Маккефри Энн. Планета под следствием (Сурс - 2)

   - Достаточно просто, если подумать, - с чувством собственного превосходства обронил Лузон. Он обернулся к жителям деревни, наблюдавшим за их беседой. - Я хочу, чтобы партия рабочих собрала доски, камни, куски пластгласа и все, что можно набросать поверх этих растений, чтобы проложить дорогу. И быстрее! Нам нужно добраться до пещеры.
   - Но то, о чем вы говорите, займет неделю, сэр, - проговорил один из местных, мужчина с широким лицом, типичным для этих людей, чьими предками были эскимосы и ирландцы.
   - Мы уже все такое использовали, когда ручьи разлились и пришлось строить через них мосты, - продолжила женщина. - В округе ничего не осталось.
   - Тогда нам придется послать за помощью на космобазу, - коротко кивнув О'Ши, проговорил Торкель. - Свяжитесь по радио, пусть пришлют команду.
   О'Ши отправился исполнять приказ, но через минуту вернулся и доложил:
   - На космобазе нет свободных вертолетов, сэр, и сегодня наверняка не будет.
   - Тогда один из вас должен будет слетать туда и взять материалы и людей, раздраженно проговорил Торкель. Все эти задержки злили его, а кроме того, он был сильно удивлен тем, что Сатока, у которого было 24 часа на подготовку, не оказалось поблизости.
   - Лететь придется вашему пилоту, капитан Фиске, - сказал Лузон, поскольку мой мне нужен все 24 часа в сутки.
   Торкель снова кивнул О'Ши, который немедленно полез в кабину и запустил двигатель. К этому времени давно уже наступил вечер.
   - Почему ничего не слышно о вашем шаначи, как вы думаете? - спросил Торкель у женщины, когда шум винтов вертолета затих в отдалении.
   - Пещера, сэр, - это место великой силы.
   - Но как он и все остальные сумели пробраться туда? - спросил Торкель. Мы могли бы воспользоваться тем же путем.
   - О, сэр, у шаначи есть свои пути, не известные больше никому.
   Мэттью Лузон кивнул Брэддоку, который поспешно записал эти слова.
   - Вот еще заблудшие души, вступившие в союз с Великим Зверем, - запричитал немытый тип в шкурах.
   - О, капитан Фиске, это необыкновенно ценное.., знакомство. Пастырь Вопиющий с южного континента. Прошу познакомиться - капитан Торкель Фиске, который прилагает все усилия для исследования этой планеты. Капитан Фиске, это Пастырь Вопиющий - крупный духовный лидер из Долины Слез. Человек, пользующийся большим влиянием.
   Торкель с раздражением взглянул на представленного ему типа и ограничился тем, что пробормотал:
   - Весьма польщен.
   Они воспользовались гостеприимством Савоя, и Торкель изложил члену комиссии детали своей встречи с Сатоком, а также рассказал об образцах руд, которые он лично видел и держал в руках. К его немалому облегчению, Лузон вовсе не был настроен скептически и не усомнился в подлинности руд. Он знал, что эта планета богата полезными ископаемыми; каждое исследование, проводимое из космоса, подтверждало это и даже делало возможным установить местонахождение рудных залежей. Однако найти эти места на поверхности планеты, как оказалось, было практически невозможно.
   Вероятно, Вопиющий внимательно прислушивался к их беседе, потому что в этот момент понимающе кивнул:
   - Чудовище коварно. Зверь способен обратить золото в камень, зиму в лето, а безобидные растения - в смертельное оружие, подобное змеям. Снова и снова упреждал я паству свою, что они должны восстать и подчинить себе монстра, не отступая ни на шаг, но они были слабы и легко впадали в заблуждение...
