МакКенна Джульет Энн. Игра воровки

   – Пригрози сделать его импотентом или принести в жертву его семью, мне все равно. – Голос его был тих и бесконечно угрожающ. – Делай что хочешь, только убеди его, что опасность отказа перевешивает невыгоду продажи.
   Он сделал поворот и низко поклонился Аллин, которая замерла на стуле с недоеденной тарталеткой в руке.
   – Подумай, как лучше помочь мне. У тебя есть время до полуночи.
   Армайл быстро вышел из комнаты вместе со своими лакеями, и пленники услышали, как ключ повернулся в замке.
   – О нет, – захныкала девушка. – Что они с нами сделают?
   Казуел закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул, пока не вернул себе власть над мочевым пузырем и прямой кишкой.
   – Помолчи, глупая! – рявкнул он на ломаном лескарском.
   Аллин испуганно замолкла. В наступившей тишине они услышали тихие голоса за дверью.
   – Что будем делать? Мне попробовать окно? – немного погодя спросила девушка, ее голос еще дрожал, но уже не звенел от истерики.
   Казуел почувствовал облегчение, видя, что она использует и свой ум, и язык своей матери.
   – Думаю, лорду Армайлу необходим урок. Дабы впредь знал, что нельзя командовать магом, как какой-то служанкой, – нетвердо произнес Казуел.
   – Но вы не можете колдовать в оковах; все баллады об этом говорят.
   Маг выдавил натянутую улыбку.
   – Это простонародное мнение, которое мы никогда не считали нужным исправлять. Конечно, маг с воздушными талантами не смог бы работать в наручниках, и тебе лучше не пытаться колдовать, стоя в воде, но я – маг земли.
   Он закрыл глаза и сосредоточился. Усики янтарного света затрещали по оковам. Аллин затаила дыхание, но ничего не произошло. Казуел открыл глаза и в страхе посмотрел на свои руки.
   – Не надо было вкладывать столько сил в ту проклятую иллюзию, – с горечью пробормотал он.
   – Я думала, маги должны уметь исчезать, проходить сквозь стены и все такое…
   Возмущение в тоне девушки породило ответную злость, пробившуюся сквозь панику, которая зарождалась в сердце Казуела.
   – Я же не мастер Туч! Все, чего я могу коснуться сейчас, – это моя врожденная стихия, – огрызнулся он.
   – И что ты можешь с ней сделать? – Аллин нечаянно перешла на «ты». – Можешь вытащить нас отсюда или как-то позвать на помощь? – Она подошла к окну и всмотрелась в темень.
   Приступ тошноты сжал горло Казуела, и он с тоской посмотрел на бренди.
   – Дай мне немного времени. Скоро я сниму эти оковы, и замок не составит труда, но я не знаю, как нам пройти мимо тех головорезов.
   Девушка оглянулась.
   – Ты собираешься выполнить то, что он хочет? Думаешь, он сдержит слово?
   – Я не могу этого сделать в любом случае, – печально ответил Казуел. – Даже если бы я придумал, чем запугать лорда Совела, когда Совет услышит об этом – а он услышит, – я окажусь в большей беде, чем ты можешь себе представить!
   Аллин загремела ставнями.
   – Помогите! Помогите! – в отчаянии закричала она, но единственным ответом был смех из-за двери.
   – Заткнись, глупая!
   – Тогда сделай что-нибудь сам!
   Девушка повернулась, и свечи на столе вспыхнули выше головы, когда ее гнев достиг пламени.
   Оба смотрели с разинутыми ртами, как магический огонь пожирает свечи, оставляя горячую лужу воска, губящую полированный стол.
   – Успокойся, моя дорогая, – нерешительно произнес Казуел, втайне радуясь, что камин не зажжен.
   Ноги Аллин подкосились, и она плюхнулась на скамью с помертвелым лицом.
   Казуел хотел что-то сказать, но захлопнул рот. Поздно: девушка заметила.
   – Что? Ты что-то придумал?
