей помощи. И когда ты вернешься, будет лежать в постели в полной готовности, – заверил Пирс. – И кто же у тебя на этот раз?
– Ну уж нет, – ухмыльнулся Натаниель. – Я поступлю так же, как ты, и не стану тебе ничего рассказывать. – Он указал приятелю на кресло. – Однако поскольку ты заявился ко мне после полуночи и без вооруженного конвоя, полагаю, никаких осложнений у тебя не возникло.
– Ничего такого, что помешало бы делу. – Пирс принял поданный бокал и уселся в кресло. – Но после того как я покинул таверну, кое-что все же произошло. И я приехал к тебе за, помощью.
Натаниель сразу посерьезнел. Подойдя к двери, он приоткрыл ее, выглянул в коридор и снова закрыл. Вернувшись, сел напротив Пирса.
– Тебя кто-то видел?.. Кто-то узнал?
– Ты словно читаешь мои мысли. И как это тебе удается?
– Кто это был?
Немного отпив из бокала, Пирс откинулся в кресле.
– Мисс Порция Эдвардс.
Мьюиру потребовалось несколько секунд, чтобы осознать услышанное.
– Та самая, что приходила сегодня к нам в контору? Пирс кивнул.
Она и вчера тебя задержала, а сегодня ты снова на нее наткнулся. Эта девица прямо-таки вездесуща, что несколько настораживает.
– Я разделяю твое беспокойство, – заметил Пирс.
– А я-то, глупец, собирался в нее влюбиться.
– Вот как?.. Ну что ж, вполне возможно, что она того заслуживает. – Пирс поставил бокал на стол. – Она, конечно же, определенно узнала меня, однако «красные мундиры» не нагрянули в мой дом с ордером на арест. Уже прошел час, а я сижу у тебя, и за спиной никто не позвякивает кандалами.
Натаниель облегченно вздохнул.
– Ну, тогда она мне по-прежнему нравится.
– Впрочем, окончательные выводы делать рано. Возможно, она еще не успела связаться со своими знакомыми из окружения адмирала Миддлтона.
Натаниель тоже отставил бокал и всем корпусом подался к Пирсу.
– Так, давай по порядку. Эта женщина опознала тебя как Макхита? Грозилась выдать? Рассказывай все до мельчайших подробностей, покуда есть время что-то предпринять.
– Она увидела меня в облачении портового грузчика. И если поначалу не придала этому значения, то наверняка о чем-то догадалась уже потом, пока шла к повозке, на которой приехала. А таверну оцепили буквально через несколько минут после того, как я оттуда ушел. – Пирс и не думал ломать голову над тем, кто оказался доносчиком: в Бостоне у тори было достаточно сторонников. Главное, что они с Эбенизером успели улизнуть. – Порция пообещала никому не рассказывать о встрече со мной.
– Значит, пообещала, – задумчиво произнес Натаниель. – Будь она моей любовницей, я бы ей доверял.
– Она мне не любовница.
– Это плохо. Но если бы была ею… Мы ведь с тобой совершенно разные. Я излишне доверчив, а для тебя слово «доверие» просто не существует.
– Приятно слышать, что ты считаешь меня рассудительнее себя. Но от такого признания сейчас мало толку. Я не знаю, что теперь с ней делать.
Лицо Натаниеля несколько омрачилось.
– Но ты ведь не собираешься обращаться к «Сынам свободы». Чтобы кто-нибудь из них ее убил.
– Если они согласятся, почему бы и нет?
– Черт побери!.. Пирс!.. Неужели ты готов обречь бедняжку на смерть?
Пирс улыбнулся и слегка пнул ногой кресло, в котором сидел Натаниель.
– Конечно же, нет, болван! Будь ты потрезвее, понял бы, что я просто шучу.
– Что ж. Не буду утверждать, что я трезв. Поэтому предпочел бы поскорее от тебя избавиться и вернуться в спальню. А то одна молодая дама может занервничать и покинуть мое ложе. В общем, если хочешь знать, что я думаю о Порции Эдвардс, могу сказать одно: ей можно доверять.
– Даже не знаю, как тебя благодарить.
– Так чего же ты хочешь от меня, скотина? Выкладывай!
– Я хотел бы, чтобы ты выяснил о ней все, что только возможно.
– Все, что возможно? – Натаниель усмехнулся. – Можно подумать, что ты собираешься сделать ей предложение.
Пирс метнул на приятеля свирепый взгляд, и тот в притворном испуге прикрыл лицо руками.
– У Порции имеются кое-какие секреты, – продолжил Пирс. – Об одном мне уже известно, и я хотел бы, чтобы ты узнал про остальные. Я предпочел бы, так сказать, встретиться с ней на поле боя.
– Постараюсь выяснить все, что в моих силах, – пообещал Натаниель. – Но если хочешь взять над ней верх, не забывай, что она женщина. К тому же засидевшаяся в девицах. Судя по всему, она не обладает ни состоянием, ни искушенностью светской дамы, поэтому есть смысл попробовать то, в чем ты поднаторел. Очаруй ее, затащи в постель, и она будет тебе предана до тех пор, пока ты будешь в этом нуждаться.
Глава 11
Когда миссис Грин сообщили, что хозяин ждет ее в библиотеке, она несколько обеспокоилась. Экономка знала, что с самого утра адмирал проводит совещание с офицерами штаба, и то, что он вызвал ее именно сейчас, показалось ей довольно странным.