   Торкель посмотрел на Лузона, оценивая, насколько этот сумасшедший сумеет помочь им в дискредитации принятого в Килкуле толкования поведения планеты. Результат вполне удовлетворил его, и он улыбнулся Лузону:
   - Нам нужны еще несколько новых.., знакомых, подобных доброму и мудрому Пастырю Вопиющему, не так ли?
   Мэттью был явно доволен собой, а Вопиющий проговорил со всей серьезностью:
   - Благодарю тебя, брат мой.
   Мэттью рассказал Торкелю не без насмешливой улыбки о том, что поют о Сатоке жители Прохода Мак-Ги.
   - Нас постоянно уверяли в том, что шаначи всеми почитаемы, а их взгляды отражают воззрения их сообществ. Однако в Проходе Мак-Ги это не так.
   - Понимаю. Это опровержение того, что нам рассказывали о всей системе в целом. Да, доктор Лузон, на слушании нам определенно будут нужны свидетельства людей из Прохода Мак-Ги. А находящийся здесь брат Вопиющий представит свою уникальную точку зрения, расходящуюся с общей "линией партии" Килкула.
   - Именно так я и полагал. Несмотря на то что брат Вопиющий также заблуждается, полагая, что эта планета разумна, его точка зрения состоит в том, что планета вовсе не желает людям добра, не дружественна им, на деле это чудовище. Великий Зверь. Он полагает, что колонисты были привезены сюда Компанией в наказание за грехи и проступки, совершенные где-то еще, и что в один прекрасный день, если они будут послушны и станут следовать его учению. Компания избавит их от этой кары.
   - Воистину именно так и говорил я, братия, - заметил Пастырь Вопиющий. - Я делаю дело Компании на этой отверженной планете, брат Мэттью, дабы я и семья моя были избавлены от власти Зверя и снова заслужили милость Компании. А теперь, если вы простите меня, я хотел бы пообщаться с планетой здесь.
   Торкель и Мэттью были рады его отсутствию по нескольким причинам: во-первых, воздух стал чище, во-вторых, они сумели без помех обсудить планы, возникшие у них после всего, что они узнали. Торкель внимательно слушал Лузона, когда тот говорил об исследованиях местных обычаев, которые он проводил на различных планетах, и о том, как он корректировал неверные концепции и социальное поведение. Однако их диалог был прерван, когда в комнату влетел ошеломленный и побитый Пастырь Вопиющий, а за ним с метлой в руках следовала хозяйка дома.
   - При всем моем уважении, джентльмены, прошу вас: уберите этого маньяка от моей малышки и держите его подальше, иначе я ему кое-что оторву! - заявила женщина и вышла прочь.
   - Сядьте на солнце, брат Вопиющий, - предложил Мэттью, указывая на поломанную скамью у внешней стены дома - с подветренной стороны.
   Все это время Торкель ожидал, что Саток все-таки объявится и отведет их к богатым рудным залежам, как и обещал. Однако прошло несколько часов, а о Сатоке не было ни слуху ни духу. Наконец раздался гул вертолетных винтов, и все четверо мужчин поднялись со своих мест.
   К деревне подлетали два вертолета. Торкель решил, что в одном из них должна быть бригада рабочих, а в другом - оборудование, необходимое для того, чтобы расчистить заросли. Однако когда пассажиры начали высадку, он с удивлением и растущим раздражением увидел, что никакой пользы от новоприбывших не будет. В форме были только Грин и О'Ши. Остальными оказались Мармион со своим окружением, а также Джордж и Иван из группы Лузона. Последней вышла Клодах Сенунгатук, которой О'Ши осторожно и любезно помог покинуть вертолет.
   - О'Ши, вы получите выговор за неисполнение приказа, - заявил Торкель.
   - О, прошу вас, не наказывайте милого мальчика, капитан Фиске, прощебетала Мармион, взмахнув шарфом модной расцветки и обворожительно улыбаясь. - Это все моя вина. Капитан Грин прилетел с южного континента с Яной Мэддок, доктором Шонгили и двумя милыми молодыми людьми; с ними была еще и маленькая девочка, которая, по словам доктора Шонгили, является его второй племянницей...