   – Нет, не совсем. Это не важно. – Mar сжался от страха при мысли довести до конца ту идею, которая только что пришла ему в голову. Было невыносимо думать об унижении.
   – Ты придумал. – Аллин встала. – Что?
   Казуел мешкал. Лучше уж унижение, чем позор, разве не так?
   – Ну, если ты вызовешь мне пламя и мы найдем что-то блестящее, я мог бы позвать на помощь.
   Девушка шагнула к столу и одним махом сдвинула в сторону глиняные горшки и тарелки. Немного не рассчитала – блюдо с хлебом слетело на пол и разбилось. Оба затаили дыхание, но никто не вошел.
   – Вот. – Аллин вытерла соус с серебряной крышки, прикрывавшей тарелку. – Это подойдет?
   – Давай ее сюда и найди свечу. – Казуел глубоко вдохнул. – Держи ее прямо, вот так. Теперь сосредоточься на фитиле, очень нежно. Сфокусируй свои мысли и вызови огонек.
   Они уставились на свечу, упорно не желавшую зажигаться.
   – Сосредоточься! – с досадой прикрикнул Казуел.
   – Я так и делаю!
   Поджав губы, Аллин наклонилась ближе. Внезапный сгусток пламени взметнулся вверх, и одна из ее кудряшек исчезла в дыму. Маг закашлялся от чада сгоревших волос.
   – Стой! Стой! Вот так. Убавь его, успокойся, у тебя хорошо получается, – торопливо забормотал он.
   Аллин выдавила робкую улыбку, и пламя свечи приняло более приемлемые размеры.
   Стиснув дрожащие руки, Казуел сфокусировался на отражении. Приток силы испугал его, пока он не вспомнил о тяжелом железе на своих запястьях. С кем же ему связаться? Он отчаянно поискал в памяти каких-нибудь магов в этой округе. Сердце екнуло. При той дальности, на которую он был способен сейчас, разумнее всего связаться с Узарой. По крайней мере будет шанс замять эту прискорбную историю, если выложить все напрямую члену Совета.
   Крышку залил яркий янтарный свет, и появился образ. Казуел глубоко вдохнул.
   – Узара!
   Маг с песочными волосами поднял голову от тиглей и с любопытством огляделся.
   – Казуел?
   Аллин широко раскрыла глаза.
   – Он нас не видит?
   Казуел не удостоил ее ответом.
   – Узара, пожалуйста, мне нужна твоя помощь.
   Маг засучил обтрепанные рукава и сделал пасс. Сияние чар потемнело, воздух затрещал от энергии. Теперь Узара смотрел прямо на них.
   – Где ты?
   – Меня держит лорд Армайл Фриернский, который хочет использовать мою магию в своих целях, – без обиняков сказал Казуел.
   – Как это случилось?
   – Потом объясню. – Казуел съежился от страха; объяснит, если только не найдет способ избежать этого. – Пожалуйста, будь я один, я бы его не испугался, но со мной девочка, прирожденный маг, которую я везу в Хадрумал. Думаю, она в опасности.
   Узара быстро взглянул на Аллин.
   – Этот лорд Армайл действительно заточил вас в тюрьму?
   – Ну, вроде того, – молвил Казуел.
   – В следующий раз пусть он дважды подумает насчет подобных выходок, – зловеще сказал Узара, всматриваясь из зеркала. – Приготовьтесь бежать.
   – Что…
   Вопрос Казуела потерялся в сокрушительном грохоте. Внешняя стена вылетела наружу в каскаде камней и оконного стекла.
   – Бежим!
   Приказ был излишним. Пока маг, стесненный оковами, карабкался через пролом, Аллин задрала юбки выше колен и бежала подобно зайцу, вспугнутому гончими. Выскочив в темноту, она растерянно остановилась, потирая глаза. Из дома и стоящих впереди зданий доносились крики, хлопали двери, лаяли собаки.
   – Сюда.
   Казуел отчаянно ударил янтарной энергией по садовым воротам. Выбравшись через рваную дыру, они побежали дальше, пока не наткнулись на густой кустарник.
   – Подожди, дай мне снять их.