Войдя в библиотеку, миссис Грин обнаружила, что из всех офицеров остался только капитан Тернер. Было ясно, что позвали ее не ради пустых разговоров. Едва она сделала реверанс, как адмирал заговорил:
– Миссис Грин, вы слышали что-нибудь о том, что моей дочери требуется компаньонка, знающая по-французски?
Экономка благочинно сложила руки на животе.
– Нет, сэр. Ничего определенного сказать не могу. Капитан Тернер склонился к своему командиру.
– Сэр, позвольте мне разобраться с этим вопросом. Адмирал Миддлтон равнодушно кивнул и взял со стола какую-то бумагу – то ли письмо, то ли донесение.
– Миссис Грин, – начал капитан, направившись к женщине, – вы полностью уверены, что мисс Миддлтон не высказывала желания иметь такого рода компаньонку?
– Мисс Миддлтон высказывает немало разных пожеланий. Прошлой зимой, например, ей захотелось, чтобы у нее перед окном посадили яблоню, а этой весной – завести ястребка вместо умершей канарейки. В прошлом месяце она настаивала на том, чтобы ей позволили по ночам спать на скамейке в саду, а также ходить по дому босиком. – С нависшего над ней капитана Тернера экономка перевела взгляд на адмирала, который продолжал изучать документ. – У мисс Миддлтон есть еще несколько не менее странных пожеланий, которые она высказывает постоянно.
– Понятно, – кивнул капитан. – А вам не приходило в голову, что, хотя многие требования вашей госпожи и кажутся не совсем обычными, некоторые из них все же заслуживают внимания? Я полагаю, что столь достойное занятие, как чтение стихов, пусть даже и французских, следует поощрять.
– Я ухаживаю за мисс Миддлтон уже несколько лет, капитан, и неоднократно убеждалась, что о многих своих пожеланиях она забывает на следующий же день. И если мисс Елена захочет, она всегда найдет чем себя занять.
– Вероятно, мне следовало более четко сформулировать свой вопрос, чтобы получить ясный ответ, – неожиданно заговорил адмирал Миддлтон, и экономка вздрогнула, встретив его недовольный взгляд. – Миссис Грин, моя дочь просила найти ей компаньонку, знающую французский?
Миссис Грин предпочла не испытывать терпение адмирала.
– Да, сэр. Вчера утром она обмолвилась о чем-то подобном в присутствии служанок. Я не придала ее словам особого значения, тем более что одна из наших горничных немного говорит по-французски. Я подумала, что ее знаний вполне достаточно, чтобы время от времени заниматься с мисс Миддлтон. Решила, что нанимать кого-то – лишняя трата денег и…
Войдя в библиотеку, миссис Грин обнаружила, что из всех офицеров остался только капитан Тернер. Было ясно, что позвали ее не ради пустых разговоров. Едва она сделала реверанс, как адмирал заговорил:
– Миссис Грин, вы слышали что-нибудь о том, что моей дочери требуется компаньонка, знающая по-французски?
Экономка благочинно сложила руки на животе.
– Нет, сэр. Ничего определенного сказать не могу. Капитан Тернер склонился к своему командиру.
– Сэр, позвольте мне разобраться с этим вопросом. Адмирал Миддлтон равнодушно кивнул и взял со стола какую-то бумагу – то ли письмо, то ли донесение.
– Миссис Грин, – начал капитан, направившись к женщине, – вы полностью уверены, что мисс Миддлтон не высказывала желания иметь такого рода компаньонку?
– Мисс Миддлтон высказывает немало разных пожеланий. Прошлой зимой, например, ей захотелось, чтобы у нее перед окном посадили яблоню, а этой весной – завести ястребка вместо умершей канарейки. В прошлом месяце она настаивала на том, чтобы ей позволили по ночам спать на скамейке в саду, а также ходить по дому босиком. – С нависшего над ней капитана Тернера экономка перевела взгляд на адмирала, который продолжал изучать документ. – У мисс Миддлтон есть еще несколько не менее странных пожеланий, которые она высказывает постоянно.
– Понятно, – кивнул капитан. – А вам не приходило в голову, что, хотя многие требования вашей госпожи и кажутся не совсем обычными, некоторые из них все же заслуживают внимания? Я полагаю, что столь достойное занятие, как чтение стихов, пусть даже и французских, следует поощрять.
– Я ухаживаю за мисс Миддлтон уже несколько лет, капитан, и неоднократно убеждалась, что о многих своих пожеланиях она забывает на следующий же день. И если мисс Елена захочет, она всегда найдет чем себя занять.
– Вероятно, мне следовало более четко сформулировать свой вопрос, чтобы получить ясный ответ, – неожиданно заговорил адмирал Миддлтон, и экономка вздрогнула, встретив его недовольный взгляд. – Миссис Грин, моя дочь просила найти ей компаньонку, знающую французский?
Миссис Грин предпочла не испытывать терпение адмирала.
– Да, сэр. Вчера утром она обмолвилась о чем-то подобном в присутствии служанок. Я не придала ее словам особого значения, тем более что одна из наших горничных немного говорит по-французски. Я подумала, что ее знаний вполне достаточно, чтобы время от времени заниматься с мисс Миддлтон. Решила, что нанимать кого-то – лишняя трата денег и…