   - Козий Навоз! - объявил Пастырь Вопиющий. - Она моя. Она будет моей женой.
   - О, разумеется, нет, - светло улыбнувшись ему, проговорила Мармион. Девочке нет еще даже двенадцати лет. Но, как бы то ни было, нам всем требовалась прекрасная еда, которую готовит Клодах, а потом мы сидели и слушали рассказ Яны и Шона об их необыкновенных, фантастических приключениях... О, но ведь вы и так все знаете, Мэттью, верно? Вы были их свидетелем...
   Лузон чуть склонил голову и бросил на Мармион тяжелый взгляд из-под полуприкрытых век.
   - Джонни Грин услышал сообщение капитана О'Ши о здешних сорняках, а потом Клодах сказала, что от рабочих тут будет немного толку, и они даже могут подвергнуться опасности.., но она знает способ, который обязательно сработает. - Мармион сделала паузу, словно бы ожидая одобрения слушателей, глядя на них огромными невинными глазами. - Et voilaf Мы прилетели, чтобы предложить вам помощь.
   Прежде чем кто-либо успел хоть что-то сказать, она добавила с очаровательной непосредственностью:
   - А ваши молодые друзья, Мэттью, уже просто не могли без вас жить, так что я только помогла вам, в некотором роде воссоединиться. Верно, мальчики?
   Мускулистые помощники Лузона кивнули с довольно-таки несчастными, по мнению Торкеля, лицами.
   Пока собравшиеся размышляли, что им сказать Мармион, Клодах Сенунгатук зашагала прочь от поселка.
   - Что, черт побери, вы делаете? - требовательно спросил Торкель.
   - Собираюсь проложить дорогу к пещере, - просто ответила Клодах и, не останавливаясь, пошла дальше.
   Она успела сделать еще пять шагов, прежде чем Торкель очнулся от изумления и сказал ей, что она не сумеет пробиться сквозь эту колючую живую изгородь, и снова поинтересовался, почему не были доставлены материалы, о которых он говорил. Клодах не удостоила его ответом. Остальные отправились за ней, а за ними потянулась половина жителей поселения, которым, судя по всему, их экспедиция казалась чудесным развлечением.
   На краю зарослей по грудь высотой и еще более густых, чем помнилось Торкелю, Клодах остановилась, наклонилась и осторожно тронула серединку одного листа.
   - Ну, и что вы делаете? Вежливо их просите? - поинтересовался Торкель.
   - Смотрю на эту белую краску. Удивляюсь, зачем кому-то понадобилось красить кусты? Это единственное средство, - с этими словами Клодах вытащила большую фляжку с прозрачной зеленоватой жидкостью, аккуратно откупорила ее и вставила в горлышко головку самодельного распылителя. После она слегка встряхнула бутылку и начала разбрызгивать жидкость перед собой и по бокам.
   Ветви и побеги отпрянули словно обожженные;
   Клодах продвигалась вперед, за ней шли Мармион и Салли Пойнт-Джефферсон, которой хватило рассудительности надеть тяжелые ботинки.
   - Скорее, мальчики, - позвала Мармион, обернувшись. - Не знаю, сколько продержится эффект. Клодах в этом отношении весьма таинственна.
   Остальные с живостью последовали приглашению Мармион. Следуя за крупной женщиной, Торкель чувствовал себя круглым идиотом - а Клодах все разбрызгивала странный состав: так в древних церквях кропили верующих святой водой.
   Когда они достигли стены зелени, скрывавшей вход в пещеру, Клодах расширила путь; побеги раздвинулись, как занавес, и взорам Торкеля предстала большая пещера.
   - Лучше зажечь свет, - посоветовала Клодах, хотя сама собственному совету не последовала, бесстрашно ступив в зеленоватый полумрак. Мармион следовала за ней.