   Маг выругался, но через несколько мгновений оковы открылись. Он схватил дрожащую девушку за плечо, когда она остановилась, судорожно дыша.
   – Возьми себя в руки. – Он соткал слабый голубой ореол. – Я выведу нас отсюда невидимыми, если не будешь шуметь.
   Аллин кивнула в безмолвном ужасе.
   – Вернемся в Маркет Харралл, заберем свои вещи и сядем в первый уходящий дилижанс. – Казуел вложил в свой голос больше уверенности, чем чувствовал. – А как только исчезнем из этого округа, отправимся в Хадрумал.
   Где ему придется давать объяснения, мрачно подумал он, продираясь через мокрые кусты. А все из-за этого Шиввалана.

Инглиз, 6-е постосени

   Остаток пути был не богат событиями, и обе луны прибыли до двойного полнолуния, когда мы наконец достигли вершины холмистой гряды и посмотрели вниз на извилистую ленту реки Далаз, спешащей навстречу океану. Город Инглиз, единственный оплот цивилизации, раскинулся вокруг устья на много лиг в любую сторону. Я вдохнула всей грудью и сказала «прощай» бесконечным пастбищам.
   – Вот это похоже на мой тип города, Джерис. Что-то тут да произойдет, нутром чую.
   Джерис улыбнулся. По дороге, ведущей вдоль реки, мы стали спускаться в город. Было трудно не глазеть, подобно приехавшему прямо с фермы каладрийцу, на огромные плоты бревен, сталкиваемые шестом вниз по течению, и широкие корпуса речных лодок, возвращающихся из лесов и гор Гидесты. С воды доносились пение, пьяные крики и шум драки; у меня все еще чесались пальцы от сожаления, что нет никакого шанса насладиться одной из знаменитых игр на борту. Вероятно, Дарни прав: лодки – это неприятности, но ведь и наш путь по равнинам не был усыпан розами. Крики с причаливающей лодки испугали лошадей. Какого-то человека выбросили за борт, и он, ругаясь, пытался выбраться на крошащиеся бревна причала. По берегам, выше размыва, тянулись верфи, эхо молотков и пил отражалось от холмов, сбегавших к океану. Я чувствовала запах свежего дерева и смолы и парящую над всем этим дикую соленую свежесть. Я прислушалась и смогла различить тихий шепот волн сквозь шум города.
   Конечно, я и раньше видела море – пару раз была в Релшазе и на Береге Пряностей между Пеорлом и Греннетом, – но огороженные воды Каладрийского Залива совсем не то, что открытый океан. Я стояла в стременах, когда мы пробирались к восточным докам, где на фоне утреннего неба покачивались высокие мачты далазорских клиперов. Дорога вилась вдоль доков, и мы ненадолго остановились, пока Дарни и Шив обсуждали, что делать дальше. Я их не слушала; я глазела на прибой, разбивающийся о камни мыса, на массивный волнорез, на солнце, сверкающее на более спокойных водах дельты, и на гладкие очертания океанских кораблей. Они выглядели как быстроногие гончие против шпицев, и я подумала о неповоротливых галерах, которые торгуют между Лескарским морем и Алдабреши. Неудивительно, что тормалинцы запрещают далазорским судам проход вокруг Мыса Ветров; пусти их в южные воды, и они затравят кого угодно.
   Страшная вонь и грохот цепей разрушили мое восхищение, едва сменился ветер. Закашлявшись, я обернулась и увидела ряд виселиц, украшающих док. Тела в различных стадиях разложения качались на ветру, упрятанные в клетки от прожорливых птиц.
   – Что ты знаешь об Инглизе? – Я поехала рядом с Джерисом, глазевшим по сторонам, как фермерша на своей первой ярмарке. – Кто управляет городом?
   Джерис покачал головой.
   – Я не уверен, я никогда не заезжал так далеко на север. Дарни, вероятно, знает.
   Услышав свое имя, агент оглянулся.
   – Что ты сказал?
   Я повторила вопрос.
   – Позже. Сначала поселимся, затем сядем и составим план. У меня здесь есть кое-какие связи.
   – Мне нужно знать все за и против, если я возьмусь за ту работу, которую мы обсуждали, – предупредила я его.
   – О, этого купца зовут…
   Остальные слова Джериса заглушило ржание: я толкнула Рыжего в его лошадей и сердито посмотрела на парня, чтобы заткнулся.
   – Не на улице и не так громко, – прошипела я.
   Джерис покраснел, и я с трудом сдержалась, чтобы не утешить его; парень должен научиться осторожности или мы все загремим цепями на потеху чайкам – ведь это Инглиз.
   Вслед за Шивом мы направились по оживленным улицам в центр города. Дома из добротного белого камня, все похожие друг на друга по стилю и возрасту, вымощенные булыжником улицы с водосточными желобами – от этого места так и несло планированием, порядком и деньгами, и вновь сам собой напрашивался вопрос: кто же тут всем заправляет?
   – Пошли прочь!
   Дарни замахнулся хлыстом, и мы выехали на широкую площадь, а нищие, сидевшие вокруг изящного фонтана, устремились к нам.
   Я бросила несколько пенни бедняге со скрученными от детской болезни ногами – такое не подделаешь. И пожалела о своей щедрости, ибо остальные потянулись ко мне.
   – Лишняя медь?
   Тощий человек воздел непослушные руки к вожжам Джериса. У него были пустые, с зеленым оттенком глаза любителя тахна.
   Я дала пинка ему в спину и подняла кинжал, радуясь, что ношу перчатки, когда увидела слизь, стекающую по его лицу.
   – Исчезни, пока я тебя не зарезала.
   Он был еще не совсем пропащим, если сумел понять угрозу и отойти, пошатываясь.
   – Он тебя не коснулся? – обеспокоенно крикнул Шив.
   Я покачала головой.
   – Не волнуйся.
   Однажды я украла кошелек у пристрастившегося к тахну и промучилась три дня с кровавым поносом; больше не совершу такой глупости, чтобы снова не подхватить эту заразу.
   Деньги Верховного мага помогли нам снять чистые, полные воздуха комнаты в респектабельной гостинице. Нежась в горячей ванне, я подумала, что могу и привыкнуть к таким удобствам. Дрианон! Как приятно снять кольчугу мои плечи были убийственны! Стук в дверь спас меня от погружения в сон в ароматной воде.
   – Кто там?
   – Дарни снял нам кабинет на втором этаже. – Шив просунул голову в щель. – Он пошел искать своих знакомых, так что можешь не торопиться. Спускайся, когда будешь готова.
   Я неохотно вылезла из ванны и оделась во все чистое. А когда сообразила, что в такой гостинице непременно должна быть прачка, еще больше воспрянула. Стирать белье в реке – это лучше, чем ничего, но в результате от тебя все равно несет лягушками. Однако, посмотрев на свою грязную одежду из Элдричского кольца, я скривилась. Я сделала все возможное, но понять, что это кровь, по-прежнему не составит труда. Передать же прачке сию одежду означает вызвать толки. Стало быть, придется ее выбросить. Это меня не обрадовало: испорченная куртка из лосиной кожи была любимой в моем гардеробе. Ее нелегко будет заменить. Тут мне в голову пришла другая мысль, и я поспешила в комнату Джериса.
   – Здесь должны быть хорошие торговцы пряностями, не правда ли? – Он улыбнулся, когда я вошла.
   Джерис разбирал свою коллекцию полированных ящичков и жестяных коробочек, и я поняла: он не успокоится, пока Инглиз не добавит что-то новое к его запасам трав. Наши бивачные костры чуть ли не каждый вечер оживлялись настоями Джериса. Готовя их, он то смешивал какие-то травы, то пробовал, то колдовал над температурой чайника. Джерис щедро делился результатами, но никто из нас не разделял его восторга от чашки странно пахнущей горячей воды.
   – Мне нужно больше медной соли, – нахмурился ученый. – Как ты думаешь, здесь, на севере, она очень дорогая? Если я куплю весом с крону, это ведь не будет стоить слишком много, а?