   - Ох! - воскликнула Мармион. - Что здесь произошло?
   - Кто-то пытался убить это место, - ответила Клодах. - Но Сурс нанес ответный удар, - она указала на сплетение корней и ветвей, свисавшее с потолка.
   Клодах все шла и шла вперед, пока не остановилась над чем-то, что более всего напоминало зеленый холм.
   - А! Вот, капитан, - сказала она и обрызгала холмик. Расступившиеся побеги обнажили тело человека, которое оплетали до того. - Это не тот человек, которого вы искали?
   Выпученные глаза, вывалившийся язык и синюшное лицо не помешали Торкелю понять, что перед ними действительно бывший шаначи. А багровые следы на его шее без слов объяснили причину его смерти.
   - Он говорил, что у него есть верный способ добычи руды, - проговорил Торкель. - Это имело какое-то отношение к петрасилу.
   Фабер отколупнул кусок белого вещества с потолка, еще не успевшего зарасти:
   - Это действительно петрасил, но вот тут, в трещинах...
   Он провел пальцами по трещине в потолке и осветил пальцы лучом фонаря, внимательно изучая то вещество, которым были покрыты съежившиеся корни растений.
   - Посмотрите. Оно даже не белое, а бледно-лимонное. И это не петрасил, капитан Фиске, это краска для внешних стен домов, причем невысокого качества.
   Пастырь Вопиющий, которого ощутимо трясло, подскочил к Мэттью, словно намеревался напасть на него:
   - Выпустите меня отсюда! Я должен бежать от Великого Зверя, покуда он не пожрал меня, как пожрал этого человека!..
   - Э-э.., доктор Лузон, - почти одновременно заговорил один из его помощников, совершенно явно нервничавший. - Не могли бы вы подойти сюда?
   Он шел за Клодах, которую, казалось, не удивило и не смутило страшное открытие, и удалялся все дальше в глубь пещеры.
   - У нас здесь еще три трупа...
   ***
   - Я требую, чтобы эта женщина была задержана и допрошена и чтобы бутыль, содержащая жидкость, убивающую растения, была у нее изъята и отдана на исследование, - заявил Мэттью Лузон.
   Мармион Алджемен, все еще опечаленная нелепой смертью четырех человек, подняла голову и с удивлением воззрилась на Мэттью:
   - Допрос?.. Зачем? Ведь Клодах помогла нам! Без нее мы никогда не нашли бы этих несчастных!
   На лице Мэттью явственно читалось: "Ага!" - а в его глазах горел недобрый огонек, но, когда он заговорил, его голос был тих:
   - А откуда она знала, что эти кусты можно отпугнуть именно этим средством? И как так получилось, что как раз это средство оказалось у нее под рукой?
   - Между прочим, - твердо заявил Торкель, - я просил всего-навсего материалы и бригаду помощников, чтобы добраться до пещеры.
   Но Мармион было не так-то легко запутать:
   - Но, как я полагаю, такие агрессивные растения везде причиняют людям неудобства. Ведь вы, Клодах, именно так и узнали?..
   Клодах пожала плечами, но ничего не ответила. Тут в разговор вмешалась женщина из Савоя:
   - А как же ей было не знать? Конечно, таких проблем с шипастой ежевикой у нас еще не было; ее тяжело выкорчевать, но еще ни разу ее побеги никого не душили. А, с другой стороны, весна была необычайно ранней: все растет так пышно и быстро, как никогда прежде...
   - То есть вы хотите сказать, мадам, - проговорил Мэттью, - что растения так необычны, потому что необычна погода? Скажите, а то средство, которое мисс Сенунгатук использовала для борьбы с этим кустарником, является общепринятым? И если да, то почему же все остальные им не пользуются?
   - А зачем? - спросила женщина. - Нас эта ежевика до сих пор не беспокоила. Мы узнали, что происходит в пещере, только потому, что прилетели вы.