   Я хотела заметить, что даже по ванамским ценам это количество медной соли обошлось бы моей матери в большую часть жалованья за сезон, но передумала – какой смысл? К тому же экскурсия к травнику могла оказаться полезной – глядишь, Инглиз предложит какие-нибудь интересные «специи» и для моих дротиков. Тут я вспомнила, зачем пришла.
   – Не отправляй свою боевую одежду прачке. Нам ни к чему привлекать к себе внимание.
   – О, я сжег ее ночью, пока стоял на страже, – беспечно ответил Джерис. – Как ты думаешь, здесь можно достать свежие элевые листья?
   Он просто взял и сжег ее. Будто мусор. Шелковую рубашку, тунику из дорогого сукна и сшитые на заказ бриджи! Каково же это – иметь привычку к постоянному богатству?
   – Пошли, найдем кабинет Дарни.
   – Сейчас, только разберусь, что надо купить.
   Ожидая, когда он разберется, я молча подпирала косяк. Могло быть и хуже. Нам ничего не стоило оказаться в Релшазе, где свирепствует настойная мания. По-видимому, там можно нажить состояние на одном лишь ящике необычных трав. Даже пара побочных отравлений не охладила общего энтузиазма. Кстати сказать, я однажды играла по-крупному с одной из жертв, и вам ни за что не убедить меня, будто его смерть была случайной.
   – Когда вернемся в Ванам, свожу тебя к моим любимым торговцам. – Джерис взял меня под руку на лестнице. – Один живет сразу за Железным Мостом, он просто выдающийся. Моя мать тоже покупает у него травы. Она тебе понравится.
   Он продолжал весело болтать, но я поняла, что придется найти способ мягко вернуть его на землю. Джерис имел того рода стремление вить гнездо, какое редко встретишь за пределами курятника. Мы были слишком разные, во многих отношениях.
   Равноденствие мы провели в стане погонщиков – пора было закупать фураж для лошадей, – и Джерис вытащил нас всех из постели, чтобы послушать цепочку рогов, трубящих над покрытыми инеем пастбищами. Он стоял, читая вслух отрывки из своего излишне подробного Альманаха, попутно рассуждая о древних истоках этого обряда и закономерностях солнечного цикла. А по-моему, это был просто удобный способ узнать, как далеко от нас другие стоянки и в каких основных направлениях, и я могла бы прекрасно их слышать и под теплыми одеялами. Возможно, в один из этих дней я и положу свои волосы на алтарь Дрианон, но отрезать их будет точно не Джерис. Однако у меня еще найдется время над этим подумать, успокоила я себя.
   – Последняя дверь направо. – Шив возник у нас за спиной.
   Открыв дверь, мы увидели Дарни и незнакомого юношу; они сидели в изумительной комнате, со вкусом отделанной зеленой парчой.
   – Это Фремин Алтанисс. – Дарни махнул рукой на незнакомца.
   Юноша, открыв рот, боязливо посмотрел на нас.
   – Подожди. – Я повернулась к Шиву. – Не хотелось бы, чтоб нас подслушали. Здесь это может плохо кончиться. Придумай что-нибудь. Сможешь?
   – Конечно.
   Яркими голубыми вспышками он начертал в воздухе несколько рун, и тотчас по комнате пролетели искры, а окна и стены на миг засветились.
   – Вот теперь другое дело. – Я уселась во главе стола. – Привет, Фремин, кто ты такой?
   – Это агент, которому поручено наблюдать за интересующей нас купчихой.
   – А сам он не может говорить, Дарни?
   – Он отчитывается передо мной.
   Бедняга Фремин съежился, как мышь меж двух кошек, но я не собиралась отступать.
   – Дарни, когда надо кромсать людей на кровавые ломти, ты, бесспорно, лучший из всех, кого я видела. Но, поверь, из тех, кого ты видел или еще увидишь, я лучше всех освобождаю людей от их собственности. Мне нужно знать определенные вещи, которые ты вряд ли оценишь, поэтому я могу спрашивать тебя, а ты – его, если это тебя осчастливит, но думаю, было бы проще, если б я сама задавала вопросы.
   Шив хотел что-то сказать, но передумал. Так мы и сидели молча, ожидая, когда Дарни примет решение. Тишина становилась все более напряженной из-за отсутствия внешних шумов.
   – Давай. – Агент хмуро кивнул Фремину, и парень снова задышал.
   – Итак, насколько хорошо ты знаешь Инглиз? Как давно ты здесь?
   – Я поехал вслед за Йенией – это та купчиха, из Релшаза. Сюда мы прибыли в самом конце постлета.
   – А раньше ты бывал в Инглизе?
   Он покачал головой, и я подавила вздох. Дело обещало быть довольно трудным, и я надеялась на более осведомленные местные источники.
   – Так что ты можешь рассказать о городе? Кто думает, что управляет им, и кто на самом деле управляет?
   – Всем заправляют гильдии торговцев, – уверенно ответил Фремин. – Разные гильдии отвечают за определенные вещи, но их главы договариваются обо всем между собой.
   – А есть какой-нибудь совет или избранники для выражения гласа народа?
   – Нет. Любой, кто постоянно живет здесь, должен быть членом одной из гильдий, а свое мнение он может выражать через своего мастера. – Помолчав, он прибавил с некоторым сомнением: – Я так думаю.
   – Как это работает?
   – Точно не знаю. У каждой гильдии своя система.
   Я нахмурилась.
   – Насколько сильна их власть? Должны же быть люди, желающие работать на себя.
   Фремин снова покачал головой. У меня возникло нехорошее предчувствие, что он собирается часто это делать.
   – Любого, кто не присоединяется, изгоняют. И потом, есть смысл состоять в гильдии – например, бесплатный фрахт за товарами на юг приносит ощутимую выгоду. Гильдии заботятся и об управлении городом.
   – Но ведь есть и такие, кто не желает платить! – возразила я. – Гильдия требует взносов, а это значит меньше прибыли.
   – Вовсе нет. Гильдии не берут денег со своих членов. Те платят взносы услугами – уборка улиц, пожарные дружины и прочее.
   Кто-то очень тщательно все продумал. Меня осенила идея.
   – Насколько эффективны пожарные дружины? И какова реакция на поджог, если это случится?
   – Ливак! – возмутился Джерис, поняв, куда я клоню.
   – Слушай, это тебе не Ванам, – успокоила я его. – Здесь же почти все построено из камня.
   Фремин жалобно засопел.
   – Тебя все равно повесят – деньги-то и товары горят.
   – Я мог бы вызвать пожар с безопасного расстояния, – заметил Шив. – Ты ищешь варианты, чтобы отвлечь внимание?
   Я кивнула.
   – Хитрость здесь не в том, чтобы выполнить саму работу, а в том, чтобы впоследствии выйти сухими из воды.
   – Сможешь это сделать?
   Беспокойство на лице Дарни стало для меня сюрпризом.
   – Не уверена, – откровенно призналась я. – Мне нужно узнать намного больше, прежде чем я смогу ответить тебе. Итак, Фремин… или ты предпочитаешь Фрем?
   – Лучше Фрем.
   Парень малость успокоился, и я улыбнулась ему. Не его вина, что проку от него, как от евнуха в публичном доме.
   – А эта купчиха, чем она промышляет?
   – Она торгует мехами и тканями. Меха покупает в верховьях, а шерсть – в Далазоре. Она заключила сделку с семьей, которая изготовляет сукно, после чего она отправляет ткань на юг в Тормалин, а также продает звероловам и всем прочим, когда они спускаются с холмов. А еще она ввозит лен и шелка из Тормалина и Алдабреши.
   – Богатая?
   – Жутко. Молодая – еще нет и тридцати – и очень хорошенькая.
   – Что ты знаешь о ее личной жизни?
   – Она вдова. Ее муж был из семьи торговцев сукном, он умер от воспаления легких прошлой зимой. Сейчас ее добиваются несколько мужчин, и все они – крупные фигуры в гильдиях.