   И еще одно... - продолжала она, пользуясь случаем изложить все свои жалобы. - До того, как к нам прибыл шаначи Рейли, здесь собирались люди для того, чтобы поговорить с планетой. Только потом Рейли объяснил нам, в чем корень многих наших проблем - наводнений, обвалов, землетрясений; он сказал, что мы не понимали, что хочет сказать нам планета. Задолго до того, как пришел Рейли, молния попала в дом собраний и убила всех, кто там был; потом он начал говорить с планетой, и, я бы сказала, с тех пор дела у нас шли вполне мирно... Она помолчала, потом прибавила:
   - Но, несмотря на то, что, как думали многие, Рейли лучше знал, что делать, он никогда не готовил таких средств, как Клодах из Килкула. Наш прежний целитель умер две зимы назад, и с тех пор нам хотелось, чтобы у нас появился кто-то новый, хорошо обученный; а о ней я знала с тех самых пор, когда мы обе были еще молоденькими девушками. В нашем селении даже была девочка с хорошими задатками, которая хотела пойти в ученицы к Клодах, если, конечно, Клодах Сенунгатук захотела бы этого, но Рейли не позволил нам отдать ее в обучение...
   - Благодарю вас за ваши показания, мадам, - сказал Мэттью. - Мы дадим вам знать, если нужно будет повторить их на слушании. Пока же я вынужден настоять на том, чтобы госпожа Сенунгатук была помещена в заключение на космобазе, а ее фляга конфискована и передана на анализ, равно как и содержимое тех бочек, которые пострадавшие доставили в пещеру. Тела должны быть вскрыты для установления причин смерти, а пещера закрыта для посещений.
   - На этот счет незачем беспокоиться, сэр, - заметил Иван. Они стояли перед полем, поросшим шипастой ежевикой; кивком Иван указал туда, где была созданная Клодах тропа.
   Она снова заросла кустарником.
   ***
   Две недели спустя расследование было завершено, все данные собраны, введены в компьютер и подготовлены замученными до смерти ассистентами доктора Лузона для представления комиссии.
   Однако сначала по настоянию Пастыря Вопиющего он был отправлен с планеты на том же самом "шаттле", который увез и тела мертвых шаначи. Он успел пробыть на Лунной базе всего какой-то час, когда от команды базы, а затем и из больницы станции "Бетани" пришли гневные сообщения о том, что Пастырь пытается проповедовать и собирать армию последователей, дабы сражаться со Зверем, которого нужно победить, чтобы планета стала истинно святым местом. Он читал свои проповеди душевнобольным, людям с тяжелыми нервными срывами, а также младшим чинам, которые зачастую поддавались на его проповеди. В течение первых же трех дней ему едва не удалось организовать мятеж.
   Выслушивая эти жалобы, Мэттью благодарил судьбу за то, что этого человека больше не было на планете и что, соответственно, его не будет в составе группы, встречающей остальных членов комиссии. Они вскоре должны были прилететь на планету, чтобы ознакомиться с материалами расследования, проанализировать их и вынести окончательное решение касательно судьбы Сурса. Мэттью отчаянно жалел, что не может изолировать Мармион: ее отсутствие вызвало бы массу вопросов, даже если бы на время удалось избавиться и от трех ее дотошных помощников....
   Торкель Фиске оказался поистине бесценным помощником Мэттью и его команды. Именно он предложил провести опрос колонистов, недавно прибывших на планету и поселившихся в новых деревнях, не успевших подпасть под влияние таких людей, как Шонгили и Сенунгатук, или той семьи, которую Мэттью встретил на южном материке.
   Как надеялись Торкель и Мэттью, новички должны были быть более объективны в своих суждениях. Когда Мэттью заметил, что в основном приток нового населения наблюдается с Марьинских островов и Шотландских нагорий, где недавно были обнаружены большие залежи молибдена, а некоторые переселились сюда из весьма опасных для жизни колоний Бремера, он начал подумывать о том, что, если их мнение не будет соответствовать его ожиданиям, он придержит результаты этих опросов. Он также решил прочитать все собранные отчеты до того, как представлять их в качестве свидетельств. А пока что ассистенты Мэттью и команда Мармион соревновались друг с другом, кто раньше запишет показания людей из тех поселений, которыми управляли четверо убитых шаначи.
   Сам Мэттью приложил все усилия для того, чтобы встретиться с девочкой, которую он по-прежнему называл Козий Навоз, и убедить ее рассказать правду о ее участии в исчезновении чудовища, раненного членами сообщества Вопиющего, того чудовища, чья рана была так похожа на рану доктора Шонгили. Мэттью также поместил весьма нелестный отзыв в рапорте касательно капитана Джона Грина, который, несомненно, превысил свои полномочия, в критический момент отняв девочку у него, Лузона.
   Однако сейчас никто не знал, где находится девочка или хотя бы доктор Шонгили. Мужеподобную сестру Шонгили и ее приятельницу тоже нигде не могли разыскать. К немалому раздражению Мэттью, Мармион сумела устроить так, чтобы Клодах Сенунгатук осталась в своем собственном доме под номинальным "домашним арестом" и по-прежнему управляла своим поселением. И, казалось, все жители планеты - включая и Виттэйкера Фиске, у которого, должно быть, был весьма скверный вкус, если он связался с этой толстой коровой, - прошли под ее окнами, рассказывая ей свежие новости или просто болтая с ней. К тому же эти проклятые кошки постоянно бегали туда-сюда. Попытки подманить хотя бы одну из них отборным куском мяса или поймать с помощью собак успехом не увенчались. От мяса они отказывались, а любую собаку, пущенную по их следу, запугивали до полусмерти.
   Он пытался настоять на том, чтобы Шонгили и Клодах были депортированы с планеты и помещены в одиночные камеры, где и содержались бы до окончательных слушаний. Виттэйкер Фиске и Мармион Алджемен немедленно пресекли эти попытки, а также отвергли мысль о том, чтобы перевести капитанов О'Ши и Грина с планеты на другие места службы.
   Он утешал себя тем, что его время еще придет. Как только его свидетельства и отчеты будут представлены комиссии и все увидят, как эти два шамана-шарлатана используют страхи и веру людей, чтобы воздействовать на них и настраивать их против Компании, Шонгили, Клодах и все их помощники переселятся из своих уютных домов в места гораздо менее приятные, а Мэддок, Грин и О'Ши будут выполнять поручения Компании вдали от этой планеты.
   Объем работ был грандиозен. В то время как сам Мэттью сохранял работоспособность и энергию в своих поисках истины, его ассистенты, казавшиеся ему прежде весьма многообещающими, становились все более рассеянными и некомпетентными. В их отчетах не было окончательных выводов, которые удовлетворяли бы его требованиям. Потом начались неприятности с компьютерами, из памяти которых периодически исчезала важная информация или начинались сбои системы.
   Местные жители, включая и служащих Компании, вели себя враждебно; условия работы были чудовищно примитивными, а погода - как он ненавидел такую переменчивую погоду! - просто неописуемой. Проливные дожди и грозы чередовались со снегопадами и ужасной жарой. Здания космобазы часто содрогались от непредсказуемых подземных толчков - и это при том, что для базы было выбрано изначально тектонически устойчивое место. Мэттью мечтал оказаться в комфортных и стерильных условиях космического корабля, продуманного и созданного разумными людьми для себе подобных. Там не росла на стенах плесень, которую невозможно было вывести, как бы ее ни отскребали и ни счищали нижние чины; здесь у него в ванной комнате пятна плесени расцветали постоянно. Там не прерывал его размышления грохот грома; там он не чувствовал себя воздушным пузырьком в пробирке, когда здание содрогалось от подземных толчков...