   – Как ты обо всем этом узнал?
   – Проследил, где пьют ее слуги, познакомился с ними, ну и поспрашивал, обычное дело. Я сказал, что представляю группу пастухов, которые ищут новые рынки.
   Шив, должно быть, видел меня насквозь.
   – Что, дело выглядит слишком трудным?
   – Сам посуди: мы имеем видную горожанку, которая сможет призвать всяческую помощь, если у нее стрясется беда, такая, допустим, как кража ценного ожерелья. Больше того, пятерка влиятельных людей поднимет на ноги весь город, чтобы посодействовать вдовушке, надеясь подобным образом оказаться меж ее простыней. Как только она обнаружит пропажу, люди начнут задавать вопросы, и, бьюсь об заклад, все будут искать невысокого парня-южанина с голубыми глазами и каштановыми волосами, который слишком много спрашивает и одевается по прошлогодней релшазской моде.
   Фремин побелел, и мне стало жаль его, особенно когда я увидела выражение лица Дарни.
   – В следующий раз постарайся узнать как можно больше простым наблюдением. Будь нищим, грязным и все такое или, еще лучше, сумасшедшим. Может, люди и вспомнят, что был какой-то полоумный и он якобы нес чушь о голубых кошках, гоняющихся за ним повсюду, но они не вспомнят твоего лица.
   – Ты так и делаешь? – с любопытством спросил Шив.
   Я ухмыльнулась, откинувшись на спинку стула.
   – О, у меня есть очень милая роль: я ищу своих пропавших детей. Я утверждаю, что они должны быть где-то поблизости, и люди выкладывают массу полезного, объясняя, почему они не могут быть в этом доме или том. Узнав все что можно, я становлюсь невероятно странной и в конце концов говорю, что один из детей – коза, а другой – поросенок и им от меня не удрать.
   – Ты и здесь собираешься это проделать? – Дарни взглянул на меня с сомнением.
   – Нет. Я и носа там не покажу до реальной работы. Фрем, окажи мне одну последнюю услугу, а затем отправляйся домой. Встреться сегодня вечером со своими собутыльниками и узнай все что сможешь об этих поклонниках. Особенно я хочу знать, кто проигрывает гонку и не ссорилась ли она с кем-то из них в последнее время. Потрать сколько нужно, скажи всем, что выгодно продал шерсть и завтра едешь домой. Утром первым делом закажи себе каюту до Тормалина и постарайся, чтобы тебя увидели садящимся на корабль. Затей с кем-нибудь драку в доках или что-то в этом роде.
   – Я тебе помогу.
   Дарни явно хотел успокоить Фремина, но тот, судя по виду, предпочел бы подраться с портовым грузчиком.
   – Шив, здесь должны быть маги. Сможешь выяснить, чем они занимаются и как гильдии смотрят на их деятельность? Если ты будешь колдовать, надо бы убедиться, что Стража об этом ничего не узнает.
   Он кивнул.
   – Сделаю.
   – Вот и славно, а я пойду посмотрю, что еще удастся узнать. Мне нужно освоиться с этим местом, прежде чем составлять план.
   – Я с тобой. – Джерис встал.
   – Одна я буду меньше бросаться в глаза, поверь мне.
   Я бы меньше бросалась в глаза с мулом, выкрашенным в зеленый цвет, но мне не хотелось ранить его чувства.
   – Это грубый и опасный город, – возразил он.
   – Я сумею постоять за себя, – сказала я как можно мягче. – Я давно этим занимаюсь, Джерис.
   – Если Фрем возвращается в Хадрумал, надо послать с ним отчет. И мне нужна твоя помощь, – твердо заявил Дарни. – Мы с тобой останемся здесь, чтобы не мозолить людям глаза и помочь Ливак, если позже она будет в нас нуждаться.
   Джерис просветлел, а я незаметно сбежала через двор конюшни. Я решила идти пешком. Пару дней назад Дарни снял швы, и, хотя нога еще побаливала, на своих двоих у меня будет больше свободы.