   Как будто всего этого было мало, в десяти километрах к северо-западу от космобазы проснулся новый вулкан, и теперь пепел забивался в каждую щель. Никаких других неприятностей вулкан вроде бы не причинял, и даже вертолетам не было необходимости облетать его.
   Компании придется посмотреть фактам в лицо. Эта планета не годилась для жизни. Процесс терраформирования прошел неудачно, земная поверхность не стабилизировалась полностью. С планеты необходимо эвакуировать все население, вычистить ее и либо покинуть навсегда, либо переделать с использованием более современных технологий. Это положит конец глупой болтовне о разумности планеты.
   Глава 14
   Яна не могла избавиться от дурного предчувствия, которым она не хотела делиться ни с кем, даже с Шоном. Уже и то было хорошо, что его рана затягивалась с необычайной быстротой благодаря целебным припаркам и вниманию Клодах, успевшей подлечить Шона до того, как Мэттью Лузону пришла в голову дурацкая мысль держать ее "под домашним арестом". Впрочем, это было лучше первоначального приказа Лузона выслать обоих с планеты. Шон был немедленно спрятан в снегоходе Банни; снегоход тут же поставили "на лето" в гараж Адака О'Коннора. Клодах не придала значения этой угрозе: она утверждала, что до такого не дойдет. И действительно, до высылки дело не дошло благодаря усилиям Мармион и Виттэйкера Фиске. Только человек, совершенно не разбирающийся в ситуации на Сурсе (впрочем, таковым было почти все начальство Компании), или кто-то враждебный до безумия (а Лузон и был таковым), мог подумать, что какая бы то ни было попытка задержать Клодах и Шона имеет смысл.
   Яна не могла ни поверить, ни надеяться на то, что Лузон не понял функции кошек в сети коммуникации Клодах и планеты. Торкель знал. Почему бы ему не собрать всех кошек и не посадить и их тоже под домашний арест? Это было бы так же нелепо.
   Когда стало известно, что приказ о перемещении с планеты был заменен на домашний арест, Шон со своей обычной невозмутимостью, похожей на спокойствие медведя в зимней спячке, смеясь, выбрал комнату Яны в качестве своего "места заключения". Она была рада тому, что он рядом с ней, по нескольким причинам. Хотя рана действительно заживала, стрела разорвала мускулы и чуть не перерезала сухожилие. Яна могла лучше следить за ним и за его раной, когда не надо было искать его убежище. Она понимала, что тщетно надеяться защитить его в одиночку от всей Компании: если они захотят забрать его, навряд ли им можно будет помешать. И все-таки она будет делать все, что в ее силах. А теперь, когда Яна снова была в порядке, она действительно могла что-то сделать. Учитывая ее опыт и годы тренировок, у нее были для этого возможности. Помимо всего прочего ей просто нужно было присутствие Шона. Он успокаивал ее. Здесь речь шла о судьбе его мира, а он мог рассеять все ее страхи одним лишь взглядом, улыбкой или шуткой...
   Ей было нужно это. Даже когда угроза изгнания с планеты исчезла, напряжение продолжало висеть в воздухе, как фальшивая нота, оно чувствовалось во всем, будь то сочувствие Клодах или боязнь того, что еще могут попытаться сделать власть имущие.
   Не то чтобы в Килкуле наступил застой: все продолжали разводить сады и сажать растения, ведь дни удлинялись. Но наиболее умные опасались того, что с ними будет: слишком быстро продвигался вперед в своем "расследовании" Мэттью Лузон. По крайней мере, тот сумасшедший. Пастырь Вопиющий, был отправлен с планеты, что давало планете одно очко против Компании. Яне было интересно, почувствуют ли на Лунной базе его прибытие по запаху. Она первой засмеялась, когда Адак сообщил, что командование базы взывало к небесам, жалуясь на Вопиющего.